Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Концептуализация идеи среднего класса в контексте научной коммуникации
1. Проблема среднего класса в научном дискурсе мировой и российской социологии
2. Социологическое конструирование моделей среднего класса в российском обществе
3. Средний класс в символическом поле общества . 66
Глава 2. Формирование среднего класса в Республике Мордовия - коммуникационный аспект
1. Репрезентация среднего класса в средствах массовой информации
2. Модернизационный потенциал среднего класса в свете репрезентации в социальном сознании жителей Республики Мордовия
Заключение 135
Список использованных источников 139
Приложение А. Программа исследования - опрос населения 154
Приложение Б. Вопросы для стандартизованного интервью - опрос населения
- Проблема среднего класса в научном дискурсе мировой и российской социологии
- Социологическое конструирование моделей среднего класса в российском обществе
- Репрезентация среднего класса в средствах массовой информации
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Исследования, посвященные среднему классу в Российской Федерации, в последние годы приобретают все большую популярность. И вызвано это не только повышенным вниманием ученых к проблемам неравенства в обществе. Отчетливо проявляется и социальный заказ элит на информацию о динамике развития общества и на рекомендации по обеспечению положительной динамики такового. Не в последнюю очередь речь идет о проблемах формирования в стране устойчивого среднего класса. Озвученное несколько лет назад президентом заявление о стремлении государства к всемерной поддержке среднего класса не было случайным. Вслед за многочисленными научными публикациями по данной проблематике интерес к формирующемуся среднему классу проявился и в высших кругах административной системы государства, и среди населения.
Реформы, начавшиеся в стране более десяти лет назад, привели к трансформациям социальной структуры. Как и в случае с реформами, становление конечного варианта стратификационной модели России далеко от завершения. Хотя ситуация в последние два-три года стабилизировалась, устройство общества все еще характеризуется относительной неустойчивостью и высоким конфликтным потенциалом. Именно поэтому все эти годы особые надежды возлагались на формирование в стране полновесного среднего класса, который станет гарантом экономической и политической стабильности. Таким образом, наличие и положение среднего класса в России становится как для власти, так и для населения неким индикатором эффективности действий правительства, который характеризует прочность и «износостойкость» новой институциональной структуры общества. Еще более значимой эта составляющая развития становится в свете провозглашенной в стране социальной ориентированности государства. Получается, что та степень, в которой государство способно обеспечить формирование устойчивых средних
слоев, показывает, насколько оно способно обеспечить действием взятые на себя социальные обязательства.
Не менее важным является и вопрос о путях модернизации российского общества. Демократически ориентированное научное сообщество указывает на необходимость создания в России институтов воздействия на власть как единственно возможный путь модернизационного развития. Социальная и политическая роли среднего класса, его качества социального актора или субъекта представляют наибольший интерес с точки зрения перспектив реформирования российского общества в концепциях гражданского общества и устойчивого развития.
Концепция среднего класса - одна из наиболее проблематичных как в мировой, так и в российской социологии. Смысловая перегруженность категории отразилась в том, что в отечественных науках об обществе так и не было сформулировано единого подхода к определению критериев принадлежности к среднему классу, выделению в обществе групп, которые в него входят. В связи с этим одним из наиболее перспективных направлений изучения данного явления стал так называемый последовательный конструктивизм, признающий главенство символической составляющей феномена среднего класса над его «объективной» природой. И действительно, переход общества в информационную эпоху выразился в размывании физической природы взаимодействия феноменов и резком росте значения символических смыслов, окружающих данный объект. Именно поэтому социально-психологические подходы к изучению явлений социального мира становятся все более актуальными. Потребность познания того, каким образом общественные структуры влияют на мировоззрение, установки и, в конечном счете, на действия индивидов, призывает к необходимости обширного внедрения принципов символического интеракционизма в исследования социальной структуры общества. Данный подход, при всем его конструктивизме, однако, не обеспечит полной картины происходящих в
обществе процессов, которые затрагивают средний класс. Наиболее удачным, поэтому, стал бы принцип последовательного конструктивизма, опирающийся на «объективизированное» социальное тело. Рассмотрение коммуникационных процессов, берущих свое начало в структурах, институтах и процессах общества и в то же время влияющих на них, обеспечит всецелый анализ рассматриваемого аспекта социальной действительности.
Степень разработанности темы. История концепции среднего класса официально начинается с труда Аристотеля «Политика», где были заложены основы выделения среднего класса как срединного звена в обществе с вертикальной трехзвенной иерархией «богатые-средние-бедные», а также выдвинут основополагающий принцип стабилизирующего потенциала среднего класса для государства.
В общественных науках Нового Времени тема среднего класса вновь приобретает актуальность в связи со становлением мелкой буржуазии в обществах, прошедших через индустриальные революции. Средний класс рассматривается в физиократических и экономических традициях в качестве «средних рангов» (К. А. Сен-Симон, О. Конт, Дж. Милль, А. Тюрго, Ф. Кенэ).
Парадигмальное оформление концепция среднего класса проходит в противостоянии конфликтологической традиции (К. Маркс, Ф. Энгельс), как вымывающаяся в процессе классовой борьбы группа общества, и веберианской школы (М. Вебер, В. Зомбарт, Р. Вормс, Ф. Гизо, О. Минье, Г. Спенсер), как статусная группа общества, участвующая в распределении ресурсов.
В 90-х гг. XIX в. наряду с быстрыми изменениями в структуре буржуазных обществ активно начинают разрабатываться представления о «новом среднем классе» как классе управленцев, лишенных собственности на средства производства (О. Аммон, Г. Шмоллер, Э. Бернштейн, К. Каутский, Л. Уорд и др.). Полемика Э. Бернштейна с К. Каутским о новом среднем классе позволила провести разграничение между., «средним сословием» и средним классом.
В XX в. продолжается концептуальное оформление категории среднего класса в руслах марксизма и неовеберианства. В конфликтологической парадигме средний класс рассматривается уже с позиций произошедшей «менеджерской революции» как полноправная действующая сила общества в распределении контроля за денежным капиталом, за физическими средствами производства и за властью труда (Э.О. Райт). В неовеберианской традиции рассматриваются позиции среднего класса как группы со средними рыночными, трудовыми и статусными позициями (Р. Дарендорф, У. Рансимен, Д. Локвуд). Окончательное становление западной концепции среднего класса как системы теоретических представлений произошло во второй половине XX в., когда под нее была подведена теоретико-методологическая основа общей теории социальной стратификации (Э. Гидденс). Наконец, на современном этапе теоретизации феномена среднего класса выходят на первый план особенности постиндустриального развития общества, которые делают средний класс еще более глобальным и «неизбежным». Модели "среднего класса" постиндустриального общества находят применение в рамках теорий "технотронного общества", "общества потребления", "информационного общества" у Д.Белла, Дж. Тэлбрейта, И.Кристол, Э.Райта и др.
Эмпирические исследования среднего класса берут начало с полевых исследований М. Вебера в восточной Германии. В 50-70-е гг. XX в. происходит резкий рост количества исследований среднего класса, особенно в США. В основе американской эмпирической традиции лежат исследования социальной структуры малых американских городов Л. Уорнера. В современной западной социологии представлены исследования среднего класса с позиций неомарксизма (X. Браверманн, А. Горц, Э. Грант, Э.О. Райт, Н. Пуланцас, Э. Томпсон), функционализма (Б. Барбер, К. Дэвис, У. Мур, Р. Мертон, Т. Парсонс, Л. Уорнер), неовеберианства (Т. Боттомор, Э. Гидденс, Дж. Голдторп, Р. Дарендорф, Р. Кромптон, Д. Локвуд, Ч. Миллс, У. Рансимен).
Наконец, отдельную школу составляют исследования среднего класса, основанные на принципе первичности критерия самоидентификации (Д. Вебб, Р. Ванноман, Ф. Пемпел, Р. Сентерс). Ранее исследования связей идентификационных механизмов с социально-экономическими феноменами были проведены М.Вебером, Дж.Дыои, Э.Дюркгеймом, Г.Лебоном, Г.Тардом, З.Фрейдом, К.Юнгом. Основы современного понимания проблем социально-групповых идентичностей заложены П.Бергером, Э.Ботт, П. Бурдье, А.Гидденсом, Т.Лукманом, Р.Мертоном, Дж.Мидом, С.Московичи, Г.Тажфелем, А.Туреном, Э.Фроммом, Т.Шибутани, Н.Элиасом. Коммуникационный аспект классообразования рассматривался в работах А. Грамши, П. Бурдье, У. Гемсона, М. Фуко.
Российская традиция исследований среднего класса возникла в СССР с отдельных исследований с позиций экономического детерминизма (Е.Н. Стариков, А. С. Кустарев, Н.Ф. Наумова). В российской социологии представлены практически все парадигмальные кластеры, интегрировавшие в себя концепцию среднего класса. Выделяются неовеберианское (Т.И. Заславская, Л.А. Беляева, З.Т. Голенкова, В.В. Радаев, И.О. Шкаратан и многие другие), неофункционалистское (Н.Е. Тихонова, Г.Г. Дилигенский, Е.М. Авраамова), структуралистское (В.И. Ильин) и неомарксисткое (Т.Р. Калимуллин, в имплицитной форме В.И. Ильин) направления. Также осуществлены попытки нормативного (В.И. Бакштановский, Ю.В. Согомонов) и даже феноменологического изучения (Н.И. Сидоров, А.И. Авилов) данного феномена.
В начале XXI в. в России было проведено сразу несколько фундаментальных исследований среднего класса, построенных на принципах многокритериальное и главенства материального положения: восемь волн совместных исследований компаний «Эксперт» и «РОМИР-Мониторинг» начиная с весны 2001 г. и заканчивая осенью 2004; двухлетний проект Московского центра Карнеги «Экономические и социальные стратегии
среднего класса» в 2001-02 гг.; исследование Л.А. Беляевой при поддержке РГНФ в феврале 2003 «Новое в социальной дифференциации общества в постсоветской России»; исследование Бюро экономического анализа 2000 г.; доклад «Российский средний класс: динамика изменений. 1999-2003 годы», подготовленный группой ученых Института комплексных социальных исследований (ИКСИ) РАН во главе с М.К. Горшковым, в сотрудничестве с представительством Фонда имени Фридриха Эберта в России; исследования «КОМКОН-2»; мониторинговое исследование ЦИСИ ИФ РАН 2002 г.
Символико-интеракционистская (коммуникативистская) традиция также представлена в российской социологии. Теоретические аспекты идентификации развили Г.М.Андреева, Л.Г.Ионин и В.А.Ядов. Отечественные исследователи начали изучать ход слое- и классообразования не только по "фактам" (экономическим, поведенческим и др.), но и по процессам в сознании в 80-90-х годах: так, И.Г.Лаумянскайте, А.А.Матуленис, М.Х.Титма выдвинули проблему формирования "социальной субъектное". Несколько позже появились труды о феномене социального самоопределения на субъективном уровне, идентификации и самоидентификации, в том числе - с социоклассовыми общностями (Н.В.Андрущак, Е.Д.Игитханян, М.Ф.Черныш, В.А.Ядов). Теории социальной идентификации применительно к среднему классу были использованы и в эмпирических исследованиях (Л.А. Хахулина, O.K. Степанова). Также был осуществлен ряд исследований социально-психологических аспектов формирования среднего класса методом опроса населения (В.И. Бакштановский, Ю.В. Согомонов, Р.В. Рывкина, Г.Г. Дилигенский, Е.М. Авраамова, Л.Н. Овчарова, О.И. Шкаратан).
Теоретической и методологической основой диссертации послужили парадигмы структурного функционализма и символического интеракционизма во взаимодействии. Принцип совмещенного применения данных парадигм был инспирирован теоретической схемой изучения социальных движений Н. Смелзера, теоретической схемой, предложенной П. Бурдье в «Началах»,
конструкционистской коммуникационной моделью символического обмена У. Гемсона, а также исследованиями российских социологов по данной тематике. Объединение объективистского «социологического» и субъективистского «психологического» подходов, на наш взгляд, наиболее полно соответствует трансформационному характеру российского общества с его неконсистентностью социальных статусов. Становящийся российский средний класс рассматривается сквозь призму структурных процессов, происходящих в обществе, социальной идентификации и социального действия. В качестве экспланаторной схемы используется цепь формирования функциональных характеристик среднего класса «академический дискурс» - «общественно-политический дискурс» - «социальная перцепция» - «социальная идентификация» - «социальное действие».
Объектом исследования являются средний класс как социальная общность, объединенная статусными позициями, средними или выше средних по меркам общества, но достаточными для установления среднего или высокого уровня внутреннего социального контроля.
Предметом исследования стала репрезентация процесса формирования среднего класса в постсоветской России на примере Республики Мордовия в коммуникационных процессах общества.
Целью диссертационного исследования является определение аспектов коммуникационной составляющей формирования среднего класса в постсоветской России на региональном уровне (на примере Республики Мордовия).
Для достижения поставленной цели в работе ставятся следующие задачи:
выявить основные тенденции формирования среднего класса за постсоветский период в России в целом и в изучаемом регионе;
определить характеристики репрезентации среднего класса в средствах массовой информации;
определить уровень оформленности образа среднего класса в массовом сознании его вероятных представителей на региональном уровне;
выявить уровень интегрированное категории среднего класса в самоидентификационную систему населения;
определить характер восприятия респондентами категории среднего класса, формируемой средствами массовой информации, а также уровень воздействия символа среднего класса, формируемого СМИ, на социальное сознание и социальное действие перспективных представителей среднего класса на региональном уровне.
В ходе исследования была использована следующая эмпирическая база: Для выявления основных тенденций формирования среднего класса в стране и регионе был проведен статистический анализ массива данных RLMS («Российский лонгитюдный мониторинг экономики и здоровья»). Для сравнительного анализа были взяты данные по итогам 5 и 11 раундов исследования, проведенных соответственно в 1995 и 2002 гг.
Для определения характеристик формирования образа среднего класса в СМИ был проведен контент-анализ печатных средств массовой информации. В связи с пренебрежимо малым количеством обнаруженных упоминаний среднего класса в региональной прессе для анализа были выбраны еженедельные федеральные издания «Комсомольская правда» и «Аргументы и факты». Согласно опросам, данные издания пользуются наибольшей популярностью среди жителей республики. В процессе контент-анализа были выделены все статьи, содержащие упоминание среднего класса, за период с 1 июля 2004 г. по 1 июля 2005 года, которые и составили подвыборку основного исследования. Всего было зарегистрировано и включено в подвыборку 48 статей, из них 26 в газете «Комсомольская правда» и 22 - в издании «Аргументы и факты».
В целях проведения опроса населения, приравненного по задачам и компетенции респондентов к экспертному опросу, по принципу
самоидентификации и соответствия формальным признакам в Республике Мордовия было отобрано 24 респондента. Исследование, таким образом, носило феноменологический характер и проводилось на основе априорно нерепрезентативной выборки. Отбор респондентов производился методом «снежного кома».
Исходя из специфики объекта и предмета исследования, в качестве методической основы сбора первичной информации были избраны методы статистического анализа вторичных данных, контент-анализа печатных средств массовой информации и полуформализованного интервью. В соответствии с задачами исследования в ходе обработки первичной социологической информации нами были использованы методы количественного и качественного исследования - частотный и нечастотный контент-анализ, метод социологического описания.
Гипотеза исследования:
У потенциальных представителей среднего класса в региональном социуме присутствуют установки, в том числе и сформированные средствами массовой информации, блокирующие их функционирование в качестве акторов полноценного среднего класса, а значит, препятствуют его формированию в региональном сообществе.
Научная новизна диссертационного исследования:
В рамках теоретической схемы диссертационной работы автором разработана инновационная модель изучения социальных настроений на основе модели трансформации социальных представлений в социальное действие. Социальное самочувствие потенциального среднего класса в регионе изучается при помощи анализа социальной процессов социальной перцепции, социальной идентификации и социального действия индивидов.
В ходе анализа научного дискурса была произведена наиболее полная на данный момент классификация критериев выделения среднего класса в российском обществе. Кроме традиционно используемых стратификационных
критериев (социальный статус, материальное благосостояние и самоидентификация) выделяется также группа нормативных критериев -деятельностных и идеотипических.
Для определения доли среднего класса в российском обществе был модифицирован метод концентрации признаков - пересмотрен подход к определению границ материального благосостояния среднего класса, а также включены в анализ жители сельской местности, чего ранее не делалось.
Для достижения целей исследования использована инновационная схема объединения количественных и качественных методов социологического исследования, которые соответствуют социологической и психологической составляющей изучаемого феномена.
Выявлены коммуникационные аспекты становления среднего класса в Республике Мордовия, что не имеет аналогов в традиции социологических исследований республики. В частности, рассмотрена модальности категории среднего класса в общественных представлениях, мобилизационный потенциал, степень репрезентации в средствах массовой информации.
Положении, выносимые на защиту:
Социальные настроения в среде экономически активного населения в региональном социуме не способствуют формированию полноценного среднего класса. Потенциальный средний класс РМ крайне атомизирован и не стремится к ассоциации для защиты и продвижения корпоративных интересов.
Безусловным классообразующим критерием для респондентов стало материальное положение, конкурировать с которым может только образование. Эти же факторы являются основополагающими определителями социального самочувствия.
Категория среднего класса вполне сложилась в системе социальных представлений населения Республики Мордовия, задействованного в рыночной экономике. С ее помощью люди осуществляют познание и категоризацию окружающей их социальной действительности.
4. Использованный модифицированный метод концентрации признаков
позволил определить, что доля среднего класса в России и в РМ (ПФО) по
сравнению с периодом радикальных реформ увеличилась, что привело к
появлению потребительского среднего класса и зачатков классического по
западным меркам среднего класса. Однако полноценный средний класс,
соответствующий всем формальным требованиям, в обществе до сих пор
отсутствует.
5. Образ среднего класса обладает безусловной положительной
модальностью и неким «притяжением», которое может стать катализатором
социальных амбиций значительных ресурсов населения в будущем. При этом
федеральные газеты транслируют значительный объем информации, связанной с
определением среднего класса, то есть участвуют в процессе размещения
респондентами данного понятия на картах социальных представлений. СМИ
убеждают в том, что данное понятие является легитимным для описания
окружающей социальной действительности, а также дают интерпретацию
особенностей данного феномена и его роли в современном обществе. В то же
время в региональной прессе категория представлена лишь косвенно, в основном
в разрезе личностных качеств людей «нового типа».
Теоретическая и практическая значимость исследования:
На основании анализа научной литературы по теме составлен наиболее полный свод критериев выделения среднего класса, определены функции среднего класса в обществе. Это позволит избежать методологических проблем в дальнейших социологических описаниях среднего класса.
Модифицированный метод концентрации признаков может быть использован для изучения динамики становления среднего класса в будущем.
Внедренная схема анализа социальной действительности может быть использована в дальнейших стратификационных и социокультурных исследованиях.
Разработаны рекомендации по конструированию образа среднего класса в средствах массовой информации в целях консолидации наиболее прогрессивной рыночно ориентированной части регионального социума.
Выработаны принципы гармонизации общественного диалога власти и части общества, обладающей высоким, но нереализованным модернизационным потенциалом, в целях преодоления взаимного отчуждения и атомизации деятельных сил общества.
Апробация работы. Основные результаты исследований докладывались на XXXIV Огаревских чтениях, проходящих в Мордовском государственном университете, и на Всероссийской научно-практической конференции, проходящей в Ульяновском государственном университете, и были включены в сборники трудов по итогам конференций.
Содержание работы отражено в шести печатных публикациях.
Диссертация обсуждалась на кафедре методологии науки и прикладной социологии Мордовского государственного университета и была рекомендована к защите.
Структура работы соответствует цели и задачам исследования. Текст диссертации состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложений.
Проблема среднего класса в научном дискурсе мировой и российской социологии
Категория среднего класса нашла применение практически во всех направлениях современной социологии. Причина этого видится в том, что ее большой методологический потенциал удачно сочетается с идеологической валентностью термина - явление достаточно редкое в современной социологии, проникшейся духом рационализма. Концептуальная «разносторонность» понятия также объясняется вовлеченностью реально стоящих за этим понятием слоев населения в самые разнообразные социетальные процессы, а также сама многогранная природа института среднего класса.
Идея среднего класса рассматривается в разных направлениях социологии и теоретических построениях в различных аспектах и, следовательно, служит для обоснования различных идей о структуре и функционировании общества. Несмотря на то, что первоначальное парадигмальное оформление она получила в конфликтологических теориях, наиболее основательно она была разработана в структурно-функционалистском направлении, а конкретнее, в стратификационных теориях. Об этом говорит и обширный понятийный аппарат, используемый для описания этого феномена социальной реальности: «средний слой», или «средние слои», соседствуют с лишенным конфликтной коннотативности «средним классом». Также используются термины «медианная группа» и «срединный страт»/ «срединная страта». При этом класс выступает как более массовое и устойчивое социальное образование, тесно связанное с самим типом общества и уровнем его развития; страт рассматривается как один из элементов класса и характеризуется определенными особенностями образа жизни, структуры потребления, социального самочувствия и ценностей; социальный слой - более аморфное и гетерогенное явление, чем средний класс [97: 12]; а медианная группа является простой суммой индивидов, обладающих сходными формальными признаками. В данных теориях средний класс рассматривается как слой или группа слоев населения, обладающих сходными экономическими и социальными признаками и характеризующихся определенной степенью групповой когезии, которая, правда, невысока. В постсоветской России изучение среднего класса начиналось именно с этих теорий, которые во многом превалируют в исследованиях в этой области и поныне. Причина этого видится в том, что наряду с заимствованием общих принципов описания социологической действительности из евроатлантическои социологии после падения марксизма был заимствован и стратификационный подход к описанию общества.
Кроме статических характеристик среднего класса, в русле структуралистско-функционалистских теорий также весьма широко изучаются системы социального действия с переносом внимания на характеристики представителей определенных слоев общества как акторов. При этом акцент с обладания определенным, в первую очередь, экономическим, капиталом переносится на изучение рыночных позиций групп в целом, рассмотрение жизненных шансов и перспектив социальной мобильности в зависимости от усилий индивидов. Вплотную примыкает к данному подходу и функционалистский подход, в основе которого лежит идея о вознаграждении не только деятельности, но и желательных качеств индивида. В свою очередь, развиваемая в данном подходе идея о том, что ценности достижения оптимально обеспечивают возможность адаптации к динамичной общественной системе, связывает его с теориями адаптации/стабилизации. Представители среднего класса в них рассматриваются как акторы, отличающиеся более высоким адаптивным потенциалом и моментом, чем низшие группы населения. Неудивительно, что подобные теории в России получили такое же широкое распространение, как и стратификационные, в первую очередь в силу того, что статических характеристик для описания российского общества, которое прошло через период радикальной трансформации, оказалось явно недостаточно. В том же ракурсе, что и адаптационный потенциал общества, рассматриваются и перспективы его модернизации, выступающие как ключевое понятие в теориях модернизации. В данном аспекте средний класс рассматривается как чрезвычайно важный институт общества, инициирующий и поддерживающий модернизационные процессы. Необходимость модернизации общества при этом доказывается в рамках теорий глобализации и догоняющего развития.
Особняком в структурно-функционалистских теориях стоят концепции социального действия, изучающие социальные движения, процессы демократизации и проблемы прав человека. На современном этапе развития мирового сообщества они имеют, пожалуй, наиболее мощный социальный, политический и научный заказ, поскольку в мировом политическом дискурсе последних лет идеи демократизации, гражданского участия и прав человека и гражданских свобод становятся доминирующими. В рамках данных теорий средний класс выступает как гомогенное общественное формирование, способное на объединение на основе общих интересов и на конфликт с властными структурами как основной элемент демократизации общества. Основанием для конфликта средних классов и элит становится ущемление экономических интересов, а также нарушение их прав и свобод последними.
Говоря о конфликтном потенциале среднего класса, мы вплотную подошли ко второй парадигме, доминирующей в изучении классообразовательных процессов в обществе. Как уже было отмечено, сама концепция среднего класса вошла в макросоциологию через конфликтологические теории. В Советском Союзе формационные теории не имели альтернатив в изучении общества, да и в мировой социологии идеи общественных формаций как чего-то большего, нежели социальные слои, до недавнего времени имели широкое распространение и находили множество выдающихся сторонников. Основным отличием данной парадигмы от структурно-функционалистских теорий является принятие фактора конфликта как основополагающего в структурировании и развитии общества. При этом само положение среднего класса в подобных теориях значительно поменялось со времен выхода в свет «Манифеста коммунистической партии». В современных постмарксистских концепциях средний класс изучается как источник противостояния политическим элитам, а также маргинальным слоям населения, и рассматривается в терминах «закрытия» и «создания перегородок». В целом же попытки включения среднего класса в схемы общества, построенные на антагонизме, выглядят не совсем удачными, поскольку понятие среднего класса за время своего существования в научном и околонаучном дискурсе приобрело мощную гармонизационную и консервативную составляющие.
Социологическое конструирование моделей среднего класса в российском обществе
Тему количественной оценки среднего класса так или иначе затрагивают практически все исследования данного феномена. Причем демонстрируемые на выходе цифры значительно различаются от работы к работе. Нами было проанализировано более 40 попыток определения границ среднего класса в российском обществе. При этом выяснилось, что в среде исследователей нет единодушия как по поводу нижней границы, так и по поводу предельного значения. Естественно, нижней границей было отсутствие среднего класса в обществе [76]. Наивысший показатель, который нам удалось встретить, составляет 60-70% от всего населения [11; 86: 11; 87; 91; 101]. Наиболее часто встречающиеся величины укладываются в интервал от 15 до 25% [3; 4; 39; 50; 93; 97]. Причем, что характерно, величина эта не меняется со времени августовского кризиса 1998 года [90]. Видимо, вокруг этих показателей и будет формироваться в дальнейшем консенсус научного сообщества относительно количественных характеристик среднего класса. Конечно, если в обществе не произойдет взрывного роста уровня материальной обеспеченности и других показателей «нормального» существования в обществе или, наоборот, резкого экономического спада со всеми вытекающими отсюда последствиями для среднего класса.
Далее приведем данные о количественных характеристиках среднего класса согласно результатам наиболее значительных исследований среднего класса в СССР и России. Начнем с того, что даже попытки исследовать средний класс в Советском Союзе приносили весьма противоречивые количественные оценки. Так, приводятся цифры 13% населения СССР [95: 192-196], 40 млн человек [13], 20-30% населения [67: 3-14] и, наконец, большинство населения СССР [54: 110-130].
Что касается постсоветской России, то картина тоже весьма противоречива. В исследовании ИКСИ РАН отмечается количественный показатель населения, отнесенного к среднему слою по параметру самозачисления. В итоге в 1999 г. численность среднего класса в России составила 28,2%, а уже в 2003 году этот показатель увеличился почти в 2 раза и составил 48,9% населения. Далее в исследовании, правда, указывается, что самоидентификационный критерий не является достаточным основанием для эстимаций процентного состава среднего класса. При введении дополнительных объективизирующих критериев этот слой, названный «ядром среднего класса», составил 20,9% от общего населения [80]. На наш взгляд, критерий самоидентификации не может являться достаточным при выделении среднего класса в связи с неконсистентностыо социальных статусов в постреформенной России, которая выливается и в неустойчивость социальной самоидентификации.
В исследовании Московского центра Карнеги был применен метод концентрации признаков, согласно которому только комбинация различных стратификационных показателей может служить причиной для отнесения конкретного домохозяйства (исследование проводилось на уровне домохозяйств) к среднему классу. При этом уровнем приближения к «идеальному» среднему классу служило количество обладаемых признаков из максимально возможного. Согласно использованной методологии по признакам достигнутых стандартов уровня жизни к среднему классу были отнесены семьи, обладающие тремя и более из шести тестируемых материальных активов (уровень доходов, наличие сбережений, владение движимым и недвижимым имуществом, наличие в собственности земли и сельскохозяйственных животных). Таким условиям соответствует 20,7% семей из сформированной выборки, репрезентативной на общероссийском уровне. По социально-профессиональным признакам в средний класс попали 21,4% домохозяйств. Наконец, к среднему классу на основе самоотнесения, названному в работе «субъективный средний класс», принадлежит 40% населения. Выходя на определение границ обобщенного среднего класса, исследователи получили ромашку, состоящую из трех пересекающихся кругов, которая показывает конфигурацию наложения трех средних классов друг на друга. Поле, объединяющее по признаку «хотя бы к одному», составляет 52,2% (это объединенный средний класс). 6,9% - это те, кто по материальным признакам, социально-профессиональному статусу и самоидентификации относится к среднему классу. Существуют также лепестки двойного пересечения, разные по своей статистической нагрузке. Вся совокупность двойного пересечения признаков отнесена в исследовании к обобщенному среднему классу. Касательно распределения групп среднего класса по сформированное получается следующая картина: 33% составили так называемые «протосредние классы», или «периферия средних классов», которые скорее всего перейдут в средний класс при изменении социально экономической конъюнктуры в лучшую сторону; 12,2% составили «лепестки», или частично выраженный средний класс; наконец, 6,9% получили название «ядра» как наилучшим образом сформированные на данный момент [68; 90]. Данное исследование практически безупречно с точки зрения определения набора критериев. Однако, на наш взгляд, выводы относительно перспектив среднего класса чересчур демократичны, поскольку значения критериев зачастую слишком «мягкие». Так, например, доходы на уровне 2,5 тыс. рублей в месяц позволяют говорить о медианной группе общества, но никак не о среднем классе, поскольку с такими доходами, очевидно, представители выделенной группы будут просто не в состоянии обеспечить «среднеклассовый» уровень потребления материальных благ и услуг.
Репрезентация среднего класса в средствах массовой информации
Образы общества и его элементов, коммуницируемые средствами массовой информации, как отмечалось выше, играют важную роль в жизни общества. С одной стороны, они являются связующим звеном между академическим и обыденным знанием, поскольку в случае общественной значимости научных исследований популяризируют их результаты с целью привлечения внимания общественности. С другой стороны, СМИ отражают позицию своих собственников по тем или иным вопросам или по крайней мере их манипулятивную интенцию. Важность анализа содержащейся в СМИ информации только усиливается в нашем случае, поскольку они играют одну из ключевых ролей в символическом обмене общества.
По этой причине нами было принято решение провести контент-анализ средств массовой информации на предмет выявления характеристик формируемого в них образа среднего класса. Вкупе с индивидуальным опросом населения это позволит осуществить научное описание двух ключевых сторон изучаемого феномена - транслируемый при помощи одного из самых легитимных институтов общества образ и его укоренение в сознании населения. Контент-анализ позволит сделать выводы относительно двух элементов внеязыковой реальности, которая стоит за порождаемыми в СМИ текстами - преследуемых авторами текста целей и характеристик адресата текста.
В социологической литературе отмечаются недостатки метода контент-анализа, которые без детального рассмотрения и методологической нейтрализации могут повлиять на саму возможность применения метода. В частности, Митчелл [136] выделяет следующие:
1) тип раскрываемой языковой реальности (evidence) - рассматриваемые материалы производятся спонтанно и зачастую произведены под влиянием политики редакции по тому или иному вопросу; материалы присутствуют не для всех измерений изучаемого явления; различным темам уделяется различное внимание;
2) взаимоотношения между индикаторами и измеряемыми переменными или скрытыми факторами - сообщения являются только косвенными индикаторами нижележащих переменных;
3) то, каким образом результаты могут быть использованы для выводов, - невозможно предположить постоянного вероятностного взаимоотношения между индикаторами и скрытыми переменными.
Таким образом, применение метода контент-анализа ограничивается в основном дескриптивными исследованиями. Однако его применение вкупе с другими методиками значительно расширяет картину исследуемого явления. Признание данного факта привело к появлению комплексных социологических исследований с использованием метода триангуляции. В нашем случае вышеприведенные недостатки метода также нейтрализуются, поскольку, во-первых, так называемые искажения реальности как раз и являются предметом нашего анализа. А именно, контент-анализ материалов в СМИ позволит выяснить, каким образом этот институт общества преломляет общественные представления об изучаемом феномене. Во-вторых, проблема несоответствия индикаторов и нижележащих переменных также снимается в связи с тем, что сами индикаторы и являются изучаемыми переменными. Выводы о характеристиках адресата сообщения будут производиться только на основе второй части исследования - опроса.
К исследованиям на основе метода контент-анализа предъявляются определенные требования - объективность, системность и генерализуемость [114]. Требование объективности подразумевает такое качество разработки категорий и правил кодирования, когда другой исследователь при проведении того же самого анализа тех же самых источников получит аналогичные результаты. В этих целях нами был применен метод кодирования одного текста разными кодировщиками на основе одной инструкции. Полученный на основании второго метода коэффициент к=0,84, что значительно перекрывает минимально требуемый для подобных исследований порог к-0,6 [135: 3; 142: 5]. Системность метода в нашем случае была достигнута за счет использования кодировочной книги и кодировочной формы, которые позволяют последовательно применять одну и ту же процедуру для подсчета категорий в массиве текста. Наконец, генерализация метода обеспечивается прочной связанностью выделенных категорий с теоретической схемой исследования.
