Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Государственно-политическое устройство на территории Дагестана в первой половине XIX века
1. Изменения в административно-политическом устройстве Дагестана в первой половине XIX века
а. Юридическое оформление присоединения Дагестана к России: правовая база и правовой статус
б. Государственно-административные преобразования на территории Дагестана в первой половине XIX века 3 9
2 . Формы и особенности организации государственного управления на территории Дагестана в первой половине XIX века
3. Правовое регулирование сословных отношений
а. Правовое положение свободного населения
б. Правовое положение зависимого населения: раяты, чагары, лаги
Глава II. Правовая система Дагестана в XIX веке (адат и шариат)
1. Судоустройство и судопроизводство по адату и шариату
а. Формирование судебных органов по адату и суда по шариату, их различие
б. Порядок судопроизводства по адату
2. Правонарушения и наказания по адатам: уголовное право
. а. Иск, доказательства, наказания, определяемые по адату
б. Убийство, кровомщение, поранение и увечья
в. Кража, грабеж:, поджог
3. Адаты по имущественным спорам, брачным и наследственным делам: гражданское право
а. Адаты по брачным делам
б. Наследственное право
4. Земельно-правовые отношения на территории Дагестана в XIX веке
5. Реорганизация правовой системы Дагестана после присоединения к России ( - -е гг. XIX в.)
Глава III. Административно-судебные реформы во второй половине XIX века.
1. Административная реформа
а. Создание Дагестанской области
б. Ликвидация феодальных ханств и унификация государственно-административного управления: формирование округов
2. Судебная реформа в Дагестанской области: особенности формирования и функционирования судебных органов в пореформенный период ( - -е гг. XIX в.)
3. Реформа сельского управления в Дагестанской области
4. Аграрная реформа в Дагестанской области ( - -е гг. XIX в.)
а. Правовое регулирование сословно-поземелъных отношений
б. Ликвидация рабства и освобождение чагар в Дагестане
5. Административно-политические преобразования в Дагестане в - - е гг. XIX века
Заключение
Библиография
Приложение
Список сокращений
Словарь терминов
- Изменения в административно-политическом устройстве Дагестана в первой половине XIX века
- . Формы и особенности организации государственного управления на территории Дагестана в первой половине XIX века
- Судоустройство и судопроизводство по адату и шариату
- Административная реформа
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В свете глубоких преобразований, которые продолжает переживать наше государство, в научных кругах идет полемика о перспективах развития политических и правовых институтов Российского государства. Дагестан - это не просто один из субъектов Российской Федерации, а самая многонациональная республика, расположенная на южной границе России. Взаимоотношения Российской Федерации с Республикой Дагестан, на наш взгляд, должны строиться с учетом преемственности государственно-правовых традиций, местных обычаев, особенно в современных условиях, когда межнациональные отношения на Кавказе обострились. Анализ знаний о государстве и праве рассматриваемого региона в конкретный период, выявление особенностей государственного строя и правовых норм помогут правильно регулировать отношения на государственном уровне, создать законодательную базу, которая будет эффективно работать.
К числу наиболее важных проблем, разрабатываемых учеными-юристами на современном этапе, следует отнести изучение истории государства и права народов нашей многонациональной страны. Тема настоящего исследования является одной из актуальных и малоизученных по данной специальности. Она подразумевает изучение комплекса вопросов, связанных с государственно-политическим устройством на территории Дагестана в первой половине XIX в., правовой системой Дагестана в целом на протяжении всего рассматриваемого века, административно-судебными реформами второй половины XIX в. и т.д. Тема эта очень многогранна и интересна тем, что затрагивает такие важные вопросы, как процесс включения Дагестана в состав России; попытки объединить в единое централизованное государство ряд автономных феодальных образований и самостоятельных союзов сельских общин; организация управления горскими народами и социальная обстановка во владениях Дагестана. Самостоятельной научной проблемой является анализ
5 механизма политического и административного управления, который действовал в России в отношении национальных окраин, в том числе Дагестана.
Актуальность настоящего исследования определяется также необходимостью объективного анализа существовавших в рамках правовой системы Дагестана адата, шариата и действовавшего параллельно имперского права (в результате включения горцев в российское правовое пространство). Эти правовые источники в рассматриваемый период определяли нормы общественного поведения, регламентировали структуру и деятельность центральных и местных органов власти и управления, регулировали вопросы всех отраслей права, включая судоустройство и судопроизводство.
Сосуществование адата и шариата - отличительная особенность правовой практики Дагестана. Обычное право касалось многих уголовных, гражданских дел, порядка владения, пользования и распоряжения землей. По мусульманскому праву (шариату) в основном регулировались дела, связанные с религией, наследованием, семейными отношениями и т.д. Основные начала правовых отношений горцев содержатся в адатах. Адаты играли важную роль в регулировании социальных отношений. Вплоть до установления советской власти адат, несмотря на упорное стремление духовенства расширить сферу применения шариата, являлся в Дагестане основным действующим источником права.
Во второй половине XIX в. важной проблемой Российского государства на Северо-Восточном Кавказе, в частности в Дагестане, стало включение народов, ранее не входивших в его административные структуры, под управление государственной власти. Коренному населению Дагестана необходимо было пройти адаптационный период в условиях единой российской социально-политической и правовой сферы. В Дагестане были проведены кардинальные преобразования, определившие ход его дальнейшего развития. Это выразилось преимущественно в развитии государственных, административных и судебных учреждений, сельского управления, в решении
аграрного вопроса. В итоге здесь образовалась система военно-бюрократического управления, где порой были объединены институты центральной (российской) и местной власти.
Затрагиваемые автором проблемы актуальны, поскольку в настоящее время в обществе появляются такие деструктивные силы, которые пропагандируют политику сепаратизма, а в виде объяснения приводится идея перманентно-векового противостояния исламского и христианского миров. Интерес к государственным и правовым институтам Дагестана XIX в., развивающимся отчасти под влиянием России, обусловлен сходным характером многих процессов. Они связаны с переоценкой традиционных взглядов на взаимоотношения народов России и Кавказа, а также с известной западной и восточной идеологической и экономической экспансией, ставящей под угрозу целостность Дагестана как субъекта Российской Федерации. Кроме того, это связано с геополитической ситуацией на Кавказе, возникшей в последнее десятилетие. Сегодня, когда великие государства мира имеют ввиду Прикаспийский регион, как зону своих стратегических интересов, геополитическое значение Дагестана возрастает. Национальная политика, проводимая центром в постсоветское время, не учитывающая местные особенности, обострение межнациональных отношений и пр. привели к конфликтной ситуации на Кавказе. Опыт государственно-правовой истории народов Кавказа поможет истинному пониманию происходящих на его территории событий, их научному и политическому прогнозированию. Исследование этого опыта на основе правильной методологии может оказаться полезным при корректировке региональной и национальной государственной политики России на Кавказе, и в частности Дагестане.
Необходимость комплексного исследования указанных выше вопросов обусловлена также тем, что в отечественной историографии все ещё нет обобщающей работы по этой теме. В имеющихся специальных научных трудах материал отражается сюжетно. Существующих исследований, посвященных отдельным вопросам государственно-правовой системы в том или ином
7 национальном районе, явно недостаточно. Однако с помощью новых исследований можно не только определить основные тенденции в установлении российского управленческого опыта в национальных регионах России, но и обнаружить закономерности этого процесса. Они позволят проследить воздействие новых политических институтов на социально-экономическое развитие различных народов, вошедших в состав России в разное время. Разработка темы в целом дает возможность осветить набор вопросов, связанных с возникновением, функционированием и развитием институтов власти и управления, правовой системы в отдельно взятом субъекте Российской Федерации.
И, наконец, актуальность темы исследования состоит еще и в том, что история государства и права конкретного субъекта имеет специфические черты, а это поможет изучить государственно-правовую систему народов России в рассматриваемый период в целом. К тому же государственно-правовая система Дагестана XIX в. изучена недостаточно и требует более тщательного анализа.
Хронологические рамки исследования охватывают период с начала до конца XIX в. Исходная дата - активизация российской политики на Северном Кавказе после присоединения Грузии к России и заключения Гюлистанского договора 1813 года, который долгое время ошибочно фигурировал как дата добровольного вхождения Дагестана в состав России. Тогда владения Дагестана ещё были политически самостоятельными, но Россия уже предпринимала попытки добиться влияния на них. Ограничивается исследование периодом утверждения нового военно-административного аппарата управления. Право уже представляет собой сочетание адата, шариата и российского законодательства, тогда как в начале XIX в. нормы последнего правового источника не имели силы закона в отношении горцев.
Данный временной отрезок имеет ряд особенностей, отличающих его от других периодов отечественной государственно-правовой истории. На территории Дагестана существовали самостоятельные владения, а также созданные российским руководством округа. После подавления движения
8 горцев властями была образована Дагестанская область с единой однотипной системой управления, которая официально стала называться военно-народной. Именно в этот период наглядно прослеживается формирование и эволюция административно-политического управления и права в Дагестане. Кроме того, он является самым главным в процессе объединения дагестанских народов с народами России, т.к. способствовал выходу Дагестана на широкую международную арену.
Поднятые в работе проблемы нуждаются в тщательном освоении на уровне политико-правового сознания и государственной практики.
Степень разработанности темы. Специальных работ, посвященных данной теме, как уже отмечалось выше, нет. Но в то же время её некоторые аспекты отразились в отечественной дореволюционной, советской, современной и зарубежной историографии. Историография дореволюционного периода по большей части отличается тенденциозностью, которая выражается в прославлении всех без исключения мероприятий царизма по покорению горских народов. Отдельные труды пронизаны духом . откровенного великодержавного шовинизма, монархической идеологии. Но, несмотря на недостатки, труды авторов дореволюционного времени содержат частную информацию и эмпирические данные, которые вкупе дают возможность прийти к объективным выводам. Основную роль при проведении исследования сыграла историография XIX в., которая богата ценными сведениями и большим количеством фактического материала. Ценность этих работ прежде всего в том, что они написаны современниками, свидетелями рассматриваемого периода, которые, полагаем, объективно отражали события того времени. Поэтому значимость их при изучении затрагиваемой проблемы очевидна.
В шеститомном сочинении Н.Ф. Дубровина «История войны и владычества русских на Кавказе»1 собраны, в частности, обширные сведения о политическом устройстве и административном управлении, сословных отношениях дагестанских горцев. Здесь освещаются вопросы, связанные с
1 Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871-1888. Т. I—VI.
9 принятием дагестанскими владетелями русского подданства. Автор использует выдержки из ценных документов, рескрипты русских царей кавказскому начальству, которые позволяют резюмировать о целях проводимой в разное время политики военного руководства на Кавказе. В работе раскрываются политические мотивы царской администрации при проведении того или иного мероприятия. Словосочетание «владычество русских» полностью отражало позицию подобных авторов, а значит и высших российских кругов, на взаимоотношения с местным населением.
В том же русле построено апологетическое сочинение «Утверждение русского владычества на Кавказе»1 (под редакцией генерал-майора В.А. Потто), отдельный том которого посвящен управлению Закавказьем - от присоединения Грузии до наместничества князя Михаила Николаевича, где подробно излагаются обстоятельства учреждения российской власти в различных частях края. На основе этих материалов, извлечённых из архивов кавказского наместничества и Штаба Кавказской армии, в работе определяются основные особенности деятельности российской военной администрации.
Последователем В.А. Потто стал его преемник на должность начальника военно-исторического отдела штаба Кавказского военного округа С. Эсадзе. Особо следует отметить его двухтомный труд «Историческая записка об управлении Кавказом», составленный на основе официальных, в том числе архивных, источников и собственных наблюдений автора. С. Эсадзе пытается обосновать введение в среде горцев «военно-народного управления» исходя из тех политических, военных и экономических условий, которые сложились в Дагестане к 60-м годам XIX века, анализирует причины ликвидации самостоятельных владений и освобождения некоторых категорий зависимого населения. Автор полагал, что введенное Россией управление имело фискальный, полицейский характер, оно удовлетворяло «то переходное
Утверждение русского владычества на Кавказе. Гражданское управление Закавказьем - от присоединения Грузии до наместничества великого князя Михаила Николаевича. Тифлис, 1901. Т. XII.
10 состояние, в котором находилось туземное население»1, т.е. на том этапе он оправдывал сложившуюся военную систему управления горцами. Большое место в своей работе С. Эсадзе уделяет организации судебной системы и причинам сохранения судопроизводства по адату и шариату, отмечая при этом заслугу А.И. Барятинского, однако не упоминая о чрезмерном контроле военных администраторов за разбирательством судебных дел. Автор идеализирует созданные царизмом административные и судебные органы на местах и в связи с этим делает несколько ошибочных выводов. Несмотря на субъективные и тенденциозные положения, работа С. Эсадзе внесла значительный вклад в обобщение и систематизацию обширного фактического материала по этой проблеме.
Иначе характеризует судебные органы, действовавшие в крае, сенатор, и.о. обер-прокурора общего собрания кассационных департаментов Правительствующего сената Н.М. Рейнке в работе «Горские и народные суды Закавказского края» , где обобщается судебная практика народов Кавказа. Анализируя деятельность судебных органов, Н.М. Рейнке пришел к выводу, что она уже не отвечает духу того времени. Его критическое отношение к судебной системе было связано с произволом и анархией, имевшими место в судопроизводстве. Н.М. Рейнке излагает свой план преобразований местной судебной системы, который был выработан им в результате изучения практики так называемых «народных судов», и ратует за отделение судебных органов от администрации по образцу реформы 1864 года в России.
Ценный фактический материал содержится в трудах Е.И. Козубского, который прожил в Дагестане более 30 лет и, будучи секретарем Дагестанского областного статистического комитета, имел доступ к обширной информации. Под его редакцией были составлены и изданы содержательные труды: «Памятная книжка Дагестанской области»3, «Дагестанский сборник»4 и др. В
1 Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907. Т. II. С. 81.
2 Рейнке Н.М. Горские и народные суды Закавказского края. СПб., 1912.
3 Козубский Е.И. Памятная книжка Дагестанской области. Темир-Хан-Шура, 1895.
4 Дагестанский сборник. Темир-Хан-Шура, 1902; 1904. Вып. 1,2.
них излагается материал по истории российского управления в отдельных районах, автономных владениях, начиная с первой половины XIX в., об учреждении, административном устройстве и составе округов Дагестана, а также необходимые статистические сведения о Дагестанской области. Кроме того, здесь наиболее полно по сравнению с трудами других представителей дореволюционной историографии отражены события, связанные с упразднением ханств Дагестана. Е. Козубскому принадлежит историко-хронологический свод «Материалы для истории управления Дагестанской областью» , содержащий законы и подзаконные акты российских властей, которые принимались по различным отраслям управления Дагестана. По своему значению этот раздел является ценным источником по изучаемой проблеме.
Исследованию права горцев посвящены также работы А.В. Комарова, Ф.И. Леонтовича, М.М. Ковалевского, И.Я. Сандрыгайло, Н.С. Семенова и некоторых других, изучавших юридическую систему горцев в ее историческом развитии. К сожалению, материал по обычному праву горцев лимитируется сравнительно узким кругом изданных источников, среди которых основное место занимают сборники адатов, составленные в 40-60-х годах XIX в. по заданию русской администрации на Кавказе. Определенный материал об обычном праве горцев содержится в труде профессора Одесского университета Ф.И. Леонтовича «Адаты кавказских горцев»2, в котором обстоятельно исследуются виды правотворчества и механизм регулирования адатного права. В обширном предисловии и комментариях Ф. Леонтович рассматривал ряд важных вопросов, касающихся происхождения, оформления и развития горских адатов. Им высказаны ценные соображения о влиянии на адат русского и мусульманского права.
Материалы для истории управления Дагестанской областью // Дагестанский сборник. Вып. 1. Раздел 1. С. 230-365; Дагестанский сборник. Вып. 2. Раздел 2. С. 41-46. 2 Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев: Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1882, 1883. Вып. I, II.
12 Крупнейшим исследователем обычного права дагестанских народов был широко известный в России и за рубежом ученый и мыслитель М.М. Ковалевский. Особый интерес представляют такие его работы, как «Современный обычай и древний закон», «Закон и обычай на Кавказе». В своих исследованиях М. Ковалевский стремился к широким научным обобщениям, основывая их на богатейшем фактическом материале. Им были использованы архивные данные окружных управлений Аварского, Андийского, Казикумухского, Гунибского округов. Наибольшую ценность имеет его капитальное исследование «Закон и обычай на Кавказе»1, явившееся итогом многолетней работы автора. Изучая правовые обычаи народов Дагестана, М. Ковалевский пришел к выводу, что они представляют собой единую юридическую систему, хотя и с разницей в частностях у отдельных народностей. Достаточно внимания ученый уделял характеру изменений,
происшедших в обычном праве горцев под влиянием шариата и политики
»
кавказской администрации, причем он преувеличивал влияние последней, не придавая должного значения тому, что правовые институты возникают и изменяются в результате социально-экономического развития и других объективных факторов. В целом работы М. Ковалевского в области дагестанского обычного права имеют весьма большое научное значение.
К вышесказанному следует добавить и то, что в опубликованных сборниках указанных исследователей содержатся преимущественно нормы уголовного и процессуального права. Картина по другим отраслям обычного права горцев, и в особенности гражданского права, никем не была представлена полностью. Нередко сбором материалов обычного права занимались люди, не имеющие специальной юридической подготовки, что, естественно, отразилось на сведениях о горском адате.
Таким образом, дореволюционная историография анализируемого нами периода в целом имеет две характерные черты: во-первых, она основана на богатом фактическом материале, во-вторых, она страдает субъективностью, т.к.
1 Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. I, II.
13 материал иногда преподносится тенденциозно. Это объясняется в большинстве случаев предвзятостью многих авторов, которые старались обелить политику царизма по отношению к национальным регионам, т.к. являлись представителями официальных кругов.
Изменениям государственных и правовых институтов Дагестана, к сожалению, в советской юридической литературе уделено недостаточно внимания. В отличие от работ дореволюционных авторов, труды советских исследователей не свободны от упрощенных схем советского времени и отличаются методологическим единообразием. Поэтому некоторые положения этих трудов следует рассматривать критически. Так, игнорируя наличие у горцев Северного Кавказа феодальных государств, не учитывая происходивших здесь процессов, некоторые исследователи советского периода недооценивают сравнительно высокий уровень развития феодализма в начале XIX вв.1
Особо следует отметить труды дагестанских историков-юристов, в которых анализируются различные аспекты изучаемой темы. В работе Х.-М.О. Хашаева «Общественный строй Дагестана в XIX в.» дан анализ сословных отношений по отдельным владениям Дагестана. О форме государства на территории Дагестана, на наш взгляд, интересно высказывается P.M. Магомедов: «Феодальный Дагестан... никогда не был оформлен в какую-либо федерацию, не выявлены также и определенные свидетельства существования в нем единой верховной власти, ни одна из его земель (даже в периоды своего временного лидерства) не выступала в роли преобладающего политического ядра (основы) по отношению к остальным частям Дагестана»3. Он отмечает, что нормы адата «дают богатый и разнообразный материал для изучения дагестанского общества с древнейших времен до XIX в. включительно. По адатам можно судить об уровне развития сельских общин, вольных обществ,
1 См., например, Робакидзе А.И. Некоторые черты горского феодализма // Советская
этнография. 1978. №2.
2 Хашаев Х.-М.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.: Изд-во АН СССР, 1961.
3 Магомедов P.M. О некоторых особенностях развития феодальных отношений у народов
Дагестана // Развитие феодальных отношений у народов Северного Кавказа. Махачкала,
1988. С. 40.
14 социальной структуре и политической организации общества»1. В работах Х.Х. Рамазанова подробно изучаются сословно-поземельные отношения в Дагестане во второй половине XIX в. и процесс проведения аграрной реформы . Отдельным вопросам реорганизации государственно-правовой системы Дагестана после присоединения к России посвящены труды А.С. Омарова3.
В статье Р.А. Губахановой4, посвященной государственным учреждениям Дагестана в пореформенный период, можно отметить серьезный научный подход к изучению структуры органов российского управления в Дагестане. Здесь раскрываются основные звенья административных институтов власти, таких, как наместничество, губернаторство, а также отношения между центральными и местными органами управления. Критикуя отдельные моменты процесса преобразования в области административно-политического управления, Р. Губаханова подчеркивает его положительное значение.
Некоторую помощь при написании работы оказали труды авторов постсоветского времени, таких, как А.С. Акбиев, В.О. Бобровников, М.М. Гасанов, З.Х. Мисроков, А.Х. Рамазанов. Проблемы государственно-правовой истории отдельных регионов сейчас разрабатываются представителями различных научных направлений. В частности, В.О. Бобровниковым5 много внимания уделено правовым документам до- и пореформенного Дагестана, юридической форме и практике адата. Следует особо отметить концептуальную работу А.Х. Рамазанова «Россия и Дагестан в XIX - начале XX веков: государственно-политические, социально-экономические и культурные
1 Магомедов P.M. Адаты дагестанских горцев как исторический источник. М., 1960. С. 2.
2 Рамазанов Х.Х. Крестьянская реформа в Дагестане // Ученые записки ИИЯЛ ДФ АН СССР.
Махачкала, 1957. Т. II. С. 64-109; Он же. К вопросу о борьбе раят и зависимых крестьян за
ликвидацию крепостнических отношений // Ученые записки ИИЯЛ ДФ АН СССР.
Махачкала, 1958. Т. V. С. 161-179.
3 Омаров А.С. Из истории права народов Дагестана. Махачкала, 1968; Он же. Изменение в
праве и суде после присоединения Дагестана к России // Ученые записки ИИЯЛ ДФ АН
СССР. Махачкала: Изд-во Дагфилиала АН СССР, 1970. Т. 20. С. 176-204.
4 Губаханова Р.А. Государственные учреждения в Дагестане в пореформенный период //
Государства и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане: Тематический
сборник. Махачкала, 1989. С. 140-153.
5 Бобровников В.О. Мусульмане Северного Кавказа: обычай, право, насилие. М.: Вост. лит.,
2002.
15 взаимовлияния»1, в которой автор ставит новую проблему в российско-дагестанских отношениях, где стороны признаются равными субъектами этих отношений. Автор сделал ценные выводы, которые помогают глубже разобраться в некоторых аспектах деятельности российской администрации в Дагестане.
В нашем исследовании использованы работы таких государствоведов и правоведов, как М. Аткин, И. Гильденштедт, Р. Давид, А. Першиц и др.
Следует отметить, что авторы всех вышеуказанных работ сделали большой шаг в изучении некоторых аспектов государственно-правовой истории Дагестана. В связи с этим необходимо провести историко-правовой анализ и сравнительное изучение этих материалов, что позволит в значительно большей степени использовать их для освещения вышеназванной проблемы.
Объектом исследования является изучение вопросов, связанных с государственно-политическим устройством, правовой системой Дагестана в XIX в. Рассматриваемый период - это время, когда адат и шариат конвергируются с российским правом и становятся имманентной частью российского правового пространства в целом. Выбор Дагестана как объекта исследования связан не только со сложной этнополитической обстановкой в настоящее время в регионе, но и с тем, что на местном материале хорошо прослеживаются основные тенденции и изменения государственных и правовых институтов в Дагестане в XIX в. после включения его в состав Российской империи и под влиянием административно-политической и правовой системы России.
Предмет исследования составляют процессы становления, функционирования и развития государственных и правовых институтов на территории Дагестана в XIX веке, которые, с одной стороны, определялись внутренней политикой Российской империи, а с другой - влиянием местных специфических особенностей.
1 Рамазанов А.Х. Россия и Дагестан в XIX - начале XX веков: государственно-политические, социально-экономические и культурные взаимовлияния. Махачкала: ГУП «Дагкнигоиздат», 2003.
Цели и задачи исследования. Основной целью настоящей работы является по возможности полный и всесторонний анализ становления, формирования и совершенствования государственных и правовых институтов в Дагестане в XIX веке. Указанная цель обуславливает конкретные задачи исследования:
рассмотреть, как складывались взаимоотношения царских властей и местных правителей, проследить, как они видоизменялись - от вассальных до частичной потери владениями своей самостоятельности; исследовать изменения в административно-политическом устройстве Дагестана в первой половине XIX века;
показать особенности организации управления во владениях в дореформенный период;
осветить социальную структуру населения, объединить её представителей в две группы и охарактеризовать правовой статус каждой из них;
проанализировать особенности правовой системы Дагестана в XIX веке, принципы сосуществования и различий адата, шариата и имперского права; описать адаты дагестанских горцев и судопроизводство по ним; '
выявить и показать динамику развития таких вопросов, как иск, доказательства и наказания, определенные по адату; убийство, кровомщение, поранение и увечья; воровство, грабеж, поджоги; адаты по гражданским делам, по наследственному праву; адаты по брачным делам;
показать самобытность регулирования земельно-правовых вопросов, права собственности на землю;
исследовать особенности и перспективы изменения в праве после присоединения Дагестана к России;
выявить и тщательно проанализировать всё законодательство, имеющее отношение к административно-судебным реформам второй половины XIX века; определить основные принципы создания Дагестанской области;
исследовать процесс ликвидации феодальных ханств и формирования округов на территории Дагестана;
изучить на основе анализа административного и судебного законодательства особенности функционирования судебных органов в пореформенный период;
охарактеризовать развитие и основные изменения сельского управления;
раскрыть деятельность российской администрации в Дагестане по регулированию сословно-поземельных отношений, оценить значение аграрной реформы;
разъяснить сущность административно-политических преобразований в Дагестане в 1870-1890-е годы XIX века.
Исследованием не охвачены вопросы, связанные с появлением на политической карте Дагестана имамата Шамиля, который возник в результате активизации крайне антирусских сил и длительной вооруженной борьбы горцев за свободу и независимость. Это, на наш взгляд, - достаточно исследованная область в историографии.
Методологическая, нормативно-правовая и научная база исследования. Методологической основой исследования служит общенаучный диалектический метод познания и вытекающие из него частно-научные методы: формально-юридический, системно-структурный, конкретно-социологический, метод сравнительного правоведения и др. При написании работы были использованы также методы историзма и исторического детерминизма. Большое значение имел объективный анализ документов, проведенный диссертантом с учетом обстоятельств их составления, личности авторов и преследуемых ими целей. Применение всего комплекса методов позволило исследовать рассматриваемые объекты во взаимосвязи, целостно и всесторонне.
Теоретическую базу исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых, как дореволюционных, так и современных. Многогранность проблемы потребовала привлечения не только материала по
18 истории государства и права Дагестана, но и научной литературы по теории государства и права, истории, иным отраслям права.
Источниковой базой исследования являются документы и материалы, извлеченные из фондов Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Центрального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД), Центрального государственного исторического архива Республики Грузия (ЦГИА РГ), Рукописного фонда ИИАЭ ДНЦ РАН. Здесь в специальных фондах сосредоточен богатый материал по истории государства и различным отраслям местного права. Архивные документы убедительно показывают, как российское государство, право и судебная практика воспринимали и санкционировали решения, выносившиеся на основе адатного и мусульманского права. Важное значение для исследования имело изучение материалов региональных архивов, в частности большого числа конкретных судебных дел.
Написание настоящей работы было бы невозможным без привлечения таких фундаментальных собраний законодательных актов, как «Полное собрание законов Российской империи» и «Свод законов Российской империи», в которых содержатся необходимые нормы по изучаемой теме. В диссертации анализируются именные указы императора, утвержденные им решения Кавказского комитета и Государственного совета. Следующим видом источников по изучаемой теме стали отчеты представителей русской администрации на Кавказе. Так, например, позицию и действия властей в отношении Дагестана в 60-е годы XIX века можно оценить с помощью «Всеподданнейшего отчета главнокомандующего Кавказской армией по военно-народному управлению за 1863-1869 годы»1, изданного в 1870 году в Петербурге. В нём наместник Михаил Николаевич подводит итоги своей деятельности, подробно останавливаясь на вопросах упразднения феодальных владений в Дагестане.
Всеподданнейший отчет главнокомандующего Кавказской армией по военно-народному управлению за 1863-1869 годы. СПб., 1870.
В качестве источников послужили также «Акты Кавказской археографической комиссии» (АКАК), «Сборник сведений о кавказских горцах» (ССКГ), «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа» (СМОМПК), «Кавказские календари» (КК).
Нами использованы и опубликованные сборники документов. Среди них: «Из истории права народов Дагестана», «Материалы по истории Дагестана и Чечни», «Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв.», «Русско-дагестанские отношения в XVIII - нач. XIX вв.», «Феодальные отношения в Дагестане в XIX - нач. XX вв.», «Хрестоматия по истории права и государства Дагестана в XVIII-XIX вв.»1. В них, в частности, содержится информация об организации и развитии управления, административных преобразованиях, формах и способах их проведения, отмене ханской власти, о феодальных и государственных повинностях населения, а также приводятся некоторые памятники права.
Работа над указанным кругом источников позволила получить
необходимое представление по изучаемой проблеме. Для большей
объективности в процессе работы над диссертацией сведения из разных
источников проверялись и сопоставлялись. :
Научная новизна диссертации выразилась в проведении исследования в аспектах, недостаточно изученных современной юридической наукой. Предпринята попытка представить наиболее актуальные проблемы становления и развития государственности и права в Дагестане в XIX веке, показать, что институты «государство» и «право» имели корни в историческом прошлом Дагестана и были обусловлены его государственно-правовыми традициями. Новизна данной работы состоит в том, что она является первой попыткой дать всесторонний комплексный анализ основных тенденций и изменений
1 Из истории права народов Дагестана: Материалы и документы. Махачкала, 1968; МИДЧ. 1801-1839. Махачкала: Даггосиздат, 1940. Т. 3. Ч. I; Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв. М.: Наука, 1965; Русско-дагестанские отношения в XVIII - начале XIX вв.: Сборник документов. М.: Наука, 1988; Феодальные отношения в Дагестане. XIX - начало XX вв.: Архивные материалы. М.: Наука, 1969; Хрестоматия по истории права и государства Дагестана в XVIII-XIX вв. Махачкала: Изд-во ДГУ, 1998. Ч. I.
20 государственных и правовых институтов в Дагестане в указанных хронологических рамках.
Положения, выносимые на защиту:
1. Эволюция государственности Дагестана в работе подвергается
значительному переосмыслению. Тщательный анализ исторического наследия
дает основание отвергать имеющиеся неубедительные трактовки и вместе с
этим утверждать, что в горной части Дагестана в XIX в. существовали
феодальные отношения, переплетавшиеся с пережитками патриархально-
родовых отношений, а вовсе не отношения исключительно
первобытнообщинные. Собранный автором материал иллюстрирует наличие
здесь определенного уровня государственности.
Объединения сельских общин и «вольные общества» в XIX в. не были
абсолютно независимыми и полностью демократическими, однако они не были
и просто родоплеменными организациями, в которых продолжали
господствовать архаические отношения, характерные для
первобытнообщинного строя. Они представляли собой вполне оформившиеся территориальные объединения, в которых уже имели место социально-групповые размежевания и противоречия.
2. Существовавшая в Дагестане социальная пирамида включала в себя две
основные группы: феодалов (шамхалы, уцмии, ханы, беки (бии), чанки, сала-
уздени, крупное духовенство) и крестьянства (уздени, раяты, чагары).
Большинство представителей этой иерархической лестницы пользовались
своим социальным статусом, как правило, с момента рождения. Например,
право именоваться беком или узденем давалось исключительно по рождению.
Анализ источников позволил автору выявить общий порядок, согласно
которому беки не могли посягать на личные права тех жителей, которые
согласно их правовому статусу пользовались личной свободой. Правовое
положение отдельного лица в Дагестане зависело от таких факторов, как
принадлежность к тухуму, а последнего к той общине, в которую входил этот
тухум; от положения данной общины в союзе общин; и, наконец, от места и
21 статуса самого союза в системе государства, вне зависимости от существующей в нем формы правления.
3. Адатно-правовые системы на территории всего Дагестана в целом были
единообразны. Однако в XIX веке в Дагестане действовало до 60
партикулярных систем адата, обусловленных наличием на его территории
множества государственных образований. Различия в содержании правовых
норм выражались прежде всего в наличии разнообразных форм санкций и
организации судебного процесса: системы штрафов, уголовных выкупов,
численности присягателеи и соприсягателей. Основными причинами
сохранения суда по адатам стали, на наш взгляд: 1) слишком строгие, даже по
мнению дагестанцев, наказания, определяемые Кораном, за незначительные
преступления (как, например, воровство); 2) меркантильные интересы местных
правителей, для которых суд по адату был немаловажным источником их
доходов. Кроме того, изучение мусульманского законоведения, писанного на
арабском языке, у народа вызывало непреодолимые затруднения, а значит, суд
по шариату не гарантировал от произвола судей, обладавших монопольным
знанием закона. Со второй половины XIX в. традиционное адатное и
мусульманское право интегрируется в российское право и вливается в единую
правовую систему империи.
4. Отмечая отличительную особенность правового сознания горцев,
диссертант формулирует представление, бытовавшее среди них: преступление
и наказание по существу являются не частными, а общественными деяниями.
По адату любое правонарушение причиняет ущерб или затрагивает честь не
столько отдельной личности, сколько того коллектива, с которым он связан, -
семьи, тухума, магала, аула и т.д. Субъектом права порой выступал не индивид,
а общественная группа, которая создавала правовые нормы. Человек, не
принадлежавший к какой-либо социальной группе, был фактически лишен
правовой защиты. Быть изгоем для члена джамаата считалось суровым
наказанием.
Земельно-правовые отношения в Дагестане были сложными и имели специфические формы, что объясняется наличием множества форм собственности на землю (частная, вакуфная, общинная). Их особенность заключалась также в том, что индивидуально-крестьянская и общинная формы земельной собственности занимали приоритетное место по сравнению с вакуфными землями, которых было немного. Общая тенденция - постепенное расширение объемов феодальной формы собственности, которая возрастала за счет сокращения пространства частнокрестьянской и общинной собственности.
В работе характеризуется процесс становления и развития элементов так называемого «военно-народного управления», а также точка зрения дагестанских и центральных (российских) властей по отношению к этому управлению. В ряде публикаций исследователей проблемы без достаточного анализа высказываются мнения о выгодном положении, в котором оказались народы Дагестана после введения однотипного управления. Объективное комплексное рассмотрение этих аспектов дает возможность оспорить выдвигаемые выводы об оптимальном характере «военно-народного управления». Между тем было выявлено и положительное в деятельности администрации. Несомненным достижением управления можно назвать тенденцию к образованию однотипного административного аппарата, способствующего единению народов и зарождению более совершенных форм судопроизводства.
К числу наиболее важных сторон процесса ликвидации феодальных владений можно причислить изменения, произошедшие в административном устройстве, связанные с трансформацией ханского управления в окружное управление. В отличие от имеющихся в историко-правовой литературе мнений в работе проводится мысль о том, что отмена ханств имела как положительные, так и отрицательные последствия. Ликвидацией ханств царское правительство решало задачу полного политического подчинения Дагестана и создания единой системы управления. В пользу государства увеличились подати, что способствовало пополнению доходов казны. К прогрессивным явлениям надо
23 также отнести отмену деспотической власти дагестанских правителей и ликвидацию рабства.
С другой стороны, с упразднением ханств были разрушены все виды и формы национальной государственности, наличие которой все же оставляло место для трансформации в перспективе в единое государственное образование.
8. Аграрно-крестьянская реформа 60-х годов XIX в. в Дагестане была продолжением крестьянской реформы в России, однако оказалась противоречивой, половинчатой, непоследовательной и незавершенной. Собранный диссертантом материал позволяет выделить следующие ее особенности: она не основывалась на каком-то едином нормативно-правовом акте, вместо этого действовали разнообразные положения, инструкции и приказы; приобретая затяжной характер, реформа проводилась поэтапно; приемы и результаты реформирования существенно различались по отдельным округам, владениям и даже категориям крестьянства; реформа проводилась представителями «военно-народного управления», русскими офицерами и чиновниками, что наложило на нее особый отпечаток; и, наконец, правительство вносило необходимые коррективы с учетом местной специфики Дагестана в целом и отдельных его регионов.
Практическая значимость исследования состоит, прежде всего, в том, что в силу его концептуального характера оно, возможно, обнажит новые перспективные направления в разработке проблем государственно-правовой истории XIX в. и окажется востребованным в учебно-педагогическом процессе при подготовке как соответствующих общих лекционных курсов, так и специальных курсов, потенциально заложенных в его главах. Выводы, положения, идеи, сформулированные в диссертационной работе, также могут быть использованы историками-юристами при написании учебников, учебных пособий, монографий.
Теоретические выводы и практические рекомендации диссертанта могут быть использованы в законотворческом процессе, в особенности Республики
24 Дагестан. Подобную фактуру законодатель может найти во 2-й главе диссертации, где анализируется преимущественно обычное право горцев. Изучение памятников подобного рода способствует учету традиционных особенностей быта и менталитета народов Дагестана как в прошлом, так и в настоящем. Кроме того, на современном этапе, когда в нашем обществе продолжается период создания новой системы государственного управления, в которой отсутствует командно-административный стиль руководства, изучение представленных аспектов было бы важным подспорьем для специалистов в области государства и права. В частности, материалы диссертации могут представлять значительный интерес при проведении реформ в государственных и муниципальных органах власти.
Апробация результатов исследования. В процессе подготовки диссертация рецензировалась и обсуждалась на кафедрах государственно-правовых дисциплин Дагестанского государственного университета и на кафедре истории государства и права Московской государственной юридической академии. Содержащиеся в ней основные историко-правовые положения и выводы отражены в опубликованных работах автора, а также апробированы на заседаниях методического семинара, «круглого стола» и научных конференциях. Отдельные материалы и выводы данного исследования были использованы автором при прочтении лекций по истории государства и права Дагестана, составлении спецкурсов. Некоторые положения диссертации представлены в виде схем и таблиц и используются в учебном процессе в качестве наглядных пособий. Возможно использование необходимых тезисов диссертации в качестве дополнительного материала в учебных курсах истории государства и права России, общей теории государства и права, истории государства и права Дагестана.
Изменения в административно-политическом устройстве Дагестана в первой половине XIX века
Административно-политическое устройство Дагестана в рассматриваемый период изменялось по мере подчинения отдельных частей Дагестана России. В XIX веке Кавказ являлся объектом споров и вооруженных столкновений между собой соседних с ним держав - Ирана и Турции, а также занимал немаловажное место в восточной политике крупнейших европейских держав - Англии и Франции. Когда на сцену политической жизни Кавказа выдвинулась мощная Российская империя, независимый статус государственных образований -Дагестана подвергся серьёзному испытанию. Политика присоединения народов Дагестана к России своими корнями уходит приблизительно к середине XVI века. На рубеже XVIII-XIX вв. процесс вхождения Дагестана в состав России значительно активизировался, и в этом большую роль сыграли Екатерина II, Павел I и Александр I. Ещё до XIX века Россия взяла под свое покровительство ряд дагестанских владетелей - шамхала Тарковского, уцмия Кайтагского, хана Дербентского - и снарядила в горский край экспедиции под началом генерал-майора Савельева, генерал-поручика В.А. Зубова, генерала Булгакова и т.д. Главнокомандующему на Кавказе В.А. Зубову Екатериной II была дана инструкция: «Привлекать всеми способами и наиболее утверждать в верности шамхала Тарковского, уцмия кара-кайтагского, ханов кази-кумыцкого и аварского, отличая их по мере их усердия и приверженности и награждая услуги их по усмотрению деньгами или подарками..., а для лучшего уверения в их преданности брать от них под видом служения аманатов»1. Императрица дала генерал-поручику В.П. Зубову общие наставления относительно организации политической жизни в регионе: не чинить никаких притеснений жителям, ограждать их личную и имущественную неприкосновенность и не стеснять свободу вероисповедания; во вновь занимаемых владениях «повелено» было оставлять у власти лояльных правителей, а непокорных снимать. Понятно, что вышеперечисленные феодалы пока оставались в плену традиционной «политики лавирования»2.
5 января 1797 г. Павел I рескриптом главнокомандующему на Кавказе генералу Гудовичу повелел: «... Народы горские... удерживать в кротости и повиновении ласкою, ...содержать при вас или в ближайших губернских городах от них аманатов, а при них иметь приставов, которые ласкою могли бы удерживать в них приверженность к России». Здесь интересен такой момент: император рекомендует главнокомандующему вводить у покорных народов должность приставов, которые являлись бы олицетворением покровительства России на местах и проводниками распоряжений начальства. Царское правительство стремилось привлечь к себе на службу прежде всего феодальных владетелей Дагестана. Особыми грамотами Павла I были возведены в чин генерал-лейтенанта русской службы с ежегодным жалованьем 6000 руб. «на содержание войск в готовности к службе императорского двора и на защиту шамхалова владения» шамхал Мехти Тарковский4, в чин 4-го класса с ежегодным жалованьем 2000 руб. уцмий Рустем Кайтагский, в чин 4-го класса с жалованьем 1500 руб. Рустам-кади Табасаранский, в чин 3-го класса Шихали-хан Дербентский
В сентябре 1801 г. после подписания Александром I Манифеста о присоединении Грузии к России Дагестан оказался фактически окруженным русскими владениями. В планах Александра I было установление «между ханами и горскими владельцами для общего их блага твердого союза и дружеского под верховным» его «покровительством согласия»1. Эти планы по существу являлись продолжением разработки идеи федерации, зародившейся у Павла I, т.е. в этих условиях царизм вновь прибегнул к старому плану об организации зависимого от России федеративного государства из разнородных ханств. Если ранее правители поодиночке присягали на верность, то теперь Россия хотела общего договора, связывавшего горские народы союзническими обязательствами. Александр I собирался объединить владетелей и ханов под протекторатом России. В 1802 г. военное командование провело в Георгиевске собрание преданных России владетелей Дагестана и Азербайджана. 26 декабря 1802 г. был подписан договор о создании российской структуры из этих владений. Георгиевский договор состоял из 12 статей2. В нём говорилось, что владетели обязаны быть преданными России, «оставаться в своих владениях спокойными», разбирать все споры «дружески», а в случае несогласия решать их посредством третейского суда, состоящего из владетелей, подписавших договор. В ст. 2 говорится, что «... в случае каких-либо споров или ссор... разбираться по общим законам земли... без всякого пристрастия»3. В конце договора было особо отмечено и установлено - нарушителей статей договора подвергнуть строжайшему наказанию, «и для того прочие союзники нарушение такое с истинными на то доказательствами должны предать» на усмотрение русского императора»4.
. Формы и особенности организации государственного управления на территории Дагестана в первой половине XIX века
Административное устройство края входило в функции главнокомандующего. По приказу от 9 апреля 1816 г. командиром отдельного Грузинского корпуса и главноуправляющим гражданской частью в Грузии и в Астраханской и Кавказской губерниях был назначен А.П. Ермолов1, управление которого продолжалось почти 11 лет. Он был одним из тех, кто активно проводил политику установления на территории Дагестана государственных институтов российского самодержавия. Ермолов представлял военно-оккупационную власть, которая не была связана никакими законами. Дагестан превращался в «обычную колонию, которая должна была утратить все местные формы государственности» . Царизм рассматривал Дагестан «как отсталую колонию, в которой нельзя ввести гражданское управление на основании общеимперских законов» . Для народов Дагестана был установлен режим военного управления, и вся высшая власть в Дагестане была сосредоточена в руках военного командования. Эти изменения сопровождались ростом административного произвола и злоупотреблений, чего не отрицали и сами тогдашние администраторы . Ермолов делал все возможное для ослабления ханств, лишал отдельных феодальных владетелей ханского достоинства (Адиль-хан, Султан-Ахмед-хан, Хасан-хан, Сурхай-хан и др.). Так, в 1818 г. главнокомандующий запретил выдачу жалованья Аварскому хану и аннулировал его генеральский чин. В декабре 1819 г. было получено указание противопоставить Султан-Ахмед-хану сильного соперника - Сурхая, сына Гебека, брата знаменитого Омар-хана1. Царское командование, следуя своей давней тактике, старалось подбирать преданных ему кандидатов. Основным критерием здесь служили не их способности, а благонадежность и лояльность. Если владетель оправдывал возложенные на него надежды, ему обеспечивалась военная и политическая поддержка. Если же, наоборот, правитель проявлял стремление к самостоятельности и показывал свои амбиции, то он сразу же смещался со своего поста под благовидным предлогом . Имперские чиновники, вплоть до самых высокопоставленных, стремились не к сохранению баланса сил между владетелями и их подданными путем поддержки местного самоуправления, а к поиску лиц из правящей элиты, наиболее преданных, с точки зрения имперских начальников, российскому престолу, т.е. всецело зависимых от него, что было крайне сложной задачей. И, напротив, поставить владетелей в зависимость от российского престола через влиятельных лиц, возглавлявших местное самоуправление, не составляло большого труда. Для этого были все традиционные условия. В записке, специально составленной кизлярским комендантом А.И. Ахвердовым, отмечалось: «Владельцы, без согласия подвластных своих узденей, т.е. дворян, никакого дела предпринять не могут, и чаще бывает, что они должны соглашаться с мнением узденей, нежели уздени на владельческие предложения» . Однако имперские чиновники, вплоть до главнокомандующего, ничего не сделали для укрепления местного самоуправления, упорно выискивая «верных», смещая одних и возводя на престолы других, а, убедившись в их «неверности», возвращая прежних. При этом они неизменно укрепляли власть владетелей по отношению к подвластному им населению. Этот режим сохранялся долгое время.
Сменившие Ермолова главнокомандующие Паскевич (с 1827) и Розен (с 1831) имели чрезвычайные полномочия. Они воплощали административную, полицейскую, финансовую и судебную власть, а также командовали всеми имеющимися в крае войсками. Все, что было сделано Паскевичем для внутреннего развития страны, «носило на себе печать несомненной административной заботливости». Он указывал на неотложную потребность гражданского переустройства и даже государя просил о назначении сенаторской ревизии1. Паскевич и Розен имели от императора директивы смягчить «ермоловскую» политику в отношении местных владетелей. Было решено не только одаривать их, но и брать на государственную службу. В 1829 г. Николай I своим указом установил государственное жалование аварским владетелям Сурхаю и Абу-Нуцал-хану по 2000 руб. в год. Оба были произведены в полковники царской армии. Абу-Нуцал-хан, став официально ханом, получил знамя с императорским гербом, 4 бриллиантовых перстня стоимостью 1300 руб., золотые часы за 400 рублей и дорогие материи . Как и ранее, царизм не скупился на различные льготы и раздачу чинов, орденов и денежных подарков местным феодалам и духовенству, стремясь привлечь их на свою сторону3. Все владетели теперь стали рассматриваться как люди на государевой службе, что не оставляло места какой-либо властной специфике. Итак, в Дагестане постепенно устанавливалось российское политическое управление. В феврале 1812 г. были созданы Дербентская и Кубинская провинции во главе с русскими военными начальниками, которые осуществляли высшие административные функции, например, контроль за близлежащими к Дербенту землями, феодальными правителями (Мехтулинского, Казикумухского ханств, шамхальства Тарковского4). Управление каждой провинции состояло из коменданта, городового суда и казначейства.
Судоустройство и судопроизводство по адату и шариату
В первой половине XIX века социальная структура Дагестана представляла собой две основные группы: феодалов (шамхалы, уцмии, ханы, беки (бии), чанки, сала-уздени, крупное духовенство) и крестьянства (уздени, раяты, чагары). В самом низу иерархической лестницы находились патриархальные рабы, которые занимали самое незначительное место в системе социальных отношений. Каждая группа делилась на различные сословные категории, иллюстрируя сложность социальной градации в дагестанском обществе. В исследуемое время отчетливо наблюдается усиление феодальной зависимости представителей второй группы населения — свободных общинников. По своему социально-правовому и имущественному положению слой феодалов у горских народов не был однородным. Во владениях равнинного и предгорного Дагестана верхнюю ступень в иерархии общества занимали шамхалы, уцмии, а в нагорной части - ханы. В своих владениях они пользовались практически неограниченными правами и привилегиями, их воля считалась законом. Следует отметить особое преимущество шамхала по отношению к другим владетелям, утвержденное пожалованием их потомкам по прямой линии, а именно владетелям Тарковским, достоинства князя Российской Империи, тогда как всем прочим владетелям пришлось довольствоваться обретением российского дворянства. Но фактическими преимуществами владетели Тарковские ко времени пожалования уже не обладали. Достоинство шамхальское принадлежало шамхальскому дому в целом. Претендовать на него после смерти очередного шамхала могли все старшие представители этого дома, чье старшинство определялось не только возрастом, но и степенью кровной близости к покойному шамхалу в сочетании с личными достоинствами, так как восшествию на престол и обретению публичной власти предшествовала процедура избрания претендента специальным представительным собранием. При этом представителями дома считались только лица, состоящие между собой в агнатическом родстве, и после обретения шамхальского достоинства одним из них все прочие автоматически становились его вассалами с титулами беков, что исключало их переход в вассальную зависимость от иных владетелей.
Как и в шамхальстве Тарковском, в Кайтагском уцмийстве достоинство уцмия как правителя переходило по наследству «к старшему по летам в роде», но при этом согласно обычаю наследник формально избирался и должен был утвержден на общем сходе представителей от всех узденских обществ, входивших в уцмийство, которое собиралось в сел. Башлы. Примечательно, что, как и на шамхала, на уцмия «возлагали шапку, которая хранилась в тухуме арабского происхождения в магале Ирчамуль», после чего наследник рода считался избранным в звание уцмия. Одновременно утверждался и его наследник, называемый «гаттин» Вместе с тем власть кайтагского уцмия была более ограничена, чем власть шамхала. Так, не все части уцмийства были «от уцмия... наложены подати», что является одним из аргументов ограниченности власти уцмия. Кроме того, уцмий не мог оказать военную помощь другим феодальным владетелям Дагестана без согласия на то Кайтагских обществ, а если они и давали на то согласие, то только «с заплатою им за это денег»2.
Хан Аварии (по-аварски нуцал) отличался тем, что распоряжался не всей землей на территории ханства, а только теми землями, которые принадлежали ему лично. Крупными земельными собственниками являлись, например, кадии в северном Табасаране - в кадийстве, где они были феодальными правителями, или в Акушинском союзе. Привилегированное положение духовенства в Акушинском союзе подтверждается тем, что в Урахинском обществе по обычаям за убийство кадия полагалось выходить в канлы, кроме убийцы, его семи родственникам3. Претензии по подозрению допускались ко всем жителям, исключая кадиев, картов, мангушей, будунов и хаджей. Акушинский и Сюргинский союзы были единственными в Дагестане союзами «вольных» обществ, где официально вся светская власть была сосредоточена в руках духовенства. Это положение объясняется тем, что Акуша-Дарго, Каба-Дарго и Сюрга, оторвавшись от уцмийства Кайтагского, а также от шамхалов казикумухских, оказались предоставлены самим себе. Духовенство воспользовалось этим и захватило политическую власть4. Сословно-поземельная комиссия считала, что кадиям следует присвоить дворянское звание.
Административная реформа
Создание Дагестанской области В 1859 г. после взятия Гуниба и пленения Шамиля завершилась многолетняя Кавказская война на Северном Кавказе и Дагестане. После окончания войны в Дагестане одной из основных проблем, вставших перед русским правительством, был вопрос об управлении покоренными народами, решение которого должно было, по планам администрации, окончательно утвердить русское господство. Александр II писал наместнику Кавказа А.И. Барятинскому, что «власть Шамиля сокрушена, нам остается лишь упрочить наше владычество». В официальных отчетах того времени неоднократно подчеркивалась мысль о том, что решение вопроса об управлении составляет «краеугольный камень русского владычества на Кавказе». Поэтому ему уделялось достаточно большое внимание со стороны военных и правительственных кругов. Россия, как и любая другая колониальная держава, знала по опыту, что соответствующая ее интересам управленческая деятельность может избавить ее от значительных неприятностей, в числе которых на здешних территориях была угроза новой войны с кавказскими народами. Генерал-фельдмаршал А.И. Барятинский исходил из следующего: «Чтобы замирить кавказское население навеки, нужен после покорения его двадцатилетний период совершенно мирной жизни, в продолжение которого горские общества не имели бы ни средств, ни побудительной причины к восстанию. Для этого есть одно средство - смотреть на управление горцами, как на продолжение их покорения и считать еще несколько лет необходимые для того расходы издержками Кавказской войны». А.И. Барятинский считал необходимым восстанавливать «высшие сословия там, где сохраняются еще следы его», а также возвысить роль адата, который можно было противопоставить шариату и изменить в пользу российского управления1. Заявление это выглядит вполне программным. Одна из основных задач, поставленных русским командованием на данный момент - исключить любую возможность проявления народного недовольства. Это и должно было решить новое управление краем.
Политическая ситуация после войны складывалась так, что на территории Дагестана оказались различные формы административного деления и управления. Одни из них - ханства и сельские союзы - существовали издавна, другие — округа, губернии, уезды - возникли в период военных действий по распоряжению начальства как явления временные. Подобная разнотипность отдельных частей Дагестана создавала всяческие неудобства для окончательных целей России, приводила к совмещению функций различных начальников. Кроме того, с окончанием военных действий в Дагестане, территории, подчинявшиеся России, увеличились за счет ранее непокорных земель, и правительству нужно было подумать о включении их в какую-то единую систему управления. Перед царской администрацией встал вопрос о вовлечении вновь покоренных горских народов в русло политического и экономического развития России. Военные власти России начали поиск оптимальных для покоренных горских народов форм и методов управления. В этой связи, по мнению главнокомандующего Кавказской армией князя А. Барятинского, управление должно было отвечать духу, нравам и обычаям «разноплеменного горского населения». В новых условиях начальству требовалась унифицированная организация административного деления и управления, которая соответствовала бы интересам правительства в сложившейся обстановке. Она должна была прочно утвердить русское господство на Кавказе. Это были достаточно веские причины для проведения реформы управления.
Вопрос о переустройстве системы административного деления и управления поднимался еще в годы военных действий. Властям нужно было выбраться из той неразберихи и многообразия, которые царили в административном управлении края в 30-50-е годы. В 1856 г. близилось окончание войны, и по желанию Александра II было подготовлено несколько проектов организации управления Кавказом, которые были тщательно рассмотрены. Из них был выбран тот, что составил князь А. Барятинский. Он предусматривал разделение Кавказа на несколько больших военных отделов, начальникам которых предоставлялись широкие полномочия и большая самостоятельность. Проект этот подвергся дополнительной доработке и в законченном виде вошел в «Положения о Кавказской армии», утвержденные 1 апреля 1858 г. Непосредственное отношение к Дагестану имел специальный раздел этого документа, посвященный управлению горскими народами, не вошедшими в состав гражданского управления. «Положение» послужило основой для создания новой формы административного деления и управления и возвестило об образовании в составе Главного штаба армии специального отделения, занимавшегося этим вопросом. Проект А. Барятинского был принят за основу модели управления горцами.
