Российская правовая система (вопросы теории) : [Электронный ресурс] Синюков, Владимир Николаевич

Данный автореферат диссертации должен поступить в библиотеки в ближайшее время
Уведомить о поступлении

Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Автореферат - 240 руб., доставка 1-3 часа, с 10-19 (Московское время), кроме воскресенья

Синюков, Владимир Николаевич Российская правовая система (вопросы теории) : [Электронный ресурс] : Дис. ... д-ра юридические науки : 12.00.01 Москва, 2007

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Методология исследования российской правовой системы 13

I. Российская правовая система: современные подходы к познанию 13

2. Общечеловеческий и культурно-исторический аспекты изучения российской правовой системы 46

3. Российская правовая система как целостный культурно-исторический феномен 60

4. Периодизация российской правовой системы 79

Глава 2. Культурно-исторические и государственные основы правовой системы 10?

I. Становление государственно-правовой системы Древней Руси 107

2. Правовой уклад Московского государства I*dO

3. Право и государственность Российской империи I2U

4. Советская правовая система 152

tj. Единство российской правовой истории lob

Глава Ш. Российская правовий система и правовые семьи народов міра 174

I. Классификация правовых систем 174

2. Основные правовые семьи народов мира 162

Глава ІУ. Российская правовая менгальность 197

I. Специфика российского правового менталитета и методология правопознания 197

2. Право как элемент российской ментальности ,. 216

Глава У. Личность в российской правовой системе 240

I. Деформации прав личности в советской правовой системе 240

2. Права человека в свете специфики российской правовой системы 249

3. Политика в области прав человека как фактор совершенствования правового регулирования в современной России 257

Глава УІ. Федеративный аспект развития российской правовой системы ..274

I, Политико-правовые предпосылки современного российского федерализма 274

2. Принципы правового федерализма в России 2Ь4

3. Проблемы культурно-национальной и территориальной диверсификации российской правовой системы 299

Глава УЛ. Система и форма российского права 307

I. Система российского права 307

2. Система российского законодательства. Проблема соотношения законов с подзаконными нормативными актами 324

3. Правокультурный статус Конституции 336

4. Тенденции развития российского законодательства 346

Глава УШ. Фактическое и юридическое в российской правовой системе 355

I. Понятие и механизм социокультурной идентификации российского права .'. 355

2. Юридическая идентификация социальных фактов 370

3. Факт и юридическая норма в российской правовой системе 378

Заключение 367

Литература 390

Общечеловеческий и культурно-исторический аспекты изучения российской правовой системы
Становление государственно-правовой системы Древней Руси
Классификация правовых систем
Деформации прав личности в советской правовой системе

Введение к работе

Актуальность темы. В значительных переменах, происходящих сегодня в России, важная роль принадлежит ее правовой системе. Правовая система - это социальное явление, включающее основные компоненты национальной правовой культуры: право и законодательство, юридическую практику, господствующую в стране правовую доктрину. Современная правовая система России - сложнейший комплекс элементов, структур, норм, идеологических течений, психологических реакций, образов, традиций культурно-исторической, социально-политической, технико-юридической специфики. Б широком значении - это целый правовой мир, имеющий свою жизненную организацию, источники, архетипы, историю и будущее.

Наука располагает значительным материалом по вопросам теории и истории российского государства и права. Этот материал накоплен как дореволюционным правоведением, так и советской юридической школой. Имеются многочисленные монографии, курсы, диссертации, статьи по этой проблематике. Выработана достаточно развитая и дифференцированная теория права, включающая такие фундаментальные вопросы, как правовое регулирование, правопорядок, законность, юридическая практика и т.д.

Однако к системному, целостному взгляду на отечественное правовое регулирование как комплексный идеологический и специально-юридический феномен наша наука обратилась довольно поздно. Еще в 60-70-е годы в литературе речь, в основном, шла о структурно-функциональном видении отдельных, главным образом позитивно-законодательных участков правовой культуры. К собственно проблеме правовой системы советская наука подошла лишь в начале ЬО-х годов, правда, сначала не прямо, а как-бы попутно, в связи с поиском доктрины, призванной примирить позиции в "главной" в то время дискуссии сто-

ройников "узкого'" (нормативного) и "широкого" правопониманий. Затем постепенно пришло осознание значимости и самостоятельности данного направления исследований, которое быстро переросло границы извечного спора о том, что есть право. Выходит серия статей -Ю.А, Тихомирова (1979), С.З. Ьиманова (1979), G.C. Алексеева (1980), В.П. Кудрявцева (І98І), В.Д. ііеревалова (I9t&), іі.И. Матузова(І983), В,И. Кудрявцева и A.M. Васильева (1985), A.X. Саицова (1985), Л.Б. Тиуновой (1985), М.И. Байтина (1986), других авторов, обсуждавших постановочные вопросы этой проблемы.

Особенность "судьбы" данной темы состоит в том, что первые крупные работы, непосредственно посвященные советской правовой системе , совпали, с одной стороны, с периодом становления данного научного направления, а с другой - началом распааа правовой системы СССР после непродолжительного периода попыток ее "перестройки". Поэтому если проблеме правовой системы в конце ЪО-х годов, по оценке специалистов, было далеко до статуса устоявшейся, тем более этого нельзя сказать сейчас - в период фронтальных изменений законодательства, возникновения самостоятельных политико-правовых систем России и бывших союзных республик, кризиса методологии всей отечественной правовой науки.

Актуальность обращения к этому вопросу обусловлена необходимостью выбора путей дальнейшего государственно-правового развития России. Обновление правовой системы страны, предпринятое с 1985 года поп лозунгами "перестройки", последующая практика реформаторск-

ом. : Правовая система социализма: понятие, структура, социальные связи/Йод ред. A.M. Васильева. Кн. I. М,, 1986; Правовая система социализма: функционирование и развитие/Под ред. A.M. Васильева. Кн. Z. М., 1987; Матузов Н.И. Правовая система и личность. Саратов, 1987: Тиунова л.Б. Системные связи правовой действительности. СПб, 1991.

ва приняли, в основном, западнические политические ориентиры. Некритичность такой ориентации породила дополнительные проблемы для правопорядка в России, стимулируя эрозию правосознания населения, неверие в собственные правовые ценности, аетонацию вдлны механического заимствования иностранных политических форм, которые, сталкиваясь с социальными реалиями страны, способствовали расстройству ее государственного аппарата и правового регулирования. Б правовой неразберихе и хаосе стало трудно проводить экономические реформы.

В сложившейся ситуации важнейшей научной и практической проблемой является культурная корректировка правовых преобразований. Дяя этого с учетом нового геополитического статуса России необходима современная теоретическая база. В новой ситуации требуется продолжение процесса исследования отечественной правовой системы, начатого в 70-80-е годы. В противном случае наука оказывается без стратегических заделов в столь жизненно важной для России области. Б связи с этим в теории права назрела необходимость перехода на новый уровень осмысления нашей правовой культуры - от разрозненных обобщений отдельных периодов развития российского права, подчас весьма продолжительных - к созданию целостной доктрины российской правовой системы, включающей в свой фактологический базис все, в том числе ранее противопоставлявшиеся друг другу этапы ее жизни.

Какой бы вопрос не решался з практическом плане, в конечном счете всякий раз он выходит на проблему: какая правовая система адекватна России? Каким принципам она соответствует? Что подлежит устранению в прежних структурах» что реформированию, а что требует сохранения и развития? Какова природа нашего права, как она соотносится с правовыми институтами зарубежных стран, насколько допускает их рецепцию? В научной литературе стало как-то априорно общепринятым пользоваться в основном одной теоретической моделью пре-

образований - либерально-демократической, которой рягюполагается или противопоставляется лишь классовая социалистическая альтернатива советского государства и права. Между тем историческая и методологическая почва правовой реформы в России гораздо глубже, сложнее, плодотворнее. Альтернативы "классового" и "общечеловеческого" в праве не отражают всем полноты современного правопозна-ния.

Есть ли в сложившемся правовом укладе России элементы, позволяющие говорить о его культурно-историческом регулятивном своеобразии? Таком своеобразии, которое делает возможным рассматривать российскую правовую систему не в виде "составной части" в имеющихся типологиях права, а в качестве основы самостоятельной правовой традиции, рядоположенной известным правовым цивилизациям? Есть ли какая-то собственная логика в правовом пути России, либо это развитие целиком определяется уже известной логикой жизни западных стран, от которых отечественная правовая культура, как часто считают, просто отстала? Нужна ли России типологически самостоятельная правовая система, либо мы должны стремиться к ее ассимиляции с ро-мано-германским или каким-то иным правовым миром?

Ответы на эти вопросы необходимы для формирования обоснованной концепции правовой реформы, выбора стратегии государственно-правового развития России после столь драматичных катастроф ее государственности и правопорядка на протяжении одного только XX века. Без изучения этих и сопутствующих им проблем трудно определить перспективы юридической сферы России в грядущем XXI веке.

Таким образом, при проработке значительного числа специально-юридических категорий права дореволюционной и советской наукой, выводы которых сохраняют и будут сохранять далее свое значение, недостаточно освещены проблемы культурно-исторической и типологической

идентифицированности отечественного правового мира, что и обусловило выбор темы и аспектов настоящего исследования. Многие теоретические вопросы правовой системы современного Российского государства остаются еще недостаточно изученными и комплексная их постановка и анализ составили цель настоящей работы.

В качестве объекта исследования российская правовая система выступает не во всех своих гранях, связях, формах, структурах и функциях. Представить сейчас систематическую доктрину правовой системы России вряд ли возможно, учитывая сложность и геополитическую незавершенность процессов, идущих на пространствах бывшего социалистического мира.

ДкЄЩлет предпринятого анализа - теоретико-методологические аспекты отечественной правовой системы и поэтому задача исследования - выяснение исходных, сущностных, фундаментальных элементов ее теории; выявление макроуровневой природы национального правового менталитета; культурно-исторических и госупарственных основ нашей правовой системы, ее места в правовом^с%-бществе наций; статуса личности в правовом укладе России в свете русской правовой традиции; социокультурного, федеративного, структурного, фактологического, специально-юридического элементов организации правовой системы России как единого культурно-исторического феномена.

Научная новизна исследования выразилась в представлении юридического наследия и современного правопорядка России в качестве неотъемлемых составных частей целостной правовой системы, имеющей признаки самостоятельного правокультурного явления; в изучении правовой системы в контексте русской юридической традиции и в единстве всех своих основных этапов: от древнерусского до советского и постсоветского; во взгляде на российскую правовую систему как специфичный культурно-исторический феномен, образующий на правовой

карте мира самостоятельную типологическую общность - российскую правовую цивилизацию.

Такой подход позволил сформулировать новые положения и выво-ды,._ которые выносятся на_защиту:

1. Правовая система России принадлежит к самостоятельному типу (виду) правовой культуры (цивилизации), изучение которой вызывает необходимость привлечения нового, по сравнению с применявшимся до сих пор нашим правоведением, теоретического инструментария. Традиционный анализ классовых,' формально-юридических, "естествен-, но-правовых" и т.д. закономерностей правовой сферы должен дополниться исследованием права с точки зрения его культурной обусловленности сознанием определенного народа, социума. Такому подходу более всего соответствует не детерминистское объяснение права и подведение его под "всеобщие" законы, а герменевтическое понимание индивидуальности русской правовой традиции через непосредственное проникновение в сущность национального правового уклада.

Z, Познание индивидуальности российской правовой системы выдвигает в число приоритетных задачу преодоления методологического детерминизма и натурализма науки эпохи Просвещения в юридических исследованиях- Понимание полноты правового мира России возможно не через одни индуктивно-дедуктивные обобщения и нивелировки правового образа жизни людей, а с позиций отношения к праву России как явлению самобытному, во многом - неповторимому, имеющему как адаптированные, так и собственные источники, метафизику, не укладывающиеся в существующие типологии.

3. Ъ диссертации показано, что по основным сравнительным параметрам русская правовая культура демонстрирует несхожесть с западной традицией права: духовный статус права и его социальных источников, права человека и юс соотношение с индивидуализмом и кол-

лективизыом, природа национально-территориального измерения правовой инфраструктуры, закономерности национального правового менталитета, юридическая идентификация социальных фактов свидетельствуют о том, что российская правовая система относится к самостоятельному типу правовой цивилизации.

Исследование в работе макропроцессов отечественного юридического мира обнаружило сложные комплексные феномены национального правового сознания, объективируемые в понятиях ментальнос-ти правового уклада России, архетипических образах русской правовой духовности. Данный научный результат формирует теоретическую почву для последующего изучения неявных, "подсознательных'¹ процессов правовой культуры, реализующихся, в том числе, в условиях господства той или иной официальной политической и идеологической формы, что особенно важно для "расшифровки" социокультурного смысла предельно заидеологизированных политико-правовых систем, в частности, советского государства и права, которые в современных исследованиях часто трактуются излишние прямолинейно, как буквальные проекции утверждений официальной доктрины и действий власти.
Основой национальной правовой традиции выступает присущий российской культуре тип правовой идентификации социальных явлений - процесс социоправового отождествления знаковых, поведенческих, институциональных элементов общественных отношений. Как и иным правовым сообществам России присущ свой тип юридической идентификации социальных фактов, который образуют воззрения, идеалы, нормы, культы, реакции, обыкновения, образы, символы и архетипы социального уклада, представляющие собой сложное соединение духовного и предметно-материального измерений культуры.
Русская правовая традиция характеризуется сложной духовной и специально-юридической морфологией; автор предлагает исходный

теоретический аппарат пля описания и последующего изучения ее механизма. В диссертации аргументируется взгляд, согласно которому понимание сущности и особенностей российской правовой системы достигается в рамках широкого культурно-правового подхода; через анализ общеисторического контекста национального правосознания, специфики федеративной организации российского государства, характера связей российской правовой системы в продолжающем во многом сохраняться едином правокультурном пространстве республик бывшего ШОР.

Тенденция к глобальной нивелировке специфики отечественной правовой цивилизации, стремление "подвести" ее под те или иные идеологические и политические доктрины, контексты, географические ареалы в основном европоцентристской сущности, ведут к искажению представлений о динамике отечественного правового прогресса. У каждой культуры (цивилизации) свое правовое измерение: увлечение всеобщим, глобальным, планетарным в ущерб изучению особенного, специфичного, национально-конкретного создает ситуации, когда, например, назревшие реформы лишаются своих социальных источников, необходимой поддержки и опоры в национальном правосознании.
По мнению соискателя, методологическим принципом современных правовых преобразований должен выступать принцип преемственности исторических этапов юридического развития России: пореволюционных, советского и постсоветского, имеющих общую смысловую основу в русской юридической традиции. Не следует преувеличивать значения для правовой системы революций и иных политических изменений: они не меняют и не изменили специфики исторического пути российской правовой цивилизации.
Кризис правовой системы обусловлен распадом прежнего правового пространства, отторжением чуждой нашем,;, правовому сознанию

системы жизнеустройства и организации правопорядка. Поэтому принципиальный путь разрешения этого кризиса - в обеспечении целостности правовой системы России с национальной культурой; в восстановлении механизмов воспроизводства российской социоправовой идентичности. В диссертации предлагается система мер по формированию и актуализации таких юридических механизмов.

Методологическая основа исследования представлена социологическим, диалектическим, историческим, специально-юридическим методами научного познания. С учетом ракурса предприянтого анализа правовой системы в диссертации использовались феноменологический и герменевтический философские подходы, ориентирующие на выявление и

Изучение УСТОЙЧИВЫХ, "НеразЛОЖИМЫХ" феНОМеНОВ Общественного И ИНП.И-

вицуального правового сознания. В целях уяснения специфики российской правовой системы в работе применялись сравнительно-правовой, системный и структурно-функциональный методы, а также частонаучные приемы и способы исследования. В диссертации обобщена специальная юридическая литература, а также относящиеся к предмету исследования работы по философии, социологии, истории, культурологии, логике, этнографии, нормативный материал и правоприменительная, практика.

Научная и практическая значимость выполненной работы состоит в продолжении общетеоретических исследований отечественной правовой системы на основе современных исследовательских подходов и с учетом нового геополитического.статуса Российского государства; в создании научных заделов в перспективных областях правоведения, что позволяет сформировать теоретико-методологическую основу познания действующих правовых феноменов для отраслевых юридических наук. Целостный взгляд на российскую правовую систему практически значим с позиций обеспечения стратегической связи права с политическими и социально-

экономическими реформами, проводящимися в стране. Полученные соискателем результаты дают возможность расширить их теоретическую базу, в частности, правовой реформы, сделать последнюю более научно обоснованной, корректной с точки зрения условий России; предоставляют политической и законодательной практике новые данные о закономерностях отечественного правового уклада, который не всегда в достаточной мере учитывается в проводимых преобразованиях.

Апробация результатов^исследования. Основные положения и выводы диссертации отражены в публикациях автора, излагались им на межвузовских, внутривузовских, межведомственных научных конференциях в период I9L35-1994 гг., дискуссиях в печати, на заседаниях "Круглых столов", организуемых редакцией журнала "Государство и право" Российской Академии наук по общетеоретическим вопросам (1986, 199I, 1992, 1993 гг.), на кафедре государственно-правовых дисциплин Саратовской высшей школы МВД F&. Материалы диссертации используются автором в педагогической практике.

Структура, диссертации. Работа состоит из введения, восьми глав, подразделенных на параграфы, заключения и списка использованной литературы.

Общечеловеческий и культурно-исторический аспекты изучения российской правовой системы

Правовая система - сложная социальная организация. В теории она рассматривается с различных позиций: формально-юридических, социально-экономических, управленческих, национально-географических и всякий раз предстает в разных, отличающихся друг от друга измерениях: как совокупность источников права и юрисдикционных органов; как иерархия норм, юридических стимулов и ограничений социального поведения; как управленческая структура, как феномен духовной жизни и т.д.

Что придает национальной правовой системе сущностный смысл, делающий это явление именно данным, особым качеством в мире правовых феноменов? Однозначный ответ на этот вопрос скорее всего затруднителен. Правовая система может рассматриваться как общее явление правовых цивилизаций, как такая сущность, которая служит институционным "вместилищем" основных компонентов правового воздействия на поведение человека, где бы он ни жил.

Этой интерпретации соответствует "общее" понятие правовой системы, и поэтому ее анализ вполне возможен с вневременных, вне-исторических, наднациональных, короче говоря - надиндивидуальных позиций. Не подлежит сомнению, что все правовые системы, существующие в мире, удовлетворяют тем или иным общим критериям, соответствующим с правовой точки зрения большинству известных миру цивилизаций.

Существует и часто господствует методология, рассматривающая право как абстрактный, позитивно-универсальный элемент человеческих отношений. Этот подход имеет глубокую историческую традицию, в том числе в отечественной и зарубежной правовой науке. "Чистое

учение о праве есть теория позитивного права: позитивного права вообще, а не какого-либо конкретного правопорядка, - начинает свою известную работу Г. Кельзен. Зто общее учение о праве, а не интерпретация отдельных национальных или международных правовых норм" .

Однако не исключен и иной ракурс исследования, если его предметом станет правовая система конкретной страны, народа, исторического времени, определенной культуры и географического ареала. В этом случае на первый план выходят не абстрактно-логические и универсально-объяснительные операции, а методы, выявляющие культурно-исторические и этно-типологические признаки правовой системы, которые позволяют представить ее как отдельный, особенный, специфический уникальный феномен правового мира.

Следует отметить, что отечественная наука располагает весьма незначительными данными о правогенезе и юридических архетипах славянских народов. В правовой науке много исследований о возникновении и развитии права вообще, как логико-исторического процесса; имеются работы о праве в древневосточных, античной, современной европейской, латиноамериканской культурах, но почти нет работ, посвященных специфически отечественному правообразованию. Между тем могут рассматриваться как вполне актуальные и самостоятельные такие проблемы, как генезис русского права, специфика его формы, институтов, история русского правосознания и т.д.

Феномен права нуждается в изучении не только в качестве абстрактной логической системы, удовлетворяющей неким всеобщим критериям - добра, справедливости, гуманизма, но и в аспекте конкретных культур, в которых право приобретает полноту своих жизненных характеристик. Этот аспект принципиален для права - явления весьма конкретного» "практического", обслуживающего не только самые возвышенные, но и весьма утилитарные нужды людей.

Изучение правовых систем в их индивидуальности предполагает, таким образом, использование не универсальных абстракций и генерализаций, а, прежде всего - культурно-исторической конкретизации, которая, при достаточной глубине также способна подняться на уровень общей теории - теории национальной правовой системы.

Надо сказать, что в изучении отечественной правовой жизни мы долгое время не провояили существенного различения уровней предмета анализа, в силу чего пользовались в основном только тем познавательным инструментом, который из-за его методологической глобальности и несоразмерной масштабности не всегда был достаточно адекватен специфическому предмету - государству и праву СССР, затем России, представляющих сложнейший и уникальный этноправовой мир.

Речь идет прежде всего о классовом, а затем - общечеловеческом подходах.. Маркарян пишет: "Как это ни парадоксально, но именно современная эпоха с ее мощными унифицирующими тенденциями с особой остротой выдвинула проблему научного исследования локального параметра культуры человечества... Стало совершенно очевидным, что учет локального параметра, выражающего индивидуально-неповторимое своеобразие истории, становится в наши дни одним из важнейших условий научно обоснованного управления социальными процессами"1.

Анализ национального права СССР с классовых позиций ставил правовую систему в контекст довольно больших социальных общностей - исторических типов права, в сфере которых закономерно терялось все конкретное, индивидуальное, но которое, между тем, составляет суть проблемы познания конкретного правового уклада. Советская правовая система нашей теорией конструировалась таким образом, что набор ее элементов (механизм правового регулирования и Т.Е.) не мог привести к созданию некоего культурно своеобразного, целостного, концептуального качества, конкретного в своей индивидуальности. Конечно, правовую систему можно анализировать на уровне юридических норм, законодательства, правоотношений, ответственности и других классических институтов и категорий, которые были и будут сами по себе важным средством ее познания. Однако формально-юридический подход не приводит к пониманию правовой системы как культурно-типологического явления, не сводящегося к набору используемых в его рамках юридических средств. Если убрать на какое-то время заголовок "социалистическая правовая система" предваряемый в прежних исследованиях специально-юридическим материалам о нормах, правоотношениях, актах реализации и т.п., то эту юридическую "материю" вполне можно спутать с правовой "материей" какой-нибудь европейской, африканской и т.д. страны. Специфицировали советское право обильно вводимые в него политические характеристики "советское" и "социалистическое", которые идентифицировали отечественное право чисто политически. Это убедительно продемонстрировала ситуация после ухода КПСС, когда вслед за классово-политическими прилагательными исчезла и защитная оболочка, предохранявшая наше право от вливаний и заимствований самого немыслимого происхождения . Симптоматично, что исследование правовой системы с классовых и социально-экономических позиций не вызывало необходимости отслеживания ее преемственности в русской правовой культуре. Создавалось впечатление, что советская правовая система - нечто абсолютно новое и самостоятельное, возникшее исключительно благодаря социалистической революции 1917 года. Не удивительно, что такой подход как бы молчаливо допускал, что и впредь изменение политического строя автоматически повлечет "слом", разрушение всего предшествующего культурного слоя права как некоего политически устарелого балласта. Так оно собственно и произошло после того, когда власть Ш1СС сменилась властью мыслящих такими же категориями ее политических противников.

Становление государственно-правовой системы Древней Руси

Российская правовая система своими корнями уходит в глубокие пласты национальной культуры и государственности. Древнейшими источниками русского права были обычаи славянских племен -полян, древлян, полочан, кривичей, дреговичей, которые в ІУ-УІЇ веках объединялись в особые территориальные общности - земли. При разложении родовых общин и возникновении княжеств-земель обычаи превращались в обычное право. Формами обычного права служили акты юридических сделок, судебные акты (жалованные грамоты, купчий, духовные грамоты, накладные и т.п.), своеобразные юридические факты-символы - например, "посаженне князя на стол" - обряд, олицетворяющий законность приобретения власти; словесно выражаемые принципы в виде пословиц и поговорок. Здесь право еще не отделилось полностью от древних обычаев, традиций, фольклора, системы древней мифологии.

Другим важным источником русского права является рецепция иностранного законодательного материала. Как известно, уже с IX века на Руси практиковалось приглашение на правление варяжских князей. Наибольшей известностью пользуется исторический факт приглашения новгородцами династии Рюриков в 862 году. Приглашенные князья со своими дружинами вели многочисленные войны, совершали набеги на Византию,

Поэтому важным источником права становятся княжеские договоры с иностранными государствами и через них - рецепция чужых законов. Так, в X веке с Византией было заключено четыре договора: в 907 и в 911 гг. князем Олегом, в 945 г. князем Игорем, в 972 году - Святославом. В этих договорах содержалось смешанное русско-византийское право с преобладанием, однако, в его составе русских обычаев. Это, разумеется, не свидетельствует о том, что русское право было совершеннее греческого: скорее наоборот. Однако это говорит о характере влияния иностранного элемента, сохранявшегося и в последующее время: при максимальной восприимчивости к форме, технике, подчас более разработанной в иност- ранном праве и служившей мощным стимулом юридического развития, русские стремились сохранить и оформить через него собственные традиции и обычаи. Договоры с греками стали, вероятно, первой формой письменного объективирования русского обычного права.

В ХП-ХШ веках западно-русские земли - Новгородская (в 1195 и 1270 годах), Смоленская (в 1229-1230, 1240 и др. годах), Полоцкая (в 1264, 1265 и других годах), а также земля Галицкая заключили договоры со Швецией, Немецким орденом меченосцев, Ганзейскими городами, Ригой и Готландом. Эти договоры определяли взаимное правовое положение русских и немцев на своих территориях и носили характер внутреннего, а не международного права.

Сложное влияние на развитие русского национального права и становление русской правовой системы оказало принятие в 988 году Русью христианства (от Византии). Принятие христианства произвело революционное воздействие на всю русскую культуру, включая ее правовую сферу. Характер этого переворота - смены языческого мировоззрения - христианским весьма сложен и нуждается в самостоятельном изучении. Применительно к правосознанию восточных славян с уверенностью можно, однако, констатировать, что принятие христианства не привело к полному отмиранию русского национального права, которое сохранило и даже упрочило свою традиционно-обычную основу. От Византии были восприняты ряд более совершенных в технико-юридическом отношении светских правовых кодексов, а также введено новое - церковное право, которое регулировало некоторые вопросы семьи и брака. Как отмечается в исторической литературе, заимствование кодексов облегчалось тем, что последние в самой Византии составлялись под влиянием славянского элемента. К наиболее крупным рецепированным законодательным актам этого времени относятся: Эклога Льва Исаврянина и Константина Копронима (739-741 гг.), Прохирон Василия Македонянина (870-S78 гг.), Судебник царя Константина (или "Закон судный людей"). Следует подчеркнуть самостоятельность русской правовой традиции при рецепции данных памятников, о чем свидетельствует дополнительный и подчас весьма фрагментарный по отношению к заимствуемому акту характер этой рецепции. Практически все названные документы содержательно перерабатывались и приспосабливались к русскому обычному, а затем и княжескому праву, никогда не получая самостоятельного и безусловного значения для традиционной социальной почвы.

Источником самостоятельной письменной юридической формы в русской правовой системе выступила государственная власть. Согласно летописным памятникам во время Владимира (княжил с 980 по 1014 гг.) было создано несколько Уставов (постановлений власти по одному или нескольким вопросам), а затем, в дальнейшем, традицию издания законодательства в форме уставов продолжил Ярослав» его сыновья и их потомки. В XI веке был подготовлен крупный законодательный акт - Русская Правда, представлявшая собой своеобразную обычно-правовую инкорпорацию, составленную из княжеских уставов, обычного права и византийских актов.

Ведущую роль в создании крупных национальных правовых форм начиная с XI века играет государство. Государство определяет динамику, средства законодательного процесса и поэтому от понимания русского государства во многом зависит последующая интерпретация русского права и русской правовой системы. Специфика русской правовой системы во многом предопределяется уже на ранних этапах ее жизни, в том число через взаимодействие со сложной, нетрадиционной природой государственности России. Принято считать, что русское государство возникает в виде отдельных земель-княжеств раннефеодального типа. Поэтому и русское право в своих как исходных, так и поздних (вплоть до конца XIX века) формах принято рассматривать как право феодальное, подчиняя этому понятию, отражающему европейский ход исторического развития, сущностную природу русской правовой системы. Между тем классический феодализм - типическая форма государственности большинства народов Западной Европы, весьма отличается от формы и еще более смысла русской правовой государственности.

Классификация правовых систем

Право - явление мировой цивилизации, в рамках которой сформировалось и действует множество правовых систем» Для того, чтобы понять правовое развитие в целом, как составную часть прогресса мировой культуры, необхоцим такой угол зрения на право, который позволил бы соотнести правовую систему с конкретным историческим временем и регионом, национальной, религиозной спецификой той или иной цивилизации. Именно для обозначения связи этих и иных факторов развития общества с правовым регулированием в его исторической перспективе необходим раздел правоведения, занимающийся изучением не только и не столько внутренней структуры (системы) права, сколько выяснением закономерного места последнего в общем контексте правового измерения человечества на основе анализа общего и особенного в социальных, политических, структурных, специально-юридических характеристиках национального права.

Через сопоставление одноименных государственно-правовых институтов, принципов, норм выявляются общие закономерности правового развития, его направление, этапы, перспективы- Кроме этого, такое сопоставление, основываясь на сравнительно-историческом методе познания, позволяет выявить общее и специфичное в правовых явлениях, встречающихся в мире, ступени и тенденции их формирования и функционирования, чего дает возможность свести все многообразие конкретно-национального регулирования в определенную периодическую систему" мирового права, где элементарной, исходной частицей выступает уже не норма права, а целостная национальная правовая система и даже их группа (тип, семья). Все это нужно, в конечном счете, для углубления наших представлений о природе права, его закономерностях, генезисе, свойствах.

Такие аспекты изучения права выступают предметом сравнительного правовоедения. Результатом применения сравнительного метода является группировка (классификация) правовых систем мира по различным признакам. Классификация означает распределение тех или иных национальных систем права по классам (типам) в зависимости от тех или иных критериев. В этом смысле классификация (типология) - важный способ научного познания, позволяющий под дополнительным углом зрения раскрыть как внутренние (структурные) взаимосвязи права, так и его отношения с более широким социальным контекстом, что открывает новые возможности в изучении юридических явлений.

Если система права - своеобразная "внутренняя карта" национального права, то типология (классификация) права создает своеобразную "правовую карту мира", раскрывавшую специфику институтов, используемых для юридического регулирования в тех или иных странах и показывающую - к каким правовым семьям принадле-жат правовые системы народов (государств) земного шара. Всякая реформа законодательства, не говоря уже о его теории, должна базироваться на знании исторической,культурной, идеологической и иной специфики национальной правовой системы. В противном случае трудно увидеть не -только перспективы преобразований, но и воспользоваться опытом - как собственным, так и иностранным. Подобные реформы можно сравнить с лечением "вообще", "заочно" без представления о больном и его диагнозе, he случайно у нас при самых ошеломляющих по широте заимствованиях зарубежного правового материала применение сравнительного метода дает обычно минимальные, а часто и сугубо формальные результаты. Само по себе привлечение зарубежных государственно-правовых институтов вопреки распространенному мнению отнюдь не добавляет реципиенту цивилизованности и уж тем более не решает проблем его правовой культуры.

Эффективность сравнительного метода зависит, прежде всего, от обеспечения сравнимости правовых систем, которая, в свою очередь, достижима лишь при уяснении природы различий: исторических, социальных, духовных основ национального права. Это -необходимое условие научного сопоставления и проверяемости выводов, ибо иначе все изучение опыта будет основываться на чисто внешнем сходстве подчас вообще "непереводимых"-правовых институтов с соответствующими механическими, плоскими выводами.

По вопросу типологии правовых систем существуют различные подходы. За основу классификации могут приниматься различные критерии - идеологические, юридические, этические, экономические, религиозные, географические и т.д., и, соответственно, формироваться различные типологические группы правовых систем. Критерии и типологии могут сочетаться в определенных комбинациях. В настоящее время, как правило, используются критерии классификации правовых систем, опирающиеся, главным образом, на этно-ге-ографические, технико-юридические и религиозно-этические признаки права.

В современном мире обычно различают следующие правовые массивы: I) национальные правовые системы; 2) правовые семьи; 3) группы правовых систем.

Национальная правовая система - это конкретно-историческая совокупность права (законодательства), юридической практики и господствующей правовой идеологии отдельной страны (государства).

Национальная правовая система - элемент того или иного конкретного общества и отражает его социально-экономические, политические, культурные особенности. По отношению к группам правовых систем и правовым семьям национальные правовые системы выступают в качестве явления особенного, единичного. В настоящее время в мире насчитывается около двухсот национальных: правовых систем.

Вопрос о.б элементном, структурном понимании правовой системы в литературе дискуссионен. С.С. Алексеев включает в понятие правовой системы право и его источники, акты применения норм права и правоотношения, права и свободы граждан" . Uo мнению гі.И. Матузова, правовую систему общества образуют: I) право как совокупность создаваемых и охраняемых государством норм; 2) законодательство как форма выражения этих норм (нормативные акты); 3) правовые учреждения, осуществляющие правовую политику государства; 4) судебная и иная юридическая практика; 5) механизм правового регулирования; 6) правореализационный процесс (включая акты применения и толкования); 7) права, свободы и обязанности граждан (право в субъективном смысле); 3) правоотношения; 9) законность и правопорядок; 10) правовая идеология; II) субъекты права; 12) систематизирующие связи, обеспехшвающие единство, целостность и стабильность системы; 13) иные правовые явления, образующие "инфраструктуру" правовой системы (юридическая ответственность, правосубъектность, правовой статус и 10.А, Тихомиров считает, что понятие правовой системы охватывает законодательство и иные источники права, цели и принципы правового регулирования, системообразующие связи . Имеются и иные точки зрения .

Судя по приведенным позициям ведущих теоретиков отечественного права, все они с теми или иными особенностями понимают под правовой системой совокупность фундаментальных правовых явлений конкретного общества, прежде всего право и законодательство, правовую доктрину (идеологию) и юридическую практику в ее широком смысле (правоотношения, учреждения, акты реализации и т.д.). Эти структурные элементы правовой системы позволяют совместить нормативный (законодательный), идеологический (духовный) и "фактический" (конкретно-практический) аспекты правовой действительности в их главных, конститутивных для данной правовой общности измерениях. Остальные правовые явления,-которые, несомненно, все в той или иной мере относятся к характеристике правовой системы, конкретизируют и детализируют ее главные составляющие блоки, вносят в ту или иную трактовку специфичность авторского подхода.

Деформации прав личности в советской правовой системе

Вопрос о правах личности - фундаментальный в теории правовой системы и правового государства. В отличие от ряда иных проблем политики и права, переживавших исследовательский застой, пржовой статус личности обсуждался в советской философской, правовой и политической литературе довольно широко .

В советский период значительно повысилось благосостояние людей, расширились масштабы производства. Однако параллельно росла отчужденность человека от управления социальными процессами, обострялись проблемы уважения его достоинства, обеспечения прав, возможности получить реальную защиту, участие. Многие человеческие ценности оказались деформированными именно в сфере правовых отношений, где обнаружились глубокие противоречия сложившейся системы с гуманистическими принципами.

Какие же принципы возобладали? Назовем лишь несколько распространенных тезисов реальной доктрины прав человека в дореформенный период. Так, известную мысль Маркса о том, что сущность личности определяется совокупностью общественных отношений, в системе которых личность находится, продолжали суждением о том, что изменение и развитие этой сущности целиком обусловлены революционными преобразованиями, происходящими в социально-экономической, политической и духовной сферах жизни, В соответствии с таким пониманием в центр внимания выдвинулись сами по себе "сферы правового регулирования", перед которыми ставились "производственные" задачи в ущерб разработке юридических процедур, гарантирующих права личности, а правовая система превращалась в набор "предметов регулирования", в списке которых - экономика, политика, культура, идеология, здравоохранение и т.д., призванные как бы самостоятельно бежать впереди поезда, в котором едут люди. Это фактически элиминировало политику прав человека как самостоятельный фактор правового регулирования, устраняло из экономических и политических программ важнейшие "человеческие" элементы.

Еще одна идея - о том, что социалистическое государство выступает в качестве решающего средства преобразования всей сферы общественного производства, совершенствования общественных отношений и постепенного их преобразования в коммунистические. Следствием такого преувеличения роли государства стало вытеснение личности и из политической системы, а ее место заняли нереальные декларации типа "государство обеспечивает рост производительности труда", "государство... организует внедрение результатов на учных исследований в народное хозяйство (статьи 15, 26 Конституции СССР 1977 года) и другие- Иными словами, государство превратилось в единственного работодателя и распределителя материальных и духовных благ.

Такая трактовка государства приводит к серьезным диспропорциям в правовом положении личности. Демократия начинает пониматься как тождество государства и личности, человека и общества, что ведет к растворению индивидуальности, утрате многообразия, питающего культуру. Вопрос о правах человека в бюрократической постановке фактически сводится к распределению прав и обязанностей между государством и личностью, тем более нереальному в условиях огосударствления основных отношений человека и провозглашения практически исключительно государственной ответственности за их развитие. Неудивительно, что личность официально до сих пор не рассматривается у нас как самостоятельный субъект политической системы. Она служит лишь для описания государственных функций либо для политических деклараций. Хотя обеспечение прав личности и провозглашается целью деятельности государства, фактически же она не отвечает за происходящее, не определяет его. В результате эрозия конституционного статуса личности стала неизбежной. Ведомственное же нормотворчество, подзаконное (а часто незаконное) установление многочисленных льгот, привилегий, ограничений, запретов и т.д. лишь усугубили ее. Конституционный статус был фактически растащен ведомствами, регионами, группами, кланами по неофициальным ступеням социальной лестницы: "номенклатурный работник", "работник торговли", "простой инженер" и т.п. К середине 80-х годов такие фактически сложившиеся "статусы" начали больше влиять на реальное социальное и правовое положение человека, чем его конституционный статус. Сейчас эта ситуация многократно усугубилась.

Постепенно утрачивал юридическую ценность принципиальный вопрос гарантий. За провозглашением курса на "неуклонное расширение" прав не последовали разработки юридических механизмов их реализации. В качестве главной и "объективной" гарантии стал рассматриваться "сам общественный строй". Вся опосредующая общественное устройство и личность политика правового гарантирования, по существу, исключалась. Юридический аспект проблемы постепенно был сведен к разветвленной системе запретов и ограничений, давших основную пищу "правоохранительной" деятельности ведомств. Осуществляемая на основе бесконтрольного усмотрения, эта деятельность фактически вытеснила либо оставила в зачаточном состоянии индивидуальные юридические механизмы аащиты прав человека.

Все это не могло не сказаться самым негативным образом и на институте юридической ответственности. В теоретическом плане реальность прав обусловливалась выполнением обязанностей, что при господстве командной системы ставит известный марксистский тезис с ног на голову: только реальная свобода личности создает условия для отношений неформальной ответственности, но не наоборот. В практическом плане это вызвало "автономизацию" личности от социальной ответственности - либо многочисленные случаи безвинного ее несения, либо процветание различных форм безответственности.