Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические обоснования исследования коммуникаций в виртуальных структурах 13
1.1. Концептуальные основы теории коммуникаций 13
1.2. Теория изучения протестных сообществ 30
1.3. Подходы к изучению виртуальных сообществ 37
Глава 2. Методические и методологические основы исследования виртуальных структур 46
2.1. Методы изучения виртуальных сообществ 46
2.2. Воздействие социальных онлайн-сетей на политические процессы 64
2.3. Методология исследования роли социальных онлайн-сетей в процессе политической мобилизации 80
Глава 3. Типология участников протестного движения 86
3.1. Роль социальных онлайн-сетей для участников протестных движений 86
3.2. Типологизация участников оппозиционных онлайн сообществ в соответствии с их практиками использования социальных онлайн-сетей 93
3.3. Структура взаимодействий участников протестных сообществ 103
Заключение 125
Список литературы: 131
Приложения 147
- Теория изучения протестных сообществ
- Подходы к изучению виртуальных сообществ
- Воздействие социальных онлайн-сетей на политические процессы
- Типологизация участников оппозиционных онлайн сообществ в соответствии с их практиками использования социальных онлайн-сетей
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования.
На современном этапе развития информационно-коммуникационные технологии (ИКТ) оказывают значительное влияние на все сферы общественной жизни и привели к появлению нового формата человеческих взаимоотношений – виртуально-опосредованных взаимодействий, реализуемых в сжатые сроки практически на любых дистанциях. В условиях интенсивного информационного обмена, ИКТ становятся важным инструментом, оказывающими значительное воздействие на активность людей в реальном мире, видоизменяя традиционные социальные практики.
Значительные трансформации коснулись механизмов организации коллективных действий. В 2000-2010 гг. во многих странах мира проходили разнообразные протестные акции политического, социального и экономического характера, существенную роль в организации которых сыграли современные информационно-коммуникационные технологии.
Протестные выступления, организованные частично посредством социальных онлайн-сетей, становятся объектом исследования для представителей многих научных направлений, как в России, так и за рубежом. Среди них заметное место занимает социология. Большинство исследований на первых порах осмысления данного феномена сфокусировано на отдельных характеристиках протестов (социальная структура, коммуникация в виртуальном пространстве и т.д.). В то же время выявление механизма протестной мобилизации и самоорганизации посредством социальных онлайн-сетей не стало объектом пристального внимания, хотя очевидно, что этот аспект оказался значимым. Таким образом, актуальность настоящего диссертационного исследования заключается в необходимости концептуального анализа механизма протестной мобилизации, осуществляемой посредством социальных онлайн-сетей. Актуальность настоящей работы обусловлена также важностью разработки методического инструментария для анализа процессов, протекающих внутри виртуальных сообществ протестной направленности. Реализация этой задачи сделала актуальным и выявление механизма влияния социальных онлайн-сетей на действия участников сообщества и ключевых практик их использования.
Степень научной разработанности.
Коммуникативное взаимодействие в научной литературе широко изучается представителями различных дисциплин: социологии, культурологии, экономики, лингвистики, антропологии и т.д. Начало изучению коммуникационных взаимодействий положили К.-О. Апель, Ч. Кули и Л. Витгенштейн. Большую роль в изучении проблемы сыграл Ю. Хабермас, создатель теории коммуникативного действия, широко востребованной в социологии коммуникации в настоящее время. Вклад в развитие теории массовой коммуникации внесли П. Лазарсфельд, Г. Ласуэлл, а также П. Бурдье, М. Маклюэн и Н. Луман.
Во второй половине XX века вследствие высоких темпов научно-технического прогресса, появились теории постиндустриального и информационного общества, в которых коммуникация, как акт передачи сообщения, играла одну из ключевых ролей. В связи с этим необходимо отметить работы Д. Бэлла, Э. Тоффлера, З. Бжезинского, М. Кастельса и др. Проблематика информационного общества широко разработана в исследованиях таких отечественных учёных, как, В.Л. Иноземцев, Д.В. Иванов, А.А. Давыдов и др.
В 1990-х годах начались исследования Интернета как фактора, оказывающего влияние на жизнедеятельность человека и социум. В фокусе внимания ученых оказались вопросы, связанные с самоидентификацией пользователей в виртуальном пространстве, мотивацией к вступлению в интернет-сообщества, влиянием интернет-коммуникаций на взаимодействия в реальном мире и т.д. В данном контексте наибольший интерес представляют работы Г. Рейнгольда, Ш. Теркл, К. Церуло и др.
Стоит подчеркнуть, что все больше ученых в эмпирических исследованиях виртуальных общностей используют анализ социальных сетей. Особое значение данного подхода заключается в использовании теории графов для детального описания социальных структур и выявления имплицитных зависимостей внутри сообществ. Значительный вклад в развитие методологии сетевого анализа был внесен Л. Фриманом, С. Вассерманом и др.
Эмпирические исследования виртуальных сообществ с использованием сетевого анализа представлены в работах Б. Уэлманна, У. Маркокс, К. Льюиса и др. К изучению социальных онлайн сетей и информационных потоков внутри них также активно подключаются математики, физики и информатики – Л. Адамик, Г. Козинец, Д. Уоттс и др. Самыми распространенными задачами становятся выявление структуры интернет-сетей и изучение механизма распространения информации. В России изучением виртуальных структур занимаются Д.А. Губанов, Е.Ю. Кольцова и др.
Рост интереса исследователей к протестным сообществам и роли социальных онлайн-сетей появился в 2009 г., когда посредством них и других средств коммуникации представители оппозиции в Молдавии за два часа организовали пятнадцатитысячный митинг, который перерос в полномасштабный протест, приведший к смене власти. С того момента анализ протестных акций включает в себя и анализ роли социальных онлайн-сетей как инструмента передачи информации и мобилизации протестующих.
Протестные сообщества и механизмы их мобилизации оказались в фокусе внимания К. Дойча и Д. Кэмерона. В работах С. Тарроу исследовалась динамика протестов и введено понятие «цикла протестов». Осмысление протестных движений как совокупности индивидуальных активностей проводилось в работах А. Мелуччи и Д. Делла Порта. Сетевой анализ к социальным движениям применялся М. Диани и Р. Гоулдом.
Исследователями предлагалось также изучение различных механизмов процесса протестной мобилизации. В соответствии с концепцией Д. Зигеля протестная мобилизация может быть реализована посредством внутреннего или внешнего механизма. В случае, когда решение об участии в протесте принимается на основе личных убеждений, мобилизация индивида происходит по внутреннему механизму. Если же решение об участии в протесте было принято вследствие влияния окружения или иных экзогенных факторов, таких как медиа, речь идет о внешнем механизме.
К. Эндрюс и М. Биггс детально проанализировали внешнюю протестную мобилизацию на примере движений 1960-х годов и отметили весомую роль социальных сетей (социальных контактов), медиа и организации в этом процессе. Стоит отметить, что их выводы в приложении к современным реалиям диктуют необходимость включения в число механизмов протестной мобилизации также и мобилизацию, реализованную посредством социальных онлайн-сетей.
Анализ научной литературы свидетельствует о том, что данная тематика привлекает многих исследователей, однако на современном этапе нет работ, в которых был бы проведен всесторонний социологический анализ роли социальных онлайн-сетей в процессе политической мобилизации в России в период 2011-2013 гг., что и обусловило выбор объекта, предмета, цели и задач диссертации.
Объект исследования: участники российских протестных движений в социальных онлайн-сетях.
Предмет исследования: механизм протестной мобилизации участников протестных движений в России, реализуемый посредством коммуникации в социальных онлайн-сетях.
Цель исследования: выявление механизма протестной мобилизации, реализуемого посредством коммуникации в социальных онлайн-сетей.
Задачи исследования:
-
Проанализировать подходы к изучению протестных движений, организованных посредством социальных-онлайн сетей;
-
Обосновать типологию участников протестных движений в соответствии с их практиками использования социальных онлайн-сетей;
-
Выявить ключевые практики использования социальных онлайн-сетей;
-
Проанализировать структуру и динамику дискурса протестных групп в социальных интернет-сетях и соотнести их с содержанием обсуждаемых проблем;
-
Обосновать механизм политической мобилизации посредством социальных онлайн-сетей.
В качестве коммуникации в социальных онлайн-сетях в настоящем исследовании подразумевается взаимодействие (обмен аудио-, видео- и текстовыми сообщениями) между пользователями в социальных онлайн-сетях.
Протестная мобилизация трактуется как принятие решения об участии в протестных акциях.
В качестве теоретико-методологической основы использовалась теория социальных полей П. Бурдье, теория коммуникативного действия Ю. Хабермаса, теория действующего субъекта Э. Гидденса, а также теория общества Н. Лумана. Выбор этих концептуальных подходов был обусловлен их широкой применимостью при анализе коммуникативных практик в интернет-пространстве.
Эмпирическая база исследования
Авторские исследования:
-
«Практики участников протестных онлайн-сообществ» (ПОС 2012). Проведено в г. Москве в сентябре 2012 г. Онлайн опрос 137 респондентов. Выборка целевая нерепрезентативная.
-
«Структура коммуникационных взаимодействий в протестном онлайн-сообществе» (СКВ 2013). 797 комментариев интернет-пользователей внутри протестного сообщества в социальной сети Facebook «Мы были на Болотной площади и придем еще» (15 августа 2012 г. по 15 марта 2013 г.). Использованы методы сетевого анализа, дискурс-анализа и контент-анализа.
-
«Структура дружеских взаимодействий в протестном онлайн-сообществе» (СДВ 2012). Динамический сетевой анализ пользователей внутри протестной группы в социальной сети Facebook в период с 1 декабря 2012 г. по 8 мая 2013 г. Проанализировано 18 структур.
-
«Роль социальных онлайн сетей для участников протестных движений» (РОП 2012). Проведено 12 интервью в г. Москве в мае 2012 г. Был использован метод глубинного интервью. Исследуемая совокупность – участники протестных митингов «Оккупай». Выборка целевая нерепрезентативная.
Для вторичного анализа также использовались результаты следующих исследований:
-
Исследование ВЦИОМ «Протестные митинги: год спустя» (ВЦИОМ 2012). Всероссийский опрос 27-28 октября 2012 г. Опрошено 1600 человек в 138 населенных пунктах в 46 областях, краях и республиках России. Статистическая погрешность не превышает 3,4%.
-
Исследование ВЦИОМ «Оппозиция и власть в России: вчера и сегодня» (ВЦИОМ 2013). Всероссийский опрос 14-15 сентября 2013 г. Опрошено 1600 человек в 130 населенных пунктах в 42 областях, краях и республиках России. Статистическая погрешность не превышает 3,4%.
Положения, выносимые на защиту, содержащие элементы новизны:
-
Предложенная типология участников протестных акций основана на активности использования респондентами социальных онлайн-сетей. Критериям дифференциации выступали отношение к роли социальных онлайн-сетей в протестных действиях, частота и цели использования интернет-сервисов. Учитывались также социально-демографические и экономические факторы. В результате было выделено три типа участников протестов: «интернет-скептики» (каждый седьмой участник), «активные интернет-пользователи» (примерно треть протестующих) и «умеренно активные интернет-пользователи» (около половины участников протеста). При этом было выявлено, что ключевым критерием дифференциации оказывается место жительства и доход участника, вопреки наиболее распространенному мнению о том, что наиболее значительным фактором является возраст.
-
Обоснована типология участников протестных сообществ в социальных онлайн-сетях по степени их участия в создании собственного контента, получении информации о мероприятиях, частоте взаимодействия со знакомыми (слабые связи), с близкими и родными (сильные связи). Выделены следующие типы: «потребители новостного контента» (приблизительно 40%), «активные пользователи» (около 40%), «генераторы контента», «поддерживающие сильные связи» и «поддерживающие слабые связи» (приблизительно по 7%). Значительную роль в качестве дифференцирующего фактора сыграл возраст, однако социально-экономическое положение также оказывает значительное влияние на практики использования социальных интернет-сетей.
-
На основе анализа коммуникаций участников в протестном сообществе в социальной сети Facebook сделан вывод о том, что в группе происходит формирование структурной модели «Мы-Они», в которой участники протестного движения противопоставляют себя другим членам общества.
Научно-теоретическая и практическая значимость исследования
Результаты работы могут быть использованы в преподавании социологии коммуникации, политической социологии, методологии социологических исследований, а также для разработки учебного курса по изучению интернет-сообществ.
Результаты диссертационного исследования также могут быть использованы при подготовке социологического исследования как протестных виртуальных сообществ, так и других онлайн-структур.
Апробация результатов исследования
По теме диссертационного исследования было опубликовано семь статей, из которых четыре в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ.
За период с 2012 по 2014 год автор принял участие в двух Международных конференциях «Наша социология» (Москва, 2012 г. и 2013 г.); Международной конференции «Геополитика» (Москва, 2012 г.); XXXII Международной конференции ассоциации исследователей социальных сетей «Санбелт» (Гамбург, 2013 г.); в Международной Летней школе «Анализ социальных сетей: Интернет-исследования» (Санкт-Петербург, 2013 г.); коллоквиумах Университета Гронингена (Гронинген, 2013 г., 2014 г.). На конференциях были представлены промежуточные результаты исследований. Тезисы выступлений и тексты докладов были опубликованы в научных сборниках по итогам конференций.
Содержание данного исследования было обсуждено на заседании кафедры политической социологии РГГУ (январь 2014 г.), давшей положительное заключение и рекомендовавшей работу к защите.
Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложения.
Теория изучения протестных сообществ
Исследование социальных и политических протестов различной природы активно проводятся социологами и политологами со второй половины XX века, что обусловлено большим количеством социальных и политических выступлений различной природы . В частности, большой толчок исследованиям социальных движений (social movements) дали выступления 1968 г. во Франции.
В связи с эти теоретики политологии и социологии начали разрабатывать различные подходы к изучению протестных движений. Следует отметить, что в течение длительного времени в этом сегменте исследований важное место занимала концепция Карла Маркса, в соответствии с которой общество обладает классовой структурой и между классами ведется борьба. Эта точка зрения, действительно, достаточно точно отражает многие процессы, происходящие в современном обществе. В частности, движение «Оккупируй Уолл-Стрит», позиционирующее себя как группа, конфронтирующая с банкирами и финансистами, нередко выступает как раз с марксистской риторикой . Как отмечает Делла Порта, американский социолог Нейл Смелзер предполагал несколько иной механизм формирования социальных движений и утверждал, что их корни следует искать в слишком быстрых социальных и экономических трансформациях, характерных для XX века. В случае, когда часть населения оказалась неготовой к тем или иным социальным, политическим, экономическим изменениям, люди сплачивались и выступали против нововведений. В соответствии со взглядами другого известного социолога А. Мелуччи, социальные движения возникают вследствие индивидуального нежелания большого количества людей соответствовать желаниям рынка и государства . Такой взгляд близок к точке зрения психологов, исследующих протестное движение1 и описывающих этот процесс как мобилизацию акторов вследствие их личного недовольства ситуацией. Тем не менее, как отмечает Делла Порта, перенос исследования исключительно в индивидуальную плоскость лишает возможности оценки влияния других людей на мнение отдельного индивида о присоединении к движению. В данном контексте следует упомянуть работу Грановеттера «Пороговые модели коллективного поведения» , в которой утверждалось о том, что различные люди имеют разные «пороги» - то есть присоединяются к той или иной коллективной инициативе в зависимости от количества уже мобилизованных участников. В частности, существуют активные и мотивированные личности, которые не нуждаются в дополнительной мотивации и готовы будут выступить с требованиями даже в случае, если им придется делать это в одиночестве. В то же время существуют и люди, не готовые участвовать в движении в случае, если в нем примет участие меньше определенного количества человек («порога»). Таким образом, исследование социальных и политических движений диктует необходимость изучения не только мотивации отдельных индивидов, но и их взаимодействия и взаимного влияния.
Исследователями было отмечен и тот факт, что в случае появления одного или двух движений, эти протесты оказываются катализаторами к возникновению новых движений. Так в работах Тарроу вводится понятие «циклов протеста», описывающих долгосрочные политические и социально-экономические протесты. Так, на начальном этапе вследствие каких-то предпосылок зарождается протестное сообщество, а после этого, при определенной реакции власти, протесты продолжают развиваться. Таким образом, общественно-политический и экономический климат сам определенным образом способствует развитию протестов: в случае отсутствия «ответа» от государства – протестующие прикладывают дополнительные усилия для донесения своей позиции. В случае же получения ответной реакции протестующие получают сигнал о том, что их акции действенны, а, значит, и дальнейшие действия могут внести изменения в политику страны.
Следует отметить, что понятие «политическая мобилизация» стало активно использоваться исследователями не так давно, вследствие чего возникает некоторая непрозрачность в его определении. К. Дойч определяет общественную мобилизацию как «процесс, в ходе которого установившийся социальный, экономический и психологический порядок оказывается сломленным, и люди проявляют готовность к использованию новых моделей» . Дойчем приводятся различные примеры мобилизационных процессов, как связанных, так и не связанных с политическими трансформациями. В частности, он называет мобилизацией процессы, происходившие в Индии в период с 1900 по 1940 годы, в ходе которых сформировалось Индийское национально-освободительное движение. При этом по оценкам Дойча мобилизацией можно также назвать и активную урбанизацию и индустриализацию, наблюдаемую в конце XIX – начале XX вв. в ряде государств. Как отмечает Д. Кэмерон , Дойч сталкивается с проблемой сопоставления макро- и микроизменений. Очевидно, что индустриализация и урбанизация представляют собой глобальный макропроцессы, затрагивающие большое количество людей (фактически, население всего государства), однако мобилизация может происходить и на иных уровнях. Кэмерон подчеркивает, что большую роль играет конкретно мобилизирующий агент (в случае протестной мобилизации это может быть как политическая партия, так и общественной движение). В данном контексте сразу же следует отметить, что мобилизация далеко не всегда объединяет большое количество участников. В большинстве наблюдаемых в последние годы в разных странах антиправительственных выступлениях количество участников, как правило, не превышает 100 тысяч человек. Тем не менее, они объединяются мобизилирующим агентом для решения определенной задачи посредством коллективного действия, поэтому подобный процесс является мобилизацией.
Подходы к изучению виртуальных сообществ
В последние тридцать лет происходит активное развитие информационно-коммуникационных технологий, оказывающих колоссальное воздействие на все сферы общественной жизни. Наиболее ярким примером подобной технологии может служить глобальная компьютерная сеть Интернет.
История Интернета началась в 1957 году, когда Министерство обороны США выступило с инициативой по созданию надежного канала передачи информации и агентство DARPA (Defense Advanced Research Project Agency) предложило создать компьютерную сеть. В 1969 году два компьютера впервые были объединены в сеть ARPANET (Advanced Research Project Agency Network), спустя несколько лет к ней были присоединены компьютеры из Норвегии и Великобритании. Развитие системы значительно активизировалось после стандартизации протоколов передачи данных и появления протоколов TCP/IP .
В 1984 году Национальных научный Фонд США создал свою межуниверситетскую сеть NSFNet с более высокой пропускной способностью, чем у ARPANET. Примерно в это же время произошло объединение большинства существовавших компьютерных сетей. Отсутствие единого центрального руководства сделало Интернет относительно независимым от государств и коммерческих структур . Популярность у широкой аудитории Интернет начал завоевывать вначале 1990-х годов. Этому способствовало, в частности, появление технологии «World Wide Web», позволяющей использовать в одном документе текст, ссылки на сторонние ресурсы, графику, видео и другие эффектные мультимедийные элементы. В последние десятилетия Интернет приобрел новое смысловое содержание и из не всегда понятного и порой материально недоступного инструмента превратился в неотъемлемую часть жизни современного социума. По данным Всемирного банка доступ к Интернету имеет более 30% жителей нашей планеты. Наибольший процент проникновения, разумеется, в развитых государствах. Более 75% жителей Франции имеют доступ в сеть, в США – 80%, в Германии – почти 83%, в Финляндии более 85%, и более 90% норвежцев выходят в интернет. В соответствии с исследованиями ФОМ почти половина россиян имеет доступ в сеть. При этом почти треть взрослого населения России использует мобильный интернет. В целом, стоит подчеркнуть, что в настоящее время появляется все большее число типов устройств (ноутбуки, планшеты, мобильные телефоны), обладающие доступом в сеть.
Сегодня во Всемирной паутине можно отыскать практически любую интересующую информацию всевозможного формата, (начиная от текстов и заканчивая фильмами, музыкой и играми), и, что немаловажно, каждый интернет-пользователь может поделиться созданным им контентом на специализированных платформах и ресурсах. Благодаря Интернету не составляет труда найти собеседника в любой части света и поддерживать с ним постоянный контакт, в том числе и по видеосвязи. В последнее время все более распространенной активностью интернет-пользователей становится покупка товаров в виртуальных магазинах. Всемирная паутина стала неотъемлемой частью повседневности, в настоящий момент через сеть можно осуществить огромное количество операций, и это сильно изменяет действующие социальные институты и традиционные схемы взаимодействия.
В связи с ростом числа пользователей сети за небольшой промежуток времени Интернет превратился в новую социальную среду, в которой начали формироваться сообщества, обладающие иными свойствами и характеристиками, нежели реальные «физические» группы. По оценке Скуратова «виртуальные интернет-сообщества (интернет-коммьюнити) – это один из базовых элементов, который в ракурсе социальных отношений отличает сеть Интернет от прочих средств массовой коммуникации, таких как радиовещание, телевидение и др.».
Для полноценного осмысления понятия «интернет-сообщества» следует сначала проанализировать термин «сообщество». Надо отметить, что эта базовая для социологии дефиниция совсем неоднозначна. Российская социологическая энциклопедия объясняет «социальную общность» как «относительно устойчивую совокупность людей, отличающаяся более или менее одинаковыми чертами (во всех или некоторых аспектах жизнедеятельности) условий и образа жизни, массового сознания, в той или иной мере общностью социальных норм, ценностных систем и интересов». Гулина в «Словаре справочнике по социальной работе» отмечает, что сообщество «это социологический термин для описания социальных отношений внутри групп или в рамках территориальных границ».
Английское слово community Оксфордский словарь (Oxford Dictionary Online) определяет как группу людей, проживающих на определенном месте, либо имеющих какую-либо отличительную черту (принадлежащих к какому-то объединению, разделяющих привычки/хобби), и, по нашей оценке, это наиболее ясное определение этой основополагающей социологической категории.
Еще в середине XX века ученые Белл и Ньюби обнаружили более ста различных трактовок понятия «сообщество» . Подобная неоднозначность в определениях данного термина стала причиной того, что в публикациях, посвященных исследованию взаимодействия индивидов в сети, не всегда удается обнаружить точного и однозначного определения понятия «интернет-сообщество» или «виртуальное сообщество». Как подчеркивают Л. Ринкявичус и Э. Буткявичене: «Обнаружить в литературе единое мнение относительно того, что собой представляет виртуальное сообщество или сообщество киберпространства не удается. … сообщества онлайн представляют собой динамичное, спорное и трудно воспринимаемое явление» . Тем не менее, многие исследователи стремятся дать определение «виртуальному сообществу». Так К. Портер отмечает , что это такие группы людей, взаимосвязи между которыми частично или полностью поддерживаются с помощью ИТ-инструментов. Здесь также стоит сделать ремарку и подчеркнуть, что разные ученые по-разному интерпретируют понятие ИТ-инструмент: так Г. Рейнгольд относит к ним не только компьютеры, но и сотовые телефоны. В то же время, современный уровень развития мобильных телефонов приводит нас к мысли о том, что разделение виртуальных сообществ на те, которые поддерживаются исключительно мобильной связи и исключительно Интернета, нецелесообразно, так как происходит конвергенция этих каналов передачи информации.
Воздействие социальных онлайн-сетей на политические процессы
Появление и широкое распространение Интернета существенным образом видоизменило практики взаимоотношений между людьми. Огромное влияние информационные технологии оказали и на политические процессы. Легкость и оперативность коммуникации, наличие большого количества дискуссионных площадок привело к трансформациям политических обсуждений. В настоящее время большинство политиков и гражданских активистов активно присутствуют в социальных онлайн-сетях и тестируют разные варианты взаимодействия с общественностью. Например, в России политики разного уровня (премьер-министр, министры, руководители регионов, депутаты Государственной Думы, пресс-секретари государственных деятелей) зарегистрированы в социальной сети Twitter и с разной степенью активности общаются со своими подписчиками. Многие деятели также имеют страницы в социальных сетях Facebookи «Вконтакте», однако чаще всего они представляют собой аналоги персональных сайтов и ведутся не самим политиком непосредственно, а сотрудниками его штаба.
На высокий интерес к роли виртуальных сообществ в целом и социальных медиа в частности в политической жизни общества по нашим оценкам оказали большое влияние два события. Во-первых - предвыборная кампания 44-ого президента США Барака Обамы в 2008 году, в ходе которой тогда еще кандидат от демократической партии США использовал Twitter, Facebook и MySpace для выстраивания отношений с электоратом. Официальный YouTube-канал кандидата содержал более двух тысяч роликов разной направленности. При этом записи Обамы в социальных сетях были не сухой фактологией, а мультимедийным контентом, интересным для читателей. Во-вторых – интерес ученых к влиянию социальных онлайн сетей на политические процессы и, в частности, на процесс политической мобилизации и самоорганизации, резко вырос после событий 2009 года в Кишиневе, когда активистке Наталье Морарь удалось за считанные часы мобилизовать несколько тысяч молодых людей и вывести их на улицы с призывом отмены результатов выборов. В настоящее время вопрос о влиянии новейших информационно-коммуникационных средств (в частности, блогов, микроблогов и социальных сетей) на те или иные политические процессы находится в фокусе внимания большого количества ученых. Существует несколько исследовательских центров и институтов в Европе и США, которые ставят перед собой задачу осмысления воздействия Интернета на общественно-политическую ситуацию, в частности Беркмановский центр при Гарварде в США (Berkman Center), Институт Интернета при Оксфорде в Великобритании (Oxford Internet Institute), Институт Интернета при Университете Александра Гумбольдта в Германии и многие другие Центры и Институты. В России эти проблемы изучаются в подразделениях Института Социологии РАН, Центре Изучения Интернета и Общества при РЭШ, Лаборатории Интернет-исследований Высшей Школы Экономики, Лаборатории Цифрового Общества, подразделении Института Проблем Управления РАН и т.д.
Данная тематика находит отражение в таких журналах, посвященным влиянию информационно-коммуникационных технологий на социум в целом, как Human-Computer Interaction, Journal of Computer-Mediated Communications, International Journal of Internet Science, Telematics and Informatics, Journal of Government Information, New Media and Society и другие. В 2009 году был создан специализированный журнал Policy and Internet, в котором изучаются вопросы влияния Интернета на политические взгляды людей и практики их поведения.
Наиболее популярным методом исследования, используемым для изучения влияния Интернета на политические процессы, оказался сетевой анализ. Это может быть связано как с высоким интересом к этому методу исследования со стороны исследователей интернета, так и особенностями поставленных задач. В то же время активно используется этнографический анализ, контент-анализ, глубинные интервью и разные виды опросов, в том числе и онлайновые.
Остановимся на использовании анализа социальных сетей при изучении воздействия Интернета на политические процессы. В данном случае наблюдается несколько направлений исследования. Используя классификацию, введённую нами в предыдущей главе, выделим компьютерно-математическое, физико-математическое и социолого-математическое направление. В рамках компьютерно-математического направления, как правило, изучается преимущественно структура сети и связи между пользователями. При этом наряду с сетевыми методами также часто используется и контент-анализ, что существенно укрепляет содержательную составляющую исследования. Беркмановский центр при Гарвардском университете выпустил серию докладов, посвященных изучению структурных характеристик блогосферы России , Ирана , а также Twitter России . После специализированной кодировки были построены карты соответствующих социальных сетей, вершинами которых оказывались блоги (либо аккаунты в Twitter), обладающие соответствующими атрибутами. Атрибуты присваивались экспертами вручную на основе анализа контента. Так были выделены блоги, посвященные следующим «зонам»: зоны «общественного дискурса» (общественный дискурс, ссылающийся на интернациональные источники, общественный дискурс, ссылающийся на русские масс-медиа, националисты, бизнес, социальный и экологический активизм, демократическая оппозиция), «зоны культуры» (кино, женский контент, русская литература и др.), «региональная зона» (Россия, Украина, Белоруссия), «инструментальная зона» (поисковая оптимизация, спам и др). Затем на основе ссылок, размещаемых в блогах, были установлены связи. То есть ребро между двумя вершинами в графе устанавливалось в случае, если один автор ссылался на другого.
Как видно из рисунка, в блогосфере присутствуют кластеры, однако они выражены плохо. Одной из наиболее известных работ, использующей анализ социальных сетей для изучения политической блогосферы стала статья Адамик и Глэнс «Политическая блогосфера и выборы 2004 США: разделенный блог» . В ходе исследования были собраны данные по 1500 блогам (примерно равно число либеральных и консервативных блогов) и перекрестным ссылкам между ними. Исследователи выяснили, что, несмотря на меньшее, чем у либералов, число постов, консерваторы гораздо активнее (на 40%) ссылаются друг на друга (Рисунок 5). Также выяснилось, что либералы с большей активностью ссылаются на наиболее известные и востребованные блоги, в то время, как консерваторы не придают такого большого значения популярности блогера. Это может быть содержательно интерпретировано следующим образом – более высокая связность сообщества блогеров-консерваторов свидетельствует о большей солидарности внутри конкретной виртуальной группы. При этом показателен тот факт, что взаимные ссылки между либералами и консерваторами крайне редки.
Типологизация участников оппозиционных онлайн сообществ в соответствии с их практиками использования социальных онлайн-сетей
Несмотря на большое количество работ, посвященных роли социальных онлайн-сетей в протестных движениях в целом и в российском протесте в частности, мало кто из исследователей поднимал вопрос о роли самих социальных медиа в протестном движении и практиках использования социальных онлайн-сетей протестующими. Настоящее авторское исследование состоит из двух частей. Основным методом сбора первичной информации являлся закрытый онлайн опрос, проведенный в группах «Мы были на Болотной площади и придем еще» в социальной сети Facebook и группе «Сообщество протестных маршей» в социальной сети «Вконтакте» (4-11 сентября 2012 года). Всем участникам была предоставлена возможность оставить адрес электронной почты, и на втором этапе (сентябрь-декабрь 2012 года) были проведены личные полуформализованные интервью. В онлайн опросе приняло участие 137 респондентов, а интервью были проведены с двенадцатью участниками исследования. Результаты данных онлайн опросов обработаны с использованием методов математической статистики (частотный анализ распределений ответов и кластерный анализ). Настоящее исследование является разведывательным (Ядов, 2007), так как об объекте исследования имеется самое смутное представление и социолог не в состоянии определить генеральную совокупность, и, следовательно, выделить репрезентативную выборку. Следует отметить, что для исследования виртуального пространства на данном этапе в целом характерны как раз поисковые разведывательные исследования.
Изначально вопрос вызвала мотивация респондентов к регистрации в различных (контентных и контактных) социальных медиа. К контактным ресурсам традиционно относят те сайты, на которых пользователи налаживают личные контакты друг с другом (Facebook, «Вконтакте», «Одноклассники», «Мой Круг», «Мой Мир», LinkedIn), а к контентным – платформы, используемые преимущественно для получения информации (YouTube, Twitter, LiveJournal, LiveInternet). Как отмечается в работе Тсе , люди регистрируются в контактных социальных сайтах, к которым можно отнести Facebook, «Вконтакте» и «Одноклассники» преимущественно для реализации двух потребностей: упрощенного «социального поиска» и «саморепрезентации». Действительно, эти две функции могут быть с легкостью выполнены в рамках социальных сетей. Поисковая система позволяет найти интересующего человека в кратчайшие сроки, а через личный профиль участник ресурса сможет представить себя в нужном свете. Специалисты по психологии социальных медиа также отмечают два мотива участия на подобных платформах, частично пересекающиеся с «саморепрезентацией»: это желание быть причастным к чему-либо, а также возможность представить свою идентичность . В то же время к контентным социальным медиа (Twitter, YouTube) участники присоединяются преимущественно из-за возможности оперативного получения информации. Так, Жао (Zhao, 2009) выделяет следующие мотивации участников социальной сети Twitter: возможность получения информации в режиме реального времени, краткость и удобство формата предоставления данных. В ходе анализа полуформализованных интервью выяснилось, что одним из основных стимулов для регистрации в контактных социальных медиа стало участие в них друзей и знакомых респондентов. «Одноклассники вдруг стали спрашивать -- а ты есть ВКонтакте? Давай, регистрируйся! Раза с десятого я согласился» (№11, м., 20 лет), «Друзья сыграли тут самую главную роль. Любая из этих штук появилась раньше у кого-то из моих друзей» (№1, м., 18 лет), «Стимулом для регистрации стало сначала присутствие там друзей, затем возможность общения с людьми из других городов» (№3, стр. 1, 25 лет), - отмечают участники интервью. Ключевым мотивом для участия в контентных сетях стало желание получать актуальную информацию в оперативном порядке или же делиться своим контентом. «Зарегистрировался Twitter, потому что интересно читать разных людей» (№10, м., 24 года), «В Твиттере зарегистрировался по собственной инициативе, чтобы не загромождать аккуратную вконтактовскую страничку всякими короткими глупостями» (№7, м., 20 лет). Показательно, что «друзья», играющие высокую роль при регистрации в контактных сетях, практически не упоминались респондентами при обсуждении контентных сайтов. Это может свидетельствовать о том, что Twitter (наиболее известная контентная сеть) не является на данном этапе в нашей стране эффективным и востребованным инструментом межличностного общения и поддержания сильных и слабых связей.
Основной задачей исследования было выявление роли социальных медиа в жизни участников протестных сообществ и типологизация участников в соответствии с их практиками использования ресурсов. Для этого респондентам было предложено отметить, какие задачи они чаще всего реализуют с помощью социальных медиа: общение с друзьями и близкими (поддержание сильных связей), общение со знакомыми (поддержание слабых связей), получение информации или генерация собственного контента. Участники исследования могли выбрать от 1 до 4 вариантов ответа на этот вопрос. Базируясь на результатах опроса, был проведен кластерный анализ методом k-средних (Рисунок 11). В результате удалось выделить пять типов практик использования социальных интернет-сетей. Следует сразу отметить, что наша оценка является скорее качественной, нежели количественной . Рисунок 11. Типы практик использования социальных медиа участниками протестных сообществ по результатам кластерного анализа Красный – потребители новостей, синий – активные интернет-пользователи, голубой – коммуницирующие только со знакомыми, зеленый – участники, активно генерирующие собственный контент, фиолетовый – поддерживающие связи с ближайшим окружением. Почти половина респондентов (48%) используют социальные медиа прежде всего в качестве канала получения новостей. Также с помощью этих инструментов поддерживаются взаимодействия с ближайшим окружением и знакомыми (слабые связи). Однако всё же в наибольшей степени социальные медиа используются этой группой для получения новостного контента. Определим эту группу как потребители новостей.
Больше трети участников опроса (37%) можно отнести к активным пользователям социальных медиа. По их собственным оценкам, они используют социальных сервисы для общения с близкими, поддержания отношений со знакомыми и получения новостной информации. Генерация собственного контента для данной группы также характерна, но все же в несколько меньшей степени. Наряду с двумя большими кластерами нам также удалось выделить и три других, существенно уступающих лидерам по количеству участников, однако в определенной мере отражающие возможные практики использования социальных медиа. Так 6% респондентов следует отнести к пользователям, которые занимаются преимущественно генерацией контента и репрезентацией собственной личности в социальных медиа. 5% участников используют социальные сети практически исключительно для общения, причем преимущественно в качестве инструмента коммуникации с ближайшим окружением. Хотя данные респонденты также частично поддерживают с помощью социальных медиа и слабые связи 4% респондентов используют социальные медиа только для общения со знакомыми – то есть платформы в данном случае оказываются инструментами поддержания слабых связей.
В данной связи также необходимо дополнительно остановиться на контентных возможностях социальной сети «Вконтакте». Так как пользователям разрешено добавлять на свою страницу или в группы данные разного формата (видео, аудио, тексты и изображения) и просматривать все записи в режиме реального времени, социальная сеть стала выполнять фактически функции агрегатора фильмов и музыкальных композиций. В ходе интервью многие респонденты отметили, что большой интерес для них представляет именно эта функция социальной сети. «И музыку слушать, и кино в ВК смотреть удобно» (№7, м., 20 лет), «[использую «Вконтакте»] для прослушивания музыки и просмотра фильмов» (№5, м., 24 года).
Хотя социальные медиа и являются поставщиком информации, далеко не все участники исследования отметили, что в полной мере доверяют информации, полученной из этих ресурсов: «Доверяю я больше соцсетям или СМИ? Так вот, ответ однозначный -- СМИ» (№7, м., 20 лет). В то же время респонденты подчеркивали, что хотя степень доверия к средствам массовой информации и выше, нежели к социальным медиа, «[социальные медиа дают] возможность находится в том информационном поле, которое формирует не правительство или «Березовский», а ты сам и те люди и источники, которых ты сам в это своё поле допускаешь» (№4, м., 29 лет). Другими словами, социальные платформы помогают пользователям максимально персонифицировать контент. Необходимо отметить, что подобные технологии воспринимались социологами с определенной настороженностью. Как подчеркивает Штайншаден в работе «Феномен Facebook» , социальные сети ведут к зашоренности сознания, а при определенных условиях могут привести и к когнитивному диссонансу – в случае, если друзья или таргетированные сообщения выдают один блок информации, а телевизионные новости или газеты освещают событие принципиально иначе.
