Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретико-методологические основы взаимоотношений власти и СМИ 18
1.1. Коммуникативные аспекты понятия «власть» 18
1.2. СМИ как инструмент легитимации институтов власти 36
1.3 Институты власти и СМИ: аспекты взаимоотношений 53
Глава 2. Социологический анализ регулятивных взаимоотношений региональных органов власти и СМИ в России и Германии 74
1.1. Региональные СМИ в России и Германии: сравнительный анализ 74
1.2. Органы власти в медийном пространстве России и Германии: федеральный и региональный уровни 95
1.3. Формы взаимодействия региональных институтов власти и СМИ в России и Германии 129
Заключение 152
Источники и литература 159
Приложения 181
Приложение 1. Программа социологического исследования методом опроса экспертов «Регулятивные аспекты взаимоотношений институтов власти и СМИ в России и Германии: региональный уровень» 181
Приложение 2. Организационная структура регулятивных взаимоотношений институтов власти и масс-медиа в России и Германии 198
Приложение 3. Медийная насыщенность Волгоградской области и земли Северный Рейн-Вестфалия 201
Приложение 4. Объём медиарекламного рынка 20 стран мира, 2005 г 202
Приложение 5. Региональные телерадиокомпании Волгоградской области. 203
Приложение 6. Интернет-сайты печатных изданий Волгоградской области и земли Северный Рейн-Вестфалия 208
- Коммуникативные аспекты понятия «власть»
- СМИ как инструмент легитимации институтов власти
- Региональные СМИ в России и Германии: сравнительный анализ
- Органы власти в медийном пространстве России и Германии: федеральный и региональный уровни
Введение к работе
В современном медиатизированном обществе характер взаимоотношений власти и средств массовой информации оказывает влияние на направленность и глубину социальных процессов, определяет качество социальных связей. Социальная реальность в современном мире, по мнению ряда социологов (Н.Луман, Э.Гидденс, Ю.Хабермас), конституируется коммуникациями, а общество трактуется как самовоспроизводящаяся структура, приобретающая целостный характер, благодаря коммуникативному взаимодействию его членов. Роль власти в конституировании социальной реальности заключается в том, что именно она определяет и формирует культурные смыслы, передающиеся в процессе массовой коммуникации. Агенты медийного поля выполняют функцию посредника в процессе передачи культурных смыслов, доведения смысловых посланий до аудитории.
Выступая в качестве канала передачи информации, масс-медиа не ограничиваются ролью посредника. Имея возможность конструировать социальную реальность с помощью символов, СМИ обладают способностью влиять на массовое сознание, то есть символической властью — властью конструирования мира. В приобретении и удержании этой власти заинтересованы акторы политического поля. Именно поэтому институты власти стремятся к установлению контроля над медийным полем, используя для этого свои регулятивные возможности.
Существуют две модели построения регулятивных взаимоотношений институтов власти и СМИ. Первая из них предусматривает жёсткое регулирование деятельности медийного поля, когда акторы власти имеют широкие возможности влияния на организационные и содержательные аспекты функционирования СМИ. Вторая предполагает «мягкое», по выражению П.Штомпки, поле взаимоотношений относительно равноправных акторов, имеющих возможности принимать участие в конструировании стратегий деятельности медийного поля. Первая модель характерна для России, где контролирующими функциями обладают институты власти, осуществляющие
4 регулирование медийного поля с помощью финансовых и административных ресурсов, находящихся в их распоряжении.
По результатам исследований, в настоящее время ситуация на медийном поле России характеризуется экономической и политической зависимостью средств массовой информации от институтов власти, которую президент РФ Д. Медведев назвал «порабощением СМИ административным аппаратом» [15]. Акторы поля власти используют способность масс-медиа конструировать социальную реальность для поддержания собственной легитимности. Подконтрольные СМИ позитивно освещают деятельность субъектов власти, формируют их имидж и репутацию. Существующая ситуация привела к тому, что аудитория как агент социального пространства имеет ограниченные возможности принимать участие в формировании информационного поля и, следовательно, формулировать своё видение социальной реальности. Акторы общества, не располагая достаточными ресурсами, не могут повлиять на действия властных структур и не имеют возможности их контролировать. В таких условиях взаимодействие в системе «власть-общество», опосредованное масс-медиа, сводится к простому информированию граждан, побуждению их к определённым действиям, выгодным институтам власти. При этом средства массовой информации, занимаясь созданием и накоплением символического капитала для институтов власти, не заинтересованы во всестороннем освещении действительности, в предоставлении качественных информационных услуг гражданам.
Следствием этих процессов является, с одной стороны, усиление давления государства на средства массовой информации, а с другой стороны, утрата доверия к масс-медиа со стороны общества. В таких условиях эффективная коммуникация в обществе является труднодостижимой, при этом СМИ утрачивают роль посредника в данном процессе.
Представляется очевидной необходимость корректировки существующей модели взаимоотношений институтов власти и масс-медиа в России, характеризующейся доминированием государства на медийном поле страны. В
5 этих условиях интерес представляет вторая стратегия регулятивных отношений институтов власти и СМИ, сложившаяся во второй половине двадцатого века в европейских странах. По утверждению исследователей, наиболее эффективная модель сформирована в Германии, где взаимодействие субъектов власти и средств массовой информации носит двусторонний симметричный характер, все агенты социального пространства имеют относительно равный доступ к ресурсам и соответственно возможности оказывать влияние на агентов других полей. Основным субъектом регулятивного воздействия на медийное поле в Германии является общество, права государства в этой сфере серьёзно ограничены. Международный институт печати в Лондоне характеризует Федеративную Республику Германии как «одну из немногих стран, где государство уважает сильную позицию свободной прессы» [105, с. 61].
В связи с этим в данном диссертационном исследовании основное внимание уделяется сравнительному анализу региональных медиасистем России и Германии. Исследование закономерностей функционирования региональных СМИ определяется значимостью регионального фактора в современных условиях. В конце XX века наблюдается чётко выраженная тенденция к превращению регионализма в общемировую тенденцию, в контексте которой регионы начинают играть всё более возрастающую роль в жизни различных стран и народов. Это относится и к медийной сфере, где в последнее время отмечается повышение внимания населения к региональным СМИ как основному источнику информации о местных событиях.
Выбор зарубежной страны в качестве объекта сравнительного анализа обусловлен следующими причинами:
1) высокой степенью влияния ФРГ в европейском и мировом сообществе;
схожестью типов государственного устройства, в основу которого положен принцип федерализма;
эффективностью сложившейся в Германии модели взаимоотношений основных субъектов медийного поля - институтов власти, средств массовой информации и общественных структур;
высокой степенью доверия граждан к акторам государства и медийного поля;
активным развитием российско-германского сотрудничества.
На выбор земли Северный Рейн-Вестфалия в качестве анализируемого субъекта федерации повлияли следующие факторы:
Медийное поле земли Северный Рейн-Вестфалия является типичной медиасистемой Германии, в которой представлены все виды региональных средств массовой информации, существующие в ФРГ. Географическое положение земли (в центре Германии) не предполагает влияния других стран на основные аспекты её жизни, что делает типичными условия её существования.
Анализ медийного поля данной земли представляет интерес, поскольку на территории этого субъекта федерации находятся самые известные и успешные региональные медиапредприятия Германии.
Исследование характера и механизмов взаимоотношений власти и СМИ являлось предметом рассмотрения многих учёных, начиная со второй половины XX века. Эта проблема и в настоящее время продолжает интересовать исследователей. Однако анализ многочисленной отечественной литературы и зарубежных исследований последних лет показывает, что до сих пор не выработаны системные представления, отсутствуют монографические труды, посвященные комплексному исследованию регулятивных взаимоотношений институтов власти и средств массовой информации. Кроме того, в исследованиях, посвященных данной проблематике, внимание уделяется, как правило, процессу взаимодействия власти и масс-медиа на федеральном уровне. Социологический анализ функционирования региональных средств массовой информации и их взаимоотношений с региональными органами власти пока не нашёл своего места в научном поиске. Существенный вклад в теоретическую разработку данной проблемы может внести анализ опыта зарубежных стран, в которых сформирована эффективная модель взаимоотношений власти и масс-медиа. Однако до сих пор не было предпринято попыток сравнительного анализа российской и иностранной
7 систем регулирования медийного поля. Этими обстоятельствами обусловлена актуальность данного исследования
Степень научной разработанности проблемы
Интерес к изучению процесса взаимодействия институтов власти и средств массовой информации активизировался во второй половине XX века, когда пришло понимание необходимости выстраивать отношения между этими акторами социального пространства на основе двухстороннего, относительно равноправного взаимодействия. В этот период появились исследования, посвященные анализу коммуникативных основ власти.
О власти как о коммуникативном процессе пишут многие зарубежные социологи. X. Арендт [Приводится по: 130, с. 36] и Т. Парсонс [Приводится по: 36, с. 150] полагают, что коммуникативный характер власти является средством поддержания целостности социальной системы. Немецкий социолог Н. Луман [69] рассматривает всю сферу властных отношений как систему коммуникаций. Основную цель власти учёный видит в регулировании процесса взаимодействия между акторами социального пространства. Ю. Хабермас [107], основатель теории коммуникативного действия, главным элементом своей теории считает коммуникацию, которую он рассматривает как истинное средство на пути к согласию в обществе. По мнению Э. Гидденса [39], власть -это возможность выбора действия из множества альтернатив.
Рассмотрение власти как коммуникативного процесса повлекло за собой изменение статуса участников управленческого взаимодействия. Анализ коммуницирующих акторов в процессе властного взаимодействия предпринимался в работах Б. А. Грушина, П. Бурдье, Э. Гидденса, И. А. Климова [76; 27; 39; 149].
Исследование власти как коммуникативного процесса, представляющего собой взаимодействие управляющих и управляемых, предполагает изучение его основных элементов, к числу которых принадлежит сообщение. Ряд авторов рассматривает этот компонент коммуникативного процесса как средство воздействия на сознание и поведение реципиента. [76; 92]. Исследователи роли
8 сообщения в коммуникативном процессе обычно понимают под ним закодированную информацию, которую получатель должен расшифровать. В данном диссертационном исследовании рассматриваются подходы к понятию «код» таких учёных как К. Шеннон [112], У. Уивер [Приводится по: 85, с. 131], У. Эко [Приводится по: 71, с. 53], П. Якобсон [Приводится по: 63], Ю. М. Лотман [68, с. 161]. Н. Луман исследует код как механизм управления процессом коммуникации [69]. С. Холл, анализируя стадии процесса декодирования медиасообщения, делает вывод, что декодированный смысл не всегда совпадает с закодированным [74].
Понимание коммуникации как процесса взаимодействия относительно равноправных акторов актуализировало интерес к обратной связи, исследованием которой занимались Н. Винер, К. Дойч, Э. Гидденс, Б. Уэстли, М. Маклин [34; 35; 46; 39; 71]. Французский учёный Г. Дебор [43] обращает внимание на проблему отсутствия обратной связи в процессе социальной коммуникации, подчёркивая, что в современном обществе она приобрела односторонний характер.
Во второй половине XX и в начале XXI века в социологии актуализировался интерес к исследованию средств массовой информации как основного посредника в процессе взаимодействия власти и общества. При этом дискуссии вызывает содержательная наполненность и терминологическая неопределенность понятия «СМИ» и его синонимов «СМК» и «масс-медиа». В современной литературе существует ряд попыток найти наиболее точный термин, характеризующий суть описываемого явления. В этом направлении работали такие исследователи, как М. М. Назаров, К. X. Каландаров, М. В. Шкондин, Г. В. Лысенко, С. В. Коновченко [80; 61; 176; 71; 64]. Факторы и особенности функционирования отечественных, в том числе региональных СМИ в современном обществе анализировали А. А. Грабелышков, И. И. Засурский, М. М. Назаров [40; 54; 80]. Системные характеристики СМИ как полифункционального социального института освещены в работах Г. Лассуэлла, П. Лазарсфельда, Р. Мертона, А. А. Чичановского, П. В. Бандакова,
9 Т. В. Науменко [Приводится по: 80; 173; 178; 154], которые исследовали функциональное назначение средств массовой информации.
Роль СМИ в процессе легитимации субъектов поля власти вызывает интерес разных научных школ и направлений. Среди социологических теорий особое значение для диссертационного исследования имели концепции Т. Парсонса, представителей феноменологического направления в социологии П. Бергера и Т. Лукмана, французского социолога П. Шампаня, немецкого учёного Ю. Хабермаса [Приводится по: 36; 17; 109; 171], которые определили факторы, влияющие на условия возникновения и функционирования процесса легитимации власти в обществе. Авторы констатировали основное условие легитимности власти — её признание со стороны общества, а не принуждение. К такому же выводу пришли учёные русской социологической школы, исследовавшие механизмы взаимодействия власти и общества [83, с. 21-22].
В исследовании влияния масс-медиа на массовое сознание можно выделить два направления. Представители первого - М. Маклюэн, А. И. Соловьёв, У. Липпман, С. Холл и др. [75; 161; 48; 74], отмечая способность СМИ конструировать реальность, наделяют СМИ собственной субъектностью, видя в них не просто посредника в процессе передачи информации, а самостоятельного актора поля власти. При этом ряд исследователей — Г. Дебор, Т. Адорно, Д. Крото [43; 80; 165] обращает внимание на негативные последствия перехода общества от объективной реальности к искусственно сконструированной. Сторонники другого подхода - И. М. Дзялошинский, О. В. Гаман-Голутвина, И. А. Лукьянова, А. И. Юрьев, Ч. Миллс [45; 160; 128; 177; 78] не склонны видеть в масс-медиа субъекта социальных отношений, а рассматривают их как инструмент управления обществом в руках более могущественных акторов социального пространства.
Исследуя характер взаимоотношений власти и СМИ, трудно обойти вниманием основные модели взаимодействия этих акторов социального пространства. В данном диссертационном исследовании рассматриваются наиболее известные теории взаимоотношений власти и СМИ, сложившиеся в
10 мировой практике - Ф. Сиберта, У. Шрамма, Т. Питерсона, Р. Уильямса [93; Приводится по: 54]. Разновидностью взаимодействия власти и масс-медиа являются регулятивные взаимоотношения. Ряд отечественных и зарубежных исследований посвящен анализу понятия «регулирование» и его соотношению с термином «управление» [52; 191; 28; 181]. Немалый интерес также вызывает исследование основных методов регулятивного воздействия на медийное поле - нормативно-правовых, экономических и административных. Изучение нормативно-правового поля, его роли в социальном пространстве привлекает внимание Э. Дюркгейма, П. Штомпки, Т. Бернса и Е. Флэм [49; 113; 189]. Е. Л. Вартанова, Р. Пикар обращаются к анализу средств экономической медиаполитики [31]. Е. П. Прохоров, М. Скэммелл исследуют административные методы регулирования деятельности СМИ, в т.ч. цензуру [89; 94].
Поскольку целью настоящей диссертационной работы является сравнительный анализ российской и немецкой моделей регулятивных взаимоотношений власти и СМИ, то особый интерес в процессе исследования представляли работы, предметом рассмотрения которых, была немецкая медиасистема. Закономерности её функционирования и взаимодействия с институтами власти освещались в работах российских и немецких исследователей: X. Майна, Ю. Вильке, У. Сарчинелли, О. Альтендорфера, X. Хеллака, Д. Крише, Г. Лутча, У. Лудвига, М. Розенбаха, В. Д'Инка, Е. Л. Вартановой, Г. Ф. Вороненковой, А. Б. Венгерова, В. К. Вершининой, Е. С. Устшювич,В. Д. Фатыминой [197; 205; 201; 187; 195; 190; 193; 31; 37; 116; 138; 33; 136; 104; 105; 169].
Следует отметить, что основное внимание в представленном диссертационном исследовании уделяется региональным СМИ, что предполагает анализ основных подходов к понятию «регион» в России и Германии. Для данной работы интерес представляют концепции И. М. Бусыгиной, О. М. Барбакова; Р. Ф. Туровского [29; 129; 167].
Методологическую и теоретическую основу диссертации составляют принципы и положения системного, структурно-функционального, конструктивистского, институционального и постмодернистского подходов. При рассмотрении систем регулирования взаимодействия власти и СМИ в России и Германии используется метод сравнительного анализа.
За основу принимаются работы отечественных и зарубежных учёных в таких отраслях научного знания, как социология управления, социология средств массовой коммуникации, политология, социальная психология.
Цель настоящего диссертационного исследования состоит в сравнительном анализе моделей регулятивных взаимоотношений региональных институтов власти и средств массовой информации в России и Германии для выработки рекомендаций по совершенствованию существующей в РФ модели взаимодействия власти и СМИ.
В соответствии с целью исследования были сформулированы следующие задачи:
проанализировать теоретические и методологические подходы к изучению коммуникативных аспектов понятия «власть»;
исследовать роль средств массовой информации в процессе легитимации институтов власти;
выявить основные закономерности коммуникативного взаимодействия акторов поля власти и медийного поля;
сравнить структуру и особенности функционирования региональных СМИ Волгоградской области и земли Северный Рейн-Вестфалия;
исследовать основные аспекты регулятивного воздействия органов власти на медийное поле России и Германии;
проанализировать основные формы взаимодействия институтов власти и СМИ в России и Германии на региональном уровне;
Объект исследования: модели регулятивных взаимоотношений региональных институтов власти и СМИ в России и Германии.
В качестве эмпирического объекта исследования выступают российские и немецкие эксперты: чиновники подразделений администрации Волгоградской области, ответственных за работу масс-медиа (21 человек) и журналисты региональных СМИ (27 человек), а также следующие категории немецких экспертов - чиновники исполнительных органов власти (22 человека), журналисты (23 человека) и представители общественности земли Северный Рейн-Вестфалия (32 человека). Сложность структуры объекта исследования в Германии можно объяснить следующим образом. В системе регулирования деятельности масс-медиа в Германии роль государства сведена к минимуму, контроль осуществляют общественные структуры. Поэтому помимо чиновников и журналистов немецких СМИ диссертантом были также опрошены представители немецкой общественности, занимающиеся проблемами масс-медиа.
Предметом диссертационного исследования являются факторы и критерии, определяющие модели регулятивных взаимоотношений региональных институтов власти и средств массовой информации в России и Германии.
Гипотеза исследования. Средства массовой информации выполняют в обществе роль посредника, обеспечивающего коммуникативные связи между всеми социальными институтами. На качество и устойчивость данных связей оказывают влияние отношения, которые складываются между институтами власти и СМИ. Существуют различные модели взаимоотношений власти и масс-медиа. В некоторых странах, например в Германии, эти отношения устанавливаются и регулируются как органами власти, так и общественными структурами, что обеспечивает высокую степень доверия населения к средствам массовой информации, которое способствует повышению легитимности институтов власти и формирует таким образом устойчивую систему коммуникативных связей в обществе. В России, институты власти, сознавая возможности влияния СМИ на массовое сознание, стремятся к установлению контроля над медийным полем, используя для этого финансовые
13 и административные капиталы. В результате аудитория, которая является активным субъектом социального пространства в Германии, в нашей стране остаётся за рамками коммуникативного взаимодействия власти и СМИ. Это снижает качество социальных связей в обществе, препятствует эффективной коммуникации между акторами социального пространства.
Эмпирическая база исследования представлена данными экспертного опроса, проведённого автором в мае-июне и ноябре-декабре 2007 года. Экспертный опрос чиновников и журналистов Волгоградской области, а также чиновников, журналистов и представителей общественности земли Северный Рейн-Вестфалия помог обосновать выводы о характере и формах взаимоотношений институтов власти и СМИ России и Германии, о степени государственного вмешательства в деятельность региональных медийных полей этих стран. Использование результатов опроса способствовало получению эмпирической информации по проблеме диссертационного исследования, что позволило обосновать сделанные выводы.
В процессе работы над диссертацией был использован комплекс нормативно-правовых актов Российской Федерации и Федеративной Республики Германии: Конституции РФ и ФРГ, федеральные законы РФ «О средствах массовой информации», «Об информации, информатизации и защите информации», Концепция государственной информационной политики РФ, законы Волгоградской области, «О финансовом обеспечении официальных публикаций», «О грантах», Концепция информатизации Волгоградской области», законы земли Северный Рейн-Вестфалия «О прессе» и «Об электронных СМИ», правила аккредитации журналистов при органах власти Волгоградской области. Данные нормативно-правовые акты представляют государственную информационную политику в России и Германии, помогают сделать вывод о её приоритетах в каждой из анализируемых стран.
Кроме того, в диссертационном исследовании использовались материалы периодической печати и web-страниц Интернета, опубликованные данные
14 статистики, социологических и экспертных опросов, характеризующие сложившиеся взаимоотношения власти и СМИ России и Германии.
Научная новизна представленной диссертационной работы
заключается в том, что впервые проведён сравнительный анализ моделей регулятивных взаимоотношений институтов власти и региональных СМИ в России и Германии.
В ходе работы над диссертационным исследованием:
уточнено соотношение понятий, обозначающих основных участников коммуникативного процесса - «актор», «агент», «субъект» с опорой на основные положения деятельностного подхода;
акцентировано внимание на двойственную роль СМИ, с одной стороны, обладающих собственной субъектностью, благодаря способности конструировать реальность, с другой стороны, выполняющих для институтов власти роль средства воздействия на общество;
в ходе сравнительного социологического исследования выявлены основные характеристики медийных полей Волгоградской области и земли Северный Рейн-Вестфалия;
разработана таблица, представляющая организационную структуру управленческих взаимоотношений институтов власти и СМИ в России и Германии на федеральном и региональном уровне;
на основе компаративного анализа нормативно-правовых актов России и Германии, а также результатов эмпирического исследования дана оценка информационной политике исследуемых стран;
выявлены различия в структуре методов регулирования медийных полей России и Германии; в частности, установлено, что медиасистема земли Северный Рейн-Вестфалия регулируется исключительно нормами права и законами рыночной экономики, в то время как в структуре регулирования методов регулирования деятельности СМИ Волгоградской области зафиксировано преобладание административной составляющей;
15 7) в результате сравнительного анализа форм взаимодействия институтов власти и средств массовой информации Волгоградской области и земли Северный Рейн-Вестфалия выявлена асимметричность характера взаимоотношений между этими акторами социального пространства в России и сбалансированность коммуникации власти и СМИ в Германии. Положения, выносимые на защиту:
Власть носит асимметричный однонаправленный характер, поскольку представляет собой управленческое воздействие на объект с помощью сконструированных сообщений, при этом не всегда уделяется внимание обратной связи. Исследование коммуникативных аспектов властрі помогает понять её не как жёсткое принуждение, а как взаимообмен смысловыми посланиями.
Коммуникативный характер управленческого воздействия позволяет трактовать его участников как относительно равноправных акторов (агентов) социального пространства, каждый из которых имеет возможность конституировать реальность с учётом своих возможностей, имеющихся ресурсов, а также исторического прошлого, влияющего на социокультурные характеристики данного объекта.
Масс-медиа как основной посредник в процессе коммуникации власть-общество выполняют двойственную роль в процессе социальной коммуникации. С одной стороны, имея возможность формировать культурные смыслы, СМИ выступают в качестве активного субъекта коммуникативного процесса. Но, с другой стороны, способность масс-медиа конструировать реальность используют другие акторы социального пространства, в первую очередь, властные структуры, которые стремятся оказать влияние на общество для поддержания собственной легитимности и используют для этого СМИ.
На региональном медийном поле России существуют два типа СМИ -государственные и коммерческие, что порождает проблему экономической и организационной зависимости масс-медиа от их учредителей - институтов власти или финансовых групп. Основные черты медиасистемы Германии —
независимость от государства, представление интересов всех социальных групп общества, максимальное вовлечение аудитории в процесс формирования информационного потока региона, поэтому в Германии преобладают коммерческие, общественно-правовые масс-медиа и СМИ открытого доступа.
5) Основными регулирующими функциями в медийной сфере Российской
Федерации обладают органы исполнительной власти федерального и
регионального уровня; в Германии регулирование деятельности СМИ,
формирование информационной политики государства относится к
компетенции общественных структур и осуществляются в пределах правового
поля. Институты власти Российской Федерации, регулирующие деятельность
СМИ, активно используют финансовый и административный ресурсы для
влияния на содержательную политику региональных СМИ, выходя при этом за
рамки нормативно-правового поля.
6) В России порядок взаимодействия власти и СМИ устанавливают
институты власти. В результате характер взаимоотношений носит
асимметричный характер, значительно усложняющий процесс создания и
функционирования масс-медиа, а также доступ журналистов к информации. В
Германии, напротив, основная цель взаимодействия власти и медийного поля -
оказание содействия масс-медиа в предоставлении информации, при этом
никакого разрешения на доступ к информации или создание нового СМИ от
органов власти не требуется.
Практическая значимость предлагаемого диссертационного исследования заключается в том, что его основные результаты и выводы могут быть использованы в качестве основы для подготовки рекомендаций по совершенствованию существующей в России системы регулятивных взаимоотношений институтов власти и СМИ. Данные, полученные в ходе теоретического и эмпирического анализа, могут быть включены в разработку таких учебных дисциплин, как «Социология управления», «Политическая социология», «Социология массовой коммуникации», «Управление общественными отношениями», а также в преподавании спецкурсов по
17 соответствующей проблематике для студентов и аспирантов высших учебных заведений.
Апробация работы. Основные тезисы работы легли в основу ряда публикаций автора, опубликованных в сборниках научных трудов. Ключевые теоретические положения и выводы диссертационного исследования обсуждены на заседании кафедры социологии управления, в ходе научно-практических конференций. Ряд положений и выводов данного исследования использовались в деятельности Комитета по печати и информации администрации Волгоградской области.
Публикации. По теме данной работы было опубликовано 9 работ общим объёмом 2 п.л.
Структура диссертационного исследования. Работа состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложений.
Коммуникативные аспекты понятия «власть»
Любая сфера человеческой деятельности изначально содержит в себе коммуникативное начало, которое проявляется в конкретных формах взаимодействия, взаимовлияния и взаимообмена коммуницирующих акторов. Одной из основных характеристик социума является его дифференциация на «управляющих» и «управляемых», осуществляющих взаимодействие друг с другом, которое находится в динамике благодаря взаимообмену информацией коммуницирующих акторов, то есть коммуникативному характеру власти.
Для более полного анализа власти как коммуникативного процесса необходимо рассмотреть ключевые понятия, раскрывающие сущность и структуру этого явления. Это понятия «коммуникация», «власть», «коммуницирующие акторы», «сообщение», «код». Также целесообразно проанализировать основные подходы учёных, трактующих властное взаимодействие как коммуникативный процесс, рассмотреть его структуру и элементы.
Термин «коммуникация» происходит от латинского communicatio — обмен, связь, разговор. Выделяют два аспекта применения данного термина. Во-первых, его используют, когда говорят о процессе передачи информации. Во-вторых, для обозначения акта общения между людьми посредством передачи символов, целью которого является взаимопонимание [80, с. 15]. Таким образом, акцентируется внимание на деятельностном или смысловом аспектах феномена коммуникации.
В настоящее время существует многообразие подходов к пониманию структуры коммуникативного процесса. Они представлены в моделях, отражающих последовательность элементов процесса коммуникации и совокупность взаимосвязей между ними. Ряд исследователей - Г. Лассуэлл, К. Шеннон, П. Якобсон, П. Лазарсфельд и др. [Приводится по: 85; 71; 63] описывали коммуникативное взаимодействие как однонаправленный, линейный процесс, имеющий своей целью изменение представлений и поведения реципиентов с помощью сконструированного коммуникаторами сообщения. Таким образом, в линейных моделях коммуникативный акт рассматривается как одностороннее прямое или опосредованное воздействие активного субъекта на пассивный объект.
Во второй половине двадцатого века представления о коммуникативном процессе как об одностороннем процессе передачи информации изменилось. Появились новые модели У. Шрамма, Б. Уэстли - М. Маклина, Д. Малецке, М. де Флёра и др. [85; 71; 63], согласно которым, коммуникация стала рассматриваться как процесс, изображённый в виде замкнутой цепи взаимосвязанных и взаимодействующих друг с другом элементов.
Современные подходы к понятию коммуникации трактуют её как многоуровневый, многовекторный, разнонаправленный и динамичный процесс, компоненты которого постоянно взаимодействуют друг с другом.
Отсутствие единого мнения по поводу взаимодействия элементов структуры коммуникативного процесса можно проследить на примере процесса осуществления власти. Традиционно властное взаимодействие рассматривалось как линейный процесс, т. е. намеренное асимметричное диспозиционное отношение между индивидами, выражающее потенциал субъекта власти достигнуть подчинения объекта. Классическим примером, представляющим данное направление, может служить определение понятия «власть», данное М. Вебером. Он рассматривает власть как «возможность одного человека или группы людей реализовать свою волю в совместном действии даже вопреки сопротивлению других людей, участвующих в указанном действии [135, с. 147]». Этот подход и в двадцатом веке не утратил своей актуальности. Его представители - Г. Лассуэлл, Э. Кэплэн, Р. Даль, Д. Картрайт и др. [Приводится по: 67, с. 28] подчёркивают асимметричный характер власти и рассматривают её как воздействие субъекта на объект, несмотря на сопротивление последнего. Власть, таким образом, отождествляется с принуждением и носит вертикальный характер. Исследователь основных концепций власти В. Г. Ледяев отмечает, что она концептуализируется как власть над кем-то, как «отношение нулевой суммы», в котором возрастание власти одних индивидов и групп означает уменьшение власти других индивидов и групп [67, с. 28]. При этом субъект занимает доминирующее положение, а роль объекта власти сводится к простому подчинению. Коммуникация осуществляется сверху вниз.
Как альтернатива данному подходу в среде исследователей власти во второй половине двадцатого века начинает формироваться новое направление, которое отвергает идею «нулевой суммы», допуская, что власть может осуществляться ко всеобщей выгоде. Это возможно при условии двустороннего взаимодействия субъекта и объекта. В данном случае взаимодействие будет носить характер не одностороннего властного воздействия субъекта на пассивный объект, а представлять собой взаимообмен участников коммуникативного процесса.
Новый характер взаимоотношений между коммуницирующими акторами повлёк за собой изменение терминов, обозначающих участников коммуникации. Традиционно источник сообщения в литературе назывался субъектом коммуникации, а его получатель - объектом. Отечественные социологи Б. А. Грушин и А. В. Соколов называют участников коммуникативного процесса коммуникатором (коммуникантом) и реципиентом [76; 96]. В лингвистике можно встретить понятия «адресат» и «адресант». В любом случае употребление этих терминов свидетельствует о неравенстве участников коммуникации. Даже при наличии обратной связи субъект коммуникации обладает преимуществом перед объектом, поскольку имеет возможность оказывать на него давление с помощью сконструированного им сообщения. Субъект коммуникации, как правило, представляет собой систему иерархически взаимосвязанных элементов. Б. А. Грушин, говоря о структуре субъекта властной коммуникации, подчёркивает его многоуровневый характер и выделяет следующие компоненты структуры: 1) Коммуниканты, руководящие деятельностью всех остальных коммуникантов и определяющие стратегию конструирования сообщений (органы управления). 2) Коммуниканты, осуществляющие текущее планирование производства информации (руководители редакций). 3) Коммуниканты, создающие коммуникативное сообщение (журналисты). 4) Коммуниканты, осуществляющие обслуживание работы технических средств. 5) Коммуниканты, обеспечивающие передачу информации реципиентом [76, с. 97-102].
Согласно этому подходу, институты власти являются коммуникантами, определяющими общую стратегию коммуникации. Представители следующих категорий коммуникантов (редакторы и журналисты) конструируют на основе этой стратегии единый текст (сообщение коммуникации). Все остальные осуществляют технические аспекты коммуникативного процесса. Стратегия, определяемая органами власти, может быть жёсткой, в этом случае коммуниканты конструируют текст с её учётом, а их творческая активность ограничена. В других случаях стратегия может носить более «размытый» характер, тогда каждый из субъектов коммуникации имеет возможность определять свою собственную стратегию на основе системы разделяемых всеми символов.
СМИ как инструмент легитимации институтов власти
В процессе взаимодействия институтов власти и общества большое значение отводится каналу, посредством которого осуществляется процесс коммуникации. Под каналом или средством коммуникативного процесса обычно понимается «реальная или воображаемая линия связи (контакта), по которой сообщения движутся от коммуникатора к реципиенту» [96, с. 51].
Роль канала или средства в процессе коммуникации институтов власти и общества выполняют определённые организации или институты, функционирующие в рамках социальной и политической систем, с помощью которых осуществляется процесс обмена информацией. Обычно выделяют четыре основных канала взаимодействия институтов власти и общества: средства массовой информации, общественно-политические институты, неформальные контакты и особые коммуникативные ситуации и действия (выборы, референдумы). Из всех перечисленных опосредованных форм общения власти и общества наибольшими возможностями влияния на массы обладают средства массовой информации.
В современной отечественной литературе существовал ряд попыток найти наиболее точный термин, характеризующий суть описываемого явления. Предлагались следующие варианты - средства массовой информации, средства массовой коммуникации, средства массового воздействия, средства массового общения. Наибольшее распространение получили два первых термина, но по поводу содержания данных понятий у исследователей нет единого мнения. Зачастую данные термины используются как синонимы. По поводу разграничения понятий СМИ и СМК существует несколько точек зрения: Ряд авторов и словарей не делают между ними различий. Так, Философский словарь, Большой энциклопедический словарь ставят знак равенства между этими двумя понятиями.
Категория «массовая коммуникация» трактуется как более широкая, чем СМИ, поскольку последние включают в себя только прессу, радио и телевидение, а СМК помимо всего вышеперечисленного ещё и Интернет, кинематограф, шоу-бизнес и т.д. [64, с. 38].
Некоторые социологи рассматривают СМИ как разновидность СМК. Так, К. X. Каландаров определяет массовую коммуникацию как социальное взаимодействие, основной функцией которого является воздействие на широкие социальные слои через содержание передаваемой информации [61]. СМК исследователь подразделяет на средства массовой информации, средства массового воздействия и собственно технические средства. Автор не уточняет, что он подразумевает под каждым из этих терминов. Скорее всего, критерий классификации - доминирование той или иной функции СМК: у СМИ на передний план выдвигается функция информирования аудитории, средства массового воздействия акцентируют функцию воздействия, технические средства направлены на обслуживание всего процесса массовой коммуникации.
Понятие СМИ шире, чем СМК, ибо включает в себя не только обмен информацией по определённым каналам, но и её производство, то есть творческий, креативный аспект.
По мнению исследователя М. В. Шкондина, если рассматривать СМИ и СМК как коммуникативные системы, участвующие в общении между людьми в процессе их социальной деятельности на основе печати, телевидения, радиовещания, Интернета, то оба эти понятия можно считать тождественными. Но СМИ не только коммуникативная система, способствующая взаимодействию в том или ином виде социальной деятельности. СМИ включают в себя и такую сферу духовного производства, как литературно-творческая деятельность самих журналистов и других участников публицистического творчества. Журналистика как тип творчества производит, создаёт такой информационный продукт, как целостная картина текущей действительности [176, с. 36].
СМИ и СМК - два противоположных подхода к регулирующему, управленческому воздействию прессы, радио, телевидения на массовое сознание. Первый подход — ориентирован на обеспечение идеологической автаркии; второй - нацеливает на вовлечение в управленческий оборот всего содержания коммуникативных процессов [71, с. 73].
Понятия СМИ и СМК в настоящее время рассматриваются как синонимичные. Хотя, по мнению автора, между ними существуют отношения включения. Средства массовой информации большинство исследователей определяют как социальный институт, основной функцией которого является информирование аудитории, формирование её взглядов, мировоззрения. Термин «СМК» более широк: если главная функция СМИ - производство, фильтровка и накопление информации, то задача СМК - донесение её до аудитории и обеспечение обратной связи, что подразумевает коммуникацию.
Употребляя эти термины, нужно иметь в виду, что в литературе, как правило, под ними понимается одно и то же — печать, радио, телевидение.
Нужно признать, что границы этих понятий весьма расплывчаты, а их разграничение — достаточно условно.
В современной научной литературе наряду с понятиями «СМИ» и «СМК» используется понятие «масс-медиа». Термин имеет латинское происхождение (mediator означает посредник). Масс-медиа являются механизмом связи между коммуникатором и реципиентом, то есть, выступают посредником в процессе коммуникации.
По Луману, масс-медиа - это «все общественные учреждения, которые используют для распространения сообщений технические множительные средства». Это определение подчёркивает, что продукцией масс-медиа являются сообщения, тиражируемые с помощью технических средств. Главный критерий медийности — машинный способ изготовления носителя информации [151].
В настоящее время понятия «средства массовой коммуникации», «средства массовой информации» и «масс-медиа» используются как синонимичные зачастую без какого-либо смыслового разграничения. Самым употребительным из них является термин «СМИ», который чаще других употребляется в нормативно-правовых актах и средствах массовой информации. При этом в научных исследованиях России и других стран, как правило, используется понятие «масс-медиа».
Региональные СМИ в России и Германии: сравнительный анализ
Проблема взаимодействия институтов власти и СМИ имеет своё территориальное измерение. Коммуникаторы и реципиенты взаимодействуют друг с другом в пределах определённых территорий, при этом сообщения, которые конструируют коммуникаторы, предназначены, в первую очередь, для аудитории, проживающей на данной территории, то есть для реципиентов данного медийного пространства. Поскольку предметом нашей работы является исследование регулирования взаимоотношений субъектов коммуникативных процессов, протекающих в пределах регионального медийного поля, это предполагает определение понятия «регион».
В отечественной и зарубежной литературе существует много подходов к этому понятию, каждый из которых характеризует какой-либо его аспект. В России основная сложность заключается в неустойчивости понятия «регион», возникающей по причине существования разных типов административно-территориальных единиц, входящих в состав Российской Федерации и обладающих неравноправным статусом, - областей, краёв, округов и республик. «Подобная вариативность наименования регионов создаёт проблему их идентификации» [167], поскольку в России «нет устойчивого наименования регионов» и термином «регион» обозначаются многофакторные и разнофункциональные пространства.
Ряд отечественных исследователей понимает под регионом территориальную единицу, обладающую определёнными характеристиками, среди которых исследователи называют самостоятельность, комплексность, целостность, специализацию, наличие политико-административных органов управления, общность национально-культурных условий и т.д. [98; 86; 99]. Согласно такой трактовке регион представляет собой целостное образование с набором определённых характеристик; анализ вертикальных и горизонтальных сетей взаимодействий полей регионального пространства не достаточно разработан.
В последние годы в отечественной и зарубежной регионалистике приобрёл значение другой подход. Согласно ему, регион трактуется не как территория или административно-управленческая единица, а как социально конструируемое пространство, пределы которого определяются не географическими или административными категориями, а региональной идентичностью: чувством принадлежности, совокупностью добровольно разделяемых норм и ценностей [198]. В трактовке социокультурного подхода под регионом понимается «особый мир с присущим только ему менталитетом, образом мышления, традициями, мировоззрением и мироощущением» [84]. Данное понимание расширяет границы термина «регион», позволяет включать в него не только отдельный субъект федерации, но и их совокупность. На первый план выдвигается общность мышления и менталитета как характеристика региона. Однако, анализируя региональное пространство РФ, можно отметить, что значительная часть регионов страны представляет собой административно-территориальные единицы, сформированные с помощью административного ресурса без учёта региональной идентичности. При этом органы власти не всегда уделяют достаточно внимания формированию регионального сообщества с учётом возможностей медийных полей.
Проблема осмысления региона существует и в Германии, которая, как и Россия является федеративным государством и представляет собой объединение шестнадцати немецких земель-республик, обладающих равным статусом и имеющих одни и те же права и полномочия. Однако, как отмечает исследователь немецкого федерализма И. Бусыгина, «границы земель и границы регионов общества в большинстве случаев не совпадают... Немецкие земли, по сути, далеко не всегда есть регионы людей, но в гораздо большей степени административно-территориальные единицы. При этом в одно целое были объединены абсолютно разнородные территории — например, протестантский Вюртемберг и католический Баден» [29, с. 122]. В Германии доминирует исключительно административно-территориальный принцип образования субъектов федерации, при этом мало учитывается культурная или религиозная самобытность жителей территории. Всё это осложняет формулирование дефиниции немецкого региона, значительно сужает это понятие. В Германии понятие «регион» не всегда равно понятию «федеральная земля». Под регионом в ФРГ, как правило, понимают часть местности, которая включает в себя несколько городов и общин и не ограничена территорией земли.
Терминологическая неопределённость и расплывчатость понятия «регион» в Германии позволяет включать в это понятие федеральную землю, часть федеральной земли, а также город и прилегающую к нему территорию.
Поскольку предметом нашего исследования является анализ регулятивных отношений институтов власти и региональных СМИ, то мы в рамках данной работы будем рассматривать в качестве региона тот уровень, на котором осуществляются властные полномочия в отношении масс-медиа. Как в России, так и в Германии это уровень субъекта федерации - в России — Волгоградская область, в Германии - земля Северный Рейн-Вестфалия. Следовательно, к региональному медийному пространству можно отнести как СМИ, выходящие на территории данного субъекта федерации, так и масс-медиа, имеющие более локальный характер - городские, районные, многотиражные и т.д.
По утверждению исследователей региональный фактор распространения является главным параметром, определяющим качественные и количественные характеристики региональных СМИ, а также организационные условия их функционирования. В отличие от общенациональных СМИ региональные обслуживают информационные потребности той аудитории, которая ограничивается пределами данной части государства, а не страны в целом. Местные СМИ, входящие составной частью в прессу региона, как правило, обладают теми же типоформирующими признаками: локальность издателя, близость ареалов, условий и особенностей функционирования, идентичность читательской аудитории. Региональный и местный уровни журналистики близки еще и тем, что ориентированы на общие социально-экономические, политические, демографические условия данной местности, у них одинаковые технологические условия выпуска газет, радио- и телепрограмм, общий источник кадров.
Региональные СМИ России и Германии имеют свои особенности, связанные с административно-территориальным устройством и историко-политическим развитием этих стран. Так, в России долгие годы существовало централизованное государственное управление СМИ. Масс-медиа полностью подчинялись власти, не имели самостоятельности, существовала цензура. В этих условиях большее значение имели общефедеральные СМИ, с помощью которых институты власти централизованно доводили до населения необходимую с их точки зрения информацию о своей деятельности. Распад СССР обусловил усиление центробежных тенденций в общественно-политическом развитии России, при этом стремление к суверенизации отдельных субъектов федерации нашло своё отражение в деятельности СМИ -центральные масс-медиа стали утрачивать своё значение. Интересы аудитории переместились с общефедерального на региональный уровень, проблемы которого наиболее близки и понятны аудитории, в связи с этим возросло значение региональных и местных СМИ, которые имеют больше возможностей обеспечить население необходимой ему информацией.
Органы власти в медийном пространстве России и Германии: федеральный и региональный уровни
По утверждению исследователей, регион является открытой системой, «вплетённой» в вертикальные и горизонтальные отношения с Центром (столицей, центром государства) и другими регионами. По характеру этих взаимосвязей можно судить о типе властных отношений, сложившихся в данном обществе. Своё видение системы взаимоотношений между регионом и Центром представил Е. Банго, который исследовал пространство в рамках концепции аутопойесиса Н. Лумана. Исследователь предложил три модели взаимодействия Центра и региона, сложившиеся в мировой практике. В первой модели взаимоотношения Центра и регионов носят вертикальный, однонаправленный характер. В Центре сосредоточены все виды капитала, что обеспечивает контроль центра за регионами. В рамках второй модели во взаимоотношениях Центра и регионов присутствует обратная связь, за регионами признаётся право влияния на процесс принятия решений. Для третьей модели характерен плюрализм и равноправные взаимоотношения регионов не только с Центром, но и между собой [200]. Характер взаимоотношений между Центром и регионами определяет объём полномочий, которым обладает региональная система, её самостоятельное или зависимое от Центра положение. Основные характеристики и условия существования регионального медийного пространства могут задаваться извне или определяться самими регионами. От этого зависит положение, статус, цели и задачи региональных СМИ в данном обществе, а также степень регулятивного государственного вмешательства в деятельность регионального медийного поля.
Связи акторов социального пространства могут носить как индивидуальный, так и институциональный характер, который проявляется в организационной структуре субъектов поля власти. Её анализ в медиасфере помогает лучше понять характер взаимоотношений институтов власти и региональных СМИ.
Рассматривая организационную структуру управленческого воздействия на деятельность медийного поля, можно отметить, что в России его степень достаточно высока. На федеральном уровне регулирующими функциями обладает целый ряд ведомств, большинство из которых принадлежит к исполнительной ветви власти, что делает возможным применение административных методов регулирования. Так, к числу функций Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям относится оказание государственных услуг в сфере создания и функционирования СМИ, использования радиочастотного спектра для целей телерадиовещания, информационного обмена; проведение измерений аудитории электронных СМИ и анализ тиражей печатных СМИ и т.д. Федеральное агентство находится в подчинении Министерства связи и массовых коммуникаций РФ, основные функции которого - выработка государственной политики и нормативно-правовое регулирование в сфере массовых коммуникаций и средств массовой информации и координация деятельности Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, Федерального агентства по информационным технологиям, Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере связи и массовых коммуникаций, Федерального агентства связи. Координационные функции выполняет также Правительственная комиссия по развитию телерадиовещания, целью деятельности которой является контроль над обеспечением согласованных действий федеральных органов исполнительной власти и организаций телерадиовещания в целях развития цифрового телерадиовещания в РФ.
Наличие большого количества инстанций, контролирующих друг друга, функции которых пересекаются, на наш взгляд, не могут способствовать повышению эффективности взаимоотношений поля власти и масс-медиа.
В Германии система взаимодействия институтов власти и средств массовой информации носит более упорядоченный характер, обязанности властных структур по отношению к СМИ ограничены и чётко разделены. Так, при Бундестаге - нижней палате Парламента ФРГ действует Комиссия по вопросам концентрации СМИ, в функции которой входит антимонопольный контроль в сфере СМИ. Другие формы государственного регулирования деятельности СМИ на федеральном уровне отсутствуют. Однако это не значит, что контроля нет совсем. Его функции по отношению к печатной прессе взял на себя Совет по прессе - Presserat, который был образован в 1956 г. как структура самоконтроля деятельности печатной прессы по образцу английского General Council of the Press. Учредителями Совета по прессе являются четыре организации: Союз издателей газет, Союз издателей журналов, немецкий союз журналистов и профсоюз IG - Medien - работников масс-медиа и культуры. Каждая из этих организаций выделяет по два члена в головной Совет, и эти восемь представителей выбирают собственно Совет по прессе, состоящий из десяти журналистов и десяти издателей. Срок их компетенции - два года, статус работы - общественный. У Совета по прессе две основных задачи: защита свободы прессы, а также констатация и исправление собственных ошибок. Практическим решением второй задачи занимается специальная структура Совета - Комитет по жалобам, включающая в себя десять членов: пять журналистов и пять издателей, которая функционирует с 1973 г. и рассмотрела за это время более четырёхсот тысяч обращений.
Совет по прессе имеет право применять определённые меры наказания к нарушителям этического кодекса немецких журналистов. Чаще всего это происходит путём публичной огласки самого факта нарушения. Печатное СМИ, преступившее требования этического кодекса, обязано опубликовать решение Комитета по жалобам Совета по прессе, содержащее аргументированный анализ этого нарушения и вердикт по его поводу (выговор, порицание, замечание).
В России в настоящий момент отсутствует подобный орган, хотя потребность в общественном совете, способном содействовать оперативному урегулированию информационных конфликтов и вообще любых конфликтов, связанных с публикациями в СМИ, сомнения не вызывает. Часть информационных споров можно было бы решить внесудебным путём в Общественном Совете по информационным конфликтам, в который входили бы как авторитетные журналисты, так и юристы, учёные-филологи, представители творческих союзов работников СМИ, представители духовенства.
В России уже предпринималась попытка создания подобной структуры. С 1993 по 2000 годы в нашей стране существовала Судебная палата по информационным спорам при Президенте РФ, которая по своей структуре и функциям была подобна немецкому Совету по прессе и представляла собой достаточно независимый орган самоуправления, или саморегулирования юридических споров в самом начале их развития. Однако данная структура была ликвидирована. Действующие в настоящее время общественные объединения журналистов, по мнению исследователей, не имеют авторитета в масштабах всей страны и поэтому не могут исполнять функцию саморегулирования.
Похожие диссертации на Регулирование взаимоотношений региональных институтов власти и средств массовой информации в России и Германии: сравнительный анализ
