Английская семья XIV-XV вв. по частноправовым, эпистолярным и литературным источникам Воронцова Анна Юрьевна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Имущественные аспекты семейных взаимоотношений в Англии XIV-XV вв.

1. Имущество горожан: формы и особенности владения . 44

2. Наследования в среде горожан. 61

3. Формирование семейного имущества. Личный доход. 85

Глава II. Заключение и расторжение брака. Брачная практика в Англии XIV-XV вв.

1. Заключение брака. Специфика брачных союзов . 99

2. Расторжение брака. 122

Глава III. Характер межличностных отношений в семье.

1. Характер межличностных отношений в семье. (на основе частноправовых и эпистолярных источников) 135

2. Межличностные отношения в семье по литературным источникам (Джеффри Чосер, Маргарита Кемпе). 158

Заключение. 192

Список использованных источников и литературы. 203

• Имущество горожан: формы и особенности владения
• Заключение брака. Специфика брачных союзов
• Характер межличностных отношений в семье. (на основе частноправовых и эпистолярных источников)

Введение к работе

Предметом изучения данной работы является английская семья в XIV - XV вв. Область исследования охватывает городскую среду. Речь идет о людях, владеющих в городе недвижимостью, а также профессионально связанных с городом: прежде всего - это купцы, ремесленники, чиновники.

Актуальность исследования. Изучение семейно-брачных отношений является одним из наиболее актуальных направлений в современной медиевистике.

В традиционном укладе средневекового общества семья была одной из главных микростуктур, определяющих статус человека, форму его поведения, систему личных взаимоотношений. Изучение традиционных семейных укладов в различных социальных слоях дает возможность, опосредованно, через морально-этические установки каждой группы, понять специфику их корпоративных и индивидуальных представлений.

Изучение семьи также дает возможность заглянуть во внутренний мир человека, исследовать его наиболее интимную и скрытую сторону жизни. Появляется возможность определить поведенческие нормы, в которых существует индивид, его потребности и возможности выхода за рамки этих норм.

Современный интерес к тендерной истории обусловлен прежде всего гуманизацией современной науки, которая обратилась к исследованию характерных особенностей индивидуального сознания. Этот интерес связан, в том числе, и с исследованием семьи. Семья как сфера реализации личных интересов, является наиболее репрезентативной сферой проявления специфики человеческих взаимоотношений.

Отнюдь не случайно в нашей работе именно городская семья становится основным предметом изучения. Следует отметить, что в историографической традиции при изучении английской семьи основное

внимание (за некоторым исключением) уделялось общему анализу семейно-брачной сферы, исследованию ее региональной и социальной специфики. Кроме того, в поле зрения ученых находились прежде всего семьи аристократов, а также крестьянские семьи. Городская же семья, как правило, рассматривалась в контексте социально-культурной жизни города в целом и не выступала как непосредственный объект исследования. Однако многообразие укладов городской жизни, социальная мобильность, уровень экономического и культурного развития, восприимчивость к новому создают уникальную возможность для исследований в области матримониальных отношений.

В нашем исследовании особое внимание уделяется казусу, поскольку это позволяет увидеть не стилизованный образ современника, а реального индивида. Совмещение анализа традиционных поведенческих форм и девиантных примеров позволяет расширить наши представления о средневековых людях, дает возможность увидеть человека прошлого объемно, разглядеть разнохарактерность и вариативность отношений, поведения, восприятия. Таким путем мы добиваемся конкретизации представлений об особенностях людей изучаемой эпохи.

Интерес к семье обусловлен также и нашими современными потребностями в самореализации и самоопределении себя в обществе. Не случайно именно сейчас на первый план выходят вопросы не изучения общих закономерностей развития общества, а узкие частные проблемы. Осознание уникальности эпохи через призму индивидуальных мотиваций, внутренних посылок и личной способности расширения общепринятых границ дает историкам возможность дальнейшего развития культурной истории.

Таким образом, изучение истории семьи позволяет соединить три концептуальных направления современной науки: социально-культурное, гендерное и казуальное.

Исследование матримониальных отношений в определенном культурном пространстве невозможно без знания историко-культурного своеобразия изучаемой эпохи, а также специфики нормативного восприятия этих отношений. Для Англии, как и для других европейских стран, характерно совмещение нескольких, иногда противоречащих друг другу, тенденций при оценке супружества. Нарративные источники: проповеди, нравоучительные трактаты, философские сочинения, в которых затрагиваются проблемы формирования семьи, как правило, дают возможность оценить идеальную концепцию брака. Их нравственно-этическая проблематика, в основе которой лежат ортодоксальные христианские представления, диктует определенный стереотип понимания супружества: брак - это вынужденный грех, который позволяет избежать еще большего грехопадения и обеспечивает продолжение человеческого рода¹.

Теоретическое негативное отношение к браку и практическая польза от такого союза создавала понятийное противоречие. С одной стороны, признание необходимости супружества и разработка идеальных ролевых функций для мужчины и женщины, с другой - образ мужчины-монаха, который посвятил свою жизнь Богу и избежал плотского соблазна.

Вариативность проявлялась и в декларированном распределении ролевых функций женщины и мужчины в браке, а также в их непосредственных отношениях. Положение женщины определялось, исходя из ее сущностных характеристик. С одной стороны, женская природа слаба и греховна. Отсюда следовало, что женщина, как основная виновница первородного греха, в реальной жизни должна была полностью подчиняться воли супруга. С другой, признание равенства женщины и мужчины перед Богом. Два женских образа: Ева и Мария определили грани понимания женской природы. Однако если образ Марии являл собой идеал,

¹ Восходя к библейской традиции, эта установка определила вектор развития отношения к браку на протяжении всего Средневековья. Особую значимость в формировании церковной концепции в отношении брака приобрели труды Аврелия Августина. В своем сочинении "О супружестве и похоти" он экстраполирует изначальный грех, присущий отношениям женщины и мужчины, на брачные отношения, которые в свою очередь противопоставляются сладострастию и похоти. Августин Аврелий. См.: О супружестве и похоти // Философия любви. T.2. М, 1990. С. 480-481.

недостижимую вершину стремления, то образ Евы скорее отождествлялся с реальной женщиной. Исходя из этого, именно подавление и подчинение женской природы мужской являлось неизбежным акцентом отношений в браке. Подобный взгляд на отношения супругов определил содержание церковной проповеди на протяжении всего Средневековья.

Другой компонент, легший в основу формирования представлений о браке - светская литературная традиция. Здесь мы наблюдаем совершенно иной подход при рассмотрении брачных отношений. Прежде всего, следует отметить что автора, как правило, волнует не религиозно-нравственная оценка брачного союза, а характер самих взаимоотношений мужчины и женщины.

Куртуазная культура формирует совершенно новый взгляд на природу отношений женщины и мужчины. Идеализированная, во многом придуманная система отношений диктовала другое отношение к женщине и любви. Полноценность рыцаря определялась не только его доблестью, но и чувством к женщине. Недосказанность и потенциальность отношений такого рода разрушали привычное восприятие, но при этом запретность и конфликт, заложенные в этом чувстве, не позволяли выйти за рамки этических представлений данного общества. Красивость и искусственность литературных образов и идеальный характер любовных отношений резко контрастировали с реальной прозой жизни. Но создание этой модели предполагает внутреннее стремление человека к подобным отношениям.

В народной литературе по-своему отражалась специфика отношения к браку, приобретая бытовые, повседневные черты. Смесь гротескности, популярности, показной примитивности и даже вульгарности придает особый неповторимый колорит литературным образам. Здесь мы можем за призмой сарказма и насмешки увидеть реального человека с его слабостями и недостатками, рассмотреть традиционные взаимоотношения между людьми, образ жизни и поведенческие стереотипы. Наделение определенными характерными чертами героев: глупостью, жадностью,

чванливостью, хвастовством, мотовством, ленью и т.д. формирует не только представление о необходимом моральном облике персонажа, но и дает возможность оценить общий культурно-исторический контекст повествования (социальная среда, ценности, поведенческие традиции, социальные образы мужчины, женщины, ребенка, старика). Одним из самых распространенных сюжетов становится неудачливый простак мужчина, по своей глупости вступивший в брак: "Врачующийся мужчина подобен рыбе, что привольно гуляла себе в море и плавала куда ей вздумается и вот эдак плавая и резвясь, наткнулась вдруг на сеть, мелкоячеистую и прочную, где бьются пойманные рыбы, кои, учуяв вкусную приманку, заплыли внутрь да и попались. И вы, верно думаете, что при виде этих бедняг наша вольная рыба улепетывает поскорее прочь? Как бы не так - изо всех сил тщится она найти вход в коварную ловушку и в конце концов все-таки пробирается туда, где, по ее разуменью, забав и услад хоть отбавляй, отчего и стремится вольная рыба попасть внутрь. А уж коли попала, то обратно выхода не ищи, и там, где полагала найти она приятности и утехи, обретает одну лишь скорбь и печаль¹." Это отрывок из замечательного антифеминистского произведения начала XV века "Пятнадцать радостей брака." Неизвестный автор всеми доступными способами хочет предостеречь мужчин от вступления в брак. Его убежденность в том, что женщина может принести одни мучения и страдания своему супругу корнями уходит в стереотипное восприятие женский природы, носящее отрицательные черты: глупость, коварство, жадность, хитрость, мотовство и т. д.²

Гуманистический взгляд на природу отношений мужчины и женщины являет совершенно новое восприятие чувства любви. Любовь становится неотъемлемой чертой полноценной жизни человека, она наполняет ее красками и доселе неизвестным смыслом. Но зачастую гуманисты сохраняют

¹ Пятнадцать радостей брака // "Пятнадцать радостей брака" и другие сочинения французских авторов XIV-
XV веков. М., 1991. С. 5-6.

² Такое восприятие характерно прежде всего для городской народной традиции. Можно говорить, что автор
"Пятнадцати радостей брака" сумел отразить основные тенденции этого жанра: высмеивание простака
мужчины, обличение пороков женщины, предубежденность к браку.

традиционный взгляд на брак, где женщина и мужчина априорно получали свои качественные персонификации.

Итак, мы сталкиваемся с вариативностью в восприятии супружеских отношений. С одной стороны, брак - это грех, с другой - спасение. С одной стороны, супружеские отношения подвергаются вульгарному осмеянию, с другой - воспевается любовь и нежность между мужчиной и женщиной. Необходимо также отметить, что различные социальные слои являлись непосредственными субъектами потребления той или иной декларированной модели отношений. Если церковная проповедь была для всех, то философские сочинения, куртуазная и городская литература, произведения гуманистов предназначались для определенного социального или профессионального пласта. Таким образом, различные социальные и профессиональные группы формировали собственное представление о сущности брака. Кроме того, было еще одно существенное отличие: только церковь ставила своей задачей получить обратную связь с потребителем проповеди, светская же традиция такой задачи не ставила. В результате, можно констатировать, что церковная доктрина оказывала наиболее явное влияние на все общество в целом, являясь объединяющим и синтезирующим идеологическим началом.

Однако исследование нормативного поведения и декларированного восприятия брака должно иметь четкую взаимосвязь с реальностью, только в этом случае мы можем рассчитывать на адекватное понимание специфики матримониальных отношений в изучаемую эпоху.

Целью данной работы является исследование семейно-брачных отношений в конкретно заданных временных рамках (XIV - XV века) и в определенном субкультурном пространстве (английская городская среда). Анализ имущественных и межличностных отношений внутри семьи, принципов взаимодействия семьи и общества, системы корпоративного и

индивидуального восприятия брака дает возможность выявить культурные

традиции данного общества.

Вовлечение в область исследования различных социальных групп

дает нам возможность проводить дифференцированный анализ их

культурных особенностей.

Важное место в работе отводится также изучению специфики

гендерных взаимоотношений, которые не являются основным объектом

анализа, но во многом определяют общий вектор исследования.

Достижение поставленной цели предполагает постановку и решение следующих задач:

изучить традиции имущественных взаимоотношений внутри семьи: формы и владения имуществом, характер имущества, традиции распределения наследства, формирование семейного и индивидуального дохода;

исследовать вопрос влияния характера семейных отношений на профессиональную деятельность родственников;

проанализировать традиции и специфику заключения и расторжения браков в различных социальных и имущественных средах;

выявить существующие в английском обществе XIV-XV вв. формы брачных союзов;

охарактеризовать практику межличностных отношений членов семейной группы (муж - жена, родители - дети);

рассмотреть представления современников о характере межличностных отношений в семье, специфику их восприятия в Англии XIV-XV вв.;

исследовать вопрос отношения к браку с позиции тендерной специфики;

исследовать влияние общественных стереотипов на характер отношений между мужчиной и женщиной; возможности индивидуального, субъективного восприятия этих отношений;

проанализировать казуальные примеры брачной практики в Англии XIV-XV вв.

Хронологические рамки исследования ограничиваются XIV - XV веками. Это время трансформации средневекового общества, которая сопровождалась изменениями в положении всех социальных групп, идеологическим и религиозным кризисом, демографическими и климатическими изменениями, серьезными политическими и военными конфликтами. В такой ситуации семья как наиболее стабильная и традиционная структура, также переживала определенные изменения. Специфика наших источников не позволяет оценить, как политические изменения отражались на внутреннем микроклимате семьи. Однако мы имеем возможность проследить, как в этот сложный период происходила адаптация семейных отношений к новым условиям жизни; как общественные изменения влияли на индивидуальное сознание, внося коррективы в семейный уклад; мы можем увидеть трансформацию средневековой семьи, которая постепенно приобретает новые черты.

Методологическая основа исследования. Для решения поставленных в работе задач использовались современные комплексные историко-текстологические подходы. При анализе источников, помимо традиционного исторического анализа, применялся сравнительно-исторический метод. Специфика данного исследования предполагает совмещение, насколько это возможно, макро- и микроисторического принципов анализа. На наш взгляд, такой подход расширяет не только возможную область исследования, но и позволяет при создании общей характеристики семейно-брачных отношений в городской Англии в XIV -XV вв. одновременно увидеть живые лица и образы позднесредневековых людей. Кроме того, применение микроисторических принципов исследования фактически дает возможность

проанализировать, как те или иные процессы, происходящие в обществе, отражаются на конкретном индивиде и его семье, как они преломляются в индивидуальном и корпоративном сознании. Результатом такого подхода является возможность понять положение человека в семье, исследовать его взаимоотношения с окружающими, его восприятие семьи и внутрисемейных отношений. Кроме того, подобный подход позволяет обнаружить факторы, определяющие развитие семейных структур и их трансформацию.

В основу работы лег анализ разнохарактерных источников (частноправовые документы, переписки, литературные источники). Прибегая к наложению информации, полученной в результате подобного анализа, мы получили возможность исследовать проблемы, как с точки зрения общекультурных явлений, так и с казуальных позиций. Этот метод позволил рассмотреть традиционную бракоразводную практику в Англии в XIV-XV вв., а также взглянуть на матримониальные проблемы глазами самих современников.

Проводя ряд параллелей с традициями других европейских государств, мы прибегаем к сравнительным методам исследования. Это позволяет выявить как общие, так и уникальные тенденции развития английской городской семьи.

Новизна исследования. Выделение истории семьи как особого направления исследовательского интереса в нашей стране происходило в рамках исторической демографии. Наиболее значимые исследования проводились Ю.Л. Бессмертным, его коллегами и учениками. Серьезное влияние школы "Анналов", а также региональная специализация ученых, вовлеченных в эти исследования, определили специфику этих поисков. Наиболее изученными в средневековой Западной Европе оказались три региона: Франция, Германия и Италия, тогда как английская семья фактически оказалась вне поля зрения историков¹. Характерно и то, что в

¹ Исключения составляют исследования отечественных историков в области социально-экономической истории. В ряде работ рассматривались проблемы специфики наследования имущества, характера владения имуществом, а также проблема формирования семейного землевладения в Англии XIV-XV вв.

дальнейшем, когда история семьи вышла за рамки демографического направления и развивалась в рамках социально-культурной истории, положение существенно не изменилось. Наше исследование в определенной мере восполняет этот пробел, поскольку дает возможность оценить специфику развития семейных форм, характер владения имуществом, принципы межличностных отношений именно английской семьи.

В работе предпринимается попытка комплексно исследовать разнохарактерные источники: частноправовые, эпистолярные, литературные для того чтобы изучить семью не только как общественный институт, но и как явление, опосредующее живые человеческие отношения. С одной стороны, мы привлекаем обширную базу частноправовых материалов, что позволило оценить традиционную юридическую практику, выявить интереснейшие данные для казуальных исследований семейных взаимоотношений, а также рассмотреть практику заключения и расторжения браков. С другой стороны, мы используем ряд нарративных источников (семейные переписки Сели и Пастонов, "Кентерберийские рассказы" Дж. Чосера и "Книга" Маргариты Кемпе), исследование которых продемонстрировало эти проблемы изнутри, так как их видит сам современник.

См., например: Ульянов Ю.Р. Землевладение семьи Стонор в XI-XIII вв. (К вопросу о происхождении мелкой вотчины в средневековой Англии) // СВ М, 1967. Вып. 30. С. 180-210; Ульянов Ю.Р. Образование и эволюция манора Стонор в X1V-XV вв. (К вопросу о возникновении новой крупной вотчины в средневековой Англии XTV-XV вв.) // СВ М, 1971. Вып. 34. С. 117-144; 1972. Вып. 35. С. 154-173; Ульянов Ю.Р. Экономическое развитие манора Стонор в XIV-XV вв. // СВ М, 1987. Вып. 50 С. 185-211; Дмитриева В.В. Быт и нравы английской знати в отражении завещаний 50-х - 70-х гг. XTVb. // Нобили и партии средневекового общества. Тюмень, 1997; Кириллова А.А. Завещание как исторический источник по истории средневекового английского города XIV-XV вв. // Из истории западноевропейского средневековья. М, 1979; Петрова СП. Йоркские завещания как источник по истории социальной структуры и быта северного английского города XI-XV веков // Вопросы всеобщей истории. Вып. 3. Красноярск, 1973. С. 51-74; Чернова Л.Н. Городская недвижимость лондонских олдерманов XIV-XVI вв. // Средневековый город. Саратов, 1998. Вып. 12. С. 94-103; Яброва М.М. Из истории семейных торговых компаний в Англии XV в. < семья Сели > // Средневековый город. Вып.8. Саратов, 1987.

Осознавая все сложности извлечения исторического материала из литературного источника, мы позволяем себе привлекать материал "Кентерберийских рассказов" тогда, когда обнаруживаем явные параллели сюжетов, характеров с документальным материалом. Для нас представляет интерес именно видение проблемы самим автором, например, его отношение к браку или его представления о возможных семейных отношениях.

В работе применяются современные методы исследования, прежде всего, микроисторические, которые позволяют привнести в рассмотрение привычных проблем новые понятийные акценты, дают возможность поставить более узкие и частные проблемы существования индивида XIV-XV вв.

Анализ источников.

Фрагментарность и локальность источников по истории Англии этого периода заставляет обращаться к любой возможности использовать доступный материал. Только во второй половине XVI века появляются систематизированные источники, дающие возможность проводить комплексные статистические исследования демографических характеристик и социальных особенностей существования различных семейных групп. Речь идет, прежде всего, о появлении традиции вести метрические записи в приходских книгах. Именно эти записи легли в основу многочисленных демографических исследований.¹ Отсутствие подобных документов в интересующий нас период обуславливает невозможность введения в сферу наших интересов обобщенных данных статистики.

В работе исследуются три вида источников: частноправовые документы, эпистолярные и литературные источники.

¹ В 50-60-е годы во Франции была разработана методика обработки подобных документов с помощью математической статистики и компьютера. Е. Ригли и Р. Скофидд в своем исследовании населения Англии в XVI-XTX вв. использовали не менее 3,7 миллионов метрических записей. См.: Wrigley Е.А., Schofield R.S. The Population History of England 1541 -1871. L., 1981.

В работе исследуются документы, вошедшие в сборник "Calendar of inquisition post mortem"¹, представляющие собой административные расследования, которые производились с целью определения прав держателей недвижимого имущества на протяжении XIV века. В этих документах, как правило, фиксируется запрос на права владения определенной недвижимостью, а затем приводятся результаты расследования: кто, когда и в какой форме владел землей и строениями на указанной территории. Помимо сведений о формах владения недвижимым имуществом и возможных правах на эти владения в городе, подобные документы позволяют определить приоритеты распределения имущества в завещаниях, а также порядок передачи имущества от одного лица к другому.

Используются также судебные иски, в которых идет речь о наследственных правах и о долговых обязательствах. В сборник "Описи исков и памятных событий Лондона" вошли документы о судебных разбирательствах, жалобы касательно имущественных притязаний, долговые поручительства, а также завещания. Изначально этот сборник задумывался как официальный регистр, но со временем записи стали приобретать более общий характер, как-то: постановления городского Совета, тарифы таможенных пошлин, ставки налогов в городской бюджет и т.д. Для нас в этих документах особый интерес представляет информация о размерах недвижимого имущества и формах владения им в городе.

"Памятные книги Лондона" стали вестись в английской столице с 1275 года . В данной работе мы будем использовать переводы этих текстов Л.Н.

¹ Calendar of Inquisition Post Mortem. London, 1938-1970. V. XII-XV (далее - CIPM). Документы изданы на
адаптированном английском языке. Каждый том содержит краткое предисловие и комментарии издателя. В
работе были использованы более 600 документов.

² Calendar of Plea and Memoranda Rolls of the City of London (1413-1437) / Ed. by Ph.E. Johes. Cambridge, 1961
(далее - CPMR I); Calendar of Plea and Memoranda Rolls of the City of London (1458 - 1482) I Ed. by Ph.E.
Johes. Cambridge, 1961 (далее - CPMR И). Документы изданы на адаптированном английском языке. Каждый
том содержит краткое предисловие и комментарии издателя. В работе были задействованы более 200
документов.

³ Calendar of Letter-Books preserved among the Archives of Corporation of the City of London at the Guildhall I
Ed. by R.Sharp. Letter-Book E. 1312-1336. L., 1903; Letter-Book F. 1337-1352. L., 1904; Letter-Book G. 1352-
1374. L., 1905. В работе было задействовано более 150 документов.

Черновой . В этом сборнике также собраны разнообразные материалы, связанные с судебной и юридической практикой города. В основу положена деятельность магистратов, которые во многом выполняли функции нотариальных контор.

Использовались и другие сборники частноправовых и государственных документов², однако именно материалы вышеуказанных изданий обеспечили основную базу источников.

Непосредственный интерес для исследования имели протоколы архиепископских судов Кентербери и Йорка. Документы изданы в приложение к исследованию Р.Х. Хельмхольза "Брачная судебная практика в средневековой Англии"³. Тексты представляют собой отчеты судебных заседаний, которые велись на латыни, по вопросам заключения, расторжения браков, а также урегулирования всевозможных семейных конфликтов. Данные расследований предоставляют уникальную информацию о возможных казусах церковной судебной практики и во многом разрушают сложившиеся представления о стереотипах взаимоотношений женщины и мужчины. В конечном счете, эти документы позволяют оценить степень вмешательства и контроля со стороны церкви личных взаимоотношений.

Привлечение подобных документальных источников дает возможность понять общие тенденции развития семейно-брачных отношений в рассматриваемый период, причем речь идет не только об имущественных взаимоотношениях, но и о межличностных - когда проявляются личные пристрастия, когда можно увидеть нарушение общепринятых и традиционных форм поведения. Кроме того, в каждом документе, пусть

К сожалению, большинство текстов, включенных в этот сборник, в оригинале оказались недоступны автору диссертации, поэтому мы были вынуждены использовать их переводы. Прежде всего, речь идет о сборниках: Calendar of Wills proved and enrolled in the Court of Husting, London. A.D. 1258-1688 I Ed. by K. Sharpe. L., 1889. V. I - П. См.: Лондонские олдерманы XIV - XV веков: Завещания, договоры, описи имущества: Сб. док. / Пер. с англ., вступ, ст. и прим. Л.Н. Черновой; Под ред. А.Н. Галямичева. Саратов, 1998.

² Calendar of inquisition Miscellaneous. L., 1916-1963. V. I-VI; Calendar of the Fine Rolls, preserved in the Public
Record Office. L., 1961-1962. V. 1-2; English Historical Documents. L., 1964. V. IV; Calendar of Memoranda
Rolls (Exchequer). L., 1968; The Great Red Book of Bristol V. XVI.

³ Helmholz R.H. Marriage Litigation in Medieval England. Cambridge, 1974. Appendix. P. 190-231.

обезличенно и официально, но рассказывается об определенном фрагменте жизни конкретного исторического лица.

Для решения поставленных задач мы также использовали ряд нарративных источников. О деятельности торговой компании Сели стало хорошо известно благодаря сохранившейся переписке, которая была собрана и предоставлена свидетелями на судебном разбирательстве между Мэджери, вдовой Джорджа Сели, и Ричардом Сели Младшим¹. Это торговое объединение было основано лондонским купцом Ричардом Сели Старшим и в него вошли трое его сыновей: Роберт Сели, Ричард Сели Младший и Джордж Сели. Основная масса писем, так или иначе, связана с торговой деятельностью компании и содержит обширный материал для исследования этой проблематики². Письма и другие семейные документы опубликованы на среднеанглийском языке.

Для нас же особый интерес представляют сведения об межличностных отношениях внутри этой семьи. Несмотря на фрагментарность информации, мы имеем возможность оценить личные взаимоотношения между братьями, отношения детей и родителей, влияние этих отношений на общее дело и наоборот, как партнерство в бизнесе отражалось на отношениях в семье.

Особый исследовательский интерес представляет семейная переписка семьи Пастонов³. С конца XIV века начинается постепенное возвышение семьи норфолкского крестьянина Клемента Пастона. Брак с Беатрис де Сомертон, сестрой Джеффри де Сомертона, дал возможность получить их сыну Вильяму хорошее юридическое образование. Вильям, будучи

¹ Письма несколько раз переиздавались. Наиболее полные издания: The Cely Papers, selected from the
Correspondence and Memoranda of Cely Family Merchant in the Staple 1475-1488 I Ed. by RE.Maidon. 1900;
The Cely Letters, 1472-1488 I Ed. by Alison Hanham. Oxford, 1975 (Мы использовали именно это издание.
Документы опубликованы на среднеанглийском языке); Купцы-складчики Кале / Под ред. М.М.Ябровой.
Саратов, 1998.

² См. Hanham Alison. The Cely and their World. Cambridge, 1985; Яброва M.M. Переписка лондонских купцов
конца XTVb. как исторический источник // Проблемы истории Западной Европы развитого и позднего
феодализма. Иваново, 1986; Яброва М.М. Из истории семейных торговых компаний в Англии XVb. //
Средневековый город. Саратов, 1987. Вып. 8; Яброва М.М. Некоторые особенности структуры английских
семейных компаний конца XVb. // Средневековый город. Саратов, 1991. Вып. 10; Купцы-складчики Кале /
Под ред. М.М. Ябровой. Саратов, 1998.

³ The Paston Letters, A.D. 1422-1509 I Ed. by J.Gairdner. L, 1904. V. I-VI. (Это наиболее полное издание
семейных документов Постонов. Документы опубликованы на среднеанглийском языке).

талантливым и успешным юристом, в свою очередь приобрел обширные владения в Пастоне и женился на Агнес Берри, которая имела дворянское происхождение и являлась наследницей крупных земельных владений. У Вильяма и Агнес было 9 человек детей, старший из которых Джон продолжил дело отца. Он получил юридическое образование в Кембридже и в Лондоне, женился на Маргарите Маутби, дочери крупного землевладельца, а также получил огромное наследство от Джона Фастолфа. Дети Джона Пастона (всего 7 человек: 5 мальчиков - Джон Старший, Джон Младший, Эдмунд, Уолтер, Вильяме; и 2 девочки - Мэрджери и Анна) уже получили возможность пользоваться связями и доходами своего отца, чтобы занять определенное общественное положение. Два старших брата служили при дворе, а младшие закончили университет. Таким образом, Пастоны уже во второй половине XV века становятся одной из богатейших и известнейших семей Англии. Имея огромные земельные владения, разбросанные в разных частях государства, проживая подолгу вдали друг от друга, Пастоны вели активную переписку. Безусловно, основная тематика писем - это деловые переговоры, что было весьма типично для того времени, но, в отличие от переписки семьи Сели, здесь гораздо чаще всплывают частные вопросы семейной жизни. Мы можем получить ценную информацию о ведении брачных переговоров, о взаимоотношениях супругов, о роли женщин семьи в управлении хозяйством и воспитании детей.

Светская жанровая литература: "Кентерберийские рассказы" Джеффри Чосера и автобиография Маргариты Кемпе, является крайне важным источником для исследования этики семейных отношений в разных слоях общества. Она отражает соединение жизненной практики, идеальных представлений и личностных особенностей автора. Однако безусловная субъективность нарративных литературных источников не позволяет полностью объективизировать ту информацию, которую мы из них получаем.

"Кентерберийские рассказы" были написаны Джеффри Чосером во второй половине XIV в., когда Чосер уже был известным и популярным

поэтом. Это произведение является своеобразным итогом, вершиной его творчества. В XV в. насчитывалось шестьдесят рукописных списков "Кентерберийских рассказов". Уже в конце XV в. было осуществлено три издания "Рассказов", а в 1532 г. Уильям Тинн выпустил собрание сочинений Чосера¹.

В нашем исследовании мы пользуемся английским изданием "Canterbury tales" 1934 г., однако мы не рискнули делать самостоятельный рифмованный русский перевод, и там где он не требует особых

комментариев, мы приводим перевод И.А. Кашкина и О.Б. Румера .

"Кентерберийские рассказы" состоят из Общего Пролога, двадцати одного рассказа и связующих интермедий. В прологе автор определяет все основные мотивы своего произведения, которые впоследствии раскрываются в его рассказах. Идея соединить в одном месте, за одним столом людей с различным социальным статусом, различных профессий, мужчин и женщин, пожилых и молодых, позволила Чосеру отразить все многообразие представлений о социально-культурной жизни Англии этого времени. Для нас особый интерес представляют именно те рассказы, в которых мы можем найти отображение авторских взглядов на специфику межличностных отношений в семье, характер брачных союзов, причин семейных конфликтов .

Об истории "Книги" Маргариты Кемпе⁴ (первая половина XV в.) известно, что до середины XVIII в. рукопись хранилась в картезианском

¹ В России впервые отрывки из "Кентерберийских рассказов" были переведены и опубликованы ТТТяу и Д. Минаевым во второй половине ХТХ в. См.: Библиотека для чтения. 1859. № 1, 4, 7; Английские поэты в биографиях и образцах. СПб., 1875. В 1946 г. вышел замечательный перевод "Кентерберийских рассказов" И. А. Кашкина и О.Б. Румера. В нашем исследовании мы пользуемся именно этим переводом, который был дополнен переводами Т. Поповой в издании 1996 г.

2 Chaucer G. Canterbury tales. Rendered into modern English by J.U. Nicolson. N.Y., 1934. Цитаты на русском

языке приводятся по изданию 1996 г.: Чосер Джеффри. Кентерберийские рассказы. М., 1996.

³ В нашем исследовании мы обращаемся к: Прологу к Рассказу Батской Ткачихи, Рассказу Батской Ткачихи
и Эпилогу к рассказу Батской Ткачихи; Рассказу Купца; Рассказу Юриста; Рассказу Студента; Рассказу
Врача; Рассказу Франклина; Рассказу Шкипера; Рассказу Рыцаря.

Подробно о жанровом и композиционном своеобразии, а также об истории создания "Кентерберийских рассказов" см.: Кашкин И.А. Джеффри Чосер // Чосер Дж. Кентерберийские рассказы. М., 1973. С. 16-27.

⁴ The Book of Margern Kempe. The Text from the Unique Ms. owned by Colonel W. Butler-Bowdon. V. I. L.,
1940.

монастыре в Йоркшире. Затем она какое-то время принадлежала Генриху Бодену, о чем свидетельствуют надписи, сделанные на самой рукописи. В 1934 г. Хоуп Эмилия Аллен обнаружила текст и в 1940 г. он был впервые опубликован с ее вступительной статьей¹. "Книга" Маргариты - это автобиография, к составлению которой Кемпе преступила в 1433 году, когда ей было 60 лет. Оставаясь безграмотной, она наняла писца, который записывал текст с ее слов. "Книга" имеет две части. События жизни Маргариты описываются не в хронологическом порядке. Повествование ведется от третьего лица.

Исследование автобиографии Маргариты позволяет увидеть внутренний мир этой женщины, понять мотивацию ее поступков. Анализ ее жизни, ее отношений с супругом, ее восприятие себя дает уникальный материал для понимания специфики ее мировоззрения.

Анализ взглядов Чосера и Маргариты позволяет дополнить материалы частноправовых и эпистолярных источников. В результате мы получаем возможность рассматривать проблемы межличностных отношений в семье не только с точки зрения их внешних проявлений, но их осмысление современником.

Историография.

Начиная с 60-х годов XX века и до сегодняшнего дня, история семьи -одно из самых исследуемых и актуальных направлений в медиевистике. Формируясь в рамках социальной истории и испытывая сильное влияние школы "Анналов", история семьи со временем становится самостоятельной областью научных изысканий. Интерес к матримониальным проблемам безусловно связан с изменением общего контекста исследований, в частности, с увлечением антропологией, демографией, социально-культурной историей. Выделение истории семьи в качестве субдисциплины социальной истории происходит в 60-70-ых гг.

¹ Kempe Margery. The Book of Margery Kempe I Ed. by S. Brown Meech. Oxford, 1940.

В рамках данного обзора мы не имеем возможности проследить все этапы развития семейной истории. Остановимся лишь на тех работах, которые оказали принципиальное влияние на развитие этого направления, а также на исследованиях, имеющих непосредственное значение для данной диссертации.

На начальном этапе исследование семьи шло по ряду направлений,
которые американский исследователь Л. Стоун определил как
демографическое, правовое, экономическое, социологическое,

психологическое¹. Причем каждое направление представляет самостоятельное, самодостаточное пространство. Условность этой классификации прежде всего проявилась в искусственном разграничении проблематики, тогда как без интегрирования всех этих исследовательских пространств, становится невозможным создание целостной картины понимания семьи во временном и культурном поле. В целом развитие истории семьи проходит именно в направлении к комплексному, структурному анализу, в котором используют не только разнохарактерные исследовательские методы и подходы, разнообразные источники, но и определяют возможные пути взаимовлияния, интеграции, причинно-следственные связи и взаимодополнения.

В то же время для историков наиболее актуальным становится поиск "человеческой составляющей исторических процессов: проблемы жизни, смерти, брака, деторождения..." Объектом анализа становится массовое демографическое поведение. На этом этапе проявляется повышенный интерес к истории женщины. Ее месту и роли в семье. Особым объектом исследования становится ребенок, отношение к нему со стороны родителей и общества.

Активная дискуссия в науке начинается с обсуждения исследования французского ученого Филиппа Ариеса: "Социальная история семейной

¹ Stone L. Family History in the 1980. Past Achievements and Future Trends II The New History: the 1980s and
beyond: Studies in Interdisciplinary History. Princeton, 1982. P. 51-87.

² Бессмертный Ю.Л. Как писать историю. М, 1988. С. 6.

жизни , в частности, его теории о восприятии детства в средневековом обществе. Ариес утверждал, что ряд факторов, определяющих специфику семейных отношений, воздействовал таким образом, что общество не выделяло детство (за исключением периода младенчества), как особый психологический и эмоциональный период жизни человека. Только с XVI века, когда начинается формирование замкнутой семейной ячейки, можно говорить о зарождении или "открытии детства". Другой вывод, сделанный автором, касался эмоциональной сферы отношений супругов, родителей и детей. Семья, с точки зрения Ф. Ариеса, имела исключительно экономическую и корпоративную основу; все, что касалось эмоциональной, чувственной стороны жизни человека, реализовывалось за ее пределами.

Выводы Ариеса имели крайне важные последствия в исторической науке. Ариес не только спровоцировал развитие научного интереса к заявленным вопросам, но и заставил ученых до сих пор спорить о правомочности или ошибочности его теории. Несмотря на сегодняшнее преобладание критической оценки, концепция Ариеса до сих пор встречает сторонников и продолжателей.

Позднее Николас Орме, опираясь не только на письменные источники, но и на анализ художественных изображений и данные археологии, исследовал культурный феномен детства в позднее Средневековье. Основной вопрос остается тем же: можно ли дифференцировать детство и взрослость как отличные категории в сознании людей той эпохи? Кроме того, автор расширяет проблему, пытаясь выявить внутреннюю градацию детства по социальному, возрастному и материальному признакам. Анализируя образ жизни людей разных сословий: игровые традиции, праздники, принципы, определяющие образовательную и воспитательную практику, автор приходит к выводу о правомочности утверждения Ариеса относительно единства

¹ Aries Ph. Centuries of Childhood: A Social History of Family Life. N.Y., 1962.

культурного пространства, в котором и детство, и взрослость представляют неразделимый, взаимосвязанный комплекс самобытных черт .

Важным местом в 70-ые гг. стала выработка оптимальной классификации семейных форм и исследование причин и предпосылок трансформации домохозяйств.

Еще в 1871 году вышел труд французского ученого Ф. Ле Пле, в котором он выделяет нуклеарную семью (муж, жена, дети, не состоящие в браке), родовую семью (муж, жена и семья одного из детей, как правило старшего сына,) и составную форму (линьяж) . Такая классификация предполагала взаимосвязь всех трех форм в зависимости от возрастных особенностей каждой семейной группы. Несмотря на давность, теория Ле Плена не потеряла своей актуальности³.

Особое значение приобрел фундаментальный труд Л. Стоуна (1977 год) "Семья, секс и брак в Англии. 1500-1800"⁴, посвященный эволюции семьи на указанном временном этапе. Стоун выделяет три формы семейных отношений: открытая линьяжная семья (open lineage family), ограниченная патриархальная нуклеарная семья (restricted patriarchal nuclear family), закрытая супружеская домашняя семейная ячейка (closed domesticated nuclear family). Каждая семейная форма имела свой продуктивный период существования, который безусловно был связан с социально-экономическими и культурными особенностями жизни общества. В Средневековье и в начале Раннего Нового времени (примерно до второй половины XVI в.) господствовала первая семейная форма (линьяжная семья). Период с 1580 до 1640 г. Стоун определяет как время ограниченной патриархальной нуклеарной семьи, а уже после 1640 г. начинается время

¹ Огте N. The Culture of Children in medieval England II Past and Present. Oxford, 1995. № 148. P. 48-88.

² Le Play Fr. L' Organisation de la famille selon le vrai modele signale par Fhistoire de toutes les races et tous les
temps. Paris, 1871.

³ Следует отметить, что в дискуссии о классификации семейных форм Р. Уитон и Т. Хэрвин обратились
именно к теории Ле Плена. См.: Wheaton R. Family and Kinship in Western Europe: The Problem of the Joint
Family Household II ЛН 1975. V. 5; Hareven Т.К. The Family as Progress: The Historical Study of the Family
Cycle //JSH1974. V. 7.

⁴ Stone L. The Family, Sex and Marriage in England, 1500-1800. N. Y. 1977.

постепенного распространения супружеской домашней семейной ячейки. Поступательно, рассматривая все три формы семьи, автор не выводит некую эклектичную идеализированную модель, а проводит серьезный анализ социальной и культурной дифференциации, исследует влияние временного контекста на изменения сознания индивида. Работая на английском материале (нарративные источники: дневники, письма, автобиографии, мемуары, художественная литература; а также документы, прежде всего частноправового характера) Стоун успешно прибегает к сравнительному методу исследования, проводя параллели с данными по Франции и американским колониям.

Огромный материал, собранный автором по английской семье, разнообразие методологических подходов, фактически создание собственной концепции развития матримониальных отношений в рассматриваемый период - все это, безусловно, повлияло на формирование современной исторической науки. Неоднозначность выводов, к которым приходит исследователь, особенно касающихся жесткой линейности развития семейных форм, а также утверждение, что в Средневековье общество было эмоционально ограничено, привязанность супругов, родителей и детей исключала чувственную составляющую, спровоцировала активную полемику в научном мире.

В 1977 году Ж. Дюби в своем выступлении на международном коллоквиуме в Риме подверг критике теорию трансформации одной семейной формы в другую по линейному принципу. Он утверждал, что конъюнктура семейных отношений во многом определялась конкретной экономической и демографической ситуацией. Семья, как достаточно подвижная структура, могла найти оптимальные условия для своего развития и адаптации. Кроме того, отмечая ограниченность документальных источников, автор призывает к использованию в комплексном системном анализе разнообразных нарративных материалов. Это позволит в

дальнейшем во многом провести дифференциацию между идеальными представлениями и действительностью.

В отличие от Стоуна, другой английский исследователь П. Ласлетт¹, рассматривал трансформацию семейных форм не в прямой линейной последовательности, когда одна форма сменяет другую в соответствии с качественным изменением всего комплекса культурно-исторического контекста, а как возможность вариативного классифицирования. Исследовав период раннего Нового времени (XVI в.), автор выделил три основные формы домохозяйства: простое (муж, жена, дети), расширенное (муж, жена, дети, близкие родственники, не образовавшие собственную малую семью), составное, которое включало несколько малых семей, находящихся в родстве. Одновременное существование этих форм предполагало доминирование одной из них на определенных исторических этапах. В XVIb. - это именно простое домохозяйство, которое впоследствии (XVII-XIX вв.) зачастую трансформировалось в более сложное . Таким образом, автор утверждал, что развитие домохозяйства шло от простого к сложному, а не наоборот. Ласлетт пришел к выводу об автономности всех указанных форм домохозяйства и констатировал процесс трансформации простого в сложное. Ласлетт также поднимает вопрос терминологии. "Домашняя группа" ("domestic group") в его понимании определяется тремя критериями: совместное проживание, общие профессиональные интересы, родственные отношения. Только первые два критерия носят обязательный характер. Следовательно, домашняя группа могла включать и прислугу, и приживалок. "Домохозяйства" ("Household") фактически тождественны "домашней группе" и различались только по размерам, в зависимости от количества

П. Ласлетт один из руководителей Кембриджской группы по изучению истории народонаселения и социальной истории, которая является одним из международных центров по исследованию истории семьи и домохозяйств. Эта группа начала свою работу в начале 70-х годов, и оказала принципиальное влияние не только на развитие британской исторической демографии, но и внесла серьезный вклад в формирование "Новой исторической науки" на Западе и в России. ² Laslett P. The Comparative History of Household and Family IIJSH 1970. V. 4.

малых семей, в нее входящих, "семья" ("family") же состояла исключительно из родственников. Родители и дети образовывали нуклеарную семью¹.

В фундаментальной работе американского ученого Дэвида Херлихи "Средневековое домохозяйство" - "домохозяйство" уже выступает как главный объект исследования. Сосредоточив свое внимание на трех культурах Западной истории: античной, варварской, средневековой (христианской), автор анализирует зависимость демографических процессов от социально-экономического, психологического и культурного факторов. В основу анализа легли правовые документы, хозяйственные записи и широкий спектр нарративных источников. По мнению Херлихи, именно характеристика домохозяйства, объединяющего людей, проживающих вместе, и ведущих совместное хозяйство, наиболее полноценно отражает изменения демографического поведения. Автор приходит к выводу, что под воздействием христианства и активной деятельности церкви по утверждению в обществе моногамного брака постепенно происходит стереотипизация и унификация домохозяйства, включающего только одну нуклеарную семью. Такой вывод вызвал активную критику западных ученых. Так Э. Коулмен приводит данные по Сен-Жерменскому аббатству, в котором 40% крестьян входили в состав расширенных домохозяйств³. Но, несмотря на критику ряда выводов и гипотез Херлихи,⁴ его работа оказала серьезное влияние на развитие историографии семьи. Прежде всего - это преодоление узкодемографической проблематики и, как следствие, пробуждение интереса к исследованию массовых социально-культурных представлений.

С середины 60-ых годов начинается научная дискуссия по вопросам зависимости демографических факторов и социальных процессов от развития общества. Датчанка Э. Боссерюп, исследуя аграрную эволюцию в Средневековье и в Новое время, приходит к выводу об определяющем влиянии на нее демографических изменений. Именно рост населения

¹ Laslett P. Introduction // Household and Family in Past Time. Cambridge, 1972. P. 25-26.

² Herlihy D. Medieval Households. Cambridge, 1985.

³ Colemen E.R. Medieval Marriage Characteristics IIЛН. Cambridge, 1971. V. 1. №2. P. 208.

⁴ Подробнее о критике этой работы Д. Херлихи см.: Бессмертный Ю.Л. // Вопросы истории. М., 1988. №2.

обуславливает возможность важнейших социальных изменений в семье и обществе: развития сельского хозяйства, урбанизации, внутренней колонизации и т. д.

Имеется и другая точка зрения, в соответствии с которой ряд ученых констатировали неправомочность распространения такого вывода на все историческое пространство. Ставилось также под сомнение само утверждение об абсолютном демографическом детерминизме; предполагалось, что именно развитие производительных сил, улучшение условий жизни и труда, обуславливает демографический рост. На современном этапе этот вопрос не потерял своей значимости, однако можно констатировать, что решение этой проблемы вышло из ограниченной плоскости априорно моделируемых конструкций с обязательной конкретизацией выводов. Наиболее результативный путь, на наш взгляд, включает необходимость исследования взаимовлияния и комплексного, системного анализа всех социально-демографических характеристик общественного развития.

Новым интересным направлением в изучении истории семьи стало исследование эмоциональных отношений между родственниками. Здесь можно выделить две основные параллели: отношения родителей и детей, отношения супругов. Как уже упоминалось выше, теория Ариеса об эмоциональной скудости Средневековья во много определила ход дискуссии на эту тему.

К последователям Ариеса можно отнести Ф. Шортера, выдвинувшего тезис о безразличии к детям, характерном для традиционных обществ. В низших слоях общества, как наиболее традиционных, подобное отношение, по мнению автора, сохранялось вплоть до начала XIX века².

Психолог Лойд де Мое, составляя периодизацию отношения к детству, выделяет четыре основных периода: древность, когда существовала

¹ Boserap Е. The Condition of agricultural Growth: The Economies of Agrarian Change under Population Pressure.
L., 1965.

² Shorter E. The making of the modern Family. N. Y., 1975. P. 168-204.

практика искусственного регулирования численности детей с помощью детоубийства, средневековье - для которого характерно пренебрежение к детям, и последующий этап с жестким контролем поведения и навязыванием определенной социально-культурной модели; только на современном этапе происходит реальное осознание специфики детского возраста и вырабатывается адекватная оценка этого периода жизни человека¹.

Предметом анализа многочисленных исследований по истории детства становятся иконография, миниатюры, данные об искусственном регулировании рождаемости, лингвистический анализ терминов и понятий, возрастная периодизация, специфика нравоучительных сочинений, половая и социальная дифференциация и т.д. Серьезный анализ источников, разработка новых методологических подходов выводят эту область исследований из теоретико-априорных заключений, основанных на недостаточном знании предметно-исторического контекста и ограниченного базиса источников, на совершенно другой профессиональный уровень. Если суммировать данные, полученные в результате этих исследований, то можно констатировать следующие выводы: - господство определенной художественной традиции не позволяет принять универсальную схему отношения к ребенку; - истоки традиционного отношения к детям необходимо искать в культурно-историческом контексте, характерном для того или иного общества; - идеальные представления (т.е. "как надо") не совпадают с реальной жизненной практикой; - необходима дифференциация исследований по социальному, половому и возрастному критериям.

Свою теорию относительно детства выдвинул Дэвид Херлихи, поставивший под сомнение тезис о том, что, только начиная с Нового времени можно говорить о постепенном осознании "детства", как особого периода в жизни человека. По утверждению Херлихи, каждое время рождает свое особое отношение к ребенку, во многом зависящее от тех материальных и эмоциональных вложений, которые взрослые могут дать своим детям.

¹ DeMause. The Evolution of Childhood II The History of Childhood. L., 1976. P. 1-74.

Исследовав ряд богословских трактатов и сочинений светских авторов, педагогическую литературу того времени, автор приходит к выводу, что христианское средневековье впитало в себя как варварские, так и античные традиции. В результате сформировалась новая уникальная культура, для которой характерно особое отношение к ребенку. Изменения, происходящие в общественной жизни и мировоззрении средневековых людей, приводят и к трансформации отношения к детям. Наиболее яркий и важный этап - это XII век, который и становится временем повышенного внимания к ребенку и характеризуется стремлением увеличить вложения в воспитание и образование будущего поколения. Таким образом, с точки зрения автора, не в кой мере нельзя говорить об отсутствии понимания детства, можно лишь констатировать его специфику на том или ином историческом этапе, а также определять тенденции развития¹.

В 1983 г. вышла книга английского историка Дж. Гуди "Развитие семьи и брака в Европе" . Автор рассматривает влияние церковного учения о браке на взаимоотношения в семье и на традиции наследования имущества. Проводя жесткую параллель зависимости материальных интересов церкви от той модели отношений, которую она навязывала обществу, Дж. Гуди связывает изменения, происходящие в семейной сфере, с конъюнктурной необходимостью реализации влияния церкви на повседневную жизнь общества.

Уже в 60-ых гг. в английской историографической традиции история семьи выступает как неотъемлемая часть "новой социальной истории". Однако следует отметить, что и раньше вопросы, связанные с проблемами изучения семейных форм, взаимоотношений родственников, традиции имущественных отношений и т. д. поднимались в работах английских историков. Прежде всего, следует упомянуть знаменитую работу Дж. М.

¹ Herlihy D. Medieval Children II Essays on Medieval Civilization: The Walter Prescott Webb Memorial Lectures.
L., 1978. P. 109-142.

² Goody J. The Development of the Family and Marriage in Europe. Cambridge, 1983.

Тревельяна "Социальная история Англии" . Но именно с начала 60-ых

начинается обособление этой области исследований, формируются методологические подходы, определяются междисциплинарные сферы взаимодействия. Наиболее активные поиски велись в области демографических исследований и локальной истории. В середине 60-ых гг. начала работать кембриджская группа исследователей под руководством П. Ласлетта, которая занималась исследованием социальной структуры и социальных взаимосвязей, историей народонаселения с применением компьютерной обработки при систематизации данных, собранных из всевозможных источников (прежде всего это - церковные приходские книги и переписи)².

Исследование семьи является также важной составляющей локальной истории. Попытки комплексно воссоздать жизнь отдельной общности, будь то деревня, город, приход, община и т.д., делали неизбежной матримониальную проблематику³. Появляется метод так называемого "восстановления семьи" ("family reconstitution"), когда с помощью всех возможных источников, где есть упоминания о каком-либо члене семьи, пытаются полностью воссоздать его реальный образ (как члена корпорации, домовладельца, собственника, семейный статус, юридический статус и т.д.) Продуктивность этой методики позволила увидеть в массе одинаковых, безличных персонажей демографической истории реального человека. На наш взгляд, очень точно сказала о возможностях локальной истории Л.П.Репина: "Именно на "пятачке" локальной истории пытливый исследователь получает возможность разглядеть лица простых людей, которые творят историю, и зафиксировать те конкретные условия, в которых

¹ Тревельян Дж. М. Социальная история Англии. М, 1959.

Семья входила в круг исследовательских интересов многих школ, занимающихся социальной историей в Англии. Например, "Историческая мастерская" и основанный на ее базе Центр по изучению социальной истории, Общество городской истории. Подробнее см.: Репина Л.П., Зверева Г.И. Новые тенденции немарксистской историографии Великобритании // Европейская зарубежная немарксистская историография. М., 1998. С. 108-114.

³ Howell С. Land, Family and Inheritance in Transition: Kibworth Harcourt, 1280-1700. Cambridge, 1983; Rasi Z. Life, Marriage and Death in a Medieval Parish: Economy, Society and Demography in Halesowen 1270-1400. Cambridge, 1980.

они это делают". Однако естественная замкнутость такого рода исследований на определенном этапе сделала неизбежным поиск возможностей не только для междисциплинарного сотрудничества, как, например, это было с исторической демографией, но и для расширения собственных исследовательских границ. Локальные исследования приобретают общекультурный контекст с выходом на социальную и экономическую проблематику².

Преемственность 80-ых, стремление преодолеть узкодемографические рамки проблематики и локальность подходов и расширить контекстуальные интересы приводят к созданию комплексных локальных исследований по истории семьи . Барбара Ханавальт, основываясь на изучении судебных документов средневековой английской деревни второй пол. XIV - первой пол. XV вв. (прежде всего это документы судебных разбирательств по поводу несчастных случаев со смертельным исходом, протоколы манориальных и церковных судов, завещания, а также ряд нарративных источников) раскрывает весь спектр вопросов, связанных с жизнью крестьянской семьи: отношения мужа и жены, взаимоотношения с детьми, юридические аспекты, расторжение браков, положение вдов и т. д. Автор приходит к выводу, что самое подходящее слово для характеристики взаимоотношений мужчины и женщины в средневековой крестьянской семье - партнерство⁴.

Книга Дэвида Николаса посвящена всестороннему анализу образа жизни жителей Гента в XIV в. Ему удалось собрать уникальный материал, не только раскрывающий характер семейных межличностных отношений, но и отражающий специфику семейных структур континентальных

¹ Репина Л.П. Социальная история и историческая антропология: новейшие тенденции в современной
британской и американской медиевистике // Одиссей. 1990. С. 176.

² Wrightson К., Levine D. Poverty and Piety in an English Village: Terling, 1525-1700. N.Y., 1979; Hey D. An
English Rural Community: Myddle under Tudors and Stuarts. Leicester, 1974; Hey D. Family History & Local
History in England. L., 1987; Spufford M. Contrasting Communities: English Villagers in the sixteenth and
seventeenth Centuries. L., 1974; Dyer A. The City of Worcester in the Sixteenth Century. Leicester, 1973.

³ Nicholas D. The Domestic Life a Medieval City: Women, Children, and the Family in Fourteenth-Century Ghent.
Lincoln, 1985; Hanawalt B.A. The Ties that Bound: Peasant Families in Medieval England. N.Y., Oxford, 1986;
Benett J.M. Women in the Medieval English Countryside: Gender and Household in Brigstok before the Plague.
N.Y., Oxford, 1987.

⁴ Hanawalt B.A. The Ties that Bound ... P. 219.

западноевропейских городов. Автор приходит к выводу о несоответствии фиксированных норм поведения и реальной жизненной практики. Исследования отношения к детям, положения женщины в семье, характера заключения браков зачастую демонстрируют отход от поведенческих стереотипов. Указывая на раскрепощенное сексуальное поведение, достаточно устойчивое и зачастую независимое положение женщины в семье, на присутствие теплых, чувственных отношений между мужем и женой и близости между родителями и детьми, Николас выступает оппонентом Ариеса, Шортера, Стоуна и некоторых других ученых.

В 1988 г. вышел сборник "Города и горожане в XV в." В него вошли
статьи, затрагивающие политические, социально-экономические и

культурные аспекты городской жизни Англии. Целью данного издания стали идеи исследования английского города в контексте внешних связей: город и государство, город и церковь, межгородские связи, а также рассмотрение субкультурных элементов внутригородской жизни. Английский ученый П.Дж.П. Голдберг в своей статье "Горожанки в XV в."¹ ставит две основные задачи: во-первых, рассмотреть торгово-экономическую деятельность женщины, во-вторых, исследовать влияние профессиональной и социальной активности женщин на развитие города. Исследуя социальные связи, в которые были вовлечены женщины, и области их профессиональной реализации, Голдберг делает попытку оценить сферу внутреннего самоопределения женщины в семье и обществе.

В конце 80-х годов появилось ряд изданий, обобщающих исследовательские поиски историков в области семьи и брака. Прежде всего, следует упомянуть книгу "История семьи"², изданную в 1988-1989 гг. В нее вошли статьи, посвященные различным сферам семейной жизни на протяжении всей истории человечества . Демографический и культурный

¹ Goldberg P.G.P. Women in fifteenth-century Town Life II Towns and Townspeople in the Fifteenth Century.
Woliboro, 1988.

² A History of Privet Life I Ed. by G. Duby G„ Ph. Aries. Cambridge, L., 1988-1989. Vol. 1-5.

³ Книга состоит из 2-х томов. В первый том вошли статьи, посвященные исследованию истории семьи в
древних (европейских и восточных) цивилизациях и в европейском Средневековье.

аспекты рассмотрения данной проблематики определили общее направление всех исследований. Второй раздел первого тома посвящен исследованию средневековой семьи. Здесь, помимо интереса к локальным и казуальным проявлениям специфики семейной жизни в различных слоях общества, присутствует удачная попытка проведения общих параллелей, выявляющих тенденции эволюции европейской семьи. Принцип, который лег в основу создания "Истории семьи", - объединение локальных исследований, характеризующих ситуацию, сложившуюся в конкретном обществе на определенном временном этапе. Такой подход предполагает, с одной стороны, обобщающий характер исследований, их взаимосвязь и преемственность, с другой - дает авторам максимум самостоятельности в подборе источников, исследовательских методов, позволяет быть независимыми в оценках и выводах.

Исследование Френсиса и Джозефа Гис¹, в отличие от предыдущего
издания, направлено не на локальное освещение отдельных

исследовательских практик, а на аккумулирование уже полученных данных и материалов источников для отображения средневековой семьи на разных исторических этапах. Теоретическая база основывается на анализе типологии семейных форм во временном контексте. Параллельно с этим идет исследование экономической, социальной, эмоциональной сфер матримониальных отношений. Авторы не отрицают популярный характер своей работы: исследование "...представляет собой квинтэссенцию и интерпретацию лучшей и наиболее полезной информации, собранной медиевистами и касающейся брака и семьи. " При этом немаловажное значение отводится собственному анализу источников и исторических концепций, что делает этот труд интересным в научном отношении.

Работа Р. Хоулброка "Английская семья 1450 - 1700" также носит обобщающий характер. Автор анализирует имеющиеся данные о семье

¹ Gies F., Gies J. Marriage and the Family in the Middle Ages. N.Y. 1987 (В работе использовался русский
перевод книги: Гис Ф., Гис Дж. Брак и семья в Средние века. М., 2002.)

² Гис Ф., Гис Дж. Указ соч. С. 23.

этого периода, последовательно рассказывает о традициях заключения брака, о супружеской жизни, об отношении к детям, об изменах, разводах и т.д. ¹

Для исследования вопросов, связанных с положением женщины в семье и обществе (помимо уже указанных исследований), автор диссертации использовал ряд работ, в которых женщина выступает как непосредственный объект анализа². Проблемные исследования женской истории начинаются уже в конце XIX века³. Однако следует отметить, что проявления наибольшего интереса к истории женщин приходятся на периоды наиболее активного феминизма. Следовательно, и в науке в эти периоды происходила некая идеологизация этого направления. Несмотря на указанный факт, за последние десятилетия женская история смогла преодолеть и период так называемой реабилитации женщины в истории (пер. пол. 70-х гг.), и период поиска наиболее детерминированных критериев отношений женщины и общества (второй половины 70-х), и, наконец, определить основное направление потенциального развития науки в области тендерных исследований, которая и по сей день является одной из наиболее исследуемых и актуальных сфер исторического поиска.

Серьезное влияние на работы современных авторов оказало исследование Джудит Беннет "Женщины средневековой английской деревни⁴". В основу анализа положены документы сеньориального суда Бригстока (1287-1348 гг.) Используя метод сетевого анализа, автор проследила все горизонтальные контакты женщин определенных возрастных групп. Она выявляет зависимость социального положения женщины от семейного статуса: незамужняя девушка, жена, вдова.

Исследование Марты Хауэл направлено на анализ включенности женщин в профессиональную деятельность в период Позднего

¹ Houlbrooke R.A. The English Family 1450-1700. L., 1985.

² О традиции западноевропейской "женской истории" см.: С.41 сноски 1,2,3.
³См., например, Блюхер К. Женский вопрос в средние века. Одесса, 1896.

⁴ Bennet J.M. Women in the Medieval English Countryside: Gender and Household in Brigstok before the Plague. N.Y., Oxford, 1987.

Средневековья . Особое внимание автор уделяет характеру изменений, происходящих в обществе, которые влияют на трансформацию общественного положения женщины.

Для формирования общих представлений о характере жизни средневековых городов, о специфике культурно-исторического пространства, в работе был использован ряд исследований, затрагивающих вопросы социально-экономической, политической, правовой и культурной жизни города, преимущественно английского, которые опосредованно включают в себя матримониальную проблематику. В подобных исследованиях, как правило, ставится задача создать целостную характеристику положения определенной группы людей, дифференцированной по социальному, имущественному, профессиональному или половому признакам. Здесь история семьи выступает как необходимая составляющая предметно исторического контекста .

Например, в книге Сильвии Трапп "Купеческий класс средневекового Лондона (1300 - 1500)", изданной в 1948 году³, наряду с проблемами формирования городского населения и городского самоуправления, комплексно исследуется жизнь лондонских купцов, внутрикорпоративные и межкорпоратвные отношения, быт и мировоззрение. Вопрос социальной адаптации купечества в городской среде рассматривается не только как включенность в торгово-экономическую и политическую жизнь города. Важной составляющей является психологический комфорт и защищенность, которые во многом зависели от семьи и семейных взаимоотношений.

Необходимый материал о жизни средневековых английских городов: этапы формирования, региональная специфика, демографические изменения,

¹ Howell М.С. Women, Production and Patriarchy in Late Medieval Cities. Chicago, L., 1986.

² Holdsworth W. History of English Law. L., 1942. V. 3; Plucknett T.F.T. Edward II and Criminal Law.
Cambridge, 1960; Piatt С Medieval England. A Social History and Archaeology from the Conquest to AD. 1600.
L., 1978; Loschky D. Childers B.D. Early English Mortality IfЛН 1993. V. 24. №1. P. 85-97; Poss L. R. Sex, Lies
and Church Courts of Pre-Reformation England II JIH 1995. V. 25. №4. P. 585-607; Quinlane D.C., Shackelford
J. A. Economy and English Families 1500-1850 IIЛН 1994. V. 24 № 3. P. 431-463;

³ Thrupp S.L. The Merchant Class of Medieval London (1300 - 1500). Chicago, L., 1948.

городское управление, социально-экономические особенности и т. д. содержится в исследованиях Сюзан Рейнольде, Колина Плэтта¹.

В отечественной историографии также можно выделить два этапа в изучении семейно - брачных отношений. В дореволюционной науке интерес к проблемам семьи обуславливался попытками создания целостных представлений о жизни того или иного общества на конкретном историческом этапе. Взгляд извне на образ жизни, традиции, поведение, систему отношений не предполагал попыток внутреннего анализа мотиваций, мировоззрения и миропонимания человека и его окружения. Подобная постановка проблемы и нехватка источников ограничили область исследования созданием описательных очерков о бытовой жизни средневекового человека в рамках определенной социально-культурной прослойки².

С 20-ых годов XX века были прекращены все исследования, касающиеся частной и семейной жизни человека. Подобная ситуация сохранялась до начала 70-х гг. Обуславливалось это прежде всего теми задачами, которые ставились перед историками. Господство формационного подхода предполагало тотальное доминирование социально-экономической и политической истории и фактическое вытеснение из рамок исследовательских интересов демографических вопросов, проблем существования индивида, мировоззренческой проблематики. Таким образом, если на Западе история семьи в 60-70-ые годы переживала мощный подъем, то в нашей стране эта сфера исторического исследования находилась в вынужденном забвении.

¹ Reynolds S. An Introduction to the History of English Medieval Tows. Oxford, 1977; Piatt С The English Medieval Town. L., 1976. См. Также: Bird R. The Turbulent London of Richard II. L., 1949; Raine A. Medieval York. L., 1955; Ekwall E. Studies on the Population of Medieval London. Stockholm, 1956; Town and Gown: Eight Hundred Years of Oxford Life. Oxford, 1982; The Medieval City I Ed. by H.A. Miskimin. L., 1977; Beresford M. New Towns of the Middle Ages. Town Plantation in England. Bristol, 1988.

²Например, Кулишер И.М. в своем фундаментальном исследовании отдельно рассматривает экономическую историю крестьян, горожан, феодалов на примере ряда европейских государств: Франции, Италии, Германии и Англии. См. Кулишер И.М. История экономического быта Западной Европы. М., Л., 1926.

Ситуация меняется только в конце 70-х годов, когда появляются
исследования по исторической демографии Нового и Новейшего времени. Об
увеличении интереса к проблемам социальной и демографической истории
средневековья свидетельствует стремление отечественных ученых

познакомиться с европейской исследовательской традицией¹. В это время в Российской Академии наук начинают выходить реферативные сборники, в которые включены обзоры ряда международных конференций, статей и монографий, посвященных проблемам социальной истории и демографии . Провоцируя повышение интереса и развитие научной полемики, эти издания способствовали формированию отечественной исследовательской традиции³.

В 1991 году вышла книга Ю.Л. Бессмертного "Жизнь и смерть в Средние века"⁴. Автор исследует демографическую ситуацию во Франции на протяжении девяти веков (с IX по XVIII). Проблематика этого исследования охватывает не только узко демографические вопросы: прежде всего, автора интересуют мировоззренческие аспекты жизни средневековой Франции -отношение человека к жизни и смерти, понимание своего места в обществе и в семье. Использование всех доступных источников: теологических и нравоучительных трактатов, проповедей, хроник, светских и церковных законов, частноправовых актов и литературных произведений позволили автору подобрать интереснейший материал о средневековом человеке и его семье. Фактически это исследование заложило основу и определило направление дальнейших разработок в области демографической и социальной истории у нас в стране, продемонстрировало продуктивность

Бессмертный Ю.Л. Историческая демография позднего западноевропейского средневековья на современном этапе // СВ. 1987. Вып. 50. С. 289. Репина Л.П. Исследование демографических процессов и проблема синтеза в современной западной историографии западноевропейского средневековья // Женщина, брак, семья до начала нового времени: Демографические и социальные аспекты. М, 1993. С. 120-130.

² Демография западноевропейского средневековья в современной зарубежной историографии. Реф. сборник.
М., 1984; а также сборники: Современная зарубежная немарксистская историография. М., 1989;
Историческая демография докапиталистических обществ Западной Европы; Проблемы и исследования. М.,
1988; Проблемы исторической демографии СССР и Западной Европы: период феодализма и капитализма /
Под ред. B.C. Зеленчук. Кишинев, 1991.

³ Авдеева К. Д. Демографические процессы в Западной Европе в XVII в. // Проблемы социальной истории и
культуры средних веков. Л., 1987. С. 145-167.

⁴ Бессмертный Ю.Л. Жизнь и смерть в Средние века. М, 1991.

использования разнотипных источников при изучении матримониальной проблематики.

Уже на этом этапе непосредственными объектами исследований становятся не только элементы демографического поведения, но и сам культурный феномен средневековой семьи¹.

На сегодняшний день проблемы демографии не потеряли своей значимости. Однако следует отметить, что перспективы замкнутого развития этой области весьма ограничены. Как показал опыт западноевропейских исследователей, необходим поиск взаимосвязей демографической проблематики с другими сферами социальной и культурной истории.

Одним из наиболее актуальных и перспективных направлений современной науки стало исследование частной жизни. Основным объектом исследования становится индивид, его внутренний мир. Акцент исследовательского интереса переносится из области анализа макроисторического пространства, где жизнь индивида вписывалась в систему закономерностей существования и развития того или иного общества, в область личных, частных интересов индивида, в систему его воззрений и ценностей. Вместо поиска общего историки сосредоточили свое внимание на исследовании отдельных специфических моментов, казусов в истории. Выявление уникального в пространстве традиционного прежде всего позволяет более адекватно оценить рамки возможного для конкретной исторической личности. Наиболее актуальными для историков этого направления становятся проблемы внутренней мотивации, отклонение от

¹ В 1993 году вышел сборник "Женщина. Брак. Семья.", в который вошли статьи, посвященные
исследованию демографии и социокультурного поведения европейцев в Средние века. Особый интерес для
нашего исследования представляют статьи, где предметом анализа стала семья: В.К. Ронина "Восприятие
детства в каролингское время", П.Ш. Габдрахманова "Брачная политика сеньоров и брачное поведение
сеньоров в средневековой Франции", М.Л. Абрамсон "Семья в реальной жизни и в системе ценностных
ориентации в южноитальянском обществе X - XIII вв.", О. И. Варьяш "Брачное право в Португалии XII в.",
Г.М. Тушиной "Демографические аспекты социальной истории Прованса XII - XIV вв," В.О. Абдуллабекова
"Представления о браке и брачности в Пизе начала XV в.", Е.А. Тушиной ""Хроника" Бонаккорсо Питти как
источник по демографической истории итальянского города начала XV в." См.: Женщина, брак, семья до
начала нового времени: Демографические и социокультурные аспекты. М, 1993.

² Габдрахманов П.Ш. Средневековые крестьяне и их семьи: Демографическое исследование
северофранцузской деревни VIII-XI веков. М, 1996.

общего, традиционного стереотипа поведения, и наоборот - превращение уникального в традиционное, разграничение случайного и обусловленного.

На наш взгляд, интерес к истории частной жизни непосредственно обусловлен потребностями современной исторической науки. Во-первых, лакуна, которая образовалась в области "живой", или лучше "оживленной" истории, фактически была ограничена знаменитыми персонажами. Безусловно это не позволяло не только понять специфику существования отдельной микрогруппы, но и в целом сужало возможность раскрытия культурного своеобразия эпохи. Во-вторых, современное стремление человека к индивидуализации, к возможности максимальной самореализации способствует и возрастанию интереса к уникальному и частному в истории.

История семьи непосредственно связана с историей частной жизни, поскольку именно семья является самой близкой и наиболее психологически адаптированной средой, для проявления индивидуальных черт человека.

Важным элементом исследовательского поиска становятся вопросы самосознания той или иной социальной группы¹. Попытка за повседневностью, обычностью увидеть закономерные формы поведения, вытекающие не только из традиционного, но и из внутреннего понимания своего места и роли в обществе становится непосредственным объектом исследования.

Наибольший интерес у историков, занимающихся исследованием частной жизни и самосознания, вызывают нарративные источники: переписка, личные записи и дневники, мемуары; а также всевозможные документы частноправового характера, прежде всего завещания, дарственные грамоты, иски в суд.

Непосредственный интерес для данного исследования представляют статьи, вошедшие в два сборника: "Человек в кругу семьи" и "Человек в мире чувств", объединивших поиски историков, занимающихся вопросами

¹ Дмитриева В.В. Быт и нравы английской знати в отражении завещаний 50-х - 70-х гг. XIV в. // Нобили и партии средневекового общества. Тюмень, 1997. С. 14 - 20; Чернова А.Н. О самосознании купеческой элиты Лондона XIV - XV вв. // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3. М., 2000. С. 312 - 318;

частной жизни в семейном кругу в разных государствах: прежде всего Франции, Германии и Италии¹. Выводы, к которым приходят ученые, дают нам необходимую базу для проведения сравнительного анализа результатов нашего исследования с общеевропейской картиной.

Помимо специализированных исследований по истории семьи и брака для нас имеют немаловажное значение работы в области правовых и торгово-экономических отношений в средневековом английском обществе . Особый интерес представляют ряд статей М.М.Ябровой, посвященных профессиональной деятельности лондонских торговых компаний, в частности торговой компании Сели. Выводы, к которым приходит автор, помогают понять тенденции развития подобных торговых объединений, специфику взаимоотношений членов компании и их ролевые функции³.

Предметом нашего изучения является городская семья. Поэтому немалый интерес для исследования представляют работы историков,

¹ В сборнике "Человек в кругу семьи" для нас наибольший интерес представляют следующие статьи:
Абрамсон М.Л. Супруги, их родные и близкие в южноитальянском городе высокого средневековья (X - XIII
вв.); Габдрахманов П.Ш. Семейные традиции средневековых крестьян в отражении их родословных
(Фландрия XII в.); Бойцов М.А. Германская знать XIV - XV вв.: приватное и публичное, отцы и дети.
Уваров П.Ю. Старость и немощность в сознании француза XVI века. Сцены из нотариальной практики
времени Генриха П. См.: Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала
нового времени / Под ред. Ю.Л. Бессмертного. М., 1996.

В сборнике "Человек в мире чувств" статьи: Абрамсон М.Л. Алессандра Строцци и ее семья (Флоренция. XV в.); Габдрахманов П.Ш. "Что в имени тебе моем?" Семья и имя во Фландрии XII - XIII вв.; Бессмертный Ю.Л. Скорбь о близких в XII - XIII вв. (по материалам англо-французской литературы). См.: Человек в мире чувств. Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала нового времени. М., 2000.

² Евсеев В. А. Экономическое развитие Экстера в XVI - XVII вв. // Проблемы истории западноевропейского
феодализма XIII - XVII вв. Иваново, 1989. С. 18-31; Евсеев В.А. Куликова М.В. К вопросу об
экономической структуре Бристоля в первой половине XVI в. // Там же. С. 31 - 41; Евсеев В. А. Ритуалы и
церемонии в английском городе XV - XVI вв. // Проблемы отечественной и зарубежной истории. Иваново,
1998. С. 24 — 26; Кириллова А.А. Завещание как источник по истории средневекового английского города
XIV - XV вв. // Из истории западноевропейского средневековья. М., 1979. С. 21 - 43; Золотое В.И.
Демографический фактор в современных исследованиях по истории английского общества XIV - XV вв. //
Проблемы социальной истории Европы: от античности до нового времени. Брянск, 1995. С. 33 - 45; Золотов
В.И. Королевские распоряжения как источник по истории сословия горожан в Англии XV в. // Проблемы
истории Западной Европы развитого и позднего феодализма. Иваново, 1986; Дмитриева О.В. Социально-
экономическое развитие Англии в XVI веке. М., 1990; Петрова СП. Социальный состав магистрата Йорка в
XIV -XVI вв. // Средневековый город. 1975. Вып.З.; Штокмар В.В. Некоторые аспекты тюдоровского
законодательства об упадке английских провинциальных городов в XVI в. // Средневековый город. 1974.
Вып. 2; Савело К.Ф. Ран неанглийские законы о браке и семейном имуществе // Проблемы социальной
структуры и идеологии средневекового общества. Л., 1978. Вып.2; Чернова Л.Н. Городская недвижимость
лондонских олдерманов XIV- XVI вв. // Средневековый город. Саратов, 1998. Вып. 12. С. 94 - 103.

³ Яброва М.М. Переписка лондонских купцов конца XIV в. как исторический источник // Проблемы
истории Западной Европы развитого и позднего феодализма. Иваново, 1986; Яброва М.М. Из истории
семейных торговых компаний в Англии XV в. // Средневековый город. Сарато., 1987. Вып. 8; Яброва М.М.
Некоторые особенности структуры английских семейных компаний конца XVb. // Средневековый город.
Саратов, 1991. Вып. 10; Купцы-складчики Кале / Под ред. М.М. Ябровой. Саратов, 1998.

занимающихся изучением средневековых городов. Это позволяет более детально разобраться в специфике городской жизни средневековой Европы, познакомиться с методами исследований и комплексом существующих источников. Следует отметить, что в ряде работ, написанных в 70-80-ых гг. на английском материале (прежде всего речь идет о работах: Л.П. Репиной "Сословие горожан и феодальное государство в Англии в XIV"¹, В.И.Золотова "Английское общество накануне "войны роз"", Я.А. Левицкого "Город и феодализм в Англии"³), основная проблематика сосредотачивается на социально-экономических вопросах и политической борьбе. Семья же и межличностные отношения остаются за рамками интересов историков.

Современные подходы и исследовательская проблематика все чаще заставляют историков обращаться к повседневной, бытовой жизни горожан⁴.

Монографии А.Л.Ястребицкой "Европейский город"⁵ является комплексным исследованием европейского города в контексте общекультурного развития средневековой Европы. Одна из глав книги полностью посвящена городской семье: тенденциям развития семейных форм, специфике жизни семей, занимающих различный социальный статус, взаимоотношениям внутри линьяжа и т. д. Особое внимание в этой работе уделяется общим закономерностям развития семейных форм и семейных взаимоотношений, поэтому автор не стремится показать их специфику в различных государствах. Выбранный подход не позволил включить в исследование вопросы, касающиеся частных проявлений семейной жизни.

История семьи непосредственным образом связана с повышением интереса к женской истории и развитием тендерного⁶ направления.

¹ Репина Л.П. Сословие горожан и феодальное государство в Англии XIV века. М., 1979.

² Золотов В.И. Английское общество накануне "войны роз". Брянск, 1995.

³ Левицкий Я.А. Город и феодализм в Англии. М.,1987.

⁴ Мосолкина Т.И. Повседневная жизнь английского средневекового города. Бристоль XIV - XV вв. // Там
же. С. 288 - 294.

⁵ Ястребицкая А.Я. Европейский город. М., 1993.

⁶ О значении термина "гендер" см. Репина Л.П. От "истории женщин" к социокультурной истории:
тендерные исследования и новая картина европейского прошлого // Культура и общество в средние века -
раннее новое время. М., 1998. Ч. 1. С. 178 - 181.

Представляя собой самостоятельное исследовательское пространство, эти области неизбежно тесно соприкасаются: с одной стороны, семья, как основное место реализации и жизни женщины, с другой - женщина, ее ролевые функции и место в семье. Для данного исследования роль женщины и вопрос взаимоотношения полов играют определяющее значение.

На Западе активный интерес к "женской истории" проявился уже в конце 60-х начале 70-х годов. Путь от реабилитации женщины в истории¹ (70-ые годы) к исследованию тендера (80-ые годы) определил характер развития этого направления². В нашей стране самостоятельный интерес к женщине как к непосредственному объекту исследования стал актуальным лишь во второй половине 80-х. Это определило и специфику развития научных подходов и проблематику исследований. Прежде всего, нужно отметить стремление отечественных историков аккумулировать и адаптировать опыт Запада, а также найти новые методологические подходы и неожиданные направления тендерных исследований.

Еще в конце 80-х г. на волне возросшего интереса к истории ментальносте, исследуется специфика отношения и восприятия женщины в обществе на основе разнообразных нарративных источников. Мужчина, женщина, ребенок, старик - приобретают акцентированную культурную самоценность⁴.

Интерес к истории женщин возрастает на фоне распространения феминистских идей. Женщина пытается не только изменить свое положение и отношение к себе в обществе в реальном времени, но и пересмотреть подходы изучения истории. До этого, оставляя обычную женщину за рамками исследовательского интереса, историки тем самым не могли реально оценить место и роль женщины в обществе, ее прерогативы и функции. Теперь же начинает формироваться так называемая "женская история", где основное место отводится женщине.

² Подробнее см. Репина Л.П. От "истории женщин" к социокультурной истории: гендерные исследования и
новая картина европейского прошлого // Культура и общество в Средние века - Раннее новое время. М.,
1998 (1, 2 части); Репина Л.П. История Женщин сегодня // Человек в кругу семьи: Очерки по истории
частной жизни в Европе до начала нового времени / Под ред. Ю.Л. Бессмертного. М., 1996. С. 35 - 73.

³ Речь идет прежде всего о специализированных исследованиях, когда женщина становится
непосредственным объектом внимания историков, когда формируется методологическая исследовательская
платформа с собственным понятийным аппаратом. Если говорить об общей исследовательской традиции, то
она имеет достаточно глубокие корни. Уже в 1870 году вышла работа СВ. Ешевского "Женщина в средние
века в Западной Европе". Автор вводит абстрактную женщину в определенный временной контекст
(Древняя Греция, Рим, средневековая Европа) и социальную среду (горожане, крестьяне, рыцарство).
Предметом исследования является не сама женщина, а отношение к ней и восприятие ее природы. См
Ешевский СВ. Женщина в средние века в Западной Европе // Ешевский СВ. Соч. М., 1870. Т. 3.

⁴ Например, см.: Женщина, семья, секс, или Цивилизация мужчин. В книге: Гуревич А.Я. Культура и
общество средневековой Европы глазами современников. М, 1989.

В 1999 г. вышла книга Т.Б. Рябовой "Женщина в истории западноевропейского средневековья", полностью посвященная женщине позднесредневековой Европы. Автор ставил перед собой задачу аккумулировать западный и отечественный исследовательский опыт и комплексно осветить положение женщины в обществе в XV в., показать ее роль в общественной и частной жизни, в системе ценностных координат .

Интересна в этом смысле статья А.Л. Ястребицкой "Проблема взаимоотношений полов как диалогических структур средневекового общества в свете современного историографического процесса" . Автор объясняет интерес к истории взаимоотношений мужчины и женщины, к истории семьи и брака тем обстоятельством, что складывается "новый, синтезирующий подход в истории, как истории человека во всех проявлениях его социальности" . Перспектива же развития этого направления прежде всего лежит в интеграции внешнего объективирующего видения общества с внутренним субъективирующим видением участника. "Суть нового интегративного подхода состоит, следовательно, в том, чтобы в каждой частности исследования понять то сквозное социальное действо и единство, составной частью и отражением которого является изучаемый феномен"⁴. Отсюда необходимость изучения повседневной жизни с историко-антропологических позиций (об этом уже говорилось выше.) Именно данный подход лег в основу нашего исследования, которое является еще одним шагом на пути к расширению наших культурно-антропологических представлений о прошлом.

Итак, на сегодняшний день, с нашей точки зрения, в исторической науке разработаны следующие вопросы:

определена типология семейных форм;

сформированы новые методологические подходы;

¹ Рябова Т.Б. Женщина в истории западноевропейского средневековья. Иваново, 1999.

² Ястребицкая А.Л. Проблема взаимоотношения полов как диалогических структур средневекового
общества в свете современного историографического процесса // СВ. Вып. 57. 1994. С. 126 - 136.

³ Там же. С. 126.

⁴ Там же. С. 127.

- произошло выделение новых исследовательских направлений (прежде всего тендерная история, история частной жизни, казуальная история).

Дискуссионной остается проблема определения характерных тенденций развития семейных форм в зависимости от временного и культурного контекста;

Подводя итог, можно сказать, что потенциал истории семьи не исчерпан объемом и качеством предшествующих исследований. Современный интерес к истории ментальности, к казусу, к частной жизни индивида, выход на социально-культурную проблематику, поиск новых методологических подходов позволяют надеяться, что решение поставленных задач даст возможность для более глубокого понимания культурной специфики и исторического развития средневековья.

Имущество горожан: формы и особенности владения

Социальное значение семьи и материальные отношения между родственниками были неразрывно связаны. Мобильность социальной структуры, предполагала возможность изменить социальный статус в зависимости от материального состояния, личностных потребностей и возможностей - например, примкнуть к дворянской среде или стать горожанином. Изменение социального статуса приводило к необходимости принятия новых этических и поведенческих норм. В то же время эта особенность общественного устройства способствовала распространенности смешанных браков. Зачастую именно с помощью выгодного брака пытались повысить свой социальный статус и (или) улучшить материальное положение. Необходимо упомянуть и о том, что города все время пополнялись выходцами из окружающих земель, а крупные города, такие как Лондон, Йорк, Бристоль, Кембридж, Винчестер притягивали людей не только со всей территории Англии, но и с континента. Учитывая эти особенности, правомерно предположить, что даже в рамках одной социальной среды мы сталкиваемся со своеобразной эклектичностью традиций, которая, по сути, рождала новую симбиозную городскую культуру. Следовательно, исходя из этого тезиса, мы должны понимать, что установленные правила поведения нельзя вводить в жесткие нормативные рамки. Это своеобразие определяет вариативность семейного микроклимата, в том числе и тех вопросов, которые касаются материальных взаимоотношений между родственниками.

В этой главе мы остановимся на анализе различных аспектов имущественных взаимоотношений в семьях английских горожан в XIV-XV вв. Для нас представляют интерес вопросы, связанные с формами и характером владения имуществом, передачей и распределением наследства, формированием семейных доходов.

Для начала мы рассмотрим различные формы владения недвижимостью в городе, условия и правовое обеспечение этих владений, характер владения движимым имуществом.

В основу анализа положены частноправовые документы, содержащие информацию о характере владения недвижимым имуществом в городе, условия распределения недвижимости после смерти владельца (всего 303 документа), а так же документы, позволяющие оценить образ жизни и условия быта горожанина в XIV-XV вв. В основной массе документов (196) речь идет о лондонской недвижимости, остальные города представлены следующим образом: Бристоль - 21 документ, Кентербери - 12 документов, Йорк - 17 документов, Вестминстер - 6 документов, Оксфорд - 9 документов, Лестер - 7 документов, Глостер - 5 документов, Ньюкасл - 19 документов, Нортгемптон - 11 документов.

Исследование этих вопросов содержит, по крайней мере, два сложных момента. Во-первых, большинство английских городов этого периода еще очень тесно были связаны с деревней и не являли собой классических городских образований; поэтому часто остается непонятно, идет ли речь о городской недвижимости или нет. Во-вторых, города имели различный юридический статус, что, безусловно, отражалось на характере владения недвижимостью.

Условно все имущество горожан можно разделить на денежные средства, на недвижимое имущество (жилые дома, отдельные комнаты, мастерские, нежилые строения, хозяйственные помещения, лавки и земля) и на движимое имущество (товары, домашняя утварь, мебель, ювелирные украшения, одежда, инвентарь и скот).

Как правило, состоятельные горожане старались вкладывать деньги в землю, приобретая владения как в городе, так и за его пределами . Кроме того, зачастую разбогатевшие владельцы маноров, перебравшись в город, стремились упрочить свое материальное и социальное положение путем приобретения государственной службы, выгодного брака, вовлечения своего капитала в торговые операции. При этом, земля оставалась одним из важнейших факторов, определяющих интересы семьи, владение землей являлось одним из главных критериев материального благополучия и стабильности, что в свою очередь предопределило тесную связь города и деревни.

Рынок недвижимости постоянно пополнялся за счет имущества, которое по условиям завещаний предписывалось продать, а деньги использовать на определенные нужды. В документах фигурируют жилые дома и хозяйственные строения2, различные помещения3, земельные владения4, маноры5, пивоварни6 и лавки7.

Обратимся к вопросам, связанным с формами владения недвижимостью в городе. Наиболее достоверные данные мы можем получить из лондонских документов; однако, как показывают бристольские источники, там мы сталкиваемся со схожей моделью. Земля, на которой располагался Лондон, принадлежала королю: он являлся сеньором города. В условиях многолетней борьбы лондонцам удалось добиться определенной самостоятельности, но только в рамках вассальной зависимости. Король считался собственником городской недвижимости. Таким образом горожане, владеющие землей, домами, хозяйственными постройками, лавками, были связаны с королем условиями своих держаний. В каждом документе, где речь идет о лондонской недвижимости, есть указание, что это имущество является держанием от короля на правах " свободного городского держания ": " The premises are held of the king in free burgage, as is the whole city of London "1. Кроме того, мы сталкиваемся с вторичными владельцами, которые получали владение не от короля, а от прежнего владельца. В зависимости от величины и стоимости держания непосредственный владелец выплачивал денежную ренту в установленном размере. Эти косвенные данные позволяют, пусть не совсем точно, определить размер состояний той или иной семьи. Но исследование этой проблемы не входит в задачи данной работы, поэтому ограничимся указанием на то, что в представленных документах мы встречаемся как с очень состоятельными людьми, имеющими ряд крупных владений в городе и за его пределами, так и с бедными лавочниками, владеющими подчас только полуразвалившимися помещениями.

Заключение брака. Специфика брачных союзов

Временной и культурный контексты определяют своеобразие семейно-брачных отношений. Каждая цивилизация предлагает свою универсальную модель. Однако, являясь унифицированной формой, эта модель не имеет жестко фиксированных характеристик. Сохраняя основные свои параметры, она видоизменяется в соответствии с культурными, социально-экономическими, демографическими подвижками в обществе. Кроме того, сфера семейно-брачных отношений наиболее репрезентативна для выражения личных, частных особенностей индивида. Потому изучение специфики этого вопроса позволяет не только лучше понять культурное своеобразие эпохи, исследовать закономерности и тенденции развития, но и расширить представления о рамках возможных отклонений от традиционных, общепринятых форм поведения.

Средневековое общество, имея определенные представления о роли брака в жизни человека, формирует в то же время стереотипы брачного поведения, адаптированные к конкретным условиям существования. Факторами, определяющими это поведение, становятся и сословная принадлежность, и имущественное положение, и общая демографическая ситуация, и частноправовой статус, и личные особенности индивида.

В этом параграфе мы остановимся на проблеме заключения брака и формах брачных союзов. Будет рассмотрена практика выбора подходящей брачной партии, роль родственников в этом процессе, основные критерии, определяющие этот выбор; возможный возраст вступления в первый брак; рассмотреть сам процесс заключения брака - добрачное знакомство, обрядовую сторону; а также проблему существования различных по своему статусу союзов и отношение к ним общества: брак, конкубинат.

В данном исследовании мы обращаемся к эпистолярным источникам: семейным перепискам Сели и Пастонов, а также к частноправовым документам: материалы судебных расследований архиепископского суда Йорка и Кентербери (XIV-XV вв.) (18 документов). Следует отметить, что мы рассматриваем прежде всего первичные браки. Рамки наших источников не позволяют в равной мере исследовать все поставленные задачи. Кроме того, ряд документов носят казуальный характер. Исходя из этого, мы не претендуем на сколько-нибудь однозначные и обобщающие выводы. Наша задача исследовать поставленные проблемы в рамках имеющихся источников. Возможность увидеть конкретные примеры этих отношений, соотнести их с общепринятыми канонами поведения, а также понятийными стереотипами, все это предполагает привнесение новых акцентов при рассмотрении традиционной практики.

Имущественное и социальное положение семьи во многом определяли приоритеты при выборе брачной партии. Чем богаче и/или знатнее была семья, тем большее значение придавалось выбору брачной партии. Возможность выгодно выдать замуж дочь или женить сына рассматривалась как одна из перспектив либо приумножить семейный капитал, либо повысить социальный статус семьи, либо получить возможность занять выгодную должность. В любом случае задачи, которые ставились при поиске брачной партии, отвечали материальным и социальным интересам не только будущих супругов, но и в целом линьяжа. Например, выгодные женитьбы Клемента, Вильяма и Джона Пастонов стали одним из факторов, который позволил их семье превратиться в одну из богатейших семей Англии и занять влиятельное положение в обществе1. Этот пример как нельзя лучше демонстрирует возможности и потенциал брачных союзов в этой среде.

Однако, как показывают исследованные нами документы, молодые люди, из купеческой среды сначала становились на ноги, т.е. получали определенный доход в семейном или собственном деле, и только потом начинали поиск достойной супруги. Поэтому в этой среде, даже когда семья была глубоко заинтересована в той или иной невесте, последнее слово всегда оставалось за потенциальным женихом.

Подобную картину мы наблюдаем в семье состоятельных купцов Сели. Напомним, что отец - Ричард Сели Старший и трое его сыновей - Роберт, Ричард Младший и Джордж входили в состав торгового объединения Сели. Роберт достаточно скоро отошел от дел компании, а Ричард Младший и Джордж вместе с отцом являлись ее совладельцами1. Еще до своей женитьбы на Мэрджори Джордж Сели рассматривал возможность брака с сестрой Джона Дальтона. Такая брачная партия устроила бы не только самого Джорджа, но, прежде всего, его отца и старшего брата Ричарда Младшего. Именно Ричард Младший в письме от 4 июня 1481 года просит брата внимательнее отнестись к возможности этого брака. Он рассказывает о приятном впечатлении, которое на него произвела девушка: "Она интересная молодая женщина, с хорошей фигурой, серьезная... Дай Бог, чтобы это отложилось в твоей голове и затронуло твое сердце" . Ричард также сообщает о том, что уже переговорил по этому вопросу с их отцом, и тот в свою очередь выразил свое одобрение и согласие. Таким образом, мы видим, что семья только рекомендует подходящую невесту, а не диктует свою волю Джорджу. Он мог либо согласиться, либо отказаться - право выбора оставалось за ним, чем он не преминул воспользоваться.

Характер межличностных отношений в семье. (на основе частноправовых и эпистолярных источников)

Обращение к внутрисемейным отношениям между мужчиной и женщиной, между родителем и ребенком фокусирует наше внимание на наиболее интимной сфере существования человека. Помимо общей традиции, специфики национального и социального колорита, мы сталкиваемся с чувствами и эмоциями человека, которые, несмотря на все ограничения, могут выходить за рамки общепринятого и понятного в то время. Специфика этих отношений дает более широкие возможности увидеть микромир отдельного человека другой эпохи. Вряд ли, исследуя межличностные отношения, нам следует стремиться к каким-либо обобщениям, которые в силу своей специфики уничтожат, растворят индивида. Сталкиваясь с "живой" историей, мы должны как можно более осторожно относиться к попыткам исследования внутреннего мира человека, его чувств и переживаний. Именно в этой сфере необходимо применение микроисторических принципов исследования, где каждый отдельный индивид выступает непосредственным объектом исследования.

В этом параграфе мы остановимся на двух ключевых проблемах: отношения мужчины и женщины в рамках официального брака или в рамках неофициального, но продолжительного союза и отношения родителей и детей.

Мы пытаемся исследовать внутреннюю, скрытую сторону отношений супругов - т.е. ту сферу, где мы более всего соприкасаемся с индивидуальностью, где происходит своеобразная реализация традиционных представлений в частных проявлениях. Каждый случай является выражением общего через частное. Рассмотрение любого казуса дает возможность исследователю расширить привычные понятийные границы.

Принято считать, что в браке, в основу которого были положены прежде всего социально-экономические интересы, изначально чувственным отношениям отводилось второстепенное место. Внимание мужчин из состоятельной среды прежде всего сосредотачивалось на размере приданого, социальном статусе будущей невесты и в определенной степени на ее внешней привлекательности и манерах. По большому счету, если два первых пункта устраивали жениха, а также невеста вызывала симпатию, этого было вполне достаточно для заключения успешного союза. Мы фактически не сталкиваемся с примерами, когда молодые люди вначале стремились лучше узнать друг друга, наладить межличностные отношения, а только затем думали о браке. Влияние родителей, семьи в выборе брачной партии, особенно если это касалось девушки, также не способствовало появлению духовной близости между супругами. Таким образом, любовь в браке скорее была делом случая. Однако предложенная схема являет собой некую обобщенную концепцию, которая только отчасти отражает действительную практику. Дело в том, что, рассматривая каждый отдельный случай, мы сталкиваемся с целым рядом индивидуальных черт, влияющих и определяющих развитие того или иного процесса.

Для того, чтобы отразить характер личностных отношений между женщиной и мужчиной, мы остановимся на следующих концептуальных моментах: - влияние стереотипа на отношения; соотношение стереотипного и девиантного; - чувственные взаимоотношения; - любовь; - восприятие союза самими партнерами, их видение своей роли в этом партнерстве. Фактически мы попробуем описать сами отношения и определить специфику, которая ими опосредуется.

Идеальная модель отношений в семье, сформированная в рамках церковной традиции, определяла соответствующее ролевое наполнение. Мужчина - глава семьи, хозяин, требующий беспрекословного подчинения со стороны жены и детей. Соответственно, женщина и дети должны были испытывать уважение и выражать ему полную покорность. Подобная схема отношений определяла лишь общее направление, без конкретизации образов, контекста обстоятельств, нюансов самих взаимоотношений. Интересно, что на протяжении средневековья менялось отношение к чувству, по разному оценивалась роль женщины, менялось понимание детства, однако общая установка оставалась неизменной1.

Представление об идеальной роли женщины в семье изначально входило в противоречие с реальной жизнью, где женщина отвечала за ведение хозяйства, воспитание детей и управление домом. В предыдущей главе мы достаточно внимания уделили возможностям женщин в реализации своих профессиональных и имущественных интересов. Было показано, что женщина играла важную роль в экономической жизни семьи, подчас могла не только быть помощницей супруга, но и управлять собственным делом. В результате, можно говорить о невозможности соответствия идеала и реальности. Формируется своеобразная двойственность понимания: с одной стороны, идеал, лежащий в области априорного, теоретического знания, с другой - реальность, которая обусловлена повседневным экономическим, социальным и демографическим запросом.

Похожие диссертации на Английская семья XIV-XV вв. по частноправовым, эпистолярным и литературным источникам

Репрезентация придворного еврея/конверсо в позднесредневековых испанских и сефардских источникахЗеленина Галина Светлояровна

Фетвы как источник мусульманского семейного права в Османской империи в конце XV - начале XVII вв.Уланова Дарья Владимировна

Источники по истории семьи верховных жрецов Мемфиса : IV - I вв. до н.э.Панов, Максим Вячеславович

Становление муниципального самоуправления в английских городах в XIV-XV веках: структура и функцииГусева Марина Александровна

Менталитет горожан крупного английского города XIV-XV вв. Праздников Андрей Геннадьевич

Женщины в обыденном восприятии представителей городской среды Италии XIV - XV вв.Ануприенко Ирина Алексеевна

Внутригородские конфликты в Майнце в XIV - XV веках Илларионов Сергей Александрович

Роль греко-византийских интеллектуалов в становлении итальянской гуманистической культуры в конце XIV - XV векеРязанов Павел Александрович

Двор верховного магистра Немецкого ордена в Пруссии в конце XIV - начале XV вековИгошина Татьяна Юрьевна

Новое и традиционное в культурной жизни флорентийского городского общества XIV-начала XV вв.Мельникова Татьяна Александровна