Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Обвинение. Военная прокуратура Тихоокеанского флота против журналиста Г. Пасько
1.1. Экспозиция
1.2. Контекст
1.3. Анализ обвинения
1.4. Комментарий и выводы
Глава 2. Обвиняемый - военный журналист Григорий Пасько Глава 3. Суды и судьи
3.1. Дескрипции
3.2. Резонансы
3.3. Фрагменты хроники первого судебного процесса
3.4. Краткий обзор второго судебного процесса
3.5. Комментарий и выводы
Глава 4. Защита и правозащитный процесс в деле военного журналиста Г. Пасько
Заключение
Приложение
1. Состав обвинения, предъявленного Г. Пасько следственным отделом УФСБ Тихоокеанского флота
2. Статья Г. Пасько «Куда девались 100 миллионов долларов?» (написана для «Литературной газеты» перед арестом Г. Пасько 20 ноября 1997 года)
3. Статья Г. Пасько «Распродажа флота» (написана для «Литературной газеты» перед арестом Г. Пасько 20 ноября 1997 года)
4. Последнее слово Г. Пасько в военном суде Тихоокеанского флота 16 июля 1999 года
5. Последнее слово Г. Пасько в Тихоокеанском флотском военном суде г. Владивостока 18 декабря 2001 года 118
6. Резолюция Европейского Парламента по делу Григория Пасько и ущемлению свободы слова в России 120
7. Открытое письмо Общественного Комитета в защиту Пасько Президенту России Путину В.В. 121
8. Письма международных правозащитных организаций в защиту Г. Пасько 122
9. Приговор военного суда Тихоокеанского флота от 20 июля 1999 года [фрагмент] 125
10. Приговор Тихоокеанского флотского военного суда от 4 января 2002 года [фрагмент] 129
11. Обращение Александра Ткаченко, общественного защитника журналиста Григория Пасько 136
12. Речь общественного защитника Александра Ткаченко ?
в суде Тихоокеанского флота (Владивосток, 13 декабря 2001 года) 137
13. Речь адвоката И.Ю. Павлова в защиту Г.М. Пасько 17 декабря 2001 года [фрагмент] 156
14. Выступление адвоката Генри Резника в защиту Г.М. Пасько 25 июня 2002 года 162
15. Надзорная жалоба Председателю Верховного Суда РФ [фрагмент] 172
16. Заключение Российского комитета адвокатов в защиту прав человека 176
17. «Обитатели колонии строгого режима помогают Пасько освоиться на новом месте». Чарльз Дигтес, 15 ноября 2002 года, «Беллона» 185
Источники 192
Литература 195
Введение к работе
Актуальность исследования
Данная работа посвящена анализу правозащитного процесса как сложноорганизованного комплекса исторически, культурно и социально значимых действий в контексте тех духовных явлений в жизни российского общества, которые начали свое формирование еще в 60-е годы двадцатого века.
Значение правозащитного движения проявляется главным образом в той сфере, которая связана с выработкой системы гражданских ценностей (свобода личности, права человека, независимость и активность), разграничением официальной и частной жизни, формированием предпосылок к становлению гражданского общества, появлением .такого феномена, как общественное мнение. В этом смысле важной представляется роль правозащитного движения в подготовке перестройки (вторая половина 80-х - начало 90-х гг.) и радикальных преобразований 90-х гг. и-/- ::.
Всех правозащитников можно разделить на две неравные группы: меньшая группа, это правозащитники старшего поколения, и большая группа - это «молодежь», пришедшая в движение после перестройки.
Старшее поколение правозащитников сформировалось в 60-70-х гг. и было частью движения инакомыслия в Советском Союзе. Хотя представителей старшего поколения сегодня осталось немного, именно они определили и продолжают определять «философию» и практику нынешнего правозащитного движения в России. Они, в основном, живут в Москве, где сосредоточены ведущие российские правозащитные организации, такие как Международное общество «Мемориал» (С.А. Ковалев, А.Ю. Даниель, А.С. Рогинский, О.П. Орлов), Московская Хельсинкская группа (Л.М. Алексеева), Фонд в защиту гласности (A.M. Симонов), Движение за права человека (Л.А. Пономарев), Центр содействия реформе уголовного правосудия (В.Ф. Абрамкин), Общественный Фонд «Гласность» (СИ. Григорьянц), агентство «Прима» (А.П. Подрабинек), Форум переселенческих организаций (Л.И. Графова).
«Молодежь» пришла в правозащитное движение на рубеже 80-90-х гг. прошлого века и образует костяк и основную «массу» правозащитных организаций в провинции. Точное количество правозащитников неизвестно, приблизительно несколько тысяч человек. Среди известных по публикациям и по правозащитной деятельности «молодых» правозащитников -СМ. Шимоволос (Нижний Новгород), Б.П. Пустынцев (Санкт-Петербург), А.Д. Никитин (Саратов), А.Ю. Блинушов (Рязань), Н.Н. Чиж (Нижний Тагил), СА. Смирнов (Москва), И.В. Аверкиев (Пермь), В.В. Постников (Тюмень), И.В. Сажин (Сыктывкар). Они менее известны, чем представители старшего поколения, но именно от них во многом зависит будущее правозащитного движения в России.
В правозащитном движении (или движении диссидентов, от лат. «несогласный») выделяют несколько этапов. Период становления (1965-2-1972); период кризиса и широкого международного признания (1973-1975); = Хельсинкский период (1976-1985).
Наиболее заметные события периода становления - это демонстрация на Красной площади против ввода войск стран Варшавского Договора в Чехословакию (1968), начало выхода «Хроники текущих событий» (1968), создание первых работ, с изложением и обоснованием целей движения («Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» академика А.Д. Сахарова, «Жить не по лжи», «Письмо вождям Советского Союза» А.И. Солженицына), создание Комитета прав человека в СССР (1970), деятельность «самиздата» (работы Сахарова, Солженицына, повести и романы В. Максимова и В.Гроссмана, стихи И.Бродского, Н. Коржавина, О. Мандельштама, «Реквием» А. Ахматовой и др.).
Период кризиса и широкого международного признания ознаменован активным наступлением властей на правозащитное движение: высылка Солженицына за публикацию на Западе книги о репрессивной политике советской власти в 20-50-е гг. «Архипелаг ГУЛАГ»; приостановка выхода «Хроники текущих событий»; кампания в прессе против Сахарова, награжденного Нобелевской премией мира (1974); арест и суд над П. Якиром и В. Красиным, согласие которых сотрудничать с КГБ вызвало кризис движения.
Хельсинкский период связан с деятельностью, направленной на выполнение СССР обязательств, которые он взял на себя, подписав в 1975 г. Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе в Хельсинки. В частности, в Акте были сформулированы требования о соблюдении гражданских, политических и личных прав человека. Движение становится в точном смысле слова правозащитным (Московская Хельсинкская группа Ю. Орлова, Хельсинкские группы на Украине, в Литве, Армении и др.). С конца 1979 г. правозащитное движение развернуло кампанию критики ввода советских войск в Афганистан. Реакцией властей-стало усиление репрессивных действий: арест Орлова, И. Руденко, других-членов Хельсинкских групп, высылка в Горький и лишение всех наград» Сахарова (1980) и др.
Правозащитное движение 60-90-х гг. не было однородным в идейном отношении. Оно объединяло разные течения: гражданские движения, выступавшие в защиту прав человека законными средствами в рамках Конституции; религиозные движения, среди которых не только гонимые властями и официальной церковью течения (адвентисты, пятидесятники и др.), но и группы, выступавшие с позиций восстановления православной традиции, возвращения к истокам, к почве («почвенничество»); национальные движения (главным образом национальной интеллигенции, озабоченной утратой традиций, языка и др.).
В настоящей работе теория и практика правозащитного дела анализируются как комплексный культурный феномен в его исторической развертке и в перспективе. Термин «правозащитное движение» используется здесь в двух значениях:
а) в историческом контексте. В главном информационном сборнике «Хроника текущих событий» в 70-х гг. периодически менялись два подзаголовка: «Выступления в защиту прав человека в Советском Союзе продолжаются» и «Борьба за права человека в Советском Союзе продолжается». Американское же издание «Хроники», выпускавшееся Валерием Чалидзе, имело подзаголовок: «Движение в защиту прав человека в Советском Союзе продолжается». (Таким образом, эти три слова - «выступления», «борьба» и «движение» - уже тогда наметили различные типы самооценки правозащитной деятельности);
б) в живом, принятом сегодня смысле, означающем весь комплекс правозащитной работы различных людей и организаций - участников движения.
Правозащитниками и правозащитными организациями далее будут-г-именоваться те, которые занимаются защитой прав человека постоянно или t -достаточно регулярно. Государственные организации не попадают в число правозащитных, так как в настоящей работе принимается посылка, что государство по определению является естественным источником ограничений и нарушений прав человека, а значит - объектом работы правозащитников. То, что ст. 2 Конституции Российской Федерации вменяет защиту прав человека в обязанность государству, не меняет этого положения дел. В работе подробно анализируются причины и следствия того факта, что данная статья Конституции носила и носит в основном декларативный характер. Также подвергается анализу контраст между рядом законодательных актов Российской Федерации (в частности, Указом Президента Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 864 «О некоторых мерах государственной поддержки правозащитного движения в Российской Федерации») и фактическим положением дел с правами человека в стране.
В работе уделяется внимание деятельности нескольких международных и российских правозащитных организаций, в том числе -российского отделения ПЕН-Клуба, который выступает в защиту принципов свободы информации внутри каждой страны и между всеми странами и члены которого обязуются выступать против подавления свободы слова в любой ее форме в тех странах и обществах, к которым они принадлежат, а также во всем мире, когда это представляется возможным.
Автору настоящего исследования удалось принять участие в работе двух военных судов, предметом разбирательства которых стало дело военного журналиста Григория Пасько. В качестве общественного защитника, представляющего российское отделение ПЕН-Клуба, автор был официально допущен к участию в процессе над журналистом, обвинявшимся по ст. 275 Уголовного Кодекса Российской Федерации «Государственная измена». Участие гражданского человека в работе военного суда имело место впервые за всю историю военных судов России. Тем самым, автору удалось -увидеть бесчеловечность судебной системы, ее зависимость от . исполнительной системы власти (в данном случае еще и ведомственной), :І неспособность суда быть достаточно сильным, авторитетным и самостоятельным органом правосудия и выполнять свое назначение, как «третьей власти» в стране. Личный правозащитный опыт позволил запечатлеть драматический момент противостояния человека в лице журналиста Григория Пасько и власти в лице аппарата ФСБ, прокуратуры Тихоокеанского флота, военного суда Тихоокеанского флота, а также попытаться разобраться, какое место в этом процессе занимает гражданское общество и гражданское сознание. Время, в котором происходит действо двух судов, с 1998 по 2003 год, характеризуется отсутствием четких критериев секретности и государственной тайны. Так, сам фигурант дела, находясь под судом, подает в суд на неправомерность применения против него незарегистрированных в Министерстве юстиции военных приказов (в частности, приказа № 010 министра обороны от 7 августа 1990 г.), добиваясь их отмены, и, тем самым, добиваясь более цивилизованных форм государственности. Отмена приказа № 010 министра обороны от 7 августа 1990г. ознаменовала собой отмену той нормы, которая препятствовала военнослужащим в полной мере реализовывать свои права, гарантированные Конституцией.
Таким образом, актуальность работы выявляется в двух аспектах: с одной стороны, это актуальность самой правозащитной акции, а с другой -актуальность осмысления личного правозащитного опыта, трансформированного в методологию гуманитарного культурологического знания.
Степень разработанности проблемы
Проблема защиты прав человека уже несколько десятилетий находится в поле зрения таких дисциплин, как политология, социальная и политическая v философия, история и теория государства и права, история и теория международных отношений. В последние годы в нашей стране в высших образовательных учреждениях появились отдельные учебные курсы, -посвященные непосредственно истории прав человека,: истории правозащитного движения в СССР, технологиям и формам защиты прав человека; на факультетах журналистики читаются курсы по проблеме нарушений и защиты прав журналистов. В отечественной литературе и публицистике существует ряд исследователей теории и практики правозащитной культуры: Амальрик А.А., Буковский В.К., Даниэль А.Ю., Сахаров А.Д., Синявский А.Д., Горшкова С.А., Трошкин Ю.В., Алексеева Л.Б., Алкема Е.А. и др.
В то же время, культурологический подход к праву и его защите еще только наметился в отечественной гуманитарной мысли, и значительного корпуса исследований в этом направлении пока не существует. Между тем, правовые явления обнаруживают, кроме собственно юридических коллизий, еще множество смыслов внеюридического характера. В них сосредоточены богатейшие семантика и символика культурно-исторического плана. «Культурологический метод позволяет рассматривать любой правовой феномен не сам по себе, а внутри интеллектуального пространства культурных смыслов, в результате чего тот утрачивает жесткость прежних, исключительно юридических границ»1.
Настоящее исследование не имеет прецедента в отечественной и зарубежной гуманитарной науке еще по одной причине. В списке трудов по теории и практике правозащитного процесса на данный момент не обнаружено аналогичной историко-культурологической реконструкции имевшего место в действительности правозащитного процесса, инициатором, организатором и - впоследствии - аналитиком которого явилось одно и то же лицо.
Хронологические рамки исследования охватывают период с конца 1997г., когда заканчивалась подготовка к аресту военного журналиста Г.Пасько, по март 2004г. - время подведения окончательных практических йЧ теоретических итогов двух судебных процессов по делу указанного. , журналиста. 1
Территориальные границы исследования включают всю Российскую Федерацию как единое культурное пространство, а также ее отдельно взятые города как места конкретных исторических событий: Владивосток, Санкт-Петербург, Москву. Территория исследования также распространяется на те страны, чьи правозащитные организации проявили наибольшую активность в данном деле, демонстрируя новое направление развития международного правозащитного движения. Это Финляндия, Норвегия, Белоруссия, Франция, Япония, Швеция, Германия, США.
Объектом исследования является социокультурный аспект правозащитной деятельности в условиях современной российской государственности.
Предметом исследования является личный правозащитный опыт в деле военного журналиста Г. Пасько.
Цель работы состоит в историко-культурологической реконструкции правозащитного опыта в деле Г. Пасько. В работе производится экспликация четырех составляющих реконструируемой «культурологической драмы»: обвинения, обвиняемого, суда и защиты. Данная цель предполагает исследование материалов дела Г. Пасько на фоне динамики правозащитной мысли в конце XX - начале XXI вв. в логической и хронологической связи этой динамики с имевшими место судебно-правовыми действиями и общественными явлениями. Указанная цель ограничивает предмет диссертационной работы, выдвигая на первый план культурно-исторический и историко-методологический субстрат, заложенный в материалах дела. Задачи работы »
Цель и предмет работы обусловили постановку следующих задач:
• Правовой и этический анализ судебно-процессуальных действий в отношении журналиста Г.Пасько;
• Историко-культурологический и логический анализ сущности и характера обвинения, выдвинутого против журналиста Г. Пасько;
• Рассмотрение личности журналиста Григория Пасько как представителя российских региональных средств массовой информации постсоветского периода;
• Рассмотрение процесса защиты и правозащитной деятельности в деле Г. Пасько как сложного комплекса мер, реализуемого на нескольких уровнях:
S личного участия и добровольно взятой на себя личной ответственности общественных защитников; S акций внутрироссийской и международной общественности; •S освещения ситуации в российских и зарубежных средствах массовой информации; S работы привлеченных профессиональных адвокатов и Российского комитета адвокатов в защиту прав человека;
• Анализ особенностей правовой культуры России на примере ее отдельных представителей: государственных служащих различного уровня, служащих вооруженных сил, писателей, правоведов, журналистов, рядовых граждан;
• Воссоздание суммы культурных смыслов и основоположений, стоящих за идеей власти в постсоветской культуре.
Методологические основы исследования
Определяя данное диссертационное исследование как -культурологическое, автор учитывает предлагаемый современной наукой4 г методологический принцип изучения культуры как единого целого, все части -которого интегрированы и выполняют по отношению к другим частям; взятым вместе, интерпретационную функцию. Используя концептуальную схему культурного функционализма, восходящую к работам социологов школы Б. Малиновского , автор рассматривает феномены не изолировано, а в контексте социально-культурных изменений, происходивших в соответствующий период времени. Диссертационное исследование представляет собой, по сути, социокультурный анализ, раскрывающий содержание деятельности различных представителей постсоветского общества, совокупность социальной и культурной терминологии, которую они создают.
Методологическими основаниями работы являются исторический подход, принцип единства исторического и логического в научном исследовании, культурно-семиотический подход, методы структурной лингвистики и общей риторики, методы и приемы герменевтики.
В работе используется сформулированная М.М. Бахтиным методология анализа «эстетического события», в котором соотносятся и взаимодействуют Автор, как «живой носитель единства завершения героя и событий его жизни», и Герой, как «носитель открытого и изнутри себя не завершимого единства жизненного события» . В связи с этим становится актуальным понятие вненаходимости исследователя по отношению к воссоздаваемым им персонажам и их коллизиям (в том числе к самому себе как одному из этих персонажей), а также связанное с ним понятие избыточности видения и знания исследователя как более, чем исследователя.
В основе исследования лежит метод гуманитарного эксперимента, предложенный доктором философских наук, профессором В.Л. Рабиновичем. Он воспроизводится в самом предмете исследования, вместе г с ним составляет его результат, цель и средство одновременно. Он животворящий фермент не только эвристики, но и поэтики исследования. Ситуация гуманитарного эксперимента характеризуется тем, что исследователь встроен в объект исследования и является его частью, следовательно, исследователь является одновременно объектом своего исследования. Но бытие в качестве объекта исследования изменяет исследователя. Изменяясь, исследователь тем самым вносит изменения в объект исследования, поскольку является его частью. И так далее. Тем самым образуется непрерывное взаимодействие (взаимоизменение) объекта и субъекта исследования: материала и применяемой по отношению к нему исследовательской схемы. В процессе взаимодействия схемы и материала образуется поле (или поля) смыслов. В данном случае - это поле смыслов о культуре конца XX - начала XXI вв. (русской - европейской - мировой), а также поле смыслов о правовой культуре, в которой дело журналиста Г. Пасько и защита его прав человека и журналиста - ее эпицентр.
Таким образом, данная работа, представшая в виде историко-культурологической реконструкции, оказалась создана при помощи метода гуманитарного эксперимента, который сам есть часть этой реконструкции.
Именно поэтому в работе развивается не нормативная, а демонстративная методология, проверяемая в деле - воспроизводящая в своей схеме объект (и предмет) исследования, который, в свою очередь, вносит коррективы в исходные предположения нормативного характера.
Общую методологическую и теоретическую основу диссертации составили труды отечественных и зарубежных логиков, философов и методологов науки, в первую очередь, таких, как М.М. Бахтин, В.А. Подорога, Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский, Д. Оруэлл, Б. Рассел, Г. Риккерт, М.К. Мамардашвили, П.Б. Струве, В.Ф. Эрн, Л.С. Выготский, B.C. Библер, X. Ортега-и-Гассет, М. Фуко, а также работы В.Л. Рабиновича о понимании культуры и статусе культурологии, месте науки в/лстории культуры, методах исторической реконструкции феноменов культуры, формообразующих принципах культуры. "-г.--.
• Научная новизна исследования Новизна и эвристическая ценность исследования состоят в том, что на рассмотрение академического сообщества представлен своего рода личный опыт (уникальная правозащитная акция, проведенная впервые в практике российских закрытых судов), трансформированный в рамках данной работы в гуманитарный эксперимент - один из возможных в исторической культурологии.
• Настоящее исследование расширяет дисциплинарное поле культурологии тем, что помещает в него новое научное направление: культурологию права (в отечественной гуманитарной мысли культурологический подход к праву находится на стадии формирования).
• Правозащитная деятельность как деятельность посредством устных и письменных текстов (выступлений, речей, писем, интервью, и др.), включающая анализ различных документов (резолюций, постановлений, законодательных актов, и т.д.) и устных высказываний (судей, подсудимого, адвокатов, свидетелей, и пр.), представляет собой источник такого возможного направления теоретической культурологии, как риторическая культурология. Под риторической культурологией подразумевается исследование стиля и способа мышления эпохи (массовой ментальносте) и, в частности, отношения к власти как структурообразующего элемента любой культуры, на основании совокупности текстов данной эпохи в их взаимодействии. Данный подход предполагает изучение культуры в единстве с социальностью, то есть изучение того поля, где культура и социальность взаимопроникают (культура задает формы социальной жизни, а социальное воздействует на культуру).
Положения, выносимые на защиту
1. Личный правозащитный опыт может быть трансформирован в гуманитарный эксперимент, воспроизводимый в самом предмете исследования и составляющий одновременно его средство, цель и результат.
2. Историко-культурологическая реконструкция личного правозащитного опыта является экспликацией действительного поступка в бахтинском понимании этого слова, осуществляющего и свой смысл, и свою эмпирическую фактичность в их двойственной явленности.
3. Анализ механизма возникновения и распространения различного типа информации в рамках отдельно взятого правозащитного процесса позволяет обнаружить мифологическую природу «шпионского дела» как социокультурного феномена.
4. Правозащитный процесс как своего рода «культурная модель» выявляет важнейшие социокультурные аспекты функционирования всех задействованных в данном процессе структур, институтов, юридических и моральных норм, а также четырех составляющих реконструируемой «культурологической драмы»: обвинения, обвиняемого, суда и защиты.
5. Работа правозащитника представляет собой уникальный комплекс личных действий, способный стать новым материалом для социально-философского, психологического, правового и культурологического анализа.
6. Анализ правозащитной деятельности является средством повышения правовой и правозащитной культуры. Личная правозащитная активность способна стать средством приведения в «правовое чувство» представителей обвинения и суда, исповедующих неправовые принципы.
Теоретическая и практическая значимость исследования
Диссертационное исследование имеет значение для формирования дисциплинарного поля культурологии права как одного из новейших-разделов культурологии, а также для теории и практики правовой и правозащитной культуры. Ценность исследования составляет, с одной стороны, проделанная автором правозащитная работа, а с другой стороны - . проведенный на ее основе историко-культурологический и теоретический анализ правозащитного процесса как культурного феномена. Речь идет в первую очередь о попытке редуцировать личный правозащитный опыт к определенной гуманитарной методологии (разрабатываемой, в том числе, как методология культуры правовой защиты).
Исследование расширяет и развивает методологию гуманитарного знания, изначально обозначенную М. Бахтиным как методология анализа «эстетического события» (учитывающая феномен соотнесения и взаимодействия Автора и Героя).
Анализируемые в диссертации морально-правовые коллизии могут использоваться в качестве примеров в учебниках по истории и теории права и по юриспруденции. Материалы диссертации могут быть также востребованы при составлении общих и специальных курсов высшей школы по философии и социологии культуры, теоретической и исторической культурологии, культурологии права.
Ценность диссертации заключается также в том, что в современных условиях России результаты исследования могут способствовать развитию гражданской инициативы, формированию традиций правовой и правозащитной культуры.
Апробация работы
Материалы по теме данного диссертационного исследования были использованы для написания статей в различные сборники, а также периодические издания различного ранга. Часть материалов диссертации нашла- отражение в монографии, посвященной непосредственно делу Григория Пасько (Русский суд. Дело военного журналиста Григория Пасько. М.: Права человека. 2004). Ряд положений диссертации был представлен и-. обсужден на Всероссийской конференции гражданских организаций (27-28, „. октября 2003г., Москва), на Конгрессах Международного ПЕН-Клуба, на , заседаниях российского отделения ПЕН-Клуба и сектора «Языки культур»»: Российского института культурологии. і
Структура и объем диссертации
Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, приложения, списка источников и литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, формулируются цели и задачи исследования, определяется структура работы и выбирается методология исследования.
Похожие диссертации на Культура защиты прав человека в правовой культуре постсоветской России
