Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Понятие и основы национальной государственности: историография проблемы
1. «Государство» и «государственность»: проблема терминологического соотношения и определения
2. Доктрина политико-правового консерватизма об основах российской государственности: общая характеристика 23
Глава II. Государственно-охранительная идеология XIX в. о ценностях русской государственности
1. Идеи Н. М. Карамзина о специфике российского государственного строя 33
2. Формула русской национальной государственности С. С. Уварова
3. Самобытность российской государственности в представлении К. П. Победоносцева 72
Глава III. Этическая концепция русской государственности в конце XIX - начале XX вв .
1. Концепция монархической государственности Л.А. Тихомирова
2. Этико-правовая концепция русской государственности в начале XX века в представлениях П.Е. Казанского, В.Д. Каткова Н.А. Захарова 106
Заключение 123
Библиографический список 129
- «Государство» и «государственность»: проблема терминологического соотношения и определения
- Доктрина политико-правового консерватизма об основах российской государственности: общая характеристика
- Формула русской национальной государственности С. С. Уварова
- Этико-правовая концепция русской государственности в начале XX века в представлениях П.Е. Казанского, В.Д. Каткова Н.А. Захарова
«Государство» и «государственность»: проблема терминологического соотношения и определения
Единства мнений в установлении содержания данного явления в отечественной науке не достигнуто. Однако, проанализировав отечественную историографию проблемы определения государственности вообще и российской в частности, у ряда современных авторов (И.И. Анисимова, Ю.А. Андреевой, И.Л. Бачило, М.В. Ильина, В.М. Корельского, И.А. Исаева, Л.А. Морозовой, Е.А. Лукьяновой, В.Д. Перевалов, Н.С. Розова, Н.А. Рябинина, С.А. Шабурова и др.) можно обнаружить общность некоторых позиций, представляющихся близкой и нам. В связи с этим, считаем необходимым обратиться к их обзору.
Во-первых, все авторы, общавшиеся к проблеме определения государственности, так или иначе, связывают эту категорию с государством. Можно выделить несколько подходов к соотношению государственности и государства, сформировавшихся в современной юриспруденции. К числу основных можно отнести следующие: термины «государственность» и «государство» используются как синонимы9, соотносятся как часть и целое10 (государство – центральное звено среди структурных компонентов государственности11); под государственностью понимается государственно-правовая действительность12, политико-правовой механизм13 и др.
Во-вторых, государственность связывается с обществом. В научной литературе отмечается, что государственность - это система политической организации общества, «публично-властный способ организации и существования социально стратифицированного общества»14, особая форма организации общества, включающая в себя «все государственно-правовые явления, динамически развивающиеся во времени»15 и т.п. Таким образом, государственность рассматривается как качественное состояние государства и общества, взятое в их единстве и прослеживаемое в динамике16.
В-третьих, достаточно большое количество авторов обращаются к проблеме исторической преемственности государственности, отмечая, с одной стороны, ее эволюционность, а, с другой, непрерывность и постоянство. Так, А.Б. Венгеров под государственностью понимал «преемственность и обновление политической, структурной и территориальной организации общества»17. Проблеме преемственности государственности специально посвящена кандидатская диссертация Рябинина Н.А.18, который пришел к выводу, что преемственность - основная закономерность развития государственности. Государственность – как процесс реализации государством своих функций, предлагает рассматривать Ф.М. Раянов19. По мнению Л.А. Морозовой, «рассмотрение государственности в динамике как исторического процесса последовательной смены состояний, форм, институтов и т.д. подводит к проблеме исторической преемственности государственности»20. Историзм, т.е. обеспечение непрерывности, преемственности процессов, сопровождающих развитие общества и государства, отмечал И.Л. Бачило, «имеет прямое отношение к форме организации государственности»21. При этом ряд авторов (Е.А. Лукьянова, И.Л. Бачило и др.), рассуждая об исторической преемственности государственности, указывают на факторы, влияющие на ее эволюцию. По мнению И.Л. Бачило, факторными полями для становления и развития государственности выступают основные сферы жизни общества (экономическая, социальная и духовная), а факторы бывают как внутренними, так и внешними22 (формы общежития, духовное состояние общества, внешние влияния и др.)23. Преемственность исторических этапов юридического развития России, имеющих общую смысловую основу в русской юридической традиции, отмечал и В.Н. Синюков24.
В-четвертых, признавая возможность институциональных изменений государственности, ряд исследователей отмечает наличие базовых институтов (инвариантных констант), обеспечивающих воспроизводство государственности в различных исторических типах обществ. М.В. Ильин, на наш взгляд, справедливо заметил, что для комплексного осмысления эволюции государства, необходимо использовать категорию государственности – жестко закрепленную институциональную основу политической системы, обеспечивающую структурное единство и целостность несравненно более широкой разнообразной и подвижной политики25. Ю.А. Андреева, анализируя различные точки зрения, пришла к выводу, важному в контексте данного исследования, - «государственность относительно постоянна, в то время как государство изменчиво и претерпевает коренные изменения: модифицируются его содержание и форма, характер власти. Природа власти, природа общества, но государственность как таковая сохраняется»26; государственность – «вечный контекст, государство в своей жизнедеятельности», оказывающий конкретное влияние на функционирование государственных институтов, на законодательство, содержание правовых норм и т.д.» 27.
Доктрина политико-правового консерватизма об основах российской государственности: общая характеристика
Сергей Семёнович Уваров – государственный деятель, ученый, основоположник теории «официальной народности», автор знаменитой формулы российской государственности «православие, самодержавие, народность», творчество которого во многом созвучно с идеями Н.М. Карамзина.
Сергей Семёнович Уваров поддержал и продолжил теоретические исследования Н. М. Карамзина. Деятельность и политико-правовые воззрения С. С. Уварова пришлись на межцарствие Александра I и Николая I. Четверть века царствования императора Александра I стало ярчайшей эпохой русской истории. В течение его правления Россия в экономическом, политическом и культурном отношении становилась подобна Европе. Но постепенно из происходящих в Европе и России событий Александр I сделал однозначный вывод: либеральные преобразования несвоевременны, их вновь необходимо отложить.
В 1812 году война с Наполеоном вызвала подъём патриотических чувств, народ сплотился перед лицом общей беды. Русские люди ради победы были готовы к любым лишениям. Армия и народ встали на защиту церкви и отечества. Духовное единение особенно ощущалось в дни тяжких испытаний для России. Позже в своём сочинении С. С. Уваров опишет это состояние страны: «Император Александр, сильно тронутый несчастиями своего народа, подавал пример истинно геройской твёрдости. Он решил испить всю чашу бедствий, положился на помощь Божию и на меч свой и вооружась, вступил на поприще в твёрдом намерении победить или умереть». Далее С.С. Уваров в своём произведении «Император Всероссийский и Бонапарте» цитирует речь русского самодержца перед самым вторжением Наполеона в Москву: «Россия не привыкла покорствовать, не потерпит порабощения, не предаст законов своих, веры, свободы, имущества. Она с последнюю в груди каплею крови станет защищать их»112. В целом, говоря об императоре Александре I, Сергей Семёнович испытывает благоговение и восхищение им, в строках произведения «Император Всероссийский и Бонапарте» он пишет, что Александр I «монарх, который с достоинством соединяет в себе свойства христианина, философа и воина»113.
После победы над Наполеоном и успешных походов 1813-1814 гг. стало ясно, что сильнейшей державой в Европе является Россия. Россия, восстановив справедливость в Европе, способствовала созданию «Священного союза» для защиты европейских монархий. Целью Союза было поддержание политической стабильности в Европе, борьба против революций и защита монархической власти. Как писал С. С. Уваров: «Александр решился освободить побеждённые народы и вознамерился отомстить за оскорбление народных прав»114. Правление Александра I оказалось на рубеже двух огромных исторических периодов: оно завершает эру революций и войн и начинает новую эпоху мира. Под правлением государя «Россия, главная виновница восстановления Европы, успокоится после долговременных трудов, под сенью славы, беспримерной в летописях мира».
По этому поводу также нельзя не согласиться с высказыванием Н.М. Карамзина, выраженным в письме к Александру I: «Россия дала (Александру I, прим. авт.) бога и с ним снискал он благодетельную славу освободителя Европы. Бог дал вам такую славу и державу такую сильную, что Вам решать ничего более, кроме как утвердить мир в Европе и благоустройство в России» Через Александра I Европа впервые соприкоснулась с православным мировоззрением на организацию общества. Александр I был уверен, что не абсолютизм, а отеческое правление православных государей должно стать принципом внутренней и внешней государственной политики европейских стран. Уваров считал, что после освободительных походов Европа готовится выйти из хаоса и утвердить своё основание. Восстановятся истинные понятия о вере и верховной власти, начнётся новый период истории, именуемый Александровым116. Новое устройство Европы С. С. Уваров представлял как общеевропейскую республику, основанную на договоре отдельных государств между собой.
Уваров с восхищением воспринял сообщение Александра I при открытии Польского сейма в Варшаве в 1818 году о том, что Россия также готовится к принятию конституции, но был не уверен – готова ли Россия заполучить политические свободы. С. С. Уваров особенно обращал внимание, что путь к вероятной конституции предстоит долгий, необходимо избрать правильный вектор, иначе можно увлечься «обманчивыми призраками» и, споткнувшись, долго не трогаться с места117.
В первой четверти XIX в. дух свободы породил в сфере российской интеллигенции особый дискурс, в центре которого оказались: особое историческое предназначение России, национальная идентичность русского народа, значимость России в историческом ракурсе, её отношения с Западом и т.д.
С. С. Уваров акцентировал особое внимание на то, что европейские события выявили монархию как единственно жизнеспособную форму государственной власти. По его мнению, убедительным примером этому служит тот факт, что русский император, сохранив в своей стране самодержавный строй, встал на защиту «европейской Республики» и «спас педагогического института 22 марта 1818 г. М., 2010. С. 41–43. английскую конституцию от грозящего ей тирана»118.
Таким образом, считал Сергей Семёнович, реформационные движения по пути к политической и человеческой свободе должны проходить под неусыпным наблюдением монарха. Он с удовлетворением отмечал, что Провидение оказалось на стороне русского народа, подтверждением чего является тот факт, что период «европейской смуты» совпал в России со временем царствования Александра I , воплотившего в себе такие качества как «герой в порфире, гражданин на троне, миротворец на поле брани, законодатель и просветитель»119.
В 1817 году Уваров писал императору Александру I: « Наш народ ... чтит веру отцов ... , не причастен к европейским заблуждениям, издавна терзающим Европу ... , носит в себе наследную любовь к государям»120. Последние годы царствования Александра I и начало правления Николая I были периодом перелома во внутренней и внешней политике России. Происходила замена политических приоритетов: на смену космополитизма пришла тенденция возвращения к национальным традициям, к отказу от конституционных притязаний и т.д. Идеологи и руководители декабристского движения стремились к установлению в России государственного строя, основанного на конституции.
Рвение отстоять Россию от революционных потрясений в 1820-х годах стало основным и определяющим мотивом в его общественно-политических воззрениях. Согласно С. С. Уварову перед российским обществом стояла единственная цель «сохранить в России абсолютную власть государя», не допуская анархии и хаоса.
Формула русской национальной государственности С. С. Уварова
С. С. Уваров утверждал, что освобождение крестьян в России - это необходимая историческая перспектива, «ибо, - как он говорил, -освобождение души через просвещение должно предшествовать освобождению тела через законодательство»147. Николаю I он писал, что «личное рабство в принципе не может быть оправдано никакими разумными или искренними доводами … и должно быть отменено»148.
При этом он понимал ту историческую особенность крестьянской России, при которой крепостничество выросло и укрепилось вместе с самодержавием, а потому вопрос о его отмене как простой административной мере свойственно рассматривать «лишь узким умам»149.
Таким образом, отмена крепостного права, по мысли С.С. Уварова, была неизбежной исторической перспективой, близость которой зависит от уровня просвещённости страны, обусловленного русской триадой -«Православие. Самодержавие. Народность».
«Православие» - это первый элемент русской триады. Уваров, писал, что русский народ, «глубоко привязанный к Церкви отцов своих…искони взирал на неё как на залог счастья общественного и семейственного… Ослабить в них Веру, то же самое, что лишать их крови и вырвать сердце»150. Он считал, что «своевольное отречение от Единства Православной церкви благодетельного, необходимого и в первичном мире и в политическом влечёт всегда за собой казнь и реки крови»151.
В годы царствования Николая I происходит постепенное усиление ранее традиционно значимой роли Русской Церкви как в политической, так и общественной жизни страны. В это же время осуществлялись меры по улучшению материального положения монастырей и сельских приходов, а также восстанавливаются, учреждаются и берутся под государственное покровительство новые православные монастыри152.
Более того, в Своде Законов Российской империи от 1833 года, составленном повелением государя императора, были провозглашены принципы защиты православной веры. Так, в п. 40 раздела I «О священных правах и преимуществах Верховной самодержавной власти» утверждается положение о том, что первенствующей и господствующей в Российской империи Верой является Православие, а в п. 41 написано: «Император Всероссийский не может исповедовать никакой иной веры, кроме Православной»153. Следующей составной частью триады С.С. Уварова было «самодержавие», в отношении которого у него была своя точка зрения. Уваров писал: «Самодержавие составляет главное условие политического существования России. Русский Колосс упирается на самодержавии, как на краеугольном камне; рука, прикоснувшаяся к подножию потрясает весь состав Государственный»154. С.С. Уваров был глубоко убежден в том, что Россия охраняется и живёт самодержавным духом – духом сильным, человеколюбивым и просвещенным, который должен проникать в народное сознание и развиваться с ним»155. «Большинство русских людей, - писал Уваров, - независимо от сословной принадлежности, образования, занимаемой должности, осознают губительность попыток реформировать институт самодержавия, поскольку монархическим сознанием проникнуто мировоззрение всех слоёв и сословий России»156. А потому, - утверждал Уваров, - нелепо и смешно выглядят те, кто в конституционном устройстве европейских держав видят свой идеал»157.
Только создав сильное единое государство, самодержавие обеспечивало на протяжении столетий целостность и самостоятельность империи. С.С. Уваров утверждал, что российское самодержавие способно держать «целость в такой огромной массе, которой не было в Истории мира ничего подобного»158. Уваров видел в отечественном самодержавии ту силу, которая способна не только укрепить русскую государственность, но и консолидировать русскую нацию в целом.
В первой статье Свода законов «О существе Верховной Самодержавной Власти» сказано, что «Император Всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный и сам Бог повелевает повиноваться его власти»159. Здесь же описывается процедура вступления императора на престол, а именно его коронование и миропомазание, которое происходит по чину Православной Церкви. Император должен произнести Символ Веры и потом по возложению короны и восприятию державы он просит «Царя Царствующих» с коленопреклонением наставить его, вразумить и управить в великом служении как Царя и судьи Царства Всероссийского, чтобы в день суда Его не постыдно воздать ему слово160.
Этико-правовая концепция русской государственности в начале XX века в представлениях П.Е. Казанского, В.Д. Каткова Н.А. Захарова
Победоносцев был заметным учёным-правоведом, автором сочинений по истории и организации церкви. Его монархические воззрения наиболее полно изложены в «Московском сборнике», издававшемся пять раз с 1896 по 1901 г., а также в опубликованных письмах Александру III и Николаю II.
К.П. Победоносцев сыграл огромную роль в сохранении и укреплении монархической формы правления, потому что именно в самодержавии – центральном постулате построения государственности в России - он видел дальнейшие перспективы развития Российской империи. Его перу принадлежал знаменитый документ, получивший название «Манифеста о незыблемости самодержавия», в котором «для блага народного» провозглашалась идея сохранения самодержавия, веры и нравственности. При содействии К.П. Победоносцева создавалась Россия Александра III.
Александр III вступил на престол, когда внутренне и внешнее положение России было чрезвычайно напряжённым: высокая активность террористов-народников внутри страны и война с Турцией, приведшая фактически к финансовому кризису. Император оказался перед сложной задачей: что дальше? Идти по пути дальнейшего осуществления реформ или резко прекратить любые либеральные начинания. Однако первые заявления Александра III внешне соответствовали прежнему направлению политики.
Известно, что император-либерал Александр II в конце своего правления принял ряд мер, направленных на обеспечение общественного порядка, существенно подорванного действиями радикальных организаций,
включая террористические. В именном указе от 12 февраля 1880 года говорилось, приняв решение остановить распространение революционного движения в России, направленного на изменение государственного строя, император учредил в Санкт-Петербурге «Верховную Распорядительную Комиссию по охранению государственного порядка и общественного спокойствия»185. Руководителем комиссии (Главным начальником) стал граф М. Т. Лорис-Меликов. Назначением этой комиссии явилось объединение действий всех органов с целью охраны государственного порядка и общественного спокойствия. Полномочия Главного начальника Верховной Распорядительной комиссии были чрезвычайно широкими: «а) права Главноначальствующего в С.-Петербурге и его окрестностях, с непосредственным подчинением ему С.-Петербургского градоначальника; б) прямое ведение и направление следственных дел по государственным преступлениям в С.- Петербургском военном округе и в) верховное направление упомянутых в предыдущем пункте дел по всем другим местностям Российской империи»186. По указу императора все требования руководителя комиссии, направленные на охрану государственного порядка и общественного спокойствия, подлежали немедленному исполнению не только всеми губернаторами и градоначальниками, но и центральными ведомствами, включая военное. Он мог в рамках своих полномочий не только делать распоряжения, но и принимать меры, необходимые «для охранения государственного порядка и общественного спокойствия как в С.Петербурге, так и в других местностях империи»187.
Деятельность Лорис-Меликова на посту руководителя Комиссии, а с 3 марта начальника III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, вряд ли можно успешной. Революционное движение остановить не удалось, а разгул террора привел к убийству императора. что причиной разгула радикализма в России, явилась половинчатость и незавершенность государственных «Великих» реформ. Вся его деятельность была направлена на «свертывание» деятельности комиссии и продолжение либеральных реформ. Он убедил императора прекратить деятельность комиссии по охране государственного порядка и общественного спокойствия и представил документ, который принято считать проектом первой российской конституции.
28 января 1881 года министр внутренних дел граф М. Т. Лорис-Меликов (назначен в августе 1880 г. в день закрытия комиссии) подал Александру II доклад о необходимости привлечения представителей общества к разработке дальнейших административно – хозяйственных и финансовых реформ. В проекте предлагались такие мероприятия, как расширение прав земств, реформирование административного управления, некоторые финансовые и экономические меры, касающиеся также и окончательного решения вопроса крестьянской реформы. Для организации этой работы должны были создаваться подготовительные комиссии из земцев и членов городских дум. Впоследствии этот доклад стали называть конституцией Лорис-Меликова, но нельзя отрицать, что предложения графа, если бы они были осуществлены, открывали путь для преобразования строя в направлении конституционной монархии. Позднее, после смерти императора Александра II, его сын и преемник император Александр III над прочтённым текстом первой страницы написал слова: «шаг к конституции»
