Содержание к диссертации
Введение
Глава I Теоретические основы исследования . 19
Глава II Структурный анализ медицинских терминов в области онкологии .
1 Структурные особенности медицинских терминов . 48
2 К вопросу о понятиях аффиксоид, префиксоид, суффиксоид в современном языкознании .
3 Сравнительный структурный анализ терминов, обозначающих опухоли в русском и английском языках.
Выводы. 81
Глава III Сравнительный семантический анализ медицинских терминов .
Введение. 84
1 Сравнительный семантический анализ английских и русских медицинских терминов в области онкологии .
2 Явления полисемии, омонимии, синонимии и антонимии в медицинской терминологии.
Выводы. 116
Заключение 119
Примечание 121
Библиография 126
Приложение 1 136
Перечень изученных терминов, обозначающих опухоли в русском языке.
Приложение 2 149
Перечень изученных терминов, обозначающих опухоли в английском языке.
- Теоретические основы исследования
- Структурные особенности медицинских терминов
- К вопросу о понятиях аффиксоид, префиксоид, суффиксоид в современном языкознании
- Сравнительный семантический анализ английских и русских медицинских терминов в области онкологии
Введение к работе
Достижения в области терминоведения и лексикологии в отечественном и зарубежном языкознании позволяют нам выделить ряд аспектов описаний, часть из которых уже являются традиционными. Например, в 1960-1970-ые годы в языкознании в области лексикологии и словообразования активно разрабатывался и использовался в качестве ведущего формально-структурный и семантический анализ лексики. Это традиционный аспект исследования учтён и в нашем исследовании. Значение и форма термина определяются на основе их диалектического единства в пределах набора специальных единиц. Считая, что в союзе значения и формы более доступной для описания является форма, начинаем рассматривать термины с формальных показателей, объединённых в одном поле формальных параметров. В этом поле рассматриваются параметры морфологических категорий - монолексемных терминов, т.е. терминов-слов (108 английских и 130 русских терминов) и синтаксических категорий — полилексемных терминов, т.е. терминов-словосочетаний (300 английских и 411 русских терминов).
Структурные особенности медицинских терминов
Особое внимание уделено структуре клинических терминов в такой специальной клинической дисциплине, как онкология. Следует отметить, что терминологической базой для всех клинических терминов являются слова греческого происхождения. Клинический термин состоит из отдельных терминоэлементов, которые являются смысловой опорой, необходимой для понимания термина. Основная масса клинической терминологии — производные и сложные слова. Наряду со словами греческого происхождения клиническая терминология содержит термины латинского происхождения. Термины греческого и латинского происхождения чаще всего транслитируются, многие термины, чаще всего латинские, переводятся на русский язык.
Емкость и лаконичность латинского и греческого языков позволяют в одном слове объединить то, что в русском языке приходится переводить несколькими — «stomatitis» — воспаление слизистой оболочки полости рта, «cholesystoscopia»- осмотр внутренних стенок желчного пузыря. Наряду с производными и сложными терминами в составе клинической терминологии можно найти большое число многословных терминов. Почти все они строятся по законам латинской грамматики и представляют собой словосочетания с согласованными и несогласованными определениями.
Об этом подробно написано в работах Новодрановой В.Ф. Наиболее употребительные термины, которыми по ее мнению пользуются клиницисты, это - названия отдельных физиологических процессов, характерных для организма в норме и патологии; наименования болезней и синдромов; названия некоторых методов диагностики и лечения. Все эти термины входят в основной
словарный фонд терминологической лексики и представлены в русскоязычном Энциклопедическом словаре медицинских терминов и в англоязычных словарях медицинских терминов.
Путь формирования медицинской терминологии на латинской основе можно считать уникальным: живая система отдельно взятого языка используется, хотя и выборочно, в совершенно новом качестве, и сам латинский язык, теряя свое существование в форме живого языка, продолжает другую, уже искусственную жизнь в новой сфере. Складываются своеобразные связи между языком классической латыни с его застывшей морфологией и лексиконом, с его словообразованием и словосложением и языком такой области знания, как медицина [35].
Но какой путь проходили и как складывались эти связи? Что именно заимствовалось из одной системы и переносилось в другую? Как трансформировались при этом заимствованные единицы? Что нового развивалось и развивается в терминологической системе?
Хорошо известно, что истоки медицинской терминологии связаны также с греческим лексическим и словообразовательным фондом. Благодаря тому, что литературный латинский язык вобрал в себя большое количество элементов греческого языка, он оказался сам не только богатейшим источником будущих терминосистем, но и медиатором для пополнения этих систем греческими элементами. Формируя медицинскую терминологию, латинские и латинизированные греческие элементы взаимодействуют друг с другом, организуют новые модели и, наконец, образуют новые ряды, гнезда и другие комплексные объединения - все то, из чего складывается, собственно, терминологическая система. Из системы словосложения постепенно выделяются частотные компоненты, которые приобретают именно в терминосистеме статус элементов, сигнализирующих о значении модели. Иначе говоря, в недрах этой системы происходит рождение новых словообразовательных единиц, которые мы, вслед за Гриневым СВ., Лотте
Д.С., Канделаки Т. Л., Налепиным В.Л. и др., называем терминоэлементами. Так по определению Налепина В.Л.: 'Терминоэлемент - это минимальная структурная единица термина с фиксированным значением, участвующая в терминообразовании и представляющая собой слово (прилагательное или наречие) в составе словосочетаний, символ в составе символов, основу или словообразующую морфему в составе сложных и производных слов [36].
Однако в отличие от них Дубровина Л.В. понимает под терминоэлементом не любую значащую часть термина, а регулярно повторяющийся и воспроизводимый компонент сложных терминов, который, как правило, занимает определенное место в структуре термина и передает достаточно стабильное обобщенное значение (как классифицирующее, так и модифицирующее) и называем его аффиксоид. Его отличает от аффикса сам характер фиксируемых им значений: аффиксоиды, несмотря на свою стандартность, параллельны значениям полнозначных слов.
В соответствии с ономасиологическим подходом выделяются признаковые и базисные терминоэлементы, которые могут вступать между собой не только в синтагматические отношения, но и в парадигматические, создавая терминообразовательные ряды, цепочки и парадигмы, что служит важным фактором системной организации терминологии [37, стр. 5 ].
Истоки будущих терминоэлементов могут корениться как в области чистого словосложения, так и в области основосложения или аффиксации, когда она используется применительно к уже существующему сложному образованию. Можно таким образом заключить, что в латинском литературном языке словосложение и аффиксация были тесно между собой связаны, как тесно были связаны словообразование и словоизменение.
Специфика суффиксов в терминологическом словообразовании проявляется не только в плане выражения, но и наиболее ярко в плане содержания, в характере их значений. В этой связи важную роль приобретает ономасиологическое рассмотрение суффиксов, позволяющее сгруппировать
суффиксы по характеру обозначаемых ими понятий или реалий. При таком подходе суффиксальные производные термины можно распределить на обозначающие:
1) конкретные анатомические образования, наименования частей тела,
органов и других элементов человеческого организма; сюда же относятся
термины, обозначающие вещества (продукты, синтезируемые в животном и
растительном мире, а также искусственно создаваемые препараты для лечения
и профилактики заболеваний), ср. -an-, -as-, -at-, -bul-, -cul-, -en-, -er-, -ett-, -i-(-
ium), -id-, -in-, -ion-, -it-, -ment-, -ol-, -on-, -or-, -ori-, -tat-, -11I-/-0I-, -uncul-, -ur-, -
yi-;
семейства, классы, отряды, роды и виды простейших микроорганизмов и растений, ср. -асе-, -ari-, -ell-, -id-;
естественные процессы, происходящие в организме, ср. -i-(-ia), -i-(-ium), -ion-, -isation-, -ism-, -os-, -tat-;
4) патологические состояния организма, среди которых особую
подгруппу составляют названия воспалительных процессов, хронических
заболеваний, опухолей и т.п. Они образуют терминологические поля и
выражаются с помощью суффиксов -asm-, -emat-(-ema), -ias-, -id-, -ism-, -itid-(-
it-), -omat-(-oma), -os-, а также -ion-, -isation-, -or-, -tat-;
методы обследования и лечения, ср. -i-(-ia), -ion-(-ation), -isation-, -ur-;
диагностическую и хирургическую аппаратуру и инструменты, ср. -ari, -or-, -isator-, -ment-, -ori-.
Таким образом, в классификации суффиксальных производных терминов-существительных на первое место по своей значимости выходит ономасиологический принцип, а не просто семантический, дающий классификацию группы обозначений внутри одной и той же категории.
Особую роль приобретает способность суффиксов не только формировать терминообразовательные ряды, но и строить парадигмы, которые являются важным прогнозирующим фактором в развитии медицинской
терминологии. Сравните, с одной стороны, терминообразовательный ряд с суффиксом «-itis/-HT» со значением «воспаление»: gastritis/гастрит, nephritis/ нефрит, odontitis/одонтит, ostitis/ocmum, phlebitis/флебит и др., где основы, обозначающие анатомические объекты, вступают в парадиг-матические отношения, и, с другой стороны, - суффиксальную парадигму с общей основой «-odont/одонт» - «зуб» и суффиксами, обозначающими «заболевание»: odontitis/одонтит, odontosis/одонтоз или суффиксоидом, обозначающим «опухоль»: odontoma/одонтома и др., где суффиксы составляют парадигматический ряд по отношению к основе. Дальнейшее расширение терминообразовательного ряда и парадигмы, т.е. создание нового термина, возможно только на основе соотнесения его, с одной стороны, с уже существующей парадигмой, с другой стороны, - с терминообразовательным рядом, т.е. с однокорневыми образованиями и терминами аналогичной структуры.
В словосложении особенно ярко отражается роль латинского языка как посредника, медиатора, служившего источником не только для пополнения языка науки собственно латинскими лексемами и словообразовательными элементами, но и для его развития с помощью латинизированных греческих заимствований. В язык науки попадают не только необходимые греческие термины, но и вычленяемые из них постепенно терминоэлементы, а далее и способы их соединения, и типичные модели, по которым они строились. Влияние греческих сложных слов особенно заметно в сфере словосложения, где смешение латинских и греческих элементов в одной сложной единице было нередким явлением уже в литературном языке.
Таким образом, сфера словосложения в современной медицинской терминологии - это та область, где шире всего проявилось двуязычие, ставшее характерной чертой всех развивающихся в дальнейшем терминологических систем. Описывать в этой ситуации влияние латинского языка в собственном смысле весьма трудно. Поэтому в настоящей Главе описываются не столько
латинские модели и сам процесс моделирования сложных именных комплексов, сколько характеристика их организации и принципов устройства ономасиологических признаков и базисов, а также описываются такие важные для становления терминологической системы словообразовательные единицы, как ряд, цепочка и парадигма.
Терминоэлемент, таким образом, определяется нами как регулярно повторяющийся и воспроизводимый компонент сложных производных терминов, который, как правило, занимает определенное место в структуре термина и передает достаточно стабильное обобщенное значение. Главной чертой терминоэлементов является выражение ими терминологических значений, которые, будучи созданными на базе мотивирующих их единиц, отклоняются от этих последних выборочностью значения, большим его единообразием, степенью абстрактности и т.д. Главное здесь, по мнению Дубровиной Л.В., состоит в том, что за каждым из терминоэлементов закрепляется присущее только ему специализированное значение в данной терминосистеме. Это позволяет считать терминоэлемент особым структурным и семантическим маркером терминообразовательной модели [37, стр. 10].
В сложных терминах с десубстантивным ономасиологическим базисом также используются как латинские, так и греческие основы, оформленные либо формантом -ia, либо -ium. Разные форманты способствуют реализации композитами разных значений: «-іа/-иа» служит формированию композитов со значением патологического состояния, а «-штАиум» со значением частей тела, выделенных по определенному признаку. Первые приближаются больше к экзоцентрическим образованиям, а вторые - к эндоцентрическим. Ср. hydrocephalia/'гидроцефалия и myocardium/миокардиум.
Для однокорневых базисных терминоэлементов характерно гнездование в виде двух-, трех- и даже четырехчленных цепочек. Ср. -tomus, -tomia, -tomum, -tomicus; -ophthalmus, -ophthalmia, -ophthalmicus; -graphia, -graphium, -graphicus и др. Структурно и семантически связанные сложные термины
образуют терминологические ряды, в которых терминоэлементы вступают
между собой как в синтагматические, так и в парадигматические отношения.
Ср. терминологичекий ряд с базисным терминоэлементом, «-algia - боль»:
gastralgia/гастралгия, myalgia/миалгия, neuralgia/невралгия и т.д., где
признаковые терминоэлементы образуют парадигму по отношению к своему
базисному компоненту. Но в парадигматических отношениях между собой
могут оказаться и базисные компоненты, входящие в терминологическую
парадигму, построенную с общим признаковым компонентом. Ср. парадигму с
первым компонентом «gastr»-: gastralgia/гастралгия, gastrectomia/
гастрэктомия, gastropathia/гастропатия и т.д.
В целом ряде случаев одни и те же терминоэлементы обладают способностью выступать в позиции как второго, так и первого компонентов сложного термина. Ср. derm- и -dermia, haem- и -aemia, path- и -pathia, иг- и -uria и др.
В зависимости от семантики все базисные терминоэлементы могут быть разделены при ономасиологическом подходе на следующие семантические группы [37, стр.14]:
психолого-физиологические процессы, происходящие в организме: греч. -aesthesia, -ergia, -genesis, -genia, -gonia, -ота -osmia, -plasia, -рпоё, -poesi, -tonia, -trophia; лат. -ceptio, -jicatio, -formatio, -motio, -reactio, -receptio, -tactio; ота;
методы и инструменты обследования: греч. -centesis, -graphia, -metria, -opsia, -scopia; -graphium, -metrium, -scopium; лат. -pressio, -punctio;
методы и средства лечения: греч. -iatria, -phoresis, -therapia, -thermia; -agogum, -tonicum, -tropum; лат. -punctura; -cidum, -ficum, -fugum;
хирургические операции и инструменты: греч. -clasia, -desis, -ectomia, -eurysis, -pexia, -plastica, -rrhaphia, -stomia, -tomia; -phorum, -statum, -tomum, -tribum; лат. -fixatio, -plicatio, -resectio, -sectio, -transplantatio; -ficatior;
5) наука, учение: греч. -iatria, -logia, -therapia.
Анализ семантических групп показывает, что во всех группах большинство составляют греческие терминоэлементы (только в группе «методы и средства лечения» соотношение греческих и латинских терминоэлементов равнозначно).
Наиболее древние греческие заимствования в русском языке относятся к первой половине I тысячелетия н.э., ко времени первых сравнительно устойчивых контактов между славянскими племенами и греками. Эпоха Петра I и последующие два столетия характеризуются притоком греческих слов через посредничество западноевропейских языков. Среди международных словообразовательных элементов значительное место занимают греческие именные основы, суффиксы, приставки, и они до сих пор используются при создании новых слов, терминов. Грецизмы занимают значительное место в русской лексике. Древнейшие из них относятся к бытовой сфере, связаны с религиозными и церковными наименованиями, христианские личные имена заимствованы из греческого языка византийского периода. Огромное количество грецизмов встречается в научной терминологии, в частности, в медицине. Это объясняется не только экстралингвистическими факторами формирования медицинской терминологии, но и чисто лингвистическими свойствами греческих словообразовательных элементов - их высокой валентностью, емкой семантикой и экономичностью. То, что греческие терминоэлементы позволяют выразить одним сложным словом, по-латински часто обозначается несколькословным термином - атрибутивной синтагмой, где признаковый компонент выражен либо существительным в род. п., либо согласованным прилагательным. Сравните: греч. stenocardia и лат. angina pectoris; греч. oligophrenia и лат. dementia congenita; греч. hidradenitis и лат. abscessus tuberosus и др. [38].
Итак, медицинская терминология сформирована на латино-греческой основе. Латинские и латинизированные греческие элементы взаимодействуют
друг с другом, образуя новые модели, из которых складывается терминологическая система. По нашему мнению, наиболее продуктивные способы терминообразования в клинической терминологии - это: сложение (основа + основа), суффиксация (основа + суффикс), префиксация (префикс + основа).
Представленные схематично эти модели, являясь простыми, служат основой для образования более сложных моделей в клинической терминологии, имеющих большее количество компонентов: срparaganglioma / параганглиома (модель: приставка + основа + суффиксоид) или chondroblastoclastoma/хондробластокластома (модель: основа + основа + основа + суффиксоид). Сложение, префиксация и суффиксация как основные способы словообразования, характерные и для других терминологических систем, в клинической терминологии подчинены основной тенденции развития: как можно меньше слов в словосочетании, экономия в средствах выражения в сочетании с внутренней логикой в строении термина является также определяющим моментом процесса терминопроизводства. Следует отметить, что composita в клинической терминологии образуется в основном на базе греческого языка, что вполне естественно и находит свое объяснение в истории медицины.
Как древний тип словопроизводства сложение хорошо известно, описано и изучено в языкознании. В сложениях большое значение имеет второй компонент, с его помощью термин оформляется как существительное с определенным окончанием, позволяющим рассматривать его как латинское или латинизированное существительное. Именно вторая часть сложения является той опорной базой, на которой покоится вся словообразовательная система клинической терминологии [39].
Модель эта весьма продуктивна в клинической терминологии. Наряду с нею создаются термины-словосочетания на материале греческого или латинского языков или исключительно на базе латинского языка. Их
существование вызвано необходимостью уточнения клинических терминов или стремлением подчеркнуть особенности или симптомы патологического процесса, протекающего в организме. В некоторых случаях эти термины бывают многословными, громоздкими, имеют сложную конструкцию, что обрекает их на существование только в рамках терминологического словаря и не может рассматриваться как норма.
Значение префиксов и суффиксов в клинической терминологии очень существенно, с их помощью не просто несколько видоизменяется значение термина, но создаются термины, обозначающие различные патологические процессы в организме. Думается, что без особой на то необходимости терминология не должна отходить от традиционных представлений о словообразовании и компонентах сложных слов. Частота употребления и место в слове, а также нежелание взглянуть на процесс словообразования с точки зрения диахронии (в некоторых случаях это бывает необходимо, хотя общеизвестно, что обычно терминология рассматривается в синхронии) не является основанием считать аффиксом или аффиксоидом греческий или латинский корень, например; hydr-, оху-, -fie- и т.п. ср. hydrops — «водянка», Basedowijicatio — «патологический процесс в щитовидной железе, близкий к базедовой болезни» [40].
В данном случае и подобных ему, когда элемент сложного слова произвольно может быть рассмотрен как суффикс, суффиксоид и корень, или префикс, префиксоид и корень, корректнее, по мнению В.П. Даниленко, употреблять для его номинации слово «терминоэлемент», считая его «минимальной структурной единицей в терминологии».
К вопросу о понятиях аффиксоид, префиксоид, суффиксоид и их наименованиях в современном
языкознании
В современной морфематической терминологии преобладают термины, обозначающие разные единицы морфемики, прежде всего наименования морфем, их типов и видов.
Морфемы как минимальные значимые единицы языка традиционно подразделяются на два основных типа, или класса - на морфемы корневые и служебные, аффиксальные (в широком смысле этого термина), т.е. префиксы, суффиксы, постфиксы, инфиксы, конфиксы, трансфиксы, флексии. В современном языкознании, в работах ряда авторов, наряду с этими двумя типами выделяется еще промежуточный тип морфем, сочетающих в себе признаки тех и других, т.е. корней и аффиксов, для обозначения которых используются разные термины (см. ниже). Еще А.И. Смирницкий в свое время обращал внимание на то, что положение некоторых морфем в системе языка может быть вообще таким, что трудно определить, относятся ли они к числу корневых или аффиксальных.
В 2 анализируются лингвистические термины, которыми обозначаются соответствующие «промежуточные» морфемы в современной специальной литературе, отмечаются особенности их использования разными лингвистами, обращается особое внимание на содержание этих терминов, особенно в области медицины, включая онкологию. Попутно дается общая характеристика самих этих морфем, высказываются некоторые соображения относительно их возникновения и развития, лексического содержания, функционального
значения.
Наличие в языке морфем переходного характера связано с особенностями исторического развития языка, разных его единиц. Известно, что в процессе языкового развития многие морфемы изменяют свой вид, переходят из одного вида или типа в другой.
Изменение типа (вида) морфем, их переход из одного типа (вида) в другой, представляет собой длительный исторический процесс. Поэтому в разные периоды развития языка, в том числе и в современном его состоянии, функционируют морфемы, находящиеся на определенной стадии перехода, в частности, такие, которые частично сохраняют исконные признаки корней и в то же время приобретают некоторые признаки служебных морфем. Об этом явлении писали Г. Пауль, И. Розвадовский, В.А. Богородицкий, В.В. Виноградов, Ю.С. Сорокин, М.Д. Степанова и др. Э.А. Григорян в своей работе «Суффиксоиды в системе современного русского языка» (1981г.) обращает внимание на закономерность, наблюдаемую в словообразовательной системе языков с более или менее развитым сложением, которая заключается в переходе корневых компонентов сложных слов в словообразовательные аффиксы. Многие лексикологи, занимающиеся вопросами словообразования, раньше придерживались правила: все терминоэлементы со спорным словообразовательным статусом зачислять либо в разряд комбинирующихся форм, либо вообще в компоненты сложных слов. Другие исследователи предлагали именовать такие терминоэлементы по-разному: суффигированными элементами [Dauzat, 1922; Григорьев, 1956], словами-суффиксами [Zandvoort, 1958], относительно свободными (связанными) морфемами [Кубрякова, 1964], единицами особого статуса [Зятковская, 1971], полусуффиксами [Степанова, 1953; Marchand, 1960], суффиксоидами [Канделаки, 1970; Веселов, 1969], радиксоидами [Сафин, 1974], субаффиксами [Крашенинникова, 1965], полнозначными словами, выступающими в роли суффиксов [ Мешков, 1976 ] и т.п. К настоящему времени накопилось больше десятка подобных терминов.
Указанные выше морфемы определяются как морфемы переходного характера или как «языковые отрезки», которые, «будучи связаны по своему происхождению с конкретной корневой морфемой и в силу этого предназначенные для выполнения функций слова, приобретают со временем иные функции, начиная лишь модифицировать или уточнять значение другой корневой морфемы» [41], как «корни, выступающие в сложных словах в роли аффиксов» [42], как «повторяющиеся в структуре сложений корневые компоненты, по своей функции приближающиеся к аффиксам [43]. Чаще других для указанных единиц сейчас предлагаются термины» «аффиксоиды» или «полуаффиксы. При этом одни языковеды отдают предпочтение первому из этих наименований, т.е. термину «аффиксоид» (Бартков Б.И., Микаэлян Н.М., Головин В.Г., Минина Л.И.), другие - последнему, т.е. термину «полуаффикс» (Степанова М.Д., Черепанов М.В., Лопатин В.В. и др.), третьи допускают употребление того и другого термина: «мы ... не видим никаких особых оснований возражать ... против термина «полуаффикс», - пишет Н.М. Шанский, - хотя термин «аффиксоид» нам кажется более удачным, как более «отвечающий сущности называемого явления» [44]. В кратком словаре-справочнике В.Н. Немченко дает следующее определение аффиксоида: «Корневая морфема, приобретающая в составе производного (сложного) слова известные признаки служебной, аффиксальной морфемы». ( Н.М. Шанский считает: «Аффиксоид (от аффикс и греч. eidos — вид) — компонент сложного или сложносокращенного слова, повторяющийся с одним и тем же значением в составе ряда слов и приближающийся по своей словообразовательной функции (способность образовывать новые слова с тем же компонентом) к аффиксу - суффиксу (доля последних компонентов сложений) и префиксу (для первых компонентов)» [45]. Как справедливо отмечает В.М. Жирмунский, «мы имеем здесь дело с явлением переходным, находящимся в развитии, с незавершенным процессом грамматического обобщения, трансформации второго элемента сложного слова в словообразовательный суффикс». Если в
диахронии единицы языка предстают перед нами в окончательно оформившемся или оформляющемся виде, то при синхронном «стоп-кадре» мы можем наблюдать процесс перехода одной единицы в другую в застывшем виде.
Аффиксоиды (полуаффиксы) могут занимать в слове разные позиции. Одни из них располагаются в начале слова, перед собственно корневыми морфемами или основами и по своим признакам сближаются с префиксами, другие - в конечной части слова, после собственно корневых морфем или основ, сближаясь, таким образом, с суффиксами. Эти два вида аффиксоидов дифференцируются и терминологически. Первые из них обычно называются префиксоидами или полупрефиксами; кроме того, для их обозначения иногда употребляются составные термины: «префигированный словоэлемент», «префиксированная основа». Последние обычно называются суффиксоидами, или полу суффиксами, а иногда - синонимичными составными терминами: «суффигированные словоэлементы», «суффиксальный словоэлемент» [46].
Наряду с терминами «аффиксоид» или «полуаффикс» в качестве их синонимов иногда используются и другие наименования обозначаемых ими морфем, например: словоэлемент; служебная основа, неполнозначная основа и нек. др. В языке мы видим переходные единицы разного порядка. Одни ~ в большей степени морфологизировались, другие - в меньшей. Э.А.Григорян считает, что единицы, абстрагированные в меньшей степени, ближе стоят к корням, абстрагированные в большей степени - ближе в суффиксам [47]. Классификация аффиксоидов, таким образом, есть фактически описание перехода корней в словообразовательные аффиксы. Основная трудность в составлении такой классификации заключается в определении конкретного и абстрактного содержания лексических и словообразовательных единиц.
В исследованиях по русскому и английскому словообразованию этому вопросу уделяется мало внимания. Однако, оказавшись на периферии теории словообразования, вопрос об аффиксоидах не утратил своей значимости с
точки зрения инвентаризации словообразовательных средств русского и английского языков. Несмотря на малоизученность, аффиксоиды получили определенный статус.
Проблема аффиксоидов содержит две задачи: общее определение аффиксоидов как разряда словообразовательных единиц и выработку критериев для создания иерархии аффиксоидов. Для решения первой задачи достаточно констатировать наличие в системе русского и английского словообразования сложений с регулярными повторяющимися компонентами (регулярность), где один из компонентов регулярен, т.е. представляет собой в той или иной степени аффиксоид, и продуктивность этого вида сложения и соответствующих словообразовательных моделей. Другими словами, вопрос о продуктивности и регулярности ставится в рамках первичного выделения аффиксоидов. Регулярность и продуктивность в той или иной мере присущи всем видам словообразовательных моделей формантов. Поэтому решение второй задачи - классификации аффиксоидов - не может быть основано только на этих двух признаках.
Н.М. Шанский, М.Д. Степанова и др. признают свойством, присущим только аффиксоидам, потерю полнозначной семантики, затухание связи с соответствующим корнем. Это явление М.Д. Степанова называет «семантическим побледнением»; Э.А. Григорян предлагает термин «семантическое отчуждение» и поэтому считает, что если специфической чертой аффиксоидов является семантическое отчуждение, частичная потеря полнозначной семантики, то и классифицировать их следует, видимо, прежде всего по этому свойству, впрочем, не забывая корректировать типы аффиксоидов в соответствии с особенностями их словообразовательной регулярности и продуктивности.
Это и дает возможность создать некоторую градацию аффиксоидов, или «ось», на одном полюсе которой мы сможем наблюдать «наиболее аффиксоиды», а на другом - «наименее аффиксоиды».
Аффиксоиды с функциональной точки зрения - полноценные единицы словообразовательной системы. С семантической же стороны это - единицы, уступающие по степени обобщенности словообразовательному аффиксу. Иными словами, какая-то область их общей семантики «обслуживает» словообразование, другая - остается лексической.
Слова типа пароход, паровоз рассматриваются в «Русской грамматике» и в «Грамматике» 1970 г. как суффиксально-сложные (с нулевым суффиксом). При таком способе словообразования в состав форманта включаются: нулевой суффикс (с определенной системой флексий), интерфикс -о-(-е-) и другие признаки сложного слова - ударение, порядок компонентов. Нулевой суффикс в указанных словах имеет одинаковое значение, однако, данные слова семантически дифференцируются благодаря значению суффиксоида в целом как регулярной словообразовательной единицы. Э.А. Григорян предлагает в состав формата, кроме обычно включаемых средств включить еще одно -суффиксоид в целом. Причем в комплексе «корневая часть суффиксоида + нулевой суффикс» первой части, в силу ее материальной выраженности придает основную роль. По его мнению, особый интерес представляют случаи, когда оба компонента суффиксоида - корневой и суффиксальный - материально выражены (канатоходец, миноносец, полководец). Такие комплексы, как и комплексы с суффиксами -провод (трубопровод), -проходец (землепроходец) -также признаются в работе едиными с функциональной точки зрения формантами - носителями своеобразного словообразовательного значения.
Словообразовательные морфемы могут изменяться в грамматические. Например, конечная морфема - ец в словоформе щец, воспринимаемая в современном русском языке как окончание родительного падежа множественного числа существительного щи, возникла из словообразовательного (уменьшительно-ласкательного) суффикса -ц-/-ец [48, стр.31].
С другой стороны, грамматические морфемы, окончания могут
превращаться в словообразовательные аффиксы. Такая трансформация наблюдается, например, при образовании наречий из падежных форм существительных типа весной, зимой, утром, вечером, авансом, чудом, шепотом. Переход корневых морфем (предлогов) в префиксы регулярно осуществляется в процессе образования имен существительных и прилагательных на базе предложно-падежных конструкций: под Москвой -Подмосковье, за Карпатами - Закарпатье, на конце - наконечник, на столе - настольный, при школе - пришкольный.
В целом ряде случаев корневые в прошлом элементы производных слов в современном языке рассматриваются как словообразовательные суффиксы или же словообразовательные и грамматические постфиксы; подобные аффиксальные морфемы выделяются в составе таких слов, как, например: 1) двадцать, тридцать, пятнадцать - из словосочетаний два десяте, три десяте, пять на десяте; 2) белобрысый, белокурый, сухопарый - из сочетаний прилагательных белый, сухой с существительными бры «бровь», куръ «пыль» (или глаголом курить); 3) горошина, крупинка и т.п., содержащие суффикс единичности -ий- и производный от него -инк-, восходящие к корню ин-, сохранившемуся в слове инок, которое обозначает буквально «человек, живущий в одиночестве, один»; 4) кто-то, что-либо, какой-нибудь, где-то, когда-либо, куда-нибудь, содержащие аффиксальные морфемы -то, -либо, -нибудь, связанные по происхождению с соотносительными местоимениями; в современном языке эти морфемы выступают как постфиксы (в составе местоимений) или суффиксы (в составе наречий); 5) одеваться, торопиться, стучаться, брататься, колоситься, выспаться, прислушаться, содержащие грамматический или словообразовательный постфикс -ся, восходящий к форме винительного падежа единственного числа возвратного местоимения «себе», «себя» [48, стр.40].
Под словообразовательным значением аффиксоидов обычно понимается
то специфическое переходное значение, которое свойственно аффиксоидам и в зависимости от степени морфологизации аффиксоида может в большей или меньшей степени приближаться к аффиксальному словообразовательному значению.
Включение значения, выражаемого аффиксоидом (формантом в том широком смысле, в котором мы употребляем этот термин), в круг словообразовательных не противоречит определению словообразовательного значения, данному в «Русской грамматике». Это связано с более широким пониманием форманта. Р.С. Манучарян также включает в состав формантов аффиксоид как носитель «полуформализованного» словообразовательного значения. Необходимость более расширенного толкования понятий форманта и, как следствие этого, словообразовательного значения отнюдь не вызвано неудовлетворительностью их определений в существующих работах по словообразованию. Дело в том, что основные наблюдения в области словообразовательной семантики до сих пор делались на материале аффиксального словообразования. Анализ с этих позиций сложных слов позволяет несколько расширить существующее понятие словообразовательной семантики, вовлекая тем самым в круг рассматриваемых не только центр словообразовательной системы (аффиксальное словообразование), но и ее периферию [49].
Исследуя суффиксоиды - переходные между корнями и суффиксами
единицы языка, мы имеем дело с довольно частым во взаимоотношении
языковых уровней случаем, когда единица одного уровня «обслуживает»
другой языковой уровень. Это, естественно, отражается и в семантике
соответствующих единиц, где, используя современные методы анализа
словообразовательных значений, можно обнаружить
«словообразовательность», обобщенность, представленную определенными типами значений, напоминающими иерархию словообразовательных значений. На словообразовательном уровне говорят об инвариантных и неинвариантных,
частных, контекстных словообразовательных значениях. Все эти типы значений в определенной мере присущи и суффиксоидам.
Э.А. Григорян предлагает три ступени «аффиксоидности»: нулевая - О, первая -1, вторая -2.
корень 0 1 2 >- суффикс
Каждая из ступеней определяется комплексом, сочетанием двух признаков (точнее, мер проявления этих признаков):
1) степень продуктивности и 2) прочность связи с базовым компонентом: высокая при соотнесении с его центральным значением, низкая - с периферийным.
Третий признак (регулярность), который обусловливает выбор материала, подвергаемого исследованию (регулярные опорные компоненты сложения), носит сплошной характер и принимается как исходный.
Нулевая ступень «аффиксоидности» характеризуется соотнесенностью с центральным значением слова, низкой продуктивностью. Это, кроме однозначных регулярных компонентов сложных слов (-лаз: скалолаз, -руб: ледоруб, -коп: землекоп, рудокоп), многозначные суффиксоиды, но взятые в своем неактивном значении.
Первая степень характеризуется соотнесенностью с периферийным значением слова, но низкой продуктивностью, либо высокой продуктивностью, но соотнесенностью с центральным значением глагола.
Вторая степень характеризуется соотнесенностью с периферийным значением слова и высокой продуктивностью [50].
В лингвистической науке совершенно четко обозначились четыре
критерия выделения аффиксоидов: количественный, формальный,
функциональный, семантический, критерий развертываемости-
неразвертываемости в мотивирующее слово-сочетание. Что касается количественного критерия, то здесь работа ведется в основном в направлении
тщательного анализа продуктивности компонентов сложения, так как специфическим признаком аффиксоида большинство исследователей признает регулярность воспроизведения той или иной морфемы в составе целого ряда однотипных образований (М.Д.Степанова, Н.М.Микаэлян, Б.И.Бартков, Л.И.Минина и др.). К формальным признакам аффиксоидов относят внешнее оформление слов, содержащих эти морфемы: наличие соединительного гласного (Н.М.Шанский, В.Н.Немченко), «закрепленное место» некоторых элементов в слове (Т.А.Мехович, И.Б.Воронцова, Е.Г.Городенская и др.). Функциональная сущность аффиксоидов - тождество с аффиксами (Э.А.Григорян, О.Д.Мешков). Основными семантическими характеристиками аффиксоидов признается потеря ими конкретного лексического значения и приобретение нового обобщенного значения в составе аффиксоидного производного (М.Д.Степанова, Н.М.Шанский, Э.А.Григорян и др.). Суть семантического критерия развертываемости-неразвертываемости в словосочетание заключается в следующем: сложное слово развертывается в семантически мотивирующее словосочетание, утрачивание такой возможности сигнализирует о том, что один из компонентов слова функционально приближается к аффиксу (В.Г.Головин).
При интерпретации экспериментального материала на основе первых четырех критериев (количественного, формального, функционального, семантического) возникает немало трудностей, связанных с «узнаванием» аффиксоидов, на что указывает М.А. Гриценко и ряд других авторов. Эта ситуация заставляет задуматься над надежностью привычно используемых в исследовательской практике критериев размежевания сложных и аффиксоидных производных, в результате чего можно сделать вывод о том, что даже комплексное применение этих критериев не всегда позволяет определить, является ли данное слово сложным или представляет собой единицу, содержащую структуру с аффиксоидом. Действительно, практическое использование описанных в литературе по словообразованию критериев
отграничения сложных слов от аффиксоидных весьма затруднительно. Количественные методы предполагают осуществление сложных математических вычислений. Формальные признаки не могут рассматриваться в качестве дифференцирующих для аффиксоидов, так как они могут быть использованы и для характеристики морфем иного плана. Функциональный критерий разграничения сложных и аффиксоидных слов предполагает определение функциональной сущности анализируемой морфемы. Однако трудность в том и состоит, что нужно уметь выяснять, какую функцию выполняет тот или иной компонент в составе производного. Практическое использование семантического критерия затруднительно потому, что исследователи не указали, как, каким образом можно было бы относительно точно определить степень потери или приобретения значения.
Единственный критерий, которым можно воспользоваться относительно легко, - критерий развертываемости-нераз^ертываемости в мотивирующее словосочетание. Действительно, семантический критерий развертываемости-неразвертываемости является достаточно универсальным диагностирующим средством, позволяющим отличить компонент сложения от аффиксоида. Данный критерий, в основе которого лежит общепризнанная идея соотносительности сложного слова со словосочетанием, вооружает исследователя практическим приемом разграничения сложных и аффиксоидных слов, заключающимся в установлении факта наличия или отсутствия у анализируемого слова мотивирующего словосочетания. Признак развертываемости-неразвертываемости в словосочетание признается нами определяющим при синхронном оценивании статуса лексической единицы.
В современной специальной литературе, как уже указывалось ранее, аффиксоиды (полуаффиксы) обычно определяются как «морфемы переходного характера», т.е. «значимые части слова», которые «наблюдаются лишь в пределах сложных слов и только в качестве морфем, одинаково возможных и в роли служебных, и в роли корневых» [51]. Как видно из приведенных
определений, аффиксоидами называются именно морфемы, т.е. минимальные, неделимые на более мелкие значимые части языковые единицы.
Существует и другое, более широкое, довольно расплывчатое объяснение понятия аффиксоида (полуаффикса). В некоторых работах данная единица определяется как «компонент сложного или сложносокращенного слова ..., повторяющийся с одним и тем же значением в составе ряда слов и приближающийся по своей словообразовательной функции (способность образовывать новые слова с тем же компонентом) к аффиксу» [52], как «компоненты словообразовательных конструкций, которые имеют корреляты в виде полнозначных слов или основ, выступают в качестве модификатора значения (полнозначной) основы и создают регулярный, структурно-семантически однотипный словообразовательный ряд» [53, стр.11], как «стандартные компоненты сложных слов, в значительной мере переосмысленные и образующие целую систему словообразовательных средств» [54,стр.10], как «слова, которые, не исчезая совсем из употребления, встречаются чрезвычайно часто в словосложении, изменяют при этом частично или полностью свое значение и выполняют фактически роль аффиксов», т.е. как «особые словообразовательные средства».
Такое понимание аффиксоида позволяет языковедам относить к числу рассматриваемых единиц начальные или конечные части производных слов иноязычного происхождения, которые в данном языке не соотносимы с корневыми морфемами, лишены свойственной корню самостоятельности, не употребляются вне сочетания с собственно корнями или основами, например: микро- (сравните: микроклимат, микрокосмос, микроорганизм, микропористый), -скоп (ср.: дефектоскоп, микроскоп, телескоп) и т.п.
Отнесение подобных элементов к числу аффиксоидов вряд ли можно признать обоснованным. По отмеченным выше признакам их следует рассматривать как служебные, собственно аффиксальные (префиксальные и суффиксальные) морфемы, о чем, в частности, достаточно убедительно
говорится в работах Н.М. Шанского.
Многие языковеды (в том числе и те, которые определяют аффиксоиды как морфемы) к числу аффиксоидов относят регулярно повторяющиеся части производных (сложных) слов, представляющие собой всевозможные сочетания разных конкретных морфем, такие, как, например: -видный (ср.: шаровидный, яйцевидный), -образный (ср.: волнообразный, газообразный, зигзагообразный, киселеобразный, порошкообразный, шарообразный), -творный (ср.: болезнетворный, снотворный).
В некоторых работах при объяснении терминов «аффиксоид», «полуаффикс» и др. под. и обозначаемого ими понятия для уточнения их содержания указываются специфические признаки соответствующих языковых единиц, сближающие их как с корневыми, так и с аффиксальными морфемами. Сходство аффиксоидов с данными видами морфем проявляется прежде всего в особенностях их семантики. «Аффиксоид представляет собой именно аффиксоид лишь тогда и до тех пор, - пишет Н.М. Шанский, - когда и пока он используется и как корневая или основная, и как аффиксальная морфема, в последнем случае хотя и имеющая обобщенно словообразовательную семантику, идентичную семантике аффиксов, но, тем не менее, соотносительную с лексическим значением корня или основы». Семантическая соотносительность аффиксоида с корнем наиболее ярко проявляется в том, что содержащие аффиксоиды производные слова семантически мотивируются родственными словами с идентичными корнями, объяснимы путем ссылки на них. Ср.: мебелевоз - грузовая автомашина, предназначенная для перевозки мебели; снегомер - прибор для измерения плотности снежного покрова.
Ярким формальным признаком, сближающим аффиксоиды с корневыми морфемами, является наличие при них соединительных гласных. По этому признаку аффиксоиды четко противопоставлены аффиксам, так как в иных случаях соединительные гласные употребляются только в составе сложных слов между корнями или основами и не встречаются на стыке корней (основ) и
аффиксов.
Можно указать еще один признак, сближающий аффиксоиды с корнями: возможность их употребления вне сочетания с другими корневыми морфемами (аффиксы вне сочетания с корнем не употребляются).
Со служебными, аффиксальными морфемами аффиксоиды сближает такой признак, как возможность замены в ряде случаев обычными, типичными аффиксами (ввиду их семантической соотносительности или тождества). «Функционально-семантическая близость такого рода морфем (т.е. аффиксоидов) к аффиксам особенно ясно видна тогда, когда с одной и той же непроизводной основой имеются синонимические друг другу производные слова, образованные с помощью как аффиксации, так и сложения (ср.: китаист - китаевед, славист - славяновед, волнистый - волнообразный, сумрак -полумрак и т.д.».
Аффиксоиды как морфемы переходного характера в целом в большей мере сходны с корневыми морфемами, чем со служебными. В специальной литературе встречаются утверждения о том, что единицы, выступающие в качестве аффиксоидов (суффиксоидов), не теряют семантических и генетических связей с корнем и остаются морфемами корневыми. Такое мнение подтверждается, в частности, тем, что производные слова, содержащие аффиксоиды, обычно рассматриваются как сложения, а не аффиксальные образования. Причем нередко эта мысль специально подчеркивается, например: «Образования, основы которых состоят из основ (т.е. из элементов, соотносящихся с основами других слов), следует считать сложными словами также и в тех случаях, когда сложная основа содержит компонент с обобщенным значением, по функции соприкасающийся с аффиксом ...» [54,стр.38]. Существуют, правда, и другие мнения по этому вопросу. Так, в работах отдельных исследователей подобные слова рассматриваются как аффиксальные производные, префиксальные или суффиксальные образования. Некоторыми языковедами выделяется, соответственно, особый способ
словообразования, именуемый полуаффиксацией. Суффиксоиды как особая категория языковых единиц (морфем переходного характера) признаются не всеми языковедами. В работах некоторых авторов они рассматриваются как корни или основы с особой функцией.
К.А.Левковская, именующая соответствующие единицы
неполнозначными, или служебными основами, выступающими в функции аффикса, основами, по функции соприкасающимися с аффиксами, обосновывает свое мнение по этому вопросу следующими соображениями: 1) рассматриваемые единицы «соотносятся с соответствующими непроизводными основами»; 2) они «обычно сочетаются с основами именно тех частей речи, с которыми вступают в сочетания и соответствующие слова (в то время как суффиксы сочетаются с самыми разнообразными основами)»; 3) они «все же имеют гораздо более конкретное значение, чем аналогичные им по функции суффиксы»; 4) они «в целом ряде случаев содержат так называемые «соединительные элементы», что, как известно, характерно именно для сложных слов» [53, стр.18].
Думается, что отрицательное отношение к понятию аффиксоида не имеет достаточных оснований. Специфика языка как особой знаковой системы, особенности его исторического развития таковы, что на разных его уровнях, в том числе и в области морфемики, постоянно наличествуют единицы переходного, промежуточного характера. Это является непременным следствием качественного изменения разных языковых единиц, их перехода от старого состояния к новому. Не замечать этого - значит не признавать изменения и развития языковой системы в целом. А поскольку существуют особые, переходные языковые явления, языковые единицы, необходимы и соответствующие их наименования, термины, в том числе и такие, как «аффиксоид» (или «полуаффикс»), «префиксоид» (или «полупрефикс»), «суффиксоид» (или «полусуффикс»).
Лексикографы уже давно подметили различие статусов у разных словообразовательных элементов. Словообразовательные элементы, которые не укладывались в прокрустово ложе дихотомической классификации «либо суффикс, либо компонент сложного слова», стали обозначать пометкой combining form - комбинирующаяся форма. По определению Барткова Б.Н.: «полусуффикс - формант, давший 100-200 производных и имеющий довольно четкое словообразовательное значение, но частично сохраняющий свое лексическое значение, поэтому может употребляться самостоятельно (в отличие от суффикса); фонетически несколько длиннее суффикса (3-4 фонемы); суффиксоид - это «корневая морфема, выступающая в функции суффикса» [Розенталь, Теленкова, 1976], давшая 32-50 производных, обладающий слабым словообразовательным, но четким лексическим значением; фонетически имеет длину среднего английского слова (3-5 фонем); корень - минимальная часть основы, остающаяся после вычитания из нее всех аффиксов, полуаффиксов и аффиксоидов.
Такая тенденция наблюдается в медицине. Создание терми/нов из готовых стандартных по семантике морфем - один из продуктивнейших приемов в современном языке науки. Активность использования стандартных словообразующих морфем вызвана обеспечением с их помощью такого важного для терминологии качества, как структурно-языковая системность терминов. С помощью стандартных морфем можно обеспечить и классификационную последовательность терминологических рядов.
В числе стандартных терминоэлементов в медицине можно выделить международные (греко-латинские). К международным относят терминоэлементы: ангио-, анти-, макро- и т.п. Перечень их можно расширить за счет морфем, которые называют суффиксоидами, либо частями сложного слова. Имеются в виду «конечные» морфемы слов-терминов: грамма, -граф, -метр, -скоп, -ома и т.п. Международные терминоэлементы представляют собой наиболее частотные по использованию и стандартные по значению
готовые структурные элементы, с помощью которых свободно создаются специальные наименования для предметно-конкретных понятий.
Наиболее активными в современном языке (как, впрочем, и в более ранние исторические периоды развития языка) являются модели. Посредством суфф. -ит в медицинской терминологии создаются наименования заболеваний (воспалительного процесса, названного в производящей основе органа человеческого тела): глоссит, колит, неврит, нефрит, менингит, миелит, плексит, радикулит, спондилит; посредством терминоэлемента —ома/ота образуются наименования опухолей: миома/туота, ганглиома/ganglioma, пенеалома/репеаіота.
В медицинской терминологии аффиксоиды приобретают чрезвычайное значение. Терапевтическая терминология использует суффиксоиды и в гораздо меньшей степени префиксоиды. Среди суффиксоидов наиболее употребительны следующие:
-скопия/scopy. Этот терминоэлемент имеет значение «смотрю», но, употребленный прифлективно, приобретает обобщенное значение специальный осмотр как метод обследования: рентгеноскопия, торакоскопия.
-графия/sraphv. Корень имеет значение «запись», а суффиксоид обозначает метод обследования, связанный с фиксацией результата: графолог, графоман, но рентгенография, кардиография.
-грамма/sram. Значение корня - «запись», суффиксоида - отношение к чему-либо записанному: граммофон, но кардиограмма рентгенограмма.
-метрия/metry. Значение корня - «измерение», суффиксоид,, обозначает «выявление особенностей»: метрология, метроном, но рентгенометрия, телеметрия.
Терапевтические термины, образованные при помощи суффиксоидов, обозначают, с одной стороны, методы обследования, с другой - то, что связано с этим, и находятся в семантико-словообразовательном противопоставлении, образуя микросистемы: термины с суффиксоидом -графияУ-graphy
противопоставлены терминам с суффиксоидом —грамма/gram как
обозначающие процесс и его результат {рентгенография/roentgenography -
рентгенограмма/roengenogram, кардиография/cardiography -
кардиограмма/cardiogram, а также терминам с элементом -граф/'graph, оформляющим названия приборов, используемых для данного обследования {рентгенограф/ roengenograph, кардиограф/cardiograph).
Термины с суффиксоидом -скопия/scopy, называющие один из видов обследования, соотносятся с названиями приборов для этого обследования, в структуре наименования которых имеется суффиксоид -скоп/scop: торакоскопия/thoroscopy — торакоскоп/thoroscop, рентгеноскопия/ roengenoscopy — рентгеноскоп / roentgenoscop.
При словообразовании терапевтической терминологии используются также префиксоиды, наш материал дает только два:
поли-/ро1у-. Корневая морфема имеет значение «много» (полиневрит, полиартрит), а префиксоид - «множественный» (полиурия/роіуигіа, полихромазия / polychromasy);
пара-/рага-. Значение корня - «возле», (паранефрит/paranephritis), а префиксоида - «лже» {паратиф/paratyphe).
Итак, терапевтическая терминология очень часто строится на основе классических терминоэлементов, причем преобладают термины с двумя и тремя основами {ангиомиома/angiomyoma, ганглионейробластома/ ganglioneuroblastoma, фиброаденома/fibroadenoma).
Большая часть основных терминоэлементов относится к группе так называемых лексико-морфем, т.е. связанных компонентов, имеющих лексическое значение, но лишенных лексико-грамматической отнесенности. Лексико-морфемы, встречающиеся в различных терминосистемах, будучи использованы в медицинской терминологии, могут приобретать специфический фонетический облик, они характеризуются вариативностью, обусловленной прежде всего местом в структуре термина, способностью к
агглютинации, что выражается в обязательном конечном гласном левой лексико-морфемы.
Тенденция к исходу на гласный у левых лексико-морфем появляется в результате роста агглютинации на словообразовательном уровне.
Часть лексико-морфем благодаря закрепленности в структуре слова и связанного с этим изменения значения приобретает свойства аффиксов, так появляется группа аффиксоидов, характерная для терапевтической терминологии. Термины, образованные аффиксоидами, находятся в системных семантико-словообразовательных отношениях.
В итоге подчеркнем, что терапевтическая терминология хотя и подчиняется общим закономерностям развития словообразовательной подсистемы языка (системные отношения между словами, стремления к агглютинации отдельных элементов структуры слова) имеет своеобразие, выражающееся в том, что лексико-морфемы данного поля могут иметь специфический фонетический облик, позволяющий отграничить лексико-морфемы данного поля от других и почти обязательную вариативность.
До сих пор одни англисты сомневаются, к словосложению или к аффиксации относить случаи образования слов с помощью терминоэлементов -full, -man, а также -wise [Quirk et al., 1973], другие исследователи эти терминоэлементы считают бесспорными суффиксами [Каращук, 1977; Adams, 1973]. Что касается заимствованных постфиксальных словообразовательных терминоэлементов, то и здесь мнения ученых расходятся. Например, греко-латинские форманты -ics, -oid одни считают суффиксами [Мешков и др., 1977; Thorndike, 1941], а другие - полусуффиксами [Царев, 1977]. Подобным же образом обстоит дело и со статусом препозитивных словообразовательных терминоэлементов. Например, Крейзинга [Kruisinga, 1932] все образования с такими относил к сложным словам. Хотя сейчас многие из этих терминоэлементов считаются префиксами, списки их у разных авторов также различны [Пиоттух, 1971; Каращук, 1977].
Проблематичен вопрос об отношениях между корнем и аффиксом в онкологической лексике. Возьмём слова липома — миома. Если считать липо — префиксом, тогда ома- это корень, а если ома- считать суффиксом, тогда липо-является корнем. Мы считаем, что в этом случае мы имеем дело с промежуточными или переходными терминоэлементами.
Сравнительный структурный анализ терминов, обозначающих опухоли, в русском и английском языках
По своей структуре все рассмотренные термины делятся на две основные группы: монолексемные и полилексемные. Из 408 терминологических единиц в английском языке 300 являются полилексемными, а 108 монолексемными. Из 540 терминологических единиц в русском языке 410 являются полилексемными, а 130 монолексемными.
Формально-структурный анализ английских и русских онкотерминов показал, что в рассматриваемых языках основным способом образования терминов является синтаксический. Преобладание полилексемных терминов или терминов-словосочетаний объясняется попыткой выделения определенной специфической черты родового понятия.
Процентное соотношение монолексемных и полилексемных терминов в английском языке составляет 26:74 %, а в русском языке 24:76 %.
Монолексемные термины составляют меньшую часть исследуемых терминов, в области онкологии как в английском так и в русском языках.
Монолексемные термины сгруппированы по трем типам: простые, аффиксальные, сложные и сложнопроизводные.
К простым терминам отнесены те лексические единицы, основа которых совпадает с корнем. Например: cancer, tumour, polyp; рак, полип.
К производным терминам отнесены лексические единицы, состоящие из основы и аффиксов. Например: papilloma, lipoma, angioma; меланома, арренома, фиброма.
К третьему типу отнесены сложные и сложнопроизводные, т.к. чисто
сложных терминов, образованных путем сложения двух и более чистых основ
совсем немного в обоих языках, например, (gonatocele, neoplasm), значительное
большинство терминов этого типа образовано путем сложения двух или более
основ, при этом последняя составляющая образована путем деривации, а
именно: имеет терминоэлемент «-ома/-ота» и может использоваться
самостоятельно. Например: adenocarcinoma/аденокарцинома,
rhabdomyosarcoma /рабдомиосаркома, fibroadenoma /фиброаденома.
Изучение монолексемных терминов с точки зрения формы позволило отметить, что в английском языке процентное соотношение простых, аффиксальных, сложных и сложнопроизводных терминов выглядит так: 4:38:58, а в русском - 1:26:73.
Таким образом, проведенное исследование позволило определить, что, и в английском, и в русском языках наиболее распространенные модели монолексемных терминов - сложные и сложнопроизводные, при преимуществе последних. Однако, в русском языке преимущество сложнопроизводных терминов более значительное, чем в английском.
Структурный анализ английских и русских полилексемных онкотерминов выявил явное преобладание двухкомпонентных терминов-словосочетаний (71% от общего числа - 300 в английском языке и 67% от общего числа - 296 в русском).
Ономасиологический анализ двухкомпонентных терминов в английском языке позволил установить, что самой распространенной моделью двухсложных сочетаний является существительное с определяющим его
прилагательным, почти половина рассмотренных двухкомпонентных терминов, а именно 116 из 216, т.е. 54% терминов типа: glandular сапсег/грандулярный рак, papillary lipoma / папиллярная липома, alveolocellular tumour/ алъвеолоцеллюлярная опухоль.
Следующими по распространенности определены такие терминологические словосочетания:
существительное с существительным в функции определения (22% от общего количества двухлексемных терминов: potato tumour, Malherbe tumour, glomus tumour, aniline tumour., duct carcinoma, pregnancy tumour);
существительное с существительным (именем собственным) в притяжательном падеже в функции определения (12% от общего числа двухлексемных сочетаний: Ewing's sarcoma, Burkitt's tumour, Schmincke's tumour, Kaposi's angioma, Paget's cancer);
словосочетания существительных с предлогом «of» (11% от общего числа двухлексемных сочетаний: sarcoma of bone, cancer of stomach, adenoma of kidney, carcinoma of skin);
существительное с причастием прошедшего времени в функции определения {differentiated cancer, undifferentiated carcinoma, migrated tumour, pedunculated tumour, ramified cancer) и причастием настоящего времени в функции определения {oozing tumour, fungating tumour, branching cancer, growing tumour); всего 6% от числа двухлексемных сочетаний.
Изучение ономасиологических особенностей русских двухкомпонентных терминов дало возможность установить, что так же, как и в английском языке, опорным элементом словосочетания является имя существительное в именительном падеже. Анализ показал, что наиболее употребительными в русской терминолексике, как и в английской, являются словосочетания с именем прилагательным в функции препозитивного определения (76% от общего числа (296) двухкомпонентных словосочетаний: органоидная опухоль,
злокачественная опухоль, узловатая опухоль, гигантоклеточный рак, коллоидный рак, панцирный рак, меланотическая прогонома).
Менее распространенными, но занимающими вторую позицию, как и в английском языке, являются атрибутивные термины-словосочетания с существительным в функции определяющего элемента, причем, может быть использовано имя собственное (20% от общего количества двухсловных терминов: рак печени, медуллобластома сетчатки, опухоль Вилъмса, рак колеи, рак трубочистов, рак Дхоти). 4% приходится на словосочетания, в которых в роли определения выступают адъективизированные причастия: (рецидивирующая эпителома, инфильтрирующая липома, склероизирующая липома, метастазирующая лейомиома, высокодифференцированная липосаркома, центрально-расположенная остеобластокластома).
Трехкомпонентные термины-словосочетания, и в русской, и в английской терминологиях составляют чуть более 20% (21% и 22% -соответственно). Преобладающей моделью трехкомпонентных сочетаний, и в русских, и в английских терминологиях является ANN (в английской терминологии - sebaceous cell carcinoma, cervical intraepithelial neoplasia, mammary gland cancer, basal cell carcinoma; в русской терминологии -бугристая фибросаркома кожи, стромалъная саркома матки, язвенно-инфильтративный рак желудка).
Вторую позицию в английской терминологии среди трехкомпонентных сочетаний занимает модель NNN {plasma cell tumour, Schwann cell t., dumb-bell t., theca cell t., Yolk sack t.), а в русской - модель AAN ( мулътицентрическая эпителиоидная саркома, диффузная периваскулярная саркома, злокачественная сосудистая дерматома).
Четырех- и пятикомпонентные термины-словосочетания типа: keratinizing squamous cell carcoma infiltrating ductal cell carcinoma, Kaposis multiple hemorrhagic sarcomatosis - в английском языке, и множественный геморрагический саркоматоз Копоши, злокачественная остеобластокластома
мягких тканей, слизеобразующая эпителиома с двойной метаплазией - в русском языке, составляют чуть более или менее 10% соответственно.
Среди рассмотренных онкотерминов-словосочетаний в настоящее время встречаются многокомпонентные словосочетания, состоящие из более чем 5 компонентов: ductal carcinoma with predominant intraductal componeum, spindle cell variant of squamous cell carcinoma, adenocarcinoma developing from sweat or sebacceous gland; рак, развившийся в стенке эпидермалъной кисты). Их создание продиктовано стремлением к наиболее точному выражению понятия, но они являются очень громоздкими.
Особую группу полилексемных терминов в английском языке составляют терминологические словосочетания, оформленные графически по правилам латинского языка (12 терминов или 4%). Согласно этой модели, прилагательные, определяющие существительные, стоят в постпозиции: carcinoma simplex, angiofibroma contagiosum tropicum, xerodepma pigmentosum.
В английском языке из французского языка были заимствованы 2 терминологических словосочетания с предлогом: cancer a deux, cancer en cuirasse.
Сравнительно-сопоставительный анализ онкологических терминов английского и русского языков позволил сделать вывод о наличии значительного сходства в структуре онкотерминов в русском и английском языках при имеющихся незначительных отличиях.
Выводы
1) Главную роль в формировании терминологии играет именно словообразование, так как классификация производных слов на основе словообразовательных средств и их значений является ценнейшей, по определению Л.Л. Кутиной, «естественно данной для терминологических
систем классифицирующей сеткой, совпадающей в основных чертах с классификационными рубриками понятий».
2) В терминологии продуктивны лишь те словообразовательные модели,
которые были продуктивными и в системе словообразования литературного
языка в целом. Это свидетельствует о том, что терминологическое
словообразование составляет часть всей словообразовательной системы языка
и, следовательно, подчиняется ее общим закономерностям.
3) При общей ориентации на закономерности словообразования в
литературном языке, в терминообразовании развиваются свои собственные
тенденции, свидетельствующие о функциональной самостоятельности
подъязыка науки. Из системы литературного языка были взяты лишь те
словообразовательные модели, которые по своим структурным, а, главное,
семантическим и прагматическим характеристикам могли быть использованы в
новом качестве для организации как отдельных терминов, так и всей их
упорядоченной совокупности.
4) При всем богатстве латинской словообразовательной системы и том
исключительном разнообразии словообразовательных моделей, которым она
характеризуется, система именного словообразования как такового все же
оказалась недостаточной для формирования медицинской терминологии.
Терминообразование выходит за пределы именного словообразования
литературного латинского языка за счет широкого использования греческих
моделей во всех словообразовательных способах. Ср. количество
аффиксальных моделей в системе 1 и системе 2 - 90 и 129 соответственно.
5) Для становления терминологической системы и ее дальнейшего
развития важную роль играют словообразовательные парадигмы и гнезда,
объединяющие аффиксальные и сложные термины разных частей речи,
свидетельствующие, с одной стороны, о тесном взаимодействии между
подсистемами словообразования (префиксацией, суффиксацией и сложением),
характерами для литературного языка, а с другой стороны, о системности и
классификационной регулярности терминов, соответствующей подобной регулярности отражаемых ими понятий.
В словообразовательных парадигмах и гнездах заложены терминообразовательные возможности терминологической системы, поэтому они могут использоваться для прогнозирования неологизмов в медицинской терминологии.
6) Если система 1 закрыта и статична, как система языка, уже не развивающегося, то система 2 открыта и динамична в связи с потребностью в наименовании новых понятий, возникающих в результате интенсивного развития и дальнейшей дифференциации медико-биологических наук.
Теоретические основы исследования
Создание теоретической базы науки о терминах, терминологии и терминосистемах связано с именами таких ученых, как Д.С. Лотте и Э.К. Дрезен. Первые статьи о терминоведении были опубликованы в 1931 году. На Западе терминоведение сложилось в это же время, и в работах Э. Вюстера показано, что эта научно-прикладная дисциплина возникла на стыке лингвистики, логики, онтологии, информатики и предметных наук. Известно, что для современного медицинского терминотворчества центральной проблемой стала унификация и стандартизация терминологии на разных уровнях ее развития и практического владения. Главными звеньями в решении этой проблемы являются: создание новых терминов, перевод английских, немецких и других терминов на родной язык, выделение синонимичных рядов и выбор основного термина, возвращение некоторых «народных» терминов к жизни в связи с возрождением нетрадиционной народной медицины [16].
Критический обзор эволюции терминологической теории определяет статус термина и терминологии, раскрывает его сущность и выявляет различные точки зрения лингвистов.
Из многочисленных определений понятия «термин» остановимся на следующих: а) определение, данное энциклопедическим изданием «Русский язык»: «Термин - слово или словосочетание, являющееся названием специального понятия какой-либо сферы производства, науки или искусства» [17]; б) определение Винокура Г.О.: «Термины - не особые слова, а только слова в особой функции» [18]; в) определение Гринева СВ.: "Термин - это номинативная специальная лексическая единица (слово или словосочетарие) специального языка, принимаемая для точного наименования специальных понятий" [19]. Итак, термин является основной единицей специальной лексики, но кроме терминов и номенов к специальной лексике относится целый ряд других единиц - терминоиды, предтермины, квазитермины, прототермины, профессионализмы и профессиональные жаргонизмы, которые необходимо различать в исследованиях и практической работе.
По мнению Гринева СВ., одним из первых отличительных признаков термина является называние им специального понятия. Характер понятия может быть использован как основное средство различения терминов, номенов, прототерминов пред терминов и терминоидов. Так, термины называют общие понятия, а номены чаще всего называют единичные понятия. Прототермины -специальные лексемы, появившиеся и применяющиеся в донаучный период развития специальных знаний, и поэтому они называют не понятия (которые возникают с появлением науки), а специальные представления. В настоящее время прототермины существуют либо в виде лексических единиц предметных областей, в которых отсутствуют (еще не сформировались) научно-теоретические основы, либо в виде так называемых «народных» терминов, используемых параллельно с научными терминами, но без связи с понятийной системой. В обоих случаях прототермины используют для обозначения объектов специальной области деятельности, но воспринимаемых на уровне специальных представлений, а не понятий.
Терминоид - специальная лексема, используемая для называния так называемых натуральных понятий, т.е. недостаточно устоявшихся (формирующихся) и неоднозначно понимаемых понятий, не имеющих четких границ, а значит и дефиниций. Поэтому терминоиды не имеют таких терминологических свойств, как точность значения, контекстуальная независимость и постоянный устойчивый характер с указанием различных точек зрения на их содержание. Вместе с тем, возможны случаи, когда по соображениям приоритета, для выработки стройной теории, или упорядочения системы понятий определенной области знаний проводится нормализация формирующейся терминологии, содержащей терминоиды, с подготовкой нормативных словарей. В этих случаях следует с крайней осторожностью подходить к нормализации терминоидов, чтобы не нанести ущерб развитию данной области знаний.
Еще одной разновидностью специальных лексических единиц являются предтермины - специальные лексемы, используемые в качестве терминов для названия новых сформировавшихся понятий, но не отвечающие основным требованиям, предъявляемым к термину (чаще всего - требованию краткости ) [20].
В последние годы точка зрения на термин как на «особое слово» была поставлена под сомнение. Было доказано, что термин есть функция, вид употребления лексической единицы, но не особый тип лексической единицы (Гак В.Г., Головин Б.Н., Романова Н.П., Лейчик В.М.).
Это изменение взгляда на термин позволяет более точно очертить сферу вмешательства в создание и функционирование терминов и терминосистем. В данном исследовании мы придерживались концепции отечественных лингвистов - Винокура Г.О., Гака В.Г., Даниленко В.П., Лейчика В.М., Гринева С.В.,Чупилиной Е.И. и других о функциональной природе термина, следствием которой является признание языка науки функциональной разновидностью общелитературного языка.
Включение в словарь (или словник) терминов базируется на критериях, которые рассматриваются в работах Гринева СВ., Новодрановой В.Ф., Фельдман СВ. В качестве критериев рассматриваются: важность (семантическая ценность), частотность, системность, нормативность (например, длина). Обращается внимание на специфику медицинского термина, которая повлияла на некоторые особенности медицинского терминоведения. Многие особенности медицинской терминологии обусловлены историей ее образования и развития.
Как отмечает СВ. Гринев, «в этой области наблюдается стремление к точности выбора терминов, поскольку от этого может зависеть здоровье человека, и вследствие этого повышенное внимание к терминам. Поэтому известно время появления и авторство многих медицинских терминов» [21].
Термины, терминосистемы и терминология как целый лексический пласт были предметом анализа многих работ лингвистического, логического и конкретно научного содержания. Однако с годами интерес к различным проблемам терминологии и теоретической и практической направленности неизменно возрастает. Это вызвано необычайным ростом значимости терминологии в современном языке, что является отражением особой роли науки в современном обществе.
Говоря о значимости и развитии терминологии, нельзя не отметить этап развития терминоведения, проходивший в 1970-е годы, который ознаменовался резким увеличением числа исследований, расширением географии исследований и появлением региональных центров и школ терминоведения, и большой вклад Московской школы. Основным направлением исследований становится почти стандартное структурно-семантическое описание особенностей конкретных терминологий. Основным центром исследований становится Москва, где особенно активная работа велась в нескольких организациях.
Структурные особенности медицинских терминов
Особое внимание уделено структуре клинических терминов в такой специальной клинической дисциплине, как онкология. Следует отметить, что терминологической базой для всех клинических терминов являются слова греческого происхождения. Клинический термин состоит из отдельных терминоэлементов, которые являются смысловой опорой, необходимой для понимания термина. Основная масса клинической терминологии — производные и сложные слова. Наряду со словами греческого происхождения клиническая терминология содержит термины латинского происхождения. Термины греческого и латинского происхождения чаще всего транслитируются, многие термины, чаще всего латинские, переводятся на русский язык.
Емкость и лаконичность латинского и греческого языков позволяют в одном слове объединить то, что в русском языке приходится переводить несколькими — «stomatitis» — воспаление слизистой оболочки полости рта, «cholesystoscopia»- осмотр внутренних стенок желчного пузыря. Наряду с производными и сложными терминами в составе клинической терминологии можно найти большое число многословных терминов. Почти все они строятся по законам латинской грамматики и представляют собой словосочетания с согласованными и несогласованными определениями.
Об этом подробно написано в работах Новодрановой В.Ф. Наиболее употребительные термины, которыми по ее мнению пользуются клиницисты, это - названия отдельных физиологических процессов, характерных для организма в норме и патологии; наименования болезней и синдромов; названия некоторых методов диагностики и лечения. Все эти термины входят в основной словарный фонд терминологической лексики и представлены в русскоязычном Энциклопедическом словаре медицинских терминов и в англоязычных словарях медицинских терминов.
Путь формирования медицинской терминологии на латинской основе можно считать уникальным: живая система отдельно взятого языка используется, хотя и выборочно, в совершенно новом качестве, и сам латинский язык, теряя свое существование в форме живого языка, продолжает другую, уже искусственную жизнь в новой сфере. Складываются своеобразные связи между языком классической латыни с его застывшей морфологией и лексиконом, с его словообразованием и словосложением и языком такой области знания, как медицина [35].
Но какой путь проходили и как складывались эти связи? Что именно заимствовалось из одной системы и переносилось в другую? Как трансформировались при этом заимствованные единицы? Что нового развивалось и развивается в терминологической системе?
Хорошо известно, что истоки медицинской терминологии связаны также с греческим лексическим и словообразовательным фондом. Благодаря тому, что литературный латинский язык вобрал в себя большое количество элементов греческого языка, он оказался сам не только богатейшим источником будущих терминосистем, но и медиатором для пополнения этих систем греческими элементами. Формируя медицинскую терминологию, латинские и латинизированные греческие элементы взаимодействуют друг с другом, организуют новые модели и, наконец, образуют новые ряды, гнезда и другие комплексные объединения - все то, из чего складывается, собственно, терминологическая система. Из системы словосложения постепенно выделяются частотные компоненты, которые приобретают именно в терминосистеме статус элементов, сигнализирующих о значении модели. Иначе говоря, в недрах этой системы происходит рождение новых словообразовательных единиц, которые мы, вслед за Гриневым СВ., Лотте Д.С., Канделаки Т. Л., Налепиным В.Л. и др., называем терминоэлементами. Так по определению Налепина В.Л.: Терминоэлемент - это минимальная структурная единица термина с фиксированным значением, участвующая в терминообразовании и представляющая собой слово (прилагательное или наречие) в составе словосочетаний, символ в составе символов, основу или словообразующую морфему в составе сложных и производных слов [36].
Однако в отличие от них Дубровина Л.В. понимает под терминоэлементом не любую значащую часть термина, а регулярно повторяющийся и воспроизводимый компонент сложных терминов, который, как правило, занимает определенное место в структуре термина и передает достаточно стабильное обобщенное значение (как классифицирующее, так и модифицирующее) и называем его аффиксоид. Его отличает от аффикса сам характер фиксируемых им значений: аффиксоиды, несмотря на свою стандартность, параллельны значениям полнозначных слов.
В соответствии с ономасиологическим подходом выделяются признаковые и базисные терминоэлементы, которые могут вступать между собой не только в синтагматические отношения, но и в парадигматические, создавая терминообразовательные ряды, цепочки и парадигмы, что служит важным фактором системной организации терминологии [37, стр. 5 ].
Истоки будущих терминоэлементов могут корениться как в области чистого словосложения, так и в области основосложения или аффиксации, когда она используется применительно к уже существующему сложному образованию. Можно таким образом заключить, что в латинском литературном языке словосложение и аффиксация были тесно между собой связаны, как тесно были связаны словообразование и словоизменение.
Специфика суффиксов в терминологическом словообразовании проявляется не только в плане выражения, но и наиболее ярко в плане содержания, в характере их значений. В этой связи важную роль приобретает ономасиологическое рассмотрение суффиксов, позволяющее сгруппировать суффиксы по характеру обозначаемых ими понятий или реалий. При таком подходе суффиксальные производные термины можно распределить на обозначающие: 1) конкретные анатомические образования, наименования частей тела, органов и других элементов человеческого организма; сюда же относятся термины, обозначающие вещества (продукты, синтезируемые в животном и растительном мире, а также искусственно создаваемые препараты для лечения и профилактики заболеваний), ср. -an-, -as-, -at-, -bul-, -cul-, -en-, -er-, -ett-, -i-( ium), -id-, -in-, -ion-, -it-, -ment-, -ol-, -on-, -or-, -ori-, at-, -11I-/-0I-, -uncul-, -ur-, yi-; 2) семейства, классы, отряды, роды и виды простейших микроорганизмов и растений, ср. -асе-, -ari-, -ell-, -id-; 3) естественные процессы, происходящие в организме, ср. -i-(-ia), -i-(-ium), -ion-, -isation-, -ism-, -os-, at-; 4) патологические состояния организма, среди которых особую подгруппу составляют названия воспалительных процессов, хронических заболеваний, опухолей и т.п. Они образуют терминологические поля и выражаются с помощью суффиксов -asm-, -emat-(-ema), -ias-, -id-, -ism-, -itid-( it-), -omat-(-oma), -os-, а также -ion-, -isation-, -or-, at-; 5) методы обследования и лечения, ср. -i-(-ia), -ion-(-ation), -isation-, -ur-; 6) диагностическую и хирургическую аппаратуру и инструменты, ср. -ari, -or-, -isator-, -ment-, -ori-. Таким образом, в классификации суффиксальных производных терминов-существительных на первое место по своей значимости выходит ономасиологический принцип, а не просто семантический, дающий классификацию группы обозначений внутри одной и той же категории.
К вопросу о понятиях аффиксоид, префиксоид, суффиксоид в современном языкознании
В современной морфематической терминологии преобладают термины, обозначающие разные единицы морфемики, прежде всего наименования морфем, их типов и видов.
Морфемы как минимальные значимые единицы языка традиционно подразделяются на два основных типа, или класса - на морфемы корневые и служебные, аффиксальные (в широком смысле этого термина), т.е. префиксы, суффиксы, постфиксы, инфиксы, конфиксы, трансфиксы, флексии. В современном языкознании, в работах ряда авторов, наряду с этими двумя типами выделяется еще промежуточный тип морфем, сочетающих в себе признаки тех и других, т.е. корней и аффиксов, для обозначения которых используются разные термины (см. ниже). Еще А.И. Смирницкий в свое время обращал внимание на то, что положение некоторых морфем в системе языка может быть вообще таким, что трудно определить, относятся ли они к числу корневых или аффиксальных.
Наличие в языке морфем переходного характера связано с особенностями исторического развития языка, разных его единиц. Известно, что в процессе языкового развития многие морфемы изменяют свой вид, переходят из одного вида или типа в другой.
Изменение типа (вида) морфем, их переход из одного типа (вида) в другой, представляет собой длительный исторический процесс. Поэтому в разные периоды развития языка, в том числе и в современном его состоянии, функционируют морфемы, находящиеся на определенной стадии перехода, в частности, такие, которые частично сохраняют исконные признаки корней и в то же время приобретают некоторые признаки служебных морфем. Об этом явлении писали Г. Пауль, И. Розвадовский, В.А. Богородицкий, В.В. Виноградов, Ю.С. Сорокин, М.Д. Степанова и др. Э.А. Григорян в своей работе «Суффиксоиды в системе современного русского языка» (1981г.) обращает внимание на закономерность, наблюдаемую в словообразовательной системе языков с более или менее развитым сложением, которая заключается в переходе корневых компонентов сложных слов в словообразовательные аффиксы. Многие лексикологи, занимающиеся вопросами словообразования, раньше придерживались правила: все терминоэлементы со спорным словообразовательным статусом зачислять либо в разряд комбинирующихся форм, либо вообще в компоненты сложных слов. Другие исследователи предлагали именовать такие терминоэлементы по-разному: суффигированными элементами [Dauzat, 1922; Григорьев, 1956], словами-суффиксами [Zandvoort, 1958], относительно свободными (связанными) морфемами [Кубрякова, 1964], единицами особого статуса [Зятковская, 1971], полусуффиксами [Степанова, 1953; Marchand, 1960], суффиксоидами [Канделаки, 1970; Веселов, 1969], радиксоидами [Сафин, 1974], субаффиксами [Крашенинникова, 1965], полнозначными словами, выступающими в роли суффиксов [ Мешков, 1976 ] и т.п. К настоящему времени накопилось больше десятка подобных терминов. Указанные выше морфемы определяются как морфемы переходного характера или как «языковые отрезки», которые, «будучи связаны по своему происхождению с конкретной корневой морфемой и в силу этого предназначенные для выполнения функций слова, приобретают со временем иные функции, начиная лишь модифицировать или уточнять значение другой корневой морфемы» [41], как «корни, выступающие в сложных словах в роли аффиксов» [42], как «повторяющиеся в структуре сложений корневые компоненты, по своей функции приближающиеся к аффиксам [43]. Чаще других для указанных единиц сейчас предлагаются термины» «аффиксоиды» или «полуаффиксы. При этом одни языковеды отдают предпочтение первому из этих наименований, т.е. термину «аффиксоид» (Бартков Б.И., Микаэлян Н.М., Головин В.Г., Минина Л.И.), другие - последнему, т.е. термину «полуаффикс» (Степанова М.Д., Черепанов М.В., Лопатин В.В. и др.), третьи допускают употребление того и другого термина: «мы ... не видим никаких особых оснований возражать ... против термина «полуаффикс», - пишет Н.М. Шанский, - хотя термин «аффиксоид» нам кажется более удачным, как более «отвечающий сущности называемого явления» [44]. В кратком словаре-справочнике В.Н. Немченко дает следующее определение аффиксоида: «Корневая морфема, приобретающая в составе производного (сложного) слова известные признаки служебной, аффиксальной морфемы». ( Н.М. Шанский считает: «Аффиксоид (от аффикс и греч. eidos — вид) — компонент сложного или сложносокращенного слова, повторяющийся с одним и тем же значением в составе ряда слов и приближающийся по своей словообразовательной функции (способность образовывать новые слова с тем же компонентом) к аффиксу - суффиксу (доля последних компонентов сложений) и префиксу (для первых компонентов)» [45]. Как справедливо отмечает В.М. Жирмунский, «мы имеем здесь дело с явлением переходным, находящимся в развитии, с незавершенным процессом грамматического обобщения, трансформации второго элемента сложного слова в словообразовательный суффикс». Если в диахронии единицы языка предстают перед нами в окончательно оформившемся или оформляющемся виде, то при синхронном «стоп-кадре» мы можем наблюдать процесс перехода одной единицы в другую в застывшем виде.
Аффиксоиды (полуаффиксы) могут занимать в слове разные позиции. Одни из них располагаются в начале слова, перед собственно корневыми морфемами или основами и по своим признакам сближаются с префиксами, другие - в конечной части слова, после собственно корневых морфем или основ, сближаясь, таким образом, с суффиксами. Эти два вида аффиксоидов дифференцируются и терминологически. Первые из них обычно называются префиксоидами или полупрефиксами; кроме того, для их обозначения иногда употребляются составные термины: «префигированный словоэлемент», «префиксированная основа». Последние обычно называются суффиксоидами, или полу суффиксами, а иногда - синонимичными составными терминами: «суффигированные словоэлементы», «суффиксальный словоэлемент» [46].
Наряду с терминами «аффиксоид» или «полуаффикс» в качестве их синонимов иногда используются и другие наименования обозначаемых ими морфем, например: словоэлемент; служебная основа, неполнозначная основа и нек. др. В языке мы видим переходные единицы разного порядка. Одни в большей степени морфологизировались, другие - в меньшей. Э.А.Григорян считает, что единицы, абстрагированные в меньшей степени, ближе стоят к корням, абстрагированные в большей степени - ближе в суффиксам [47]. Классификация аффиксоидов, таким образом, есть фактически описание перехода корней в словообразовательные аффиксы. Основная трудность в составлении такой классификации заключается в определении конкретного и абстрактного содержания лексических и словообразовательных единиц.
Сравнительный семантический анализ английских и русских медицинских терминов в области онкологии
Специальная, собственно терминологическая русская лексика современного языка науки, как общая совокупность терминов разных циклов наук и отраслей практической деятельности, представляет собой довольно пестрое и разнородное сочетание наименований из слов: исконно русских {скорость, тело, тепло и т.п.) и заимствованных (гипотенуза, деривация, проекция, квадрат и т.п.); слов старых (посол, верительная грамота, довольствие, дозор и т.п.) и новых (акселерация, приводнение, экология и т.п.); обычных, общеобиходных по происхождению (кровь, луна, сердце) и узкоспециальных (хромосома, вакцина, суффикс); слов, созданных по моделям общелитературного словообразования (дождевание, этажность, адресность и т.п.) и по специализированным моделям терминологического словообразования (семема, кюрий, ломоносовит и т.п.).
Анализ любой конкретной отраслевой терминосистемы в современном ее состоянии (с точки зрения представленности в ней лексики разных эпох или разных сфер распространения национального языка и разных способов образования) дает возможность обнаружить в данной терминосистеме наряду с неологизмами слова, зафиксированные чуть ли не первыми памятниками письменности, а рядом с собственно терминологическими образованиями -приспособленные для специальной сферы слова общеобиходного употребления или местные диалектные слова и даже просторечия.
Из глубины веков дошли до нас засвидетельствованные в древнерусских рукописных памятниках слова, принадлежащие к общеславянскому пласту: бедро (уменьшительное «бедрецо, берцо»; отсюда «берцовая кость»), бельмо, бок, волос, голова.горло, грудь, грыжа, губа, лицо, нос, почка, рак, селезенка, сердце, темя, ухо и др. Можно считать древнерусскими слова, общие для церковнославянского и древнерусского языков, а также слова, принадлежавшие к одному из них, но устойчиво вошедшие в русский литературный язык, например: беременная, болезнь, боль, больной, гной, голень, гортань, желудок, лечение, мозг, мышца, отек, печень, тело, шея, язва и др. В современную медицинскую терминологию вошли такие древние наименования, как выиная связка, двенацатиперстная кишка, надчревье (церковнославянсое и древнерусское слово «выя» относилось к шее, а церковнославянские слова « перст» и «чрево» означали соответственно « палец руки» и « живот»).
Многие древнерусские наименования бовлезней и их признаков давно вышли из употребления, например: вдушь (астма), златница (желтуха), камчюг (артрит) и другие.
Некоторые из употребляющихся в современном медицинском словаре древнерусских слов изменили свое значение. Так, напр., слово «железа» могло обозначать опухоль {железою мерли люди), слово «мозоль» в древности обозначало увеличенные лимфатические узлы или язву.
Множество оригинальных русских наименований, бытовавших в языке древнерусской эмпирической медицины и зафиксированных во всякого рода «Лечебниках», «Травниках» и «Вертоградах», не удержалось в языке научной медицины и уступило свое место другим наименованиям, чаще всего греко-латинского происхождения [55,стр. 412].
Грецизмы анатомо-физиологического содержания встречаются спорадически уже в ранних памятниках древнерусской письменности. Проникновению грецизмов после принятия Русью христианства (10 век) способствовали как непосредственные контакты с Византией и ее культурой, так и рост числа переводных церковнославянских сочинений. Последние часто представляли собой компиляции отрывков из произведений Аристотеля, Гиппократа, Галена и византийских врачей.
Латинская лексика первоначально также заимствовалась через греко-византийское посредство, хотя в крайне ничтожном объеме. Активно она стала проникать в 15—16 в. благодаря посредству польского языка. В 17 в. в связи с прогрессом просвещения на Украине латинизмы стали заимствоваться непосредственно из сочинений на латинском языке. Едва ли не самое первое из таких сочинении—«Эпитоме» Везалия, являющееся авторским кратким извлечением из сочинения « О строении человеческого тела», было переведено в 1657— 1658 гг. видным русским просветителем Епифанием Славинецким. Предполагают, что перевод должен был служить учебником по анатомии для учеников школы русских лекарей, якобы открытой в 1654—1655 гг. при Аптекарском приказе. Хотя перевод Е.Славинецкого утерян, можно полагать на основании другого его труда «Полного греко-славяно-латинского лексикона», что он создал определенные предпосылки для освоения терминологии западноевропейской медицины той эпохи. Е.Славинецкий применял только два способа перевода терминов — использование исконных русских эквивалентов и калькирование [например, термин polyphagia (от греческого poly— много и phagein— есть) он передал словом «много-ядение»] и почти не применял заимствований.
Значительный шаг в осмыслении и освоении русскими греко-латинской лексики, в том числе медицинского содержания, сделал замечательный лексикограф начала 18 в. Ф.Поликарпов. Его «Лексикон треязычный, сиречь речений славенских, еллино-греческих и латинских сокровищ» (1704), состоящий из 19 712 статей, содержит значительное число названий болезней и лекарственных трав на греческом, латинском и русском языках. Большое число приводимых им синонимов свидетельствует о широком круге использованных литературных медицинских источников. Каждая статья начинается с русского наименования, которое чаще всего представляет собой или русский эквивалент (каменная болезнь, оспа, рожа, оковрач или очник и др.), или описательное обозначение; реже применяются заимствования — грецизмы и латинизмы (апоплексия, гангрена, дизентерия, доктор и др.).
После первых выпусков Славяно-греко-латинской Академии, открытой в 1658 г. в Москве, классицизмы стали заимствоваться непосредственно из сочинений античных авторов и значительно более широких масштабах, чем прежде. Особое внимание уделялось обучению научной анатомической и хирургической терминологии на латинском языке в первой госпитальной школе, учрежденной в 1707 г. по указанию Петра I.
В Петровскую эпоху и после нее, в течение всего 18 века., в активно формирующийся русский литературный язык вливаются сотни научных латинизмов как непосредственно из латинских сочинений, так и через западноевропейские языки. В начале XVIII века получили широкое распространение следующие слова: медик, медикамент, медицина, микстура, пилюля, провизор, рецепт, сангва (лат. sanguis кровь), урина (лат. urina -моча), фебра (лат. febri.- лихорадка). В середине XVIII века в литературе появляются слова «абсцесс, ампула, ампутация, ангина, вена, консилиум, конституция, контузия, мускул, нерв, окулист, пациент, прозектор, пульс, респирация (дыхание), ретина, рецидив, секция, скальпель, скорбут (цинга), темперамент, фибра (жила), фистула и др.» [55, стр.413].
Огромный вклад в обоснование принципов и разработку русской научной терминологии внес М.В.Ломоносов (1711—1765). Блестящий знаток классических языков, он неоднократно подчеркивал их важное значение для нужд просвещения и для прогресса терминологии в России. М.В.Ломоносов принимал участие в рассмотрении первого анатомического атласа, переведенного с немецкого языка А.П.Протасовым (1724—1796), заложившим основы научной анатомической терминологии на русском языке.
