Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы исследования 10
1.1. Вводные замечания 10
1.2. Основные категории и понятия контрастивной социолектологии 10
1.3. Контрастивный подход к социолектологическому описанию лексической номинации 44
1.4. Выводы по Главе 1 49
Глава 2. Социолингвистические особенности лексической номинации в молодежных социолектах как формах существования английского и русского языков 52
2.1. Вводные замечания 52
2.2. Социолектологическая интерпретация английских и русских молодежных социолектизмов как единиц вторичной номинации 52
2.3. Номинативно-социолингвистические характеристики молодежных социолектизмов в английском и русском языках 77
2 4 Выводы по Главе 2 108
Глава 3. Словообразовательные особенности лексической номинации в английском и русском молодежных социолектах 112
3.1. Вводные замечания 112
3.2. Словообразование в дериватологической системе лексического субстрата 112
3.3. Структурные особенности словообразовательных дериватов в английском и русском молодежных социолектах 120
3.4. Структурно-семантические особенности словообразовательных дериватов в английском и русском молодежных социолектах 151
3.5. Ономасиологические особенности словообразовательных дериватов в английском и русском молодежных социолектах 165
3.6. Выводы по Главе 3 171
Заключение 179
Список использованной литературы 176
Список словарей 200
Список интернет-ресурсов 206
Приложение 207
- Основные категории и понятия контрастивной социолектологии
- Контрастивный подход к социолектологическому описанию лексической номинации
- Социолектологическая интерпретация английских и русских молодежных социолектизмов как единиц вторичной номинации
- Словообразование в дериватологической системе лексического субстрата
Введение к работе
Проблема взаимодействия общества, языка и мышления постоянно находится в центре внимания общего языкознания и сравнительно-сопоставительной лингвистики. Различным аспектам этой проблемы посвящены труды отечественных и зарубежных лингвистов: А.И. Бодуэна де Куртене, В.В. Виноградова, В.М. Жирмунского, Е.Д. Поливанова, Ш. Балли, Л. Блумфилда, Г. Глисона, Д. Хаймса, У. Лабова, Ф. де Соссюра. Работы этих и других ученых служат основанием для изучения процессов обогащения словарного состава английского и русского языков за счет субстандартной номинации.
Методологическим фундаментом нашего исследования является положение о тесной взаимосвязи развития общества и языка при определяющей роли первого. Частными методологическими основаниями послужили концепция английского лексического просторечия В.А. Хомякова, социолексикологическая и контрастивно-социолектологическая концепции В.П. Коровушкина и словообразовательная концепция Е.С. Кубряковой. Здесь же важными для теории социолексикологии, социолектологии и дериватологии оказались также исследования В.И. Беликова, Л.П. Крысина, В.Д. Бондалетова, М.А. Грачева, Ю.Д. Дешериева, В.И. Жельвиса, М.М. Маковского, Л.Н. Мурзина, Л.Б. Никольского, О.Б. Сиротининой, Л.И. Скворцова, Ю.М. Скребнева, Е.Б. Трофимовой, В.В. Химика, А.Д. Швейцера, В.Н. Ярцевой, Дж. Драскау, Е. Куриловича, Э. Партриджа, СБ. Флекснера, Р.А. Хадсона.
В этой связи следует отметить, что основные способы обогащения литературного вокабуляра английского и русского языков с помощыо интересующих нас словообразовательных процессов достаточно изучены в ряде исследований. Последние могут составить методическую базу для контрастивно-номинативного описания лексических субстандартов названной пары языков.
С учетом вышесказанного, в аспекте теории словообразовательной номинации естественным основанием нашего исследования служат также труды Г.О. Винокура, Е.А. Земской, П.М. Каращука, О.Д. Мешкова, В.М. Никитевича, И.С. Торопцева, Л.В. Щербы, Н.Я. Янко-Триницкой, В. Адамса, М. Ароноффа, А. Бауэра, Э. Кэннона, Т.М. Лайтнера, Г. Марчанда. В системно-номинативном аспекте значимыми для нашего исследования оказались труды Л.В. Сахарного, П.В. Царева; в аспекте словообразовательного анализа - работы В.Г. Головина, И.И. Щеболевой; в аспекте семантики деривационных процессов -труды М.Н. Лапшиной, М.Н. Янценецкой.
Перечень работ, в которых каким-то образом затрагиваются различные аспекты лексической номинации и, в частности, словообразования можно, было бы продолжить. Однако до настоящего времени не появилось ни одного сопоставительного исследования социолингвистических и словообразовательных особенностей лексической номинации в таких активно развивающихся субстандартных лексических подсистемах, какими являются лексиконы молодежных социолектов в английском и русском языках. Это объясняет выбор темы нашего исследования и его специфику.
Объектом анализа являются лексические системы молодежных социолектов как экзистещиальных форм английского и русского лексических субстандартов.
Предметом исследования выступает социолингвистические особенности, а также структура и семантика субстандартных словообразовательных дериватов -аффиксальных и сложных слов в сфере сопоставляемых молодежных социолектов.
Актуальность исследования заключается в том, что субстандартная лексическая номинация является одной из важнейших и малоизученных сторон взаимодействия общества и языка. Субстандартная номинация реагирует в социолингвистическом и словообразовательном планах на процессы, происходящие в обществе и в языке. Это проявляется в количественном увеличении и социолингвистической дифференциации субстандартных дериватов в английском и русском языках, а также в активизации просторечной словообразовательной деривации. Контрастивно-социолексикологическое описание этих процессов являются логичным лингвистическим ответом на перечисленные выше вызовы.
Цель исследования - установить типологические черты, сходства, различия и специфические особенности субстандартной лексической номинации в социолингвистическом и словообразовательном аспектах в сферах английского и русского молодежных социолектов как экзистенциальных языковых форм. Исходя из поставленной цели, ставятся следующие задачи:
1) сформировать систему социолексикологических и социолектологических понятий и принципов контрастивного описания молодежных социолектизмов;
2) установить социолингвистические особенности лексической номинации в молодежных социолектах как экзистенциальных формах английского и русского языков;
3) определить типологические черты, сходства, различия и специфические особенности аффиксальных и сложных социолектизмов как словообразовательных дериватов в планах формы и содержания;
4) выявить продуктивность установленных структурных типов и моделей и тенденции лексической номинации в сопоставляемых молодежных социолектах.
Материал исследования суммарно насчитывает ок. 10 тыс. лексических единиц молодежного сленга (ок. 5100 - английских и 4900 русских). Примеры извлечены методом сплошной выборки из словарей, приведенных в списке. Общий объем материала (ок. 25000 единиц), зарегистрированного в данных словарях, послужили более широкой основой для нашего анализа.
Методы исследования. В рамках общелингвистического сравнительно-сопоставительного метода в диссертации применяются следующие частные методы и приемы контрастивно-социолексикологического описания:
1) социолексикографический анализ словарных статей, дефиниций и помет в словарях лексического субстандарта / просторечия для раскрытия значения и функциональных особенностей молодежных социолектизмов;
2) контрастивно-социолектологический анализ для определения социолингвистических характеристик лексиконов молодежных социолектов как просторечных экзистенциальных форм английского и русского языков;
3) дериватологический анализ для установления особенностей производности аффиксальных и сложных социолектизмов в планах формы и содержания;
4) анализ по НС для выявления структурных типов и моделей;
5) контрастивный анализ для выявления типологических черт, сходств, различий и специфических черт в форме и содержании словообразовательных дериватов;
6) табличная обработка и количественный подсчет для определения продуктивности структурных типов и моделей словообразовательных дериватов.
В работе выдвигается гипотеза о том, что номинативная специфика молодежных социолектов, как особых экзистенциальных форм английского и русского языков, проявляется в соответствующей социолингвистической дифференциации сопоставляемых субстандартных лексических подсистем, а в словообразовательном плане - в определенных наборах структурных моделей аффиксальных и сложных слов (композитов).
Исходя из данной гипотезы, на защиту выносятся следующие положения.
1. Молодежный социолект является исторически сложившимся, генетически разнородным, относительно устойчивым пластом просторечной лексической системы английского и русского языков, обладающим нормой второго уровня и содержащим корпоративно-детерминированную и стилистически сниженную лексику шутливо-иронического, фамильярно-насмешливого и, реже, пейоративного и вульгарного характера.
2. Основные типологические черты лексических систем английского и русского молодежных социолектов охватывают номинативно-социолингвистический и словообразовательный аспекты лексической номинации.
3. В номинативно-социолингвистическом аспекте типологические черты представлены исторической, локальной, возрастной, субкультурной и инвективной дифференциацией молодежных социолектизмов как единиц вторичной номинации.
4. В словообразовательном аспекте основные типологические черты аффиксальных и сложных молодежных социолектизмов в плане выражения представлены наличием соответствующих структурных моделей.
5. В плане содержания типологические черты данной контрастивной пары реализуются в дифференциации словообразовательных дериватов по 4 структурно-семантическим классам - связанным аналогам, свободным аналогам, связанным универбам и свободным универбам, а также в наличии метафорических и метонимических переносов наименования при деривации социолектизмов.
Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней впервые контрастивный метод применяется к анализу социолингвистических и словообразовательных сторон дериватов-слов в молодежных социолектах как экзистенциальных формах английского и русского языков.
Теоретическая ценность работы состоит в том, что в ней сформулирована целостная система понятий контрастивно-социолексикологического анализа молодежных социолектов как субстандартных форм существования английского и русского языков, выявлены словообразовательные мдели, средства и тенденции аффиксации и словосложения в их лексиконах.
Практическая ценность работы заключается в возможности использования материала и результатов исследования при разработке лекционных курсов по типологии английского и русского языков, контрастивной лингвистике, сопоставительной социолексикологии, лексикографии, словообразованию, стилистике, социолингвистике, при составлении переводных словарей лексического просторечия.
Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Списков литературы, словарей и источников Интернета.
В первой главе формулируются теоретические основы контрастивного анализа молодежных социолектов в английском и русском языках.
Во второй главе раскрываются социолингвистические характеристики лексической номинации в сопоставляемых социолектах.
В третьей главе выявляются особенности аффиксальных и сложных социолектизмов как словообразовательных дериватов.
В Приложении помещены в таблицах сведения о продуктивности словообразовательных дериватов-социолектизмов, а также избранные списки аффиксальных и сложных социолектизмов в английском и русском молодежных социолектах.
Список литературы насчитывает 297 наименований, из них 215 - на русском языке и 82 - на иностранных языках. Список словарей составляет 64 наименования, из них 32 - на иностранных языках. Список источников Интернета представлен 13 позициями.
Общий объем диссертации - 246 страниц, из них 174 страницы - собственно текст исследования.
Апробация работы. Основные положения диссертации изложены на научных конференциях в и отражены в публикациях автора.
Основные категории и понятия контрастивной социолектологии
В отечественной и зарубежной социолингвистике и в социолектологии используются несколько неоднозначных терминов для обозначения понятия «форма существования языка» или «экзистенциальная форма языка» - «идиом», «код», «компонент социально-коммуникативной системы», «лингвема», «подъязык», «разновидность языка», «субъязык», «частный язык», «языковое образование», «языковая подсистема», «языковое единство», «языковой ярус» (см.: Бондалетов 1987: 45; Жлуктенко 1981: 6; Коровушкин 2005в: 122). Существуют разнообразные определения этих понятий (см.: Дешериев 1977: 313; Журавлев 1982: 12; 1993: 5; Наер 1985: 3-5). Для нашего исследования наиболее значимы подходы к данному явлению, изложенные в работах Э.Г. Туманяна, Н.Б. Мечковской, В.И. Беликова и Л.П. Крысина.
Понимание дифференциации языка на отдельные формы его существования было впервые выдвинуто в 1938 г. В. Хенценом, который предложил для этого термин Existenzfonnen (Туманян 1985: 13). Данный термин в его русском эквиваленте «экзистенциальная форма языка» используется в нашем исследовании.
В своей интерпретации этого понятия Э.Г. Туманян рассматривает язык как совокупность различных функциональных страт, охватывающих устную и письменную разновидности литературных форм языка, устно-разговорігую форму литературного языка, территориальные и социальные диалекты, койне, а также различные функциональные стили. На этом основании автор определяет экзистенциальную форму языка как относительно самостоятельную, автономную вариативную языковую форму, которая обладает собственной системно организованной внутренней структурой, особым обслуживаемым ею социумом и соответствующими специфическими коммуникативными функциями (Туманян 1985:3-4).
Н. Б. Мечковская отмечает две стороны общенародного языка: 1) его надгрупповой и надклассовый характер и 2) его дифференциацию на социальные варианты языка, представленные литературным языком, территориальными диалектами или говорами, наддиалектными койне, обиходно-разговорной речью, просторечием, различными социальными диалектами, жаргонами, молодежным арго. Наивысшая форма - литературный язык, противопоставленный нормализованностью территориальным и социальным диалектам, просторечию и арго (Мечковская 1994:27 и след).
В. И. Беликов и Л. П. Крысин трактуют понятие формы существования языка, как «языковой код», обозначающий любое средство общения, представленное любым языковым образованием или формой существования языка - отдельные естественные или искусственные языки, территориальные или социальные диалекты, городское койне, просторечие, пиджины, лингва-франка, жаргоны, арго, сленг, функциональные стили и речевые жанры (Беликов, Крысин 2001:24-25).
Наиболее полное определение понятия «экзистенциальная форма языка», которое охватывало бы наибольший объем существенных свойств данного явления, предложено В.П. Коровушкиным. В своей трактовке понятий «экзистенциальная форма языка» и «форма существования языка» исследователь основывается на следующих социолектологических категориях: социально-коммуникативная система, билингвизм, диглоссия, социолингвистическая норма. Названные категории также составляют социолектологический фундамент нашего исследования.
Социально-коммуникативная система - это «системно организованные и обладающие своей собственной структурой языковые средства речевого общения конкретного социума, обеспечивающие процесс коммуникации его членов в соответствии с социолингвистическими параметрами и нормами» (Коровушкин 2005а: 10).
Билингвизм (или двуязычие) - это «реализация контактов и смешения языков и культур, характеризующая социально-речевую ситуацию, сложившуюся в пределах одного государства, и проявляющаяся в различном по степени владении функционально распределенными и дополняющими друг друга двумя языками, в их альтернативном использовании (кодовом переключении) в социально-речевом общении отдельных индивидов, социальных групп или всего общества в качестве единой комплексной иерархически структурированной социально-коммуникативной системы (с возможной интерференцией ее разноязычных элементов на фонетическом, грамматическом и лексическом уровнях) как средства интеракции-коммуникации в конкретной социально-речевой ситуации для построения социально корректного высказывания в рамках принятых в данном социуме норм речевого поведения для достижения целей коммуникативного акта (в устной и/или письменной форме) в соответствующей сфере общения» (Коровушкин 20056: 80-81). Диглоссия - это «разнообразная по сочетанию реализация контактов и смешения всех возможных в данный исторический период форм существования одного и того же национального языка и соответствующих субкультур единой национальной культуры данного народа, характеризующая социально-речевую ситуацию, сложившуюся в пределах одного государства, и проявляющаяся в различном по степени владении функционально распределенными и дополняющими друг друга двумя и более гомогенными языковыми формами, в их альтернативном использовании (кодовом переключении) в социально-речевом общении отдельных индивидов, социальных групп или всего общества в качестве единой комплексной иерархически структурированной социально-коммуникативной системы (с возможной интерференцией ее подсистемных элементов на фонетическом, грамматическом и лексическом уровнях) как средства интеракции-коммуникации в конкретной социально-речевой ситуации для построения социально корректного высказывания в рамках принятых в данном социуме норм речевого поведения для достижения целей коммуникативного акта (в устной и/или письменной форме) в соответствующей сфере общения» (Коровушкин 2005в: 87-88).
Контрастивный подход к социолектологическому описанию лексической номинации
В современной лингвистике термин «номинация» имеет, по крайней мере, три основных значения (см., например: ЛЭС 2002: 336-337): 1) процесс создания языковых единиц, обладающих номинативной функцией вычленения и называния известных фрагментов действительности и формирования о них соответствующих понятий; 2) результат этого процесса, объективируемый в форме значимых языковых единиц разных уровней языка - слов, словосочетаний (включая фразеологизмы), предложений и текста (дискурса); 3) теория номинации как автономная лингвистическая наука, изучающая процесс и единицы номинации в различных аспектах: функциональном, коммуникативно-прагматическом и, шире, социолингвистическом, психолингвистическом, ономасиологическом, семасиологическом и других аспектах. Различаются процессы и единицы первичной и вторичной номинации. Первые - очень редкое явление и в настоящее время более присущи языковому субстандарту, например, звукоподражательные номинации. Процессы и единицы вторичной номинации на уровне слова, являющиеся объектом нашего исследования в сфере молодежных социолектов, используют в номинативном акте фонетические формы уже существующих в языке лексических единиц в качестве имени для нового означаемого и являются производными по морфологическому и / или семантическому составу. В нашем исследовании мы целенаправленно изучаем автономную вторичную лексическую номинацию, протекающую на базе одного имени и анализируемую в рамках словообразовательной дериватологаи (см. об этом ниже). Неавтономная вторичная номинация, использующая комбинаторную языковую технику для формирования новой языковой единицы - устойчивого словосочетания (фразеологизма), учитывается нами лишь как дополнительное явление.
Уточняя содержание контрастивного подхода к описанию лексических систем и особенностей лексической номинации в молодежных социолектах английского и русского языков, мы рассматриваем контрастивно-социолексикологическое и контрастивно-дериватологическое описание как частные случаи контрастивно-социолектологического анализа, опирающегося в его контрастивной составляющей на методологию контрастивной лингвистики как автономной отрасли языкознания.
Исходя из того, что «объектом контрастивной лингвистики могут быть любые экзистенциальные формы языка и любые языковые единицы от фонемы до текста» (Коровушкин 2005а: 6; см. также: Гак 1989: 9-10), мы ограничиваем объектную область нашего анализа только молодежными социолектизмами на уровне отдельных слов и устойчивых словосочетаний в английском и русском языках.
Уточняя частный предмет нашего контрастивного описания, мы основываемся на положении о том, что предметом контрастивной лингвистики в самом широком аспекте «является сопоставительное описание двух или более языков с целью установления их сходств и различий, типологических и специфических черт форм их существования на нескольких или всех уровнях языковой структуры» (Коровушкин 20056: 42; см. также: Климов 1990: 7-17; ЛЭС 1990: 43, 239, 486, 511; Юсупов 1988: 6). Здесь мы также ограничиваем наше исследование сравнением лексических систем молодежных социолектов как экзистенциальных форм английского и русского языков только на словообразовательном и семантическом уровнях с целью выявления названных выше групп характеристик в планах выражения и содержания.
Определяя частные единицы нашего контрастивного исследования, мы исходим из наиболее общего представления об этой категории, когда основной категориальной единицей контрастивного описания выступает «контрастивная пара» (данный термин предложен, по-видимому И.А Стерниным; см.: Стернин 2004: 60). Под контрастивной парой в нашем исследовании понимаются «две сопоставляемые языковые и / или социальные единицы, служащие для выявления типологических черт, представляющие любые экзистенциальные формы языка, их единицы всех языковых уровней и все релевантные для контрастивной социолектологии социальные, профессиональные, корпоративные (субкультурные), этнические и демографические группировки носителей этих языковых проявлений» (Коровушкин 2005в: 44-45). В этом отношении наш анализ ограничен следующими позициями: 1) в лингвистическом плане - парой лексических и словообразовательных (аффиксальных) систем английского и русского молодежных социолектов; 2) в социальном плане - парой соответствующих молодежных социумов и их субкультур. Из перечня теоретических принципов и системных подходов контрастивного анализа, предложенных в контрастивной лингвистике (см. об этом: Бережан 1988: 32-33; Гак 1988: 52; Касевич 1988: 20; Коровушкин 20056: 43-45; Кузнецов 1988: 37; Супрун 1988: 28; Юсупов 1988: 8-Ю; Ярцева 1960: 5), для нашего исследования целесообразно оставить следующие позиции: 1) принцип сравнимости, предполагающий сбалансированность степеней изученности сравниваемых языков, определение в них функционально сходных явлений и рациональное сочетание различных подходов к их сопоставлению; 2) принцип системности, постулирующий обязательность контрастивного описания системных отношений языковых элементов; 3) принцип терминологической адекватности в обозначении сопоставляемых языковых фактов; 4) принцип первичности внутриязыкового описания по отношению к межъязыковому; 5) принцип достаточной глубины сравнения, предопределяющий выявление максимально возможного числа типологических черт, существенных сходств и различий в сопоставляемых языках, их специфических особенностей.
Социолектологическая интерпретация английских и русских молодежных социолектизмов как единиц вторичной номинации
Молодежные, школьно-студенческие, подростковые и детские жаргоны или сленг в английском, немецком, русском, французском и некоторых других германских, романских и славянских языках получили определенное описание в работах Л.В. Аминовой (2004), Э.М. Береговской (1996), Е.Г. Борисовой-Лукашанец (1982, 1983), Ю.Н. Бражникова (1990), Я.И. Вильтовской (1980), Г.С. Виноградова (1926), Л.Х. Головенкиной (1999), М.А. Грачева (1996), Е.Н. Гуц (1995), К.Н. Дубровиной (1980), Ц. Карастойчевой (1988), Е.А. Коломиец (2000), М.М. Копыленко (1976), Л.Т. Лошмановой (1975), А.И. Марочкина (1998), О.Д. Миралаевой (1994), Е.В. Первухиной (1998), И.А. Петрова (1998), В.Н. Портянниковой (1971), А.В. Ролик (1988), Р. Рюмина, Л.И. Скворцова (1964) и некоторых других исследователей. Рассмотрим в хронологическом порядке основные подходы к трактовке молодежных лексиконов, соответственно, в английском и русском языках, оперируя изложенной выше системой социолексикологических и социолектологических понятий.
Дж. К. Хоттен, еще в середине XIX века, отмечал во вводной статье к своему «Словарю сленга» (первое издание от 1859 г.; мы ссылаемся на издание от 1887 г., перепечатанное в 1972 г.), что каждая школа и университет, включая Оксфордский и Кембриджский университеты, имеют свой собственный сленг. При этом университеты Оксфорда и Кембриджа, а также самые привилегированные частные школы (колледжи) являются, по его словам, очагами и рассадниками наиболее модного сленга. Многие наиболее экспрессивные слова и выражения, которые находятся (в его время) в широком употреблении, первоначально были университетскими вульгаризмами (vulgarisms). Здесь следует уточнить, что под данным термином автор понимает скорее отклонения от литературного стандарта, нежели обсценизмы. Так, например, сленгизм cut в значении «прервать знакомство» вышел из кембриджского сленга, a hoax «обманывать» - из оксфордского сленга. Из сленга учебных заведений в сленг «фривольного общества» (fast society) были заимствованы такие слова и выражения, как crib «пустая бутылка из-под вина», fizzing «прекрасный», plucked «побежденный». Исследователь отмечает, что существует много оксфордских сленгизмов, которые не известны в Кембридже, и наоборот. (Hotten 1972:41,51-53).
Дж. Б. Гриноу кДж. Л. Кшптредж в своем исследовании (1-е издание от 1900 г.; мы ссылаемся на издание от 1929 г., перепечатанное в 1961 г.) отмечал, что сленг, который мы называем молодежным, существует не только в университетах, например, size «порция еды из кладовой колледжа» в Кембридже, или sizer «приютский студент» Дублине, но и детский сленг, для которого были характерны усеченные слова, например, fess от confess «сознаваться» (Greenough, Kittredge 1961: 63-64).
Г.С. Уайлд еще в 1906 г. в отмечал, что современный ему стандартный английский Standard English) как высшая форма английского языка функционирует, в частности, в старых университетах и в ведущих частных привилегированных школах (Wyld 1906:355). Вместе с тем, эта форма английского языка, по его мнению, представляет собой определенный классовый диалект (Class Dialect) - диалект высших, образованный классов общества, наряду с языковыми формами, обслуживающими представителей различных профессий и занятий. Здесь автор подчеркивал также возрастные различия в речи носителей английского языка, особенно в произношении, хотя также наблюдались и различия в сленге пожилых и молодых. При этом речь молодых людей могла показаться даже вульгарной. Оговоримся, что под вульгаризмами (vulgarism) исследователь понимал разновидность плохого стандартного английского (a bad variety of Standard English), «импортированную» им из классовых диалектов. Одним из таких классовых диалектов выступает, по мнению ученого, язык школьников (the language of schoolboys), в котором выделяются слова и выражения, общие для всех школьников, а также, в наших терминах, лексиконы, функционирующие только в определенных школах. Таковы, например, лексиконы большинства привилегированных частных школ. Употребление таких лексиконов обусловлено неписанными школьными законами и традициями. При этом в школах негласно запрещалось произносить определенные слова и предписывалось заменять их принятыми оборотами. В подтверждение этому автор приводит несколько слов и выражений, которые, в нашей терминологии, можно назвать школьным сленгом. Так, в Чартерхаус-Скул (Charterhouse) в конце XIX века существовали, по утверждению исследователя, такие слова и выражения, которые ни один школьник не мог произнести; например, вместо слова cake нужно было говорить he, вместо bun - stodger, вместо flogging, или birching, - swishing, вместо prep ( preparatory) - banco (Wyld 1920:44,47,55,65,66; о классовых диалектах см. также: Wyld 1956:1-27).
Г.Х. МакНайт в своем труде «English words and their background» (1-е изд. 1923 г.) посвятил отдельную главу сленгу. В ней автор подчеркивает тот факт, что во всех языках важным источником сленга, вероятно, общего сленга, является язык студентов. Так, по свидетельству исследователя, в стандартный английский язык из языка английских школ и университетов вошли следующие слова: fag, snob, funk, mob, cad, tandem, chum, crony. При этом молодежь выступает в качестве активного создателя и распространителя сленга (McKnight 1969:58).
О. Есперсен в своем труде «Language...»(1-е изд. 1923 г.) отмечал склонность детей к языковой игре с использованием перестановки звуков в слове и словосочетании, аллитерации, рифмы и ритма, что приводило к созданию таких образований - Gibberish, которые можно рассматривать, в наших терминах, как детский сленг; например: a socket full of sye. Такое словотворчество приводило к созданию «тайных языков» (secret languages), которые могли быть ограничены только одной школой или могли использоваться детьми определенного возраста по всей стране. Сюда относятся так называемые М- gibberish и S-gibberish, в которых к каждому слову фразы добавляются или вставляются, соответственно, звуки m или s. В таких образованиях, как Marrowskying и Hospital Greek переставляются инициальные буквы в словах словосочетания или между компонентами сложного слова; например: вместо plenty of rain говорят renty of plain, вместо butterfly - flutterby (Jesperson 1949:149-151).
В более позднем труде (1-е изд. 1925 г.) говорит о языке частных привилегированных школ Великобритании как о классовом школьном диалекте (public school dialect). То же самое справедливо, по словам автора, и по отношению к языку университетов. При этом, по мнению исследователя, в сленге двух ведущих университетов Оксфордском и Кембриджском имеются сленгизмы, не известные друг другу. Аналогичная ситуация и с университетами Нью-Йорка, Филадельфии, Чикаго и др. Во многих школах, особенно в интернатах, где дети живут вместе долгое время, возникает своеобразный школьный язык, или школьный диалект, во многом состоящий из сленга. (Jesperson 1946: 62, 151-154). Еще в более позднем труде автор говорит уже о дивергенции английского языка на классовые диалекты, противопоставляя в этих рамках, с одной стороны, такие разновидности языка, как educated, colloquial, literary, poetical, а с другой стороны - vulgar (Jesperson 1933: 60).
Словообразование в дериватологической системе лексического субстрата
Деривация рассматривается нами, вслед за В.П. Коровушкиным (здесь и далее см.: Коровушкин 20056: 333-339), как преобразование какой-либо производящей, или генеративной, единицы в производную, или результативную, единицу - дериват. При этом производящая единица и дериват могут относиться к любому уровню языка - от фонемы до текста. Между ними нет обязательной одноуровневости. Процессы создания дериватов изучает дериватологая (о дериватологическом осмыслении языковых единиц см.: Коровушкин 2002).
Производящая и производная единицы материализуют собой статический аспект деривации, а процесс преобразования первой во вторую - динамический аспект деривации.
Статика наблюдаема, поскольку она материализуется в дериватах, имеющих форму-звучание, а на письме - графическое оформление, а также значение, которые могут отличать эти дериваты от их прототипов по форме и / или семантике.
Динамика не наблюдаема, поскольку сам процесс деривации происходит в сознании носителя языка и лишь его результат актуализируется в виде деривата (ср., например: Мурзин 1984). !
Здесь нас интересует только поверхностный процесс деривации, представленный производящей единицей и дериватом, и восстанавливаемый с помощью специального дериватологического анализа - сопоставления формы и содержания этих двух единиц в направлении производности.
Ведущим принципом дериватологии является представление о языке какі об иерархически структурированной системе дискретных единиц, выводимых одна из другой при движении от нижнего языкового уровня к высшему или наоборот, или в пределах одного уровня. В соответствие с этим принципом, по языковому уровню деривата деривацию можно разграничить на фонетическую, морфологическую, лексическую, синтаксическую и текстовую или дискурсивную, каждая из которых изучается соответствующей частной дериватологической дисциплиной.
Здесь нас интересует только лексическая деривация, изучаемая лексической дериватологией.
По генетическому признаку принадлежности языковых единиц, участвующих в лексической деривации, - исконному или иностранным языкам - последнюю можно разграничить на процессы и результаты вторичной лексической номинации на исконноязычной и заимствованной лексических основах.
Процесс лексической и, шире, синтаксической номинации на иноязычной основе представляет собой лексическое или синтаксическое заимствование как проявление языковых контактов и как вид лексической деривации, изучаемый соответствующей частной дериватологической дисциплиной.
Далее деривационные процессы вторичной номинации на синхронно исконной лексической основе (в качестве которой рассматриваются и полностью ассимилированные исторические заимствования в литературном стандарте) разграничиваются по наличию — отсутствию формальных преобразований в деривате по отношению к его прототипу, при обязательном присутствии семантических преобразований, на две группы: 1) формально-производные и, естественно, семантически производные процессы и 2) формально-непроизводные -только семантически производные процессы.
Процессы лексической деривации, характеризующиеся формальной и семантической производностью своих дериватов на уровне слова представляют собой собственно словообразование, предметом которого, также как и лексической дериватологии, является новое производное слово-дериват, связанное с производящей единицей отношениями формальной (структурной) производности и семантической мотивированности и созданное на исконной (в указанных рамках) языковой основе, как результат процессов вторичной номинации.
Словообразование как автономный компонент дериватологии или деривационной ономасиологии изучает специфику вторичной номинации и сфере производных слов. Результативная единица процесса словообразования всегда имеет языковой статус слова, независимо ни от структурно-морфологической простоты или сложности, ни от уровневого типа производящих единиц. Последние могут принадлежать как к морфологическому, так и к синтаксическому уровням языка. Следовательно, по уровневому типу результативных единиц словообразование, оставаясь самостоятельной сферой строения языка, не теряет генетических связей с лексикой, а по процессу их создания - с морфологической и синтаксической системами языка. Суть процесса словообразования - деривация результативных единиц со статусом слова (Кубрякова 1981:5).
Производное слово создается в словообразовательном акте, следующие специфические черты которого, согласно Е.С. Кубряковой (указ. Соч.: 9-Ю, 22-23), выделяют его из других номинативных актов.
1. Форма отражения в морфологической структуре производного слова знака (знаков или части знаков), составляющего формальную структуру генеративной единица, может варьировать от ее полного повторения, до повторения одних начальных звуков/букв. Но в любом случае наличие повторяющихся "следов" генеративной единицы в результативной всегда свидетельствует о формальной выводимости и семантической мотивированности производного слова. При этом его формальные характеристики не дублируют в совокупности всех соответстующих черт генеративной единицы.
2. Структурное преобразование и лексико-грамматическое оформление производного слова осуществляется применением к генеративной единице формальных операций, набор которых в данном языке конечен и исчислим. Это позволяет моделировать процесс словообразования.
3. Выбор формальной операции обуславливается смысловым заданием словообразовательного акта и подчинен выражению нового значения в новой по форме результативной единице.
4. В акте вторичной номинации на уровне слова генеративная и резуль тативная единицы вступают в словообразовательные отношения, являющиеся частным случаем деривационно-ономасиологических отношений. Отношения словообразовательной производности, выражаемые в пределах морфологической структуры производного слова, двуплановы. С одной стороны, это такие формальные связи между мотивирующей и мотивированной единицами, которые служат смысловой модификации результативной единицы с помощью регулярно повторяющихся семантических приращений или непредсказуемых семантических сдвигов. С другой стороны, это такие смысловые связи между генеративной и результативной единицами, которые создаются посредством определенных серийно повторяющихся формальных операций.
