Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Организационно-правовой статус политического сыска России в 1905-1917 гг 18
1. Реорганизация структуры Департамента полиции в 1905-1917 гг 18
2. Местные органы политического сыска в системе политической полиции 42
3. Формы и методы работы Департамента полиции 61
Глава II. Деятельность Департамента полиции по наблюдению за общественным движением и борьбе с революционными организациями 91
1. Департамент полиции и революционные партии 91
2. Либерально-оппозиционное движение и неполитические общественные организации под контролем Департамента полиции 113
3. Департамент полиции и профессиональные союзы 142
4. Предложения Департамента полиции по совершенствованию законодательства об общественных организациях 150
Заключение 167
Список использованных источников и литературы 173
- Реорганизация структуры Департамента полиции в 1905-1917 гг
- Местные органы политического сыска в системе политической полиции
- Департамент полиции и революционные партии
- Либерально-оппозиционное движение и неполитические общественные организации под контролем Департамента полиции
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современная Россия переживает глубинные процессы трансформации политической и правовой систем. Становление демократической правовой государственности, либеральная модернизация в правовой сфере оказывают влияние на правоохранительные органы, ставят на повестку дня задачи их реформирования, приспособления арсенала наработанных форм и методов деятельности к изменяющимся условиям. В своей традиционной работе по охране общественного порядка и обеспечению государственной безопасности сотрудники правоохранительных структур призваны действовать более гибко, строить свою политику в соответствии с принципами уважения прав и свобод человека и гражданина, законности, гласности и гуманизма. Первостепенной задачей является повышение эффективности работы правоохранительных структур, а также совершенствование законодательства, на основе которого осуществляется борьба с преступностью.
Опыт правотворческой и правоприменительной деятельности царского режима, переживавшего аналогичные переходные процессы трансформаций основ государственного и общественного строя, резкого повышения уровня государственной преступности, востребован в современных условиях. В начале прошлого столетия предупреждение и пресечение государственных преступлений являлись функциями политического сыска и его центрального учреждения - Департамента полиции Министерства внутренних дел. Ввиду легализации политических партий и профсоюзов, возникновения массовых революционных организаций, а также изменчивого внутриполитического курса правительства, колебавшегося между уступками общественному движению и борьбой с ним, деятельность царских органов государственной безопасности существенно осложнилась. Видоизменялась технология сыска, апробировались новые методы борьбы с противоправительственными организациями.
4 Ключевые позиции в борьбе с «крамолой» стало занимать негласное наблюдение с его внутренней и наружной агентурой. Проникнуть в замыслы злоумышленников помогала также перлюстрация корреспонденции подозрительных лиц. Указанные направления оперативной деятельности дали в дореволюционный период свои серьезные всходы, способствовали ослаблению революционного подполья. Этим в значительной мере объясняется то обстоятельство, что вплоть до февраля 1917 г. самодержавие более или менее успешно противостояло революционному натиску, а также тот факт, что профессиональный опыт и кадровый потенциал дореволюционной школы политического сыска активно использовались при формировании советских органов государственной безопасности.
Опыт практической работы, накопленный политической полицией в ходе борьбы с государственными преступлениями в 1905-1917 гг., имеет серьезное познавательное и практическое значение, должен быть всесторонне изучен и объективно оценен. Важным направлением научного поиска видится исследование реорганизаций структуры и деятельности органов государственной безопасности с учетом изменения политической и криминальной обстановки в стране.
Степень научной разработанности темы исследования. Деятельность органов политического сыска по наблюдению за общественным движением изучена в отечественной историко-юридической литературе недостаточно.
В дореволюционной науке данная проблематика исследовалась преимущественно в курсе полицейского (административного) права. В учебниках полицейского права И.И. Янжула, В.М. Гессена, В.В. Ивановского, И.Т. Тарасова, В.Ф. Дерюжинского, Н.Н. Белявского1 описывалась структура политической полиции, принципы организации ее подразделений.
' Янжул И.И. Полицейское право. СПб., 1999; Гессен В.М. Очерк административного права. СПб., 1903; Ивановский В.В. Учебник административного права. Казань, 1907; Белявский Н.Н. Полицейское право. Юрьев, 1910; Тарасов И.Т. Лекции по полицейскому (административному) праву. М, 1910. Т.2-3; Дерюжинский В.Ф. Полицейское право. СПб., 1911; Елистратов А.И. Административное право. М., 1911.
Теоретики полицейского права выделяли многообразные функции полицейских органов и виды полиции: 1) полиция безопасности (исполняла функции предупреждения и пресечения государственных и религиозных преступлений, вела борьбу с преступлениями против личности и имущества подданных; 2) полиция печати (осуществляла предварительную и карательную цензуру, наблюдение за типографиями, книжной торговлей, библиотеками); 3) санитарная и медицинская полиция (проводила меры по охране здоровья населения и предупреждению болезней), 4) строительная полиция (обеспечивала «прочность и красоту зданий», их пожароустойчивость); 5) полиция нравов (направлена на борьбу с пьянством и проституцией) и др. Отмечалось, что в условиях вступления европейских стран и России в новую фазу своего развития, когда полицейское государство уступало свои позиции государству правовому, возможности полицейского вмешательства государства в различные отрасли управления заметно ограничивались и подлежали четкой правовой регламентации.
Дореволюционные правоведы отмечали «неопределенность и разбросанность» полицейского законодательства, аморфность отдельных формулировок Положения «О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» от 14 августа 1881 г., дававшую возможность для его предельно широкого толкования и даже произвола «в руках самого добросовестного полицейского чина»2.
Организация и деятельность жандармерии была в рассматриваемый период темой табуированной. Имелись лишь отдельные небольшие публикации, принадлежавшие перу преимущественно самих деятелей политического сыска - А.А. Лопухина3, Л.П. Меньшикова4 и др.
Февральская и Октябрьская революции вызвали к жизни значительный пласт литературы, посвященной борьбе царской жандармерии с революци-
2 См., например: Гессен В.М. Исключительное положение. СПб., 1908.
3 Лопухин А.А. Настоящее и будущее русской полиции. Из итогов служебного опыта. М.,
1907.
4 Меныциков Л.П. Русский политический сыск за границей. Париж, 1914.
онно-демократическим движением (работы А.А. Волкова, М.С. Ольминского, М.А. Осоргина, В.К. Агафонова, СБ. Членова). Она носила преимущественно критический характер, разоблачала отдельные наиболее неприглядные стороны деятельности жандармских служб и, в особенности, полицейскую провокацию. Таким исследованиям в немалой степени способствовала работа Чрезвычайной следственной комиссии по расследованию противозаконных по должности действий министров и прочих должностных лиц, комиссии по разбору дел Департамента полиции и его заграничной агентуры, получивших доступ к жандармским архивам.
Наибольший интерес в этом отношении представляет исследование В. Жилинского , скрупулезно освещающее арсенал применяемых царской охранкой методов по дестабилизации и ликвидации революционных организаций. В нем подробно анализируется деятельность Департамента полиции по работе с филерами и секретными сотрудниками, организации розыска. Практиковавшиеся методы сбора информации о противоправительственных элементах, роль различных групп секретных агентов в борьбе с революционным движением исследованы в работе С.Г. Сватикова6. Означенные работы носят фактологический характер.
В 20-30-е гг. XX в. вышли в свет публикации документов, переписки деятелей сыска по организации секретной агентуры.
В 40-50-е годы работы по истории политического сыска практически отсутствовали. Исключением явилась переизданная в 1941 г. для внутреннего пользования НКВД книга С.Г. Сватикова «Заграничная агентура Департамента полиции».
Публикации по истории политического сыска возобновляются в начале 60-х гг. Именно тогда данная проблема стала предметом научных изысканий юристов. Первопроходцем здесь выступил профессор Академии управления
5 Жилинский В. Организация и жизнь охранного отделения во времена царской власти // Голос минувшего. 1917. №3 9-Ю. С.253-305.
Сватиков С.Г. Русский политический сыск за границей (по документам Парижского архива заграничной агентуры Департамента полиции). Ростов-на-Дону, 1918.
7 МВД России Р.С. Мулукаев. Принципы организации и деятельности полицейских органов были выявлены в его работе «Полиция и тюремные учреждения дореволюционной России» (М., 1964), а также в первой главе его книги «Организационно-правовые вопросы становления Советской милиции (1917-1920)» (М., 1975).
Отдельные аспекты истории жандармерии, роли и места центральных (Департамент полиции МВД, Отдельный корпус жандармов) и местных (губернские жандармские управления, охранные отделения) карательных органов в государственном аппарате самодержавия исследованы с научных позиций в вышедших в 60-е - начале 80-х гг. трудах историков и юристов П.А. Зайончковского, М.П. Ерошкина, И.В. Оржеховского, СВ. Юшкова, Д.И. Шинджикашвили. Влияние органов политического сыска на общественное движение показано в работах А.Д. Степанского.
В 70-80-е годы вышли в свет диссертационные исследования А.Н. Яр-мыша, Л.М. Тютюник, З.М. Перегудовой, А.А. Миролюбова, посвященные различным аспектам борьбы карательных органов с революционным движением. Первые две работы были написаны в хронологических рамках 1880-1904 гг., исследование Перегудовой посвящено межреволюционному периоду 1907-1917 гг., работа Миролюбова - времени Первой мировой войны. Написанные с привлечением широкой источниковой базы, указанные исследования не свободны от известной идеологической предвзятости, неизбежной для того времени, в котором они готовились. Так, основное внимание в них уделяется борьбе Департамента полиции с РСДРП и рабочим движением, тогда как место других, в особенности либеральных партий и организаций, в работе политического сыска показано фрагментарно.
В 90-е годы XIX в. интерес к истории правоохранительных органов царской России в целом, и политической полиции - в частности, существенно возрос. Успешные попытки актуализации исторического опыта деятельности царских органов государственной безопасности были предприняты историками государства и права Академии управления и Юридических институтов
8 системы Министерства внутренних дел России. Особо следует отметить работы А.В. Борисова, А.Е. Скрипилева, В.Е. Иваневского, М.И. Сизикова, В.М. Курицына, А.Я. Малыгина, В.И. Елинского, В.М. Исакова, Ю.В. Гончаровой. В их трудах был обоснован важный тезис, что полицейский аппарат в том виде, в котором он существовал в последнее десятилетие царского режима, не мог эффективно противостоять массовому оппозиционному движению и росту государственной преступности.
Деятельность органов политического сыска в региональном аспекте показана в диссертационных исследованиях В.В. Романова (на примере Поволжья), М.С. Чудаковой (на примере Ярославской губернии), вышедших в 90-е гг. XX в. Из исторических исследований последних лет особо следует отметить монографии З.И. Перегудовой «Политический сыск России (1880-1917 гг.)» (М., 2000) и Ф. Лурье «Политический сыск в России, 1649-1917» (М., 2006). В них рассмотрены основные направления и методы работы центральных органов политического сыска, даны биографические очерки его руководителей и видных деятелей.
Юридические основы борьбы самодержавия с оппозиционным движением проанализированы в диссертационном исследовании и статьях Е.П. Бров-циновой, работах Н.Н. Полянского и А.И. Гуковского. Наблюдение Департамента полиции за неполитическими общественными организациями, рост численности и значения которых происходил в последнее дореволюционное десятилетие, нашло отражение в работах А.С. Тумановой.
Подводя итог обзору научной литературы, отметим, что при наличии определенной суммы знаний по теме исследования в ней с разной степенью полноты изучены лишь отдельные ее аспекты, тогда как в целом организация политической полицией наблюдения за общественным движением в последнее десятилетие царского режима до сих пор не была подвергнута комплексному и всестороннему изучению. Настоящая диссертация призвана восполнить этот пробел.
Объект и предмет исследования. В качестве объекта исследования выступают органы политической полиции Российской империи, их правовое положение, принципы организационного строения и компетенция в начале XX в.
Предметом исследования является правовой и методологический инструментарий, используемый Департаментом полиции для наблюдения за общественным движением, предупреждения и пресечения политических преступлений.
Хронологические рамки исследования охватывают 1905-1917 гг. - период реформирования организационно-правового статуса политической полиции в условиях правовой модернизации государственного строя, возникновения массовых политических партий, профессиональных и иных общественных организаций, в том числе оппозиционных царскому режиму. Конечный рубеж исследования определен мартом 1917 г. - временем ликвидации Департамента полиции Министерства внутренних дел.
Цель и задачи исследования. Цель исследования состоит в анализе организационно-правового статуса Департамента полиции и опыта его оперативной деятельности по предупреждению и пресечению политических преступлений в контексте осуществления в стране мер, направленных на реализацию основ конституционного строя.
Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:
рассмотреть генезис организационной структуры, устройства, функций и особенностей комплектования главного органа политического сыска Российской империи - Департамента полиции Министерства внутренних дел - в 1905 - марте 1917 гг.;
дать анализ нормативно-правовых актов, регламентировавших деятельность Департамента полиции по контролю над общественным движением в 1905-1917 гг.;
3) выявить технологию работы Департамента полиции и его местных
подразделений (губернских жандармских управлений, жандармских полицейских управлений железных дорог, охранных отделений) по осуществлению контроля над либерально-оппозиционным движением и борьбы с революционным движением;
выяснить, как видоизменялись формы и методы работы политической полиции по мере радикализации политических партий и рабочего движения;
исследовать политику Департамента полиции по отношению к революционным и либеральным партиям;
раскрыть арсенал способов деятельности Департамента полиции по наблюдению за неполитическими организациями, изучить отношение к различным их разновидностям;
проанализировать предложения Департамента полиции по совершенствованию «Временных правил об обществах и союзах» 4 марта 1906 г., легализовавших политические партии и неполитические организации.
Методологическая база и методы исследования.
Методологической основой диссертации стали такие научные принципы познания, как историзм, объективность, системность и комплексность. Эта методологическая основа является ключом к пониманию правоприменительной деятельности Департамента полиции, имевшей целью выработку эффективной модели государственно-правового регулирования общественного движения, предупреждения и пресечения революционных выступлений. В то же время подчеркивается противоречивость и непоследовательность курса политической полиции, неспособной предотвратить отдельные противоправительственные выступления, вынужденной лавировать, использовать полицейскую провокацию, двойную агентуру, приводящую нередко не к локализации оппозиционного движения, а к его распространению.
Под контролем над общественным движением, осуществляемым политической полицией, нами понимается целый комплекс мер по сбору и анализу информации о настроениях в обществе, отношении различных его слоев к
политике властей, о поведении и намерениях экстремистских и антиправительственных групп и организаций. Понятие «контроль» предполагает определенный крен в сторону аналитической деятельности, участия в выработке общегосударственной политики с позиций того, как она скажется на общественной стабильности и устойчивости государства. Между тем контроль только аналитикой не ограничивается, включая в себя несколько основных элементов: сбор информации, ее оценку, принятие решений, учитывающих настроения социальных групп и способных воздействовать на общество в нужном для властей направлении, а также политический сыск (розыск) и репрессии при наличии угрозы (реальной либо мнимой) государству и обществу.
Работа над диссертацией осуществлялась с использованием возможностей: а) формально-юридического метода, применявшегося при анализе нормативно-правовых актов и проектов, ведомственных нормативных документов (циркуляров, приказов, распоряжений Департамента полиции МВД); б) сравнительно-правового метода, позволяющего сопоставить проекты и предложения по совершенствованию розыскной службы, разработанные на различных уровнях власти, в центре и на местах, составить представление об основных тенденциях и направлениях реформирования системы политической полиции по мере развития освободительного движения; в) системно-структурного подхода, способствующего определению роли и места органов политического сыска в государственном аппарате царского самодержавия в целом и в системе карательных органов, в частности; г) социально-психологического метода, позволяющего составить характеристики видным представителям политического сыска и деятелям революционного движения.
Нормативно-правовая и эмпирическая база исследования. Источни-ковый корпус диссертации составляют материалы, выявленные автором в ряде библиотек и архивов - Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ), Российском государственном историческом архиве (РГИА) , Ар-
7 Фонды: 102 (Департамент полиции. Особый отдел, 2-е, 3-е, 4-е, 7-е делопроизводства); 63 (Московское охранное отделение), 110 (Штаб отдельного корпуса жандармов),
12 хиве Тамбовской области (ГАТО)9. Он включает в себя следующие основные
разновидности источников: документы официального и личного происхождения, материалы политических партий и неполитических организаций, периодическую печать.
Значимое место в ряду архивных источников принадлежит материалам Департамента полиции Министерства внутренних дел (Государственный архив Российской Федерации, ф.102), проливающим свет на организацию наблюдения за оппозиционным движением, оперативно-розыскные методы агентурной разработки политических партий и неполитических организаций, иные меры воздействия на них с целью предохранения от «революционной заразы».
Первую группу источников диссертации составляют нормативные акты, являвшиеся правовой базой для действий политической полиции по наблюдению за общественным движением и пресечению его революционных проявлений. Нами широко использовались акты, вошедшие в Полное собрание законов Российской империи, Свод законов, Собрание узаконений и распоряжений правительства.
Важное место в источниковом ряду работы заняли подзаконные нормативные акты: циркуляры, приказы, распоряжения, инструкции, исходящие от Министерства внутренних дел и Департамента полиции. Трудно переоценить важность направлявшихся в местные полицейские органы циркуляров как источника для изучения стратегии и тактики борьбы с оппозиционным движением.
Циркуляры Департамента полиции подразделялись на информационные, призванные знакомить сотрудников органов сыска в центре и на местах с состоянием общественного движения, а также распорядительные, содержавшие
826 (В.Ф. Джунковский), 124 (Временная канцелярия Министерства юстиции), 1467 (Чрезвычайная следственная комиссия для расследования противозаконных по должности действий бывших министров и других должностных лиц).
8 Фонды: 1284 (Департамент общих дел МВД); 1282 (Канцелярия министра внутрен
них дел).
9 Фонды: 4 (Канцелярия тамбовского губернатора); 25 (Тамбовское губернское по
делам об обществах присутствие); 272 (Тамбовское губернское жандармское управление).
13 указания об организационных мерах предупреждения и пресечения его оппозиционных и революционных проявлений: постановке агентурной работы и наблюдения за политическими партиями, профессиональными союзами и иными организациями, производства обысков и арестов разных лиц и др. Большое число циркуляров носило смешанный характер, соединяя в себе информационную и распорядительную функции. Существенным подспорьем для исследователя политического сыска явился подготовленный Е.И. Щербаковой сборник документов «Агентурная работа политической полиции Российской империи» (М.; СПб., 2006), собравший воедино обширный комплекс циркуляров Департамента полиции, циркулярных писем и донесений, касавшихся организации работы с агентурой.
Циркуляры и обзоры Департамента полиции о состоянии общественного движения составлялись на основании комплекса документов наблюдения, прежде всего, агентурных записок. В ГАРФе нами был просмотрен широкий комплекс агентурных записок, составленных секретными сотрудниками Департамента, его агентами в революционных и крупных неполитических организациях.
Третья группа источников - документы политических партий и организаций неполитического плана (их уставы, протоколы собраний, материалы съездов и конференций), содержавшие их программы, формы и методы деятельности.
Четвертая группа источников - дневники и воспоминания деятелей политического сыска и общественного движения, освещающие скрытые в официальных документах мотивы и цели одного и другого лагерей. Комплекс воспоминаний руководителей охранных отделений Российской империи, принадлежавших перу начальников Московской охранки П.П. Заварзина и А.П. Мартынова, петербургской - А.В. Герасимова, директора Департамента полиции А.Т. Васильева - был два года назад собран З.И. Перегудовой в двухтомнике «Охранка» (М., 2004). Материалы данного издания, описывавшие «кухню» российского политического розыска в яркую эпоху кровопролитных войн и революций, широко использованы в диссертационном иссле-
14 довании. Особо надлежит отметить также воспоминания товарища министра
внутренних дел П.Г. Курлова «Гибель Императорской России» (М., 1991), «Воспоминания» командира Отдельного корпуса жандармов и товарища министра внутренних дел В.Ф. Джунковского (М., 1997).
Данные об организации политического сыска, отношениях между его руководителями, приемах и методах работы содержатся также в публикации документов Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительст-ва10.
В работе использованы также справочная литература - списки и адрес-календари чиновников Министерства внутренних дел, материалы периодики, публиковавшей информацию о полицейских разгромах публичных собраний и прекращении действий неполитических организаций. Сведения об организационно-правовых основах и принципах деятельности политической полиции, направлениях ее реформирования почерпнуты нами также из ведомственного журнала «Вестник полиции», издававшегося в 1908-1917 гг.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем на основе привлечения широкого комплекса источников, значительное число которых впервые вводится в научный оборот, с использованием современной методологии историко-правовых исследований и последних достижений историко-правовой науки исследованы формы и методы деятельности политической полиции в отношении политических партий и неполитических общественных организаций в последнее десятилетие существования царского режима. Общественное движение как противостоящая и оппозиционная правительственному лагерю сила впервые показано в целом, в совокупности и сочетании его радикальных политических и более лояльных, неполитических составляющих. Рассмотрено положение органов, осуществлявших оперативно-розыскную деятельность, в правоохранительной системе государства.
Положения, выносимые на защиту:
10 Падение царского режима. Л., 1924-1927. Т. 1-2.
По мере организационного оформления политических партий и профессиональных союзов, развития рабочего движения и расширения сфер деятельности неполитических организаций вопросы общественного движения стали занимать все более значимое место в работе политической полиции.
Функции наблюдения за общественным движением возлагались на ряд структурных подразделений Департамента полиции. Ключевую роль играл образованный в 1898 г. Особый отдел, руководивший делом политического сыска в Российской империи и являвшийся центральным подразделением Департамента.
На протяжении изученного нами периода Департамент полиции с его Особым отделом превращался из органа констатирующего и регистрирующего проявления революционного движения в своеобразный аналитический и методический центр, инструктировавший и направлявший деятельность местных органов сыска. Акцент переносился на борьбу с оппозиционными организациями, а не с производными фактами их деятельности.
Исследование показало, что в начале XX в. органами политического сыска была разработана и апробирована обширная система методов с целью дестабилизации и последующей ликвидации революционных организаций. Деятельность политической полиции по выявлению революционных организаций и их ликвидации осуществлялась в основном путем наружного и внутреннего (агентурного) наблюдения, составления аналитической документации, перлюстрации переписки, проведения арестов и обысков в ходе следствия.
Осуществленный в работе анализ предложений Департамента полиции, нацеленных на совершенствование «Временных правил об обществах и союзах» 4 марта 1906 г. и замену их постоянно действующим законом, а также практики применения им действующего законодательства показал, что и нормотворческие предложения Департамента и его правоприменительная деятельность носили консервативно-охранительный характер. Находясь в эпицентре борьбы с оппозицией царскому режиму, чиновники полиции вы-
ступали за расширение прерогатив административно-полицейских органов в вопросах надзора за общественными движениями, установление надежного правового заслона уклонению их в сторону революционной пропаганды.
6. Первая русская революция и Февральская революция 1917 г. показали несоответствие органов политического сыска уровню революционного движения, что явилось толчком для преобразований в системе карательно-розыскных органов государства.
Достоверность полученных результатов обусловлена репрезентативностью источниковой базы исследования, отвечающей современному уровню научного знания, методологией и методами исследования, строгой аргументированностью научных положений и выводов, а также признанием их научным сообществом.
Теоретическая и практическая значимость исследования определяется ее актуальностью и новизной. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при написании обобщающих научных трудов по истории полицейского сыска, правоохранительной системы, в учебном процессе высших учебных заведений в ходе преподавания курсов Истории отечественного государства и права, Правоохранительных органов, спецкурсов по истории полиции. Дореволюционный опыт организации политического сыска не утратил своей значимости и может быть использован в условиях совершенствования форм и методов работы Федеральной службы безопасности России в области обеспечения безопасности в Российской Федерации, противодействия экстремистской деятельности преступных сообществ и общественных объединений, ставящих целью организацию вооруженного мятежа, насильственное изменение конституционного строя, захват власти.
Апробация и внедрение результатов исследования. Основное содержание и выводы исследования докладывались на заседаниях кафедры истории государства и права Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина, кафедры гуманитарных дисциплин Тамбовского филиала Московского университета МВД России, используются в учебном процессе
17 указанных учебных заведений, в рамках преподавания курсов Истории отечественного государства и права, Истории органов внутренних дел, спецкурса по истории полиции и милиции. Результаты настоящего исследования опубликованы в научных изданиях, в том числе в рекомендованных ВАКом России, изложены в докладах на научных конференциях, используются при подготовке учебных и учебно-методических пособий.
Достоверность выводов, полученных в результате диссертационного исследования, его основных научных положений подтверждается актами о внедрении результатов настоящей работы в учебный процесс, в деятельность правоохранительных органов.
Реорганизация структуры Департамента полиции в 1905-1917 гг
Научное изучение структуры и функций политической полиции требует, прежде всего, анализа концептуальных вопросов: терминологии ключевых понятий, сущности политического сыска (розыска) как важного элемента и функции государства.
Важно подчеркнуть, что вплоть до последнего времени в литературе определение понятия «политический сыск (розыск)» отсутствовало. Между тем это понятие имело давнюю историю. Определение данного понятия не дается в энциклопедическом словаре Ф. Брокгауза и И. Ефрона, в Советской исторической энциклопедии, в трех изданиях Большой Советской энциклопедии и т.д. В третьем издании Большой Советской энциклопедии можно найти только характеристику термина «сыск». Там указано, что «сыск - термин, которым в дореволюционной России обозначались специальные мероприятия непроцессуального характера по установлению и обнаружению неизвестных либо скрывшихся преступников. В советском процессуальном праве комплекс таких мер называется оперативно-розыскными действиями (розыск)»1.
Между тем смысловое содержание понятия «политический розыск» -более широкое, чем данное в настоящем определении. В словаре Брокгауза и Ефрона цель политической полиции обозначена как «отвращение и прекращение опасностей, исходящих от совокупности многих лиц и угрожающих многим»2.
В 90-е гг. XX в. предпринимались попытки ввести определение «политического сыска» в научный оборот. Так, в энциклопедическом словаре «По- литология» политический сыск определяется как: «1) установление наблюдения, законный и беззаконный сбор информации с помощью копирования и хищения документов, использования всевозможных средств (подслушивание, перлюстрация корреспонденции, тайная видеозапись массовых мероприятий с последующей идентификацией участников и т.д.), компрометация и шантаж политических деятелей и рядовых участников оппозиционных движений, засылка провокаторов и вербовка агентов в среде проправительственных, а также оппозиционных течений, задержания и аресты по политическим (действительным или инспирированным) мотивам, использование психиатрии в целях политических репрессий, лишение свободы под спровоцированным или вымышленным предлогом в форме ссылки, тюремного и иного заключения (включая домашний арест) и иные методы преследования действительной, предполагаемой или воображаемой оппозиции в условиях тоталитарного государства, авторитарного режима (режима личной власти), военно-политической диктатуры и иных форм недемократического использования репрессивного аппарата государства; 2) политическая полиция».3
Определяя понятие «политический сыск», следует исходить из того, что данное явление - неотъемлемая черта любого государства, развивающаяся по мере развития человеческого общества. Различия в сфере политического сыска связаны с разным уровнем законности и права на том или ином этапе развития государства, различной трактовкой соотношения прав личности и государства.
Важно заметить, что политический сыск не является функцией только недемократических политических режимов: тоталитарных и авторитарных. Демократическое (правовое) государство также осуществляет его. Политический сыск - необходимый институт любой государственности, решающий ряд важных задач обеспечения государственной безопасности.
Определение понятия «политический сыск (розыск)» дал известный исследователь политической полиции B.C. Измозик. В трактовке Измозика, политический сыск - это «система, включающая выявление специальными структурами с помощью негласных методов лиц, чей образ мыслей и деятельность, согласно существующему законодательству и традициям, представляли опасность для данного государственного строя и его официальных представителей, пресечение такого поведения, а также предотвращение подобных явлений в будущем»4.
Функции института политического сыска по мере развития общества становятся все более разнообразными. Политический сыск существовал на Руси, начиная с Киевского государства. Его законодательное оформление относилось к 1649 г. («Соборное уложение» царя Алексея Михайловича), было связано с формированием аппарата, призванного обеспечить интересы государства и его защиту. Специальные службы в государственном аппарате появились в правление Ивана IV (Грозного). В XVI-XVII вв. эти службы обеспечивали складывающийся абсолютизм. При Петре I они были вмонтированы в здание создававшегося имперского государства. На протяжении XVII-XVIII вв. государству достаточно было иметь органы политического сыска (розыска), однако с созданием III отделения Собственной его императорского величества канцелярии (1826 г.) формируется система политического контроля.
В начале XX в., в период перехода от аграрного к индустриальному обществу, организационного оформления политических партий и включения их в политико-правовую жизнь государства, роль органов политического сыска существенно возросла. Они были призваны снабжать руководство страны не только сведениями о террористических и иных антиправительственных группах, но и формировать объективную информацию о настроениях в обществе, политических симпатиях и антипатиях различных его групп, их реакции на те или иные акции правительства, отслеживать изменения настроений в различных регионах, у социальных и национальных групп, создавая тем самым возможности для необходимой и своевременной корректировки проводимого правящей властью политического курса. Сохраняется и возрастает необходимость осуществления политического контроля над различными общественными организациями, под прикрытием которых мог развиваться политический экстремизм, представлявший безусловную угрозу для государства и общества. Политический сыск (розыск) был призван защитить граждан от экстремизма и политической нестабильности. В своей деятельности органы политического сыска опирались преимущественно на секретные циркуляры и инструкции.
Полицейская организация дореволюционной России состояла из различных служб и подразделений, создававшихся в разное время и по различным образцам. Указанное обстоятельство предопределяло трудности в управлении этими многоступенчатыми и бюрократизированными структурами, из-за чего существенно снижались результаты охранительно-карательной деятельности в целом.
Местные органы политического сыска в системе политической полиции
Основными структурными звеньями Департамента полиции на местах являлись губернские жандармские управления (ГЖУ), областные жандармские управления (ОЖУ), жандармско-полицейские управления железных дорог (ЖПУ ж.д.), а также розыскные пункты, частично переименованные позднее в охранные отделения.
16 сентября 1867 г, принятием «Положения о Корпусе жандармов», была завершена проводившаяся с лета 1866 г. работа по реорганизации жандармерии. «Положение» законодательно определило и закрепило организационно-штатные изменения жандармского ведомства. В нем содержались нормы, регулировавшие организационное строение Корпуса жандармов, а также его структурных подразделений, определявшие их компетенцию и задачи по охране общественного порядка в Империи. По сравнению с действовавшим ранее «Положением» от 1 июля 1836 г., «Положение» 1867 г. отличалось более многообразным и глубоким нормативным содержанием, более высоким уровнем юридико-теоретической разработанности.
В Российской империи, за исключением Варшавского, Кавказского и Сибирского округов, упразднялась окружная жандармская система. Основу Корпуса жандармов составляли теперь губернские жандармские управления и наблюдательный состав из офицеров в должности помощника начальника губернского управления и унтер-офицеров. Жандармы наблюдательного состава размещались не менее чем по два человека на каждый уезд.
Губернские жандармские управления (ГЖУ) были созданы в 1867 г. как структурное подразделение Отдельного корпуса жандармов. К середине 1868 г. ГЖУ были образованы практически во всех губерниях. До 1880-х гг. они являлись единственными учреждениями политического сыска на местах. Их правовое положение было уникальным. Как часть государственной полиции они входили в систему Министерства внутренних дел, однако были независимы от чиновников МВД на местах - губернаторов, отвечавших за безопасность и спокойствие в губерниях. Подобная двойственность нередко осложняла деятельность ГЖУ и их взаимоотношения с властями. Как воинское подразделение, ГЖУ финансировались из бюджета Военного министерства; по строевой, военной, хозяйственной части они подчинялись ему.
Аппарат ГЖУ состоял из ряда подразделений территориального и функционально-отраслевого характера. Территориальные отделения охватывали один или несколько уездов, функционально-отраслевые входили в канцелярию управления и делились по основным направлениям деятельности на части: общего руководства, розыскную, следственную, политической благонадежности. Жандармские управления создавались в крупных городах, а также на железнодорожных пунктах: жандармские полицейские управления железных дорог.2
В общей сложности в царской России насчитывалось 75 губернских жандармских управлений. Наиболее крупными ГЖУ являлись С.-Петербургское, Московское, Финляндское, а также ГЖУ Царства Польского и Западного края (Калишское, Келецкое, Петроковское, Плоцкое, Варшавское, Седлецкое, Холмское). При столичных ГЖУ действовали жандармские кавалерийские дивизионы, главной функцией которых было несение патрульной службы и борьба с волнениями. Численность дивизиона, включая офицеров и нестроевой состав, насчитывала около 500 человек .
Расположение губернии, ее экономическая мощность, численность проживавшего в ней населения влияли на денежное содержание сотрудников ГЖУ и присваивавшийся им разряд. ГЖУ были трех разрядов. Первый разряд составляли столичные ГЖУ; второй - жандармские управления в наиболее крупных городах (Варшава, Киев, Одесса, нижний Новгород, Казань и др.); третий разряд имели ГЖУ во всех остальных городах (Тамбов, Архангельск, Астрахань, Воронеж, Владимир и др.).
Согласно инструкции 1904 г., в обязанности ГЖУ входило наблюдение за местным населением, политическими настроениями в обществе, сбор информации о беспорядках и злоупотреблениях, производство дознаний по делам о государственных преступлениях, производство расследований согласно Положению о государственной охране, осуществление негласного полицейского надзора, наблюдение за лицами, проезжающими через границу, розыск и наблюдение за лицами, укрывающимися от властей, оказание помощи общей полиции в восстановлении нарушенного порядка, конвоирование арестантов.4
Указанные обязанности выполняли также и Областные жандармские управления. В губерниях, где не было охранных отделений, они продолжали также осуществлять розыскную деятельность. Осуществлялась реорганизация Областных жандармских управлений. Приказом по Отдельному корпусу жандармов в 1888 г. было учреждено Донское областное жандармское управление, в том же году возникло жандармское управление в г. Ялте. В 1904 г. было учреждено Кронштадское жандармское управление, в 1906 г. - Севастопольское жандармское управление.5
В административно-строевом отношении ГЖУ подчинялись Штабу Отдельного корпуса жандармов, по части политического розыска - III Отделению Собственной его императорского величества канцелярии и сменившему его в 1881 г. Департаменту полиции.
На личный состав ГЖУ Департамент полиции влияния почти не оказывал. Кадровые перестановки определялись руководством штаба Корпуса жандармов. Как вспоминал жандармский полковник А.П. Мартынов, служивший в Петербургском и Петроковском ГЖУ и знавший «кухню» жандармских назначений: «Должностей начальника губернского жандармского управления, как это ясно по числу губерний, в империи было немного. При
освобождении вакансии на эту должность штаб Отдельного корпуса жандармов обычно выдвигал кандидата по старшинству чинов. Иногда это был подполковник, всю свою службу проведший на железнодорожной жандармской службе, т.е. чисто полицейской по своим функциям, и о политическом розыске, революционном движении, различных партиях, их идеологиях, тактике и прочем знавший только понаслышке. В лучшем случае это был уже пожилой, очередной по старшинству чинов подполковник, помощник начальника губернского жандармского управления»6.
В уездах учреждались должности помощников начальников ГЖУ. В Привислинском крае они именовались начальниками уездных жандармских управлений, в иных местностях их наименование было производным от существовавшего административно-территориального деления: помощник начальника жандармского управления в округе, отделе, области, губернии.
Департамент полиции и революционные партии
4 октября 1907 г. Департамент полиции издал циркуляр начальникам районных охранных отделений, в котором отмечалось, что деятельность ведущих революционных организаций (социалистов-революционеров, социал-демократов, польской партии социалистов, социалистов-революционеров-максималистов и др.) вступила в «переходный фазис». «Опыт минувших лет, - гласил циркуляр, - дает некоторое основание предполагать, что неудача последних программных планов революционеров заставит их организовать новые приемы противоправительственной борьбы, которые в более или менее близком будущем, на почве неустойчивости общества, могут создать и новую волну революционных выступлений». Охранным отделениям и их сотрудникам предписывалось усилить агентурное наблюдение за революционными организациями. Содержались в циркуляре и ориентировки «ближайшей деятельности» Департамента полиции в названном направлении. От сотрудников полиции, участвовавших в совещаниях революционных организаций, требовалось: 1) «настойчиво отстаивать направление, наиболее смягчающее революционное движение»; 2) всеми способами устранять лиц, придерживающихся крайних воззрений; 3) используя разногласия и колебания в партийных организациях «принять самые энергичные меры к приобретению новых сотрудников» и продвижению их в центры организаций.1
Отдельная группа циркуляров Департамента полиции изучаемого периода носила адресный характер, выявляла основные типы революционных организаций и групп, на которые следовало обратить особое внимание. К их числу принадлежали партии социалистов-революционеров, социал-демократов (меньшевики и большевики), железнодорожные служащие.
По мнению начальника Московского охранного отделения П.П. Завар-зина, степень опасности той или иной политической организации объяснялась уровнем используемой ей конспирации. Заварзин отмечал, что конспирацию как основное начало революционной деятельности использовали все политические группировки, покушавшиеся на существовавший государственный строй. Однако наиболее конспиративными партиями, с его точки зрения, являлись партии, создававшиеся на национальных началах - еврейская партия «Бунд», армянская «Дашнакцютун», Польская социалистическая партия. «Религия, народность, быт, национальная психология и воспитание спаивали сильнее, чем только доктрины классовой борьбы, - отмечал Заварзин, - Из среды таких образований чрезвычайно трудно было приобретать серьезных секретных сотрудников, как равно и работать с ними было весьма тяжело, так как они должны были быть весьма сдержанными и осмотрительными. Национальные партии относились весьма чутко к неудачам своих предприятий, и в таких случаях у них всегда являлись опасения, нет ли в среде «провокатора», а потому старались еще тщательнее подвергнуть проверке друг друга и усугубить конспирацию. В случае же обнаружения «сотрудника розыска» он предавался смерти, иногда даже при невероятных обстоятельствах»2.
Из партий, распространявших свою деятельность на всю Россию, наибольшую опасность, по мнению П.П. Заварзина, представляли большевики, владевшие искусством ведения конспиративной работы. Меньшевики, по словам опытного работника сыска, «слишком разбрасывались в своей деятельности, и группировки их являлись менее конспиративными, вследствие чего легко и скоро разоблачались. Социалисты-революционеры также особой конспирацией не отличались, за исключением их боевых выступлений, направленных к совершению убийств должностных лиц и ограблению казначейств, банков, касс и т.п.3
Заметную угрозу для существующего строя органы политического сыска усматривали в деятельности РСДРП и, в особенности, Партии большевиков. Как справедливо отмечает А.А. Миролюбов, Департамент полиции не всегда был последователен в проведении грани между большевиками и меньшевиками, что нельзя было сказать о местных жандармско-полицейских органах: там акценты были четко расставлены. Циркуляры Департамента, его рекомендации в большинстве случаев были посвящены партии в целом. Сведения о деятельности различных партийных групп и борьбе с ними органов политического сыска откладывались в Департаменте полиции в одно дело по РСДРП под порядковым номером «5».4
В изучаемый период Департамент полиции следил за состоянием дел в РСДРП, обращая особое внимание на деятельность большевиков, их позицию по наиболее важным вопросам политической и общественной жизни, положение крупных большевистских руководителей в эмиграции, работу большевиков в массах. Эти сведения, как правило, суммировались и направлялись в форме циркуляров местным органам политического сыска для сведения и принятия конкретных мер.
Рассматриваемый период в жизни социал-демократии в целом и большевистской партии, в частности, был исключительно богат событиями. Состоялся V съезд РСДРП, несколько конференций, совещаний членов ЦК и пленумов ЦК. Развитие революционного движения, сменившееся его спадом и усилением карательно-репрессивной политики самодержавия, порождало перестройку большевистских партийных организаций, изменение их стратегии и тактики. Деятели большевизма учились сочетать легальные и нелегальные формы работы, сохранять позиции в авангарде революционного движения.
Департамент полиции поставил целью составить всеобъемлющую информацию о жизни и деятельности РСДРП и ее организаций. Заводилось несколько дел по партийным организациям каждой губернии. В них была сосредоточена перехваченная партийная переписка партийных комитетов (преимущественно в виде перлюстрации), листовки, резолюции, решения партийных организаций и др. Осуществлялась переписка между Департаментом полиции и местным ГЖУ по вопросам наблюдения за партийными организациями, составлялись записки об объектах наблюдения, донесения об обысках и арестах. Велась разработка адресов, по которым шла переписка местных организаций с центральными, шло выяснение отдельных лиц, связанных с партийными организациями и группами, проводился розыск партийных деятелей. Составлялись справки на наиболее видных деятелей партии - об их деятельности, арестах, судимости, связях. Такого рода справки имелись в Департаменте полиции на лидера большевиков В.И. Ленина и членов его семьи, меньшевистского лидера Г.В. Плеханова, а также Л.Б. Красина, Ф.Э. Дзержинского, Г.К. Орджоникидзе, А.В. Луначарского и др.
Важную роль играли агентурные сведения, полученные от секретных сотрудников в виде агентурных записок. Принимались во внимание также отчеты по наружному наблюдению - ежемесячные сводки со списками лиц, за которыми велось наблюдение, с указанием их связей, места жительства, мест посещений, роли в партии. Собранная информация клалась в основу общепартийных дел, заводимых Департаментом. Формируются дела на социал-демократические печатные издания и партийную литературу, партийные организации РСДРП за границей (Цюрихскую и Лейпцигскую группы), проведение съездов и конференций, в том числе - международных (Штутгартский, Копенгагенский).
По данным З.И. Перегудовой, в период 1910-1917 гг. в Москве одновременно работало 45 сотрудников - специалистов по различным партиям, из них 15-18 - по социал-демократическому движению. В их числе были Р.В. Малиновский (клички «Икс», «Портной», «Старый»), А.С. Романов (кличка «Пелагея»), И.П. Карпачев (кличка «Пушкарев») и др. Часть сотрудников стояла к центральным партийным кругам достаточно близко, в результате чего некоторые партийные документы и переписка оказывались в поле зрения Департамента.5 Наряду с Москвой, секретная агентура насаждалась в Петербурге, ряде других промышленных центров, где сильны были позиции социал-демократов.
На основании изучения материалов, собранных в Департаменте полиции, создавались обзоры революционного движения, справки, а также специальные циркуляры, поступавшие в местные органы политического сыска. Только за 1910 г. по третьему отделению, где проводилась работа, связанная с социал-демократическим движением, было издано 75 циркуляров: о видных членах РСДРП, о новых течениях в РСДРП и отличительных чертах каждого, о решениях пленарных заседаний РСДРП, о повестке дня Международного социалистического конгресса в Копенгагене, о пропагандисткой школе РСДРП в Париже и др.
Департамент полиции стремился не упускать из внимания каждое крупное событие в жизни РСДРП, вел к нему подготовку, принимал меры по усилению внутреннего и наружного наблюдения. Когда о съезде или конференции полиции становилось известно заранее, прилагались усилия для выяснения места их проведения, имен делегатов и пути их следования. Полицией предпринимались меры к тому, чтобы сорвать партийное мероприятие. Большевики, в свою очередь, принимали ответные меры по усилению конспирации, борьбе с провокацией.6
Либерально-оппозиционное движение и неполитические общественные организации под контролем Департамента полиции
Партия конституционалистов-демократов (кадетов) причислялась сотрудниками Департамента полиции к противникам существующего государственного строя. По их мнению, кадеты были партией оппозиционной режиму, однако на открытую террористическую деятельность не пошли потому, что «были застигнуты врасплох террористической деятельностью 80-х гг.», напуганы ей и не смогли «пойти дальше скрытого сочувствия ей». Как предсказывал в 1902 г. высокопоставленный чиновник Департамента П.И. Рачковский, конституционалисты непременно должны присоединиться к боевой партии, если бы таковая возродилась и упрочилась»1.
Деятели кадетской партии, исповедовавшие идеологию реформизма и строительства основ правового государства, использовали для реализации своих целей все имевшиеся в их распоряжении легальные возможности. Свои идеи кадеты пропагандировали с университетских кафедр, с трибун Государственных дум, со страниц периодической печати. Важную страницу истории либерального движения представляла деятельность кадетов в неполитических общественных организациях.
Важно заметить, что опасения политической полиции вызывали не только организации, находившиеся под влиянием леворадикальной оппозиции, выступавшей за свержение существующего государственного строя, но и общества, объединявшие влиятельных и авторитетных лидеров либерального движения. Крупными центрами российского либерализма являлись в начале XX в. Вольное экономическое общество (ВЭО), Лига образования, Педагогическое общество при Московском университете, Московское общество распространения технических знаний с его структурными подразделениями - Учебным отделом,
Комиссией по организации домашних чтений и др. Используя арсенал предоставленных легальным обществам средств для пропаганды либеральных ценностей гражданского равноправия и конституционного строя, оказывая идейное влияние на широкие общественные круги как в столичной, так и провинциальной России, куда направлялась их литература, приезжали лекторы и т.п., эти организации постоянно испытывали на себе пристрастное внимание полиции.
Факты закрытия полицией на рубеже XIX-XX вв. пользовавшихся всероссийской известностью общественных объединений либералов - Юридического общества при Московском университете, Петербургского исторического общества, Союза взаимопомощи русских писателей, Московского общества взаимо-помощи лиц интеллигентных профессий и др., описаны А.Д. Степанским. Противодействие властей обществам, в которых сильно было кадетское влияние, отмечает Н.Г. Думова, указывая на разгром Московского общества грамотности, в котором к началу 1908 г. оставалось всего 4 человека, а также на немалые трудности, которые приходилось преодолевать в этот период Вольному экономическому обществу, Пироговскому обществу русских врачей, Русскому техническому обществу, Обществу народных университетов, где кадетская партия традиционно занимала прочные позиции.
Особая настороженность к влиятельным организациям либеральной интеллигенции демонстрировалась полицейской властью в годы Первой русской революции, что было связано с высокой популярностью кадетской партии на выборах в Первую и Вторую Государственные думы. Летом 1907 г. распоряжением московской администрации были закрыты Московский областной отдел Лиги образования и Педагогическое общество при Московском университете. Полиция усилила агентурную разработку других известных просветительских обществ либерально-оппозиционного направления.
Главным аргументом для расследования деятельности этих общественных организаций служил их членский состав. Так, характеристика революционной деятельности просветительских обществ С.-Петербурга в составленной начальником Петербургского охранного отделения А.В. Герасимовым в 1906 г. справке начиналась с анализа руководящего состава старейшей российской организации - Вольного экономического общества. Руководство ВЭО в то время было широко известно полиции своей неблагонадежностью. Президент ВЭО академик А.С. Фаминцын в агентурных делах фигурировал как подстрекатель учащихся столичных высших учебных заведений к забастовкам. Вице-президент ВЭО и видный деятель Партии народных социалистов Н.Ф. Анненский неоднократно привлекался к дознаниям за государственные преступления. Председатель III отделения ВЭО, занимавшегося крестьянскими делами, А.В. Пешехо-нов (до 1905 г. эсер, затем энес) был «известен в революционных кругах». Секретарь ВЭО и редактор издаваемых им «Трудов» врач В.В. Хижняков - кадет, неоднократно привлекался к дознаниям за государственные преступления. Исходя из состава руководства ВЭО полицейский чиновник делал вывод, что организация «являясь одним из главных очагов революционной заразы, в целях прекращения смуты нуждается в самой тщательной дезинфекции и более или менее продолжительном проветривании».4
Всю тяжесть полицейского преследования испытало на себе в это время Общество распространения технических знаний. Хотя точных сведений о его «политически вредной» деятельности у Департамента полиции не имелось, однако, принимая во внимание «огромный процент политически неблагонадежных лиц в составе членов Общества» (по делам Московского охранного отделения проходило 347 из 606 членов Учебного отдела Общества, возникшего в 1890 г. по инициативе кадета П.Н. Милюкова), за ним было установлено негласное наблюдение.
В делах Московского охранного отделения на членов и лекторов Учебного отдела имелись следующие сведения: Вахтеров В.П. - «писатель, педагог, в 1904 г. привлекался при Московском губернском жандармском управлении к дознанию по обвинению в преступлении... за пропаганду противоправительственных идей и хранение преступных сочинений. На основании Высочайшего повеления 12 мая 1904 г., по всеподданнейшему докладу министра юстиции, Вахтеров был выслан под гласный надзор полиции в Вологодскую губ. На 3 года... Вахтеров являлся одним из учредителей Московского отдела Лиги образования, каковой ... в 1907 г. был закрыт за противоправительственное направление. По сведениям полиции, Вахтеров является убежденным членом народно-социалистической партии, вследствие чего был в октябре 1908 года обыскан, но в виду безрезультатности обыска оставлен на свободе». Гернет М.Н. — «приват-доцент Московского университета, 7 ноября 1898 года Гернет был обыскан по делу кружка «Союзного Совета», но в виду безрезультатности обыска и отсутствия каких-либо прямых указаний на принадлежность его к означенному кружку Гернет был оставлен на свободе без привлечения к расследованию». Кизеветтер А.А. - «профессор Московского университета, принадлежит к неле-гализированной конституционно-демократической партии». Мельгунов СП. -«писатель, будучи студентом Московского университета участвовал на недозволенной сходке... 29 января 1901 г. В последнее время, по негласным сведениям, Мельгунов принадлежит к народно-социалистической партии»5.
Между тем разработка Общества распространения технических знаний результатов не дала. Обыск в помещении Учебного отдела 22 июня 1907 г., когда была отобрана вся переписка о связях Комиссии по организации домашних чтений Московского Общества распространения технических знаний с ее подписчиками из разных мест Российской империи, также ничего предосудительного в деятельности Общества не обнаружил. Не вооружило полицию подобными фактами и агентурное расследование.
