Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Модальность как феномен лингвистики 16
1.1. История изучения модальности в русском и тюркском языкознании 16
1.2. Теоретическая концепция модальности 38
1.3. Виды модальности в турецком языке 54
Глава II. Лексико-синтаксический способ выражения модальности в турецком и чувашском языках 72
2.1. Модальные слова, выражающие утверждение, подтверждение и отрицание 72
2.2. Модальные слова, выражающие значение долженствования, необходимости 98
2.3. Модальные слова со значением предположения, неопределенности, неуверенности, сомнения 104
2.4. Модальные слова со значениями возможности, невозможности 125
Глава III. Определение понятия «аналитическая конструкция» 135
3.1. Модально-аналитические конструкции в турецком языке 138
3.2. Конструкция тйткйп+ol+maz, выражающая невозможность совершения действия 139
3.3. Конструкция mumkiinAazim+ol+ur (причастная форма настоящего времени) 140
3.4. Конструкция lazim/liizum(lu) + ol+an (причастие с относительным временным значением) 140
3.5. Конструкция тйткйп+ol+dik + афф. связка + kadar, обозначающая количество, степень, меру чего-либо 141
3.6. Конструкция mumktin/imkan(i)/gerek+ol+ma (отриц. форма) +у (спирант) +ап (причастие настоящего времени), выражающая невозможность совершения действия 141
3.7. Конструкция тйткйп+оі+асак (причастие будущего времени), обозначающая долженствование или потенциальную возможность 142
3.8. Конструкция madem(ki)+ol+mu (причастие прошедшего времени), передающая степень вероятности совершившегося действия, семантику возможности 142
3.9. Формы на -уor; -di 142
3.10. Турецкая конструкция в модальном значении предположения, необходимости и возможности 145
3.11. Объективная невозможность совершения действия 152
3.12. Объективная возможность совершения действия 158
3.13. Объективная ненужность, излишность, бесполезность, несомненность, очевидность совершения действия 162
3.14. Турецкая конструкция«+ infinitive» в модальном значении предположения, вероятности 167
3.2. Модальные аналитические конструкции в чувашском языке 170
Заключение 202
Список использованной литературы 209
Справочная литература 225
Источники иллюстративного материала 227
Сокращения названий словарей 229
- История изучения модальности в русском и тюркском языкознании
- Теоретическая концепция модальности
- Модальные слова, выражающие утверждение, подтверждение и отрицание
- Модально-аналитические конструкции в турецком языке
Введение к работе
доцент А.М. Иванова
Реферируемая работа посвящена изучению категории модальности в двух родственных языках – турецком и чувашском, в которых средствами выражения модального значения являются специальные слова и грамматические конструкции с модальной семантикой.
Актуальность исследования. Модальность является одной из наиболее часто обсуждаемых тем в работах последних лет как в отечественной, так и в зарубежной лингвистике. Семантика модальности рассматривалась в рамках разных лингвистических парадигм и подходов – лексико-семантического (Е.В. Гулыга), семантико-синтаксического (Г.П. Немец, В.Н. Ярцева), контекстно-семантического (А.В. Бондарко, И.В. Прокофьева), коммуникативно-синтаксического (Н.Е. Петров), логического анализа языка (М.К. Сабанеева, Н.Д. Арутюнова), лингвистики текста (В.Г. Гак, Е.В. Клобуков), анализа диалога (Г.В. Колшанский, Е.И. Беляева), дискурс-анализа (М.В. Зайнуллин, М.М. Гухман, И.П. Распопов) и т.д. Модальные слова и конструкции, особым образом встраиваясь в структуру дискурса, обеспечивают полноценную речевую коммуникацию, сущность которой заключается в том, что пропозициональное содержание высказывания в дискурсивном пространстве отягощено эксплицитной или имплицитной модусной составляющей.
Объектом исследования являются модальные слова и конструкции в чувашском и турецком языках, предметом – строевые и функциональные характеристики модальных слов и конструкций.
Цель исследования – комплексное сопоставительно-типологическое описание модальных слов и аналитических конструкций с модальной семантикой в турецком и чувашском языках, выявление общего и особенного в их функционировании в дискурсе.
Конкретные задачи работы состоят в следующем:
1) систематизировать важнейшие теоретические положения, затрагивающие типичные свойства и основные аспекты проявления модальных отношений, включая такие вопросы, как представление общей категориальной сущности модальности, инвентаризация основных типов модальных значений;
2) проанализировать принципы выделения, состав и дифференциацию лексических средств выражения модальности;
3) описать корпус модальных слов на примерах в турецком и чувашском языках;
4) составить полный список аналитических конструкций, содержащих модальный квалификатор;
5) описать специфику семантики каждой модально-аналитической конструкции (МАК).
Теоретической основой диссертации послужили исследования отечественных и зарубежных лингвистов по общей и тюркской модальности и частным вопросам синтаксиса языков разных систем (В.Г. Адмони, Ш. Балли, А.В. Бондарко, В.В. Виноградова, Т.И. Дешериевой, Г.А. Золотовой, М.В. Зайнуллина, Г.В. Колшанского, Н.Е. Петрова, П.А. Леканта, В.З. Панфилова, Г.П. Немеца, А.М. Пешковского, В.С. Храковского, Л.С. Ермолаевой, П.А. Леканта, И.И. Мещанинова, М.Р. Федотова, М. Эргина, Н. Хаджиеминоглу, Т. Бангуоглу).
Материалом исследования послужили предложения и фрагменты текстов из художественных произведений современных турецких и чувашских писателей, а также данные толковых, двуязычных, этимологических и фразеологических словарей. Общий объем собранного материала составляет более 3000 примеров.
Основным методом исследования является сопоставительно-типологический, а также общенаучные методы наблюдения, обобщения и лингвистические методы контекстуального и компонентного анализа.
Научная новизна диссертации состоит в системном сопоставительно-типологическом анализе лексико-грамматических средств выражения модальности в турецком и чувашском языках, включая корпус специальных МАК, дифференцируемых по типу выражаемых ими значений.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что ее результаты могут быть использованы для дальнейших теоретических исследований различных видов модальности. Иллюстративный языковой материал может быть полезным для разработки теории языковых универсалий и уникалий.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования ее основных положений в речевой коммуникации, при составлении учебных пособий, практикумов, а также при разработке спецкурсов, посвященных проблеме модальности.
Соответствие содержания диссертации специальности, по которой она рекомендована к защите.
Представленная диссертационная работа является прикладным исследованием закономерностей функционирования модальности турецкого и чувашского языков.
Указанная область исследования соответствует формуле специальности 10.02.20 – Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание, по следующим указанным в паспорте определениям: «разработка и развитие языковедческой теории и методологии на основе изучения генетически связанных родственных языков и установления соотношения между родственными языками и описания их эволюции во времени и в пространстве»; «изучение структурных и функциональных свойств языков независимо от характера генетических отношений между ними»; «исследование и описание языка через его системное сравнение с другими языками с целью пояснения его специфичности»; «выявление различий между двумя сравниваемыми языками».
На защиту выносятся следующие положения:
-
Модальность как языковое явление охватывает систему языка в ее структурном, семантическом, лексическом, функционально-прагматическом и когнитивном аспектах. Системное описание семантики модальных слов представляет область модальной оценки, объединяющей модальные значения и оттенки, которые передают единый тип модальных отношений и обладают собственными единицами выражения.
-
МАК образуют сложную систему, состоящую из нескольких подсистем, которые имеют полевую структуру. Центр каждой подсистемы занимает конструкция с самой общей семантикой возможности, необходимости, вынужденности, желания, намерения, которая в разных контекстах может передавать все отдельные оттенки общей семантики. Периферию составляют аналитические конструкции с конкретными модальными значениями. Система характеризуется многозначностью единиц, которые своими вариантами могут входить в разные подсистемы. Внутри системы существуют синонимические и антонимические отношения.
-
В современном турецком и чувашском языках модальные значения передаются разноуровневыми языковыми средствами, значительную часть которых составляют лексико-грамматические средства. В современном турецком языке модальные слова и словосочетания являются более продуктивными, чем таковые в чувашском языке.
-
По типу грамматической формы первого компонента МАК представлены двумя структурными типами: причастными и инфинитивными. В турецком языке выделяются аналитические конструкции, основным компонентом которых выступает форма условного наклонения на -sa / - se. Конечным компонентом МАК являются именные и глагольные модальные предикаты.
Апробация работы. Содержание диссертационного исследования докладывалось на научно-практических конференциях ФГОУ ВПО «Чувашский государственный университет имени И.Н.Ульянова», Чувашского государственного института гуманитарных наук. Основные положения диссертации изложены в шести публикациях, в том числе в журнале, рекомендованном ВАК.
Структура исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, включающей 211 названий, и списка использованной художественной литературы.
История изучения модальности в русском и тюркском языкознании
Общие теоретические основы категории модальности в советской лингвистической науке разработаны академиком В.В.Виноградовым. Данное им определение модальности как категории, выражающей отношение сообщения к действительности, устанавливаемое с точки зрения говорящего лица [Виноградов, 1975:80], стало основополагающим в изучении этого важного и сложного вопроса. Модальность - постоянный признак любого предложения в любом языке. «Каждое предложение включает в себя, как существенный конструктивный признак, модальное значение, т.е. содержит в себе указание на отношение к действительности. Любое целостное выражение мысли, чувства, побуждения, отражая действительность в той или иной форме высказывания, облекается в одну из существующих интонационных схем предложения и выражает одно из тех синтаксических значений, которые в своей совокупности образуют категорию модальности» [Виноградов, 1947:41]. «Но предложений, в которых не было бы тем или иным способом выражено отношение содержания высказываемого к действительности, ни в одном языке не существует. Слово, словосочетание, группа словосочетаний — еще не предложение, им не присвоен тот языковой признак, которым указывается отношение заключающегося в них содержания к действительности. А это и есть модальность, и выражается она специальными структурными приемами, выработанными и устойчивыми в каждом данном языке» [Виноградов, 1958:54]. Аналогичного мнения придерживается Н.Г.Агазаде, который утверждает, что категория модальности является одним из компонентов языкового выражения категории предикативности, она уже по своему функциональному объему и подчиняется ей. [Агазаде, 1965:35]. Далее он считает, что именно эти категории придают предложению конкретность и актуальность основного средства общения [Агазаде, 1965:80]. Недостаточно изучен в советской лингвистике и вопрос о взаимоотношении модальных и эмоционально-экспрессивных отношений. Некоторые исследователи не отделяют их друг от друга, рассматривая как одно и то же явление, точнее, эмоционально-экспрессивные реакции человека на факты и явления действительности относят к числу модальных отношений. Н.Е.Петров, специально изучавший состав и функции модальных слов в якутском языке, находит, что под отношением сообщения к действительности, устанавливаемым говорящим, понимается и выражение эмоционального чувства реакции говорящего субъекта, а также эмоциональное освещение им содержания высказывания. Сюда он относит страх, ужас, злость, гнев, ненависть, жалость, нежность, ласку, любовь, восхищение, поощрение, похвалу, порицание, угрозу, возмущение, раздражение, раскаяние, сокрушение, сетование, пренебрежение, иронию, злорадство и другие эмоции, выражаемые в виде разных оттенков эмоциональной, морально-этической, эмоционально-волевой классификации высказывания при помощи служебных слов (модальных слов и частиц) и интонации [Петров, 1984: 37].
В.В.Виноградов выступает за необходимость четкого отграничения эмоциональных форм выражения реакций на действительность от модальной оценки отношения высказывания к действительности, хотя «обе эти сферы речевых явлений, в которых отражается реальная действительность в ее преломлении в общественном сознании людей находятся между собой в самом тесном взаимодействии» [Виноградов, 1950:49]. Безусловно, что эти два вида реакции человека на явления реального мира теснейшим образом связаны друг с другом. Человек, воспринимая окружающий его объективный мир, выражая свое отношение к нему, очень часто реагирует на познаваемое эмоционально, ибо «без «человеческих эмоций» никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины» [Коркина, 1970:25]. Связь между модальными и эмоционально-экспрессивными отношениями выражается в том, что они, имея каждое свои средства выражения, могут одновременно передаваться также через одни и те же лексико-грамматические средства (например, с помощью аффиксов, отдельных модальных слов и частиц). В якутском языке имеется глагольный аффикс -аахтаа с ярко выраженным эмоционально-экспрессивным значением уменьшительности и ласки, имеется значительная группа междометных слов, характерных для эмоциональной речи. Наряду с этим имеют место такие аффиксальные, т.е. морфологические формы и модальные слова, частицы, с помощью которых одновременно передаются как модальные, так и эмоционально-экспрессивные оттенки. Например, просительно-вежливая форма повелительного наклонения на -ыый совмещает в себе модальное значение побудительности и эмоциональный оттенок просьбы. Просительно-увещевательный вариант этого наклонения также выражает побудительную модальность, окрашенную эмоциональным оттенком настойчивой просьбы или просьбы с оттенком легкого укора.
Многие модальные слова и сочетания слов в якутском языке, служат для выражения различного рода эмоционально-модальных отношений {хата, эчи, хор, дъолго, му\Ъар, саатар, сатахха, кики, кыНыйыах, хомойуох uhim, кыкытыан икин и др.) [Петров, 1984:37].
Все это свидетельствует о чрезвычайно большой близости и непосредственном взаимодействии между этими двумя категориями. Однако рассмотрение их в качестве одной общей категории, растворение эмоционально-экспрессивных значений в числе модальных, видимо, все же неоправданно, потому что, каждая из этих категорий имеет свой круг значений и свои основные средства выражения в языке. С другой стороны, если они и очень тесно взаимодействуют друг с другом и выражаются иногда одними, и теми же лексико-грамматическими средствами, первым планом воспринимаются модальные отношения как рассудочно-оценочные, на котором могут накладываться, наслаиваться эмоционально - экспрессивные как аффективно-чувственные реакции человека. И поэтому они, хотя в этом случае и очень тесно примыкают друг к другу, переплетаются друг с другом, проходят в разных плоскостях [Коркина, 1970:26].
Круг модальных значений в языке нам представляется весьма обширным, несравненно более расчлененным и дифференцированным, чем круг модальных значений в логике, где отмечается всего три вида модальности (модальности возможности, действительности и необходимости). Обширный круг модальных отношений и значений имеет в каждом языке выработанные в нем специальные средства выражения. Среди этих способов ведущее место занимает морфологически выраженная передача модальности с помощью глагольных наклонений, т.е. когда показателем модальности выступает особое морфологическое оформление глагола, придающее ему определенное модальное значение. «Глагольные наклонения принято считать в качестве грамматической основы модальности, ибо они выражают модальность в наиболее абстрагированной и обобщенной форме как со стороны формы, так и со стороны содержания, тогда как лексические средства выражения модальности и по широте своих функций, и степени их грамматикализации составляют наиболее подвижную ее часть» [Никитевич, 1963:17].
Теоретическая концепция модальности
Термин «модальность» заимствован из формальной логики, выделяющей суждение возможности, действительности и необходимости. Однако трактовка модальности в современной лингвистике намного шире, чем в логике. Основным различительным признаком между логической и языковой трактовками модальности Б.Е. Арама и А.М.Шахнарович видят в том, что в логике модальность суждения определяется на основе характера связи между предметом и признаком, реально существующей в объективной действительности и отображаемой в высказывании, а языковая модальность - на основе его словесного оформления [Арама; Шахнарович, 1997:12-13]. Л.Михневич считает, что в языке находят отражение не только объективные процессы, происходящие в мире, но и субъективные состояния и психологические процессы, протекающие в человеке. Принятое в традиционной логике определение модальности и классификация суждений с точки зрения действительности, необходимости и возможности не могут помочь при определении лингвистического понятия модальности, ибо они не охватывают всей гаммы смысловых оттенков последней, которые находят свое выражение в языке [Михневич, 1986:15].
Проблема модальности - один из сложных и спорных вопросов современного языкознания. Содержательная сторона данной категории, вопрос о типах категориальных значений, о средствах выражения модальных отношений до сих пор остаются предметом дискуссий.
Анализ существующих точек зрения на модальность позволяет особо выделить два главных и конкурирующих между собой подхода: широкий и узкий. Как семантическую категорию широкого объема рассматривал модальность академик В.В.Виноградов, труды которого — «Современный русский язык. Грамматическое учение о слове» (1938), «Русский язык. Грамматическое учение о слове» (1947), «О категории модальности и модальных словах в русском языке» (1950) - стали теоретической основой современного понимания модальности в отечественном языкознании. Он не только очертил необходимый круг проблем, связанных с понятием модальных слов русского языка, но и дал их подробный анализ [Виноградов, 1938:551-556; 1947:725-744].
В.В.Виноградов широко трактует категорию модальности, включая в это понятие такие значения, как побудительность, повествовательность, вопросительность предложения, необходимость или возможность действия, желание, намерение, стремление его совершить, а также различные формы эмоционально-экспрессивного отношения субъекта к действию. Модальность - это и то, что сообщение «может мыслиться говорящим, как реальное, наличное в прошлом или настоящем, как реализующееся в будущем, как желательное, требуемое от кого-нибудь, как потенциальное, как недействительное и т.п.» [Виноградов, 1938:587]. При этом показал, как для выражения столь широкого диапазона модальных значений взаимодействуют языковые средства из разных уровней.
В западноевропейской лингвистике основоположником современной концепции модальности является Ш.Балли. По его мнению, модальность «психическая операция, производимая мыслящим субъектом над представлением, чувствами, памятью или воображением [Балли, 1955:137]. Считает, что любое высказывание внутренне или внешне делится на диктум и модус. Диктум отображает фактическое положение дел, объективную информацию о ситуации, модус выражает позицию говорящего по отношению к диктуму. Модус может быть слит с диктумом — имплицитный модус. Обособленный от диктума модус Ш.Балли называет эксплицитным [Балли, 1955:149].
Теоретическая глубина концепций В.В.Виноградова и Ш.Балли послужила причиной значительного продвижения в исследовании модальности. С одной стороны, в открытии ее все новых семантических граней, а с другой - в установлении все новых способов ее выражения. Н.Д.Арутюнова выделяет очень широкий круг модусных значений: модусы чувственного восприятия; модусы полагания (мнения), сомнения и допущения, истинностной оценки, знания, модусы незнания, сокрытия и безразличия, общей аксиологической оценки; модус психической реакции; модусы эмоционального состояния и отношения; модусы желания и волеизъявления, необходимости [Арутюнова, 1988: 109-152; 1999:411-424].
В тюркском языкознании наибольшее распространение получил «широкий» подход к пониманию модальности. Представители этого взгляда под модальностью понимают «отношение говорящего к действительности к содержанию речи, к собеседнику, к самому себе, к обстановке и к построению речи» [Закиев, 1963:52]. В число модальных типов значений включается также эмоционально-экспрессивная оценка сообщаемого.
По мнению якутоведа Н.Е.Петрова, модальность имеет богатое, разноплановое содержание. Им выделены следующие модальные отношения: 1) отношение говорящего к содержанию всего высказывания с точки зрения интеллектуальной оценки его достоверности. Сюда относятся различные оттенки характеристики достоверности сообщения. 2) Отношение говорящего к предикативному признаку высказывания, оценка характера ее осуществления, понимание, представление действия как совершившегося, совершаемого, возможности, желательного, необходимого и т.п. 3) Выражение эмоционального отношения, чувства, реакции говорящего субъекта, вызываемое общим обстоятельством, общей цепью мыслей, фактом высказывания с точки зрения и эмоционального освещения содержания высказывания. 4) Волевое отношение говорящего к своему собеседнику или к самому себе, с побуждением, приказанием, просьбой, настаиванием, а также с целью активизации и мобилизации его внимания. 5) Всевозможные стилистические и логические пояснения, уточнения оговорки относительно формы изложения речи и содержания излагаемого факта. 6) Отношение говорящего к целевой направленности речевого общения и т.п. [Петров, 1988:9-10].
Согласно противоположному — «узкому» - подходу, модальность считается грамматической категорией, характеризующей ту или иную степень реальности или нереальности содержания высказывания. Узкое понимание модальности развилось, как уже сказано, под влиянием логических положений. Сторонники этого подхода выделяют «объективную модальность, выражающую отношение высказывания к действительности в плане возможности, действительности или необходимости, и субъективную модальность, показывающую степень уверенности говорящего в достоверности высказываемого» [Арама, Шахнарович, 1997:14].
Некоторые языковеды возражают против включения функциональных типов предложения в понятие модальности. В.З.Панфилов считает, что «определение модальности как выражения целевой установки речи не может удовлетворить, т.к. один и тот же коммуникативный тип предложения может выражать различные значения модальности» [Панфилов, 1971:177].
По мнению Г.А.Золотовой, повествовательные, вопросительные и побудительные предложения не являются основными модальными типами предложений, ибо они не отличаются единством модальных значений. Деление предложений на повествовательные, побудительные и вопросительные основано на принципе коммуникативной целенаправленности, но не на модальном» [Золотова, 1973:145-146].
Модальные слова, выражающие утверждение, подтверждение и отрицание
Простые предложения с утвердительной модальностью выражаются в турецком языке при помощи лексических, грамматических и синтаксических средств, а также интонационно такое действие или состояние, реальность которого безусловна по мнению говорящего. Утвердительные предложения могут быть двух разновидностей: 1) утвердительный ответ на вопрос: Siz ті yazacaksiniz? — Evet Вы напишете? - Да ( Я напишу ); 2) утверждение чего-либо безотносительно к вопросу: Hakikaten, giizel manzara Действительно, красивый вид .
Утвердительные предложения, которые являются ответом на вопрос, могут выражаться одним утвердительным словом: evet да , gerqekten воистину , iiphesiz несомненно , hakikaten действительно , рекі очень хорошо , hayhay да, да , tabii естественно , mutlaka непременно , muhakkak несомненно , elbette обязательно , behemehal во что бы то ни стало , vallahi ей-богу , tamamiyla вполне , tamam ладно , iyi хорошо , например: Arkadainiz gelecek ті? - Hay hay\ [TS, 1998:475] Ваш товарищ приедет? — Да, да ; Kardeiniz gitmek istemeyecek ті? - Elbette Ваш брат захочет пойти? -Конечно . Указанные утвердительные слова могут входить в состав утвердительных предложений, состоящих из нескольких членов, например: Kardeiniz gitti ті? - Evet, kardeim gitti Ваш брат ушел? - Да, мой брат ушел . В том случае, когда ответ состоит из одного утвердительного слова, имеет место эллипсис основной части утвердительного предложения, содержание которого выражено в вопросе. Утвердительная модальность может передаваться не только отдельным словом, но и словосочетанием, например: ba iisttine так точно , пе olursa olsun во что бы то ни стало и пр.
Утвердительная модальность может выражаться грамматически с помощью модального аффикса -dir, присоединяемого к сказуемым предложений, выраженным спрягаемыми глагольными формами изъявительного, долженствовательного или желательного наклонения.
Предложения с модальностью на -dir выражают утверждение, уверенность в совершении действия.
Утвердительная модальность выражается также синтаксическими средствами при помощи вопросительной или отрицательно- вопросительной формы настоящего- будущего времени на —Аг или прошедшего категорического времени на —DI: Ben опи tanimaz miyim? (ben опи док іуі taniyorum) Разве я его не знаю? (Я очень хорошо его знаю) ; Etegini деке деке fanild da yirtildi ті ... Потянув за подол, {конечно) порвали и нижнюю рубашку... ;
Утвердительная модальность иногда передается через двойное отрицание, что в турецком языке может указывать на «подчеркнутый положительный смысл» [Кононов, 1956:497]. Утвердительная модальность может выражаться посредством отрицательного слова уок или hayir нет в начале предложения, сказуемое которого находится в утвердительной форме: Yok, dogrusu іуі adam, кіт de derse dersin Нет, действительно хороший человек, кто бы что ни говорил .
Простые предложения с отрицательной модальностью выражают действие или состояние, являющиеся, по мнению говорящего, нереальными, несуществующими.
Целесообразно подразделить все слова со значением отрицания на две группы: 1) слова, которые могут образовать отрицательную модальность в предложении самостоятельно: 2) слова, которые не могут самостоятельно образовать отрицательную модальность и образуют таковую только в сочетании с другими грамматическими средствами выражения отрицательной модальности. К первой группе можно отнести модальные слова со значением отрицания: degil не , нет ; уок нет , а так же союз пе ..пе, de ни...ни .
Во вторую группу входят: отрицательная частица hayir нет , отрицательные наречия Мд ничего , asla никогда и производные слова и словосочетания со значением отрицания: higbir никакой, ничто nig kimse никто , hig bir zaman некогда и пр.
А) Модальное слово degil не , нет выражает в предложении отрицательную модальность, располагаясь обычно в постпозиции по отношению к именному или глагольному сказуемому повествовательного предложения, присоединяя к себе аффиксы глагола-связки и лица, т.е. те же форманты, которые присоединяются к спрягаемым именам, например: Кода boynuzu уйк degildir [Ediskun, 1963: 308] Для барана свои рога не груз ; Ben asker degildim Я не был солдатом [Ediskun, 1963: 109].
Некоторые из форм отрицательной модальности, например сочетание --асак/-есек degil, признаются как видовые (перифрастические) формы глагола со значением намерения, например: Hammahk amelelik edecek degilim [H.Ediskun, 1963:367] !? )& я же не собираюсь стать носильщиком, рабочим .
При образовании отрицательной модальности с degil от форм повелительного, желательного, долженствовательного и условного наклонений, а также основы прошедшего времени на — DI личные аффиксы остаются при указанных глагольных сказуемых, а слово degil занимает позицию после них, например: Ben Ъи kitaplari okudum degil, elime bile almadim [Ediskun, 1963: 269]; Я не только не читал этих книг, но даже и в руки не брал Biz о romam okuyahm degil, elimize bile almiyahm [Ediskun, 1963: 269] He будем-ка мы читать этот роман (и ) даже в руки его не возьмем .
Отрицательная модальность с degil, образованная от глаголов прошедшего времени на -DI или форм косвенных наклонений, возможна при наличии двух однородных сказуемых, из которых второе находится в отрицательной форме. Если второе из двух однородных сказуемых находится в положительной форме, то отрицательная модальность посредством слова degil при первом сказуемом не образуется. Слово degil в таком случае выполняет функцию соединительного союза: Ben Ъи kitaplari okudum degil, hatta ezberledim [Ediskun, 1963: 269] Я не только прочитал эти книги, но даже и выучил ; Biz о готат okumaliyiz degil, baskalarina da tavsiye etmeliyiz [Ediskun, 1963:269] Мы не только должны прочитать тот роман, но и порекомендовать его другим .
Если первое сказуемое такого рода в предложении находится в отрицательной форме, то наличие при нем отрицательного слова degil, выступающего в данном случае в роли соединительного союза, не создает двойного отрицания, которое в турецком языке ликвидирует отрицательную модальность. Таким образом, отрицательная модальность, выраженная морфологически в первом сказуемом, сохраняется, например: О, о hikdyeyi okusun degil, yirtsin, atsin [Ediskun, 1963: 269] Он не то, чтобы читать этот роман, пусть порвет и выкинет .
Отрицательная модальность может быть образована посредством слова degil, находящегося в постпозиции к любому однородному члену предложения и привносящего противительное значение, например: Sen degil ben geldim [Ediskun, 1963: 260] Пришел не ты а я ; Akilyasta degil bastadir Ум не в возрасте, а в голове (поел.).
В препозиции слово degil отрицательной модальности не образует, а выполняет функции соединительного противительного союза, например: Degil ben, sen bile geldin [Ediskun, 1963: 260] He только я, и даже ты пришел ; Degil yazmak, окитак ta Ьііітіуогтщ [Ediskun, 1963: 260] He только писать, читать-то, оказывается, не может .
Модально-аналитические конструкции в турецком языке
Формы на -yor; -di Формы на -yor; -di исторически причастные, утратили в настоящее время свое основное свойство - выражать динамический признак предмета и, обладая конкретновременной семантикой, употребляются в качестве временных основ. Хотя эти формы и являлись исторически причастиями, в настоящее время их связь с системой причастий условна и осуществляется только благодаря наличию в них категории времени [Баскаков, 1984:41]. a) Fakat, buna imkan olmadi, erkenden evime donmek mecburiyetinde kaldun [Giintekin, 1999:253] Однако, это было невозможно, мне пришлось пораньше возвращаться домой . b) Fakat hastalann inatgihgina, titizligine tahammul etmek miimkiin olmuyor [Giintekin, 1999:344] Однако, невозможно терпеть капризность, упрямство и своенравие больных . 142 с) Fakat igine insan ruhimun karistigi sosyal hayat sahasinda btittin zitliklarin barismasi mtimkun olmuyor [Peyami Safa, 1997:61] Тем не менее в сфере общественной деятельности, куда включается и человеческая душа, невозможно примирение всех противоречий .
Помимо грамматикализовавшихся АК надо обращать внимание на свободные сочетания некоторых форм с модальными словами (частицами), на своеобразие модальных значений, передаваемых каждой конструкцией и на их употребления:
a) Nasil olmussa, gece, апат sisenin kirildiginin farkinda varmamis, babamda soylememis olsa gerektir ki (gerek +tir [ turur]) anam sabahleyin siseyi кіпітц goriince, ablama ve giindiizleri gelip bogazi tokluguna hizmet edip geceleri evine giden Naime adindaki kiza tutunmus [Acikgoz, 2005:144] Как это случилось, ночью, мать не заметила, как разбилась бутылка, должно быть и пожалуй отец ничего не сказал, и когда мать, проснувшись утром, увидела осколки от бутылки, прицепилась к сестре и девушке под именем Найме, которая приходила днем и работала без жалованья, а вечером уходила домой ; О yillarda yaygin olan kuduz hastahginin tilkilerle ilgisi olsa gerektir [Sanyiice, 1982:102] В те годы распространенная болезнь, как бешенство, если и должно быть, то вызвано лисами (имеет причастность к лисам) ; «Inanmayan insan basi agirmayinca Allah і dusimmez» diyen atasozu de bundan dogmus olsa gerek» [Aytmatov,1997: 113] Пока не заболит голова, неверующий человек Аллаха не вспомнит», гласящая пословица, должно быть, тоже из этого исходит ; Dtinyada boyle seylere rastlanir, diye diisunmus olsalar gerek [Aytmatov, 1997: 155] Должно быть, в жизни с подобными вещами сталкивается, подумал он .
b) Nihayet annemin hastahgi artinca babam, hie olmazsa оті Istanbul a goturmek icin bir ay izin istemis ve cevap beklemeden yola gikmis [Giintekin, 1999:12] Наконец, когда болезнь матери обострилась, по крайней мере, чтобы отвезти ее в Стамбул, отец на месяц попросил разрешение и не дождавшись ответа, отправился в дорогу .
c) Ozellikle siirlerde miizikaliteyi saglamak ilzere bu kipin kullandigini gormekteyiz. Ви ise esasinda ekin yapisiyla ve unlulerle ilgili olsa gerekir
[Yaman, 1999:53] Особенно в поэзии для поддержания рифмы используется это наклонение. И в основном, должно быть связано с гласными при словообразовании .
9) Gerqi bir iimidi yoktu, tie de olsa bir evldthk parqasi oldugunu biliyordu [Guntekin, 1999:215] На самом деле у него не было никакой надежды, что бы ни было, он знал о воспитаннике .
d) Misafirlerden biri, qukurun ote yakasinda bir kasimpati gordii: «A, ne gtizel! Koparmak тшпкйп olsaydi!» dedi [Guntekin, 1999:313] Один из гостей на противоположном берегу оврага увидел хризантему: «А, как красиво! Если бы была возможность сорвать!» - воскликнул он .
e) Demek insanin, geceleri imkdnsiz bir rtiyasi sandigi eyler de mtimktin olabilirmis [Guntekin, 1999:387] Оказывается, у человека возмолсны те невероятные вещи, которые он допускает только во сне .
f) Zevk sahiplerine malum olsun ki Bursa run yiyecek, iqecek saticilarinin hepsi Miisluman dir [elebi, 1971:136] Да пусть будет известно обладателям вкуса, что в Бурсе, торговцы промышленных товаров, все мусульмане .
g) Agabeyim boyle bir seyin miimkiin olabilecegini kabul eden derin ve sesli bir nefes ahp biraktiktan sonra tekrarladi [Peyami Safa, 1997:96] Брат мой согласился тем, что в ближайшем будущем возможно подобное дело, на что глубоко вздохнул и снова повторил .
g) Boyle bir seyin mtimktin olmasina musaade eden bir dtinya iqinde olmaga tahammul edemezdi [Peyami Safa, 1997:323] Она не могла оставаться в мире, где позволялось происходить подобным вещам .
Приведенные примеры позволяют сделать вывод, что в турецком языке, причастные конструкции со служебным компонентом ol- участвуют в образовании МАК с семантикой возможности/ невозможности, недопустимости, степени вероятности совершения действия, необходимости и долженствования. В турецком языке также существуют сложные сочетания некоторых форм с модальными словами, передающие своеобразные модальные значения, например: soylemis olsa gerektir ki [ol-sa: стоит в форме условного наклонения на =sa, входит в состав МАК с семантикой желания]; тйткйп olsaydi если было бы возможно ; тйткйп olabilirmis говорят, что есть возможность (возможный) ; malum olsun ki да было бы известно, что ; hig olmazsa по крайней мере ; тйткйп ol-abil-eceg-i-n-i; тйткйп ol-ma-si-n-a на то, что (будет) возможным, в действительности и т.п.
Похожие диссертации на Модальные слова и конструкции в турецком и чувашском языках
