Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. М.Бютор и "Ношй роман" 19 - 42
ГЛАВА II. М.Бютор о жанре и технике романа 43 - 72
ГЛАВА III. "Миланский проезд" 73 - 96
ГЛАВА ІV. "Распределение времени" 97 - 135
ГЛАВА V. "Изменение" 136 - 189
Заключение 190-194
Приложения 195 - 201
Список литературы
Введение к работе
Современный период развития мирового литературного процесса отмечен ярко выраженной тенденцией, прослеживающейся на произведениях писателей всех стран и народов, к поиску новых горизонтов художественного творчества, новых изобразительных приемов, новых форм, способных передать всю сложность и многообразие нашей эпохи. Роман как ведущий жанр литературы, являющийся наиболее универсальным средством для адекватного воспроизведения окружающей действительности посредством художественных образов, за время существования доказавший пластичность и восприимчивость своих форм, оказался в самом центре развернувшихся поисков.^
За последние два столетия писатели Франции, где особенно сильна романистическая традиция, своими произведениями, в которых порой были реализованы их программные декларации, обогатили теорию литературы новыми художественными методами и оказали значительное влияние на развитие жанра романа. Однако по достоинст-
См.: Адмони В. Поэтика и действительность. Л., 1975; Дне-пров В.Д. Идеи времени и формы времени. Л., 1980; Затонский В.Д. В наше время. Книга о зарубежной литературе. М., 1979; Alberes R.-M. I. Bilan litteraire du XX-e siecle. - P., 1962; 2. L'A-venture intellectuelle du XX-e siecle. - P., 1959; 3, Littera-ture, horizon 2000. - P., 1974; Boisdeffre P. de Une histoire vivante de la litte"rature d'aujourd'hui. - P., 1968.
2 См.: Затонский В.Д. Искусство романа и XX век. М., 1973; Мотылева Т.Л. Роман - свободная форма. М., 1982; Alberes r.-m. Histoire du roman moderne. - P., 1967; Boisdeffre P. de Ou va le roman? - P., 1962 etc...
-4-ву оценить вклад этих новаторов в литературное творчество иногда удавалось лишь по прошествии некоторого времени, в течение которого их изыскания являлись предме'том острой полемики. Вот и сейчас уже четверть века во французской и зарубежной для этой страны критике не утихают дискуссии по поводу "нового романа" и его места в современном литературном процессе.
Одни поспешно объявляют его "единственным большим явлением послевоенной прозы" / П.Астье /, "революционным и прогрессивным жанром" / Р.-М.Альберес /, усматривают в неороманистах "наиболее радикальных писателей-реалистов современной французской литературы" / Л.Гольдман /, которые, якобы, создали "новый, феноменологический реализм" / П.Астье, Р.Барилли /. Другие, напротив, обвиняют "новый роман" в "регрессе", в "обеднении литературной традиции" / П. де Буадеффр /, в "систематическом использовании только тех приемов, которые лишь иногда употребляли Фолкнер, Шид, Пруст, Кафка" / П. де Буадеффр, А.Лоранкен /. 2 А.Леонар прямо называет его тем "тупиком, в который завел роман общий кризис концепции литературы во Франции в XX веке".3 Признавая,, что со-
Astier P. La crise du roman francais et le nouveau reali-sme. Encyclopedie du nouveau roman, - P., 1968; Alberes R.-M. Histoire... P., I967і Barilli R. De Sartre a Robbe-Grillet. -Revue des lettres modernes, I964, N I, p. 106 $ Goldmann L. Pour une sociologie du roman. - P., I964, p. 25.
Boisdeffre P. de Une Revolution qui fait long feu. - La Revue de Paris, 1957, decembre, p. 171$ Loranquin A, La Modification par Michel Butor. - Le Bulletin des lettres, 1957, 15 de-cembre, p. 432-433.
Leonard A. La Crise du concept de la litterature en Prance
-5-временная литература нуждается в обновлении, что "жанр романа болен", Ж.-Б.Баррер видит в неороманистах лишь "шарлатанов, желающих выдать себя за докторов, возомнивших, что они мастера на все руки", которым никогда не удастся оказать на роман благотворное воздействие, поскольку "самым изощренным употреблением синтаксиса и самой софистической выработкой словаря" они предлагают "уму читателя слишком утомительную игру.
Французские критики, стоящие на марксистской платформе, отмечают "демократический характер" лучших произведений неороманистов, выраженный в протесте против "снобистского презрения к прозе повседневности", а также внесенное "новым романом" некоторое "обогащение формы", признают, что творчество этих писателей явилось "здоровой реакцией против самых низменных форм буржуазного романа", но усматривают во всех их произведениях только показ "внутреннего Я, лишенного содержания" и изображение "людей в отрыве от их социальных связей".
Понятие "новый роман" служит условным обозначением творчества таких современных французских писателей, как М.Бютор, К.Ол-лье, Р.Пэнже, А.Роб-Грийе, Н.Саррот, К.Симон и некоторых других, близких им по духу в 50-60-е годы, авторов. В литературной критике это наименование стало фиксированным лишь с конца 50-х годов. В более ранний период исследователи называли художественные произведения этих писателей, которым сами авторы давали подзаголовок
ati ХХ-е siecle. - Р#, 1974, р. 108.
Barrere J.-B. La cure d'amaigrissement du roman. - P., 1964 , p. 114.
Lop E. et Sauvage A. Essai sur le nouveau roman. - Nou-
velle critique, 1961, juin, p* 54-86.
"роман", вслед за Ж.-ЇЇ.Сартром, "антироманами" или, подражая Б. Дору, "белыми романами", чтобы указать на их существенные отклонения от обычных канонов, присущих этому жанру.
На первых порах французские литературоведы ошибочно считали всех неороманистов представителями единого течения, а К.Мориак даже целого художественного направления, куда включал "аживо-пись", "амузыку" и "алитературу", составными частями которой, с его точки зрения, были "апоэзия", "антидрама" и "антироман".2 Это объясняет стремление исследователей выработать одно общее определение, которое бы отразило сущность нового явления в послевоенной прозе. В терминах "молодой роман", "новый роман", "новая школа", "школа отказа", "школа взгляда" и "школа полуночи", наиболее часто встречающихся в литературной критике, нашли свое отражение различные критерии объединения всех неороманистов в одну группу: возраст большинства начинающих писателей, тенденции к непрятию традиционных, по мнению многих из них, "устаревших" способов повествования и поиску новых литературных форм, использование сходных приемов пространного и беспристрастного описания вещей и предметов, когда "взгляд" рассказчика как бы скользит по их поверхности, даже название издательства / de Minuit /, опубликовавшего практически все первые их произведения.
Шчалом существования "нового романа" можно считать конец 40-х годов, если учитывать время выхода первых книг неороманистов, или середину 1950-х, когда о них заговорила французская кри-
Sartre J.-P. Preface du livre: Sarraute N. Portrait d'un inconnu. - P., 1956, p. VI} Dort B. Des romans blancs. - Cahiers
du Sud, 1956, avril, N334.
2 "
Mauriac C. L'Alitteraturo contemporaine. - P,, 1969.
-7-тика. Серьезный удар, который нанесли по основам мировоззрения этих писателей политические события 1968 г., характеризовавшиеся массовым революционным подъемом, многие литературоведы приняли за конец "нового романа". Однако все неороманисты продолжают писать и сегодня, а французский критик-марксист К.Прево даже отмечает "жизнеспособность и перспективность" новых произведений М. Бютора, Н.Саррот и К.Симона.2 Поэтому пока еще рано ставить окончательную точку в оценке "нового романа". Споры о нем продолжаются, но уже несомненно то, что "новый роман" является "особой фа-зой в развитии французского романа", и что он заслуживает более пристального внимания исследователей, поскольку многие приемы и
художественно-изобразительные средства, выработанные им, широко
и используются и другими современными писателями.
Сложность изучения этого явления состоит в том, что "новый роман" не представляет собой цельного художественного направления и даже единой школы, поскольку социально-политическая платформа его авторов, оценка ими литературного наследия прошлого, их способы отражения реального мира и роли человека в его познании необычайно разнообразны и специфичны для каждого из них. Нередко
См.: Андреев Л.Г. Современная литература Франции. 60-е годы. М., 1977; Еремеев Л.А. Французский "новый роман", Киев, 1974.
Prevost С. Roman, politique, histoire. - Humanite",
1976, 15 novembre, p. 5. о u Андреев Л.Г. Указ. соч., с.30.
См.: Балашова Т.В. Движение французского романа. - В кн.: Современный революционный процесс и прогрессивная литература. М., 1976, с.22-48.
-8-даже повторяющиеся у большинства неороманистов темы / блуждание, путешествие, расследование / или приемы / описание большого количества предметов, введение в произведение персонажа писателя, расщепление действительности путем многократного повторения одних и тех же фрагментов с некоторыми, на первый взгляд не очень заметными, но важными изменениями / несут на себе совершенно различную смысловую нагрузку.
Наряду с этим в творчестве авторов "новых романов" прослеживаются и определенные, объединяющие их моменты, обусловленные самой атмосферой нашего времени. Эти писатели не только, как и многие другие, прочувствовали необходимость поиска новых путей в литературе, но и пытаются сформулировать конкретные цели и задачи, встающие перед их собратьями по перу в современных условиях. Поэтому почти все неороманисты являются авторами как художественных произведений, впрочем, тоже включающих в себя серьезные размышления о труде писателя, так и теоретических и литературно-критических эссе, в которых они разъясняют свои позиции и вырабатывают новые критерии оценки и принципы построения романа. Кроме того, кризисный характер эпохи перехода от капитализма к социализму, насыщенной острой борьбой классов за революционное переустройство мира, ужас двух мировых войн, пережитых человечеством в нашем столетии, угроза новой, атомной катастрофы, стремительное развитие научно-технического прогресса и порожденный им информационный взрыв, чрезвычайно напряженный ритм современной жизни, который особенно трудно переносить в условиях капиталистического общества, где доминируют разобщенность людей и крайний индивидуализм, наложили свой отпечаток на мироощущение авторов "новых романов", придали ему трагическую окраску.
В произведениях Мишеля Бютора нашли свое отражение как об-
-9-щие для всех неороманистов тенденции, так и многие присущие только ему идеи и представления, что определило позицию литературоведов в отношении его творчества. Известный французский критик 11. де Буадеффр считает, что "не претендуя на роль главы "нового
романа", ... Мишель Бютор занимает в нем значительное место", а Герда Зелтнер отводит этому писателю "место флагмана среди романистов".2 Ф.Сенар подчеркивает, что "творчество М.Бютора отмече-но большим литературным талантом". Ж.-іі.Сартр в своем интервью М.Шапсаль прямо заявляет: "И сегодня есть писатели, обладающие большим талантом: Бютор, Беккет. Мне очень интересны произведения Роб-Грийе и Натали Саррот. Но если рассматривать всю совокупность литературных произведений, я сказку, что во Франции есть только один писатель, который ясно формулирует проблему и отвечает всем выдвигаемым требованиям: это - Бютор". Близкий к экзистенциалистским кругам Р.-М.Альберес полагает, что "творчество Мишеля Бютора является самым ясным и, возможно, самым впечатляющим примером, удобным для обнаружения изменений, происходящих в жанре романа".
Критики других стран мира тоже рассматривают М.Бютора как одного из ведущих теоретиков "нового романа", активно воплощаю-
Boisdeffre P. de Une histoire..., p. 213.
Zeltner G. La grande aventure du roraan frangais au XX-e
siecle. Le nouveau visage de la litterature. - P., 1967, p. 143.
Senart Ph. Chemins critiques. D'Abellio a Sartre. - P., 1966, p. 38.
Chapsal M. Ecrivains en personne. - P., I960, p. 213. 5 Alberes R.-M. Michel Butor. Classiques du XX-e siecle. -P., 1964, p. 4.
-10-щего свои программные заявления в художественном творчестве. Советские литературоведы отводят М.Бютору особое место в ряду других неороманистов не только потому, что его художественные произведения являются яркими иллюстрациями к теоретическим разработкам, которые и сами по себе представляют немалый интерес, но и потому, что во многих случаях предложенные и апробированные
им на практике новые изобразительные приемы получили плодотвор-
ное и содержательное наполнение.
Интересное, обширное и разнообразное творчество М.Бютора в своем становлении проходит несколько этапов. Писатель начинает свой путь в литературе с публикаций стихов / I948-1951 гг. / и поэмы "Эосена" / " Eocene " /, позднее объединенных в сборнике "Приближение" / " Travaux d'approche " 1972 /. От поэзии впоследствии он переходит к прозаическому жанру, роману. Этот подзаголовок имеют четыре произведения М.Бютора: "Миланский проезд" / "Passage de Milan" 1954 /, "Распределение времени" / " L'Emp-
Les critiques de notre temps et le nouveau roman. - P.,
1972j Positions et oppositions sur le roman contemporain. - Ac-
tes et colloques, Strasbourg, 1971, її 8, о
Андреев Л.Г. Указ. соч.; Балашова Т.В. Активность реализма. Литературно-художественные дискуссии на Западе. М., 1982; Ве-ликовский С. I. На холостом ходу.- Иностранная литература, 1963, f- I, с.176-191; 2. Разрушение романа. / 0 "новой школе" французской прозы /.- Иностранная литература, 1959, № I, с.175-185; Еремеев Л.А. Указ. соч:; 'Зонина Л.А. "Новый роман": вчера, сегодня. - Вопросы литературы, 1974, Р II, с.69-106; 2. Тропы времени. Заметки об исканиях французских романистов / 60-70 гг. /. М., 1984; Косиков Г.К. "Новый роман".- БСЗ, т.18, М., 1974, с.87 и др.
-II-
loi du temps « 1956 /, "Изменение" / " La Modification" 1957 / и "Ступени" I "Degre's " I960 /. С 1958 г. периодически выходят в свет путевые заметки писателя, в которых он делится с читателями своими наблюдениями и размышлениями, навеянными постоянными путешествиями М.Бютора по городам разных стран мира / "Гений местности", " be Genie du lieu" / Новым поворотом в художественном творчестве писателя стали многочисленные экспериментальные тексты, которые сам автор называет то "описаниями" или "иллюстрациями", то "этюдами" или "каприччо". Есть среди его произведений "радиофонический текст" и "стереофонический этюд" и даже либретто оперы "Ваш Фауст" / " Votre Faust" /, поставленной в 196
Творчество М.Бютора привлекло внимание критиков со второй половины 1950-х годов, после выхода в свет второго романа писателя "Распределение времени" и особенно после присуждения его третьему роману "Изменение" одной из самых почетных литературных премий Франции - премии Теофраста Ренодо. Первые работы, посвященные анализу именно этих произведений М.Бютора, были опубликованы во французских газетах и журналах и носили характер кратких литературных рецензий. Тем не менее, авторы этих небольших по объему статей сразу же обратили внимание на найденные М.Бютором
-12-новые способы повествования и содержащиеся в романах размышления о труде писателя и стоящих перед ним задачах. Эти наблюдения, констатировавшие то, что лежало на поверхности, но не объяснявшие смысла, который сам писатель вкладывал в поиск новых форм, позволили с самого начала отнести его творчество к находившемуся в стадии становления литературному явлению, несколько позднее получившему название "новый роман",
К концу 50-х годов сами неороманисты, несмотря на существенные расхождения во взглядах на литературу и общество, еще старались выработать единую платформу, о чем свидетельствует дискуссия, проведенная еженедельником "Леттр франсез. Критики литературы, пытаясь оценить "новый роман" как единое художественное течение, излишне увлеклись типологическими обобщениями, порой механически перенося декларативные заявления А.Роб-Грийе и Н.Саррот, опубликованные раньше, чем литературно-критические и теоретические эссе М.Бютора, на творчество всех тех, кого причисляли к "новой школе". .Даже такие видные критики, как П.Астье, Ж.-Б.Баррер, Ж.Блок-Мишель, іі. де Буадеффр и Л.Шанвье, внесшие
Arban D. L'Emploi du temps de Michel Butor,- France ob-
servateur, 1956, 20 decembre, p. 14; Dort B. Michel Butor et son roman. - Cahiers du Sud, 1956, mai, N 338, p. 135-137; Hell H. Michel Butor: L'Emploi du tempa. - La Table ronde, 1957, mars, IT III, p. 2o8-2II; Kemp R. La Modification par Michel Butor. - Nouvelles litte'raires, 1957, 21 novembre, N 1622, p. 2; Lalou R. Apres la bataille. - Les Annales, 1958, Janvier, IT 87, p. 19-24; Yfttrmser A. Goncourt et Renaudot. - Lettres franchises, 1957, 5-І! de"cembre, IT 699, p. 2 etc...
2 Lettres frangaises, 1959, 12-18 mars, N 764, p.1-4.
-13-большой вклад в анализ современной французской литературы вообще и произведений М.Бютора в частности, не смогли избежать этих ошибок. Часть литературоведов других стран мира, ориентируясь на фундаментальные труды этих крупных исследователей, невольно повторила их заблуждение, ошибочно усматривая в новаторстве М. Бютора его полное согласие с манифестами А.Роб-Грийе, Н.Саррот и даже Ж.Рикарду.
Новый, более плодотворный этап в изучении творчества М.Бютора начался с появлением монографий, посвященных произведениям только этого писателя. Некоторые литературоведы выбрали объек-том исследования лишь один конкретный роман. Другие остановили
т ^
Astier P. ibid.j Barrere J.-В. ibid.} Bloch-Michel J. be
present de l*indicatif. Essai sur le nouveau roman. - P., 1963» Boisdeffre P. de La cafetiere est sur la table. Ou contre le nouveau roman. - P., I9&7J Janvier L. Une parole exigeante. Le Nouveau roman. - P., I9&4.
Fletcher J, Hew directions in literature. Critical approaches to a contemporary phenomenon. - L., I968J Heath S. The Nouveau romans A study in practice of writing. - Philadelphia, 1972$ Jefferson A. The Nouveau roman and the poetics of fiction. - N.-Г., 1980; Peyre H. French novelists of today. - N.-Y., 1967» Sturrock J. The French new novel. - L«, I969» Un nouveau roman? Recherches et tradition. La critique etrangere» - Let-tres modernes. - P., 1964 j Олдридж Де. Мнимый авангард - кому он служит? - Коммунист, 1969, IP 18, с. 103-112; Романи Б. Волна возвратная. - За рубежом, 1965, № 32, с. 30-31.
3 Lalande В. La Modification. Butor. - P., 1972 j Quereel P. La Modification de Butor. - P., 1973J Rossum-Guyon F. van Cri-
-14-свое внимание на разработке М.Бютором отдельных тем или приемов, повторяющихся в различных произведениях писателя. Третьи еде-лали общий обзор его многопланового творчества. Это во многом способствовало выявлению художественного своеобразия произведений М.Еютора, определению его места в литературном процессе современной Франции. Однако западные критики уделяли чрезмерное внимание фактам биографии писателя, анализировали в первую очередь его экспериментальные тексты, а не романы, в последних же особо подчеркивали тенденции к структурализации и проявление психоаналитической концепции Фрейда, оставляя вне поля зрения функциональную нагрузку этих новых форм, о которой неоднократно высказывался сам М.Бютор в литературно-критических эссе.
Советские литературоведы, как уже указывалось выше, отметили содержательность форм в романах М.Бютора, но творчество этого писателя до сих пор не стало у нас предметом специального исследования. Отдельные аспекты его произведений затрагивались лишь в общих обзорах современной французской литературы, в ча-
tique du roman. Essai sur La Modification de Michel Butor. - P.,
1970.
- Mc Williams D. The narratives of Michel Butor. The writer
as Janus. - Athens, 1978; Roudot'J. Michel Butor ou le livre fu-
tur. - P., 1964.
Alberes R.-M. Michel Butor...; Raillard G. Butor. - P., 1968j Roudiez L.a. Michel Butor. - N.-Г., 1965; Spencer M.C. Michel Butor. - N.-Y#, 1974; Waelti-Walters J. Michel Butor: A study of his viw of the world and a panorama of his work, 1954-1974. - Victoria / B.C. /, 1977.
-15-стности "нового романа". Все, изложенное выше, определяет актуальность избранной темы. Деятельность М.Бютора-писателя продолжается и сегодня, но романов он больше не пишет. Поэтому представляется возможным рассматривать период, когда ведущим жанром для этого автора был роман, как завершенный этап его творческой биографии.
Целью данной работы является рассмотрение основ мировоззренческой и философско-эстетической позиции М.Бютора, его концепции литературы и теоретических изысканий, а также их проявления в его романах 50-х годов. Отсюда вытекают и конкретные задачи исследования:
выявить сходства и различия в понимании неороманистами целей и задач, стоящих перед современными писателями, в их отношении к литературной традиции;
проследить развитие М.Бютором теории романа и его жанро-образующих факторов: соотношения художественного вымысла с ре-
Андреев Л.Г. Указ соч.; Балашова Т.В. Французский роман 60-х годов. М., 1965; Еремеев Л.А. Прогрессивные тенденции в современном французском романе. Киев, 1979; Зонина Л.А. Тропы времени. М., 1984.
Андреев Л.Г. I, Предисловие к кн.: М.Бютор Изменение. А. Роб-Грийе В лабиринте. К.Симон Дороги Фландрии. Н.Саррот Вы слышите их? Романы. М., 1983, с.3-22; 2. "Школа письма" или "школа молчания"? -Литературная газета, 1967, 15, 22 марта, № II, 12, с.12, 13; Зонина Л. "Новый роман"... с.69-106; Кузнецов М. Пороки пророков. - Литературная газета, 1964, 4 июня, с.13; Фрид Я. Литература ребусов и кошмаров. - Иностранная литература, 1964, W 4, с.219-229.
альной действительностью, формы повествования, способов общения с читателем, пространственно-временной организации материала, что нашло особенно яркое воплощение в художественной практике писателя;
- проанализировать три первых романа М.Бютора, вскрыть поднятую в них проблематику, отметить художественное своеобразие этих произведений, а также показать, как в них отразились особенности мировоззрения писателя и его теоретические разработки.
Предметом исследования в данной работе являются три первых романа М.Бютора, где новые формы и изобразительные средства, поиск которых писатель ведет не только в теоретических эссе, но и в своей художественной практике, наиболее гармонично сочетаются с содержательной стороной этих произведений. Понять общую концепцию романиста, вскрыть своеобразие и новаторство его произведений во многом помогают рассматриваемые в работе литературно-критические и теоретические эссе как самого М.Бютора, так и других представителей "нового романа". Четвертый и последний из написанных писателем романов в данной работе анализу не подвергается, поскольку "Ступени" не только выходят за пределы избранных хронологических рамок / 50-е годы /, увидев свет лишь в I960 году, но и уже представляют собой нечто среднее, переходное от романа к экспериментальному тексту. Архитектоника этого романа, его крайне структурализиро-ванная форма в значительной мере начинают доминировать над содержанием, оттесняя его на задний план.
Метод исследования. Методологической основой диссертационной работы являются выработанные марксизмом-ленинизмом принципы партийности литературы, объективности, рассмотрения явления в диалектическом развитии и неразрывной связи
-17-с другими явлениями, как одновременными ему, так и происходившими ранее или позднее, но внутренне связанными с ним. В качестве специальных методик используются сравнительное сопоставление, лингво-стилистические приемы и некоторые элементы текстологического, структурного и формального анализа, диктуемые спецификой произведений М.Бютора.
Научная новизна работы заключается в том, что: І. в ней впервые в отечественном литературоведении подвергаются углубленному анализу романы М.Бютора "Миланский проезд" и "Распределение времени", не переведенные на русский язык, а также уточняется и расширяется исследование романа "Изменение", некоторые аспекты которого уже рассматривались ранее; 2. сопоставление конкретных произведений М.Бютора с его литературно-критическими взглядами и теоретическими разработками позволило выявить функциональную нагрузку композиционной структуры и пространственно-временной архитектоники его романов; 3. сравнительное изучение программных заявлений разных неороманистов дало возможность уточнить литературную позицию М.Бютора и выявить его существенные расхождения с общепризнанной платформой "нового романа".
Практическая ценность работы состоит в том, что выводы из проведенного исследования могут указать дальнейшие пути изучения творчества М.Бютора в более широких хронологических и жанровых рамках; примененная в работе методика может послужить основой для анализа творчества других писателей, являющихся одновременно авторами как литературно-критических и теоретических эссе, так и художественных произведений; материал диссертации может быть включен в лекции, спецкурсы и спецсеминары по истории зарубежных литератур.
-18-Поставленная перед автором цель, задачи, содержание и внутренняя логика материала определили структуру работы, которая состоит из пяти глав, заключения, списка использованной литературы и приложений, где приводятся схемы композиционной структуры романа М.Бютора "Распределение времени", В теоретической части рассматриваются мировоззрение писателей- неороманистов, их литературно-эстетические и философские взгляды / I глава /, а также представления М.Бютора о жанре романа и его отношение к литературной традиции / II глава /. Практическая часть работы посвящена анализу трех романов М.Бютора "Миланский проезд" / III глава /, "Распределение времени" / ІУ глава / и "Изменение" / У глава /.
М.Бютор и "Ношй роман"
Для каждого объективного исследователя развития творческой мысли очевидно неоспоримое влияние общественной жизни, накала и форм классовой борьбы на убеждения, мировосприятие, эстетические взгляды писателей, художников, музыкантов. Анализ экономических и социально-политических факторов позволяет выявить фундамент, на котором формируются мировоззрение, настроение и эмоциональная атмосфера целого поколения, так или иначе отраженные в произведениях литературы и других видов искусства. В.И.Ленин выразил эту глубинную взаимосвязь короткой, но емкой фразой: "Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя". Сказанная более 70 лет назад, она и сейчас не утратила своей актуальности и служит основой для осмысления причин, определяющих противоречивые тенденции современного литературного процесса. Появление "нового романа", как и любого другого явления литературы, в конечном итоге было предопределено историческим и социально-политическим положением Франции в послевоенный период.
Борьба против общего врага в рядах движения Сопротивления привела к сплочению всех слоев населения, вовлекла в политическую деятельность даже те социальные группы, которые перед войной характеризовались безразличием к общественной жизни. Каждый гражданин Франции осознал необходимость не просто созерцать мир, а активно противостоять наступающим силам зла и насилия. Объединенные усилия французского народа, кровь сотен тысяч его сынов и дочерей, пролитая во имя победы над фашизмом, сделали возможным триумф Освобождения.
Рост национального самосознания, укрепление веры в возможность каждого отдельного человека повлиять на ход истории нашли свое отражение в литературе этого периода. «фіже Ж.-И.Сартр, перед войной проповедававший абсурдность мира и непреоборимость , зла, бессмысленность попыток понять и изменить действительность, прежде всего социальную, видя успехи единых действий французов, существенным образом пересмотрел свои взгляды. Именно тогда он сформулировал свой принцип "ангажированной литературы": "писатель "вовлеченный" знает, что слово - это действие: он знает, что разоблачать, значит изменять и что нельзя разоблачать, не строя планов на изменения. Он отказался от неосуществимой мечты нарисовать беспристрастную картину общества и человеческого существования".
Сбросившая иго фашистской оккупации, Франция, казалось бы, обрела все необходимое для быстрого и динамичного роста, для возрождения страны, ее экономики, для создания подлинно демократических форм правления. Народ жаждал мира, спокойствия, претворения в жизнь идеалов антифашистской борьбы. В первые послевоенные месяцы люди дышали атмосферой энтузиазма, обновления, были полны ожиданием лучшего, светлого будущего. Однако этим мечтам не суждено было сбыться. Стремясь вернуть утраченные позиции, наиболее реакционные круги мирового империализма перешли в I947-1949 гг. в широкое контрнаступление против сил социализма, против демократического движения в собственных странах. Этот процесс захлестнул и Францию. Конкретными его проявлениями стали изгнание представителей Коммунистической партии из правительства, массовые репрессии против прогрессивных сил, ожесточенные атаки круп- ного капитала на социальные и политические права трудящихся, завоеванные ими за предшествовавшие 15-20 лет. Господство консервативных элементов в общественной жизни 50-х годов, дискредитация режима ІУ Республики привели к падению интереса у значительной части населения страны к политической деятельности, к проблемам общегосударственного значения.
Процесс деполитизации был ускорен растущей зависимостью от США, влияние которых не только на экономику, но и на внутреннюю и внешнюю политику достигло в начале 50-х гг. такого масштаба, что давало современникам повод говорить о смене фашистской оккупации американской. Определявшая когда-то судьбы мира, Франция к этому времени лишь номинально сохраняла статус "великой державы", полностью утратила собственные ориентиры в международных отношениях, слепо следуя в фарватере агрессивной политики США. В 1949 г. страна вступила в блок НАТО и предоставила свою территорию для размещения американских военных баз. Атмосфера "холодной войны"определяла климат международной жизни в 50-е годы. Сознание же французов угнеталось еще и тем, что правящие круги страны, ради сохранения своей колониальной империи и в угоду проводимой президентом Трумэном политики "отбрасывания коммунизма", развязали несправедливые войны в Индокитае / 1946-1954 / и Алжире / I954-1962 /. Долларовые инъекции, предоставленные по плану Маршалла, помощь других европейских стран в рамках ЕЭС в известной мере способствовали возрождению хозяйства страны. Экономический бум 50-х годов привел к подъему благосостояния определенных слоев французского общества и создал тем самым благоприятную почву для проникновения в сознание французов разрекламированных американскими средствами массовой информации идей "общества потребления".
М.Бютор о жанре и технике романа
Выше уже отмечались значительные различия, присущие литературно-эстетическим взглядам писателей, творчество которых принято объединять в понятие "новый роман". Как мы видим, элементы, более или менее полно выраженные в платформе и произведениях одного из них, могут быть прямо противоположны воззрениям другого, тоже считающегося автором "новых романов". Сами неороманисты считали главным объединяющим их моментом прежде всего негативную часть своей позиции. В 1958 г. на вопрос о школе "нового романа" А.Роб-Грийе ответил, что некоторые писатели могут рассматриваться как единая группа, поскольку все они в той или иной мере отказываются от традиционного романа. Большинство неороманистов понимают традиционный роман как "последовательное изображение цепочки событий, происходящих с индивидуумом от начала и до конца", ведущееся от лица "вездесущего и всеведущего" автора, в наши дни уже лишенного абсолютного доверия со стороны читателя. Еще в ходе дискуссии о судьбах этого жанра в XX веке, разгоревшейся на рубеже двух столетий, романы такого типа были названы "бальзаковскими".
А.Роб-Грийе, Н.Саррот, М.Вготор и другие авторы "новых романов", хотя и кшкдый по-своему, но сознательно противопоставляли свое прочтение роли писателя в современном мире тому содержанию, которое вкладывали в определение общественных функций творческой личности крупнейшие литераторы прошлого века. Прежде всего неороманисты протестуют против позиции реалиста XIX века, ошу щавшего себя пророком или, во всяком случае, как определяют Бурнеф и Уэлле, человеком, "вдохновленным богом или высшими существами, давшими ему полное знание. Он читал в умах и сердцах, видел будущее и прошлое так же хорошо, как и настоящее, и следовательно, мог вынести непогрешимое суждение. Ему, обладавшему знанием всей правды о целом мире, познавшему смысл жизни, принадлежало последнее слово в истории".1
Повествование в романах, которые неороманисты называют традиционными или "бальзаковскими", велось от 3-го лица, от лица автора, являвшегося как бы сторонним наблюдателем и всеведущим судией: он отбирал и тщательно сортировал материал для рассказа, давал подробную оценочную характеристику внешности и поведения своих героев, детально описывал место событий, показывал только те факты и подчеркивал только те черты, которые сам считал определяющими, заставлял и читателя смотреть на мир своими глазами, ведь история преподносилась как законченная, а версия автора как единственно возможная. Один из ведущих теоретиков "нового романа", Ален Роб-Грийе, так определяет авторскую позицию писателя XIX века: он "постоянно всеведущ и вездесущ", "находится везде одновременно... Он знает то, что совершается внутри любого из своих героев, видит вещи сразу со всех сторон, в одно и то же время описывает лицо, изнанку и внутренний мир".
Современный писатель, по общему мнению неороманистов, отри цательно отвечает на вопрос: "Способен ли автор XX века единым взглядом окинуть безмерно усложнившуюся действительность и пристало ли ему в связи с этим бальзаковское "всеведение"?" Позиция автора в романе наиболее ярко проявляется в его отношении к описываемым событиям, которые образуют сюжет повествования. Стремясь передать свою концепцию мировидения читателям, писатель пользуется посредничеством созданных им образов главных и второстепенных героев. Именно против этих основных жанрообразую-щих факторов, сюжета и героев, и выступает большинство неороманистов.
Н.Саррот отказывается от концепции романа, который, по ее мнению, определяется прежде всего как "история, в которой действовали или жили персонажи, "оживленные" автором за счет придания им "романной пышности". С ее точки зрения, изменения, происшедшие в романе XX века, в первую очередь затронули героя, который в XIX веке "был очень щедро осыпан различными богатствами, окружен тщательной заботой; у него ни в чем не было недостатка, начиная от серебряных пуговиц на его камзоле и до расширенной вены на кончике его носа. Но мало-помалу он потерял все: своих предков, старательно построенный дом, набитый от подвалов до чердака различными вещами, безделушками, свои владения, титул, ренту, одежду, тело, лицо и самое драгоценное из всех богатств, свой индивидуальный характер, а порой даже свое имя".
"Миланский проезд"
Писать свой первый роман "Миланский проезд" / " Passage de Milan " / Мишель Бютор начал в 1950 году, когда он находился в Египте, где преподавал французский язык в коллеже Эль-Миньи. Позднее он сам признавал, что близкое знакомство с многовековой культурой Египта значительно отличающейся от европейской, оказало большое влияние на его мировоззрение и нашло свое отражение в первом прозаическом произведении. Экзотические ландшафты легендарной страны, непривычные для него уклад и ритм жизни, обусловленные географическим положением, климатическими особенностями и даже другой религией, вызывали у писателя острое чувство ностальгии по оставленной им родине и одновременно позволяли взглянуть на нее непредвзято, как бы со стороны, разглядеть то, чего он прежде не замечал или расценивал как обычное, единственно возможное. Заканчивал свой роман М.Бютор уже будучи преподавателем Манчестерского университета в Англии, где, вернувшись к. привычной ему европейской цивилизации и природе, он вдруг ощутил глубокую тоску по живительным лучам солнца и всему тому, с чем он успел сродниться, живя в Эль-Миньи. Именно поэтому, отвечая на вопросы Ж. Шарбонье, М.Бютор с полным правом заявил: "Миланский проезд" - это результат моего пребывания в Египте и двойной ностальгии, которую я испытывал по Парижу в Египте и потом по Египту, когда оказался в Англии".
Пролежав три года в ящике письменного стола начинающего писателя, в 1954 г. "Миланский проезд" наконец был опубликован в издательстве ае Minuit . Близко знакомые с М.Бютором Бернар Дор и Мишель Карруж выступили в печати со статьями, в которых отметили новаторство и значимость этого романа, но в то время он так и не привлек к себе внимания не только читателей, но и других критиков литературы. Если бы не вышли в свет последующие произведения М.Бютора, которые принесли ему широкую популярность, то его первая книга была бы обречена на полную безвестность и коммерческий провал: ведь к ноябрю 1957 г., когда писатель получил премию Теофраста Ренодо за роман "Изменение", было продано всего 200 экземпляров "Миланского проезда".
Официальное признание литературных заслуг М.Бютора, его личное утверждение, что эта "очень хорошо продуманная книга" представляет собой "резервуар с зародышами для последующих книг", заставили критиков перечитать это произведение и вынести наконец свое суждение о нем. Тут оказалось, что "Миланский проезд"-это "длинная поэма , которая "содержит в зародыше все творчество писателя" и "устанавливает новый тип повествования, предвосхищает все последующие произведения автора" J что написан он "уже вполне мастерски" и является "несомненно, самым честолюбивым романом" писателя, "подлинной тематической увертюрой ко всему его творчеству". Большинство критиков, стремясь компенсиро вать незаслуженно долгое отсутствие интереса к этой книге Бюто-ра, хвалили ее, всячески подчеркивая ее значимость и влияние, которое она оказала на более поздние произведения писателя. Лишь немногие отмечали "слабость "Миланского проезда" по сравнению с другими романами того же автора", некоторую упрощенность и схематичность его композиции, вызванные применением "устаревшей техники, базирующейся на вымысле всеведущего писателя, которая по-зволяет проникнуть в самые сокровенные мысли персонажа".
Действительно, как и все неороманисты, отвергая позицию "всеведения" и "вездесущности", свойственную писателям XIX века, Бютор в своем первом романе тем не менее следует традиции испанца Луиса Гевары и Лесажа. Подобно хромому бесу Асмодею, который предоставил Клеофасту возможность заглядывать под крыши домов и быть в курсе всех секретов их обитателей, М.Бютор позволяет своим читателям вслед за собой беспрепятственно перемещаться внутри семиэтажного здания и знать всю поднаготную его жильцов. Этот "традиционный" способ повествования в совокупности с наличием хорошо очерченных персонажей, соблюдением единства места, времени и действия / в романе описаны события, имеющие непосредственное отношение к совершенному преступлению, которые происходят в одном доме в течение 12 часов / и остросюжетностью, сближающей "Миланский проезд" с детективами, создают видимость того, что писатель скрупулезно следует классическим образцам.
"Распределение времени"
Следующий роман "Распределение времени" / " L Emploi du temps» /f который по мнению критиков, "принес известность Бюто-ру ", был опубликован в сентябре 1956 года, когда явление, получившее название "новый роман" уже оказалось в центре внимания литературоведов и заинтересовало читателей. В большой мере этому способствовала развернувшаяся в печати полемика по поводу романа А.Роб-Грийе "Ластики" / " Les Gommes », 1953 /, а также многочисленные выступления неороманистов и близких им по духу авторов, которые разъясняли особенности своего мировидения и вытекающие из него цели и задачи, стоящие перед современными писателями, рассматривали способы их реализации в художественном творчестве, указывали читателю пути прочтения своих произведений, что, несомненно, сделало их романы более доступными.
Сам М.Бютор в беседе с М.Шапсаль признается, что после того, как "Миланский проезд" оказался непонятым многими из его друзей, хотя они и были благосклонны к этой книге, он "постарался впоследствии писать романы, которые бы сами учили читателя способу их прочтения". Кроме того, в этом произведении писатель отказался от одновременного введения многочисленных персонажей, делая центральным лишь одного из них, Жака Ревеля, от лица которого и ведется повествование. На сей раз мы имеем дело уже не с "всеведущим и вездесущим" рассказчиком, как это было в "Миланском проезде", а с "зафиксированным с первой и до последней страицы повествователем", чей рассказ постепенно меняется, отражая новое видение событий в свете все более обогащенного личного опыта. В такой позиции автора романа сказывается его отрицание традиционных, "устаревших форм" изложения сюжета, осуждаемых всеми неороманистами, и ясно видна тенденция к поиску нового способа повествования, которая получит дальнейшее развитие в следующих произведениях М.Бютора. Это послужило основанием для вывода Лео Шпитцера, что "в "Распределении времени" техника письма уже более установившаяся и самостоятельная, чем в "Миланс-ком проезде".
По-иному сложилась и судьба этой книги: критики литературы с первых дней ее появления сразу же заинтересовались новаторст-вом ее автора, и в результате "Распределение времени" было удостоено премии Фенеон за 1956 год. Французский критик Р.-М.Альбе-рес объясняет успех этого романа его "двойной привлекательностью": с одной стороны, его можно читать как обычный традиционный роман, поскольку в нем есть "история героя", а с другой стороны, являясь произведением "эзотерическим", полным "второго, скрытого смысла и символических загадок",4 он требует внимательного прочтения, серьезных размышлений и постоянного возвращения к предыдущим страницам текста. Таким способом Бютор хочет заставить читателей задуматься о собственной жизни, передать мироощущение современного человека, в котором, по мнению авторов "новых романов", доминирует растерянность и беспокойство, порожденные хаотичностью и многообразием современной действительности. Посредством "Распределения времени", как и других своих произведений, М.Бютор надеется "изменить картину наших представлений / Tissu mental / о мире, в котором мы живем, саму среду, в которую мы погружены, систему мышления" своих современников, помочь читателям упорядочить в собственном сознании существующие в нем суждения о реальном мире, хотя бы частично понять их взаимосвязи и то влияние, которое они оказывают на человеческую жизнь. Вот почему Пьер Ванберген с полным правом назвал "Распределение времени" "эпистемологическим романом".
Продолжая поиски новых литературных форм, которые бы смогли адекватно воспроизвести даже не саму реальность, а только наше представление о ней, Бютор нарочито усложняет структуру "Распределения времени", накладывая друг на друга разные временные пласты, чтобы показать, как меняется восприятие человеком одних и тех же фактов на различных этапах его жизни. События, которые первоначально казались совершенно не связанными между собой, постепенно выстраиваются в один логический ряд, позволяя проследить существующие между ними взаимоотношения, знание о которых постоянно расширяется и усложняется. Именно это и пытается зафиксировать М.Бютор в тексте самого романа, свято веря в то, что если читатель сумеет разобраться в этом произведении, то и анализировать явления объективной действительности ему станет намного проще, поскольку роман выполнит свою "дидактическую функцию" .
Английский литературовед Дк.Стюррок считает, что в "Распределении времени", "этой опять чрезвычайно сложной работе, Бютор довольно ясно показал только одну вещь - это то, что написание романа является необходимой деятельностью для человека, совершенно сбитого с толку и постоянно ощущающего угрозу, исходящую от реальности, которую он не способен понять". Действительно, главный герой романа, француз Жак Ревель, оказавшийся в чужом городе, испытывает настоятельную потребность в письменном изложении своего приключения. Приехав на годичную стажировку в Англию, он настолько запутывается в своих впечатлениях от незнакомого города и его обитателей, что для того, чтобы разобраться в сумятице своих мыслей, вынужден восстановить в дневнике порядок следования событий, которые произошли с ним за семь месяцев его пребывания в Блестоне.
