Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историография вопроса 27
Глава 2. Характеристика источников 59
Глава 3. К вопросу о личности магистра Вольтера фон Плеттенберга 76
3.1. Домагистерский период биографии Плеттенберга 77
3. 2. Плеттенберг как военачальник 84
Глава 4. Ливонский орден при Плеттенберге 99
4. 1 . Рыцари Ливонского ордена в конце XV- начале XVI вв 101
4. 2. Руководство Ливонского ордена. Магистр и гебитигеры 117
Глава 5. Проблема реконструкции вооруженных сил орденского государства в начальный период правления Плеттенберга 135
5.1. Организация Плеттенбергом обороны страны накануне и в ходе русско-ливонской войны 1501 -1503 гг 136
5.2. Основные направления перестройки вооруженных сил орденского государства магистром Плеттенбергом 158
Глава 6. Вассально-ленная система Ливонского ордена в начале XVI в 167
6.1. Эстонские вассалы Тевтонского ордена 167
6.2. Вассалы на землях Ливонского ордена 172
Заключение 191
- Домагистерский период биографии Плеттенберга
- . Рыцари Ливонского ордена в конце XV- начале XVI вв
- Организация Плеттенбергом обороны страны накануне и в ходе русско-ливонской войны 1501 -1503 гг
Введение к работе
Изучение преобразования политических структур европейского общества в эпоху, переходную от Средневековья к Новому времени, принадлежит к числу актуальных задач отечественной медиевистики. В зоне особого внимания историков до сих пор находятся проблемы формирования централизованных государств и становления абсолютизма. Одним из направлений разработки этой проблематики стало определение типологических особенностей государственного развития в отдельных странах и регионах Европы. В этой связи особую значимость представляет выявление факторов, определяющих специфику каждого конкретного варианта политического развития, своеобразие присущих каждому конкретному обществу социальных и политических институтов.
Еще в 70-х гг. прошлого века А.Д.Люблинская отмечала: "Европа представляла тогда пестрый конгломерат монархий, абсолютных, ограниченных, номинальных (империя), национальных, многонациональных, и республик, олигархических (Венеция, Генуя), федеративных (Голландия, Швейцария), шляхетских ("мнимая монархия" в Польше и отчасти в Венгрии) и т.п."1. В этом перечне отсутствует упоминание об особом типе государства, том, который оформился в эпоху крестовых походов на территориях, освоенных средневековыми духовно-рыцарскими орденами, и определяется ныне понятием "орденское государство" .
История духовно-рыцарских орденов является неотъемлемой частью истории европейского Средневековья. Большинство из них возникло в ХП-ХШ вв. в
Люблинская А.Д. Государство эпохи Возрождения в Западной Европе // Типология и периодизация культуры Возрождения: Сборник статей / АН СССР / Отв. ред. В.И.Рутенбург. - M.: Наука, 1978. - СЮ. " Об орденском государстве см.; Hellmann М. Bemerkungen zur socialen Erforschung des Deutschen Ordens II His-torisches Jahrbuch. - 1960, Bd. 80. - S.126-142; Benninghoven F. Der Orden der Schwertbriider, Fratres Militic Christi de Livonia. - Koln, 1965. - S.223-224; Tumler M., Arnold U. Der Deutsche Orden von seinem Ursprung bis zur Ge-
ходе крестовых походов, и первое их назначение состояло в охране паломников, следующих в Святую землю, и госпитальной службе. Вскоре после этого они превратились в военно-политические организации, которые в качестве своих главных задач провозглашали борьбу с мусульманами и язычниками во имя католической религии и Церкви, а также защиту христианских государств в самой Святой Земле и за ее пределами.
Тевтонский орден (Hospitale sancte Marie Theutonicorum Ierosolimitam, в немецких источниках - Spital sancte Marie des Dutschen huses von Jherusalem), третий по величине после тамплиеров и госпитальеров (иоаннитов) духовно-рыцарский орден, был основан в 1190 г. в Палестине во время третьего крестового похода. Несколько лет он существовал как организация религиозно-благотворительная, но уже в 1198 г. с одобрения римской курии был преобразован в духовно-рыцарскую корпорацию.
С конца XII в. Тевтонский орден начал расширять свое присутствие в Европе и к середине столетия уже имел 15 баллиотств (округов) в Священной Римской империи и Италии. В 1231 г. по призыву герцога Конрада Мазовецко-го орден принял участие в войнах с пруссами в междуречье Вислы и Немана, где в 1226 г. с одобрения римской курии и императора Фридриха II Штауфена образовал свое государство .
Тевтонский орден не был одинок, когда приступал к завоеванию Восточной Прибалтики. Еще до его появления в этом регионе на территории, простиравшейся от реки Дюны (Даугавы) на юге и до Финского залива на севере и заселенной племенами племен ливов, леттов, куршей, земгалов и эстов, действовал орден Меченосцев (Fratres Milicie Christi de Livonia, scutiferi, Schwertbruder). Он был основан в 1202 г. по инициативе рижского епископа Альберта и, получив в 1207 г. из рук епископа в свое распоряжение треть завоеванных земель,
gennwart. -Bonn, Godesberg, - 1975. S.23; Gorski К. Studia і szkicie z dziejow Panstwa Krzyzackiego. - Olsztyn, 1986.- S.21-29.
Tumler M, Arnold U. Der Deutsche Orden ... S. 16-25; Boockmann H. Der Deutsche Orden: zwolf Kapitel aus seiner Geschichte. - Munchen, 1982. - S.66-136; Boockmann H., Gotthard P. Die Thesen zur Geschichte des deutschen Or-dens II Zakon Krzyzacki a Polska Sredniowieczu. - Poznan, 1987. - S.45-63; Игошина Т.Ю. Государство Немецкого
превратился в одного из феодальных государей-ландсгерров "Старой Ливонии" (Alt-Livland)4.
На протяжении всего Средневековья акватория Балтийского моря представляла собой своеобразную контактную зону, где встречались разные народы, перекрещивались экономические и политические интересы множества государств. Через балтийские проливы шел мощный товарный поток. В отличие от средиземноморской торговли, в которой главное место занимали предметы роскоши, балтийский товарообмен содержал товары повседневного спроса -продукты питания, сырье, строительные материалы, металлы.
Интенсивность этой торговли главным образом и обусловила формирование в балтийском регионе экономического пространства, "мира-экономики"3, цельность которого подчеркивалась сходством историко-культурного развития образующих его государств и, как считают некоторые зарубежные историки, определенной этнической однородностью, которая возникла благодаря так называемому "немецкому фактору" .
Действительно, в ХП-ХШ вв. балтийский регион стал областью массовой немецкой колонизации, сопровождаемой военной экспансией и насильственной христианизацией местного населения. Главная ответственность за осуществление "миссии меча" (Schwertmission) - так в немецкой литературе принято называть такого рода экспансию - была возложена на духовно-рыцарские ордена7. Она встречала жесткий отпор со стороны местного населения. Так, 22 сентября 1236 г. в битве при Сауле (Шауляе) литовцами наголову был разбит орден Ме-
ордена в Пруссии // Реформированная Россия и современный мир. М.: Изд-во Рос. Гос. Службы, 1998. - Вып.2.
-С.110-129.
4 Bunge F.-G. Der Orden der Schwertbrilder, dessen Stiftung, Verfassung und Auflosung. - Leipzig, 1875. - S.81;
Benninghoven F. Der Orden der Schwertbriider.. .S.20-54.
5 Бродель Ф. Время мира. - M. Прогресс, 1992. - С.250-252.
6 Maczak A., Samsonowicz H. La zone baltique: l'un des elements du marche europeen II Acta Poloniae historica. -
Warszawa, 1965. - Bd.ll. - S.72-73.
7 О понятиях "миссия", "миссия меча" см.: Wittram R. Baltische Geschichte: Die Ostseelander Livland, Estland und
Kurland. 1180-1525. - Munchen, 1954. - S.21; Hellmann M. Bemerkungen zur socialen Erforschung des Deutschen
Ordens... S. 129-130; Hellmann M. Der Deutsche Orden im politischen GefUge Alt-Livlands II Zeitschrift fur Ostfor-
schung. - 1991, Bd.40, H.5. - S.482-484; Benninghoven F. Zur Rolle des Schwertbruderordens und des Deutschen Or
dens im politischen Gefuge Alt-Livlands II Zeitschrift fur Ostforschung. -1992, Bd.41, H.2. - S. 161-163.
ченосцев. Вскоре после этого, в 1237 г., магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца принял решение включить меченосцев в состав своего ордена8.
Объединение орденов привело к усилению экспансионистских устремлений немецкого рыцарства в Восточной Прибалтике, и концу XIII в. во власти Тевтонского ордена оказались как Пруссия (1283), так и Ливония (1290) вместе с Курляндией (Эстония перешла под власть Дании). В этих пределах и оформилось орденское государство тевтонских рыцарей, две части которого, прусская и ливонская, были разделены анклавом владений языческой Литвы9. В 1346 г. Тевтонский орден выкупил у датского правительства Эстонию, которая была передана под непосредственное управление ливонскому магистру.
Территориальное оформление государства Ливонского ордена завершилось. По своим размерам, 67 тыс. кв. км, оно превосходило все прочие государства средневековой Ливонии, а также Пруссию10. Духовно-рыцарская корпорация представляла собой формообразующий элемент этого государства, определяла его основные типологические черты. В пределах своих владений Ливонский орден, как и его "старший собрат" в Пруссии, выступал в качестве "земского правителя" - ландсгерра (Landsherr, dominus terrae). Все рычаги управления перераспределялись внутри ордена, в результате чего орден пре-
Benninghoven F. Der Orden der Schwertbriider...S. 284-312; Boockmann H. Zwolf Kapitel der Geschichte des DeutschenOrdens... S.245-270.
9 О немецком завоевании Ливонии см.: Чешихин Е. В. История Ливонии с древнейших времен. - Рига, 1884. -Т.1. -394 с; Рига, 1885. -Т.2. -464 с; Рига, 1887.-T.3.- 160 с; Арбузов Л. Очерк истории Лифляндии, Эст-ляндии и Курляндии. - СПб., 1912. - С.7-23; Казакова Н. А., Шаскольский И. П. Русь и Прибалтика (XI-XVII вв.). - М.:Госполитиздат, 1945 - 245 с; Christiansen Е. The Northern Crusades: Yhe Baltic and Catolic frontier, 1100-1525. - London, 1980. - 273 p.; Gorski K. Probleme der Christianisirung in Preussen, Livland und Litauen II Die Rolle der Ritterorden in der Christianisirung und Kolonisirung des Ostseegebiets. - Тошії, 1983. - S. 9-34; Studien Liber die Anfange der Mission in Livland. Vortrage und Forschungen vom Konstanzer Arbeitskreis fur mittelalterliche Geschichte. Sonderband 37./ Hg. v. M. Hellmann. - Sigmaringen, 1989. - 116 S.; Angermann N. Abschluli der Gewin-nung Livlands durch Deutschen II Ostdeutsche Gedankstage. 1989. - 1990, Mit. 1, H. 1. - S 235-239; Gorski K. Probleme der Christianisirung in Preussen, Livland und Litauen II Die Rolle der Ritterorden in der Christianisirung und Kolonisirung des Ostseegebiets. - Toruii, 1983. - S. 9-34; Хеш Э. Восточная политика немецкого ордена в XIII в. // Князь Александр Невский и его эпоха: Материалы научно-практической конференции. СПб.: Колпица, 1995. С.65-74; Назарова Е. Л. Ливония между империей и Русью (конец XII - начало XIII вв.) // Славяне и их соседи: Сборник статей / Институт славяноведения РАН / Отв. ред. Г. Г. Литаврин. - М., 1998. - С.64-79; Антонов В. А. Города и крестовые походы в балтийские земли // Город в средневековой цивилизации Западной Европы: Сборник. - М.: Наука, 1999. - Т. 4: Extra muros. Город, общество, государство. - С. 217-229; Назарова Е.Л. Крестовый поход на Русь в 1240 г. // Восточная Европа в исторической ретроспективе: К 80-летию В. Т. Пашуто / Институт славяноведения РАН /Отв. Ред. Т.Н.Джаксон и Е.А.Мельникова. - М.: Языки русской культуры, 1999. -С.190-121.
вратился в замкнутую элитарную организацию, обладающую, впрочем, своей внутренней иерархией, правовыми, административными, этическими нормами, своими традициями и интересами.
Изучение орденского государства в Пруссии длится уже не одно столетие и располагает обширной историографией . Орденскому государству в Ливонии повезло меньше - историки сами признают, что объем их исследований в этом направлении явно недостаточен для получения четкой картины происходивших в нем событий и процессов .
Между тем ситуация внутри государства Ливонского ордена была не в пример сложнее, чем в Пруссии, где орден изначально сосредоточил в своих руках все управление страной, подчинив себе местных епископов, рыцарство из числа своих вассалов и города13. В Ливонии же кроме орденского государства существовали еще несколько духовных княжеств. Архиепископство Рижское, епископства Дерптское (Тартуское) и Эзель-Викское (Сааре-Ляненское) обладали полным суверенитетом и считались "марками" Священной Римской империи. Духовные лица, возглавлявшие эти области, обладали статусом ланд-сгерров и пользовались всеми прерогативами феодальных государей. С 1237 г. Тевтонский орден в Ливонии находился в ленной зависимости от этих епископов. К концу XIV в. эта зависимость стала номинальной, хотя рижский архиепископ продолжал претендовать на духовное лидерство над всей Ливонией . Четвертое из ливонских епископств, Курляндское, еще в XIII в. было инкорпорировано в состав владений Ливонского ордена и в политической жизни страны решающей роли не играло.
Biskup М. Livland als politischer Faktor im Ostseeraum zur Zeit der Kalmarer Union (1397-1521) II Der Deutsche Orden in der Zeit der Kalmarer Union 1397-1521 I Ordines Militare-Colloquia Torunrnsia Historica X I Hg. v. Z.H.Nowak. - Torun, 1999. - S. 102.
" Benninghoven F. Uber Veruffentlichungen zur Geschichte des Deutschen Ordens II Zeitschrift fur Ostforschung. -1993, Bd.42, H.4. - S.576-599; 1994, Bd.43, H.3. - S.413-434. 12 Ibid. S.579, 581; Biskup M. Livland als politischer Faktor im Ostseeraum ... S.99. ь Hellmann M. Der Deutsche Orden im politischen Gefuge Alt-Livlands ... S.482.
14 Gorski K. Probleme der Christianisirung in Preussen, Livland und Litauen II Die Rolle der Ritterorden in der Christi-anisirung und Kolonisirung des Ostseegebiets. - Torun, 1983. - S. 9-34; Zeids T. Wolter von Plettenberg und seine Stellung in der Geschichte Lettlands II Wolter von Plettenberg und das mittelalterische Livland I Hg. v. N.Angermann und I.Misans. - Liineburg, 2001. - S.13.
Значительной суммой вольностей и привилегий пользовались три наиболее крупных ливонских города Рига, Ревель (Таллинн) и Дерпт (Тарту), значимость которых определялась их важной ролью в посреднической торговле западноевропейских стран с новгородской республикой, Псковом, Полоцком, Смоленском и Вильно. Их городские общины представляли большую по масштабам Ливонии политическую силу15.
Широкой автономией обладали области на севере Эстонии Гаррия (Харь-юмаа) и Вирлянд (Вирумаа), которые до 1346 г. находились под властью Дании. Благодаря богатству, спаянности и родственным связям с дворянскими фамилиями Нижней Саксонии или Вестфалии могущественные вассалы ордена могли вести себя независимо и даже высокомерно по отношению к ландсгерру, а этот последний должен был считаться с их политическими настроениями. В противном случае он мог потерять власть над Эстонией, поскольку датские монархи, которые претендовали на Эстонию, в любой момент могли использовать недовольство вассалов себе во благо16.
Политический статус средневековой Ливонии определить не просто. Чаще всего используется в этих целях понятие "конфедерация", хотя единое мнение среди историков и по сей день отсутствует. В любом случае единство этой страны было эфемерным, весьма шатким и лишь в XV в. начало укрепляться благодаря практике созыва общеливонского сословного представительства — ландтага .
Создание в Ливонии централизованного государства могло осуществиться только после завершения вековой борьбы за лидерство между наиболее влиятельными ландсгеррами, каковыми являлись Ливонский орден и архиепископ Риги. Конфликт между ними по сути дела и являлся определяющей чертой политической истории страны на протяжении всего Средневековья. Самим фактом своего участия в нем Ливонский орден демонстрировал готовность взяться
15 Hellmann М. Der Deutsche Orden im politischen Gefuge Alt-Livlands... S.497.
16 Ibid. S.497-498.
за дело государственного переустройства Ливонии, а его победа над епископами в XV в. доказала его высокий военно-организационный потенциал. Действительно, орден располагал разветвленной системой территориального управления, самыми внушительными в Ливонии вооруженными силами, отлаженным домениальным хозяйством, поэтому вполне мог возглавить процесс формирования в стране территориального государства18.
Понятие "территориальное государство" (Territorialstaat) применяется в немецкой исторической литературе для обозначения особого, еще недостаточно изученного в российской историографии, типа государства позднего европейского Средневековья19. Одну из его разновидностей представляли немецкие княжества XV-XVI вв.
Ядром "территориального государства" являлось феодальное владение, крупная вотчина, где по мере укрепления власти сеньора, происходило изыма-ние властных функций у других субъектов, которые до тех пор наряду с господином-государем представляли власть на данной территории (вассалы, города, церковь и т. п.). Процесс концентрации власти в одних руках сопровождался перестройкой всех звеньев аппарата управления - администрации, финансов, суда, вооруженных сил, церкви - и их замыканием на персоне государя. Централизация, осуществленная в границах феодального владения и не повлекшая за собой создания национального государства, считается главным признаком
"территориального государства" .
Перспектива создания национального государства для Ливонии начала XVI в. была еще более эфемерной, чем для Германии. Понятие "ливонская на-
17 Kostrzak J. Standeprobleme in Altlivland im 15. Jahrhundert II Anfange der standischen Vertretungen in Preussen
und seinen Nachbarlandern. - Miinchen, 1992. - S.152; Misans I. Wolter von Plettenberg und der livlandische Landtag
II Wolter von Plettenber und das mittelalterische Livland... S.55.
18 Arbusow L. GrundriB der Geschichte Liv-, Est- und Kurlands. - Riga, 1918. - S.106-114; Muhlen H. von zur. Livland
von der Christianisierung bis zum Ende seiner Selbststandigkeit (etwa 1180 - 1561)// Deutsche Geschichte im Osten
Europas. Baltische Lander I Hg. v. G. von Pistohllkors. - Berlin, 1994. - S.89-93; Neitmann S. Westfalen als Rekru-
tirungsgebiet des Deutschen Ordens in Livland II Wolter von Plettenberg und das mittelalterische Livland... S. 1 13.
19 Таценко T. H. Укрепление территориальной власти и развитие централизованного государства в курфюрше
стве Саксонском во второй половине XV - первой половине XVI вв. // Политические структуры эпохи феода
лизма в Западной Европе VI-XVII вв.: Сборник статей / Институт истории СССР АН СССР / ???.???.
?.?.????????? -Л.: Наука. Ленингр. отд., 1990. - С. 106-107 .
ция" на протяжении XVI - XIX вв. служило средством самоидентификации для балтийских немцев, составлявших примерно 5% населения Латвии, Эстонии и Курляндии и которым противостояли 95% коренного населения, неполноправных "ненемцев" (Undeutsche).
Исторический прогресс определил для Ливонии тот же путь, по которому шли европейские государства - объединения земель в границах централизованного государства и концентрации власти в руках государя-суверена. Только вот национальным единое ливонское государство быть не могло, поскольку нация, то есть общность, охватившая абсолютное большинство населения и ассоциировавшая себя с государством, в Ливонии конца XV - первой половины XVI вв. отсутствовала. Государствам ливонских ландсгерров предстояло, преодолевая свою феодальную сущность, дать жизнь единому государству, тип которого за неимением лучшего мы рискнем определить апробированным понятием "территориальное государство".
Своеобразие процесса его формирования в Ливонии можно понять только в контексте осложнившейся в конце XV в. международной обстановки. Перманентно развивающийся конфликт по поводу доли участия в торговле на Балтийском море постепенно затягивал в свой водоворот все граничившие с Ливонией государства - Россию, Польско-Литовское государство, Данию, позже Швецию.
Неравномерность развития европейских регионов, усилившаяся их хозяйственная специализация вели к тому, что Запад уже не мог жить без восточноевропейского хлеба, продукции лесного и горнорудного промыслов, а Восточная Европа - без поставок промышленных товаров из стран, которые быстрыми темпами шли вперед по пути индустриализации. Балтика, связывавшая воедино страны Западной, Северной и Восточной Европы, обещала стать источником
20 Czog К. Charakter und Entwicklung des feodalen deutschen Territorialstaates II Zeitschrift fur Geschichtswissen-
schaft. - 1973, Bd. 8. - S.925-949.
21 Angermann N. Livland im ausgehenden Mittelalter II Wolter von Plettenberg, der groBte Ordensmeister Livlands. Hg.
v. N.Angervann. - Liineburg, 1985. - S.9.
сверхприбылей для тех государств, которым было под силу обеспечить себе лидирующее положение в балтийской торговле.
В конце XV в. Ганза, ассоциация городов, протянувшихся цепью от Кельна до Ревеля, которая на протяжении трех веков монополизировала торговлю на Балтийском и Северном морях, переживала кризис. Ее падение было вопросом времени, и предстоящий раздел "ганзейского наследства" придал особую ожес-точенность борьбе за Балтику (dominium maris Baltici) .
Ливония оказалась в эпицентре этой борьбы. Рига, Ревель и Дерпт еще в XIII в. стали членами ганзейского союза; в XV в. к нему примкнули города орденского государства Пернау (Пярну), Венден (Цесис), Феллин (Вильянди), Вольмар (Вальмиера), Виндау (Вентспилс), Голдинген (Кулдига). Через ливонские города шел поток транзита, который и составлял основу их материального благополучия. В последней трети XV в. экономическое положение Ливонии улучшилось. В связи с присоединением Новгорода к Русскому государству (1478) и последовательного вовлечения Пскова в сферу политики великого князя Московского Ивана III Васильевича главные торговые магистрали региона переместились на ливонские города. Особенно благотворным для них оказалось закрытие Немецкого двора в Новгороде (1494). Отныне через них страны Западной и Северной Европы выходили на российские поставки леса и продукции лесных промыслов, через них ливонские землевладельцы производили экспорт сельскохозяйственных товаров (зерна, льна, солода), а Россия получала столь нужные ей стратегические материалы (металлы, серу, селитру) и оружие" .
"Schlozer К. von. Verfall und Untergang der Hansa und des Deutschen Ordens in den Ostseelandem. - Berlin, 1853. 227 S.; Форстен Г.В. Борьба из-за господства на Балтийском море в XV-XVI вв. - СПб., 1884. - 620 с; Казакова Н.А. Русско-ливонские и русско-ганзейские отношения. Конец XIV- начало XVI. - Л.: Ленингр. отд., 1975. -С.267; Dolllinger Ph. Die Hanse - Stuttgart, 1989. - S.285; Angermann К Livland im ausgehenden Mittelalter II Wolter von Plettenberg. Der gr5(3te Ordensmeister Livlands. / Hrsg. v. N. Angermann. - Luneburg, 1985. - S. 9-21; Подаляк Н.Г. Ганза: мир торговли и политики в X11-XVII вв. - Киев, 1998. - С.155-176; Tiberg Е. Moscow, Livonia and Hanseatic Leage 1487-1550. - Stockholm, 1995. - 290 p.
ъ Хорошкевич А. Л. Торговля Великого Новгорода с Прибалтикой и Западной Европой в X1V-XV вв. - М.: Изд. АН СССР, 1963. - С.213-230; Казакова Н.А. Русско-ливонские и русско-ганзейские отношения... С.262; Рыбина Е. А. Иноземные дворы в Новгороде XI1-XVII вв. М.: Изд. МГУ, 1986. - С.132; Biskup М. Livland als politischer Faktor... S.120; Ritscher A. Reval an der Schwelle zur Neuzeit (1510-1535). Vom Vorabend der Reformation bis zum Tode Wolters von Plettenbergs. - Bonn, 1998. - S.14.
Вовлечение ливонских городов в сферу влияния Ганзы имело и оборотную сторону: их производственная сфера была развита крайне слабо, и без постоянного подвоза промышленных товаров из Западной Европы, прежде всего стратегического сырья, оружия, некоторых строительных материалов, Ливония не могла существовать. Если же учесть, что состояние экономики страны во многом зависело от экспорта на западноевропейский рынок сельскохозяйственной продукции, значимость для этой страны балтийской торговли становится еще более ощутимой. Ливонии крайне необходимо было сохранить за собой балтийский транзит, отстоять его в борьбе с очень мощными противниками.
Уже в силу своего географического положения Ливония оказалась в перекрестии интересов государств Кальмарской униии. Во второй половине XV -начале XVI в. контролировшая Зундский пролив и торговлю на Балтике Дания успешно осваивала наследие ослабевшей Ганзы2 . Стараясь закрепиться в Восточной Прибалтике, датчане в ущерб ливонскому орденскому государству продолжали претендовать на северную Эстонию, проданную Тевтонскому ордену в середине XIV в.25
Однако у датчан появился достойный соперник в лице Швеции, стремившейся разорвать Кальмарскую унию, отстоять свой суверенитет, чтобы с наибольшей эффективностью повести борьбу за превращение Балтики в "шведское озеро". В дальнейшем под эгидой Швеции в акваторию Балтийского моря будут проникать английские и нидерландские купцы, стремившиеся закрепиться на рынке продажи зерна .
Польско-Литовское государство, получив по условиям второго Торуньско-го мира 1466 г. Западную Пруссию, приобрела статус балтийской державы . И, наконец, развивающееся Российское государство после присоединения новгородских владений начало проявлять заинтересованность в приобретении выхо-
24 Форстен Г.Б. Ук. соч. С. 459; Казакова Н.А. Дания, Россия и Ливония на рубеже XV и XVI столетий // Скан
динавский сборник. - Таллинн, 1964. - Вып.25. - С. 109-110; Возгрин В. Е. Генезис датского феодализма // По
литические структуры эпохи феодализма... С.135-140.
25 Казакова Н. А. Дания, Россия и Ливония на рубеже XV и XVI столетий... С.113-114.
26 История Швеции. - М.: Весь Мир, 2002. - С.44; Казакова Н. А. Дания, Россия и Ливония на рубеже XV и XVI
столетий... С.111; Сванидзе А. А. Эпоха уний в Северной Европе // Средние века. - М., 1987. -- Вып.50. - С.96.
да к Балтийскому морю. Но на рубеже XV-XVI вв. для этих двух стран, оспаривавших друг у друга право "собирать русские земли", участие в "битве за Балтику" оставалось в перспективе. Для Ливонии это, впрочем, мало что меняло, поскольку зона их двустороннего конфликта охватила и ее территорию .
В отечественной историографии прочно утвердилось мнение, что ливонское орденское государство являлось носителем экспансионистских устремлений и постоянно, вплоть до конца своего существования, угрожало агрессией русским землям29. Прибалтийские и немецкие историки, напротив, утверждали и утверждают, что раздробленная на уделы Ливония со сравнительно редким населением и аграрной экономикой, ориентированной на транзитную торговлю, не могла претендовать на свою долю "пирога", однако вполне подходила на роль жертвы, за счет которой конфликтующие стороны могли бы удовлетво-
рить свои аппетиты .
В XIII в. ливонское орденское государство, в котором все рычаги управления оказались распределенными внутри военизированной корпорации, безусловно, представляло реальную угрозу своим соседям. Но таковы были "условия игры" эпохи феодальной экспансии ХІ-ХШ вв., что любое европейское государство являлось потенциальным носителем внешней агрессии, которая могла при благоприятных обстоятельствах претвориться в жизнь. С середины же XIV и особенно в XV в. орденское государство оформилось в пределах естественных границ - на пространстве между балтийским побережьем, Чудским озером и в бассейне реки Дюны (Даугавы) - и занялось проблемами их обустройства.
27 Бискуп М. Польша на Балтийском море в XVI в. // Вопросы истории. - 1977, №12. - С.83-95.
28 Kentmann R. Livland im russisch-litaunischen Konflikt. - Marburg, 1929. - S. 1-18; Казакова H.A. Дания, Россия и
Ливония на рубеже XV и XVI столетий... С. 112 .
29 Казакова Н.А., Шаскольский И. П. Русь и Прибалтика... С.74; Базилевич В.К. Внешняя политика Русского
централизованного государства второй половины XV в. - М.: Изд. МГУ, 1952. - 544 с; Королюк В.Д. Ливон
ская война. Из истории внешней политики русского централизованного государства. - М: Изд. АН СССР, 1954.
- С.19, 22; Казакова Н.А. Русь и Ливония в 60-90-х гг. XV в. // Международные связи России до XVII в. Эконо
мика, политика и культура: Сборник статей / Отв. ред. В.Г.Бескровный. M.: Изд. АН СССР, 1961. - С.306-338;
Балязин В.Н. Россия и Тевтонский орден (первая четверть XVI в.) // Вопросы истории. -1963, №6. - С.65; Хо-
рошкевич А.Л. Русское государство в системе международных отношений конца XV- начала XVI вв. - М.: Нау
ка, 1980.-365 с.
10 Kentmann R. Livland im russisch-litauschen Konflikt...; Hellmann M. Alt-Livland und das Reich II Felder und Vor-felder russischer Geschichte. - Fr?iburg, 1985, - S.69-75; Angermann N. Livlandisch-russische Beziehungen... S.130-132.
Но, будучи расположенным, на территории, где пересекались интересы ряда других государств, оно не могло отказаться от активной внешней политики.
По мере развития конфликта из-за dominium maris Baltici шансы на успех Ливонского ордена и Ливонии в целом стали уменьшаться. Причина заключалась и в пресловутой раздробленности страны, и во внутриполитических противоречиях XV в., и в серии объективных условий, а именно - малочисленности населения , отсутствии полезных ископаемых, аграрном профиле экономики, зависимости от экспорта промышленной продукции, в том числе вооружения. Все это в совокупности ослабляло позиции Ливонии в соревновании с Россией, Польшей, Литвой, Данией и Швецией и заставляло ее руководство думать не столько о широкомасштабной агрессии против соседей, сколько о мерах самосохранения, которые, впрочем, не исключали проведения превентивных военных операций.
В силу вышеперечисленных обстоятельств государства ливонского сообщества не могли позволить себе пойти по пути немецких княжеств, которые, замкнувшись в собственных границах, не стремились к объединению в рамках национального государства. Крайне напряженная в связи надвигающейся "битвой за Балтику" международная обстановка требовала от ливонских государств консолидации, без которой им нельзя было обеспечить себе хоть какую-то безопасность.
Однако преобразование ливонского политического сообщества не могло состояться без превентивного этапа, на стадии которого внутри него должно было определиться государство-лидер. На эту роль, как сказано выше, вполне могло претендовать государство Ливонского ордена, которое было в состоянии инкорпорировать прочие ливонские земли и создать тем самым компактный территориальный массив, на котором в последствии предстояло оформиться единому Ливонскому государству32.
31 В конце XV в. общее число населения в Ливонии составляло около 500 000 человек на 107 тыс. кв. км (Biskup
М. Livland als politischer Faktor... S. 100-101).
32 Biskup M. Livland als politischer Faktor... S.103.
Выполнение подобной задачи было немыслимо без качественного изменения внутреннего устройства самого орденского государства. Оно должно было укрепиться изнутри и сделать это посредством концентрации властных полномочий в руках главы ордена, его магистра. Орденское государство, таким образом, должно было пройти тот же путь, по которому продвигалось подавляющее большинство европейских государств позднего Средневековья - превратиться в княжество, возглавляемое сильным государем, который наделен абсолютной властью. В свою очередь, перерождение орденского государства могло состояться только в том случае, если существенным образом изменилась бы структура, составляющая его костяк - Ливонский орден.
Пятнадцатое столетие стало переломным в истории ордена. Прежде всего, качественно изменились его отношения с Тевтонским орденом в Пруссии. С 1237 г. Ливонский орден был одним из его подразделений. Субординацией определялся порядок назначения ливонских магистров великим магистром (гроссмейстером) Тевтонского ордена, который с начала XIV в. главной своей резиденцией избрал Мариенбург (Мальборк) в Пруссии. Однако после катастрофы 1410 г. под Грюнвальдом (Танненбергом) Тевтонский орден оказался не в состоянии обеспечить прочного единства всех своих подразделений в империи, Пруссии и Ливонии и остановить их стремление к автономии.
Ливонский орден не упоминался в пунктах 2-го Торуньского мира 1466 г., согласно которым Тевтонский орден в Пруссии признавал вассальную зависимость от Польши, и сумел использовать это обстоятельство для укрепления своей автономии. После 1470 г., в частности, назначение ливонского магистра стало прерогативой местного конвента, собрания рыцарей Ливонского ордена, великий же магистр с тех пор лишь утверждал избранного кандидата .
Прогрессирующее обособление Ливонского ордена повлекло за собой ожесточенную внутреннюю борьбу за перераспределение руководящих должностей. На 30-40-е гг. XV в. пришелся кульминационный момент конфликта
" Biskup М. Livland als politischer Faktor... S. 20.
между партиями "вестфальцев" и "рейнцев", оспаривавших друг у друга ключевые посты в руководстве орденом и право определять характер его отношений с великим магистром. "Рейнцы" являлись сторонниками сохранения тесных связей с Тевтонским орденом, в то время, как их противники настаивали на расширении автономии34. Победа "вестфальцев", закрепившая членство в ордене за выходцами из Нижней Германии, обеспечила Ливонскому ордену большую, чем прежде, степень консолидации, способствовала дальнейшему укреплению его самостоятельности, но не привнесла спокойствия и стабильности в его внутреннюю жизнь.
Новый виток конфликтов внутри Ливонского ордена, который пришелся на 60-80-х гг. XV вв., возник по поводу принципиального вопроса относительно формы управления им в условиях его фактически состоявшейся автономии, когда назрела потребность сделать выбор между олигархией и авторитаризмом.
Власть ливонского магистра не была абсолютной. Устав Тевтонского ордена предусматривал коллегиальные формы правления, поэтому высшим руководящим органом считался капитул - собрание всех рыцарей ордена. Исполнительная же власть была распределена в кругу так называемых "земских начальников", гебитигеров (Gebietiger), в чьем ведении находились наиболее значимые орденские округа.
Конфликты XV в. создали благоприятную почву для роста политической активности гебитигеров и, как следствие, предпосылки для отчуждения ими некоторых властных полномочий, принадлежащих изначально главе ордена. В результате активность магистра Ливонского ордена подчас оказывались скованной "эгоизмом, непослушанием и отсутствием дисциплины среди его гебитиге-
ров" . Процесс концентрации власти в руках магистра и превращения его в государя не мог поэтому пройти в Ливонии безболезненно. В отличие от Тевтонского ордена в империи и Пруссии Ливонский орден не привлекал внимания
34 Deutsche Geschichte im Osten Europa... S.97; Neitmann S. Westfalen als Rekrutierungsgebiet des Deutschen Or-
dens in Livland... S.l 16-117.
35 Stavenhagen O. Johann Wolthus von Herse, 1470-1471, Meister des Deutschen Ordens in Livland II Mitteilungen aus
der livlandischen Geschichte. - 1897, Bd.17, H.l. - S.5.
европейской аристократии, поэтому даже высшие должности в его руководстве доставались лицам скромного, хотя и благородного, происхождения. Обстоятельство, которое усиливало притягательность Ливонского ордена в глазах представителей мелкого дворянства, одновременно мешало тем из них, кто облек себя плащом брата-рыцаря, воспринимать магистра, лишенного громкого титула, княжеских регалий, опоры на европейские аристократические фамилии, как своего государя.
История Ливонского ордена XV в. знает попытки преодолеть традиционные формы коллегиального управления, но все они заканчивались безрезультатно. Магистр Иоганн Вольтус фон Герзе (1470-1471), стремившийся вопреки воли гебитигеров расширить свои полномочия, вступил с ними в конфликт, но потерпел поражение, был отрешен от должности и вскоре закончил жизнь в тюрьме . Его преемник Бернт фон дем Борх (1471-1483), который проявил излишнюю самостоятельность при определении внешнеполитического курса ордена, также потерял должность и таким образом "поплатился за попытку отступить от традиций ордена"37.
В качестве фактора, существенно корректирующего политику ливонских магистров в конце XV - начала XVI вв., выступала прежде всего ситуация «в стране, которая в ответ на слишком уж откровенный поиск ими авторитарной власти в любой момент могла породить мощный взрыв недовольства множества противодействующих сил:
в первом эшелоне шли прочие ливонские ландсгерры во главе с архиепископом Рижским, которые не спешили поступиться в пользу ордена своими собственными прерогативами;
затем надо упомянуть о трепетно хранящих свои привилегии городах, поскольку триумвират трех самых сильных ливонских "коммун" - Ревеля (Таллинна), Риги и Дерпта (Тарту) - при поддержке Ганзы мог дать о себе знать в любое время;
36Stavenhagen О. Johann Wolthus von Herse... S.87. 37 Арбузов Л. Очерки по истории Лифляндии... С. 25.
готовность присоединиться к оппозиции проявляли вассалы ордена в Эстонии. Предметом спора в данном случае была незыблемость ленного права и сословных привилегий;
легко было спровоцировать не конфликт братьев-рыцарей и особенно влиятельных гебитигеров, для которых ломка традиционных форм управления орденом и орденским государством была очень болезненной;
-до конца XV в. Ливонский орден сохранял зависимость от великого магистра Тевтонского ордена, который, в частности, располагал правом утверждать в должности краевого магистра;
Римская курия с ее правами феодального сюзерена вполне могла нанести тяжелый удар на поле европейской дипломатии;
и, наконец, Ганза, спрут, подмявший под себя ливонскую экономику, откровенно не жаждала возникновения в Ливонии прочной государственности.
Общеевропейский процесс формирования в XV-XVI вв. централизованных государств и становление в них абсолютизма в каждом конкретном случае имел свои типологические особенности, которые определялись всем ходом исторического развития страны. Общим, пожалуй, было одно - всегда означенные процессы сопровождались концентрацией власти в руках государя, поэтому в этот период большое значение для судьбы страны имела личность государственного деятеля, который волей судеб был облечен суммой властных полномочий.
Известно также, что в истории нередко случалось, как скрытый потенциал той или иной политической структуры раскрывался тогда, когда ее функционирование зависело от личности неординарной. Такой личностью был 41-й магистр Ливонского ордена Вольтер фон Плеттенберг, долгий срок правления которого (1494-1535) совпал с важнейшими периодами истории орденского государства в Ливонии.
Плеттенберг происходил из среды того самого мелкого вестфальского рыцарства, которое к концу XV в. превратило орден в "убежище для бедного вестфальского дворянства". В очень юном возрасте вступив в орден, он оставался в его рядах до самой смерти, прошел все ступени служебной лестницы и, будучи магистром, обеспечил новую и, как оказалось, последнюю, яркую страницу в его истории.
Годы пребывания Плеттенберга у власти были нелегкими. Первый период прошел под знаком назревающего конфликта с Россией, разрешившегося трехлетней войной 1501-1503 гг. Неотвратимость противостояния сильному противнику и тяжелые обстоятельства, его сопровождавшие, заставляли магистра Плеттенберга, ответственного за обороноспособность страны, сосредоточить основные усилия тех лет на решении проблем военного времени.
Годы с 1503 по начало 20-х были отмечены стабилизацией во внешне- и внутриполитических делах. Но период относительного спокойствия в Ливонии оказался кратким, поскольку распространение Реформации в 20-е годы привнесло в жизнь орденского государства новый виток напряженности. Ливонская Реформация стала фоном заключительного этапа борьбы за лидерство между Ливонским орденом и рижским архиепископом, от результата которой во многом зависело создание в Ливонии централизованного государства.
На последние годы правления Плеттенберга (1529-1535) пришлось начало так называемой "коадъюторской войны". Это был новый конфликт между орденом и епископатом, осложненный на сей раз откровенным вмешательством новоиспеченного герцога Прусского Альбрехта Бранденбургского, чей брат, Вильгельм, был назначен на пост коадъютора (первого заместителя) рижского архиепископа.
Преобразование ливонской государственности, таким образом, происходило в экстремальной обстановке перманентно развивающегося межгосударственного конфликта и внутриполитической нестабильности. Возглавил же этот процесс государственный деятель, в активе которого не было ни аристократи-
ческого происхождения, ни поддержки европейских государей, ни статуса имперского князя (до 1526 г.). Решая столь сложную задачу, магистр Плеттенберг мог реально рассчитывать только на самого себя, на возглавляемый им орден и на внутренние ресурсы орденского государства.
Оно, в свою очередь, имело возможность увеличить свой внутренний потенциал, но средство для этого было одно - повышение эффективности функционирования всех орденских государственных структур могла обеспечить ему только концентрации властных полномочий в руках магистра. Орденскому государству, подобно немецким княжествам, предстояло стать "территориальным государством", чтобы потом, на следующей фазе государственного строительства, оно смогло возглавить процесс объединения всех ливонских государств в единое целое.
И тут многое, если не все, зависело от степени соответствия внутреннего состояния ордена, который продолжал оставаться стержневым элементом орденского государства, тем сложнейшим задачам, которые с его помощью намеревался решить его магистр. Если полагать, что духовно-рыцарский орден как организация средневековая был лишен исторической перспективы, то магистра Плеттенберга, сделавшего главную ставку именно на него, следует считать либо неумным мечтателем, либо отчаянным авантюристом. Такого рода соображения заставляют меня начать с характеристики личности магистра, а потом перейти к внутреннему состоянию Ливонского ордена, чтобы определить его скрытый потенциал и с большей обоснованностью делать заключение по поводу оправданности курса, которому магистр Вольтер фон Плеттенберг следовал всю свою жизнь.
Традиционные аспекты, посредством которых историки обычно пытаются характеризовать внутреннюю политику Плеттенберга, а именно, отношения Ливонского ордена с епископатом, земскими сословиями, Реформация, интересны, но малопродуктивны для исследователя, который хочет представить себе не столько Плеттенберга-ландсгерра, сколько Плеттенберга-магистра, и че-
рез эту сторону его деятельности попытаться рассмотреть процессы, протекавшие внутри Ливонского ордена, который в первой половине XVI в. претендовал на роль формообразующего элемента Ливонского государства.
Орден - это, прежде всего, братья-рыцари, компактная социальная общность с особыми поведенческими нормами, интересами, запросами. Рыцари определяли характер всей корпорации, поскольку именно они занимали ключевые позиции в войске и административной системе ордена. Войско и административные органы являлись главными опорами власти ордена; использование таких мощных рычагов при благоприятном стечении обстоятельств могло помочь политику, которые ими владеет, раскрутить маховик преобразований в ордене и в стране.
Хозяйственно-административная система Ливонского ордена имела сильные и слабые стороны. Ее основу составлял округ (gebet, Gebiet) с замком, "домом конвента" (Konventenhaus), в котором проживала группа рыцарей, образовывавшая окружной конвент, и в котором располагалась местная администрация. Сложившаяся еще в XIV в. система замковых округов исправно функционировала, контролируя все сферы жизнедеятельности подданных орденского государства, но местечковая замкнутость округов создавала определенную угрозу орденской субординации. Именно этот принцип, как и практическая целесообразность управленческих структур, которыми располагал Ливонский орден, для магистра Плеттенберга значили очень много. Ему не было необходимости тратить силы и средства на создание подобных структур - нужно было только создать жесткую вертикаль власти, найти средство обеспечить действенную связь центра с округами, гарантировать соблюдение служебной субординации как гебитигерами, так и прочими должностными лицами ордена.
Проблема взаимоотношения магистра с гебитигерами, которые представляли власть ордена на местах, была особо актуальной. Характер этих взаимоотношений в определенном смысле являлся показателем степени внутренней консолидации ордена и его дееспособности, которые позволят сделать вывод о
степени надежности опоры, на которой Вольтер фон Плеттенберг собирался возводить качественно новое здание ливонской государственности.
Совершенствование вооруженных сил орденского государства стало одним из главных направлений внутренней политики магистра Плеттенберга с первых дней его пребывания на посту магистра. Обострение внешнеполитической ситуации в прибалтийском регионе вынуждало его вплотную заниматься вопросами обороны. Новые времена предлагали несколько вариантов организации вооруженных сил, начиная архаичным ополчением и кончая профессиональной наемной армией, только вот выбор следовало производить с учетом объективных условий, которые сложились к тому моменту в стране; от этого в первую очередь зависела эффективность военной системы, с помощью которой магистр надеялся решать внешнеполитические проблемы и укрепить свою власть.
Преобразования военной и административной систем орденского государства были невозможны без расширения социальной базы власти Ливонского ордена. При решении подобной задачи была востребована средневековая практика ленных пожалований и связанных с ней вассальных обязательств.
Магистр Плеттенберг стяжал себе славу выдающегося полководца, мудрого, хотя и осторожного правителя, между тем при определении характера его внутренней политики историки и публицисты не могут прийти к согласию вот уже более двухсот лет, прибегая к взаимоисключающим характеристикам "реформатор" и "консерватор". Этот феномен не может не быть интересным сам по себе, поскольку, как мне кажется, данный случай может дать пищу для размышлений о роли традиционализма в процессе развития общества и государства.
При рассмотрении заявленной темы представляется возможным ограничить исследование двумя первыми периодами правления Плеттенберга. Первый из них (1494-1503) совпадает со временем подготовки и ходом русско-ливонской войны 1501-1503 гг. Борьба с внешней опасностью потребовала от
Плеттенберга, отвечавшего за обороноспособность Ливонии, напряжения всех его сил. Война, ставшая проверкой на прочность для всей страны, продемонстрировала слабые места в орденских и государственных структурах и в конечном итоге, как мне представляется, помогла магистру определить некоторые очень важные направления его политического курса, который он проводил уже в послевоенный период. Победа в войне способствовала укреплению авторитета главы ордена. Это обстоятельство позволяло ему активизировать свое участие во внутренних делах ордена и страны в целом и создавало благоприятные условия для проведения ряда превентивных мероприятий по их преобразованию.
Второй период, начало которому положил мирный договор с Россией 1503 г., завершился к 20-м гг. XVI в. вместе с первыми ростками ливонской Реформации. Распространение реформационных идей существенно изменило внутреннюю обстановку в Ливонии и далеко не в пользу духовно-рыцарского ордена. Особое значение приобрели тогда планы секуляризации ордена и превращения его главы в светского государя; эти планы исходили в первую очередь от представителей ливонских городов и вассалов ливонских ландсгерров.
Пример великого магистра Тевтонского ордена Альбрехта Бранденбург-ского, который в 1525 г. сменил рыцарский плащ на герцогскую корону, мог стать для Плеттенберга путеводной звездой. Однако он ему не последовал и на ландтаге 1526 г. открыто заявил о своей приверженности католической вере и своему ордену.
Реформация в европейских странах сопровождалась серией опасных социальных катаклизмов; Плеттенбег же старался их избегать, чтобы эти катаклизмы не ослабили Ливонию изнутри, так как в противном случае шансы ее на выживание в обстановке развернувшейся борьбы за dominium maris Baltici уменьшались.
Сложные обстоятельства, вызванные к жизни Реформацией, требовали от Плеттенберга особой политической прозорливости и гибкости, заставляли по-
рой перестраивать линию поведения, прибегать к камуфляжу своих намерений и избирать окольные пути для достижения поставленных целей. Вопрос о внутриполитическом курсе Плеттенберга в годы Реформации - проблема очень сложная, требующая особого изучения. Я не ставлю перед собой подобной задачи.
Однако, возвращаясь к определению хронологических рамок моей работы, хочу обратить внимание на два предреформационных десятилетия периода правления магистра Плеттенберга. В это время стратегические расчеты его внутренней политики, намеченные им еще в годы войны, стали просматриваться отчетливей; обозначились и позитивные результаты его усилий, направленных на укрепление орденского государства. Эти результаты, вполне вероятно, и обусловили пресловутый отказ Плеттенберга от секуляризации Ливонского духовно-рыцарского ордена в тот момент, когда Реформация "запалила небо и землю" (К.Ширрен).
Выбор мною временного промежутка в двадцать пять лет, со вступления Плеттенберга в должность магистра до начала Реформации в Ливонии (1494 -начало 1520-х гг.), определялся также состоянием источников, поскольку именно этот период лучше всего освещается доступными мне документами.
Таким образом, целью настоящей работы, методологической основой которой выступает сравнительно-типологический метод, является исследование одного из вариантов развития европейской государственности кануна Нового времени, который имел место в пределах государства Ливонского ордена, одного из государств ливонской конфедерации, в то время, когда этим орденом руководил магистр Вольтер фон Плеттенберг. Своеобразие этого варианта в первую очередь определялось сильно выраженным традиционализмом, который был использован Плеттенбергом в процессе преобразования орденского государства и укрепления своей власти. В качестве основной государственной структуры был сохранен духовно-рыцарский орден, организация по сути своей средневековая, что, однако, не воспрепятствовало изменению государственно-
сти в целом. Государство Ливонского ордена в той форме, какую ему придал Плеттенберг, должно было стать «территориальным государством» во главе с магистром-князем, как это произошло, например, в Пруссии. Итог один - пути к нему могли быть разными.
При написании работы я исходила из представления о том, что между политическими структурами позднего Средневековья и раннего Нового времени существовала генетическая связь; поэтому следует иметь в виду, что, как показывает конкретная история многих стран Западной Европы, некоторые средневековые институты, обладающие способностью трансформироваться и обновляться, могли, пережив свое время, быть интегрированными в государственный организм последующей эпохи. Это положение являлось базовым при написании данной диссертации.
Решая проблему типологических особенностей политического развития орденского государства в Ливонии рубежа XV-XVI вв., попутно предстоит ответить на следующие вопросы:
Соответствовала ли важности задачи преобразования ливонской государственности личность магистра Плеттенберга, который оказался у власти в столь ответственный для Ливонского ордена, орденского государства и Ливонии в целом момент?
Обладал ли Ливонский орден внутренним потенциалом для того, чтобы стать действенным инструментом преобразовательской деятельности своего магистра?
3) Был ли задействован этот потенциал для преодоления кризиса,
в котором Ливония оказалась в период подготовки русско-ливонской войны
1501-1503 гг. и во время самой войны? Мог ли магистр Плеттенберг, опираясь
на ресурсы орденского государства обеспечить обороноспособность страны в
условиях эскалации межгосударственного конфликта по поводу dominium maris
Baltici?
4) Какие ресурсы были использованы магистром Плеттенбергом для расширения социальной базы господства ордена в Ливонии, как решалась им проблема кадров для войска и низшего уровня администрации?
>
Домагистерский период биографии Плеттенберга
Начальный период карьеры Плеттенберга из-за малого количества источников содержит много неясного. Вольтер фон Плеттенберг происходил из среды мелкого вестфальского рыцарства, которое к концу XV в. превратило орден в свое "убежище". Указать точное время и место его рождения не представляется возможным. Вероятно, это произошло около 1450 г. близ городка Зост в центральной Вестфалии, в родовом замке Мейерих, который принадлежал отцу будущего магистра Бертольду фон Плеттенбергу3.
Среди родственников и соседей вестфальских Плеттенбергов были такие, что связали свою судьбу с Ливонией , и Вольтер, еще подростком оказавшийся в Ливонии, продолжил традицию. По воспоминаниям самого магистра детство свое он провел в Нарве, где, вероятно, будучи подростком, начал службу брата-рыцаря Ливонского ордена. Точно не установленно, являлся ли будущий магистр тем самым шенком5 Плеттенбергом, который в 1469 г. служил в замке Ашераден (Айзкраукле) . Началом его карьеры стала гарнизонная служба в Ма-риенбурге, пришедшаяся на 70-е гг. XV в. В 1481 г. Вольтер фон Плеттенберг числился уже шаффером в орденском замке Риги и мог воочую наблюдать все перипетии развернувшейся в то время ожесточенной борьбы между орденом и городской общиной.
Между 1482 и 1488 гг. будущий магистр получил должность фогта в замке Розиттен (Резекне), расположенном вблизи псковской границы, и стал таким образом Ordensgebietiger oM. Прибалтийские и немецкие историки считали, что уже в этот период своей биографии Плеттенберг одерживал первые победы над русскими . Между тем важно отметить то обстоятельство, что назначение Плеттенберга на должность фогта совпало по времени с завершением неудачной для Ливонского ордена войны с Россией 1480-1481 гг. и подписанием десятилетнего перемирия, в сохранении которого ливонская сторона была заинтересована в первую очередь9.
В последующее десятилетие ни русские, ни ливонские источники не зафиксировали серьезных столкновений на границе, которую с русской стороны иногда пересекали небольшие отряды "охочих людей" . С ними-то, вероятно, и имел дело фогт приграничного Розиттена, главной задачей которого было не поддаваться на провокации соседей и сохранять шаткий мир с Россией.
Обстоятельства возведения в 1489 г. Плеттенберга в должность ландсмар-шала - командующего войсками ордена, заместителя магистра - не менее туманны. Фогт Розиттена по своей должности принадлежал кругу гебитигеров, но, согласно их негласной иерархии, до случая с Плеттенбергом никогда не претендовал на звание второго после магистра лица в ордене. О. Кинитц в первой половине XIX в. объяснил столь странный поворот карьеры Плеттенберга его полководческими талантами, якобы проявленными им в сражении при Трейдене (Турайде) в 1487 г., в котором, надо сказать, Ливонский орден потерпел сокрушительное поражение от мятежной Риги". Битва при Трейдене стала для ордена тяжким испытанием - были убиты несколько гебитигеров, и среди них комтуры Голдингена, Дюнабурга, Зельбурга, Ревеля; много рыцарей, в том числе комтуры Митавы, Виндау, Зоннебурга попали в плен, многие утонули при отступлении . Однако ландсмаршал Конрад (Корд) фон Герзенрод не погиб и сохранял свою должность еще как минимум полтора года. В орденском реестре 1488 г. он отмечен как человек добросовестный и честный1 , из чего следует, что повода для его отстранения, например, вследствие служебного несоответствия, также не было.
Отсутствуют доказательства версии Ф. фон Клокке, который полагал, что Плеттенберг получил должность ландсмаршала после того, как возглавил группу оппозиции, состоящую из гебитигеров, недовольных действиями магистра Иоганна Фрейтага фон Лорингхофена (1483-1494)14. С тем же основанием можно предположить, что отстранение предшественника Плеттенберга, гессенца ("рейнца") Герзенрода стало продолжением "чистки" орденского руководства победившими "вестфальцами". Не менее логично предположить, что он добровольно оставил должность по причине старости или попросту умер15.
Сомнения не вызывает лишь одно - неудачная для Ливонского ордена война с Россией начала 80-х гг. и последовавший вскоре разгром под Трейденом, сопровождавшийся большими людскими потерями, образовали внушительные прорехи в руководящих кругах орденского государства, что положительно повлияло на динамизм продвижения по службе администраторов среднего звена.
В исторической литературе можно встретить утверждение, что уже в начале 90-х гг. Плеттенберг возглавлял войска Ливонского ордена и что благодаря Плеттенбергу орден одержал решающую победу над восставшими рижанами при Ноермюллене в 1491 г. 16 Роль Плеттенберга в подавлении сопротивления Риги немецко-прибалтийской историографией была подана столь внушительно, что последующий вывод о лидирующем положении Плеттенберга в ордене при якобы недееспособном магистре Фрайтаге фон Лорингхофене воспринималась как само собой разумеющееся. .
Рыцари Ливонского ордена в конце XV- начале XVI вв
Как и прочие средневековые корпорации, Ливонский орден обладал внутренней иерархией. Его элиту образовывали братья-рыцари, лица благородного происхождения, из которых формировались конные подразделения и костяк орденской администрации. Ниже их стояли отвечавшие за богослужение братья-священники, которые в качестве «literati» часто привлекались и к канцелярской работе. Низшую же ступень лестницы занимали братья-сержанты («полубратья», «серые плащи»), которые несли военную службу в качестве военных слуг или гарнизонных солдат, а также были заняты в сфере хозяйственной как работники, обслуживающие нужды орденских замков, или мелкие служащие. На них не распространялись привилегии ордена, поэтому не было нужды в строгом отборе по региональному и социальному признакам, как это было в случае с братьями-рыцарями. С начала XVI в. упоминания о «серых плащах» в документах прекратились"- вероятно, они окончательно слились с прочими служащими из разряда орденских «служителей» (Diener).
К середине XIV в. сформировалась административо-территориальная система орденского государства. Ее основу составлял конвент, собратство рыцарей, расквартированных в орденских замках, «домах конвента» (Konventenhauser). Те, в свою очередь, являлись центрами отдельных округов, общее число которых точно не известно: если в XIII в. их было около 30, то кначалу XVI в. осталось всего 9 комтурств и 11 фогств. Возглавлявшие округа «земские начальники», гебитигеры, образовывали высшую ступень внутри-орденской иерархии. Даже краевой магистр по отношению к великому магистру считался только «старшим гебитигером» (Oberste Gebietiger), первым среди равных. Рыцари Ливонского ордена размещались не только в ливонских округах, но и в шведской комменде Оста (Asta), которую орден приобрел в 1262 г., а также в бременской комтурии.
Приходится сожалеть, что во времена Плеттенберга прекратилась практика проведения так называвемых «визитаций», инспекционных поездок, которые согласно уставу Тевтонского ордена должны были осуществляться раз в три года. Они производились по распоряжению великого магистра, в ходе их составлялись списки, фиксировавшие общую численность братьев-рыцарей и их распределение по замковым округам. В «визитации» 1451 г. содержатся также сведения о вооружении и продовольственном снабжении ливонских рыцарей . Последняя инспекционная поездка в Ливонии имела место в 1488 г. В 1497 г. великий магистр фон Тифен отдал распоряжение о проведении очередной инспекции1 , но нет никаких свидетельств ее осуществления.
О численности рыцарского состава в Ливонском ордене начала XVI в. мы имеем лишь приблизительные данные. Работающие по методу «персональной истории» немецкие историки установили, что с начала XV в., после Грюнвальдского сражения, ряды рыцарей Тевтонского ордена во всех его ответвлениях начали заметно редеть. Только в Ливонском ордене на рубеже XV и XVI вв. был заметен небольшой рост численного состава, что объясняется, по мнению К.Милитцера, неспокойной ситуацией на границе орденского государства с Россией и необходимостью противостоять внешней угрозе. По мнению этого специалиста, к 1500 г. в конвентах Ливонского ордена было собрано около 400-500 человек14. З.Нейтман, со своей стороны, полагает, что цифра эта включает и так называемых «пилигримов», крестоносцев, которые вливались в состав ордена временно и не являлись братьями- рыцарями в полном смысле этого слова .
Уже к середине XVI в. братья-рыцари образовали внутри ордена замкнутую привилегированную группировку. Внешне это проявилось в замене принятого ранее обращения к рыцарям «братья» (broder, gebroder) новым -«господа» (herren)16. В 1441 г. великий магистр Тевтонского ордена Конрад фон
Эрлихсхузен постановил, чтобы звание рыцаря ордена не присваивалось людям, которые не обладают рыцарским достоинством и не могут предоставить свидетельства о четырех поколениях благородных предков; лицам неблагородного происхождения было запрещено занимать в ордене руководящие должности17.
При вступлении в орден рыцари приносили обет безбрачия, поэтому проблема источников пополнения всегда была очень важным аспектом жизни этой организации. В целом Тевтонский орден пополнял ряды братьев-рыцарей исключительно на территории Священной Римской империи с учетом характерных локальных привязок. Рыцари, которые служили в имперских баллиотствах (орденских округах), как правило, не были оторваны от места своего рождения. Иное дело в Пруссии и Ливонии - в этом случае между родиной рыцаря и местом его службы в ордене пролегала не одна сотня миль1 . Но если в Пруссию ехали в первую очередь уроженцы центральной и южной Германии, то Ливонский орден пополнял свой состав за счет северо-западных ее областей, в основном Вестфалии .
И в Пруссии и в Ливонии Тевтонский орден старался не принимать в свои ряды представителей местного населения, даже немецкого происхождения, опасаясь, по-видимому, конкуренции с их стороны20.
Организация Плеттенбергом обороны страны накануне и в ходе русско-ливонской войны 1501 -1503 гг
Государства ливонского сообщества не были инкорпорированы в состав Священной Римской империи германской нации. Все усилия императора Максимилиана Габсбурга в этом направлении пресекались деликатным, но твердым сопротивлением магистра Вольтера фон Плеттенберга . Помощь империи в деле организации обороны Ливонии от внешней угрозы рассматривалась населением страны как приходящая извне . Звание Schutzpflichter a Ливонии, которое формально принадлежало императору, не воспринималось сознанием ливонских немцев, а тем более - коренного населения. Полагаю, что по этой причине идея сближения с империей, равным образом и расчет на помощь императорской власти в борьбе с внешней угрозой, в Ливонии никогда, даже в условиях надвигающейся войны, не получили живого отклика.
С самого начала государственного существования Ливонии главную роль в организации обороны и руководстве ее вооруженными силами играл Ливонский орден, располагавший наибольшими возможностями для решения подобных задач. Специалисты отмечают прекрасную военную подготовку и техническое оснащение ливонских крестоносцев XIII в.5. Ф.Беннигхофен назвал созданные Тевтонским орденом вооруженные силы самой перспективной системой такого рода, какую только знало европейское Средневековье6.
Помимо повсеместно распространенного феодального ополчения вассалов и городской militia эта система включала в себя постоянные подразделения из служителей ордена, братьев-рыцарей и орденских Diener. В военное время эти отряды являлись костяком войска ордена, а в мирное - несли гарнизонную службу в орденских замках и острогах (Wildhauser, Hacken). Немногие европей ские армии XIV-XV вв. имели столь внушительную постоянную составляющую, какой располагал Ливонский орден.
Однако на рубеже Нового времени военный потенциал ордена перестал быть самодостаточным. Неуклонно сокращалась численность братьев-рыцарей, которые к тому же все больше отвлекались из военной сферы в управленческую. Не случайно, что к концу XV в. в ливонском орденском государстве, как и всюду в Европе, возросло значение дополнительных вооруженных формирований. Кроме немногочисленного ополчения рыцарей-ленников орден имел право сзывать под свои знамена военные отряды Риги и Ревеля, а также вассалов Тевтонского ордена из эстонских областей Гаррия и Вирлянд. Впрочем, во всех этих случаях прерогативы Ливонского ордена и его магистров корректировались обилием ограничений, вытекавших из особого статуса крупнейших ливонских городов и автономной de facto северной территории.
"Наступала эра наемников...". Автор этой реплики, Ф. Беннингхофен, убеждает нас, что уже со второй половины XV в. вооруженные силы Тевтонского ордена в Пруссии и Ливонии претерпели качественное преобразование и их комплектование совершалось уже не столько из среды населения страны, сколько за счет навербованных в Германии наемников-кнехтов7.
Предшественники Вольтера фон Плеттенберга на посту магистра Ливонского ордена много раз обращались к главному поставщику солдат в балтийском региона, Ганзе, с просьбой о помощи, а магистр фон дер Борх открыто признавал, что не сможет организовать оборону Ливонии от внешнего врага, если не будет иметь у себя на службе кнехтов из Германии .
Содержание регулярной армии наемников обходилось дорого. Из-за недостатка средств в немецких княжествах численность постоянных наемных отрядов в мирное время была невелика, возрастая на период войны. Помимо регулярной армии там продолжали существовать старые средневековые формы призыва на военную службу, также позволявшие ландсгеррам снижать расходы на содержание армии .
Первые восемь лет правления магистра Плеттенберга прошли под знаком надвигающегося конфликта с Русским государством, поэтому вопросы обороны страны имели и для него и для страны особое значение. Первоначально действия магистра в этом направлении не отличались оригинальностью: в одном из своих писем в Любек магистр писал, что нуждается в 8-9 тыс. "добрых пехотинцев и опытных в военном деле всадников" (1496)10, а год спустя цифра возросла до 9-10 тыс. В Ливонии не было недостатка в волонтерах, готовых за плату поступить на военную службу. К тому времени Ревель, в меньшей степени Рига и Пернау превратились в настоящие перевалочные пункты для пересылки наемников из Германии в Данию и Швецию, которые выясняли отношения между собой при помощи импортного "пушечного мяса". Однако из-за своего низкого экономического потенциала, а также многочисленных внутренних и внешних конфликтов, которые на протяжении всего XV в. поглощали скудные материальные и людские ресурсы страны, Ливония не могла себе позволить содержать большую армию даже в ожидании военного конфликта с таким мощным противником, как Россия. Расчеты Плеттенберга на финансовую поддержку со стороны императора, немецких князей, великого магистра и ганзейских городов не оправдались . К концу 90-х гг. XV в. стало ясно, что в предстоящей войне Ливонии придется рассчитывать только на себя.
В этой связи примечательны решения, принятые сословиями Ливонии на ландтаге, который состоялся в июле 1498 г. в Валке и в работе которого самое активное личное участие принял лично магистр Плеттенберг. Обычно при упоминании об этом ландтаге историки ограничиваются ремарками по поводу экстраординарного налога на военные нужды, который позволил отчасти решить проблему жалования для наемников. Мы же обратим внимание на базовую идею этого ландтага, зафиксированную в рецессах: "Поскольку страна вскоре подвергнется нападению русских, в ней объявляется всеобщая мобилизация и ни одна область не должна в одиночку, как это случалось прежде, готовиться к сопротивлению, но после предписания (магистра) в одно и то же время все области страны со всеми своими силами должны следовать за магистром и всем войском, чтобы содействовать в разгроме русских"13.
Личное участие Плеттенберга в оформлении этой идеи прослеживается в протоколах ландтага. Так, например, он воспротивился введению денежной компенсации за непредоставление рекрутов, мотивируя это тем, что "одними только деньгами противника отразить нельзя", и это при очевидной потребности в деньгах! Выступление Плеттенберга, текст которого передан скупыми строками рецесса, не оставляет сомнений в его целевой направленности. Магистр передал представительному собранию отзыв Великого князя Московского Ивана Васильевича о ливонцах, которых он собирается, как свиней, гнать кнутом. Потом последовал рассказ о нападениях русских на ливонские земли, поданный столь эмоционально, что заключительный аккорд, вопрос, надо ли сопротивляться этому врагу, прозвучал риторически15. В ходе последующих дебатов магистр заметил еще, что не остается времени для набора солдат (за границей).
Похожие диссертации на Магистр Ливонского ордена Вольтер фон Плеттенберг и проблема преобразования Ливонского Орденского государства на рубеже XV-XVI вв.
