Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. В последние десятилетия учеными Юга России активно разрабатывается культурологическая и культурфилософская проблематика, которая неразрывно связана с именами Ю.А. Жданова, В.Е. Давидовича, Г.В. Драча, Е.Я. Режабека, О.М. Штомпеля и других. Книга «Сущность культуры», написанная Ю.А. Ждановым совместно с В.Е. Давидовичем, опубликованная 30 лет тому назад и переизданная в 2005 году, заложила теоретико-методологическую основу ростовской философско-культурологической школы, стала одним из базовых источников деятельностной концепции культуры.
Идея о том, что каждая форма культуры, будь то философия, наука, искусство, религия и др., обладает особым творческим инструментарием и оттого – уникальными возможностями продуцирования культурных смыслов, породила множество теорий, методологических концептов, изучающих то, как эти смысли, добываемые на достаточно обособленных территориях духовных практик, взаимодействуют, обогащая и стимулируя друг друга. Изучение любых смыслов начинается с поиска понимания этих смыслов. Понимание, в трактовке М. Хайдеггера, наделенное онтологическим статусом, является подвижной основой самого человеческого бытия, это способ бытия. Понимание определяется как «умение быть», то есть умение быть в определенном жизненном контексте. Человек всегда существует понимая. Понимание – это некое практическое умение. Поскольку понимание – это умение, и мы всегда оказываемся в ситуации понимания, то наше понимание оказывается зависимым от определенной ситуации, наше понимание всегда настроено, всегда зависит от контекста.
Как образец, демонстрирующий взаимозависимость понимания текста от контекста, рассмотрим несколько известных трактовок 112-го фрагмента Гераклита, содержание которого ярко вписывается в общее русло нашего исследования. Трактовка М. Хайдеггера – «Sophronein arete megiste cai sophie aletea legein cai poein cata physin epaiontas» – «Высокий дар, которым обладает человек, – обдумывание [целого] и мудрость [разумность], – состоит в том, чтобы сказывать неутаенное как неутаенное и, вслушиваясь в силу вещей, действовать в согласии с ней». В переводе Мартина Хайдеггера мысль Гераклита приобретает следующее содержание: умение видеть и судить о нечто как целом есть дар, ибо не всем оно дано. И сей дар наделяет возможностью адекватно отражать мир. Следующие трактовки: «Мышление – великое достоинство, и мудрость состоит в том, чтобы говорить истинное и чтобы, прислушиваясь к природе, поступать с ней сообразно»; «Целомудрие [самоограничение] – величайшая добродетель, мудрость же в том, чтобы говорить истину и действовать согласно природе, осознавая», также демонстрируют нам, что авторы, по сути, едины в своем понимании гераклитовского фрагмента текста. Здесь присутствуют зачатки эвристического принципа научного исследования, который вошел в золотой фонд методологии науки, принципа, который получил в изложении У. Оккама следующее звучание: «Entia non sunt multiplicanda preater necesitatem» (Сущностей не следует умножать сверх необходимого). Практически это выражение означает: «При изучении вещей и явлений необходимо отбрасывать все те предположения, которые излишни для объяснения сущности вещей и явлений».
А.В. Потемкин предлагает иной, контрастирующий с приведенными выше трактовками, подход к переводу, основанный на восприятии данного фрагмента не столько как факта собственно философии, сколько факта культуры. Исследователь возвращает фрагмент не в контекст дошедших до нас философских фрагментов Гераклита, а в контекст культуры, чьим фрагментом является и сам Гераклит. Итог: «Здравый рассудок есть верх совершенства: мудро говорить правду и поступать сообразно со своей родословной».
Учитывая, что в VI веке до н.э. в греческих полисах не существовало науки и даже философии в платоновском смысле, а Гераклит был просто мудрым представителем родовой знати, предложенный вариант перевода, полагает А.В. Потемкин, передает его подлинный социокультурный смысл. Ничего «утаенного» в Гераклитовом «cata physin» нет, ибо этот греческий фразеологизм указывал на статус кого-либо или чего-либо «по рождению их». Если ты сын старца Пелея, то можешь сразиться с сыном старца Приама, но если ты ничтожный Терсит, не смей скиптроносцев порочить. Помыслы «мудрых» политесов были сосредоточены на отыскании кратчайшего пути к достижению совершенства (arete) каждым гражданином и полисом в целом. И совершенство достигалось соответствием своей природе.
Не менее содержательный социокультурный акцент позволительно делать при экспликации дельфийского изречения «Gnoti se auton». Это изречение часто приписывают Сократу и трактуют по-декартовски: «Познай самого себя» – свой внутренний мир, свою личность, свое Я. К этому призывает Декарт, но не Сократ и, тем более, не семь мудрецов. «Я», открытое Картезием, им было неведомо. В гомеровские времена человек и в собственном сознании, и в восприятии окружающих совпадал с родом, кастой, сословием, к которым он принадлежал от рождения. В классическую эпоху он – либо гражданин, либо раб или варвар, что, как мы знаем из «Политики» Аристотеля, в сущности одно и то же. «Gnoti se auton» – учили семь мудрецов. «Знай самого себя», знай, свое место – вот, что это значило в древности. «Государь должен быть государем, подданный – подданным, отец – отцом, сын – сыном», – разъясняет Конфуций. Все должны выполнять свое предназначение и обязанности. Государь должен управлять государством, отец – семьей, остальные подчиняться. Этот порядок и есть Дао – основа бытия каждой вещи и всей Вселенной.
«Gnoti se auton». Это изречение призывает к познанию собственной сущности, и, в первую очередь, собственного места и роли в том культурном пространстве, в котором ты представлен. Тождественно данному содержанию звучит чеченское высказывание: «Хьо хьала г1аттор волчига ма хаа» // «Не садись на то место, с которого тебя попросят [пересесть]». Т.е. опять же знай себя, свое место, соблюдай порядок. Поведение человека в соответствии со своим местом является гарантом не только порядка, но и достойного месту отношения.
Долг человека состояться самим собой, реализовать свою природу, свою сущность, а для этого необходимо не только осознание собственного места в пространстве культуры, но и осознание меры как основы порядка: «Meden agan», «Ничего слишком», «Ничего сверх меры». Мера индексирует бытие в том или ином качественном становлении. «Мыслящий человек есть мера всему!». «Культурный мир – это единый космос, в котором слиты человек и окружающая его природа, что имеет влияние на социальную психологию этноса, формирует национальный характер и детерминирует направленность его практической деятельности».
Язык, будучи богатейшим символом нашей жизни, позволяет выразить все ценности социокультурного бытия. Ценностное отношение к содержанию языка способствует практическому прослежению оснований феномена «ментальность» в панораме человеческого бытия.
Бытие есть. Данное высказывание предстает тавтологией, ибо бытие предполагает есьмое, т.е. то, что есть. Бытие уже фактом означенности являет нам реальное сущее, предмет нашего обсуждения. Началом дискурса о бытии могут стать разные основания, будь то допущение о том, что бытие разумно или движимо слепой волей, есть объективная реальность или следствие субъективного восприятия. При всех допущениях бесспорным остается факт того, что бытие, как есьмое, стало доступным осмыслению в человеческом дискурсе, и поэтому главным основанием бытия является сам человек. Человек, будучи основанием бытия, не менее его структурирован. Человеческое бытие представляет собой особый социокультурный феномен.
Изучение культуры предполагает различные подходы и возможности. И перед исследователем стоит задача идти глубже, к усвоению духа культуры – менталитета, культурной парадигмы. Указывая на отдельные формы культуры, описывая и систематизируя их, взор исследователя устремлен к тому, чтобы проникнуть внутрь явлений, выявить их глубинную сущность, ту подоснову, которая позволяет объединить многоразличные отдельности в единую целостность, мозаику единичностей заключить в одну общую рамку. Пониманию сущности культуры способствует экспликация феномена «ментальность».
В современной философской, культурологической и психологической литературе значительное внимание уделяется изучению ментальности вообще и этнической ментальности в частности. Изучение ментальности маркирует культурное состояние общества. Актуальность культурологического исследования проблемы ментальности обусловлена совокупностью причин, важнейшей среди которых является потребность понять истоки уникальности человеческого бытия, которыми детерминировано многообразие его становления.
Современные сложные социальные, этнополитические, культурологические процессы, происходящие в России, а также в ее регионах, в том числе и на Северном Кавказе, приковали общественное внимание к сложным проблемам, связанным с этнокультурным многообразием, этнической психологией, самосознанием, проявляющимся в этнонациональных и межнациональных взаимоотношениях. В связи с этим проблема осмысления единства и многообразия человеческого в человеке, особенностей этнокультурной самоидентификации имеет важный теоретический и практический интерес.
Необходимость разработки вопроса ментального своеобразия человеческого бытия как социокультурного феномена определяется потребностями самой философии. Материалистический подход к обществу, очень многое прояснивший в его структуре и динамике, основное внимание обращает на раскрытие материальной обусловленности деятельности людей. В ходе деятельности людей, определяющейся социальными и культурными связями, формируется любое конкретно-историческое общество как социокультурное образование. Изучение ментальности позволяет выявить новые детерминанты человеческого поведения, с одной стороны, и обогатить содержание предмета философии, с другой стороны. Важно отметить очевидную этическую природу выражения ментального своеобразия индивида, этноса.
Ментальность базовая характеристика любого социума, поскольку человек как социокультурный субъект принадлежит не столько объективному миру, сколько интерсубъективной картине мира, им творимой.
Четкое знание структуры менталитета страны в целом, этносов в частности, будет успешно работать на модернизацию государства и рыночных преобразований. Ментальные особенности проявляются в индивидуальной психике и поведении людей как некие «константы», определяя основания идентичности того или иного человека, этноса, социума. Поэтому при всяких коренных преобразованиях необходимо учитывать ментальные особенности людей, в первую очередь их аксиологическую структуру, ибо кардинальные реформы детерминируют фундаментальные изменения основ жизни народа, связанные с его ценностными ориентациями, представлениями, нормами, сложившимися убеждениями и стереотипами конкретного человека.
Социокультурные преобразования всегда сопряжены со временем и пространством. В этой связи для анализа процессов, происходящих в обществе, актуальна концепция Ф. Броделя о трех типах исторического времени: время большой протяженности, время средней протяженности и краткий срок.
Развитию политики соответствует «краткий срок», «экономики» – «время средней протяженности». Самый содержательный уровень анализа у Броделя представлен категорией «время большой длительности» («la longue dure» – фр.). С этим видом времени ученый связывал понятие «структуры», под которой понимал «организацию, порядок, систему достаточно устойчивых отношений между социальной реальностью и массами... Это ансамбль, архитектура социальных явлений, но прежде всего она – историческая реальность, устойчивая и медленно изменяющаяся во времени». Используя категорию «la longue dure», Бродель исследует такие исторические структуры, как материальная культура, повседневная жизнь, история цивилизаций и ментальностей, «вековые тренды» геоэкономики.
Ментальность, существуя во «времени большой протяженности», является наиболее устойчивой и малоподвижной структурой сознания, и как интеллектуальный феномен, включается в историю «большей длительности» и «большего пространства».
Изменение фундаментальных для менталитета ценностей – процесс не только продолжительный, болезненный, противоречивый, что обусловлено психологическими сложностями приспособления к социокультурным динамическим преобразованиям. К этому стоит добавить, что «бессознательное», проявляющееся в форме мифологем и идеологем, весьма устойчиво. Для его трансформации недостаточно наличия политической воли, необходима и готовность самих людей к ценностным переориентациям.
Перед исследователем возникает необходимость изучения вопросов, связанных с ментальностью того или иного этноса. Каждый народ имеет исторически сложившуюся структуру социального сознания, свою систему ценностей, которые имеет значение для социокультурных процессов. Изучение ментального своеобразия человеческого бытия в социокультурном пространстве должно способствовать не только продвижению вперед теоретического знания, но и установлению практического взаимопонимания, онтологическая детерминированность которого демонстрируется экспликацией различных ментально-концептуальных понятий.
Степень научной разработанности проблемы. Общетеоретические аспекты проблемы ментальности в той или иной мере представлены в трудах философов и психологов: И. Канта, Э. Дюркгейма, Г. Лебона, М. Хайдеггера, К.Г. Юнга, З. Фрейда, Э. Фромма, Л. Февра, М. Фуко и др. Специальные исследования в изучении ментальности осуществлены: Л. Леви-Брюлем, К. Леви-Стросом, Ж. Дюби, Ф. Арьесом, У. Раульфом, Ж.Ле Гоффом, П. Бёрком, П. Динцельбахером, Дж. Лакоффом и др. Использовались также труды, посвященные попытке синтеза интеграции разнообразных научных фактов и научных подходов с единых общенаучных позиций (К. Бюлер, В. фон Гумбольдт, А. Вежбицкая, М. Коул, С. Скрибнер, Ж. Делез и др.).
В отечественной научной мысли возможность продуктивного диалога по проблеме ментальности была представлена на состоявшейся в 1989 г. в Москве международной конференции «Школа «Анналов»: вчера и сегодня». Исследование проблемы менталитета как специфического и значимого феномена получило развитие в России лишь в 90-е годы минувшего века. Из этого, конечно, не следует, что российские обществоведы в более ранние периоды были индеферентны как к самой проблеме, так и связанным с ней тенденциям мировой науки. Отечественные мыслители довольно давно подошли к рассмотрению феномена ментальности. Хотя этот термин не применялся, но проблема национального характера, вбирающего в себя ментальность, поднималась в XIX-XX вв. в дискуссиях о путях развития России (Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский, К.Д. Кавелин, Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, Д.Н. Овсянико-Куликовский и др.).
Русский философ Л.П. Карсавин писал, что исследование духовной культуры покоится на предположении о существовании чего-то общего более или менее значительной группе личностей. Л.П. Карсавиным вводится понятие «средний человек эпохи». «Средний человек как бы заключен в каждом реальном представителе своей группы», - пишет мыслитель.
В 1990-х годах в журнале «Вопросы философии» была организована дискуссия, посвященная теме «российская ментальность». В дискуссии принимали участие видные российские философы (Г.Д. Гачев, И.К. Пантин, А.С. Панарин, В.П. Макаренко, В.К. Кантор, А.Н. Ерыгин, А.П. Огурцов и др.). Глубокое исследование истории ментальности и самого явления ментальности мы наблюдаем в трудах А.Я. Гуревича, В.П. Кожевникова, Б.В. Маркова, И.Г. Дубова, В.И. Курашова и др. Попытка создания социально-философской концепции менталитета, предпринятая журналом «Вопросы философии» в 1993 году, нашла свое продолжение в диссертационных исследованиях (М.Ю. Шевяков, М.А. Шенкао, В.М. Сторчак, Ф.Т. Аутлева, А.И. Пальцев, Г.А. Орлова, А.И. Грищук, Д.В. Полежаев, Э.А. Корнейчук, Ю.Б. Смирнов, М.В. Катаев, А.Н. Курячьева и др.). Также активное обсуждение данной проблемы прослеживается в российской прессе. Все эти изыскания не дали пока концептуального подхода в решении проблемы ментальности. Одни рассматривают ментальность как систему способов оценивания (М.Ю. Шевяков), другие определяют понятие ментальность как комплекс устойчивых свойств индивида (Ю.Б. Смирнов, Ф.Т. Аутлева). Многие исследователи (М.Ю. Шевяков, Ю.Б. Смирнов, Ф.Т. Аутлева, А.Я. Гуревич, Б.С. Гершунский) указывает на его связь с ценностными ориентациями общностей.
При исследовании вопроса, связанного с этнической ментальностью, интерес представлял ряд диссертационных исследований, связанных с этническим самосознанием, социальной памятью нации (М.М. Шахбанова, А.Р. Шарипов, Л.Р. Хасанова, А.А. Балыкова, В.П. Уланов, О.В. Рябов, В.И. Пономаренко, В.Е. Кашаев и др.).
В последние десятилетия отмечается значительный интерес к развитию общественного самосознания на Северном Кавказе. Серьезное решение философских проблем, связанных с самосознанием этноса, по теории национальной культуры рассматривается в ряде работ ученых Кавказа (В.Е. Давидович, Г.В. Драч, М.В. Заковоротная, В.К. Королев, Е.Я. Режабек, Е.А. Ромек, О.М. Штомпель, А.Н. Ерыгин, С.А. Ляушева, А.Ю. Шадже, М.А. Шенкао, А.Г. Агаев, М.И. Билалов, М.Ю. Келигов, А.Х. Танкиев, Х.Г. Тхагапсоев, С.И. Эфендиев, Т.П. Лолаев), также чеченскими учеными (В.Х. Акаев, В.Ю. Гадаев, С.А. Дауев, Э.А. Исаев, М.М. Керимов, С.-А.А. Хусаинов, А.Д. Яндаров и др.).
Итоги проведенного исследования позволяют предположить, что проблема ментальности в контексте культуры относится к одной из интересных научных проблем общественной мысли.
Объект исследования – культура как феномен интеллектуально-духовной деятельности человека.
Предмет исследования – феномен ментальность в контексте культуры, рассматриваемого с философских теоретико-методологических позиций.
Цель и задачи исследования. Основная цель исследования заключается в выявлении места и роли ментальных оснований человеческого бытия в социокультурном пространстве.
Достижение поставленной цели осуществляется через решение следующих взаимосвязанных задач:
- Осуществление историко-философского анализа феноменов «ментальность» и «менталитет».
- Раскрытие эвристического ресурса дискурсивного подхода в интерпретации ментальности, способствующему категориальному определению ментальности.
- Осуществление сопоставительного анализа наиболее авторитетных подходов в интерпретации феномена «ментальность» с релевантными понятиями.
- Прослежение эволюции и выявление характера динамики становления и развития ментальных особенностей человеческого бытия.
- Экспликация онтологических оснований ментальной детерминированности человеческого бытия.
- Обоснование имманентности понятия «свобода воли» человеческому бытию.
- Выявление взаимосвязи толерантности и ксенофобии в контексте ментальности.
- Воссоздание образа мира человека через ментально-концептуальную реконструкцию.
- Описание феноменов «мужское» и «женское» через анализ феномена «забота» как основания человеческого бытия.
- Исследование диалектики дифференциации и интеграции человеческого бытия в социокультурном пространстве.
Теоретико-методологические основы исследования
Начало XXI века характеризуется небывалой масштабностью, разнообразием и глубиной происходящих изменений. Характерной чертой настоящего времени стало парадоксальное сочетание грандиозного научно-технического прогресса с нарастанием кризисных тенденций экологического, экономического и социального развития, угрожающих основам существования мировой цивилизации. Целостное осмысление сложившейся исторической ситуации, выработка эффективных решений по преодолению назревающих катастрофических тенденций требуют принципиально новых методологических средств, адекватных масштабам, сложности и новизне стоящих проблем.
Настоящее исследование построено на основе теоретических концепций ведущих отечественных и зарубежных философов и культурологов, отражающих современные взгляды на предмет. Методологической основой исследования является как диалектический подход к анализу явлений и процессов в их детерминированности в природе и обществе, так и исторический и структурный анализ.
Автором также активно применяется комплексный подход, который позволяет вести дискурс о проблемах не только науки, но и практики. При этом имеется в виду такая ориентация и такая организация исследовательской или практической деятельности, когда существенным условием для решения проблемы становится органическое сочетание действий представителей разных научных дисциплин и разных сфер практики.
Ядром формирования качественно новой методологии мышления и действия в современных условиях наряду с комплексным подходом стали системный диалектический подход. Системный подход, будучи универсальным инструментом познавательной деятельности, позволяет рассмотреть в качестве системы любое явление, хотя, разумеется, не всякий объект научного анализа в этом нуждается. Еще в 70-ые годы XX в. философы отмечали: «Системно-структурный подход к изучаемым объектам в настоящее время приобретает (если еще не приобрел) статус общенаучного принципа: во всех специальных науках, в меру их развитости и внутренних потребностей, используется системный подход». Системность подхода к объекту – это не просто одно из требований диалектического метода. «Система – это главный, стержневой принцип диалектики, определяющий прямо или косвенно все другие ее принципы».
И комплексный и системный подходы диалектически взаимосвязаны между собой. Характерными чертами системного диалектического подхода являются многомерное, интегральное восприятие объектов действительности, объединение структурных и динамических представлений под углом критериев целостности, организованности, функциональности, синтез дисциплинарных подходов в комплексные, интегрированные концепции.
В последнее время представители гуманитарных областей знания, в том числе и философы, культурологи стали обращать внимание на деятельностный подход как метод решения научных проблем. Для современного познания, особенно для гуманитарных дисциплин, понятие деятельности играет ключевую, методологически центральную роль, поскольку через него дается универсальная и фундаментальная характеристика человеческого мира.
Говоря о соотношении системного и деятельностного подходов, следует сразу отметить, что последний по сфере использования уже: его применение ограничено рамками науки о социуме, ибо деятельность есть специфически человеческая форма активного отношения к окружающему миру, содержание которой – целесообразное изменение и преобразование мира на основе освоения и развития наличных форм культуры. Вместе с тем идея деятельности и идея системности тесно связаны, тяготеют друг к другу. В совместном использовании системный и деятельностный подходы оказываются более эффективными и методологически усиливаются.
В качестве вспомогательных методов также используются герменевтический, феноменологический методы, позволяющие глубоко проникать в социокультурные архетипы, сохраняющие свою устойчивость, несмотря на общественные трансформации.
Научная новизна диссертации состоит в следующем:
- Обоснована феноменальность ментальности, которая, обнаруживая в себе деятельные, но сокрытые временем механизмы того или иного действия, постижимого только через исследование особенностей языка и мышления, становится феноуменом, потаенностью души и тела индивида. Эксплицирована ментальность, как феноуменальная характеристика единства психического и физического, задающая функциональность сознания, детерминируя информационное взаимодействие.
Положения, выносимые на защиту. По результатам проведенного исследования на защиту выносятся следующие теоретические положения:
1. Анализ всего разнообразия подходов описания феномена «ментальность» позволил автору предложить свое видение места и роли данного феномена в культуре. Феномен «ментальность» представляет собой один из аспектов психофизического взаимодействия, который относится к частично доступным фактам человеческого бытия. Ментальное своеобразие сознания прослеживается на глубинном уровне соотносимости сознания как целенаправленного акта и мозга как материи. На генноэнергетическом уровне уже преддан рисунок мозга, и по мере развития индивида можно наблюдать как сознание – универсум, соотносясь с предданностью человеческого мозга, формирует его сознание. В онтологическом отношении ментальность сводится к проблеме взаимосвязи непреходящего в нем (бытие) и преходящего (существование), где существование понимается как конкретная форма ментальности. Бытие, будучи категорией, фиксирующей основу существования для мира в целом или для любой разновидности существующего, относительно понятия ментальности являет собой смысл данного образования. Перед нами цель выяснить бытийную природу ментальности. Вопрос состоит в следующем: насколько данное понятие позволяет собой пользоваться в философском понимании явлений определяемых им. Ответить на данный вопрос представляется возможным через поиск онтологических аспектов содержания ментальности.
2. Следуя идеям И. Канта, автор вводит в научный оборот термин «феноумен». Ментальность следует рассматривать, как реализацию связи между чувственно-воспринимаемыми и умопостигаемыми сущностями, феноменом и ноуменом. Ментальность, с нашей точки зрения, возникает в ходе демаркационного соприкосновения процессов умственного и чувственного восприятия. И эта ситуация нами определяется как феноумен.
Автор полагает, что психофизическая проблема не может быть сведена к простому соотношению материи и сознания. Сознание есть неотъемлемая характеристика бытия, и в ментальной каузальности сознания прослеживается бытийная сущность мироздания. Сознание и материя есть соотнесенные в бытии понятия. Бытие, есьмое, будучи тем, что бытийствует, есть, позволяет говорить, что и сознание – есть и материя – есть. В рамках своего генезиса бытие раздваивается в человеческом восприятии, человеческое сознание приобретает свойство наибольшей самостоятельности, имплицитно направляемой ментальными процессами. Результатом потери единства с мирозданием становится раздвоение на субъект и объект, дух и тело, сознание и материю. Потаенным источником, стимулирующим ментальные каузации сознания, является чувственная информация, потерянная в результате эволюции человека. «Cogito ergo sum» пришедшее, вероятнее всего, на смену «чувствуя жить», наделяет человека осознаваемой мыслью-сомнением, лишив его неосознаваемого чувства-уверенности. Итогом осознания себя как мыслящего и физического существа становится вторичное в генезисе раздвоение мироздания, пришедшее на смену первичному единству.
3. Осуществляя практически-преобразовательную деятельность, человек создает свое «неорганическое тело», «вторую природу», орудия и средства производства, специфически человеческую среду обитания, строит формы общения и социальной организации, короче говоря, созидает культуру, объективное знание, третий мир по Карлу Попперу. Наследственное закрепление специализации стимулирует ментальность, которая будучи феноуменальной характеристикой единства психического и физического, задает функциональность сознания, детерминируя информационное взаимодействие.
4. Аспект этического, характеризующий соотношение сознания и ментальности, способствует практическому прослежению ментальности на уровне этнического своеобразия. Трансцендентально-герменевтическое осмысление понятия этнической ментальности осуществляется через дескриптивный анализ способов мышления и высказывания, а также с учетом изучения ценностей, мифологии, традиций, национального сознания, национальной идеи и идентичности. Ментальность как процесс в основе своей связан с мыслью. Мысли, переживающей собственную трансформацию из трансценденции в реальность, предсутствует культурная биогеохимическая энергия, степень интенсивности которой детерминирует особенность индивидов, этносов.
5. Выясняя соотношение понятий бытие, материя и сознание, можно говорить, что в этом соотношении выделяется два уровня: первый уровень – бытие эквивалентно материи и сознанию, то есть, мы можем говорить об одухотворенности бытия. Второй уровень – рассмотрение сознания как особого свойства материи, присущего высшим формам организации во Вселенной. Первый уровень позволяет вести метафизический дискурс, и он первичен. Второй – распространенный подход – позволяет вести гносеологический дискурс, и есть следствие оналичения человеческим присутствием метафизического одухотворенного бытия. Активность человеческого сознания, детерминируемая ментальной, физиологической, социальной информативной заданностью характеризуется относительностью свободы воли, предрешенной диалектикой бытия и более того диалектикой языка. В понятие свобода воли имманентно заложен механизм борьбы, и человек заброшен в эту борьбу свободы и воли.
6. Концепты, рождаемые культурой, предстают, как сгусток культуры в сознании человека, то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. Ментально-концептуальный анализ помогает воссоздать этнокультурный образ мира своего носителя, отражает смысловую интерпретацию мира человеком, реконструкция которого позволяет увидеть общее и особенное в этом восприятии. Мы имеем возможность наблюдать наличие в этнической ментальности чеченцев, как и в ментальности других этносов, ряд концептов, которые приобретают особенность в практике своего использования. Например, концепты, по своим истокам все-таки полярные: земля, - вбирающая в себя, и свобода, - влекущая вне. На этой основе никак нельзя говорить о противоречивости чеченской души. Ибо ментальной особенностью в данном явлении становится диалектическое соглашение между реальной (земля) и идеальной (свобода) действительностью. Свобода - маршо в чеченце - не подразумевает под собой свободу вне своей земли, это свобода - необходимое право жить на своей земле. Земля, будучи материальной, не становится оковами и бременем, она представляет собой хранилище обычаев, традиций, кормилицу, питающую не только живот, но и душу этноса.
7. Автор предлагает свое обоснование универсальности категории меры как основания философской рефлексии в истории философии через герменевтический анализ концепта оьздангалла/культура в этнофилософской рефлексии, прослеживающейся в процессе созидания языковых концептов. В качестве примера удостоверяющего общность бытийных оснований человеческой рефлексии автором предлагается экспликация концепта «культура». В чеченском языке концепт культура означается словом «оьздангалла». Оьздангалла / культура / происходит от слова оьзда / вежливый, воспитанный, учтивый, обходительный. Нужно отметить, что содержательно концепт «оьзда» в чеченском языке имеет более глубокое значение и характеризует нравственность носителя. Экспликационная глубина анализируемого концепта прослеживается при дальнейшем этимологическом анализе. По мысли автора, в основе понятия «оьзда» лежат слова «оьзза» – «взвешенно» и «оь» – «тройка, три альчика». Данный контур концепта вскрывает глубину потаенной детерминированности в культуре народа оснований культуры вообще: «оь» – это не один альчик, не два альчика, а именно три. Цепочка «оь» – оьзза/взвешенно – оьзда – оьздангалла демонстрирует, что основанием культуры являются связи, рождающие общество. Один человек сам по себе волен (свободен), двое – также имеют основания свободы в отношениях. Но уже трое – это новый уровень созидания, требующий новых отношений. Второе значение слово «оь» – куча, и организует кучу, возводя ее в новое значение ее взвешенность (оьзза). Взвешенность складывающихся отношений становится основанием трансформации кучи (массы) в культурное сообщество. Взвешенность предполагает обдуманность поступков, и, в свою очередь, вес, в одном из своих значений, есть количество вещества, определяемое мерой массы.
8. Автор полагает, что анализ ментальной природы феномена «забота», способствует раскрытию онтологической заданности акта понимания. Феноменальность заботы заключается в том, что она, разворачивая бытие в присутствие, размыкает свою внутреннюю противоречивость смыкания/размыкания, бытия/небытия в двойственной природе означающего бытие, то есть, в человеке. Экспликация заботы как бытийного основания предоставляет возможность осмысления феноменов «мужское» и «женское» как онтологически равноценных явлений. Онтолого-гносеологический характер слова «бала», эстетико (переживание как предмет) -прагматический (переживание как акт действия) характер слова «гIайгIа» являют нам «cura»,«заботу» как всеохватный феномен, который дефинируется М. Хайдеггером, «как исходная структурная целость», лежащая «экзистенциально-априорно «до» всякого присутствия, т.е. всегда уже во всяком фактичном «поведении» и «положении» такового». И если М. Хайдеггер на основании своего исследования отмечает, что бытие, озабоченное собой, предстает заботой, то экспликация слова «cura», «забота» в чеченском языке предположительно позволяет говорить, что бытие означенное таковым (означенное есьмым: «бу (ба) ала»), предстает заботой, т.е. означаемость как акт понимания, предполагает присутствие человека, бытие которого разворачивает новый уровень бытия – человеческого.
9. Рассмотрение социокультурного пространства как сложной многоуровневой системы позволяет нам проследить ментальную детерминированность дифференциации и интеграции, как системообразующих факторов. Вследствие дифференциации и интеграции человеческого бытия в обществе формируется структурная иерархия. В теоретической форме неоднородность ценностно-мыслительного пространства культуры означает, что одна субпространственная конфигурация как бы надстраивается над другой, одна тематическая система определяет, трансформирует другую. Сложная паутина взаимодействий создает многоаспектное ментальное пространство культуры, которое формирует свою реальность.
Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что содержащиеся в ней выводы могут послужить отправной точкой в более глубоком освещении понятия ментальность. Предложенная автором онтологическая трактовка ментальности дает возможность увидеть место феномена «ментальность» в психике как сложном, диалектически противоречивом, многоуровневом явлении. Результаты исследования могут использоваться в качестве концептуальных положений и научно-практических рекомендаций для стратегического планирования и управления культурными процессами, а также для решения многих противоречий в сфере этнической культуры.
Основные положения и результаты исследования могут быть использованы в преподавании курсов «Философия», «Культурология», «Социология», а также при чтении лекций и спецкурсов по вопросам этнолингвистики, этнологии, этнопсихологии, межкультурной коммуникации.
Материалы и выводы исследования могут оказаться небезынтересными для специалистов в сфере национальной политики, межнационального общения и иных сферах социально-культурной деятельности, влияющих на конструирование связей в обществе.
Апробация работы.
Результаты исследований по теме диссертации были представлены автором в его выступлениях в более 30 региональных и международных научных конференциях, проходивших в 2003-2010 годах в Москве, Санкт-Петербурге, Астрахани, Архангельске, Великом Новгороде, Волгограде, Грозном, Люблино (Польша), Махачкале, Нальчике, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Омске, Пензе, Ростове-на-Дону, Ставрополе, Томске, Челябинске, в том числе:
-
Вузовская наука в условиях рыночных отношений. 10 – 11 декабря 2003 года. Региональная межвузовская научно-практическая конференции. – Грозный, ЧГУ.
2. Человек и этносы в трансформирующемся обществе: социальные девиации и пути их преодоления. Межрегиональная научная конференция (22 – 23 апреля, 2004, г. Ростов-на-Дону).
3. Научно-практическая конференция: Наука, образование и производство. Грозный,24 декабря 2005. – Грозный, ГГНИ.
4. Международный междисциплинарный симпозиум памяти Жака Деррида Ситуация «POST»: что после? 5 – 7 июня 2005 г. в Ростове-на-Дону под эгидой РГУ, ЮРГИ, СКИАПП.
5. Международная конференция по философии сознания. Философия сознания: классика и современность: Вторые Грязновские чтения. 17 – 18 ноября 2006 г. – Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова.
6. IV Международная научная конференция «Россия и Восток: проблемы толерантности в диалоге цивилизаций». – Астрахань, 2007. АГУ.
7. Международная научная конференция «Толерантность, ксенофобия и другие формы нетерпимости: природа, причины и пути устранения». – Санкт-Петербург, сентябрь, 2007г. СПбГУ.
8. V Международный симпозиум «Мир на Северном Кавказе через образование, языки, культуру». – Пятигорск, октябрь, 2007. ПЛГУ.
9. Региональная научно-теоретическая конференция. 29 февраля – 1марта 2008г. – Грозный, ГГНИ.
10. Региональная научная конференция «Гендерные отношения в культуре народов Северного Кавказа». – Махачкала.29 февраля 2008г, ДГУ.
11. Межрегиональная научно-практическая конференция. 24-25 апреля 2008 года, «Диалог культур в изменяющейся России: исторический опыт региона и социокультурная реальность». Ставрополь-2008, СГУ.
12. Всероссийская научно-практическая конференция: «Актуальные проблемы философии социально-гуманитарных наук» 20-28 мая 2008 г. – Ростов-на-Дону, ЮФУ.
13. Всероссийская научно-теоретическая конференция: «Этнонациональные ценности в условиях глобализации» 25-28 сентября 2008 г. – Махачкала, ДГУ.
14. Международная конференция «Социогуманитарная ситуация в России в свете глобализационных процессов» 2 – 4 октября 2008. – Москва, МГУ им М. В. Ломоносова.
15. Всероссийская научно-практическая конференция «Чеченцы в сообществе народов России», посвященная 420-летию установлению добрососедских отношений между народами России и Чечни. 18-20 декабря 2008. АН ЧР.
16. Международная научная конференция «Мужское и мужественное в современной культуре». 4-6 марта 2009 года. – Санкт-Петербург: СПбГУ.
17. 54 ежегодная научно-методическая конференция преподавателей и студентов «Университетская наука – региону». 16 апреля 2009 г. – Ставрополь: Ставропольский государственный университет.
18. Международная научная конференция, посвященная 80-летию АЛТИ – АГТУ. – Архангельск: Арханг. гос. техн. ун-т, 2009.
19. Международный научный конгресс «Глобалистика – 2009: пути выхода из глобального кризиса и модели нового мироустройства». – Москва, МГУ имени М.В. Ломоносова, 20-23 мая 2009 г.
20. V Всероссийской научно-практической конференции, 20 марта 2009 г. Нижний Новгород: Коммуникативистика XXI века: актуальные социально-гуманитарные проблемы.
21. V Международный конгресс философов. – Новосибирск, август 2009.
22. Международная научная конференция: Человек и его решения 2009. – 16-17 ноября, 2009 г., Люблино (Польша).
23. Всероссийская научная конференция с международным участием «Бренное и вечное: идеология и мифология социальных кризисов». – Великий Новгород, 2009.
24. Государство и общество: проблемы взаимодействия: Международная научно-практическая конференция. Вят. ГГУ, 23 декабря 2009 г. – Киров.
25. Языки культуры: историко-культурный, философско-антропологический и лингвистический аспекты: Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием. 9 февр. 2010. –Омск: Омский экономический институт.
26. Судьбы национальных культур в условиях глобализации: Международная научная конференция. 18-19 марта 2010 г. – Челябинск.
27. Культура как предмет междисциплинарных исследовании: Международная научная конференция. – Томск, 11 – 13 мая 2010 г.
28. Современное искусство в контексте глобализации: наука, образование, художественный рынок: 111 Всероссийская научно-практическая конференция, 29 января 2010 г. – Санкт-Петербург.
28. Философия о знании и познании: актуальные проблемы: Вторая Всероссийская научная конференция. 18-19 июня 2010. – Ульяновск.
29. Проблемы и перспективы развития современного российского общества. Концепты: духовно-нравственное развитие – социально-инновационное развитие – правовая культура и правовая защита – инновационная креативность. Всероссийская научно-практическая конференция, июнь 2010 г. – Волгоград.
30. I Междисциплинарный научный симпозиум с международным участием «Социальная теория и общество в условиях глобализации», 7 – 8 декабря 2010 г. – Москва.
Также материалы исследования нашли отражение в более 50-ти публикациях автора (см. список публикаций в конце автореферата).
Основные положения диссертации обсуждались на методологических семинарах кафедры философии ЧГУ, чеченского отделения Российского философского общества, на факультете философии и культурологии РГУ.
Диссертация прошла обсуждение и была рекомендована к защите по месту выполнения – на кафедре философии Чеченского государственного университета 14 февраля 2011 г. (Протокол № 6).
Структура и объем диссертации.
Диссертация состоит из введения, трех глав, одиннадцати параграфов, заключения и библиографии. Текст исследования изложен на 359 страницах, список литературы насчитывает 570 источников.
