Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основания анализа политической культуры молодежи 17
1.1. Методология социологического анализа политической культуры 17
1.2. Специфика социологического анализа молодежи 57
1.3. Особенности политической культуры молодежи 81
Глава 2. Современное состояние и особенности развития политической культуры российской молодежи 98
2.1. Культура политического сознания российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг 98
2.2. Культура политического поведения российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг 127
Заключение .153
Список использованной литературы
- Специфика социологического анализа молодежи
- Особенности политической культуры молодежи
- Культура политического сознания российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг
- Культура политического поведения российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Постсоветская история России насчитывает менее 25 лет. Однако, несмотря на столь скромный по историческим меркам возраст, история страны в этот период оказалась крайне насыщенной и сопровождалась целым рядом фундаментальных общественно-политических трансформаций. Особенно отчетливо перемены, произошедшие за данный период в российском обществе, заметны при сравнении тенденций, которые были характерны общественно-политической жизни России в 1990-е и 2000-е гг. Пережив в 1990-е гг. ряд крупных экономических потрясений и политических кризисов, в 2000-х гг. российское общество обрело относительную стабильность: масштабных проблем в экономике удавалось избегать, а политическая конкуренция в стране резко сократилась. Очевидно, что противоречивые и масштабные перемены, произошедшие за этот период, меняли многие аспекты повседневной жизни российского общества, а значит, они не могли не влиять на сознание и поведение различных слоев населения. Исследования политической культуры российского населения в этот период представляют интерес, так как способствуют оценке и интерпретации тенденций, которые под влиянием этих изменений проявлялись в сознании и поведении людей.
Особую актуальность в этом контексте представляют исследования политической культуры молодежи 1990-х – 2000-х гг. Внимание именно к молодежи имеет, прежде всего, теоретическую значимость. Большая часть из современных представителей российской молодежи взрослели в условиях, кардинально отличающихся от тех, в которых вступали в жизнь более старшие россияне. Формально это дает основания для предположений о том, что политическая культура российской молодежи может по многим параметрам отличаться от политической культуры более старших россиян. Соответственно, исследования политической культуры российской молодежи в конечном счете способствуют пониманию степени ее сходства с политической культурой других слоев населения. В свою очередь, это дает почву для выводов о степени гомогенности политической культуры общества, уровне ее устойчивости к переменам и модальности ее развития.
Фокусировка исследования на анализе политической культуры российской молодежи имеет и важное прикладное значение, так как позволяет оценивать степень усвоения российским обществом демократических норм, ценностей, убеждений, моделей поведения. Большинство представителей современной российской молодежи вступали в жизнь в условиях, когда Россия уже отказалась от социалистической модели развития и встала на путь демократических реформ. Это означает, что, в отличие от представителей иных возрастных групп, нынешние молодые россияне не помнят реалий жизни советского общества, не проходили соответствующего политического воспитания и должны быть свободны от предубеждений, стереотипов, настроений, характерных советской политической культуре. Повседневные практики демократического государства не вступали в ее сознании в противоречие с опытом жизни в советском обществе, они изначально были естественной средой ее жизни. Поэтому по характеру политической культуры молодежи можно судить о специфике дальнейшего развития политической культуры российского общества, в частности о том, насколько в России приживаются черты демократической политической культуры.
Исследование политической культуры российской молодежи представляет прогностическую ценность. Специфика молодежи как социальной группы заключается в том, что с течением времени ее представители начинают занимать все более важные позиции в социальной структуре общества и играть все более значимую роль в его жизни. Это означает, что анализ политической культуры российской молодежи в значительной степени способствует пониманию того, какие черты в будущем могут проявиться на уровне политической культуры общества в целом. Прогнозы того, как именно будет развиваться политическая культура государства, важны для объективной оценки проводящихся реформ, а также дальнейшего планирования государственной политики и стратегии внутренней политики страны.
Внимание к политической культуре российской молодежи важно и с социологической точки зрения. Анализ соответствующих вопросов дает основания для выводов о том, как в постсоветской истории России изменялись практики жизни российской молодежи и ее роль в политической жизни общества. Российская молодежь первого постсоветского поколения нередко оценивалась исследователями как аполитичная, безразличная, лишенная патриотизма и крайне критически рассуждающая о своей стране. Однако пока остается не вполне ясно, воспроизводит ли эти черты другая российская молодежь – та, которая вступала в жизнь в 2000-е гг. Российскими учеными уже проведены исследования, которые показывают, что мировоззрение и стиль поведения молодежи 2000-х гг. во многом отличаются от того, что было характерно молодежи 1990-х гг. Тем не менее, вопрос о специфике политического сознания и политического поведения этого поколения нуждается в дальнейшем развитии и дополнении.
Таким образом, на данный момент социологический анализ политической культуры российской молодежи 1990-х – 2000-х гг. представляет интерес сразу по нескольким причинам. Актуальность такого исследования состоит, во-первых, в необходимости уточнения и углубления понимания сущности политической культуры как особого социального феномена; во-вторых, в потребности оценить степень развития демократической политической культуры в российском обществе; в-третьих, в необходимости прогнозирования дальнейшего развития политической культуры российского общества; в-четвертых, востребованностью информации о специфике практик жизни российской молодежи и ее места в политической жизни общества.
Степень научной разработанности темы
Существует несколько групп научных работ, которые непосредственно относятся к теме диссертационного исследования. Прежде всего, исследование политической культуры невозможно без понимания сущности культуры. Для осмысления этого вопроса имеют принципиальное значение труды классиков философской и общественно-политической мысли (В. Виндельбанда, Г.В.Ф. Гегеля, И.Г. Гердера, В. Дильтея, Г. Зиммеля, И. Канта, Платона, Г. Риккерта и др.), а также современных зарубежных (М. Арчер, Дж. Александера, П. Бурдье, Т. Парсонса, Й. Тернборна, Н. Элиаса и др.) и отечественных (Г.С. Батыгина, Е.В. Грунт, И.И. Квасовой, Л.Н. Когана, А.И. Кравченко, В.М. Межуева, А.В. Меренкова, В.Н. Сагатовского, В.С. Степина, В.Г. Федотовой и др.) исследователей. Расходясь в оценке различных частных аспектов, ученые едины в главном – в понимании культуры как феномена коллективной жизни людей, который определяет специфические черты их сознания и поведения в той или иной ситуации.
Вопросы, имеющие отношение к специфике политической культуры, поднимались еще в трудах античных философов (Аристотеля, Платона, Цицерона и др.), мыслителей Средних Веков и Нового Времени (Т. Гоббса, Н. Макиавелли, Ш.Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, А. де Токвиля и др.) и социологов рубежа XIX-XX вв. (М. Вебера, В.И. Герье, В.В. Ивановского, П.Б. Струве и др.). В трудах этих мыслителей проблематика политической культуры затрагивалась лишь косвенно и сам этот феномен не всегда получал подробное толкование. Тем не менее, имплицитно в их работах прослеживалось важное для тематики диссертационного исследования положение о принципиальной зависимости политического сознания и политического поведения индивидов от норм, традиций, преобладающих в обществе взглядов.
Сущность, структура и функции политической культуры подробно анализируются в работах современных зарубежных (Г. Алмонда, Е. Вятра, К. Вельцеля, С. Вербы, К. Гирца, Л. Диттмера, Р. Инглхарта, Д. Каванаха, Л. Пая,, У. Розенбаума, Р.П. Формизано и др.) и отечественных (Э.Я. Баталова, Ф.М. Бурлацкого, Р.А. Бурханова, О.В. Гаман-Голутвиной, А.В. Дуки, Н.М. Кейзерова, Л.Н. Когана, О.Ю. Малиновой, С.В. Патрушева, М.В. Стрежневой, А.В. Ширинянца и др.) ученых. Несмотря на ряд расхождений во взглядах, эти ученые солидарны в двух положениях, важных для тематики дисертационного исследования. Во-первых, в понимании политической культуры как совокупности некоторых ценностей, знаний, убеждений личности, посредством которых она осуществляет взаимодействие с политической системой и становится частью политических процессов. Во-вторых, в выделении двух составляющих политической культуры – культуры политического сознания и культуры политического поведения.
Различные аспекты культуры политического сознания получили характеристику в трудах В.В. Акимовой, А.А. Борисенкова, К.С. Гаджиева, Д.В. Гудименко, М.Ю. Зеленкова, Г.Д. Ишмановой, А.В. Меренкова, И.Б. Орлова, Е.И. Периной, Д.Е. Погорелого, Е.Б. Шестопал и др. Культура политического поведения получает подробную характеристику в трудах А.В. Веретельниковой, В.А. Зимина, Ю.В. Ирхина, Г.Д. Ишмановой, А.Г. Спиркина, А.Н. Сулимина и др. В работах перечисленных авторов рассматриваются различные компоненты культуры политического сознания и культуры политического поведения, формулируются идеи об их соотношении между собой и значимости каждого из них в структуре политической культуры в целом.
Для поднятой в диссертации проблемы принципиальную важность представляют исследования, посвященные сущности молодежи как социальной группы. В традиции анализа молодежи сложилось несколько направлений: марксистское (В.И. Ленин, К. Маркс, Ф. Энгельс, и др.), психоаналитическое (Л.М. Архангельский, С.Н. Иконникова, И.С. Кон, Э. Эриксон и др.), структурно-функциональное (М.К. Горшков, Т. Парсонс, М.Н. Руткевич, Л.Я. Рубина, Ш. Эйзенштадт и др.), культурологическое (Ю.А. Левада, К. Мангейм, М. Мид, М. Титма и др.), интегративное (Ю.Р. Вишневский, Ю.А. Зубок, В.Т. Лисовский, Ф.Р. Филиппов, В.И. Чупров, В.Т. Шапко). В работах этих авторов рассматриваются вопросы о сущности молодежи как социальной группы и особенностей, которые могут быть ей характерны в тех или иных конкретно-исторических условиях, акцентируются типические черты ее сознания и поведения
Особенности политической культуры молодежи нашли отражение в трудах многих зарубежных (Т. Барбер, К. Вельцель, Г. Грамшик, Р. Инглхарт, Ф. Коллин, К. Мангейм, Г. Одгард, М. О’Донелл, С. Реншон, У. Скотт, А. Сулек, , Л. фон Фридберг, Дж. Ханн, Ш. Эйзенштадт и др.) и отечественных (В.П. Бабинцев, А.В. Богданов, И.В. Бояринова, Л.Ф. Борусяк, А.В. Глухова, Л.Д. Гудков, Б.В. Дубин, Н.А. Зоркая, Ю.А. Зубок, И.В. Кирдяшкин, Ю.А. Левада, Вал .А. Луков, Е.Л. Омельченко, Е.В. Реутов, В.И. Чупров и др.) исследователей. В исследованиях данных авторов прослеживается влияние, которое сущностные черты молодежи как социально-демографической группы влияют на черты ее политической культуры.
При характеристике политической культуры молодежи важно учитывать контекст, в котором она формируется. Поэтому важным источником информации для нашего исследования стали работы, посвященные особенностям политической культуры современной России и особенностям ее развития в 1990-е – 2000-е гг. Соответствующая проблематика находится в фокусе исследований таких авторов, как А.В. Андреенкова, Б.Б. Багиров, Р.Э. Бараш, М.Б. Боков, Л.Г. Бызов, Л.В. Генин, М.К. Горшков, Л.Д. Гудков, Г.Г. Дилигенский, Б.В. Дубин, А.Г. Здравомыслов, Ю.А. Левада, М.В. Мамонов, И.Б. Орлов, С.В. Патрушев, В.В. Петухов, В.Г. Попов, Р. Крумм, В.Н. Руденкин, Н.Н. Седова, Н.Е. Тихонова, В.В. Федоров. Кроме того, большой объем информации о политической культуре населения России представлен в исследованиях ВЦИОМ, Фонда «Общественное мнение» и Аналитического Центра Юрия Левады. В соответствующих исследованиях акцентируются примечательные особенности и противоречия, присущие российской политической культуре: низкая компетентность в делах управления обществом и государством; низкая степень доверия большинству политических институтов, слабая ориентация на политическую активность, сервилизм, правовой нигилизм, искаженные представления о сущности оппозиции др.
Признавая высокую важность теоретических и эмпирических исследований каждого из перечисленных выше авторов, отметим, что проблематика политической культуры молодежи в отечественной социологии нуждается в дальнейшем развитии. В частности, в названной выше литературе практически отсутствуют исследования, в которых анализируются изменения в политической культуре российской молодежи между 1990-ми и 2000-ми гг. Чаще всего исследователи фокусируют свое внимание на состоянии политической культуры российской молодежи в тот или иной момент времени, тогда как вопрос об особенностях ее состояния и развития в относительно длительной перспективе поднимается редко. В частности, представляет интерес, как менялись культура политического сознания и политического поведения молодежи в России 1990-х – 2000-х гг. Исследование автора представляет собой один из возможных подходов к анализу этого вопроса. Таким образом, актуальность темы исследования и степень ее разработанности в научной литературе определили цель и задачи исследования.
Объект исследования: Политическая культура российской молодежи
Предмет исследования: Особенности политической культуры российской молодежи 1990-х – 2000-х гг.
Цель исследования состоит в анализе содержания политической культуры российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг. и особенностей ее развития
Задачи исследования:
1). Определить методологию социологического анализа политической культуры
2). Выяснить сущность социологического подхода к анализу молодежи
3). Выявить особенности политической культуры молодежи как социально-демографической группы
4). Проанализировать особенности культуры политического сознания российской молодежи в 1990-е гг. – 2000-е гг.
5). Проанализировать особенности культуры политического поведения российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг.
6). Определить противоречия, проявляющиеся в политической культуре российской молодежи 1990-х – 2000-х гг.
Теоретико-методологическую основу диссертационной работы составили работы классиков социально-философской мысли, а также труды современных социологов и политологов, занимающихся исследованиями политической культуры. При анализе политической культуры молодежи методологическую базу работы составили труды современных зарубежных и отечественных социологов, исследующих различные аспекты жизни молодежи как особой социальной группы. Исследование опирается на общие и частные социологические теории: социологию культуры, политическую социологию, социологию молодежи. В основу диссертации легли принципы личностного, системного, компаративного (сравнительного) подходов. Опора на принципы личностного подхода позволяет рассматривать политическую культуру российской молодежи как параметр, влияющий на специфику сознания и поведения личности. Применение системного подхода дает возможность анализировать политическую культуру российской молодежи как комплексную систему, состоящую из ряда взаимосвязанных и влияющих друг на друга элементов. Обращение к компаративному подходу позволяет сравнивать между собой проявления политической культуры российской молодежи 1990-х гг. и 2000-х гг. и делать выводы об их сходствах и различиях.
Социологический анализ позволил проследить логику развития политической культуры российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг. и выявить особенности ее состояния в современных условиях.
Эмпирическая база диссертационной работы:
1). материалы глубинных интервью и фокус-группы с представителями современной российской молодежи, проведенных автором в период с сентября по ноябрь 2011 г. в Екатеринбурге (целевой отбор; общее количество информантов – 24 человека);
2). материалы анкетного опроса представителей российской молодежи, 1990-х- 2000-х гг. проведенного в период с марта по сентябрь 2012 г. в г. Екатеринбурге (квотная выборка; общее количество респондентов: 600 человек);
3). вторичный анализ результатов эмпирических исследований политической культуры, политического сознания, политического поведения российской молодежи, проведенных в 1990-е и 2000-е гг.
Научная новизна диссертационной работы заключается в осуществлении сравнительного анализа политической культуры российской молодежи 1990-х и 2000-х гг. и выявлении основных особенностей ее развития с течением времени. Лично автором сделано:
- уточнено социологическое определение политической культуры, под которой понимается совокупность политических ценностей, знаний, чувств, норм, традиций, ритуалов, обычаев, определяющих взаимодействие социальных субъектов в политических процессах;
- выявлены и теоретически обоснованы особенности политической культуры молодежи, к которым отнесены: потенциальная изменчивость, зависимость от общей политической культуры общества, фрагментарность, низкий интерес к политике, прагматичное отношение к политике, а также неоднородность, противоречивость;
- доказана преемственность политической культуры российской молодежи 1990-х – 2000-х гг.
- на основе эмпирических данных проанализированы основные сходства политической культуры российской молодежи 1990-х гг. и политической культуры российской молодежи 2000-х гг.: совпадения в ряде политических ценностей (раскрывающих взгляды на экономическую свободу, политическую свободу, нравственность, права человека); близкие представления об общественно-политической жизни постсоветской России (отсутствие веры в эффективность демократических институтов, заведомо негативное восприятие государственных служащих, гипертрофированная оценка власти Президента); похожие практики политического поведения (голосование на выборах как основная форма участия в политических процессах; склонность к обсуждению политических вопросов с членами семьи и представителями референтных групп) прагматичное личное отношение к политике (восприятие ее как относительно незначимой сферы в сравнении с другими жизненными интересами);
- выявлены основные различия между политической культурой российской молодежи 1990-х гг. и 2000-х гг.: различия в ценностях (молодежь 2000-х гг. больше ориентирована на реформы, светские принципы развития государства, приоритетность интересов гражданина перед интересами государства, тогда как молодежь 1990-х – наоборот, больше ориентировалась на стабильность, была более благосклонна к распространению религиозных норм, склонялась к тому, что интересы государства важнее интересов гражданина); различия во взглядах на жизнь постсоветского российского общества (молодежь 1990-х гг. чаще приписывала основную власть в стране бизнесменам, что молодежи 2000-х гг. уже не свойственно, молодежь 2000-х гг. чаще описывает российское общество как коррумпированное, хотя это не было характерно молодежи 1990-х гг. ); расхождения в практиках политического поведения (молодежь 1990-х гг. больше, чем молодежь 2000-х гг., допускала свое участие в акциях протеста, чаще обсуждала политические вопросы с друзьями, но реже – с членами семьи);
- раскрыты противоречия, проявляющиеся в политической культуре российской молодежи 1990-х – 2000-х гг.: между представлением о России как демократическом государстве и скептическим отношением к демократическим институтам и процедурам; между желаемой и реальной информированностью о политических процессах; между желанием высокой свободы в политике и экономике и стремлением ограничить нравственную свободу; между интересом к политике как таковой и наличием других, конкурирующих интересов; между реальным и желаемым опытом политического поведения;
- предложены рекомендации по повышению и развитию политической культуры молодежи на современном этапе развития российского обществ.
Научно-практическая значимость диссертационной работы.
Результаты диссертационного исследования могут быть использованы:
- Для дальнейшей теоретической разработки вопросов, связанных с социологическим анализом политической культуры, а также систематизации и уточнения категориального аппарата социологических концепций политической культуры
- Для получения информации о состоянии политической культуры российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг., а также особенностях ее развития
- Для разработки программ государственной молодежной политики, профилактики экстремистской деятельности молодежи, повышения интереса молодежи к политике и ее политической грамотности.
- Для подготовки учебных занятий по дисциплинам «Социология культуры», «Социология духовной жизни», «Социологии образования», «Социология молодежи», «Политическая социология».
Апробация результатов диссертационной работы
Основные положения диссертационной работы были обсуждены на заседаниях кафедры прикладной социологии департамента политологии и социологии ФГАОУ ВПО «Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина». Также положения диссертации обсуждались на совместном заседании кафедры политологии и организации работы с молодежью и кафедры теоретической и прикладной социологии факультета социологии ФГБОУ «Уральский Государственный Педагогический Университет». Результаты эмпирического исследования обсуждались в ходе специального выступления автора на секции политической социологии и психологии III Форума молодых политологов в рамках VI Всероссийского конгресса политологов (Москва, 2012 г.)
Теоретические обобщения и практические выводы диссертационного исследования нашли отражение в 14 публикациях автора, а также были презентованы в ходе международных научных практических конференций: «Пятые Ковалевские чтения». Всероссийская научно-практическая конференция (Санкт-Петербург, октябрь 2010 г.); «Современное общество: вопросы теории, методологии, методы социальных исследований». X Всероссийская научная конференция (Пермь, ноябрь 2010 г.); «Изменение России: политические повестки и стратегии». Международная научная конференция (Москва, ноябрь 2010 г.); «Культура, личность, общество в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования». XIV Международная конференция памяти профессора Л.Н. Когана (Екатеринбург, март 2011 г.); IV Всероссийская ассамблея молодых политологов (Пермь, апрель 2011 г.); «Социология в системе научного управления обществом». IV Всероссийский социологический конгресс (Москва, февраль 2012 г.); «Продолжая Грушина». Ежегодная научно-практическая социологическая конференция (Москва, март 2012 г.); V Всероссийская ассамблея молодых политологов (Пермь, апрель 2012 г.); «Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие» Очередной IV Всероссийский Социологический Конгресс (Уфа, октябрь 2012 г.); «Россия в глобальном мире: институты и стратегии политического взаимодействия». VI Всероссийский конгресс политологов (Москва, ноябрь 2012 г.).
Структура и объем диссертационной работы
Специфика социологического анализа молодежи
Анализ политической культуры российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг. разумно начать с уточнения тех теоретико-методологических оснований, на базе которых будет строиться такая аналитическая работа. Необходимость такого уточнения, сама по себе очевидная, дополнительно подчеркивается двумя обстоятельствами. Во-первых, термины «политическая культура» и «молодежь» остаются в современных социально-гуманитарных науках относительно дискуссионными и имеют много различных толкований. Во-вторых, и проблематика политической культуры, и вопросы, связанные с местом молодежи в обществе, находятся в фокусе внимания многих направлений социально-гуманитарного познания, каждому из которых присущи определенные особенности анализа. Учитывая это, в данной главе мы намерены установить базовые принципы социологического анализа политической культуры и молодежи, на которые будет опираться проводимое нами исследование.
Вопреки относительной распространенности и востребованности в современном социально-гуманитарном познании, концепт «политическая культура» лишен какого-то устоявшегося, общепризнанного определения. Некоторые авторы отмечают до 30-40 определений этого термина, так или иначе применявшихся в исследовательских работах. Очевидно, что дискуссион-ность этого понятия в значительной степени обусловлена неоднозначностью категории культуры, которая является базовой в политико-культурных исследованиях. Методологические подходы, которых придерживается тот или иной автор при анализе политической культуры, опираются на понимание им сути культуры как особого социального феномена. Следовательно, для адекватной интерпретации категории политической культуры необходимо пред варительно сформулировать общие основы социологического анализа культуры, из которых будет исходить наше исследование.
Уточним, что мы считаем принципиально возможным выявление общих оснований анализа культуры в социологии, несмотря на то, что, по некоторым оценкам, существует до 500 возможных определений этого понятия1. Мы разделяем точку зрения В.Н. Сагатовского, согласно которой современная социология оперирует скорее не множеством принципиально разных определений культуры, а всего лишь большим количеством отличающихся ракурсов ее рассмотрения. При этом если конкретное исследование опирается на тот или иной ракурс рассмотрения культуры, это не означает, что оно в принципе отвергает иные ракурсы, просто последние рассматриваются в качестве вторичных2. Мы разделяем эту точку зрения, поскольку несмотря на полипарадигмальность и концептуальную сложность, современная социологическая наука все же придерживается более или менее устоявшихся методологических принципов. И следовательно, взгляды различных социологов на феномен культуры (как и взгляды на любые другие феномены) все же должны придерживаться общей линии анализа.
Происхождение слова «культура» в европейских языках восходит к латинскому понятию «cultura», которое, в свою очередь, являлось производным от иного латинского термина – «colere». У последнего существовало множество значений, включая, например, «возделывать», «ухаживать», «почитать», «выращивать», «развивать». Актуальное на момент нашего исследования издание Оксфордского толкового словаря указывает, что в староанглийском языке слово «culture» изначально использовалось в схожем контексте и означало «возделывание» или «обработку»3. Аналогичная ситуация обнаруживается и во французском языке – по данным современной версии французского словаря, исторически первое значение слово «культура» сводилось в этом языке к «выращиванию», «созданию», «улучшению»4. Среди латинских толкований культуры несколько выделяется определение, сформулированное Цицероном: он рассуждал о культуре как о мере духовного развития человека (в русских переводах работ Цицерона чаще всего фигурирует понятие «возделывание души»5, но исследователи отмечают, что в своем дословном латинском варианте этот термин звучал именно как «cultura animae», то есть «культура души»6). Тем не менее, большого распространения трактовка Цицерона длительное время, по-видимому, не получала. Поэтому в целом можно заключить, что хронологически первые определения культуры все же в основном сводили ее к возделыванию, обработке, улучшению чего бы то ни было руками человека.
Вероятно, именно с этим оказалось связано одно из наиболее распространенных и устойчивых смысловых наполнений, появившихся в понимании культуры. Речь идет о том, что культура как особая категория часто стала пониматься классиками философской мысли как феномен, отличающий человека от природы и позволяющий ему преобразовывать природу своими действиями. В частности, С. Пуффендорф, один из первых мыслителей, обратившихся к целенаправленному осмыслению культуры как философской категории, пишет о ней именно как о специфическом качестве человека, позволяющем ему развивать, улучшать то, что создано природой, в ходе целенаправленной деятельности7. Эта же идея прослеживается и у И. Канта, в рассуждениях которого культура – это своего рода фактор преобразовательной деятельности человека и мера развития его преобразовательных возможностей. Не случайно И. Кант часто обращается к категории культуры в своих 4См.: Энциклопедический словарь Французской Академии наук [электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.mediadico.com/dictionnaire/definition/culture/1
Мы согласны с мнением О.В. Никулиной, которая отмечает наличие похожих идей в трудах представителей так называемой Баденской школы, в частности, в работах В. Виндельбанда и Г. Риккерта9. Так, в понимании В. Виндельбанда культура представляет собой совокупность всего того, что человеческое сознание в силу присущей ему разумности вырабатывает из данного ему природой материала10. Г. Риккерт, в свою очередь, определяет базовым атрибутом культуры наличие некой ценности, которую человек приписывает тому или иному объекту. По мнению Г. Риккерта, предмет, не наделенный такой ценностью, является только частью природы, тогда как объект, которому человек приписал ценность, – это уже феномен культуры11. Следует заметить, что, несмотря на несколько разные концепции, общее представление о культуре как внеприродном (или даже «надприродном») феномене оказывается во всех них довольно устойчивым, поэтому этот аспект рассмотрения культуры, на наш взгляд, следует считать одним из принципиальных.
Особенности политической культуры молодежи
Особое внимание следует обратить на то, что близкие по смыслу идеи можно обнаружить и в тех концепциях, которые принято противопоставлять политико-культурным взглядам Г. Алмонда и С. Вербы и их последователей. Так, антрополог К. Гирц пишет о необходимости установления взаимосвязей между политическими процессами, происходящими в том или ином сообществе людей, и той сложной сетью верований и смыслов, которая этим людям характерна61. Л. Диттмер, опиравшийся именно на работы К. Гирца, предложил рассматривать политическую культуру как систему специфических символов, регулирующих коммуникации людей по вопросам распределения власти62. Примечательно, что несмотря на то, что и К. Гирц, и Л. Диттмер существенно расходились с другими авторами в методологических аспектах (оба они придерживались интерпретативистских взглядов на культуру), ключевая идея их работ оказалась той же самой. По сути каждый из них тоже вел речь о наличии тесной связи между верованиями или убеждениями конкретных людей и спецификой политической жизни общества в целом.
В отечественной науке концепт политической культуры заявляет о себе позже, чем в европейской и американской. Существуют разные версии того, когда именно отечественная наука обращается к изучению вопросов политической культуры. Ю.Р. Вишневский и В.Т. Шапко полагают, что освоение этой проблематики в отечественной науке началось в 1970-е гг.63 К.С. Гаджи-ев считает, что реальное распространение исследования в этой области получают несколько позже, на рубеже 1970-х и 1980-х гг.64 Тем не менее, вне зависимости от того, когда именно в отечественной науке были проведены первые исследования политической культуры, ясно, что случилось это позже, чем в Европе и США. Учитывая это, мы полагаем, что анализ политической культуры отечественными учеными в значительной степени опирался на теоретические и методологические традиции, оформившиеся в европейской и американской науке.
Одно из хронологически первых определений политической культуры, сформулированных отечественной наукой, принадлежит Ф.М. Бурлацкому и А.А. Галкину. Политическую культуру они определяют как феномены сознания, воздействующие на массовые политические действия людей и развитие политических институтов65. Другое определение политической культуры, появившееся примерно в то же время, сформулировал Э.Я. Баталов. По его мнению, политическая культура представляет собой систему исторически сложившихся, устойчивых и репрезентативных убеждений, представлений, установок сознания и моделей поведения индивидов и их групп, а также моделей функционирования политических институтов и образуемой ими системы, проявляющихся в непосредственной деятельности субъектов политического процесса, определяющих ее основные направления и формы и тем самым обеспечивающих воспроизводство и дальнейшую эволюцию политической жизни на уровне преемственности66. На наш взгляд, в этих определениях были заложены принципы анализа политической культуры, на которые
В практике более поздних российских исследований, на наш взгляд, наметилось несколько доминирующих векторов. Ряд ученых (Ю.С. Пивоваров67, Н.И. Бирюков и В.М. Сергеев68, А.И. Соловьев69 и др.) описывают политическую культуру как совокупность неких ментальных феноменов, которые определяют характер и вектор поведения людей в политической сфере жизни общества. Другое направление (Е.В. Даринская70, Ю.В. Ирхин71, Н.Е. Новгородская72, А.А. Ширинянц73 и др.) определяет политическую культуру как устойчивые, повторяющиеся образцы поведения в политике, характерные той или иной социальной группе или обществу в целом. Третье направление (в рамках которого работают, в частности, К.С. Гаджиев74 и М.В. Стрежнева75) предполагает внимание к нормам или правилам, регламентирующим действия людей в политической сфере жизни общества. Заметно, что во всех этих направлениях также прослеживается общая линия: все они, несмотря на разные акценты в деталях, строятся на допущении, что действия или мнения отдельных людей определяют характер политической сферы жизни общества в целом.
Для нас наибольший интерес представляет определение, предложенное Л.Н. Коганом, поскольку именно его концепцию культуры мы выше обозначили в качестве базовой для своего исследования. Политическая культура представляет, по мнению Л.Н. Когана, одну из культурных сфер жизни общества, которая непосредственно регламентирует деятельность людей, транслирует базовые политические идеи и ценности, социализирует новое поколение в русле существующих идей и ценностей76. Ю.Р. Вишневский и В.Т. Шапко поясняют: своим подходом Л.Н. Коган в анализе политической культуры акцентирует внимание на самореализации личности в политической, социально-преобразующей деятельности77. Соотнося это определение политической культуры с приведенным выше определением культуры Л.Н. Когана, мы можем заключить, что в его понимании политическая культура – это одна из подсистем общей культуры, в которой реализуются сущностные силы человека в процессе его социальной деятельности. Специфика же этой подсистемы общей культуры – в ее непосредственном отношении к политической сфере жизни общества. По сути в концепции Л.Н. Когана тоже прослеживается идея о наличии взаимосвязи между индивидуальным сознанием и политической жизнью общества в целом.
В целом, несмотря на обилие различных формулировок, существующих как в англо-американской, так и в российской научной традиции, на наш взгляд, принципиально возможно установить центральную линию анализа политической культуры. Позиция О.В. Гаман-Голутвиной78, К.С. Гаджиева79 и Р. Инглхарта80 справедлива: все современные подходы к политической культуре так или иначе исходят из одного и того же предположения о наличии каузальной взаимосвязи между идеями, распространенными в том или ином обществе или группе, и действиями, которые люди совершают в политической жизни этого общества
Культура политического сознания российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг
Мы полагаем, что определение, которое предлагает Ф.Р. Филиппов, раскрывает наличие у молодежи определенных статусно-ролевых позиций и ее включенности в общественно-политические процессы, так как в этом определении сделан акцент на «становящемся социально-экономическом и общественно-политическом положении молодежи». Кроме того, в этом определении выделена специфическая самоидентификация молодежи, так как Ф.Р. Филиппов указывает на «специфические социальные и психологические чер 219 См.: Вишневский Ю.Р., Шапко В.Т. Актуальные проблемы социологии молодежи // Актуальные пробле
Филиппов Ф.Р. Молодежь // Российская социологическая энциклопедия. М., 1998. С. 297. ты» молодежи. В этом же определении виден акцент на специфических нормах и ценностях, так как выделено «становление духовного мира» молодежи. Поэтому определение молодежи Ф.Р. Филиппова станет для нашего исследования рабочим. Кроме того, в этом определении подчеркнута и специфика молодежи как социальной группы, поскольку отмечено, что все ее атрибуты находятся в состоянии «становления», «формирования».
Таким образом, на данном этапе мы сформулировали представление о базовом социологическом понимании молодежи и отметили рабочее для своего исследования определение молодежи. Мы пришли к выводу, что с социологической точки зрения молодежь представляет собой особую социально-демографическую группу, представители которой в силу своего «малого» возраста обладают специфическими чертами сознания и поведения. Определив рабочее для себя понимание молодежи, мы смогли конкретизировать это понимание и пришли к выводу, что молодежь представляет собой группу индивидов, «малый» возраст которых ведет к тому, что их социально-экономическое, общественно-политическое положение и духовный мир находятся в состоянии становления, чем и определяется специфика их сознания и поведения. На данном этапе нам необходимо проанализировать вопрос о том, что именно представляет собой этот «малый» возраст, который отличает представителей молодежи. Выше мы намеренно выносили этот вопрос за рамки своих рассуждений, так как нам было важно определить именно сущностное качество молодежи, которое отличает ее от других групп вне зависимости от того, как в том или ином обществе принято определять возраст ее представителей. Однако для более полного понимания молодежи в нашей работе этот вопрос рассмотреть необходимо. Поэтому ниже мы остановимся на вопросе о специфике возрастных границ молодежи.
В точных социальных науках, таких, как демография или статистика, возрастные границы молодежи выделены более или менее жестко и в основном определяются как 15-30 лет. С социологической же точки зрения, выделение таких жестких и универсальных границ оправдано далеко не всегда. Пробле-75 ма заключается как в многообразии социологических концепций молодежи (каждая из которых способна по-своему ответить на вопрос о корректных возрастных границах молодежи), так и в сложности самого феномена молодежи, положение которой в разных культурных и исторических контекстах может быть не одинаковым. В социологической литературе даже получила определенное распространение позиция, согласно которой выделение возрастных границ молодежи принципиально условно, а поэтому оно или не должно производиться вовсе, или его следует осуществлять только с учетом культурно-исторического контекста.
Безусловно, в пользу такой позиции есть определенные аргументы. Можно, например, упомянуть исследования М. Мид, которая показала, что в примитивных сообществах вообще отсутствует молодежь как феномен: переход от детского состояния к взрослому там регулируется исключительно ритуалами, момент прохождения которых каждое племя определяет по своим критериям221. Те же самые выводы делают в отношении современных цивилизаций М. Бейзерман и Д. Магнуссон, которые полагают, что в них молодые люди оказываются гораздо компетентнее взрослых в новых социальных практиках, и поэтому сама необходимость в четких возрастных границах отпадает222. Примечательно, что даже в тех случаях, когда возрастная дифференциация общества все же осуществляется, она производится по-разному. Характерно наблюдение Ю.Р. Вишневского и В.Т. Шапко: даже в культурно близких странах к молодежи принято причислять людей разного возраста (в США – от 13-14 до 29-30 лет, тогда как в Великобритании, Нидерландах и Люксембурге – от 15 до 25 лет)223.
Тем не менее, использование более или менее точных возрастных границ молодежи важно для проведения социологических исследований, особенно если они предполагают применение количественной методологии. ном случае сам объект анализа становится размытым, а сопоставление результатов с данными других исследований – крайне затруднительным. Поэтому мы в своем исследовании должны опираться на точные возрастные границы молодежи. Выявление подобных границ связано с поиском ответов на два вопроса. Во-первых, с какого возраста человек перестает быть ребенком и становится представителем молодежи. Во-вторых, с какого возраста человек перестает быть представителем молодежи и становится представителем иной возрастной группы.
Оговоримся, что в данном случае мы не претендуем на выработку неких универсальных возрастных границ молодежи, которые можно применять в любой исследовательской работе. Наша задача – поиск таких возрастных границ, которые позволят адекватно проанализировать политическую культуру современной российской молодежи. Исходя из этого, мы намерены установить такие возрастные границы, которые будут релевантны для молодежи, проживающей в современном российском обществе и позволят сфокусировать внимание на практиках ее участия в политической сфере жизни общества. При исследовании же иных параметров жизни российской молодежи или при изучении политической культуры молодежи, проживающей в ином социально-историческом контексте, может потребоваться иное методологическое решение.
Культура политического поведения российской молодежи в 1990-е – 2000-е гг
Представления российской молодежи 1990-х и 2000-х гг. о степени про-блемности каждой из этих сфер (См. Диаграмма 4) подчеркивают негатив ную оценку молодежью окружающей ее российской действительности. Характерно, например, что лишь сферу культуры в обеих подгруппах в качестве проблемной назвали только по 24-25%. На проблемы во всех остальных сферах указывали не менее 38-40% и среди молодежи 1990-х гг., и среди молодежи 2000-х гг. Кроме того, ни один из респондентов при ответе на этот вопрос не отметил менее 3 вариантов ответа. На наш взгляд, это является дополнительным подтверждением низкой удовлетворенности молодых россиян теми общественно-политическими реалиями, которые они видят вокруг себя. На вопрос о проблемах они отвечают охотно и отмечают сразу многие проблемные обстоятельства. В этом смысле между молодежью 1990-х гг. (ныне – уже людьми среднего возраста) и молодежью 2000-х гг. фактически отсутствуют различия. Впрочем сам перечень проблем, которые видятся актуальными для молодежи, в данном случае не столь принципиален. В ходе фокус-группы и интервью мы неоднократно фиксировали мнение, что молодежь всегда и везде стремится к одному и тому же: образованию, карьере, получению жилья (напр., Ирина, 25 лет, аспирантка: «…Молодежи всегда нужно одно и то же, и тут не важно, как на самом деле выглядит общество – нам всегда будет хотеться больше, чем у нас есть…»). Мы полагаем, что высокая обеспокоенность молодежи всеми этими проблемами имеет универсальный характер.
В данном случае мы бы хотели обратить внимание на одну важную деталь в иерархиях этих проблем, поскольку она имеет непосредственное отношение именно к культуре политического сознания молодежи. Принципиальное различие во взглядах на проблемный фон российского общества проявилось в степени внимания к политическим правам и свободам. Если среди молодых россиян 1990-х гг. этот аспект российской действительности в свое время считали проблемным 58,2%, то среди молодежи 2000-х гг. – только 46,1%. По сути это означает, что в сознании молодежи 2000-х гг. чисто практические, бытовые проблемы (связанные с образованием, здравоохранением, жильем) оттеснили на второстепенные позиции проблематику политических прав и свобод: на фоне остальных проблем она воспринимается как относительно не значимая. Тогда как молодежи 1990-х гг. это было характерно в меньшей степени: в ее понимании политические проблемы имели несколько более высокую значимость.
В первой главе мы пришли к выводу, что в интерес к политическим вопросам у молодежи может быть выражен относительно слабо в сравнении с интересом к иным вопросам жизни общества. Иерархия проблем российского общества, которая заметна в представлениях российской молодежи 1990-х гг. и российской молодежи 2000-х гг. свидетельствует в пользу верности этого заключения: вне зависимости от того, как именно выглядела общественно-политическая жизнь России в 1990-е гг. и в 2000-е гг., обеспокоенность молодежи политическими вопросами оставалась относительно низкой – в обоих случаях она уступала беспокойству о других, возможно, более практических вопросах. Возможно, что причины, по которым молодежь 2000-х гг. высказывает лишь небольшое беспокойство политическими свободами, все же отличаются от причин, которые обусловили соответствующие взгляды молодежи 1990-х гг. Тем не менее, сама стабильность такого отношения к политике, как мы полагаем, показательна. Она подтверждает предположение, которое мы выдвигали в первой главе: политические вопросы находятся на периферии внимания российской молодежи, они уступают по своей значимости каким-то иным вопросам.
Вместе с тем, как мы уже отметили, российская молодежь 1990-х гг. в своих воспоминаниях все же несколько чаще выражала беспокойство состоянием политических прав и свобод, чем его сейчас выражает молодежь 2000-х гг. Напрашивается предположение: такое расхождение во взглядах связано с тем, что те, кого мы относили к молодежи 1990-х гг., – это люди, которые взрослели в условиях более явной политической конкуренции и большей политической свободы, которые проявлялись в российском обществе 1990-х гг. Возможно, что, отмечая несколько большую обеспокоенность состоянием политических прав и свобод в России, они выражали в первую очередь свою обеспокоенность тем, что свободы в этой сфере может стать меньше по сравнению с предшествующими годами. Молодежь 2000-х гг. при этом не помнит, как обстояли дела в стране в 1990-е гг. и воспринимает текущую ситуацию с меньшим беспокойством. Возможно, что ее представители просто реже задумываются о том, что уровень свободы в политической жизни страны может быть выше. Впрочем, как уже говорилось раньше, отношение российской молодежи к свободе в целом парадоксально. И для понимания сущности ее отношения к свободе, вероятно, требуется специальное исследование. Здесь для нас важно лишь то, что на настроения российской молодежи 1990-х гг. и 2000-х гг., скорее всего, влияла общая политическая культура российского общества, соответственно, 1990-х гг. и 2000-х гг.
Следующий элемент политических знаний – это способность человека идентифицировать, узнавать политических деятелей и политические партии, которые действуют в его государстве. При анализе этого параметра мы учитывали узнаваемость только тех политических деятелей и партий, которые проявляли себя в политической жизни России как в 1990-е гг., так и в 2000-е гг324. В итоге мы пришли к выводу, что все из политиков, действовавших в России и в 1990-е, и в 2000-е гг., в целом узнаваемы подавляющим большинством молодежи. Высокую узнаваемость среди молодежи 1990-х гг. и молодежи 2000-х гг. имеют и В.В. Путин (узнавали, 97,9% молодежи 1990-х гг. и 100% молодежи 2000-х гг.), и В.В. Жириновский (98,67% и 98,75%), и Г.А. Зюганов (97,32% и 100%), и Г.А. Явлинский (94,49% и 85,09%).
