Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Великобритания и Франция в 1815-1830 гг 37
1. Социально-политическое развитие Великобритании в 1815-1830 гг 37
2. Англо-французские отношения в 1815-1830-е гг 51
3. Июльская революция 1830 г. и изменение внешнеполитического курса Франции 69
Глава II. Реакция британского общества и правящих кругов на Июльскую революцию 79
1. Восприятие британской общественностью Июльской революции 1830 г. во Франции 80
2. Июльская революция и позиция кабинетов Веллингтона и Грея 96
3. Дискуссии в британском парламенте о перспективах развития англо французских отношений после Июльской революции 1830 г 113
Глава III. Влияние Июльской революции на внутреннюю и внешнюю политику Великобритании в начале 1830-х гг 130
1. Июльская революция и парламентская реформа 1832 г 130
2. Курс на «сердечное согласие» как фактор британской внешней политики 150
Заключение 172
Список приложений 179
Список использованных источников и литературы 184
- Англо-французские отношения в 1815-1830-е гг
- Июльская революция 1830 г. и изменение внешнеполитического курса Франции
- Июльская революция и позиция кабинетов Веллингтона и Грея
- Курс на «сердечное согласие» как фактор британской внешней политики
Введение к работе
Актуальность исследования. Проблема формирования внешнеполитического курса государства в условиях существенной трансформации внутриполитического режима и кардинальных внешнеполитических изменений, сопряженных с созданием новой системы международных отношений, вызывает несомненный научный интерес. В этой связи обращение к истории англо-французских взаимоотношений в постнаполеоновский период в рамках Венской системы международных отношений является, несомненно, актуальным. После Июльской революции 1830 г. эти страны, являвшиеся традиционными соперниками и конкурентами, попытались преодолеть вековую вражду и установить курс на «сердечное согласие», исходя из общности либеральных принципов и институтов, но действуя каждая в своих собственных интересах.
Июльская революция 1830 г. ознаменовала существенный поворот во внешней политике Франции. После Июльской революции, осложнившей международное положение Франции, главную возможность стабилизировать ситуацию в стране и укрепить позиции Франции на международном уровне король Луи Филипп и поддерживавшие его умеренные либералы-орлеанисты усматривали в сближении именно с Великобританией. Стремление к укреплению связей между двумя странами было взаимным: английское правительство в те годы тоже было заинтересовано в установлении партнёрских отношений с Июльской монархией для осуществления своих внутриполитических задач. Великобритания, стоявшая на пороге проведения избирательной реформы, нуждалась в сохранении международной стабильности, что было невозможно без признания нового французского режима и установления добрососедских отношений с Луи Филиппом. Исходя из этого, изучение реакции широких кругов британского общества и правящей элиты на события Июльской революции во Франции представляется весьма актуальным.
Научная новизна работы определяется следующими факторами.
Прежде всего, она связана с недостаточной изученностью исследуемых вопросов как в отечественной, так и зарубежной науке. Несмотря на пристальное внимание исследователей к англо-французским отношениям в рамках Венской системы международных отношений, а также собственно истории Великобритании и Франции второй трети XIX столетия, вопросы, связанные с восприятием Июльской революции в Великобритании, до настоящего времени не являлись предметом комплексного научного анализа. Попытка в некоторой степени восполнить этот историографический пробел предпринята в рамках настоящего диссертационного исследования.
Кроме того, научная новизна исследования определяется своеобразием избранного ракурса темы: реакция британских политиков и общества на события Июльской революции позволяет выйти на проблему генезиса англо-французских отношений в постнаполеоновское время. 1830-1840-е годы в диссертационном исследовании рассматриваются как в некоторой степени уникальный период в истории англо-французских отношений, когда политические лидеры двух стран попытались преодолеть многовековое соперничество и враждебность и проводить политику, направленную на установление партнерских и добрососедских отношений, получившую наименование «сердечного согласия» («entente cordiale»).
Изучение восприятия жителями Великобритании событий Июльской революции является также новаторским с точки зрения самого подхода к анализу периода существования Июльской монархии. Время правления короля Луи Филиппа в рамках диссертационного исследования интерпретируется как важный этап генезиса современных политических институтов и либеральных традиций во Франции, период институционального оформления либеральных ценностей и категорий. В этой связи изучение взаимоотношений и взаимовосприятия стран, для которых была характерна политическая и идеологическая общность, является весьма важным.
Научная новизна исследования заключается также во введении в научный оборот документов, которые прежде использовались весьма фрагментарно, в частности, материалов периодической печати Ирландии, Шотландии и Уэльса. Это позволило комплексно рассмотреть позицию широких слоев общественности Великобритании по данному вопросу, не ограничиваясь анализом восприятия событий только лишь жителями собственно Англии.
Объектом исследования являются англо-французские отношения накануне и непосредственно после событий Июльской революции 1830 г. во Франции.
Предмет исследования составляет реакция британского парламента, правительства и общества на события Июльской революции во Франции и влияние революции 1830 г. на внутреннюю и внешнюю политику Великобритании.
Цель исследования заключается в комплексном изучении и анализе позиций британского общества, парламента и правительства относительно событий Июльской революции 1830 г. во Франции и перспектив англо-французских отношений, а также выявлении степени влияния Июльской революции на политическое развитие Великобритании.
Реализация этой цели предполагает решение следующих исследовательских задач:
- выявить основные тенденции и проблемы взаимоотношений между Великобританией и Францией в постнаполеоновское время на фоне анализа важнейших аспектов социально-политического развития Великобритании накануне Июльской революции и политических перемен в самой Франции;
- изучить реакцию правящих кругов Великобритании и широких слоев британского общества на события Июльской революции во Франции;
- проанализировать влияние Июльской революции на внутриполитическое развитие Великобритании и проследить дискуссии в английском обществе по вопросам его реформирования;
- изучить степень воздействия событий во Франции на формирование внешнеполитического курса Великобритании, а также проанализировать дискуссии, происходившие в английском парламенте и обществе по вопросам выбора внешнеполитической стратегии и перспектив англо-французских отношений.
Методологическую основу исследования составляют такие принципы исторической науки, как историзм, объективность, комплексность, принципы системного анализа и проблемно-хронологического изложения материала при выявлении, отборе, классификации и критическом анализе исторических источников.
Изучение истории взаимоотношений и взаимовосприятия Великобритании и Франции на основе системного метода позволило выделить различные подходы, сформировавшиеся в правящих кругах и общественности Великобритании относительно событий Июльской революции и в целом по вопросам взаимоотношений с Францией.
Личностно-психологический подход, также использовавшийся в работе, сделал возможным изучение личностных факторов, оказывающих влияние на политический курс Великобритании и принятие политических решений. В рамках этого подхода были проанализированы психологические особенности как отдельных политических лидеров, так и исследованы стереотипы коллективного восприятия и коллективных представлений, что следует обязательно учитывать при анализе британского общества и фактора общественного мнения.
Хронологические рамки исследования определяются событиями Июльской революции 1830 г. во Франции. Однако комплексный анализ англо-французских отношений потребовал расширения хронологических рамок. В этой связи нижняя граница обусловлена 1815 г., временем окончания наполеоновских войн и формированием Венской системы международных отношений. Верхняя хронологическая граница определяется 1832 годом, что связано с принятием в Великобритании Билля о парламентской реформе.
Степень научной разработки проблемы на сегодняшний день определяется рядом исследований по отдельным аспектам англо-французских отношений непосредственно после Июльской революции. Реакция британского общества на события во Франции весьма лапидарно освещается в общих трудах по истории международных отношений и работах по истории Великобритании и Франции. Специальных монографических исследований, посвященных восприятию британской общественностью Июльской революции 1830 г. во Франции, нет ни в отечественной, ни в зарубежной исторической литературе.
Работы, которые были использованы при написании диссертации, условно можно разделить на несколько групп:
- общие труды по истории Великобритании XIX в., авторы которых исследовали внутреннюю политику страны, её социальное и политическое развитие;
- труды по истории Франции в рассматриваемый период;
- работы, посвящённые англо-французским отношениям;
- специальные исследования, посвященные политическим и общественным деятелям, определявшим политическое развитие двух стран.
Рассмотрим освещение этих вопросов в зарубежной и отечественной историографии.
Большинство монографий и научных статей, использованных при подготовке диссертации, представляют английскую и американскую историографию.
Центральное место среди исследований англоязычных историков по истории Великобритании изучаемого периода занимают работы, посвященные ее политическому развитию. Одним из ключевых событий в политической жизни Великобритании в рассматриваемый период была парламентская реформа 1832 г., что нашло отражение в большом количестве исследований, посвящённых этому вопросу. Среди этого блока трудов можно отчетливо выделить следующие группы исследований: работы либерального, либерально-радикального и консервативного направлений. Рассмотрим эти концепции подробнее.
Наиболее полно либеральная концепция была отражена в трудах Дж. М. Тревельяна. Этот историк констатировал, что парламентская реформа 1832 г. имела огромное значение для политического развития Великобритании: она определила дальнейшее развитие страны по пути постепенных, но постоянных реформ. Дж. М. Тревельян полагал, что инициаторами проведения парламентской реформы 1832 г. были виги в союзе с единомышленниками из средних слоёв населения. Проведение парламентской реформы, по мнению историка, было связано не только экономическими и политическими сложностями в стране, но и с известием об Июльской революции во Франции. Новость о французской революции усилила реформистские настроения в обществе в целом и оказала влияние на проходившие в тот момент выборы в парламент: в высший законодательный орган страны попало много сторонников реформ. Впоследствии эту точку зрения поддержали Дж. Милтон-Смит, Дж. Кэннон и другие авторитетные историки либерального толка.
Не оспаривая точку зрения об огромном значении реформы 1832 г. для дальнейшего политического развития Великобритании и существенном влиянии Июльской революции на принятие Билля о реформе парламента, сторонники либерально-радикальной концепции Дж. Р. М. Батлер, Дж. У. Дерри, Д. Фрейзер, Дж. Гамбургер утверждают, что инициаторами и лидерами движения за реформу, прежде всего, были городские слои среднего класса, под давлением которых аристократы-землевладельцы вынужденно пошли на уступки.
Консервативные историки М. Брок, Дж. М. Янг, К. Китсон, У. Л. Бёрн и другие исследователи в свою очередь полагают, что их коллеги преувеличивают значение реформы 1832 г. Первую попытку пересмотра либеральных трактовок реформы 1832 года и ее последствий предпринял историк Н. Гэш. Он доказал, что и после первой парламентской реформы в Англии сохранились такие отличительные черты старой аристократической политической системы, как преобладание в нижней палате парламента аграрных интересов, непропорциональность представительства, различные формы давления на избирателей, сохранение «карманных» и «гнилых местечек» и т.д.
Однако, по мнению Н. Гэша, устойчивость старых институтов избирательного права отнюдь не означала, что реформа 1832 г. вообще не внесла никаких изменений во внутриполитический быт британского общества. Он констатировал, что эта мера дала импульс становлению политических партий общенационального масштаба и способствовала складыванию партийных организаций на местах.
Исследуя влияние Июльской революции 1830 г. во Франции на политическое развитие Великобритании, Н. Гэш пришёл к мнению, что её влияние на парламентские выборы и, как следствие, на принятие билля о парламентской реформе было минимальным.
Начиная с 1960-х гг. в сферу научных интересов англоязычных историков попадает социальная история, изучение проблем формирования классов, рабочего и гендерного движений. Ключевыми работами в этой сфере стали труды А. Бригса, Е. Хобсбаума, Е. Томпсона и других историков. Англоязычные историки, в определенной степени преувеличивая влияние Июльской революции на политическое сознание рядовых англичан, связывали усиление рабочего и крестьянских движений с воздействием новостей из Франции на умонастроения населения.
Наряду с рассмотрением вопросов, связанных с парламентской реформой и в целом с изучением социальной истории, англоязычные авторы пристальное внимание уделяли и другим проблемам. Вопросы экономического развития Великобритании исследовали К. Хилл и П. Хадсон. Процессу формирования партийной системы были посвящены работы Ф. О'Гормана, Р. Блейка, Р. Стюарта и других исследователей.
Современная британская историография продолжает активное изучение важнейших проблем политической истории Великобритании первой половины XIX века. Из современных исследований особо выделяется статья Р. Квиналта «Французская революция 1830 г. и парламентская реформа», посвящённая влиянию июльских событий во Франции на принятие Билля о парламентской реформе. Автор приходит к выводу о том, что влияние Июльской революции на этот процесс было значительным и описывает, как широкие слои британского общества и правительственные круги восприняли известия из Франции, а также анализирует влияние новостей из Франции на их политическую позицию.
Как видим, анализируя круг вопросов, связанных с восприятием в Великобритании Июльской революции, западные исследователи прослеживают тесную взаимосвязь между событиями во Франции и внутриполитическим развитием Великобритании. Однако специального научного исследования, посвященного комплексному изучению этих вопросов, в зарубежной исторической науке нет.
Перейдем к анализу этих проблем в отечественной историографии. В России научный интерес к истории международных отношений, а также истории Великобритании и Франции XIX века всегда был очень высок.
В центре внимания дореволюционных российских историков также было политическое развитие Великобритании после окончания наполеоновских войн. Детально изучив ход борьбы за парламентскую реформу, историки Н.И. Кареев и Л.Г. Мижуев пришли к выводу о том, что Июльская революция ускорила решение давно поставленного на очередь вопроса о парламентской реформе. Саму парламентскую реформу эти исследователи оценивали высоко и воспринимали как отравную точку для дальнейших преобразований в стране. Парламентская реформа 1832 г. была в центре научных интересов И.Д. Новика и А.Ф. Быковой, однако закон о реформе 1832 г. эти исследователи оценивали более сдержано, чем их коллеги.
Советские историки-англоведы при исследовании этого периода в истории Великобритании основное внимание уделяли изучению социальной истории страны. Огромное количество работ было посвящено чартистскому движению, охватившему Великобританию в конце 30-х – 40-е гг. XIX в. В то же время, ряд советских авторов обращался к истории Великобритании более раннего периода. В качестве одной из причин усиления массового движения за проведение парламентской реформы в 1830-е гг. советские исследователи усматривали Июльскую революцию во Франции. Однако собственно восприятие Июльской революции британской общественностью осталось вне сферы научных интересов этих историков.
Саму реформу 1832 г. советские историки оценивали отрицательно, продолжая традицию, заложенную К.Марксом и Ф.Энгельсом. Основоположники марксизма рассматривали парламентскую реформу, прежде всего, как победу «всего класса капиталистов над земледельческой аристократией», который впоследствии приступил к «преобразованию всей внутренней и внешней торговой и финансовой политики Англии» согласно своим интересам.
В конце 50-х гг. XX в. в Советском Союзе в связи с начавшимися политическими переменами в стране появился ряд исследований, в которых устоявшаяся точка зрения была подвергнута пересмотру. В этой связи нельзя обойти вниманием работы H.A. Ерофеева. В них автор по-новому для советской историографии осветил парламентские реформы XIX в., рассмотрев их в качестве важнейших этапов внутриполитического развития Великобритании. Аналогичной точки зрения придерживался и А.И. Косарев.
В постсоветское время проблематика исследований по истории Великобритании расширилась. Были подвергнуты существенному переосмыслению политические процессы, протекавшие в английском обществе XIX века, и активизировался научный интерес к изучению реформаторской деятельности британских политиков.
Внутриполитическое развитие Великобритании в первой половине XIX в., взаимодействие британского парламента и общественного мнения страны рассматривается в работах известного современного историка М.П. Айзенштат. Функционированию британского парламента и парламентской реформе 1832 г. посвящена монография А.И. Минаева. Становление партий исследуют В.В. Клочков и М.В. Жолудов.
Отношение британской общественности к Франции в 1815-1830 гг. исследовал отечественный историк А.В. Дубровский. В работе «Английское буржуазное общественное мнение и реставрация Бурбонов во Франции» автор продемонстрировал постепенные перемены в общественном сознании по отношению к реставрированной династии: от принятия и восхваления этого процесса в 1814 г. до осуждения в последующие годы.
Что касается французского компонента темы исследования, то англоязычная историография, посвященная развитию Франции в годы Реставрации и первые годы правления Луи Филиппа, немногочисленна. Исследуя причины Июльской революции, англоязычные историки полагали, что к революции 1830 г. привели политика Бурбонов, которая настроила против них подданных, и ухудшение экономического положения в стране. Годы же Июльской монархии рассматривались англоязычными исследователями, как правило, в контексте изучения причин, приведших к февральской революции 1848 г.
В отечественной историографии, начиная с дореволюционных времен, утвердился неоднозначный взгляд на период существования во Франции режима Июльской монархии. Из отечественных историков, уделявших внимание политическому развитию Франции после наполеоновских войн, следует отметить Н.И. Кареева, А.И.Молока, В.Н. Белановского, Ф.В. Потемкина. Эти исследователи были солидарны с западными коллегами по вопросу о причинах революции 1830 г. во Франции. История же собственно Франции времен Реставрации и Июльской монархии в советской исторической науке в течение долгого времени не была объектом пристального внимания исследователей. Лишь с начала 1990-х годов в отечественной исторической науке наблюдается рост интереса к проблемам политической истории Франции в годы Реставрации и Июльской монархии, а также в целом к проблеме западноевропейского либерализма XIX века.
Перейдём к историографии англо-французских отношений в исследуемый период.
Подавляющее большинство работ посвящено внешнеполитическим связям между двумя державами. Из изученных работ особо выделяется фундаментальный труд Р. Сетона-Уотсона, в котором автор дал обзор английской дипломатии с конца XVIII в. Деятельности виконта Каслри на посту министра иностранных дел посвящена работа английского историка Ч.Вебстера. Исследователь подробно осветил отношение этого политика к Испанской революции 1820 г. и восстаниям в Латиноамериканском регионе. Испанская, португальская и латиноамериканская политика Дж. Каннинга была в центре внимания английского исследователя Г. Темперли.
Английский историк Ч. Вебстер в своем двухтомном исследовании, опираясь на обширную источниковую базу, также дал подробный анализ внешнеполитической деятельности Г.Дж. Пальмерстона в 1830-1841 гг. Особое внимание автор уделил рассмотрению бельгийского, польского и итальянского вопросов. Основные направления внешней политики Великобритании при Пальмерстоне также были освящены в монографиях М. Чемберлена, К. Борна, М. Кингсли и других исследователей.
Из трудов англоязычных авторов, посвященных англо-французским отношениям, особо следует выделить работы английского историка Роджера Баллена. В центре внимания Баллена – англо-французские отношения 1830-1840-х годов. По мнению исследователя, в начале 1830-х годов Франция и Великобритания впервые за столетия рассматривали друг друга естественными и очевидными союзниками скорее, чем постоянными и непримиримыми врагами. Как отмечал Баллен, сближение между Францией и Великобританией произошло на почве так называемой «русской угрозы». «Сердечное согласие» создавалось в противовес политике России, а его целью «был не только подрыв баланса сил в Европе, но и пересмотр статус-кво на Ближнем Востоке в свою пользу». Анализируя причины поражения «либерального альянса» между двумя странами, Р. Баллен пришел к выводу, что вигская концепция была слишком грандиозной и нереалистичной. Автор справедливо отмечал, оба правительства хотели поставить общие политические идеалы выше собственных национальных интересов. Однако этого так и не произошло.
Отечественные историки также уделяли внимание англо-французским отношениям. Ряд аспектов внешней политики Франции и Великобритании после Июльской революции нашел отражение в работах С.С. Татищева, Н.И. Кареева, Е.В. Тарле. Советские историки продолжили изучение этих проблем. В частности, в статье А.И. Молока «Англия и революция 1830 г. во Франции» рассматриваются не только отношения дух стран в начале 30-х гг. XIX в., но и описывается реакция общественности и правительственных кругов Великобритании на события во Франции. Автор пришел к выводу, что общественность Англии тепло восприняла новости о революции во Франции, что объяснялось тем фактом, что в стране набирало силу движение за парламентскую реформу.
Из работ современных отечественных исследователей, использованных при написании диссертации, следует отметить труды М.В. Жолудова, в которых описывается внешняя политика Великобритании в начале 30-х гг. XIX в., статью М.С. Стецкевича, посвящённую вопросам внешней политики Великобритании в 1815-1818гг, и диссертационное исследование А.С. Ловцова, в центре внимания которого была европейская политика Дж. Пальмерстона.
Из трудов отечественных франковедов, посвященных изучению внешней политики Франции, отметим монографии и научные статьи Н.П. Таньшиной, а также статьи Е.И. Федосовой.
Период существования во Франции режима Июльской монархии впервые в отечественной исторической науке подвергается Н.П. Таньшиной качественно новой интерпретации. Июльская монархия автором анализируется как важный этап генезиса современных политических институтов и либеральных традиций в этой стране, как период институционального оформления либеральных ценностей и категорий. Кроме того, автор дает качественно новую оценку внешнеполитического курса правящих кругов Франции в годы Июльской монархии. Н.П. Таньшиной был делан обоснованный вывод о том, что либералы-орлеанисты рассматривали укрепление отношений с Великобританией не как самоцель, а как средство усиления позиций Франции в Европе.
Непосредственно к теме исследования примыкает статья Е.И. Федосовой «Первое «сердечное согласие» (к вопросу о франко-английских отношениях в 30-40-е гг. XIX в.)». В ней автор исследовала отношения между Великобританией и Францией после Июльской революции и показала, что сближению между державами, которое наметилось после Июльской революции, помешали, прежде всего, неразрешимые противоречия во внешней политике и экономике, что привело к обострению двусторонних отношений в 1840-е гг.
Отдельную группу работ составляют биографии ведущих английских политических деятелей исследуемого периода. При подготовке диссертационного исследования были изучены биографии виконта Каслри, написанные Дж. Дерри и В. Хайндом; биографии Дж. Каннинга, созданные П. Ролом, В. Хайндом и П. Диксоном; герцога Веллингтона, принадлежащие перу В. Максвелла, Дж. В. Бачена, а также биографии виконта Пальмерстона, изложенные Дж. Ридли и Ф. Гедаллом. Из отечественных исследований для написания работы привлекались работы Я.И. Ерёмина и М.М. Куриева.
Как видим, несмотря на достаточную изученность отдельных аспектов исследуемой темы, целостного научного труда, посвященного анализу восприятия и отношения британского общества к событиям Июльской революции во Франции, нет ни в отечественной, ни в зарубежной исторической науке. Настоящее диссертационное исследование является попыткой восполнить в некоторой степени этот историографический пробел.
Источниковую базу исследования составили разноплановые и разнохарактерные источники как официального, так и неофициального происхождения.
Важнейшую группу источников официального происхождения составили парламентские дебаты. Парламентские дебаты представляют собой стенографические отчёты заседаний палаты общин и палаты лордов английского парламента и являются одним из ценнейших документов законодательной и политической истории Великобритании.
Немаловажное значение при написании работы имели официальные внешнеполитические документы, представленные в сборниках документов по внешней политике Великобритании. Огромное разнообразие материалов было привлечено из фундаментального труда авторитетных английских исследователей Г. Темперли и Л. Пенсон. Авторы собрали официальные документы из архива Форин офис, включая депеши английских послов за границей, заявления государственных деятелей, а также парламентские материалы по вопросам внешней политики. Большая подборка официальных внешнеполитических документов, содержится и в публикации «Основы британской внешней политики».
Что касается истории постнаполеоновской Франции, то при работе над темой диссертации была использована публикация «Правительство и общество во Франции 1814-1848», изданная И. Коллинз, в которой содержатся наиболее важные документы, касающиеся внешней и внутренней политики Франции в рассматриваемый период.
В работе также использовались многотомные издания официальных и личных материалов из архивов английских политических деятелей А. Веллингтона, Р.-Г. Каслри, Р. Пиля. Они включают донесения английских представителей в европейских странах, министерские инструкции, дипломатические проекты и записки, а также не менее информативную личную переписку. Эти документы позволили глубоко и всесторонне рассмотреть деятельность британской дипломатии, а также раскрыть механизмы принятия политических решений.
При анализе внешней политики Великобритании после Июльской революции во Франции большое подспорье оказала работа члена британского парламента и дипломата Г. Булвера, который после смерти Г. Дж. Пальмерстона опубликовал дипломатическую и личную переписку этого деятеля, снабдив ее своими воспоминаниями. После смерти Г. Булвера работа была продолжена и завершена родственником виконта Пальмерстона Э. Эшли, который имел доступ к его личному архиву.
Большой научный интерес представляет официальная переписка министра иностранных дел Великобритании Г.Дж. Пальмерстона с королем Вильгельмом IV и премьер-министром Ч. Греем, которая опубликована в приложении к книге английского историка Ч. Вебстера, и переписка этого политического деятеля с французским дипломатом Ш.-М. Талейраном, посвящённая польскому вопросу. Также в работе была использована официальная переписка британского политика Дж. Каннинга.
В связи с тем, что отношения с Великобританией занимали одно из центральных мест в системе международных связей Российской империи, ее дипломаты очень внимательно следили за изменениями в политической жизни Великобритании. Таким образом, одним из важных источников по исследуемой теме стал «Сборник трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами», который был составлен по поручению российского Министерства иностранных дел профессором Ф.Ф. Мартенсом. В работе были использованы материалы 11, 12 и 15 томов.
Источники неофициального происхождения представлены, прежде всего, обширной мемуарной литературой, перепиской виднейших общественных деятелей Великобритании, таких как супруга российского посла в Лондоне в 1812-1834 гг. князя Х. А. Ливена княгини Д.Х. Ливен, английского политика и историка Т. Б. Маколея, герцога Букингемского, маркиза Лондондерри, Т. Гренвилла и У.Г. Фримантла и материалами английской публицистики.
Кроме того, одним из главных видов источников при изучении общественного мнения стали материалы периодической печати как официального, так и неофициального характера. Из ежедневных газет в наибольшей степени была использована влиятельная и авторитетная газета «Times», которая выгодно выделяется статьями, отражавшими новые веяния и тенденции во внутриполитической жизни страны. Ценные сведения содержаться в таком периодическом издании как «Annual Register». Сведения, представленные в этом ежегоднике, носят достаточно объективный характер, на его страницах факты чаще излагаются, как правило, без комментариев, поэтому редакторов издания вряд ли можно обвинить в политических пристрастиях.
В работе также использовались издания периодической печати с более явной политической окраской. К вигским изданиям относятся «Edinburgh review», «Morning Chronicle»; точка зрения партии тори была представлена на страницах «Quaterly Review», «Morning Post» и близкой к кабинету Веллингтона газете «Courier»; позиция радикалов нашла отражение в «Westminster review», «Cobbet’s Weekly Political Register».
Кроме того, при работе над диссертацией были задействованы малоизученные английские газеты «Bristol Mercury», «Derby Mercury», «Liverpool Mercury», «Atlas», а также периодическая печать Шотландии - «Caledonian Mercury», Уэльса - «North Wales Chronicle», Ирландии - «Belfast News-Letter», «Freeman's Journal and Daily Commercial Advertiser».
Особую группу исторических источников, привлекаемых к исследованию, составили политические карикатуры, в частности, привлекались работы известных английских карикатуристов Дж. Крукшенка, Р. Сеймура и У. Хита.
В целом, несмотря на определенную степень изученности отдельных групп источников, большинство материалов, составляющих источниковую базу настоящего исследования, требует дальнейшей разработки и вовлечения в научный оборот.
В результате научного исследования автором обоснованы следующие положения:
1. Новость об Июльской революции 1830 г. во Франции привлекла пристальное внимание британской общественности. По вопросу об отношении к этому событию в стране разгорелась острая идейно-политическая борьба, в ходе которой отчётливо выделилось два лагеря: рабочие, мелкие собственники, мелкие землевладельцы, промышленники, финансовые круги восприняли известие об Июльской революции 1830 г. положительно, в то время как придворные круги, крупные землевладельцы и промышленники отнеслись к Июльской революции враждебно.
2. Политические круги Великобритании отнеслись к Июльской революции во Франции неоднозначно: представители партии тори и ультра-тори заняли резко отрицательную позицию к французской революции, в то время как вигские и радикальные политики восприняли Июльскую революцию положительно, выступили за признание режима Июльской монархии и сближение с Францией на международном уровне.
3. В условиях, когда Июльская революция была поддержана широкими слоями общественности и значительной частью политической элиты страны, правительство герцога Веллингтона было вынуждено пойти на признание режима Июльской монархии. Однако этот шаг не помог герцогу Веллингтону сохранить за собой пост премьер-министра, и в ноябре 1830 г. было сформировано новое правительство возглавляемое вигом Ч. Греем.
4. Июльская революция 1830 г. в условиях экономического кризиса и депрессии 1820-х гг. в Великобритании, вызвавших ухудшение положения широких народных масс, а также политического кризиса внутри правящей партии тори стала катализатором движения за парламентскую реформу в стране и способствовала принятию Билля о парламентской реформе 1832 г., открывшего путь для дальнейших либеральных преобразований.
5. Июльская революция 1830 г. ознаменовала существенный поворот во внешней политике Великобритании, правительство которой попыталось преодолеть многовековое соперничество и враждебность по отношению к Франции, и стало проводить политику, направленную на установление партнерских и добрососедских отношений с этой страной, получившую наименование «сердечного согласия» («entente cordiale»).
6. Несмотря на провозглашение правительством Великобритании курса на «сердечное согласие» с Францией подлинного сближения двум странам достичь не удалось в связи с существовавшими между ними противоречиями, которые затрагивали внешнюю политику, экономику и духовную сферу.
Научная и практическая значимость исследования обусловлена тем, что оно помогает восполнить очевидные пробелы в историографии политической истории Великобритании и Франции в 1830-е гг., а также истории двусторонних отношений в рассматриваемый период. Положения диссертации могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов по новой истории стран Запада, истории Великобритании, а также истории международных отношений в XIX веке.
Апробация результатов исследования. Основные положения работы изложены в четырех статьях, их которых три из списка, рекомендованного ВАК РФ, а также в ходе выступлений на межвузовских научных и научно-практических конференциях.
Англо-французские отношения в 1815-1830-е гг
На социально-политическое развитие Великобритании в 1815-1830-е гг. большой отпечаток наложила промышленная революция, которая началась в середине XVIII в. и продолжалась до середины следующего столетия. Годы наполеоновских войн явились периодом бурного развития британской промышленности. Наиболее быстрыми темпами росла молодая хлопчатобумажная промышленность на базе широкого внедрения механизации в основные производственные процессы. Производство хлопчатобумажных тканей выросло с 40 млн. ярдов в 1785 г. до 540 млн. ярдов в 1814 г. Развивалась шерстяная промышленность, трикотажное и кружевное производство. Быстрыми темпами шло развитие металлургии. Выплавка чугуна поднялась с 68 тыс. т. в 1788 г. до 250 тыс. т. в 1806 г.2 В 1800 г. выплавлялось свыше 5 тыс. т. меди, 2500 т. олова . Развитие металлургии стимулировало быстрый рост угольной промышленности. В 1780 г. добывалось 8,5 млн. т. угля, а в 1800 г. - свыше 10 млн. т.
Переход к машинному производству сопровождался бурным ростом промышленных городов: Бирмингем 1801 - 71 тыс., 1831 - 144 тыс.; Глазго 77 тыс., 202 тыс.; Ливерпуль 82 тыс., 202 тыс.; Манчестер 75 тыс. 182 тыс.; Бредфорд 13 тыс., 44 тыс.4 Первое место по уровню развития промышленного производства стали занимать северные и центральные районы страны.
Социальные результаты промышленной революции были огромны. Миграционные процессы, происходившие вследствие промышленной революции, значительно изменили соотношение городского и сельского населения. Доля населения занятого в сельском хозяйстве падала. По подсчётам историка Ф.А. Ротштейна, если в 1770 г. сельское население составляло более 40% общего населения Англии, то в 1811 г. этот процент снизился до 35%, а в 1841 г. - до 26% . По мере перехода к машинному производству происходило складывание новых классов: пролетариата и буржуазии, которым предстояло сыграть значительную роль в дальнейшем развитии страны.
Важные изменения происходили и в общественной жизни. С началом промышленного переворота она уже не ограничивалась рамками аристократических салонов придворной знати, в которых обсуждались последние новости. В нее включалось городское население столицы, крупных экономических центров, а вслед за ними постепенно вовлекались и жители всей страны. Исследователи отмечают важную роль общественного мнения в эти годы .
Изменения, затронув экономическую и социальную сферы, совершенно не коснулись государственно-политического устройства страны. Великобритания являлась конституционной монархией, во главе страны стоял король, однако его власть была ограничена регулярно собиравшимся парламентом, а управление страной непосредственно осуществлялось через кабинет министров. «Король был лишен права принимать законы, приостанавливать или отменять их действие, назначать и собирать налоги, иметь постоянное войско. В его ведении оставалось заключение договоров с иностранными державами, право помилования, жалование почетных званий, управление зависимыми колониями, созыв и роспуск парламента, назначение Великобритании считался Георг III, правивший страной с 1761 г. по 1820 г., однако, в связи с обострением психической болезни он был признан недееспособным, и власть в стране начиная с 1811 г. была сконцентрирована в руках его старшего сына Георга, ставшего регентом. После смерти отца в 1820 г. он вступил на престол под именем Георга IV и правил страной до 26 июня 1830 г. Георг IV не оставил наследников, поэтому после смерти его преемником стал младший брат Вильгельм IV.
Власть британского короля была ограничена парламентом, занимавшим центральное место в политической системе страны. Структура парламента была следующей: верхняя, палата лордов, состоявшая из пэров, ставших ими по праву наследования, по назначению и по должности, и выборная нижняя, палата общин. Роль парламента в стране была значительна. Во-первых, он выполнял судебные функции. Так судебные функции палаты лордов распространялись на наиболее важные государственные дела (измена, оскорбление короны), палаты общин - на гражданские дела (вопросы наследства, разводы и др.). Во-вторых, парламент утверждал бюджет. В-третьих, он принимал законы. Любой законопроект обсуждался в нижней палате три раза, в случае утверждения отдельно рассматривался каждый пункт и поправки к нему, а затем он передавался в палату лордов, которая также рассматривала его трижды. При этом верхняя палата имела право вето на принятие любых актов, что позволяло аристократии сохранять власть и контроль при решении вопросов государственной важности. Только после получения одобрения в обеих палатах он поступал на подпись королю.
Июльская революция 1830 г. и изменение внешнеполитического курса Франции
В результате народного восстания, вспыхнувшего в Париже 27 июля 1830 г., режим Реставрации пал и во Франции был установлен режим Июльской монархии.
Причины Июльской революции заключались в политике Карла X, ущемлявшей интересы широких слоев населения: из армии были уволены 250 наполеоновских генералов, закон о святотатстве карал смертной казнью за осквернение Святых Даров, закон о так называемом миллиарде для эмигрантов оскорблял патриотические судьбы большинства французов, была распущена Национальная гвардия. Непосредственным поводом к Июльской революции послужили ордонансы 25 июля о роспуске Палаты депутатов (в которой после выборов 1827 и 1830 гг. преобладали представители либеральной оппозиции), об отмене свободы печати, ограничении избирательного права земельным цензом и назначении новых выборов.
27 июля в Париже вспыхнуло массовое вооруженное восстание под лозунгом защиты конституционной Хартии 1814 и смещения ультраправого кабинета Ж. Полиньяка. 29 июля повстанцы овладели Тюильрийским дворцом и др. правительственными зданиями. Выступления в провинциальных городах также закончились поражением защитников режима Реставрации. Власть в столице перешла в руки «муниципальной комиссии», возглавленной влиятельными деятелями умеренных либералов (банкиры Ж. Лаффит и К. П. Перье, генерал М.-Ж. Лафайет и др.).
В ночь на 30 июля Карл X дал согласие на отставку правительства Полиньяка и отмену ордонансов, а 2 августа подписал отречение от престола в пользу своего внука герцога Бордосского и вскоре с семьей покинул Францию, отплыв в Великобританию. 7 августа 1830 г. Палата депутатов, предварительно объявив трон вакантным, предложила его Луи Филиппу, герцогу Орлеанскому, главе младшей ветви низложенной династии и его потомкам по мужской линии в порядке первородства. Через два дня состоялась церемония гражданской коронации: герцог Орлеанский принял присягу на верность конституции, подписал Хартию, после чего ему были вручены королевские регалии. Отныне он именовался Луи Филиппом I, королем французов.
Новый государственный строй был законодательно оформлен в конституционной Хартии 1830 г., являвшейся несколько измененным вариантом Хартии 1814 г. и свидетельствовавшей о дальнейшей либерализации режима, укреплении конституционного строя и переходе от наследственного к выборному способу передачи государственной власти.
Хартия, создававшая законодательную базу для режима парламентского правления, рассматривалась в качестве договора между французским народом и свободно избранным им королем; в ней отсутствовало вступление, в котором говорилось, что королевская власть «дарует» французам основные свободы и права; они были признаны естественными и неотъемлемыми. Если в Хартии 1814 г. католическая религия провозглашалась государственной религией французов, то в Хартии 1830 г. говорилось только о том, что католическая религия является религией, «исповедуемой большинством французов» (ст. 6). Расширялись политические права и свободы граждан, была отменена цензура. Восстанавливался баланс законодательной и исполнительной властей, нарушенный ранее в пользу последней. Король лишался права по своему усмотрению отменять законы или приостанавливать их действие (ст. 14 Хартии 1814 г., позволявшая королю промульгировать ордонансы, была изменена: отныне ордонансы не могли больше ни приостанавливать законы, ни освобождать от их исполнения). Законодательная инициатива исходила от короля и разделялась между королем, палатой пэров и палатой депутатов (ст. 15). Согласно статьям 15 - 19 и 46 - 49 палаты имели право вотировать налоги и формировать бюджет страны, получили право законодательной инициативы и др. Длительность парламентской сессии устанавливалась в 5 -6 месяцев. Относительно контроля парламента за правительством статья 13 содержала очень нечеткую формулировку: в ней говорилось об ответственности министров перед парламентом, но о какой ответственности: политической или уголовной и перед каким судом - это было неясно.
Итак, Июльская революция разрешила противоречие, заложенное в тексте Хартии 1814 г. между законным троном и конституционными учреждениями. Она воплотила в жизнь идею конституции сената от 6 апреля 1814 г. о суверенитете нации. Идеалы демократии, развившиеся в революционную эпоху, глубоко проникли в массовое сознание французов и противостояли монархии по «божественному праву».
Несмотря на достаточно умеренный характер, Июльская революция осложнила положение Франции на международной арене. Во-первых, эта революция послужила толчком для аналогичных выступлений во всей Европе, что не могло не вызвать острое недовольство у европейских правителей. 25 августа 1830 г. в Бельгии началась революция, месяц спустя беспорядки охватили некоторые государства Германского союза. Польское восстание 1830-1831 г. и волнения в итальянских герцогствах Парме, Модене и Романье, вспыхнувшие в феврале 1831 г., также были следствием июльских событий во Франции. Во-вторых, для легитимных монархов Европы революция во Франции означала возрождение революционной угрозы, исходящей из Франции. Опасения, прежде всего, вызывал тот факт, что Франция может решиться на пересмотр решений Венского конгресса, чего не могла допустить ни одна из держав-победительниц.
«В этих условиях Франция... должна была исходить из утверждения о том, что она является страной со стабильной внутриполитической системой, что она не вынашивает планов пересмотра Венской системы, а является полноправным партнером европейских держав, заинтересованным в сохранение европейского равновесия сил и в предотвращении возможности новых социальных потрясений в Европе»1, - отмечала российский историк Н.П. Таньшина. Луи Филипп осознавал, что поскольку новый политический режим был рожден революцией, главная задача, стоящая перед сформированным правительством, заключалась в скорейшем достижении политической стабильности в стране, а именно в преодолении революционного духа, в сохранении в стране «свободы и порядка». «Подавить внутреннее брожение, обеспечить сохранение общественного порядка и упрочить внешний мир - вот долг национального правительства»2, - полагал он.
Июльская революция и позиция кабинетов Веллингтона и Грея
Парламентская реформа 1832 г. явилась одним из самых знаменательных внутриполитических событий в истории Великобритании XIX века, положившее начало серьезным демократическим преобразованиям конституционной структуры британского государства. Движение за парламентскую реформу назревало в британском обществе начиная с конца XVIII века. Однако серьёзный размах оно приобрело лишь в начале 30-х гг. следующего столетия, что объясняется наличием широкого спектра внутренних причин. К ним относятся экономический кризис 1825-1827 гг. и последовавшая за ним депрессия, эпидемия холеры, что привело к ухудшению положения широких общественных слоев; кризис внутри правящей элиты, а именно партии тори, приведший к выходу из её рядов каннингитов и ультра-тори. Экономические сложности настолько накалили общество, что оно было готово воспламениться от любой искры и безапелляционно заявить о своих требованиях правительству герцога Веллингтона, ослабленному внутрипартийными разногласиями. Такой искрой стало известие о революции во Франции в июле 1830 г.
Известие об Июльской революции 1830 г. во Франции вызвало не просто чувства восторга у большинства англичан, но и привело к изменениям в умонастроениях жителей Великобритании. Суть этих изменений, по наблюдению журнала «Edinburgh Review», сводилась к тому, что «даже самые умеренные и спокойные граждане начали высказываться за признание прав человека, проведение широкого круга реформ, вплоть до введения принципов самоуправления» . На первый план среди требований британской общественности выдвинулся вопрос о проведении парламентской реформы, которая была ключом к дальнейшим либеральным преобразованиям. Вдохновившись примером французов, отстоявших свои гражданские права в ходе Июльской революции, британцы стали громче высказываться за реформирование парламента, организовывать собрания, устраивать митинги и вести активную петиционную кампанию. Показательным в этом отношении является то, что митинги в поддержку Июльской революции проводились совместно с акциями в пользу проведения парламентской реформы.
Важность Июльской революции 1830 г. для борьбы за парламентскую реформу неоднократно подчёркивалась на страницах британских периодических печатных изданий. В частности, английский ежегодник «Annual Register» отмечал, что события во Франции положили начало активным требованиям реформы в Британии . Крупнейший вигский журнал «Edinburgh Review» также указывал на то, что «сражение за английскую свободу произошло и было выиграно в Париже»3; этим заявлением он подчёркивал ключевую роль Июльской революции в консолидации движения за парламентскую реформу в Великобритании.
Мнение об Июльской революции как о переломном событии в борьбе за парламентскую реформу разделялось и современниками. Лорд Дарлингтон указывал на то, что «недавняя революция... во Франции оказала существенное влияние на изменение настроений в обществе» , которое стало активнее требовать проведения парламентской реформы. «Воодушевление, которое преобладает по вопросу о реформе, было вызвано беспорядками во Франции» , - полагал Р.А. Дандес. Дж. Уолш также подчёркивал, что ажиотаж по вопросу о необходимости проведения парламентской реформы был вызван известиями о революции во Франции . Р. Вивиан сравнивал влияние Франции на ситуацию в его стране с эпидемией холеры, которая «пересекла... Ла-Манш и... поразила некогда счастливых и довольных людей» .
Изменения в настроениях общественности, катализатором которых стала Июльская революция, во многом продемонстрировали выборы в британский парламент, проходившие в конце июля - начале августа 1830 г. По сложившейся традиции по восшествии на престол после смерти своего предшественника король Вильгельм IV сразу же распустил парламент и назначил новые выборы. Акт о роспуске был подписан 23 июля, а через несколько дней в Лондон пришли известия об Июльской революции во Франции. Подчёркивая влияние этих новостей на исход парламентских выборов, лорд Холланд в своём дневнике указывал на то, что под впечатлением о победе революции во Франции «люди пребывали в высшей степени восторга, и сторонники реформ были избраны в парламент»3. Красноречивую заметку в своём дневнике сделал и ещё один политический деятель, принадлежавший к партии тори. Так, до того, как новости об Июльской революции распространились по стране, член кабинета Веллингтона лорд Эленбороу писал в дневнике о том, что «выборы проходят для нас хорошо, за исключением Кентербери» , несколько дней спустя, когда широкие слои британской общественности узнали о победе революции во Франции, он с сожалением был вынужден констатировать, что «выборы были неудачны для нас» . Перемена в настроениях избирателей была отмечена и лордом Пальмерстоном, писавшим, что «революция застала Веллингтона врасплох» .
Курс на «сердечное согласие» как фактор британской внешней политики
Сближение с Францией в условиях существования серьёзных противоречий между державами в сфере внешней политики и экономики подразумевало то, что обеим странам необходимо было идти на определённые уступки по отношению друг другу. Идти же на уступки Франции, своему многовековому сопернику и конкуренту, широкие слои британского общества ещё не были готовы. Общественное недовольство подогревалось и постоянной критикой курса на сближение с Францией британскими парламентариями.
В-третьих, в понимании сущности «сердечного согласия» между политиками Великобритании и Франции имелось фундаментальное различие. Пальмерстон, войдя в вигское правительство в качестве министра иностранных дел, согласился с необходимостью установления союзнических отношений с Францией. Однако, как справедливо заметил английский историк Р. Баллен, «для него, в отличие от его коллег франкофилов, основой для этого союза служила не вера, а практический интерес»1. Пальмерстон был трезвомыслящим политиком, который полагал, что у Великобритании «нет ни вечных союзников, ни постоянных друзей, но вечны и постоянны наши интересы, и защищать их - наш долг»2.
Так, этот политик чётко осознавал, что после Июльской революции 1830 г. Франция оказалась в сложном положении: враждебность великих держав по отношению к Орлеанской монархии означала, что Франция должна либо сотрудничать с Великобританией на её условиях, либо оказаться в изоляции; и Франция согласилась на второстепенную роль в англо-французском объединении. Подобные неравноправные отношения ярко прослеживаются в решении бельгийского, итальянского, польского вопросов, когда французские политики были вынуждены идти на серьёзные уступки британским дипломатам. Идя на уступки Великобритании, Франция полагала, что подобные отношения носят временный характер. По словам Р. Баллена, «французские политики... верили, что это может привести к заключению равного и взаимовыгодного союза»3.
Итак, после Июльской революции 1830 г. Великобритания и Франция провозгласили курс на «сердечное согласие» в отношениях друг с другом. Однако лишь к 1832 г. этим державам удалось преодолеть взаимное недоверие и наладить двусторонние отношения в области внешней политики, что проявилось в решении бельгийского, итальянского и португальского вопросов. Однако неразрешённые экономические противоречия, общественное мнение, настроенное враждебно по отношению к союзу между двумя державами, а также разный подход к пониманию сущности этого союза делали это сближение крайне непрочным, и существование так называемого «сердечного согласия», которого к 1832 г. удалось достичь лишь во внешней политике, носило лишь временный характер.
Подведём итоги. Июльская революция 1830 г. во Франции оказала огромное влияние на европейский континент. Она явилась катализатором аналогичных выступлений в Европе. Не меньшее влияние, по крайней мере, в плане идеологического воздействия, Июльская революция оказала и на Великобританию, где постепенно набирало силу движение за парламентскую реформу.
Развёртывание движения за парламентскую реформу в начале 30-х гг. XIX в. в Великобритании явилось следствием целого ряда причин, как внутренних, так и внешних. К внутренним причинам относятся разногласия внутри правящей партии; кризис и депрессия 20-х гг. XIX в., которые вызвали дальнейшее ухудшение положения широких народных масс и способствовали росту социальной напряжённости; эпидемия холеры.
В условиях экономических и политических проблем Июльская революция 1830 г. во Франции сыграла роль катализатора движения за парламентскую реформу: после того как новости о революции во Франции достигли берегов Великобритании, политическая активность жителей этой страны существенно возросла. Митинги, собрания, подача петиций в парламент с просьбами проведения реформы избирательного права, а также массовые народные выступления, на которых политические требования звучали всё отчётливее, стали распространённым явлением в стране.
Британская политическая элита, опасаясь развития событий в своей стране по европейскому сценарию, стала склоняться к признанию необходимости проведения реформ. Под лозунгами скорейшего проведения избирательной реформы сплотились виги, радикалы, часть тори и ультратори. Эти политики сконцентрировали свои усилия на проведении политической кампании за изменение парламентской системы Великобритании, и через два года их миссия увенчалась успехом. В июне 1832 г. в Великобритании был принят Билль о парламентской реформе, открыв путь для дальнейших либеральных преобразований.
Великобритания, стоявшая на пороге проведения избирательной реформы, нуждалась в сохранении международной стабильности, что было невозможно без признания нового французского режима и установления добрососедских отношений с Луи Филиппом. Король Луи Филипп и поддерживавшие его умеренные либералы-орлеанисты главную возможность стабилизировать ситуацию в стране и укрепить позиции Франции на международном уровне также усматривали в сближении с Великобританией, с которой Францию объединяла общность либеральных институтов и провозглашение принципа невмешательства в качестве основного принципа внешней политики.
Таким образом, преследуя свои цели, Великобритания и Франция провозгласили курс на «сердечное согласие» в отношениях друг с другом. Однако преодолеть взаимное недоверие им так и не удалось. К 1832 г. британские и французские политики и дипломаты смогли наладить двусторонние отношения, занимаясь совместным урегулированием бельгийского, итальянского и португальского вопросов. Однако общественное мнение, настроенное враждебно по отношению к уступкам своему многовековому сопернику, а также серьёзные экономические противоречия между странами делали это сближение крайне непрочным.
