Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Юридическое измерение биоэтики: историко-правовые и теоретико-методологические аспекты 11
1. История и основные парадигмы теоретико-правового анализа биоэтики 11
2. Концепции и принципы нормативного регулирования медицины в юриспруденции и биоэтике 32
Глава 2. Права человека и биоэтика 49
1. Идея и ценность права на жизнь в контексте биоэтики: правовое и этическое регулирование эвтаназии и абортов 49
2. Основные нарушения прав человека в использовании современных биомедицинских технологий, трансплантологии и генной инженерии 74
Глава 3. Правовое регулирование биомедицинских технологий 85
1. Юридические запреты в медицинском праве 85
2. Юридические механизмы защиты демографической безопасности в контексте биоэтики 106
Заключение 127
Литература 131
- История и основные парадигмы теоретико-правового анализа биоэтики
- Концепции и принципы нормативного регулирования медицины в юриспруденции и биоэтике
- Идея и ценность права на жизнь в контексте биоэтики: правовое и этическое регулирование эвтаназии и абортов
- Юридические запреты в медицинском праве
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Нормативное регулирование и обеспечение прав граждан на квалифицированную медицинскую помощь в современном правовом государстве обеспечивается медицинским правом и биомедицинской этикой. Они тесно взаимосвязаны, однако в современной России механизм этой связи остается проблемой, которая стоит особенно остро, поскольку и правовая система, и система здравоохранения находятся в стадии реформирования. Кроме того, само медицинское право в нашей стране только формируется как самостоятельная отрасль. Что касается моральной регуляции этой сферы, то она должна быть основана на принципах биомедицинской этики - дисциплины новой и малоизвестной в нашей стране. Эти обстоятельства создают дополнительные трудности в совершенствовании законодательной базы здравоохранения и, тем самым, не позволяют завершить создание юридически гарантированной и этически обоснованной системы защиты прав пациентов. Депопуляционные процессы в современной России, которые давно стали угрозой национальной безопасности, - яркое тому подтверждение.
Существенным тормозом в развитии законодательства в данной сфере является отсутствие эффективной методологии анализа взаимоотношений права и этики в медицине. С одной стороны, в государстве имеется основополагающий документ — «Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан». С другой стороны, в нем есть статьи, адресующие граждан к документам, которые пока не приняты и даже не разработаны. В подобных случаях регламентирующими могут выступать международные документы. Между тем Россия, присоединившись к Хельсинскои декларации 1964 года, до сих пор не присоединилась к Конвенции по правам человека в биомедицине. Непрерывность и взаимосвязанность нормативной регуляции в здравоохранении обеспечивается, в отсутствие соответствующих федеральных законов, подзаконными актами, административными (ведомст-
венными) директивными документами, правовыми обычаями, принципами и правилами биомедицинской этики.
Неготовность российской юридической науки к осмыслению правовых аспектов биоэтики обусловлена несколькими факторами: во-первых, быстрым прогрессом и существенным прорывом в последние годы медицинской науки в самых разных направлениях микробиологии, фармакологии, трансплантологии; во-вторых, новой социально-политической парадигмой, предполагающей либерально-демократические ценности и радикальные рыночные реформы, коснувшиеся и системы здравоохранения; в-третьих, особенностями общественных отношений в медицинской сфере, где проблема жизни и здоровья, профессиональной ошибки и компетентности, нравственной и корпоративной регуляции формирует уникальное сочетание правовых и этических аспектов их осмысления с целью нормативного обеспечения; в-четвертых, ростом социальной чувствительности по отношению к новшествам и достижениям современной науки.
В российской юриспруденции наметилась тенденция к интегративному исследованию проблемы соотношения права и биомедицинской этики в контексте указанных аспектов. Тем не менее, никакого целостного исследования до сих пор не было еще предпринято. Сказанное объясняет актуальность настоящей темы диссертационного исследования.
Степень научной разработанности проблемы. В последние годы в отечественной и зарубежной литературе появилось большое количество научных публикаций, монографий, диссертационных исследований, журнальных статей, посвященных анализу этических и правовых аспектов проблемы применения новых биомедицинских технологий. Научные источники по данным вопросам можно подразделить на следующие группы:
- во-первых, исследования, посвященные этической проблематике применения биомедицинских технологий, эвтаназии, трансплантации человеческих органов, прерывания беременности, изменения биологического пола, мировоззренческим аспектам охраны здоровья граждан (В.М. Димов,
А.И. Коновалов, Ю.А. Конюшкина, Н.Е. Крылов, Н.Е. Порфирьев, С.Г. Сте-ценко, СИ. Тасаков, Е.Д. Хомская, Р.Э. Шарапов и др.);
во-вторых, труды о проблемах правового регулирования сферы здравоохранения, квалификации преступлений против личности в контексте применения новых медицинских технологий (СИ. Абельцев, И.А. Аверичев, И. Алихаджиева, СИ. Бояров, Е.И. Грибова, О.С Дмитриев, Е.С. Клементьева, А.И. Кузнецов, В.И. Кухарук, Е.В. Логинова, Е.О. Маляева, М.Н. Малеи-на, Д.Ю. Мамонтов, М.А. Махмудова, А.А. Мохов, Т. Нуркаева, СИ. Расто-ропов, А.А. Рёрихт, A.M. Рожнов, В.П. Сальников, Н.И. Святенюк, С.Г. Сте-ценко, Д.И. Степанов, И.С Федотов, СИ. Щерба, А.С Якименко и др.);
в-третьих, работы, посвященные сопряженной с данными вопросами проблематикой, к числу которых мы относим труды по проблемам торговли людьми и российского демографического кризиса, в которых изучаются проблемы охраны здоровья и прав человека в сфере здравоохранения (К.А. Волков, В.Ю. Занина, О.Е. Казьмина, Р.Х. Кубов, Г.К. Никольская, Е.А. Паламарчук, Н.Л. Пушкарева, М.С. Рахимов, О.С. Скорлупов, А.В. Сазонова, А.Ю. Чупрова и др.);
в-четвертых, диссертационные исследования по вопросам правового обеспечения здравоохранительной сферы (Н.Н. Бакулин, Е.В. Безручко, М.М. Малахова, Е.С. Надтока, Н.А. Рубанова, Н.А. Седова, Е.В. Серегина, В.В. Татаркин, А.С Якименко и др.).
В целом анализ соотношения права и биомедицинской этики создает солидную базу для проведения теоретико-правового исследования их соотношения, принципов и форм взаимодействия. Вместе с тем, отмечая, что проблемы соотношения права и биомедицинской этики давно стали предметом изучения юристов, следует еще раз подчеркнуть, что комплексного теоретико-правового исследования данной проблемы еще не проводилось.
Объектом диссертационного исследования выступает право в системе социальных норм, а предметом — соотношение и взаимодействие правовых и этических норм в процессе социально-нормативной регуляции общественных отношений в сфере медицины.
Целью диссертационного исследования является теоретико-правовой анализ принципов и форм соотношения и взаимодействия норм права и биомедицинской этики как систем нормативной регуляции общественных отношений.
Реализация цели диссертационного исследования предполагает решение следующих задач:
— выделить основные парадигмы концептуального теоретико-правового
анализа биоэтики;
- дать теоретико-правовую интерпретацию основных концепций и
принципов нормативно-правового регулирования медицины в контексте био
этики;
— выяснить соотношение правового и этического регулирования эвта
назии и абортов в концептуальном контексте права на жизнь;
- представить юридическую оценку основных нарушений прав челове
ка в использовании современных биомедицинских технологий, транспланто
логии и генной инженерии;
— определить роль и значение юридических запретов в нормативной ре
гуляции медицинских технологий;
- разработать юридические механизмы защиты демографической безо
пасности в контексте биоэтики.
Теоретическая и методологическая основа исследования. В диссертации автор опирался на достижения отечественной юридической науки в сфере исследования проблем нормативно-правовой регуляции медицинской сферы, стремясь сохранить преемственность с проводимыми ранее исследованиями. Большую роль при этом играла сформированная методология теоретико-правового анализа законотворчества, правовых коллизий и пробелов, источников права, включающего и использующего формально-догматический сравнительно-правовой и социологический подходы к праву. Концептуально-методологической основой работы также стали системный подход, методы юридической конфликтологии, социокультурный подход к праву.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в
следующем:
систематизированы основные парадигмы теоретико-правового анализа соотношения правовых и этических норм в сфере медицины;
определены основные теоретико-правовые концепции и принципы нормативно-правового регулирования общественных отношений в ходе использования биомедицинских технологий;
сформулированы принципы правового и этического способов регулирования эвтаназии и абортов в концептуальном контексте права на жизнь;
дана юридическая оценка основных нарушений прав человека в использовании современных биомедицинских технологий, трансплантологии и генной инженерии;
проведена экспертиза юридических механизмов защиты демографической безопасности в контексте биоэтики.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Биомедицинская этика или биоэтика есть сфера нормативной регу
ляции, предметом которой являются отношения, затрагивающие жизнь, здо
ровье человека, опосредованные мировоззренческими установками о досто
инстве личности, свободе как автономии личности, свободе совести. В кон
цептуальном измерении биоэтика есть антропологическое учение о мере
возможного вмешательства человека в его биологическую природу. Теорети
ко-правовые парадигмы познания биоэтики классифицируются по основанию
доктринальной интерпретации природы человека и группируются в соответ
ствии с решением проблемы о доминанте духовного либо природного начал.
2. В историко-правовом контексте существуют два подхода к решению
указанной проблемы. Первый из них, основываясь на контексте европейского
правового гуманизма, обосновывающего в качестве базовой ценности уни
версальность и автономию личности, ее права и свободы, коренящиеся в аб
солютизации биологической природы человека, легитимирует биоэтику как
нормативное обоснование возможности медико-биологической трансформа-
ции человеческого организма, обусловленной необходимостью его совершенствования. Второй представляет собой религиозно-консервативное обоснование духовности как доминанты человеческой природы, сущности человека и, исходя из креационистских установок, обосновывает недопустимость подобных трансформаций как противоречащих религиозной этике.
Современные открытия в биомедицинской сфере являются предпосылкой реконструкции традиционных правовых и нравственных ценностных ориентации и установок. Такая реконструкция коснулась не только сферы научного мировоззрения, но и этической сферы, обнажила множество проблем в сфере защиты и реализации прав человека. Противоречие между современным мировоззрением и классическим пониманием прав человека следует рассматривать как одну из важнейших проблем нормативного регулирования медицинских инноваций. В условиях постмодернистского отрицания абсолютных нравственных ценностей в современной юридической антропологии биомедицинские инновации интерпретируются в контексте этики общества потребления, где смысл человеческой жизни редуцируется к получению материальных благ и гедонизму.
Значение биоэтики как системы нормативной регуляции обусловлено совокупностью проблем и противоречий, возникающих в связи с правовым регулированием применения современных медицинских технологий. Современное право как нормативная система ограничено в своих возможностях решать проблемы регулирования отношений, связанных с защитой права на жизнь и здоровье, на свободу и личную неприкосновенность в процессе правового регулирования эвтаназии, абортов, трансплантации человеческих органов и тканей, вмешательства в геном человека. В случае правовых пробелов концепции и нормы биоэтики могут выступать в качестве регулятивных средств, решая задачу предупреждения конфликтов и социокультурных различий понимания сущности права человека на жизнь и здоровье в различных национальных правовых системах.
5. Право на жизнь определяется ценностными установками государст
венной политики, историко-культурным и духовно-нравственным контек
стом формирования правовой системы, совокупностью целей, идей и прин
ципов, составляющих его содержание, детерминированное исторически сло
жившимися культурными, политическими и юридическими условиями его
защиты в правоохранительной системе государства.
Противоречие между этическим и правовым регулированием эвтаназии и абортов в России является свидетельством нестабильности ее правовой системы, коренящейся в коллизии концептуально-правовой и доктринально-этической интерпретации права на жизнь. Преодоление данного противоречия связано с выработкой новых правовых норм, принятием законодательных и иных нормативно-правовых актов, устанавливающих когерентность отношений правового и этического значения права на жизнь, а также учитывающих религиозные нормы традиционных российских конфессий в их самобытном восприятии ценности человеческой жизни.
6. Неразработанность основ правового регулирования прав человека в
сфере трансплантации человеческих органов, генной инженерии, связанной с
экспериментами над человеком, некоторые другие права следует рассматривать
как существенный пробел в правовом регулировании данной сферы отношений.
Это объясняется отсутствием правового определения совокупности прав, отно
сящихся к человеческой телесности - личностных прав человека. В данном
контексте современные медицинские биотехнологии, как правило, являются
нарушением личностных прав человека, которые следует рассматривать как
право на жизнь и достоинство личности, право на свободу и личную неприкос
новенность, свободу совести. Задачей законотворчества в данной сфере являет
ся разработка юридических механизмов защиты и реализации данных прав,
обоснования их ценности в системе прав и свобод человека.
7. Консервативная интерпретация правового регулирования биомедицин
ских технологий в контексте российского демографического кризиса приобре
тает особую актуальность и является доктринальным источником формирова-
ния юридических механизмов защиты демографической безопасности. Современная концепция демографической политики России должна включать положения, дающие отрицательные оценки абортам, эвтаназии и генной инженерии, механизмы законодательной реализации данных положений.
Научно-практическая значимость диссертационного исследования. В результате проведенного исследования утверждается принципиальная значимость биоэтики, ее влияния на формирование эффективного законодательства, регулирующего правоотношения в биомедицинской сфере в соответствии с национальными интересами страны. Научно-теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что оно имеет системный характер и практическую направленность. Предложения и выводы диссертационного исследования способствуют более полному и глубокому пониманию теоретико-правовых проблем соотношения права и биомедицинской этики, что расширяет возможности дальнейших исследований, а также применения полученных результатов в практической деятельности по формированшо законодательства в сфере регулирования применения биомедицинских технологий. Диссертационные материалы могут быть использованы в процессе преподавания теоретико-правовых дисциплин в высших учебных заведениях.
Результаты исследования могут быть использованы при чтении учебных курсов по теории государства и права, социологии права, конституционному праву России, юридической антропологии и др.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования докладывались на всероссийских и международных научно-практических конференциях, отражены в 6 публикациях в научно-теоретических журналах и сборниках научных статей общим объемом 2,2 п.л., использовались в процессе разработки курсов теории государства и права, конституционного права, политологии и философии права.
Структура диссертации обусловлена целью и задачами диссертационного исследования, а также избранной автором логикой изложения материала и включает в себя введение, три главы, состоящие из шести параграфов, заключения и списка литературы.
)
История и основные парадигмы теоретико-правового анализа биоэтики
Этическая и правовая проблематика всегда была предметом острых дискуссий в гуманитарном знании, затрагивая коренные вопросы человеческой жизнедеятельности. Сфера нормативной регуляции общественных отношений включает широкий спектр элементов, центральным их которых являются нормы, вырабатываемые как обществом в целом, так и отдельными субъектами, которые могут распространяться на все общество, либо на отдельные сферы общественной жизни. Из всей совокупности норм, наибольшее значение для человеческой жизнедеятельности имеют социальные нормы, регулирующие общественные отношения. Этика, охватывая всю совокупность общественных отношений, тем не менее, не исчерпывает всей совокупности норм, действующих в обществе - правовые нормы, организационные нормы, обычаи и др.
Слово «норма» пришло в русскую речь из латинского языка, в котором имело два значения - наугольник, отвес для измерения и руководящее начало, правило, образец. В дальнейшем содержание этого слова обогатилось новыми оттенками и в современном русском языке означает не только «правило», «образец», «руководящее начало», но и «узаконенное установление», «сложившийся порядок», а также «меру», «размер чего-либо», «определенную величину» и др.
В этике и правоведении нормы рассматриваются как особые общественные меры, правила, стандарты, образцы поведения. При этом существенным обстоятельством представляется то, что термин «этика» имеет два значения: «. Философское учение о морали, ее развитии, принципах, нормах и роли в обществе. . Совокупность норм поведения, мораль какой-нибудь общественной группы». Соответственно, и «право» имеет такое значение, как «1. Совокупность устанавливаемых и охраняемых государственной властью норм и правил, регулирующих отношения людей в обществе, а также наука, изучающая эти нормы»3.
Так, этика и право не только представляют собой определенную совокупность норм, но и область знания, содержанием которого являются закономерности их формирования и функционирования как взаимосвязанных мер и возможностей человеческого поведения. Очевидно, что системность социальных норм является основой этого знания, которая определяется не субъектом познания, но их содержанием - тем, что, во-первых, их субстанцию составляют общественные отношения, во-вторых, что они есть сложные системные образования, в-третьих, что они реализуются в определенных социальных системах и выполняют системные функции.
Такие их свойства позволяют проводить измерение социального поведения людей, которое, по некоторым оценкам, включает гносеологический и прагматический аспекты, где гносеологический заключается в отражении объективной закономерности и построении в сознании субъекта идеального образца (модели) поведения. А прагматический состоит в субъективном проецировании (экстраполяции, аппликации, инверсии и т.д.), сформированном в результате познания реальной закономерности ее гносеологического образа и созданной на его основе модели на тот или иной реальный объект с целью его оценки, использования, присвоения и т.п., а также в конструировании в соответствии с познанными законами весьма специфического реального объекта, в качестве которого выступает в данном случае субъективное поведение, практическая деятельность людей
Сказанное отражает два важнейших для нормативной регуляции свойства норм, а именно, диспозитивность и императивность, означающих включенность в их структуру соответствующей идеальной модели, алгоритма, предписания социально значимого поведения, с одной стороны, и степень следования данному предписанию, — с другой. То есть, общезначимость нормы как идеальной модели поведения вовсе не означает неукоснительного следования данному предписанию всех членов общества.
Из сказанного следует, что вопрос о том, какими должны быть социальные нормы по своему содержанию, означающий оценку и выработку социальных стандартов поведения, соответствующих природе общественных отношений и сущности исторически сложившейся социальной системы, есть вопрос не обыденного сознания, но науки, которую в данном случае представляют этика и право. Но, поскольку данные науки отражают не столько сам объект, сколько отношение к нему населения, отдельных его слоев и социальных групп, общественных классов, данный вопрос является дискуссионным по самой своей природе, не имея однозначного решения для всего общества в целом. Именно поэтому этическая и правовая проблематика всегда были предметом дискуссий в гуманитарном знании.
Концепции и принципы нормативного регулирования медицины в юриспруденции и биоэтике
Обращаясь к анализу нормативного регулирования медицины в юриспруденции и биоэтике, следует вновь обратиться к рассмотрению институциональных и неинституциональных регуляторов поведения. В предыдущем параграфе было показано, что право как институциональная регулятивная форма и нормативная система формируется в результате тех социальных отношений, которые имеют четко выраженную структурную, морфологически кристаллизовавшуюся форму. При этом функционирование институциональной регуляции обеспечено авторитетом государства, а источники и основание требования к поведению субъектов правоотношений имеют статуарный характер. В данном контексте следует еще раз подчеркнуть, что в праве функции регуляции отделены от самой практики исполнения нормы, вынесены в особую сферу деятельности специальных учреждений и лиц. Поэтому для правовых норм характерно то, что они существуют как бы самостоятельно от массового поведения, поскольку воспроизводятся не только им самим непосредственно, а еще и действием соответствующих государственных органов, учреждений и другими инстанциями.
Методологически важным в контексте задач настоящего параграфа является обоснованное выше положение о том, что отличием этических норм от правовых является отсутствие строгого разграничения на субъект и объект регулирования, поскольку общность, вырабатывающая и санкционирующая норму, обычно является той общностью, которая эту норму исполняет.
То обстоятельство, что субъектом этической нормативной системы является все общество, делает ее критериальной основой институциональных нормативных систем. Так, этическая концепция нормативного регулирования может выступать в качестве источника формирования права, в том числе и в медицинской сфере, когда те или иные правовые принципы формируются в ней. В этом смысле юридическая доктрина основана на этической концепции, то есть, на системе моральных предписаний, обоснованных соответствующими мировоззренческими установками и ценностями, исходящими из соответствующих постулатов соотношения природного и духовного начал в человеке. Этические концепции и правовые принципы есть не просто сим-биотические образования, но преломление одних и тех же начал или нормативных идей, соответственно, в неинституциональном и институциональном контексте.
По мнению многих исследователей, принципы права - это «...исходные, определяющие идеи, положения, установки, которые составляют нравственную и организационную основу возникновения, развития и функционирования права. Принципы права есть то, на чем основаны формирование, динамика и действие права, что позволяет определить природу дан-ного права как демократического, или наоборот, тоталитарного» . То есть принципы права - это некоторые исходные положения, идейные начала, которые характерны для определенной правовой системы. В этом смысле принцип права историчен, также как исторична всякая правовая система.
Принципы права принято подразделять на общие, межотраслевые и отраслевые. Причем, если отраслевые принципы действуют в пределах ограниченного (специального) правового поля, то общеправовые пронизывают всю правовую систему. Это, например, такие морально-этические принципы, закрепленные во многих международных правовых документах и Конституции
России, как свобода, равенство, право на жизнь, право частной и других форм собственности, безопасность, достоинство, справедливость, семья, народ — источник власти, человек - высшая ценность, охрана естественных прав человека - цель и обязанность государства; такие организационные принципы российского права, как федерализм, законность, сочетание убеждения и принуждения, стимулирование и ограничение в праве.
Хотя между правом, принципом права и нормой права существует очень тонкая грань, их различение очень существенно для понимания функционирования правовой системы. Важно то, что принцип права выступает как определенная правовой системой закономерность правового регулирования. При этом, норма права, действуя в рамках этой закономерности, является механизмом ее выражения. В этом смысле принцип права может в определенном контексте рассматриваться в качестве нормы права. Однако норма права не может рассматриваться в качестве принципа права. Это объясняет то, что принципы права обладают большей устойчивостью по отношению к нормам права, которые более подвижны . Данное обстоятельство придает устойчивость правовой системе.
Другими словами, право до тех пор будет функционировать на уровне идеи или принципа, пока не определены условия, фактические обстоятельства вступления его в действие, не определены права и обязанности субъектов права, не установлены возможные и должные варианты их поведения, пока не установлены последствия его нарушения в виде определенных санкций. Так, например, право на труд является лишь правовым принципом без соответствующего нормативного обеспечения, направленного на-его реализацию. Сказанное относится абсолютно ко всем правовым принципам, действующим в правовой системе России.
Идея и ценность права на жизнь в контексте биоэтики: правовое и этическое регулирование эвтаназии и абортов
Контекст предшествующего анализа показывает важность вопроса об аксиологической интерпретации права на жизнь, которое находит концептуальное выражение в идее прав человека в решении вопросов, связанных с биомедицинским вмешательством человека в его телесность. Собственно, проблема регулятивного плана, имеющая отношение к нормативно-правовой регуляции биомедицинской сферы, возникает в связи с применением новых медицинских технологий, касающихся трансплантации человеческих органов, вмешательства в геном человека и др., которые в последнее столетие прогресса медицины поставили человечество в ситуацию правовой неопределенности. Более традиционной проблемой, как уже отмечалось в первом параграфе, является проблема эвтаназии и прерывания беременности, которая, несмотря на свое древнее происхождение, остается не менее актуальной, поскольку не нашла своей общезначимой этической и правовой интерпретации.
Так или иначе, рассматривая идею и ценность права человека на жизнь в контексте биоэтики, следует, в первую очередь, обратиться к анализу ценностного и юридического содержания прав и свобод человека, к генезису данной юридической доктрины в контексте концептуального плюрализма этических доктрин, существующих в различных культурных ареалах мира.
В целом, права человека можно определить как продолжение социально-природных и интеллектуально-духовных свойств человека. Исходя из этого, можно формировать теоретико-правовые подходы к пониманию и концептуализации прав человека.
История эволюции учения о государстве и обществе самым тесным образом связана с эволюцией знаний об истории, теории и практике прав человека.
Усложнение общественных отношений вывело вопросы практики прав человека за рамки отдельных государств, придав им поистине глобальный характер. По мере эволюции теории прав человека в саму теорию привносились самые передовые, наиболее признаваемые гуманистические идеи представителей различных научных школ и направлений. Именно поэтому теория прав человека стала приобретать все более универсальный характер.
Оценивая исторический путь формирования представления о правах и свободах человека, следует заметить, что их идея зародилась тогда, когда социум в целях своего выживания и воспроизводства стал заинтересованным в целостности человека как производителя общественно необходимых благ. То есть, первоначальная свобода была достигнута в сфере этики, где приобрела форму свободы личности как субъекта общественных отношений .
Сразу следует оговориться, что в дальнейшем сочетание «права человека» понималось по-разному, в соответствии с особенностями той или иной исторической эпохи, поэтому значение этого термина не всегда совпадало с современным. Многие атрибуты прав человека, такие как неотчуждаемость, всеобщность и др., которые теперь представляются неотъемлемыми, на ранних этапах социально-политического развития человечества еще не были сформированы. Однако уже тогда появились первые права отдельных индивидов, принадлежащих к средней или высшей социальной прослойке, что, безусловно, следует рассматривать как первые шаги на пути к формированию прав человека в современном их понимании.
Первое известное науке упоминание о свободе некоторых категорий индивидов относится к XXIV в. до н.э., «когда монарх Шумера "установил свободу" для своих подданных путем проведения чистки среди бессовестных сборщиков налогов, защиты вдов и сирот от несправедливых действий людей, обладающих властью, и прекращения практики закабаления храмовых слуг первосвященниками» . Упоминание о правах человека можно также встретить в Ветхом завете: десять заповедей, призывающих человека, в частности, соблюдать права окружающих людей и тем самым способствующих реализации его собственных прав 8.
Исторически идею о правах человека предвосхитили теоретические представления о человеке как о существе, обладающем свободной (самостоятельной) волей, о равенстве людей (эгалитаризм) и единстве человечества (универсализм). Так, первые понятия о равенстве в истории древнего мира нашли отражение в распространенном в то время принципе талиона . Идеи же универсализма, что характерно, впервые возникают с зарождением первых полиэтнических империй (Иудея, Персия, Греция, Китай и др.), где развивается интернациональная торговля.
Юридические запреты в медицинском праве
В мире накоплен значительный опыт нормативного регулирования ответственности за применение биомедицинских технологий. Бесспорное значение в этой связи имеет всестороннее изучение, научная проработка и объективная оценка опыта функционирования зарубежных правовых систем. Правовой запрет является одним из элементов в системе юридических механизмов обеспечения прав и свобод человека в различных сферах общественной жизни. Как было показано в предшествующих разделах диссертации, большую роль этот юридический механизм играет в медицинском праве в связи с применением различных медицинских технологий. В контексте анализа соотношения медицинского права и биомедицинской этики проблема запретов имеет особое значение, поскольку именно здесь наиболее наглядно и юридически конкретно раскрывается функционирование неинституциональной сферы нормативной регуляции и ее переход в институциональную сферу правовых регулятивов в качестве источника формирования указанных юридических механизмов.
Следует признать первенство в данной сфере за ведущими странами Западной Европы и Северной Америки, из чего следует необходимость в контексте задач настоящего исследования обратиться к анализу данного опыта. Учитывая слабую проработанность российского законодательства в отношении эвтаназии, очевидно, объясняемую неопределенностью государственной политики, с одной стороны, и актуальностью данной проблемы в контексте современного научного дискурса и мировой юридической практики, полагаем, что наиболее интересным для нашей страны может быть анализ международного опыта правового регулирования именно данной сферы общественных отношений.
Неоднозначная юридическая оценка этого явления в законодательстве ряда зарубежных стран в основе своей обусловлена полярностью восприятия эвтаназии общественностью с медицинской и нравственно-этической точки зрения, а также особенностями национальных, религиозных, духовных традиций и исторического опыта 1. Исходя из такого общественного восприятия эвтаназии, законодатели подавляющего числа стран мира, закрепивших в уголовном законодательстве соответствующий состав преступления, расценивают данное и схожие с ним деяния как уголовно наказуемые, но заслуживающие, в то же время, определенного снисхождения92. Социологические опросы свидетельствуют, что значительная часть населения считает эвтаназию допустимой. Более того, некоторые врачи тайно практикуют ее в отношении безнадежно больных93.
Автором предлагается обобщение зарубежного опыта по вопросам использования эвтаназии. В данном параграфе будут рассмотрены случаи применения эвтаназии в зарубежных странах. На наш взгляд, целесообразным будет изучение зарубежного опыта, поделив государство по блокам, где эвтаназия: 1. Полностью легализована, т.е. речь идет об активной; 2. Частично легализована — пассивная; 3. Введен запрет на осуществление эвтаназии.
Итак, подробно остановимся на странах, где легализована активная эвтаназия. Первой страной мира, где разрешена практика эвтаназии - намеренного ускорения смерти неизлечимо больного с целью прекращения его страданий, стала Голландия. Принятие в Нидерландах закона, легализующего эвтаназию, было подано многочисленными средствами массовой информации как «революционные шаг» или даже «знаковое событие миллениума».
В Нидерландах помощь в самоубийстве признавалась и признается уголовно наказуемым деянием (ст. 294 УК Голландии)94. Что касается «лишения жизни по прямо высказанной и серьезной просьбе лица», то оно представляет собой самостоятельный состав преступления (ст. 293 УК), отличающийся от умышленного убийства, но влекущего достаточно суровое наказание (до 12 лет тюремного заключения) наказание. В 1963 г. в одном из голландских судов рассматривалась дело по статье 293, где впервые в качестве обвиняемого выступил врач, который помог уйти из жизни своей семидесятивосьмилетней больной и тяжко страдающей матери. Врач был признан виновным и приговорен к условному наказанию, однако суд признал, что в принципе добровольную эвтаназию можно рассматривать как допустимую при наличии четырех условий, а именно: неизлечимость пациента, его невыносимые страдания, наличия его письменной просьбы об эвтаназии и совершение акта эвтаназии врачом. В 1963 году Королевское голландское медицинское общество выступило с заявлением, в котором признавало такую эвтаназию допустимой и с позиции медицинской этики. В серии судебных решений 70-х годов критерии допустимости развивались и уточнялись, однако, так как они не были для судов обязательными, а в законе иммунитет от ответственности за совершение акта эвтаназии по-прежнему отсутствовал, опасность привлечения к уголовной ответственности оставалась для врача достаточно реальной.
В 1984 г. Верховный суд принял к пересмотру решение апелляционного суда Амстердама по одному из таких дел. Врач, совершивший акт добровольной эвтаназии, защищался от обвинения по статье 293УК Голландии, ссылаясь на то, что он оказался в ситуации конфликта обязанностей: обязанности подчиниться праву и обязанности выполнять профессиональный долг по отношению к пациенту, боль и страдания которого невозможно было прекратить средствами обычной медицинской практики. Следовательно, он нарушил право в условиях крайней необходимости, что освобождает его от от-ветственности. Тем не менее, он был осужден. Отправляя дело на новое рассмотрение, Верховный суд дал указание суду исследовать вопрос о том, соответствует ли действия врача критериям крайней необходимости с медицинской точки зрения. Королевское медицинское общество, отвечая на запрос суда, подтвердило, что существует медицинские ситуации, когда эвтаназия, о которой просит пациент, является единственным способом прекратить его страдания. Таким образом, было признано, что врач не подлежит уголовной ответственности, если докажет, что действовал в рамках подобной медицинской ситуации. За этой «неформальной легализации» последовала разработка правил и процедур, регламентирующих действия врача, которая заняла несколько лет. В феврале 1993 г. парламент кодифицировал такие правила и придал им силу закона, а также обязал врача направлять подробный отчет о произведенном им акте эвтаназии в один из пяти специально созданных региональных комитетов. Комитет должен оценить действия врача на предмет их соответствия стандартам профессионального поведения и сообщить свое мнение прокуратуре, которая затем решила, имеются ли основания для возбуждения уголовного преследования95. Соответствующие статьи Уголовного кодекса Голландии продолжают действовать в прежней редакции. 12 июля 1999 г. Правительство представило законопроект о легализации врачебного содействия при самоубийстве. Общество поддержки добровольной эвтаназии и Государственная Медицинская Ассоциация Нидерландов поддержали законопроект. Все три партии, стоящие в коалиции, одобрили законопроект во время дебатов 23 ноября 2000 года.
