Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Природа фантастического
1. Семантическое пространство фантастического 17
2. Истоки и предпосылки возникновения фантастического 39
ГЛАВА II. Фантастическое как способ художественного мышления.
1. Общие основания и историко-культурные особенности эстетики фантастического 78
2. Структурно-содержательные особенности поэтики фантастического 107
3. Репрезентация фантастической образности 139
Заключение 159
Список использованной литературы 166
- Семантическое пространство фантастического
- Истоки и предпосылки возникновения фантастического
- Общие основания и историко-культурные особенности эстетики фантастического
Введение к работе
Среди явлений культуры нашего времени фантастика занимает особое место. Как разновидность художественной культуры, как элемент вымысла, как плод творческого воображения. Что касается сфер применения фантастического, то они расширяются, проникая и соотносясь с научными, социальными, техническими, информационными изменениями. Между тем бурное развитие фантастики в литературе, кинематографе, изобразительном искусстве ХХ-ХХІ в. заставляет произвести рефлексию относительно причин появления фантастического и способов его репрезентации.
Актуальность темы исследования заключается в обращении к проблеме фантастического в истории культуры. Через обнаружение фантастического в искусстве и вне его становится очевидным, насколько сложной оказывается определение как самого фантастического, так и границ его применения. Фантастическое - это то, что во все времена привлекало и продолжает привлекать неподдельный интерес и внимание. Связь фантастического с воображением и желанием делает попытки определения чрезвычайно трудными, в этом мы обнаруживаем необходимость не столько дать окончательное определение, сколько обозначить проблемное поле фантастического, и сложность здесь заключается в его сопротивляющихся, ускользающих качествах.
Фантастика возникает и создается внутри определенного социокультурного контекста и детерминируется им. Но как проследить связи и отношения фантастики и культуры? С нашей точки зрения, наиболее верный путь - начать со сферы бессознательного. Одна из наиболее глубоких причин появления фантастического в общем может быть определена как «неудовлетворенность культурой». С одной стороны, фантастическое является некой проекцией человеческих страхов и желаний, а с другой -пытается компенсировать те недостатки, которые связаны с культурным
4 принуждением, погашающим желания и страхи, но независимо от этого они ищут своего выхода и выражения. Эмоциональный комплекс «страх -желание» угрожает порядку и целостности, которые создаются культурой. В данном случае психоаналитические концепции являются источником в попытках объяснить эти проявления. Чем выступает в таком случае фантастика: компенсацией за приносимые культуре жертвы или фрустрацией? Как в фантастическом образе воплощаются страх (желание) и цензура?
Исследование фантастики тесно связано с проблемой ее возникновения и становления, обоснования фантастического, обладающего собственной природой. Фантастику принято считать порождением нового времени, когда синкретичное мышление нарушилось, рациональное и духовное, вымышленное и реальное стали обозначать различные несовместимые сферы. Постижение реальных закономерностей мира оборачивается стремлением к преодолению выявленных законов, что наиболее ярко проявляется именно в создании фантастики.
На данный момент мы можем констатировать, что рефлексивное осмысление фантастики находится в процессе становления, хотя некоторые успехи в этой области уже сделаны. Интерес к теме фантастического в истории культуры связан, на наш взгляд, с очевидным расширением данной сферы, переходящей сугубо литературоведческие границы, в рамках которых он зародился. Следует отметить не столько общеизвестную тенденцию роста потребления продуктов массовой культуры, связанных с фантастикой, сколько формирование культурологического внимания к теме фантастического как в художественной культуре, так и в попытках сформировать некие общетеоретические основания для научной интерпретации явления.
Истоки появления фантастического мы можем обнаружить в глубокой древности, однако формирование представления и восприятия фантастики связано с процессами демифологизации, освобождением образа от
5 магического смысла и утратой им сакрального характера. Сходство сюжетных ходов, тождественность приемов, которые мы встречаем в мифе и волшебной сказке, связаны с творческим воображением и теми возможностями, которые в данном случае открываются перед человеком. Специфика фантастических образов такова, что они создаются и воспринимаются как художественные произведения, существующие в особой символической реальности, которая ассоциируется с фантазией, основывающейся на свободе и желании своего творца.
Широкий культурно-исторический контекст (от архаического мифотворчества до постмодернистской культурной ситуации) позволяет нам выявить не только место и роль фантастического в культуре, но и дает возможность увидеть в ней некоторые представления о границах реального и нереального, естественного и сверхъестественного, вероятного и невероятного.
Следует указать еще один очень важный момент, связанный с положением фантастического в современности, - это широкое применение фантастической образности и сюжетно-содержательных элементов в кинематографе, а также в виртуальном пространстве. Здесь мы сталкиваемся с внедрением фантастического в виртуальную реальность, где, визуализируясь и стремясь к большей синкретизации различных элементов и способов восприятия вплоть до создания эффекта полной или частичной вовлеченности в моделируемые миры, мы можем говорить о ситуации присутствия и участия в фантастических событиях. Это явление рождает особую культурную и психологическую среду, требующую пристального научного изучения. Без достаточно разработанного теоретического фундамента сложно весть речь о специфике восприятия и собственно влиянии фантастического на зрителя (читателя, игрока). Здесь также вскрывается проблема ценностного содержания фантастики и тех функций, которые она осуществляет — познавательные, прогностические, рекреационные, эвристические и др.
Одна из самых распространенных точек зрения на фантастику обвиняет ее в эскапизме (от англ. escape — бегство). Мы не можем согласиться с негативной оценкой роли и значения фантастического в культуре как бегства от реальности, скорее это некая психотерапия, необходимость, вызванная извечной неудовлетворенностью человека той социокультурной атмосферой в которой он существует.
Эта работа посвящена выявлению неких общих, устойчивых факторов, влияющих на обращение к фантастическому и создание всё новых, если не оригинальных фантастических образов и сюжетов, то переработке и интерпретации уже сложившихся и активно используемых. Наиболее целостное исследование фантастического возможно только с привлечением различных научных дисциплин и методов.
На сегодняшний день можно констатировать наличие как интереса к исследованию фантастики, так и актуальность самой проблематики. Что явственно демонстрирует появление в языковой практике нового названия -фантастоведение или фантастиковедение.
Здесь также следует указать на актуальную тему исследований, связанную с новыми компьютерными технологиями. Такое явление, как фэнзин, осуществляет возможность общения между авторами и потребителями фантастики. Фэнзин — это самиздатовские фантастические периодические издания, которые создаются энтузиастами фэн — движения. В фэнзинах печатаются художественные тексты, аналитические статьи, интервью с писателями, рецензии, обзоры литературы и кино, а также информационные сообщения о проводящихся семинарах и конференциях. Фэнзины поддерживают такое субкультурное образование, которое называется фэндом. Следовательно, можно констатировать появление своеобразного замкнутого на себе культурного сообщества, порожденного увлечением некоторых людей фантастикой и всем, что с ней связано. Замкнутость данного явления преодолевает интернет.
В качестве еще одного объекта исследования в практическом направлении фантастоведения следует отметить возникновение ролевого движения, участники которого разыгрывают представления по сюжетам фэнтези или альтернативной истории.
Наконец, существование фантастического в культуре тесно связано с виртуальной реальностью. Фантастика реализуется здесь в двух сферах: в сфере игры и в сфере общения. Одной из привлекательных тем для общения выступает фантастика, нужно отметить и игровой аспект, проявляющийся в существовании компьютерных игр, большую часть которых составляет фантастика.
Таким образом, проблема исследования заключается в необходимости выявления роли, места и значения фантастического в истории культуры, преодоления сложившегося литературоцентристского подхода в изучении фантастического, расширением сферы применения фантастических образов в художественной культуре, а фантастического как специфического художественного метода и собственно способа мышления, делающего попытки решения экзистенциальных проблем человека.
Степень исследованности проблемы.
Поскольку собственно теоретических исследований фантастического и фантастики крайне мало, а исследуемый объект трактуется предельно широко, поэтому мы познакомились с достаточно разнообразным кругом авторов и подходов, не всегда напрямую связанных с темой данной работы. Исходя из последовательности исследования фантастического, мы обращались к различным областям знания и произвели анализ следующих групп источников.
Для разъяснения семантического пространства фантастического мы обращались к семиотическим исследованиям Ю. М. Лотмана, У. Эко. Трудности определения фантастики были обнаружены в литературоведческих исследованиях целого ряда отечественных и зарубежных авторов, специально обращавшихся к данной проблеме (Р.
8 Нудельман, И. Анненский, Т. Чернышева, Б. Михайловский, Ю. Кагарлицкий, Е. Тамарченко, Т. Черная, Р. Кайуа, Ц. Тодоров и др.). Особой ценностью обладает работа Дж. Р. Р. Толкина «О волшебных историях», где автор теоретически обосновывает природу фантазии и специфику фантастического. С попытками определения фантастического мы столкнулись в общетеоретических работах С. Лема, К. Г. Фрумкина, А.Н. Осипова, Е. Тамарченко. Мы проследили исторические трансформации восприятия фантастического, что нашло свое отражение в манифестах романтиков (С. Т. Кольридж, Новалис, Ш. Нодье и др.) и закрепилось в последующей художественной практике.
Психоаналитическая традиция и психология обращаются к исследованию бессознательного, в котором мы усматриваем источники фантастического (3. Фрейд, Э. Фромм); аналитическая психология (К.Г. Юнга) рассматривает коллективное бессознательное и особенности архаического мифотворчества архетипов, выступающих как некие устойчивые символические образования, которые являются основанием для фантастических образов; структурный психоанализ Ж. Лакана. В основе исследования лежат также труды, посвященные изучению психоаналитической философии (С. С. Аверинцев, В. Н. Лейбин), анализ сновидений и их художественной интерпретации (работа Д. А. Нечаенко). Поскольку мы подробно рассматривали соотношение фантастического с реальным, то закономерным было обращение к психологии творчества — воображение (фантазия) и его роль в творчестве и создании фантастических образов (В. Вундт, Л. С. Выготский, Л. С. Коршунова, И. М. Розет, Ц. П. Короленко).
Мы обращались к опыту исследования архаических культур (К. Леви-Строс, Л. Леви-Брюль), исследованиям мифологического наследия (Я. Э. Голосовкер, А. Ф. Лосев, Е. М. Мелетинский, М. Элиаде, А. М. Лобок) и волшебной сказки (В. Я. Пропп, Е. М. Неёлов, В. А. Бахтина), к некоторым аспектам структурализма и постструктурализма, представленным в
9 творчестве Р. Барта относительно мифа, текста и интерпретации текстов культуры, к археологии гуманитарного знания (М. Фуко), постмодернистским исследованиям текста и понимания современной культуры (Ж. Делёз, Ж. Бодрийяр, Ж. Деррида, Ж. Ф. Лиотар и др.)
Так как тема исследования затрагивает непосредственно художественную практику применения фантастического и позиционирует его как способ художественного мышления, то сфера эстетического, как специфическая область философии и искусствознания, предполагает освещение некоторых сторон поэтики фантастического, что нашло свое отражение в творчестве М. М. Бахтина, Б. Успенского, М. Я. Полякова, А. В. Гулыги, Ж. П. Сартра, И. Анненского, Е. Н. Ковтун, а также в манифестах романтиков, теоретических работах идеологов символизма и сюрреализма. Изучены отдельные работы, посвященные репрезентации фантастического в различных видах искусства - А. Артюх, А. Генис, В. Губайловский, Е. Парнов, Ю. Ханютин и др., исследования, посвященные связи мифологического и фантастического, неомифологии (А. Лукин, В. Рынкевич, Т. А. Апинян). Среди современных российских работ, использующих культурологический подход в изучении фантастического, можно выделить труды А. Б. Косаревой и К. Г. Фрумкина.
Исследование фантастического связано с критическим осмыслением в первую очередь литературных произведений (фантастики), где авторы начинают активно использовать фантастические образы и приемы.
Массовое производство фантастической продукции началось в конце 20-х годов прошлого столетия в США, и достаточно быстро стали появляться отклики на эти произведения. С самого начала критика носила характер самодеятельный и публицистический: от вступительных статей самих писателей-фантастов или редакторов, издателей до любителей нового жанра, которые стали издавать свои журналы (фэнзины), где сами же выступали с критикой и толкованиями фантастических произведений. Только некоторые наиболее крупные писатели - представители фантастики в мировой
10 литературе, такие как Ж. Берн, Г. Уэллс, М. Шелли и др., попадали в поле зрения отдельных исследователей.
В целом же академические исследования фантастики начинают активно развиваться в 60-е годы XX века, хотя отечественные дискуссии о проблемах научной фантастики велись еще в 20-е и 30-е годы на страницах литературно-художественной периодики, предпринимались даже попытки научного обоснования жанра. Так, в «Литературной энциклопедии» 1938 года есть статья Б. Михайловского, посвященная фантастике, во многом не утратившая своей актуальности до сих пор.
Англо-американские исследования отличаются разработанностью концепций, специализированными научно - критическими журналами, а также созданием энциклопедий, целиком посвященных фантастике (П. Никколс, Р. Скоулз, Гэри К. Вулф, М. Анжено и др.). Современные российские исследования фантастики не прервали связи с тем опытом изучения фантастики, который был накоплен в советский период. Он связан с именами Б. В. Ляпунова, Е. П. Брандиса, А. Бритикова, Ю. Кагарлицкого, Т. Чернышевой, В. А. Ревича и др. Но у этих исследований есть один недостаток — все они велись в рамках теории, анализа и критики литературных произведений, написанных преимущественно в жанре научной фантастики, хотя и с элементами общетеоретического осмысления феномена фантастики. Авторы фантастических произведений сами выступают с попытками теоретического осмысления своего творчества и собственно фантастического: И. Ефремов, К. Булычев, А. Казанцев, С. Лем, А. Азимов, Дж. Р. Р. Толкин, Г. Ф. Лавкрафт и др.
К середине 80-х годов 20 века в отечественном фантастоведении был накоплен значительный научный потенциал. Во-первых, фантастоведение имело неплохо разработанную информационную базу - были опубликованы библиографические указатели, осуществлялась регистрация критической и исследовательской литературы. Были защищены диссертации по актуальным проблемам истории и теории жанра, по творчеству виднейших
11 представителей мировой фантастики (Р. И. Кабаков, С. Л. Кошелев, С. А. Лузина, А. В. Ломакова, Д. А. Радченко, В. М. Чумаков).
Фантастиковедение — наука, никак институционально не оформленная и не имеющая собственного легитимного статуса. Фантастиковедческие исследования проводятся как частные изыскания в рамках других наук: филологии, искусствоведения, философии, — в зависимости от тематики и направления данного конкретного исследования.
Следует отметить, что фантастика давно вышла за границы искусства. На данный момент мы можем рассматривать фантастику как социокультурный феномен, в котором задействованы многие области современной культуры. Поэтому культурология является наиболее подходящей наукой, в рамках которой возможно сформировать синтетическое изучение фантастики в ее разнообразных проявлениях, тем более что на сегодняшний день еще нет сугубо культурологических исследований фантастики.
Диссертационные исследования, посвященные фантастике, рассматривают только отдельные аспекты, проявления данного феномена. Что же касается фантастоведения, то сюда относятся все сферы, в которых фиксируется фантастическое как прошлом, так и в настоящем и будущем. Задача культурологического исследования фантастики заключается в выявлении сущности и характера фантастики, ее связи с художественной культурой, особенностями ее влияния на мир человека. Но даже и при таком подходе к изучению фантастики обнаруживается связь с другими сферами исследований, где закономерно уже представлено фантастическое. Это дает возможность вовлечения различных приемов и методов, которые применяются в эстетике, социологии, психологии, философии, что существенно расширяет научную интерпретацию фантастических образов и сюжетов, а также создает возможность, как детального исследования, так и целостного теоретического обоснования. Все это вовсе не означает, что будет создана какая-то одна модель исследования фантастики, в которой строго
12 регламентирована научная рефлексия феномена. Наиболее значима в данном случае разработка направлений исследования фантастики.
Так, А.Н. Осипов рассматривает три основных направления в фантастоведении: общее, конкретное и прикладное. Общее фантастоведение - это своеобразная теория фантастики, исследует общие закономерности появления фантастического, цели и средства данного явления как специфической потребности человеческого сознания, общие законы создания фантастического образа, фантастической ситуации и особенности их полифункционального воздействия на человека. Однако из практики очевидно, что мы сталкиваемся не с абстрактными проявлениями фантастики, а с совершенно конкретными образами, темами и сюжетами, которые воплощаются в художественных произведениях различных видов искусства. Таким образом, специфические особенности различных видов искусств, в которых реализуются фантастические образы, составляют второе направление фантастоведения. И третье - ситуация внедрения фантастики в процесс ее потребления, который связан с актом тиражирования, доведения до потребителя и с возможностью потребителя свободно ориентироваться в потоке разнообразных фантастических произведений.
Воплощение фантастической образности с каждым годом становится технически более разнообразным, что вовлекает человека в неизвестные для него ранее виды деятельности, общения и собственно личного самосознания. Поскольку фантастика востребована не только в массовой культуре, следовательно есть необходимость во всестороннем ее изучении с привлечением различных способов исследования.
Объектом исследования выступает фантастическое, представленное в широком историко-культурном контексте.
Предметная область исследования — совокупность процессов и явлений, образующих фантастическое и фантастику как более частное его применение; современное использование фантастических образов и сюжетов.
Цель исследования - поиск исторических (доисторических), психических и социокультурных истоков фантастического, позволяющих проследить широкое применение фантастического в различных сферах культуры и дальнейшее становление фантастики.
Исходя из цели исследования, выделим основные задачи, раскрывающие объект изучения:
Выяснить семантическое пространство фантастического, трудности в определении границ применения данного феномена, многосмысловое и поливариативное поле фантастического в истории культуры;
Определить сущностные характеристики фантастического, основываясь на истоках и учитывая преемственность фантастических образов от мифа к волшебной сказке и появлению художественной фантастики, а также выявить значение и влияние психологических и экзистенциальных проблем человеческого существования на появление фантастического и обращение к нему широкой аудитории;
Охарактеризовать конкретно-исторические и социокультурные влияния на создание, восприятие и интерпретацию фантастического как способа художественного мышления;
4. Выделить основные уровни формального и сюжетно-содержательного применения фантастического;
5. Проанализировать способы репрезентации фантастических образов в современной художественной культуре.
Теоретико-методологическая база исследования. Специфика исследуемой проблематики не позволяет остаться в рамках какого-либо одного методологического подхода. Поэтому мы обращались к синтезу различных теоретических методов и авторских точек зрения в исследовании фантастического.
Структурно-семиотический подход позволяет осмыслять фантастическое, реализующееся в фантастических образах и сюжетно-содержательных уровнях, которые представлены в конкретных текстах
14 культуры, а также непосредственно обратиться к культурным кодам, в пределах которых происходит означивание фантастического.
Феноменологический принцип раскрывает возможность обращения к фантастическому как таковому, без суждений относительно его онтологического статуса; акцентируя внимание на смыслопорождении как основе человеческой деятельности.
Компаративистский метод, использует сравнительно - исторический анализ мифологических, фольклорных, литературных материалов, так как фантастическое основывается и зависит от конкретно-исторических и социокультурных условий восприятия и представления о границах реальности. Трансформация фантастических образов связана с источниками своего происхождения (мифами, волшебными сказками, эпосом, утопией и многочисленными художественными текстами).
Психоаналитическая традиция обращается к исследованию сферы бессознательного, где мы усматриваем истоки фантастического (скрытые желания, страхи, комплексы, недовольство культурой, безумие, сновидения).
Междисциплинарный подход — есть единственный способ, на основании которого возможно теоретическое изучение фантастического, так как сам исследуемый феномен реализуется в различных сферах культуры и художественной практики.
Научная новизна и теоретическая значимость диссертации заключается в следующих моментах:
Освещены наиболее часто и широко применяемые определения фантастического, что дало повод выявить их недостаточность. Фантазия -фантастический образ — фантастика образуют семантическое пространство фантастического.
Выявлены и сопоставлены истоки фантастического, обнаруженные в истории культуры и психике человека; наиболее глубокую причину появления фантастического можно определить как «неудовлетворенность культурой», преодоление недостатков, связанных с культурным
15 принуждением, а фантастическое как «иное культуры». Фантастическое есть категория, выражающая диалектику реального и нереального, естественного и сверхъестественного, возможного и невозможного.
3. Прослежена связь фантастического с мировоззренческими представлениями о границах реального и возможного, обращаясь к фантастическому человек осуществляет символическое пересоздание этой реальности (в более широком смысле разрушая сложившиеся представления о ней) и выход из повседневности.
Выделены несколько уровней фантастического дискурса (мистический, реалистический, волшебный, рациональный) на основе соотношения с реальностью и эмпирической достоверностью.
Репрезентация фантастической образности рассматривается как возможность многочисленных интерпретаций (неомифологических, пародийных, цитатных) и деконструкций (монтажа). Специфика фантастической репрезентации многовариативна от традиционных текстологических трактовок до интертекстуальности, что представлено в современной художественной практике.
Практическая значимость исследования. Попытки выявления общетеоретических оснований фантастического, осуществленные в диссертации, могут быть использованы в дальнейших исследованиях, посвященных данной проблеме. Рассмотрение фантастического в широком историко-культурном контексте позволяет интерпретировать фантастическое как один из элементов, составляющих картину мира.
Материалы диссертации возможно использовать в качестве учебных спецкурсов, факультативов и дискуссий, с выделением отдельных проблем фантастики, творчества конкретных авторов и произведений. В рамках отдельного курса некоторые темы могут сопровождаться творческими заданиями.
Положения диссертации необходимо учитывать в практике социокультурных исследований таких явлений, связанных с фантастикой, как
16 фэндом, ролевые движения, компьютерные игры. Прогностическая функция фантастики позволяет осуществлять обзор наиболее характерных тенденций развития сюжетно-содержательных тем и образов. Исследования потребительского спроса на тот или иной вид фантастических произведений делает возможным выявление актуальных проблем культуры.
Апробация работы. Материалы диссертации обсуждались на заседании кафедры культурологи и социологии Челябинской государственной академии культуры и искусств. Отдельные положения диссертации были освещены на научных конференциях: III научной конференции молодых ученых, аспирантов и соискателей «Молодежь в науке и культуре XXI века», ЧГАКИ, 2004; IV межрегиональной научной конференции молодых ученых, аспирантов и соискателей «Молодежь в науке и культуре XXI века», ЧГАКИ, 2005; XXVI научно-практической конференции профессорско-преподавательского состава ЧГАКИ.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.
Семантическое пространство фантастического
Определение границ фантастического в первую очередь возможно только в языке и через язык. В языковой практике человек обретает свою человечность, в смысле осознания своей обособленности от мира. «Человек не был бы человеком, если бы ему было отказано в том, чтобы говорить -непрестанно, всеохватно, обо всем, в многообразных разновидностях и большей частью в невысказанном «это есть то». Поскольку обеспечивает все подобное язык, сущность человека покоится в языке». [182, с. 259] Присутствуя внутри и одновременно находясь в поиске языка, мы всегда чувствуем свою отстранённость от него. Поскольку смысл имеет свойство ускользать от нас, от человека его же породившего. Мы снова и снова возвращаемся к поиску значения того, о чем говорим, ища ясности и понимания не только для себя, но и для других.
Здесь возникает полярность внутреннего и внешнего, которая при более внимательном вглядывании теряет четкость очертаний, посредничество Другого - необходимое условие восприятия мира. «Мы погружены в пространство языка. Мы даже в самых основных условных абстракциях не можем вырваться из этого пространства, которое нас просто обволакивает, но частью которого мы являемся и которое одновременно является нашей частью». [105, с. 101] Мысль и язык. Возможность посредством языка выразить себя, достать на свет внутренние потаенные переживания - значит сделать их явленными.
Поиск смыслов - задача трудная и не всегда благодарная, особенно когда дело касается каких-то явлений, которые долгое время вызревали в недрах языковых структур и казались и без того понятными. Наше исследование затрагивает как раз такие явления, которые на первый взгляд кажутся очевидными, но попытаемся вникнуть в суть того, что мы понимаем под ними, и та легкость, которая была на поверхности, исчезнет. Нам необходимо выяснить смысловые пласты таких явлений, как воображение, фантазия, фантастика, фантастическое и фантастический образ.
Воображение и фантазия, какой смысл обнаруживаем мы за этими словами, воспринимаем мы их как синонимы или проводим границу между ними, какими качественными характеристикам наделяем и какую роль играют они в нашей жизни? А также, каков их онтологический и гносеологический статус, место в общей системе мировоззренческих установок? Здесь же возникает вопрос о том, чем отличается воображение и фантазия от иллюзии, мечты, грезы и проч. Ответить на поставленные вопросы необходимо кратко, учитывая контекст нашего исследования, так как сами затронутые вопросы настолько велики, что, пожалуй, потребуют отдельного многотомного исследования.
Для начала обратимся к толкованию воображения и фантазии в практике «живого» русского языка и тех смыслов, которыми они наделяются. «Воображать - давать вид, образ, вселять в видимый образ, олицетворять. Представлять в образе. Воображение — действие воображающего. Способность изображать в уме чувственные и отвлеченные предметы; возможность сочетания и мысленного живописания умственных картин». [162, с. 241] Более краткое определение воображения мы встречаем у С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой «Воображение - способность воображать, творчески мыслить, фантазировать; мысленное представление; домысел, плод фантазии». [165, с. 96] Как видно из двух выше приведенных толкований, воображение связано с мыслительными способностями человека к представлению чего-либо в каком-либо виде, форме, образе, что собственно и отражено словом во-ображать.
То есть данное толкование уже на первом этапе своего приблизительного рассмотрения отсылает нас к философскому пониманию того, что такое образ и каким способом мы обретаем знание о нем. РІначе говоря, это уже проблема человеческого сознания со всеми многочисленными пластами историко-культурных традиций, которые делали попытки обозначить специфику, сущность и прочие особенности сознания. Здесь же необходимо обратить внимание на то, что второе толкование представляет фантазию синонимичной воображению. Таким образом, мы сталкиваемся с необходимостью прояснить определение фантазии в русском языке.
Если в первом случае в толковании слова «воображать» и «воображение», нет упоминаний о фантазии как таковой, то, обращаясь непосредственно к фантазии, мы сталкиваемся со следующим: «фантазия -воображение, изобретательная сила ума, творческая сила художника, самобытная сила созидания; пустая мечта, выдумка воображения, затейливость, причуда, несбыточный бред, разгул необузданной выдумки». [163, с. 532] В данном случае мы сталкиваемся с набором смыслов, которыми наделяется слово.
Однако вопрос, что же такое фантазия, остается открытым: способность воображения, продукт воображения или само воображение как таковое, а может, фантазия - это только один из аспектов воображения, проявляющийся в процессе творчества? Но как видим, у фантазии кроме созидательной стороны есть еще и негативная, доходящая в некоторых своих проявлениях до полного произвола. Более поздние определения фантазии, которые мы встречаем в «Толковом словаре русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, а также в «Современном толковом словаре русского языка» под. ред. С. А. Кузнецова, определяют фантазию в первую очередь как способность человека выдумывать, представлять что-либо, а также как творческое воображение. Фантазия — это продукт воображения; мечта, неправдоподобный вымысел, выдумка, прихоть, причуда. Таким образом, выясняется, что со временем употребление слова фантазия не стало более четким. Это значит, что мы столкнулись с явлением далеко не однозначным, укорененным в философско-психологические и исторические пласты человеческого бытия. Разговор о специфике фантазии в контексте психологии и философии еще впереди, пока же остановимся на освещении некоторых толкований необходимых в нашем исследовании явлений.
Фантазия (от гр. phantasia - «воображение») — как видим, этимологически есть воображение. В данном случае нас интересует греческое происхождение слова фантазия. Обращаясь к античности, упоминания о фантазии мы встречаем у Аристотеля, однако это «не эстетический феномен, а психологический, который он считает обманчивым и несовместимым со своим телеологическим представлением о художественном творчестве». [148, с. 598] В дальнейшем (стоическая философия, Лукреций Кар и вплоть до Д. Юма) фантазия трактуется в эстетическом плане как некое «приукрашивание», она «принципиально ничего нового не создает, а лишь соединяет необычным образом обычные представления». [141, с. 27]
Романтическая традиция обращается к фантазии, воображению, мечте, грезе как опыту индивидуального, скрытого от других творчества в глубинах внутреннего мира. Новалис поэтично заявляет: «Мы мечтаем о путешествии во вселенную: но разве не заключена вселенная внутри нас? Мы не знаем глубин нашего духа. Именно туда ведет таинственный путь. В нас самих или нигде заключается вечность с ее мирами, прошлое и будущее. Внешний мир - это мир теней, он бросает свою тень в царство света». [100, с. 106]
Истоки и предпосылки возникновения фантастического
Проблема происхождения фантастического может быть рассмотрена в контексте различных дисциплинарных областей, тесно между собой переплетенных. Специфика культурологии как раз позволяет соединить исторические, социальные, психологические и практические причины, способствовавшие возникновению фантастического. Особенно важно подчеркнуть, что говоря об истоках фантастического, мы вторгаемся в сферу вечных вопросов философии относительно свободы, ценностей, желаний, творческих дерзаний, экзистенциальных сомнений и общей неудовлетворенности человека своим существованием. Таким образом, следует начать с исторических истоков, затем проследить те психологические мотивы, которые способствуют фантазии создавать фантастические образы, черпая их из различных сфер и состояний сознания. А поскольку человек в процессе своей жизнедеятельности включается в многообразие социальных отношений, то невозможно оставить в стороне рассмотрение так называемых репрессивных начал культуры и утопических идей, ориентированных на архетип рая. Затрагивая проблему неудовлетворенности человека культурой, мы неизбежно ищем выходы за пределы установленных норм. «Иное культуры» увлекательней, хотя и опасней, порядка и покоя, вносимого культурой.
Прежде чем начать говорить об исторических истоках фантастического следует указать на то, что литературоведение, занимающееся исследованием фантастики как жанра литературы, обращается к древним мифам и волшебным сказкам как первоисточнику фантастики. Следуя опыту предшественников, проследим и мы в нашем исследовании, каким образом мифы, волшебные сказки, а также другие формы первобытной ментальности оказываются источником фантастического. Вопрос об истоках любого явления уводит исследователя в те глубины исторического прошлого человека, за которыми открываются необозримые горизонты. Поскольку очевидно, что истоки фантастического воображения, мышления и образов можно обнаружить уже на заре истории человечества, то возникает закономерный вопрос: в каких формах проявляет себя воображение. Почему только в формах? Ответ очевиден. Проблема происхождения воображения, способности человека к творческой деятельности - это слишком широкий и до сих пор открытый вопрос. В нашем исследовании мы делам упор на возможные поиски истоков фантастики, а не на то, как она вообще возможна.
Особенностью человека как вида сущего явилась способность творческой деятельности, посредством которой он начал активно «навязывать» миру смысл. Наиболее ярко познавательная активность человека фиксируется в том, что выходит за пределы его биологических потребностей. Это основание, на котором возникает культура. Началом культуры является миф. «Миф — это и есть та мощная сверхбиологическая мотивация, которая заставляет человека интересоваться всем, что находится за пределами его видовых интересов и потребностей». [103, с. 46] Возникновение творческой деятельности заставляет усомниться в тех объяснениях, где упор делается на практическую целесообразность, которая в своем первоначальном основании не может быть объяснима с точки зрения только утилитарности. Так как объяснения генезиса любого явления, как правило, рассматривают следы прошлого, дошедшие до нас через призму опыта жизнедеятельности, сугубо ориентированного на решение материальных нужд. В стороне остается вопрос об изначальном импульсе, подтолкнувшем человека к тому или иному виду деятельности, а поскольку речь идет именно о человеческой деятельности, то творчество, точнее воображение, есть тот источник, из которого берут начало все явления культуры. В данном случае эволюция человека - это, прежде всего, эволюция его воображения. Творческая деятельность направлена на активное познание и как следствие преобразование наличной действительности. Она многообразна и охватывает все сферы деятельности.
Попытки разделить и понятийно оформить воображение - фантазию -творческое воображение достаточно условны. В основании лежит именно особая способность человека к внесению в мир смысла через посредничество символа. Человек живет в мире символов. «Первоначально теорией служил человеку опыт воображения. Так было уже в эпоху мифологического мышления. Мифология - примитивная гносеология, если найти путь к ее логике. Путь к истине - это не путь от разума к опыту, а путь от опыта воображения к научному эксперименту». [37, с. 71] Для нас важен опыт воображения в принципиально иной плоскости, хотя и порой пересекающейся с наукой (научная фантастика).
Фантастическое проявляет себя в игре с эмпирической данностью, в некоторых случаях только с помощью фантастических конструкций возможно достичь специфических художественных, идеологических и прочих установок. Поэтому так важно выявить исходные мотивы, лежащие в основании фантастического. Обратимся к исторической трансформации фантастического и первобытной мифологической менталъности.
Прежде чем детально говорить о специфике мифа и о соотношении мифологического сознания с фантастическими образами, необходимо выделить некоторые аспекты архаической ментальносте. Поскольку мифологическое сознание - это довольно сложное явление, которое требует отдельного исследования, и такие исследования ведутся достаточно давно, мы обратимся только к некоторым из них.
Общие основания и историко-культурные особенности эстетики фантастического
Сложность определения фантастического связана с теми сущностными особенностями, о которых мы говорили в первой главе. Условно назвать эту особенность можно "ускользающей" от четкого определения, в связи с онтологическими и семантическими признаками фантастического. Возможно, что этого и вовсе не нужно, учитывая опыт предшественников, когда каждая попытка определения становится лишь размыванием границ, в пределах которых фантастическое находит свое воплощение.
Так закономерно возникает вопрос относительно всего, что может быть создано на основе вымысла. Не является ли и это тоже фантастическим поскольку представлено как порождение воображения? Ответить на этот вопрос утвердительно значит поставить точку и отказаться от рефлексии, от выявления истоков и причин, которые побуждают человека к такого рода творчеству. Что заставляет человека создавать фантастические образы и сюжеты, почему они так актуальны и значимы, даже на уровне психотерапии, не говоря об общей историко-культурной многоплановости в которой представлено фантастическое. Именно в искусстве мы находим благодатную почву для репрезентации фантастического. Каким образом проявляет себя фантастическое в искусстве - это самый главный вопрос, на который мы постараемся ответить в данной главе.
Существуют традиционные способы изучения фантастического в литературе, они строятся на исследовании жанровых особенностей и систем образов. Мы не можем оспорить тот факт, что за литературой, как одним из видов искусств, остаётся первенство в воплощении фантастической образности. Специфичность этого явления связана со статусом фантастического, которое принципиально непредставимо в единожды установленных формах, а как раз наоборот постоянно пополнятся новыми вариантами репрезентаций (имеется в виду широкая визуализация фантастических образов, где, несмотря на типизацию образов, как то: вампиры, роботы, пришельцы и т.д., мы видим неугасающий интерес к различным интерпретациям тем и образов, казалось бы, уже исчерпавших себя). Фантастический образ в пределах литературного текста достигает максимальной полноты именно как эстетический объект, и попытки выйти за пределы литературы как способа творческой деятельности требуют иных воплощений фантастического.
Здесь мы сталкиваемся с другими выразительными средствами и способами, которые (и в этом сложность) действуют интенционально, т.е. закрепляют за образом определенные стереотипы восприятия. Не удивительно, что создатель «Властелина колец» весьма критически относился к внелитературным способам воплощения фантастических образов. «Коренное отличие любых видов искусства, которые предлагают видимое представление Фантазии, от литературы состоит в том, что они навязывают образ. А литература создает образы гораздо более универсальные и волнующие». [161, с. 103] Таким образом, литературные образы не навязывают, а лишь доводят до читателя фантастический образ. Визуализация происходит в воображении воспринимающего. Специфика литературного повествования в отличие от визуального искусства в том, что восприятие отрывочно, мозаично, всё и сразу запечатлеть не удаётся, как происходит это событие, что художественные образы включаются в мыслительный процесс целостно - остаётся загадкой. И эта загадочность есть истинное пространство фантастического - отсюда так называемый литературоцентризм фантастики.
Перспектива рассмотрения фантастического как способа художественного мышления погружает исследователя в ситуации некоторых неразрешимостей. Это связано с целым рядом проблем. Во-первых, художественная деятельность опирается на творческое воображение, которое само по себе многогранно и проявляется в различных формах и сферах жизнедеятельности человека, связанных не только с искусством. Во-вторых, фантастическое слишком специфическое явление чтобы рассматривать его исключительно в контексте фантастики как жанра художественной литературы. В данном случае мы можем сказать, что фантастическое реализует себя и через другие виды художественной деятельности. Наиболее перспективно в кинематографе, особенно в последнее время, когда возрастают технические возможности воплощения на экране фантастических образов.
Если продолжить линию фантастического воплощения в дальнейшем, то очевидно, что виртуальное пространство, создаваемое новейшими компьютерными технологиями, в скором времени достигнет такого развития, что эффект полного присутствия в фантастической реальности будет максимально достоверным. И здесь открываются новые горизонты для фантастического как способа художественной деятельности и, возможно, как нового образа жизни.
Учитывая все эти обстоятельства необходимо обратить внимание на неоднозначность, расплывчатость, призрачность фантастического, понимаемого и трактуемого предельно широко. Это отмечается всеми исследователями, которые когда либо обращались к теме фантастического в художественной культуре. Поэтому не стоит удивляться, что фантастическое используется не только там, где мы со всей очевидностью можем констатировать, что перед нами фантастическое художественное произведение (на пример в творчестве писателей-фантастов), но очень часто мы сталкиваемся с элементами фантастического, которые вводятся в произведение для усиления какого-либо эффекта. В качестве метафоры или аллегории, мифологической аллюзии или сновидения. Примеров такого использования фантастических образов мы можем встретить в истории искусства огромное количество.
Поэтому мы рассматриваем фантастическое именно как способ художественного мышления и как специфическую эстетическую категорию, которая организует и оформляет границы художественного произведения с одной стороны в пределах жанровых особенностей, а с другой стороны, в тех случаях, когда это необходимо, расширяет и стирает эти условные границы. Фантастика выходит за границы собственно литературы - это позволяет утверждать, что фантастика оказывается феноменом, выполняющим в системе культуры художественно-эстетические функции, аналогичные функциям искусства в целом.
