Политическая концептология как направление политико-философских исследований Заколодний, Роман Александрович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Теоретико-методологические основания политической концептологии 13

1.1 Содержательная и методологическая специфика термина «концепт» 14

1.2 Ресурсы аналитической философии при исследовании политического пространства 25

1.3 Базовые аспекты политической концептологии 39

Глава 2. Классификация и анализ типов базисных концептов 65

2.1 Концептуальный анализ феноменов политики 66

2.2 Коммуникативный контекст политической концептологии 109

2.3 Философско-концептологические традиции в пространстве политической культуры 129

Заключение 148

Библиография 153

• Содержательная и методологическая специфика термина «концепт»
• Базовые аспекты политической концептологии
• Концептуальный анализ феноменов политики
• Философско-концептологические традиции в пространстве политической культуры

Введение к работе

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена изменениями в политической реальности и в политическом знании, реагирующем на эти изменения. Переход от индустриальной к информационной культуре характеризуется высокой динамичностью и информационной насыщенностью социально-политических процессов. На рубеже тысячелетий возникла проблема переосмысления политической реальности, связанная с возникновением информационного общества и потребностями в новой конфигурации политики.

Одним из направлений политико-философских исследований, позволяющим сформулировать и разрешить возникшие проблемы, можно считать политическую концептологию¹. Ее основой является комплекс утверждений о несовпадении политической реальности и множества дисциплин и знаний о ней. Это обстоятельство фиксирует кардинальные различия между процессом принятия политических решений и ресурсами когнитивности, которые накоплены человечеством. Ни система права, ни принципы государственного управления, ни существующие идеологии не в состоянии совместить поле политической проблемности с наличными ресурсами рационализма и политического сознания. Возникает потребность в создании методологии, которая позволит обобщить политический опыт и на этой основе более сознательно отнестись к политическому конструированию на уровне информационных потребностей.

Политическая концептология основана на междисциплинарном подходе к исследовательской деятельности. Трансдисциплинарность, связанная с интегративными ресурсами сетевого информационного пространства, получает признание и развитие в когнитивной практике. Так, во «Всемирной Декларации о Высшем образовании для 21 века: подходы и практические меры», принятой участниками Международной конференции по Высшему образованию, состоявшейся в октябре 1998 года в Париже, в статьях 5 и 6 содержится призыв поощрять трансдисциплинарность. Программы учебного процесса должны

¹ См.: Макаренко В.П. Политическая концептология: обзор повестки дня. М.: Праксис, 2005.

способствовать обучению будущих специалистов трансдисциплинарным подходам для решения сложных проблем природы и общества².

В то же время междисциплинарный подход для современного высокодифференцированного знания является серьезной проблемой, поскольку интегрирование различных методологий и содержаний невозможно осуществить формально. Политические исследования нуждаются в соответствующих интегративных ресурсах, достаточных для обеспечения реализации адекватных междисциплинарных практик. В политической концептологии для этих целей используется аналитическая методология, позволяющая осуществить соответствующую интерпретацию содержания.

Таким образом, потребность в осмыслении политического управления на уровне постиндустриального и информационного общества существует. Ее суть заключается в совмещении свободы и управляемости социальной системы на уровне сетевых взаимосвязей. Методы классических политических исследований ограничены и не имеют ресурсов для обеспечения принятия политических решений. Одним из способов выхода из когнитивного кризиса можно считать политическую концептологию, которая нуждается в распространении как методология и дальнейшего развития в качестве теории политических исследований.

Степень разработанности проблемы. Концептологические теории, которые возникли в последние десятилетия в различных отраслях знания, в качестве базового элемента используют форму мысли «концепт», являющуюся альтернативой традиционному «понятию». Термин «концепт» не является новым, он используется в психологии, философии, филологии и других отраслях знания. Но в современной политической литературе он применяется редко. Непосредственных исследований в области изучения функционирования концептов в социально-политическом направлении мало.

² См.: Архив ЮНЕСКО [Электронный ресурс] = Archive UNESCO I World Declaration on higher education for the twenty-first century: vision and action. - Электрон, дан. - Paris: UNESCO House, 9 October 1998. - Режим доступа:

Впервые основания для изучения концепта теоретически были разработаны

в философии Средних веков Петром Абеляром . Концепт, представленный как связь вещи и речи о вещи, есть, по Абеляру, «универсалия, поскольку именно речь схватывает, или конципирует, все возможные произнесения, отбирая необходимое для конкретного представления вещи. Концепт неразрывно связан с общением, или со смыслом»⁴.

В Новое время, характеризующееся научным способом познания, концепт был вытеснен понятием, как наиболее адекватным постижением истинности вещи, представленной как объект. Ориентация на однозначное истинное знание, характерное для гносеологии Нового времени, привело к освобождению знания от всех коммуникативных связей. Получила развитие лишь одна перспектива рассмотрения ментальных образований - соответствие идей эмпирическому основанию.

Впоследствии Кант, обратившись к исследованию синтетических суждений
и актов синтеза, прибегнул к разграничению «conceptus communis, conceptus
comparationis, conceptus cosmicus, conceptus ratiocinans, conceptus rationalis,
conceptus ratiocinatus для характеристики актов постижения и понимания»⁵. Кант
обращается к старому термину conceptus для того, чтобы подчеркнуть активность
познавательных способностей. Проводя различие между понятиями

рассудка и разума, он употребляет для них и разные термины: «Понятия разума служат для постижения понятия рассудка подобно тому, как понятия рассудка -для понимания восприятий. Понятия разума, имеющие объективное значение, он называет conceptus ratiocinatus (рациональным пониманием), а понятия разума, которые не имеют объективного значения, - conceptus ratiocinans (рационализирующим пониманием)» .⁶

В дальнейшем отечественный философ С.А. Алексеев-Аскольдов развивает точку зрения, которую он называет концептуализмом: «По крайней мере, точка

³ См.: Абеляр Петр. Теологические трактаты. М.:Канон+РООИ «Реабилитация», 2010.

⁴ Неретина С.С. Петр Абеляр // Антология Средневековой мысли. В 2-х томах. СПб: Русский христианский
гуманитарный институт, 2001. Т.1. - С. 397.

⁵ Кант И. Критика чистого разума. М.:Мысль, 1998. - С. 347.

⁶ Там же. - С. 348.

зрения концептуализма, представляется нам способной выдержать все направляемые против неё возражения, которые зачастую производят впечатление лишь некоторых искусственных изобретений, а не естественных аргументов» . Аскольдов делает акцент на индивидуальном статусе концепта, его генезисе в индивидуальном сознании.

Г. Г. Шпет определяет концепт «как экстенсиональную характеристику

понятия» , т.е. связывая его с объемом понятий, с пустыми формами, независимыми от предметного значения. А.Черч определяет концепт с помощью семантического обоснования, он «определяет смысл как то, что бывает усвоено, когда понято имя, так что возможно понимать смысл имени, ничего не зная о его денотате»⁹. В работе Р. Карнапа «Значение и необходимость»¹⁰ концепт выражается как метаязычный термин, репрезентирующий семантическую структуру.

Дальнейшие исследования в области изучения концептов следует отнести к лингвистическому перевороту. Так, Ж. Делёз¹¹ и Ф. Гваттари¹² проводят различие между научным понятием и философским концептом.

В нашем веке изучением концептов активно занимаются филологи: Карасик В.И.,¹³ Слышкин Г. Г.,¹⁴ Воркачев С.Г.,¹⁵ Стернин И.А.,¹⁶ Алейникова ТВ.,¹⁷

⁷ Алексеев-Аскольдов С. А. Мысль и действительность // Антология феноменологической философии в России. Т. 1.
М.Логос, 1998. -С. 357.

⁸ Шпет Г. Г. Язык и смысл //Шпет Г. Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М.: РОССПЭН, 2005. - С. 369.

⁹ Черч А. Введение в математическую логику. / пер. с анг B.C. Чернявского, ред. В.А. Успенского. Т. 1. М.:
Иностранная литература, 1960. - С. 18.

¹⁰См.: Карнап Р. Значение и необходимость. Исследования по семантике и модальной логике /Пер. Н. В. Воробьева; общ. ред. Д. А. Бочвара; предисл. С. А. Яновской. М.: Издательство иностранной литературы, 1959.

¹¹ См.: Делёз Ж. Различие и повторение /Пер. с фр. Н. Б. Маньковской и Э. П. Юровской. СПб: Петрополис, 1998.

¹² См.: Гваттари Ф., Делёз Ж. Что такое философия? = Qu'est-ce que la philosophie? /Пер. с фр. С. Н. Зенкина. М.:
Ин-тэксперим. социологии; СПб.: Алетейя, 1998.

¹³ См.: Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002.

¹⁴ См.: Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и
дискурсе. M.:Academia, 2000.

¹⁵См.: Воркачев С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии // Теоретическая и

прикладная лингвистика: Сб. науч. тр. Вып. 3. Аспекты коммуникативной деятельности. Воронеж: Изд-во ВГУ,

2002.

¹⁶ См.: Стернин И. А. Методика исследования структуры концепта // Методологические проблемы когнитивной
лингвистики. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2001.

¹⁷ См.: Алейникова Т.В. Становление концепта как ключевой категории современной лингвистики: подходы к
изучению // Человек - слово - текст - контекст: проблемы современных лингвистических исследований. Сборник
научных трудов. Омск: МО РФ ОмГУ, Филологический факультет, 2003.

Бабушкин А.П.,¹⁸ Колесов В.В.,¹⁹ Арутюнова Н.Д.,²⁰ Кубрякова Е.С.,²¹ Попова

з.д.,²².

В работах этих авторов концептология развивается в рамках лингвистических и психолингвистических школ. Наработки в этой области достаточно обширны.

Непосредственно изучением концептов в политическом науке занимаются Макаренко В.П.,²³ Лубский А.В.²⁴, Неретина С.С. и Огурцов А.П.²⁵ В.П. Макаренко создает политическую концептологию как направление политико-философских исследований с середины 1990х годов²⁶. Позже им же была сделана попытка раскрытия сущности понятия «политическая концептология» в работе «Аналитическая политическая философия. Очерки политической концептологии».²⁷ В своих исследованиях В.П. Макаренко опирается на

9Я 9Q

разработки в области аналитической философии И. Канта , Р. Гудина, Ф. Пети , Д. Юма³⁰, Г. Фреге³¹, Д.С. Милля³², И. Бентама³³, Д. Мура³⁴, Б. Рассела³⁵, Р. Карнапа³⁶, А. Айера³⁷ и Дж. Остина³⁸.

¹⁸ См.: Бабушкин, А.П. Концепты разных типов в лексике и фразеологии и методика их выявления. [Текст] / А. П.
Бабушкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Научное издание / Под .ред. И. А. Стернина.
Воронеж: Изд-во ВГУ, 2001.

¹⁹ См.: Колесов, В.В. Язык и ментальность. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2004.

²⁰ См.: Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999.

²¹ См.: Кубрякова Е. С. О формах движения в языке и определении понятия языковых изменений / Е. С. Кубрякова //
Общее языкознание: формы существования языка / [отв. ред. Б. А. Серебренников]. М.: Наука, 1970.

²² См.: Попова 3. Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. Воронеж,
Изд-во ВГУ, 1999.

²³ См.: Макаренко В.П. Политическая концептология: обзор повестки дня. М.: Праксис, 2005.

²⁴ См.: Лубский А.В. Политическая концептология как «захват мира политики» и приглашение к дискурсу //
Политическая концептология. № 1. Ростов-н/Д.: СКНИИЭиСП ЮФУ, 2009.

²⁵ См.: Неретина С.С, Огурцов А.П. Концепты политического сознания // Политическая концептология. № 1, №
2.Ростов-н/Д.: СКНИИЭиСП ЮФУ 2009.

²⁶ См.: Макаренко В.П. Политическая концептология // Народы СНГ накануне третьего тысячелетия: реалии и
перспективы. Тезисы Международного научного конгресса. Санкт-Петербург, 15-17 мая. Т. 3. 1996.

²⁷ См.: Макаренко В.П. Аналитическая политическая философия. Очерки политической концептологии. М.Лраксис,
2002.

²⁸ См.: Кант И. Сочинения в 6-ти томах тт. Т. 4. Ч. 1. М.: Мысль, 1965.

²⁹ См.: R. Goodin, P. Pettit. A Companion to contemporary political philosophy. 1993.

³⁰ См.: Юм Д. Соч. в 2 т. Т. 1.М., 1965.

³¹ См.: Фреге Г. Избранные работы / Пер. с нем. В.В. Анашвили, В.А. Куренного, А.Л. Никифорова, В.А. Плунгяна.
М.: Дом интеллектуальной книги, 1997.

³² См.: Милль Д. С. Система логики силлогистической и индуктивной. Изложение принципов доказательства в связи
с методами научного исследования : переводное издание/ Д. С. Милль ; пер. с англ. В. Н. Ивановского ; предисл.,
прил. В. К. Финна, изд. 5-е, испр. и доп.. М.: Ленанд, 2011.

³³ См.: Избранные сочинения И. Бентама / Пер. по англ. изд. Боуринга и фр. Дюмона, А.Н. Пыпина и А.Н.
Неведомского. Т. 1. СПб.: Русская книжная торговля, 1867.

³⁴ См.: Мур Дж. Э. Доказательство внешнего мира // Аналитическая философия: Избранные тексты / Сост., вступ,
ст. и коммент А. Ф. Грязнова. М.: Изд-во МГУ, 1993.

С.С. Неретина и А.П. Огурцов используют несколько отличный подход, основанный на концептуальных учениях Петра Абеляра . Одним из первых докладов, посвященных концептуализации и концептам Петра Абеляра, был доклад С.С. Неретиной в Тарту в 1986 году «Проблема высказывания у Абеляра». В докладе была выдвинута идея концепта и его отличия от понятия. Значительно позже была выпущена книга «Слово и текст в средневековой культуре. Концептуализм Петра Абеляра»⁴⁰.

Несмотря на определенное количество исследований, посвященных концептам, до сих пор отсутствует однозначное толкование этой формы мысли. Существуют дискуссионные вопросы, связанные с теорией концептов: о статусе концепта, его структуре, особенностях вербализации, соотношении концепта и понятия, концепта и значения, а также о его аксиологических и коммуникативных аспектах. Еще больше неясности в интерпретации «политических концептов».

Анализ разработанности проблемы исследования позволяет сделать вывод, что в современных условиях возникла потребность в расширении методологических основ понимания политики. Постепенно создается научная база для дальнейшего исследования феномена политических концептов, функционирующих в социально-политической реальности. Социально-политические аспекты формирования и функционирования политических концептов исследованы недостаточно. До сих пор концептологические направления не исследованы как основание для формирования современной интеграции межпарадигмальных концептуальных образцов политических дискурсов.

См.: Рассел Д.Б. Дьявол: восприятие зла с древнейших времен до раннего христианства. СПб.: Евразия, 2001.

³⁶ См.: Карнап Р. Философские основания физики. Введение в философию науки /Пер. с англ., предисл., коммент. Г.
И. Рузавина. Изд. 3-е, стер. М.: КомКнига, 2006.

³⁷ См.: Айер А. Язык, истина и логика / Пер. с англ. В. А. Суровцева, Н. А. Тарабанова / Под общей ред. В. А.
Суровцева. М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2010.

³⁸ См.: Остин Дж. Избранное. / Перевод с англ. Макеевой Л. Б., Руднева В. П. М.: Идея-Пресс, Дом
интеллектуальной книги, 1999.

³⁹ См.: Абеляр Петр. Теологические трактаты. М.:Канон+РООИ «Реабилитация», 2010.

⁴⁰ См.: Неретина С. С. Слово и текст в средневековой культуре Концептуализм Абеляра. М.: Гнозис, 1994.

Цель диссертационного исследования - осмыслить методологические и теоретические аспекты политической концептологии и возможности ее использования в политико-философском пространстве.

Объектом исследования являются концептологические интерпретации политического пространства, включая перспективные политико-концептологические подходы.

Предмет исследования - политическая концептология и определенные области ее методологического и теоретического использования.

Задачи исследования:

определить содержательную и методологическую специфику использования термина «концепт» в основных направлениях концептологии;

рассмотреть аналитические традиции в политической науке;

исследовать теоретико-методологические аспекты политической концептологии;

дать концептологическую интерпретацию понятиям «государство», «свобода», «власть», «страх», «равенство», «политическая толерантность», «политический дискурс»;

исследовать роль коммуникативного контекста в концептологии;

рассмотреть философские традиции и концепты политической культуры. Теоретико-методологической основой исследования выступает

сравнительный метод, дополненный аналитическими принципами, характерными
для аналитической традиции: эпистемологический анализ, логический анализ,
анализ языка. В процессе сравнения использовались методы компаративистики,
поскольку современное концептуализированное политическое пространство
принимает проблемно-плюралистичную, дискурсную организацию в качестве
паттернообразующего аспекта. Методика сравнения выражается в синхроническом
системном сравнении концептов в отношении лингвистических,

психолингвистических, функционально-коммуникативных и когнитивных аспектов, что позволяет выявить специфичность эпистемологических средств,

используемых в политических дискурсах, а также проанализировать причины когнитивной дисгармонии, выражающейся в недопонимании позиций оппонентов. Научная новизна выражается в конкретных инновационных моментах исследования:

1. Анализ концептологических направлений позволил уточнить сущность и специфику терминов «концепт» и «политический концепт», что позволило четко разграничить содержание категорий «концепт» и «понятие».

2. Выявлен процесс развития транс дисциплинарно сти в качестве самостоятельного научного подхода. Это - результат методологического сдвига в сторону интеграции, гибридизации и синтеза.

3. Определена специфика политико-концептологических подходов. В частности, политическая концептология В.П. Макаренко ставит задачу дистанцироваться от объекта исследования, определяя предметом исследования саму политическую реальность, в то время как подход Неретиной С.С. тяготеет к субъективации когнитивных процессов и концентрируется на изучении концептуальных высказываний о ней.

4. Выявлены определяющие эпистемологические аспекты политической концептологии. Аналитические принципы выступают методологической базой обоих исследуемых политико-концептологических подходов. Эпистемологический контекст в политической концептологии предполагает центром когниции самого человека, участвующего в политическом процессе и берущего ответственность за свои действия и мысли.

5. Сравнение политико-концептологических подходов позволило сформировать фундамент инновационного направления «политической концептологии» как компаративистики.

6. Установлена и показана взаимосвязь коммуникативных процессов с политическими концептами, выявлены общие семиотические аспекты и свойства.

Положения, выносимые на защиту:

7. Политическая концептология - это инновационный междисциплинарный подход к исследованию, пониманию и моделированию политической реальности в условиях динамического изменения формы общества и развитого плюрализма, с возможностью сравнительного анализа политических концептов (при соблюдении ряда условий).

8. Политические концепты имеют, кроме понятийного, еще и образное, коммуникативное, аксиологическое и культурное поле. Ресурсы политической концептологии могут использоваться в междисциплинарном пространстве для понимания актуальных феноменов политического содержания, объяснения моделей их развития и интеграции в диалоговое обсуждение.

9. Политическая концептология позволяет политическим акторам сравнивать концептуальные образования с учетом эпистемологического плюралистического контекста. Такая возможность создается благодаря формированию методологии политической концептологии как компаративистики.

10. Политико-концептологические направления способствуют развитию трансдисциплинарного подхода, позволяющего синтезировать различные когнитивные практики при использовании субъектно-универсальных концептуальных аспектов.

11. Развитие современных коммуникативных отношений, осуществляющихся в сетевом пространстве, создает потребность в осознанной обработке концептуальных образований с учетом коммуникативного контекста. Положительным эффектом использования ресурсов политической концептологии является возможность объяснения и понимания функционирующих политических концептов с учетом коммуникативного контекста.

12. Политико-концептологические подходы предоставляют возможность адекватной ориентации в современной политической реальности за счет

эффективных механизмов описания, сравнения и восприятия политических концептов.

Теоретическая и практическая значимость диссертационной работы заключается в том, что она в определенной степени заполняет пробел в политологической литературе, касающийся теории исследования трансдисциплинарных и междисциплинарных подходов, позволяющих синтезировать различные когнитивные практики. Значимость работы обусловлена возможностями применения представленных материалов и результатов теоретического анализа процессов и явлений политической концептологии в научно-исследовательской работе, направленной на дальнейшее изучение данной проблематики. Представленная работа обобщает и дополняет исследовательский материал в области политических концептов и политико-концептологических направлений. Аналитические данные могут дополнить образовательные курсы по политологическим и общегуманитарным дисциплинам.

Апробация диссертации. Основные положения и выводы диссертационной работы были изложены на международных и региональных научно-практических конференциях: на VIII международной конференции в Чехии «mezinarodni vedecko-prakticka konference II Veda a technologie: krok do budouchosti» (Прага, 27 февраля - 5 марта 2012г.); на российско-украинской научной конференции с международным участием «Русская власть и бюрократическое государство» (Ростов-на-Дону, 26-28 марта 2012г.); на научной конференции «Политическая концептология: теоретико-методологические основания и институционально-символические аспекты социальных наук» (Ростов-на-Дону, 5-7 июля 2011г.); в работе «Южно-российского политологического конвента» (Ростов-на-Дону, 10-14 октября 2011г). Диссертационная работа была обсуждена на заседаниях кафедры теоретической и прикладной политологии факультета социологии и политологии ЮФУ.

Результаты исследования и теоретические обобщения были отражены в 7 публикациях, общим объемом 2 п.л., в том числе в двух статьях в журналах, входящих в перечень рекомендуемых Высшей аттестационной комиссией РФ:

«Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики» и «Экономические и гуманитарные исследования регионов».

Структура работы определяется задачами и логикой исследования и состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения и библиографического списка.

Содержательная и методологическая специфика термина «концепт»

В последние годы термин «концепт» используется чрезвычайно широко. Обилие научной литературы, в которой употребляется этот термин, возрастает, это подтверждается количеством монографий и статей, выпущенных в последние годы. Концепт является сложной категорией. Исследование концептов в последнее время проводится на различных уровнях в пределах множества научных направлений, что и актуализировало такое направление как концептология.

В этом параграфе мы проанализируем распространенные представления о концептологических направлениях и выявим сущность термина концепт.

Термин концепт широко используется во многих гуманитарных науках: в литературоведении, философии, лингвистике, филологии, психологии, культурологии, социологии и политологии. Это отразилось в его неоднозначности толкования и варьирования в концепциях различных научных направлений.

При систематизации различных определений концепта можно выделить основные направления (представления) в понимании концепта: лингвистическое, когнитивное, культурологическое, лингвокультурологическое, психолингвистическое, семантико-когнитивное, логико-философское и социально-политическое.

Лингвистическое направление в интерпретации концепта «представлено в иселедованиях Д.С. Лихачева41, В.В. Колесова42, В.Н. Телия» 43. Представители данного дискурса понимают концепт «как весь потенциал значения слова вместе е его коннотативным элементом»44.

Когнитивное направление понимает сущность концепта, относя его к явлениям ментального характера. Представители Воронежской научной школы относят концепт к «мыслительным явлениям, определяя его как глобальную мыслительную единицу».45

Культурологическое при рассмотрении концепта большое внимание уделяет всей культуре. Совокупность концептов и их взаимоотношений образуют культуру. Концепт определяется «как главная составляющая культуры в ментальном мире индивида»46.

Лингвокулыпурологическое направление характеризует концепт как «исходный культурный конструкт с многослойной обобщенной структурой, его образно знаковая часть находится в глубинах индивидуального сознания и кратко воспроизводится в значении слова»47.

Логико-философское направление рассматривает концепт как «философско-мировоззренческое понятие, с ярко выраженным аксиологическим оттенком, образующее культурное пространство между индивидом и окружающим его миром»48.

Сторонники семантико-когнитивного считают, что концепт - это «ментальная составляющая единица ресурсов индивидуального сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека» 49. Анализ языковых средств позволяет наиболее простым и эффективным способом выявить признаки концептов и моделировать концепт. Семантико-когнитивный анализ предполагает когнитивную интерпретацию.

В психолингеистической парадигме концепт трактуется как «объективно существующее в сознании человека перцептивно-когнитивно-аффективное образование, включающее нейронную основу и образующее личностную концептосферу»50. Акцентируется индивидуальная природа концепта.

Социально-политическое направление это направление представлено в работах В.П. Макаренко, А.В. Лубского и С.С. Неретиной и А.П. Огурцова.

Неретина С.С. определяет концепт как «акт схватывания смыслов вещи (проблемы) в единстве речевого высказывания. В акт «схватывания» включаются следующие параметры: полнота смысла выражения в целостном процессе произнесения; субъектность, смыслоразделительная функция и смысловое единство речи. В отличие от понятия, концепт есть продукт «возвышенного» ума, который способен творчески воспроизводить и собирать смысл. Концепт предельно субъектен и предполагает другого субъекта, актуализируя смыслы в ответах на вопросы. Работа с концептами порождает диспут, активизирует память и воображение, отличается направленностью на понимание «здесь и теперь». Происходит синтез способностей души, как акт памяти концепт ориентирован в прошлое, как акт воображения - в будущее, как акт суждения - в настоящее»51.

В.П. Макаренко дополняет определение С.С. Неретиной: «концепт не метафизичен, не объективен и не субстанциален. Его восприятие обусловлено психологическими и социальными установками наблюдателя. Концепт - это то, что думали о нем люди. Он заключается в традиции представлений, получившей общественное признание во время их высказывания или позже»52 и предлагает использовать его для анализа концептов в политике на основе созданного им междисциплинарного подхода - политической концептологии.

Развитие политической концептологии происходит за счет интерпретации политических теорий на основе ресурсов аналитической философии. Мы подробно проанализируем в последующих параграфах аналитическую политическую философию и собственно саму политическую концептологию. Предметом политической концептологии могут выступать политических концепты, сложившиеся «как в сфере повседневности, так и в научном дискурсе»53.

Рассмотренные нами концептологические направления существенно отличаются друг от друга. Наиболее распространены и полны исследования в филологической области, основу которой составляет лингвистика и ее разновидности (политическая, психологическая, коммуникативная и т.д.). Но в рамках политической специфики, их применения малоэффективно для анализа политических концептов в политическом дискурсе.

Перейдем к анализу термина «концепт» и «политический концепт». Для этого проанализируем генезис термина «концепт». Несмотря на то, что концепт - это современный термин многих гуманитарных наук, анализом его содержания занимались ещё учёные средневековья.

В XII веке Пьер Абеляр считал, «что звучащие имена по своей природе не входят в обозначенную ими вещь, но существуют в силу налагания их людьми на вещи. Это налагание дает людям Бог».54 В таком аспекте имена у Абеляра «орудиями восприятия веще, по существу Абеляр анализирует концепт в контексте коммуникации людей друг с другом и с Богом. Концепт у Абеляра есть Смысл»55. Вещь как раз и возникает как вещь в результате такого конципирования, выраженного в речевом процессе. Вопрос, однако, в том, как именно возникает сама идея концепта.

Фома Аквинский, осмысливая концепт, «говорил если речь идет о слове, то поскольку оно делает внешне очевидным то, что обнаруживается внутри, слова называются только те, что обозначают внутренний концепт в уме, концепт, который кто-то может выразить через внешний знак. Следовательно, относительно Божества слово высказывается метафорически, однако случается и так, что налагается собственно сказанное слово, которое высказывается личностно».56 В средневековой философии сложилось понимание концептов как имен, особых «психологических образований несущих с собой какую-нибудь смысловую функцию».57

Кант, обратившись к исследованию синтетических суждений априори и актов синтеза, прибегнул к разграничению «conceptus communis, conceptus comparationis, conceptus cosmicus, conceptus ratiocinans, conceptus rationalis, conceptus ratiocinatus для характеристики актов постижения и понимания»58. Кант обращается к старому термину conceptus для того, чтобы подчеркнуть активность познавательных способностей. Немецкий кантовед Н. Xинcке59 осуществил детальный и источниковедчески обоснованный анализ генезиса терминологии Канта, продемонстрировав связи Канта с предшественниками и те изменения, которые были осуществлены им в философской терминологии при создании «Критики чистого разума».

Это относится, прежде всего, к двум понятиям его философии - концепт и система. Кант различал Conceptus и Notiones. Их различие состоит в том, что «первые являются опытными понятиями, а вторые - априорными и имеют свое происхождение лишь в рассудке. В свою очередь концепты он подразделяет на эмпирические и чистые, на данные (conceptus dati) и созданные (conceptus facticii)».60

Базовые аспекты политической концептологии

Рассмотренные теоретико-методологические основания аналитической политической философии являются фундаментом политичеекой концептологии. Она унаследовала от аналитической политической философии ее систематические применения аналитико-языковых методов при разрешении различных проблем. Основные философские проблемы «решаются посредствам их ясной репрезентации, адекватного соотнееения вербального и реального в процессе последовательного преодоления возникающих здесь трудностей. Речь идет об аналитико-языковом понимании природы и задач филоеофии вообще»112.

Концептологическая позиция исходит из того, что язык обуславливает все сферы разнообразной деятельности человека, причем не только за счет средства передачи содержательной информации, но и как обособленный объект анализа, важная часть любого рационального дискурса.

Политическая концептология также вобрала в себя приеущий аналитичеекой филоеофии методологичеекий уклон, а именно противопоставление метода анализа всем другим формам философской рефлексии; истоки лингвистического редукционизма, емысл, которого заключается в сведение всех филоеофских проблем к проблеме языка е учетом семантики.

В таком приетавлении политичеекая концептология фокусируется на сфере применения концептологичееких философских методов и аргументов, в этом процеесе метод является главным. Процедура методологического выбора основной аспект конституирования политической концептологии. Этот выбор предполагает дистанцирование исследователя от реальных политических процессов, систем, коньюктуры и всего корпуса социогуманитарных и политологических знаний. с позиции аналитической философии В. П. Макаренко рассмотрел ряд методологических аспектов, а также проанализировал политическую реальность. Политическая реальность, с точки зрения аналитической философии, является той самой средой, в которой создается потребность в вариативности принятия решений. Для понимания политической реальности в значительной степени используют междисциплинарные подходы. Эти подходы в большей своей части содержат методологические принципы анализа, моделирования, которые выступают инструментами для анализа политической реальности, а также решения проблем политического выбора.

Политическая концептология в подобной интерпретации выступает как «междисциплинарный подход к исследованию, пониманию и моделированию политической реальности в ее взаимосвязях со всеми сферами социальной и природной реальности» 13.

Спецификой такого подхода является методика, охарактеризовать которую можно так; четкая логическая последовательность в рассуждениях; однозначность используемых терминов; категориальная преемственность; склонность к лаконичности и конкретизации; критическая оценка; соотнесения посылок и выводов; тяготение к абстрагированию, аналогиям и сравнению.

Особенность аналитической философии и, как следствие, политической философии состоит в том, что каждый вывод должен быть проверен на основе эмпирического анализа философско-мировоззренческих, экономических, социальных, политических, юридических и историографических аспектов этой реальности, а так как аналитические дисциплины сформулировали достаточно большое количество проблемных аспектов в этих областях, то перед исследователями-аналитиками, одним из которых является В.П. Макаренко, открылось невероятно большое исследовательское поле, включающее в себя все вышеперечисленные аспекты реальности.

Рассмотрим теоретические аспекты политической концептологии. Начнем С рассмотрения экономических аспектов и затронем политический концепт «оптимальность».

Прежде скажем о сходстве аналитической политической философии и экономического мышления. Так аналитическая политическая философия базируется на определенной модели морального выбора. Индивид размышляет о существующих возможностях при принятии решения, соответствующего этническим нормам. Но его желания и возможности не совпадают. Поэтому индивид нарушает требования этики. Нарушение связано с тем, что индивид не знает всех последствий выбора. У потребителя есть желания, но нет адекватного представления о возможностях и последствиях выбора. Поэтому он не может сделать наиболее предпочтительный выбор. Таково же поведение при моральном выборе. Эти постулаты входят в аналитическую экономическую теорию.

В.П. Макаренко рассуждая о проблеме реализации выбора, выделяет ее ключевую позицию в социально-политической действительности, что и объясняется возрастанием интереса к этой проблеме, а также он акцентирует внимание на том, что происходит «переосмысление традиционных концепций человеческих желаний»114.

Аналитическая экономическая философия дает новую формулировку концептуальным образованиям: «привлекательность», «оптимальность», «общего благо», «политической конкуренция», «демократия». Комплекс данных концептов и присущих им концепциям позволяет описать возможности реализации выбора в разных социальных и политических системах, синтезировать результаты философского и экономического анализа политики.

В рамках аналитической экономической теории мы рассмотрим концепт «оптимальность».

В современной экономической теории господствует теория аттракторов В. Парето. Критерий Парето гласит: состояние мира X лучше еостояния У, если ни одни индивид не живет хуже при X, чем при У, или хотя бы одни индивид живет лучше при X, чем при У. Эволюционный или революционный переход от одного состояния мира к другому оценивается в соответствии с данными критериями. Таков экономичеекий смысл аттракторов, вытекающая из него социальная и этическая норма. Ее основные свойства - консеквенциализм, персонализм и индивидуальный выбор. Они совпадают с исследовательскими приемами аналитичеекой политической философии.

Оптимальность в концепции Парето - это положение вещей, которое исключает улучшения и не нуждается в аттракторах. На этом основании измеряется дистанция от оптимума до конкретных еостояний мира. И предлагаются рекомендации по приближению к оптимуму. Такова стратегия новой экономики благосостояния, выраженная в работах (Д. Хикса115, Н. Кальдора11 , Т. Сцитовского117) и связанная с анализом доходов, расходов и прибыли индивидов.

Ограничения критерия Парето, обусловлены выбором правил социальной, политической и экономической игры. Эта процедура вытекает из невозможности вывести из критерия Парето строгие моральные постулаты. Поэтому критерий Парето не применяется для оценки программ деятельности, а используется только для оценки правил, в соответствии с которыми они составляются. Согласие вероятнее на уровне общей суммы индивидуальных интересов, а знание институциональных норм и процедур принятия решений обычно превышает знание программ конкретных действий. Такова институциональная версия критерия Парето. В.П. Макаренко утверждает, что «этот подход сконцентрирован на анализе институтов и базируется на посылке: главные положения экономики благосоетояния (связано это, прежде всего с тем, что она изучает проблемы норм) ограничены институтом свободного рынка»118.

В этом процессе политический концепт «оптимальность» функционирует благодаря тому, что экономика благосостояния основывается на двух положениях: идеальная конкуренция в условиях абсолютно свободного рынка ведет к оптимуму Парето. Любой оптимум Парето достижим при идеальной конкуренции при надлежащем обращении индивидуальных капиталов.

Сравнение идеальной конкуренции с монополией привело к выводу о противоположности монополии оптимуму Парето. На этой основе разрабатывается институциональная концептологическая компаративистика, которая предполагает выдвижение альтернатив актуальным формам рынка и политики.

Реализация выбора предполагает постоянство этических норм, дистанцию между целями и предметами выбора, отрицание этического идеализма. В результате анализа данных проблем сформулированы понятия горизонтальной справедливости и несправедливости. Все существующие системы государственных налогов и налоговой политики исключают равенство и справедливость. Политические действия и институты функционируют на основе индивидуального выбора и ведут к нежелательным последствиям. Поэтому все политические решения не являются лучшими из возможных.

Рынок не может служить критерием истинности социальных теорий. Политические и экономические институты развивают социальный паразитизм.

Концептуальный анализ феноменов политики

В этом параграфе будет дана концептологическая интерпретация основных политических понятий «свобода», «политическая толерантность», «политический дискурс», «государство», «равенство». Начнем мы с анализа понятия «свобода» и его концептуальных производных, отражающих его разносторонние качества. Рассмотрим концепции негативной и позитивной свободы.

Понятия «свобода» - актуальный термин, это подтверждается, прежде всего, большим количеством исследований, которые проводятся для его анализа, о нем пишут и говорят почти все, включая либералов, анархистов, а также марксистов и националистов. В политической теории существуют разные концепции смысла, меры, распределения и институциональных форм свободы.

В качестве базового определения возьмем данное в политическом словаре свобода - «это отсутствие ограничений, стеснений, возможность действовать в соответствии со своими интересами, желаниями, волей, а также включает в себя государственную независимость и суверенитет»148.

Центральная проблема: допустимые пределы принуждения, принудить человека значит лишить его свободы. Существует множество определений политической свободы, сводимых к двум главным:

Негативному пониманию - велико ли пространство, в рамках которого человек или группа людей, может делать все что угодно;

Позитивному пониманию - каков источник давления или вмешательства, который заставит кого-то делать так, а не иначе.

И. Берлин149, обосновал различие негативного и позитивного смысла идеи евободы. В негативном смысле «...я свободен в той степени, в какой ни один человек или никакие люди не вмешиваются в то, что я делаю. В этом смысле политическая свобода - это всего лишь пространство, в котором я могу без помех предаваться своим запятиям»150. Критерий угнетения - то, в какой мере мои желания прямо или косвенно, намеренно или ненамеренно подавляются другими людьми, т.е. быть свободным значит не испытывать чужого вмешательства. Вы лишены политической свободы только в том случае, когда достижению какой-либо цели мешают люди. Если, например, я убежден, что в нужде меня держит особое социальное устройство, которое представляется мне несправедливым или нечестным, я говорю об экономическом угнетении и порабощении.

Позитивная свобода, по мнению И. Берлина «...проистекает из желания быть хозяином самому себе. Я хочу, чтобы моя жизнь и мои решения завиеели от меня, а не от каких бы то ни было внешних сил... Превыше всего ечитать себя мыслящим, наделенным волей, активным еуществом, нееущим ответственность за свой выбор и способным его обоеновать, ссылаяеь на свои идеи и цели. В той степени, в какой мне представляется, что это так и есть, я чувствую себя евободным - и наоборот»151.

Различие негативной и позитивной свободы вытекает из разных вопросов. Негативную свободу можно выделить с помощью вопроса: Велико ли пространство, в рамках которого человек или группа людей может делать, что угодно или быть таким, каким хочет быть? Позитивная свобода создает другой вопрос: Где иеточник давления или вмещательства, которое заставит кого-то делать то, а не это или быть таким, а не другим?

Негативная свобода человека тем больше, чем меньше ему мешают другие люди и чем больше он действует без вмешательства других. Отсутствие у человека той или иной способности не означает несвободу. Берлин считает дихотомию негативной и позитивной свободы важным концептуальным различием, одновременно критикуя позитивную концепцию свободы. Его «критика сводится к историческому объяснению негативной и позитивной свободы. Аргументация сторонников позитивной свободы начинается безобидными метафорами «Я сам себе хозяин», «Я не раб». Затем сторонники позитивной свободы полагают, что не надо быть рабом своей необузданной натуры» - так еказать «эмпирического Я».

Позитивная свобода - это свобода «для», для того чтобы вести определенный предписанный образ жизни. В основе этой концепции лежит желание быть хозяином самому себе: Я хочу, чтобы моя жизнь, мои решения зависели только от моей воли, а не от каких-либо внешних сил. Я хочу быть субъектом, а не объектом. Свобода быть хозяином себе и свобода от того, чтобы мой выбор определяли другие.

Сторонники позитивной свободы проводят различие между двумя Я. Так сказать «истинным, разумным и лучшим Я» и тем Я, который охарактеризован как «эмпирический, гетерономный и худший Я», этот Я уступит любой вспышке желания или страсти и нуждается в строгой дисциплине, иначе невозможно дорасти до своей «истиной натуры». Из этого можно сделать вывод, что; истинное Я выше конкретного индивида; истинное Я является социальным обществом (раса, нация и т.д.), частью которого является индивид. Эта «целостность и признается истиной натурой, которая, подчиняя непокорных членов коллективной или органической волей, достигает высшей свободы, оправдывая принуждение. Высшее Я принуждает низшее Я и считает, что свобода невозможна без принуждения»153.

Свобода в негативном понимании не связана непосредственно с демократией или самоуправлением. Само существование альтернатив, недостаточно для того, чтобы мои действия были свободными (хотя они могут быть добровольными) в нормальном смысле этого слова.

Сторонники негативной свободы тоже культивирую подобную процедуру.

Они утверждают: не надо вмешиваться в истинное и высшее Я индивида. Вмешательство в низшее Я оправдано, поскольку оно эффективнее служит истинным желаниям. Но, в конечном счете, позиция Берлина однозначна «позитивная концепция свободы как господства человека над самим собой, с ее возможностью представляется, что он как бы сам себе противостоит, и исторически, и практически, и теоретически легче допускает это расщепление личности на трансцендентного контролера и сгусток желаний и страстей, которые необходимо подавить и обуздать»154.

Однако не все аналитические философы согласны с различием в концепции негативной и позитивной свободы. Так, например. Д. Маколлем квалифицирует свободу как трехчленное отношение: Если речь идет о свободе субъекта или субъектов, всегда надо учитывать свободу от определенных требований или ограничений, вмешательств и барьеров, которые позволяют делать или не делать то или другое, становится или не становится тем или другим. Свобода всегда есть свобода субъекта от того или иного, к тем или иным действиям или бездействиям для становления или не становления тем или другим.

Отвечая на критику, Берлин признал незначителъностъ исходной логической дистанции между терминами негативная свобода и позитивная свобода. Вследствие этого трудно провести строгое различие между вопросами «Кто сам себе хозяин?» и «В каком объеме он хозяин?»

Спор этот продолжается до сих пор, и нет однозначного мнения о наиболъшей верности той или иной концепции свободы. В основном сутъ спора заключается в том, что действительно ли Берлин провел дистинкцию разных понятий или просто идентифицировал два вида концептуальной свободы. Такого рода проблема является вопросом конвенции. Действительно различие негативной и позитивной свободы существуют давно, но не всегда соответствовала концепция Берлина.

Так, например Д. Ролз в «теории еправедливоети» проводит различие между свободой и ценностью свободы. Цитируя его «неспоеобность воспользоваться своими правами и возможностями в результате бедноети или невежества, а также общего недостатка средств, иногда включается в число ограничений, определяющих свободу. Я, однако, утверждать этого не буду, вместо этого я буду считать, что эти вещи влияют на ценность свободы»155.

Анализируя такую позицию Р. Гудин, говорит, что «согласие с такой точкой зрения ведет к выводу: шансы (негативная свобода) и средства (позитивная свободы) следует признать одновременно особыми, но одинаково важными измерениями свободы»156.

Резюмирую все вышесказанное, следует отметить, что негативная свобода связанна с шансами. Различие негативной (отсутствие внешних преград) и позитивной (преодоление внутренних преград) свободы относительно. Индивид обладает негативной свободой при отсутствии внутренних и внешних границ действия. Эти границы есть продукт человеческой деятельности.

При анализе данных проблем надо учитывать «сущностную спорность политических концептов. Сторонники негативной свободы ведут спор об условиях индивидуальной свободы»157. Если согласиться с термином евободы как отсутствие препятствий, остается открытый вопрос, кто является субъектом свободы?

Философско-концептологические традиции в пространстве политической культуры

Начальной точкой концептуальных исследований С.С. Неретиной, специалиста в области средневековой философии, является ее обращение к анализу традиций схоластической философии, проводившей различие между концептом и понятием. Философы уже давно, с ХП века, выработали тот аппарат, который ныне востребован филологами. Концептуальные учения Петра Абеляра явились основополагающим фундаментом формирования методологии для исследования концептов политической культуры. Рассмотрим эти учения более подробно.

В конце XI - начале XII века велись жесткие споры об универсалиях. Предметом спора являлась возможность анализа общих понятий, а точнее их существования. Реализм (Гильом из Шампо) утверждал, что понятия существуют до вещей. Концептуализм (Петр Абеляр) предполагал, что они существуют непосредственно в вещах, а номинализм (Иоанн Росцелин), что после вещей.

Проблематика понятий, тождественных по значению «положениям вещей», была разработана в концептуалистском направлении ранней схоластики, (Петр Абеляр и Гильберт Порретанский), а также в позднем концептуализме - Дунса Скота и Григория из Римини. Поэтому в истории анализа проблемы положений вещей, схоластический концептуализм раесматривается как направление, соответствующее начальному периоду его формирования. Не маловажным является то, что реалистическое направление не была единым так Петр Абеляр «выделял два вида реализма».259

Приверженцы первого выражали универсалии через род, то есть через одинаковость субстанции. Разнообразные по форме вещи имеют содержательно одну и ту же субстанцию, но отличаются по привходящему аспекту. Универсалии, по мнению приверженцев этой точки зрения, «имеют принципиально онтологическую природу, очевидно существуя до вещей».260

Гильом из Шампо представитель другого вида реализма, «также определяет универсалию как тождество субстанции в силу ее статуса субстанции, но одновременно признает, что единичные вещи различаются не только формами: они имеют личностную сущность. Гильом, несмотря на эту весьма существенную для христианского представления о личностности субстанции оговорку, придерживается все же линии реального существования универсалий, полагая субстанции тождественными не по сущности, а в силу безразличия. Он различил в вещи субстанцию и субстанциальную сущность (substantiate essentia). В этом отношении он разделил философские трудности XII в. Тогда, для того чтобы понять, каким именно образом вещь представлена естественному знанию и каким - созерцательному, возникла потребность в субстанциальной структурализации,. Проблема собственно состояла в том, чтобы найти способ переключения смыслов вещи в ее двуосмысленном - для Бога и человека - существовании».261

Петр Абеляр считал, что речь «создавала возможность изменения не значения предложения на то или другое, а самой души, впустив в нее множественность смыслов, схваченных (конципированных) в едином миге постижения и корректно выраженных. Такую речь, которая является средостением разных (звучащей, письменной и интеллектуальной) речей, он называет естественным свойством вещей, естественной речью, способной сращивать (concernere, конкретизировать) в вещь значение и смысл. Прежде чем такого рода понимание обрело свое собственное терминологическое выражение («концепт»), оно выражалось термином intellectus, вместе означая и понимание и понятие».262

Концепт выражается как вещь, которая и возникает как вещь в результате такого конципирования, выраженного в речевом процессе. Это процесс возникновения концептов. Ниже мы концептуально проанализируем и интерпретируем конкретные понятия (власть, страх и равенство) в политической культуре.

Понятие «власть».

Анализируя соотношение власти и философии Лео Штраус, в своей работе263 ставил себе вопрос о соотносимости философии и власти. Эта книга включает произведение «Гиерон» Ксенофонта, самолично переведенный Штраусом, с двумя действующими лицами: поэтом-мудрецом Симонидом и тираном Гиероном. Которые беседуют по поводу того, кому лучше живется -частному человеку или тирану. Обсуждается возможность преобразования тирании в «справедливую тиранию», через идеи любви, почитания и счастья, и комментарии к этому диалогу Л. Штрауса, названы «О тирании».

Анализ «Гиерона» можно назвать образцом текстологического исследования текста, ведущего к нетривиальным выводам, которые на первый взгляд из этого произведения, кажущегося содержательно скромным, извлечь трудно. Этот диалог тем более актуален, что «угроза тирании - сверстница политической жизни»264. Понимание ее как зла для государства и блага для тирана базируется, по Штраусу, на мнении обыденного ума, заключающего, что власть, телесные удовольствия и богатство имеют большее значение, чем добродетель. Такого рода обыденное мнение склонно отождествлять мудрость как благо с тиранией, хотя тиран избегает слова «свобода», неотъемлемого от мудрости.

Анализируя отношение Ксенофонта к тирании, Штраус полагает, что оно зависит от соотношения концептуальных понятий «закон» и «справедливость». При тождестве их исчезает различие между справедливыми и несправедливыми законами. Справедливость в делах по своему существу может быть независима от закона, а потому возможна и при тирании - политическом строе, как известно, пренебрегающем законом. Если справедливость «по существу надзаконна, то власть без закона вполне может быть справедлива... абсолютная власть человека, который знает, как править... наделе будет превосходить власть законов, поскольку хороший правитель - это живой и «зрячий» закон, тогда как сами законы незрячие» 265. Следовательно, власть во всем хорошего тирана предпочтительнее власти законов и справедливее таковой.

Штраус сопоставляет двух мудрецов из двух трактатов Ксенофонта: Симонида и Сократа. Сократ, на взгляд Ксенофонта, разделяемый Штраусом, полагает знание единственным оправданием власти - не силу, не обман и не избрание-наследование, а потому будет легитимным то правление, конституционное или тираническое, которое изъявили готовность слушать советы того, кто «хорошо говорит потому, что хорошо думает»266.

Однако, несмотря на такие теоретические рассуждения, представляющие «максимально заостренную форму отражения проблемы закона и легитимности» и ведущие к избавлению «своих приверженцев от безоговорочной верности, к примеру, афинской демократии»267.

Ксенофонт, по мнению Штрауса, полагает, что в реальности слушающая мудреца тирания невозможна, поскольку «тиранического» учения для гражданина, признававшего общество, управляемое законами, не существует.

Одно из важных отличий правителя от мудреца состоит в том, что правитель, чья функция - «делать», а если точнее «делать хорошо», должен служить всем своим подданным. В то время как мудрец (Сократ), чья функция «говорить», сохраняет возможность свободного общения с теми, с кем ему нравится вести разговор, поскольку он свободен настолько, что может позволить себе даже жизнь чужеетранца.

Неретина С.С, интерпретирует этот процесс так «если мудрость и добродетель составляют высшее благо, отечество и город таковыми быть не могут. Если высшее благо - добродетель, то не отечество как таковое, но только добродетельное сообщество, именно оно есть наилучший политический строй, оно способно нераздельно завоевать всю преданность порядочного человека».

Взгляд Кожева269 на проблему соотношения власти и мудрости, в данном случае философии, принципиально иной. Прежде всего, он, оценивая Ксенофонтов диалог, считает, что беседующий с тираном поэт-мудрец ведет себя не как Мудрец, а как Интеллектуал, который критикует реальный мир, в котором живет. Делает это с точки зрения некоего идеала, сконструированного им в дискурсивном универсуме, какому идеалу «он придает вечную ценность -прежде всего потому, что таковой не существует в настоящем и не существовал в прошлом»270, представляя собой утопию.

Кожев, придерживаясь гегелевского направления мысли, выраженного в «Феноменологии духа», полагает, что вести речь о тирании или любом политическом действии через идеи любви, почитания и счастья невозможно. Так как «эти три феномена предполагают наличие элементов, которые не имеют ничего общего с политикой»271, кроме того, состояние счастья может дать любой заинтересованный труд или даже война.

Похожие диссертации на Политическая концептология как направление политико-философских исследований

Политическая концептология как направление политико-философских исследованийКоротец Игорь Дмитриевич

Национализм как предмет политико-философского исследования Малахов Владимир Сергеевич

Эволюция теоретико-методологических моделей исследования политико-режимных трансформаций в постсоветских странахВалитова, Ника Эдуардовна

Институт федерализма: политико-правовое исследованиеГайдук Вадим Витальевич

Институт государственной службы Российской Федерации : политико-правовое исследованиеВалеев, Хайдар Арсланович

Государственная политика противодействия наркотизации российского обществаТонков Евгений Евгеньевич

Конституционное правосудие в РоссииСергеев Дмитрий Николаевич

Политико-административные механизмы и формы государственного контроля в социальной сфере России : государственный аудит реализации национальных проектовБесхмельницын, Михаил Иванович

Модернизация политической системы российского общества и государства: политико-правовое исследованиеЯруллин Ильмир Иранович

Научно-производственная интеграция (Политико-экономическое исследование) Коростышевская Елена Михайловна