Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Происхождение казачества, социальная, экономическая структура Войска Донского 20-72
1. Происхождение донского казачества (связь с догосударственной формой организации общества)... 20 - 43
2. Социальная структура Войска Донского 44-54
3. Экономические основы существования Войска Донского 55 -72
Глава 2. Структура властных органов Войска Донского XVI -XVIIBB 73 -134
1. Территориальная структура Войска Донского. Территориальные органы власти 73 - 91
2. Органы власти Войска Донского 92-134
Глава 3. Юридическая квалификация Войска Донского XVI - XVIIBB 135-178
1. Взаимоотношение органов власти Войска Донского с территориальными органами власти 135-146
2. Взаимоотношение органов власти Войска Донского с органами власти иностранных государств 147 -178
Заключение 179- 181
Список использованной литературы 182 - 201
- Происхождение донского казачества (связь с догосударственной формой организации общества)...
- Экономические основы существования Войска Донского
- Территориальная структура Войска Донского. Территориальные органы власти
- Взаимоотношение органов власти Войска Донского с территориальными органами власти
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В настоящее время Ростовская область, являясь одним из субъектов Российской Федерации, не только занимает основную часть территории существовавшего ранее Войска Донского, но и считает себя его правопреемником, как в культурно-бытовой, так и в государственно-правовой сферах. При этом государственно-правовой статус Ростовской области в современной Российской Федерации известен предельно точно, в то время как государственно-правовые характеристики Войска Донского, особенно на ранней стадии его существования (XVI - XVII вв.), в научной литературе представлены крайне неоднородно и размыто.
Целая череда грандиозных и дерзких военных походов XVI - XVII вв., предпринятых донскими казаками в Крым, на черноморское побережье Малой Азии, в Западную Сибирь, наконец, героическое Азовское осадное сидение давно поставили перед исследователями вопрос о характере и структуре социально-политической организации донского казачества, являвшейся предпосылкой формирования столь мощной и эффективной военной силы. Однако, несмотря на закономерность возникновения указанного вопроса, его детальная теоретико-правовая проработка исследователями практически не предпринималась, в связи с чем в настоящее время на основе изучения научной литературы невозможно дать четкий и аргументированный ответ о государственно-правовой природе Войска Донского в рассматриваемый период.
Значительная роль донского казачества в военной и политической жизни XVI - XVII вв. обусловлена прежде всего геополитическим положением занимаемого Войском Донским региона, который был расположен на границе соприкосновения и противоборства двух огромных государств - Московского царства и Османской империи, одновременно стремившихся распространить свой суверенитет на данную территорию. Будучи не в состоянии самостоятельно противостоять ни одной их указанных великих держав, Войско Донское вынуждено было, с одной стороны, в целях самосохранения искать
4 поддержки у какой-либо из них, а с другой, - балансировать на грани их внешнеполитических интересов для сохранения своей самостоятельности. В этой связи теоретико-правовое осмысление характера социально-политической организации Войска Донского может служить цели выявления некоторых общих закономерностей взаимного сосуществования значительно отличных друг от друга по своим потенциальным возможностям политических образований.
Следует также отметить определенную практическую значимость данного исследования в условиях проводимого в настоящее время построения в Российской Федерации демократического государства, при котором учет прежде всего отечественного опыта функционирования демократических властных институтов не может быть лишним.
Разработанность проблемы исследования. История Войска Донского издавна вызывала интерес как у отечественных, так и у зарубежных ученых. Исследователи донских древностей XVIII в. Байер, А.И. Ригельман, XIX в. В. Броневский, В.Г. Дружинин, Н.М. Карамзин, С. Номикосов, А. Попов, В.М. Пудавов, исследователи дореволюционной России начала XX в. И. Катаев, X. И. Попов, Е.П. Савельев, В.Д. Сухоруков, Н.Н. Фирсов, С. Щелкунов, 3. Щелкунов, а также советские историки А.И. Козлов, Б.В. Лунин, Н.А. Мининков, АЛ. Пронштейн, СИ. Рябов, А.П. Скорик, Н.С. Чаев, Н. Янчевский и историки эмигранты А.А. Гордеев, С.Г. Сватиков, наконец, современные авторы О. Агафонов, М.П. Астапенко, Е.И. Дулимов, В.В. Золотых, С.А. Кислицын, Л.Г. Шолохов и многие другие посвятили свои работы данному региону. Однако, несмотря на столь большое количество трудов об истории Дона, проблема определения государственно-правовой природы Войска Донского в XVI - XVII вв. не может быть названа достаточно разработанной. Дело в том, что, как правило, посвященные донской истории работы затрагивали государственные и правовые явления, характерные для сообщества донских казаков в рассматриваемый период, лишь вскользь, вкрапляя их в
5 цельную картину в качестве одного из многих, и далеко не всегда самого значительного, элементов.
Отдельными исследователями, С.Г. Сватиковым, Н.А. Мининковым, АЛ. Пронштейном, СИ. Рябовым и др., предпринимались также попытки квалификации некоторых сторон государственной и правовой жизни Войска Донского, однако эти наработки далеко не в полной мере совпадают с объектом и предметом настоящего исследования. Так, в большинстве случаев, юридическая квалификация проводилась интуитивно, без детального соблюдения необходимых методологических правил. Кроме того, выбранные для сравнения юридические явления были значительно более локальными по сравнению с предметом настоящего исследования. Тем не менее, наработанный исследователями донской истории материал имеет огромное значение при детальной реконструкции необходимых для настоящей работы юридических явлений.
Цель диссертационного исследования. Целью настоящей работы является определение государственно-правовой природы (юридическая квалификация) Войска Донского в XVI - XVII вв. как социальной общности людей во всей совокупности юридически значимых властных институтов, норм и общественных отношений, существовавших как внутри данной общности между составляющими ее индивидами и их объединениями, так и между Войском Донским и обособленными от него общественно-политическими сообществами.
Задачи исследования. Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:
разработки методологической базы исследования на основе нового осмысления историко-правового сравнительного метода;
определения подходящих для анализа общетеоретических категорий и выделения применимых для целей юридической квалификации их признаков;
определения необходимых для юридической квалификации сторон общественной жизни Войска Донского;
проведения детальной исторической реконструкции отобранных для целей определения государственно-правовой природы Войска Донского юридических явлений;
анализа реконструированных государственно-правовых явлений на предмет их соответствия признакам отобранных общетеоретических категорий;
- анализа результатов раздельного определения принадлежащих
Войску Донскому признаков общетеоретических категорий и построения
интегрированного вывода о государственно-правовой природе изучаемого
явления.
Объект и предмет исследования. В соответствии с поставленными целью и задачами объектом диссертационного исследования является Войско Донское как совокупность юридически значимых властных институтов, норм и общественных отношений как внутри него, так и данной человеческой общности с иными обособленными от него объединениями людей.
Предметом исследования выступили исторический процесс происхождения донского казачества, социальная, экономическая, территориальная структуры Войска Донского, набор донских властных институтов и Войсковое право, а также взаимоотношения Войска Донского как с входящими в его состав, так и территориально обособленными от него государственно организованными человеческими сообществами.
Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования охватывают временной промежуток между первой половиной XVI и рубежом XVII и XVIII вв. Нижняя граница исследуемого периода определена временем появления первых более или менее достоверных сведений о сообществе казаков в Донском степном регионе. Определение верхней хронологической границы на рубеже XVII - XVIII вв. обусловлено существенной трансформацией юридических характеристик взаимоотношений Войска Донского и Московского государства, в результате которой изменилась и юридическая квалификация Войска. Следует также оговориться о том, что изложение материала иногда выходит за рамки определенного в названии
7 работы временного промежутка. Однако данные отступления носят эпизодический и вспомогательный характер и служат целям придания исследованию целостного и завершенного вида.
Источники диссертационного исследования. При рассмотрении источниковой базы исследования следует, прежде всего, сказать, что внутренние документальные источники XVI - XVII вв., содержавшиеся в войсковом архиве, погибли в результате неоднократных пожаров и наводнений. Однако до нас дошел довольно крупный пласт актовых документов, являющихся продуктом деятельности Посольского приказа, опубликованных в таких сборниках документов, как «Донские дела» (книги 1 - 6), «Акты, относящиеся к истории Войска Донского, собранные генерал-майором А.А. Лишиным.», а также в отдельных работах некоторых исследователей (Кириллова А.А., Мининкова Н.А. и др.), повествовательные источники, принадлежащие перу как иностранных, так и отечественных авторов и созданные в рассматриваемый или не столь отдаленный от него период времени (Г. Котошихина, Исаака Масса, А.И. Ригельмана, Я.Я. Стрейса, Эвлии Челеби и др.), а также некоторые устные свидетельства, содержащие в себе фактические данные о предметах настоящего исследования. Однако здесь следует отметить тот факт, что в связи с отсутствием в Войске Донском письменных источников права вообще и нормативно-правовых актов, регулирующих порядок формирования и деятельности органов власти, в частности, даже упомянутые актовые источники в отношении рассматриваемого вопроса скорее являются нарративными. Необходимо также указать на постепенное увеличение фактологического материала от более раннего времени к более позднему. Так, основная масса дошедших до нас источников относится к последней четверти XVII века, что связано, во-первых, с обострением внутренних противоречий в среде донского казачества в этот период, проявлявшимся, прежде всего, в политической борьбе различных группировок, использовавших официальные войсковые органы, и, во-вторых, с устоявшимися к этому периоду традициями взаимоотношений Войска
8 Донского и Московского государства, фиксирующий которые документальный материал сохранился в архивах Посольского приказа.
Методологические основы исследования. В основу настоящего исследования положен общий принцип материалистического понимания истории как поступательного процесса развития человеческого общества, обладающего общими закономерностями.
В работе применены различные общенаучные, междисциплинарные и частнонаучные методы, среди которых, прежде всего, следует выделить методы анализа и синтеза, индукции и дедукции, научной классификации, а также статистический и лингвистический методы.
Однако основной упор делается на применение для целей настоящего исследования разновидности историко-правового сравнительного метода -метода определения государственно-правовой природы юридического явления (его юридической квалификации).
По мнению основоположника историко-правового сравнительного метода выдающегося русского ученого М.М. Ковалевского, этот метод при изучении юридических явлений был «призван не к обогащению истории права новым материалом, а к объяснению факта происхождения тех или других явлений юридическаго быта»1, то есть, прежде всего, предназначался для определения государственно-правовой природы указанных явлений, опираясь на известную фактическую базу, наработанную ранее историками различных поколений.
Необходимость определения государственно-правовой природы изучаемого юридического явления обусловлена тем положением, что для более или менее полного понимания вектора развития человеческого общества вообще и конкретного общественного образования, в частности, недостаточно раздельного изучения отдельно взятого общественного образования в конкретный временной промежуток, необходим также системный анализ
Ковалевский М. Историко-сравнительный метод в юриспруденции и приемы изучения истории права. - М, 1880. С. 70
9 данного общественного образования во взаимодействии его с иными одновременными ему образованиями в изучаемый отрезок времени, а также последующее отслеживание всей укрупненной системы в динамике (ее изменение и развитие с течением времени). Но при подобной постановке задачи несистематизированное изложение фактов ведет к загромождению исследования наработанным материалом, что само по себе делает практически невозможным для ученого сосредоточение на тех направляющих силах и тенденциях, которые имеют существенное значение для описания закономерностей общественного развития. Поэтому процесс определения государственно-правовой природы изучаемого юридического явления призван выделить из общей массы наработанного исследователем фактического материала сходные юридические явления, произвести их квалификацию (определить их соответствие имеющимся в теории основным признакам более общего понятия или выявить существенные отличия) и заменить эти явления при системном описании общими понятиями, предполагающими наличие более или менее однородных внутренних свойств и подчиняющихся более или менее одинаковым закономерностям, что, в свою очередь, позволит избежать неоправданной концентрации внимания на типичных моментах, сохранив его для действительно уникальных деталей.
Основным отличием применения историко-правового сравнительного метода для определения государственно-правовой природы юридических явлений (их юридической квалификации) от классического применения историко-правового сравнительного метода является то, что обычно исследователь, применяя историко-правовой сравнительный метод, производит сравнение сходных юридических явлений у двух и более находящихся примерно на одинаковой ступени развития народов, в то время, как при юридической квалификации изучаемого явления производится сравнение самого этого явления с ранее выработанными теорией государства и права общими понятиями и их внутренними признаками с целью выявления возможности отнесения изучаемого явления к одной или нескольким
10 сопоставляемым с ним общетеоретическим категориям. Ведь если учитывать то, что само сопоставляемое с изучаемым юридическим явлением общетеоретическое понятие является ничем иным, как обобщением основных существенных признаков, свойственных изученным ранее сходным юридическим явлениям, сравнение изучаемого в данный момент юридического явления с тем или иным общетеоретическим понятием является фактически одновременным его сопоставлением со всеми изученными ранее юридическими явлениями, существенные признаки которых и легли в основу возникновения этого общетеоретического понятия. Таким образом, применение метода определения государственно-правовой природы юридического явления (его юридическая квалификация) позволяет исследователю избежать повторного многократного сравнения между собой сходных юридических явлений, внести систематизацию в изложение положенной в основание исследования исторической информации и тем создать необходимые условия для ее дальнейшей обработки с целью выявления более общих закономерностей. В то же время, юридическая квалификация определенного массива изучаемых юридических явлений способна выявить крупные или мелкие несоответствия в сопоставляемых с ними общетеоретических категориях, что, в свою очередь, может привести к последующей корректировке данных общетеоретических категорий либо к их замене новыми, более соответствующими всей совокупности изученных юридических явлений понятиями.
Исходя из изложенного, применение метода определения государственно-правовой природы изучаемого юридического явления (его юридической квалификации) можно разбить на три основных этапа. .
На первом этапе исследования производится детальное изучение фактического материала, наработанного исторической наукой в отношении того юридического явления, государственно-правовая природа которого определяется исследователем (юридическая квалификация которого проводится). На этом этапе следует, прежде всего, определиться с имеющимся в распоряжении автора набором исторических источников, выяснить степень их
11 достоверности, полноты и ценности для проводимого исследования. Основной задачей данного этапа исследования является детальная историческая реконструкция изучаемого юридического явления, проведение которой не выходит за рамки общеисторической науки.
Второй этап исследования состоит в отборе сравнимых с изучаемым юридическим явлением общетеоретических категорий. На этом этапе следует детально определить все существенные признаки отобранных для сравнения общетеоретических категорий по принципу необходимости и достаточности.
Третий этап является основным. Именно на этом этапе происходит сравнительный анализ реконструированных на первом этапе исследования характерных черт изучаемого юридического явления на их соответствие признакам общетеоретических категорий, отобранных для сравнения на втором этапе.
В результате последовательного проведения всех трех этапов делаются общие выводы о соответствии изучаемого юридического явления основным признакам той или иной общетеоретической категории, то есть о его юридической квалификации.
Теоретические основы исследования. Объемность и многогранность объекта исследования определили масштаб отобранных для сравнения общетеоретических категорий. Ими стали, сперва два наиболее укрупненных типа организации человеческих общностей - государственный и родоплеменной.
В целях настоящего исследования в качестве основного признака, позволяющего отграничить государственно-организованное общество от родоплеменного (догосударственного), был избран признак наличия в данном обществе публичной власти. Однако плюрализм подходов к определению понятия публичной власти сделал необходимым поиск отличительных признаков самой этой власти, которые могли бы отграничить ее от иных видов власти и, прежде всего, от власти, имевшей место в родоплеменном обществе.
Для целей разграничения родоплеменной и государственной организации общества следует, прежде всего, определиться с принципом распространения существующей в том или ином обществе власти на подвластные субъекты. В случае, если в исследуемом обществе власть воздействует на подвластных субъектов в зависимости от территории их проживания (неважно оседлого или кочевого), мы имеем дело с публичной властью, в случае же распространения власти по принципу действительного или предполагаемого кровного родства мы можем сделать вывод о том, что в данном обществе власть все еще не приобрела публичный характер и остается социальной властью родоплеменного общества. Однако при этом не следует обходить вниманием и иные отраженные в литературе признаки публичной власти, такие, как ее несовпадение с основной массой населения, наличие у такой власти специализированного носителя - государственного аппарата и аппарата принуждения, ее финансовая самостоятельность, ибо без их обнаружения либо констатации их отсутствия восстанавливаемая картина не позволит дать четкую юридическую квалификацию изучаемому обществу.
Вопрос отграничения государственно-организованного общества от общества родоплеменного является только первым шагом к полному определению его государственно-правовой природы. Возникает необходимость ввести дополнительные признаки публичной власти, которые позволили бы более или менее четко определить границы между государством в целом, его составными частями (административно-территориальными единицами, субъектами) и иными внутригосударственными объединениями.
Таким признаком публичной власти, на наш взгляд, может стать ее суверенность, которая, для однозначной своей констатации также имеет потребность в выделении своих характерных черт. Повторяя классические признаки суверенитета, для целей настоящего исследования следует принять, что публичная власть может считаться суверенной в том случае, если она, с одной стороны, сохраняет свою независимость во взаимоотношениях с другими, территориально от нее обособленными публичными властями, а, с
13 другой стороны, является верховной по отношению ко всем остальным существующим на ее территории властям.
Принцип внутреннего верховенства власти позволит отделить государство от корпоративных объединений и административно территориальных единиц. Территориальному объединению должна принадлежать возможность тем или иным путем определять компетенцию по осуществлению общей публичной власти органов входящих в его состав территориальных объединений на их территории. Эта компетенция может определяться органами общего территориального объединения различными путями, от прямого административного участия в формировании и деятельности местных органов до установления самых общих правовых рамок их формирования и деятельности. Важно, чтобы юридически таковая возможность у общего территориального объединения присутствовала.
В случае же отсутствия таковой возможности нам необходимо будет обратиться ко второму признаку суверенности публичной власти - к ее внешней независимости.
Грань между двумя этими признаками крайне тонка. В зависимости от соотношения сил на международной арене даже два формально суверенных государства могут иметь совершенно различные возможности по оказанию влияния друг на друга. Однако здесь необходимо отметить, что подобное влияние одного суверенного государства на внутреннюю и внешнюю политику другого суверенного государства носит в основном дипломатический, военный, экономический, а не правовой характер.
Поэтому основным критерием определения суверенного характера публичной власти того или иного территориального объединения следует считать, с одной стороны, наличие у органов власти этого объединения, по крайней мере, юридической возможности оказывать влияние на определение компетенции и (или) внутренней политики входящих в его состав иных территориальных объединений, а, с другой стороны, отсутствие такой
14 юридической возможности у иных обособленных от него территориальных объединений.
Суммируя изложенное, для определения государственно-правовой природы Войска Донского в XVI - XVII веках нам следует прежде всего выяснить следующие моменты:
1.Носит ли Войско Донское как объединение людей территориальный или родоплеменной характер, то есть по какому принципу на входящих в его состав индивидов распространяется власть.
2.Носит ли существующая в данном объединении людей власть суверенный характер.
В зависимости от полученных ответов у нас появится возможность квалифицировать социальную структуру Войска Донского либо как родоплеменной союз, либо как государство, либо как административно-территориальную единицу (субъект) другого государства, либо как корпоративное объединение.
В завершении изложения теоретических основ исследования следует еще раз отметить, что по правилам применения метода определения государственно-правовой природы изучаемого юридического явления (его юридической квалификации) указанные выше общетеоретические категории, отобранные для целей исследования, не носят абсолютный и неизменный характер, являются лишь отправными точками для исследования и в его финале могут быть подвергнуты сомнению и пересмотрены в зависимости от результатов самого этого исследования.
Научная новизна исследования. В диссертации впервые в отечественной истории государства и права для анализа юридического явления применяется разновидность историко-правового сравнительного метода -метод определения государственно-правовой природы юридического явления (его юридическая квалификация), позволяющий на эмпирическом уровне оценивать справедливость утвердившихся в науке теории государства и права общетеоретических категорий.
В работе впервые предпринята попытка комплексной исторической реконструкции наиболее юридически значимых властных институтов, норм и общественных отношений, имевших место в Войске Донском в XVI - XVII вв. и необходимых для четкой юридической квалификации данной человеческой общности.
Наконец, проведенное на завершающем этапе исследования сопоставление реконструированных властных институтов, юридических норм и общественных отношений с отобранными общетеоретическими категориями позволило провести довольно однозначную юридическую квалификацию Войска Донского, опирающуюся как на фактологическую, так и на теоретическую базу.
На защиту выносятся следующие положения :
Анализ существующих в настоящее время в научной литературе теорий происхождения казачества не позволяет нам говорить о традиционном (родоплеменном) характере Войска Донского.
Анализ динамики численности казачьего населения в XVI - XVII вв., характеризующейся сменой периодов роста населения и периодов резкого демографического спада, позволяет нам сделать вывод о том, что неоднократное восстановление численности казачьего населения в XVII веке, сокращавшегося более чем наполовину, в столь короткие сроки объясняется в основном миграционными причинами. Это положение ставит под сомнение возможность существования догосударственной (кровнородственной) организации, способной ассимилировать такой поток новых членов.
3. Констатация факта имущественной дифференциации в среде
донского казачества также свидетельствует против догосударственного
(кровнородственного) характера Войска Донского в рассматриваемый период,
так как известно, что догосударственная (кровнородственная) форма
общественной организации под влиянием подобного расслоения подвержена
распаду в связи с тем, что не способна более выполнять свою
координирующую функцию, и соответственно, уступает место организации государственной, формируя публичную власть.
Мы можем констатировать наличие в XVI - XVII вв. в Войске Донском очень своеобразной, резко отличающейся от систем хозяйствования всех соседних народов, многовекторной экономической системы, базировавшейся на «трех китах» (присваивающая деятельность, военная добыча и государево жалованье), которая, несмотря на свои существенные недостатки, в рассматриваемый период была вполне способна обеспечить не только физическое существование в донском степном регионе большего или меньшего количества донских казаков, но и их организационное единство, в отсутствие которого, в свою очередь, в подобном виде донская экономика вряд ли могла длительное время сохраняться. Рассматривая наличие среди названных «китов» зависящего от властной воли Московского правительства государева жалованья следует констатировать, что этот способ добычи средств к существованию по результатам проведенного анализа все же не может быть назван основным.
Донское казачество XVI - XVII вв. было расселено по городкам, окруженным определенными хозяйственными угодьями (юртами), носившим характер территориальных (не кровнородственные) общин. В целях координации внутренней жизни городка и его взаимодействия как с другими городками, так и с Войском в целом, в нем формировались на всеобщей демократической основе внутренние властные органы - Круг, атаман, есаул, возможно, станичные старики и станичная изба. Донское казачество знало более высокий уровень консолидации - Войско Донское, объединявшее с 20-х годов XVII столетия все или практически все казачье население Донского региона. Следовательно, учитывая постепенность процесса формирования (сперва только Нижний, а затем и Верхний Дон) и территориальный характер входящих в данное объединение единиц (городков и юртов), соответственно следует констатировать и территориальный характер самого Войска Донского.
Существовавшая на общевойсковом уровне в XVI - XVII вв. система властных органов, состоявшая из Войскового Круга, Войскового атамана, Войскового есаула, Войскового дьяка, возможно, возглавлявшего Войсковую канцелярию, имела довольно развитый и упорядоченный характер, свойственный скорее государственно-организованному, нежели родоплеменному обществу, и для своего времени была вполне способна выполнять стоявшие перед ней задачи по координации совместной жизнедеятельности сообщества донских казаков.
Изучение реконструкции органов власти в казачьих городках, общевойсковых властных органов, с точки зрения порядка их формирования, принципов распространения их влияния на подвластные субъекты, двухуровневой структуры этих властных органов, основанной на территориальном принципе объединения подвластных субъектов, в совокупности с иными сведениями, относящимися к вопросам происхождения, социальной структуры и экономических основ жизнедеятельности сообщества донских казаков, позволяет нам говорить о публичном характере власти в Войске Донском в XVI - XVII вв., а само Войско охарактеризовать как государственно-организованное.
Исходя из проведенного анализа взаимоотношений общевойсковых и территориальных властных органов Войска можно сделать практически однозначный вывод о том, что органы власти Войска Донского обладали не только юридическими полномочиями по определению компетенции органов власти входящих в его состав территориальных единиц, но, путем применения обеспеченных реально действующим механизмом мер принуждения, имели также юридическую и фактическую возможностью влиять на проводимую этими органами политику. Следовательно, можно сделать вывод о верховенстве публичной власти Войска Донского над властями, принадлежащими входящим в его состав территориальным единицам, городкам с их юртовыми территориями.
9. Из анализа взаимоотношений органов власти Войска Донского с органами власти соседних государственно-организованных обществ следует, что в течение промежутка времени, нижний предел которого возможно определить лишь с определенной долей вероятности от второй половины XVI до начала 20-х годов XVII вв., когда происходила территориальная консолидация Войска Донского, и ограниченный 1671 г., моментом принятия казаками присяги на верность русскому царю, Войско Донское может быть квалифицировано как государство, удовлетворяющее всем обозначенным в начале исследования теоретическим признакам. Установленные присягой 1671 года крайне ограниченные возможности органов власти Московского государства по определению компетенции донских властных органов начали в одностороннем порядке расширяться царским правительством на рубеже XVII - XVIII вв., что ставило под сомнение их легитимность и вылилось в Булавинское движение. После вооруженного подавления указанного движения процесс установления фактического верховенства общероссийских органов власти над органами власти Войска Донского следует считать завершенным, а само Войско Донское следует уже квалифицировать как административно-территориальную единицу Российского государства.
Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая значимость исследования состоит в довольно детальной разработке и апробации метода определения государственно-правовой природы юридических явлений (их юридической квалификации), дающего теории государства и права еще один инструментарий для подведения эмпирической базы под научные категории, используемые данной дисциплиной. Четкая юридическая квалификация Войска Донского периода XVI - XVII вв. как государства и его последующее превращение в административно-территориальную единицу России, в совокупности с дальнейшим применением избранного метода в отношении иных человеческих сообществ, даст возможность сделать новые теоретические обобщения по вопросам закономерностей распространения суверенитета одного государственного
19 образования на территорию другого, что, в свою очередь, позволит более детально на фактологической базе исследовать данный признак государственной власти.
Практическая значимость исследования состоит в возможности использования его результатов для построения специальных лекционных курсов по углубленному изучению истории права и государства России, Донского региона, а также при проведении семинарских занятий по данной дисциплине для студентов юридических вузов, при подготовке учебников, учебных пособий и другой учебно-методической литературы по отдельным разделам истории и теории права и государства.
Апробация результатов исследования. Основные направления исследования представлялись и были одобрены на заседании кафедры теории и истории государства и права юридического факультета РГУ, результаты исследования выносились в качестве доклада на международной научно-теоретической конференции «Личное, корпоративное, публичное право : проблемы конфликтности и перспективы консенсуальности» (Санкт-Петербургский университет МВД России, 2005г.), а также содержатся в научных публикациях по теме исследования. Некоторые результаты исследования используются при проведении семинарских занятий по истории государства и права России на 1 курсе дневного, вечернего и заочного отделений юридического факультета РГУ.
Происхождение донского казачества (связь с догосударственной формой организации общества)...
Как уже упоминалось выше, первым шагом по пути определения государственно-правовой природы (юридической квалификации) Войска Донского должна стать констатация его родоплеменного или государственного характера. Здесь же, прежде всего, следует попытаться выяснить происхождение донского казачества с целью определения степени традиционности изучаемого общества, что позволит нам проследить связь Войска Донского, как формы совместного существования донских казаков, с догосударственной (родоплеменной) формой общежития.
Вопрос о происхождении донского казачества вызывал интерес практически у всех крупных исследователей донской истории. За период времени, прошедший с момента появления отечественной исторической науки, научная мысль породила массу теорий, претендующих на решение данной проблемы, зачастую очень разных по своему содержанию и настолько многочисленных, что для их осмысления в свою очередь требуется проведение определенной классификации. И основным критерием таковой классификации для целей настоящего исследования может стать степень участия великорусского (славянского) элемента в формировании социальной общности донских казаков. Главными аргументами в пользу данного критерия является, во-первых, тот факт, что сами исследователи в основном именно его ставили во главу угла, демонстрируя тем самым преемственность или же, наоборот, чуждость донскому казачеству социально-культурной и политической организации Российского государства, и, во-вторых, учитывая задачи настоящей работы, как раз определение степени схожести социальных общностей Войска Донского и Российского государства позволит нам, пользуясь историко-правовым сравнительным методом, в частности, как средством восполнения пробелов (а именно они и породили столь широкий спектр мнений) в изучаемом государственно-правовом явлении, более или менее четко определиться со степенью традиционности Войска Донского.
Можно разделить взгляды исследователей на процесс происхождения донского казачества на две крупные группы - теории автохтонного, другими словами, изначально местного, происхождения и миграционные теории1. Однако для целей настоящего исследования подобная группировка теорий подходит лишь отчасти, в качестве изначального, наиболее укрупненного деления, так как не в полной мере удовлетворяет выбранный критерий классификации и требует своей дальнейшей разработки.
Теории автохтонного происхождения донского казачества также не являются однородными ни в вопросе об этнической составляющей изучаемой социальной общности, ни в описании и аргументации процесса ее генезиса. Наименьшее число теорий основывается на практически полном отрицании участия какого-либо славянского элемента в процессе формирования донского казачества, по крайней мере, на начальном этапе. Уже на заре отечественной исторической науки один из ее основоположников писал : «По свидетельству Константина Порфирогеннеты известны были они (казаки - А.Л.) уже в 948 году, и жили в нынешней Кабарде близ Кавкасских гор, где они от великаго Князя Мстислава, как выше показано, в Российское подданство приведены были. Польские писатели объявляют о них разныя неосновательныя басни; но сие показывает токмо поддую их ненависть против сего храбраго народа. Особливо укоряют они их тем, будто они состоят из беглых людей. Хотя то и подлинно, что они всегда принимали Россиан, Поляков и других, которыя у них искали прибежища. Однакож сие ни мало тому не препятствует, чтоб казаков не можно было почитать за древний и по их состоянию за изрядно
Козлов А.И. Возрождение казачества. История и современность. (Эволюция, политика, теория). 22 учрежденный народ»1. И, хотя в указанный период нельзя еще было говорить о значительных успехах в изучении проблемы этнической принадлежности донского казачества, тем не менее, подобная точка зрения возникла далеко не случайно. Так, один из первых исследователей истории Дона в качестве одной из версий, бытовавших в среде самих донских казаков в XVIII в. сообщал: «Хотя всем, и едва ли не целому свету, по древности, а паче по храбрости в военных делах, не менее ж и по удальству, о находящихся в России Донских Казаках известно; но с коих времен и из каких людей они при своем месте начало свое возымели, уповательно, мало кто ведает, ибо и сами они о себе прямого начала своего сказать не могут, а мнят, будто б они от некоих вольных людей, а более от Черкес и Горских народов, взялися, и для того считают себя природою не от Московских людей, и думают заподлинно только обрусевши, живучи при России, а не Русскими людьми быть»2. Данная версия, предполагавшая решительное отмежевание предков донского казачества от великорусского этноса, сохранялась в широкой среде простого казачьего населения вплоть до советского периода и позднее, среди представителей казачьей эмиграции. В качестве иллюстрации можно привести высказывание П.Н. Кудинова, руководителя восстания донцов в Верхне-Донском округе, в тылу у большевиков, который, находясь в эмиграции, писал : «Большинство мудрых и сильных склонны утверждать, что корень происхождения казаков (донских) идет от рабов, бежавших из-под ига бояр от Московского самодержавия, но ничуть не от особой народности, не сохранившей о себе следов - актов былого. Это неверно! Бегство русских рабов в степи вольности и свободы, где уже обитали Донские казаки, факт неоспоримый, но это не дает права положительно утверждать, что вот, мол, по мере накопления сил непокорных рабов, от них и создалось В.В. Донское. Это ложь!»3 Однако отчасти, вследствие ограниченности фактологического базиса, отчасти, вследствие признания последующего процесса практически полной ассимиляции в среде великорусского этноса, данные теории в своем первозданном виде дальнейшего широкого распространения не получили, хотя ряд авторов и предпринимал попытки отмежевать древних предков донских казаков не только от великорусского, но и от славянского корней. В качестве одного из примеров можно привести высказывание Ив. Бреэре, который писал : «К 800 году этот людской прилив оставил на берегах Дона ту массу, которой суждено было стать далекими предками казаков. Это были печенеги, пришедшие из Туркестана»1.
Экономические основы существования Войска Донского
Для достижения целей настоящего исследования необходимо, помимо как можно более детальной реконструкции социальной структуры Войска Донского, составить представление о том хозяйственном базисе, который позволял существовать в Донском степном регионе человеческому сообществу, известному в истории под именем донского казачества. Освещение структуры донской экономики XVI - XVII вв. позволит нам не только более полно уяснить суть социально-политических процессов, протекавших в Войске Донском в исследуемый период, но и одновременно оценить экономическую самостоятельность и устойчивость данного человеческого сообщества, от которой напрямую зависит его способность к внутренней самоорганизации и внешней самостоятельности.
Вопрос о том, какими же способами известное своими героическими военными свершениями донское казачество добывало себе средства к существованию, интересовал исследователей донской истории с самых ранних времен. И, несмотря на то, что дошедшие до нас и относящиеся к данному вопросу фактические данные крайне скупы, отечественной историографии все же удалось добиться некоторых успехов в освещении затронутой темы.
Как справедливо отмечается многими исследователями, в силу объективных условий своего повседневного существования, сопряженного с постоянной вооруженной борьбой с воинственными соседями, собственно хозяйственная жизнь донского казачества носила довольно своеобразный характер. В отличие от соседних народов, добывавших средства к существованию либо путем земледелия и оседлого скотоводства либо скотоводства кочевого, в исследуемый период основной сферой хозяйственной деятельности казачьего населения Дона по мнению большинства авторов была присваивающая отрасль : «Любимыми их занятиями были охота, которую они называли гульбой, и рыбная ловля»1. Ведущая роль присваивающей деятельности объяснялась, прежде всего, спецификой занимаемого казачеством региона, дикого и поэтому богатого природными ресурсами, а также особенностями военно-политической обстановки в нем. Так, в условиях постоянной вооруженной борьбы за существование какое-либо продуктивное занятие земледелием было практически невозможно : «Следует добавить, что хлебопашество на Дону и в XVIII в. во многих местах велось под непрерывной угрозой разорительных набегов со стороны турок и татар буквально с оружием в руках»1. Кроме того, по дошедшим до нас сведениям на Дону вплоть до конца XVII в. существовал прямой запрет на занятие земледелием. Так, донской Войсковой атаман Фрол Минаев в 1689 г. в расспросных речах говорил следующее : «Беглые приходят к ним на Дон и на Хопер и на Медведицу непрестанно... и завели было всякую пашню и они (казаки), увидав то в нынешнем году во время съезду всех казаков великих государей к годовому жалованию, приняли по всем городкам войсковой свой приговор, чтоб никто нигде хлеба не пахали и не сеяли, а если станут пахать, то бить до смерти и грабить, и кто за такое ослушание кого убьет и ограбит, и на того суда не давать и кто хочет пахать, и те б шли в прежние свои места, кто где жил»2. Неясно, чем именно был вызван подобный правовой запрет, однако его последствия очевидны - на Дону в XVI - XVII вв. земледелием не занимались, а весь потребляемый казаками хлеб завозился извне.
Спорным является вопрос о развитии на Дону в рассматриваемый период скотоводства. Прямых указаний на занятие им нет. Однако, принимая во внимание благоприятные особенности местности, а также иные косвенные свидетельства, как, например, большой удельный вес скота в составе военной добычи, а также потребность в содержании коней для осуществления военных мероприятий, многие авторы констатируют наличие скотоводства, и, прежде всего, коневодства, в числе хозяйственных промыслов казаков . «Правда, из-за опустошительных набегов кочевников оно развивалось очень медленно»1. В числе хозяйственных занятий казаков называют и некоторые иные промыслы, например пчеловодство (бортничество), однако в целом все перечисленные виды хозяйственной деятельности носили второстепенный характер : «Только в недолгие промежутки отдыха от дальних походов или во время вынужденнаго обстоятельствами мира казак занимался звероловством и рыболовством»3. Впрочем следует констатировать тот факт, что занятие присваивающими видами деятельности составляло для донского казачества довольно важный, а в некоторые периоды и основной способ получения средств к существовании.
Второй, наиболее специфический источник, составлявший экономический базис жизнедеятельности донского казачества, был обусловлен его основным видом деятельности - военными мероприятиями. Ни для кого не секрет, что в эпоху античности и средневековья, как, впрочем, отчасти и до настоящего времени, одной из основных задач военных действий помимо физического поражения противника является цель обогащения за счет присвоения принадлежащего ему имущества, или попросту грабеж. Не составляли исключение в этом и донские казаки, а в некотором смысле, в силу ограниченности возможностей к занятию иными видами хозяйственной деятельности, даже зачастую выдавались вперед : «Жили набегами. Жили войною, жили добычей»4. И действительно, не имея оснований полностью отрицать патриотические мотивы в вооруженной борьбе донского казачества с воинственными соседями, следует все же констатировать, что военная добыча занимала в ряду стимулов к этой борьбе также не последнее место. Сразу же нужно определить, что так как материальную выгоду возможно было получить только при осуществлении агрессивных наступательных мероприятий, то эти акции носили двоякий характер - вид сухопутных или морских (речных) походов. Объектами сухопутных нападений являлись кочевые соседи казаков, в
История Дона с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. - 58 связи с чем основной добычей, получаемой от этих мероприятий был скот1. Впрочем, в силу относительной бедности этого рода противника, его многочисленности, а, следовательно, значительной опасности и риска, сухопутные походы не приносили казакам большого дохода. Значительно более популярными были походы морские (речные). Такие мероприятия предпринимались по двум направлениям - на побережье Азовского и Черного морей и на Волгу и Каспийское море. Оба эти направления сулили казакам примерно одинаковые материальные выгоды, однако в силу внешнеполитических обстоятельств имели разный юридический статус. Если нападения на берега Турции и Крыма в основном не вызывали нареканий со стороны основного союзника Войска Донского - Московского государства и в литературе зачастую окрашивались в патриотические тона, то совершенно однотипные им грабительские походы на Волгу именовались «воровством» и официально не раз запрещались властными структурами Войска : «Несмотря на то, что между казаками, громившими на Волге и Каспийском море персидские бусы и купеческие насады, и казаками, громившими на Черном море турецкие каторги, не было по существу никакой разницы - первые назывались «воровскими», а вторые получали царские жалованье»3.
Территориальная структура Войска Донского. Территориальные органы власти
Рассмотрение вопроса о внутренней организации населявшего Донской регион казачества, по нашему мнению, логично было бы начать с освещения форм донских поселений XVI - XVII вв. Следует, прежде всего, сказать, что, как и все иные аспекты донской истории, проблема возникновения и развития казачьих поселений все больше проясняется на основании имеющихся в распоряжении исследователя сведений от наиболее раннего времени к более позднему. Из дошедших до нас позитивных свидетельств о занимаемых донским казачеством постоянных районах проживания наиболее ранним является жалоба ногайского князя Юсуфа русскому царю, датируемая 1549 годом1. В последующих источниках казачьи поселения упоминаются все чаще, их количество растет, а локализация становится все определеннее, и к концу XVII века картина расселения донского казачества становится более или менее четкой. С точки же зрения целей настоящей работы нашему вниманию подлежат не столько вопросы локализации, времени возникновения и особенностей быта казачьих населенных пунктов, сколько их роль в организации властных отношений в Войске Донском.
Взгляды исследователей на появление казачьих поселений не всегда совпадают и зачастую являются опосредованными приверженностью их автора той или иной теории происхождения донского казачества. Однако значительное их количество связывает процесс оседания казачьего населения в тех или иных местах с целью постоянного в них проживания с ходом заселения Донской земли. Возникновение сначала временных, а затем и постоянных поселений связывается с появлением в донских степях первых казачьих станиц, при этом следует оговориться, что, как пишет 3. Щелкунов, «...название «станица», в смысле поселения, существующее в настоящее время, есть явление позднейшаго времени; в прежнее время под словом «станица» разумевалось известное сообщество казаков, организованное для какой-либо цели : так, напр., собирались станицы для устройства городков; составлялись станицы для поездки в Москву, так называемыя зимовыя и легкия станицы»1. Иными словами возникавшие на первых порах стихийно казачьи сообщества произвольно выбирали наиболее удобные для своих целей места и обустраивали в них сперва временные, а затем и постоянные поселения2. При этом временные поселения, именовавшиеся «зимовища»3, организовывавшиеся в качестве приюта, как следует из их названия, в основном на зимний период, покидались с наступлением весны и не могли играть существенной роли во внутренней организации донского казачества, в то время как поселения постоянные, именуемые «городками»4, подлежат наиболее детальному рассмотрению. Названный процесс стихийного возникновения казачьих поселений в настоящее время является наиболее распространенным среди донских историков, несмотря на то, что некоторые авторы, в частности сторонники теории колониальной политики торгового капитала, и подвергали его сомнению5.
Общее представление о казачьем городке нам дает ответ казаков крымскому хану (1682 г.), угрожавшему послать войска и разорить на Дону все городки : «Зачем тебе (хану) так далеко забиваться? Мы - люди небогатые, городки наши некорыстны, оплетены плетнями, а обвешаны тернами, а надобно их доставать твердо головами, на посечение которых у нас сильные руки, острые сабли и меткие пищали, а стад у нас конских и животинных мало; даромвам в дальний путь забиваться»1. Как следует из указанного источника, основной целью создания казачьих городков являлась организация оборонительных опорных пунктов. Именно это предназначение и предопределило их общее устройство, отличавшееся, с одной стороны, достаточной надежностью с точки зрения организации обороны, а, с другой стороны, инженерной простотой. Действительно, укрепления, организованные в наиболее удобных местах и представлявшие из себя земляные валы с двойными плетнями наверху, промежутки между которыми также заполнялись землей, создавали достаточные для эффективной обороны, в основном от кочевого противника, условия. И в то же самое время подобный опорный пункт в случае неудачного исхода осады нетрудно было восстановить вновь : «пускай пламя набегов сожжет городки наши; через неделю заплетем новые плетни, набьем их землею, покроем избы и городок будет готов; скорее враг устанет сжигать жилища наши, нежели мы возобновлять их» . Вопрос о четком определении времени и места возникновения конкретных казачьих городков затруднен по причине ограниченности источниковедческой базы. При этом отрывочные по своему характеру сведения о городках второй половины XVI века черпаются в основном из упоминаний о них в переписке между московским правительством, с одной стороны, и донскими казаками и их соседями, с другой. К числу наиболее старых населенных пунктов на Дону, возникновение которых датируется второй половиной XVI века, относятся Раздоры Верхние (у впадения Северского Донца в Дон), Митякин (на Северском Донце), Маныч, Черкасский, Монастырский (на одноименном острове), Раздоры Нижние, Медведицкий (у впадения Медведицы в Дон), Мигулин, Вешки и некоторые другие3. Так, к началу XVII века говорят о существовании на Дону и его притоках свыше 30 городков4. В течение XVII столетия Донской степной регион продолжал заселяться, а, следовательно, росло и количество казачьих поселений. К отрывочным сведениям, содержащимся в дипломатической переписке, в этот период добавляются иные источники. Донское казачество, значительно окрепшее и привлекшее к себе внимание рядом громких военных предприятий, стало объектом изучения иностранных исследователей. Одним из них, например, стал знаменитый турецкий путешественник XVII в., племянник великого везира Малек Ахмед-паши Эвлия Челеби ибн (Бен) Дервиш Мезмед Зилли (1611 - 1679-1683 гг.). Эвлия Челеби неоднократно сталкивался с донскими и запорожскими казаками, участвовал в известной азовской осаде 1641 г., а в январе 1667 г., сопровождая будто бы московского «великого посла», направлявшегося в Турцию, прошел через территорию Войска Донского по Дону от волжско-донской переволоки до Азова. И, хотя предоставленные им в своей «Сийахет-наме» («Книга путешествия») сведения о казачьих поселениях второй половины XVII века требуют серьезной исторической критики, тем не менее, в совокупности с иными источниками, они могут дать нам довольно много позитивной информации1. К началу XVII века относятся и первые картографические источники, освещающие локализацию донских казачьих поселений. Речь идет о картах, составленных голландскими исследователями Г. Герритсом -в1614г. и И. Массой - в 1633 г. Между этими картами очень большое сходство в изображении многих элементов географии Донской земли. На них указаны 36 совершенно одинаково подписанных городков . Таким образом, опираясь на более полный объем информации, к концу XVII столетия исследователи говорят о существовании на Донской земле уже более чем ста казачьих городков3.
Взаимоотношение органов власти Войска Донского с территориальными органами власти
Настоящая часть исследования знаменует собой начало второго его этапа. После квалификации Войска Донского как государственно организованного общества для более четкого определения его государственно-правового характера нам следует обратиться к изучению тех характеристик принадлежащей его центральным органам власти, которые могут определить ее как суверенную или напротив отказать ей в подобном свойстве. И в соответствии с избранными в начале работы теоретическими положениями, а также учитывая сложный территориальный характер Войска Донского, предметом выяснения должен стать, прежде всего, характер взаимоотношений общевойсковых органов власти с органами власти входящих в состав Войска территориальных единиц (городков с их юртовыми территориями). Иными словами, выяснению подлежат те юридические возможности, которыми обладало Войско Донское в отношении определения компетенции властных органов городков и осуществления этими органами властных функций.
Прежде чем приступить к рассмотрению поставленных вопросов следует сделать одну оговорку, которая заключается в следующем. В связи с тем, что детальная реконструкция порядка формирования, деятельности и компетенции общевойсковых и территориальных органов была нами приведена ранее, в настоящей части исследования в основном будут приводиться ссылки на ранее установленные факты, без их детальной аргументации, что призвано сэкономить время и избежать ненужных повторений. Тем не менее, ряд аргументов будут привлекаться впервые, так как данная часть работы все же имеет свои особенные задачи.
Итак, прежде всего, что же мы можем сказать о возможностях общевойсковых органов оказывать влияние на определение компетенции властных органов городков. Как указывалось ранее, в силу довольно слабого развития в рассматриваемый период производительных сил и производственных отношений степень вмешательства властных органов в общественные отношения была крайне незначительна как в разрезе подлежащих регулированию сфер человеческой деятельности, так и по объему принадлежащих этим органам полномочий. Тем не менее, на Дону в XVI -XVII вв. уже довольно четко обозначилась тенденция к территориальному разграничению властных полномочий, для определения рамок которого нам следует вновь обратиться к тем наиболее значимым, а следовательно подлежавшим властному вмешательству, сферам общественной жизни, которые были обозначены ранее, а именно к экономической, военной, учредительной, дипломатической и судебно-правовой областям жизнедеятельности Войска.
Как упоминалось выше, влияние властных органов Войска было неравномерным в трех основных отраслях хозяйственной деятельности донских казаков. Так, в вопросах регулирования присваивающей деятельности к исключительным полномочиям общевойсковых органов, в частности Войскового Круга, относилось определение общих границ казачьих юртов, выдача «войсковой заимной грамоты», назначение разводчиков и свидетелей. Все остальные вопросы, касающиеся этого способа хозяйствования, в случае, если они подлежали властному вмешательству, регулировались на местном уровне.
Вопрос о разграничении полномочий в сфере раздела военной добычи в силу своей неоднозначности также достаточно трудно четко определить. Скорее всего, в случае положительного решения вопроса о наделении общих властных органов полномочиями в данной сфере, мы должны прийти к выводу об исключительной роли Войскового Круга в отношении раздела добычи, получаемой в результате общевойсковых военных мероприятиях и, соответственно, при локальных военных походах, предпринимаемых жителями одного или нескольких городков, раздел добычи должен был производиться органами городка. Однако, как упоминалось ранее, вследствие ограниченности положительных данных по этому вопросу, вполне возможно отнесение этих функций к органам управления походным войском.
И, наконец, при рассмотрении вопроса о разделе царского жалованья, учитывая индивидуальный характер его распределения и ведущую роль Войскового Круга в данном процессе мы должны констатировать полное отсутствие каких-либо полномочий в этой сфере у местных властных органов.
Для определения параметров разграничения полномочий территориальных и общевойсковых органов в военной сфере нам прежде всего следует вспомнить об исключительных полномочиях Войскового Круга по назначению и общей организации общевойсковых военных мероприятий. В этой связи, в случае коллизии интересов местных и центральных властей в распоряжении последних существовал ряд полномочий, позволявших их преодолеть. Первым в их ряду следует назвать наличие рассмотренной ранее системы «верстания» - общеобязательного сбора казаков в Главном войске для проведения наиболее крупных мероприятий. Определяя в Войсковой грамоте количество подлежавших мобилизации казаков, Войско, таким образом, довольно однозначно расставляло приоритеты в проведении тех или иных мероприятий. Вторым способом, позволявшим Войску контролировать направление приложения казачьей военной активности, являлось установление прямого правового запрета осуществления военных походов в наиболее выгодном альтернативном направлении - на Волгу и Каспийское море. И, наконец, третье полномочие, позволявшее Войску подчинять своей воле военную активность жителей практически всех городков, являлось его верховенство в дипломатической сфере. До нас не дошло сведений о каких-либо дипломатических контактах жителей отдельных городков с соседями Войска Донского. Напротив, исключительность роли общевойсковых органов в данной сфере довольно четко обозначена. В применении к военной сфере жизнедеятельности отдельных городков это означало, что в условиях соседства с многочисленными и воинственными соседями достичь успехов в вооруженной борьбе с которыми силами отдельного городка было практически невозможно, поддержка со стороны Войска для казачьих территориальных общин была жизненно необходимой, что заставляло их волей неволей соблюдать статус-кво. И с другой стороны, для казачьих соседей даже самый крупный отдельный казачий городок не представлял никакой опасности, а следовательно и интереса, поэтому в каких-либо обособленных дипломатических контактах с ним не было необходимости. Попутно обозначив, таким образом, верховенство Войска в дипломатической сфере, мы можем сделать вывод, что юридически общевойсковые органы контролировали все наиболее важные вопросы применения военной силы, оставляя, тем не менее, на усмотрение властей отдельных городков регулирование локальных военных дел, как то осуществление разрешенных мелких военных походов и местную организацию обороны своими силами. И несмотря на то, что истории известны примеры нарушения подобного юридически установленного соотношения полномочий, они являлись скорее исключением из общего правила и практически всегда влекли за собой соответствующую негативную реакцию со стороны Войска.
Вопрос о влиянии общевойсковых органов на осуществление органами городков учредительной функции на первый взгляд решается однозначно : согласно дошедшим до нас сведениям нет никаких оснований констатировать наличие какого-либо вмешательства Войска в формирование местных органов власти. Круг городка, занимая ведущее положение в ряду его властных органов, составлялся из казаков - жителей этого поселения, а избиравшиеся на нем иные должностные лица не нуждались для получения своих полномочий в каком-либо утверждении или согласовании общевойсковых органов. Таким образом, вопрос можно было бы считать закрытым. Однако, если взглянуть на данную проблему более пространно, то учредительная роль общевойсковых органов на территориальном уровне не кажется столь ничтожной. Речь идет о расширительном толковании понятия учредительной функции. Если понимать под ней не только непосредственное властное участие общевойсковых органов в формировании конкретных органов конкретного городка, но и, учитывая ярко выраженный демократический характер организации и деятельности донских властных органов, очертить и ограничить роль Войска в учредительной сфере установлением общих принципов их формирования и функционирования, то вывод об отсутствии каких-либо полномочий органов власти Войска Донского в учредительной сфере властной деятельности территориальных органов резко меняется на противоположный. Иными словами, верховенство в учредительной сфере не обязательно должно было проявляться в виде участия общевойсковых органов в формировании конкретных властных органов городков. Это верховенство проявлялось в санкционировании и поддержании единой для всего донского региона системы властных органов на территориальном уровне, которая, напротив, довольно существенно отличалась от системы властных органов всех государственно-организованных соседей Войска. И несмотря на отмеченный ранее эволюционный порядок формирования Войска Донского путем постепенного объединения отдельных казачьих общин в единую территориальную организацию, с момента оформления таковой пусть лишь в форме правового обычая, а не писаной Конституции, однако все же существовало правило, устанавливавшее единство и единообразие в порядке формирования и деятельности властных органов на всех входивших постоянно или временно в Войско территориях. Хотя историей и не зафиксированы попытки казаков установить какую-либо иную, отличную от общепринятой, основанной на власти Круга и избираемых им иных органов и должностных лиц систему властных институтов, уже само отсутствие подобных сведений говорит в пользу незыблемости указанной нормы. И, напротив, даже во времена наиболее существенных внутривойсковых потрясений, таких как Разинское и Булавинское восстания, авторитет типичных для Войска властных органов не подвергался сомнению. Так мятежный атаман Кондратий Булавин после взятия Черкасска 9 мая 1708 г. был избран Войсковым атаманом на созванном Войсковом Круге1. Что же касается поведения Степана Разина, то этот мятежный атаман не только не посягал на структуру Донских органов, но и пытался распространить существовавший на Дону порядок формирования и функционирования властных институтов на подконтрольные ему русские города : Астрахань, Царицын, Самару, Саратов1. Таким образом, существовавшая на Дону в XVI - XVII вв. основанная на власти Круга и избираемых им иных органов система властных институтов была вполне устоявшейся и легитимной в глазах казачьего населения, и именно в санкционировании и обеспечении гарантий существования подобной системы и следует искать роль органов власти Войска Донского в учредительной сфере властной деятельности на территориальном уровне.
