Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Законодательные проблемы сбережения отечественных памятников истории и культуры в XVIII - начале XX веков .
1. Государственно-правовое обеспечение охраны памятников старины в XVIII - XIX веках . 16
2. Разработка общероссийского закона об охране памятников истории и культуры во второй половине XIX - начале XX века . 37
Глава II. Правовые и практические особенности обеспечения охраны церковных памятников в XVIII - начале XX столетий .
1. Государственная власть и научные общественные круги в борьбе за сохранение церковного историко-культурного наследия . 71
2. Нормотворческая деятельность Синода по охране культовых памятников старины . 101
3. Церковная власть и законодательное обеспечение архивов и рукописных памятников. 134
Заключение 148
- Государственно-правовое обеспечение охраны памятников старины в XVIII - XIX веках
- Разработка общероссийского закона об охране памятников истории и культуры во второй половине XIX - начале XX века
- Государственная власть и научные общественные круги в борьбе за сохранение церковного историко-культурного наследия
- Нормотворческая деятельность Синода по охране культовых памятников старины
Введение к работе
Актуальность темы исследования: Отношение к проблеме охраны памятники истории и культуры является показателем цивилизационного развития государства и интеллектуальной зрелости общества. Данная проблема всегда актуальна и до сих пор в достаточной мере не разрешена в России. За последнее время все чаще и чаще раздаются голоса и, тем самым, подготавливается общественное мнение к приватизации памятников как панацеи их сохранения. Памятники церковной архитектуры в массовом порядке передаются религиозным конфессиям. Однако, как уже показала практика, это не сказалось должным образом на поддержании их древнего образа. Фактически культовая архитектура вышла из-под действий российского законодательства и государственных учреждений, на которых возложена охрана национального историко - культурного достояния. И не замечать эгого, и уповать в данном вопросе исключительно на интеллектуальный потенциал современного духовенства было бы несправедливо и даже ошибочно, так как у большинства священнослужителей веками сложился весьма специфический взгляд на церковные памятники истории и культуры.
Потому обращение к современным проблемам государственно - правового регулирования сбережения церковных памятников старины уже априори актуально. Еще более это актуально, когда научное осмысление нашего отечественного правового и гражданского менталитета в данной области осуществляется на фоне изучения дореволюционного российского светского и церковного правового и практического опыта.
Сложившееся в общественном сознании соотечественников твердое убеждение в том, что до революции с охраной памятников истории и культуры и, в особенности, церковных древностей, все обстояло благополучно, не подтверждается ни законодательно, ни практически. Сбережение памятников старины, или, по терминологии нашего дореволюционного законодаїельства,
«древностей», имело свою долгую и поучительную историю, на протяжении которой происходила эволюция правовых средств, форм и методов практического разрешения данной проблемы.
Актуальность заявленной темы диссертационного исследования заключается не в том, чтобы разрушить у сограждан и исследователей сложившийся стереотип о якобы великолепной правовой и реальной защите различных и в первую очередь церковных памятников искусства и старины до 1917 года, а в том, чтобы на опыте наших государственно - церковных органов власти, общественных научных организаций и духовенства и анализе законодательного материала XVIII - начале XX столетия выявить сущесівовавшие ошибки и упущения в деле охраны историке - культурного наследия. А это нужно нам для того, чтобы осмыслить и избежать просчетов, допущенных нашими предками, при разработке правовых и практических мер по сбережению церковных памятников истории и культуры в условиях современной российской действительности.
Следовательно, обращения к проблеме охраны историко-культурного наследия актуально и обусловлено необходимостью выбора путей дальнейшего правового и культурного развития нашего Отечества.
Степень научной разработанности проблемы. Диссертационное исследование зиждиться на изучении и анализе существующего научною и публицистического материала. Проблема изучения российского законодательства по проблеме охраны памятников истории и культуры стала привлекать внимание публицистов и исследователей уже во второй половине XIX столетия и продолжаются до сих пор. Однако, в основном, эго касалось светских памятников. Что же касается церковных древностей, то они привлекали не столь пристальное внимание, вероятно потому, что они не вызывали у современников особого беспокойства. Правда, ситуация стала меняться во второй половине XIX века, и в особенности резкие критические нотки со стороны научно - художественной интеллигенции зазвучали в начале XX столетия. Во второй половине XIX века появляется ряд работ, посвященных охране памяіников старины, в том числе и церковных. Авторы на доступном им материале и собственном видении ситуации пытались дать историю правительственных мер по сохранению и исследованию памятников искусства и сгарины, а также проанализировать правительственные распоряжения конца XVIII - середины XIX века в данном плане. Полного и комплексного же анализа и даже перечисления, по причине недоступности для исследователей существующих нормативно - правовых актов, дано не было. Авторы публикаций лишь касались главных указов и распоряжений верховной власти, не вдаваясь в детальное их рассмотрение и причину издания \
Работ же, посвященных практической охране церковных памятников, имеется еще меньше. В них говорилось как об общих проблемах охраны различных культовых памятников, так и давалась информация о существующих на региональном уровне церковно-археологических комиссиях и древлехра-нилищах \ В конце XIX - начале XX века в журналах «Исторический вестник», «Русская старина», «Мир искусств» и в особенности «Старые годы» регулярно стали появляться нелицеприятные для духовных властей небольшие и безыменные публикации, рассказывающие о конкретных случаях, по терминологии современников, «церковных вандализмах» и «церковных варваризмах».
В советский период вопросами сбережения и использования памятников искусства и старины в дореволюционной России занимались также мало. Исследователи, в основном гражданские историки, охотно писали о науке, просвещении, театре и тому подобных вопросах, но скудно, трафаретно касались судьбы историко-культурного наследия в царской России. Причина кроется, как и в общем «прохладном» отношении исследователей к истории культуры (актуальным считалось изучении истории советской культуры, а также охраны памятников в первые годы революции, и то в «оскопленном» варианте), так и в том, что данная тема по идеологическим соображениям была «невыигрышна». Пожалуй, приятным исключением из этого явилась фундамен тальная историческая работа A.M. Разгона, в которой рассматривались самые разнообразные проблемные аспекты охраны памятников старины в дореволюционной России, в том числе и церковных. В ней не только говорится о законодательных мерах правительства, но, что важно и представляет интерес, так это разнообразного характера исторические факты о практической реализации законов. Несмотря на явное преобладание в исследовании идеолоіиче-ских мотивов, тем не менее, до сих пор работа A.M. Разгона является самым подробным историческим сочинением по данному вопросу и недаром историки, в том числе и историки права, часто обращаются к ней 3.
Определенный интерес представляет небольшая 54-х страничная работа И.И. Комаровой, основной акцент в которой делается на сохранение памятников гражданской и церковной архитектуры. Автору удалось выявить значительный пласт законодательного материала по данному вопросу и дать сжатый, но компетентный их анализ. Следует отметить, что это исследование отличается от подобных работ советской историографии рассмотрением данной проблемы в историко-правовом аспекте.4
Примечательна работа А.А. Формозова, раскрывающая отношение российского общества дореволюционной России к проблеме охраны памятников. Исследователь давно работает над данной проблемой, и, главным образом, в археологических его аспектах. Автору удалось собрать обширный и любопытный эпистолярный и иной материал, характеризующий культурное состояние российских общественных кругов XVIII - XIX столетий и их отношения к сохранению отечественного историко - культурного наследия. Из обильно приводимых автором цитат современников, можно понять, почему в нашем дореволюционном Отечестве так и не было создано общероссийское законодательство об охране памятников истории и культуры 5.
Становлению реставрации церковных архитектурных и фресково - иконных живописных памятников, формированию научных знаний о художественном наследии древней Руси в XIX веке посвящена монография Г.И. Вздорнова. В ней здесь содержится значительный материал об открытии и изучении отечественной науки
средневековых церковных древностей, о российских обществах и людях, занимавшихся сохранением письменности и древностей. Но довольно сдержано (да и не ставил перед собой эту задачу автор) говориться о законодательном материале \
Краткая, но довольно насыщенная по своему обобщению законодательства самодержавной России в деле сохранения разнохарактерных памятников искусства и старины дана характеристика в первой главе монографии историка Ю.Н.Жукова7.
Большое внимания вопросам охраны памятников уделил в своих работах доктор юридических наук Ю.Г. Галай. В частности, первую главу док-юрской диссертации он посвятил проблемам сбережения памятников старины в дореволюционной России, развивая данную проблему в других своих работах. Им впервые в отечественной историко - правовой науке так подробно и всесторонне, на многочисленных материалах, дана история возникновения, формирования и развития понятия «памятник истории и культуры». Также он впервые обратил внимание на роль Министерства внутренних дел в вопросах охраны памятников старины. Им была поднята проблема охраны частновладельческих памятников в досоветский период. Он обобщил правовой материал об охране археологических памятников8.
Правотворческая деятельность Министерства внутренних дел Российской империи по охране памятников истории и культуры в XIX - начале XX века подробно анализируется в кандидатской диссертации И.В. Михеевой, а затем в изданном совместно с профессором Ю.Г. Галаем учебном пособии. Впервые в отечественной историко-правовой науке рассмотрен, казалось бы, неожиданный в обыденном понимании вопрос о роли охранительного органа власти в сбережении памятников старины. На основании обширною круга нормативно-правового материала показана решающая роль Министерства внутренних дел по практическому претворению императорских указов по охране памятников старины и правотворчеству этого ведомства в правоприменительной практике. Исследования построены на привлечении и анализе обширного законодательного и архивного источника . В других исследованиях советской эпохи можно найти лишь эпизодические и краткие сведения по тем или иным вопросам сбережения памятников древностей в дореволюционной России. Тем не менее, в них затрагивались и довольно важные вопросы, такие как: государственная политика правителей Российской империи в области охраны памятников истории и культуры, законодательная деятельность правительства по охране данного вида историко-культурного наследия в начале XX столетия 0.
В 2005 году появились новые работы, исследующие законодательные процессы охраны памятников старины до 1917 года, принадлежащие М.С. Шалюгину и вылившиеся в написании кандидатской диссертации «Государственно-правовая охрана памятников истории и культуры в дореволюционной России». Данное исследование явилось обобщающим трудом по законодательным и практическим проблемам сбережения отечественного историко-культурного достояния в дореволюционной России. Одна из глав диссертации посвящена охране церковных памятников. Однако автор не ставил перед собой задачу всесторонне исследовать правовой опыт сохранения данного историко-культурного наследия, потому многие законодательные и практические аспекты этой деятельности светской и духовной власти остались вне сферы его научных интересов п.
Объектом диссертационного исследования является государственно - политическая и общественно - духовная среда и отношение ее властных и церковных структур, общественных и конфессиональных представителей к проблеме охраны церковного историко - культурного наследия.
Предмет исследования составляет правотворческая и практическая деятельность органов светской и церковной власти, научных и общественных кругов Российской империи по сбережению культового историко-культурного достояния.
Целью диссертационного исследования является детальное и комплексное изучение дея гельности Синода, епархиального начальства и приходского духовенства, а также гражданских властей разного уровня по правовой и практической охране памятников истории и культуры вообще и, в частности, культовых древностей. Данная цель работы определяет круг исследовательских задач:
-уяснить причины осознания российскими властями сохранения для общества «курьезных» предметов или, по позднейшей терминологии, «памятников древностей»;
- выявить эволюцию развития нормативно - правовых актов но обеспечению охраны гражданских памятников старины в XVIII - начале XX столетий;
- исследовать процессы подготовки проектов общероссийского законодательства об охране памятников истории и культуры во второй половине XIX - начале XX веков;
- вскрыть причины неудачи создания общероссийского законодательства о сбережении данного вида раритетов и негативную роль церковных властей в этом деле;
-установить причины проявления заботы правительства и научных обществ самодержавной России о сохранении культовых памятников древности;
- проанализировать нормативно-правовую и практическую деятельность Синода по сбережению памятников церковной старины;
- проследить нормотворческую и практическую деятельность духовных властей по обеспечению сохранности архивных и письменных историко
- культурных памятников;
- дать системную и полную хронологию государственно-правового регулирования охраны церковных памятников искусства и старины с указов Петра I и до начала XX века.
Методологическую основу исследования составляет совокупность общенаучных принципов и специальных историко - правовых методов; принципы социального детерминизма и развития, диалектический, системный, сравнительно - правовой, сравнительно - исторический методы научного анализа историко - правовых форм и механизмов регулирования охраны историко - культурного наследия, комплекс методов научного познания социальных процессов, нашедших отражение в системе подхода к предмету диссертационного исследования.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в научном обосновании закономерности эволюции государственно - правовой охраны отечественного церковного историко-культурного наследия. Теоретические выводы, сформулированные в диссертации, по мнению автора, внося і определенный вклад в развитие историко-правовой науки.
Историко - правовое исследование правовой и практической охраны церковных памятников дает возможность, с одной стороны, развивать юридическую технику регулирования названных процессов, с другой - формировать правовую и духовную культуру, опираясь на отечественные традиции.
В диссертации раскрываются вопросы, имеющие принципиальное значение для историко - теоретического цикла юридических наук, конкретизирующие и дополняющие ряд тем истории отечественного государства и права.
Результаты исследования могут быть также использованы в учебном процессе по дисциплинам: Отечественная история, Конституционное право Российской Федерации, Религиоведение и Культурология.
Источниковую базу исследования составляет обширный круг материалов, определенная часть которых вводятся в научный оборот впервые. В первую группу источников входят опубликованные законодательные и иные нормативно-правовые акты, регламентирующие деятельность государственных и церковных органов власти в области сохранения историко - кулыур-ного наследия. В них сформулированы задачи, основные принципы и направления, очерчена компетенция Синода и подвластных ему епархиальных ведомств, а также научно-общественных организаций, по данной проблеме. К названным источникам относятся: Полное собрание законов Российской империи (Собрание I - III), Свод законов Российской империи, циркулярные распоряжения Министерства внутренних дел, Указы и определения святейшего Синода, сконцентрированные в большинстве в Полном собрании постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Рос сийской империи (ПСПиР) а также материалы официального делопроизводства высшего духовного ведомства и епархиального начальства.
В совокупности эти документы являются правовой основой деятельности государственных органов в сфере охраны культовых памятников и являются надежным источником научной информации.
Вторую группу источников составляют материалы периодической печати (газеты «Церковные ведомости», журналы «Исторический вестник», «Русская старина» и др.), мемуарное и эпистолярное наследие деятелей православной церкви, отечественной культуры и литературы, а также законодательные проекты научных общественных организаций по вопросам охраны памятников старины и их отзывы на аналогичные законодательные проекты государственных органов власти.
Научная новизна исследования выразилась в историко-правовом изучении деятельности досоветской государственной и церковной системы власти в области охраны памятников истории и культуры. Проблема сбережения и использования памятников старины в досоветский период является мало изученной. Исследователи, в основном гражданские историки, занимались лишь отдельными вопросами сохранения памятников истории и культуры. Причина кроется в «прохладном» отношении представителей историко-правовой науки к истории культуры в данном плане и что данная тема считается «невыигрышной», недостаточно актуальной. Представленное диссертационное исследование является первым опытом комплексного изучения всей совокупности многогранной деятельности государства и духовных властей в области охраны отечественного историко-культурного наследия. Элементы новизны несет в себе применение цивилизационного подхода к анализу конкретных изменений общественно-политической жизни России на протяжении XVIII - начала XX столетия в деле сбережения памятников искусства и старины. На основе полученных данных сделан вывод, что существующая уверенность российского общества и ученых о благополучном по ложении с охраной памятников старины в дореволюционной России не совсем соответствует исторической действительности.
Положения, выносимые на защиту:
1. До преобразований Петра I вопрос об охране памятников старины не стоял, так как и не существовало само понятие о таковых. И только в XVIII столетии постепенно происходит осознание сбережения художественно-исторических предметов в виде «курьезных вещей» или «древностей», проявившееся в издании спорадических и разрозненных императорских, Сенатских и Синодальных указах и распоряжениях;
2. Проблема несколько стала меняться в XIX веке, когда власть и образованные общественные круги постепенно стали обращать внимание на отечественные памятники истории и культуры. Это выразилось в указах Александра I и, в особенности, Николая I. Однако в первой половине XIX столетия такая нормативно - правотворческая деятельность императоров носили также казуальный характер, и проходила защита лишь отдельных видов памятников старины, которые по какой-то причине привлекли внимание монархов;
3. Во второй половине XIX века при Министерстве внутренних дел учреждается комиссия для выработки законодательства об охране памятников старины в общероссийском масштабе. Законодательный процесс проходил медленно, и давно назревшая проблема перешла в следующее столетие. Однако в силу объективных и субъективных причин она так и не была разрешена. Причина заключалась как в политике - экономических проблемах, так и в том, что взгляды научных обществ и интеллигентных кругов в корне расходились с правительственными представлениями на сущность и порядок охраны памятников истории и культуры. Противоречия так и не были устранены, единый закон так и не появился, а памятники старины продолжали гибнуть;
Аналогичные проблемы существовали и с церковными памятниками. Светская власть долгое время свои охранные меры по сложившейся тради ции на них не распространяла. В среде же духовенства понятие о культовых памятниках приживалось трудно. У церковников во взглядах на архитектурные постройки и богослужебные предметы на первом месте стояла святость, а не их историческая или художественная ценность.
5. Важной причиной, значительно влиявшей на общее состоянии церковных памятников было то, что в среде духовенства разного уровня существовало неофициальное и гласно не оглашаемое, но на бытовом уровне весьма распространенное мнение о том, чтобы в отношении фресковой живописи и памятников зодчества, появившихся до никоновских церковных реформ середины XVII века, особого внимания не обращать, чтобы не создавать перед ними преклонения старообрядцев. К тому же научной реставрации памятников долгое время не существовало, поэтому обветшавшие древние церкви упразднялись и продавались на слом. Большой урон памятникам был нанесен и от разного рода «поновлений» живописи, а от «благолепия» и «старания» благотворителей, древние церкви перестраивались или вовсе сносились;
6. Научная общественность с тревогой информировало правительство о неблагополучном в стране положении с культовыми памятниками, которые гибли от невежественного с ним обращения некоторых представителей приходского духовенства и монашествующих, а иные раритеты из корыстолюбивых побуждений даже продавались коллекционерам. Причем провинившиеся священнослужители, за исключением единичных случаев, за это никакой оіветственности не несли. По настоянию археологических комиссий и при поддержке просвещенного духовенства, в духовных академиях и семинариях вводится небольшой курс лекций по охране церковных древностей.
7. На состояние церковных памятников стали обращать внимание и гражданские органы власти, которые стали издавать нормативно - правовые акты по сбережению данного вида историко-культурного наследия. Синодальное же нормотворчество в большинстве своем следовало за правитель сі венными указами. Синод долгое время так и не проявлял самостоятельности в охране собственных памятников;
8. Настоятельная необходимость в охране церковных памятников заставила высший духовный орган власти правовыми и практическими мерами акіивнее заниматься назревшей проблемой, действуя в основном автономно и зачасгую отвергая помощь заинтересованных в сохранении историко -культурного достояния археологических комиссий. В вопросе охраны культовых памятников научные общества и представители церкви к консенсусу так и не пришли, что негативно отражалось на состоянии данного вида церковных раритетов;
9. Синод пытался поправить дело путем создания центральных и местных древлехранилищ, епархиальных комиссий и музеев, на которые возлагались обязанности по учету и охране памятников, а наиболее важные движимые древности концентрировать в названных учреждениях;
10. Инфантильность государственной власти в вопросе охраны памятников старины, отсутствие в обществе единого воззрения на это и сепаратизм высшей духовной власти, противодействовавшей подчинению церковных памятников светским законам, не позволили правительству выработать общероссийское законодательство по охране историко-культурного наследия.
Апробация результатов исследования происходила в форме обсуждения диссертационного материала на кафедре государственно-правовых дисциплин Нижегородской академии МВД России, на научно-практических конференциях (II межрегиональная научная конференция «Реформа местного самоуправления в России: теория и реальность». - Н.Новгород 14-15 мая 2004; Межвузовская научно-практическая конференция «Новое отраслевое законодательство: проблемы теории и практики». -Н.Новгород. 24 мая 2004; III межрегиональная научная конференция «Глобализация, политика, право» - Н.Новгород, 19-20 мая 2005, подготовки научных публикаций, внедрение научных разработок в учебный процесс Нижегородского филиала Государственного университета - Высшей школы экономики и Федерального агент ства по образованию негосударственного образовательного учреждения «Нижегородская правовая академия» (институт).
Структура диссертационного исследования. Цель и задачи диссертационного исследования определяли структуру работы. Диссертация состоит из двух глав, включающих пять параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Государственно-правовое обеспечение охраны памятников старины в XVIII - XIX веках
Осознание охраны памятников древностей (по терминологии XVIII-XIX вв.) на государственном уровне проявилось лишь при правлении Петра 1, который, занимаясь государственно-военным строительством, не забывал и о памятниках старины. К примеру, когда он затеял губернскую реформу, то поручил президенту Берг и Мануфактур коллегии Я.В. Брюсу составить полнейшую географию России. Генеральный регламент 1720 г. предписал каждой коллегии подготовить чертежи (ландкарты) с описанием границ, рек, лесов, городов, населенных пунктов, церквей и прочее. Из последующих их отчетов, можно сделать предположение, что в инструкциях геодезисты наставлялись обращать внимание также и на остатки древних архитектурных и крепостных сооружений.
В 1722 году Петр I, после посещения развалин столицы Волжской Болгарии, приказывает казанскому губернатору починить поврежденные и грозящие упадком строения и монументы, «пещись о сохранении оных» и «всякий год посылать туда кого-нибудь осматривать для предупреждения дальнейшего вреда»1.
Небольшое законодательное творчество преобразователя России в данном направлении получило некоторое закрепление последующими правителями. Послепетровское законодательство по - прежнему продолжало разрабатывать вопрос о сохранности конкретных курьезных или старинных предметов. Так, при Анне Иоанновне 4 августа 1732 г. Правительствующий Сенаї выпускает указ «О присылке в Мастерскую палату из присутственных мест примечательных вещей», типа курьезных предметов из золота и серебра". Императрица 8 апреля 1736 г. предписала передать «с надлежащею описью» на хранение в Оружейную палату «конские богатые уборы» и уникальные ружья. Указы Анны Иоанновны были скорее направлены на сохранение художественных достоинств предмета («чрезвычайная работа»), чем на его историческую ценность.
Определение «курьезность» в то время имело размытое, широкое понятие и толкование, и не обязательно включало в себе специально «древности». И все же, не следует за это критиковать наших далеких предков, скептически относясь к их «неумелым» на наш взгляд попыткам обращать свое внимание лишь на «диковинность вещи»: через познания и практическую смекалку они накапливали необходимый опыт, столь важный для развития последующего законодагельства в области сбережения отечественного историко-культурного достояния.
Другая тема, которая все больше и больше стала интересовать властей - это предметы зодчества. При Елизавете Петровне увидело свет сенатское постановление 1745 г., которое впервые проявило заботу об обветшалых старинных постройках, в виде разнообразных казенных каменных и деревянных строениях, и выделило конкретные суммы на их поддержание. Губернаторам и воеводам «со товарищи» приказывалось по возможности не допускать падения стен и башен. Что же касается «в Москве Белого, Китая и Кремля городов каменные станы и башни» обветшалые и развалившиеся, то на их починку выделялась сумма в размере 175 007 рублей 1/2 копеек3.
Через несколько лет именной указ от 24 мая 1759 г., объявленный Сенату, вновь вернулся к «московской» теме. По всей видимости, при начавшейся «реставраторской» деятельности были допущены грубые просчеты, нарушавшие старинный облик стен и башен Кремля. Отныне предписывалось, чтобы городовые стены, ворота и башни «исправлять во всем тем же манером и так, как прежде было, без всякой отмены» .
При Елизавете Петровне обращается внимание и на состояние Золотых ворот в Киеве. В 1743 г. императрица предписала не ломать церковные стены в Верхнем городе над Золотыми воротами. Наоборот, приказывалось починить и исправить их5.
По отношению же провинциальных городов, ни о какой реставрационной деятельности речь не шла, да и не могла быть, так как Россия того времени понятия о том не имела. Потому грозившиеся обвалом старинные постройки разрешалось разобрать и, как при Советской власти с церквями, кирпич и щебень использовать при дальнейшей постройке. На это, в частности, прямо нацеливал сенатский указ «О дозволении разбирать ветхие крепо-сіи и употреблять кирпич на починку казенных церквей и богаделен» от 30 апреля 1759 г6.
Местные власти и вовсе были далеки от понимания сохранения памятников древностей, так как совершенно ничего о них не ведали. В дело стала вмешиваться и полиция, которая должна была принуждать хозяев к починке обветшалых домов, публикуя об этом специальное предупреждение. Если же после них, дело не исполнялось, то «за такое ослушание те их места взяты будут на ее императорское величество, и продадутся из казны охочим людям без всякой им заплаты»7. При таких полицейских мерах никто не обращал внимание на ценность постройки, так как понятия о памятниках как таковых ни в общественном, ни в государственном сознании еще не было сформулировано.
Благодаря таким «решительным» мерам сейчас невозможно подсчитать, сколько было потеряно архитектурных памятников. Остается лишь надеяться на исконную российскую нерасторопность властей и неисполнения законодательных предписаний со стороны местной администрации.
Подобные указы и повеления, изданные по отдельным случаям, на общее состояние с охраной памятников старины реально не влияли. Тем не менее в законодательстве XVIII столетия наметились тенденции в отношении сохранения памятников по трем параметрам: архивные дела, курьезные и древние предметы, старинные архитектурные постройки.
Разработка общероссийского закона об охране памятников истории и культуры во второй половине XIX - начале XX века
В 1876 г. под руководством товарища министра внутренних дел А. Б. Лобанова-Ростовского возникла Особая комиссия «для обсуждения предложений о мерах к охранению памятников древности», созданная по указанию Сената при Министерстве народного просвещения. Комиссия приступила к работе 9 ноября 1876 года и основным материалом для обсуждения послужил проект, выработанный Вторым археологическим съездом, проходившим в Санкт-Петербурге в 1871 г. Члены комиссии предложили изменить редакцию проекта Археологического съезда и обновленный проект направить на рассмотрение всех сушествующих отечественных археологических обществ, ожидая от них аргументированных письменных замечаний или направить своих уполномоченных для работы в комиссии. В апреле 1877 года «Проект правил о сохранении исторических памятников», подгоювленный Комиссией А.Б. Лобанова - Ростовского, был окончательно принт ее членами. Его первый параграф гласил, что «все памятники, замечательные по своей древности, художественному достоинству или историческому значению и составляющие правительственную, церковную или общественную собственность, охраняются от разрушения и несоответственных исправлений». К памятникам такого рода относились: памятники зодчества, живописи и ваяния, ремесленные изделия, памятники письма и печати. Проект с 50 - страничным приложением был направлен для обсуждения в министерства и научные общества. Высказанные замечания большей частью были учтены Комиссией. Во время прений в ней высказывались также мнения о необходимости определить меры взыскания и наказания за нарушение правил о сохранении памятников древности. Этот вопрос, как и вопрос о собственности, был отложен с предоставлением его разрешения будущей комиссией. Говоря о значении комиссии А.Б. Лобанова - Ростовского, следует отметить, что ею была предложена четкая организация надзора за охраной памятников в лице единого централизованного государственного органа; ясно сформулированы его задачи и цели, сфера компетенции, регламентирован состав и соответствующие финансовые расходы; был поднят вопрос о праве частной собственности на древние памятники и о мерах взыскания за нарушение правил о их сохранности. Работа была проделана большая, и результаты должны были получиться вполне серьезными. Но, к сожалению, вмешался материальный фактор. Составленный проект комиссии Лобанова - Ростовскою застопорил министр финансов М.Х. Рейтерн, который «при настоящих обстоятельствах» не мог «изъявить согласие» ассигновать 36 000 рублей на годовое содержание предполагаемой императорской комиссии и поэтому предлагал ее учреждение «отложить до более благоприятного времени». Тем не менее, работа комиссии под руководством Лобанова - Ростовского имела вполне определенное позитивное значение. Прежде всего, она дала ощутимый толчок для активизации правоприменительной деятельное і и в области охраны памятников старины со стороны Синода, Министерства внутренних дел и Министерства народного просвещения в последующие годы. К примеру, в 1883 году статья 181 Устава строительного, которая строжайше запрещала разрушать остатки древних замков, крепостей и других памятников старины, была дополнена санкцией за порчу: «За порчу или истребление, а равно за искажение публичных памятников виновные, если они не имели намерения оказать неуважение властям, подвергаются: аресту не свыше 1 месяца или денежному взысканию свыше 100 рублей». Несмотря на, казалось бы, активную нормотворческую деятельность правительства, и в первую очередь Министерства внутренних дел, практика, тем не менее, выявляла в них существенные пробелы, что заставляло законодателя корректировать некоторые положения законов. К примеру, Строительный устав много раз менял редакции, и все же он не успевал за развивающимися общественными факторами. Так, в 1902 году городской голова г. Мурома обратился в Государственный совет с жалобой на постановление Владимирского губернского присутствия по земским и городским делам, которое отменило постановление Муромской уездной Городской думы об отказе в поддержании древней Космодемьянской церкви в их городе. В ходе рассмотрения жалобы в Государственном совете, его члены обратили внимание «на крайнюю недостаточность и отрывочный характер», содержащихся в действующем Строительном уставе 1900 года постановлений, касающихся древних памятников. «Признав необходимым восстановить этот пробел», Государственный совет предложил министру внутренних дел пересмотреть действующие постановления относительно памятников стари-им и внести свои соображения на рассмотрение законодательных учреждеНИИ . Возможно, что первым результатом этого стало учреждение комиссии по пересмотру Строительного устава, хотя в справке Министерства внутренних дел впоследствии говорилось, что его переработку неправильно ставить рядом с последующими действиями правительства по выработке законодательства о мерах по сбережению памятников старин. Тем не менее, в 1903 году составляется проект новой редакции устава. Раздел II проекта посвящался вопросам охраны памятников. Предписывалось запрещать разрушение, разборку или видоизменения без надлежащего разрешения памятников церковной, гражданской и военной архитектуры или их остатков «со всеми их художественными принадлежностями», на чьих бы землях (за исключением частновладельческих) они не находились. Ответственность за сохранность по-прежнему возлагалась на губернаторов и местную полицию, «а равно и на тех властей, в заведовании которых состоит самый памятник или земля, на которой он находится». Данный запрет распространялся на древние храмы «инославных вероисповеданий», молитвенные дома других религий, на каменные надгробия, на отдельные камни, «имеющие надписи и изображения или обделанные в какую-нибудь определенную форму».
Государственная власть и научные общественные круги в борьбе за сохранение церковного историко-культурного наследия
В дореволюционной России охрана памятников старины была в основном возложена на Министерство внутренних дел, но оно занималось этим в отношении не всех видов памятников. Имелись многочисленные древности, контроль за которыми не осуществлялся государственными властями, их зачастую даже не фиксировали разрабатываемые проекты законов об охране культурно-исторического достояния - это церковные памятники.
Правовая забота об их сохранности со стороны правительства (первоначально документальных и рукописных памятников) относится к петровским временам. 20 декабря 1720 года сенатским указом было предписано во всех российских епархиях, монастырях и соборах «смотреть и забрать древние жалованные грамоты и другие куриозные письма оригинальные, также книги исторические рукописные и печатные», губернаторам, вице-губернаторам и воеводам их переписать и прислать в Сенат .
Через год в феврале 1722 года тоже самое было приказано сделать духовным властям «без всякой утайки» в отношении древних хартийных рукописей церковных и гражданских летописцев, степенных книг, хронографов, отсылая их для переписи в Синод. Списки оставались в синодальной библиотеке, а подлинники вновь возвращались владельцам 2.
Потом высшую власть озаботила сохранность вещественных памятников, в виде ценных предметов церковного обихода и украшения. В обителях, в особенности не разоренных в Смутное время поляками, хранились драгоценные привесы на образа, каменья и другие старинные вещи, истинную цену которых хозяева, порой даже не представляли. Это могло привести к распродаже их за бесценок. Петр I обратил внимание и на эту проблему. 19 января 1722 г. Синод разослал по церквям повеление о снятии с икон привесков и монет и употребить эти не соответствующие православному культу украшения на изготовление храмовой утвари 3. Император понял, что в результате такого синодального распоряжения могут погибнуть ценные для истории предметы и потому 20 апреля 1722 года приказал послать в монастыри «знающих людей» для разбора всех таковых вещей и, «гораздо старое и курьезное» привозить в Синод с последующей выплатой владельцам «достойной цены»4. И монаршее чутье не подвело. В результате такой работы среди привесок к иконам была обнаружена первая монета эпохи Киевской Руси.
Что же касается храмовых построек, монументального и иконописного письма, то здесь положение было еще незавиднее: обветшалые строения сносились, перестраивались; фрески и иконы переписывались, иногда людьми далекими от понимания искусства (недаром в 1761 году определением Синода «иконописного и живописного художеств» мастеру Алексею Антропову поручили надзирать за живописцами и иконописцами); внутренние помещения храмов «от неберегаемости» находились «в нечистоте и в неисправности».
И в данном вопросе указующий перст Петра Великого обратил внимание церковных иерархов на недопустимость существования подобных случаев. 11 мая 1722 года он приказал в городах старинные каменные церкви починять или вновь возводить исключительно «по рассмотрению св. Синода»6. Но, как и с гражданскими властями, священнослужители указы самодержца не всегда выполняли. К примеру, в 1725 году стало известно, что по приказу новгородского архиерея Феодосия в монастырях, соборной и других церквях «многие святые иконы забраны и оклады ободраны, также древняя церковная серебряная посуда в слитки употреблена, колокола из многих церквей и монастырей ободраны и распроданы, из архиерейских шапок и омфоров жемчуг, каменья и другие вещи отбираны».
Ввиду этого, Екатерина I повелела выяснить все обстоятельства данного дела и повелела «послать из св.Синода во все епархии указы, чтобы в синодальной области и нигде в архиерейских домах, и в монастырях, и в соборах и в прочих церквах не дерзали с икон и с прочего окладов снимать». Приказано также было прислать в Синод «ведомости немедленно» о всех проданных и переданных прежде богослужебных предметах, с точным указанием адресата. Одновременно обер-прокурору Баскакову предписывалось проверить патриаршую ризницу, «в каком состоянии ныне находится». Полковникам князьям Одоевскому и Плещееву все это освидетельствовать (также монастыри в Москве и Московской губернии, ризницу Троицкого монастыря) «и буде чего иные налицо не явится, того спрашивать на тех людях, у кої о то было на руках» .
Реагируя на замечания светской власти, Синод вновь «согласно приговорил» епархиальным и монастырским властям сообщить, что «куриозное прислано и ныне где содержится во охранении..., не чиня ни малого продолжения и не оговариваясь в ничем». Строго предписывалось, что если во время такие ведомости не будут представлены, то «из епархий и из знатных монастырей приказные управители в неисполнении того для ответов в св.Синод взяты и штрафованы за то будут неотменно» .
Спустя пять лет, уже другая императрица Анна Иоанновна вновь приказывает Синоду немедленно освидетельствовать по описным книгам в московских соборах всю богослужебную утварь. Синод, в свою очередь, повелевает «в самой скорости сущей правдой» проверить это по описям обер-прокурора Баскакова. «... И ежели чего прежних церковных утварей налицо не явится, о том теми, у кого оное под присмотром и охранением было, и кем, сверх тех, надлежит исследовать всесовершенно».
Однако расхищения культовых предметов и небрежения в ведении описей церковных ценностей продолжались. Это даже происходило в Москве. Например, во время реставрации в 1770 году Благовещенского собора были замечены не только небрежения, «но и некоторое расхищение». Вновь предписывалось «сделать такой распорядок, чтоб церковные в них сокровища были в книгах записанных для каждого собора...»9. В результате синодальной проверки, оказалось, что самое большая недостача была обнаружена в Успенском соборе, во время ключарства священника Ивана Алексеева (1739- 1772 гг.). По этому делу Синод возбудил расследование, Ивана Алексеева от должности отстранили. Однако он до начала следственных действий не дожил. Тем не менее, он был признан виновным и в качестве компенсации за ущерб его дом был конфискован и продан, а вырученные деньги переданы протопопу Успенского собора на покупку новых церковных предметов.
Нормотворческая деятельность Синода по охране культовых памятников старины
Синодальное нормотворчество XVIII - начала XX века выражалось в указах, распоряжениях и определениях. Для подведомственных учреждений это нормотворчество (в смысле иерархии права) должно было беспрекословно исполняться.
Несмотря на то, что видимо существовало всеобщее неприятие научной и художественной интеллигенцией методов охраны памятников со стороны православного духовенства, тем не менее оно не стояло в стороне от проходивших в государстве и обществе тенденций по сбережению национального культурно-исторического наследия. В меру своих сил и способностей духовенство вынуждено было включиться в этот процесс и прислушиваться к мнению общественных кругов, а главное обязано выполнять предписания светской власти. Надо сразу же заметить, что большинство синодальных постановлений в области мероприятий по спасению памятников старины - это реакция на правительственные предписания или вынужденная реакция на требования научных обществ придерживаться существующих законоположений.
Первый самостоятельный указ Синода, известный исследователям и касающийся сохранения памятника старины, относится к 6 марта 1722 года. Им высшая духовная власть приказала синодальному ризничему Филагрию принять по описи и тщательно хранить Соборное уложение 1667 года, риз-иичную казну, а также всякие книги и разные казенные дела бывшей патри-аршей ризницы . Здесь еще нет понятия о памятнике как таковом, а лишь проявлена обычная забота хозяина о ценностях ризницы, правда, содержащей, несомненно, и большое количество памятников общерусского значения.
Следующий правовой документ связан с розыском оригинала Стоглава 1551 года - сборника постановлений Московского церковного собора, который к тому времени был известен только в списках. Некоторые из них содержали ошибки и были признаны «от невежу сомнительною и растленною». Если же ни в каких архивах список не будет найден, то указ советовал «наведываться у известных книголюбителей и библиотекарей». После обнаружения Стоглава, его предписывалось прислать «с обычной описью, под безопасным хранением, в св. Синод немедленно» .
Спустя пять лет Синод вновь приказал во всех московских соборах освидетельствовать церковную утварь по описным книгам 1725 года, составленным обер-прокурорам Баскаковым. С этой целью из синодальных секретарей и приказных служителей определялись люди с соответствующими инструкциями, и если они выявят недостачу церковной утвари, то это надлежало «исследовать всесовершенно».
На всем протяжении XVIII столетия эта проблема вновь и вновь возникала: с сокровищами церковными продолжались «небрежения», а некоторые и вовсе расхищались. Так, в 1738 г. из Архангельского собора были украдены серебряные оклады и драгоценные каменья с образов царевича Дмитрия и «персоны блаженныя памяти царя Федора Иоанновича» . Синод неустанно продолжал делать распоряжения, чтобы церковные сокровища фиксированлись в особые книги, с указанием того, кто за их сохранения ответственен, и, чтобы «в приличные времена чрез надежных людей осматривать должно, все ли так содержится и сохраняется, как предписано, но и повсегодно о целости оного св. Синоду доносить» (указы Синода от 14 января и 25 июня 1771 года, 7 апреля и 28 октября 1775 года, 18 июля 1782 года).
В тоже время светская и церковная власти стали обращать внимание и на состояние богослужебной утвари, требующей починки. Началось это с Москвы, когда именным от 10 декабря 1773 г. указом повелевалось члену Синода и епископу Крутицкому Самуилу и президенту Коллегии экономии I I.B. Хитрово обследовать в трех первых московских соборах богослужебные вещи, «требующие починки и вновь устроения». И вообще им поручалось «рассмотреть с таким наблюдением, чтоб древности, как бы она проста не была, не переделывать, а все нужное только исправить», и сколько на то потребуется денежных сумм рассчитать и представить на усмотрение императрицы.
Исполняя высочайшее поручение, они составили на починку древностей общую примерную смету в 11 142 рубля 45 ХА копеек. При составлении доклада-огчета на имя императрицы, епископ и президент Коллегии экономии П.В. Хитрово «сверх того преемлем дерзновение», донести, что при обследовании церковных вещей «многие открылись в таковом повреждении, которое при первом случае благовременной починкою за самую малую цену могло бы поправлено быть». По причине этого, докладчики просили Екатерину II «высочайше указать», чтобы из Коллегии экономии отпускаемы были ежегодно «на содержание ризницы и на прочие нужнейшие церковные починки» по 300 рублей. Их предполагалось «и употребить на одну только починку повреждаемых от ветхости или другим каким случаем всяких церковных вещей с верной в книги от той запискою и ежегодным в коллегию экономии отчетом». На этом докладе императрица начертала: «Быть по сему».
