Аналитические глагольно-именные конструкции немецкого языка и их русские соответствия Гутарова Александра Викторовна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Функциональный анализ АГИК как специфической единицы синтаксиса в современном немецком и русском языке 14

1.1. Разные подходы к структуре, семантике и определению глагольно- именной конструкции . 28

1.2. Проблема АГИК в зарубежной германистике 32

1.3. Структура и семантика немецких АГИК в отечественной германистике 38

1.4. АГИК в отечественной и зарубежной русистике 43

1.5. Типы АГИК в работах зарубежных и отечественных лингвистов 47

1.6. Соотносительность АГИК с однокоренными глаголами 54

1.7. Стилистические особенности немецких и русских АГИК 65

1.8. Выводы 72

Глава П. Классификация немецких аналитических глагольно-именных конструкций немецкого языка по структурно-семантическим и функционально-стилистическим признакам 75 2.1. Выявление семантических типов немецких аналитических глагольно-именных конструкций и их русских соответствий с позиции именных компонентов 78

2.1.1. Семантический тип: «Мыслительная деятельность» 83

2.1.2. Семантический тип: «Характеристика внутренних, эмоциональных качеств, состояний, процессов» 87

2.1.3. Семантический тип: «Межличностные отношения» 94

2.1.4. Семантический тип: «Модальность» 96

2.1.5. Семантический тип: «Воздействие» 99

2.1.6. Семантический тип: «Деятельность (результативная, начало, завершение и т.д.)» 101

2.1.7. Семантический тип: «Причинно-следственные отношения» 117

2.1.8. Семантический тип: «Пространственные отношения» 118

2.1.9. Семантический тип: «Человек как понятие» 120

2.2. Рассмотрение немецких аналитических глагольно-именных конструкций и их русских соответствий с позиции глагольных компонентов 122

2.2.1. Семантическое содержание: «Обладание» 129

2.2.2. Семантическое содержание: «Деятельность» 134

2.2.3. Семантическое содержание: «Движение/переход из одного состояния в другое» 138

2.2.4. Семантическое содержание: «Пребывание в каком-либо состоянии в данный момент» 141

2.2.5. Семантическое содержание: «Получение/приобретение» 145

2.2.6. Семантическое содержание: «Воздействие" 148

2.2.7. Семантическое содержание: «Изъятие/лишение/захват» 152

2.2.8. Семантическое содержание: «Предоставление/передача» 155

2.2.9. АГИК, составляющие "пограничную" группу 158

2.3. Выявление сходств и различий немецких АГИК и их русских соответствий 160

2.4. Выводы 164

Заключение 168

Список принятых в работе сокращений 173

Библиография 174

Справочные пособия и словари 195

• Разные подходы к структуре, семантике и определению глагольно- именной конструкции
• Соотносительность АГИК с однокоренными глаголами
• Рассмотрение немецких аналитических глагольно-именных конструкций и их русских соответствий с позиции глагольных компонентов
• Семантическое содержание: «Деятельность»

Введение к работе

Аналитические глагольно-именные конструкции представляют собой наиболее многочисленный разряд глагольных устойчивых словосочетаний, насчитывающий несколько тысяч оборотов. Существование их еще около ста лет тому назад отметил Ф. И. Буслаев: "Вместо одного глагола иногда употребляется глагол с именем, служащим ему дополнением: например, держать речь вместо говорить. В отличие от прочих глагольных форм эти выражения называются описательными" [18, с.310].

Факты, свидетельствующие об известном усилении аналитизма в лексике современного немецкого и русского языков, неоднородны, а отчасти и противоречивы. Тем не менее, они достаточно многочисленны, чтобы их можно было игнорировать.

Сложность и многообразие процессов, обуславливающих изменение словарного состава, настоятельно требуют — гораздо больше, чем при изучении каких-либо других языковых изменений, - установления некоторых общих закономерностей, исходя из которых можно будет собрать воедино разнородные данные. Для лексики именно это является одной из самых сложных задач. Даже отдельные факты сами по себе оказываются наиболее противоречивыми, допускающими различные истолкования, и в то же время любые схемы, призванные упорядочить их рассмотрение, почти всегда представляются недостаточными для проникновения в сущность описываемых явлений.

В дальнейшем мы будем называть аналитические глагольно-именные конструкции АГИК.

АГИК находятся на границе между фразеологией и грамматикой; обнаруживая тенденцию к лексикализации, с одной стороны, они примыкают к фразеологическим единицам (ФЕ), проявление же некоторых признаков грамматизации (устойчивость как воспроизводимость регулярной модели), с другой стороны, сближает их с единицами синтаксическими.

Такое промежуточное положение АГИК вызывает неизбежные затруднения при определении, какие сочетания следует отнести к этой группе.

АГИК в языках различных типов роднит следующее. Во-первых, это наличие в различных языках устойчивых сочетаний, сходных моделей, которые наряду с простыми формами выражения глагольности служат в речи для обозначения того или иного действия. Во-вторых, глагольный компонент АГИК не реализует своего основного значения и выступает в словосочетании в качестве его грамматического оформителя, а именной компонент является носителем лексического значения. В-третьих, АГИК, как правило, могут легко переводиться в однословные соответствия, например: русс, вести беседу - беседовать, нем. Hilfe leisten — helfen (оказывать помощь — помогать) и т. д.

Наметившуюся потребность используют следующие внутренние, языковые ресурсы. Первым из них является наличие в языке аналитических, описательных форм вообще: в морфологии {буду работать), в синтаксисе {является примером), в лексике {потому что). Подобно тому, как грамматическое значение (наклонения, времени, предикации и т. д.) может получать данное сочетание, так и лексическое значение допускает передачу одного и того же содержания параллельно в одном слове и в целостной единице, эквивалентной слову.

Второй предпосылкой к образованию подобных сочетаний является наличие особой тенденции в семантическом развитии слова. Она обнаруживается в том, что многочисленные глаголы широкого семантического объема в процессе расширения возможностей сочетаемости утрачивают реально-вещественное содержание и начинают выполнять функции, приближающиеся к функциям вспомогательного глагола. Ослабление полнозначности приводит к нарушению смысловой индивидуальности, обособленности глагола, который в сочетании с определенными классами имен является прежде всего показателем

глагольности, процессуальности сочетания. Например: иметь веру — верить, иметь влияние — влиять и т. д.

В результате АГИК воспринимается как единый комплекс лексического порядка: слияние двух лексических единиц оказалось настолько тесным и устойчивым, что обе они скрепляются единством и целостностью значения, единой соотнесенностью с понятием.

Третья предпосылка — наличие в языке отглагольных имен, способных служить отвлеченным названием действия, состояния. Входя в качестве лексически опорного слова в состав сочетания, такое имя несет в себе основное содержание всей конструкции.

Четвертым фактором, делающим возможным появление данных сочетаний, соотносительных с простым глаголом, является наличие в синтаксической системе языка непростого сказуемого. Это обстоятельство и функционально ставит простой глагол и АГИК в ряд синонимических единиц языка. Так устанавливается теснейшая связь между функцией словосочетания и его семантикой [39, с.74-85].

Функционирование АГИК в языке продиктовано необходимостью дифференцирования в речи простого и сложного действия. Сравнение соотносительных пар обнаруживает, что, в отличие от простых глаголов, аналитические конструкции, образованные по модели глагол + имя (в большинстве своем отглагольное или отъадъективное), специализируются в четкой реализации одного из значений однокоренного многозначного глагола, например: производить, проводить, осуществлять наблюдение (имеется в виду целеустремленное, научное наблюдение) и наблюдать (наблюдение вообще). В первом случае в речи реализуется вторичное, абстрактное значение слова. Нельзя забывать, что глагол и однокоренное имя - разные слова, а в производном слове часто развивается качественно новое значение, например: поискать и поиск, видеть и видение, играть и игра и т. п.

Таким образом, движущей силой, стимулятором развития АГИК являются коммуникативные, семантические потребности языка, стремление языка к разграничению действий элементарных и сложных, стремление к снятию семантической расплывчатости высказываний, к обеспечению их четкости.

Поскольку на протяжении сотен лет данные сочетания прошли испытание на жизнестойкость и в современных немецком и русском языках сохранили тенденцию к дальнейшему развитию, то их можно отнести к закономерным явлениям языка. Время - главный арбитр спора - оправдывает их существование. Когда речь идет об АГИК, многие лингвисты считают первым долгом подчеркнуть их искусственность, книжность.

Речевая стихия рождает все новые и новые сочетания. При этом под понятием "новые" имеется в виду "обогащение", количественное увеличение "переменного", именного компонента сочетания. Что же касается глагольного компонента, то он, будучи грамматическим оформителем конструкции, как и любое грамматическое явление, обладая известным консерватизмом, характеризуется относительным постоянством.

Отличия АГИК от составного именного сказуемого заключаются в сочетаемостных, валентных возможностях глагольного компонента. Вспомогательный глагол составного именного сказуемого (быть/являться, стать/становиться), в "вещественном" отношении является "пустым" словом, обладает способностью обслуживать все имена лексико-семантической группы [86, 1967]. Вспомогательный же (глагольный) компонент АГИК имеет ограниченные валентные, сочетаемостные потенции. Действия субъекта выражаются не только с помощью самых разных простых глагольных средств, но и посредством АГИК: umlanfen — in Umlauf sein; sich bewegen - in Bewegung sein. В некоторых случаях возможно описание только с помощью прилагательного, причем средствами словообразования служат префиксы и суффиксы: angstlich — in Angst sein; aufgeregt sein — in Aiifregimg sein или с помощью причастных форм: hoffend — in Hoffhung sein; или посредством пассивных форм: wird konfr-olliert — stent unter Kontrolle.

Аналитические конструкции данного типа, с одной стороны, характеризуются фразеологической связанностью и, с другой стороны, практически безграничными возможностями "воспроизводства" новых сочетаний.

Отмечаемый уже в предшествующие исторические эпохи процесс распространения АГИК характеризуется нарастающей интенсивностью, становясь в русском языке данного периода одним из самых активных. Круг явлений, относимых к этому процессу, широк и многообразен. Явления эти в различной степени связываются с другими процессами и тенденциями, характерными для синтаксической системы и для русского языка в целом. Так, рост именных синтаксических построений в русском языке неразрывно связан с развитием в нем элементов аналитизма, аналитического строя.

Устойчивость подобных словосочетаний выступает в форме лексического распространения непосредственно составляющих, и поэтому есть все основания причислять их к разряду номинативно-лексикализованных единиц немецкого и русского языков.

Наличие данного явления в двух разнородственных языках позволяет сопоставить его исследования как немецких, так и отечественных лингвистов.

АГИК в немецком языке исследовали такие ученые, как Даниэльс К., Шмидт В., Хейль С, Келлер К., Гладров В. и др. В отечественной германистике данная тема представлена работами таких ученых, как Лекант А. П., Жуков В. П., Дерибас В. М., Жулинская Л. К., Чернышева И. И., Месинева Л. А. и др. Проведенное нами исследование показало, что АГИК недостаточно глубоко и подробно изучались как в немецком, так и в русском языке. Отсутствуют четкая терминология, определение места АГИК в системе языка, общая классификация. Сопоставление немецкого и русского языков на синтаксическом уровне полезно также в смысле прогнозирования тенденций развития и выявления основных сходств и различий. В этом заключается актуальность работы.

Обращает на себя внимание неразработанность теоретических вопросов, касающихся проблемы соотнесения АГИК с однокоренными коррелятивными глаголами в немецком и русском языках, различий в их употреблении.

Существование большого количества АГИК в исследуемых языках, интенсивность их образования и употребления, а также возросший интерес к сопоставительным исследованиям свидетельствуют о необходимости сопоставительного изучения данного явления.

Теоретическая значимость связана с необходимостью определения статуса АГИК в синтаксической системе разнородственных языков, выявления сходства и различия их функционирования, тенденций в образовании, степени распространенности исследуемых АГИК и анализа закономерностей их семантико-синтаксической структуры.

Научная новизна исследования заключается в том, что это первая попытка сопоставительного анализа АГИК как языкового явления в рассматриваемых языках. Впервые выделяются и описываются типы и значения АГИК, сопоставляются сферы их употребления, производится классификация по семантическим, грамматическим, стилистическим критериям с точки зрения как глагольного, так и именного компонентов.

Объектом исследования являются немецкие аналитические глагольно-именные конструкции и их соответствия в русском языке.

Предмет исследования составляют словообразовательные,

морфологические, семантические, стилистические особенности АГИК, условия их функционирования в исследуемых языках.

Цель данного исследования - подробное и всестороннее описание структуры АГИК в немецком и русском языках с целью их сопоставительного анализа; определение их сходств и различий как в структуре, так и в употреблении; четкое разграничение АГИК с фразеологическими единицами (ФЕ).

Для достижения этой цели необходимо решение следующих задач:

дать определение АГИК, выявить пункты расхождения (в подходах исследователей к этому явлению);

определить отношения глагольного и именного компонентов внутри сочетания;

доказать синтаксическую значимость АГИК в немецком и русском языках и определить степень их выраженности;

выявить сферы применения АГИК с точки зрения глагола и имени существительного;

обосновать переходный характер АГИК как стилистически маркированной зоны между фразеологизмами и нейтральным языком;

доказать универсальность данного явления, характерного для обозначения мыслительной деятельности и представления картины мира в аналитическом контексте;

анализ немецких примеров и их переводов на русский язык.

В ходе исследования сформулированы следующие научные положения, выносимые на защиту:

1. АГИК существуют в языке наравне с простыми глаголами. Дифференцирующими критериями, согласно которым словосочетание может считаться АГИК, являются наличие семантического ядра — абстрактного отглагольного или отадъективного существительного — и глагола, выражающего грамматические отношения внутри сочетания, а также возможность замены АГИК однокоренным соотносительным глаголом или пассивной конструкцией.

2. Разграничение понятий "аналитическая глагольно-именная конструкция" и "фразеологизм".

3. Семантический критерий является основополагающим для нашей
классификации АГИК.

4. Большое количество АГИК в обоих языках подчеркивает их стремление к
выражению более развернутого, дробного действия, распространение в

современных языках номинального стиля.

5. АГИК, благодаря своей дробности, выражают яркий, богатый спектр
значений, в то время как соотносительный однокореннои глагол не всегда
способен настолько широко показать все присущие ему смысловые оттенки.

6. Сопоставление немецких примеров и их русских соответствий показывает,
что процесс появления АГИК в языках на данном этапе протекает
параллельно. АГИК являются универсальным явлением в немецком и
русском языках, воплощая в языке человеческую картину мира.

Для разрешения поставленных задач был использован разнообразный материал. Материалом для исследования послужили словосочетания, рассматриваемые в работах западных и отечественных исследователей синтаксиса, а также примеры АГИК из произведений немецких авторов второй половины XX века.

При переводе некоторых АГИК применялись немецко-русские словари под редакцией Р. Летцша [214, 1984], под Г. Шмидта [204, 1983], Е.И. Лепинга [199, 2001], русско-немецкие словари под редакцией И.Я. Павловского [205, 2006], М.Я. Цвиллинга [206, 1997], "Deutsches Wortebuch" под редакцией Брокхауса Ф. [213, 1984]. В качестве справочных источников были использованы словари Тропиной Н. И. [209, 1984; 210, 1980], Дерибаса В. М. [201, 1983], Кохтева Н. Н., Розенталя Д. Э. [203, 1986], Братуся Б. В. [200, 1981] и др., а также словари-справочники по русскому языку для иностранцев [207, 1970; 208, 1977] и др.

В анализ немецкого и русского материала было включено около 4000 примеров (2048 на немецком языке и 1050 на русском языке).

Практическая значимость заключается в возможности использования результатов исследования в учебном процессе — в курсах и спецкурсах по лексикологии, грамматике, сопоставительной типологии и переводу. Приложение может послужить основой для составления немецко-русского и русско-немецкого словарей современных АГИК, а также учебно-методических пособий по переводу.

Разнообразие задач, поставленных в работе, обусловила необходимость использования различных методов исследования. Для описания структуры АГИК применен описательный метод. При сопоставлении языковых фактов разнородственных языковых систем используется сопоставительно-типологический метод. Контрастивный метод способствует определению различий исследуемых АГИК в немецком и русском языках. Статистический метод дает возможность фиксировать единичные образования и АГИК с одинаковыми компонентами.

Апробация работы. Основные положения диссертационной работы докладывались на итоговых научных конференциях Казанского государственного университета в 2001-2007 годах, на ежегодной республиканской научно-практической конференции "Язык и методика его преподавания" (2001-2008 гг.), на лингвистических семинарах кафедры немецкого языка (2001-2007 гг.).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, перечня источников и принятых в работе сокращений и приложения (в виде отдельного тома).

ВО ВВЕДЕНИИ обосновывается актуальность темы исследования, мотивируется выбор объекта изучения, определяются цели и задачи работы, методы анализа материала, указывается круг источников, отмечается научная новизна диссертации, устанавливается теоретическая и практическая значимость работы.

В ПЕРВОЙ ГЛАВЕ диссертационного исследования "Функциональный анализ АГИК как специфической единицы синтаксиса в современном немецком и русском языке" рассматриваются АГИК в современном немецком и русском языках с точки зрения их структуры, семантики и определения в зарубежной (К. Даниэльс, В. Шмидт) и отечественной германистике, а также в отечественной и зарубежной русистике. Уделяется значительное внимание проблеме соотносительности АГИК с однокоренными глаголами. Подчеркиваются стилистические особенности

немецких и русских АГИК.

ВО ВТОРОЙ ГЛАВЕ работы "Классификация аналитических глагольно-
именных конструкций немецкого языка по структурно-семантическим и
функционально-стилистическим признакам" рассматриваются,

анализируются и классифицируются АГИК в немецком и русском языках относительно их стилистической соотнесенности, наличия или отсутствия однокоренного соотносительного глагола на практическом материале -примерах немецких АГИК из работ западных и отечественных исследователей синтаксиса, а также из произведений немецких авторов второй половины XX века.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ конкретизируются характерные черты немецких АГИК, определяется их место в системе языка. На основании изученного материала делается вывод об универсальности данного явления в исследуемых языках.

Перевод всех терминов и русских АГИК дается автором работы. Немецкие АГИК, перевод которых отсутствует в словарях, отмечены значком -звездочкой.

I. Универсальные признаки аналитической глагольно-именной конструкции как специфической единицы синтаксиса в современном немецком и русском языке

На современном этапе развития языкознания все больший интерес вызывают исследования сопоставительного и типологического плана, так как они позволяют проследить взаимодействие языков мира друг с другом, установить определенные тенденции в развитии языков в плане сближения или расхождения [1, с.4].

Анализ словосочетаний позволяет выявить, что словоформы, являющиеся компонентами этих словосочетаний, либо имеют в предложении свои собственные грамматические и лексические значения, являясь тем самым самостоятельными членами предложения, или, наоборот, происходит сдвиг в лексическом и грамматическом значении этих словоформ — и их нельзя рассматривать как самостоятельные члены предложения. Соответственно этому выделяют свободные, грамматизованные, фразеологические и т. п. словосочетания [97, с.242].

Словосочетание — это синтаксическое объединение, которое образовано сочетанием знаменательного слова и формы другого знаменательного слова на основе подчинительной связи [141, с.58; 130, с.5-39].

Синтаксис как особый раздел языкознания имеет две основные задачи -изучение различных типов словосочетаний и предложений. Проблеме определения, разграничения словосочетания уделялось и уделяется большое внимание как западными, так и отечественными лингвистами [Сухотин В.П., 1950, 1966; Печников А.Н., 1976; Филичева Н.И., 1969; Королев Л.А., 1973; Митрофанов И.М., 1971; Левит З.Н., 1967; Ярцева В.Н., 1963; Жирмунский В. М., 1976; Гухман М.М., 1955, 1963; Родичева Е.Е., 1967; Дерибас В.М., 1983; Виноградов В. В., 1972; Барлас Л.Г., 1978; Жулинская Л.К., 1972; Неделько А.В., 1982; Кубрякова Е. С, 1978, 1981; Чернышева И. И., 1954, 1961, 1967, 1970, 1980; Тулина Т.А., 1976; Андрамонова Н.А., 1990; Кузьмичева Л.В., 1972; Крашенинникова Е.А., 1963; Перельман Г.И., 1963;

Рязанова Г.А., 1979; Юнг В., 1996; Helbig G., 1990; Schmidt V., 1968; Daniels K, 1963; Gladrow W., 1995; Heyl S., 1995; Kohler C, 1985; Москальская О. И, 1961, 1972] и т. д.

Словосочетание - это мельчайший элемент потока речи, всегда состоящий из двух частей. Одна часть раскрывает признак другой части, уточняет, дополняет его содержание, то есть в рамках структурной единицы словосочетания заключено выражение разного рода характеристик предметов и действий.

Именно в словосочетании, отражающем связи реальной действительности, проявляются своеобразные индивидуализирующие признаки, отличия и особенности языковых систем, исторически сложившиеся и непрерывно развивающиеся способы расчлененного выражения мыслей, обнаруживаются процессы человеческого познания на протяжении веков [153, с. 127-170].

Установление объема и границ словосочетания зависит от характера составляющих его компонентов (наличие фразеологизмов, аналитических конструкций) и определяется степенью их семантической спаянности при едином обозначении тех или иных явлений действительности [152, с.26-31].

Функцией словосочетания является выражение предметно-логических отношений, т.е. обобщенных в мышлении отношений между явлениями реальной действительности. Значение словосочетания — выражаемая им разновидность предметно-логических отношений [126, с. 19-23].

По принципу принадлежности стержневого слова к той или иной части речи различают следующие функциональные классы словосочетаний: вербальные (глагольные); субстантивные; адъективные; адвербиальные; прономинальные [133, с.З].

Выяснение природы словосочетания, его объема, форм и разновидностей в немецком языке имеет важное значение. Это необходимо не только для теории синтаксиса, но очень существенно и в практическом отношении, так как способствует более глубокому пониманию структурно-семантических свойств и особенностей изучаемого языка [72, с. 201-207].

Синтаксическая связь между компонентами словосочетания в немецком языке устанавливается и осуществляется на основе подчинительных отношений [72, с.201-207]. Так как стержневой член словосочетания, будучи знаменательным словом, является той или иной частью речи, то он и определяет возможность сочетания с ним других поясняющих его слов с известным грамматическим оформлением согласно правилам и законам конкретного языка.

В современной лингвистике есть много определений словосочетания, но наиболее емким и содержательным нам представляется определение, данное Филичевой Н. И.: "Словосочетание - это обладающая собственной моделью бинарная структурно-замкнутая синтаксическая единица, образующаяся в результате семантического и грамматического объединения не менее чем двух полнозначных слов" [163, с.39].

В немецком языке в рамках словосочетания имеют место три вида синтаксических отношений, а именно: объектные, обстоятельственные и атрибутивные. Для нашего исследования особенный интерес представляют объектные отношения, возникающие, как правило, между глаголом и существительным, когда выражается зависимость предмета от действия, которое может переходить на предмет или быть на него направленным.

В западной и отечественной лингвистике нет единой терминологии относительно АГИК. Данные языковые явления определяются как analytische verbal-nominale Verbindungen (аналитические глагольно-именные сочетания)¹, Streckformen (стянутые, сжатые формы), аналитические эквиваленты слова (русс, принять решение, нем. Eile haben (спешить) [191, с.52-60], аналитические слова (Wut haben aufj-n (злиться, иметь злость на кого-то) [138, с.86-91], устойчивые глагольно-именные словосочетания (одержать победу) [201, с.5], описательные выражения (приносить благодарность), фразеологические единицы (auf j-n Rucksicht nehmen -обращать внимание на кого-то) [82, с.212] и т. д.

¹ Перевод наш.

В немецком языкознании проблема АГИК также привлекает внимание лингвистов, таких, как Шмидт В., Даниэльс К., Гладров В., Хейль С. и др. Так, Шмидт В. определяет АГИК как "предикативные формы, состоящие из существительного с глаголом или из существительного с глаголом и предлогом и употребляющиеся поочередно с простыми, финитными глаголами" [197, 1968].

Даниэльс К. считает, что существительное и глагол в составе АГИК выражают глагольный процесс {'Frage stellen' "ставить", задавать вопрос) или его результат {'Ordnung schaffen' создать порядок), состояние {'in Aufregung sein' быть в волнении) или качество {Fahigkeiten haben' иметь способности). Так как именной и глагольный компонент обозначают единство содержания, часто такое выражение можно целиком заменить простым глаголом или прилагательным, например: Frage stellen - fragen (задавать вопрос - спрашивать); Ordnung schaffen — ordnen (создавать порядок - убираться); in Aufregung sein — sich aufregen (быть в волнении — волноваться); Fahigkeiten haben — fahig, befahigt sein (иметь способности — быть способным) и т.д. [192, 1963].

Гладров В. называет АГИК функциональными глагольно-именными структурами (ФГИС) и определяет их как конструкции, показывающие структуру глагол-существительное, причем существительное является именем абстрактным (отглагольным или образованным от прилагательного), а глагол или глубоко делексикализован {дать совет), или служит для выражения категориального значения (завязать разговор), где выражается ингрессивное значение, или вселить надежду, где реализуется каузативное значение [193, с. 113-120]. Однако как ФГИС определяются только те сочетания из глагола и абстрактного имени существительного, где речь идет о закрытых рядах, а именно, где функциональный глагол соединяется с ограниченным числом абстрактных существительных.

Хейль С. проводит исследование аналитически образованных конструкций, состоящих из глагола 3-его лица единст. числа идёт и из

вербального абстрактного существительного с процессуальным значением в именительном падеже, например: идет голосование, строительство, операция, кощерт и т.д. [195, с.120-126].

Следует отметить, что АГИК образуется по определенным моделям: jmdm. etw. zur Kenntnis bringen "доводить что-то до чьего-то сведения", von etw. Kenntnis nehmen "принимать что-то к сведению" [173, с.36, 64].

Следует различать аналитические конструкции, устойчивые фразы (УФ) и АГИК [31, с.ЗЗ8-349; 42, с.84; 127, с.5]. Устойчивые фразы - это фразеологические единицы (ФЕ), образованные по существующим или по существовавшим моделям предложений [9, с. 177]. Отечественные фразеологи относят к разряду УФ либо все пословицы, а также все поговорки и крылатые выражения, имеющие структуру предложения, либо только такие образования, которые обладают частичным или полным переосмыслением [68, с.30-36]. Немецкие филологи обозначают термином festgeprdgter Satz (устойчивое предложение) либо только часть ФЕ из группы фразеологических сращений, либо выражения как из группы фразеологических сращений, так и из группы фразеологических единств, относя сюда все пословицы.

АГИК по характеру спаянности компонентов занимают промежуточное место между свободными словосочетаниями и фразеологическими единствами: с одной стороны, они состоят из слов, известных обычно в свободном употреблении, с другой стороны - им свойственны все основные признаки несвободных словосочетаний: воспроизводимость в речи, устойчивость в составе и в структуре, целостность значения и т. п. А значит, данные языковые единицы тяготеют скорее к синтаксису, чем к фразеологии [36, с.5].

Основная масса АГИК состоит из двух знаменательных слов - глагола и существительного в предложной или беспредложной форме: вносить вклад, ставить под вопрос и т.п. Реже глагол сочетается с субстантивированным

² Перевод наш.

прилагательным: иметь общее и т.п. К этому двучленному типу устойчивых сочетаний примыкают и многочленные словосочетания: иметь точку зрения и т.п. В составе некоторых устойчивых словосочетаний можно отметить факультативные компоненты - местоимения: брать обязательство на себя и

Др.

Специфичны грамматические и семантические особенности АГИК и составляющих их компонентов — знаменательных слов: глаголов и существительных. Глагол выступает в качестве грамматически опорного слова глагольно-именного сочетания и служит для выражения чисто грамматических значений. Он сохраняет свои морфологические свойства и присущие ему категории вида, лица, времени, наклонения и "сообщает всему обороту общее категориальное значение глагольности" [87, 1976; 21, 1972].

Значительная группа глаголов может входить в состав АГИК: проводить анализ, расчеты; оказывать влияние, помощь, давление; привести к созданию, к возникновению. По мнению Гака В.Г., такие словосочетания можно рассматривать как своеобразные аналитические структуры членов предложения, аналитические структуры с десемантизируемыми элементами [23, 1965].

Специфична синтаксическая роль данных словосочетаний. Глагол в сочетании с существительным, образуя неделимое устойчивое сочетание^ равное по значению одному слову, выступает в предложении в функции простого глагольного сказуемого, например: Молодёэюь участвовала (принимала участие) в обсуждении. АГИК могут выполнять функцию вспомогательного компонента в составном глагольном сказуемом, например: Он пожелал (выразил желание) остаться неизвестным.

В состав АГИК входят так называемые "функциональные глаголы". Это такие глаголы, которые выполняют преимущественно или исключительно грамматико-синтаксическую функцию и которые частично или полностью утратили свое значение [194, с.32]. Поэтому значение сказуемого содержится не в "функциональном глаголе", а "скрыто" за пределами глагола, прежде

всего, в предложной группе или в дополнении в винительном падеже. Здесь идет речь о следующих глагольных сочетаниях: zum Schluss bringen (schliessen) (приводить к заключению, заключать), Antxvort geben (antworten) (давать ответ, отвечать), Aiifnahme finden (aufgenommen werden) (находить прием, быть принятым), Vorsorge treffen (vorsorgen) (заранее принимать меры, заботиться о чем-то, готовиться к чему-то) и т. д. [194, 32-34].

Сочетания такого рода являются синонимами простого глагольного сказуемого, например: выступить с заявлением — заявить, принять решение — решить, оказать влияние — влиять и т.п. [14, с.224], но их дробный характер придает высказыванию более глубокий смысл.

Некоторые словосочетания широко употребляются в терминологии, например: вести бой, держать оборону, вести следствие, дать показания, оказать помощь, делать укол.

В лингвистической литературе нет единого мнения по поводу этого типа несвободных сочетаний. Одни лингвисты выводят данные глагольно-именные словосочетания за пределы фразеологизмов русского языка, хотя и признают, что некоторые из них находятся как бы на грани перехода во фразеологизмы, а другие, например, Дерибас В.М. [201, с.5] и др., относят их к фразеологическим оборотам.

Мы считаем необходимым разграничить понятия "аналитическая глагольно-именная конструкция" и "фразеологизм". В лингвистике нет единого мнения относительно того, должна ли АГИК рассматриваться как фразеологизм или ее следует отнести к области исследования синтаксиса и словообразования.

Способ обогащения словарного состава языка на базе АГИК широко известен в немецком языке [172, с.29-30]. Ряд лингвистов относят их к фразеологизмам, например, Чернышева И. И. [173, 1980; 174, 1984], КраморенкоГ. И. [74, 1961], ЛевковскаяК. А. [83, 1960; 82, 1956], Райхштейн А. Д. [134, 1972], Рогова Н. П. [135, 1954], Мордвилко А. П. [102, 1964], Прокопович Н. Н. [129, 1969], Тихонов А. Н. [157, 1972], Булгакова Г. Ф. [17,

1962], Панин И. М. [120, 1978], Зиновьева Г. Н. [55, 1981], Архангельский В. Л. [10, 1966], Копыленко М. М. [70, 1973; 71, 1978], Иванова Е. Е. [57, 1990], Гвоздарев Ю. А. [24, 1966; 25, 1973], Виноградов В. В. [20, 1947], Чевельгина Н. Ф. [169, 1990], Шанский Н. М. [176, 1960; 177, 1969], Кузнецова Э. В. [79, 1982], Арсентьева Е.Ф. [8, 1989], Шубина Л. В. [185, 1973; 186, 1973], Байрамова Л.К. [12, 2006], Жулинская Л. К. [53, 1972], Дружинина А. Ф. [40, 1966], Кохтев Н. Н. и Розенталь Д. Э. [203, 1961], Николенко Л. В. [117, 1970], Дерибас В. М. [36, 1972], Акишина А. А. [2, 1968], Жуков В. П. [50, 1986], Гепнер Ю. А. [27, 1964], Дмитриева Н. С. [39, 1970], Молотков А. И. [100, 1977], Мухина Т.П. [109, 1972] и др.

Вопрос о признаке, отграничивающем фразеологизм от нефразеологизма -это вопрос о границах объекта фразеологии [158, с.7].

Фразеологизмом принято считать сочетание, в котором семантическая монолитность преобладает над структурной раздельностью. Особенность фразеологизма в отличие от всех других типов устойчивых конструкций состоит в том, что слова, входящие в состав фразеологизма, как правило, теряют свое лексическое значение, включаясь в общее значение фразеологизма [2, с. 125].

Фразеологизм - это воспроизводимый в речи оборот, построенный по образцу сочинительных или подчинительных связей, обладающий целостным или частично целостным значением и сочетающийся со словом [50, с.5].

АГИК относят к фразеологизмам в силу следующих особенностей: при образовании фразеологических оборотов слова, составляющие их, часто употребляются не в прямом, а в переносном значении (или же не в основном номинативном значении, а в одном из редких частных значений); слово, входящее в состав данного оборота, не может сочетаться со всеми словами данной семантической группы, а только с более или менее ограниченным рядом слов одной и той же семантической группы; значение

фразеологического оборота обычно в той или иной степени отличается от простой суммы значений составляющих его слов [101, с.25].

Мы считаем, что АГИК является пограничным явлением между свободными словосочетаниями и ФЕ, хотя ей присущи частично признаки и того и другого.

В отличие от фразеологизмов АГИК состоят из знаменательных слов. Фразеологически связанное значение закономерно входит в систему значений лексических единиц наряду с синтаксически и конструктивно ограниченными типами значения и противопоставляются в смысловой структуре слова свободному значению. Данные языковые единицы определяются как особый вид сочетания единиц, возникающий на базе одного из типов значений слов [37, с. 52-60].

Вместе с тем межкомпонентная зависимость проявляется в АГИК иначе, чем в собственно фразеологизмах. Во ФЕ детерминирующий компонент однозначно предсказывает появление другого, причем эти отношения не являются семантическими внутри ФЕ: семантические отношения возвращают компоненту его словное состояние. Глагольный компонент АГИК обуславливает присутствие не одной, а целого ряда лексических единиц и в этом отношении вновь сближается со свободными словосочетаниями.

Таким образом, АГИК не являются областью изучения фразеологии, а относятся к синтаксису. Данный факт подтверждают исследования таких ученых, как Лекант А. П. [85, 1963; 86, 1967], Москальская О. И. [1961, 1972], Жуков В. П. [49, 1972], Силукова В. А. [143, 1963], Розанова В. В. [139, 1966], Молотков А. И. [100, 1977], Касьянова Л. Н. [61, 1975] и др.

АГИК носят полуграмматизованный характер, так как имеют некоторые признаки аналитических форм: грамматический идиоматизм и воспроизводимость модели с одним постоянным компонентом [78, с.93].

АГИК не следует рассматривать как фразеологизмы, так как они имеют ряд признаков, отличающих их от ФЕ: воспроизводимость АГИК является

неполной, она основывается на семантической несамостоятельности глагола, сочетающегося с более или менее широкой группой существительных; их семантическая целостность обусловлена тем, что глагол в их составе не имеет свободного номинативного значения, а именно компонент сохраняет свое значение полностью; синтаксическая нечленимость исследуемых конструкций определяется не их семантической неделимостью, как у фразеологических единиц, а неполнозначностью глагольного компонента; и, наконец, данные сочетания не обладают твердым лексическим составом, постоянным элементом является только глагол, а имя существительное -переменным [87, с.43-44].

По мере того, как компоненты фразеологизма начинают обнаруживать семантическую связь со словами свободного употребления, общее значение фразеологизма соответственно приобретает все более аналитический строй, сближаясь со значением так называемых описательных выражений типа одерживать победу, оказывать помощь. Но каждый компонент фразеологизмов такого типа в отдельности не передает того, что они выражают совместно. Поэтому можно говорить лишь о семантической соотнесенности, а не о семантическом тождестве компонента и однозвучного слова свободного употребления. А в составе описательных оборотов каждое слово в отдельности обладает лексическим значением как категориальной языковой единицей с социально закрепленным за ним содержанием (предельно отвлеченным или, напротив, очень конкретным). Описательные обороты не образуют фразеологического уровня и потому не располагают фразеологическим значением, основанным на такой взаимной смысловой связи компонентов, которая приводит к потере ими словесных свойств. Описательные обороты, постоянные компоненты которых участвуют в образовании той или иной структурно-семантической модели (погружаться в воспоминания, в уныние, в думу), находятся за пределами собственно фразеологизмов [49, с.95]. Но данные сочетания, в отличие от ФЕ, не обладают постоянством грамматических форм: в этих словосочетаниях

можно менять форму (например, менять вид, время, лицо глагола), изменять порядок слов, можно вставлять определения к существительному (принять решение, принять необдуманное решение).

Многие ученые, учитывая семантический и структурный признак сочетания — эквивалентность слову — и принимая во внимание семантическую нечленимость его, с большими или меньшими оговорками относят описательные выражения к ряду фразеологизированных, забывая о том, что причины образования АГИК иные, чем для фразеологических сочетаний. Во ФС значение одного из слов воспринимается как несвободное, связанное, но не в силу семантической абстрактности, неопределенности, а по причине законов связи словесных значений. Например, говорится страх берет, но нельзя сказать радость берет и т.п.

В данных конструкциях наблюдается смысловое единство, которое достигается сочетаемостью неполнозначного глагольного компонента и семантически насыщенного существительного. Устанавливая причину неполнозначности глагольного компонента, выделяются два основные типа АГИК: 1 .описательный оборот с глаголом, смысловое значение которого изначально представляет общее широкое название глагольного действия (глаголы делать, совершать, производить); 2. описательный оборот, в котором глагол, подвергаясь процессу десемантизации, сохраняет лишь общее название, определение глагольного действия или полностью семантически опустошается, приобретая значение того или иного действия в зависимости от значения существительного (глаголы дать, вести, принять и др.). Глагол десемантизируется, то есть утрачивает свои конкретные, определенные значения, некогда присущие ему, вне связи с уточняющими его словами. Глагол действительно становится грамматическим центром и содержит все атрибуты глагольного компонента, указывая на отнесенность действия к определенному лицу, сообщая ему временное значение, но именно глагол в силу своей семантической недостаточности окрашивает существительное предикативностью, как бы втягивает его в предикативное

ядро. Свидетельством того, что глагольный компонент не превратился в грамматический аффикс, является тот факт, что глагол в данных выражениях сочетается только с существительными, в то время как грамматический аффикс (глагол-связка был) обладает неограниченной возможностью вступать в связь со всеми частями речи, так как в этом случае все семантические барьеры устранены.

В группе АГИК выделяется такой разряд, в котором глагольный компонент подвергается десемантизации (оказать действие, помощь, влияние, поддержку и пр.). В результате глагол теряет свое первичное значение, и, как следствие, утрачиваются или изменяются глагольные признаки, определяющие это прямое конкретное значение. Так, первичное значение глагола дать (давать) следующее: вручать, заставлять брать, передавать из рук в руки, например, Дать книгу. То есть первоначальное значение глагола дать определяет физическое действие, процесс передачи чего-нибудь, движение от субъекта к объекту, от одного объекта к другому. Десемантизируясь, глагол утрачивает определенность, конкретность значения и в силу этого приобретает возможность сочетаться со значениями того или иного действия, смотря по смыслу этого существительного: дать обегцание — обещать, дать согласие — согласиться, дать разрешение — разрешить и пр.

Второй разряд АГИК представлен такими сочетаниями, в которых глагольный компонент изначально имеет широкую семантику, то есть заключает в себе собственно глагольный признак действования, процессуальности, состояния. Таковы глаголы делать (сделать), совершать (совершить), осуществлять (осуществить), проводить (провести), производить (произвести): делать выбор, предложение; осуществлять преобразования; провести обмен и т.п.

Данные конструкции относятся к особой группе устойчивых сочетаний, отличных как от фразеологизмов, так и от свободных словосочетаний. Их глагольный компонент имеет переносное значение и заключает в себе лишь

дополнительную характеристику действия {гореть желанием — сильно желать) и номинативное значение (жить в нищете, говорить остроты), потому что в первом случае мы имеем дело с метафорическим выражением, а во втором - с примером свободного словосочетания с ярко выраженными атрибутивными и объектными отношениями [61, с.96-108].

В современной лингвистике нет единства в определении ФЕ. Одного признака — цельности значения, семантической монолитности недостаточно для выделения собственно фразеологизма из состава устойчивых сочетаний. Если устойчивость фразеологического плана - такое смысловое единство, когда элементы содержания фразеологизма не зафиксированы за определенными словесными компонентами, их формальное членение не существенно для членения их семантики, то при лексикализации глагольное сочетание, теряя способность расчлененно обозначать единое понятие, не теряет своих структурно-семантических качеств, то есть не становится лексически неделимым. В этом и состоит определяющее различие между ФЕ и АГИК как принципиально разными языковыми явлениями; из этого вытекают структурно-семантические признаки, составляющие особенность АГИК.

В силу этого семантического единства АГИК выступает в предложении как простое глагольное сказуемое или входит составной частью в сказуемое, являясь управляющим элементом более сложного глагольного словосочетания. То есть, семантическое единство обеспечивает синтаксическую неделимость. А это значит, что в данных выражениях отсутствуют живые синтаксические отношения, составляющие сущность внутренней стороны словосочетания.

Итак, следует сделать вывод, что АГИК не являются фразеологизмами. При трансформировании оживают реальные значения компонентов, а значит, слова, входящие в соответствующие отношения сохраняют семантическую самостоятельность.

Весьма существенным является вопрос о применении синтаксического аспекта исследования для определения более точной степени спаянности компонентов в устойчивом сочетании. АГИК в этом плане характеризуется тем, что ее компоненты могут распространяться зависимыми словами, выполняющими роль определений, уточнений (дать добрый совет, оказать первую помощь и др.). Способность глагольного компонента распространяться зависимыми словами, подобно отдельному слову или свободному словосочетанию, подтверждает приведенный выше довод о лексической соотносимости частей АГИК, что также дает право отграничить их от фразеологизмов.

Таким образом, АГИК недостаточно изучена как в немецком, так и в русском языках. Мнения лингвистов относительно места данных языковых явлений в системе языка разделились и поэтому попытка данного исследования представляется нам особенно важной и актуальной.

1.1. Разные подходы к структуре, семантике и определению аналитической глагольно-именной конструкции в немецком и русском языках.

Процесс распространения глагольно-именных синтаксических конструкций, характеризуется все нарастающей интенсивностью, становясь как в немецком, так и в русском языке одним из самых активных. Круг явлений, относимых к этому вопросу, широк и многообразен. Эти явления в различной степени связаны с другими процессами и тенденциями, характерными для синтаксической системы данных языков в целом [129, с.47;63,с.104].

Частным вопросом синтаксического словообразования в современном немецком языке является вопрос об АГИК типа Hilfe leisten (оказывать помощь), zum Ausdmck коттеп (выражаться), in Frage коттеп (подходить для чего-то), Freude machen (радовать, доставлять радость) и др. Вопрос о подобных глагольно-именных образованиях и их классификации является одним из сложнейших вопросов немецкой словообразовательной системы.

В связи с решением общей проблемы разграничения слова и словосочетания, а также при выяснении природы аналитизма в языках в ряде работ немецких и отечественных лингвистов указывается на то, что свободные словосочетания являются реальной базой возникновения двух диаметрально противоположных явлений языка - ФЕ и АГИК.

Причина, предопределяющая ту или иную направленность развития словосочетания (его лексикализацию или морфологизацию), проявляется в различном характере идиоматизма, лежащего в основе создания устойчивости словосочетания: лексического или грамматического [78, с.91-115]. Первый из них означает всякое неравенство общего лексического значения сумме лексических значений составляющих его компонентов; грамматический вид идиоматизма проявляется в неравенстве общего грамматического значения сумме грамматических значений составляющих

³ Перевод наш.

его компонентов. Возможен он только при обязательной десемантизации одного из членов словосочетания.

Аналитическая форма, являющаяся пределом развития грамматической направленности словосочетания, кроме вышеуказанного признака — грамматического идиоматизма, имеет в своем распоряжении еще два: соотносительность с простыми формами, в результате чего она включается с ними в единую парадигму [31, 1955], и особого рода воспроизводимость, которая отличается от воспроизводимости лексиколизованных устойчивых словосочетаний тем, что здесь воспроизводится не словосочетание в целом, а лишь "грамматическая модель и та часть материального состава, которая характеризует саму модель, при бесконечной переменности лексического наполнения" [104, 1961].

Сходство словосочетаний полуграмматизованного типа с аналитическими формами проявляется в их общей грамматической направленности развития из свободного словосочетания для выражения единого грамматического значения, выражающейся в приобретении ими некоторых признаков аналитических форм, а именно: грамматического идиоматизма и воспроизводимости модели с одним постоянным компонентом. Их же полуграмматический характер объясняется отсутствием у них третьего признака - соотносительности с простыми формами и включения в парадигму [78, с.93].

Семантика АГИК и связанных значений глагольных слов исследовалась тщательно и подробно не только во фразеологии и в стилистике, но и в моделях языкового синтеза. Однако характер значения глагольных компонентов остается во многом не изученным. Этот факт обусловлен самой природой этого значения — его .строевой функцией и в то же время - его лексическим содержанием. В этом и выражается специфика таких "синсемантичных" значений [155, с.289].

АГИК в целом выступает как аналитическое название событийно-признакового ряда или сферы отвлеченных понятий [155, с.291].

Признаковый член, преследуя номинативно-гносеологические цели, движется от конкретного к абстрактному, от дескриптивного значения — к значению аналитического типа. В данных сочетаниях семантически ключевое слово коннотирует те из своих "плавающих ассоциаций", которые созвучны признакам основных значений глаголов. Однако, если глагол изображает причинно-следственные или чисто временные отношения, признаковая метафора стремится к генерализации, т.к. она является здесь средством формирования значения реляционного типа (например: залоговое значение глагола в сочетании приводить в восторг и чисто реляционное в приводить к наводнению, к войне). Чем бледнее коннотации ключевого слова, тем более отвлеченный характер имеет связанное значение глагола (вынашивать идею, укреплять связи, распускать слухи и т.д.) [155, с.294-295].

Все единицы системы языка создаются для выполнения языком его основной функции и несут поэтому на себе печать коммуникативной предназначенности. Под идиомами понимают устойчивые по форме, воспроизводимые, экспрессивные сочетания слов, обладающие, как правило, переносным значением. Идиомы выполняют функции наименования и характеристики предметов и их признаков (действий, состояний, свойств, качеств), а также выражения человеческих эмоций и оценок [187, с.6].

Изучение идиоматизма аналитических и близких им сочетаний представляет значительный интерес для теоретического языкознания [5, с.38; 104,с.87-93].

Следует отметить, что все устойчивые сочетания относятся к несвободным, но не все несвободные сочетания являются устойчивыми (в узком смысле), то есть имеют высокую степень устойчивости [92, С.75].

Если под устойчивостью ФЕ понимается воспроизводимость в готовом виде всей единицы в целом, то под устойчивостью АГИК следует понимать лишь воспроизводимость модели, первый компонент которой - глагол — остается постоянным (с возможностью некоторых синонимических замен),

второй же — имя - является переменным. Например: дать позволение, разрешение, обещание, отсрочку и др.

Между глагольными и соответствующими им именными словосочетаниями в современном русском языке может проявляться также полная соотносительность, например: достигать цели — достиоісение цели [168, с.9].

В качестве одной из самых характерных черт многих современных языков отмечается широко проступающая в языковом строе тенденция к номинализации [28, с.65]. Для сообщения некоторой информации в конкретных условиях общения имеется, как правило, не одна, а целый ряд возможностей. Одно и то же содержание можно выразить разными средствами [62, с.З].

Номинация как активный процесс, как деятельность связана с понятием "наименование". Называть — значить осуществлять номинативную функцию, то есть быть актуальным, "названным" знаком [62, с.5].

Словообразовательные процессы в немецком языке, в частности словосложение, рассматриваются в неразрывной связи с синтаксисом порождающих сложные слова словосочетаний [184, с. 104]. Интенсивное изучение словообразования многих современных языков сделало возможным выяснение общих закономерностей организации словообразовательных систем конкретных языков, а в перспективе — и выяснение универсальных закономерностей словообразования. Словообразовательная система - это организованная совокупность связанных между собой различных подсистем [162, с.101].

1.2. Проблема аналитической глагольно-именной конструкции в зарубежной германистике.

В качестве одной из самых насущных задач современного языкознания следует рассматривать систематическое исследование современного языка.

Основные направления развития обозначаются терминами
"номинализация" ("Nominalisierung") или "субстантивация"

("Substantivierung") языка [192, 1963].

Специалисты, занимающиеся современными языковыми вопросами,
постоянно сталкиваются с проблемой определения АГИК. В учениях
немецких германистов, таких, как Шторц Г., Рейнерс Л., Грунов П.,
Зюськинд В., Геррманн Ф., Вайскорф Ф., Хиршбольд К. и других,
посвященных данной проблеме, высказываются сожаления об отмирании
глагола. Ученые обвиняют в этом "ненастоящие глаголы" ("unechtes
Zeitwort"), "сжатые глаголы" ("Streckverben"), "высокопарные перифразы"
("schwiilstige Umschreibungen"), "раздутые, чванливые выражения"
("aufgeblahte Wendungen"), "маскирующую форму глагола" ("Larvenform" des
Zeitwortes"), "стереотипные слова" ("Abklatschworter"), "языковые вмятины,
выпуклости" ("Sprachbeulen"), "муляжи, макеты глагола"

("Zeitwortattrappen"), "языковую бурду, языковую водянистую похлебку" ("sprachliche Wassersuppen"), "накрахмаленные, чопорные одеяния" ("steifleinene Gewandstiicke"), "глагольные суррогаты" ("Verbalsurrogaten"), "глагольные гипертрофии" ("Verbalhypertrophien"), "готовые изделия" ("Fertigware"), "речевые замазки" ("Redekitt"), "номинальные обтяжки" ("nominale Aufpolsterung"), "контузии, дробления" ("Quetschung"), "вытягивание, растяжение" ("Streckung"), "растягивание" ("Spreizung"), "раздувание, растягивание" ("Aufblahung"), "монтаж, сборку" ("Montage") глагола. А также: "язык имени существительного" ("Hauptwortersprache"), "дословность, буквальность" ("Hauptwortlichkeit"), "болезнь имени существительного, главных слов" ("Hauptworterkrankheit"), "эпидемия имен существительных, знаменательных, главных слов" ("Hauptworterseuche"),

"мания по имени существительному" ("Hauptwortsucht"), "эпидемия имени
существительного" ("Dingwortseuche"), "мания перифраз"

("Umschreibungssucht"), "глагольное наводнение, суспензия"

("Verbalaufschwemmung"), "глагольная фобия" ("Verbalphobie"), "мания по существительному, субстантивомания" ("Substantivomanie"), "спекание, агломерирование" ("Versinterung")⁴ языка [192, с.9-10].

По приведенной терминологии ясно, что немецкие лингвисты относятся к АГИК скептически и даже негативно, считают их существование в системе языка излишним. Возможно, немецкие ученые с беспокойством относятся к тому, что АГИК как стилистически маркированные единицы имеют тенденцию к постепенному вытеснению из языка простых глагольных форм.

Наиболее глубоко АГИК исследовали Даниэльс К. и Шмидт В.

К. Даниэльс рассматривает АГИК и называет их "nominale Umschreibungen" (номинальные перифразы)⁵ [192, 1963].

Имеются в виду такие формы, как Bericht erstatten русс, делать доклад, докладывать, сообщать для berichten русс, сообщать, докладывать, "Anwendung finden" "находить применение, употребление" для angewendet werden "применяться, употребляться", "Frage stellen" "ставить, задавать вопрос, спрашивать" вместо fragen "спрашивать", "in Vorschlag bringen" "делать предложение, предлагать" для vorschlagen "предлагать" и т.п., которые он в дальнейшем обозначает как номинальные перифразы ("nominale Umschreibungen"), и которые по праву рассматриваются им как главные носители номинализирующих тенденций в немецком языке.

Исследуемые языковые явления относятся к словообразованию и синтаксису. Возможно, в их особенном промежуточном положении и заключается причина того, что они до сих пор не были достаточно систематически исследованы.

⁴ Перевод наш.

⁵ Перевод наш.

Даниэльс К. отмечает, что АГИК активно действуют в современном языке, что противоречит недостаточному лексикографическому описанию и научному исследованию данных языковых явлений.

Но также выясняется, что именно из особенного промежуточного положения номинальных описаний между словарным составом языка и синтаксисом, с одной стороны, и между существительным и глаголом, с другой стороны, можно получить различные объяснения важной части нашего современного языкового развития.

АГИК состоят из субстантивных языковых средств, имеющих либо глагольное происхождение, либо глагольное содержание - отглагольных абстрактных имен существительных. Они представляют собой непосредственную субстантивированную (субстантивную) область, пополняющей свой состав и расширяющейся за счет глагола: Anklage erheben (выдвигать, предъявлять обвинение), Mitteilung machen (делать сообщение, сообщать), eine Reise unternehmen (предпринимать, совершать поездку, путешествие) и т. д. Абстрактные имена существительные, образованные от прилагательных, также могут сочетаться с глаголом при образовании АГИК: Gewandtheit zeigen (показывать, демонстрировать проворство, ловкость), Nachsicht uben (проявлять снисхождение, мягкость), Angst haben (бояться) и т.д.

Выделяются несколько основных критериев. Во-первых, существительное и глагол выражают глагольный процесс (Frage stellen (задавать вопрос) и его результат {Ordnung schaffen (создавать порядок), состояние {in Aufregung sein (быть в волнении) или свойство (Fahigkeiten haben (иметь способности). Так как существительное и глагол образуют единство в выражении содержания, часто целая перифраза заменяется простым глаголом или прилагательным, например, Frage stellen = fragen (задавать вопрос - спрашивать), Fahigkeiten haben = fahig / befahigt sein (иметь способности — быть способным), Bearbeitungfinden = bearbeitet werden (находить обработку - обрабатываться) и т. д. Простой глагол, который мог бы передать содержание номинальной

перифразы, часто отсутствует: сочетание Erfolg haben (иметь успех) в немецком языке должно описываться с помощью "erfolgreich seirT (быть успешным, удачливым).

Во-вторых, "Существительное устанавливает порядок в мире бытия, в сфере для человека материального, глагол изображает происходящее, выполнение." [Н. Brinckmann, Zum grammatischen Geschlecht im Deutschen, S. 381] . To есть существительное и глагол выполняют совершенно определенные задачи. В качестве существительного выступают процессуальные понятия, а также понятия состояний и свойств. "К сущности глагола относится то, что он изображает, что осуществляется" [Н. Brickmann, Zum grammatischen Geschlecht im Deutschen, S. 404] . To есть глагол номинальной перифразы активизирует названное существительным действенное содержание, определяет, различает виды и ступени реализации содержания. Таким образом, глагол сохраняет всё посредственно выполнимое, что гарантирует реализацию содержания, например, все без исключения предложные морфемы, характеризующие обстоятельственные отношение. Существительное сохраняет только содержание действия.

В-третьих, существительное и глагол часто теряют внутри сочетания как своё первоначальное содержание, так и характерные признаки своей части речи: утрата субстантивных признаков существительного (отсутствие артикля, напр., Anlass geben русс, давать повод; отсутствие предложного дополнения, напр., Sturm laufen русс, страстно бороться; подвергать нападкам; способность склонения, то есть всех окончаний и форм склонения, напр., Kenntnis abnehmen русс, прижимать сведения; утрата родительного падежа в некоторых случаях - "Существительное в этом случае является не понятием чего-либо имеющегося, а носителем функции, агенсом, действующим лицом." [Н. Brickmann, Zum grammatischen Geschlecht im Deutschen, S. 379]⁸; слияние существительного и глагола: здесь в процессе

⁶ См. в 192,1963.

⁷ См. в 192, 1963.

⁸ См. в 192, 1963.

истории языка сочетание стало таким крепким, что оно пишется уже слитно, но границы еще четко не определены: stattfinden русс, состояться, быть — Statte fmden, teilnehmen русс, принимать участие, участвовать — Тей nehmen, ratschlagen русс, советоваться - Rat schlagen, danksagen русс. изъявить благодарность — Danke sagen и т. д.

Глагол также частично теряет в АГИК свои свойства: часто теряется полный, первоначальный смысл и глагол становится более или менее незначительным, бессмысленным, абстрактным: Entschhtss fassen русс. приходить к решению, Wert legen русс, придавать значение и т. п.

Делая вывод из всего выше сказанного, можно отметить, что в АГИК существительное и глагол теряют некоторые свои признаки (артикль, предложное дополнение, склонение), также имеются примеры слияния существительного и глагола (radfahren - Rad fahren), свидетельствующие, в свою очередь, о том, что смысл всего сочетания заключается в лексическом значении существительного, а глагол утрачивает свое лексическую функцию и отвечает лишь за грамматическое оформление всей конструкции.

В связи с исследованиями синтаксиса и стилистики немецкого языка в последние годы лингвисты все чаще ссылались на тот факт, что синтетические вербальные формы употребляются поочередно со словосочетаниями, которые В. Шмидт предлагает называть "сжатыми, стянутыми формами" "Streckformen"⁹. Вместо простых, финитных глаголов, таких, как antworten (отвечать), auffuhren (ставить, исполнять), kampfen (бороться) и т. д. предпочтение отдается больше субстантивно-глагольным словосочетаниям: Antwort geben (давать ответ), zur Auffuhrung bringen (исполнять), Kampf fiihren (вести борьбу). Употребление таких "сжатых" форм оценивается по-разному. Речь идет о широко распространенном языковом явлении в немецком языке, тесно связанном с современными тенденциями развития языка.

⁹ Перевод наш.

"Сжатыми формами", "субстантивно распространенными глагольными формами" или "субстантивно-глагольными словосочетаниями" В. Шмидт обозначает предикативные формы, состоящие из существительного и глагола или из существительного с предлогом и глагола и употребляющиеся поочередно с простыми, финитными глаголами. Так как очень часто атрибутивные прилагательные и другие именные формы дополняют сжатые формы, говорится также о "глагольно-именных словосочетаниях". Однако под "сжатыми формами" не имеется в виду распространение глагола с помощью словообразовательных средств.

Исследование субстантивных распространенных глагольных форм требует описания структурных принципов, по которым они образуются, и определения их функции, а именно, частичной функции, при достижении коммуникативного эффекта. Это значит, наряду с формальным описанием необходимо исследование производительности "сжатых форм" по отношению к простым глагольным формам, количества и вида информации, которую они в состоянии дать.

АГИК широко распространена в немецком языке, но недостаточно подробно и широко исследована. Работы Даниэльса К. и Шмидт В. имеют важное значение для понимания природы и структуры данных языковых явлений и, безусловно, являются одними из основных теоретических источников для нашего исследования.

1.3. Структура и семантика аналитических глагол ьно-именных конструкций немецкого языка в отечественной германистике.

Одной из важнейших задач современного языкознания является установление объективных закономерностей образования и развития несвободных словосочетаний.

В отечественной германистике АГИК исследовали такие ученые, как Лекант П.А. [1976], Левковская К.А. [1956, 1960], Чернышева И.И. [1961, 1980], Асфандияров P.P. [1974], Землина Т.П. [1959], Кузьмичева Л.В. [1962], Москальская О.И. [1972], Недялков В.П. [1971], Ефимова Н.А. [1972], Месинева Л.А. [1972] и др.

Отечественные лингвисты дают АГИК следующие определения: "субстантивное сочетание" [125, с.32-41], "описательный глагольно-именной оборот" [86, с.63-71], "устойчивое глагольно-именное сочетание" [201, 1983], "устойчивое глагольное сочетание" [26, 1956], "устойчивые словесные комплексы" [56, с.81-97], "глагольная фразема" [118, с.57-60], "устойчивое сочетание с грамматической направленностью" [104, с.87-93], "устойчивая аналитическая глагольная конструкция" [140, с.97-105], "устойчивое словосочетание серийного образования" [105, с.39-47], "глагольно-именное словосочетание" [90, с.67-72], "каузативная конструкция" [112, с.112-124], "аналитическая конструкция" [78, с.93], "привычное глагольно-именное словосочетание" [140, с.106-111], "глагольно-именной описательный оборот" [90, с.95-97], "контанимированное образование" [178, с.71-73], "устойчивое глагольное сочетание" [67, с.71-115], "несвободное сочетание" [166, с.150-155], "глагольная перифраза и атрибутивное сочетание" [155, 1980; 156, 1977], "глагольный перифрастический оборот" [185, 1973], "конструкция с отвлеченными существительными" [154, 1960], "глагольно-именная аналитическая конструкция" [103, 1972], "устойчивое сочетание аналитической структуры" [129, с.47-57], "аналитическая конструкция" [63, с.103-118], "глагольный фразеологизм" [118, с.198-208], "фразеологическая единица" [69, с.46-53], "субстантивное описание" [39, с.74-84], "глагольно-

именное описательное выражение" [101, с. 24-29], "перифраза" [186, с. 75-77] и др.

АГИК, чрезвычайно разнообразные в структурно-грамматическом отношении, обладают различной степенью устойчивости составляющих их компонентов, законченности содержания и грамматической формы. В немецком языке данные языковые явления располагают довольно разнообразным набором моделей [90, с.67-72].

Как было сказано выше, АГИК состоит из абстрактного отглагольного существительного и простого глагола. Разделение существительных на конкретные и абстрактные (отвлеченные) достаточно широко распространено [58, с.83-103]. Абстрактными существительными являются слова, обозначающие не воспринимаемые нашими органами чувств объекты. К классу отвлеченных относят существительные, обозначающие свойства, состояния, действия, все слова, воспринимаемые как чувственно-конкретные, существительные, обозначающие отрезки времени и меры. Пути возникновения отвлеченных слов и оборотов разнообразны. Чаще всего то или иное слово с конкретным значением при помощи определенного аффикса (или без него) приобретает отвлеченный характер, обобщая однородные признаки ряда предметов или явлений, иногда утрачивая при этом свое исходное значение. Одним из наиболее ярких проявлений абстрагирующей роли грамматики в развитии русского языка, как и других языков, является процесс формирования отвлеченных имен существительных, образованных и образующихся от глагольных слов.

АГИК, а именно, "сжатые формы" глагола выполняют три основные функции: синтаксическую, аспектуальную, словообразовательную [173, с. 128-129]. Моделированными или типовыми образованиями называются устойчивые и воспроизводимые словосочетания, образующиеся в языке по определенным структурно-семантическим моделям. К этим моделированным единицам немецкого языка относятся и аналитические конструкции.

Наиболее продуктивны устойчивые словосочетания следующих типов: фразеологизованные образования и аналитические конструкции модели "переходный глагол+существительное в винительном падеже", например, Bericht erstatten (делать сообщение, доклад, докладывать)¹⁰ или "переходный глагол+существительное в винительном падеже+существительное в дательном падеже", например, jmdm. seinen Dank abstatten (благодарить, выражать, приносить благодарность), аналитические конструкции предложного подтипа, например, etw. in Besitz nehmen (завладевать чем-то). В функциональном отношении дериваты данной группы представляют собой в основном слова официальной сферы общения, частично терминологическую лексику. По своей семантике они обозначают действия и состояния, их дериваты представляют собой имена деятелей, имя действия, процесса, состояния [172, с.23-39].

Аналитичность структуры единиц типа Hilfe leisten (оказывать помощь, помогать), Vorschlag machen (делать предложение, предлагать), Anteil nehmen (принимать участие, проявлять интерес) вносит в синонимическое соотношение их с глаголами одного корня с субстантивными компонентами этих единиц важные особенности, выражающиеся в различности их валентностей. Наличие в составе аналитических конструкций указанного типа - этих цельных по семантике единиц — имени существительного, которое отличается от глагола своими валентными свойствами, которых оно не теряет и будучи компонентом аналитической конструкции, говорит о необходимости подходить к вопросу о параллельном существовании и все более широком распространении указанных единиц и с этой точки зрения [11, с. 3-13].

В отечественной германистике АГИК рассматриваются как лексико-грамматическое явление. С аналитическими формами их роднит общая грамматическая направленность развития из свободного словосочетания для выражения единого грамматического значения, проявляющаяся в

Перевод наш.

приобретении ими некоторых признаков аналитических форм, а именно: грамматического идиоматизма и воспроизводимости модели с одним постоянным компонентом. Их полуграмматический характер объясняется отсутствием у них третьего признака - соотносительности с простыми формами и включения в парадигму. Это конструкции, построенные по модели свободных глагольных словосочетаний структуры: глагол + существительное: Angst, Schwindel, Streit, Wut, Gewissheit bekommen (испугаться, иметь головокружение, поссориться, разъяриться, убедиться) [78,с.91-115].

Термин "лексические единства" применим к этим, эквивалентным глаголу, единицам лишь условно. Даже при наличии эквивалентного глагола лексическим единствам могут быть свойственны различия по окраске или традиционной сочетаемости, а также некоторые смысловые особенности. Функция лексических единств определяется не только синтаксическими условиями, но и той ролью, которую они играют в развитии и в стилевом расслоении немецкой лексики. Функционирование данных языковых единиц соотносительно с глаголом регулируется не только стилистическим принципом отбора наиболее экономного и выразительного речевого средства, но также правилами наиболее точного и целесообразного словоупотребления [54, с.128-140].

По мнению Недялкова В.П., АГИК занимает своеобразное положение, позволяющее рассматривать ее одновременно как с точки зрения синтаксиса, так и с точки зрения словообразования. В определенных случаях в современном немецком языке пары типа zwn Schweigen bringen — schweigen (заставить замолчать - молчать) образуются с помощью служебного каузативного глагола lassen (заставлять), например, schweigen — schweigen lassen (молчать - заставлять молчать) [112, с. 112-124].

АГИК являются глагольными словосочетаниями серийного образования, которыми занимается в настоящее время семантика. Нередко грамматический и семантический аспекты рассмотрения их не

разграничиваются вследствие того, что грамматика понимается расширительно как любой свод правил, в этом случае объектом ее становится все, что поддается типизации или формализованному описанию, - или же вследствие того, что она, напротив, растворяется в семантике, которая также стремится к нахождению неких общих смыслов. К области грамматикализованных словосочетаний относятся лишь те типы словосочетаний, которые вступают в оппозитивные отношения с опорным глаголом или между собой (zum Ausdruck коттеп — zum Ausdruck bringen (находить выражение, проявляться - выражать) и образуют своеобразные парадигмы, противочлены которых несут различную грамматическую информацию [105, с.39-48].

Аналитические конструкции данного типа представляют собой большую группу глагольно-именных описательных оборотов в русском, а также в немецком языке, например: принимать решение - einen Beschluss fassen, оказывать помощь - Hilfe leisten. Группа глаголов, образующая АГИК, очень многочисленна и разнообразна как в немецком, так и в русском языке. Наиболее продуктивные глаголы русского языка, служащие для образования этих конструкций, совпадают с продуктивными глаголами немецкого языка, участвующих в АГИК: оказывать — leisten, (aus)uben; принимать — annehmen, fassen; брать, взять — nehmen.

Итак, можно утверждать, что АГИК достаточно широко изучалась отечественными германистами. Хотя многие ученые (Чернышева И. И., Виноградов В. В., Жулинская Л.К., Кузьмичева Л. В. и др.) относят ее к области фразеологии, мы придерживаемся той точки зрения, что АГИК является сферой исследования словообразования и синтаксиса и не является фразеологизмом.

1.4. Аналитическая глагольно-именная конструкция в отечественной и зарубежной русистике.

Синтаксические конструкции типа производить наблюдение определяются отечественными лингвистами как частично грамматизованные. Глагольный компонент в них имеет абстрактное значение и выполняет служебную функцию, то есть сочетание в целом имеет аналитическую структуру. Разница между аналитическими формами слова, грамматизованный характер которых можно считать непризнанным в нашей литературе, и рассматриваемыми сочетаниями состоит том, что аналитические формы функционально соотносительны в языке с областью формообразования, в то же время как глагольно-именные сочетания — с областью словообразования. Помимо упомянутых конструкций в русском языке есть и другие ("грамматизирующиеся синтаксические сочетания"), например: дать обещание (обещать), иметь намерение (намереваться) и др. [107, с.77].

Общепризнанным фактом является функциональная неоднозначнось образований, имеющих форму словосочетания, в плане их отношений к синтаксису и лексике. Однозначным с точки зрения господствующей в лингвистике концепции представляется переход с функции подчинительной синтаксической связи лексем друг с другом к форме словосочетания (сочетания морфологических слов). Неоднозначность выступает в том, что некоторые образования, имеющие форму словосочетания, приобретают функцию лексических единиц ("лексикализируются"). Такие словосочетания характеризуются в лингвистической литературе как "лексикализованные", "связанные", "устойчивые", "цельнономинативные", "неразложимые", "неделимые", "фразеологические", или просто как "воспроизводимые" [119, с. 51].

АГИК являются продуктивными средствами выражения сказуемого, активно употребляющимися в русской речи в последние годы. В данном обороте как в семантически целостной единице сочетаются оба компонента синтаксического значения сказуемого, а именно: выражение признака,

приписываемого независимому члену, подлежащему, и выражение формальными средствами синтаксических категорий времени, модальности, лица, составляющих сущность предикативности. Данную конструкцию нельзя отнести ни к фразеологизмам, ни к словосочетаниям (отсутствие живых синтаксических отношений между компонентами, составляющими сущность внутренней стороны словосочетания; глагольный компонент сочетания не определяет его номинативного значения, а содержит лишь общее, категориальное значение глагольного признака, конкретно выражаемого с помощью именного компонента, и в синтаксическом отношении выполняет служебную функцию обозначения грамматических категорий времени, лица, наклонения), ни к составным членам предложения [86, с.63-71]. Характерной чертой подавляющего большинства АГИК являются особые, необычные для свободных словосочетаний соотношения глагольного и неглагольного компонента оборотов [101, с.25-29].

Разнообразная сочетаемость глаголов, являющихся компонентами АГИК, порождает их десемантизацию, что, в конечном счете, позволяет рассматривать данные глаголы в качестве грамматикализованных формантов конструкций "переходный глагол + существительное", подобно вспомогательным глаголам, используемым при образовании сложных временных конструкций в западноевропейских языках. В русском языке можно выделить следующие "пустые" глаголы широкой семантики: делать, давать, иметь, вести, взять, получать, найти, и др. Они могут быть противопоставлены остальной массе русских глаголов своей практически неограниченной сочетаемостью. В целом ряде случаев "пустые" глаголы взаимозаменяемы при сохранении инвариантности смысла сочетания (делать знак — дать знак, давать урок — вести урок, получить поддержку — найти поддержку и др.) [121, с. 13 8].

То есть в данном случае речь идет о широких возможностях полисемии русских глаголов.

Если рассматривать АГИК со стороны внешне грамматической, то они формально ничем не отличаются от соответственных свободных словосочетаний. Но они по-разному функционируют в предложении. Если словосочетание отдать книгу будет выступать как сказуемое и дополнение или сказуемое и обстоятельство, то сочетание отдать предпочтение в предложении будет сказуемым, обозначая единое, хотя и расчлененное структурно действие или состояние.

Устойчивость является отличительным структурным признаком АГИК, выделяющим их из всей массы свободных словосочетаний. Однако характер устойчивости АГИК существенно отличается от характера устойчивости ФЕ. Логико-семантический аспект валентности представляет собой сочетание уровня логики, опирающегося на процессы познания (отражения) действительности в сознании человека, и уровня семантических отношений между единицами языка. Синтаксический аспект определяет условия грамматического оформления на базе облигаторной связи его членов друг с другом [149, с. 166].

В русском языке именной компонент АГИК образуется с помощью суффиксов —ость, -ение, -ство, -ация, -итие, -ание и др. Возможны также непроизводные основы: жизнь, смерть, любовь, мысль и т. п. [154, с.36].

Исследователи русского словообразования отмечают, что далеко не от всех абстрактных существительных образуются глаголы. Не соотносится с глаголами большинство отвлеченных существительных на — не, - ье (безразличие, бездушие), - ство, - ость (недовольство, справедливость), -ота (пустота, прямота), не образуются глаголы от многих иноязычных существительных (азарт). В силу этого соотносительность перифраза — глагол является нерегулярной: глагол может отсутствовать (испытывать волнение — волноваться, но: испытывать смятение, замешательство, азарт — соотносительные глаголы отсутствуют) [123, с.76-81].

Сочетания типа брать начало — начинаться, выразить согласие — согласиться являются аналитическим способом передачи понятий о

действии, при котором глагол выражает только самые общие семы "действие", "субъективность" или "объективность", а все собственно лексические семы, включая и категориально-лексические, представлены соответствующими именами существительными [79, с. 140].

В русском языке наличие АГИК лингвистами признается, хотя спорным является отнесение данных языковых явлений к той или иной области языкознания.

1.5. Типы АГИК в работах зарубежных и отечественных лингвистов

В современной лингвистике имеется большое количество классификаций АГИК, предложенных как немецкими лингвистами, так и отечественными языковедами, исследующими данное явление в немецком и русском языках.

Среди классификаций АГИК, предложенных немецкими германистами, особенно выделяются классификации К. Даниэльса и В. Шмидт.

К. Даниэльс предлагает для обозначения исследуемых сочетаний термин "номинальная перифраза" (nominale Umschreibimg*) и выделяет с позиции содержательного признака несколько основных групп АГИК: 1. изображение действия субъекта (внешние состояния, внутренние состояния, оценка одного субъекта другим, подчиненность одного субъекта другому -здесь рассматривается субъект не как отдельная личность, а как часть социальной среды; состояние измененности (замена пассивным залогом); 2. рассмотрение субъекта с точки зрения его поведения, образа действия (выявление способностей, качеств; поведение в данный момент); 3. рассмотрение субъекта с точки зрения его поступков в данный момент (физическая деятельность, умственная деятельность); 4. действия субъекта, направленные на определенные явления окружающего мира (мыслительное внимание к кому-то - наблюдение, сочувствие, благосклонность, уважение, почтение, сообщение, предложение, приказ, требование, совет, наставление и т. д.; активное внимание (помощь, поддержка, посещение, визит, способствование и т. д.); внимание, причиняющее вред (повреждение, нанесение ущерба и т. д.); 5. общественное поведение (выполнение, осуществление какой-либо деятельности, реализация служебных обязанностей); 6. рассмотрение поступков субъекта с точки зрения последствий деятельности (инициатива и ее последствия, инициатива и положительные последствия, инициатива субъекта как состав преступления, субъект как инициатор событий; 7. определение субъекта с точки зрения его поступков (начало обусловленного какими-то факторами события {in + существительное + bringen) - состояние деятельности, движения, умственные

состояния, эмоциональные состояния, состояние порядка (простой порядок, порядок как цель, организация порядка, поддержание порядка); результат обусловленного какими-либо факторами события (zu + существительное + bringeri) - деятельность, движение, умственные состояния, эмоциональные состояния, состояние связи и порядка; 8. изменение позиции субъекта (замена пассивной конструкцией) (начало изменения (in + существительное + коттеп), изменение в данный момент (in + существительное + seiri), подчеркивание процесса (zu + существительное + коттеп), подчеркивание результата (элементарные человеческие жизненные потребности, общественная жизнь [192, с. 73-215].

Итак, основным преимуществом АГИК является то, что с их помощью становится возможными следующее: выделение события из глагольного процесса и переведение его в длительное состояние, создание независимых от времени категорий, обобщение и отрыв от глагольных образований, экономия, точность, изложения события как факта, обезличивание, но также и выделение инициативы субъекта, личное действие вместо аккузативного, кроме того, образное представление события в отдельных его актах, персонификация и более убедительное выделение образа действия, активизация и актуализация качеств, свойств. Во многих случаях мы видим замещающие, компенсирующие формы в случаях дефицита лексических единиц глагольной системы немецкого языка, например, замещение видовых форм (значению сочетания придаются начинательный, длительный, усилительный, результативный и уничижительный оттенки) или замена глаголов с побудительными (каузативными) или понудительными значениями. Во многих случаях из-за отсутствия глагола с соответствующим значением описать событие можно только с помощью АГИК.

Шмидт В. обозначает АГИК как "Streckform" (сжатая, стянутая форма*) и различает их по следующим признакам: 1. наличие или отсутствие синтетических вербальных форм; 2. Наличие соответствующих форм: а)

равного (или приблизительно равного) значения или б) сильно измененного значения.

Данная классификация построена на утверждении, что АГИК зависит от синтагмы и семантического единства, которое находит близкий по значению эквивалент в соответствующей вербальной форме. По ее мнению, объяснить структуру и функции данных сочетаний - значит классифицировать сказуемое [197, с. 21-34]. Компоненты АГИК выполняют вместе предикативную функцию, за исключением конструкций, употребляемых в качестве определения.

Хотя немецкий глагол и не имеет категории вида, он располагает достаточным количеством языковых средств, чтобы дифференцировать вербальный процесс. Способность глагола выражать чисто вербальные виды действия ограничена. Глаголы могут приобретать некоторые видовые признаки с помощью приставок, предлогов и выражать посредством категории вида следующие значения: 1. фаза: ингрессивная (in Verbindung treten), длительная (in Verbindung steheri), егрессивная (die Verbindung volkiehen); 2. изменение: начинательность (in Verbindung kommen), длительность (in Verbindung bleiben), результативность (die Verbindung erhalten); 3. побудительность, причинность (in Verbindung bringen); 4. усилительность (von Unruhe ergriffen sein; von Angst erfasst sein); 5. итеративность (частое повторение действия) (atmeri) и фреквентативность, многократность (streicheln, glitzern); данные значения не могут быть выражены с помощью АГИК [197, с. 45-49].

В немецком языкознании предпринимались попытки классифицировать АГИК, как правило, с позиции только глагольного компонента, но их семантика и возможность взаимозаменяемости являются мало изученными. Потому наше исследование и классификация АГИК с позиции, в первую очередь, именного и, во-вторых, глагольного компонентов являются особенно актуальными.

Грамматические категории как основные единицы морфологического уровня находятся в тесном взаимодействии с другими уровнями языка. В связи с этим описание формально-грамматической стороны немецкого языка, его морфологических категорий не может быть изолировано от изучения их роли в лексико-семантическои системе языка, не может не учитывать их содержательную, смысловую сторону.

Взаимодействие субстантивных морфологических категорий и лексико-семантическои системы языка основывается в значительной мере на их классифицирующих функциях [95, с.27-43].

Проблема словообразования, как основного средства обогащения лексического состава языка новыми словами, а также как основного источника развития синонимии в языке, привлекает большое внимание современных лингвистов.

В русском языкознании также предпринимались попытки классифицировать немецкие и русские АГИК [78, 1962; 154, 1960; 102, 1964; 87, 1976; 52, 1973; 25, 1973; 7, 1967 и др.]. Например, Кузьмичева Л. В. подразделяет рассматриваемые конструкции по выражаемым общим значениям на три типа: А. I тип с общим значением непереходности и непредельности: in Wut sein (быть в ярости); В. II тип с общим значением непереходности и предельности: in Wut коттеп (приходить в ярость, разъяриться); С. III тип с общим значением переходности и предельности:j-n in Witt bringen (приводить в ярость) [78, с.91-115].

Одно из немногих в отечественном языкознании, если не единственное, из исследований, посвященное анализу и выделению типов лексических значений АГИК русского языка с учетом их номинативной функции, было предпринято В.В. Виноградовым. Выделив основные номинативные значения, являющие собой прямое наименование и обладающие самостоятельной номинативной функцией, и номинативно-производные значения, также обладающие самостоятельной номинативной функцией, В.В. Виноградов, отмечая, что далеко не все значения слов в живой

функционирующей речи непосредственно направлены на действительность и непосредственно ее отражают, отнес к особому типу "фразеологически связанные значения", замкнутые в строго определенные "фразеологические контексты".

Особенность "фразеологически связанных значений" слов состоит в том, что их направленность на внеязыковой ряд всегда обусловлена смысловым содержанием слов, выступающих как семантически ключевые в данном сочетании. Поэтому такие слова можно рассматривать как опорные наименования. Именно опорные наименования детерминируют выбор оценочных определений, имен лиц, инструментов и т. п. при именах качеств, процессов, явлений. В настоящее время такие сочетания, как (иметь терпение, принять смелость, держать слово) уже обросли "фразеологической парадигмой" [20, 1947; 19, 1969]: иметь терпение — обретать терпение, иметь смелость — взять на себя смелость — потерять, утратить смелость — возбуждать смелость — лишать смелости и т. п.

Непрерывный поступательный рост общественного производства, науки и культуры приводит к обогащению языка новыми словами и терминами, а это в свою очередь вызывает необходимость новых обобщений. Чем богаче и разнообразнее лексический состав языка, чем совершеннее его грамматика, чем больше в нем языковых абстракций, тем шире круг его выразительных средств и возможностей.

Сухотин В.П. выделяет в АГИК, выражающих прекращение действия-явления, конструкции с отвлеченными существительными. [154, с.34-48].

Количество АГИК в современном русском языке очень велико, модели, по которым они образуются, разнообразны. Лекант П. А. рассматривает закономерности их образования и связанные с этим факторы, ограничивающие употребление АГИК в функции простого глагольного сказуемого. Например, глаголы оказывать — оказать, проявлять — проявить, испытывать — испытать и др. не так широко и свободно сочетаются с существительными. К ним подходят существительные определенных

семантических групп, их общий семантический оттенок соотносится с отвлеченным лексическим значением глаголом. Так, с глаголом оказывать — оказать сочетается группа отвлеченных существительных с общим значением воздействия (помощь, содействие, поддержка), с глаголом проявить - проявлять — существительные со значением отношения (забота, внимание, пренебрежение), с глаголом испытать — испытывать — существительные со значением состояния или с оттенком желательности, стремления (нужда, потребность, желание, радость), с глаголом получить — получать — существительные со значением обнаружения, проявления (развитие, выражение, хождение).

Помимо основной конструктивной схемы (десемантизированный глагол с отвлеченным существительным в винительном падеже без предлога), АГИК могут формироваться по другим, например, "глагол — предлог в — отвлеченное существительное в винительном падеже". По этой схеме строятся обороты с глаголами прийти, впасть, указывающими на переход в какое-либо состояние. С данными глаголами сочетаются существительные, обозначающие эмоциональное или психическое состояние (волнение, восторг, уныние, отчаяние), причем с глаголом впасть сочетаются только существительные со значением отрицательных эмоций (уныние, тоска, меланхолия).

Апресян Ю.Д. предлагает классификацию АГИК по следующим синтаксическим признакам: 1. Дистрибутивные признаки: лишать кого-либо свободы (значение лишения), удостаивать кого-либо награды (значение наделения). 2. Трансформационные признаки: дарить кому-либо дружбу — дарить кого-либо дружбой; конверсии с глагольно-именными сочетаниями и делексикализованными морфемами: внушать боязнь, опасения — он опасается, боится; синонимии с АГИК и делексикализованными морфемами: быть в действии — действовать [7, 1967].

Классификацию с точки зрения грамматики предлагает Гвоздарев Ю.А.: 1) "глагол + существительное в винительном падеже": внести ясность, навести

критику, задавать тон; 2) "глагол + существительное в родительном падеже": задать страху, реву; 3) "глагол + существительное в дательном падеже": предать забвению, подвергнуть испытанию; 4) "глагол + существительное в творительном падеже": дышать молодостью, заливаться лаем; 5) "глагол + предлог + существительное в винительном падеже": впасть в отчаяние, в забытье, взять на заметку; 6) "глагол + предлог + существительное в родительном падеже": выжить из ума, вывести из терпения; 7) "глагол + предлог + существительное в дательном падеже": притянуть к ответу; 8) "глагол + предлог + существительное в творительном падеже": собраться с мыслями; 9) "глагол + существительное в предложном падеже": теряться в догадках, перебирать в памяти [25, 1973].

АГИК функционируют как явление языковой синонимии, как перифразы к существующей лексической единице. Они возникают в определенных стилистических условиях, там, где идут поиски, выбор средств и способов выражения мысли, где отчетливо прослеживается стремление избежать повторений, шаблона, подчеркнуть своеобразие функционально-речевого стиля и преследуется стилистическая задача. Именно потребности коммуникации, поиски стилистических вариантов выражения приводят к созданию данных конструкций.

Несмотря на попытки отечественных и зарубежных лингвистов классифицировать АГИК с позиций отдельно синтаксиса, грамматики, только глагольного или именного компонента, единой классификации, охватывающей все языковые уровни, нет. Разработка подобной классификации, несомненно, важна для теоретического языкознания, а также для применения на практике в ВУЗе и школе.

1.6. Соотносительность аналитической глагольно-именной конструкции с однокоренными глаголами.

Проблема тождества единиц языка не нова: она в том или ином виде, с применением разной терминологии, затрагивается в языковедческих работах разных эпох и разных направлений [147, с.89].

Номинативное (ономатологическое) членение текста приводит к выделению номинативных единиц разной структуры и не может ограничиваться понятием полнозначного слова и наиболее конкретно проявляется в отдельном слове [169, с. 150].

Наличие в языке неоднословных номинаций признают многие лингвисты, занимающиеся проблемами ономасиологии и словообразования. Однако вопросы, связанные с определением неоднословной номинативной единицы, становлением дифференцирующих признаков, сближающих эту единицу номинации со словом и отграничивающих ее от синтаксических единиц (словосочетаний), решаются в дериватологии неоднозначно [110, с.73].

Сочетание слов может не только коммуникативно соответствовать производному полнозначному слову, но и стать единственным способом выражения производного значения. Лингвисты давно единодушны в том, что грамматическая единица может быть не только целостным синтетическим единством, но и аналитическим [115, с.49-50].

Некоторые сочетания коммуникативно соотносимы со словом, обладая с ним некоторой материальной общностью знака (звуковой оболочки), другие выступают как знаково случайный, а значит, только как семантический эквивалент слова.

Первые непременно указывают на связь с мотивирующим словом (эксплицитная связь) подобно любому производному слову. В отличие от производного слова — результата словообразования, в котором мотивирующий элемент является уже частью данного производного слова, в деривационном сочетании - результате аналитической деривации мотивирующий элемент является уже отдельным словом. Но это отдельное

слово, так же, как и часть слова, характеризуется номинативной недостаточностью с точки зрения требуемого производного значения. Оно получает в этом значении номинативную достаточность только в совокупности с другим, классифицирующим словом, функционально соотнесенным с аффиксом или группой эквивалентных аффиксов в производных словах, объединенных с данными сочетаниями общим производным значением.

Сочетания второй группы, соответствуя отдельному слову, не имеют с ним общей мотивирующей единицы (имплицитная связь). Установление коммуникативной эквивалентности между таким словом и сочетанием связано с глубинными семантическими процессами и внелингвистическими факторами (сомневаться — выражать сомнение) [115, с.49].

АГИК являются стилистически маркированными языковыми единицами, их употребление характерно обычно для научной речи, публицистического стиля, военного языка и др.

В лингвистической литературе последнего времени значительное внимание уделяется АГИК, многие из которых имеют соотносительные однокоренные с зависимым словом глаголы [122, с. 24]. Сочетание и глагол часто показывают разную стилевую направленность: первые чаще встречаются в книжной речи, докладах, газетном языке [46, с.249].

Лексическое значение в структуре АГИК претерпевает значительные изменения в связи с теми отношениями, которые возникают между его членами. Лексическое значение глагола может не только ослабевать, стираться, но и вовсе замещаться грамматическим как структурно-синтаксическим центром глагольного построения (дать выстрел — выстрелить) [67, с.71-115].

Устойчивые сочетания часто выступают синонимами к одиночным глаголам, например: приносить благодарность - благодарить, испытывать волнение - волноваться, провести в жизнь - осуществить и т.п. Синонимичные глаголы бывают в основном одного корня с именным

(обычно отглагольным) компонентом сочетания. Устойчивые сочетания соотносятся с разными формами соответствующих глаголов, образуя нередко своеобразные четырехчленные формулы, например: давать консультацию кому — консультировать кого, получать консультацию у кого — консультироваться у кого и т.п. При некоторых словосочетаниях соотносительный глагол может и отсутствовать, например: давать приказ

кому - приказывать кому, получать приказ от кого - и т.п. Таким

образом, перифраза занимает место несуществующего глагола, что бывает в тех случаях, когда соотносительный глагол не может быть образован от существительного [3, 1988].

Устойчивое сочетание и синонимичный ему глагол безусловно близки, но не всегда адекватны по смыслу, например: объявлять (объявить) выговор и выговаривать (кому за что). Нередко они отличаются друг от друга и в стилистическом плане, своей эмоционально-экспрессивной окраской и некоторыми другими свойствами.

В лингвистике достаточно актуальна проблема взаимоотношений АГИК и глаголов, близких им по значению и однокоренных с именами существительными: вести исследование — исследовать, дать приказ — приказывать [44, с.5-14].

В настоящее время АГИК представляют собой многочисленные образования. Их основная структурная особенность - формализация глагольного компонента и возможность с его помощью создавать глагольные устойчивые сочетания на основе существительных (в основном абстрактных существительных). Данная специфика предопределяет типовой семантический результат — превращение существительного в глагольное словосочетания, например: im Umlauf sein — umlaufen; im Irrtum sein — sich irren. Подобная структурно-семантическая особенность АГИК и наличие устойчивой трехаспектной вариации, возникающей на базе грамматического идиоматизма, позволяет отнести их к явлениям лексико-грамматического порядка. Аналитическую конструкцию не всегда можно заменить

коррелятивным глаголом. Основой семантики словосочетаний служит субстантивный компонент, которым является абстрактное существительное, поэтому аналитическая конструкция по сравнению с коррелятивным глаголом семантически более абстрактна, передает понятие ослаблено. Многие АГИК неравнозначны коррелятивным глаголам из-за их функциональной закрепленности как терминологических словосочетаний юриспруденции, финансовой сферы общения и т. д. Если глагол полисемантичен, устойчивое глагольное словосочетания может вытеснить коррелятивный глагол и, тем самым, разгрузить его чрезмерную многозначность [171, с.20-35; 180, 1975; 181, 1970].

В немецком языке АГИК являются вариантами пассивных конструкций: die Ware kommt znm Verkauf— die Ware wird verkauft и будущего времени: zur Beseitigung fiihren, а также могут заменять простые возвратные глаголы с частицей sich: zum Ausdruck коттеп — sich ausdrucken. Дополнение и обстоятельство при простых глагольных формах становятся в предложении с АГИК определениями именного компонента конструкции: винительный и дательный падежи и предложная группа простых глагольных предложений преобразуются в родительный падеж: er erhielt nicht einmal die Moglichkeit, seinen Standpunkt zu vertreten [197, с 45-49].

Главное заключается в различии значений, смысловых оттенков АГИК и соотносительных с ними глаголов, например, einen Beschluss fassen -beschliessen, Vertrauen fassen — vertrauen. Специфика этих оттенков состоит в том, что они уточняют характеристику действия, выраженного эквивалентным глаголом, лишь в определенных случаях и связаны со стилевой традицией и окраской. Даже при наличии соотносительного глагола АГИК могут отличаться по окраске и традиционной сочетаемости, а также по присущим им смысловым особенностям. Функция данных сочетаний обусловлена не только синтаксическими условиями, но и той ролью, которую они играют в развитии и стилевом расслоении немецкой лексики. Функционирование АГИК и соотносительных с ними глаголов определяется

как стилистическим принципом отбора наиболее экономного и выразительного речевого средства, так и правилами наиболее точного и целесообразного словоупотребления [54, с. 140; 40, с.248-249].

Количественные различия между АГИК и коррелятивным глаголом состоят в том, что первая, включающая в свой состав как существительное, так и глагол, обладающие каждый в отдельности своими валентными свойствами, может сочетаться как с определениями, так и с обстоятельствами, выраженными различными частями речи, предложными и беспредложными словосочетаниями, а коррелятивный глагол сочетается только с обстоятельствами; не все прилагательные, определения при АГИК могут трансформироваться в обстоятельства, которые сочетались бы с коррелятивным глаголом. Семантическое различие в том, что в случаях, когда определение может преобразоваться в обстоятельство, сочетающееся с коррелятивным глаголом, такое сочетание качественно отличается от сочетания АГИК с соответствующим определением. Они являются семантически дифференцированными словосочетаниями. Это выражается в том, что определение при субстантивном компоненте АГИК характеризует само действие, дает ему ту или иную качественную оценку и часто помогает избежать двоякого толкования того же действия и состояния, выраженного соотносительным глаголом в сочетании с соответствующим обстоятельством [11,с.12].

С другой стороны, семантическую важность неглагольного компонента АГИК показывает и то обстоятельство, что при наличии близкого по значению однословного глагола последний часто является однокоренным не с глагольным, а с именным компонентом исследуемых единиц. Например: вести беседу (беседовать), вести спор (спорить), оказывать помощь (помогать) и т. п. [102, с.54-125].

Можно указать на случаи замены глагольных наименований АГИК (типа оказать помощь, дать указание, возыметь действие и т. п.). Многие исследователи отмели распространение этих сочетаний в русской речи

послереволюционной эпохи; если отвлечься от стилистической оценки подобных конструкций, следует признать, что их основная функция состоит в частичном устранении лексической многозначности глаголов, например: указание — дать указание и указывать, операция — произвести операцию и оперировать [182, с. 41; 186, с.75-77].

Случаи, когда между АГИК и семантически эквивалентными однословными глаголами нет, кроме обычных для них структурных различий, других существенных различий, и как аналитическая конструкция, так и однословный глагол могут свободно заменять друг друга во всех и почти во всех случаях их употребления (например, участвовать и принимать участие, ошибаться и допустить ошибку), называются отношениями лексической эквивалентности, которая лишь одна может обеспечить свободный выбор для употребления (во всех случаях) или описательного выражения, или однословного глагола.

Случаи, когда значение АГИК является близким (или эквивалентным) лишь одному из нескольких значений однокоренного многозначного однословного глагола, встречаются довольно часто. Например: оценить и дать оценку, поставить оценку, произвести оценку, презирать и относиться с презрением. Такие соотношения между значениями АГИК и однокоренньгх глаголов можно назвать отношениями частичной семантической близости или (в некоторых случаях) частичной семантической эквивалентности [102, с.54-125].

При сопоставлении АГИК и соответствующих им глаголов иногда достаточно ярко проявляется их семантическое несоответствие. В этом случае можно говорить не только о частичном устранении многозначности глагола, но и о закреплении за сочетанием определенного значения, которое соответствующий ему глагол фактически утрачивает, а также о возникновении нового значения в том случае, когда сочетание не имеет соответствующего глагола, например: свести дружбу — подружиться, свести компанию - ? [53, с.92-108].

Соотнесенность устанавливается не только в функциональном, но и в структурном плане: простой глагол и существительное данного оборота объединяются общностью производящей основы: жертвовать — приносить в жертву.

В составе исследуемых единиц все глаголы предметно-вещественной сочетаемости употребляются в своих переносных значениях, в результате чего они в разной степени теряют свое реально-вещественное содержание. Этот факт делает эти глаголы предикативно недостаточными. Поэтому функционирование в речи закрепляет данные обороты как целостную, устойчивую, неделимую лексико-грамматическую единицу языка.

Поскольку имя несет в себе вещественное, лексическое значение всего сочетания, оно не подлежит замене, но глагол, будучи выразителем грамматической и какой-то части семантических характеристик единства, может допускать синонимическую замену: надеяться — иметь, питать, лелеять, выражать, возлагать надежду, быть в надежде и др. [39, с.74-77].

В состав АГИК входят глаголы и существительные, широко употребляющиеся и в свободных словосочетаниях. Но свободные глагольно-именные словосочетания характеризуются тем, что перемена существительного в них не ведет к изменению названия действия {брать книгу), а в АГИК название действия зависит не столько от глагола, сколько от существительного (брать начало, брать на себя ответственность, обязательство, заботу, смелость).

АГИК дают возможность построения таких синтаксических моделей, которые невозможны с глаголом (издавать звуки высокой частоты и звучать). Словосочетания передают оттенки значения, которые невозможно передать глаголом, однокоренным к существительному в данном словосочетании. Эти оттенки придает словосочетанию глагол, входящий в него. Глаголы не являются только структурным элементом в словосочетании - они влияют так или иначе на значение всего сочетания. Например, сочетание с глаголом прийти (приходить): приходить в движение, в

соприкосновение, во вращение, в отличие от глаголов двигаться, соприкасаться, вращаться, передают значение начала действия [79, с. 190-199].

Существование рядом с АГИК равнозначных им по значению слов того же "корня" объясняется не только процессом появления на базе фразеологизмов синонимичных и генетически родственных им слов, но может быть обусловлено и другими факторами (например, самостоятельным возникновением в языке в независимых по отношению друг к другу слов и оборотов или процессом "разложения" слова на компоненты, образующие или составляющие устойчивое сочетание слов). Подавляющее большинство таких оборотов, входящих в синонимические связи с "однокоренными" словами, несут на себе яркую стилистическую окраску книжности и четко сознаются как перифрастические. Перифразы такого типа, представляющие собой результат разложения глаголов на формальные (глаголы) и лексические (существительные) компоненты оборота, выступают как одно из заметных и ярких явлений русского литературного языка последних лет [177, с.232].

Сочетания и глаголы могут различаться выражаемыми ими морфологическими значениями {вести знакомство и знакомиться), обнаруживать существенные расхождения их лексико-семантических значений (совершать подлог и подложить), могут иметь разную стилистическую и эмоционально-экспрессивную окраску (сыграть шутку и пошутить). Следствием синонимических отношений между сочетаниями и однокоренными глаголами является их взаимная трансформируемость. Невозможность трансформации говорит о наличии каких-либо расхождений между ними [44, с.5].

Распространение единиц данного типа связано с тем, что в словообразовательном отношении глагольный компонент сочетания способен вступать в связь с большим кругом имен существительных, многие из которых не могут иметь однокоренных глаголов. Например: вести беседу

— беседовать, но вести прения; водить дружбу — дружить, но водить компанию. В сочетаниях, как и в глаголах, находят различия способы протекания глагольного действия (состояния). То есть те оттенки характера глагольного действия, которые в традиционной грамматике носили название видовых оттенков или подвидов, а в современной аспектологии — способов глагольного действия. Глагол в устойчивом сочетании может иметь видовую корреляцию. Например, оказывать — оказать содействие — содействовать[124, с. 18].

АГИК очень распространены в современном русском языке, что связано, по-видимому, с тенденцией к аналитизму, действенно проявляющейся на современном этапе развития русского языка. Развитие и распространение описательных оборотов и представляет собой частный случай удлиненного текста, наряду с которым могут существовать дублеты-универбы, а могут и отсутствовать, например, войти в роль, иметь возможность, прийти в состояние и другие глагольно-именные сочетания, рядом с которыми в современном русском языке нет соответствующих однословных (универбальных) обозначений. Следует иметь в виду также и то, что в ряде случаев АГИК не являются семантическими дублетами соответствующих глаголов [79, с. 140].

При наличии у АГИК синонимичного глагола отмечается два типа управления. Устойчивое сочетание и одночленный глагол имеют или обязательное управление {оказать влияние и влиять на кого, вести борьбу и бороться с кем, против кого, за что и т.д.), или факультативное {проявлять интерес к чему и интересоваться чем, одерэюатъ победу над кем и победить кого и пр.) [201, с. 5-8].

Семантика АГИК в сравнении с однокоренным синонимичным глаголом насыщена смысловыми оттенками, что позволяет назвать действие или процесс более точно и определенно. В данных сочетаниях фиксируется более сложное действие с перемещением смыслового акцента на результат, итог действия, обозначенного отглагольным существительным, в то время как

глагольный компонент этого сочетания сообщает ему процессуальность, действенность вообще. Глагол в АГИК осуществляет название общей идеи действия, процесса, а существительное наполняет общую идею конкретным содержанием. В отличие от АГИК синонимичный ему глагол выражает лишь общее название определенного действия с указанием на момент протекания его. Устойчивые сочетания глагольно-именного состава примыкают к системе глагола и вместе с ним являются средством номинации [61, с.96-108].

В русском языке не всегда есть однокоренной глагол к АГИК, в то время как в немецком языке такой глагол почти всегда есть: заключать в скобки — in Klammern setzen, einklammern; принимать во внимание — Rucksicht nehmen, berucksichtigen [94, c.95-97].

Итак, семантические соотношения АГИК и однословных глаголов, однокоренных с именным компонентом описательного выражения являются отношениями семантической близости, отличающейся от семантической эквивалентности тем, что описательные выражения, обозначая те же действия, процессы или состояния, которые выражаются соответствующими однословными глаголами, дают при этом ту или иную дополнительную характеристику действий (процессов, состояний), отсутствующую в семантике соответствующих однословных глаголов и вносят что-нибудь новое в обозначение данного действия. Кроме указания тех или иных дополнительных признаков действия или состояния, описательные выражения могут отличаться от однокоренных однословных глаголов по объему семантики. В то время как описательные выражения, как правило, однозначны и сравнительно редко получают переносные значения, многие однословные глаголы являются многозначными [102, 1964].

АГИК может функционировать в языке как многозначная единица, включающая в свою смысловую структуру как общие, так и терминологические значения, например: Klagefuhren - жаловаться (общее

значение); предъявить иск, подать эюалобу (терминологическое значение) [175, с.64-71].

Следует отметить, что АГИК в русском языке бывают распространенными (многочленными).

Подавляющее большинство АГИК в русском языке состоит из двух знаменательных слов — глагола и существительного в предложной или беспредложной форме: вносить вклад, ставить под вопрос и т.п. К этому двучленному типу устойчивых словосочетаний примыкают и многочленные словосочетания: защитить точку зрения. В составе некоторых устойчивых сочетаний отмечается факультативные компоненты — местоимения: брать обязательство на себя и др. [201, с.5]. Среди многочленных АГИК выделяется еще одна группа синтаксических единиц, возникающая на основе двучленных АГИК путем распространения их именного компонента, напр., испытывать чувство благодарности, сохранять чувство достоинства и т.п. Большая часть подобных сочетаний стоит на грани между свободными и устойчивыми словосочетаниями, что обусловливается во многом факультативностью второго именного компонента, например, испытывать чувство благодарности (радости, боли, долга, сожаления, удовлетворения). В то же время в русском языке продолжают автономно функционировать и двучленные АГИК, послужившие основой развития новых многочленных аналитических единиц, например, испытывать чувство чего-то и испытывать чувство радости (ср. испытывать радость) и т.п. [36, с. 80-90].

В русском языке АГИК могут состоять не из двух, а из трех или более компонентов, что противоречит принципам языковой экономии и подчеркивает, скорее, стилистические особенности данных языковых явлений.

1.7. Стилистические особенности немецких и русских аналитических глагольно-именных конструкций

Материалом, основой процесса создания внутристилевой лексической системы служит в принципе вся лексика литературного языка, причем те или иные разряды ее обладают разной степенью продуктивности в данном стиле. Функциональный стиль производит собственное перераспределение, классификацию лексики литературного языка, формируя под действием внутристилевых факторов и тенденций свои функционально-стилевые лексические разряды.

АГИК используются в различных типах речи в качестве описательного средства обозначения явлений реального мира {принять решение, прийти на помощь, иметь место и т. п.), они являются расчлененным обозначением единого процесса, отраженного в понятии, которое находит свое воплощение в лексическом распространении глагольной семантики [65, с.137].

Вообще АГИК создаются и употребляются во всех разновидностях речи, начиная от высокого, торжественного стиля и кончая просторечием. В то же время в ряде случаев данные выражения резко отличаются своей стилистической окраской от соответствующих им по своему значению однословных глаголов. Это объясняется тем, что многие АГИК возникают в определенных разновидностях речи (главным образом книжной, официальной, канцелярской и т. п.), в которых они преимущественно и употребляются. При переходе некоторых аналитических конструкций из одной разновидности речи в другую они иногда могут сохранять своеобразный стилистический оттенок, присущий той разновидности речи, в которой данное выражение возникло или получило преимущественной употребление. С другой стороны, и некоторые однословные глаголы, семантически эквивалентные соответствующим АГИК, также могут обладать специфической для них стилистической окраской. Все это придает стилистическим соотношениям АГИК с их однословными семантическими эквивалентами довольно сложный и разнообразный характер [102, с.54-125].

В ряде случаев особая стилистическая окраска АГИК обусловлена стилистической специфичностью его глагольного компонента. Многие глагольные компоненты данных конструкций тесно связаны с книжными или официальными разновидностями речи, и это придает своеобразный стилистический оттенок и тем описательным выражениям, именной компонент которых сам по себе такого оттенка не имеет. Например: питать доверие (надежду, ненависть, злобу, симпатию, уверенность); пребывать в безмолвии, в унынии.

С другой стороны, и особая стилистическая окраска именного компонента в сочетании с нейтральным в стилистическом отношении глагольным компонентом может распространиться на всю конструкцию, напр., сделать заверение (офиц.), стоять на страже (высок.) и др., а в том случае, если глагольный компонент не является стилистически нейтральным, однородная стилистическая окраска именного компонента может значительно усилить стилистическую особенность АГИК [102, с.54-125].

Грамматико-синтаксичекий и стилистический анализ являются двумя сторонами языка. Каждое высказывание содействует или требует оба. Грамматико-синтаксическое исследование является необходимой предпосылкой и дополнением стилистического анализа [197, 1968].

Преимущества употребления АГИК в немецком языке выражаются в том, что с их помощью подчеркивается официальный характер высказывания, особенно уважительный характер сообщения - часто эти два критерия взаимодействуют.

С помощью АГИК можно добиться необходимой краткости высказывания. Речь идет о сложных существительных, охватывающих сразу несколько значений и содержащих много информации в достаточно краткой форме (Friedenskampf, Mannschaftskampf fuhreri) (вести борьбу за мир, вести командную борьбу).

Употребление АГИК в немецком языке обусловлено определенным контекстом, например, газеты, официального документа и т. д. [197, с. 57-80].

Подводя итог выше сказанному,' следует отметить, что благодаря употреблению АГИК достигается определенное стилистическое окрашивание речи. Оно имеет тенденцию подниматься от нейтрального стиля речи к возвышенному и к вычурному, но никогда не опускается ниже нейтрального языкового уровня [197, с.57-80].

В специальных разделах: судоустройстве, административном деле, военном деле, области политики и спорта - особенно часто- используются специальные термины, выражаемые с помощью АГИК. В области судоустройства особое значение приобретают точность формулировки и возможность избежания недоразумений (den Beweis filhren, Zeugnis ablegen) (привести доказательство, давать свидетельские показания). Термины, употребляющиеся- в административном деле, обозначают постоянно повторяющиеся события и процессы управленческой работы, отражающиеся в протоколах, докладах, планах, отчетах (Anleitung geben, Hilfe leisten, Unterstutzung erhalten) (давать инструкции, оказать помощь, получать поддержку). В военном деле, как правило, используются такие термины, как Sieg erringen, in Kampf stehen (одержать победу, вести борьбу). В политике могут употребляться, как правило, все указанные выше термины. АГИК, выражающие непосредственно политическую деятельность, встречаются относительно редко. В области спорта употребление данных сочетаний особенно мотивировано (den Ausgleich herstellen, in Fuhrung gehen) , (устанавливать равенство, выходить вперед) [197, с.63-67].

АГИК также характерны для языка газеты [147, с.69; 14, с.47]. В последнее время отмечается повышенный интерес филологов к функционированию в газете различных языковых единиц. Необходимость исследований в этой области диктуется тем, что газета играет важную роль в общественной жизни любой страны. В языке газеты отражаются тенденции развития языка вообще. Пристальное внимание ученых к функционированию языка в газете понятно и в свете практических задач обучения иностранному языку. Среди языковых средств выражения, которыми пользуется газета, особое место

занимают разного типа устойчивые словосочетания; с их помощью высказывание становится более образным и выразительным, образуется легко и быстро, так как эти конструкции представляют готовые модели. Наиболее часто встречаются относящиеся к данной группе сцепления компонентов типа Beifrag leisten (вносить вклад), zum Ausdruck bringen (выражать), von Bedeutung sein (означать) и т. д. Этим словосочетаниям свойственны устойчивость и неразложимость компонентного состава, аналитический характер значения и выражения вербального процесса. Они способны дифференцировать значение некоторых глаголов широкой семантики, то есть глаголов, обладающих высокой степенью абстракции [140, с.97-105].

Для газеты характерна следующая тенденция: в кратких сообщениях из двух наличных в языке вариантов - перифрастического и универбального -употребляется, как правило, первый. Функция АГИК состоит в том, что она оберегает информацию от шумов в канале связи. На кратком сообщении читатель, как правило, долго не задерживается; большую статью он читает медленно и внимательно, а краткое сообщение пробегает глазами. В связи с этим возникает необходимость в избыточных элементах: они предотвращают возможные искажения смысла сообщаемого [71, 1978].

В настоящее время немецкие АГИК получили широкое распространение в письменной речи, особенно в публицистике: Bericht erstatten (делать доклад) вместо berichten (докладывать) и т. п. [114, 1962].

АГИК, соотносительные с однокоренным глаголом {давать приказ — приказывать), принадлежат к числу таких единиц языка, стилевая отмеченность которых подчеркивается многими лингвистами. Указывается, что по сравнению с однокоренными глаголами они имеют "более книжный характер, чаще встречаются в докладах, отчетах, газетном языке и реже употребляются в художественной литературе разговорном языке". Несомненным представляется существование качественных стилистических различий у разных АГИК, находящих преимущественное употребление в том

или ином стиле. Например: принимать участие, оказывать помощь, осуществлять контроль (офиц.-дел.), получить применение (науч.), принимать обращение (публиц.), давать основания, давать определение (худож.) [143, сі 15-263].

АГИК особенно характерны для стиля научной речи [166, 1979; 79, 1964; 122, 1971]. Для научной речи характерна тенденция к краткости в выражении мысли. Эта тенденция отражается в синтаксисе научной речи, в употреблении большого количества обособленных оборотов и именных конструкций, соответствующих придаточным предложениям. С другой стороны, к научной речи предъявляется требование обеспечить точность описания разных процессов и явлений. Выполнение этого требования нередко приводит к усложненным формам выражения мысли [79, с. 191].

В языке научно-технической литературы употребляются определенные группы глаголов общего языка; причем предпочтительны определенные грамматические формы. Научная речь стремится не столько к введению новых глаголов, сколько к многократному повторению одних и тех же. Так, в текстах по физике, математике наиболее употребительными, по наблюдениям Митрофановой О.Д., являются глаголы иметь, получать, найти и др. [98, с.80-86].

АГИК относят и к "фразеологизмам" книжной речи (с оттенком торжественности, важности, патетичности, поэтичности), например, принять участие, принять решение, сделать предложение, ввести в заблуждение. Различают также экспрессивно-эмоциональные (выражения, принадлежащие к разговорному, просторечному или книжному стилям литературного языка) и нейтральные фразеологизмы, к которым причисляются, например, взять себя в руки, питать слабость [65, с.З].

Особенностью функционирования АГИК по сравнению с их однословными синонимами в общелитературной и научной речи является то, что объем семантики конструкции меньше объема семантики глагола. Ограниченность объема семантики АГИК по сравнению с объемом

семантики глагола часто бывает обусловлена значением существительного, входящего в словосочетание. Например: сделать открытие — открыть, совершить прогул — прогулять [79, с. 190-199].

АГИК очень употребительны в области военных обозначений. Серии составных обозначений можно рассматривать как форму стандартизации речевого знака в сфере профессионально-ограниченной деятельности. Так, в речи военнослужащих закрепляются АГИК как стандартизованные формы ситуативно-обусловленного общения: информативно не "приказать"', а "отдать приказ", не "сопротивляться", а "оказать сопротивление", не "ударить", а "нанести удар".

АГИК являются составным знаком, обладающим абсолютно направленной актуализацией сфере локально-ограниченного общения. Выражение "отдать приказ" — это не просто сигнал к какому-то действию, а команда к выполнению установленного порядка действий: определить направление и характер действий для выполнения ближайшей и последующей боевой задачи.

Включение слов именной семантики в связи с глаголами разного лексического наполнения является распространенным средством определения понятия, дифференциации и детализации понятия, средство в области военных обозначений. Выделяется группа глагольных словосочетаний, глагольный компонент которых выражен словами, указывающими действие по значению зависимого существительного, но не выражающими лексического значения в составе устойчивого выражения: дать, вести (производить, осуществлять), произвести (осуществить), делать, сделать, совершить, принять (осуществить), предпринять (начать осуществление чего-то), отдать (осуществить что-то), нести (осуществить что-то).

Многие из данных словосочетаний соотносительны с глаголами того же корня, что и формы зависимого существительного: вести наблюдение — наблюдать, нести охранение — охранять. Соотносительных пар не образуют

словосочетания, зависимый компонент которых не вступает в словообразовательные отношения с глагольными аффиксами: вахта, огонь, готовность, залп и др. [67, с.71-115].

Выделяются три типа АГИК как стилистически маркированных единиц. Эти типы отличаются друг от друга разной степенью стилистической сниженности. К 1-му (стилистически нейтральному) типу относятся сочетания, функционирующие в разговорной речи, но не имеющие отпечатка разговорности. Более того, в сравнении с однокоренными глаголами они выступают как единицы "книжного" типа, например, держать ответ и отвечать, сделать заказ и заказать. Но, будучи включенными в разговорную речь, они не нарушают ее разговорного характера. Ко 2-му (разговорному) типу относятся АГИК, имеющие разговорную окраску. Для таких сочетаний разговорная речь является естественной средой их функционирования. Например: подать весточку, пустить слезу, сыграть шутку и др. Разговорность этих единиц создается или за счет всего их стилистического облика, или, чаще, за счет стилистической сниженности одного из компонентов (существительное весточка, глагол сыграть). К третьему (просторечно-диалектному) типу относятся конструкции с еще большей степенью стилистической сниженности. Этот уровень создается за счет включения в структуру сочетаний элементов, представляющих собой либо просторечные, либо местные образования. Например: подстроить насмешку, сделать нисхождение, заводить шашни и пр. [45, с.36-40].

Итак, актуальность исследования АГИК подтверждает еще и тот факт, что данные языковые явления характерны для всех стилей языка (публицистического, научного, литературного, военного, разговорного) и успешно могут служить заменой соответствующих однокоренных глаголов.

1.8. Выводы

Рассмотрев существующие на данном этапе развития синтаксиса современного немецкого и русского языков точки зрения на проблему АГИК, представленные западными и отечественными германистами и русистами, мы предлагаем полное и охватывающее все аспекты данного вопроса определение.

Итак, аналитическими глагольно-именными конструкциями мы называем аналитические сочетания глаголов ослабленного лексического значения с абстрактными (отглагольными либо отъадъективными) существительными, функционально равноценными глаголу, то есть являющиеся целостным наименованием глагольного признака (действия) и выполняющие функцию одного члена предложения (в спрягаемых формах - сказуемого). Вещественное лексическое содержание признака заключается в абстрактном (отглагольном) существительном, а значение действия придается всему сочетанию глагольным компонентом, обладающему в то же время формами спряжения, благодаря чему все сочетание может выражать грамматическое значение сказуемого.

АГИК, несмотря на широчайшие возможности их образования, несмотря на морфологическую продуктивность глагольных компонентов, характеризуются определенными ограничениями в употреблении. Причины этого явления следующие:

1). Данные сочетания не являются расчлененными, аналитическими эквивалентами соответствующих полнозначных глаголов. АГИК свойственна грамматическая и семантическая избыточность (в сравнении с глаголом). Грамматическая избыточность проявляется в возможности "двойного" распространения АГИК в составе предложения: поясняются глагольный и именной компоненты — в соответствии с их категориальными значениями. Семантическая избыточность данной конструкции обусловлена тем, что глагольный компонент (даже с учетом разной степени его десемантизации является не только показателем глагольности, но и обнаруживает

собственное, хотя и ослабленное, отвлеченное, лексическое значение; другими словами, глагольный компонент не подвергается полному семантическому опустошению).

2). Данные сочетания являются стилистически отмеченными. Этот факт в значительной мере определяется особенностями происхождения многообразных моделей АГИК из произведений различных книжных жанров (беллетристики, публицистики, официально-деловых документов и пр.). Стилистическая маркированность данных сочетаний проявляется в различных экспрессивно-стилистических оттенках, свойственных разным группам АГИК.

3). Ограничения в употреблении АГИК в качестве сказуемого связаны с особенностями их образования. Данные сочетания строятся в речи на основе определенных моделей, структурным ядром которых (и постоянным компонентом) являются глаголы с предельно ослабленным вещественным значением (некоторые из них употребляются только в составе АГИК и не могут быть полнозначными).

Следует указать, что в данных словосочетаниях имеются дополнительные к глаголу семантические признаки, зависящие от лексических свойств компонентов сочетания. Эти признаки представлены непредложными и предложными АГИК. Специфика состоит в уточнении характеристики действия, выраженной эквивалентным глаголом, лишь иногда связанной со стилевой традицией и окраской. Даже при наличии соотносительного однокоренного глагола АГИК могут быть свойственны различия по окраске или традиционной сочетаемости. При семантическом анализе компонентов у АГИК проявляются дополнительные значения, различные по степени обобщенности. Полностью границы подобных оттенков и связанной с ними стилистической окраски АГИК можно выявить только при анализе конкретного стилевого контекста.

Функционирование АГИК соотносительно с глаголом регулируется не только стилистическим принципом отбора наиболее экономного и

выразительного речевого средства, но и правилами наиболее точного и целесообразного словоупотребления.

АГИК дополняют глагольную лексику в тех случаях, когда для обозначения какого-либо действия отсутствует одиночный глагол, многие подобные сочетания имеют большую семантическую емкость, чем одиночный глагол. Нередко при употреблении таких словосочетаний выявляются возможности для более точного и одновременно образного выражения мысли.

АГИК являются стилистически маркированными языковыми единицами и активно взаимодействуют с разными стилями, в том числе и с литературным языком, что также подтверждает актуальность исследования АГИК и их универсальный характер.

В современной лингвистике до сих пор не предпринимались попытки соединить воедино все учения, посвященные проблеме АГИК, разработать четкое определение, дать единую всеохватывающую классификацию.

Разные подходы к структуре, семантике и определению глагольно- именной конструкции

Процесс распространения глагольно-именных синтаксических конструкций, характеризуется все нарастающей интенсивностью, становясь как в немецком, так и в русском языке одним из самых активных. Круг явлений, относимых к этому вопросу, широк и многообразен. Эти явления в различной степени связаны с другими процессами и тенденциями, характерными для синтаксической системы данных языков в целом [129, с.47;63,с.104].

Частным вопросом синтаксического словообразования в современном немецком языке является вопрос об АГИК типа Hilfe leisten (оказывать помощь), zum Ausdmck коттеп (выражаться), in Frage коттеп (подходить для чего-то), Freude machen (радовать, доставлять радость) и др. Вопрос о подобных глагольно-именных образованиях и их классификации является одним из сложнейших вопросов немецкой словообразовательной системы.

В связи с решением общей проблемы разграничения слова и словосочетания, а также при выяснении природы аналитизма в языках в ряде работ немецких и отечественных лингвистов указывается на то, что свободные словосочетания являются реальной базой возникновения двух диаметрально противоположных явлений языка - ФЕ и АГИК.

Причина, предопределяющая ту или иную направленность развития словосочетания (его лексикализацию или морфологизацию), проявляется в различном характере идиоматизма, лежащего в основе создания устойчивости словосочетания: лексического или грамматического [78, с.91-115]. Первый из них означает всякое неравенство общего лексического значения сумме лексических значений составляющих его компонентов; грамматический вид идиоматизма проявляется в неравенстве общего грамматического значения сумме грамматических значений составляющих

3 Перевод наш. его компонентов. Возможен он только при обязательной десемантизации одного из членов словосочетания.

Аналитическая форма, являющаяся пределом развития грамматической направленности словосочетания, кроме вышеуказанного признака — грамматического идиоматизма, имеет в своем распоряжении еще два: соотносительность с простыми формами, в результате чего она включается с ними в единую парадигму [31, 1955], и особого рода воспроизводимость, которая отличается от воспроизводимости лексиколизованных устойчивых словосочетаний тем, что здесь воспроизводится не словосочетание в целом, а лишь "грамматическая модель и та часть материального состава, которая характеризует саму модель, при бесконечной переменности лексического наполнения" [104, 1961].

Сходство словосочетаний полуграмматизованного типа с аналитическими формами проявляется в их общей грамматической направленности развития из свободного словосочетания для выражения единого грамматического значения, выражающейся в приобретении ими некоторых признаков аналитических форм, а именно: грамматического идиоматизма и воспроизводимости модели с одним постоянным компонентом. Их же полуграмматический характер объясняется отсутствием у них третьего признака - соотносительности с простыми формами и включения в парадигму [78, с.93].

Семантика АГИК и связанных значений глагольных слов исследовалась тщательно и подробно не только во фразеологии и в стилистике, но и в моделях языкового синтеза. Однако характер значения глагольных компонентов остается во многом не изученным. Этот факт обусловлен самой природой этого значения — его .строевой функцией и в то же время - его лексическим содержанием. В этом и выражается специфика таких "синсемантичных" значений [155, с.289].

АГИК в целом выступает как аналитическое название событийно-признакового ряда или сферы отвлеченных понятий [155, с.291]. Признаковый член, преследуя номинативно-гносеологические цели, движется от конкретного к абстрактному, от дескриптивного значения — к значению аналитического типа. В данных сочетаниях семантически ключевое слово коннотирует те из своих "плавающих ассоциаций", которые созвучны признакам основных значений глаголов. Однако, если глагол изображает причинно-следственные или чисто временные отношения, признаковая метафора стремится к генерализации, т.к. она является здесь средством формирования значения реляционного типа (например: залоговое значение глагола в сочетании приводить в восторг и чисто реляционное в приводить к наводнению, к войне). Чем бледнее коннотации ключевого слова, тем более отвлеченный характер имеет связанное значение глагола (вынашивать идею, укреплять связи, распускать слухи и т.д.) [155, с.294-295].

Все единицы системы языка создаются для выполнения языком его основной функции и несут поэтому на себе печать коммуникативной предназначенности. Под идиомами понимают устойчивые по форме, воспроизводимые, экспрессивные сочетания слов, обладающие, как правило, переносным значением. Идиомы выполняют функции наименования и характеристики предметов и их признаков (действий, состояний, свойств, качеств), а также выражения человеческих эмоций и оценок [187, с.6].

Соотносительность АГИК с однокоренными глаголами

Проблема тождества единиц языка не нова: она в том или ином виде, с применением разной терминологии, затрагивается в языковедческих работах разных эпох и разных направлений [147, с.89].

Номинативное (ономатологическое) членение текста приводит к выделению номинативных единиц разной структуры и не может ограничиваться понятием полнозначного слова и наиболее конкретно проявляется в отдельном слове [169, с. 150].

Наличие в языке неоднословных номинаций признают многие лингвисты, занимающиеся проблемами ономасиологии и словообразования. Однако вопросы, связанные с определением неоднословной номинативной единицы, становлением дифференцирующих признаков, сближающих эту единицу номинации со словом и отграничивающих ее от синтаксических единиц (словосочетаний), решаются в дериватологии неоднозначно [110, с.73].

Сочетание слов может не только коммуникативно соответствовать производному полнозначному слову, но и стать единственным способом выражения производного значения. Лингвисты давно единодушны в том, что грамматическая единица может быть не только целостным синтетическим единством, но и аналитическим [115, с.49-50].

Некоторые сочетания коммуникативно соотносимы со словом, обладая с ним некоторой материальной общностью знака (звуковой оболочки), другие выступают как знаково случайный, а значит, только как семантический эквивалент слова.

Первые непременно указывают на связь с мотивирующим словом (эксплицитная связь) подобно любому производному слову. В отличие от производного слова — результата словообразования, в котором мотивирующий элемент является уже частью данного производного слова, в деривационном сочетании - результате аналитической деривации мотивирующий элемент является уже отдельным словом. Но это отдельное слово, так же, как и часть слова, характеризуется номинативной недостаточностью с точки зрения требуемого производного значения. Оно получает в этом значении номинативную достаточность только в совокупности с другим, классифицирующим словом, функционально соотнесенным с аффиксом или группой эквивалентных аффиксов в производных словах, объединенных с данными сочетаниями общим производным значением.

Сочетания второй группы, соответствуя отдельному слову, не имеют с ним общей мотивирующей единицы (имплицитная связь). Установление коммуникативной эквивалентности между таким словом и сочетанием связано с глубинными семантическими процессами и внелингвистическими факторами (сомневаться — выражать сомнение) [115, с.49].

АГИК являются стилистически маркированными языковыми единицами, их употребление характерно обычно для научной речи, публицистического стиля, военного языка и др.

В лингвистической литературе последнего времени значительное внимание уделяется АГИК, многие из которых имеют соотносительные однокоренные с зависимым словом глаголы [122, с. 24]. Сочетание и глагол часто показывают разную стилевую направленность: первые чаще встречаются в книжной речи, докладах, газетном языке [46, с.249].

Лексическое значение в структуре АГИК претерпевает значительные изменения в связи с теми отношениями, которые возникают между его членами. Лексическое значение глагола может не только ослабевать, стираться, но и вовсе замещаться грамматическим как структурно-синтаксическим центром глагольного построения (дать выстрел — выстрелить) [67, с.71-115].

Устойчивые сочетания часто выступают синонимами к одиночным глаголам, например: приносить благодарность - благодарить, испытывать волнение - волноваться, провести в жизнь - осуществить и т.п. Синонимичные глаголы бывают в основном одного корня с именным (обычно отглагольным) компонентом сочетания. Устойчивые сочетания соотносятся с разными формами соответствующих глаголов, образуя нередко своеобразные четырехчленные формулы, например: давать консультацию кому — консультировать кого, получать консультацию у кого — консультироваться у кого и т.п. При некоторых словосочетаниях соотносительный глагол может и отсутствовать, например: давать приказ кому - приказывать кому, получать приказ от кого - и т.п. Таким образом, перифраза занимает место несуществующего глагола, что бывает в тех случаях, когда соотносительный глагол не может быть образован от существительного [3, 1988].

Устойчивое сочетание и синонимичный ему глагол безусловно близки, но не всегда адекватны по смыслу, например: объявлять (объявить) выговор и выговаривать (кому за что). Нередко они отличаются друг от друга и в стилистическом плане, своей эмоционально-экспрессивной окраской и некоторыми другими свойствами.

В лингвистике достаточно актуальна проблема взаимоотношений АГИК и глаголов, близких им по значению и однокоренных с именами существительными: вести исследование — исследовать, дать приказ — приказывать [44, с.5-14].

Рассмотрение немецких аналитических глагольно-именных конструкций и их русских соответствий с позиции глагольных компонентов

Важнейшим языковым показателем значения является сочетаемость, а именно, грамматическое и смысловое объединение элементов. Глагол согласуется с подлежащим и, управляя падежной формой существительного, реализует обязательные валентности.

При наличии у АГИК синонимичного глагола отмечается два типа управления (АГИК и однокоренной глагол могут иметь одинаковое или разное управление).

Глагольные компоненты АГИК не могут употребляться абсолютивно; имея широкие семантические связи, они воспроизводятся с именными компонентами определенных тематических групп. Например, глагольный компонент haben может соединяться с именными компонентами, обозначающими: мыслительную деятельность (eine Idee haben, einen Einfall haben), правовые отношения (Recht haben) и др.

В роли глагольного компонента таких сочетаний в русском языке выступают глаголы широкого семантического объема, такие, как дать, делать, брать, вести, совершать, держать, произвести и др. [94, с. 95-97].

Глагольный компонент формирует все сочетания и ограничивает круг именных компонентов. Частично десемантизируясь в составе данных сочетаний19, глагол вносит смысловые и стилистические оттенки в значение всей единицы, определяет грамматические формы всего сочетания. Смена именных компонентов при одном и том же глаголе ведет к изменению содержания всего сочетания. Именной компонент, оставаясь грамматически зависимым компонентом в составе данных сочетаний, выступает как семантический центр всей единицы. Различные смысловые оттенки именного компонента способствуют отграничению значения всего сочетания от значения соотносительного глагола. При этом нужно учитывать, имеется ли соотносительный однокореннои глагол по отношению к именному компоненту. В русском языке такой глагол обычно присутствует, но, наоборот, не всегда возможно образование соответствующей АГИК, напр., in den Plan legen — запланировать, но не "положить в план ".

Отношения компонентов глагольного сочетания представляют собой тот или иной вид семантической спайки "ослабленного", модифицированного или формирующегося лексического значения глагола с лексическим значением слов именной семантики.

Глагол как грамматический центр устойчивого выражения является актуализатором глагольного представления предметности, показателем оглаголивания предметности, приравнивания предметной семантики зависимой части словосочетания к категориальной семантике глагола как части речи. Лексическое значение глагола оказывает влияние на грамматическое оформление зависимого существительного: требует определенного падежа, сочетания с определенным предлогом и формы числа; все это выступает как внешнее выражение внутреннего семантического единства сочетающихся слов, как семантическое согласование членов составного термина: дать очередь, ходить в атаку [67, 1966].

Глагол в устойчивом словосочетании является лексически неполноценным словом, напоминает глагол-связку в составном сказуемом. Смысл устойчивого сочетания в целом заключен в грамматически зависимом компоненте - существительном или субстантивированном прилагательном, которые становятся семантическим центром всего сочетания, например: иметь беседу, приводить данные и т. п.

Глагол частично теряет в АГИК свои свойства: часто теряется полный, первоначальный смысл и глагол становится более или менее незначительным, бессмысленным, абстрактным: Entschluss fassen русс. приходить к решению, Wert legen русс, придавать значение и т. п. Содержательная пустота глагола также является важным фактором выделения устойчивых сочетаний из тех, в которых глагол еще несет в себе какое-либо смысловое значение: eine Reise unternehmen русс, предпринимать поездку, eine Landung durchfuhren русс, осуществлять посадку, einen Tanz ausftihren русс, исполнять танец, eine Tat vollbringen русс, совершать поступок и т. п. Однако большая в данном случае "независимость" глагола позволяет лучше выразить происходящее.

Употребление падежной формы АГИК также зависит от управления глагола, глагол, определяя грамматическую форму именного сочетания, может изменять его смысловое содержание, например, дать честное слово — держаться на честном слове [17, 1962].

Семантическое содержание: «Деятельность»

Данная группа представлена АГИК с глаголами machen русс, делать, tun русс, делать, austiben русс, выполнять, совершать, schaffen русс, создавать, творить, verschaffen русс, устраивать, добиваться, imternehmen русс. предпринимать, anrichten русс, причинить, натворить, spenden русс. приносить, доставлять, vornehmen русс, приниматься, предпринимать, stiffen русс, создавать, творить, причинять, zufugen русс, причинять, доставлять, erwecken русс, вызывать, возбуждать, hervorrufen русс. вызывать, приводить к возникновению, bilden русс, образовывать, основывать, hinterlassen русс, оставлять после себя, herauswiirgen русс. выдавливать из себя, извергать, bereiten русс, готовить, abgeben русс. делать, производить, aufmachen русс, открывать, zulassen русс, допускать, erheben русс, поднимать, возбуждать, fortsetzen русс, продолжать, fuhren русс, вести, entgehen русс, упускать, избегать, anfangen русс, начинаться), austauen руее. растапливать, begehen русс, делать, совершать, scheuen русс. страшиться, бояться, aussern русс, выражать, высказывать, vortragen русс, исполнять, декламировать, sagen русс, говорить, сказать, sprechen русс, говорить, разговаривать, sorgen русс, заботиться.

АГИК с глаголом machen представляют собой одну из самых больших групп. Глагол machen сочетается со многими существительными, благодаря своей многозначности.

Глагол tun является синонимом глагола machen, он используется АГИК в своем переносном значении. Глаголы ausuben, austauen и fortsetzen придают АГИК значение длительного, продолжительного действия, глаголы imternehmen, fuhren - значение интенсивного действия. В АГИК с глаголами anrichten, abgeben и zufugen подчеркивается авторство или результат, в качестве именного компонента выступают только существительные с негативным, уничижительным оттенком, глагол spenden, наоборот, придает АГИК положительный оттенок, как и глагол stiffen, придающий сочетанию значение длительности. Глаголы schaffen, bereiten, verschaffen и hervorrufen передают оттенки авторства и результата, но чаще в своем воздействии (положительном или отрицательном) на другие объекты. АГИК с глаголами vornehmen и sorgen выражают самые различные виды деятельности, направленной на другой объект. Глаголы anfangen, erwecken, erheben и aitfmachen придают АГИК значение начинательности. Глагол bilden передает значение созидательной деятельности. АГИК с глаголом entgehen имеют значение утраты, потери, упущения. Глагол begehen в качестве компонента АГИК усиливает и подчеркивает совершившийся факт. Глагол scheuen передает значение нацеленной на получение результата деятельности.

Глаголы sprechen, vortragen, dussern, sagen обозначают языковую деятельность.

Рассмотрим следующие типы значений с данными глаголами:

1. языковая деятельность, напр., Angebote machen (j-m) (345) - делать предложения кому-то. Также: Anspielungen machen (347), Ein Kompliment machen (j-m) (365), Propaganda machen (fur A.) (198), Umschweife machen (etw.) (156), Den Vorwurf machen (j-m etw.) (379), Bemerkungen machen (7), Einen Vorwurf herauswiirgen (380): Der alte P. wtirete einen Vorwurf heraus -Старый Пфейфер еле-еле выдавил из себя какое-то подобие порииания ... [НВ S. 126 - ГБ с. 136]. Ср. также: Klage fuhren (tiber А.) (364); Dialoge fuhren (mit j-m) (356), Telefonate fuhren (mit j-m) (375); Ein Lied vortragen (366); Die Bitte vortragen (354); Den Entschluss dussern (20); Eine Vorstelliing dussern (58); Einen Gebet sprechen (fur A.) (361); Ein Schlusswort sprechen (370); Als Antwort sagen (etw.) (350); Keinen Ton sagen (j-m) (376);

2. начало деятельности, напр., Anstalten machen (260) - делать попытки, делать приготовления; Einen Versuch machen (324) - делать, совершать попытку. Ср. также: Einen Pumpversuch machen (306), Das Experiment machen (278). Einspruch erheben (357) - возразить, заявить протест против чего-то, также: Einen Prozess anfangen (305); Ein Verhdltnis anfangen (mit j-m) (158); Beziehungen (G.) austauen (145);

3. пространственная деятельность, напр., Sich auf den Weg machen (330) (ее начало) - отправиться в путь; Den Griff tun (nach etw.) (291) - протянуть руку к чему-то, сделать жест в направлении чего-то;

4. положительное и отрицательное воздействие, напр., (К)einen Arger machen (j-m) (94) - (не) причинять, (не) доставлять неприятности кому-то, (не) трепать нервы. Также: Kummer machen (j-m) (107), Ein Lob spenden (j-m) (367), Schwierigkeiten machen (j-m) (116); Eine Indiskretion begehen (228); Einen Vertrauensbruch begehen (161); Fiir eine Komplikation sorgen (229) -заботиться об осложнениях. Freude machen (j-m) (80) - доставлять кому-либо радость, радовать кого-либо (также; Freude bereiten (j-m) , Freude spenden (j-m) (81), Spass machen (j-m) (89). Den Eindruck machen (auf j-n) (17) -производить впечатление на кого-то; также: Den Eindruck erwecken (14), Einen Eindruck hervorrufen (15); Einen Eindruck hinterlassen (bei j-m) (16). Zu Vertrauen machen (j-n) (160) - сделать кого-то своим доверенным лицом; Verwirrung stiffen (in j-m) (126) - вносить путаницу. Ср. также: Einen Ausgleich schaffen (269), Boden unter die Fussen schaffen (j-m) (иносказ.), Getue machen (um etw.) (290), Riesenfreude machen (j-m) (80), Vergi mstigungen verschajfen (j-m) (178), Einen Druck ausilben (auf j-n) (192), Einen Einfluss ausuben (auf A.) (193), Zum Hohn machen (j-m etw.) (363), Die Schadigung zufugen (j-m) (309), Unheil anrichten (135), Unruhe anrichten (121), Wirkung ausiihen (auf j-n) (199);

Похожие диссертации на Аналитические глагольно-именные конструкции немецкого языка и их русские соответствия

Инфинитивные конструкции в немецком языке и их лексико-грамматические соответствия при переводе рекламных текстов на русский языкМамедов Артур Нарманович

Связочные глаголы в английском языке и их соответствия в азербайджанском языке.Гусейнов Фируз Гусейн Кули оглы

Сложные слова со вторым компонентом-отглагольным существительным в немецком и английском языках и их соответствия в русском языке Аржанцева Наталья Валерьевна

Система лексико-грамматических значений пород арабского глагола и их соответствия в русском языке Лукьянова Галина Олеговна

Русские синлексы и их семантические соответствия в монгольском языке Дэлэгнямын Нямаа

Сопоставительное исследование кыргызских послелогов и их функциональных соответствий в английском языкеРыскулова Чынаркуль Шейшеевна

Структурно-семантический анализ английского глагола to get и его соответствия в кыргызском языкеШекеева Чолпон Ашубаевна

Лакунарность в английском языке на фоне русских соответствий : на материале английского перевода романа А.С. Пушкина "Евгений Онегин"Коптева Ольга Владимировна

Языковые игры и поиск языковых соответствий (Поэтическое сопоставительное исследование на материале английского и русского языков) Лунькова Лариса Николаевна

Стилистическая обусловленность межъязыковых соответствий в узусе двоеточия : Сопоставительное исследование на материале английского, калмыцкого и русского языковСкилкова Надежда Валентиновна