Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Концептосфера разноструктурных языков в теоретическом освещении 9
Глава 2. Концепты ирреального мира в разноструктурных языках (на материале лексики, фразеологии, паремий) 22
2.1. Концепт ирреального мира в русском языке 27
2. 2. Концепт ирреального мира в английском языке 80
2.3. Концепт ирреального мира в чувашском языке 102
Глава 3. Деривационные особенности имен существительных с архисемой 'злой дух'/ 'evil spirit' І 'усал сывлаш' 112
3.1. Концепт ирреального мира в русском языке 117
3. 2. Концепт ирреального мира в английском языке 141
3.3. Концепт ирреального мира в чувашском языке 166
Заключение 179
Приложение 184
Словари и сокращения 219
Библиография 221
- Концептосфера разноструктурных языков в теоретическом освещении
- Концепт ирреального мира в русском языке
- Концепт ирреального мира в английском языке
- Концепт ирреального мира в русском языке
Введение к работе
В современной лингвистической науке внимание ученых всё более концентрируется на том, как язык — объект познания — связан с его носителем - субъектом познания, то есть с человеком. Такой взгляд на язык сложился в рамках антропоцентрической парадигмы и развивается в работах отечественных и зарубежных лингвистов Ю. С. Степанова, Е. С. Кубряковой, Н. Д. Арутюновой, С. Г. Воркачева, В. 3. Демьянкова, А. Вежбицкой, Дж. Лакоффа, Ч. Филлмора и других [188, 189, 100, 101, 13, 52, 53, 74, 39, 40, 41, 110, 203]. Фундаментальные основы такого подхода были заложены трудами В. Гумбольдта [44, 45], А. А. Потебни [155, 156], А. Н. Афанасьева [15], а затем развиты в работах Д. К. Зеленина [86], Е. Ф. Карского [91], А. И. Соболевского [181]. Изучение языка и культуры различных народов, решение вопроса о взаимодействии этих двух феноменов привело современных лингвистов к тезису о том, что «язык теснейшим образом связан с культурой: он прорастает в неё, развивается в ней» [122. С. 9].
На основе этой идеи возник новый раздел языкознания — лингвокуль-турология, в рамках которой происходит изучение способов хранения и передачи информации о мире, закрепленных в языке. По словам Е. О. Опариной, «лингвокультурология изучает воплощенную в живой национальный язык и проявляющуюся в языковых процессах материальную и духовную культуру» [122. С.30]. Базовым понятием лингвокультурологии становится термин концепт, который в современной лингвистической литературе имеет многочисленные дефиниции. Анализ данных определений, проведенный в первой главе диссертационной работы, позволяет сделать вывод о том, что концепт есть ментальный комплекс, имеющий план содержания (знания, представления, оценки, национальный, культурный, исторический опыт нации), который репрезентуется словарными формами - лексическими, фразеологическими, паремическими единицами. Различают концепты индивидуальные, национальные, наднациональные. Отличительной чертой концепта является изменчивость.
Информация о мире, отраженная в языке, составляет его концептуальную сферу. Изучение концептосферы русского языка нашло свое отражение в работах Д. С. Лихачева [114], Н. Д. Арутюновой [13], Л. О. Чернейко [212], Ю. С. Степанова [188], А. Долинского [213], А. Д. Шмелева [219], М. В. Никитина [140], Н. В. Гришиной [67], Н. Б. Грушиной [68], Е. В. Севрюгиной [171]. Происходит развитие сравнительной лингвокультурологии, исследующей лингвокультурные проявления разных, но взаимосвязанных этносов [130,163], и сопоставительной лингвокультурологии, главной задачей которой является изучение концептов на материале разноструктур-ных языков [81,82,206]; весьма интересной является работа М. К. Голованив-ской «Французский менталитет с точки зрения носителя русского языка» [66] , в которой особенности французского менталитета изучаются с позиций носителя русского языка и культуры.
Диссертационная работа посвящена сопоставительному описанию концептов ирреального мира в русском, английском и чувашском языках на материале ядерных существительных с архисемой 'злой дух' и их производных. Изучение мифологических и религиозных представлений об ирреальном мире, характерных для носителей трёх языков, было предпринято в трудах по этнографии (С. В. Максимов, Е. Левкиевская, П. В. Денисов), фольклористике (Э. В. Померанцева, В. А Ендеров, С. Е. Никитина), культурологии (Н. И. Толстой, Ф. А. Рязановский). В то же время лингвистическое исследование данного феномена носило эпизодический характер как в рамках кон-цептологии, так и на базе сопоставления разноструктурных языков.
Вышесказанное определяет актуальность данного исследования, объектом которого являются лексические, фразеологические и паремические единицы представленных языков в их связи с духовной культурой русского, английского и чувашского народов; в сферу нашего внимания также вошли концептуальные особенности дериватов.
Целью исследования стал сопоставительный анализ представленных национальных концептов, выявление их специфики, исследование роли указанных концептов в лингвокультурном пространстве этносов.
Поставленным целям было подчинено решение следующих задач:
изучить корпус лексических, фразеологических и паремических единиц, репрезентующих концепты.
исследовать концептуальные особенности указанной лексики на словообразовательном уровне.
рассмотреть внутриязыковые синонимические отношения лексем, входящих в названный концепт.
установить степень межъязыковой эквивалентности указных единиц (полные, частичные, безэквивалентные).
указать интегральные и дифференциальные признаки концептов ирреального мира в данных языках.
Методологической основой исследования явились труды В. Гумбольдта, А. А. Потебни, А. Н. Афанасьева, Д. К. Зеленина, Е. Ф. Карского, А. И. Соболевского, в которых изучалось взаимодействие языка и культуры народа.
Методы и приемы исследования. Многоаспектность исследования обуславливает применение комплекса методов. В связи с тем, что концепты разноструктурных языков стали основным объектом изучения в диссертационной работе, то основным методом явился метод концептуального анализа, который включал в себя ряд процедур. Отбор лексических единиц с архисемой 'злой дух'/ 'evil spirit' І 'усал сывлаш', а также фразеологических и паремических единиц, одним из компонентов в которых является слово с указанным значением, проводился с помощью метода сплошной выборки из толковых словарей различных типов, двуязычных словарей, словарей синонимов, фразеологических и словообразовательных словарей. Изучение семантической структуры интересующих нас образований обусловило исполь-
зование метода компонентного анализа; тот же метод был применён в ходе анализа синонимических отношений, в которые вступали рассматриваемые лексемы. Анализ производных единиц языка в синхронии потребовал использования описательного метода, а сопоставление единиц разно-структурных языков проводилось с помощью сопоставительного метода.
Материалом для исследования языкового выражения концептов ирреального мира в русском, английском и чувашском языках послужили показания толковых словарей различных типов - «Большого толкового словаря русского языка» под редакцией С. А. Кузнецова, «Толкового словаря русского языка» под редакцией С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, «Словаря современного русского литературного языка» в 17-ти томах, «Словаря русского языка» в 4-х томах; «Webster's Third New International Dictionary of the English Language», «Webster's New World Dictionary», «Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English»; «Словаря чувашского языка» H. И. Ашмарина. В качестве источников также использовались данные «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даля и «Словаря русских народных говоров» Ф. П. Филина, свидетельства этимологических словарей и словарей синонимов русского, английского и чувашского языков («Словарь синонимов» под редакцией А. П. Евгеньевой, «Словарь синонимов русского языка» в 2-х томах, «Словарь синонимов русского языка» 3. Е. Александровой, «Краткий словарь синонимов современного русского языка» В. Н. Клюевой; «Webster's New World Thesaurus»).
Источником фразеологических единиц стали такие словари, как «Фразеологический словарь русского языка» под редакцией А. И. Молоткова, «Фразеологический словарь русского литературного языка» А. И. Федорова, «Словарь сравнений русского языка» В. М. Мокиенко, «Англо-русский фразеологический словарь» под редакцией А. В. Кунина, «Русско-чувашский фразеологический словарь» М. Ф. Чернова. В работе также использовались двуязычные словари: англо-русские, чувашско-русские, русско-английские и русско-чувашские. В качестве источников были использованы тексты Ново-
7 го Завета - «Новый Завет Господа Нашего Иисуса Христа», «The New
English Bible New Testament», «Пирён Туррамар Иисус Христос Хуна (^ёнё Самах». Источниками также стали тексты разножанровых произведений, в частности «Русские сказки» А. Н. Афанасьева, «Чувашские легенды и сказки», «Английские народные сказки», «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н. В. Гоголя, «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова, «Тихий Дон» М. А Шолохова, «Русские Боги» Д. Андреева, «Театр» У. С. Моэма, «Нарспи» К. Иванова. Как источники паремических единиц использовались различные сборники пословиц и поговорок, среди которых «Пословицы и поговорки русского народа» В. И. Даля, «Сборник английских пословиц и поговорок» С. Ф. Кусковской, «Халах аслалахё. Народная мудрость» И. А. Патмара.
Научная новизна работы определяется тем, что в диссертации впервые исследован материал чувашского языка с точки зрения концептуальной организации названной группы лексики, рассмотрен не изучавшийся ранее концепт ирреального мира в чувашском языке. В работе также впервые проводится сопоставительный анализ указанных концептов в трех разнострук-турных языках. В диссертации дана концептуальная характеристика производных единиц, а значит, выявляются когнитивные возможности словообразовательной системы. Новизна работы заключается также в том, что в ней выявлено соотношение религиозных и народных представлений о злом духе, определена их значимость в русской, английской и чувашской лингвокульту-рах.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что благодаря сопоставительному анализу лексических единиц с архисемой 'злой дух'/ 'evil spirit' / 'усал сывлаш', их производных, а также корпуса фразеологических и паремических единиц была выявлена специфика определенного фрагмента языковой картины мира трех этносов, определены его универсальные черты, что способствовало восполнению знаний о национальных концептосферах и их моделях.
Практическая ценность настоящей работы состоит в том, что теоретические положения проведенного исследования и полученные результаты могут применяться при проведении подобных исследований на материале других языков. Результаты работы могут быть использованы при чтении лекций и спецкурсов по лексикологии русского, английского и чувашского языков, по сопоставительной лексикологии, общему языкознанию, лингвокуль-турологии и межкультурной коммуникации. Материал диссертации может быть применен в процессе обучения как русских, так и иностранных студентов, а также в лексикографической практике — при оформлении словарных статей в двуязычных словарях. Определенную практическую ценность имеет приложение в виде списка русских, английских и чувашских фразеологизмов и паремий с обозначенными выше ключевыми компонентами, которое может быть использовано в лексикографической практике.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были представлены на Всероссийской научно-практической конференции «Сопоставительная филология и полилингвизм» (Казань, 29-31 октября 2002 г.), на региональной научной конференции, посвященной Дням славянской письменности и культуры (Чебоксары, 20-21 мая 2003 г.), на международной конференции «II Бодуэновские чтения. Казанская лингвистическая школа: традиции и современность» (Казань, 11-13 декабря 2003 г.), на межвузовской научно-методической конференции «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании» (Москва, 24 - 25 апреля 2004 г.), на международной научной конференции «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы» (Казань, 4 — 6 октября 2004 г.), на конференции «Иностранные языки в современном мире» (Казань, 10 января 2005 г.) и отражены в шести публикациях.
Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, приложения, списка словарей и их сокращений, библиографии.
Концептосфера разноструктурных языков в теоретическом освещении
В современной лингвистической науке постулат о знаковой природе языка является общепризнанным и не вызывает сомнения. В соответствии с этим утверждением язык рассматривается как знаковая система особого рода, а элементы языка являются знаками, то есть «материальными объектами, используемыми для передачи информации» [144. С. 10]. Знаками называются не все единицы языка, а лишь те из них, которые обладают двусторонностью -имеют план выражения и план содержания. Экспонентом языкового знака считают его звуковую оболочку, состоящую из последовательности фонем. Идеальной, внутренней стороной языкового знака является его значение, иначе смысл или семантика. В соответствии с этим определением знаковой природой в системе языка обладают слово и фразеологическая единица, у которых есть «свой план выражения - последовательность определенных звуков, и план содержания - совокупность сем, или семема» [144. С.45].
К знакам особого рода относятся словосочетания и предложения (суперзнаки) и морфемы (субзнаки), участвующие в передаче информации. Из этого следует, что слово и фразеологизм как «типовые», «стандартные» языковые знаки выполняют знаковую функцию, а именно являются объектами для передачи и хранения информации. С этой точки зрения язык можно воспринимать как своеобразный «накопитель» национального самосознания, традиций, культуры и истории народа. В этом проявляется сущность языка, его назначение и природа. Это его характеристика, без которой язык не может быть самим собой.
Такое назначение языка в человеческом обществе принято называть аккумулятивной (кумулятивной, накопительной) функцией. Изучением языка как средства накопления и передачи информации занимается когнитивная лингвистика, развивающаяся в рамках когнитологии, объектом изучения в которой становятся процессы, связанных с получением, обработкой, хранением, использованием, организацией и накоплением структур знания, а также с формированием этих структур в мозгу человека. Главной задачей когнитивной лингвистики стало изучение языковых процессов, языковых единиц и категорий в их соотнесении с памятью, воображением, восприятием, мышлением. В когнитивной лингвистике разрабатывалась определенная тематика - концептуализация и категоризация мира, полисемия, концептуальная метафора, ментальные пространства и организация их взаимодействия. Изучение процесса получения, закрепления и передачи информации посредством языка - один из важнейших вопросов, решаемых в пределах этой отрасли языкознания.
Как известно, основной мыслительный «инструмент», с помощью которого человек познает мир, есть понятие. Б. Ю. Норман в своей книге «Теория языка» [144] так описывает ход образования понятия: «Человек наблюдает множество явлений объективной действительности, сравнивает их, выделяет в них различные признаки. Признаки не важные, случайные он «отсекает», отвлекаясь от них, а признаки существенные складывает, суммирует - и получает понятие» [144. С.72]. Таким образом, понятие как форма мышления и категория логики «представляет собой отражение всех существенных с точки зрения общественной практики признаков и свойств предмета, итог его познания» [183. С. 173].
Если понятие является итогом познания отдельного предмета или явления действительности, то результатом познания внешнего мира принято считать целостный глобальный образ мира, который в современном языкознании называют картиной мира (В. Д. Телия, Е. С. Кубрякова, Н. Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, Ю. С. Степанов,). Вслед за авторами книги «Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира» [163] мы считаем, что картина мира, или концептуальная картина мира (ККМ), есть «сумма знаний и представлений о мире, упорядоченная в голове человека по самым разным основаниям и объединенная в известную систему» [163. С. 28]. Этот субъек тивный образ объективной реальности входит в класс идеально го, поэтому основной единицей концептуальной картины мира является понятие, которое в свою очередь «опредмечивается» в различных знаковых формах. По мнению Б. А. Серебренникова, «отпечатки концептуальной картины мира можно обнаружить в жестах, в культовых и светских изобразительных искусствах и музыке, ритуалах, вещах, этикете и, конечно, в языке» [163. С. 55]. Закрепляясь в языке, понятия выражаются словами и фразеологическими единицами. Понятийный компонент составляет основу лексического значения слов. Основными моментами, в которых проявляется связь слов с понятиями, составляющими стержень их лексических значений, являются: 1) зависимость содержания слов от признаков, составляющих содержание понятий; 2) соотнесенность степени абстрактности слов и степени содержательности их значений с объемом и содержанием понятий; 3) семантическая неопределенность слов как отражение подвижности понятий [105. С. 24-25].
Поэтому слова неразрывно связаны с понятиями по своему содержанию, а понятия не могут существовать не будучи оформленными с помощью слов.
Еще одним фактором, определяющим лексическое значение слова, является денотат. Обычно денотату в сознании соответствует понятие, которое составляет основу лексического значения слова, при этом образуется трехчленная цепочка «предмет - понятие - слово». Однако встречаются ситуации, когда нет предмета, а понятие и слово существуют. Б. Ю. Норман называет подобные случаи фантомами [144. С. 160], Ю. С. Маслов пишет о них как о словах, которые «соотносятся с воображаемыми денотатами, а их десигнатами (отображениями денотата) являются ложные понятия, возникшие на каком-то этапе развития культуры, а позже отброшенные» [121. С. 92]. А. А. Уфимцева замечает, что «среди лексем любого языка можно выделить та кие единицы, сигнификатами которых являются понятия об ирреальных объектах, конструктах человеческой мысли, причем в реальной действительности им не соответствуют никакие реальные предметы» [202. С. 107].
В данную группу входят названия существ, порожденных человеческой фантазией: кентавры, русалки, грифоны и т. п. Сюда же следует отнести имена существительные с архисемой злой дух , которые являются объектом нашего исследования. Это лексические единицы бес, демон, дьявол, сатана чёрт и их синонимы в русском, devil, demon, Satan, fiend в английском, шуйттан, усол, мур, киремет, эсрел в чувашском языке. Из этого следует, что денотат — важное, но не единственное и даже не обязательное условие существования слова, не единственный фактор, от которого зависит его значение.
Концепт ирреального мира в русском языке
Известно, что при описании способов концептуализации и дискретизации отдельных участков внеязыковой действительности исследователи исходят из того, что субъект (человек или коллектив) свои представления, знания, суждения о мире обнаруживает при его означивании посредством языковых единиц [95, 123, 157]. В результате некий фрагмент действительности (в нашем случае таким фрагментом являются представления об ирреальном мире) предстаёт как знаковая сущность, состоящая из совокупности единиц. В каждой языковой единице своеобразно комбинируются увиденные человеком отдельные свойства объекта, которые можно представить как результат концептуализации, осуществляемой субъектом в процессе познания мира. То есть слово своими корнями связано со знаниями о действительности и разнообразно их отражает.
Исходя из этого положения, изучение концептов ирреального мира на материале ядерных существительных с архисемой злой дух / evil spirit I усал сывлаш мы начали с составления картотеки лексикографических определений тех слов, которые, на наш взгляд, репрезентуют данные концепты в русском, английском и чувашском языках. При составлении картотеки мы обратились к ряду источников.
В русском языке ими стали толковые словари различных типов, среди которых «Словарь современного русского литературного языка» в 17-ти томах, «Словарь русского языка» в 4-х томах, «Словарь русского языка» (С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова), «Большой толковый словарь русского языка». Обращение к этому типу словарей было обусловлено тем, что они являются наиболее универсальными справочниками по лексике языка, так как именно в них полно и подробно представлен словарный состав языка, бытующий в тот или иной период времени. Также в качестве источника мы привлекли «Словарь русских народных говоров», материалы которого позволили выйти за рамки собственно литературного языка и тем самым в значительной степени расширить область исследования. Обращение к «Толковому словарю живого великорусского языка» В. И. Даля было продиктовано тем, что данный лексикографический труд объединил в себе все разновидности русского национального языка, так как, по словам В. В. Виноградова, «в словарь вошла целиком коллекция слов из академических словарей, здесь же были представлены слова из языка «разных сословий и состояний, наук изнаний», десятки тысяч слов, не замеченных или отвергнутых академическими словарями» [48. С. 45].
Особым типом источников стали для нас тексты Священного Писания (Новый Завет), обращение к ним было необходимым по нескольким причинам. Во-первых, написанные во второй половине первого века новой эры, евангелические тексты являются одними из древнейших письменных памятников, которые содержат знания человека об ирреальном мире. Во-вторых, Новый Завет в отличие от указанных выше источников является той книгой, которая не только отражала, но и активно формировала религиозные представления как отдельного христианина, так и народов, принявших христианство. Сведения, взятые нами из энциклопедии «Мифы народов мира» [128, 129], позволили выйти за рамки языковых источников.
Как правило, в толковых словарях давалась полная характеристика слова: его написание, произношение, значение, сферы функционирования, сочетаемость. В некоторых лексиконах словарная статья дополнялась сведениями о происхождении и словоизменении описываемой лексической единицы. Словарная статья традиционно включала в себя определённые компоненты. Это вокабула (заглавное слово, заголовочное слово); филиация (расчленённая подача значений той или иной вокабулы); стилистические, грамматические и фонетические ремарки к словам и их значениям; иллюстративные примеры; идиомы и фразеологические сочетания с данными словами. Порядок расположения этих составных частей в указанных словарях совпадал, так как был закреплён лексикографической традицией, однако само содержание словарной статьи могло варьироваться в зависимости от словаря, что, как мы думаем, предопределялось временными, идеологическими и собственно языковыми факторами. Различия в словарных статьях одного и того же слова, которые обнаруживаются в словарях, составленных в разные периоды времени, - есть отражение семантической и стилистической истории слова, результат действия процессов, характеризующих эту историю. Словарная статья способна отразить сужение или расширение семантического объёма слова, перераспределение и изменение стилистической окраски его лексико-семантических вариантов (в дальнейшем ЛСВ). Словарная статья также отражает языковые пристрастия авторов, которые проявляются как в выборе способа толкования слова, так и в установлении иерархии ЛСВ многозначного слова, когда на первый план выдвигается его актуальное, специальное или историческое значение.
Концепт ирреального мира в английском языке
Описанию имён существительных с отрицательной коннотацией в английском языке предшествовало составление картотеки лексикографических определений лексических единиц данного типа. Картотека была составлена на материале словарей различных типов. К первой группе источников были отнесены двуязычные словари, среди которых «Новый большой англорусский словарь» под редакцией Ю.Д. Апресяна, «Новый англо-русский словарь», составленный В.К. Мюллером и «Русско-английский словарь» под редакцией О.С. Ахмановой. Вторую группу составили собственно толковые словари современного английского языка: «Webster s New World Dictionary», «Oxford Advanced Learner s Dictionary of Current English», «The Advanced Learner s Dictionary of Current English». В ходе работы также использовались словари синонимов, издававшиеся как у нас в стране («Англо-русский словарь синонимов»), так и за рубежом («Webster s New World Thesaurus»). Текст Нового Завета на английском языке [229] также был привлечён нами в качестве источника.
Для работы с материалами двуязычных словарей из числа русских лексем, имеющих инвариантное значение злой дух , мы выбрали следующие единицы: ангел, бес, Вельзевул, враг, демон, дьявол, дух, злой дух, змий, искуситель, лукавый, Люцифер, нечистый, окаянный, противник, сатана, чёрт, шайтан. Затем определили, какие единицы имеют аналоги в английском языке, а какие являются безэквивалентными. Согласно «Русско-английскому словарю», полностью совпадали по значению лишь некоторые из них: бес -demon , демон - demon, дьявол - devil, злой дух - evil spirit, лукавый - devil, нечистый - devil, сатана - Satan, чёрт - devil, шайтан - shaitan. Другие либо вовсе не были зафиксированы (Вельзевул, змий, Люцифер), либо были представлены другими лексико-семантическими вариантами (ангел, враг, искуситель, окаянный, противник). Поэтому мы обратились к англо-русским словарям и получили следующие результаты, отражённые в таблице 4
«Сопоставительный анализ английских и русских лексем на материале англорусских словарей».
Сравнение результатов сопоставления показывает неоднозначность эквивалентов и предоставляет возможность классифицировать их на следующие группы. В первую входят те единицы, переводы которых совпадают как в русско-английском, так и в англо-русском словарях. Эту немногочисленную группу составляют пары дьявол — the Devil, злой дух - evil spirit, сатана - Satan , чёрт - devil, шайтан - shaitan. Более многочисленным стало объединение тех единиц лексики, которые имели различные варианты перевода в указанных словарях. Например, в русско-английском словаре русское слово бес переводилось как английское demon, тогда как английской лексической единице demon не только не соответствовала эта русская лексема, более того единица demon передавалось с помощью других слов -искуситель, сатана, дьявол. В свою очередь этим русским единицам в русско-английском словаре соответствовали совсем иные английские лексемы: Как и в русском языке, лексемы и лексико-семантические варианты английских слов определяются с помощью дефиниций различных типов: развернутых аналитических определений (angel 2, devil 1, devil 2, Lucifer 1), определений, состоящих из синонимов толкуемого слова (The Evil One, Satan, The Tempter 2), а также из лексикографических определений, совмещающих в себе эти признаки (demon 2, fiend 1, fiend 2). Лексикографические определения позволяют нам провести компонентный анализ значений выбранных слов и лексико-семантических вариантов, а значит, уточнить характер представлений о субъектах ирреального мира у носителей английского языка.
Компонентный анализ семемы ЛСВ devil 1 ( the personal supreme spirit of evil and unrighteousness in Jewish and Christian theology the tempter and spiritual enemy of mankind who is the adversary of God although subordinate to him and able to act only by his sufferance and is represented frequently as the leader or prince of all apostate and as ruler of hell; called also Beelzebub, Lucifer, Satan ( олицетворение злого начала в иудаизме и христианстве; искуситель и духовный враг человечества, являющийся противником Бога, хотя и подчиняющийся ему и имеющий возможность действовать только с его согласия; иногда его считают главой всех вероотступников, а также властелином ада; носит имена Вельзевул, Люцифер, Сатана)) позволил нам выделить следующие отрезки значения: devil object - предмет (категориально-грамматическая сема) being - существо (лексико-грамматическая сема) spirit - дух (категориально-лексическая сема) evil - злой (дифференциально-конкретизирующая сема 1) in theology - по религиозным представлениям (дифференциаль но-конкретизируящая сема 2) the tempter - искуситель (дифференциально-конкретизируящая сема 3) the enemy of mankind - враг человечества (дифференциально-конкретизируящая сема 4) the adversary of God - противник Бога (дифференциально-конкретизируящая сема 5) subordinate to God - подчиняющийся Богу (дифференциально конкретизируящая сема 6) the leader of all apostate - глава вероотступников (дифференци-ально-конкретизируящая сема 7) the ruler of hell - властелин ада (дифференциально-конкретизируящая сема 8) Аналогично была проанализирована семема ЛСВ devil 2 ( one of the superhuman followers of the devil a lesser evil or malignant spiritual being; in the Bible a malignant spirit possessing and responsible for the state of гіетопіас Ссверхьестественное существо, подчиняющееся дьяволу; в Библии злой дух, овладевающий бесноватыми )).
Концепт ирреального мира в русском языке
Источники пополнения словарного состава языка разнообразны. Новые слова может изобрести один человек, нередко они заимствуются из других языков, но чаще всего неологизмы - это результат тех морфологических процессов, которые происходят в языке в тот или иной период его развития. В этом случае вновь появившиеся слова создаются по определенным словообразовательным схемам, способным служить образцами для построения слов. Однако степень продуктивности словообразовательных типов в языках так же различна, как инвентарь словообразовательных средств, количество способов словообразования и потенциал производящих слов. Русский и английский языки имеют развитые словообразовательные системы. Сопоставляя последние, можно обнаружить общие черты в области словообразовательных средств, способов словообразования, словообразовательных значений. Это обуславливается принадлежностью данных языков к одному морфологическому типу и одной языковой семье.
Отличительной особенностью морфологической структуры тюркских языков (а именно к ним относится чувашский) является агглютинативность и аналитизм. Словообразование и словоизменение осуществляется здесь путем прибавления к основе специальных аффиксов, каждый из которых имеет, как правило, только одно значение. Данный термин в тюркских языках обозначает все то, что в русском называют постпозитивными морфемами, то есть суффиксом, постфиксом и флексией. Также в тюркских языках в отличие, например, от русского отсутствуют префиксы, а значит префиксальные и смешанные способы образования слов.
Определить состав словообразовательных гнезд близких по значению слов в разных языках, исследовать средства и способы образования производных, выявить некоторые общие и отличительные черты словообразовательных систем трех языков, используя определенный лексический материал, - вот задачи нашего исследования.
Описанию словообразовательных гнезд в трех языках предшествовало составление картотеки однокоренных производных с указанием их лексических значений. Источниками послужили материалы «Словообразовательного словаря русского языка» А. Н. Тихонова, толковых словарей различных типов и двуязычных словарей. В картотеку также вошли лексические единицы, извлеченные из публицистики и художественной литературы. В результате мы пришли к следующим выводам.
В каждом из представленных языков есть лексические единицы, обозначающие субъектов ирреального мира, которые, по мысли носителей языка, олицетворяют собой злое начало. В русском языке эту группу составляют такие слова, как бес, демон, дьявол, сатана и чёрт. В английском им отчасти соответствуют лексемы devil (дьявол, черт, бес), demon (демон, искуситель), fiend (дьявол), satan (сатана, дьявол). Чуваши обозначают духов зла словами усал (нечистый дух, нечистая сила), и шуиттан (чёрт, бес, дьявол). К этой группе также примыкают лексемы киремет, что значит «злой дух», и эсрел, обозначающая духа смерти и мур.
Данные лексические единицы вступают в словообразовательные отношения с рядом слов, для которых они являются производящими, и образуют с ними словообразовательное гнездо - совокупность однокорневых слов, упорядоченных отношениями производности. Как правило, в словообразовательном гнезде они играют роль вершины, иначе называемой исходным словом словообразовательного гнезда.
Исходные слова данных гнезд являются непроизводными с точки зрения современного русского языка. Сведения о происхождении наименования злого духа зафиксированы как в этимологических словарях русского языка, так и в специализированных источниках. Согласно материалам этимологических словарей, все рассматриваемые нами лексемы, кроме слов бес, чёрт, являются не исконно русскими, а заимствованными либо непосредственно из других языков, либо опосредованно через другие языки.
Так, слова бес и чёрт являются общеславянскими по своему происхождению. В славянской мифологии злого духа обозначали словом бес. Оно известно и другим славянским языкам: укр. біс, ст.-слав. бЬсъ, болг. бесът, сербохорват, бщес «ярость», словен. bes «злой дух», чеш. bes, польск. bies, раньше bias [ЭС]. Эта лексема родственна литовскому baisa «страх», baisus «отвратительный, мерзкий, ужасный». В конечном счёте, она восходит к индоевропейскому bhoi-dho-s «вызывающий страх, ужас» [128. С. 169]. В определенный период времени это слово из языческой терминологии попало в христианские источники, где было использовано для перевода греческого слова 5aijicov8 - демоны.
Русской лексеме чёрт соответствуют укр. и белорус, чорт, словен. crt «чёрт, ненависть, вражда», чеш., словац. cert «чёрт», польск. zcart «чёрт». Вероятно из праславянского сыть «проклятый». Оно, как и лексема бес, дохристианского происхождения [129. С. 625].
Лексические единицы демон, дьявол, сатана - это наиболее ранние заимствования из греческого языка, которые проникли в русский язык через посредство церковнославянской письменности. Они пришли в древнерусский язык вместе с такими культовыми словами, как евангелие, икона, монастырь, иерей, игумен, ересь и т. п.
Лексема демон (греч. Aaipxov) первоначально использовалась в древнегреческой мифологии для обозначения злого или доброго духа, оказывающего влияние на жизнь и судьбы людей и народов. В римской мифологии демону соответствует гений. Позже в религиозных представлениях христиан демон был связан с образом злой, демонической, бесовской силы. Этим словом стали называть злого духа, «воздействующего на человека, готовящего ему беду, прельщающего его и насылающего зловещие сны» [128. С. 366].
Лексема дьявол в русском языке является переводом древнегреческого слова бісфоАхх;, также обозначающего злого духа. В древнегреческий оно в свою очередь пришло в результате перевода древнееврейского слова satan со значением «противодействующий», «противник». Лексема дьявол, как и слово демон, вошла в словарный фонд ряда европейских языков, ср.: ст.-слав. ди воль, болг. дявол, англ. devil [128. С. 416]. Наряду с собственно греческим переводом 5іароА,о ;, в греческом языке слово satan имело вариант aaravag, который был переведён славянскими книжниками как сатана. Данная единица лексики также обозначала злого духа и использовалась в ряде индоевропейских языков - английском, французском, итальянском [129. С. 414].
Анализ производных, входящих в указанные словообразовательные гнёзда, показал, что среди них можно выделить две группы лексических единиц. В первую входят те из них, которые относятся к одной и той же части речи, образованы от слов одной и той же части речи, обладают общим словообразовательным значением и словообразовательным формантом, например суффиксом. Кроме того, они присутствуют как минимум в двух гнездах. К таким производным следует отнести: - отыменные суффиксальные имена существительные с общим моди-фикационным значением женскости; - отыменные суффиксальные имена существительные с общим моди-фикационным значением невзрослости; - отыменные суффиксальные имена существительные с общим субъективно-оценочным значением; - отыменные суффиксальные имена существительные со значением «носитель предметного признака»; - отыменные суффиксальные имена прилагательные; - отыменные суффиксальные наречия; Вторую группу составляют производные слова, встречающиеся только в одном словообразовательном гнезде. Это - имена существительные, образованные с помощью сложения; - отыменные суффиксальные и конфиксальные глаголы, мотивированные именами существительными.
