Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблема социального фактора в творчестве .
1.1. Социальная детерминированность творчества 13
1.2. Особенности социокультурной ситуации в России XVIII - первой половине XIX веков 30
Глава 2. Творчество крепостных - феномен русской художественной культуры .
2.1. Значение творчества крепостных в развитии дворянской культуры 61
2.2. Основные виды художественного творчества крепостных 74
2.3. Социальная драма крепостной интеллигенции 96
Заключение 117
Приложение 119
Таблица 1 119
Таблица 2 121
Таблица 3 123
Таблица 4 126
Библиография 157
- Социальная детерминированность творчества
- Особенности социокультурной ситуации в России XVIII - первой половине XIX веков
- Значение творчества крепостных в развитии дворянской культуры
- Социальная драма крепостной интеллигенции
Социальная детерминированность творчества
В процессе творческой деятельности задействованы различные факторы и один из них - социальный, поэтому определим себе задачи: по возможности, выявить социальные стимулы творчества, социальную востребованность творчества, соотношение социального статуса личности и творчества, а также определить влияние среды на творчество.
Общеизвестно, что творчество - это сочетание умственной и материальной деятельности человека. Творчество изначально не является чем-то абсолютно недетерминированным. В процессе творчества социальный субъект не может абстрагироваться от взаимодействия с всевозможными природными, социокультурными и техническими системами. Духовное становление и развитие личности детерминируется общественно-историческими условиями. Поэтому «пространство творчества» следует рассматривать в контексте проблемы социальной детерминированности. В рамках нашего исследования мы рассмотрим социальные стимулы, влияющие на творчество и побуждающие к нему, связи между людьми, вращающимися в общем жизненном и деятельном пространстве.
Для понимания проблемы определим целостную схему: личность - среда - творчество. И соответственно, что мы понимаем под каждым составляющим этой триады. Для нас важна, прежде всего, личность творческая, та, которая имеет призвание к творческой деятельности. Вслед за НА. Бердяевым, видим личность, как человека созидающего, совершающего самобытные, оригинальные, творческие акты, вмещающего в себя универсальное содержание. Интересующая нас среда - та социальная среда, на макро и микро уровне, которая окружает личность, влияет на её формирование и функционирование: люди, предметно-бытовой мир, социокультурная и историческая обстановка в стране. Творчество понимается нами как природный, культурный феномен. В понятие «творческого феномена» мы закладываем связь личности с определённым видом творчества и проявление при этом черт, свойственных именно творческой личности. Мы согласны с теми чертами, характерными для творческой личности, которые выделил английский учёный Френсис Галь-тон: природная даровитость, энергия, способность к сосредоточенной, напряжённой работе. Нас интересует три вида творчества, определяющих культурный потенциал общества - художественное, научное, техническое. В рамках созданной схемы рассмотрим взаимосвязь личности и среды, влияние творчества на личность, зависимость личности от среды.
Мы видим личность как самобытность человека, а также то, что личность принадлежит социальной среде, она действует в условиях этой среды, выстраивает своё поведение, предлагаемое средой. То есть личность - субъект природного и социального. Творческую личность следует рассматривать с точки зрения его принадлежности к социальному слою. Творящие индивиды, принадлежащие к разным уровням социальной дифференциации, изначально наделены различными формами поведения и взаимоотношения.
Взаимосвязи личности со средой очень многообразны. Пити-рим Александрович Сорокин в труде «Человек. Цивилизация. Общество.» отмечает: «Что бы ни делал изолированный индивид, никакое из его действий не представляет собой ни социального явления, ни его простейшего образования. Роль может стать социальной лишь при наличии социальной матрицы... Не существует личности как социума, то есть как носителя, созидателя и пользователя значениями, ценностями и нормами, без корреспондирующих культуры и общества. В отсутствие последних могут существовать лишь изолированные биологические организмы» [104, С. 191, 218]. Об этом же говорит Николай Александрович Бердяев: «Внесоциального естественного состояния человека никогда не было» [15, С. 200]. И добавляет: «В плане социальном личность есть часть общества, общество всегда больше личности, личность есть малый круг, включенный в большой круг общества» [15, С.203].
Со второй половины XVIII века российское общество, вследствие получения новой многообразной информации, представляло собой достаточно высокий уровень развития культуры и могло предложить определённую поведенческую социокультурную модель. И лица, находящиеся на разных ступенях иерархической лестницы, подчинялись стереотипу предложенной модели. Царский двор равнялся на общеевропейский стереотип, дворянское сословие равнялось на царский, купечество, в свою очередь, на дворянский. Такую модель поведения в XVIII веке, как некую экстраполяцию, можно охарактеризовать словами Павла Флоренского, отнесёнными к XIX веку: «Сделаем попытку фиксировать неопределённое и колеблющееся представление об общем в умственных настроениях 19 века, постараемся найти одну отличительную черту духовных движений этой эпохи, указать характернейший признак мировоззрения 19 столетия. Нельзя, думается мне, сделать это удачнее, как сказав только одно слово - «непрерывность» [115, С.72]. Именно непрерывность духовных движений, творческих усилий пронизывает и объединяет все части нашей условной схемы. Бытиё человека не отдельно и не индивидуально, человек живёт в мире различных институтов: политических, культурных, религиозных. Это можно назвать «детерминизмом необходимости». Человек постоянно и непрерывно взаимодействует с этими институтами. Происходит синтез личности и среды, соответственно, происходит культурное взаимодействие.
В аспекте интересующей нас проблемы XVIII век представляет собой удивительные социокультурные явления. Это был блестящий век развития всех видов искусств: литературы, музыки, живописи, архитектуры, скульптуры, театра, век формирования русских просветительских идей, увлечения социальной философией. Вместе с тем, это был век социокультурных парадоксов. Такими парадоксами были социальные факторы и стимулы творчества. С одной стороны - это был дворянский класс, ориентированный в основном на западные идеалы, создающий новую светскую культуру и, с другой - непосредственно творчество крепостных как средство, как способ воплощения материально-художественных сторон этой культуры. Русская культура XVIII -1-ой половины XIX века формировалась в основном во взаимодействии потенциалов дворянской и крестьянской культур. На момент 1858 года дворяне и крестьяне составляли почти 85% население России , из них 53% крепостных . Другие сословия России составляли меньшинство и в рассматриваемый период были скорее «дополнительным акцентом» в культурном процессе.
Социокультурная значимость творчества в том, что оно влияет на человека, является фактором становления личности, мотивирует поведенческие, деятельные установки. Деятельность, в свою очередь, порождает творчество. По словам крупного американского экономиста и социолога Торстейна Веблена «...человек является агентом деятельности. Он в его собственном понимании есть центр развёртывающейся под действием побуждений деятельности. Он -агент, стремящийся во всяком действии к достижению какой-либо конкретной, объективной безличной цели» [25, С.67-68]. Эту мысль подчёркивает и русский публицист, литературный критик Н.Г. Чернышевский: «Субъект по своей природе существо деятельное. Действуя, он переносит во внешний мир свою волю». [118, С.27] Можно добавить, что свою волю субъект во внешний мир нередко переносит с помощью творчества.
Как уже было сказано, формировалась определённая социокультурная поведенческая модель, и дворянство XVIII - 1-ой половины XIX веков свою поведенческую модель материализует с помощью творческих личностей из своих крепостных. В качестве примера можно привести создание домашних портретных галерей. Известно, что Останкинский музей хранит семь портретов работы крепостного художника Николая Ивановича Аргунова [85, С.203] и множество портретов, выполненных его отцом. И как показывает творческая биография Ивана Петровича Аргунова, главной задачей живописца было создание фамильной портретной галереи Шереметевых [43, С.52]. А Архангельская усадьба князя Н.Б. Юсупова располагает картинами крепостных - Михаила Полтеева, Ивана Колесникова, Фёдора Сотникова и Григория Новикова, написанных по воле князя [73].
Особенности социокультурной ситуации в России XVIII - первой половине XIX веков
XVIII - первая половина XIX веков - это период, когда в России происходят кардинальные перемены. Вследствие существенных изменений в экономическом и культурном плане, русский человек обретает новое время и новое пространство. Происходит осознание этих факторов в их тесной взаимосвязи. Вместе с тем возникает проблема двойственности бытия: подражание Западу и одновременно ощущение почвенности, театрализация жизни и в тоже время бурление жизни действительной. Проблема двойственности возникла вместе с формированием дворянской культуры. Эта проблема может быть сформулирована как проблема изменения социокультурной ситуации в России XVIII - первой половине XIX веков. К тому же, в XVIII веке составляются законодательные акты, способствующие углублению и расширению крепостного права. А.Г. Мань-ков, автор статьи «Крепостное право и дворянство в проекте Уложения 1720-1725 гг.» выделил два важных момента в этом Уложении:
1) впервые в истории крепостного законодательства предпринята попытка дать общее правовое определение крепостной зависимости;
2) юридически право помещиков на крестьян приравнено праву на недвижимую собственность1 [77, С. 165]. Эти моменты не могли не повлиять на меняющуюся социокультурную ситуацию в стране.
В данном параграфе мы хотим проанализировать тенденции и особенности развития светской, дворянской культуры.
Исторически, дворянское сословие сформировалось как социальная элита, как сословие со своей особенной культурой. А.С. Пушкин в статье «Заметки о русском дворянстве» пишет: «Что такое дворянство? Потомственное сословие народа высшее, то есть награждённое большими преимуществами касательно собственности и частной свободы. Какие люди составляют сиё сословие? Люди, которые имеют время заниматься чужими делами. Кто сии люди? Люди отменные по своему богатству или образу жизни» [91, С.518]. Дворянство XVIII - 1-ой половины XIX веков было порождением петровской реформы. Среди разнообразных последствий реформ Петра I опора на дворянство как на государственно-культурное, доминирующее сословие занимает важное место. Рождался деятельный человек, человек, оценивающий свою деятельность. Это время характеризовалось активным подъёмом культурного творчества, поисками, появлением произведений общенационального и общечеловеческого значения, созданными русской дворянской культурой. Дворянская культура формировалась на основе русских традиций и западноевропейских новшеств. Очень точную характеристику этого формирования дал философ и культуролог, медик, литературный критик и публицист, Теодор Лессинг, заметивший, что «в русской культуре наиболее интенсивно и без органического развития самые древние влечения столкнулись с самыми современными интеллектуальными ценностями, самые древние инстинкты - с самыми современными формами жизни» [41, С.405]. То есть, чувственно-эмоциональное мышление, характерное для России, стало развиваться в контексте западного рационально-логического мышления. В.Ф. Овчинников, изучающий феномен таланта, обратил внимание на то, что такая двойственность «таила в себе потенциальную возможность как слияния культурных традиций и поглощения одна другой, так и расхождения их до крайней степени, отрицания одна другой» [83, С.76]. Постепенно в дворянский быт всё более вторгается новая система ценностей, разорительная роскошь. Дворянин и крестьянин всё более делаются полярными фигурами. Эти фигуры изначально были наделены разными менталитетами. Сошлёмся на оценку, сделанную в этом отношении Л.Н. Толстым: «Во взгляде на честность народа и высшего класса часто встречается совершенная противоположность, - отмечал он. - Требования народа в особенности серьёзны и строги в отношении честности в самых близких отношениях, например, в отношении к семье, к деревне, к миру. В отношении к посторонним - с публикой, с государством, в особенности с иностранцем, с казною, для них смутно представляется приложимость общих правил честности. Мужик, который никогда не солжёт своему брату, перенесёт всевозможные лишения для своей семьи, который лишней и незаслуженной копейки не возьмёт у своего односельца или соседа, тот же мужик обдерёт, как липку5 иностранца или горожанина, на каждом слове солжёт дворянину или чиновнику... В высшем классе бывает, напротив, совершенно противное. Наш брат скорее обманет жену, брата, купца, с которым десятки лет имеет дело, своих дворовых, крестьян, соседа, и тот же самый человек за границей снедаем постоянным страхом, как бы нечаянно не обмануть кого» [110, С49-50], Но, несмотря на разность «микрокосмоса», дворянская и крестьянская культуры практически не выходили за пределы национальных границ. В рассматриваемый же период полярность стала охватывать сами возможности накопления и реализации культурного потенциала. В контексте нашего исследования мы не видим в этом отрицательного фактора. По этому поводу следует согласиться с уже упоминаемым нами В.Ф. Овчинниковым: «Концентрация таланта, возможна там, где велика разница потенциалов, там, где имеется множество точек их пересечения и дополнения, причём относительно длительного действия» [83, С. 146].
После указов Петра III и Екатерины II создаётся своеобразная социокультурная ситуация: дворянство окончательно закрепилось как социально элитная корпорация. Оно превратилось в замкнутое господствующее сословие, имеющее бесконтрольную власть над крестьянами. Дворяне получили возможность делать что угодно. Хотя в данном случае уместно вспомнить высказывание классика историко-философской науки Вильгельма Виндельбанда, говорившего, что; «Только в известных границах верно, что человек может делать, что он хочет. Не всё, что он делает, есть то, что он хочет, и не всё, что он хочет, он в состоянии сделать» [27, С.22]. В нашем случае речь может идти о тех дворянах, которые обладали собственностью в виде людей и материальной базой для осуществления своих потребностей,
В каких же условиях формировалась дворянская культура? Что являлось стимулом в деятельности этой элитной корпорации? Как влияла светская жизнь на господствующее сословие? Данные вопросы связаны с той социокультурной средой, в которой функционировала дворянская культура. Одна из особенностей этой культуры - это её светскость. Светскость ещё в XVII веке была оценена как «обмирщение». Светскость стала результатом нарастания противоречий в системе старой культуры, результатом падения церковного авторитета. Духовенство теряет прежнюю значимость. Церковь перестала являться доминантой в государственных делах и потеряла монополию в области искусства, В результате этого, возникают новые формы литературы, живописи и других составляющих искусства, начинается профессиональная деятельность в сфере науки. По оценке православного мыслителя Василия Васильевича Зеньковско-го «прежнее единство культуры разбивается, творческая работа в церковном сознании и вне его идёт не по единому руслу, а по двум разным направлениям» [49, С.55].
Человек, до XVIII века ориентированный на церковную культурную установку, получил свободу выбора. Появляются светские профессии, а соответственно и новые типы личности - преподаватели, учёные, предприниматели, строители. Пётр I дал дворянам возможность учиться не только в России, но получать образование в европейских учебных заведениях. Образование из церковной сферы переходит к светским институтам, ориентированным на европейскую образованность и личный интеллект. В.В. Зеньковский говорит о том, что начался процесс обмирщения национального сознания; «идея «святой Руси» становится риторической формулой, национальное сознание воодушевляется уже идеалом «великой России»» [49, С.60]. Дворянской культуре был открыт Запад. К тому же были поездки за рубеж, издавалась переводная литература, дающая представление о происходящем на Западе. Поэтому именно дворянское сословие, в отличии от всего прочего населения, могло подвергаться воздействию европейской культуры и переносить её на русскую почву. Перед глазами был западный образец бытовой жизни, который быстро перенимался верхними слоями русского общества.
Значение творчества крепостных в развитии дворянской культуры
Как уже отмечалось, важнейшей особенностью становления и развития русской культуры XVIII - первой половины XIX вв. является то, что формирующаяся светская дворянская культура тесно переплеталась с творчеством крепостных. Поэтому наша задача в данном случае состоит в том, чтобы выявить значение творчества крепостных в развитие дворянской культуры. Также мы хотели бы проследить возникновение творческого процесса между дворянской и крестьянской культурами.
В этот период русская культура приобретает достаточно самобытный, многожанровый характер. Во многом это связано с устремлениями дворянского сословия, которое, следуя тщеславному желанию - выделиться, отличиться, создало свою уникальную дворянскую культуру. Л.Н. Толстой считает, что «наше утончённое искусство (имеется в виду дворянское, курсив наш, А.А.) могло возникнуть только на рабстве народных масс» [110, С. 183]. Труд крепостных крестьян играл двоякую роль: с одной стороны как бесплатная рабочая сила, а с другой, как творческий созидательный фактор. Имея в виду этот творческий аспект, следует согласиться со словами Ю.М. Лотмана, что «и крепостное право имело для истории русской культуры в целом некоторые положительные стороны. Именно на нём покоилась, пусть извращённая в своей основе, но всё же определённая независимость дворян от власти - то, без чего культура невозможна» [76, С.28]. Дворянская и крестьянская культура находились во взаимозависимости, обусловленной социальными связями, определяющими совместную жизнь и деятельность. Постоянное взаимодействие дворянина и крестьянина накладывало отпечаток на восприятие мира этими социальными категориями, на их поведение и отношение друг к другу. Дворянин был связан со своими крепостными общим социальным пространством жизни и деятельности, и поэтому эти две культуры не могли обособленно развиваться. По словам И. А. Бунина «быт и душа русских дворян те же, что и у мужика; всё различие обусловливается лишь материальным превосходством дворянского сословия. Нигде в иной стране жизнь дворян и мужиков так тесно, близко не связана, как у нас» [6, С. 162]. Но крестьянская культура была замкнутой, ей не было доступно мировое пространство и освоение сферы образования, в отличие от культуры дворянской. Следствием этого явилось то, что дворяне направляли, обучали, развивали, а затем использовали талантливых крепостных, достигая, таким образом, своих целей. Польский король Станислав Понятов-ский записал в своём дневнике об увиденном в Останкино: «Бельэтаж весь деревянный, но с таким искусством отделанный и украшенный, что никогда нельзя было бы и подумать, что он был сделан из дерева. Из тех нескольких сот мастеровых и художников, которые там работали, можно было насчитать не более четырёх-пяти иностранцев, а остальные были не только чисто русские, но почти все люди самого графа Шереметева. Если бы факт этот не был констатирован, трудно было бы этому поверить, до такой степени исполнение всей работы отличалось изяществом...» [121, С.118]. Упоминавшийся нами Е.С. Коц, в исследовании «Крепостная интеллигенция», приводит рассказ М.Д. Бутурлина о домашнем архитекторе своих родителей, Григории Некрасове, который, «был отдан в учение к какому-то известному тогда зодчему. И он настолько преуспел, что под его ведением строились в Белкине все домики для гостей и прочие постройки, даже двухэтажный барский дом в Белкине» [64, С.59]. То есть в XVIII веке развитие таланта у крепостного поддерживалось с целью использования. В определённом смысле дворяне как бы учитывали известное высказывание Вольтера: «Нельзя же арабским купцам не иметь рабов, и почему мне не быть одним из них? Этот купец не будет безжалостен, он не станет дурно обращаться со своими рабами, если только захочет, чтобы они хорошо работали» [28, С.34]. Хотя в этой связи интересен пример, приведённый уже цитированным нами автором, Б.М. Соколовым. Он приводит пример о распространённом, правда, скрываемом мнении крестьянства, на попытки дворян их образовать: «Всё-то нас господа учат! Прежде палками да кулаками учили, а теперь книжками!» [103, С.168].
Заметив призвание к какому-либо виду искусства, высшее сословие давало возможность крепостным употреблять свои таланты «на строительстве» дворянской культуры. Хотя, Николай Бердяев считает, что, «призвание всегда носит индивидуальный характер. И никто другой не может решить вопроса о призвании данного человека» [15, С.30]. В нашем случае, парадоксальным феноменом следует считать то, что дворянин, заметив способности у крепостного, направлял (прежде всего в собственных интересах) последнего по этой стезе, и крепостной в ходе обучения находил своё призвание. Некоторые крепостные передавали затем своё мастерство потомкам, образуя, таким образом, целые творческие династии, работавшие на дворянские семьи. Характерным примером в данном случае является династия крепостных Аргуновых, трудившихся для графов Шереметевых. Архитектор Фёдор Степанович Аргунов был дядей художника Ивана Петровича Аргунова, сыновья которого - Павел Аргунов стал архитектором, Яков и Николай - живописцами.
Как же конкретно творчество крепостных использовалось, и что привносило в дворянскую культуру? В широком смысле руками крепостных создавались усадьбы, красота которых приносила славу их владельцам, осуществлялось совместное создание заводеко-фабричной деятельности и кустарной промышленности. В узком, происходило взаимовлияние крепостного и дворянина друг на друга.
Так, строительство и украшение почти каждой русской усадьбы представляло собой своеобразное творческое сотрудничество дворянина и крепостного. Дворянин выступал как заказчик, крепостной как исполнитель-творец. Сошлёмся на пример таких крупнейших усадеб, как Останкино, Кусково, Архангельское и Марфино. Строительством в Останкино руководили крепостные мастера Павел Иванович Аргунов, Алексей Фёдорович Миронов, Григорий Дику-шин. Крепостные архитекторы разработали ряд самостоятельных проектов. Крепостной мастер Фёдор Иванович Пряхин проектировал машинное отделение и создал оборудование зрительного зала для шереметевского театра. Сам Николай Петрович Шереметев отмечал, что Пряхин «при многих строениях, особливо при Останковском, в закупке материалов и в делании театральных машин показал опыт, усердие и знание своего». [85, С. 167] До наших дней сохранился чертёж крепостного архитектора П. Бизяева, где запечатлено состояние театра на период завершения его оборудования. Плафоны останкинского дворца расписывал крепостной художник Г.С. Мухин, а паркет - Фёдор Прядченко. Один из столов с русалками в Картинной галерее был изготовлен крепостным И. Никифоровым [85]. Известно, что другая усадьба Шереметевых - Кусково - создана почти целиком крепостными мастерами. Представители крепостной интеллигенции, архитекторы Аргунов и Миронов, художники-декораторы Фунтусов и Калинин, являются создателями одной из самых ярких дворянских усадеб.
Усадьба князя Николая Борисовича Юсупова - Архангельское, также создавалась совместным действием владельца и крепостных. Архангельское украшали крепостные художники Фёдор Сотников, Михаил Полтев, Григорий Новиков, Егор Шебалин, Фёдор Ткачёв, крепостной архитектор В.Я. Стрижаков, построивший торжественную въездную арку. Усадьба Марфино, владельцами которой сначала были князья Голицыны, затем в разное время графы Салтыковы и Орловы, перестраивалась в начале XIX века. Руководил строительными работами дворца, столярной мастерской, кирпичным заводом крепостной архитектор Фёдор Тугаров. До настоящего времени в Марфине сохранилась церковь Рождества Богородицы, автором проекта которой, является крепостной Владимир Иванович Белозёров [98]. У помещика В.А. Всеволожского, разбогатевшего на железоделательных заводах, золотых приисках и каменноугольных шахт на Урале, в имении Рябово крепостные крестьяне «превратили в парк берега живописных озёр, проложили дорогу, построили вместительный барский дом со специальным театральным залом и сценою». Здесь в 1822 г. крепостной механик А.К. Казанцев построил установку для выработки осветительного газа (первые газовые фонари появились в Петербурге в 1839 году) [71, С.38].
Социальная драма крепостной интеллигенции
Обозначенная в данном параграфе проблема отражает ещё одну существенную особенность творчества крепостных как социального феномена. Творческий труд, творческий процесс, как уже нами было показано, втягивал крепостных в мир эстетических и интеллектуальных переживаний, формировал мироощущение, неадекватное социальному статусу. На этой почве возникала социальная драма, ставшая неотъемлемой частью и особенностью художественного творчества крепостных. Поэтому мы поставили перед собой задачу проанализировать эти обстоятельства, соотнести творчество крепостных с той социальной драмой, которую они переживали при этом.
Начнём с того, что в литературе о творчестве крепостных сформировалось понятие «крепостная интеллигенция». Это широкое понятие, включающее в себя крепостных как представителей разных видов творчества. Исследователь феномена «крепостной интеллигенции» Е.С. Коц под этим названием объединяет «все те элементы из крепостной среды, которые, в силу ли собственных дарований, или волею своего барина, посвящали себя занятиям нынешних свободных профессий» [64, С.7]. Именно эта социальная категория в большей степени, чем какая-то другая, испытывала остроту и нравственную ущербность своего состояния. Мы считаем, что слово «интеллигенция» вполне применимо к крепостным, занимающихся творчеством, так как думаем, что интеллигенция - это, прежде всего, социально-этическое понятие, определённо не связанное с какой-либо социальной категорией. Применительно к творческой категории крепостных крестьян, мы считаем вполне уместным мнение М.И. Туган-Барановского, о том, что «под интеллигенцией у нас понимают не вообще представителей умственного труда, а преимущественно людей определённого морального облика» [112, С.64]. Собственно, такой же смысл вкладывал в это понятие и сам создатель его в 60-х годах XIX века писатель Пётр Дмитриевич Боборы-кин.
Само понятие «крепостная интеллигенция» появилось как следствие выделения особой творческой категории крепостных. Как было написано нами в предыдущем анализе, амбициозные потребности элитного класса, позволили целому ряду крепостных развить и совершенствовать свои творческие способности, прославив своё имя, имя своего владельца и обогатив русскую культуру. Имена некоторых крепостных (Ф.С. Аргунова, Ф.С. Рокотова, В.А. Тропини-на, Б.И. Орловского и других) занесены в энциклопедии и справочники. Большая часть имён, такие как Г.С. Мухин, Ф.И. Пряхин, А.Ф. Миронов и другие, известна из архивных и мемуарных материалов. Истории жизни и творчества некоторых крепостных легли в основу литературных сюжетов. Например: рассказы - Н.С. Лескова «Тупейный художник», В.И. Костылёва «Барская затея» и И.С. Тургенева «Малиновая вода», «Льгов», повести - Прилежаевой-Барской «Крепостной художник. Повесть о жизни художника В.А. Тропинина» и Н.А. Некрасова «Крепостной музыкант и генеральская дочка», драмы - В.Г. Белинского «Дмитрий Калинин» и П. Боборыкина «Большие хоромы». Они являются действующими лицами в живописных произведениях (портреты крепостных князя Юсупова, выполненные французом Никола де Куртейлем, картина художника Неврева «Торг», лубок С.Ф. Шарапова «Вечор поздно из лесочка» - иллюстрация к песне о встрече Жемчуговой с Шереметевым и другие). Судьба талантливых крепостных заинтересовала отечественный кинематограф. Так, в 1994 году вышел фильм режиссёра Н.Чибриковой «Графиня Шереметева», посвященный Прасковье Ивановне Ковалёвой-Жемчуговой, где крепостную артистку сыграла Дарья Юрская.
Каждый представитель крепостной интеллигенции внёс свой вклад в отечественную культуру. Вместе с тем жизнь и творчество каждого из них представляли собой и отдельную социальную драму. В.Ф. Овчинников считает, и с ним следует согласиться, что «каждый талант (и вообще каждый творческий человек) должен жить по своим законам творчества, позволяющим ему свободно и наиболее полно выразить себя» [83, С. 320]. Талантливые крепостные естественно не имели такой возможности жить по этим законам. Этот фактор и является основой трагедии в судьбах крепостной интеллигенции.
Крепостную интеллигенцию нужно рассматривать с точки зрения социально-философской, историко-культурной, творчески-биографической проблематики. В дворянском обществе XVIII - первой половины XIX веков существовала социокультурная потребность в реализации творческого потенциала. Такая реализация оказалась возможной с помощью крепостных мастеров. На эти категории крепостных в рассматриваемый нами период был «запрос» общества, была востребованность временем. Крепостные, проявлявшие какие-либо способности и таланты, смогли получить образование в соответствующей области искусства, отточить своё мастерство, развить талант. Известно, что в социокультурном аспекте под талантом следует понимать не только дар природы, но и процесс постоянного самосовершенствования. Талант, способность не разовьётся, если не будет совершенствоваться. Парадокс же заключался в том, что крепостные обучались, выводили своё мастерство на профессиональный уровень, а применение находили только по заказу господствующего класса. Социальная драма крепостной интеллигенции разыгрывалась на основе зависимости и несвободы. Несвободу мы определяем здесь как особое состояние социальной зависимости, то есть крепостное состояние. В нашем случае, это та зависимость, которая попадает под определение В. Виндельбанд в работе «О свободе воли»: «Гражданская несвобода заключается не только в прямом уничтожении свободы действия: к физическому принуждению, к связыванию и заключению. Она присоединяет психическое принуждение, которое, быть может, ещё мучительнее. Во многих случаях то, что мы называем социальной несвободой, заключается скорее в душевном принуждении, чем в непосредственном телесном связывании, ибо из покоящегося на физическом принуждении уничтожения свободы действия неуклонно вырастает подчинение своей воли чужой. Такое подчинение и считается существенным моментом социальной несвободы» [27, С.29]. Для того, чтобы понять и оценить социальную драму крепостной интеллигенции во всей её многогранности, нужен, прежде всего, фактический материал. С целью более наглядного представления этой проблемы в нашем исследовании мы будем, как и ранее, обращаться к конкретным примерам. Анализ этих данных, позволяет нам понять изучаемую эпоху «изнутри», оценить не только творческий потенциал общества, роль крепостных в этом процессе, но и увидеть, в чём заключалась социальная драма крепостной интеллигенции.
Вначале предложим составленную нами таблицу, где указываются некоторые представители крепостной интеллигенции, даты их жизни и год освобождения от крепостной зависимости (если это освобождение было).
