Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Методологические проблемы исследования комического в индивидуальном стиле писателя К истории вопроса 10
Гипотеза сущности комического 91
Понимание комического Достоевским 93
Трактовка категории «художественный стиль » 97
О некоторых особенностях анализа художественного стиля Достоевского 103
Глава 2. Комическое начало в художественном стиле произведений Достоевского раннего периода 107
Заключение 173
Библиография 177
- Гипотеза сущности комического
- Понимание комического Достоевским
- Трактовка категории «художественный стиль
- О некоторых особенностях анализа художественного стиля Достоевского
Введение к работе
В современном мире идеи и образы Достоевского не только сохраняют интеллектуальный и художественный интерес, но и возрастают в своем значении по мере усложнения мира и человека. «Поставленные в свое время Достоевским проблемы государственных и национальных, социальных и семейных отношений, проблемы идентичности личности сегодня всё более привлекают наше внимание, потому что мы постоянно сталкиваемся с реалиями, напоминающими о пророчествах Достоевского»1. Глубоко и тщательно исследовано творчество писателя во многих работах, в которых понимание жизни писателем определяется как глубокая трагедия. Однако инерция восприятия Достоевского исключительно как писателя нравственного страдания, определение его в «мрачные», «жестокие таланты» не учитывает, что феномен Достоевского охватывает и трагическую, и комическую сторону жизни, причем чаще всего - в диалектическом единстве.
Отмеченная одноплановость восприятия творчества Достоевского переходит и в массовое сознание. Школьные программы, предисловия и комментарии к издаваемым книгам, различные популярные издания, призванные помочь усвоению наследия писателя, в подавляющем большинстве не принимают в расчет пафосную амбивалентность его произведений. В результате подобного подхода вырабатывается предубеждение к творчеству Достоевского.
Однако созвучность писателя современности способствовала тому, что в последние годы наблюдается повышенный интерес к произведениям Достоевского со стороны самых массовых видов искусства и коммуникаций, как то кинематограф и телевидение. Успех у зрителей и критиков экранизаций романов Достоевского, передач о нем, активная разработка новых проектов, связанных с именем писателя, несомненны и постоянны. Но и здесь отчетливо видна трак-
1 Т. Киносита. Вступительная речь на открытии Международной конференции, посвященной Ф. М. Достоевскому (22 августа 2000 г. Университет Тиба) // XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества: Материалы Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония) 22 - 25 августа 2000 года. - М: ИД «Грааль», 2002. - С. 9.
4 товка произведений Достоевского в сугубо серьезной, трагической плоскости. Комические нюансы приглушаются или опускаются, чем выхолащиваются и неоправданно упрощаются творчество и облик писателя. Таково же положение в театральных постановках, трактовках чтецов аудиокниг.
Между тем Достоевский нуждается в адекватном восприятии. Адекватность предполагает не только соответствие уровней образования писателя и читателя, полноты знания идей предшественников и их выражения, но и воспитание на общих духовных ценностях, на общности взглядов на жизнь, в том числе - на общем понимании юмора. Назрела необходимость разносторонних академических исследований творчества Достоевского, от которых возможно ожидать как тонкого духовного влияния на общество в целом, так и непосредственного воздействия на индивидуальность - через культурную горизонталь и образовательную вертикаль.
В свете отмеченных явлений представляется весьма актуальным выявление смеховой составляющей у Достоевского, научный анализ комически окрашенных компонентов художественного стиля. В настоящее время постоянный интерес к проблеме проявляют лишь авторы из Петрозаводского университета и Санкт-Петербургского музея-заповедника Ф. М. Достоевского .
Правда, исследования по теме, близкой диссертационной, проводились и прежде. Известны основательные статьи Д. О. Заславского, К. Г. Исупова, С. М. Нельса, Дж. К. Оутса, С. Берковича, монография Р. Л. Буша,3 нашел отражение комизм Достоевского в трудах С. В. Белова, В. В. Виноградова, Н. В. Кашиной,
2 А. Е. Кунильский. Смех, радость и веселость в романе «Бедные люди» // Новые аспекты в изучении Достоев
ского. - Петрозаводск, 1994; Он же. Проблема «смех и христианство» в романе Достоевского «Братья Карама
зовы» // Евангельский текст в русской литературе XVIII - XX веков. Петрозаводск. Издательство Петрозавод
ского университета, 1994; Н. Ашимбаева. Начало развития комизма Достоевского в ранних произведениях.
«Бедные люди» - комическая лексика // XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества: Материалы
Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония) 22 - 25 августа 2000 года. М.: ИД
«Грааль», 2002 и др. труды указ. авторов.
3 Д. О. Заславский. Заметки о юморе и сатире в произведениях Достоевского // Творчество Ф. М. Достоевского.
- М.: Изд-во АН СССР, 1959; К. Г. Исупов. О неисследованной черте художественного мышления Ф. М. Досто
евского (понятие игры) // Вопросы историзма и реализма в русской литературе XIX - начала XX века. - Л.: Изд-
во Ленинградского университета, 1985. - С. 183 - 192; С. М. Нельс. «Комический мученик»: К вопросу о значе
нии образа приживальщика и шута в творчестве Достоевского // Русская литература - 1972, № 2 - С. 125 - 133;
Дж. К. Оутс. Трагическое и комическое в «Братьях Карамазовых» // Достоевский и мировая культура. Альманах
№6. С. 210 - 229; Bercovitch S. Dramatic irony in "The Notes from the Underground» II Slavic and East European
Journal. - 1964. Vol. 8. № 3. - P. 284 - 291; Busch R. L. Humor in the major novels of Dostoevsky. - Columbus:
Ohio, 1987.
5 Н. М. Чиркова, Г. Кобаяси, А. Небольсина4 и других5. Однако и в прошлом, и в современном научном поиске не всегда учитывалась протеистичность, много-составность комического. Иногда рассматривался лишь один его аспект, например, ирония или юмор, либо анализировалась сатира Достоевского, находящаяся в сложных отношениях с комическим и эстетическим в целом. В некоторых работах комическое отождествлялось со смешным, и объектом исследовательского интереса становился смех героев как таковой, вплоть до физиологического. То же обуженное или расширительное толкование имело место и в отношении категории художественного стиля. Он либо анализировался односторонне, например, с позиции речевого стиля, либо в него включались содержательные элементы, такие, скажем, как тематический выбор писателя, либо стиль подразумевался как нечто всем понятное и не определялся совершенно.
В настоящем исследовании мы будем придерживаться понимания категории художественный стиль, данного Г. Н. Поспеловым и теоретически переработанного и развитого В. И. Гусевым. Успешная практика исследований на основе этой теории дает основания надеяться на положительные результаты и в предстоящем анализе. Следует особо подчеркнуть, что все компоненты и факторы стиля в художественном произведении находятся в неразрывном единстве, и, выделяя что-либо одно, мы совершаем искусственное, даже насильственное отторжение его от целого. Но как научно-аналитический прием, осуществляемый с учетом органической связи элементов произведения, подобное препарирование представляется допустимым. Именно со сделанными оговорками мы будем обращать преимущественное внимание на ту или иную грань художественного стиля.
С другой стороны в предлагаемой работе выдвигается новая гипотеза комического, являющаяся результатом интегрирования трактовок этой категории,
4 С. В. Белов. Роман Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»: Комментарий. - М.: Просвещение, 1985; В. В. Виноградов. Поэтика русской литературы: Избранные труды. — М.: Наука, 1976; Н. В. Кашина. Эстетика Ф. М. Достоевского. - М.: Высшая школа, 1989; Н. М. Чирков. О стиле Достоевского: Проблематика. Идеи. Образы. - М.: Наука, 1967; Г. Кобаяси. Улыбка Раскольникова // Достоевский и мировая культура. - М.: РАН, Институт мировой литературы им. Горького. - 2003; Nebolsine A. Simultaneity of good and evil: the case of Lebedev II F. M. Dostoevsky 1821 - 1881. -N-Y.: The Association of Russian-American Scholars in USA. 1971. ' Подробная библиография работ, касающихся смехового и комического начал у Достоевского, приведена А. Е. Кунильским в монографии «Смех в мире Достоевского» (Петрозаводск, 1994).
принятых в философии, теории литературы, искусствоведении с данными психологии, медицины и выводами отдельных богословских учений. Суть ее в духовно-душевно-телесной локализации комического контраста при эстетическом восприятии субъектом объекта комического.
Метод, основанный на синтезе теории художественного стиля названных авторов и упомянутой гипотезы, позволяет придерживаться типологической определенности и аналитически отметить как сенсильную, так и интеллигибельную стороны комического при их восприятии в многослойном, но едином материально-духовном пространстве произведения и в творчестве писателя в целом. В научной литературе аналогов применения указанного теоретического инструментария в отношении комического обнаружить не удалось.
Имея цель выявить значение комического в художественном стиле Достоевского, предполагается рассмотреть следующие положения, которые выносятся на защиту:
наличие комически окрашенных компонентов и факторов художественного стиля в творчестве Достоевского в целом и в отдельных произведениях;
хронологическое развитие комизма в раннем периоде творчества писателя;
особенности комизма Достоевского;
приемы комического Достоевского, их спецификация по видам комизма (юмор, ирония), соотношение с серьезным;
взаимодействие комического и трагического в решении художественных задач;
роль иронии и юмора в художественном воплощении идейного содержания произведений;
перспектива применения комических форм «раннего» Достоевского в творчестве более поздних периодов;
связь комизма с мировоззрением Достоевского;
место комического в художественной системе писателя.
7 В случае успешного решения поставленных задач, методологию исследования можно будет рекомендовать к дальнейшему применению для анализа творчества других авторов: их стиля, видов художественного пафоса, смеховой составляющей произведений. Практическое значение имеет также возможность использования выводов диссертации в курсах лекций по теории и истории литературы. Прогнозируемо проявление интереса к объекту и результатам исследования со стороны смежных литературоведению отраслей гуманитарного знания: эстетики, искусствоведения, языкознания, философии, а равно и творческое развитие отдельных идей в типологически родственных научных работах. Можно также предполагать, что при развитии образования и науки в актуальном направлении углубленного изучения первоисточников, принятия классического наследия во всей полноте и своеобразии, итоги настоящего исследования могут быть востребованы уже в недалеком будущем.
В процессе данного исследования выяснилось, что явственнее всего комический пафос выражен в произведениях Достоевского сороковых годов. Поэтому объектом изучения было решено избрать сочинения, относящиеся к т. н. раннему, досибирскому периоду творчества писателя .
Другой причиной временного ограничения предмета исследования является определенное расхождение между комизмом ранних и последующих произведений писателя. Психологическое углубление и утончение сатиры, трагикомизм, возросший до мировоззрения, до понимания его как удела человеческого существования, сменяют более внешнюю иронию и мягче окрашенные взаимоотношения трагического и комического творений «раннего» Достоевского. Такая перемена потребует иного угла зрения на творчество писателя и, в первую очередь, расширения методологической основы. Однако при том, что комизм Достоевского во временном измерении видимо вариативен, нельзя не заметить, что многие из особенностей художественного стиля Достоевского развились именно из его произведений сороковых годов. Это обстоятельство требует особо пристального внимания к первому периоду творчества писателя.
6 Вопрос о делении творчества Достоевского на периоды обзорно рассмотрен в первой главе.
8 В плане подачи материала диссертации следует отметить, что в силу большого разнообразия подходов к объекту исследования, помимо обширных концептуальных воззрений, существует множество мнений и взглядов на отдельные аспекты комического, художественного стиля и комического в стиле. Без хотя бы ознакомительного упоминания о них или краткого критического разбора изложение рискует оказаться плоским, односторонним, догматичным. Однако в целях центростремительной организации материала большинство комментариев к имеющимся точкам зрения помещено в постраничные сноски, в силу чего сами комментарии могут выглядеть излишне объемными. То же касается и уточняющих и дополняющих замечаний, без которых многие моменты исследования оказались бы расплывчато-неопределенными, а текст его безжизненно эзотеричным. Эти же замечания, в известной мере, показывают и ход исследования - в плотной связи со смежными дисциплинами и достижениями параллельных науке областей.
Отдельно остановимся на специфике цитирования комических отрывков из произведений Достоевского и других авторов. Юмор, ирония, сатира нередко ощущаются «между строк», они «как бы разлиты по всему тексту, иногда очень большому»7, и чтобы передать все оттенки комизма в тесной связи его элементов, дать реально почувствовать целокупный смеховой эффект приходилось идти на весьма пространное цитирование. Оно усугублялось в случаях необходимости сопоставить комически окрашенные стилевые компоненты и приемы. Особенно это касается тех произведений, где комичность является одной из основных черт характеров главных героев. Возможность же передачи смешного путем пересказа в более краткой форме или иными словами приводит к потере комического эффекта или изменению его: «...малейший сдвиг в слоге или даже в тоне рассказа уничтожает смысл комического» . Часть цитат, иллюстрирующих основной текст работы, помещена в сноски.
7 В. 3. Санников. Русский язык в зеркале языковой игры. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Языки славянской культу
ры, 2002.-С. 23.
8 С. И. Фрейлих. Теория кино: От Эйзенштейна до Тарковского. - М.: Академический проект: Альма Матер,
2005.-С. 232.
9 Структура диссертации находится в сопряжении с методологией исследования и в соответствии с поставленными задачами. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Первая глава посвящена методологическим проблемам исследования комического в индивидуальном стиле писателя. В ней дается исторический обзор теорий комического, предлагается рабочая гипотеза этой категории в соответствии с пониманием комизма Достоевским, раскрывается понимание художественного стиля теорией, принятой для разработки темы диссертации, и определяются некоторые особенности анализа стиля в отношении творчества Достоевского. Во второй главе на основе принятых теоретических положений производится практический анализ комического в компонентах художественного стиля ранних произведений Достоевского. Особенное внимание уделяется композиции, речевому стилю и художественной детали. В конце диссертации приведен список использованной научной и художественной литературы.
Гипотеза сущности комического
Как можно видеть из представленного обзора теорий и концепций комического, философы и психологи, исследовавшие проблему, отмечали разность между представлением об объекте комического самого объекта и восприятием его субъектом. Она проявляется в поисках парадоксального сходства между те лесным и духовным миром в остроте (по Жан-Полю), в различии душевного устремления и духовных возможностей («нисходящая несообразность» Спенсера), в контрасте важного и ничтожного в «фальшивой прозрачности», при помощи которой мнимое важное маскируется в действительности при перемещении предмета в «слоях» (Н. Гартман). Последний автор не исключал объект-субъектную разность взглядов и в изолированном комизме внутри отдельных «слоев», который все же «коренится не в них, а предполагает другие слои с другим материальным содержанием»303.
На двусмысленность кажущегося и оказывающегося, которая делает возможными «выкрутасы сознания», указывает В. Янкелевич: «Сознание виртуозно использует расщепление между видимостью и сущностью»304. Говорит о несообразности «жизни с целью», человека «с собственной его сущностью» и В. Г. Белинский. «Комизм есть праведный суд над уклонившейся от идеала жизнью...» - пишет А. Григорьев. На важности учета «смеющегося субъекта» настаивал В. Я. Пропп: комическое следует «искать не внутри объекта смеха и не в субъекте, а в их взаимосвязи... у смеющегося имеются некоторые представления о должном, моральном, правильном». Эти и другие авторы приводят примеры возникающего комизма при конфликте душевного, духовного и телесного, внутренних действий с внешними формами их проявления.
Как представляется, именно несоответствие потенциалов духа, души и тела реальным воплощениям этих трех составляющих единого человека является основой комического эффекта
Безусловно, указанное несоответствие может быть основой и трагического. Но помимо того, что это еще раз доказывает единство генезиса этих видов художественного пафоса, здесь важно видеть и расхождение их в субъективном восприятии. Смешным может быть лишь такое положение вещей, при котором объекту комического, вызывающему как правило большую или меньшую симпатию у воспринимающего субъекта306, не грозит серьезная опасность или тяжелые последствия из-за возникшей ситуации. При этом сам объект не должен производить на субъекта резко отталкивающего впечатления, которое полностью затмевало бы скрытое положительное как потенциальную возможность.
Таким образом, мы вернулись к сущностному пониманию комического Аристотелем и Кантом, добавив лишь понятие духовно-душевно-телесной локализации комического контраста в этико-аксиологическом и/или эстетическом восприятии субъектом объекта комического и уточнив предел «безобразного» в комизме.
Понимание комического Достоевским
Прежде, чем начать исследование, полезно еще раз проверить принципы анализа и подхода к заявленной проблеме. «Веселовский еще в 1873 году указывал на необходимость прежде всего уяснить себе свои позиции, критически отнестись к своему методу... отсутствие самопроверки ведет к ложным заключениям... нужно тщательно проверить свои предпосылки до начала исследования» .
И в этом плане следует рассмотреть, годится ли предложенная гипотеза для изучения комического в стиле Достоевского, не противоречит ли она самому духу творчества писателя, поскольку гений может весьма существенно отклоняться от общепринятых закономерностей и норм в трактовке даже наиболее общих вопросов теории литературы, предлагая свои «правила игры».
Была ли собственная концепция комического у Ф. М. Достоевского? Статьи или работы, специально посвященной этой теме, в творениях писателя найти не удалось
Понимание комического Достоевским
Прежде, чем начать исследование, полезно еще раз проверить принципы анализа и подхода к заявленной проблеме. «Веселовский еще в 1873 году указывал на необходимость прежде всего уяснить себе свои позиции, критически отнестись к своему методу... отсутствие самопроверки ведет к ложным заключениям... нужно тщательно проверить свои предпосылки до начала исследования» .
И в этом плане следует рассмотреть, годится ли предложенная гипотеза для изучения комического в стиле Достоевского, не противоречит ли она самому духу творчества писателя, поскольку гений может весьма существенно отклоняться от общепринятых закономерностей и норм в трактовке даже наиболее общих вопросов теории литературы, предлагая свои «правила игры».
Была ли собственная концепция комического у Ф. М. Достоевского? Статьи или работы, специально посвященной этой теме, в творениях писателя найти не удалось. Однако собственное понимание комизма у Достоевского безус ловно было. Это видно из так называемой «пропущенной» главы «Бесов» - «У Тихона». В диалоге с вышедшим за штат архиереем Ставрогин вопрошает: - Стало быть, я показался вам очень комическим лицом по прочтении моего «документа», несмотря на трагедию?... Укажите же, чем именно я смешон в моей рукописи?... - Даже в форме (здесь и далее в диалоге выделено мной - С.С.) самого великого покаяния сего заключается уже нечто смешное. ... - Итак, вы в одной форме, в слоге, находите смешное? - настаивал Ставрогин. -Ив сущности... - И вы именно потому отчаиваетесь за меня, что некрасиво, гадливо, нет, не то что гадливо, а стыдно, смешно, и вы думаете, что этого-то я всего скорее не перенесу? г-г 308 Тихон молчал .
Из приведенного отрывка явствует, что Достоевский принимал за разумеющееся важность, а иногда и самодостаточность формы для достижения эффекта комического. Вместе с тем, считает писатель, комическое способно затрагивать сущность объекта. Эта сущность лежит в высших областях нравственной, эстетической и познавательной сфер индивидуума, которые наряду с экзогенными обретениями духа относятся к душевной или духовной (в зависимости от ди- или трихотомического представления о строении человека) составляющей личности. Чувство, которое Ставрогин определяет словами «стыдно, смешно», есть реакция на несоответствие духовного предназначения человека его действительным чувствам, мыслям, волевым актам. Неожиданная на первый взгляд соотнесенность морального дискомфорта с его смеховым внешним проявлением показывает на глубокую конвергенцию комизма с нравственным контрастом. Очевидно и то, что упомянутую здесь «некрасивость» можно рассматривать как иносказание аристотелевского «безобразного» в качестве условия смешного.
Подобное понимание комического «поздним» Достоевским прочитывается и в ранних его произведениях.
Так, в процитированном отрывке содержится весьма важное имплицитное указание на специфическое слияние различных видов художественного пафоса. Герой, по Достоевскому, может обладать «комическим лицом... несмотря на трагедию». И писатель придерживается трагикомического принципа и в «Пол-зункове», и в «Дядюшкином сне», и в «больших» романах где трагический персонаж даже в гибели наделяется иногда оттенком комизма: «Гражданин кантона Ури висел тут же за дверцей» (X, 516). В раннем «Господине Прохарчине» «комическое лицо» также сохраняется, причем и в прямом смысле: «В лице его появилась глубокая дума, а губы были стиснуты с таким значительным видом, которого никак нельзя было бы подозревать при жизни принадлежностью Семена Ивановича. Он как будто бы поумнел» 09.
Самопреемственность в понимании комизма прослеживается как в плане метода, так и в стилевом310.
Например, в «Бесах» и материалах к роману мы находим несколько высказываний, касающихся нашего вопроса. Так, в предварительных рукописных редакциях встречаем разработку Достоевским характера Картузова - во многом будущего капитана Лебядкина:
«Комичнее, загадочнее и интереснее поставить с 1-го разу фигуру Картузова перед читателем. Все хищные и романтические моменты, при всей своей правде и действительности, должны быть уловлены из природы {курсив в абзаце - выделено Достоевским) с комическим оттенком» .
Здесь, казалось бы, Достоевский больший ироник, чем А. и Ф. Шлегели, но вскоре следует весьма симптоматичное возражение: «- Нет, послушайте, Платон Егоров ич , можно всё в смешное оборо тить» .
Трактовка категории «художественный стиль
В предлагаемом исследовании категория «художественный стиль» будет рассматриваться в традиционном понимании, идущем от теории Г. Н. Поспелова и развитом и переработанном в трудах В. И. Гусева. В первую очередь имеется в виду аналитическое деление литературного стиля на такие компоненты как художественная деталь, композиция и речевой стиль. Разумеется, при анализе будет учитываться отмечаемое указанными авторами единство всех компонентов стиля, равно как и единство формы и содержания произведения.
Под художественной деталью подразумевается «отражение в сознании (здесь и далее курсив в цитатах из работ В. И. Гусева - автора) объектов внешнего и духовного мира... воспроизведение этих объектов в словесном творчестве с помощью представлений. Так, «утес», «пустыня», лазурь» - детали внешние, детали внешне-предметного мира; «холод тайный», «огонь... в крови», «насмешка горькая» из «Думы» того же Лермонтова - детали психологии, чувства, мысли... Они не только «отражают» - они и выражают отношение к миру, и это относится столько же к деталям пластическим, предметным, сколько и к деталям выразительным, психологическим»314. Подчеркнем терминологическую тождественность выразительной и психологической детали, принимаемую в настоящем исследовании. Будут проанализированы в заявленном аспекте и другие виды художественных деталей: детали действия, сцепление которых составляет повествование, и диалогические детали с внутренней типологией: деталь информационного диалога и деталь диалога подтекста315. При этом доминирующей мыслью представляется та, что «...детали не сами по себе, а для чего-то: для создания образа, для оформления идеи... за каждой деталью... стоит и реальный объект душевного или внешнего мира: «холод тайный», «тучка золотая» и пр.»316
Второй компонент художественного стиля - композиция - будет рассматриваться не только как построение, архитектоника, соотношение деталей, образов, линий etc. единого литературного произведения, но прежде всего как диалектика развития этого произведения, динамика образов, «принципы движения образной мысли» (В. И. Гусев). По сравнению со стиховой композицией, «в прозе ритмы сложнее или свободнее. Композиция здесь, конечно, начинается с принципов построения фразы, периода, т. е . синтаксиса...» . Пример подобного подхода можно найти у В. В. Виноградова в его «Стиле «Пиковой дамы» в главе об «открытых» или «сдвинутых» конструкциях: «Разновидностью того же синтаксического приема являются формы бессоюзного присоединения фразовых элементов и целых предложений. Здесь также ощутителен экспрессивно-смысловой скачок от одной мысли к другой. Получается волнистая, неровная, иронически-прерывистая фактура речи. Например: «услышав о таком ужасном проигрыше, он вышел из себя, принес счеты, доказал ей [...]» . Однако будет учтено, что композиция «четко, закономерно выявляется на более широких уровнях»319, нежели построение фразы.
Важным для анализа представляется и следующее замечание В. И. Гусева: «Содержательным смыслом прозаической композиции является категория художественного времени, точнее... пространства-времени, ибо, развертываясь во времени, словесные массы неизменно дают и весомое ощущение пространства текста... Тем не менее процесс протекает во времени, и ритм фразы, периода и ормально временной, а не пространственный» .
Говоря о композиции и художественной детали, еще раз напомним о взаимосвязи, соотнесенности компонентов художественного стиля: «...деталь неот-рывна от композиции» . Так, на примере стихотворных произведений В. И. Гусев показал, что «сама «большая лирическая форма» - явление столь же де-тализации, сколь и композиции...» . Ввиду важности вопроса нелишне повторить, что «...произведение, как и само искусство, - это, прежде всего, единство, система и общая цепь» .
Третий важнейший компонент литературного стиля - речевой стиль, или, в традиции прозаиков-практиков, «язык», - куда относятся лексика, тропы, ритм, фоника, мелодика. Здесь «выразительность самого слова, самого базиса, «тка 324 ни» творчества, средства и арсенал ее» .
И так же как деталь неотрывна от композиции, речевой стиль переплетен с деталью и взаимоопределяется композиционным решением произведения. Теснота связей указанных компонентов художественного стиля объясняется и тем, «что границы этих сфер, конечно, довольно условны. Так, всякий троп - это не только «язык», не только экспрессия самого словесного материала, но и соеди г 325 нение, столкновение каких-то образных деталей» .
В исследовании принимается в расчет такой стилеобразующий фактор как взаимодействие и чередование «голосов» автора, рассказчика и персонажей, вскрытых М. М. Бахтиным в работе «Проблемы поэтики Достоевского». Однако значение этой безусловно неотъемлемой черты стиля Достоевского не ги-пертрофируется, как у В. В. Кожинова или Ю. И. Селезнева , а берется в более умеренном понимании.
О некоторых особенностях анализа художественного стиля Достоевского
В первом же своем романе Ф. М. Достоевский показывает себя мастером тонкой иронии. «С первого взгляда видно, - писал В. Г. Белинский, - что талант г. Достоевского не сатирический, не описательный, но в высокой степени творческий и что преобладающий характер его таланта - юмор». Достоевский свободно использует разнообразные приемы, создающие комический эффект. Интонация сочувственной насмешки, унаследованная от «Шинели» Гоголя, проходит сквозь всё произведение.
Комический фон романа нужен не сам по себе - он выполняет определенную художественную задачу 54; на него возлагается функция оттенить характер главных героев, ярче выразить контраст между внутренним миром их мечтаний, идеалов и миром внешним, рассудочным и грубым. Иррациональность комического позволяет выпукло, «чтоб ощупать можно было рукой, чтоб самому нерассуждающему читателю стало вдруг все понятно»333, показать неспасаю-щую красоту души, гибнущую в столкновении с жесткой реальностью. Иро ния (в первую очередь по отношению к главному герою), в числе прочего, служит «поднятию» читателя над персонажами романа и одновременно сочувствию к ним. «Дон-Кихот, - писал Достоевский, - прекрасен единственно потому, что в то же время и смешон... Является сострадание к осмеянному и не знающему себе цены прекрасному - а, стало быть, является симпатия и в читате Для создания необходимого комического тона задействуются все стилевые компоненты и факторы на всем пространстве произведения. Уже в «рамке»358, в эпиграфе мы ощущаем двухтемповое движение повествования, во многом соответствующее контрастному течению фраз в «Бедных людях». Спокойное и ровное, подобное описанию героями романа своих мечтаний: «Нет чтобы написать что-нибудь полезное, приятное, усладительное...» - оно перебивается потешной взволнованно-сбивчивой интонацией негодования: «... право бы, запретил им писать; так-таки просто вовсе бы запретил» , которая часто встречается у Макара Девушкина. Оксюморонное название рассказа В. Ф. Одоевского (откуда взят эпиграф) - «Живой мертвец» - также выказывает настроенность автора романа на комический, точнее - трагикомический лад.
В этом ключе динамически решаются едва ли не все возникающие по мере развития произведения художественные проблемы. Чередованием разнообразных видов комического создается атмосфера переживания за главного героя. Так, на первых страницах «Бедных людей» в его письмах нередко слышна са моирония , - она вызывает уважение, внимание к человеку, но мало располагает к состраданию, и потому сменяется невольной иронией361, показывающей наивность и терпение Макара Алексеевича - хорошую почву для читательского сочувствия; затем звучит горькая насмешка над собой362 человека, из последних сил сносящего болезненные удары жизни, и, наконец, трагикомический апофеоз щемящего юмора в сцене с отлетевшей от ветхого костюма Девушкина пуговицей во время аудиенции у генерала363.
Комизм Достоевского, как видим, весьма пластичен в применении к различным обстоятельствам. За счет этой пластики автор добивается того, что В. В. Виноградовым было названо «смягчением первоначального тона комической издевки», «разрушением комического шаблона в изображении похождений» чиновника . Достоит отметить: разрушается шаблон, комизм же остается и совершенствуется.
Сложной диалектике движения характеров главных героев соответствуют перемены и на уровне трагикомического фона повествования: усиливается трагизм их положения - во взаимосвязи с ним слышится crescendo комических нот. Мечты Вареньки в начале романа наивно-смешные, умещающиеся в новое пла
тье, с развитием произведения становятся еще более простодушными365 и забавными: «Знаете ли, если мы пойдем в театр, то я надену мою новенькую шляпку, а на плеча черную мантилью. Хорошо ли это будет?»366. В последних же письмах, когда рушится мир главного героя, шкала ценностей Вареньки контрапунктно достигает максимума комизма: «Да! Чуть было не забыла самого важного. Скажите мадам Шифон, чтобы блонды она непременно перемени
ла...»
