Содержание к диссертации
Введение
Глава 1: Терминология и типология 14
1. Понятие "исламского фундаментализма" в отечественной и зарубежной литературе.
2. Типологии идейоно-религиозных течений в исламе в современной научной литературе.
3. Идейные истоки исламского фундаментализма в отечественной и западной историографии
Глава 2: Развитие исламского фундаментализма в Египте во второй половине XX в.
1. Ассоциация "Братья-мусульмане" 44
2. Попытки прихода к власти и установления исламского порядка в 1970-х 74 гг.
3. Движение "Аль-Гамаа аль-исламийя" и "Аль-Джихад" 93
4. Исламский феминизм 109
Глава 3: Взаимоотношения властей и исламской фундаменталистской оппозиции
1. Деятельность властей по отношению к исламским фундаменталистам радикального толка
2. Взаимоотношения властей с умеренной исламской оппозицией фундаменталистского толка
3. Причины активизации исламского фундаментализма в Египте 158
Заключение 182
Список источников и литературы 190
- Понятие "исламского фундаментализма" в отечественной и зарубежной литературе.
- Ассоциация "Братья-мусульмане"
- Деятельность властей по отношению к исламским фундаменталистам радикального толка
Введение к работе
Одной из наиболее важных глобальных тенденций общественного развития в последние десятилетия является рост влияния ислама на общественно-политическую жизнь Востока вообще и Египта в частности. При этом особое развитие получил исламский фундаментализм как система философско-религиозных взглядов, нашедшая свое выражение в форме политической практики на уровне конкретных государств, движений и организаций. Фундаменталистское направление в исламе представляет себя в качестве альтернативы как «либеральному исламу» правящих режимов, так и «неверному Западу».
В подъеме исламского фундаментализма особую роль сыграла неразделенность ислама и политики в сознании масс - ислам является наиболее «заземленной» религией Востока, и для нее характерно четко выраженное представление о единстве религии и политики. В условиях социального расслоения, ускоренных темпов урбанизации и потери социальных ориентиров, исламский фундаментализм сумел трансформировать массовый протестный заряд в потенциально масштабные политические программы, активно овладевая массовым сознанием со второй половины 1970-х гг. Фундаменталистская альтернатива общественному развитию по «западному образцу» возникла в результате активной реакции общества на слишком быструю и насильственную ломку традиционных цивилизационных ценностей. Учение исламского фундаментализма, активно проповедующего основные религиозные ценности, вполне соответствует спонтанным устремлениям крупных социальных групп, поставленных в неблагоприятные условия в ходе коренной трансформации общества. Призыв к социальной интеграции населения, пребывающего в бедственном положении, и к необходимости одухотворения жизни в мире, который потерял привычную материальную оболочку вследствие развития новых технологий, попадает на исключительно благоприятную почву.
Актуальность данного исследования обусловлена значительным упрочением позиций исламского фундаментализма на современном этапе истории Арабского Востока, а также усилением его влияния в ряде мусульманских стран. Египет является ключевой страной арабского мира, в которой возникло и сформировалось современное течение исламского фундаментализма. В конце 1970-х - начале 1980-х гг. в Египте можно было наблюдать своеобразный синтез двух на первый взгляд антиподов - религиозного фундаментализма и политического экстремизма. Однако в конце 1990-х гг. исламские фундаменталистские организации Египта отказались от радикальной деятельности и превратились в весомую общественно-политическую силу, способную оказать влияние на ход развития истории страны.
Долгое время считалось, что с терроризмом радикальных исламских организаций фундаменталистского толка в Египте было покончено еще в конце 1990-х гг., после волны арестов их лидеров и «зачисток» в различных районах страны. Однако, говоря о прогнозах дальнейшего развития терроризма в Египте, необходимо отметить, что социально-экономические трудности и политическая нестабильность являются наиболее благоприятной почвой для развития деятельности радикальных исламских организаций. Курс египетского руководства на «дозированную демократизацию» общества и доминирующую роль пропрезидентских сил, сохраняющий за президентом всю полноту законодательной и исполнительной власти, способен привести к «перегреву» внутриполитической ситуации, особенно принимая во внимание ухудшающееся экономическое положение страны и набирающую популярность в народе исламскую оппозицию фундаменталистского толка.
Неизбежное в случае ухудшения экономической обстановки дальнейшее обострение социальных проблем повлечет за собой активизацию существующих и активно действующих в стране фундаменталистских движений, как радикального, так и умеренного толка. В случае дальнейшего нарастания негативных явлений в экономике, приход исламских фундаменталистов к власти в Египте вполне может стать реальностью. Причем если радикальные исламские организации разобщены и ослаблены, то «умеренная» исламская оппозиция в лице Ассоциации «Братья-мусульмане» имеет все шансы претворить в жизнь свою идею создания на территории Египта «исламского государства».
Актуальность исследования деятельности исламских фундаменталистов на примере Египта может иметь не только узко страноведческих характер. Ряд оценок и прогнозов, с необходимыми коррективами, могут быть спроецированы на процессы, проходящие в других мусульманских странах - Судане, Алжире и т.д. Правильное понимание идеологии исламского фундаментализма и его политической практики поможет лучше разобраться в природе противостояния исламской оппозиции и светской власти не только в Египте, но и в тех странах Арабского мира, где активно действуют исламские фундаменталистские организации.
Предметом данного исследования является исламский фундаментализм, как тип религиозно мотивированного политического сознания и как политическая идеология в его эволюционном развитии, рассматриваемый на исторической модели Египта. В данном исследовании под исламским фундаментализмом понимается не чисто религиозный проект, но идеология религиозно-политических движений, которые активно выступают за «возвращение к истокам» или богословской основе вероучения, за возвращение вере ее
изначальной чистоты и за активное применение религиозных законов в политической жизни страны.
Особое внимание в исследовании обращается на место, которое занимает исламский фундаментализм умеренного толка в обществе и политической жизни современного Египта.
Хронологические рамки работы охватывают период с 1950-х гг. XX в., с момента революции 1952 г., когда власть в Египте взяла в свои руки организация «Свободные офицерью, и вплоть до 2000 г. В ряде случаев автор выходит за указанные рамки, доводя исследование до 2004 г. В указанный период, а именно во второй половине XX в. происходило становление и развитие исламской оппозиции фундаменталистского толка. На этот период современной истории Египта приходится этап активной деятельности исламских фундаменталистских организаций радикального и умеренного толка.
Методологической основой исследования является принцип историзма, предполагающий рассмотрение любого исторического явления в его становлении и развитии, во взаимосвязи с другими объектами и явлениями. Сочетание проблемно-хронологического и сравнительно-исторического подходов позволило проследить эволюцию исламского фундаментализма в египетском обществе, оценить современное состояние и перспективы исламской оппозиции фундаменталистского толка.
В российской науке имеется богатая традиция исследований, посвященных исламу. Такие известные востоковеды, как Л.Р. Полонская, А.Х. Вафа, З.И. Левин, М.Т. Степанянц работали над проблематикой идейно-политических течений в современном исламе, причем несмотря на то, что их работы были написаны в 1960-80-е гг., они, бесспорно, сохраняют свою актуальность. Типологизация идейных течений, разработанная Л.Р. Полонской, до сих пор остается наиболее распространенной среди российских востоковедов.
При анализе терминологии, связанной с исламским фундаментализмом, а также типологии идейно-теоретических течений в исламе, автор опирался на многочисленные труды российских и зарубежный ученых. Следует отметить, что проблематика терминологии понятия исламского фундаментализма, именуемого также исламизмом, политическим исламом, возрожденчеством и т.п. до сих пор не разработаны точно. В данном аспекте большую помощь в работе над диссертацией оказали работы известного российского востоковеда З.И. Левина1, в которых он дает определение мусульманскому реформаторству и говорит о его фактическом расколе на обновленческое и охранительное
1 Левин З.И. Развитие арабской общественной мысли. М., 1984, Левин З.И. Современный ислам: Реформаторы - обновленцы и охранители//Ближний Восток и современность. № 17. М, 2003.
направления. Особый интерес представляет определение З.И. Левина «обновленческого фундаментализма» и «охранительного салафизма». Большую помощь диссертанту оказали работы историка-арабиста И.Л. Алексеева, который предлагает определения цивилюационной специфики исламского фундаментализма и выявляет его отличия от любого другого фундаментализма.2 Важное значение в работе над первой главой диссертации оказали исследования таких известных авторов, как Р.Г. Ланда, М.Т. Степанянц, А.В. Малашенко, А.А. Игнатенко, А.Б. Волков и К.И. Поляков.3
Следует отметить, что исследования российских авторов, посвященных проблемам исламского фундаментализма, касаются всего арабского региона в целом. В данном контексте следует упомянуть работу А.В. Коровикова «Исламский экстремизм в арабских странах», в которой автор подробно исследует идейные истоки, причины распространения и усиления позиций исламского экстремизма, а также определяет основную социальную базу его поддержки.
В 1990-х и в 2000-2004-х гг. был опубликован целый ряд фундаментальных работ, посвященных роли и месту исламского фундаментализма в современном мире. В этой связи можно отметить следующие работы: широко документированную монографию С.Э. Бабкина «Религиозный экстремизм в Алжире», работы А.В. Малашенко «Исламское возрождение в современной России» и В.Н. Пластуна «Эволюция деятельности экстремистских организаций в странах Востока». В работе профессора кафедры международных отношений и иностранных языков Сибирского института международных отношений и регионоведения В.Н. Пластуна представлено исследование проблемы зарождения и эволюции идеологических установок и практической деятельности экстремистских движений в 1970-1990-х гг. на примере Ирана, Афганистана, Пакистана и Филиппин.4
Работ, посвященных непосредственно развитию и деятельности исламских фундаменталистских организаций в Египте немного, это диссертации на соискание ученой степени кандидатов исторических и политических наук соответственно: Хишам Мохсем
2 Алексеев И.Л. Цивилизационные параметры исламского фундаментализма: к постановке проблемы.
, Алексеев И.А. Локальные конфликты в странах Азии и Африки после
Второй мировой войны. Конференция молодых ученых. С-Пб., 2002.
3 Ланда Р.Г. Исламский фундаментализм - Вопросы истории, №1, М, 1993, Ланда Р.Г. Истоки и тенденции
развития исламского терроризма.//Ближний Восток и современность, № 17, М., 2003 г., Малашенко А.В.
Исламское возрождение в современной России. М, 1998, Малашенко А.В. Мусульманский мир СНГ. М.,
1996, Игнатенко А.А. Эндогенный радикализм в исламе. Журнал «Профи», №2, М., 2000 г., Волков А.Б.
Религиозный фундаментализм в Израиле и палестинская проблема. М., 1999 ,
Поляков К.И. Арабский Восток и Россия: Проблема исламского фундаментализма. М., 2001, Поляков К.И.
Исламский фундаментализм в Судане. М., 2000, Степанянц М.Т. Мусульманские концепции в философии и
политике. М., 1991.
4 Пластун В.Н. Деятельность экстремистских сил и организаций в странах Востока (последняя треть XX -
начало XXI вв.). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. д.и.н. М., 2003, стр. 29.
Мохаммед Ассакаф «Теоретические основы и практическая деятельность исламского фундаментализма в Египте» и A.M. Багдади «Проблемы исламского фундаментализма в Египте», а также монография М.З. Ражбадинова «Радикальный исламизм в Египте». Исследования М.З. Ражбадинова посвящены истории становления и деятельности двух радикальных организаций фундаменталисткого толка - «Аль-Джихад» и «Аль-гамаа аль-исламийя». Автор подробно раскрывает причины усиления общественно политической роли ислама в Египте и показывает основные этапы становления «исламистского движения» с 1920-х гг. до начала 1980-х гг. XX в. Анализируя деятельность радикальных организаций исламской оппозиции вплоть до 1990-х гг. автор видит главную причину разрастания насилия и террора в Египте в конце XX в. в египетской политической системе, а именно в политическом насилии государства по отношению к исламским фундаменталистским организациям, что, однако, представляется не совсем верным, так как помимо внутриполитических причин, существует ряд других, не менее важных, факторов, стимулирующих деятельность радикальных террористических организаций.
Большую помощь диссертанту в написании работы оказала монография комплексного характера В.П. Юрченко «Египет: проблемы национальной безопасности», а именно раздел, посвященный внутренним аспектам национальной безопасности Египта в конце XX - начале XXI вв. В.П. Юрченко подробно анализирует деятельность египетских властей по подавлению «исламского экстремизма и терроризма», рассматривает историю становления группировок «Аль-Джихад» и «Аль-гамаа аль-исламийя».
Наряду с серьезными научными исследованиями, посвященными проблеме исламского фундаментализма, к сожалению, существуют и выходящие огромными тиражами издания другого рода, не имеющие с серьезным исследованием ничего общего, однако претендующие на таковое. Например, Б. Хофманн «Терроризм. Взгляд изнутри»5, «антология фундаменталистской исламской мысли и пропаганды» под редакцией Адама Порфрея «Аллах не любит Америку».6 Составитель сборника, приводя выдержки из книг С. Кутба, М. Фарага и др. сторонников исламского фундаментализма радикального толка, задается вопросом: «является ли святой Коран гласом, призывающим к умеренности» или же все-таки это «инструкция для экстремизма».
Диссертант пользовался также статьями из российских научных, и научно-информационных сборников и периодических изданий. Среди них наибольшее внимание привлекли следующие работы. Р.Г. Ланда «Истоки и тенденции развития исламского
5 Хоффман Б. Терроризм: взгляд изнутри. М., 2003
6 Порфей А. Аллах не любит Америку. М., 2003.
терроризма» , в которой известный российский востоковед анализирует «специфические корни» и особенности, свойственные «исламскому терроризму», А.В. Кудрявцев «Феномен «арабских афганцев»8, в которой автор показывает деятельность «ветеранов Афганистана» в Алжире, Египте, Йемене и Саудовской Аравии. Особого внимания заслуживает статья Г.А. Сейранян «Оппозиционные партии Египта на рубеже XXI века»9, рассматривающая деятельность пятнадцати официально зарегистрированных оппозиционных политических партий Египта, в том числе и «Братьев-мусульман», и их реальное воздействие на политическую ситуацию в стране.
В ходе работы над данной темой исследования автор также использовал различные российские материалы по истории Египта, в частности, работу И.П. Беляева и Е.М. Примакова «Египет. Время президента Насера», А.М. Васильева «Египет и египтяне», «Очерки истории распространения исламской цивилизации», принадлежащие перу коллектива российских авторов - Ю.М. Кобищанова, М.С. Мейера, А.А. Ткаченко, Н.М. Емельянова.
Одно из наиболее полных исследований, посвященных исламскому экстремизму в Египте, было проведено аналитиком и авторитетным на Западе специалистом по современному исламу Жил ем Кепелем (G. Кереї). В работе «The Prophet and Pharaoh: Muslim Extremism in Egypt»11 автор достаточно подробно рассматривает историю возникновения исламского экстремизма, с учетом всех внешних и внутренних факторов, исследует основные идеологические установки и методы борьбы экстремистских организаций. В 2002 году на русском языке вышло издание этого же автора под названием «Джихад. Экспансия и закат исламизма», в котором особое внимание уделяется «периоду расцвета исламизма», то есть 1970-е гг., победе революции в Иране, «джихаду против СССР» в 1980-х гг., а также «закат джихада» во второй половине 1990-х гг. Главный постулат исследования заключается в констатации краха исламского фундаментализма, или, используя термины автора - исламизма, что, однако, представляется очень спорным. Ряд исламских оппозиционных организаций радикального толка действительно ушел с политической арены некоторых государств, в том числе и Египта, однако это не мешает им оставаться фактором мировой политики и одним из действующих лиц на национальном и региональном уровнях. Не стоит здесь забывать и об умеренном
7 Ближний Восток и современность. Выпуск 17. Институт изучения Израиля и Ближнего Востока. М., 2003
8 Там же.
9 Арабские страны Западной Азии и Северной Африки. Выпуск 5, М., Институт востоковедения, 2002.
10 Беляев И.П., Примаков Е.М. Египет. Время президента Насера. М., 1974, Васильев А.М. Египет и
египтяне. М., 2000. Кобищанов Ю.М., Мейер М.С, Ткаченко А.А., Емельянова Н.М. Очерки истории
распространения исламской цивилизации. М., 2002
Кереї. G. The Prophet and Pharaoh: Muslim Extremism in Egypt. London, 1985
исламском фундаментализме, который сменил тактику действия и функционирует в рамках существующей политической системы.
Огромную помощь в написании диссертации автору оказала работа D.J. Sullivan and S. Abed-Kotob «Islam In Contemporary Egypt».12 На основе широкого круга материалов авторы изучают процесс становления и зарождения египетских фундаменталистских организаций различного толка. Показывают роль исламских фундаменталистов в современном гражданском обществе Египта, подробнейшим образом описывают деятельность различных исламских организаций, от политически активных, до благотворительных. В исследовании описываются методы борьбы египетского правительства с исламской оппозицией, однако критика властей носит несколько чрезмерный характер, так как при оценке деятельности правительства X. Мубарака не учитываются сложнейшие социально-экономические проблемы, в условиях которьк вынуждены действовать власти.
В ряде монографий зарубежных авторов, посвященных непосредственно исламскому фундаментализму в Египте, также достойна внимания монография N. Jabbour «The Rumbling Volcano. Islamic Fundamentalism In Egypt», в которой автору удалось, используя огромный документальный материал, проследить процесс зарождения, становления и развития исламского фундаментализма в Египте вплоть до конца 1980-х гг.
Несомненный интерес в работе над диссертацией представили исследования и публикации западных авторов, посвященные происламскому феминизму, в частности, сборник, изданный под редакцией Yvonne Yazbeck Haddad и John Esposito «Islam, Gender and Social Change».13 Собранные в сборнике эссе показывают влияние, которое оказало распространение идей исламского фундаментализма на положение женщин в Египте, Иордании, Омане, Бахрейне и др. арабских странах. Подобного рода исследования представлены и в работе Haideh Moghissi « Feminism and Islamic Fundamentalism. The limits of postmodern analysis».14 В этом же контексте заслуживает внимания монография Elizabeth Fernea «In search of Islamic feminism. One woman's global journey»15, в которой автор, основываясь на богатом материале, собранном за годы жизни в Арабском мире, описывает жизнь египетских феминисток светского и происламского толка.
В числе зарубежных изданий, посвященных непосредственно истории развития «умеренного» и радикального исламского фундаментализма можно отметить монографию AS. Moussalli «Moderate and Radical Islamic Fundamentalism. The Quest for Modernity,
12 Sullivan D.J. and Abed-Kotob S. Islam In Contemporary Egypt. London 1999.
13 Haddad Y.Y. edited. Islam, Gender and Social Change. N.Y., 1998
14 Moghissi H. Feminism and Islamic Fundamentalism. The limits of postmodern analysis. London and N.Y., 1999.
15 Fernea E.W. In Search if Islamic Feminism. One Woman's Global Journey. N.Y., 1998.
Legitimacy, and the Islamic State». В данном исследовании автор раскрывает особенности различных направлений в современном исламском фундаментализме, указывает ряд важных различий между идеологическими установками и методами борьбы среди сторонников «умеренного» и радикального фундаментализма. Здесь также следует упомянуть сборник эссе « Modernist and Fundamentalist Debates in Islam» под редакцией Mansoor Moaddel и Kamran Talattof.17
Среди работ западных авторов, посвященных исламскому фундаментализму следует выделить такие фундаментальные труды, как: К. Armstrong «The Battle for God. Fundamentalism in Judaism, Christianity and Islam», F. Burgat «Face to Face with Political Islam», J.G. Johannes Jansen «The Dual Nature of Islamic Fundamentalism», B. Milton-Edwards «Islamic Politics in Palestine».
Среди многочисленных западных исследований о «политическом исламе» большой интерес представляет работа G.E. Fuller «The Future of Political Islam»18, в котором автор, бывший вице-президент Государственного совета по разведке ЦРУ, говорит о проходящей в настоящее время либеральной эволюции политического ислама. Интересна точка зрения автора на современную политику властей Египта, которые на фоне либерализации исламских фундаменталистов, решили «переисламить исламистов», т.е. стать еще большими мусульманами, чем ни сами. В доказательстве этого автор ссылается на контролируемый правительством университет «Аль-Азхар», который в последнее время демонстрирует крайнюю нетерпимость к инакомыслию. Возможно, однако, что интерпретация ислама богословами «Аль-Азхара» и становится все более жёсткой, однако, это вряд ли является результатом продуманной политики властей.
Несомненный интерес для диссертанта представили работы египетских авторов. Здесь следует упомянуть М. Амара «Асахва аль-исламийя ва тахадди аль-хадари», Р.С. Ахмада «Аль-харакат аль-исламийя», Хала Мустафу «Ад-давля ва-ль-харакат аль-исламийя аль-мюрида бейн аль-мухадана ва-ль-мувагафа фи адхай ас-садат ва мубарак». Особый интерес для диссертанта представила монография В.М. Абд-аль Насе «Ат-тайярат аль-ислямийя фи мыср 1968-1981», где подвергаются серьезному анализу деятельность исламских движений, в том числе и оппозиционных. К числу использованных автором исследований относятся монографии: М. Абд аль-Фадиль «Захират ат-татарруф аль-исламий. Анадва ар-рабиа либахс аль-харакат» и работа Хаммуда А. «Канабиль ва масахиф».
16 Moussalli A.S. Moderate and Radical Islamic Fundamentalism. The Quest for Modernity, Legitimacy, and the
Islamic State. University Press of Florida. 1999.
17 Mansoor M. and Talattof K. edited. Modernist and Fundamentalist Debates in Islam. N.Y., 2002.
18 Fuller G.E. The Future of Political Islam. N.Y., Palgrave Macmillan. 2003.
Безусловным подспорьем для автора явилась египетская и западная периодическая печать, в частности, издания «Аль-Маджалля», «Аль-Ахрам» и «Al-Ahram Weekly», The Middle East Journal, Middle East Economic Digest, The Economist, Financial Times, кувейтская газета «Ар-Рай аль-Амм» и др.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые проведено всестороннее исследование истории исламских политико-религиозных движений и течений, как умеренного, так и радикального толка, активно выступающих за возвращение к богословской основе вероучения вплоть до начала XXI века. Данная тема не получила до сих пор достаточно полного освящения как в российской, так и западной научной литературе. Многочисленные издания и публикации, посвященные данной проблеме, затрагивают либо период до начала 1990-х гг., либо предлагают комплексный анализ радикальных организаций фундаменталисткого толка, известных по причине своей активной террористической деятельности.
Несмотря на наличие целого ряда исследований по общим вопросам политического ислама, исламского фундаментализма, а также деятельности некоторых исламских политических организаций в мусульманском мире, специальных работ, посвященных проблемам генезиса и эволюции исламского фундаментализма в Египте, где бы полномасштабно и всесторонне были раскрыты основные региональные особенности этого феномена, нет. Также в российской науке фактически не затрагивалась тема происламского феминистического движения, часто именуемого «исламским феминизмом».
Вопрос о роли исламского фундаментализма, и исламской оппозиции как таковой, в истории страны и общества частично рассматривался только в ряде работ египетских авторов. Проблематика конфликта между государством и исламскими фундаменталистскими движениями как части современного гражданского общества фактически не затрагивалась в российской науке.
Основная цель исследования заключается в том, чтобы показать роль исламской оппозиции фундаменталистского толка в современной истории Египта и место, которое она занимает в египетском обществе, а также научно обосновать несостоятельность утверждений о том, что исламский фундаментализм и все исламские политически активные движения являются экстремистскими, основная деятельность которых направлена на насильственный захват власти в стране. Исходя из этого, автор ставит перед собой следующие основные задачи:
На основе анализа различающихся между собой подходов ученых и публицистов к исследованию проблемы исламского фундаментализма, определить
содержание понятий: «исламский фундаментализм», «исламизм», «политический ислам», «исламское возрожденчество» и «исламский экстремизм»;
Найти наиболее приемлемый вариант характеристики того явления, которое в настоящее время чаще всего называют «исламским фундаментализмом»;
Описать различные исламские течения фундаменталистского толка, существующие в современном Египте в их историческом развитии;
Определить роль исламского феминизма или исламского фундаментализма «с женским лицом» в общем феминистическом движении Египта;
Выявить внешние и внутренние факторы, оказывающие влияние на активизацию деятельности исламской оппозиции фундаменталистского толка в Египте;
Показать конфликт между государством и исламскими фундаменталистскими движениями как части современного египетского общества;
Рассмотреть основные направления политики египетских властей по отношению к исламским фундаменталистам различного толка;
Основными источниками при написании диссертации явились прежде всего труды основоположников и идеологов исламского фундаментализма - Хасана аль-Банны, Сейида Кутба, Ибн Таймийя и др.19; а также работы египетских интеллектуалов, являющихся активными членами различных организаций фундаменталистского толка: Умара ат-Тильмисани, Хасана аль-Худайби, Маамуна аль-Худайби, Аймана аз-Завахири, Мунтасира аз-Зайята20 и материалы, содержащиеся на веб-сайте Ассоциации «Братьев-мусульман» . Для понимания корней исламской фундаменталистской доктрины большую помощь в работе над диссертацией оказал труд мусульманского богослова из находящего в Эр-Рияде Исламского Университета им. Мухаммада ибн Сауда, шейха Абдул ар-Рахман аль-Лювайхика и шейха Джамаль ад-Дина Зарабозо - «Религиозный экстремизм в жизни современных мусульман»21.
В качестве источников в работе использованы материалы периодических изданий исламских фундаменталистов, таких как «Аш-Шааб» и «Ад-Даава». Большой интерес
19 Аль-Банна X. Ас-салям фи-ль-ислям. Каир, 1636, Аль-Банна X. Аль-ихван аль-муслимуна тахта райати
аль-куран. Каир, 1636, Аль-Банна X. Китабу ад-даавати. Каир, 1636. Аль-Банна X. Маджмуат ар-расаиль.
Каир, б.г., Ибн Таймийя. Ас-сийса аш-шар'ыйя. Бейрут, 1966, Ibn Taymiya. Enjoining right and forbidding
wrong. , Кутб С. Маалим фи-т-тарик. Каир: Дар аш-шурук,
1980, Кутб С. Под сенью Корана. М, 2003.
20 Аль-Худайби X. Дуат ля кадат. Бейрут, 1978., Ат-Тильмисани У. Миссионеры. Б.г., Аль-Худайби М. Ас-
сияса фи-ль-ислам. Каир, 2000, Al-Zayyat М. The Road То Al-Qaeda. The Story of Bin Laden's Right-Hand Man.
London, 2004.
21 Абд ар-Рахман аль-Лювайхик. Аль-гулювву фи-д-дин фи хаяти аль-муслимин аль-муасыра. Денвер, США,
2001.
* Газета «Партии труда» «Аш-Шааб» занимает подчеркнуто радикальные позиции, резко критически высказывается по вопросам внутренней и внешней политики страны и ее международных ориентации. Против газеты возбуждались судебные разбирательства, а ее руководство отстранялось от дел. В настоящее
представили публикации в газете «Аль-Лива аль-исламий», содержащие многочисленные интервью с известными активистами исламских организаций.
Источниками при подготовке диссертации послужили также документы египетских и международных правозащитных организаций и Информационной службы иностранных трансляций (Foreign Broadcast Information Service - FBIS), а также документы и материалы Центра стратегических исследований «Аль-Ахрам». В исследовании широко использованы материалы Интернета, в частности информация, содержащаяся на сайте Госинформслужбы Египта - Egypt State Information Service, Arab News (The Middle East's Leading English Language Daily), Al-Ahram Weekly Online, Аль-Ахрам23 и многие другие.
Большой интерес для исследования представили издания международных организаций: статистические сборники и справочники, содержащие сведения о странах Африки, в том числе Египте24
Важным источником при подготовке диссертации послужил также Коран в переводе И.Ю. Крачковского.
В качестве второстепенных источников были использованы объединенные в сборник «Тогда в Египте...» под редакцией М.С. Мейера, В.М. Пака, А.О. Филоника мемуары советских военнослужащих, которые служили в Египте в разное время. А также мемуары бывшего государственного министра иностранных дел Египта Бутроса Бутроса Гали «Путь Египта в Иерусалим. Рассказ дипломата о борьбе за мир на Ближнем Востоке».
В исследовании использованы также сведения о деятельности различных исламских организаций в общем и «Братьев-мусульман» в частности, собранные в 2003 г. в Египте.
Научно-практическая значимость диссертации состоит в том, что диссертации состоит в том, что содержащийся в работе материал и сделанные диссертантом выводы могут быть использованы в научных исследованиях; в вузовском преподавании новейшей истории Африки, истории религии, политологии; практической работе государственных и коммерческих структур России, осуществляющих сотрудничество с Египтом и другими арабскими странами.
время закрыта. В 1987 году «Аш-Шааб» сообщила, что главная цель Партии труда - создание исламского государства, а сходство идеологических платформ Партии труда и «Братьев-мусульман» позволяют заключить с ними «сознательный союз».
22 Human Rights Watch, UNESCO, Egyptian Organization for Human Rights, Lawyers Committee for Human
Rights и др.
23 , , , .
24 Страны мира 2000. Статистический справочник ООН. М., 2001, Геополитика террора. Сборник
официальных документов ОПОД «Евразия». М., 2002.
Понятие "исламского фундаментализма" в отечественной и зарубежной литературе
Несмотря на то, что проблема исламских фундаменталистских течений активно обсуждается в отечественной и зарубежной научной и публицистической литературе с начала 1990-х гг., авторы часто не дают корректного и однозначного определения термина "исламский фундаментализм".
Современные средства массовой информации, как на русском, так и на английском языках, навязывают читателю смысловую связь между такими понятиями, как "политический ислам", "исламский фундаментализм", "исламизм" и "экстремизм", "радикализм" и "терроризм", которые, в свою очередь, тоже объявляются исламскими. Например, такое уважаемое издание, как "Эксперт" пишет: " Роман между радикальным исламом и криминальными структурами начался еще лет десять назад, когда разразилась война в Боснии", примечательно также название самой статьи: "Черная дыра Европы. Балканы стали рассадником преступности и мусульманского экстремизма"25
При упоминании о фундаментализме, рядовой обыватель сразу же думает об исламе, поскольку средства массовой информации сообщают о террористических актах исламских фундаменталистов значительно чаще, чем о террористических актах других религиозных фундаменталистов, например, о разрушении мечетей в Индии или об израильском терроризме как части политики территориальной экспансии арабских земель. Молчат средства массовой информации и о государственном терроризме - уничтожении другого государства без объявления войны и при полном, или даже нарочитом игнорировании Организации Объединенных Наций.
В последнее время широкое распространение приобрели два термина, являющихся калькой с английского языка, - "политический ислам" и "исламизм", причем не всегда ясно, описывают эти термины то явление, которое в отечественной научной литературе именуется "исламским фундаментализмом" или автор подразумевает под ними что-то иное.
В современной науке и публицистике одни и те же организации и течения в исламе обозначаются различными терминами: фундаменталисты, интегристы, возрожденцы, а иногда и традиционалисты, в то время как типологически различные движения объединяются под одним названием. Известный российский востоковед З.И. Левин пишет: "Так, однотипные явления фундаменталистского толка подчас называются по-разному, типологически разные - одинаково, хотя каждое название, как правило, отражает отдельные их реальные черты. Взять, например, последователей идей мусульманского реформаторства конца XIX - начала XX в. С одной стороны их называют возрожденцами, потому что они призывают вернуться к истокам веры, а также салафитами, так как они отталкиваются от практики времен Пророка и известных моральных и духовных авторитетов раннего ислама, которые пользовались "иджтихадом" - правом на свободное толкование Корана. Это позволяло им находить в текстах шариата [...] решение вопросов, на которые нет однозначного ответа. [...] С другой стороны их называют реформаторами и модернистами, так как они толкуют шариат с учетом обстоятельства места и времени, стремятся сделать ислам религией, отвечающей духу индустриальной эпохи [...]. О радикалах из числа реформаторов говорят как об интегристах и исламистах, так как они не только утверждают неразделенность мирского и священного, но и активно добиваются внедрения шариата в жизнь современного общества - так акцентируется их политическая ориентация. Их, наконец, именуют исламскими фундаменталистами. Это логично, потому что все они считают необходимым вернуться к фундаменту веры - Откровению"26
Итак, неоднозначная трактовка термина "исламский фундаментализм" является одной из первых проблем, с которой приходится сталкиваться исследователю. Для многих понятий и категорий не выработано общепризнанных определений и единого мнения о том, что они обозначают и к чему могут прилагаться. Довольно часто авторы просто считают излишним объяснять или определять используемые ими термины, считая, что они и так интуитивно понятны каждому.
Учитывая все высказанное, в данном разделе предпринимается попытка рассмотреть и провести анализ различающихся между собой подходов ученых и публицистов к исследованию проблемы исламского фундаментализма, а также попытаться определить содержание таких терминов, как "исламский фундаментализм", "политический ислам", "исламизм", "возрожденчество" и "салафизм".
Для определения специфики того, что называется исламским фундаментализмом, представляется необходимым прояснить само понятие "фундаментализм" и историю его возникновения.
Общая характеристика понятия "фундаментализм" Современные средства массовой информации чаще всего говорят о религиозном фундаментализме как об отрицательном явлении, подразумевая под этим термином в
первую очередь экстремизм и терроризм. Однако для самого верующего понятие "фундаментализм" носит скорее положительный, чем отрицательный характер, т.к. этимологическое значение этого слова подразумевает верность фундаменту и основам вероучения.
Исходя из лексического значения слова, фундаменталистами следует называть последователей той или иной идеологии, апеллирующих к ее базовым, фундаментальным основам и стремящихся претворить эти основы в жизнь.
Термин "фундаментализм" (от "основа" или "фундамент" религии) был заимствован из христианства: его впервые ввели протестанты в начале XX в.27 Само фундаменталистское течение зародилось в середине XIX в. Фундаменталистами называли тех консервативных американских протестантов, которые защищали христианское учение от модернистских и либеральных подходов в теологии и настаивали на безошибочности Священного Писания и необходимости его буквального понимания. Они отвергали открытия библеистики и рассматривали все библейские тексты в качестве исторических фактов. Основу фундаменталистского течения составляли преимущественно американские кальвинисты из реформатских церквей, пресвитериане, баптисты и сторонники некоторых других деноминаций. В целом уже в ранний период фундаментализм представлял собой межконфессиональное течение внутри протестантизма. С 1876 г. сторонники этого течения стали собираться на регулярные Ниагарские библейские конференции. В 1895 г. на одной из конференций, проходившей в городе Ниагара, группа пасторов выдвинула пять основных, "фундаментальных" принципов, ставших впоследствии базовыми в идеологии фундаментализма:
- Непогрешимость Священного Писания;
Божественное происхождение Христа и непорочное зачатие;
- Гибель Христа на кресте за грешников ("искупление замещением");
- Физическое воскресение Христа;
- Будущее возвращение Христа во плоти (второе пришествие).
По мнению фундаменталистов, порочность человека и его неспособность познать Бога определяет необходимость этих положений, в связи с чем только Священное Писание в качестве Божественного откровения, может быть единственным источником истины. В 1910 г. эти принципы были одобрены Пресвитерианской генеральной ассамблеей и приняты рядом других консервативных организаций. В 1909-1915 гг. миллионерами Р. Торри и Л. Диксонами29 было издано 12 выпусков так называемых "Основ" ("The Fundamentals"), которые дали название движению. "Основы" представляли из себя выпуски статей, собранные в тома, в которых растолковывались указанные выше тезисы.
СБ. Филатов пишет: "Появление термина фундаментализм именно в протестантизме и именно в США не случайно. Он адекватно отражает определенную идеологическую реальность, свойственную протестантизму и ярче всего проявляющуюся именно в США".30 По мнению СБ. Филатова, протестантский фундаментализм является эмоциональным, психологическим и идеологическим возвратом к "основам", к непосредственному ощущению Божественного присутствия. Этот возврат имманентно заложен в логику развития протестантизма. "По существу, описанный М. Вебером тип личности раннего протестанта с его этикой, порождающей "дух капитализма" - это "фундаменталист" .31
Фундаменталистский подход, как реакция на либерально-модернистские тенденции в христианской теологии, проявился и в среде других направлений христианства. Как полагает Г.В. Милославский, в католицизме наиболее близко фундаментализму интегристское течение, которое в литературе нередко называется традиционалистским. Его истоки восходят к первой половине прошлого столетия и связаны с противостоянием церкви идеям Просвещения в эпоху Реставрации во Франции.32
Следует отметить, что часть активистов фундаменталистского движения пыталась оказать влияние на различные сферы светской жизни общества. В 1919 году в Филадельфии была основана христианская фундаменталистская ассоциация, члены которой обвиняли модернистов и либералов в подрыве христианской веры и в забвении Евангелия "в угоду новому научному знанию".
Однако современный фундаментализм отличается от того явления, которое существовало в протестантизме в начале XX в. Сейчас фундаментализм могут рассматривать и как явление, свойственное католицизму, православию, иудаизму, исламу и другим религиям. По мнению А. Абдель-Малека, фундаментализм является постоянной чертой всех зрелых цивилизаций в периоды конфронтации и глубоко ощутимых угроз, либо тупиковых ситуаций.33 З.И. Левин справедливо полагает, что "Фундаментализм характерен для религий Откровения, потому что оно служит "точкой отсчета" для любых сдвигов в религиозном сознании. Это означает, что всегда существует возможность возврата к Откровению или к неискаженной ортодоксии как источнику веры или как основе вероучения".34
Ассоциация "Братья-мусульмане"
"Братья-мусульмане" играли и продолжают играть важнейшую роль в исламском оппозиционном движении Египта, с которым боролся и Гамаль Абдель Насер, и Анвар Садат, и его преемник Хосни Мубарак.
В настоящее время "Братья-мусульмане" представляют собой могущественную в финансовом отношении организацию, которой, по мнению некоторых ученых, удалось создать в стране параллельную экономику. А. Васильев пишет: "В Каире известны пять супермаркетов под название "Ат-Таухид" ("Единобожие"), а также сотни мясных лавок или центров по продаже автомобилей. Но эти заведения представляют собой лишь верхушку айсберга. Многие менялы в Каире также связаны с "Братьями-мусульманами". По некоторым данным самая мощная организация исламистов в Каире - "Аш-Шериф". Через нее проходят сотни миллионов долларов". А. Васильев пишет о том, что капитал крупнейшего исламского банка "А.Т.", принадлежащего "Братьям-мусульманам", центральный офис которого находится в Швейцарии, уже в 1997 году составлял 229 миллионов долларов.112
Ассоциация "Братья-мусульмане" была основана в 1928 г. небольшой группой людей, куда входил Хасан аль-Банна, двадцатидвухлетний житель г. Исмаилия, учитель государственной школы, призывавший массы мусульман вернуться к "истинной вере". Говоря о колониальной зависимости стран развивающегося мира в общем, и о британской оккупации Египта в частности, X. аль-Банна утверждал, что мусульманский мир терпит насилие со стороны Запада, который "ущемляет достоинство, честь и независимость [мусульман], присваивает себе их богатства и проливает их кровь". Он говорил о том, что исламские обычаи и наследие Египта вытесняются западными традициями. В Египте не следует насаждать чуждые политические идеалы, поскольку исламское государство является "более целостным, более чистым и правильным, более возвышенным и благородным, и более достойным, чем все, что можно встретить в высказываниях представителей западной культуры и европейских книгах".114
Кроме того, X. аль-Банна утверждал, что не только Запад наносит вред мусульманскому Востоку: его собственные политические лидеры в большой степени повинны в империалистическом вторжении Запада в самое сердце ислама, поэтому он призывал мусульман восстать против диктаторов исламского мира: "одна из самых возвышенных форм джихада - высказывать слова правды в лицо правителю-тирану".115 С этой целью - нести слова правды - в 1947 г. X. аль-Банна адресовал королю Фаруку послание, в котором, стараясь сохранять уважительный тон, он излагал свои предложения по созданию более совершенной системы правления, основанной на идеалах ислама. Преданно обращаясь к королю "Ваше превосходительство", X. аль-Банна просил его избавить Египет от западного влияния, с тем, чтобы экономика, судебная практика, традиции здравоохранения и научных исследований, воинский дух и общественная мораль страны отвечали идеалам ислама. "В конце концов, когда нация укрепиться надеждой, патриотизмом, наукой, военной мощью, здоровьем граждан и экономики, она, без сомнения, станет самым сильным из всех государств".116
По мнению X. аль-Банны, уподобление Западу и подмена законов, данных Богом, на законы, принесенные с запада, отравили мусульманское общество. Требуя приведения всех аспектов жизни общества в соответствие с исламскими ценностями, X. аль-Банна отстаивал постулат ислама о том, что государство и религия неразделимы. "Каждое государство, - писал он, - имеет свод законов, к которому его члены обращаются за разрешением спорных вопросов. Эти законы должны основываться на заповедях священного Корана и отвечать основным источникам мусульманского законодательного права, поскольку всеобъемлющий Священный закон ислама и решения мусульманских юристов способны найти решение в любой ситуации и дать ответ на любой вопрос".
Организация X. аль-Банны быстро набирала последователей, как в сельских областях, так и городах, и к 1949 г. насчитывала от одного до двух миллионов человек. На этом этапе своего становления "Братья-мусульмане" обретали своих активных сторонников в основном среди недовольного городского рабочего люда и служащих из нижних слоев среднего класса.
Увеличение членов "Братьев-мусульман" вкупе с призывами X. аль-Банны заменить светское право законами ислама привели к тому, что в 1948 г. король Фарук поставил деятельность организации под запрет. В ответ в том же году членами Ассоциации было совершено убийство премьер-министра Махмуда Фахми аль-Нукраши. В качестве акта возмездия правящий режим силами тайной полиции организовал убийство X. аль-Банны 12 февраля 1949 г.
Убийство X. аль-Банна называют "первым крушением" ("аль-михна аль-уля") "Братьев-мусульман". Некоторые исследователи деятельность Ассоциации полагают, что все пытки и аресты членов организации не идут ни в какое сравнение с убийством основателя и первого лидера "Братьев-мусульман", так как "удар от его потери был так силен, что Ассоциация уже никогда не оправится от его воздействия".119
После смерти X. аль-Банны, под руководством Салиха Ишмави, "Братья-мусульмане" сумели продолжить свою работу благодаря тесному общению друг с другом в тюрьмах: по некоторым данным более четырех тысяч членов организации было сконцентрирован всего в нескольких тюрьмах.120 Именно в этот период часть "Братьев-мусульман", спасаясь бегством от репрессий, отправилась нести свое учение в Сирию, Иорданию и Пакистан. В это же время "Братья-мусульмане" пошли на сотрудничество со своим конкурентом в борьбе за влиянием на массы, партией "Вафд".
Одной из отличительных черт деятельности организации этого периода стали поиски лидера, который унаследовал бы место X. аль-Банны. Одним из возможных кандидатов являлся Салих Ишмави, бывший заместителем X. аль-Банны с 1947 г. Помимо него, существовали и другие возможные кандидатуры, в том числе и родной брат X. аль-Банны. Однако выбор пал на человека, относительно нового в руководстве "Братьев-мусульман": в 1950 г. организацию возглавил Хасан Исмаил аль-Худайби. Отвечая на вопрос, почему выбор пал именно на него, можно выделить следующие причины его избрания:
1. Его избрание не явилось бы причиной расколов и разногласий в организации, так как в отличие от других кандидатов у X. аль-Худайби не было сторонников и последователей.
2. Его избрание могло способствовать восстановлению отношений с правящим режимом, так как X. аль-Худайби был родственником начальника королевского двора.
3. X. аль-Худайби занимал пост судьи на протяжении двадцати лет, и он имел все шансы изменить нелегальный статус "Братьев-мусульман", к тому же его избрание могло благотворно сказаться на имидже организации в глазах законодательной власти.
X. аль-Худайби был старше X. аль-Банны на пятнадцать лет - он родился в 1891 г. Еще будучи ребенком, Худайби выучил наизусть весь Коран, но предпочел "Аль-Азхару" светское образование, получив диплом юридического факультета одного из египетских вузов. Проработав девять лет адвокатом, X. аль-Худайби получил назначение на должность судьи. В течение десяти лет он работал в судебной системе Египта, неся службу в различных городах страны.
В 1943 г. X. аль-Худайби встретил X. аль-Банну в первый раз, и после нескольких продолжительных дискуссий он решил посвятить себя делу "Братьев-мусульман". Более того, он стал близким другом X. аль-Банны. Как пишет М. Вакиль, "во время этой дружбы, по совету X. аль-Банны, верность и преданность делу X. аль-Худайби не выражалась в открытом и активном участии в делах организации, с тем, чтобы не подвергать риску его работу на должности судьи".122 В 1950 г. X. аль-Худайби оставляет должность судьи и полностью посвящает себя роли "верховного наставника" "Братьев-мусульман". Так же, как и X. аль-Банна, Худайби полагал, что "Братья-мусульмане" не должны стремится к управлению страной до тех пор, пока вся нация искренне и всем сердцем не обратится к исламу.
Как полагают некоторые исследователи, X. аль-Худайби совсем не походил на X. Аль-Банну, более того, в сравнении с ним он всегда проигрывал. "Он не был и не мог быть достойным того выдающегося образа, который X. аль-Банна оставил "Братьям-мусульманам". Заняв место "верховного наставника" и приступив к новым обязанностям, он сам предупредил членов общества о тщетности его сравнения с X. аль-Банной. Это был лаконичный и невозмутимый судья, который публично заявлял о своем неприятии радикальных политических действий, который сдерживал чрезмерное воодушевление и энтузиазм на общественных собраниях, который тихо и неэмоционально говорил и не вызывал эмоций у других. Он не соответствовал возложенной на него роли, частично потому, что на это вообще никто не был способен".123
Вместо того, чтобы посещать Верхний Египет в жаркие летние месяцы, он ездил туда только зимой, а на лето он переезжал в Александрию, самый популярный летний
курорт в стране. Более того, было известно, что он купался на пляжах Александрии, что было абсолютно недопустимо в глазах набожных и консервативных членов "Братьев-мусульман".124 X. Худайби поддерживал контакты с людьми, которые считались врагами "Братьев-мусульман", и это, естественно, не одобрялось сторонниками радикального курса в политике организации.
В течение двадцати трех лет, занимая пост "верховного наставника", X. аль-Худайби провел много времени в различных тюрьмах и под домашним арестом. В 1953 г. он был заключен в тюрьму на два месяца, в 1954 г. - на один год, а затем посажен под домашний арест до 1961 г. В 1965 г. он оказался в тюрьме в третий раз. После освобождения на 15 дней, он опять был вновь осужден и пробыл в тюрьме вплоть до октября 1971 г. Два года спустя, в 1973 г. он умер.
После того, как новое правительство освободило из тюрем "Братьев-мусульман" и легальный статус организации был восстановлен в 1951 г., ее члены приступили к активным действиям. Возобновились встречи по вечерам каждый четверг в центральных штаб-квартирах, где X. аль-Банна обычно читал свои проповеди, и отделения организации снова открылись по всему Египту. В это время начали издавать журнал "Ад-Даава", который впоследствии начал рассматриваться как основной выразитель мнения "Братьев-мусульман". Члены организации продолжили свою религиозную, социальную и интеллектуальную деятельность. Но, прежде всего и в основном, они участвовали в борьбе за Палестину и в подпольном сопротивлении против английских колониальных властей. Количество "Братьев-мусульман" стало вновь расти, увеличилось их влияние на университеты.
Деятельность властей по отношению к исламским фундаменталистам радикального толка
Действия исламской оппозиции радикального толка заставили министерство внутренних дел Египта использовать все средства для борьбы с ними, начиная от попыток наладить политический диалог, пропаганды и кончая жесткими репрессиями. Период конца XX - начала XXI вв. стал переломным в борьбе с террористической деятельностью радикальных организаций - властям фактически удалось избавить страну от террора.
По словам бывшего министра внутренних дел Хасана аль-Альфи, на протяжении 1990-х гг. средства для борьбы с терроризмом подверглись значительным усовершенствованиям321 X. аль-Альфи отмечал, что были модернизированы средства транспорта и сообщения, появились способы обнаружить присутствие взрывчатых веществ. Методы обучения сил безопасности стали жестче, «мы посылаем своих людей за границу, и к нам едут иностранные эксперты и специалисты, проводят обучение».322 В начале 1997 г. Египет дал разрешение Федеральному бюро расследований США (ФБР) открыть свой офис в посольстве США в Каире. X. аль-Альфи утверждал, что данный шаг не нарушает суверенитет Египта, поскольку борьба с терроризмом требует сотрудничества на международном уровне, и Соединенные Штаты имеют право защищать свои интересы, особенно учитывая присутствие египетских террористов, например, А. ар-Рахмана, на территории США.323 В октябре 1997 г. поступило сообщение, что ФБР «удалось собрать важную информацию, касающуюся вооруженных исламских группировок в Египте» и, объединенными с египетскими силами безопасности усилиями была предотвращена попытка осуществить взрыв бомбы в посольстве США в Каире.324
Решимость египетского правительства избавить страну от террористической угрозы зачастую означала уничтожение представителей военных оппозиционных группировок во время рейдов и уличных боев. Силы безопасности Египта стали действовать безжалостно, особенно в Верхнем Египте, где они захватывали исламских активистов тысячами.325
В 1993 г. X. Мубарак заявил журналистам: «Я не допущу, чтобы лозунг о защите прав человека стал защитой для террористов».326 В августе 1994 г. Хасан аль-Альфи утверждал, что в тюрьмах Египта содержится приблизительно десять тысяч арестованных.327 Помимо этого, силы безопасности перешли к более жесткой конфронтации, используя против подозреваемых в террористической деятельности боевые снаряды и патроны.
Документы западных правозащитных организаций изобилуют цифрами и примерами жестокого обращения полиции с исламской оппозицией радикального толка. Например, 9 марта 1993 г. в одной из мечетей Асуана полиция открыла огонь по группе, как потом было сказано, членов «Аль-Гамаа аль-исламийя», восемь из которых были убиты, а четырнадцать ранены.328 1 февраля 1994 г. силы безопасности совершили рейд против членов «Аль-гамаа аль-исламийя», накрыв их тайную квартиру в северной части Каира. В перестрелке было убито семеро старших членов группировки. На следующий день агентства новостей факсом получили сообщения от «Аль-Гамаа», предупреждавших о готовящихся акциях возмездия в отношении иностранных туристов и призывавших иностранцев покинуть страну. Столкновения с силами безопасности вызвали еще большую волну насилия, на которую министр иностранных дел X. аль-Альфи отреагировал призывом продолжить рейды против этой организации. 14 февраля, в священный месяц Рамадан, Тхарват аль-Хаджадж, предполагаемый лидер каирской фракции «Аль-Гамаа аль-исламийя», попал в засаду и был убит силами безопасности вместе с двумя другими членами группировки. Члены «Аль-гамаа аль-исламийя» сдержали свое обещание отомстить: в феврале и марте 1994 г. они совершали нападения на офицеров полиции, устраивали небольшие взрывы в банках, атаковали туристические суда и поезда, проходящие через провинцию Асьют, основное пристанище радикальной исламской оппозиции Верхнего Египта. Полиция пострадала за то, что выступала в роли «дубинки» неправоверного государства; банки - за начисление процентов; туристы - за то, что вкладывают деньги в экономику «греховного» государства.
К 1994 г. казалось, что «Аль-гамаа аль-исламийя» захватила Египет, особенно Асьют, в осаду, однако правительство ответило на радикальные действия оппозиции с не меньшей суровостью: 23 февраля «перед рассветом три тысячи полицейских в сопровождении броневиков прочесали Аль-Бе дари».329 В результате последовавшего за тем столкновения сил безопасности и исламской оппозиции в деревне «Тал Зайд» погибли полицейские, военные и гражданские лица, было арестовано множество подозреваемых в террористической деятельности. Ночью 27 февраля убийство молодого полицейского, служащего в Эдфу, северной части Асуана, вызвало новые столкновения, в результате которых погибли восемь предполагаемых исламских повстанцев и трое офицеров полиции. В конце апреля 1994 г. полицией был застрелен Адиль Авад Сиям, один из лидеров «Аль-Джихада». Спустя несколько дней был также убит военный лидер «Аль-Гамаа аль-исламийя», ТалаатЯсин Хамам. Я. Хамам, родившийся в 1963 г., изображался в заявлениях правительства как «террористический элемент, представляющий максимальную угрозу», он обвинялся в разработке террористических операций для военного крыла «Аль-Гамаа аль-исламийя» и финансировании терактов.330 За ним числился длинный список антиправительственной деятельности и арестов, еще с тех пор, как он учился в университете Асьюта. Впервые он был арестован, а затем отпущен в качестве невиновного, после волнений в Асьюте в октябре 1981 г., последним из предъявляемых ему обвинений было убийство высокопоставленных лиц из службы безопасности Верхнего Египта и выступления с заявлениями от имени «Аль-Гамаа аль исламийя». В конце января 1995 г. в Верхнем Египте в ходе операции сил безопасности против исламских фундаменталистов радикального толка были убиты тридцать человек. В течение всего 1995 г. в ходе уличных рейдов полиции и плановых «зачисток» гибли как действительные члены фундаменталистских группировок, так и подозреваемые в них.331
В качестве отличного укрытия во время совершения террористических атак исламские радикалы использовали один из наиболее распространенных в стране видов сельскохозяйственных культур - сахарный тростник, получивший за это название «преступной культуры» - «махсуль аль-гарима». Тростнику не требуется обильных поливов, чтобы достигнуть двух метров в высоту. Поскольку его легко выращивать и можно прибыльно продавать - один феддан (1,4 акра) сахарного тростника приносит стране 4000 египетских лир в год332 - это растение культивируется во всех провинциях Египта. В Верхнем Египте под сахарный тростник отведены большие площади земли. Тростник растет и вдоль дороги, соединяющей Каир, Асьют и Асуан, предоставляя таким образом экстремистам отличную возможность устраивать засады на этой дороге и затем скрываться в густых зарослях от преследования сил безопасности. Использование в поисках вертолетов ни к чему не привело, поскольку поднимаемые вертолетными винтами потоки воздуха только пригибали растения к земле, создавая еще большую защиту скрывающимся террористам. Согласно руководителю сил безопасности провинции Кына Саад аль-Гамалю, борьба с экстремистами не была бы такой напряженной, если бы не сахарный тростник.333
В середине 1990-х гг. министерство сельского хозяйства Египта приняло решение постепенно заменить тростник сахарной свеклой, которая, как известно, не достигает больших размеров в высоту. Кроме того, имеющиеся тростниковые плантации стали делить на небольшие участки, ограждаемые посадками более низких культур. Большие площади тростника были уничтожены силами безопасности, как преднамеренно, так и случайно, в процессе преследования укрывающихся в них террористов. Естественно, что фермеры, несущие в результате всего этого большие потери, оказывали сопротивление силам безопасности, так что правительству приходилось возмещать крестьянам убытки и предлагать альтернативные способы прокормить семью.334 Хотя общие потери экономики Египта были велики, власти посчитали, что непомерно высокие затраты на преследование и поимку террористов в гуще тростниковых зарослей оправдывают уменьшение площадей «преступной культуры».
Правительство X. Мубарака выказало решимость бороться с вооруженными группировками всеми имеющимися способами, включая казни подозреваемых без суда и следствия и скорые военные суды, выносящие смертные приговоры без колебаний. Практика переноса рассмотрения дел подозреваемых в террористической деятельности из гражданских судов в военные трибуналы берет свое начало 26 октября 1992 г., когда X. Мубарак издал декрет № 370 от 1992 г. о передаче двух дел обвиняемых в терроризме в Высший военные трибунал Египта, находящийся в Александрии. На одной из пресс-конференций 1993 г., X. Мубарак объяснил этот случай следующим образом: «решив перенести [эти] дела в военный суд, мы полагали, что в данном случае нет никакой возможности для длительных процедур, потому что этот вопрос касается политической и экономической стабильности Египта, а также безопасности всех египтян. На этом основании, я использовал свою власть, чтобы передать дела в военный трибунал. ... Это лучше ... чем использование противозаконных методов».336 X. Мубарак подчеркнул в этом заявлении, что использует свою власть «только ... в случаях, которые требуют быстрых мер».337
