Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Эквивалентная и безэквивалентная лексика в паремическом фонде башкирского, русского и английского языков 14
1.1. Основные признаки пословиц, поговорок и фразеологизмов 14
1.2. Художественные средства паремий 20
1.3. Эквивалентность паремий 26
1.3.1. Моноэквивалентные пословицы и поговорки 38
1.3.2. Смысловые параллели при частичном вербальном различии 41
1.3.3. Семантические параллели при полном вербальном различии 44
1.4. Национальная специфика в значениях паремий 47
1.4.1 Башкирские пословицы и поговорки 49
1.4.2. Русские пословицы и поговорки 58
1.4.3. Английские пословицы и поговорки 64
Глава 2 Картина мира в паремиях 75
2.1. Определение понятия "картина мира" 75
2.2. Человек в паремиях 77
2.3. Духовный мир человека в паремиях 82
2.3.1. Паремии с компонентами, обозначающими трансцендентальные сущности 82
2.3.2. Концепты «добро» и «зло» в паремиях 92
2.4. Животный и растительный мир в паремиях 98
2.4.1 Пословицы с названиями животных 98
2.4.2. Пословицы с названиями птиц 117
2.4.3. Пословицы с названиями рыб, земноводных, пресмыкающихся и насекомых 123
2.4.4. Пословицы с названиями растений 130
Глава 3 Синтаксический строй пословиц 140
3.1. Пословицы башкирского языка 145
3.2. Пословицы английского языка 148
3.3. Пословицы русского языка 150
Заключение 161
Использованная литература 164
Приложение 181
- Основные признаки пословиц, поговорок и фразеологизмов
- Моноэквивалентные пословицы и поговорки
- Определение понятия "картина мира"
- Пословицы башкирского языка
Введение к работе
ГТаремиологи давно обратили внимание на то, что многие пословицы и поговорки самых различных народов семантически сходны (адекватны) между собой, а некоторые из них совпадают не только по содержанию, но и по своему внешнему оформлению.
В литературе термин адекватность употребляется как синоним термина моноэквивалентность. Ср.: адекватное (от лат. adequatus -приравненный, равный), соответствующее, верное, точное [Сов. энц. ел.: 22]; эквивалент (от позднелат. aequivalens - равнозначный, равноценный) предмет или количество, равноценные, равнозначные, или соответствующие в каком-либо отношении другим и могущие служить им выражением или заменой [там же: 1529].
Тема адекватности паремий была объектом исследования ученых разных стран. Особенно много внимания этой проблеме уделено в Финляндии и прибалтийских странах. Еще к XVII в. относятся, например, первые высказывания относительно латышских пословиц, имеющих сходство с пословицами эстонского языка [Hupel 1777: 157 - 158]. Сведения о сходстве латышских пословиц и поговорок с паремиями других народов и попытки охарактеризовать уникалии встречаются в публикациях XIX века [Bergmann 1838: 106 - 108; Kohl 1841: 113]. Проблема сходства паремий разных народов затронута также в трудах исследователей начала XX в. (П.Шмит, Я.Лаутенбах) [Кокаре 1978: 18 - 20]. Позже М. Кууси, К. Григас, Э. Кокаре посвятили изучению этого вопроса целый ряд работ, в том числе монографии [Кокаре 1978, Григас 1987].
В отечественной науке ХХв., в конце XIX в. в сравнительном плане начали рассматриваться русские пословицы и поговорки
[Гольшух 1888, Тимошенко 1897]. Объектом сравнения в сборнике
И.Гольшух были паремии русского, французского и немецкого
языков. И. Тимошенко, сравнивая русские паремии с пословицами и
поговорками западноевропейских народов, опирался на сочинения
философов древности, в которых сохранились сентенции,
проявляющие адекватность с исходным материалом. Проблемой
национального и интернационального в паремиях долгие годы
занимался Г.Л.Пермяков. Свои взгляды он изложил во многих
статьях, монографии [Пермяков 1978, Permyakov 1979]. Весьма
интересным и ценным является его сборник "Пословицы и
поговорки народов Востока", в котором паремии систематизированы
на основе логико-семиотических категорий [Пермяков 1979]. Книга
посвящена описанию смысловой структуры пословиц,
рассматриваемых в двух аспектах — как знаки и модели логических ситуаций и как образные тексты. В результате изложения становится понятной "грамматика пословичной мудрости", т.е. логическая система, организующая пословичное богатство народов. Центральную часть книги составляет собрание пословиц, иллюстрирующее основные идеи автора. В сборнике представлено около двенадцати тысяч пословиц и поговорок [Пермяков 1979]. Этот принцип заложен в основу типологического указателя английских пословиц, составленного А.В.Куниным.
Интересен своим сравнительным материалом и сборник Ц.Б.Будаева "Адекватные пословицы и поговорки разных народов" (Улан-Удэ, 1962). В языкознании имеется много исследований, посвященных различным аспектам сопоставительной типологии (Е.Д. Поливанов, Л.В. Щерба, В.Д. Аракин, А.И. Смирницкий, В.Г. Гак и др.). Проблемы языковой номинации рассматриваются в трудах многих лингвистов (Ю.Д. Апресян, В.Н. Телия, Б.А. Серебренников, Т.В. Цивьян и др.). Издано немало двуязычных словарей, сборников
6 пословиц, поговорок, фразеологизмов, в том числе англо-русских, русско-английских (А.В.Кунин, М. Дубровин, М.В.Буковская, И.С. Кузьмин). Они в основном предназначены для учебных целей, и потому во вступительных статьях авторы ограничиваются сообщением сведений о характере словарных статей, о принципах их составления. В некоторых словарях вступительные статьи вообще отсутствуют. Объем известных нам словарей и сборников тоже сравнительно небольшой (преимущественно от 300, 350, до 1000 единиц паремий).
В последнее время все большее внимание уделяется этнолингвистике, лингвокультурологии, лингвофольклористике. Если раньше ученых интересовало преимущественно то, как устроен язык сам по себе, то теперь на первый план выдвинулись вопросы о том, как язык связан с миром человека, в какой мере человек зависит от языка, каким образом ситуация общения определяет выбор языковых средств [Карасик 2004]. В связи с этим вполне естественно обращение ученых к паремиям, основанным на многовековом жизненном опыте носителей того или иного языка, и тем самым имеющим большое познавательное значение. В работе Л.В. Савенковой, например, рассмотрены семантические и культурологические аспекты русской паремиологии [Савенкова 2002]. В монографии Г.Д. Сидорковой изучены вопросы прагматики паремий, т.е. пословицы и поговорки рассмотрены как речевые действия [Сидоркова 1999]. Вопросам синтаксиса и поэтики русских пословиц посвящена книга З.К. Тарланова (1999). Особый интерес вызывают исследования сравнительно-сопоставительного характера (Е.В. Иванова, В.И. Карасик, И.В.Палашевская, представители курской лингвофольклористической школы во главе с А.Т. Хроленко), работы, в которых освещаются проблемы типологии [Шафиков 1996, 1998, 2000, Хайруллина 2000, Чанышева 2004].
В то же время, в целом можно констатировать отсутствие отдельных работ, которые были бы специально посвящены изучению интересующей диссертанта темы. В сравнительном плане особенно мало изучены башкирские пословицы, хотя некоторые начинания в этой области и были. Дж.Г. Киекбаев в одной из своих работ писал о том, что в составе пословиц башкирского языка выделяются три группы: 1) пословицы, "общие для многих народов, т.е. пословицы общечеловеческого характера" (например, латинские, венгерские, финские, коми-зырянские и русские пословицы); 2) башкирские пословицы, общие с пословицами родственных языков (например, образцы из современного азербайджанского, татарского, туркменского, узбекского, уйгурского, ойротского языков); 3) "пословицы, возникшие на основе башкирского языка" (паремии, в которых ярко выражены этнографические реалии). Выделяя исконные пословицы в отдельную группу, Дж.Г. Киекбаев отмечает сложность проблемы выявления специфических для башкирского языка пословиц и говорит о необходимости сравнительного изучения пословиц разных языков [Киекбаев 1966: 233-236]. Проблема адекватности башкирских пословиц и поговорок в системе паремического творчества тюркских народов в порядке постановки вопроса рассматривалась Ф.А.Надршиной. Ее исследования показали, что в пословичном репертуаре башкирского народа сохранился обширный общетюркский пласт и адекватность пословиц главным образом обусловлена генетическими связями [Надршина 1976: 107-102].
Создана определенная база для сравнительного изучения башкирских паремий с пословицами русского языка. Словари, составленные З.Г.Ураксиным, Ф.А.Надршиной и Х.Г.Юсуповым [Ураксин 1975], а также И.Гариповым [Гарипов 1994] содержат в себе ценнейшие образцы башкирско-русских пословичных параллелей.
Весьма интересные исследования в сравнительном плане провели Д.И.Хизбуллина (1999), З.М.Раемгужина (1999), Р.А.Латыпова (2003) и Г.Р.Даукаева (2004).
Актуальность избранной темы определяется прежде всего недостаточной изученностью башкирских пословиц, особенно в сопоставительном плане. Духовные потребности современного общества, основанные на органичном симбиозе общечеловеческих и национальных духовных ценностей, обусловливают возрастающий интерес научной мысли к проблеме диалога культур и установлению общих концептов, характеризующих все человеческие культуры. Это относится, в частности, к национальным духовным ценностям башкирского народа, отраженным в фольклоре в виде паремий и имеющим соответствие в других культурах. Сопоставительное изучение языка паремий, то есть исследования конструкций, образов и смыслов, свойственные этому жанру, имеет большое значение для постижения народной психологии. Разумеется, решение подобных крупных междисциплинарных проблем требует усилий многих исследователей.
Цель исследования. Цель работы заключается в сопоставительном описании пословиц-эквивалентов в башкирском, русском и английском языках для установления черт межъязыкового сходства и различия.
Данная цель конкретизируется решением следующих задач:
выявление корпуса семантически эквивалентных пословиц и поговорок в изучаемых языках;
определение типов межъязыковых соответствий в паремиях;
выявление роли историко-этнографических реалий, определяющих национальную специфику паремий в языках сравнения;
- определение роли лексических компонентов, отражающих мир
человека и природы, в формировании пословичной картины мира;
- сопоставление внутренней формы эквивалентных паремий через образы, лежащие в основе паремических номинаций разных языков;
описание синтаксических конструкций, характеризующих паремии в языках сравнения.
Объектом исследования послужили эквивалентные паремии башкирского, русского и английского языков, выделенные в силу полного или частичного сходства семантики и внутренней формы.
Материал исследования. В качестве языка-эталона
используются башкирские пословицы, которые служат исходным
материалом для установления списков семантически сходных
паремий в русском языке. Эквивалентность между башкирским и
русским языками, с одной стороны, и английским языком, с другой
стороны, устанавливается изучением материала по двуязычным
русско-английским словарям и сборникам пословиц и поговорок (см.
списки источников), а также сравнением полученных данных с
материалом, извлеченным из Р.Фергюсон, а также из книг
Ф.А.Надршиной "Башкирское народное творчество: Пословицы и поговорки" (Уфа: 1980, 1993; на башк. и русск.яз.) Картотеку исследования составили 606 (с вариантами - 820) башкирских паремий, 606 русских (с вариантами - 824) и 606 английских (с вариантами - 682) паремий.
Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые в сравнительно-сопоставительном плане рассматриваются пословицы и поговорки трех разноструктурных языков в свете проблем типологии языков, лингвокультурологии и фольклористики. Установление национально специфического компонента в языке сравнения осуществляется на основе изучения отраженных в паремиях культурологических реалий, характеризующих жизнь и
духовный мир носителей башкирского, русского и английского языков.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что данная диссертация представляет собой вклад в сравнительную типологию языков и сравнительную паремиологию. Кроме того, выявление общего и специфического в паремиях языков разных культур способствует дальнейшей разработке важной проблемы интернационального и национального в фольклоре.
Практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут найти применение в практике вузовского и школьного преподавания английского, башкирского и русского языков, в составлении словарей (изданный автором «Башкирско-англо-русский словарь адекватных пословиц и поговорок» ныне успешно применяется в учебной и переводческой деятельности). Результаты исследования могут также найти применение в общих и специальных курсах по лексической типологии языков и сравнительной паремиологии.
Методологической основой работы послужили исследования Ю.Д.Апресяна, Н.Д.Арутюновой, Ш.Балли, Н.Барли, Е.М.Верещагина, В.фон Гумбольдта, В.Г.Гака, А.Дандиса, В.И.Карасика, Э.Я.Кокаре, В.Г.Костомарова, Е.С.Кубряковой, В.А.Масловой, Ф.А.Надршиной, Г.Л.Пермякова, В.И.Постоваловой, Ю.П.Солодуба, А.Тейлора, В.Н.Телия, А.А.Уфимцевой, З.Г.Ураксина, Р.Х.Хайруллиной, З.З.Чанышевой, С.Г.Шафикова и др.
Методы исследования. В диссертации применялись следующие методы: описательный метод, типологический метод, метод количественного анализа.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Пословицы и поговорки — универсальные явления естественных языков и фольклора, дающие уникальный материал
11 для исследования законов вербальной коммуникации. Представляя определенный пласт культуры определенного лингвокультурного социума, они являются неотъемлемой частью национальной языковой картины мира и обладают важным лингвокультурологическим потенциалом, что позволяет использовать их в качестве надежного источника для проведения исследований сопоставительного плана.
2. В паремическом фонде языков сравнения наличествуют как
универсальные, так и уникальные образы, представленные
внутренние формы пословиц и поговорок.
3. В паремическом фонде языков сравнения наличествуют
разные типы семантически эквивалентных пословиц и поговорок, в
частности, моноэквиваленты и семантические соответствия, а также
семантически уникальные паремии.
4. В центре пословичной картины мира всех языков находится
человек, то есть его духовный потенциал, метафорически
осмысленный с помощью образов, связанных с окружающей средой
(животным и растительным миром).
Апробация работы. Основные положения диссертации были
изложены автором на Международной конференции «Евразийство:
историко-культурное наследие и перспективы развития» (Уфа, 2002);
Международной научно-практической конференции «Развитие
социально-экономического и культурного сотрудничества
Башкортостана и Украины» (Уфа, 2003); региональной научно-практической конференции «Первые Лазаревские чтения» (Челябинск, 2001); Международной научной конференции студентов и аспирантов «Антропоцентрические парадигмы современной филологии» (Уфа, 2003); Международной научно-практической конференции «Общество как образовательная система» (Уфа, 2003); научно-методической конференции «Лингво-методические проблемы обучения иностранным языкам в вузе» (Уфа, 2003). Содержание работы отражено в 15
публикациях, в т.ч. в «Башкирско-англо-русском словаре адекватных пословиц и поговорок» (Уфа: Китап, 2002. 160с, в соавторстве). Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры английского языка факультета романо-германской филологии Башкирского государственного университета.
Структура работы. Диссертация включает введение, три главы, заключение, список литературы и приложение.
Во введении обосновываетя актуальность темы диссертации, ее научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность полученных результатов, указываются избранные методы анализа, предмет исследования, определяются цель и содержание поставленных задач, формулируются положения, выносимые на защиту, анализируется состояние изученности проблемы эквивалентности паремий в зарубежной и отечественной лингвистике.
Первая глава "Эквивалентная и безэквивалентная лексика в
паремическом фонде башкирского, русского и английского языков" -
теоретическая; она посвящена рассмотрению проблемы
эквивалентности паремий в языках сравнения, определению типов соответствия, а также характеристике паремий, в которых проявляется национально-культурная специфика на уровне составляющих элементов, или на уровне когнитивных структур, лежащих в их основе, объясняются причины существования паремиологических эквивалентов в языках разной структуры. Рассмотрены также вопросы терминологии и жанровой классификации паремий.
Во второй главе, названной "Картина мира в паремиях", рассматривается понятие "картина мира", выделяются и анализируются семантические группы эквивалентных и сходных паремий макрополя "Человек" (личностные качества, духовный мир, поведенческие нормы); животный и растительный мир, перенесенный
в сферу человеческой жизни.
Третья глава посвящена изучению синтаксического строя паремий изучаемых языков. Заключение содержит общие выводы проведенного исследования. Список использованной литературы включает в себя 189 наименований работ. Приложение "Краткий словарь башкирско-англо-русских пословиц-эквивалентов" содержит 275 паремий.
Основные признаки пословиц, поговорок и фразеологизмов
Несмотря на наличие большого количества научной литературы по паремиологии, среди ученых нет единого мнения в определении жанровой природы пословиц и поговорок, имеются некоторые "разночтения" и в области терминологии. Последнее касается прежде всего таких понятий как паремия, паремика. Соответствующие термины, часто встречающиеся в трудах исследователей XIX, начала XX в. (И.Коль, И.Тимошенко, Я.Лаутенбах и др.), в прошлом столетии почти не применялись. В научный оборот вместо термина паремика (от греческого слова paroimia - изречение, краткое и меткое выражение отдельных мыслей. В первоначальном значении -чтение притч из Святого Писания, произносимое в церкви на вечернем богослужении накануне праздников. Книги, содержащие притчи, назывались паремионниками [Пазяк 1993: 181]) был введен термин афористическое творчество, что нашло яркое отражение в коллективном труде "Русское народное поэтическое творчество" (т.И, кн.1, изд. АН СССР, 1955. С.505). По справедливому утверждению мордовского паремиолога К.Т. Самородова, афористичность является одним из основных признаков паремики, но не определяющим ее. Она относится только к видам изречений (пословицам, присловьям и загадкам), а не к речениям (идиомам и др. видам фразеологизмов, которые не являются высказываниями, а только характерными для данного языка выразительными оборотами речи без своей предикативной и жанровой формы [Самородов 1959: 2 - 276]. Поэтому вполне естественно то, что термин паремия, начиная с 60 - 70-х годов снова стал фигурировать на страницах научных изданий. Правда, одни исследователи расширяли границы термина, включая в его экстенсионал, кроме пословиц и поговорок, все прочие брахилогизмы: загадки, задачи, приметы, а также анекдоты, басни, даже сказки [Пермяков 1975: 247-254]. Другие исследователи, например, Э.Я.Кокаре, ограничивают паремии, включая сюда только пословицы, поговорки, идиомы и другие фразеологизмы [Кокаре 1978: 5]. В целом, в современной науке паремия означает то же, что и пословица в широком значении слова. Эту точку зрения разделяет и автор настоящей диссертации.
В научных трудах существует множество дефиниций пословиц. В современном башкирском языке пословица обозначается термином мэкэл, словом арабского происхождения, которое переводится как "уместно сказанное слово". В народе пословицу часто называли и называют борощолар hy?e "слово древних" (ср. название сборника башкирских пословиц, вышедшего в 1924 г. в Москве: "Боронголарзыц пу?зэре" "Слова древних") [Вильданов 1924].
По определению А.Н.Киреева, "мэтсэл" (пословица) - краткое, образное предложение дидактического содержания, в котором заключен (обобщен) большой жизненный опыт народа [Киреев 1981: 156].
Поговорка в башкирском языке обозначается термином "эйтем". В отличие от пословицы, которая вводится в речь как меткое законченное изречение с обобщающим значением, часто дидактического характера, поговорка не содержит обобщающего значения, ярко выраженного дидактического смысла, а образно, в большинстве случаев иносказательно, определяет предмет или явление [Надршина 1983: 5]. Сравните, например, речения о непредусмотрительности человека. И?ел курмэй итек сискэн "Не увидев реку Идель, сапоги снял"; Атын урлаткас, азбарын биклэгэн "Конь украден - он конюшню закрыл". Ср. семантические эквиваленты в других языках: русск. После пожара да за водой; англ. То lock the stable-door after the horse is stolen "Закрыть конюшню после того, как лошадь украдена" (эквивалентна с башк. поговоркой не только по семантике, но и по внутренней форме); или, например, выражения, употребляемые, когда нужно высказать мысль о сходстве двух или многих людей: башк. Hi ehe лд/бemэhe лэ бер сыбыктан кыуылыган " Оба, обе/все одним прутиком биты". Ср. русск. Из одной плахи вытесаны; Одного поля ягоды; Из одного теста сделаны; Одним миром мазаны; англ. All are jarred with the same brush "Одной и той же кистью мазаны".
Исследователи отмечают близость, взаимопереходимость пословиц и поговорок, а также фразеологизмов, например, поговорка Не увидев Идель, сапоги снял изменением формы одного глагола превращается в пословицу: Изел курмэй, итек сисмэ "Не снимай сапог, пока не увидел Идель". Инфинитив преобразует пословицу в фразеологическую единицу: Изел щрмэй итек сисеу "снимать сапоги, прежде чем увидеть Идель". Подобные примеры обнаруживаются в паремическом фонде любого языка, например, в русском: За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь, Гоняться за двумя зайцами, ситуативно: кто-то гонится за двумя зайцами и т.п.
В русской паремиологии относительно пословиц и поговорок широко известно определение В.И.Даля: "Пословица — коротенькая притча ... . Это суждение, приговор, поучение, высказывание обиняком и пущенное в оборот, под чеканом народности. Пословица — обиняк, с приложением к делу, понятый и принятый всеми ... . Поговорка — окольное выражение, переносная речь, постоянное иносказание, обиняк, способ выражения, но без притчи, без суждения, заключения" [Даль 1997: 10-11].
Моноэквивалентные пословицы и поговорки
В моноэквивалентных пословицах и поговорках проявляется наибольшая степень межъязыковой общности: тождество образов (внутренней формы) и смысловое тождество. Количество моноэквивалентных пословиц составляет 109 (17,99% от общего числа: 606). Ср. следующие примеры: башк. Атакы ниндэй, уланы шундай "Каков отец, таков и сын"; русск. Каков батька, таков и сын; англ. Like father, like son "Каков отец, таков и сын"; вариант башк.: Amahbina kapan балаЫг "По отцу и дите" почти идентичен с пословицей Amahbi ниндэй, уланы шундай, но определенный нюанс в содержании все же имеется: не конкретизирован пол.
Башк. Балапы таба белгэс, бага ла бел "Умел дите родить, умей и воспитать"; русск. Умел дите родить, умей и научить; англ. A child thafs born must be kept "Ребенок, который был рожден, должен быть и воспитан".
Башк. Бал тэмле лэ, корт саца "Сладок мед, да пчелки жалятся"; русск. Сладок мед, да пчелки жалятся; англ. Honey is sweet, but the bee stings "Мед сладок, да пчелка жалится".
Башк. Балык башынан серей "Рыба гниет с головы"; русск. "Рыба от головы тухнет"; англ. Fish begins to stink at the head "Рыба с головы начинает пахнуть" (то есть "разложение общества начинается сверху").
Эти пословицы, известные в творчестве многих народов, иногда рассматриваются как буквальный перевод с греческого [Тимошенко 1897: 165], что не бесспорно. Скорее всего здесь имеет место типологическое сходство.
Башк. Эт врвр, каруан йврвр "Собака лает, а караван проходит"; русск. Собака лает, ветер носит , англ. Dogs bark, but the karavan goes on "Собаки лают, а караван идет"; в башкирском языке чаще употребляется другой вариант пословицы: Эт врвр, буре йврвр "Собака лает, волк гуляет"; англ. A dog is barking, a wolf is walking "Собака лает, волк гуляет" (о высказывании, которое воспринимают как нелепое, обидное или несоответствующее действительности [Островская 2002: 350]. Пословицы с компонентом "караван", по-видимому, вошли в репертуар через контактные связи с восточными народами. Башк. Карга кузен карга сукымай "Ворона вороне глаз не выклюет"; русск. Ворон ворону глаз не выклюет; англ. Crows do not pick crows eyes "Вороны воронам глаза не выклюют". Эти древние пословицы, имеющие широкий ареал распространения, зафиксированы в сочинении грамматика 5 в. Макробия [Тимошенко 1897: 148]. В английском языке известен вариант, в котором внутренняя форма несколько другая, хотя и соотносимая с образом вороны: Hawks will not pick hawks eyes "Ястреб ястребу глаз не выклюет" (значение: "люди одной породы (обычно негодяи, мошенники и т.п.), действующие заодно, не причинят друг другу вреда) [Островская 2002: 63].
Башк. Кул кулды йыуа "Рука руку моет"; русск. Рука руку моет; англ. One hand washes another доел. "Одна рука моет другую". Эти пословицы, согласно данным научной литературы, приписываются древнему писателю Епихарму, представителю дорическо-сицилийской комедии, жившему за 500 лет до н.э. Латинская версия Manus тапит lavat изречения встречается у писателей более позднего времени (1 в.н.э.) Сенеки и Петрония, в том же смысле (услуга за услугу), что и сейчас.
Башк. Ни cdchdri, шуны урырпыц "Что посеешь, то и пожнешь"; русск. Что посеешь, то и пожнешь; англ. As you sow, so shall you reap "Как посеешь, так и пожнешь". Данные пословицы зафиксированы в трудах древнейших авторов — Платона и Аристотеля, позднее у византийского писателя М.Глики, а также у паремиографов Григория Кипрского и Макария, латинскую версию дает Цицерон: Ut sementem fecevis, ita metes.
Приведенные пословицы носителей башкирского, русского и английского языков моноэквивалентны паремиям многих других народов. Вероятно, они имеют литературное происхождение и перешли в европейские языки как переводы с греческого или латинского. С другой стороны, это утверждение отнюдь не бесспорно, ибо сейчас практически невозможно сказать, были ли пословицы известных авторов сугубо индивидуальными творениями, или первыми письменными фиксациями уже бытовавших в народе паремий, или же самый ранний из дошедших до нас вариантов был результатом нововведений на более старой основе. Примечательно то, что почти ни в одной из паремий, приведенных в публикации И.Е.Тимошенко, нет оттенка книжности. Видимо, они являются ранними письменными фиксациями уже бытовавших в народе пословиц.
Определение понятия "картина мира"
Термин "картина мира" применительно к физическому миру впервые был употреблен физиком В.Герцем [Шафиков 2000: 9], относительно к философии и логике - Л.Виттенштейном. В антропологию, семиотику, а следовательно, и в лингвистику термин был введен Л.Вайсгербером.
В.Руднев определяет "картину мира" как "систему интуитивных представлений о реальности" [Новикова, Черемисина 2000: 40]. Р.Редфильд трактует термин "картина мира (world-view) как систему представлений о мире в целом, о месте человека в нем и о вытекающих отсюда взаимоотношениях человека с действительностью [Гребенникова 2004: 26]. В.И.Постовалова определяет картину мира как глобальный образ мира, лежащий в основе мировидения человека, репрезентирующего сущностные свойства мира в понимании человека в результате его духовной деятельности [1988: 21]. "Картина мира - это не зеркальное отражение мира, а всегда есть некоторая интерпретация [Там же: 29].
Особое место среди картин мира принадлежит языковой картине мира, покрывающей во многом все сферы человеческого знания. Языковая картина мира оказывается в системе различных картин мира наиболее долговечной, устойчивой, во многом (разумеется, лишь на том или ином временном срезе) стандартной, ибо "воспризводимы" именно стандартные единицы языка, ставшие узуальными. "Отражая мир, в его бесконечном многообразии и целостности языковая картина мира указывает на составляющие картины, их состояние, положение, то есть связи по отношению друг другу" [Иванова 2002: 14]. В языковой картине мира диалектически взаимосвязаны объективные и субъективные моменты отражения мира. Коллективные представления являются ее фундаменьальной частью [Колшанский 175; Карасик 2004: 88-89, 224].
Вопросы языковой картины мира в рамках культурно-философского подхода рассмотрены в исследованиях О.А.Корнилова [Корнилов 2000], в этнокультурном, лингвокультурном планах — Р.Х.Хайруллиной [2000], З.З.Чанышевой [2005] и др. В целом параметры картины мира определяются учеными с самых разных точек зрения. Эти точки зрения соприкасаются в том, что картина мира включает весь комплекс основных представлений о мире, при помощи которых человеческое сознание перерабатывает в упорядоченную картину мира хаотичный и разнородный поток восприятий и впечатлений [Гребенникова 2004: 27].
"Целостный образ мира ... реализуется как сумма теоретических (философско-научных), внетеоретических (религиозно-художественных) и донаучных форм познания [Шафиков 2000: 10].
Ряд работ лингвистов посвящен установлению соответствий/несоответствий между наивной и научной, научной и фольклорной картиной мира [Апресян 1995, Никитина, Урысон 2003 и др.].
Между разновидностями картины мира существуют сходства и различия, поскольку в каждой из них совершенно определенным образом членится мир, являющийся единой сущностью. Описание каждого из "миров" - объект отдельного исследования, что не входит в задачи данной работы. Картина же мира в паремиях языков сравнения рассматривается, как это принято в лингвистических исследованиях, в рамках языковой картины мира, соприкасаемой с фольклорной.
Каждый этнос обладает собственной уникальной и неповторимой культурой, которая включена во всемирную цепь культурных связей. Выявление историко-типологических схождений в языке и фольклоре народов, не связанных между собой тесным культурным взаимодействием, важно для понимания общих закономерностей художественного восприятия.
Пословицы башкирского языка
Простые предложения.
В системе пословичных изречений простые предложения являются, пожалуй, самыми распространенными. Они, как правило, состоят из подлежащего, сказуемого и одного-двух второстепенных членов, например: Бэлэкэй казан тиз кайнай "Маленький котел быстро закипает" (о вспыльчивом недалеком человеке). (ср. русск. Маленький горшок быстро вскипает; англ. A little pot is soon hot); Бэлэ яцгыз йврвмэй (ср. русск. Беда не ходит одна; англ. An evil chance seldom comes alone "Беда редко приходит одна"); Бер ялгандын койрогона iiKencehe йэбешер "Одна ложь прицепляется к хвосту другой [лжи]" (ср. русск. Одна ложь тянет за собой другую; англ. One lie makes many "Одна ложь порождает много лжи"); Ике йвзлв дустан дошман якшы "Лучше враг, чем лицемерный (двуличный) друг (букв. Чем двуличный друг, лучше враг;)" (ср. русск. Лукавых людей не имей за друзей; англ. False friends are worse than open enemies "Коварный друг хуже открытого врага"). Встречаются конструкции, состоящие только из подлежащего и сказуемого. Например: Донья -даръя "Мир - море"; Донья - фани "Мир - бренен"; Квтэсэк - етэсэк "Ожидаемое - придет"; Йэн - $эзиз "Душа - дорога" (знаки препинания интонационные); Береклектэ - тереклек "В единстве -житие" (ср. русск. В единстве - сила; англ. There is a safety in numbers "Безопасность в количестве"); Вакыт - алтын / akca "Время - золто / деньги" (ср. русск. Время — деньги=англ. Time is money).
Сложные предложения.
Конструкции, выраженные в форме сложных предложений, также репрезентативны в паремическом фонде. Сложные предложения (сложно-сочиненные, сложно-подчиненные) отличаются тем, что редко состоят более, чем из двух простых предложений (за исключением изречений, восходящих к творчеству сэсэнов). Сложносочиненные предложения Эт орер — буре йервр "Собака лает — волк гуляет". Вар. Эт врвр — каруап йврвр "Собака лает — караван идет" (ср. русск. Собака лает — ветер носит; англ. The dogs bark, but the caravan goes on "Собаки лают — караван идет");
Бал тэмле лэ, корт саца "Мед сладок, да пчелка жалится" (ср. русск. Видит око, да зуб неймет; англ. Honey is sweet but the bee stings "Мед сладок, да пчелка ужалить может");
Карак каракты кузенэн таный, буре бурене эзенэн таный "Вор вора по глазам узнает, волк волка по следам узнает" (ср. русск. Рыбак рыбака видит издалека (выражена простым предложением); англ. A thief knows a thief as a wolf knows a wolf "Вор узнает вора, как волк узнает волка").
Сложноподчиненные предложения. Конструкции, содержащие придаточные предложения в составе башкирских паремий представлены следующими типами: 1) придаточное предложение подлежащее: Кем эшлэмэй, шул ашамай "Кто не работает, тот не ест"; 2) определительное придаточное предложение: Кемдец эше бар, шуныц ашы бар "У кого есть работа, у того есть еда"; 3) дополнительное придаточное предложение: Донъяны кыу баскандан вйржкэ ни кащы? Букв. "От того, что мир затоплен (затопится) водой, что за горе утке?" 4) придаточное предложение места: Алщы тэгэрмэс кащан тэгэрлэкэ, арты ла шупан тэгэрлэй "Откуда катятся передние колеса, оттуда катятся и задние"; 5) придаточное предложение времени: Баш киткэпдэ, каш кащыкы булмай, букв. "Когда голова уходит (в смысле голове угрожает опасность), о бровях не думаешь"; 6) придаточное предложение цели: Ьэйбэт дусыц булкын всей, у?ен Ьэйбэт дуд була бел, букв. "Чтобы [у тебя] был хороший друг, сам научись быть хорошим другом"; 7) придаточное предложение причины: У?ецде кэр вакыт мактацан кешегэ ышанма: ул йэ намыспы?, йэ акылпы? "Не верь тому, кто постоянно хвалит тебя: он или бессовестен, или глуп"; 8) придаточное предложение меры и степени: Йе? тапкыр ишетеугэ кара анда, бер тапкыр у? ку?ец менэн куреу якшырак "Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать"; 9) придаточное условное предложение: Кедэ?( калын булка, дудтар табыла "Был бы карман полон, друзья найдутся"; 10) придаточное уступительное предложение: Ауы ы кыйыш булка ла, бай балакы квйлэкен "Хоть и рот кривой, пусть говорит дитя богача";
