Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Именные атрибутивные словосочетания в таджикском языке 29-68
Глава II. Именные атрибутивные словосочетания в английском языке и их сопоставление таджикскими аналогиями 69-115
Заключение 116-121
Использованная литература 122-133
- Именные атрибутивные словосочетания в таджикском языке
- Именные атрибутивные словосочетания в английском языке и их сопоставление таджикскими аналогиями
Введение к работе
Широкое развитие типологических исследований в XX
веке напрямую связано с расширением круга вовлеченных в
сферу лингвистического описания языков. Разработка теорий
грамматических универсалий, создание разного рода
типологических анкет продиктованы необходимостью
разработки научных параметров сопоставления явлений,
относящихся к разносистемным языкам. Структура
словосочетания более свободна, чем структура предложения, от
влияния коммуникативной и логико-грамматической
организации высказывания, мотивированной смыслом и поэтому они являются более идентичными в близкородственных языках, Поэтому, в случае наличия каких-либо характерно-логических структурных расхождений в синтаксисе близкородственных языков, их проявление скорее следует ожидать на уровне ниже уровня предложения, т.е. структурировании словосочетаний. Сопоставительное изучение языков является одной из важнейших задач, выдвинутых в последние годы в области отечественного и зарубежного языкознания. Сопоставительное изучение способствует более глубокому, детальному изучению каждого из сопоставляемых языков. Подходя к изучаемому языку с точки зрения другой языковой системы, мы можем выявить такие языковые факты, которые прежде оставались без внимания.
Многомерность языковой структуры, ее иерархическая организация дают возможность изучения отдельных подсистем или микросистем, сопоставить более мелкие
языковые единицы, что позволит выявить сходства или различия этих единиц в структурно-функциональном аспекте и тем самым выявить устройство всей системы, стремясь к ее внутренней упорядоченности.
Известный английский грамматист Г.Свит говорил, что "невозможно представить себе материю без ее категорий. Но также невозможно представить и сразу все ее категории(12,3-12). Далее он говорит, что сами явления более независимы, чем их постоянные свойства (attributes). Г.Свит выражает возможность употребления определяемого слова вместо его сочетания с определением, подчеркивая тесную, подчас неделимую связь определения с определяемым, особенно в таких сочетаниях, как a tall man, a short man.
Такие слова как some, few, many, all, majority и др. он относит к разряду qualifiers - определителей, т.к. они не дают каких-либо важных сведений об определяемом. В настоящее время многие грамматисты называют такие слова "детерминативами", определяя их с помощью валентности словосочетаний, то есть способность их вступать в связь с такими элементами языка, как артикли, неопределенными местоимения и др.
А.С.Хорнби в своем словаре дает наиболее точное определение детерминативам следующим образом: "Детерминативами (или определителями) называются артикли, указательные местоимения, неопределенные местоимения и некоторые другие слова. Поскольку нет необходимости точно определять, к какой части речи относятся эти слова для того, чтобы определить их место в
предложении, мы пользуемся общим обозначением "определитель" (108, 17). Далее он приводит перечень определителей. Однако М.Р.Кауль (36) справедливо замечает, что в этом перечне нет производных от some и any, а также, по нашему мнению, сюда следовало бы включить нумеративы, такие как dozen, couple, pair и др. При нашем дальнейшем изложении о субстантивных словосочетаниях мы вскользь будем говорить о них и таджикских местоимениях вышеуказанного типа и нумеративах, таких как cap, ним, даста и др. Мы их относим к детерминативам, ввиду их частичной грамматикализованности. Однако, мы вынуждены здесь остановиться на детерминативах с тем, чтобы более четко отграничить их от определений, не имеющих к ним отношения. Так Л.С.Бархударов (14), говоря о детерминативах, довольно туманно определяет это явление, относя сюда некоторые существительные с именным формантом 's. Такие слова, как all, both, dozen он относит к предетерминативам, other, many, few - к постдетерминативам, не включает местоимение such в группу детерминативов, а слово half считает словом "неясной категориальной принадлежности". Такие слова как each, every, some (n)either, enough одновременно называет детерминативами и квантификаторами.
По нашему мнению, к детерминативам следует отнести артикли, указательные и неопределенные местоимения со всеми их производными, а также нумеративы. Мы не можем согласиться с точкой зрения Л.С.Бархударова о том, что некоторые существительные с именным формантом 's
выполняют роль детерминативов: Думается, что здесь происходит смешение таких двух категорий как определение (attribute) и определитель (determiner), каждый из которых дает характеристику определяемому, но последний тем не менее является частично или полностью грамматикализованным элементом, который выполняет функцию служебного слова.
Целью же нашей работы является анализ определения адъюнкта, а не детерминатива, и в дальнейшем изложении детерминативы упоминаться не будут.
Все зависимые члены в определительных
словосочетаниях О.Есперсен, Г.Свит, Дж.Керм, Г.Поутсма, а за ними и Л.С.Бархударов называют адъюнктами. Мы также примем этот термин в своей работе (см.110; 124; 100; 117).
Дж.Несфилд (115) называет определения "прилагательными", относя сюда существительные, местоимения и числительные, с чем трудно согласиться.
Поскольку определение тесно связано с определяемым словом и анализируется вместе с ним, в дальнейшем мы будем рассматривать его не изолированно, а в сочетании, т.е. адъюнкт и ядро будут рассматриваться как определительное словосочетание.
О.Есперсен сочетание определения с определяемым называет junction в отличие от nexus, где имеется предикативная связь. Непредикативную или определительную группу он членит следующим образом. Например, в сочетании "a very poor widow" very - третичное слово, poor - вторичное, widow - первичное, не называя последнее
определяемым, т.е. он вводит понятие рангов (111), где третичное поясняет вторичное, вторичное - главное слово.
Однако не все определительные словосочетания подчиняются выше упомянутым рангам. Например, white stone bridge, где оба определения независимо друг от друга относятся к определяемому, что графически можно представить так:
white stone bridge
Г.Свит в своем капитальном труде (125) отказывается от термина phrase ('словосочетание), который до него употребляли все грамматисты. Он вводит термин word-group, который, как он считает, более точно передает значение термина "словосочетание". За ним этот же термин употреблял и Л.Блумфилд в своей книге "Язык".
Е.Крейзинга (112) вводит совершенно новый, и с нашей точки зрения, наиболее адекватный термин syntactic group - синтаксическая группа, определяя ее следующим образом: "Синтаксическая группа представляет собой сочетание слов, образующее отдельный член предложения". Он также различает "тесную" и "свободную" синтаксические связи, где, в первом случае один из компонентов зависим от другого, а во втором - оба компонента сравнительно свободны. Он предлагает различать синтаксические группы по их главному члену: глагольная, субстантивная, группа прилагательного, группа наречия и предложная группа.
В определительном словосочетании О.Есперсен и Г.Поутсма различают господствующий член, ядро {head, principal) и зависимый, подчиненный, называемый ими адъюнкт (adjunct).
Г.Поутсма (117) пишет, что "определительные препозитивные адъюнкты употребляются для различения одного лица, предмета или группы лиц и предметов от других лиц, предметов или групп того же рода".
В.В.Бурлакова (96), характеризуя адъюнкты, говорит, что "их специфика проявляется в двух аспектах: во-первых, в неспособности данного элемента перемещаться внутри развернутой структуры в отрыве от своего ведущего члена, и, во-вторых, в отсутствии способности у подчиненного элемента вступать в синтаксические отношения с элементами более высокого уровня".
Мы присоединяемся к этой точке зрения и считаем, что определение неразрывно связано с определяемым, подчиняется ему, и анализ его должен проводиться в связи с определяемым, будь то подлежащее, дополнение, обстоятельство или предикатив.
Некоторые современные лингвисты уходят в крайность, называя определениями такие слова, как never в сочетании "can never go", in the corner - lay in the corner(\4).
Ч.Хоккет называет атрибутивные конструкции "универсальными", говоря, что "большинство английских конструкций повторяется в европейских языках, например, в романской группе, хотя отличается в деталях" (107). Он приводит пример на английском и французском языках:
black bird - oiseau noir. Кроме того, такие сочетания как old dog он называет "эндоцентрическими", где как целое словосочетание, так и его компоненты относятся к именным частям речи. Впервые этот термин употребил американский лингвист Л.Блумфилд. Таким образом, сопоставительное языкознание, вероятно, сыграет должную роль в выявлении языковых универсалий.
Сейчас мы проследим, как развивалось понятие о словосочетании или структурных моделях в структурном языкознании, а также те связи или отношения, которые возникают внутри этих моделей.
В 1952г. Ч.Фриз (103) предлагает дистрибутивные модели в линейной речевой цепи. Эти модели не могли адекватно выразить синтаксические связи внутри речевой цепи, ибо для языка характерна не линейная, а иерархическая связь.
Затем стала популярной теория НС (непосредственно составляющих), основанная Л.Блумфилдом и разработанная и применяемая американскими лингвистами Р.Уэльсом, Г.Уайтхоллом и Р.Робертсом (120; 126). По НС анализ структуры предложения проводится не линейным путем, а иерархическим, в виде "дерева зависимостей". Он, несомненно, точнее передает различные синтаксические связи, чем линейный анализ дистрибуций, но страдает таким недостатком, как отсутствие элемента значения. По этой теории предложения John is eager to please (Джон старается угодить) и John is easy to please (Джону легко угодить) воспринимаются как идентичные.
Трансформационная теория, разработанная Н.Хомским, Р.Лизом, З.Хэррисом и Ю.Бахом (113; 106;92), дает иерархию структуры предложения, производным от нее. При трансформациях выделяются ядерные (kernel) структуры и производные (transformational).
Важной особенностью работ З.Хэрриса является строгая формализация синтаксического описания с привлечением математической символики. Однако, недостаток этой теории в том, что один и тот же метод анализа применяется на всех уровнях исследования -фонологическом, морфологическом и синтаксическом.
Г.А.Глисон в книге «Введение в дескриптивную
лингвистику» (переведена на русский язык в 1954г.)
справедливо пишет о двусторонности всякой
лингвистической единицы, объединяемой единством выражения и содержания, т.е. формы и значения.
Л.Ельмслев, вслед за Ф. де Соссюром, отрицая деление грамматики на морфологию и синтаксис, рассматривает ее как науку, трактующую о формах и звуках. Он производил последовательное деление текста на периоды, предложения, слова, слоги и т.д. Л.Ельмслев (29) продолжает теорию главы глоссематики Брендаля. Он отвергает традиционное деление грамматики языка на морфологию и синтаксис и выдвигает три универсальных типа отношений и зависимостей:
1) взаимные зависимости (интердепенденции),
2)односторонние (детерминации),
3)более свободные (констелляции)
В.Матезиус и его последователь С.Карцевский разработали учение об актуальном членении предложения, в отличие от формального, где различаются:
а) основа сообщения, данное, исходное и
б) ядро сообщения, новое, динамичное,
коммуникативный центр высказывания, или тема и рема
(др. - греч. Thema - субъект, Rhema - предикат)
А.В. де Грот (118) под синтаксисом понимает учение о предложении, в отличие от учения о слове. Он определяет словосочетание, сохраняя термин Риса Wortgruppe, следующим образом: это - синтаксическое единство, состоящее более чем из одного элемента, оно употребляется для обозначения комбинации предметов мысли. Его структурным признаком он считает сочинительные и подчинительные отношения. Все предложения он членит линейно, и каждое последующее слово у него является определением предыдущего.
С. Де Бур (94), голландский лингвист, признает только синхронное исследование синтаксиса и различает две группы синтаксических знаков: субъект + предикат, определяемое + определяющее
З.С.Хэррис не занимается словосочетанием. Он лишь
приводит 7 ядерных моделей предложения для английского
языка. Поль Роберте дает 6-10 моделей, Браун и Уайт - 8,
Стэджеберг - 9, Кэдлер - 5 моделей. При трансформации
ядерных моделей можно получить бесчисленное
количество структур, а также установить семантическую разницу внешне одинаковых структур.
Однако, как говорил Поль Роберте, «ни теорию трансформационной грамматики, ни описание структуры языка нельзя рассматривать как законченную и неподвижную систему» (120). Он также говорил, что «глубинная структура предложения придает ему значение; однако люди пишут и говорят не глубинными, а поверхностными структурами» (120,140).
О.Есперсен считал, что «синтаксические категории подобно двуликому Янусу, обращены и к форме и к понятию. Они находятся посередине и представляют собой соединительное звено между миром звуков и миром понятий» (30,59). Это высказывание означает, что понятие, значение - непременный фактор синтаксического явления в любой его форме.
Чтобы выявить характер и значение какого-либо
синтаксического единства, современные лингвисты
пользуются еще и методом субституции. Л.С.Пейсиков
пишет: "...Иранистам известно, что представляет
определенные трудности с помощью семантических оценок
отличить свободное, синтаксическое изафетное
словосочетание от устойчивого фразеологического, особенно, если речь идет о моделях существительное + изафет + прилагателъное(см....). Здесь используется:
1) метод субституции: хирси сафед - ин хирс сафед аст;
a white hearAhe hear is white. J
метод добавлений и опущений: бо осонй - легко, бо ин осонй - с такой легкостью, easy
метод трансформаций, который используется для:
а) установления производности одной
синтаксической структуры от другой;
б) установления определенных отношений между
компонентами словосочетаний;
в) разграничения идентичных и внешне совпадающих
структур;
г) вскрытия внутреннего сходства внешне различных
структур;
д) разграничения предложения и словосочетания"
(62,7-12)
Теперь мы сделаем некоторый экскурс в историю
развития понятия "словосочетание". Человеком, впервые
употребившим слово Syntaxis (древ. греч.-
"словосочетание") был Аполлоний Дискол (28,48).
Первым из русских языковедов употребил термин "словосочетание" А.Х.Востоков, выявив конкретные значения словесных единств.
Русский языковед А.А.Потебня (64) разбирает различные типы словосочетаний с описанием исторических изменений, не давая, однако, определения словосочетаниям. Он называет их "определительными" и "дополнительными" словами.
М.В.Ломоносов в "Российской грамматике" описывает структуру и значение некоторых словосочетаний.
Ф.Ф.Фортунатов дает определение словосочетанию, как незаконченному целому, которое образуется сочетанием одного полного слова с другим, а предложению законченную целому.
Из английских грамматистов первым,
сформулировавшим четко понятие о словосочетании был Бен Джонсон (The English Crammar, 1640) и Уильям Лили первым ввел модели соединения слов и их описание (Rudimenta Grammatices, 1527), которые были действенны в течение трех веков. Однако, первым употребившим термин "словосочетание" был Роберт Лаут (A Short Indroduction to English Grammar with Critical Notes, 1762).
Этой проблемой также занимались советские и
зарубежные германисты, такие как В.Н.Ярцева,
В.Г.Адмони, О.С.Ахманова, А.И.Смирницкий,
Л.С.Бархударов, И.Рис, Н.Фрэнсис, О.Есперсен, Г.Поутсма,
Э.Крэйзинга, Дж.Кёрм, Г.Свит, иранисты Л.С.Пейсиков,
И.К.Овчинникова и многие другие языковеды. Этот вопрос
также подробно трактуется в кандидатских диссертациях
Е.С.Владимировой, Л.М.Беляевой, Э.С.Блиндус,
И.П.Витоните-Генеке, И.Р.Гербач, Ц.С.Горелик,
А.А.Заварина, М.Р.Кауль, в докторской диссертации Л.С.Бархударова и других.
Рассмотрим некоторые точки зрения на проблему словосочетания за последние десятилетия XX века.
В.В.Виноградов в 1950г. дал следующее определение словосочетанию: "Словосочетания (как и слова) могут и должны быть изучаемы не только в составе предложения, как его структурные элементы, но и как разные виды сложных названий, как присущие языку лексико-семантические единства, построенные и вновь образуемые цо законам данного языка" (18,117). Это определение
страдает тем, что стирает грань между свободным и фразеологическим сочетанием.
Однако позднее В.В.Виноградов дает более лаконичное
определение: "Грамматические единства внутри
предложения, состоящие не менее чем из двух полнозначных (не служебных) слов, называются словосочетаниями" (17,10).
О.С.Ахманова в статье "Словосочетание" (12) дает
такое определение: "... словосочетание представляет собой
особую лингвистическую категорию, принципиально
отличную от предложения, синтагмы и далее от таких уже
более неопределенных с синтаксической точки зрения
понятий как "сочетание слов", "ритмическая группа" и др.
Одной из важных его особенностей является то, что оно ...
так же, как и слово, представляет собой строительный
материал, используемый в процессе языкового общения".
Одним словом, О.С.Ахманова считает учение о
словосочетании, в отличие от учения о предложении,
предметом "малого синтаксиса" (Minor Syntax). Позднее в
"Словаре лингвистических терминов" О.С.Ахманова дает
несколько иное определение: "Соединение двух или более
знаменательных слов (вместе с относящимися к ним
служебными словами или без них), служащее для
выражения единого, но расчлененного понятия или
представления". (13). В этом определении слова "единое",
"расчлененное" звучат до некоторой степени
противоречиво.
Из иранистов Л.С.Пейсиков определяет
словосочетание следующим образом: "Наличие по крайней
мере двух знаменательных слов, из которых одно
принадлежит к определенной части речи и грамматически и
по смыслу занимает господствующее положение. Такая
субординация слов определяется объективными
дистрибутивными свойствами господствующего слова -представителя той или иной части речи - и специальной формой связи между этими словом и зависимым. Форма связи закрепляет одно из трех характерных для словосочетания отношений - атрибутивных, объектных и обстоятельственных" (62,38). Это очень полное, но весьма пространное определение затрагивает вопрос и о синтаксических отношениях внутри словосочетания, однако чувствуется некоторая неточность там, где говорится, что одно слово принадлежит к определенной части речи, а другое? Очевидно, что и другое принадлежит к определенной части речи.
А.Халилов (83,101) определяет словосочетание, как состоящее из самостоятельных слов, имеющих тесную семантико-лексическую грамматическую связь, из которых изафетная является подчинительной и сохраняет значение компонентов.
С.Абдурахимов (5,159) определяет словосочетание следующим образом: "синтаксическая единица, состоящая из двух или более самостоятельных слов, одно - главное, другое - подчиненное, поэтому в его состав входят самостоятельные части речи. Они делятся на именные и глагольные. Связь слов не только изафетная, но и предложная и послеложная".
А.Мирзоев (46,21,209) дает следующее определение: "Это грамматическое единство двух или более самостоятельных слов, лишенное всех основных свойств предложения". Он также характеризует отличие словосочетания от предложения, однородных членов и от фразеологизмов.
Р.Гаффоров дает наиболее полную характеристику
словосочетанию, отграничивая его от слова и предложения:
"Словосочетанием называются два или более
самостоятельных слова, которые по правилам и историческим законам языка связаны грамматически и выражают составное понятие, делимое на части" (22,12) Автор приводит 3 вида связей словосочетания: изафетное, предложное, послесложное.
С.В.Хушенова выводит свое определение для изафетных словосочетаний: "Свободное словосочетание -раздельно-оформленный комплекс, обычно обозначающий несколько понятий, свободно организующийся при помощи синтаксической частицы изафета из семантически и грамматически полноправных лексических единиц (слов) с самостоятельным ударением на каждой из них" (84,6).
Таким образом, у каждого из таджиковедов имеется свое определение словосочетания, но не все упоминают об отношениях внутри него и семантических функциях.
Наиболее полное определение словосочетанию дает
Н.Ю.Шведова. "Под словосочетанием понимается
существующая в языке независимо от предложения синтаксическая единица некоммуникативного плана, образующаяся путем соединения двух или более
полнознаменательных слов на основе подчинительной
грамматической связи и специфического значения
(отношения), которое порождается характером этой связи и
лексико-семантической соединимостью сочетающихся слов"
(86, 3) . .
В этом определении могут вызвать возражение такие слова как «полнознаменательные» и «соединимость», где лучше было бы употребить слова «полнозначные» или «знаменательные» и «сочетаемость», которые являются общепринятыми.
Вполне удачным, с нашей точки зрения, является определение, данное И.В.Корунец: "Словосочетание синтаксическое единство двух или более полнозначных слов, из которых одно выступает в функции ядра, а другое в функции зависимого" (39,304).
К этому можно добавить, что словосочетание
характеризуется самостоятельным значением его
компонентов.
Е.С.Владимирова четко показала разницу между
словосочетанием и словом, словосочетанием и
фразеологизмом, словосочетанием и конфигурацией (более широким понятием для нужд машинного перевода), а также между словосочетанием и НС. Она подробно сформулировала признаки свободного атрибутивного словосочетания, которое, по ее словам (19,39):
выражает единое понятие, но выделяет отдельные стороны его;
в нем превалирует значение стержневого слова;
семантическая целостность не основана на идиоматичности;
каждый компонент имеет свое значение, чего нет во фразеологической единице;
5.является единицей переменного контекста;
является сложно членимой семантемой;
но выделить ведущий и зависимый компонент в нем нетрудно, что трудно сделать во фразеологическом сочетании;
можно заменить стержневым словом;
в нем выражены синтаксические отношения;
10. можно членить на слова на синтаксическом
уровне, которые выступают самостоятельными
членами предложения.
Следовательно, для словосочетаний характерны определенные отношения или связи.
Упоминая отношения внутри словосочетания,
В.Н.Ярцева высказывает мнения о том, что
словосочетаниям свойственны бинарные связи, т.е. сколько бы ни было членов словосочетания, они всегда имеют бинарный характер: главенствующий элемент - ядро, и связанный с ним зависимый - адъюнкт(90,30).
А.И.Смирницкий находит четыре типа связей:
предикативную, атрибутивную, комплетивную и
копулятивную (73,184).
Л.С.Бархударов называет три основных типа связей: подчинительную, сочинительную и предикативную (14, 35).
Анализируя эти виды связей, мы можем представить возражения против предикативной и сочинительной связей,
опираясь на доводы В.В.Виноградова, который писал, что "проблема предикативных соединений слов относится не к теории словосочетания, а к учению о предложении" (18, 1.1-12).
Впрочем в большей части современных
грамматических исследований синтаксические категории,
свойственные словосочетанию и предложению,
беспорядочно смешиваются. Поэтому и объем
словосочетаний, и состав разных видов словосочетаний, т.е.
синтаксические границы словосочетания и их
классификация, их деление на виды или типы остаются во многом неопределенными.
Присоединяясь к мнению В.В.Виноградова, мы считаем, что предикативная связь относится к объему предложения, а не словосочетания.
Существуют ли сочинительные словосочетания?
Л.С.Пейсиков дает следующий ответ: "Сущность
словосочетания в наличии одного стержневого слова с
распространяющим зависимым (или нескольких
распространяющих в сложных словосочетаниях, состоящих из трех и более слов). Сочинительное же словосочетание в традиционной его трактовке предполагает наличие двух или нескольких стержневых и независимых слов, что противоречит указанному выше пониманию сущности словосочетания" (62,28).
В.В.Виноградов (18,42), говоря о сочинительном
словосочетании также указывал, что понятие
сочинительных словосочетаний возникает на почве смешения словосочетаний и так называемых однородных
членов предложения, на почве общего неразграничения словосочетания и предложения. Однако он считает возможным сохранить такие стабильные лексико-семантические с номинативной функцией сочетания, как "отец и мать", "день и ночь" и т.д.
В таджикском языке есть аналогичные словосочетания,
например, шабу руз - сутки, обу %аво - погода, но мы
рассматриваем их как фразеологизмы. Итак, мы можем
сделать вывод, что предикативная и сочинительная связи не
относятся к уровню словосочетаний. Однако,
И.К.Овчинникова представила следующее суждение по
поводу словосочетаний: "Совершенно очевидно, что
структурные признаки словосочетания не могут быть
выбраны произвольно или механически перенесены из
теории другого языка. Они должны соответствовать
объективным данным каждого конкретного языка с тем,
чтобы единства, обладающие этими
признаками(словосочетания) и лишенные их (не
являющиеся словосочетаниями), непременно различались в
чем-то существенно важном с точки зрения строя этого
языка."(18,23). Далее, полемизируя с Л.И.Пейсиковым,
И.К.Овчинникова утверждает, что копулятивные
конструкции также следует относить к разряду словосочетаний. Копулятивные связи мы относим к однородным членам предложения. Она дает следующее новое определение словосочетанию: "Словосочетанием в персидском языке мы предлагаем называть такие синтаксические единства, включающие не менее двух знаменательных слов, которые выполняют в речи
номинативную функцию, т.е. выступают в роли расчлененного или сумарного наименования предметов, явлений, качеств или других признаков, процессов и состояний и т.п.", относя к сумарным такие как "каргаран -о - деЪганан - коргарон ва деуцонон" и не признавая обязательным наличие стержневого слова. (53,26-27). В другой своей статье И.К.Овчинникова, основываясь на логических и смысловых отношениях между компонентами, предлагает следующие типы словосочетаний:
Именные атрибутивные словосочетания в таджикском языке
Изафет это особая, характерная и сугубо свойственная для таджикского и ряда других иранских языков устойчивая форма связи определения с определяемым. В таджикском литературном языке она обычно осуществляется при помощи изафета -и, размещаемой после определяемого и перед каждым следующим за ним определением. В литературном таджикском языке изафет передается при помощи -и, прибавляемой к определяемому; необходимо отметить, что отношения между словами, выражаемые в русском языке склонением и предлогами, т.е. изменением слов по падежам, в таджикском же языке передаются при помощи предлогов и послеслогов, изафета, т.е. здесь формальное словоизменение не имеет места(77,16). Отношения между существительными, выражаемые в русском языке родительным падежом, например: дом отца, fathere s hause стена комнаты, the walls of the room, имя мальчика, the boy s name в таджикском же языке передаются при помощи изафета. Так словосочетание "дом отца", (fathere s) father s house в котором "дом" house является определяемым, а "отца" fathere s - определением, по-таджикски будет выражено: "хонаи падар" father, s house - где "хона" hause - является определяемым, а "отца" fathere s - определением, соединенным при помощи изафета с определением "падар" father "s . Следует помнить, что на изафет никогда ударение не падает. Например, в словосочетании "рафици хуби озодандеш" - хороший вольнодумный человек, a good free thinking friend определяемое "рафиц" friend воссоединено с определяемыми "хуби озодандеш" good free thinking при помощи изафетных морфем, из которых одна помещена перед первым определением, а вторая перед вторым. Нельзя забывать, что изафетная конструкция может содержать одно или более двух определений. Например, "саволи гайричашмдоштии ман" - неожиданный мой вопрос, ту unexpected question (А.Махмадшох, Ангур // Гули Мурод, 1999, N 8-12, с.80) или "айёми шиносоии у" - времена его знакомства, the time of his meeting (К.Мирзоев. Марги душвор II Гули Мурод, 1999, N8-12, с.56) О роли и цели изафета С.Д.Арзуманов пишет следующее: "Когда при одном определяемом выступает несколько определений, последние также соединяются между собой изафетом и образуется так называемая цепь изафета (изафетная цепь) или сложный изафет. Например: клуби идораи мо-клуб нашего учреждения the club office боми хонаи калон-крыша большого дома the roof a big house. Цум урии Тоцикистон - Республика Таджикистан Нередко встречается и такая форма - цепь изафета, в которой изафет -и заменяется союзом "-у". Например: хонаи калону баланди мо - наш большой высокий дом our big and high house (букв.: наш большой и высокий дом) Подчинительная связь между лексическими единицами в словосочетании бывает 3 видов: изафет, сопутствование и зависимость. Здесь необходимо отметить, что словосочетаниям свойственны три признака, которые не могут разделяться и показать словосочетание: первый - наличие не менее двух лексических единиц, которые имеют отдельные семантические значения; второй - подчинение одного слова другому и третий- словосочетание выражает одно сложное неразделенное в частях значение Использование связи лексических единиц - изафет, зависимость и сопутствование в словосочетаниях не одинаково. Например, если связь с изафетом в существительных оборотах является многоупотребительной, то, связь с изафетом свойственна не всем глагольным словосочетаниям. а) Связь с изафетом: гули сурх - красная роза,a red rose, либоси занона - женская одежда, woman s dress, шохи дарахт - ветка дерева, the branch of a free, курси сеюм - третий курс, the third course, хонаи он%о - их дом, their house, орзуи хондан - мечта об учебе, dream of study, uiaxcu меомадагй — приходящий человек, coming person, мани колхозчй - я колхозник, I am a farm , ким-куцои цисми шах.р - какая-то часть города, some where part of the city, цамаи мо - мы все,all us, гиаши бегоц - шесть вечера, at six in the evening, %афти ca%ap семь утра, at seven in the morning, хондани китоб - чтение книги,reading book, нушидани об - питье воды, drinking water. Иногда артикль является средством связи между лексическими единицами. В этом положении артикль идет вместе с основным словом и располагается до подчинительной части: цавоне гандумгун смуглый юноша,swarthy young теп, соате чанд несколько часов,some hours коре бузург - великое дело, a great work . б) Сопутственная связь: %амин фильм - этот фильм, this film, царгуна бозичацо -всякие игрушки,different toys, day нафар донишцу - десять студентов,ten students собиц шарикдарсон - бывшие одноклассники, former classmates лашкари пароканда-рассеянная армия, dissipated, army, хеле зебо - очень красивый, very beautiful, бисер озода - очень чистоплотный, very clean, бецад азиз - очень дорогой, expensive, он%о %ама - они все, all them, як соат дертар -один час позднее,an hour later, %арчи зудтар - побыстрее, more faster, андаке поёнтар - немного ниже, a little lower.
Именные атрибутивные словосочетания в английском языке и их сопоставление таджикскими аналогиями
Известно, что сегодня английский язык относится к числу аналитических языков. Переход из флективного типа языка с богатой системой в аналитической происходило очень долго и завершился к концу ХШ и начала XIV вв.
По мнению известного германиста В.Н.Ярцева резкое нарастание аналитических форм в ряде индоевропейских языков дало не только их количественный перевес, но и определило новое качество. Таким образом, качественное преобразование синтаксической структуры модели дало начало новому накоплению количества, приведшего к новым качественным изменениям (90).
В древнеанглийском языке широкого развития получила омонимия падежных окончаний, стало трудно различать их в потоке речи, и, как пишет В.Д.Аракин, "... в английском языке стала усиленно развиваться новая тенденция уточнения значения падежных форм имен существительных с помощью предлогов, что привело к утере некоторых флексий уже в древне-английский период." (7,144). Далее, у существительных разных основ совпадали падежные окончания, и это привело к тому, что существительные перестали делиться по видам склонения, а к ХШ-XIV векам падежные окончания перестают различаться, т.е. почти совсем исчезают падежи. Остается два падежа: общий - без флексий и родительный или притяжательный - с флексией -es. Существительные множественного числа имели такую же флексию, т.е. существовали грамматические омонимы. Поэтому в ХШ-XIV веках принадлежность стала выражаться по-новому: с помощью притяжательных местоимений. Например: peinter (h)ys nam (XIVB.) - имя художника; man (h)ys fote (XV в.) -нога человека, где в притяжательном местоимении выпадала буква "h" (7,106).
Условия развития английского языка привели к характерному для современного английского языка употреблению существительного в функции определения в контактной препозиции к другому существительному (типа: iron door, evening news etc.). Подобное возникло и при распаде сложных существительных, хотя нельзя не указать на распад флексии древнеанглийских прилагательных и существительных. Поэтому, видимо, и сократился класс прилагательных: появился новый способ выражения определения. Определения такого типа распространились и среди других частей речи, например: а fifty-fifty chance (J.Curme) (99,67) -пятьдесять на пятъдесятъ, имконияти панцоц ба панцоц a reading-only knowledge (J.Curme) (99,44) - книжное знание, допиши китоби. В древнеанглийском языке встречалось и контактное расположение существительных, но это наблюдалось в приложении: Aelfred cyning - King Alfred - шох Алфред Как видим, порядок слов в древнеанглийском языке отличался от современного. Расширение числа контактных словосочетаний объясняется также тем, что древнеанглийские прилагательные приобрели тенденцию в некоторых случаях терять окончание -еп. Например, silken - silk. Слово silk стало рассматриваться как существительное. Однако сохранилась и старая форма, которая теперь имеет переносное значение (кроме wooden, woollen, earthen). Например: silk - шелковый (из шелка), silken шелковистый, lead - свинцовый (из свинца), leaden -свинцово-серый (цвет). Дж.Кёрм, О.Есперсен и др. грамматисты считали слово stone в сочетании stone wall прилагательным, т.к. по их мнению, оно может сочетаться с прилагательными с помощью сочинительных союзов, а Свит и другие -существительным(см. 7;99; 123). В одном из заседаний Лондонского филологического общества в 1881г. разбирался вопрос о том, чем является слово cannon в сочетании cannon bal. Моррис, Фернивал и Есперсен О. считали его прилагательным, а Свит и Муррей - существительным. Последние утверждали, что частям речи свойственны формальные признаки, что прилагательные могут изменяться по степеням сравнения, а существительные нет. О.Есперсен, стараясь доказать правильность своей точки зрения, пишет: "Нельзя решить вопрос быстро, рассмотрев только один-два придуманных самим примера, которые могут не быть типичными. Верным путем для разрешения этой проблемы будет, очевидно, сбор как можно большего числа примеров и проверка их не только одной характерной чертой прилагательных, а всем, что можно найти типичного для прилагательных, и не прилагательных вообще, абстрактно, в английских прилагательных и в данный период." (30,59). Затем он доказывает, что "первое слово" является прилагательным, т.к. может стоять в сочинительной связи с прилагательным. Например: hot and copper sky - жаркое и медное небо Эта полемика между Свитом и Есперсеном О. продолжалась много лет на страницах их книг, но прийти к общему мнению они не смогли. Профессор И.П.Иванова (32,110) отмечает, что доводы, приводимые Есперсеном О. в пользу того, что первый элемент является прилагательным, неубедительны, и теоретическая позиция Есперсена неприемлема. Она говорит: "Выделение и различение частей речи производится, как указано выше, на основании трех признаков: смыслового, морфологического и синтаксического.
