Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Лакунарность в аспекте теории номинации и когнитивной лингвистики 12
1.1 . Понятие лакуны с позиций ономасиологии и когнитивистики 12
1.2. Типы лакунизированных единиц 28
Выводы по главе 1 40
Глава II. Эмотивные лакуны и способы их элиминирования в английском и аварском языках 42
2.1. Междисциплинарный подход к исследованию эмоций. Эмоциональный концепт 42
2.2. Исследование лакун при сравнительно-сопоставительном анализе концепта «страх» в английском и аварском лингвокультурах 50
2.3. Лакуны в репрезентации концепта «гнев» в английском и аварском языках 70
2.4. Концепт «радость» в лакунологическом освещении 86
2.5. Лакунологическое исследование концепта «удивление» в межъязыковом освещении 114
Выводы по главе II 133
Заключение 137
Список использованной литературы 145
- Понятие лакуны с позиций ономасиологии и когнитивистики
- Типы лакунизированных единиц
- Исследование лакун при сравнительно-сопоставительном анализе концепта «страх» в английском и аварском лингвокультурах
- Лакунологическое исследование концепта «удивление» в межъязыковом освещении
Введение к работе
В современной лингвистике как приоритетные рассматриваются направления, изучающие роль языка в жизнедеятельности человека, в формировании системы знаний, т.е. исследующие «человека в языке». В работах этого направления актуализирован антропоцентрический подход к языку, определяемый интересом к познавательным процессам, в которых ведущую роль играет язык (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая и др.).
Одной из важнейших сфер человеческой жизни является эмоциональная, она находит яркое и многообразное выражение в языке. Эмотивная лексика отражает опыт интроспекции многих поколений и может служить надежным проводником во внутренний мир человека. По мнению этнолингвистов, способ интерпретации людьми своих собственных эмоций зависит, по крайней мере, до некоторой степени, от семантической сетки координат, которую дает им их родной язык.
Являясь конструктами внутреннего мира человека, эмоции представляют значительную онтологическую сложность для исследования. В связи с этим для изучения эмоциональной сферы и ее вербальной репрезентации наиболее продуктивным представляется комплексный, интегрированный подход с применением данных когнитивной лингвистики и лингвокультурологии. В рамках лингвокультурологии эмоции рассматриваются как культурный феномен, который находит проявление, отражение и фиксацию в языке и дискурсе, непосредственно связан с изучением национальной картины мира, языкового сознания, особенностей ментально-лингвального комплекса. Ментальная природа эмоций, их связь с оперативным мышлением и процессами познания мира являются предметом изучения когнитивной лингвистики.
Настоящая диссертация посвящена исследованию эмотивов-номинативов, обозначающих эмоции страха, гнева, радости и удивления в разноструктурных языках, в частности, английском и аварском, и выявлению на этом фоне лексических лакун, свободных позиций, пробелов, фиксирующих национально-культурную специфику не только языков, но также мышления народа.
Объектом исследования данной диссертации служат имена существительные, репрезентирующие эмоциональные концепты fear/ хIинкъи, anger/ ццим, joy/ рохел и surprise/ гIажаиблъи в английском и аварском языках. Всестороннее рассмотрение имен эмоций, их семантических и прагматических свойств необходимо для наиболее полного осмысления эмотивной лексики, входящей в лексико-семантическую систему языка. В качестве единиц анализа исследуются синонимические ряды существительных, обозначающих как отрицательные и положительные эмоции (страх, гнев, радость), так и амбивалентную эмоцию (удивление) в сопоставляемых языках.
Предметом изучения являются эмотивные лакуны в английском и аварском языках.
В предлагаемом исследовании выдвигается гипотеза, основу которой составляет предположение о том, что при изучении и сопоставлении эмотивной лексики разносистемных языков выявляются лакуны как показатели национальной специфики мировосприятия.
Имена существительные, называющие эмоции, относятся к базовой эмотивной лексике и являются одним из ядерных средств выражения эмоциональных концептов в языке. Когнитивный подход к исследованию имен эмоций предполагает главенство семантики. В числе наименее изученных вопросов оказывается проблема исследования структурного (структурно-парадигматического и структурно-синтагматического) аспекта лексического значения наименований эмоций, а также их прагматического потенциала.
Возросший в последнее время интерес лингвистов к эмоционально-когнитивной сфере человека продиктован неизбежностью изучения языка в неразрывной его связи с культурой и этносознанием, потребностью в получении сведений о национально-специфических особенностях эмоциональной номинации мира носителей разных лингвокультур, а также необходимостью исследования имен эмоций для описания лексико-семантической системы сопоставляемых языков.
Помимо изучения номинантов эмоции, настоящий диссертационный проект включает исследование лакунарности, иными словами, выявления неноминированных (нефиксированных) элементов в языках и концептосферах. Лакунология как наука появилась сравнительно недавно, но на современном этапе развития языка она является одной из самых востребованных и перспективных в исследовательском плане аспектов изучения, привлекающая все большее внимание лингвистов, культурологов, психологов и т.д. В свою очередь, выявление лакун на основе когнитивного подхода определяет новые научные приоритеты в лингвистике. Таким образом, предлагаемая работа носит междисциплинарный характер, отвечая требованиям парадигмы современной науки – синергетики, и проводится на стыке нескольких научных дисциплин, включающих когнитивную лингвистику, лингвокультурологию, психологию, лакунологию, эмотиологию, переводоведение, сравнительное языкознание.
Все эти факторы отражают актуальность и научную востребованность выбранной тематики, в рамках которой проводится настоящее диссертационное исследование.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые:
-
исследуется проблема лакунарности с точки зрения когнитивной лингвистики, лингвокультурологии и теории номинации;
-
определяются условия реализации эмотивных концептов в английском и аварском языках;
-
изучаются эмотивные концепты в аварском языке, в котором анализ эмоций до этого не проводился;
-
выделяются лексико-семантические компоненты в структуре репрезентантов эмотивных концептов;
-
осуществляется комплексное семантическое описание имен с точки зрения их номинативных свойств, в когнитивном и лингвокультурологическом аспектах;
-
выявляются лакуны эмоциональных концептов «страх», «гнев», «радость» и «удивление» в разноструктурных языках;
-
элиминируются лакуны за счет компенсации их имеющимися языковыми средствами, отражающими хоть и неполно смысловую структуру безэквивалентных слов, однако, отчасти решающими проблему заполнения «пустот» в языке и концептосфере носителя языка перевода.
Цель исследования заключается в том, чтобы выявить межъязыковые лексические лакуны, проанализировав и сопоставив категории базовых, первичных эмоций fear/ хIинкъи, anger/ ццим, joy/ рохел и surprise/ гIажаиблъи в английском и аварском языках.
Достижение поставленной цели предполагает постановку и решение следующих основных задач:
-
определить понятие «лакуна» с точки зрения когнитивистики и теории номинации;
-
конкретизировать понятие «эмотивная лакуна» в современной лингвистике;
-
сгруппировать лакуны по различным аспектам и представить классификацию, наиболее приемлемую для данного диссертационного исследования;
-
изучить номинативную функцию эмотивов и дать характеристику эмотивам-номинативам;
-
рассмотреть лексико-семантические группы существительных, называющих эмоции fear/ хIинкъи, anger/ ццим, joy/ рохел и surprise/ гIажаиблъи в английской и аварской лингвокультурах, как одного из основных средств вербальной репрезентации эмоций в языке;
-
с помощью когнитивного подхода выявить эмотивные лакуны при сравнительно-сопоставительном анализе категорий базовых эмоций fear/ хIинкъи, anger/ ццим, joy/ рохел и surprise/ гIажаиблъи в английском и аварском языках.
Методы исследования. Для реализации основных целей и задач данной диссертации в работе используются разнообразные методы и приемы лингвистического исследования материала, в частности, полевой метод, являющийся базовым для системного представления лексических единиц общего семантического пространства, метод компонентного анализа, а также структурно-семантический, контекстуальный, интерпретационный, анализ словарных дефиниций, представляющий лексикографическое описание лексемы в словаре. В исследовании применялся метод сопоставительного анализа, предусматривающий процедуру установления системных соответствий (сходств и отличий), характеризующих анализируемое явление в английском и аварском языках. А также к анализу материала в настоящей работе были подключены методы когнитивной лингвистики: метод концептуального анализа, семантико-когнитивный анализ, метод семантической дифференциации (метод выявления дифференциальных признаков языковой единицы), методика когнитивной интерпретации результатов лингвистического исследования.
Материалом исследования явились тексты художественных произведений различных жанров американских, британских и аварских авторов 19-20 веков, а также одно- и двуязычные словари.
Теоретическая значимость работы состоит в исследовании лакунарности при анализе слов-названий эмоций fear/ хIинкъи, anger/ ццим, joy/ рохел и surprise/ гIажаиблъи в английском и аварском языках, предполагающем выявление системных связей и функциональных особенностей данной лексики, что способствует дальнейшему продуктивному исследованию проблем эмотиологии и лингвокультурологии.
Практическая ценность исследования состоит в том, что оно расширяет горизонты изучения категории эмотивности и может быть использовано при разработке спецкурсов по лексикологии, лексикографии, при создании коммуникативно ориентированных руководств, призванных усовершенствовать владение языком, в учебных курсах по теории коммуникации, теории перевода, социолингвистике, по межкультурной коммуникации, в спецкурсах по лингвокультурологии, страноведению и лингвострановедению, а также в практике преподавания английского языка. Фактический материал, полученный методом сплошной выборки из аварских письменных источников, может быть использован при создании национального корпуса аварского языка. Результаты исследования внесут большой вклад в изучение эмоционально-языковой картины мира носителей аварского языка, которая раньше была не исследована.
Методологической базой диссертационного исследования служат работы, посвященные изучению эмоций, эмотивности, эмотивов-номинативов (Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, Л.Г. Бабенко, А. Вежбицкой, В.К. Вилюнаса, М. Джонсона, П.Н. Джонсон-Лэарда, Б.И. Додонова, К.Е. Изарда, Л.И. Иорданской, Н.А.Красавского, Дж. Лакоффа, В.А. Масловой, В.И. Шаховского и др.) концепта и концептосферы (А.П. Бабушкина, Н. Н. Болдырева, В.З. Демьянкова А.А. Залевской, В.И. Карасика, Е.С. Кубряковой, Д.С. Лихачева, М.В. Пименовой, З.Д.Поповой), проблем лакунарности (Г.А. Антипова, Г.В. Быковой, А.А. Махониной, В. Л.Муравьева, Ю.С. Степанова, И.А. Стернина, Ю.А. Сорокина, И.В. Томашевой и др.), а также монографии, диссертации, научные публикации, затрагивающие исследования языковых единиц в дагестанских языках (М.Е. Алексеева, Б.М. Атаева, Х.М. Кадачиевой, П.А. Магомедовой, Г.И. Мадиевой, З.М. Маллаевой, П.М. Омаровой, Р.Ш.Халидовой, С.А. Сурхаевой, П.Б. Шахбановой, К.З. Асхабалиевой, Э.М. Эльмурзаевой, Дж.Н. Алхасовой и др.).
В ходе исследования сформулированы и выносятся на защиту следующие основные положения:
-
Лакунарность, как сложный феномен выявления и фиксации несоответствий в языках и концептосферах, требует интегрированного подхода для ее описания и исследования.
-
В семантической структуре английских номинантов эмоций выделяются категориально-дифференциальные признаки, которые являются определяющими и для вербальной концептуализации эмоций в аварском языке.
-
Ядерные зоны концептов в сопоставляемых языках, выражая прототипические эмоции, обладают наибольшей эквивалентностью; периферийные зоны, содержащие в себе этноспецифические компоненты, проявляют определенную неидентичность, безэквивалентность, показателем которой является наличие лакун в рассматриваемых лигвокультурах.
-
Английский и аварский языки характеризуются различными способами элиминирования лакун.
-
Интегрированный подход к проблемам вербализации эмоций позволяет с разных сторон раскрыть когнитивно-концептуальный механизм порождения эмотивной лексики, заданный соответствующей культурно детерминированной ментальностью народа.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры английской филологии Даггосуниверситета (2009-2012). По теме диссертации сделаны доклады на Международных научно-практических конференциях языковедов «Контенсивная типология естественных языков» (Махачкала: ДГУ, 2009, 2012), на международном конкурсе молодых ученых по когнитивной лингвистике в Московском Государственном Лингвистическом университете (Москва: МГЛУ, 2009), на VII Международной научной конференции «Перспективы развития современной филологии» (Санкт-Петербург, 2013), на Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, посвященной 60-летию факультета иностранных языков Дагестанского государственного университета «Актуальные проблемы лингвистики и языкового образования» (Махачкала, 2013). Наиболее значимые аспекты диссертационной работы отражены в 9 публикациях, в том числе в ведущих рецензируемых научных изданиях – 3 статьи.
Структура и объем работы. Настоящая диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной отечественной и иностранной научной литературы, перечня использованных словарей, списка источников фактического материала. Результаты исследования обобщаются в конце каждой главы и заключении. Общий объем работы составляет 165 страниц печатного текста.
Понятие лакуны с позиций ономасиологии и когнитивистики
В современной лингвистике большую популярность приобретают направления, рассматривающие язык в неразрывном контакте с культурой, признающие национально-культурную специфику ментального языка. Являясь инструментом культуры, язык не может не нести на себе отпечатки особенностей мировоззрения, этнических и культурных ценностей, а также норм поведения, характерных для данного языкового сообщества. Самой большой ценностью народа Д. С. Лихачев признает язык, на котором он пишет, говорит, думает. «Вся сознательная жизнь человека проходит через родной ему язык. Эмоции, ощущения - только окрашивают то, что мы думаем, или подталкивают мысль в каком-то отношении, но мысли наши все формулируются языком» [Лихачев 2000: 235].
А. Мейе указывал на необходимость владения фоновыми знаниями при изучении языка, подчеркивая, что «понять язык, не имея представления об условиях, в которых живет народность, говорящая на этом языке», нецелесообразно и чревато последствиями [Цит. по: Крюков 1988: 19].
Поэтому в лингвистике конца двадцатого столетия наметилось стремление к изучению мыслительных процессов и социально значимых действий человека, назрела необходимость рассмотрения языка с точки зрения его участия в когнитивных процессах. В этой связи на рубеже веков возникла когнитивная лингвистика, которая расширила горизонты научно-исследовательских интересов. Основными предпосылками к формированию нового научного направления явились осознание потребности в системном изучении работы человеческого сознания и понимание того, что единственно надежный доступ обеспечивает язык [Болдырев 2004: 19]. Язык трактовался как «общий когнитивный механизм» [Кубрякова, Демьянков, Панкрац, Лузина 1996:53] восприятия действительности, репрезентации и трансформировании информации, а также порождения новых смыслов. Таким образом, язык создает возможности для упорядочения и систематизации в памяти множества знаний для построения специфической языковой картины мира, характерной для каждого этнокультурного сообщества. Следовательно, когнитивная лингвистика позволила пересмотреть взгляд на связь языка, мышления и объективной действительности, при котором мир отражается мышлением того или иного народа, накладывающего культурно-детерминированный отпечаток на языковую репрезентацию объектов этого мира.
Когнитивная лингвистика, формируясь в рамках антропоцентрической парадигмы, открывает широкие перспективы видения языка во всех многообразных связях с человеком, его деятельностью, интеллектом, его познавательными процессами, эмоциями и т.д. Благодаря познанию человека и проникновению вглубь его внутреннего мира, можно получить информацию о его национальной и языковой картине мира, отражающей многовековой опыт интроспекции этноса, менталитет, национальное сознание и т.д.
Объективный мир существует независимо от человека, подчиняется своим законам, является универсальным для всех людей, но отражение этого мира в этносознании имеет национально-специфичный характер. Преломляясь сквозь призму национального сознания, объективный мир отражается в языке в качестве национальной языковой картины мира, представляющей собой «результат отражения объективного мира обыденным (языковым) сознанием конкретного этноса» [Корнилов 2011: 113]. О.А. Корнилов сравнивает мир с общим двором, на который из своего окна смотрят люди, живущие в разных домах и на разных этажах: они «видят либо совершенно разные вещи, либо те же самые, но в разных ракурсах». «Мир как бы повернут к конкретному народу лишь своей незначительной частью, которая и получает в языке наибольшую дифференциацию, ибо только она дается ему в непосредственных ощущениях, остальная часть внешнего мира обозначается «крупными мазками», не «прорисовывается» тщательно. Этим и объясняются значительные отличия в словесном покрытии внешнего мира разными этническими языками» [Корнилов 2003: 146].
Несоответствия и различия в лексических системах языков ведет к несовпадениям духовных, социальных и культурных ценностей в картинах мира этносов, в менталитете их представителей, что, в свою очередь, ведет к непониманию «чужой» культуры как нечто «странного», «неприятного», «шокирующего» (отсюда понятие культурного шока, введенное Тер-Минасовой [Тер-Минасова 2000: 33]) по отношению к «своей» культуре. Все это приводит на языковом уровне к появлению «пробелов», «пустых клеток», «нереализованных единиц» [Улуханов 1996], «темных мест» в текстах [Будагов 1977: 143-144], «заусенцов» (национально-специфических элементов), которые «задираются» в процессе межкультурной коммуникации и создают препятствия для взаимопонимания между представителями разных лингвокультур [Гачев 1967:82]. Каждый ученый-лингвист дает свою терминологию данного рода несоответствиям, выявляя их на различных уровнях языка. При сопоставлении грамматик двух языков Ч. Хоккет выявляет пустоты и описывает их как «случайные пропуски, пробелы в речевых моделях» («random holes in patterns») [Hocket 1954: 114-115]. По Ю.С. Степанову, на семантической карте языка возникают «белые пятна», незаметные изнутри человеку, владеющему только одним языком [Степанов 1965: 120]. К. Хейл применяет термин «gap» для обозначения отсутствия традиционных числительных в языке австралийского этноса уолбири по сравнению с английским языком [Hale 1975: 295-315]. Несмотря на все многообразие наименования расхождений, возникающих в процессе сопоставления языков и культур, более универсальным и общепринятым является использование термина «лакуна» (от лат. lacuna - филол. знач. пробел, пропуск, недостающее место в тексте) [БТСРЯ 1998: 193]. Необходимо отметить, что лакуны выявляются на фоне другого языка, так как «в условиях одноязычной ситуации общения они не осознаются говорящими» [Быкова, Пылаева 2003: 22].
Лакуны могут исследоваться с разных позиций в зависимости от выбранного фокуса рассмотрения. В системе языка лакуна представляет собой брешь в семантическом пространстве языка; в аспекте теории коммуникации лакуны - это отсутствие в языке-переводе наименования безэквивалентных единиц языка-оригинала, ввиду влияния экстралингвистических факторов (культура, традиции, обычаи, национальное самосознание, менталитет). В этнопсихолингвистике лакуны выявляются благодаря различию в вербальном и невербальном поведении представителей разных лингвокультур. В нашей диссертации акцент делается на исследование лакун с точки зрения когнитивной лингвистики и теории номинации (ономасиологии), при которых лакунарность рассматривается как феномен отсутствия в языке однословного наименования для обозначения концепта, фундаментального в картине мира другого языка.
Общепризнан тот факт, что для представителей определенного лингвокультурного социума характерно наличие общей когнитивной базы, общих механизмов восприятия окружающей действительности, мира и самих себя сквозь призму национального сознания и самосознания. Эта база «сохраняет, стереотипизирует и задает модели восприятия и обработки информации, создает возможности для их межпоколенной трансляции, обусловливающий языковое и культурное единство членов данного сообщества» [Гудков 1997: 116].
Типы лакунизированных единиц
Существует множество классификаций лакун в зависимости от основания дифференциации. Самой обширной (и общепризнанной) классификацией является разделение лакун на лингвистические, т.е. собственно языковые, и экстралингвистические, или культорологические [Антипов, Донских, Марковина, Сорокин 1989; Быкова 2003; Томашева 1995; Марковина 1982].
Экстралингвистическая классификация лакун, основанная на внеязыковых факторах, дифференцирует мотивированные/ немотивированные, культурологические, этнографические, интеркультурные, интракультурные лакуны и др.
Экстралингвистическая классификация межъязыковых лакун на мотивированные и немотивированные основана на возможности/ невозможности объяснить причины возникновения лакунизированных единиц в сопоставляемых языках. Другими словами, каузатором мотивированных лакун в языке является отсутствие в национальной культуре соответствующего предмета или явления (русс, валенки, самовар, борщ, варежки - для английского, немецкого и др. языков, англ. Halloween, нем. Oktoberfest - рус. #), в то время как немотивированные лакуны не имеют причинно-следственных связей с отсутствием реалии: концепт присутствует в этносознании, однако нет общественно закрепленного выражения в языке (русс, тесть, свекр - нет дифференциации в английском языке, использующем father-in-law как эквивалент для обоих примеров; англ. grandparents, нем. Grosseltern - русс. # бабушка и дедушка, авар. # кіудияв дадиги кіудияй эбелги; в аварском существует два слова, обозначающих бабушку: кіудияй эбел (по материнской линии), дадияй эбел (по отцовской линии) - в русском, английском, немецком нет дифференцированного понятия (# бабушка, # grandmother, # Grossmutter).
Этнографические лакуны объясняются отсутствием реалий, характерных для одной культуры, в другой культуре [Марковина 1982: 38]. Этнографические лакуны, непосредственно связанные с внеязыковой реальностью, отражают национально-культурную специфику семантики языков.
Этнографические лакуны в свою очередь могут быть абсолютными и относительными. Этнографические абсолютные лакуны - лакуны, констатирующие отсутствие/наличие или сравнительную распространенность того или иного предмета (явления) в реалиях того или иного лингвосоциума. Например, англ. lord - русс. # лорд, член палаты лордов; англ. redbrick - русс. # «краснокирпичный» (об университетах, основанных в 19-20 вв. и специализирующихся на технических дисциплинах) [НАРС 2003: 649]; русс. Масленица - англ. # Shroveide (букв, время отпускания грехов), carnival; русс, совесть - англ. # conscience (сознание) и ДР Этнографические относительные лакуны выражают несовпадения некоторых признаков схожих предметов, а также разность в функциональном назначении соответствующих предметов в разных культурах. Например, русское слово бубен, аварское жергъен и французкое tambourin не могут быть полными эквивалентами, так как за каждым слово скрывается определенные характеристики этого музыкального инструмента (на первый взгляд, идентичного у данных народов): размер, состав, назначение, темп и др., отражающие национальный колорит каждой из рассматриваемых лингвокультур.
Лингвистические лакуны выявляются на уровне языка. Языковые лакуны в свою очередь подразделяются на межъязыковые (при сопоставлении языков) и внутриязыковые (при сравнении единиц одного языка). Они сами могут быть, по И.В. Томашевой, лексическими, грамматическими, стилистическими, полными, частичными или компенсированными [Томашева 1995: 54], а по классификации Г.В. Быковой, уникальными/ частными, абсолютными/ относительными, родовыми/ видовыми (векторными), смешанными лакунами, вакантными (некомпенсированными) лакунами, эмотивными (коннотативными, ассоциативными) лакунами [Быкова 2003: 57-75].
И.Ю. Марковина и Ю.А. Сорокин предлагает обширную классификацию лакун, включающую в себя лингвистические, культурологические, интерязыковые/ интеркультурные, интраязыковые/ интракультурные, конфронтативные/ контрастивные, имплицитные/ эксплицитные лакуны [Сорокин, Марковина 1983: 27]. Рассмотрим наиболее значимые из лингвистических лакун. Лексические лакуны - это «отсутствие в системе языка слова, несущего понятие, эквивалентное понятию языка сравнения» [Харитонова 1987: 34]. Например, английское слово cognates не имеет аналогичного эквивалента в русском языке, однако проблема решается использованием развернутого пояснения: «слова или языки общего происхождения» [НАРС 2003: 142]. Аналогичная ситуация в следующих сравнениях: англ. glen -русс, «узкая горная долина» [НАРС 2003: 334], англ. to perk - русс. «вскидывать голову с бойким или нахальным видом» [НАРС 2003: 579], нем. Geschwisters - русс, «брат и сестра, братья и сестры» [БНРРНС 2005: 131], нем. anzahlen - русс, «делать (платить) первый взнос за что-либо» [БНРРНС 2005: 30] и т.д.
Исследование лакун при сравнительно-сопоставительном анализе концепта «страх» в английском и аварском лингвокультурах
Этимологический анализ данных лексем позволяет выявить основания, лежащие в их способности отражать самую интенсивную эмоцию - ярость. Высокая степень проявления данного негативного состояния коррелирует с высокой степенью, репрезентированной в состояниях «сумасшествие», «сильная страсть», «презренный».
В аварском языке для обозначения гнева существует лексема ццин, которая первоначально использовалась для обозначения внутренней секреции человека - желчи [АРС 1967: 557]. Но в дальнейшем она стала обозначать гнев, что не случайно, если принять во внимание физиологическое проявление данной эмоции, которое заключается в расстройстве кровообращения и нервной системы и в усиленной функции желез.
Для выражения сильного гнева - ярости - используется слово ццидахин, зафиксированное в лексикографических источниках, в отличие от гьалдей и хіалуцин: данные лексемы используются в литературе для обозначения чувств, сходных по проявлению с гневом.
В прямом значении гьалдей обозначает кипение [АРС 1967: 168], а кипение - это максимальная степень нагрева. Лъадал гьалдеялъухъ балагъун чіарай эбел къижаризе лъугъана. I Мать начала засыпать, ожидая, пока вода закипела. Благодаря метафорическому переосмыслению основного значения данная лексема может использоваться для обозначения ярости. Макъсуд ццидахана. Гъев жанивго гьалдолев вукіин чіандерабазул хьвадиялъго гъасда бицунеб букіана (ГІ.Расулов. ГІадамалги рагіадалги). / Максуд разозлился. О том, что у него внутри все кипело, говорила его походка. В словаре за лексемой хіалуцин закреплены следующие значения: 1) напряжение сил, натуга (хіалуциналь досул рачел тіун бачіана / его ремень лопнул от натуги); 2) напряженность; 3) одышка [АРС 1967: 542]. Шухьел ціазе бичалареб хіалуциналь херасе макьо толеб букіинчіо. I Одышка не давала старику заснуть. Метафорическая транспозиция исходного значения, описывающего состояние физического предмета, тела, дала возможность лексеме хіалуцин функционировать в сфере абстрактного, эмоционального - для обозначения реакции на нежелательные действия, поступки. «Нуж дир ціар чорок гъабизеян рахъарал чагіи руго», - ян хіалуцун кіальалев вукіана тіехьальул автор (Ш. Султанбекова. Заралищ, пайдайищ ціикікіун бугеб?). / «Вы рождены были для того, чтобы очернить мое имя», -в негодовании сказал автор книги. Помимо номинации отрицательных эмоций гьалдей и хіалуцин могут вербализировать и положительные чувства. - Кинабго льикі унеб буго, Евгений Гаврилович, — ан рохелалъ гьалдолеб керенгун, эюиндаго кіальана гъав (П.Расулов. Падамалги рагіадалги). / - Все идет хорошо, Евгений Гаврилович, - сказал он себе, и от радости у него закипело в груди (букв, кипела грудь).
Заираца кагъат босана ва, гьалдолеб ракігун, гъаваялдасан йоржунаго, нахъеги Алипатихъе щвана гъаи (П. Расулов. Падамалги рагіадалги). / Заира взяла письмо и помчалась обратно к Алипат, не чувствуя от радости ног под собой (букв, с кипевшим от радости сердцем).
Цинги нахъа чуял риччалелъул букіараб рохалил ва х1инкъиялъул хіалуцин индал, нечана гъай гъеб гъаракъалдаса (М. Мухіамадов. ГІаздада бакіараб ціа). / После того, как прошла волна (букв, одышка) радости и страха, ей стало стыдно за тот крик.
Следовательно, рассматривая данные лексемы в качестве номинантов эмоции гнева, необходимо учитывать контекст, принимая во внимание сопутствующие эмоциональные слова, служащие для уточнения конкретного значения.
Рекіель бугеб гъесие рагьанагіан гъев гьалдезе лъугьана. Ццидалаб ціаяль вухіулев гіадин гіодов чіезе кіоларого рукъов хьвадулев, чара хун лъугьана (ГІ. Расулов. Падамалги рагіадалги). / Когда мастер высказал ему все, что было у него на душе, он вскипел от ярости. Словно обжигаемый пламенем гнева он не мог успокоиться и поэтому бесцельно бродил по дому.
В данном примере представляется возможным трактовать гьалдей как ярость по той причине, что ему сопутствует сходная эмоция - ццин.
В аварском языке в связи с отсутствием толковых и синонимических словарей возникает необходимость самостоятельного исследования и описания эмоциональных концептов. С этой целью нами проводится изучение прототипических ситуаций, в которых эти концепты реализуются.
В соответствии с предложенной моделью анализа в английском языке дадим классификацию аварских лексем по следующим категориальным признакам. 1. По степени интенсивности различаются: а) средняя степень: ццин, хіалуцин; «Дудаго гьасул ясалъул гіадаб куц бихьизе!» — ян, жиндирго къо гъеч1олъиялъ къуватгун вугев гъесда ккараб жахідаяль бижулеб букіана гьеб, хадув гъав живгоцин нечараб, ццин (М. Мухіамадов. ГІаздада бакіараб ціа). / «Если бы ты увидел странное поведение его дочери!» - сказал он, и несостоятельность и зависть рождали гнев, которого он сам впоследствии стыдился. «Нуж дир ціар чорок гьабизеян рахъарал чагіи руго», - ян хіалуцун кіальалев вукіана ггйехьалъул автор (Ш. Султанбекова. Заралищ, пайдайищ ціикікіун бугеб?). / «Вы рождены были для того, чтобы очернить мое имя», -в негодовании сказал автор книги.
Лакунологическое исследование концепта «удивление» в межъязыковом освещении
Гордухъан речічіун бачіун, макъил лазаталда вугев Писал гъурмада, хіеренаб бакъул чіор къурдизе лъугъана (П. Расулов. Гьудулзаби). / Лучи солнца скользнули к изголовью тахты, осветив лицо спящего (букв. Исы, предающегося наслаждению сна) (А.Р. Расулов. Друзья).
Сордойил ціибилги кун кепалдайищ вугеван (М. Османов. Лъабго багьадурасул росу). / Всю ночь наслаждаешься (букв, в удовольствии) виноградом?
Гъаб ракъалда дир бугеб бищунго кіудияб роххел, дуе лъади ячунеб бертин букіана, дир рекіел гъансиниб лъураб бищунго хирияб хазина дуе вас гъавураб къоялъ гъесда лъезе бугеб дур инсул ціар букіана (М. Мухіамадов. ГІаши-баба/ / На этой земле у меня была самая большая радость - это женив тебя, назвать твоего сына именем отца.
Рокъул анигиаз щивав чиясул ракі гіатіильизабула. Гъеб рекіел гіатіильияль талихалъул пихъ биэюизабула. I Мечты о любви радуют сердце каждого. Эта радость сердца (букв, простор души) рождает плоды счастья.
Цоцаздаса лазат босу лезу л лахізаталда гъоркъобе гъорчо биччараб кинигин, кіиялго рекіеде рачіинаруна цоцада тункулелги тункун, цинги Мария Афанасъевнаялъе сахлъиги гьарун, рюмкабазул звенгъеялъ (П.Расулов. Падамалги рагіадалги). / Момент наслаждения друг другом был прерван стуками и звоном рюмок, тостами-пожеланиями здоровья Марие Афанасьевне, которые заставили их вернуться в реальность.
Гьитіинаб мехалъул роххалил канлъи, Каранда гъалдолеб панаяб хинлъи (Р. ХІамзатов. Дида бихьула ціа). / Свет от короткой радости, В груди кипящая бренная теплота.
Гургинаб жоялда квер кварщараб мехалъ Палил къваридал берал разилъиялъул ціуна, амма гьабсагіатго ссунги ана гъезулъ лъугьун букіараб кунчіи (М.МухІамадов. Зоб ціадае гъугъала). / Когда Али нащупал что-то кругленькое в сумке, удовольствием наполнились его печальные серые глаза, блеск которых в тот же миг угас. Признак длительности/ кратковременности выражается контекстуально непредельной/ предельной формой глагола соответственно. 6. По типу номинации: а) первичная: лазат - кеп-рохел б) вторичная: словообразование - рази (довольный)- разилъи, метафора - г1ат1илъи. Кидаго цо хіалалда хіал къан къо букіунаро, Къварилъи гіатіильияль хисичіого толаро (М. Османов. Лъабго багьадурасул росу). / Радость всегда сменяет печаль, все не вечно. 7. По стилю употребления номинанты эмоции не дифференцируются: все слова нейтральные. Основываясь на выделенных выше признаках, мы попытаемся определить значение каждой лексемы.
Рохел семантизирует наиболее прототипическую эмоцию радости, включающую широкую гамму положительных чувств - от интенсивной, кратковременной, преимущественно эмоциональной реакции на событие, сопровождаемой внешними проявлениями (смехом, улыбкой, действиями и поведением человека, выражениями глаз, лица и т.д.), до устойчивого, длительного состояния, сопровождаемого более спокойным характером проявления. При этом рохел номинирует эмоцию, имеющую как эмоциональную и физиологическую, так и интеллектуальную причины.
Лазат номинирует менее интенсивную эмоцию удовольствия, вызванную удовлетворением физических и духовных потребностей и внешне никак не проявляющуюся. Лексема лазат может обозначать мимолетное наслаждение и относительно длительное состояние в значении процесса получения удовольствия.
Ken репрезентирует интенсивное чувство удовольствия - кайфа, вызванное удовлетворением физических и чувственных потребностей, а также другими чувствами. Однако лексема кеп может описывать удовольствие, возникающее вследствие того, что некое обстоятельство развлекает или забавляет субъекта.
Разилъи выражает кратковременное состояние интеллектуального удовольствия и физического удовлетворения, умеренно проявляющееся в действиях, выражениях лица и глаз, или вовсе не выраженное.
ГІатІшгьи обозначает интенсивную эмоцию радости, умеренно выраженную, возникающую вследствие удовлетворения физических и интеллектуальных потребностей.
Сопоставим номинанты эмоции радости в английском и аварском языках по лексико-семантическим признакам с целью выявления обобщающих, конкретизирующих и номинативных лакун в соответствующих языков. Преимущество подобного сопоставления заключается в том, что оно способствует категоризации соответствующих лексем как в английском языке, так и в аварском языке, в котором анализ эмоций проводится впервые.
