Содержание к диссертации
Введение .,..5
Общая характеристика исследуемой группы. Самоназвания 5
Место румейского языка в системе греческих диалектов 7
Говорные различия внутри румейского языка 10
Цели и задачи работы , 12
Актуальность и новизна темы 12
Материал , .„,. 13
Структура работы 14
Глава I. Теория и методология исследования языкового сдвига 16
1.1. Теория языкового сдвига 16
Языковой сдвиг и языковая смерть 16
Изучение причин исчезновения языков „„„.21
Проявления языкового сдвига , 25
Причины языкового сдвига „ 34
Индивидуальные языковые выборы 38
1.2. Методы изучения языкового сдвига 40
Заключение к Главе 1 46
Глава II. История социолингвистической ситуации в румейских поселках 48
Краткий обзор истории румеев , ,48
Развитие социолингвистической ситуации в румейских поселках 51
Формирование отношения к языку.. 74
Язык как символ: первый период этнического возрождения 76
Язык как символ: второй период этнического возрождения 79
Заключение к Главе II 84
Глава III. Румейское языковое сообщество и функции румейского языка в
Малоянисоле 87
Языковое сообщество 87
Усвоение языка 97
Функции румейского языка и правила языкового выбора 105
Заключение к Главе III 113
Глава IV. Лингвистическое описание современного румейского языка 116
Принципы транскрибирования, принятые в работе 119
Имя существительное 121
Артикль 121
Именные словоизменительные категории 123
Классифицирующие категории 129
Имя прилагательное 136
Глагол 139
Личные окончания 139
В идо-временные формы 141
Предглагольные частицы.... 144
4.5. Синтаксис 149
Именная группа 149
Глагольная группа 151
Простое предложение 153
Сложное предложение 154
4.6. Лексика 156
Заимствование , , 158
Словообразование 159
Лексические изменения 161
Заключение к главе IV 163
Заключение , ,„.167
ЛИТЕРАТУРА 171
Приложение 1. Основы глагола 182
Приложение 2, Список информантов, упоминаемых в работе 189
Приложение 3, Результаты лингвистических экспериментов ,„.194
Приложение 4, Рассказ по картинке: примеры текстов 199
Введение к работе
Общая характеристика исследуемой группы. Самоназвания
Носители румейского языка проживают в Мариупольском, Первомайском, Володарском, Волновахском, Новоселковском и Тельмановском районах Донецкой области Украины.
На этой территории расположены 20 румейских поселков. Размеры поселков от 200 (Византия Володарского района) до 11 тысяч (Сартана Мариупольского района) жителей.
Во всех поселках румейское население численно преобладает. По приблизительным подсчетам, доля румеев в составе населения поселков - от 60 до 85%. Следующая по численности группа населения румейских поселков - русские, далее следуют украинцы, имеется незначительное число представителей других национальностей.
На территории Донецкой области румеи проживают с 1770-х гг. Они были переселены сюда из Крыма вместе с другими православными группами - урумами и немногочисленной группой быстро ассимилировавшихся грузин.
Румейское самоназвание группы - гитёу. Зафиксировано также наименование tat, бывшее, видимо, экзоэтнонимом, которым пользовались тюркоязычные соседи румеев в Крыму, но к настоящему времени это наименование вышло из употребления.
Румеи используют несколько возможных этнических идентификаций, которым соответствуют разные самоназвания. Румеи могут называть себя греками, эллинцами или греко-эллинцами в зависимости от того, с какой группой идентифицирует себя говорящий в настоящий момент. Румеи могут включать себя в одну группу с урумами - тюркоязычиой группой, придерживавшейся греческого православия, вместе с которой румеи под общим названием крымские греки были переселены из Крыма в
конце XVIII в. - и противопоставлять эту группу всем остальным грекам под названием греки Донбасса I греки Приазовья і греки Донецкой области, Урумов румеи называют греко-татарами или татарами, и если возникает необходимость противопоставить эти две группы, румеи называют себя греко-эллинцами или просто эллинцами. Наконец, возможна и самоидентификация с «настоящими греками», т.е. в первую очередь с теми, кто живет в Греции. В этом случае самоназванием может быть эллин-цы или греки. Подробнее о самоназваниях и вариантах этнической идентификации см. (Баранова 2006).
Румейское название языка - ntmeyku ylossa. В русскоязычных работах румейский язык называют по-разному: язык мариупольских греков (Соколов), мариупольские греческие говоры (Сергиевский), мариупольский диалект новогреческого языка, приазовский греческий диалект (Чернышева), приазовско-греческий язык, язык меотий-ских греков, крымско-румейский язык, крымско-румейские диалекты (Белецкий), крымско-греческий язык (Белецкий, Чернышева, Араджиопи), новогреческие тавро-румейские диалекты (Журавлева). В иноязычных работах используются термины англ. Marioupolis Greek (Hatzidaki), франц. grec-hellun (Kaurinkoski), новогр. рарюжоїтка (nujinou-ZovpccpboPa), крщаюа(о<рщ y\ хаьророщаіхщ SioXekwc (Henrich).
А. А. Белецкий, аргументируя предложенное им название крымскорумейский или крымскогреческий язык, пишет, что термин приазовские греческие диалекты «дезориентирует, потому что па юго-восточной Украине, или в Приазовье, кроме крымскорумейских диалектов, существует еще понтийский диалект... Кроме того, когда мы говорим «язык приазовских (соотв. меотийских) греков», мы как будто игнорируем тот факт, что у этих греков не один, а два языка, из которых только крымскорумейский является греческим по происхождению, а другой, крымскотатарский, по происхождению тюркский» (Белецкий, 1969: 7). М. С. Араджиопи, поддерживая этот вариант названия, приводит следующие аргументы: термин крымско-греческий язык «учитывает специфику самоназвания этой языковой группы, свидетельствует о принадлежности румейских диалектов к новогреческому языку и говорит о месте формирования языка эллинофонов Приазовья» (Араджиопи 1999: 76) и отвергает пред-
ложенный Е.Ф.Журавлевой термин таврорумейские диалекты по следующим соображениям: «этническая территория румеев в Крыму - Южный берег и горная, юго-восточная часть полуострова, поэтому было бы неверно их локализовать на территории всей Таврии, ведь под этим названием подразумевается не только полуостров, но и причерноморские степи в округе Херсона и Мелитополя. Необходимо также учитывать, что термин «таврорумейскии» может привести к этническим разночтениям: в древности в Крыму существовал этнос «тавры»» (Там же). Однако аргументы в пользу термина крымско-греческий язык представляются не очень сильными: во-первых, специфика самоназвания группы румеи никоим образом не учитывается в термине крымско-гречесшй язык, среди довольно многочисленных вариантов самоназвания этой группы нет ни одного, в котором упоминался бы Крым; во-вторых, с тем, что румейские диалекты принадлежат новогреческому языку, согласятся не все исследователи; в-третьих, не совсем понятно, почему лингвоним должен указывать на место формирования языка, а не на место, где сейчас проживают его носители, особенно если учесть, что после выхода румеев из Крыма было несколько воли переселения в Крым греков из других областей, носителей разных греческих диалектов, и название крымско-греческий язык скорее может относиться к тем идиомам или их совокупности, на которых разговаривали позднейшие переселенцы. С тем, что пишет Арад-жиони о компоненте тавро- в термине Журавлевой таврорумейские диалекты, трудно не согласиться, с одним только уточнением: представляется, что лингвоним вовсе не обязательно должен содержать указание на связь румеев с Крымом в этой или любой другой форме.
На протяжении всей работы мы будем использовать термин румейский язык.
Место румейекого языка в системе греческих диалектов
С точки зрения новогреческой диалектологии, румейские говоры следует отнести к разным новогреческим диалектным группам. Сложилась традиция относить румейские говоры к северной группе новогреческих диалектов - первым, видимо, это сделал П.Кречмер) основываясь на материалах Ф. Хартахая (Kretschmer 1905 ср. также Сергиевский 1934, Semenov 1935, Чернышева 1958, Белецкий, Журавлева
1977, 1980, 1982a, 19826, nujBiou-ZoupapXuSpa 1998, Серкутина 1974, Nxzkonovkoq 1983, Ton^apc^ 1988 и др.). Однако основной признак, по которому северногреческие говоры были выделены в отдельную группу (Hatzidakis 1892: 342), - это развитие вокализма: переход безударных о и е в и и / соответственно и выпадение безударных и и і. Далеко не во всех румейских говорах наблюдается такая ситуация (ср. ниже классификацию Журавлевой). Другие общегреческие фонетические изоглоссы - развитие палатализации перед гласными переднего ряда, деназализация групп mb, nd - также отделяют некоторые румейские говоры друг от друга. В то же время румейские говоры имеют целый ряд общих черт, не присущих другим новогреческим говорам.
ФЛ.Елоева (2004: 51-52) отходит от этой традиции, помещая описание «крым-скорумейского диалекта)* в раздел, посвященный понтийскому, но отмечает, что развитие вокализма роднит румейский с северногреческим диалектом.
Относительно статуса идиома нет единого мнения. Мнение, что «своеобразное развитие, которое испытали мариупольские говоры, вдобавок усвоенное ими значительное воздействие татарской речи, позволяют рассматривать эти говоры как совершенно особую единицу среди известных нам типов греческих говоров вообще» впервые было высказано Сергиевским (1934: 586), с ним соглашаются и А.А. Белецкий (1969: 13), и С.Врубель (1936: 35-38)'. Т.Н.Чернышева (1964) предлагает рассматривать румейские говоры как отдельный язык, отличный от новогреческого, так как в течение долгого времени эти говоры развивались независимо от других родственных идиомов и не могут быть отнесены к какой-либо группе диалектов новогреческого языка.
Н. Коидосопулос (Kov-гоаблоиХоі; 2001: 2-3), автор наиболее авторитетного и полного из существующих описаний новогреческих диалектов, выделяет три статуса
Правда, последний оперирует в основном не лингвистическими аргументами, ср.: «нельзя отождествлять язык греков, живущих в СССР, с "зарубежной димотикой", ибо они развиваются по иным законам, коль скоро носителями и строителями этого языка в Советском Союзе являются греческий пролетариат и колхозное крестьянство» (Врубель 1936: 38).
идиомов: язык (уАлгооа) включает в себя более отдаленные варианты (бгсШктої) и менее отдаленные (іоЧсоцата). К первым относятся три т.наз. периферийных диалекта (понтийский, каппадокийский и диалект Южной Италии), кипрский, критский и цаконский, причем о последнем Копдосопулос пишет; «цаконский... мог бы принять форму самостоятельного языка греческой группы, если бы на нем развилась литература и если бы он существовал в форме письменного языка, преподаваемого в школах» (КоутостблюгАос, 2001: 2). К гднората причисляются все остальные территориальные варианты, восходящие к эллинистическому койне, в т.ч. и румейский, известный Кондосопулосу по работам Белецкого, Чернышевой и (Еицєдауібпі;, Тонтгаійтід 1999), а также, видимо, по работам Журавлевой. Как и эти авторы, он относит румей-ские говоры к северногреческим.
Критерием разделения территориальных вариантов на діаХєктої и idicbftam служит «близость к димотике» - тот же критерий, который был положен в основу первой классификации румейских говоров. Критерием отличия языка от диалекта является, как мы видели, отсутствие у последнего письменной формы, используемой в литературе и школьном преподавании.
История неоэллинистики складывалась таким образом, что все ныне существующие идиомы, восходящие к эллинистическому койне, а также единственный сохранившийся идиом, к нему не восходящий (цаконский), принято рассматривать как диалекты новогреческого языка, различия между которыми незначительны (историю формирования такой точки зрения, критику и ссылки на авторов, не разделяющих эту позицию, см. (Елоева 2004: 52 - 55). В соответствии с этой традицией все ученые, занимавшиеся изучением румейских говоров, считали румейский язык диалектом новогреческого. Насколько нам известно, Т. Чернышева - единственный исследователь, высказывавшийся за придание совокупности румейских говоров статуса языка, а не диалекта.
На наш взгляд, эта традиция отрицательно сказалась на положении румейского языка. Термины язык и диалект употребляются безоценочио только в профессиональном лингвистическом дискурсе. За рамками этого дискурса, переставая быть
терминами, эти слова немедленно приобретают эмоциональные коннотации: «говорить на языке» лучше, чем «говорить на диалекте». Классификация румейского как диалекта новогреческого постоянно влияет на его положение, на отношение к нему его носителей, и сегодня представляет безусловную угрозу его существованию, являясь одним из факторов языкового сдвига (подробнее см. об этом гл. III настоящей работы, а также Victorova 2005, Баранова, Викторова в печати).
В пользу классификации румейского как отдельного языка, близкородственного новогреческому, можно привести следующие аргументы. Во-первых, румейский язык имеет и письменную форму, и литературу (ср, выше цитату из Кондосопулоса), и не преподается в школе именно потому, что считается не языком, а диалектом. Во-вторых, между румейским и новогреческим никогда не было отношений «стандартный язык - диалект», при которых стандартный язык используется в одних коммуникативных сферах, а диалект - в других; роль стандартного языка всегда выполняли несколько языков (см. гл. III). Структурные расхождения между румейским и новогреческим достаточно велики, хотя это нельзя считать аргументом в дискуссии о статусе идиома.
Таким образом, до сих пор нет единого мнения ни о том, как следует называть румейский язык, ни о том, следует ли рассматривать этот идиом как отдельный язык или как диалект новогреческого языка.
Говорные различия внутри румейского языка
Вариантов диалектных классификаций румейского языка было предложено несколько (Григорович, Сергиевский, Соколов, Белецкий, Чернышева, Журавлева). Григорович (1874) разделил румейские говоры на северную и южную группы, И.И.Соколов (1930) выделил в румейском языке пять диалектных груп по степени их близости к новогреческому языку (димотике). Тот же принцип положен в основу классификации, предложенной М.В.Сергиевским (1934), который выделяет три группы. Несмотря на нечеткость критериев классификации, диалектная классификация Соколова до сих пор является наиболее употребительной, на нее опираются ра-
боты А.Белецкого (Белецкий 1959, 1969, 1970 и др.) и Чернышевой (Чернышева 1958).
Более строгая классификация, основанная на фонетических признаках, не так давно была предложена Е.Ф.Журавлевой. Журавлева использует два критерия: по вокализму выделяются три диалектные группы, по консонантизму две. В основу классификации по вокализму кладется сохранение / выпадение пред- и заударных / и и:
предударные и заударные / и и сохраняются (или выпадают только в некоторых словах): mikros 'маленький', puii 'птица', kdnis' 'делаешь', сиЪапиз 'ча-бан'(Старая Каракуба, Новая Каракуба, Бугае),
предударные и заударные / и и выпадают(или сохраняются только в некоторых словах): mkros,pli, kans, cubans (Малый Янисоль, Новый Янисоль, Кремеиевка, Кирьяковка, Труженка, Сартана, Чермалык, Македоновка, Византия),
заударные І и и выпадают, предударные сохраняются: mikros,puli, но kan's', cubans (Урзуф, Ялта, Великая Новоселовка, Константинополь, Стыла).
Классификация по консонантизму основана на различиях в рефлексах заднє- и переднеязычных перед гласными переднего ряда:
заднє- и переднеязычные палатализовались, причем заднеязычные перешли в средне- или переднеязычные: kerato > t'eratu/ceratu 'рог', matia > mat'a 'глаза', Sondia > Sond'a 'зубы' (Старая и Новая Каракуба, Бугае, Урзуф, Ялта, Великая Новоселовка, Константинополь, Стыла, Сартана, Чермалык, Македоновка, Византия),
палатализованные заднє- и переднеязычные перешли в аффрикаты: сёгаШ, mctca, Sonaza (Малый Янисоль, Новый Янисоль, Кремеиевка, Кирьяковка, Труженка).
На этой классификации основаны работы (Pappou-Zouravliova 1999, Henrich, ITanrtou-ZoupapXiopa 2003, Henrich 1999). Кроме фонетических соответствий, имеется некоторое количество пересекающихся лексических и морфологических изоглосс.
Цели и задачи работы
Цель работы заключается в том, чтобы описать лингвистические и социолингвистические процессы, протекающие в настоящее время в исчезающем малоянисоль-ском диалекте румейского языка. Наблюдаемые структурные и социальные проявления этих процессов и сопоставление их с аналогичными явлениями, описанными в литературе, позволяют классифицировать языковую ситуацию в Малоянисоле как ситуацию языкового сдвига, т.е. ситуацию исчезновения языка.
В соответствии с целью работы в исследовании ставятся следующие задачи:
Описание структуры языкового сообщества носителей малоянисольского диалекта румейского языка, его внешних границ и внутренних делений
Описание функциональной нагрузки малоянисольского диалекта румейского языка
Синхронное описание структуры малоянисольского диалекта румейского языка, включающее подробное описание варьирования, имеющего место в языковой системе
Актуальность и новизна темы
В последние десятилетия проблема языкового сдвига привлекает все большее внимание специалистов в связи с тем, что количество исчезнувших и находящихся под угрозой языков неуклонно растет. Детальное описание социальных и лингвистических процессов, происходящих в отдельных конкретных ситуациях языкового сдвига, является необходимым условием понимания механизмов языкового сдвига и выработки языковой политики, направленной на сохранение и развитие языков, находящихся под угрозой. При этом очевидно, что такое описание должно быть комплексным, т.е. учитывать самые разные стороны бытования описываемого языка: историю его использования в сообществе и его участия в языковых контактах, функциональную нагрузку языка и отношение к нему, собственно языковую систему, варьирование в ней и языковые изменения на всех уровнях. Иначе говоря, описание языка, находящегося под угрозой, должно выполняться с использованием как сии-
хрошюго, так и диахронического подхода, как социальных - «внешних» по отношению к языку, - так и структурных - «собственно лингвистических» - особенностей. Актуальность данной работы обусловлена тем, что здесь делается попытка представить именно такое описание румейского языка.
Румейский язык никогда не становился объектом детального социолингвистического описания. Многие аспекты структуры румейского языка и языковое варьирование также описываются здесь впервые. Работа основана на полевых материалах, которые впервые вводятся в научный оборот. В этом заключается новизна представленной работы.
Материал
Материал для лингвистического и социолингвистического анализа был собран в 2002 - 2005 гг. в Малоянисоле экспедициями Кафедры общего языкознания филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета (руководитель - Е.В. Перехвальская) и факультета этнологии Европейского университета в Санкт-Петербурге2. Использовались следующие методы сбора материала:
запись спонтанной речи информантов на румейском языке (диалоги, монологи, исполнение фольклорных произведений);
лингвистическое анкетирование - перевод с русского на румейский язык предложений, включающих малоупотребительные конструкции, редко встречающиеся в спонтанной речи;
лингвистические эксперименты: «тесты», в которых информантам предлагалось образовать ряд изолированных грамматических форм от существительных и глаголов, а также составление рассказов по картинкам на румейском языке;
2 Я пользуюсь случаем, чтобы выразить признательность моим коллегам, участникам этих экспедиций - Д. Агафоновой, В. Барановой, А. Борисовой, А. Громовой, О. Ермишкиной, Н. Кузнецовой, В. Федченко. Собранные и расшифрованные ими материалы и высказанные ими идеи очень помогли мне при написании этой работы.
интервью на русском языке, включающее вопросы об использовании языка, отношении к языку, «лингвистической биографии» и т.п.;
наблюдение за языковым поведением информантов в различных коммуникативных ситуациях.
Дополнительный материал для анализа истории развития социолингвистической ситуации в румейских поселках был собран экспедицией Европейского университета в Санкт-Петербурге в 2004 г. в Мариуполе (Мариупольский краеведческий музей, Мариупольский районный архив), Донецке (Государственный архив Донецкой обл., Партийный архив Донецкой обл.) и Киеве (Центральный государственный архив высших органов власти и управления Украины (ЦДАВОБУ), Институт рукописей Национальной библиотеки Украинской академии наук (IP НБУАН).
Структура работы
В Первой главе рассматривается понятие языкового сдвига, которое представляется ключевым для понимания современного состояния малоянисольского языка, формулируется теоретический подход, в рамках которого анализируются собранные данные, даются определения используемых терминов. Эта глава построена на анализе отечественной и зарубежной литературы, посвященной описанию аналогичных социолингвистических ситуаций.
Во Второй главе дан краткий очерк истории развития социолингвистической ситуации в румейских поселках с момента их возникновения (1770-е гг.) до настоящего времени. Предлагается периодизация истории румейского языка, основанная на участии в формировании социолингвистической ситуации тех или иных языков, кроме румейского, и распределении функциональной нагрузки между румейским и другими языками.
В Третьей главе приводится описание современной социолингвистической ситуации в Малоянисоле (поселок Володарского района Донецкой области), языкового сообщества носителей малоянисольского диалекта румейского языка и функций, в которых носители используют диалект.
Четвертая глава посвящена лингвистическому описанию румейского языка. Предметом лингвистического описания является языковая компетенция не только полноценных носителей, для которых румейский является первым и доминирующим языком, но и других членов языкового сообщества, для которых румейский язык не является ни первым, ни доминирующим. Описываются и анализируются типичные отклонения от «нормы», под которой понимается вариант полноценных носителей.
В Приложения вынесены; таблица образования глагольных основ (Приложение 1), список информантов, упоминаемых в работе (Приложение 2), результаты лингвистических экспериментов (Приложение 3), примеры текстов (рассказ по картинке) (Приложение 4).
