Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Механизмы и функции социальной дезорганизации: системно-структурные парадигмы.
1.1 Исследования дезорганизации в системных интегральных парадигмах . 18
1.2. Анализ механизмов социальной дезорганизации в классической и современной социологии. 45
1.3. Локализация основных факторов и функции дезорганизационных процессов
Глава 2. Инверсивные особенности факторов и механизмов социальной дезорганизации, социального упорядочивания и трансмутации на макро и мезоуровнях социальной организации.
2.1. Дезорганизация социальности как принцип социального становления: инверсия механизмов социальной дезорганизации 124
2.2. Инверсивные особенности механизмов социального упорядочивания и трансмутации: механизмы формирования и поддержания социального порядка как механизмы социальной
дезорганизации. 156
Глава 3. Системно-процессуальная редукция социальной дезорганизации к микроуровню социальной организации. 179
3.1. Праксиологическая редукция социального порядка и социальной дезорганизации на микроуровне социальной организации: диахронический анализ 179
3.2. Генетико - праксиологическая матрица социальной дезорганизации. 204
Глава 4. Процессуальный анализ социальной дезорганизации. 257
41 Депривация, неудовлетворенность и социальное недовольство как основные критерии социальной дезорганизации.
4.2 Макродетерминироеанная социальная дезорганизация на мезоуровне социальной организации.
4.3. Макродетерминироеанная социальная дезорганизация на микроуровне социальной организации.
Заключение 337
Библиография 347
Приложения 366
- Исследования дезорганизации в системных интегральных парадигмах
- Дезорганизация социальности как принцип социального становления: инверсия механизмов социальной дезорганизации
- Праксиологическая редукция социального порядка и социальной дезорганизации на микроуровне социальной организации: диахронический анализ
Введение к работе
Актуальность темы и постановка проблемы исследования.
Постсоветская Россия выходит из общесистемного состояния социальной дезорганизации, из полосы глубоких дезорганизационных процессов, изменивших облик всего общества. Современная Россия это не только общество, описывающее себя в терминах запаздывания, но и общество, во многом описывающее себя в терминах дезорганизованности. Нашему амбивалентному транзитивному общественному сознанию удается сочетать как представления и идеи о собственном социокультурном превосходстве и исключительности, так и представления о собственной неполноценности, дезорганизованности. Нельзя не отметить, что, рассматривая российский менталитет, этос, особенности социальной структуры и, шире - социальной системы, изменяющиеся в историческом времени, можно прийти к выводу о перманентном воспроизводстве дезорганизации практически во всех формах объективного и интерсубъективного проявления социального. Далеко не безосновательно А.С. Ахиезер назвал Россию обществом с «хронической дезорганизацией».
В социальных науках социальная дезорганизация редко выступает как отдельный объект исследования, чего не скажешь о многочисленных исследованиях дезорганизации в естествознании и интегральных теориях. Несмотря на довольно частое использование данного понятия в социологии, его дефиниции и интерпретации на уровне программ социологических исследований - явления единичные. Попытка устранения этого противоречия видится автором весьма актуальной.
Изучение социальной дезорганизации как отдельно выделяемого социального процесса и объекта исследования не имеет в современной социологии приоритетного значения (детально и развернуто исследуются отдельные ее механизмы и проявления, зачастую без употребления самого термина «социальная дезорганизация», либо при его употреблении как само собой разумеющегося понятия, без каких бы то ни было дефиниций).
Дезорганизация по преимуществу понимается через инверсию определения социальной организации, как процесс противоположный социальной интеграции и социальному порядку. Как явление, социальная дезорганизация рассматривается как антипод социального порядка, а в процессуальном образе - как антипод процессов социальной адаптации, интеграции, легитимизации и др. Однако, в большинстве своем, социальная дезорганизация рассматривается не как процесс, а как состояние социального объекта, либо субъекта. Современные социологические теории акцентируются на проблематике соотнесения социального порядка и социальных изменений, выявлении факторов социальных отклонений, а специфическая «самостоятельность» процесса социальной дезорганизации, социальная дезорганизация как отдельный объект социологического исследования конкретно не исследовалась. Данный тезис подтверждает то скромное количество определений социальной дезорганизации, которое имеется в зарубежной и отечественной социологической литературе. Недостаточность теоретического осмысления социальной дезорганизации как аналитически отдельного процесса или комплекса процессов не позволяет с достаточной степенью убедительности использовать и верифицировать ее в эмпирических исследованиях.
Исследование социальной дезорганизации не столько как состояния, сколько в процессуальном образе - как социального процесса или комплекса дезорганизационных процессов, невозможно без анализа, категоризации и систематизации ее механизмов. Выявление процессуальных механизмов социальной дезорганизации расширяет возможности использования этого явления и понятия не только в теоретических, но и в эмпирических социологических исследованиях. Исследование и систематизация процессуальных механизмов социальной дезорганизации и дезорганизационных процессов, рассматривающихся как типизированные и универсальные причинно-следственные связи, образующиеся в динамике дезорганизации того или иного социального объекта или субъекта, позволяет конкретизировать анализ изменений, происходящих в современном российском обществе.
Ограниченность изучения процесса социальной дезорганизации в социальных науках ставит вопрос о необходимости его социологического обоснования и интерпретации, что даст возможности приращения теоретического и эмпирического знания в области исследования социальных изменений современного общества.
Степень научной разработанности проблемы. Исследования дезорганизации в системных интегральных парадигмах осуществлялись в рамках тектологии («всеобщая теория организации» А. Богданова), общей теории систем, кибернетики, синергетики, теории социальной энтропии, теории информации. Среди представителей энтропийного подхода можно выделить работы К. Бейли, Е.А. Седова, Э. Шредингера, М. Форсе. Дезорганизация изучалась с позиции общей теории систем (Л. фон Берталанфи), в кибернетике Н. Винера и «кибернетики второго порядка» (Ф. Варела, М. Зелени, Н. Луман, М. Маруяма, У. Матурана и др.). С позиции синергетического подхода исследования дезорганизации представлены в работах зарубежных ученых И. Пригожина, И. Стенгерса, Г. Хакена, а также ряда отечественных исследователей, таких как В.В. Василькова, СП. Курдюмов, А.А. Самарский и др.
Проблема социального порядка, первоначально сформулированная Т. Гоббсом, просматривается в социальной теории М. Вебера, Э. Гидденса, О. Конта, В. Парето, Т. Парсонса, Г. Спенсера и др.
Новое понимание процессов организации - дезорганизации, как необходимого компонента развития социума, связывается с именами А. Богданова, Р. Дарендорфа, Л. Козера, П. Кюри, Р. Мертона, Л. Пастера, И. Пригожина, Ю. Рюэля, Ф. Такенса, Р. Тома, Г. Хакена.
Социальная дезорганизация определяется, прежде всего, как нарушение порядка, институционально закреплённого в социальной системе, отступление от институционализированных и легитимных норм и стандартов у А. Коэна, В.Н. Кудрявцева, Я. Щепаньского и др.
Среди отечественных учёных, занимающихся проблемами социальной напряжённости, конфликтогенности, ценностно-нормативных ориентации, социальной дезорганизации и аномии в социальных системах разного порядка, необходимо отметить А.С. Ахиезера, Ю.Г. Волкова, А.А. Давыдова, А.Н. Данилова, А.В. Дмитриева, А.Г. Здравомыслова, Т.И. Заславскую, М.А. Кузнецову, Н.И. Лапина, Ю.А Леваду, В.В. Локосова, М.В. Романенко, В.О. Рукавишникова, Ж.Т. Тощенко, В.А. Ядова, О.Н. Яницкого и многих других авторов.
Анализ механизмов социальной дезорганизации отражен в работах представителей классической и современной зарубежной социологии: Р. Бендикса, П. Бергера, Э. Берджесса, М. Вебера, Э. Гидденса, Р. Дарендорфа, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, Ф. Знанецкого, Л. Козера, О. Конта, Т. Лукмана, Н. Лумана, К. Маркса, Р. Мертона, У. Огборна, Р. Парка, Н. Смелзера, Г. Спенсера, Э. Тириакьяна, У. Томаса, Ю. Хабермаса, Ш. Эйзенштадта и др.
Угрозы и риски дезорганизации, продуцируемые современным обществом, рассматриваются в концепции «общества риска» У. Бека, «индивидуализированного общества» 3. Баумана, «рискологии» О.Н. Яницкого и др.
Дезорганизационные практики в деятельности отдельных акторов или групп в пределах тех или иных социальных организаций, обозначаемые термином «дезорганизационные методы», рассматривались учеными, занимающимися теорией управления (А. Богданов, П. Друкер, Л. Зайверт, П. Керженцев, Г. Минцберг, В.Ю. Пашку с, О. Уильямсон и др.) и практиками-популяризаторами (С. Адаме, С. Паркинсон, А. Холл).
Морфогенетический подход к анализу социальных процессов, зародившийся в рамках кибернетики второго порядка (М. Маруяма), был применен М. Арчер к исследованию культурных систем. Морфогенезис социальных процессов в современном российском обществе отражен в исследованиях М.К. Горшкова, В.И. Курбатова, В.В. Локосова, А.Л. Маршака, Ж.Т. Тощенко.
Традиция исследования социального ритуала в социологии берет свое начало в работах Э. Дюркгейма. Социальные ритуалы взаимодействия изучались представителями как социологического, так и социально-антропологического знания (П. Бергер, Г. Гарфинкель, И. Гофман, М. Дуглас, Р. Коллинз, Т. Лукман, Б. Малиновский, М. Мосс, Дж. Тернер, У.Л. Уорнер и ДР-).
Этологическое изучение генетических программ, социального поведения и ритуалов у животных послужило основой для анализа человеческого поведения у классиков этологии К. Лоренца и Н. Тинбергена, их учеников и последователей Б. Пауэлла, Р. Хайнда, X. Харбаха, Д. Фриза, И. Эйбл-Эйбесфельдта, а также отечественных ученых В.Р. Дольника, А.В. Олескина, Е.Н. Панова, Ю.М Плюснина, И.А. Шмерлиной и др.
Теории депривации, социальной неудовлетворенности, социальной напряженности и протеста представлены работами Т. Гарра, Ч. Глока, К. Джонсона, Н. Смелзера, Р. Старка, Ч. Тилли, С. Хантингтона и др.
Отмечая позитивное значение для социологической науки трудов обозначенных выше ученых, необходимо обратить внимание на тот факт, что собственно социальная дезорганизация у большинства из них не является приоритетным объектом их научного интереса. Исследование же дезорганизации как социального процесса, а не как состояния социального объекта встречаются в социологической литературе не так часто. Все это обуславливает необходимость непосредственно социологического изучения социальной дезорганизации в ее процессуальном образе. Актуальность, теоретическая и практическая значимость, недостаточная разработанность обозначенных выше вопросов, связанных с дезорганизацией общества, позволили сформулировать проблему исследования, которая состоит в социологической интерпретации социальной дезорганизации и определении ее механизмов.
Цель исследования - провести анализ социальной дезорганизации как социального процесса посредством определения и характеристики ее процессуальных механизмов.
Объект исследования: социальная дезорганизация как социальный процесс на различных уровнях организации современного общества.
Предмет исследования: процессуальные механизмы социальной дезорганизации в современном обществе.
Реализация поставленной цели осуществляется посредством решения следующих задач:
осуществить теоретическую интерпретацию социальной дезорганизации как социального процесса;
охарактеризовать и детализировать механизмы социальной дезорганизации, выделяемые в интегральных и социологических системно-структурных парадигмах;
проанализировать соотношения доминирования экзогенной и эндогенной детерминации дезорганизационных процессов;
выявить функциональные свойства дезорганизационных процессов и определить основные функции социальной дезорганизации;
выявить инверсионные особенности факторов и механизмов социальной дезорганизации, социального упорядочивания и трансмутации на макро и мезоуровнях социальной организации;
осуществить системно-процессуальную редукцию социальной дезорганизации и социального порядка к микроуровню социальной организации;
выявить генетико-праксиологические основы процессуальное™ социальной дезорганизации и социального упорядочивания на уровне микроуровневого социального взаимодействия;
разработать социологическую методику выявления и оценки интенсивности процесса социальной дезорганизации. Основная гипотеза исследования заключается в предположении о том, что процессуальные механизмы социальной дезорганизации являются отдельными дезорганизационными процессами, образующими комплексы и обнаруживающими признаки системности. Гипотезы - следствия:
1. Процессуальные механизмы социальной дезорганизации являются динамическими детерминантами протекания дезорганизации на различных уровнях социальной организации общества.
2. Социальная дезорганизация в своем процессуальном образе редуцируется и проявляется на микроуровне социальной организации - уровне интерактивных взаимодействий и социальных практик индивидуальных акторов.
Методологическую основу исследования составили принципы и методы системного и системно-процессуального (морфогенетического) подходов. Междисциплинарный характер исследования проявился в том, что при анализе факторов социальной дезорганизации на макроуровне социальной организации использовался социально-экологический подход, при праксиологической редукции базовых компонентов социального порядка и социальной дезорганизации использовались принципы и методы социально-антропологического, культурологического, а также этологического знания. Теоретическую основу исследования составили теории и концепции представителей системного подхода в интегральных научных парадигмах и социологии: теория социальной системы Т. Парсонса, теории аутопойетических систем в кибернетике второго порядка (М. Маруяма, У. Матурана и Ф. Варела); теория самореферентных систем Н. Лумана. При исследовании социальной дезорганизации на мезо- и микроуровнях социальной реальности использовались концепции и теории представителей не только системных, но и интегральных, и интерпретативных социологических парадигм: теория структурации Э. Гидденса, теория ритуалов интеракций Р. Коллинза, анализ фреймов И. Гофмана, теории депривации Т. Гарра, Ч. Глока, Р. Старка и др. Методы и информационная база исследования теоретический анализ социологических концепций, рассматривающих различные аспекты дезорганизации общества;
вторичный анализ социологической информации (анализ результатов эмпирических исследований, полученных ИСПИ РАН, ВЦИОМ, Аналитическим Центром Юрия Левады (Левада-Центр);
контент-анализ документов (нормативно-правовых актов, касающихся организации исполнения законодательства Российской Федерации и Ставропольского края, регулирующего предоставление льгот и выплат денежных компенсаций и оказания иных мер социальной поддержки отдельным категориям граждан на территории Ставропольского края) и научных источников по проблеме исследования;
анкетный опрос на тему: «Организация исполнения законодательства Российской Федерации и Ставропольского края, регулирующего предоставление льгот и выплат денежных компенсаций и оказания иных мер социальной поддержки отдельным категориям граждан на территории Ставропольского края», проведенный при финансовой поддержке Государственной Думы Ставропольского края;
полуструктурированные интервью, направленные на выявление факторов неудовлетворенности браком, приведших к разводу в интерпретации женщин в неполных семьях. Научная новизна исследования:
дана теоретическая интерпретация социальной дезорганизации как социального процесса;
выявлена роль социальной дезорганизации как имманентного условия самовоспроизводства социальных систем и социальных изменений;
осуществлена конкретизация системно-процессуального подхода к анализу механизмов социальной дезорганизации, социального упорядочивания и трансмутации;
выявлены и охарактеризованы механизмы социальной дезорганизации;
доказано, что процессуальные механизмы социальной дезорганизации являются отдельными дезорганизационными процессами, характеризующими динамику протекания дезорганизации в обществе на различных уровнях его организации;
доказано основное свойство механизмов социальной дезорганизации, проявляющееся в их инверсивной специфике, что предопределяет анализ социальной дезорганизации через инверсию характеристик социального порядка и упорядочивания;
установлены функции социальной дезорганизации и дезорганизационных процессов в социальной системе;
выявлены инверсивные особенности механизмов социальной дезорганизации, социального упорядочивания и трансмутации;
осуществлена системно-процессуальная редукция социальной дезорганизации к микроуровню социальной организации;
разработана генетико - праксиологическая матрица социальной дезорганизации на микроуровне социальной организации;
выделены основные критерии системно-процессуального анализа социальной дезорганизации.
Теоретическая значимость исследования заключается в конкретизации и систематизации знаний в области изучения социальной дезорганизации, аномии, конфликтогенности и социальной напряженности.
Выявлены и охарактеризованы универсальные процессуальные механизмы социальной дезорганизации как социального процесса. Осуществлен определенный вклад в теорию социальных изменений, посредством получения результатов, которые могут быть использованы при анализе социальных процессов. Полученные результаты могут быть использованы при анализе социальных процессов во всех сферах жизни современного российского общества. Разработана генетико-праксиологическая матрица социальной дезорганизации, которая может быть использована: при анализе социальной дезорганизации на микроуровне социальной дезорганизации -уровне интерактивных социальных взаимодействий; при построении моделей дезорганизационного поведения, выявлении и использовании дезорганизационных методов в теории управления.
Практическая значимость исследования. Разработана и предложена методика анализа и измерения социальной дезорганизации, протекающей на различных уровнях социальной организации социума. Результаты исследования могут быть использованы в практической деятельности организационных социологов, руководителей, менеджеров, консультантов. Данные и результаты работы могут стать базой для разработки учебного курса, а также совершенствования программ курсов лекций по следующим дисциплинам: «Социология социальных изменений», «Социальная структура и стратификация», «Социология управления», «Социологическая теория», «Социология PR», «Социология рекламы», «Социология личности». Положения, выносимые на защиту;
1. С позиции системно-процессуального, морфогенетического подхода социальная дезорганизация является не только характеристикой состояния социального субъекта и объекта, а процессом или комплексом дезорганизационных процессов, перманентных и ситуативных на макро-, мезо-, и микроуровнях социальной организации общества.
2. Социальная дезорганизация на различных уровнях социальной организации общества является общим процессом, или комплексом дезорганизационных процессов по отношению к частным своим процессуальным проявлениям, отдельным дезорганизационным процессам, рассмотренным как отдельные механизмы дезорганизации. Опора на системно-процессуальный подход дает основание утверждать о методологической совместимости и тождественности понятий «механизм социальных изменений» и «социальный процесс».
3. Изучение социальной дезорганизации как социального процесса или комплекса дезорганизационных процессов возможно только через исследование процессуальных механизмов социальной дезорганизации, рассматриваемых как типизированные причинно-следственные связи, обнаруживающиеся между субъектами и объектами, объективными условиями и субъективными факторами социальных процессов, протекающих в реальном и социальном времени, как частные дезорганизационные процессы.
Типизированные универсальные процессуальные механизмы социальной дезорганизации представляют собой совокупность перманентных и ситуативных в социальной системе, на различных уровнях ее организации, взаимосвязанных дезорганизационных механизмов/процессов, к которым относятся: дезадаптация социальной системы к условиям внешней среды; дезинтеграция; дедифференциация; автономизация самовоспроизводства и системного выживания; локализация системных целей; нисхождение системных целей; неадекватность реакции на стимулы внешней среды; деструктивные изменения социальной структуры; рост разнообразия на более низких системных уровнях; слабая или недостаточная рефлексия в системе; дисфункциональность подсистем; дисфункции управления; перекрещивание функций; выполнение несвойственных функций; плохая управляемость как системы, так и ее подсистем и элементов; делигитимизация; аномия; полиреферентность; культурный шок; отрыв темпов социальных изменений от уровня развития общественного сознания (культурный лаг, футуршок); антиструктурирование в системе; структурное упрощение; рост девиации и массовизация социальных отклонений; институционализация нормативных отклонений; ресурсная недостаточность (депривация); ресурсная перегруженность; дерутинизация; маргинализация; имитация деятельности, формы и содержания; деритуализация; инверсия.
5. Механизмы социальной дезорганизации обнаруживают инверсивную специфику, так как выступают в качестве механизмов становления нового социального порядка. Дезорганизация социальности рассматривается как один из принципов социального становления. Однако и механизмы социального упорядочивания и трансмутации могут вызывать дезорганизационные следствия.
6. Способность механизмов социальной дезорганизации к инверсии, а также способность дезорганизационных явлений и процессов выступать в качестве функциональных альтернатив и заменителей, иерархическое положение в социальной системе наблюдателя и специфика его оценки функциональности и дисфункциональности того или иного явления или процесса, широкое использование дезорганизационных методов в социальных практиках позволяет утверждать «функциональную мимикрию» дезорганизации -ее способность к инверсивной функциональности, а также ее, необходимую в социальной системе, способность к образованию неофункций.
7. Процессуальная редукция социальной дезорганизации к микроуровню социальной организации позволяет определить социальный ритуал интеракции как базовый генетико-праксиологический, системный и процессуальный компонент социального порядка, что дает возможность анализа социальной дезорганизации, построения моделей дезорганизационного поведения на микроуровне социальной организации, через анализ отклонений от базисных структурных оснований интерактивного социального ритуала.
8. Основными показателями социальной дезорганизации являются: депривация; вызываемая ею социальная неудовлетворенность; социальное недовольство.
9. Социальная депривация в процессуальном образе определяется как лишение социальных благ и/или необходимых жизненных условий, влекущее за собой социальную неудовлетворенность, отражающуюся в социальном недовольстве на уровне индивидуального, группового либо массового сознания и в конечном итоге проявляющуюся в социальной напряженности и, возможно, социальном протесте.
Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на II Всероссийском социологическом конгрессе «Российское общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы» (Москва, 2003), на научной конференции «Сорокинские чтения - 2002» «Актуальные проблемы социологической науки и социальной практики» (Москва, 2002), на I Всероссийской научной конференции «Сорокинские чтения» - 2004, «Российское общество и вызовы глобализации» (Москва, 2004), на Всероссийской научно-практической конференции «Медико-биологические и психолого-педагогические аспекты адаптации и социализации человека» (Волгоград, 2002), на X Международной конференции «Циклы природы и общества» (Ставрополь, 2002), на I Международной научно-практической конференции «Общество и личность: интеграция, партнерство, социальная защита» (Ставрополь, 2004), а также представлены в публикациях автора.
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, содержащих десять параграфов, заключения, библиографии, включающей 305 наименований, в том числе 21 на иностранных языках, и трех приложений. Таблиц 31, графиков 5. Общий объем диссертации составляет 376 страниц.
Исследования дезорганизации в системных интегральных парадигмах
Исследуя процесс социальной дезорганизации с позиции системно процессуального подхода в рамках социологической знания, нельзя не обратиться к естественнонаучным парадигмам, имеющим богатый опыт и традицию исследования различных состояний органических и механических систем и экстраполирующих полученные результаты на социальные системы. В XX веке возникает череда интегральных наук и теорий, акцентирующихся на проблематике естественнонаучного, математизированного изучения динамики различных типов систем. Это тектология («всеобщая теория организации» А. Богданова), общая теория систем, кибернетика, синергетика, теория социальной энтропии, теория информации.
Теория социальной энтропии вырастает из критики социологических «равновесных» концепций социальных систем, а свое естественнонаучное происхождение ведет от неравновесной термодинамики и теории информации К. Э. Шеннона. По К. Шеннону, математическое выражение для понятия информации изоморфно выражению для негэнтропии в термодинамике. Считается, что понятие информации можно использовать в качестве меры организации. Главной проблемой остается выяснение отношения между информацией и организацией, между теорией информации и термодинамикой.
Среди представителей энтропийного подхода можно отметить Э. Шредингера, К. Бейли, М. Форсе. Термин «негэнтропия», то есть «отрицательная энтропия», ввел в научный оборот Э. Шредингер. Он же сформулировал и энтропийно-энергетический принцип развития живых организмов: избежать энтропийной смерти возможно только посредством извлечения из внешней среды отрицательной энтропии [268,192].
Если в классической социологии порядок отождествляется с равновесием, гомеостазом, устойчивостью, неслучайностью, а беспорядок - с неравновесностью, социальным конфликтом, случайностью, то с позиций представителей теории социальной энтропии дело обстоит прямо противоположным образом. Социальные системы неравновесны, нестабильны, они непрерывно флуктуируют на грани между социальным порядком, организацией и дезорганизацией, предстающих как весьма условные и временные состояния системы. Равновесие же понимается как темпоральное постоянство уровня энтропии (К. Бейли). «Генеральная динамическая линия при этом такова: состояние максимума энтропии в социальной системе определяется как максимальная неупорядоченность (случайность) или наиболее вероятное состояние системы. Напротив, минимум энтропии всегда есть минимум неупорядоченности (максимальное отклонение от случайности)» [36,126].
Следуя данному тезису, можно заявить, что основными характеристиками социального порядка являются те, которые включают состояния неравновесности, дифференциации, неустойчивости, разнообразия и разнородности. Общество социального порядка определяется процессами дифференциации, увеличивающимся разделением труда, нарастанием системной сложности, обязательным наличием социального неравенства и социальной стратификации (что, собственно говоря, и постулируется в классической теории социальной эволюции Г. Спенсера). Утопическая (энтропийная) модель общества рассматривается как аналог состояния дезорганизации в тепловом хаосе (однородность и разупорядоченность), как, по сути, эволюционный тупик.
Главная опасность для развития общества с позиции теории социальной энтропии не в конфликтогенности и неравновесности, а в энтропийной тенденции к инертности, усредненности и гомогенности. М. Форсе считает, что макроэкономические способы избежания энтропийной системной смерти в индустриальном обществе уступают место социокультурным способам в постиндустриальном обществе (образ жизни, субкультура, включающие специфические ценности и нормы, которые становятся объектами индивидуального выбора). Инновационность, разнообразие, нетипичность рассматриваются как непременные атрибуты социального развития в современности.
Дезорганизация социальности как принцип социального становления: инверсия механизмов социальной дезорганизации
Историко-социологический анализ генезиса и развития современного общества демонстрирует закономерность, заключающуюся в том, что новые формы социальности утверждаются за счет дезорганизации предшествующих форм социальности. Ю.М. Резник следующим образом определяет феномены социальной реальности и социальности: «Социальная реальность - способ совместной жизни людей, основанный на их взаимных и согласованных действиях (взаимодействии). Социальность - конкретно-историческая форма существования социальной реальности (от малой группы до социума в целом)» [199,279].
Диалектика социальной реальности являет смену форм социальности в результате разворачивающихся дезорганизационных процессов, изменяющих и разрушающих те или иные формы социальной реальности. Социальная дезорганизация раскрывает себя как комплекс дезорганизационных процессов протекающих на различных уровнях социальной организации и сопутствующих бурным морфогенетическим процессам становления нового социального порядка. Именно в период социального транзита становится понятна роль дезорганизации в морфогенезисе социальности.
А.С. Ахиезер отмечает, что для понимания функционирования социальных процессов необходимо понимать различие между конструктивной напряженностью, инверсией и медиацией. Инверсия основана на минимизации рефлексии, а инверсионный переход видится им в структуралистском механизме перехода от одного полюса оппозиции к другому, при этом данный переход происходит логически моментально, то есть отпадение от одного полюса и партиципация к другому - логически один и тот же акт. А.С. Ахиезер следующим образом описывает инверсионный переход от традиционного общества: «Инверсия в результате превращения социального мира из комфортного в дискомфортный может принять массовый характер. Это может быть вызвано ростом в традиционном обществе дезорганизации, усилением потока дискомфортных новшеств, если, например, они разрушают уравнительность» [12, 70].
История становления индустриального общества фиксируется и как череда конфликтов между элементами нового «становящегося» общества и традиционным социальным порядком и как постепенная эволюция общества от одного вида социального порядка к другому. Абстрагируясь от дискурса объективистской и субъективистской традиции, нельзя не отметить между ними определенного сходства - черты индустриального общества определялись как дихотомичные характеристике традиционной социальности. Поэтому осмыслить, например, веберовскую концепцию рационализации возможно только как антитезу традиционному типу действия и принципам существования традиционного общества и культуры.
Новая общественно-экономическая формация по К. Марксу утверждается на руинах предыдущей. Причем вопрос о доминирующих факторах социальных изменений решается у него в пользу эндогенных факторов, что обнаруживает линейность его теории смены общественно-экономических формаций в духе господствующего тогда классического эволюционизма. И критика марксистской теории социально-экономического развития во многом сходна критике постулатов классического «линейного» эволюционизма. Как пишет А.Турен: «Всякое общественное изменение в той или иной степени экзогенно. Это делает старомодной идею Второго Интернационала, согласно которой некий тип общества мог бы развиться только тогда, когда предшествующий тип исчерпал все свои возможности. Даже самые влиятельные общества не трансформируются в результате простого накопления техники, богатств и обменов. Они так же, как зависимые или колонизованные общества, испытывают воздействие внешних причин изменения, точнее, факторов несоциальных, которые связаны с экономической и военной конкуренцией» [241,107-108].
Воздействие внешней среды, таким образом, придает социальным изменениям форсированный, зачастую неожиданный характер. Если социальная система, стремящаяся к гомеостазу равновесного «социального порядка», не решает системных задач путем соразмерных по времени количественных изменений, переходящих в качественные, то именно фактор внешней среды заставляет социальную систему решать проблемы системной адаптации путем форсированного качественного скачка, либо ведет ее к гибели. И глубоким качественным изменениям неизбежно сопутствует состояние социальной дезорганизации.
Праксиологическая редукция социального порядка и социальной дезорганизации на микроуровне социальной организации: диахронический анализ
Анализ общества не как материализованного статичного объекта, а как комплекса процессов, длящихся потоков событий, предполагает выявление инварианта социального порядка на микроуровне социальной организации, его фундаментального и мельчайшего элемента, обнаруживающего динамические свойства и определяющего/ограничивающего социальное поведение индивидуальных акторов. Говоря о модели социального поля П. Штомпка, подчеркивает, что: «Методологическим следствием подобного воззрения на социальную жизнь явились отрицание надежности сугубо синхронных исследований и утверждение диахронической (исторической) перспективы» [270, 27]. Социальный процесс предполагает воздействие субъекта процесса на объект изменения (субъект - объектные отношения), что обуславливает наш интерес к категории «социальная практика», понимаемой нами в неомарксистской редакции как взаимоотношения целеполагания и целедостижения актора. Поэтому в данной части нашего исследования мы осуществляем праксиологическую редукцию социального порядка, посредством диахронического анализа дезорганизации в исторически наиболее отстоящих типах общества.
Представляется сомнительной точка зрения на социальную дезорганизацию («хаос» в космогонии и естественных науках) как исходное, первичное состояние, предшествующее социогенезу. Нет никаких оснований утверждать первичность дезорганизации перед социальным порядком. В диалектике понятие хаоса относительно как относителен и покой, порядок, тогда как движение абсолютно. С позиции эволюционной биологии ни у гоминид, ни у приматов в целом, мы не наблюдаем и ни можем реконструировать продолжительных состояний дезорганизации в духе баховенской концепции «гетеризма». Скорее можно говорить об отсутствии организации или организованности, чем непосредственно о дезорганизации. В коллективной работе «Природа стратификации» К. Шрег, О. Ларсен, У. Каттон утверждают, что социальный порядок и в сообществах животных и у человека устанавливается на основании стратификации и статусов («порядок клюва»), поскольку и среди низших животных наблюдаются лидерство, господство и подчинение. Неорганизованные, стохастические образования, обычно имеют временный характер [301].
Хаос, дезорганизация, понимаемые в кибернетике как «шум», «встроены» в основания социальной организации, подобно тому, как дезорганизация в обществе раскрывает инварианты социального порядка, пусть даже на уровне самовоспроизводящейся и инертной «рутины».
Приводя в пример акт коммуникации, У. Эшби пишет: «Шум» определяется только относительно данного получателя, который должен сказать, какую информацию он намерен игнорировать» [278, 267]. Следовательно, система может в определенном смысле рассматриваться как хаос по отношению к другой системе и описываться в терминах состояния дезорганизации. Такие распространенные примеры дезорганизации/хаоса, как паника в толпе и толпа в целом, броуновское движение частиц, какофония при ближайшем рассмотрении оказываются суммативными системами; образование подобных систем и связь между составляющими их элементами носят случайный характер. Но, как известно, случайные явления могут подчиняться вероятностным и статистическим закономерностям, подобно тому, как за состоянием детерминистического хаоса может скрываться простой детерминистский закон. По мнению А.Н. Аверьянова, понятие «хаос» отражает:
1) системы с непознанными закономерностями связей составляющих элементов;
2) системы с низшими формами связи составляющих их элементов, если рассматривать их относительно систем с высшими формами связи;
3) одну или группу систем, являющихся фоном относительно исследуемой системы. [3,46].
В истории человечества мы видим множество примеров негативного описания другого общества через идеализируемые характеристики собственной модели социального порядка. Например, идеологизированные образы «загнивающего Запада», «города желтого дьявола», «античеловеческого репрессивного советского режима» и т.п. в период противостояния двух политических и социально-экономических систем являлись эффективными средствами манипуляции массового сознания по первобытной архетипической схеме «Мы - Они». Так или иначе, эти пропагандистские образы были акцентированы на симптомах дезорганизации или чрезмерно жесткого социального контроля. Западное общество: потребительские ценности, преступность, коррупция, проституция, наркомания, эксплуатация, угнетение и подавление социальных низов и т.д. Советское общество: дисфункции управления, отсутствие прав и свобод, политические репрессии, невысокий уровень жизни, угнетение и низкооплачиваемый труд и т.д.
