Структурообразующие факторы культуры Алтайского (горного) округа: XVIII - начало XX вв. Нестерова Светлана Валентиновна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Региональная структура 46

1.1. Категориальный аппарат 46

1.2. Факторы региональное 59

Глава 2. Роль религиозного пространства в формировании традиционной культуры Алтая 1 Н

2.1. Структуры православной церкви 114

2.2. Виды религиозной деятельности. Религиозно-символические системы 144

Глава 3. Инновационная культура 176

3.1. Горно-промышленные комплексы как нововведение в производственной культуре Алтайского округа 76

3.2. Традиции и инновации в горном производстве 18$

Глава 4. Городская культура Алтая как синтез инновационных и традиционных компонентов 206

4.1. Культурная инфраструктура горнозаводского центра 21.6"

4.2. Формы культурной жизни в духовной сфере Барнаула 253

Глава 5. Носители типов культур, составляющих региональное пространство 299

5.1. Социальные слои - представители традиционной культуры 299

5.2. Представители инновационной культуры 322.

Заключение 353

Приложения 363

Библиографический список 39^

Опубликованные источники 424

Неопубликованные источники 42$

Энциклопедические и справочные издания 431

• Категориальный аппарат
• Структуры православной церкви
• Горно-промышленные комплексы как нововведение в производственной культуре Алтайского округа

Введение к работе

Актуальность. «Ни в одной стране не уделялось такого внимания вопросам районирования, как у нас в России. Причиной этого была сама обширность нашей территории и разнообразие ее частей; в этих условиях познать страну, не выделяя в ней разных частей было невозможно»*.

Несмотря на то, что слова эти были произнесены известным российским специалистом по экономической географии Н.Н. Баранским более сорока лет назад, актуальны они и сегодня. На протяжении многолетней российской истории районирования** Сибирскому региону либо вовсе не уделялось внимания, либо оно было явно недостаточным. Объективной причиной подобного была слабая изученность присоединенных в недалеком прошлом восточных российских территорий. Поэтому по сравнению с Европейской Россией Сибирь имеет значительно меньшую по времени историю изучения. Принимая во внимание особенности исторического развития и хозяйственного освоения Сибири, представляется вполне обоснованным выделение самостоятельных территориальных образований, входящих в Западно-Сибирский регион и отличающихся от остальной территории своей спецификой региональных компонентов.

Своевременным и актуальным, поэтому, представляется комплексное изучение культуры отдельного региона, в конкретный исторический период с освещением всех основных отраслей культурного строительства, в данном случае такого уникального территориального образования, как юг Западной Сибири, включавшего в себя в XVIII-начале XX вв. весь Алтайский горный округ, который можно идентифицировать с культурным ландшафтом.

* Баранский Н.Н. Экономическая география. Экономическая картография. М., 1956. С. 29.

** Районирование - учение о районах определяется как процесс по выявлению конкретной теорриториальной структуры, которая характеризуется известной упорядоченностью и иерархической соподчиненностыо» (Саушкин Ю.Г. История и методология географической науки: Курс лекций. М., 1976. С. 147.

Изучение социокультурных особенностей Алтайского горного округа, имеющего богатые культурные традиции, восполняет пробелы в изучении культурогенеза округа, дает возможность воссоздать панораму культурной жизни за значительный исторический период. Это позволяет осмыслить более полно процессы, протекающие в сфере культурного строительства в регионе в настоящее время, и выявить критерии региональное (региональный культурный компонент).

В центре внимания данного исследования проблема взаимодействия и пространства: географического, религиозного, архитектурного и др. Как отмечает в своей работе Ю.А. Веденин, предложивший новый культурологический междисциплинарный подход к исследованию искусства, любая сфера культуры «обладает свойством территориальности», т.е. имеет отношение к земному ландшафту. «Взаимодействие культуры и пространства - динамичный, развивающийся в историческом времени процесс. Поэтому его исследование должно происходить как минимум с учетом двух координат - временной и пространственной, «что характерно для географического подхода [1].

Обоснованным представляется обращение к географии еще и потому, что понятие «ландшафт» получило достаточно полное осмысление и характеристику, в то время как в культурологии термин этот нейтрален, не несет конкретных смысловых нагрузок как в географии, и к тому не сложилась окончательно методологическая концепция культурного ландшафта.

Обращение к генезису и анализу культурного ландшафта локальной территории ставит новую проблему - региональную. Выявление и определение составляющих, образующих культурный региональный компонент, логично вписывается в структуру исследования.

В последнее время наблюдается растущее внимание к регионоведению, что вытекает из самого принципа территориальной дифференциации природы, ресурсов, населения и т.д.

В гуманитарных науках все более выдвигается на первый план регио-налистика, что обусловлено процессами демократизации, а также повышени-

5 ем роли регионов в экономической, хозяйственной, культурной жизни страны. В условиях глобализации актуализируется изучение региональной культуры. Причины этого - с одной стороны, лучшая адаптация к процессам глобализации, с другой - выявление в региональной культуре особенного неповторимого, уникального, что жизненно важно для сохранения всей национальной культуры в целом.

Степень изученности темы раскрывается в процессе изучения научных публикаций. Анализ литературы осуществлен на основе проблемно-хронологического принципа.

Изучение конкретной локальной территории, в данном случае юга Западной Сибири, предполагает обращение к проблеме районирования России в целом, с последующим выделением Сибирского региона. Среди первых научных трудов, посвященных данной теме, следует назвать работы А.Ф. Би-шинга, Е.Ф. Зябловского, а также И.И. Лепехина и др., в которых были предприняты первые попытки создания региональных географических исследований [2].

Существенный вклад в развитие районирования в XVIII столетии внес М.В. Ломоносов, установив прямую зависимость экономических факторов от физико-географических особенностей различных местностей. Работая над созданием «Атласа Российского», он обратил особое внимание на Сибирь, практически не изученную в то время [3], что было впервые отмечено в научной литературе. Среди других публикаций и исследований, посвященных в той или иной мере районированию Сибири, следует отметить А.Н. Радищева, а также К.И. Арсеньева, выделившего Сибирь как объект для исследования в качестве одного из десяти экономических районов России - «пространств» [4]. Один из крупнейших отечественных ученых П.П. Семенов-Тян-Шанский ряд своих научных трудов и выступлений посвятил непосредственно исследованию Сибири. Так, в сборнике «Окраины России: Сибирь, Туркестан, Кавказ и полярная часть Европейской России» Сибирь подразделяется на

пять регионов, что приближает ее к современному районированию, среди них выделяется Западная Сибирь (или Обско-Иртышская) [5].

Новое зонально-ландшафтное направление в районировании получило развитие в трудах В.В. Докучаева, крупного почвоведа и физикогеографа, сформулировавшего законы широтной и вертикальной (высотной) зональности [6].

Проблемы ландшафтообразования, выявления ландшафтных комплексов, отождествляемых с физико-географическим районированием, получают освещение в научных трудах исследователей XX столетия. В их числе Б.Б. Полынов, С.С. Неуструев, СВ. Калесник и др., а также один из ведущих отечественных специалистов-ландшафтоведов Ф.Н. Мильков, занимающийся изучением антропогенных ландшафтов [7].

Культурологический подход при анализе ландшафтных комплексов, так же как и культурологическое районирование не рассматривались на протяжении всей длительной истории изучения российских территорий, хотя необходимость в этом вполне очевидна.

За всю историю развития отечественного районирования исследованию Сибирского региона уделялось явно недостаточное внимание.

Различные проблемы региональной культуры, представленные в научных публикациях, далее получают освещение в подразделах, выделенных по тематическому признаку.

Первыми наиболее значительными трудами с выраженной региональной направленностью явились: «Алтай» - историко-статистический сборник обобщающего характера, который дал характеристику всей хозяйственно-экономической деятельности округа конца XIX в., в том числе горной промышленности, занятиям населения и истории просветительства, Краткий исторический очерк Алтайского округа (1747-1897 гг.), отразивший полутора-вековой период развития горной промышленности Алтая, а также «Очерки Барнаула» Г.Б. Байтова [8].

«Очерки», составленные на основе документов и материалов городского общественного управления, отразили все сферы хозяйственно-бытовой жизни муниципального Барнаула за четверть века - с 1877 по 1902 гг., в том числе и проблему народного образования и краткий обзор общественных организаций города. Издания отмечены значительностью содержащейся в них информации, научно-исследовательский подход к проблеме наиболее четко выражен в сборнике «Алтай».

Среди значительных изданий последующих лет - «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей» под редакцией В.П. Семенова-Тян-Шанского. В отдельном томе «Западная Сибирь», носящем справочный характер, дается многоаспектная картина данного региона, в том числе и Алтайского округа. Работы P.M. Кабо «Города Западной Сибири» и В.В. Покшишевского «Заселение Сибири» - историко-экономические и историко-географические очерки дополняют и углубляют характеристику Сибирского региона, выделяя при этом территории Алтайского округа [9]. Среди материалов, посвященных непосредственно Алтаю, выделяются статьи и исследования Г.Д. Няшина, основанные на материалах Барнаульского архива, воссоздающие отдельные аспекты исторического развития округа и города и отличающиеся краеведческим подходом, а также краткие очерки об Алтайском округе, Кабинетских землях, Колывано-Воскресенских заводах, а также о Барнауле, Барнаульском округе в Сибирской советской энциклопедии, которые носят информационно-справочный характер. Впоследствии вопросы кабинетского землевладения получили освещение в монографии Г.П. Жидкова, а вся хозяйственная деятельность округа нашла отражение в Очерках истории Алтайского края [10].

История формирования инновационной культуры, представленной горной промышленностью Алтая, и описание технологических этапов производства прослеживается в публикациях, помещенных в специализированных изданиях начиная с середины XIX в. Среди наиболее значимых работ в дан-

8 ной области: статья П. Голубева «Горное дело и хозяйство Кабинета из сборника «Алтай», «Очерки по истории горного дела на Алтае М.Ф. Розена, фундаментальная монография и научные статьи З.Г. Карпенко, посвященные горнометаллургической промышленности Западной Сибири XVIH-XIX вв., материалы о горной промышленности Сибири из академического издания «История Сибири», крупное научное исследование А.В. Контева «Становление и развитие горнометаллургического производства в Западной Сибири (конец XVII - первая половина XVIII в.), а также монография трех авторов -СВ. Голиковой, Н.А. Миненко и И.В. Побережникова «Горнозаводские центры и аграрная среда в России: взаимодействие и противоречия (XVIII - первая половина XIX в.), в которой характеризуются горнозаводские центры Урала и Алтая, а также их взаимосвязь с аграрным окружением [11].

Кризисное состояние горной промышленностью Алтая получило освещение в публикациях сибирских исследователей Т.И. Агаповой, В.И. Тужи-кова, Н.В. Юдиной [12] и др.

В связи с основополагающей ролью горной промышленности в экономике округа на протяжении XVIII-XIX вв. заслуживают внимания работы, посвященные сложению особых социально-сословных групп - мастеровых и горно-технических специалистов, связанных непосредственно с горным производством Алтая [13]. В данной группе публикаций выделяются труды В.Р. Лейкиной-Свирской и Л.А. Булгаковой, характеризующие российскую и, в частности, техническую интеллигенцию дореволюционного периода [14]. Характеристика отдельных сословных групп местного населения - носителей типов культур получила отражение в публикациях ряда авторов: Ю.С. Булы-гина, А.Р. Ивонина, Т.С. Мамсик, А.В. Старцева, Ю.М. Гончарова, И.Н. Никулиной и др. [15].

Выделение религиозного пространства в качестве подсистемы культурного ландшафта Алтайского округа вызвало необходимость обращения к региональным научным изданиям по данному вопросу. Среди наиболее значимых труды исследователей прошлого - Г.Н. Потанина, СП. Швецова, Д.Н.

9 Беликова и др., а также современных ученых: Л.П. Потапова, М.Р. Маняхи-ной, Д.В. Кацюбы, A.M. Адаменко, К.Ю. Иванова, В.А. Овчинникова, в которых получили отражение проблемы формирования религиозного пространства Западно-Сибирского региона [16].

Вопросы формирования религиозной культуры коренного населения Алтая рассматриваются в публикациях Д.А. Клеменца, В.И. Верещагина, С.А. Токарева, A.M. Сагалаева, А.Г. Данилина, а также Б.Я. Бедюрова, Н.А. Майдуровой, С.А. Ан и других исследователей [17].

Формирование христианских конфессий на Алтае, представленных западными направлениями, нашло отражение в работах А.В. Контева, В.Н. Шайдурова, Т.Г. Титовой, В.А. Зверева, М.М. Волобуевой и др. [18].

История православной церкви Алтая раскрывается в публикациях Я.Е. Кривоносова, Н.И. Разгон, М.В. Торопчина, Б.И. Пивоварова, Т.В. Скворцовой [19] и ряда других исследователей, а также в работах А.П. Бородавкина, Н.Ю. Храповой, В.Н. Кислицина, Е.П. Цепенниковой, где отражена деятельность и роль Алтайской духовной миссии [20].

К числу тематических региональных изданий можно отнести сборники научных трудов: «История православия на Алтае» (Материалы II Свято-Макарьевских чтений 17-20 сентября 2001 г., Барнаул, 2001 140 с); «Теология и регионоведение» (Барнаул, 2002. 281 с), в который вошли материалы конференции «Россия и 2000-летие христианства; а также сборник «Старообрядчество: история и культура» (Барнаул, 1999. Вып. I. 182 с.) и содержательное научное издание Ф.Ф. Болонева «Старообрядцы Алтая и Забайкалья: опыт сравнительной характеристики (Барнаул, 2001. 51 с).

Вопросы религиозного искусства ново- и старообрядческих церквей освещаются в многочисленных публикациях различных авторов: Т.М. Сте-панской, М.Р. Маняхиной, Т.А. Бычковой, Л.Г. Красноцветовой, а также В.К. Вистенгаузена, Ю.П. Алехина и Е.Б. Урлаткина, Е.Д. Фурсовой и В.И. Голо-мяноваи др. [21].

Среди научных трудов по региональной проблематике, затрагивающих различные сферы культурной жизни Сибири, следует отметить работы М.К. Азадовского, П.Г. Маляревского, А.Н. Копылова, Г.Ф. Кунгурова, в центре внимания которых проблемы развития культуры Сибири дореволюционного периода. Эта проблема раскрывается либо как показ общекультурной панорамы с выделением отдельных городских центров, таких как Иркутск, Тобольск, Томск и др. (работа М.К. Азадовского, без использования архивных документов), либо в качестве характеристики конкретных отраслей культурного развития региона: просвещение, живопись, театр и т.д. (А.Н. Копылов), а также в виде литературной летописи, показывающей формирование вкусов и интересов сибирских читателей и накопления книжных богатств (Г.Ф. Кун-гуров). Освещение фактов местной культурной жизни в виде сквозного исторического очерка о деятельности иркутского театра с конца XVIII и до середины XX в. дает П.Г. Маляревский [22].

М.К. Азадовский в «Очерках литературы и культуры в Сибири» одним из первых в советской историографии выявляет и ставит проблему своеобразия сибирских городов, еще не разрешенную вполне до настоящего времени. Это можно отнести и к Барнаулу. Так, в фундаментальном исследовании «История Сибири» практически отсутствуют сведения о культурной жизни Барнаула рассматриваемого периода [23]. В сибирских научных изданиях, таких как «Города Сибири», «История городов Сибири досоветского периода (XVII-начало XX в.)» отсутствует какая-либо информация о Барнауле [24].

Литература по истории и культуре Барнаула в 50-е гг. и позже была представлена преимущественно местными изданиями в виде работ по историческому краеведению, либо в виде очерков о видных представителях инженерной мысли Алтая с привлечением биографических и технических сведений об открытиях и изобретениях, сделанных ими [25]. Для подобных изданий характерен популяризаторский подход к кругу рассматриваемых вопросов.

Проблемы изучения города, его типологии, городской культуры и населения начинают получать более полное освещение с 70-х гг. в центральных и региональных изданиях. Так, история изучения сибирских городов отражена в работах В.И. Кочедамова и Д.Я. Резуна [26]. В работах П.Г. Рындзюн-ского и М.Г. Рабиновича проблема города раскрывается с позиций этнографического подхода [27], в то время как в других публикациях - с использованием социолого-статистического, с привлечением обширных цифровых статистических данных, взятых из переписей населения России дореволюционного периода. Подобной направленностью отмечены публикации Л.М. Иванова, А.Д. Колесникова, В.И. Пронина, Б.Н. Миронова [28]. Постановка вопроса о существовании городской культуры, порожденной городским образом жизни, дается в сборнике научных трудов «Городская культура. Средневековье и начало нового времени» под редакцией В.И. Рутенбурга [29].

Весьма немногочисленны работы, отражающие предысторию, истоки и зарождение отдельных сфер художественной культуры Алтая и прослеживающие этот процесс в динамике на протяжении достаточно длительного периода. Среди трудов, посвященных отдельным сферам городской культурной жизни, выделяются монография и публикации Т.М. Степанской, отражающие развитие промышленной, культовой и гражданской архитектуры Алтайского горного округа на протяжении продолжительного периода, начиная с XVIII по начало XX в. [30]. Проблемы становления изобразительного искусства наиболее полно раскрыты в монографиях П. Муратова (рассмотрен срез художественной жизни всей Сибири в 20-е гг. XX в.) и Л.И. Снитко (художественная жизнь Алтая и Барнаула, а также характеристика творческого пути ряда провинциальных художников) [31].

История театральной жизни и театра наиболее полно представлена в очерках А. Абрамович и Д. Паротикова, публикациями В.Ф. Гришаева и статьями местной прессы [32].

Панорама музыкальной жизни города нашла отражение в энциклопедических изданиях, работе Ю.Г. Марченко о жизни и творческой деятельно-

12 сти педагога и музыканта К.Н. Нечаева, а также в отдельных статьях на эту тему [33].

Проблемы развития киноискусства на Алтае и, в частности, в Барнауле затронуты в изданиях: Сибирская советская энциклопедия, работе М.П. Антроповой и местной периодике [34].

Деятельность учреждений и организаций, формирующих городскую культурную среду Барнаула, представлена сравнительно небольшим числом публикаций. Особенно это касается таких научно-культурных учреждений, как архив, библиотеки и музеи. В основном, это работы обзорные, носящие информационный характер, что не заменяет научных исследований [35]. Среди них по истории библиотечного дела выделяются публикация И.А. Гузнер и Л.А. Ситникова и учебное пособие Т.Ф. Каратыгиной по истории технических библиотек [36] и др.

История создания и деятельность научной организации Барнаула -Общества любителей исследования Алтая получила освещение у ряда авторов, в то время как роль и значение другого крупного общественного объединения - Культурно-просветительного отдела (союза) Алтайских кооперативов изучена еще недостаточно [37].

В ряде региональных изданий, таких как «Барнаулу 250 лет» (Тез. докл. и сообщ. к науч. конф. [1-2 июля 1980 г.]. Барнаул, 1980); «Алтай в эпоху капитализма» (учебное пособие. Барнаул, 1986); «Памятники истории и культуры Барнаула» (под ред. А.П. Бородавкина. Барнаул, 1983); «Алтай в прошлом и настоящем: 50 лет Алтайского края» (Тез. докл. и сообщ. к науч. конф. Барнаул, 1987); «Очерки истории Алтайского края» ([II тыс. до н.э-1980 гг.]. Барнаул, 1987); «История Алтая» (Учеб. пособие. Барнаул, 1995. Ч. I.), а также в Энциклопедии Алтайского края (в 2х т. Барнаул, 1995-1996) и «Барнаул» (Энциклопедия. Барнаул, 2000) представлены статьи по отдельным проблемам местной культуры. Впервые комплексный подход при освещении этих вопросов был предпринят в справочном издании - Энциклопедии Алтайского края, где представлены обширные статьи информационно-

13 аналитического характера, отражающие весь хозяйственно-экономический и историко-культурный уклад региона. Помещение отдельных статей о деятелях экономики, науки и культуры в данной энциклопедии возобновило традицию подобных публикаций, начатых еще в конце 20-начале 30-х гг. Сибирской советской энциклопедией.

И хотя справочно-аналитический материал, впервые за последние годы помещенный в энциклопедическом издании, в определенной мере удовлетворил возросший интерес к изучению деятельности и биографическим сведениям ряда представителей региональной культуры, работа в этом направлении только начата и нуждается в дальнейшем продолжении.

В научной литературе на данный момент отсутствует комплексный подход при освещении явлений городской культурной среды, оценка и анализ ее составляющих элементов. Анализ литературы позволяет заключить, что, несмотря на наличие значительного объема литературы, не было попыток реконструировать целостную систему городской культуры Барнаула и всей культурной панорамы Алтайского (горного) округа, а также осуществить ее культурологическое районирование. По степени изученности, очевидно, что проблема комплексно раскрывающая исторические особенности становления и развития культуры Барнаула и округа до настоящего времени не была объектом специального исследования, хотя отдельные стороны культурного процесса получили освещение в научной и краеведческой литературе.

Объект исследования - культура Сибирского региона.

Предмет исследования -динамические процессы формирования культуры Алтайского горного округа и ее структуры.

Границы хронологических рамок автор определяет исходя из положения, что «культура - сложное общественное явление, структурно образуемое из многих отраслей, развивающихся не всегда синхронно. Отсюда следуют два вывода - о возможности собственной периодизации отдельных отраслей

14 культуры и об условном понятии грани при периодизации культуры в целом*».

Работа охватывает период с первой половины XVIII по первую треть XX вв. Связано это с выделением Алтая в качестве одного из ведущих промышленных районов России и закреплением за ним статуса кабинетских владений. С XVIII в. - с момента формирования кадров местной интеллигенции технического профиля - начинают исподволь вызревать предпосылки для развития культуры. Верхние временные границы исследования определены автором потому, что в конце XIX - первой трети XX в. с изменением объективных условий прекращают свое существование два крупных культурных пласта - горнозаводской (инновационный, с конца XIX в.) и православный (традиционный, с 30-х гг. XX в.), участвовавших в формировании региональной культуры Алтая и определявших своеобразие его культурного ландшафта в рамках выделенного исторического периода.

Развитие культуры с участием кадров «старой» творческой интеллигенции, сложившихся в предреволюционный период, продолжалось примерно до конца первой трети XX в.

При обозначении территориальных границ, определяющих культурное пространство юга Западной Сибири, подразумевается прежде всего целостность горнозаводской территории, известной с 1726 г. как Ведомство Ко-лывано-Воскресенских заводов, а с 1747 г. - как Колывано-Воскресенский горный округ.

Понятие «Алтай», встречающееся в работе, относится к названной выше территории, получившей с 1834 г. название Алтайского горного округа, впоследствии (с 1896 по 1917 гг.) - Алтайского округа.

Алтайский (горный) округ, являясь царским пометьем, управлялся особым административным органом, находившимся в Петербурге - Кабинетом Его Императорского Величества. Конец кабинетскому землевладению на Алтае был положен законом Временного правительства от 27 марта 1917 г. В

* СоскинВЛ. Культурная жизнь Сибири в первые годы НЭПа (1921-1923 гг.). Новосибирск, 1971. С.7.

15 дальнейшем обозначенный регион получил название Алтайской губернии (с 1917 г.), с 1925 г. вошел в состав Сибирского края, который в 1930 г. был переименован в Западно-Сибирский край. В 1937 г. из Западно-Сибирского края был выделен Алтайский край с центром в г. Барнауле.

Исходя из степени изученности проблемы целью исследования является выявление структурообразующих факторов, участвующих в сложении региональной культуры Алтайского горного округа, а также ландшафтообра-зующих, формирующих определенный тип культурного ландшафта (инновационная, традиционная, синтезированная культура). Для достижения цели были поставлены следующие задачи:

1. Раскрыть содержание и сущность понятий: ландшафт, пространство, территория, район, регион в контексте региональной культуры.

2. Выявить и обосновать механизмы и факторы, регулирующие и направляющие культурные процессы в региональной системе.

3. Определить и проанализировать ландшафтообразующие факторы локализованного культурного пространства.

4. Исследовать процессы формирования структуросодержащих компонентов, образующих религиозное пространство как подсистему региональной культуры.

5. Исследовать процессы формирования и распространения инновационной культуры региона на примере горно-промышленных комплексов.

6. Выявить и определить носителей инновационного и традиционного типов культур, формирующих региональное пространство.

7. Определить культурную инфраструктуру горнозаводского центра и проследить динамику развития культурных процессов.

Теоретико-методологическая основа и методы исследования. Сама постановка цели - выявление динамики формирования целостной картины региональной культуры - обусловила необходимость использования ряда научных подходов:

- системного подхода как направления методологии познания куль
турных и социальных процессов, подчеркивающего такие черты системного
объекта как его целостность, сложность, организованность; исследуемый
культурный ландшафт рассматривается как сложная система, взаимодейст
вующая с окружающей средой, характер этого взаимодействия определяет
особенности функционирования и развития системы;

междисциплинарного подхода, соответствующего современным концепциям изучения и сохранения культурного наследия, одной из основополагающих категорий которого является культурный ландшафт (олицетворение множества культурных и природных ценностей в их единстве и взаимодействии); междисциплинарный подход предусматривает привлечения ряда наук, теории и методы которых наиболее пригодны к изучению сложных процессов взаимодействия общества и природы (история, география, социология);

культурологического подхода, свойственного современным гуманитарным исследованиям, который способствует обобщающему рассмотрению представленной проблемы, и раскрывает феномен региональной культуры как часть общенациональной культуры.

Поскольку на данный момент методология культурологического районирования окончательно еще не сложилась, автор предлагает свою концепцию, опираясь на ряд принципиальных положений экономического районирования, предложенных еще в 1847 г. Н.П. Огаревым [38], не утративших своего значения до сих пор и значительно обогативших региона-листику.

Данные положения вполне приемлемы как методологическое основание для рассмотрения определенной региональной структуры в контексте ее историко-культурного развития.

1. Наличие реального объекта районирования. Данный регион, объективно существовавший в обозначенный период, обладал четкими совпадающими административными и историко-культурными границами, кото-

рые выделили горный округ как один из наиболее значимых горнодобывающих районов России, отмеченный локальностью элементов культуры.

2. Динамичный характер районирования. Отражение динамичности районирования проявилось в конкретно-исторической эволюции, в реконструкции общей историко-культурной панорамы, воссоздающей более чем 200-летний период истории Алтая, отмеченный интенсивным развитием горной промышленности и ее упадком, сменой экономических доминант (переориентация с промышленного сектора экономики на аграрный), что не могло не повлечь за собой изменения в культурной жизни округа.

3. Выявление основополагающего критерия, определившего специфику данной территории как одного из крупнейших горнодобывающих районов России. Ориентация на богатые природные компоненты при формировании округа как крупной и значительной в экономическом отношении территориально-хозяйственной единицы.

4. Рассмотрение субъектов данного культурного пространства в их динамике и взаимосвязи для воссоздания более объективной и целостной картины не столь отдаленного прошлого Алтая.

Автор ориентировался на теоретические положения М.С. Кагана, рассматривающего применение системного подхода как проявление диалектического метода при изучении системных объектов; В.А. Ядова, выделившего макросоциологию как одну из важных предметных «зон» социологии, которая включает в себя понятия общества, культуры, социальных структур и т.д.; Б.Т. Юдина, оперирующего методологическим анализом как направлением изучения науки.

Были испрользованы теоретические установки теоретивков и историков культуры: С.Н. Иконниковой, акцентрировавшей внимание на важнейших категориях теории культуры: культурном наследии, исторической культурной среде, традициях; Д.Я. Резуна, показавшего генезис малых городских форм как исторически закономерных форм проявления процесса хозяйствен-

18 но-культурного освоения Сибири; В.Л. Соскина - инициатора исследования культурного освоения Сибири, раскрывающего с привлечением документальных источников культурную жизнь данного региона.

Теоретическую основу работы составили концептуальные положения отечественных исследователей: В.И. Вернадского - о ноосфере как созидательной творческой деятельности человека по преобразованию биосферы; Н.П. Анциферова и П.П. Муратова, которые были одними из первых исследователей, кто обратился к теории культурного ландшафта, и рассматривали объект исследования как систему (от части - к целому); Ю.А. Веденина, представившего свою методологическую сверсию культурного ландшафта; С.Г. Сафронова, выделившего логично структурированную конфессиональную подсистему культурного ландшафта; академика Д.С. Лихачева, представлявшего культуру как целостную среду и предложившего термин «экология культуры». Автором учитывались теоретические установки исследователей Э.А. Орловой, В.Л. Глазычева, Л.Б. Когана и др., отражающих концепцию взаимосвязи природной и культурной среды.

В работе была использована система методов. Основополагающими среди них следует считать методы исторического исследования: историко-генетический, отражающий закономерности и связи в процессе исторического развития; историко-сравнительный, обеспечивающий путем аналогий восполнение недостаточной информации и дающий возможность исторических обобщений, а также метод моделирования, обусловленный невозможностью непосредственного восприятия событий прошлого, что требует его воссоздания по имеющимся историческим источникам.

Использование элементов структурного анализа было связано с рас-сматрением объекта исследования по отдельным отраслям, его составляющим, что впоследствии предполагало применение метода синтеза.

Таким образом, приоритетным явился междисциплинарный и комплексный подход, что обусловило и комплексную методику.

Источниковая база исследования. В основу исследования легли самые разнообразные источники: материальные, иконографические (изобразительно-художественные), социолого-статистические (изобразительно-графические) и письменные.

К категории материальных (или вещественных) источников принадлежат архитектурные сооружения и ансамбли, созданные в исторический период, рассматриваемый в диссертации, и сохранившиеся до настоящего времени.

Источники изобразительно-художественные представлены портретами местных деятелей культуры: Ф.В. Геблера кисти М.И. Мягкова, П.К. Фролова, а также портрет Н.С. Гуляева, который недавно обрел своего автора - художника М.И. Курзина и др.

Изобразительно-графические источники представлены материалами статистического характера, дающими представление о численности и составе, образовательном уровне и посещаемости библиотек городским населением, развитии горнозаводского производства и т.д. Использовались данные переписи населения г. Барнаула 1895 г., материалы Общества попечения о начальном образовании, первой общероссийской переписи 1897 г., а также аналогичный справочный материал, содержащийся в центральной и региональной научной литературе.

Письменные источники представляют собой различные типы опубликованных и неопубликованных материалов, значительная часть которых впервые вводится в научный оборот. Важную группу источников составляют неопубликованные материалы Центра хранения Архивного фонда Алтайского края (ЦХАФАК), Отдела специальной документации управления архивного дела администрации Алтайского края (ОСД УАДАК) и Алтайского краевого краеведческого музея (АККМ). Изучены фонды учреждений, организаций и обществ, участвующих в формировании культурной среды Барнаула, а также фонды личного происхождения. При работе с данными документами

20 автор придерживался хронологического принципа. Были рассмотрены следующие фонды ЦХАФАК:

Дмитриевская церковь (1857-1925 гг.). Для получения информации просмотрены ведомости на выдачу жалованья певчим и их списки, счета и списки музыкальной литературы для церковной нотной библиотеки;

Барнаульская городская управа (1878-1919 гг.). Были использованы материалы о благотворительной деятельности городской администрации, участие в попечении о народном образовании и организации учреждений культурно-просветительного характера (библиотек, театров, музеев и т.п.), а также постановления и доклады городской Управы относительно деятельности городских учебных заведений, назначения должностных лиц, расчетные ведомости служащих общественных учреждений по народному образованию и культуре, сметы расходов на содержание городских общественных учреждений и т.д.;

Общество любителей исследования Алтая (впоследствии Алтайский подотдел Западно-Сибирского отдела Русского географического общества; 1892-1919 гг.).

Изучена информация по Уставу общества, протоколы общих собраний и заседаний, переписка с Советом Императорского Русского географического общества, списки членов подотдела, отчеты за ряд лет, информация об организационной и научной деятельности, вопросы реорганизации общества, материалы по созданию музея и библиотеки общества.

Интерес представили личные дела служащих Землеустройства (1894— 1914 гг.).

Для отражения более полной деятельности Управления Алтайского округа, а также выяснения и уточнения биографических данных служащих округа - представителей местной научно-технической интеллигенции были изучены списки и личные дела служащих округа (Главное Управление Алтайского округа (1896-1918 гг.).

Исследованы материалы о деятельности Культурно-просветительного отдела (союза), Устав Союза и протоколы заседаний, переписка с редакциями различных российских кооперативов, а также информация о музее Географического общества, именной список служащих, материалы по вопросам издательской деятельности (в том числе о реорганизации еженедельного журнала «Алтайский крестьянин» в ежемесячный «Сибирский рассвет»), информация, извлеченная из периодики 1917-1918 гг. (газетные вырезки). (Культурно-просветительный отдел Союза сибирских кооперативов (1917-1919 гг.). Впоследствии - Культурно-просветительный союз Алтайского края.)

Были изучены анкеты сотрудников губернского отдела народного образования, постановления о назначении сотрудников на должности, документы об организации учреждений культуры и искусства, а также отчеты губернского отдела народного образования по вопросам культурного строительства и протоколы заседаний (Отдел народного образования Алтайского губернского революционного комитета (1919-1925 гг.). С 1920 г. - отдел народного образования Алтайского губернского исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских, красноармейских депутатов).

Использован очерк о возникновении и деятельности отдела, протоколы его заседаний, обзор и пятилетний план научно-исследовательской работы, материалы по подготовке и проведению первой краеведческой конференции 1925 г. по организации и деятельности комиссии по охране памятников, по краеведческой работе, анкеты членов отдела и характеристика деятельности некоторых из них, переписка с научными обществами и другими учреждениями (Алтайский отдел Русского географического общества (1920-1930 гг.).

Были просмотрены документы об организации Алтайского отдела Русского географического общества, переписка об охране памятников старины и очерк по истории Алтайского краевого краеведческого музея (Алтайский краевой краеведческий музей (1920-1957 гг.).

Из фондов личного происхождения наиболее интересными оказались фонды ученого-биолога В.И. Верещагина; геолога, члена местного географи-

22 ческого общества М.Ф. Розена, отражающие факты биографии и деятельности, а также фонд B.C. Петренко, в котором отложились материалы, связанные с именами известных представителей региональной творческой интеллигенции СР. Надольского, И.Ф. Носовича, П.А. Казанского. Среди них выделяется фонд Г.Д. Няшина, где была выявлена информация биографического характера, информация о благотворительных и научных учреждениях (Общество попечения о начальном образовании, протоколы заседаний Барнаульского музея), а также материалы, подтверждающие его обширную краеведческую деятельность - газетные статьи, доклады. Среди них доклад «Борьба трех вер на Алтае (шаманизм, православие и бурханизм), характеризующий национально-религиозный подъем в 1904 г. в Горном Алтае. В фондах чиновника Е.П. Клевакина и исследователя архитектуры и строительства Колы-вано-Воскресенских, Нерчинских и Уральских заводов М.А. Юдина представлен материал о развитии горного производства Алтая.

Значительную ценность для данного исследования представляли материалы ОСД УАДАК.

Отдел специальной документации управления архивного дела администрации Алтайского края был образован 24 апреля 1992 г. в связи с постановлением №138 администрации Алтайского края и входит в систему краевых учреждений государственной архивной службы. На государственном хранении находятся документы органов безопасности, действующие на территории края с 1919 г., документы 1937-1965 гг. спецсектора крайисполкома, а также фонд управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Алтайскому краю. В него входят архивно-следственные дела на лиц по обвинениям в преступлениях, предусмотренных ст. 58 УК РСФСР (контрреволюционные преступления), фильтрационно-проверочные дела и карточки на лиц, находившихся в плену во время второй мировой войны.

В ОСД УАДАК были выявлены архивно-следственные дела репрессированных деятелей науки и культуры Алтая: А.П. и Г.А. Велижаниных (Ф.Р.-2, ж.р. - 8-9, д.п./ф 6222П, П6598, в 6-ти томах), П.А. Казанского (ж.р. 11, д.

23 8681), А.И. Марцинковского (ж.р. 7, д. 5517), Г.Л. Пожарицкого (ж.р. 22, д. 21003), П.М. Юхнева (ж.р. 1, д. 301, 397).

Из фондов Алтайского краевого краеведческого музея была использована информация о краеведческой конференции, список культовых учреждений Барнаула, письма И.Е. Овсянкина, И.И. Тыжнова в Алтайский отдел Русского географического общества, биографические материалы И.П. Выдрина, Ф.Е. Засса, рукописная статья П.М. Юхнева.

По теме исследования значительный интерес представляют опубликованные и неопубликованные материалы Российского Государственного исторического архива (РГИА).

Из фондов РГИА использованы документы:

Департамент народного просвещения. Проект Положения об охране памятников старины, предложенный II археологическим съездом от 12 декабря 1871 г.;

Государственная Дума. Циркуляр Министерства внутренних дел гражданским губернаторам об учреждении губернских ученых архивных комиссий и исторических архивов от 6 мая 1884 г.;

Департамент общих дел МВД. Проект закона Московского археологического общества об охране памятников старины от 1911 г.

Данные документы отражают процесс формирования российских законодательных актов, посвященных сохранению историко-культурных памятников старины, а также выработке самого понятия «памятник истории и культуры».

Среди опубликованных источников выделяются документы законодательного характера как общегосударственного, так и регионального значения. К ним относятся:

Указ Петра I о сдаче необычных предметов, найденных в природе, и старинных находках от 13 февраля 1718 г. (ПСЗІ, т. 5, №3159);

Указ Сената о сборе и переписке старинных документов и книг от 20 декабря 1720 г. (ПСЗІ, т. 6, №3693);

«Об ученых обществах ведомства Министерства народного просвещения и о народных чтениях» (Свод законов Российской империи. В 2-х кн./Под ред. А.Ф. Волкова, Ю.Д. Филиппова. СПб., 1902. Т. XI. Ч. 1, гл. II, ст. 386. С. 172), а также Уставы различных общественных организаций. Среди них:

Устав Русского исторического общества (ПС32, т. 41, отд. 1, №43333);

Устав Императорского Русского географического общества, Положение о Западно-Сибирском отделе Императорского Русского Географического общества и Положение о распорядительном комитете Западно-Сибирского Географического отдела (Омск, 1905);

Устав Общества попечения о начальном образовании (из Отчета Общества за 1896 г.);

Устав Общества любителей исследования Алтая (впоследствии - Алтайский отдел Русского географического общества, ЦХАФАК, ф. 81, оп. 1, д.

2);

Проект Устава Алтайского Культурно-просветительного союза (Сибирский рассвет. 1919. №2).

Другой вид письменных источников представлен докладами, инструкциями, отчетами городских обществ и организаций (Общества попечения о начальном образовании, Барнаульского отдела Российского Общества Красного Креста, Алтайского отдела Русского географического общества, Благотворительного общества, Культурно-просветительного отдела (союза) Алтайского края), а также включает в себя информативно-справочные издания, такие как Томские епархиальные ведомости и Справочная книга по Томской епархии, Памятная книжка Томской губернии и Сибирский торгово-промышленный календарь (ежегодник). Все указанные выше издания охватывают хронологический период с 1886 по 1928 г.

В числе использованных опубликованных источников - издания справочного характера с выявленной в них информацией, а также фактологиче-

25 ский материал из местной, областной и, отчасти, центральной периодической печати. Среди справочных изданий:

Щеглов И.В. Хронологический перечень важнейших дат Сибири (1032-1822 гг.). Иркутск, 1883;

Алтай. Историко-статистический сборник по вопросам экономического и гражданского развития Алтайского горного округа. Томск, 1890;

Краткий исторический очерк Алтайского округа (1747-1897 гг.). СПб., 1897;

Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей / Под ред. В.П. Семенова-Тян-Шанского. СПб., 1907. Изд. А.Ф. Девриена «Западная Сибирь». Т. 16;

Сельскохозяйственный обзор Алтайского округа за 1905 год. Барнаул, 1908;

Переселения в Алтайский округ. Барнаул, 1912;

Сборник статей по сельскому хозяйству. Томск, 1913;

Сибирская советская энциклопедия. Т. 1-3. Новосибирск, 1929-1932;

История Алтая в документах и материалах. Конец XVII-начало XX в. Барнаул, 1991;

Барнаул. Летопись города. Ч. 1. Барнаул, 1994;

Энциклопедия Алтайского края. В 2-х т. Барнаул, 1995-1996;

Скубневский В.А., Старцев А.В., Гончаров Ю.М. Предприниматели Алтая. 1861-1917: Энциклопедия предпринимательства. Барнаул, 1996.

Краткая энциклопедия по истории купечества и коммерции Сибири. В 4-х т. Т. 1. Кн. 1, 2. Новосибирск, 1994; Т. 2. Кн. 1, 2. Новосибирск, 1995; Т. 3. Кн. 2, 3. Новосибирск, 1996-1997;

Бурханизм: Документы и материалы. Горно-Алтайск, 1994;

Документы по истории церквей и вероисповеданий в Алтайском крае (XVII - начало XX в.). Барнаул, 1997;

Кривоносов Я.Е. Храмы Алтая: Справочник. Барнаул, 1997;

Из духовного наследия алтайских миссионеров. Новосибирск, 1998;

Барнаул: Энциклопедия. Барнаул, 2000;

Кривоносов Я.Е., Скворцова Т.В. Православные храмы Барнаула (1751-2001 гг.). Барнаул, 2001.

В данной группе изданий интерес представляли материалы по региональной тематике, историко-культурные данные ЦХАФАК, информация биографического характера о деятелях науки и культуры, предпринимателях Сибири, библиография.

В изданиях Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь 1890 (Репринтное воспроизведение издания. 1990-1992) и Советской исторической энциклопедии (М., 1962-1966) дается определение таким явлениям, как исторические общества и иные общественные организации, а также исторические справки по культурным учреждениям: библиотекам, музеям.

Группа справочных изданий географо-демографического характера содержит разностороннюю информацию по проблемам городской жизни, основания и устройства городов:

Алаев Э.Б. Социально-экономическая география: Понятийно-терминологический словарь. М, 1983;

Демографический энциклопедический словарь. М., 1985;

Города Сибири и Дальнего Востока. Краткий экономико-географический справочник. М., 1990;

Мильков Ф.Н., Бережной А.В., Михно В.Б. Терминологический словарь по физической географии. М., 1933.

Народонаселение. Энциклопедический словарь. М, 1994;

Города России. Энциклопедия, М., 1994.

Хоруженко К.М. Культурология: Энциклопедический словарь. Ростов-на-Дону, 1997;

Кравченко А.И. Культурология: Словарь. М., 2000.

Издания, освещающие проблемы культуры и искусства:

Советские художественные фильмы. Аннотированный каталог. М., 1961;

Театральная энциклопедия. Дополнения. Указатель. М., 1967;

Музыкальная энциклопедия. М., 1973-1982;

Русские писатели 1800-1917 гг. Библиографический словарь. М., 1992.

Выявлены сведения о явлениях культуры и деятелях творческой интеллигенции Алтая.

Среди опубликованных значительную ценность представляют источники мемуарного происхождения. Среди них: историко-культурные очерки A.M. Топорова «В старом Барнауле» (Алтай. 1969. №2) и «Воспоминания» (Барнаул, 1970); «Судьбы. Воспоминания, дневники, письма, стихи, путевые заметки, протоколы допросов» (Барнаул, 1996), «Судьбы. Воспоминания, дневники, письма, стихи, материалы экспедиций, доклады, протоколы допросов» (Барнаул, 2001). Два последних издания основаны на материалах архивов Алтайского края и дают дополнительную информацию для уточнения биографических сведений ряда представителей местной интеллигенции.

Периодическая печать представлена публикациями в центральных, региональных, областных и местных изданиях - газетах и журналах в хронологическом порядке с момента их издания (начиная с 1850-х гг. XIX в. и до начала XXI в.): «Горный журнал», а также журнал «Алтайский крестьянин», газеты «Красное знамя» (Томск), «Алтайский луч», «Алтайская правда», одно из ее названий - «Красный Алтай» (1920-1937); журналы «Сибирская кооперация» (Новониколаевск) и «Сибирский рассвет» (Барнаул); газеты «Алтайские ведомости» и «Молодежь Алтая», еженедельники «Алтайская неделя» и «Бийская неделя»; журнал «Сибирские огни» (Новосибирск), газеты «Звезда Алтая» (Горно-Алтайск), «Культура» (до 1991 г. - «Советская культура», центральное издание); журналы «Сибирь» (издание Иркутской и Читинской писательских организаций); «Алтай», «Земля сибирская, дальневосточная» и «Советская этнография» (центральные издания); газета «Вечерний Барнаул», журналы «Барнаул», «Образование и социальное развитие региона» (Барнаул), а также периодические издания отдельных научных учреждений: «Краеведческий вестник» (историко-публицистический альманах Бийского крае-

28 ведческого музея им. В.В. Бианки) и «Известия Алтайского государственного университета» (Барнаул); Бийск: Общественно-литературный альманах и Ползуновский альманах.

Особую группу источников составляют научные труды политических ссыльных и ряда деятелей науки и культуры Алтая, отражающие определенный уровень научной мысли Барнаула и региона в целом. Среди них: В.И. Верещагин, А.В. Анохин, А.П. и Г.А. Велижанины, И.П. Выдрин, П.М. За-лесский, Г.Д. Няшин, Е.Г. Родд, И.И. Тыжнов и др.

На защиту выносятся следующие положения:

1. На начальном этапе освоения юга Западно-Сибирского региона природные компоненты оказали решающее значение на все последующие культурные процессы и явились отправкой точкой оформления городской среды.

2. Основными факторами регионализма, непосредственно определяющими черты региональной культуры, являются: природный, административно-территориальный, этнический, социально-экономический, конфессиональный и ландшафтоопределяющий, а также сословно-классовая структура населения и система расселения.

3. К особенностям формирования религиозного пространства Алтайского региона относилось его полиструктурное строение, включавшее в себя религиозные поля различных конфессий, существовавших на данной территории. Приоритетное положение занимало христианство: православие и в значительной степени - старообрядчество, а также другие конфессии: католицизм, протестантизм. Незначительный ареал занимали мировые религии -буддизм и ислам. Шаманизм как древняя базовая религия региона продолжает существование как самостоятельное вероучение до 30-х гг. XX в. в сочетании с бурханизмом, пришедшим ему на смену.

4. Основным носителем инновационной культуры явилось развитие горного производства, определившее особый характер культуры данного региона.

5. Становление горнодобывающей промышленности охватывало все этапы развития инновационных процессов в производственной сфере округа: селекцию, воспроизведение, модификацию инновационных процессов и структурную интеграцию.

6. Динамика, отличавшая горное производство, подтверждена его поэтапным развитием: началом функционирования - интенсивным развитием -стагнацией - ликвидацией.

Крах горной промышленности Алтая - закономерный итог непродуманной экономической политики Кабинета, в новых условиях пореформенной России.

Противоречия между «центром» и «периферией» - Кабинетом и горнопромышленным комплексом округа привели к ликвидации не только горной промышленности Алтая, но и к утрате большого пласта уникальной региональной культуры, возникшей вследствие развития горной промышленности региона.

7. Городская культура Алтая явилась синтезом инновационных (горнозаводское производство, внедрение европейских технологий, проникновение большого европейского стиля - классицизма) и традиционных (природное пространство, крестьянская культура, религиозное пространство) компонентов.

8. Носителями всех типов культур региона явились различные социальные слои: крестьяне, духовенство, купечество, старообрядцы, казачество, а также техническая интеллигенция, горнозаводские мастеровые и политические ссыльные.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1. Впервые на основе культурологического подхода представлена комплексная характеристика Алтайского горного округа, необходимая для реальной оценки современного состояния культуры Алтая.

2. Предложен авторский вариант описания конкретного культурного ландшафта с выявлением типологических разновидностей последнего. На

территории Алтайского горного округа были отмечены три основные категории культурных ландшафтов: целенаправленно созданный, ассоциативный и естественно сформировавшийся, представленный историчеким горнозаводским ландшафтом.

3. Воссоздан городской историко-культурный ландшафт горнозавод
ских комплексов, разрушающийся в современных реалиях, и утрачивающий
статус объекта культурного наследия.

4. Показана историческая значимость культурного ландшафта Алтая
как уникального объекта национального наследия России, представленного
историческим горнозаводским ландшафтом, на территории которого находи
лись известные историко-культурные памятники: архитектурно-
ландшафтный и художественный ансамбль Колыванской шлифовальной
фабрики, уникальные технические сооружения и изобретения, памятники ар
хитектуры XVIII-XIX вв. и т.д.

5. Обозначена религиозная подсистема культурного ландшафта Алтай
ского горного округа, отражены процессы формирования ее компонентов.
Региональная подсистема представлена в виде пяти блоков, достаточно ав
тономных и вместе с тем связанных в единое целое: религиозное наследие,
«надстройка», «базис», виды деятельности религиозных организаций и ве
рующих, религиозная символика.

6. Выявлены особенности процесса формирования инновационной культуры и динамика ее развития на примере горного производства. Носителем инновационной культуры явилось горное производство, развитие которого наложило особый отпечаток на всю культуру Алтайского региона. Становление горнозаводской промышленности характеризовалось поэтапно проникновением инновационных элементов во всю производственную культуру округа: селекция, воспроизведение, модификация и структурная интеграция.

7. Представлена характеристика социума как фактора взаимодействия традиционного и инновационного типов культур в данном регионе. Носите-

31 лями традиционной культуры являлись социально-сословные группы населения, проживающие в сельской местности, для которых сельскохозяйственный труд стал основным занятием: крестьяне, старообрядцы. Исключение составляло казачество, совмещавшее несение воинской службы с земледельческим трудом.

К представителям инновационной культуры Алтая следует отнести инженерно-техническую и научную интеллегенцию, политических ссыльных, а также новое социально-сословное образование - горнозаводских рабочих, особую субэтническую группу, которая отличалась своеобразием быта и культуры.

В работе предложена теоретическая и методологическая основа, которая может использоваться для последующего изучения социокультурных процессов, происходящих в русле как региональных культур локальных территорий, так и отечественной культуры в целом, способствуя дальнейшей разработке и совершенствованию теоретико-методологической базы блока гуманитарных наук.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что проведенный впервые комплексный анализ региональной культуры расширяет горизонты современного представления о регионалистике, открывая перспективы для дальнейших исследований в этой области.

Результаты проведенного исследования способствуют формированию нового представления о роли и значении региональных культур, участвующих в сложении единой общенациональной российской культуры.

Практическая значимость исследования заключается в том, что полученные результаты образуют основы методики преподавания ряда дисциплин: культурологии, регионоведения, отечественной истории культуры, а также могут использоваться при преподавании экономической географии, религиоведческих наук, в научной, вузовской преподавательской и краеведческой деятельности.

Апробация работы осуществлена на конференциях и семинарах:

1. Природные условия, история и культура народов Западной Монголии и сопредельных регионов» (Шестая международная научная конференция, г. Ховд (Монголия). Сентябрь 2003 г.).

2. «Философия, методология и история знаний» (Первая Российская научно-практическая конференция. Сибирский институт знаниеведения. Москва; Барнаул, ноябрь 2002 г.).

3. «Перспективы развития межрегионального образовательного пространства на базе гуманитарных кафедр российских университетов» (Всероссийский научно-методический симпозиум. Барнаул, 16-19 сентября 2003 г.).

4. «Философия, методология и история знаний» (Третья Российская научно-практическая конференция. Сибирский институт знаниеведения. Москва; Барнаул, ноябрь 2003 г.).

5. «Интеллектуальный потенциал ученых России-2004» (Четвертая Всероссийская научно-техническая конференция молодых ученых. Алтайский государственный университет. Барнаул, 26-27 марта 2004 г.).

6. Республиканская научно-практическая конференция, посвященная проблемам освоения историко-культурного наследия Сибири (Барнаул, апрель 2004 г.).

7. «Философия, методология и история знаний» (Четвертая Российская научно-практическая конференция. Сибирский институт знаниеведения. Москва; Барнаул, декабрь 2004 г.).

Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедр философии Алтайского государственного аграрного университета и культурологии и истории искусств Алтайского государственного университета.

Структура диссертации подчинена цели и задачам исследования. Кроме введения, диссертация включает главу 1 «Региональная структура», главу 2 « Роль религиозного пространства в формировании традиционной культуры Алтая», главу 3 «Инновационная культура», главу 4 « Городская культура Алтая как синтез инновационных и традиционных компонентов», главу 5 «Носители типов культур, составляющих региональное пространство», за-

33 ключение и научный аппарат, состоящий из приложений различного характера, а также список литературы и источников.

34 Примечания

1. Веденин Ю.А. Очерки по географии искусства. СПб, 1997. С. 3.

2. Бишинг А.Ф. Антона Фредирика Бишинга из сокращенной его географии три главы о географии вообще, о Европе и Российской империи. М., 1766; Зябловский Е.Ф. Новейшее землеописание Российской империи. СПб., 1807. Ч. I; Лепехин И.И. Дневниковые записки путешествия Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства. СПб., 1805. Ч. 4.

3. Ломоносов М.В. Мнение о посылке астрономов и геодезистов в нужнейшие места России для определения долготы и широты от 19-28 января 1760 года//Поли. собр. соч. М; Л., 1955. Т. 9. С. 215.

4. Радищев А.Н. Письмо А.Р. Воронцову от 15 марта 1791 г. // Поли, собр. соч. М; Л., 1952. Т. 3. С. 356-357; Арсеньев К.И. Начертание статистики Российского государства. СПб., 1818-1819: В 2-х т. Т. 1. С. 22-26.

5. Семенов П.П. Речь по поводу трехсотлетия Сибири читанная в заседании РГО 8-го дек. 1882 // Правительственный вестник. 1882. № 278. С. 30; Он же. Значение России в колонизационном движении европейских народов (Доклад, сделанный на общем собрании РГО в ноябре 1892 г.) // Известия РГО. 1892. Т. 28. Вып. 4. С. 349-369; Он же. Сибирь и торговля России с Китаем и Японией // Производительные силы России / Под ред. В.И. Ковалевского. СПб.: Тип. Лейферта, 1896. Отд. XII. С. 1-104; Окраины России: Сибирь, Туркестан, Кавказ и полярная часть Европейской России / Под ред. П.П. Семенова. СПб., 1900.

6. Докучаев В.В. К учению о зонах природы. Горизонтальные и вертикальные зоны. СПб., 1899; Он же. Учение о зонах природы. М, 1948.

7. Полынов Б.Б. Ландшафт и почва // Природа. 1925. №1. С. 77; Неуст-руев С.С. Элементы географии почв. 2-е изд. М; Л., 1931; Калесник СВ. Задачи географии и полевые исследования // Уч. зап-ки ЛГУ. Сер. геогр. 1940. Вып. 2; Мильков Ф.Н. Рукотворные ландшафты. М., 1978; Он же. Физическая

35 география. Учение о ландшафте и географическая зональность. Воронеж, 1986; Он же. Общее землеведение: Учебник. М., 1990.

8. Алтай: Историко-статистический сборник по вопросам экономического и гражданского развития Алтайского горного округа / Под ред. П.А. Голубева. Томск, 1890; Краткий исторический очерк Алтайского округа (1747-1897 гг.). СПб., 1897; Байтов Г.Б. Очерки Барнаула. Томск, 1906.

9. Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей / Под ред. В.П. Семенова-Тян-Шанского. Т. 16: Западная Сибирь. Изд. А.Ф. Девриена СПб., 1907; Кабо P.M. Города Западной Сибири: Очерки историко-экономической географии (XVII - первая половина XIX вв.). М, 1949; Покшишевский В.В. Заселение Сибири: (историко-географические очерки). Иркутское областное изд-во, 1951.

10. Няшин Г.Д. Некоторые моменты истории города Барнаула. Барна
ул, 1929; его статьи за 1925-1941 гг. в периодической печати, а также статьи
в Сибирской советской энциклопедии. Новосибирск, 1929-1932. Т. 1-3;
Жидков Г.П. Кабинетское землевладение (1747-1917 гг.). Новосибирск, 1973;
Очерки истории Алтайского края. Барнаул, 1987.

И. Соколовский 1-й. Отчет об опытах, произведенных на Барнаульском заводе над извлечением серебра из роштейнов в малых горнах // // Горный журнал. 1845. №4; Краткое описание плавки серебряных руд в Алтайских заводах // Горный журнал. 1851. Кн. I, ч. I; Иосса Н. Горное хозяйство, статистика и история. Причины упадка горнозаводского производства Алтая // Горный журнал. 1885. Т. 3. №9; Голубев П. Горное дело и хозяйство Кабинета // Алтай: Историко-статистический сборник по вопросам экономического и гражданского развития Алтайского горного округа. Томск, 1890; Розен М.Ф. Очерки по истории горного дела на Алтае. Барнаул, 1955; Карпенко З.Г. Формирование рабочих кадров в горнозаводской промышленности Западной Сибири (1725-1860) // Исторические записки. М., 1961. Вып. 69. С. 222-252; Она же. Горная и металлургическая промышленность Западной Сибири в

36 1700-1860 годах. Новосибирск, 1963; Она же. Исследования по истории горнодобывающей промышленности Сибири и Дальнего Востока до 1917 // Итоги и задачи изучения Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1971. С. 133-144; История Сибири с древнейших времен до наших дней. В 5-ти т. Т. 2: Сибирь в составе феодальной России. Л., 1968. С. 227-253, 385-405; Кон-тев А.В. Становление и развитие горнометаллургического производства в Западной Сибири (конец XVII - первая половина XVIII в.): Дис. ... канд. ист. наук. Барнаул, 1997; Голикова СВ., Миненко Н.А., Побережников И.В. Горнозаводские центры и аграрная среда в России: взаимодействие и противоречия (XVIII - первая половина XIX в.). М., 2000.

12. Агапова Т.И. Усиление кризиса Алтайской и Нерчинской горной промышленности в 30-50-е годах XIX в. // Вопросы Сибири и Дальнего Востока: Труды конф. по истории Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1961. С. 75-84; Тужиков В.И. Отмена крепостного труда мастеровых в горнозаводской промышленности Алтая // Сборник научных работ исторических кафедр: Труды ТГУ. Томск, 1963. С. 200-212: Он же. Упадок горнометаллургической промышленности на Алтае во второй половине XIX в. // Тезисы докладов к XVIII научной конференции Новокузнецкого пединститута. Серия общественных наук. Новокузнецк, 1980. С. 5-7; Юдина Н.В. К вопросу об изменении экономической политики Кабинета во второй половине XIX века // 250 лет горного производства на Алтае: Тез. докл. к конф. Барнаул, 1977. С. 65-68.

13. Зобнин Н. Положение рабочих // Алтай: Историко-статистический сборник по вопросам экономического и гражданского развития Алтайского горного округа. Томск, 1890. С. 391-415; Тыжнов И. Из истории горнозаводского населения на Алтае (Материалы для истории крепостного права в Сибири) // Алтайский сборник. Барнаул, 1907. №2. С. 1-159; Громыко М.М. К вопросу о социальной сущности заводов Западной Сибири в XVIII в. // Вопросы Сибири и Дальнего Востока: Труды конф. по истории Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1961. С. 85-96; Винникова Т.М. Население Бар-

37 наула и горнозаводских поселков Алтайского округа в первой половине XIX в. // Охрана и использование памятников истории горного дела и камнерезного искусства Алтайского края: Тез. докл. конф. Барнаул, 1986. С. 60-62; Она же. Население Барнаульского завода в середине XVIII в. // Ползуновские чтения 1989 года: Тез. к конф. Барнаул, 1989. С. 24-25; Бояркина Т.А. Иностранные специалисты на Алтае // Охрана и использование памятников истории горного дела и камнерезного искусства Алтайского края: Тез. докл. конф. Барнаул, 1986. С. 43-44; Ведерников В.В. Горные инженеры Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа в 1747-1896 гг.: Дис. ... канд. ист. наук. Барнаул, 2002.

14. Лейкина-Свирская В.Р. Интеллигенция в России во второй половине XIX в. М., 1971; Она же. Русская интеллигенция в 1900-1917 годах. М., 1981; Булгакова Л.А. Социальный статус инженера в дореформенной России // Проблемы социально-экономической истории России. СПб., 1991. С. 161-176.

15. Мамсик Т.С. Крестьянское движение в Сибири. Вторая четверть XIX века. Новосибирск, 1987; Старцев А.В. Предпринимательство как социальный феномен // Предпринимательство в Сибири: Мат. конф. Барнаул, 1994. С. 6-9; Разгон В.Н. Менталитет сибирского купечества в XVIII - первой половине XIX в. // Предпринимательство в Сибири: Мат. конф. Барнаул, 1994. С. 10-17; Булыгин Ю.С. Первые русские поселения на Алтае // Алтайский сборник. Барнаул, 1991. Вып. XIV. С. 10-23; Он же. О роли разных групп населения России в присоединении и освоении Алтая // Алтайский сборник. Барнаул, 1997. Вып. XVIII. С. 7-18; Ивонин А.Р. Городовое казачество Западной Сибири в XVIII в. // Охрана и использование памятников истории горного дела и камнерезного искусства Алтайского края: Тез. докл. конф. Барнаул, 1986. С. 36-37; Он же. Городовое казачество Западной Сибири в XVIII в. - первой четверти XIX вв. Барнаул, 1996; Он же. Алтайские казаки во второй половине XIX в. // Актуальные социогуманитарные проблемы развития Алтайского края: Мат. регион, науч.-практ. конф. Барнаул, 2003. С.

38 39-49; Кривоносов Я.Е. Документы Чарышской станицы казачьего войска об особенностях общественного уклада казачества // Этнография Алтая: Мат. 2-й науч.-практ. конф. Барнаул, 1996. С. 5-Ю; Гончаров Ю.М. Специфика обыденного уровня общественного сознания алтайского купечества XIX века / Межвуз. науч. семинар «Актуальные проблемы философии и политологии». Рубцовск. 31 мая-5 июня 1994 г.: Тез. докл. Рубцовск, 1994. С. 22-24; Он же. Купеческая семья второй половины Х1Х-начала XX вв. (по материалам компьютерной базы данных купеческих семей Западной Сибири). М., 1999; Никулина И.Н. К вопросу о культурно-просветительской деятельности народников на Алтае // Алтай в прошлом и настоящем. 50 лет Алтайского края: Тез. докл. к науч.-практ. конф. Барнаул, 1987. С. 88-90; Она же. Научное наследие политических ссыльных Алтая второй половины XIX в. // Культурное наследие Сибири. Барнаул, 1994. С. 37-46; Она же. Некоторые вопросы истории политической ссылки на Алтай в XIX в. // Актуальные вопросы истории Сибири: Научные чтения памяти профессора А.П. Бородавкина. 20 мая 1997. Барнаул, 1998. С. 163-166; Малолетко А.А., Малолетко A.M. Воинство Алтайского горного округа (1726-1917). Томск, 2001.

16. Потанин Г.Н. Инородцы Алтая // Живописная Россия. М.. 1884. Т. 11; Швецов СП. Горный Алтай и его население. Т. 1. Вып. 1: Кочевники Бийского уезда. Барнаул, 1900; Беликов Д.Н. Томский раскол (исторический очерк от 1834 по 1880-е годы). Томск, 1901; Маняхина М.Р. Православная церковь в культуре Алтая XVIII - начала XX в. Автореф. дис. ... канд. культурологии. СПб., 1997; Кацюба Д.В. Алтайская духовная миссия: вопросы истории, просвещения, культуры и благотворительности. Кемерово, 1998; Адаменко A.M. Приходы Русской православной церкви на юге Западной Сибири в XVII - начале XX в.: Автореф. дис.... канд. ист. наук. Кемерово, 1998; Иванов К.Ю. Старообрядчество юга Западной Сибири второй половины Х1Х-начала XX века: Автореф. дис. .. докт. ист. наук. Кемерово, 2001; Овчинников В.А. Православные монастыри, архиерейские дома и женские об-

39 щины Томской епархии во второй половине XIX - начале XX в.: Автореф. дис.... канд. ист. наук. Кемерово, 2002.

17. Клеменц Д.А. Из впечатлений во время летней поездки в Алтай в 1904 г.: Доклад на заседании Императорского Русского Географического общества // Известия Императорского Русского Географического общества. СПб., 1905. Т. XLI. Вып. I. С. 155-159; Верещагин В.И. От Барнаула до Монголии: (путевые заметки) // Алтайский сборник. Барнаул, 1908. Т. 9. С. 1-64; Токарев С.А. Докапиталистические пережитки в Ойротии. Л., 1936; Сагалаев A.M. Мифология и верования алтайцев. Центрально-азиатские влияния. Новосибирск, 1984; Он же. Алтай в зеркале мифа. Новосибирск, 1992; Данилин А.Г. Бурханизм. Горно-Алтайск, 1993; Бедюров Б.Я. Избранник духов // Анохин А.В. Материалы по шаманству у алтайцев. Горно-Алтайск, 1994. С. 8-32; Майдурова Н.А. Предисловие // Бурханизм: Документы и материалы. Горно-Алтайск, 1994. С. 1-20; Ан С.А. Традиционное и новационное в религиозном сознании бурханистов // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 1998. С. 110-114.

18. Контев А.В. Первые немецкие специалисты на Алтае // Алтайский сборник. Барнаул, 1997. Вып. XVIII. С. 24-37; Шайдуров В.Н. Первая мировая война и судьбы российских немцев // Алтайский сборник. Барнаул, 2000. Вып. XX. С. 48-62; Титова Т.Г., Зверев В.А. Католическая община в Барнауле 1860-1930-х гг. // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 2001. С. 109-113; Волобуева М.М. Этноконфессиональная самоидентификация немцев в Алтайском крае: историко-религиоведческий анализ // История и культура немцев Алтая (по материалам этнографической экспедиции). Барнаул, 2002. Вып. 2. С. 89-101; Она же. Волобуева М.М. Конфессиональное пространство Алтайского края: историко-религиоведческий анализ // Сибирский социологический вестник. 2002. №2. С. 150-158.

19. Кривоносов Я.Е., Разгон Н.И. История православной церкви Алтайского края (1917-1918 гг.) // Барнаул для Вас: Альманах. 1999. №1. С. 44-54; Кривоносов Я.Е. 250 лет со дня образования Барнаульского духовного прав-

40 ления II Страницы истории Алтая, 2000 г.: Календарь памятных дат, Барнаул, 2000. С. 20-21; Он же 80 лет со дня образования первой Алтайской епархии православной церкви // Страницы истории Алтая. 2002 г.: Календарь памятных дат, Барнаул, 2001, С. 92-94; Торопчин М.В. Православная летопись Бийска // Бийск. 2000. № 8. С. 18-28; Скворцова Т.В. Духовная православная культура в Барнауле // Барнаул. История культуры, Барнаул, 2000, С. 36-46.

20. Бородавкин А.П., Храпова Н.Ю. К вопросу о культурно-
просветительской деятельности архимандрита Макария (М.Я. Глухарева) -
идеолога и основателя Алтайской духовной миссии // Алтайский сборник.
Барнаул, 1992. Вып. XV. С. 14-21; Кислицын В.Н. Алтайская духовная мис
сия и ее роль в колонизации Горного Алтая // Алтайский сборник. Барнаул,
1992. Вып. XV. Приложение № 2. С. 21-29; Цепенникова Е.П. Рукопись В.И.
Вербицкого «Основные правила, первая походная церковь алтайской мис
сии» как источник по истории православного миссионерства на Алтае // Пол-
зуновский альманах. 1998. № 1. С. 134-136.

21. Степанская Т.М. Архитектура Алтая XVIII - начала XX в. Барнаул,
1995; Она же. Служили Отечеству на Алтае, Барнаул, 1998; Она же. О сель
ских храмах Алтая (вторая половина XIX - начало XX в. // Алтайский сбор
ник. Барнаул, 2000. Вып. XX. С. 227-233; Она же. О строительстве церков
ных зданий на Алтае // История православия на Алтае (Материалы II Свято-
Макариевских чтений, 17-20 сентября 2001 г.). Барнаул, 2001. С. 47-56; Вис-
тенгаузен В.К. Старейшие иконы Нижнего Причумышья // Этнография Алтая
и сопредельных территорий. Барнаул, 1998. С. 203-205; Алехин ЮП., Урлат-
кин Е.Б. Сибирское старообрядческое иконотворчество (вторая половина
XVII - начало XX в.) // Сибирь в панораме тысячелетий Мат. междунар. сим-
поз. Новосибирск, 1998. Т, 2. С. 17-20; Бычкова Т.А, История иконописных
мастерских Алтайской духовной миссии. Характеристика народной иконы в
музеях региона // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул,
1998. С. 196-201; Фурсова Е.Д., Голомянов В.И. Предметы старообрядческо
го культа в частных собраниях юга Западной Сибири // Этнография Алтая и

российская

Гссуарст;зек>;ал библиотек

41 сопредельных территорий. Барнаул, 1998. С. 202-203; Маняхина М.Р. История культовой архитектуры Алтая XVIII - начала XX в. (Историко-архитектурное исследование). Барнаул, 1999; Красноцветова Л.Г. Иконописное наследие Алтая // Художественная культура Сибири и Алтая. История и современность. Сб. мат. науч. конф. и семин. 1988-2000 гг. Барнаул, 2001. С. 24-31.

22. Азадовский М. Очерки литературы и культуры в Сибири. Вып. 1. Иркутск, 1947; Маляревский П.Г. Очерк из истории театральной культуры Сибири. Иркутск, кн. изд-во, 1957; Кунгуров Г. Сибирь и литература. Иркутск, гос. пед. ин-т. Вост-Сиб. кн. изд-во, 1965; Копылов А.Н. Культура русского населения Сибири в XVII—XVIII вв. / Под ред. А.П. Окладникова. Новосибирск, 1968; Он же. Очерки культурной жизни Сибири XVII-начала XIX в. Новосибирск, 1974.

23. История Сибири с древнейших времен до наших дней. В 5-ти т. Л., 1968-1969.

24. Города Сибири (экономика, управление и культура городов Сибири в досоветский период)/Отв. ред. О.Н. Вилков. Новосибирск, 1974; История городов Сибири досоветского периода (XVII-начало XIX в.). Новосибирск, 1977; Города Сибири XVIII - начала XX в.: Сб. науч. ст. Барнаул, 2001.

25. Черепов А.И. Барнаул. Барнаул, 1955; Камбалов Н.А., Полухин Т.А., Скупов Н.Е. Барнаул. Барнаул, 1972; Барнаул / Сост. А.Д. Сергеев. Барнаул, 1980; Юдалевич М.И. Барнаул (1730-1917). Барнаул, 1992; Савельев Н.Я. Выдающийся паротехник барнаулец Степан Васильевич Литвинов и его паровая машина. Барнаул, 1950; Виргинский B.C. Замечательные русские изобретатели Фроловы. М., 1952; Савельев Н.Я. Сибирские механики П.М. Залесов и М.С. Лаулин. Новосибирск, 1953; Прокошкин Д.А. Павел Петрович Аносов. 1799-1851. М., 1971; Виргинский B.C. Иван Иванович Ползунов: 1729-1766. М., 1989 и др.

26. Кочедамов В.И. Первые русские города Сибири. М, 1978; Резун Д.Я. Очерки изучения сибирского города конца XVI-первой половины XVIII

42 века I Под ред. О.Н. Вилкова. Новосибирск, 1982; Он же. Русские в среднем Причулымье в XVII-XIX вв. // Проблемы социально-экономического развития малых городов Сибири/Под ред. О.Н. Вилкова. Новосибирск, 1984; Он же. Очерки истории изучения сибирского города. XVIII век / Под ред. О.Н. Вилкова. Новосибирск, 1991.

27. Рындзюнский П.Г. Основные факторы городообразования в России второй половины XVIII в. // Русский город: Историко-методологический сборник / Под ред. В.Л. Янина. М: Изд-во МГУ, 1976; Рабинович М.Г. Город и традиционная народная культура // Советская этнография. 1980. №4. С. 12-23; Он же. К определению понятия «город» (в целях этнографического изучения) // Советская этнография. 1983. №3. С. 19-24.

28. Иванов Л.М. О сословно-классовой структуре городов капиталистической России // Проблемы социально-экономической истории России: Сб. ст. М., 1971. С. 312-340; Колесников А.Д. Рост, сословный состав и занятость населения дореволюционного Омска // История городов Сибири досоветского периода (XVII-начало XIX в.). Новосибирск, 1977. С. 231-252; Пронин В.И. Население Сибири за 50 лет (1863-1913 гг.) // История СССР. 1981. №4. С. 50-69; Миронов Б.Н. Социальная структура городского населения России в 1737 г.: опыт реконструкции // Проблемы социально-экономической истории России. СПб., 1991. С. 118-124.

29. Городская культура. Средневековье и начало нового времени/Под ред. В.И. Рутенбурга. Л., 1986.

30. Степанская Т.М. Особенности архитектуры сибирских городов-заводов XVIII-первой половины XIX столетий // Алтайский сборник. Вып. XVI. Барнаул, 1995. С. 205-233; Она же. Стилевые направления архитектурного наследия Алтая (конец Х1Х-начало XX в.) // Проблемы охраны, изучения и использования культурного наследия Алтая: Тез. науч.-практ. конф. Барнаул, 1995. С. 202-205; Она же. Промышленное зодчество Алтая XVIII— XIX вв. как памятник архитектуры России // Промышленное зодчество Алтая: Мат. межрегион, науч. конф. 18-20 дек. 1995 г. Барнаул, 1996. С. 5-23.

31. Муратов П. Художественная жизнь Сибири 1920-х годов. Л., 1974; Снитко Л.И. Первые художники Алтая. Л., 1983.

32. Абрамович А., Паротиков Д. Призванный временем: Очерк истории Алтайского краевого театра драмы. Барнаул, 1981; Гришаев В.Ф. Театральный дом в Барнауле // Алтайский сборник. Вып. XV. Барнаул, 1992. С. 29-34.

33. Сибирская советская энциклопедия. Т. 3. Новосибирск, 1932. Стлб. 596-598; Энциклопедия Алтайского края. Т. 1. Барнаул, 1995. С. 285-286; Марченко Ю. Константин Николаевич Нечаев. Новосибирск, 1988; Виноградов В.А. Барнаульская рабоче-крестьянская консерватория // Алтай в прошлом и настоящем. 50 лет Алтайского края: Тез. докл к науч.-практ. конф. Барнаул, 1987. С. 224-225.

34. Сибирская советская энциклопедия. Т. 2. Новосибирск, 1931. Стб. 658-662; Антропова М.П. Кино и Алтай. Барнаул, 1980.

35. Монюшко В. К положению музейного дела в Алтайском крае. Барнаул, 1918; Сибирская советская энциклопедия. Т. 1. Новосибирск, 1929. Стб. 143-149; Энциклопедия Алтайского края. Т. 2. Барнаул, 1996. С. 39-40; Алтайский краеведческий музей. Барнаул, 1954; Геблер Ф.В. Известие о Барнаульском Музеуме / Предисл. О.В. Падалкиной // Алтайский сборник. Вып. XVII. Барнаул, 1993. С. 25-30; Падалкина О.В. Музей глазами современников//Алтайский сборник. Вып. XVII. Барнаул, 1993. С. 6-24.

36. Гузнер И.А., Ситников Л.А. Библиотеки Колывано-Воскресенских горных заводов в XVIII веке // Вопросы истории книжной культуры: Сб. науч. тр. Вып. 19. Новосибирск, 1975. С. 9-50; Каратыгина Т.Ф. История технических библиотек в СССР: Учебник. М., 1981; Кривоносое Я.Е. Документы Центра хранения архивного фонда Алтайского края по истории библиотек //Алтайский сборник. Вып. XIX. Барнаул, 1998. С. 13-18.

37. Байтов Г.В. Подотдел Западно-Сибирского Географического общества // Очерки Барнаула. Томск, 1906. С. 125-128; Верещагин В. Алтайский отдел Государственного Русского географического общества // Сибирская советская энциклопедия. Т. 1. Новосибирск, 1929. Стб. 88; Ирисов Э.А., Малолетко A.M. Алтайский отдел географического общества СССР и его

44 лолетко A.M. Алтайский отдел географического общества СССР и его роль в изучении края // Известия Алтайского отдела географического общества Союза ССР. Вып. 10. 1969; Сергеев А.Д. Географическое общество на Алтае // Родная природа. Барнаул, 1983; Посадсков А.Л. Издательство и книготорговля сибирской кооперации в 1917-1919 гг. (по материалам Культурно-просветительного союза Алтайского края) // Становление системы библиотечного обслуживания и книжного дела в Сибири и на Дальнем Востоке. Новосибирск, 1977. С. 121-138; Гришаев В.Ф. «Сибирский рассвет» // Алтайский сборник. Вып. XV. Барнаул, 1992. С. 35-40.

38. Огарев Н.П. Избранные социально-политические и философские произведения. М., 1925. Т. 1. С. 95; Саушкин Ю.Г. История и методология географической науки: Курс лекций. М.: Изд-во МГУ, 1976. С. 148-149.

39. Каган М.С. Системный подход и гуманитарное знание. Л., 1991; Он же. Человеческая деятельность: Опыт системного анализа. М., 1974; Юдин Б.Г. Методологический анализ как направление изучения науки. М., 1986; Ядов В.А. Социологическое исследование: методология, программа, методы. Самара, 1995; Иконникова С.Н. Диалог о культуре. Л., 1987; Соскин В.Л. Очерки истории культуры Сибири в период революции и гражданской войны (конец 1917-начало 1921 гг.). Новосибирск, 1965; Он же. Культурная жизнь Сибири в первые годы НЭПа (1921-1923 гг.). Новосибирск, 1971; Резун Д.Я. Очерки изучения сибирского города конца XVI-первой половины XVIII века / Под ред. О.Н. Вилкова. Новосибирск, 1982; Он же. Очерки истории изучения сибирского города. XVIII век/Под ред. О.Н. Вилкова. Новосибирск, 1991.

40. Вернадский В.И. Начало и вечность жизни. М., 1989; Анциферов Н.П. Душа Петербурга. Л. 1991; Муратов П.П. Образы Италии. М., 1994; Веденин Ю.А. Проблемы формирования культурного ландшафта и его изучение // Известия АН СССР. Сер. Географическая. 1990. №1. С. 5-17.; Он же. Очерки по географии искусства. М., 1997; Веденин Ю.А., Кулешова М.Е. Культурный ландшафт как объект культурного и природного наследия // Известия АН. Сер. Географическая. 2001. № 1. С. 7-14; Веденин Ю.А. Типология куль-

45 турных ландшафтов // Перспективы развития межрегионального образовательного пространства на базе гуманитарных кафедр российский университе-тов% Сб. мат. Всерос. Науч.-практ. симп. 16-19 сентября 2003 г. Барнаул, 2003. С. 260-262; Культурный ландшафт как объект наследия / Под ред. Ю.А. Веденина, М.Е. Кулешовой, М., СПб., 2004; Сафронов С.Г. Географические аспекты изучения религиозной сферы России: Автореф. дис. ... канд. геогр. наук. М., 1998; Он же. Территориальные аспекты организации российских конфессий // Вестник МГУ. Сер. 5. Географ. 1998. С. 28-33; Он же. Русская православная церковь в конце XX в.: территориальный аспект. М., 2001; Лихачев Д.С. Экология культуры // Москва. 1979. № 7. С. 173-179; Он же. Прошлое - будущему. Статьи и очерки. Л., 1985; Он же. Русская культура. Сб. ст. М., 2000; Орлова Э.А. Городская среда как культурно-эстетическое явление // Эстетическая культура. М., 1996. С. 179-200; Глазычев В.Л. Социально-экологическая интерпретация городской среды. М., 1984; Социально-культурные функции города и пространственная среда / Под ред. Л.Б. Когана. М., 1982; Севан О.Г. Социокультурная среда поселений: культурологический подход // Городская культура Сибири: история и современность: Сб. науч. тр. Омск, 1997, С. 52-59; Рыженко В.Г., Назимова В.Ш. Историко-культурологические подходы к изучению российского города XX века (к проблеме преемственности в науке // Городская культура Сибири: традиции и новации: Сб. науч. тр. Новосибирск, 2002. С. 66-85.

Категориальный аппарат

Создание целостной многоаспектной культурной характеристики отдельного региона невозможно без междисциплинарных связей, использования методов исследования различных научных дисциплин. В связи с этим следует хотя бы кратко обратиться к характеристике дисциплин географического профиля, так или иначе выделяющих отдельные территориальные образования в качестве объектов изучения.

Еще в середине XIX в. П.П. Семенов-Тян-Шанский, давая определение географии в предисловии к труду К. Риттера «Землеведение Азии» (1856. Т. I), отмечал ее комплексный характер и выделял «географию в обширном смысле, именующую своим предметом земной шар в целом» и «географию в тесном смысле». Если первое направление в науке предполагало всестороннее изучение земного шара с использованием методов и подходов таких научных дисциплин, как физическая и математическая география, статистика, этнография, то второе - представляло собой региональную географию, где земная поверхность подразделялась на различные территориальные образования с учетом их природных, социальных, хозяйственных факторов. Как отмечал крупный российский ученый, географ-страновед Л.С. Берг (1876— 1950), разработавший учение о ландшафтах и географических зонах, понятие «география в тесном смысле» в работах П.П. Семенова-Тян-Шанского предполагает именно страноведение как отрасль географии.

К началу XX столетия в географической науке произошло четкое разделение на географию общую и частную (региональную или страноведение) [1]. В настоящее время нет четкого разграничения географических дисциплин, изучающих отдельные территории. Это относится, прежде всего, к страноведению и регионоведению. Иногда они отождествляются. По мнению ряда современных ученых, страноведение может рассматриваться как состав 47 ная часть региональной географии. Что касается понятия «регионоведение», то понятие это более обширное, чем страноведение, так как это «область научного и образовательного знания, имеющая своей целью изучение специфики социально-экономического, политического, культурного, этноконфессио-нального, природного, экономического развития относительно целостных территориальных образований, именуемых регионами» [2],

Для изучения и анализа проблем региональной культуры целесообразным является обращение к регионоведению - отрасли географической науки комплексно характеризующей локальные территории, а также к методам, понятийному аппарату (уже достаточно устоявшемуся), дающему четкие определения структуры и единиц геопространства. Связано это, прежде всего, с тем, что изучение и осмысление региональной культуры осложняется фактическим отсутствием культурологических концептуальных категорий, учитывающих данную специфику. Само понятие «культурный ландшафт» трактуется весьма широко в зависимости от темы исследования.

Прежде чем обратиться к культурологической концепции культурного ландшафта необходимо дать исчерпывающее определение данного термина.

Термин «ландшафт» - одно из ключевых понятий географии, получившее международное распространение. Заимствован он из немецкого разговорного языка - die Landschaft (от land - земля, вспаханное поле; schaft -взаимосвязь). Следовательно, «ландшафт» в немецком языке обозначает определенную целостность, единство ряда земель, территорий. Его синонимами являются в английском языке термин Landscape (который обозначает изображение природы в живописи) и французский эквивалент - paysaqe (пейзаж). Возникновение данного термина связано с изображением картин природы в живописи итальянского Возрождения начала XVI в., получивших название «пейзаджо».

В научную литературу данный термин был введен немецким географом А. Гоммейером в 1805 г., понимавшим ландшафт как сочетание нескольких местностей, видимых из одной точки и находящихся между определенными частями земной поверхности (реками, горами и т.д.).

В настоящее время термин «ландшафт» получил достаточно широкое распространение, хотя наибольшая разработанность этого термина присуща все же географии [3].

Использование данного понятия в науке было связано с выделением нового объекта - достаточно однородного участка географической оболочки, имевшего свою индивидуальную структуру, особенности взаимодействия более мелких территориальных единиц, образующих ландшафт. Ландшафт представляет собой разновидность географической системы.

Ландшафтной сферой является центральная часть географической оболочки, представляющая собой качественно новое комплексное образование, возникшее на стыке земной коры (литосферы), атмосферы и гидросферы. Из пяти составляющих ландшафтную сферу (наземного, земноводного, водно-поверхностного, ледового и донного) вариантов наиболее изучен наземный вариант, представляющий наибольший интерес в контексте данной работы. С точки зрения географии он характеризуется воздушным пространством (от 30-50 до 150-200 м от поверхности земли), включая почву, а также флору и фауну, обитающую на ней.

В нашей стране ландшафтоведение как наука получила развитие в работах В.В. Докучаева, Л.С. Берга и других отечественных ученых. В 70-е гг. XX в. в качестве самостоятельного направления сложилось антропогенное ландшафтоведение, связанное с мощным воздействием человека на природу

[4].

Вначале рассмотрим ландшафт в качестве географического понятия. В современной науке сложилось несколько групп определений данного понятия.

Первая группа определений предлагает рассматривать ландшафт как природное образование: а) ландшафт трактуется как общее понятие, используется для обозначения региональных и типологических комплексов любого таксономического ранга любых территориальных градаций . Именно в этом понимании термин «ландшафт» может трактоваться как синоним таких понятий, как «природный комплекс», «природно-территориальный комплекс», «природный геокомплекс», «природная система»;

б) термином «ландшафт» обозначают какую-либо таксономическую единицу классификации природно-территориальных комплексов. Обычно используется одна из наименьших градаций. Следует отметить, что качественных отличий между ландшафтами и более крупными единицами районирования не существует;

в) данное определение связано с типологической трактовкой термина, т.е. используется для обозначения территориально разрозненных участков земной поверхности, которые имеют много общих черт.

Вторая группа определений понятия «ландшафт» обозначает также территориальные системы, в которых взаимодействуют природные и антропогенно-техногенные компоненты. Подобные системы получили название антропогенных ландшафтов, которые будут рассмотрены более подробно.

Третья группа определений используется для обозначения родового понятия. Включает в себя природно-территориальные системы (природные ландшафты) и системы, основанные на взаимодействии природных и антропогенных факторов (так называемые антропогенные ландшафты).

Таксоном называется классификационная систематическая единица определенного ранга. Так, М.Д. Семеновым-Тян-Шанским была предложена определенная градация для ландшафтообразующих процессов: тип, зона, подзона, район, ландшафт. Предлагались и другие варианты ландшафтных единиц различного таксономического достоинства. (Семенов-Тян-Шанский М.Д. К теории ландшафтообразующего процесса // Уч. зап-ки Лениградского пед. ин-та им. Герцена. Л., 1939. Т. 21. С. 378). Нам представляются наиболее приемлемыми два определения ландшафта: «физико-географический ландшафт есть совокупность взаимообусловленных и взаимосвязанных сложным физико-географическим процессом элементов природы, предстающих перед нами в образе тех или иных исторически сложившихся, находящихся в непрерывном развитии и воздействии человеческого общества, пространственных группировок».

Ландшафт - это «...сложное сочетание воздействующих друг на друга факторов: климата, геологического строения, устройства поверхности, водных условий, растительности, почв, животного мира и человека» [5]. Оба данных определения не фиксируют определенных, четких территориальных градаций. Таким образом, ландшафты могут охватывать самую различную территорию: «...ландшафт, выделенный одним исследователем, будет рассматриваться другим как совокупность нескольких ландшафтов» [6].

Завершая общую характеристику определений географического ландшафта, следует отметить, что в процессе жизнедеятельности общества ландшафт выполняет роль ресурсовоспроизводящей, средовоспроизводящей и хранящей генофонд системы. «Ландшафт - это система комплексов, т.е. крупная единица поверхности...» [7].

Структуры православной церкви

Одним из важнейших структурных компонентов культурного ландшафта Алтайского горного округа явился пласт традиционной культуры, непосредственное участие в формировании которого приняла Русская православная церковь (РПЦ). Роль ее в становлении традиционной православной культуры была велика, поскольку к моменту освоения округа с конца XVII в. как крупной территориально-хозяйственной единицы, русскоязычное население там было весьма немногочисленным и непостоянным. РПЦ на Алтае выступала основным носителем религиозных традиций, а также всего жизненного уклада, свойственного православному населению империи, осуществляя связь между «центром» - Европейской Россией и «периферией» - далекой сибирской провинцией. Таким образом, было положено начало формированию религиозного (православного) пространства округа.

Религиозная сфера, имевшая в горном округе свои особенности, представляла собой значительный элемент (подсистему) геокультурного пространства - культурного ландшафта Алтая.

Использование методологических положений, предложенных исследователем С.Г. Сафроновым, помогает более полно представить структуру религиозной подсистемы культурного ландшафта, в данном случае Алтайского округа. В качестве составляющих выделяется пять самостоятельных пластов подсистемы, достаточно автономных и вместе с тем связанных в единое целое: религиозное наследие, «надстройка», «базис», виды деятельности религиозных организаций и верующих и религиозная символика [1].

Использование данной схемы для характеристики и анализа религиозного пространства такого своеобразного региона, как Алтайский округ, помогает выстроить систему религиозных институтов и организаций православия, существовавшую в округе, начиная с первых десятилетий XVIII в. до начала XX столетия.

Религиозное наследие. К началу русской экспансии в Сибирь и, в частности, на Алтай, на его территории среди коренного тюркоязычного населения уже были заложены традиции буддизма и ислама - крупнейших мировых религий, а также древнейших языческих верований, воплотившихся в шаманизм. Христианства - наиболее распространенной религии мира - в тот момент в регионе еще не существовало. Оно было принесено на Алтай христианскими поселенцами в виде исторической памяти не только из разных регионов России - с бывшего местожительства основной массы колонистов, но и из других государств - Германии, Венгрии и др., откуда прибывали специалисты на горнопромышленные предприятия Алтая.

Христианство появилось позже других религий в данном регионе, следовательно, и формирование христианского религиозного наследия началось значительно позже - с конца XVII - начала XVIII в. Христианство обладало большей монолитностью по сравнению буддизмом и исламом (ранее утвердившихся на отдельных территориях Алтая), поскольку включало в себя все ответвления христианской религии, при доминировании его восточной ветви - православия и старообрядчества.

«Надстройка» (органы управления РПЦ). Иерархическая вертикаль Русской православной церкви в Сибири была представлена системой учреждений, центральной структурой которой являлись с 1621 г. Тобольская епархия, представлявшая собой крупную церковно-административную территориальную единицу, и епархиальное управление - Духовная консистория.

Первые церкви на территории Алтая («ведомства Колывано-Воскресенских заводов»), построенные в 20-30-е гг. XVIII в. в Белоярской и Бийской крепостях, а также при Колыванском заводе, относились к Кузнецкому заказу (церковному округу, состоявшему из нескольких приходов), который подчинялся Тобольской епархии.

В 1750 г. митрополитом Тобольским и Сибирским была создана новая административная структура - Барнаульское духовное заказное правление (впоследствии - Барнаульское духовное правление), ведавшее всей деятельностью РПЦ на территории горного округа [2]. В 1752 г. в ведении Барнаульского духовного правления находилось 15 храмов, а его влияние распространялось на значительную территорию, включавшую современный Алтайский край, Республику Алтай, а также ряд районов Томской, Кемеровской и Новосибирской областей и Республики Казахстан. Через сто лет, к середине XIX в., храмов, подчиненных духовному правлению, было уже более 200.

В 1834 г., в связи с учреждением Томской епархии и консистории, все церковные структуры Алтайского горного округа вошли в ее состав. Динамика увеличения храмов в округе отразилась, очевидно, и на усложнении всей религиозно-административной системы, которая с начала XIX в. стала иметь 4-ступенчатую структуру: Томская епархия и консистория - Барнаульское духовное правление - благочиние - приход [3].

В высшем властном церковном ведомстве - Томской консистории для руководства РПЦ в горном округе было предусмотрено два викариата (первый - с 1880 г., второй - с 1908 г.). Первому викарию, епископу Бийскому, отводилась роль куратора миссионерских церквей в Горном Алтае, в ведении второго - епископа Барнаульского, находились все храмы Алтайского горного округа [4].

Барнаульское духовное правление в 1808 г. являлось административным органом для трех благочинии: Чингисского, Белоярского и Барнаульского; в последнее, помимо всех церквей города вошли храмы села Касмалин-ского и Павловского сереброплавильного завода. Значительная часть округа, на территории которого находился ряд горно-промышленных предприятий, подчинялась Белоярскому благочинию.

Деятельность Барнаульского духовного правления четко регламентировалась. В его компетенцию входило решение ряда административных и хозяйственных вопросов, в том числе обучение штата священнослужителей и контроль за деятельностью клира всех подведомственных храмов, а также общин верующих по исполнению церковных установлений, вопросы церковного строительства и т.д. «Однако рукоположение и назначение, награждение и наказание священнослужителей, благословение на строительство и освящение церквей, утверждение проектов православных храмов было делом епархиального руководства».

Между 1858 и 1886 гг. Барнаульское духовное правление как административный церковный орган прекращает свое существование. Алтайский (горный) округ к тому моменту был разделен на восемь церковных округов -благочинии [5].

Вопрос о создании самостоятельной Алтайской епархии РПЦ возник еще в десятые годы XX столетия, но решен он был лишь в конце 1922 г., хотя в тот момент на территории Алтая действовало около 500 православных церквей. По данным 1923 г., в Алтайскую епархию входило 26 благочинии, объединивших все ее приходы [6].

В связи с серьезными разногласиями внутри самой Русской православной церкви (в результате чего произошел ее фактический раскол), возникла обновленческая церковь, признававшая советскую власть. Тех, кто оставался на позициях традиционного православия, относили к староцерковникам.

В итоге руководящая структура РПЦ на Алтае стала разукрупняться. Начинается ее дробление на более мелкие образования, что было связано с разногласием в русле самой православной церкви и движением обновленцев, которые стремились демократизировать и таким образом, в определенной степени, реформировать церковную организацию через выборность всей вертикали власти, соборность, использование русского языка во время богослужений и т.д.

Подобные процессы привели к тому, что в 20-30-е гг. XX в. на Алтае существовало пять православных епархий:

-Алтайская (с 1922 г.), стоявшая на позиции обновленчества;

- наиболее значительная и влиятельная на Алтае - Барнаульская епархия староцерковников, объединившая 116 приходов, в состав которых вошли приходы Знаменской, Покровской, Вознесенской, Троицкой и Богородицкой церквей Барнаула;

- обновленческая Каменская и Славгородская (1923 г.), к 1929 г. насчитывающая около 40 приходов;

- Бийская обновленческая, куда в 1928 г. вошли все храмы этого города и около 30 сельских приходов;

- Бийская и Рубцовская епархия староцерковников, включавшая ряд приходов западных территорий Алтая, существовавшая до начала 30-х гг.

Помимо этого существовали еще Томская и Барнаульская старообрядческая епархия, известная еще до революции, и Бийский епископат адвентистов седьмого дня, существовавший в 1925 г. [7].

К концу 30-х гг. XX столетия деятельность всех церковных организаций была прекращена.«Базис». (Формы объединения верующих. Религиозные центры).

Центральным и наиболее сложным по составу компонентом религиозной подсистемы является религиозный «базис», объединяющий как приверженцев определенного вероучения (в данном случае - православия), так и всевозможные их организации, начиная с первичных общин, братств и т.д., до крупных религиозных центров - монастырей и духовной миссии, как это было в Алтайском горном округе.

Наименьшими структурными подразделениями Русской православной церкви были приходы, включавшие в себя церковь с причтом и общину верующих. Начало формирования приходов было связано с освоением и заселением Алтая в конце XVII - начале XVIII в., а также с интенсивным переселенческим движением второй половины XIX - начала XX столетия.

Показательно, что с начала промышленного освоения края большинство рабочих и приказчиков, работавших у А.Н. Демидова на заводах и рудниках были старообрядцами. Академик И.Г. Гмелин, побывавший на Колыван-ском заводе в 1734 г., отмечал, что «на заводе нет общей церкви, так как большинство людей завода из так называемых староверцев или раскольников, которые отделились от русской или греческой церкви» [8].

Первое деление округа на приходы по заданию горнозаводского руководства осуществил геодезии прапорщик П. Старцев в 1751-1752 гг., обосновавший строительство 13 новых храмов и приписавший к каждой приходской церкви определенное количество деревень и дворов [9].

На Алтае существовало несколько разновидностей приходов: при военных укреплениях (крепостях, острогах), на предприятиях горнодобывающей промышленности - рудниках и заводах, в городах и сельской местности, а также в местах проживания коренного этноса - на территории Горного Алтая. Наиболее распространенными были сельские приходы, число которых постоянно увеличивалось [10] (приложение 6).

Горно-промышленные комплексы как нововведение в производственной культуре Алтайского округа

Носителем значительного пласта инновационной культуры явилось горное производство, развитие которого наложило особый отпечаток на всю культуру Алтайского региона.

Утверждение на Алтае горнозаводской промышленности характеризовалось поэтапным проникновением инновационных элементов во всю производственную культуру округа [1]:

- выбор (отбор, селекция) определенного типа хозяйственной деятельности (в данном случае ориентация на горно-добывающую промышленность), оптимально соответствовавшей природно-ресурсным параметрам региона;

- воспроизведение (копирование) инноваций путем широкого распространения в XVIII в. горнозаводского производства - интенсивное строительство заводов и разработка рудников на основе единой производственно-технической базы;

- модификация инновационных процессов применительно к конкретным производственно-ресурсным условиям округа, которая стимулировала появление следующего блока инноваций в виде открытий, изобретений, технологий, представленных в промышленности горного округа (подобные процессы можно отметить как стимулированную трансформацию);

- структурная интеграция всех имеющихся в горном производстве технологических инноваций (как появившихся ранее вследствие отбора, так и более поздних - модифицированных), востребованных конкретными производственными процессами, и на данном этапе - превращение всех производственных инноваций в категорию традиций.

Начало горного дела на Алтае было положено А. Демидовым в первой трети XVIII в., когда его люди, посланные для «прииска руд», основали на реке Локтевке (притоке Чарыша) медеплавильный завод (впоследствии сереброплавильный, 1725-1729 гг.), перенесенный позже ввиду маловодья Локтевки на реку Белую; он получил название Колывано-Воскресенского. Впоследствии Демидовым был основан ряд промышленных предприятий: Барнаульский сереброплавильный (1739 г.) и Шульбинский медеплавильный (1744 г.) заводы, а также рудники и промышленные слободы [2]. В 1747 г. все горное хозяйство Демидова, вошедшее в учрежденный «Округ Колывано-Воскресенских горных заводов» перешло в царскую собственность в ведение Кабинета Его Императорского Величества. Из всего многочисленного хозяйства Кабинета, обслуживающего потребности царской фамилии, наибольший доход приносили алтайские владения, сосредоточившие широкий спектр природных богатств. Среди них - месторождения полиметаллических руд (свинец, цинк, медь с содержанием золота и серебра, Змеиногорский, Рид-дерский и Зыряновский рудники), богатые запасы каменного угля, сосредоточенные в Кузнецком бассейне, месторождения поделочных камней - яшм, порфиров, кварцитов, целебные минеральные источники и соляные озера, огромные массивы лесных, пахотных черноземных и пастбищных угодий [3]. В связи с созданием горнозаводской промышленности с XVIII в. Алтай становится одним из крупных центров цветной металлургии России, приобретая мировую известность по добыче драгоценных металлов (особенно серебра и сопутствующего ему свинца).

Основной горнопромышленный район округа формировался в предгорьях Алтая. Этому «способствовала сама природа, обнажив горы Змеино-горского округа от лесов и выставив на самую поверхность выходы главных рудных месторождений, которые не ускользнули от внимания даже прежних полудиких обитателей Алтая» [4]. Ряд объективных факторов способствовал успешному развитию горной промышленности Алтая: наличие богатых рудных месторождений и значительные массивы леса, шедшего на получение древесного угля, водные пути сообщения и близость горнопромышленного Урала.

Первенец алтайской металлургической промышленности Колывано-Воскресенский завод был закрыт в 1759 г. из-за вырубки леса, необходимого для выжигания угля, хотя из документов горного начальства очевидно, что он работал еще в 1765 г., правда, в небольших объемах, вероятно, используя имевшиеся запасы топлива и сырья. С 1790 г. выросший лес позволил возобновить работу завода, но вторичное уничтожение лесов около завода к 1800 г. способствовало окончательному закрытию Колыванского завода, на территории которого разместилась шлифовальная фабрика - один из трех российских центров (вместе с Петергофской и Екатеринбургскими фабриками) камнерезного искусства [5].

В 1739-1744 гг. близ впадения реки Барнаулки в Обь был построен Барнаульский завод, положивший начало горнозаводскому поселению, с 1771 г. ставший горным городом. Предназначенный для выплавки меди, завод впоследствии был переоборудован в сереброплавильный, став одним из крупнейших заводов подобного профиля в России. Барнаульский завод был построен с ориентацией на массивы леса по реке Барнаулке и наличия водного пути, позволявшего доставлять руду с различных рудников бассейнов рек Чарыша и Алея [6].

Практически до середины XIX в. на металлургических заводах Сибири и Урала использовался древесный уголь. В связи с этим учитывалось обилие близлежащих лесных угодий при постройке заводов. Наиболее качественным являлся уголь из сосновых дров. Перевозка угля к заводу от места выжига была допустима на расстоянии не более 70-75 километров. Широко использовался лес и на строительные нужды, поскольку до начала XIX в. заводские здания строились из леса. Помимо этого, необходимо было наличие и других материалов, требующихся для постройки и работы завода: белых и обыкновенных глин, известняка, песка, огнеупорного (горного) камня.

Одним из важных технических условий являлось максимальное приближение завода к источникам сырья (рудникам), что зачастую не выполнялось. Ряд заводов (в их числе Барнаульский, Павловский и Нижне-Сузунский) были отдалены на расстояния в сотни километров от рудников. Подобная отдаленность компенсировалась обеспеченностью заводов гидроэнергией, строительными материалами и топливом [7]. Основной объем руды доставлялся по Змеиногорскому тракту с конца XVIII в. частично с Салаир-ского рудника. Необходимый для производственных процессов свинец (для очистки золотоносного серебра) доставлялся вначале из Нерчинска, затем в связи с постройкой Алтайского завода свинец стал поступать оттуда. Железо вначале было привозным (с Урала), впоследствии с пуском Томского железоделательного завода проблема снабжения этим металлом Барнаульского завода стала решаться намного проще [8].

Ряд факторов, таких как удобство транспортных путей (водных и сухопутных) для транспортировки топлива, сырья и других подсобных и строительных материалов, вывоза готовой продукции, играли большую роль при строительстве заводских комплексов. Учитывать приходилось и природные условия: геологию, рельеф и затопляемость местности. Так, Барнаульский завод в связи с недостаточно удачным выбором места для него со времени основания неоднократно подвергался разрушительным наводнениям, что приносило большие убытки [9].

Барнаульский завод представлял собой крупный комплекс, куда входил ряд вспомогательных предприятий (цехов). При заводе был пруд, образованный большой плотиной (ее длина достигала 524 м). Слева от водоспуска около плотины помещалась медеплавильная фабрика и ряд вспомогательных цехов [10]. П.С. Паллас, посетив Барнаул в 1771 г., отмечал, что «заводские постройки состояли из двух заводов, расположенных у плотины, между которыми находилась пильная мельница, мукомольная и крупяная мельницы, пробирная и толчея, в которой толкут известковый камень. Тут же находилась канцелярия Главного правления Колывано-Воскресенских заводов и рудников, пробирный дом и целый ряд производственных и складских построек: кузница, сараи, кладовые, амбары. Несколько выше по течению р. Барнаулки находилась стеклянная фабрика, в которой была поставлена изобретенная Ползуновым «огнедействующая машина». Фабрика производила как простое зеленое, так и довольно чистое и белое хрустальное стекло. Жилые дома, которых насчитывалось до тысячи, располагались правильными улицами по обеим сторонам р. Барнаулки...» [11]. С 1753 г. при заводе работала школа. Регулярная сетка улиц сочеталась с природным рельефом местности, с очертаниями береговых линий Оби и Барнаулки и прямоугольной четкой формой производственной территории. Производственные и гражданские сооружения части города, примыкавшей к заводу, построенные в едином архитектурном стиле, составляли единый ансамбль. По числу населения (2846 ревизских душ) Барнаул в 1771 г. превосходил все города Московской области, уступая только Москве [12].

Социальный состав населения был непосредственно связан с горно-зводской спецификой города: мастеровые и работные люди, ремесленники на вспомогательных работах, горные офицеры и чиновники, торговцы, обслуживающие завод, солдаты для охраны завода, а также приписные крестьяне [13].

Похожие диссертации на Структурообразующие факторы культуры Алтайского (горного) округа: XVIII - начало XX вв.

Инокультурность как фактор национальной идентичности в культуре России XIX - начала XX вв.Гасникова Светлана Юрьевна

Культура российского провинциального города XVIII - начала XX вв.: пространство и образПоздняков Николай Николаевич

Архитектура города Рыбинска конца XVIII - начала XX веков Емельянова Мария Сергеевна

Предпринимательская деятельность купечества России в историко-культурном контексте XVIII - начала XX вв. Резонова Венера Михайловна

Элитарные клубы в культурном пространстве России конца XVIII-начала XX вв.Выгузова Екатерина Вячеславовна

Музыка как константа культурного пространства семьи в России XVIII - начала XX вв.Анненкова, Ирина Владимировна

Формирование культурного пространства города Барнаула в XVIII - начале XX в.Нестерова Светлана Валентиновна

Народная религиозность как феномен культуры горнозаводского Урала XVIII - начала XX вв.Мурзин, Александр Андреевич

Язык заимствований в процессе культурной диффузииИмыкшенова Надежда Борисовна

Формирование учительской интеллигенции во второй половине XIX - начале XX в. как фактор социокультурного развития российской провинции : на примере Мордовского краяБаршова, Оксана Анатольевна