Введение к работе
Актуальность исследования. В начале XVI столетия завершился процесс формирования Сефевидского Ирана – империи-конгломерата племен и народностей, идеологической опорой которой был шиитский ислам. Под предлогом «войны за веру», сефевидские шейхи во главе кызылбашских племенных ополчений систематически вторгались в Дагестан, Ширван и Грузию с намерением заручиться поддержкой местной феодальной верхушки, утвердиться в бассейнах Каспийского и Черного морей, а также обезопасить северную границу от угрозы крымско-турецкой экспансии, направленной на захват волжско-каспийского пути. Агрессивные намерения Порты мотивировались стремлением к господству на Кавказе, контролю над торгово-транзитными путями мирового значения. Кавказский регион рассматривался как удобный плацдарм для дальнейшего продвижения и распространения агрессии в северо-западном направлении.
Особенности складывавшейся международной обстановки в регионе, необходимость укрепления и защиты позиций на южной границе, а также заинтересованность в завоевании и контроле лежащих на волжско-каспийском пути независимых феодальных владений требовали от Российского государства активизации внешней политики в кавказском направлении, распространении и утверждении своего влияния в регионе.
Таким образом, к середине XVI в. на Кавказе одновременно пересеклись геополитические интересы Турции, Ирана и России. Регион выступал в качестве барьера, отделявшего Восток от Запада. Агрессивная политика Порты представляла угрозу для военно-стратегических и экономических интересов Ирана и России, повлекла за собой активизацию их дипломатического сотрудничества. При этом каждая из сторон пыталась обезопасить собственные границы, стремясь утвердиться на Кавказе.
Утрата военно-политического господства Османской империи в кавказско-прикаспийском регионе предопределила актуальность выявления факторов, изменивших баланс сил в пользу Ирана и России в начале XVII в. Исследование эволюции их взаимоотношений на Кавказе позволяет выявить и определить закономерность многих политических процессов, происходивших в регионе в последующие столетия. Исходя из вышеизложенного, комплексное изучение проблемы Кавказа в ирано-российских отношениях требует научно-обоснованного анализа.
Объектом исследования являются ирано-российские отношения во второй половине XVI – середине XVII вв.
Предметом исследования выступают особенности и развитие военно-политической стратегии Ирана и России на Кавказе в рассматриваемый период.
Хронологические рамки исследования охватывают вторую половину XVI – первую половину XVII вв., что обусловлено формированием внешнеполитической стратегии Ирана на Кавказе, возникновением регулярных ирано-российских дипломатических отношений, наметившихся в условиях нараставшей османской агрессии, и завершаются нарастанием ирано-российских противоречий на Кавказе, обернувшихся открытым военным столкновением в 1651-1653 гг.
Территориальные рамки исследования определены спецификой работы и охватывают территории Северного Кавказа и Грузии, находившиеся в сфере влияния Ирана и России в рассматриваемый период.
Методологической основой исследования являются принципы: историзма, позволивший определить место Кавказа во внешней политике Ирана и России, в конкретно-исторической обусловленности и соотношении со складывавшейся международной обстановкой на протяжении XVI – XVI вв.; научной объективности, позволивший определить масштабы взаимодействия Ирана и России в региональном, и глобальном контекстах; системности позволивший из целого ряда событий изучаемой проблемы выявить определенные закономерности и проследить эволюцию ирано-российских отношений на Кавказе. Вышеназванные принципы позволяют рассмотреть объект исследования в тесной связи с другими историческими реалиями. Сочетание конкретно-исторического и проблемно-хронологического методов позволило структурировать материал в хронологической последовательности, а также выделить основные этапы истории Кавказа в рассматриваемый период.
Цели и задачи исследования. Основной целью диссертации является выявление роли и места Кавказа в ирано-российских взаимоотношениях во второй половине XVI – середине XVII вв. Для ее достижения необходимо решить следующие задачи: показать значимость Кавказа в военно-политической стратегии Османской империи, Ирана и России, методы и средства ее реализации; рассмотреть регион как субъект международных отношений; проанализировать формирование и развитие кавказской политики Ирана и России в контексте влияния на нее геополитических факторов; выявить позиции двух стран в кавказском регионе; выяснить причины ориентации отдельных горских народов на Россию, других - на Иран; дать оценку динамике ирано-российских отношений на Кавказе.
Источниковая база исследования представлена широким кругом материалов. По научной значимости их следует разделить на следующие группы: 1) неопубликованные архивные материалы; 2) опубликованные источники; 3) летописи и хроники; 4) мемуарная литература.
Первую группу источников составляют неопубликованные архивные материалы Российского государственного архива древних актов. Из ф. 77 «Сношения России с Персией» извлечены материалы о переговорах официальных представителей России и Ирана, затрагивавшие важные аспекты их взаимоотношений. Обе страны проявляли интерес к сотрудничеству в «турецком вопросе». При формировании дипломатических взаимоотношений имели место и противоречия в вопросах разграничения сфер влияния на Кавказе, вызванные активизацией политики России на Кавказе. Архивные материалы свидетельствуют о том, что ирано-российские противоречия четко обозначились в начале XVII в., когда шах Аббас окончательно решил задачу вывода страны из внутриполитического кризиса и активизировал завоевательную политику в кавказском регионе. Ценные сведения содержат посольские отчеты и наказы российских дипломатов, направлявшихся в Иран. Круг затрагиваемых в них вопросов сводится к выявлению позиций двух стран в отношении обеспечения безопасности своих государственных границ в конце XVI – первой трети XVII вв., позволяет выявить объективную картину расстановки сил соперничавших стран на Кавказе. В статейных списках российских послов изложены происходившие переговоры при шахском дворе. Посольские грамоты и наказы отображают специфичность приоритетов внешнеполитического курса, стратегические цели, реализуемые Ираном и Россией на Кавказе.
Ценные сведения о взаимоотношениях России с народами Кавказа сосредоточены в фондах 115, 121, 110 и 127 РГАДА. Они представлены письмами, официальными обращениями и документально оформленными переговорами представителей кавказских народов и российской администрации. «Кавказские дела» в определенной степени позволяют воссоздать реальную картину расстановки сил, ирано-российского соперничества на Кавказе, судить о значимости региона в политике двух держав, выявить ориентацию кавказских народов.
Вторая группа источников представлена опубликованными архивными материалами. При исследовании ирано-российских взаимоотношений большую ценность представляют опубликованные Н. И. Веселовским документы ф. 77 РГАДА. Первый том содержит сведения о формировании дипломатических отношений между Ираном и Россией во второй половине XVI в., обусловленных необходимостью обороны их границ, а также восстановлением прерванных торговых взаимоотношений. Второй том освещает период регулярных отношений двух стран, продиктованных необходимостью создания антитурецкого наступательного союза, к которому Аббас I активно привлекал европейские державы. Материалы третьего тома свидетельствуют о напряженности в ирано-российских отношениях вследствие активизации шахской завоевательной политики на Кавказе в начале XVI века.
Неоценимое значение имеют опубликованные сборники документов фондов РГАДА. В них представлен и систематизирован большой объем фактического материала, затрагивающий основные вопросы политических взаимоотношений народов Кавказа с Россией.
Ценные документальные сведения о политике Ирана на Кавказе почерпнуты из сборников грузино-персидских исторических документов в виде собрания шахских указов, фирманов и опубликованных советскими учеными-историками В. П. Путуридзе и В. С. Путуридзе. Они придают определенную целостность исследуемой проблеме. Анализ сборников позволяет выявить внешнеполитический курс Ирана, определить ее цель и задачи в кавказско-прикаспийском регионе, а также методы их достижения.
Важнейшие сведения по исследуемой теме содержатся в «Полном собрании русских летописей». Несмотря на некоторую тенденциозность и неполное отображение рассматриваемых событий, они позволяют хронологически установить факты пребывания шахских посольств в Москве, предоставляют сведения об ирано-российских дипломатических отношениях, в которых исключительное значение отводилось Кавказу. В Никоновской летописи и Новом летописце освещен период с конца царствования Ивана IV, в том числе данные о приемах шахских и шамхальских посольств. Летописные сведения отображают политическую обстановку на юго-восточных рубежах России в XVI – XVII вв.
В качестве источников привлекались материалы персидских хроник, составленных очевидцами рассматриваемых событий Х. Румлу, И. Мунши, М. Систани и М. Т. Казвини. Их особенностью является возможность выявления политических взглядов и принципиальных позиций шахских летописцев Сефевидского Ирана. Хроники характеризуют особенности внешней политики Ирана во второй половине XVI – середине XVII вв., методы реализации иранской внешнеполитической стратегии на Кавказе; выявить причины, побудившие шахский двор к упрочнению позиций на Кавказе, осветить военные акции сефевидов и освободительную борьбу кавказских народов, а также определить факторы, воздействовавшие на эскалацию напряженности между Ираном и Россией в середине XVII века.
В качестве источников по исследуемой проблеме привлекались хроники католических орденов и папской курии в Иране и России конца XVI – начала XVII вв., согласно которым после окончания ирано-турецкой войны 1578-1590 гг. европейские страны были озадачены укреплением своей обороноспособности. В связи с этим шло формирование системы их региональной безопасности, в которой ведущее место занимали Иран и Россия. Авторы хроник интерпретируют «кавказскую проблему» как составную часть «восточного вопроса», что позволяет проследить за динамикой и эволюцией ирано-российских отношений на Кавказе.
Важный вклад в разработку исследуемой темы внес А. Даврижеци. В сочинении армянского летописца отображена картина противостояния Ирана и Турции на Кавказе в конце XVI – первой трети XVII вв. Из его содержания можно почерпнуть сведения о завоевательной политике Аббаса I на Кавказе. Отдельные главы посвящены освободительному движению грузинского народа во главе с Г. Саакадзе в 1620-х гг., роли Грузии в ирано-турецкой войне. Анализируя причины неудачной борьбы за независимость грузин против иноземных завоевателей, автор указывает на раздробленность Грузии.
Четвертая группа источников представлена мемуарной литературой. Из материалов указанной группы источников особый интерес вызывают путевые записки имперских послов Орудж бека Байята – секретаря персидского посольства Хусейн Али-бека, С. Какаша и Г. Тектандера. Данные об инструкциях и полномочиях, планах создания антитурецкой коалиции в конце XVI – начале XVII вв. позволяют проследить за эволюцией отношений между Ираном, Россией и европейскими странами.
Интересный фактический материал содержит второй том сочинения турецкого путешественника Э. Челеби. Выступая с позиций «правоверного суннита», он возвеличивает политику султанов, священным долгом которых, по его мнению, было вступление в войну с шиитами-иранцами. Несмотря на тенденциозный характер сочинения, оно представляет значительный интерес для изучения военно-политической истории Ирана. Совокупность разнохарактерных источников позволила достаточно подробно изучить проблему Кавказа в ирано-российских отношениях в XVI –XVII вв.
Степень научной разработанности. Некоторые аспекты и вопросы исследования являются объектом пристального внимания отечественных и зарубежных историков-международников, востоковедов и кавказоведов. Выявление преемственности и определение новых акцентов в политике Ирана и России на Кавказе вызвало необходимость обратиться к работам отечественных и зарубежных исследователей.
Представители дворянской и буржуазной историографии Н. М. Карамзин и С. М. Соловьев отмечая значимость сближения Ирана с Россией, подчеркивали, что их намерения укрепить собственные позиции в кавказско-прикаспийском регионе явилось камнем преткновения в дальнейшем. Вместе с тем, ими рассматривался процесс формирования русско-кавказских вассально-союзнических отношений как фактор, содействовавший дальнейшему присутствию России в регионе. Вместе с тем авторами преувеличена позитивная роль военно-политических акций царского самодержавия в кавказском направлении.
В дальнейшем отечественными исследователями был изучен комплекс проблем, связанных с политикой Ирана и России в кавказском регионе на разных этапах ее развития. В их основу легли архивные документы, извлеченные из фондов РГАДА, которые позволили осветить события и аспекты политической истории Кавказа, проанализировать весь комплекс противоречивых отношений кавказских народов с Ираном, Россией и Турцией. Одним из наиболее содержательных является труд С. А. Белокурова. На основе широкого использования архивных документов, автор последовательно осветил период становления и развития взаимоотношений России с народами Кавказа сквозь призму русско-иранских и русско-турецких отношений. С. Броневский, опубликовав ряд архивных документов, которые дают представление о взаимоотношениях кавказских народов с Россией, характеризует ирано-российском дипломатическом сотрудничестве в «кавказском вопросе».
Среди исследований, посвященных иранской внешней политике в кавказско-прикаспийском регионе во второй половине XVI – начале XVII вв. следует выделить работы А. К.-А. Бакиханова и Х. Э. Алкадари. На основе привлечения широкого круга источников, в них отображена целостная картина расстановки сил Ирана, Османской империи и России на Кавказе. Особый интерес вызывают те разделы, в которых прослеживается враждебное отношение горцев Дагестана к стремлению Султаната взять под контроль волжско-каспийский путь, а также намерения ряда кавказских правителей заручиться поддержкой Ирана, либо России.
Непосредственное отношение к теме диссертации имеют работы А. П. Новосельцева, анализирующие взаимоотношения Ирана и России в контексте их взаимных интересов с восточными и западноевропейскими странами. Особое внимание уделяется военно-политическим аспектам двусторонних отношений.
Иная характеристика ирано-российских отношений на Кавказе дана М. С.-К. Умахановым. Указывая на фактор возросшей ориентации народов Дагестана к России, автор аргументировано обосновывает историческую обусловленность данных процессов для России, Ирана и северо-восточного Кавказа, констатирует, что по мере выявления агрессивной политики сефевидов в регионе дагестанские народы убеждались в необходимости сближения с Российским государством.
Круг исследований, посвященных иранской политике на Кавказе в отечественной исторической науке возрос в 1970-1980-х гг. Т. Г. Тивадзе, Г. Г. Берадзе, Т. Д. Боцвадзе, Г. Д. Джамбурия, Б. А. Джавахия и др. при изучении роли Грузии в иранской внешней политике акцентировали внимание на исследовании экономических и военно-политических аспектов, характеризовавших интересы Сефевидского государства в регионе. Вклад в разработку отдельных аспектов исследования внесли Я. З. Ахмадов, Г. Х. Мамбетов, Б. Г. Алиев, Б. В. Скитский. Центральное место в их работах занимают вопросы, связанные с реализацией внешнеполитических устремлений царского самодержавия на Кавказе. Признавая колониальную сущность юго-восточной политики России, авторы резюмируют о прогрессивности ее сближения с кавказскими народами. В то же время, практически вне поля зрения указанных работ осталась иранская военно-политическая стратегия на Кавказе, по сути, являвшаяся сдерживающим фактором российского присутствия в регионе. В этом контексте определенный научный интерес представляют работы П. П. Бушева, достоинством которых является привлечение круга архивных материалов, позволяющих пролить свет на взаимоотношения Ирана и России, раскрыть механизм их сближения сквозь призму взаимной заинтересованности в противостоянии росту турецкого влияния на Кавказе.
Определенную помощь в раскрытии проблемы исследования оказала работа Д. Лисейцева. Согласно его концепции, Иран и Россия поддерживали тесные дипломатические связи, обусловленные общими военно-политическими интересами. Интерпретируя «кавказскую проблему» как важную составную часть Восточного вопроса, автор характеризует динамику и эволюцию ирано-российских отношений в начале XVII века.
Военно-политические события на Кавказе в рассматриваемый период нашли отражение в работах зарубежных авторов. М.-Т. Эмами, Р. Савори, М.-Ю. К. Исфахани, М. Ш. Техрани, М. А. Рийахи и др., анализируя иранскую внешнюю политику на Кавказе, обосновывают, что основополагающую роль в ее реализации играла необходимость укрепления обороноспособности страны, а также проблема развития европейско-азиатской торговли. Иранское правительство предпринимало попытки наладить контакты с Россией и западноевропейскими государствами с целью выработки механизма совместных мероприятий по пресечению враждебных действий Османской империи. Однако антитурецкий военный блок не был сформирован вследствие утраты иранского доверия к странам Европы. В то же время активная завоевательная политика шахского двора в кавказском направлении в первой половине XVII в. негативно отразилась на развитии ирано-российских взаимоотношений, способствовала их переходу в плоскость соперничества, которое находится вне поля зрения иранских исследователей. Нельзя не указать и на их стремление оправдать агрессивную политику сефевидов на Кавказе в первой трети XVII в. интерпретацией их великодержавных устремлений, отрицанием справедливого характера освободительной борьбы кавказских народов.
Зарубежные исследователи-иранисты и тюркологи И. Малькольм, В. Аллен, К. Байани, Л. Л. Беллан, И. Хаммер, Р. М. Савори представляют политику России на Кавказе в откровенно искаженном виде, а агрессивно-захватнические действия Турции трактуют как оборонительные мероприятия. В целом, работы зарубежных исследователей носят фрагментарный характер, содержат фактические неточности, имеют недостаточно насыщенную источниковую базу и требуют критического анализа, сопоставления с архивными материалами и опубликованными историческими документами.
Подробный обзор отечественных и зарубежных источников и научной литературы позволил создать систематизированное представление о взаимоотношениях Ирана и России, раскрыть особенности, характерные черты, механизм реализации их военно-политических акций на Кавказе, выявить комплекс факторов, влияющих на внешнеполитическую ориентацию кавказских народов на протяжении второй половины XVI – середины XVIIвв.
Научная новизна диссертационного исследования. Впервые в подобном ракурсе и указанных хронологических рамках, воссоздающих систематизированное представление о политике Ирана и России на Кавказе, выявлены их конкретное содержание, характер и особенности, определены место и роль кавказского региона во взаимоотношениях двух стран. Вместе с тем, показано воздействие региональных и внешних факторов на трансформацию ирано-российских отношений, детально отображена картина ориентации отдельных кавказских народов на Иран, других – на Россию. Постановка проблемы отображает объективную картину соперничества крупнейших держав Востока и России за сферы влияния на Кавказе во второй половине XVI – середине XVII вв.
Практическая значимость диссертации. Основные положения и выводы концептуально пересматривают освещение ирано-российских взаимоотношений, их соперничество на Кавказе в рассматриваемый период, дают объективную оценку событиям прошлого, необходимую для корректировки внешнеполитических интересов двух стран в регионе на современном этапе. Материалы исследования, основные выводы и положения могут быть использованы при разработке и проведении факультативов, спецкурсов, написании обобщающих трудов и учебных пособий по истории международных отношений, Ирана, России и Кавказа.
Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты исследования были изложены, обсуждены на ежегодных конференциях и семинарах, в том числе международной научно-практической конференции «Роль культуры в российско-иранских отношениях» (Махачкала, 2009) и отражены в восьми научных публикациях.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав заключения, списка источников и литературы.
