Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Методология изучения образовательных и профессиональных траекторий молодежи 23
1.1. Жизненный старт молодежи: исследовательские подходы 23
1.2 Образовательные и профессиональные траектории молодежи: исследовательские концепты и операционализация понятий 37
1.3. Информационная база и методика исследований 59
ГЛАВА 2 Внешние регуляторы, определяющие жизненный старт 78
2.1. Демографические процессы и молодежь, вступающая в жизнь 78
2.2. Рынок труда и занятость молодежи 91
2.3. Система образования: подготовка кадров и социальное воспроизводство 123
2.4. Взаимодействие внешних регуляторов формирования траекторий в новых условиях 142
ГЛАВА 3. Накопление и реализация образовательного капитала в формировании профессиональных траекторий молодежи 171
3.1. Образовательные пути и профессиональные позиции когорты молодежи 172
3.2. Получение профессионального и дополнительного образования выпускниками средней школы 194
3.3. Образование и повышение квалификации в ходе трудовой деятельности молодых рабочих 211
ГЛАВА 4. Факторы выстраивания траекторий разными группами молодежи 229
4.1. Стимулы и ценности при получении образования и обучения по ходу профессиональной траектории 229
4.2. Использование и конверсия профессиональной подготовки как основные способы выстраивания траекторий 244
4.3. Соотношение накопленного образовательно-профессионального капитала и спроса на рынке труда 258
4.4. Взаимосвязь образовательной и профессиональной траекторий 275
Заключение 294
Литература
- Образовательные и профессиональные траектории молодежи: исследовательские концепты и операционализация понятий
- Рынок труда и занятость молодежи
- Образование и повышение квалификации в ходе трудовой деятельности молодых рабочих
- Использование и конверсия профессиональной подготовки как основные способы выстраивания траекторий
Образовательные и профессиональные траектории молодежи: исследовательские концепты и операционализация понятий
Жизненный старт молодых поколений в 1990-2000-е годы происходил под воздействием кардинальных перемен, связанных с коренными трансформациями всей общественной жизни, качественными изменениями в политической, экономической, социальной сферах, а также с развертыванием процессов глобализации и информатизации, развитием технологий и сетевого взаимодействия и пр. Социализация выпускников школ, профтехучилищ и лицеев, техникумов и колледжей, а также вузов в последние 20 лет происходила на фоне быстрых перемен в развитии и функционировании ее институтов. В своем непосредственном окружении юноши и девушки сталкивались с элементами разрушения и разложения прежних общественных структур и с проявлениями сложных форм, которые принимают новые структуры, в частности, сегодняшний рынок труда. На их глазах происходят существенное нарастание социальной дифференциации общества и поляризация доходов населения. Существенны также многообразные трансформации системы образования. Наряду с увеличением свободы выбора, связанной с дифференциацией содержания обучения, ростом охвата поколения сверстников профессиональным (в частности, высшим) образованием, отчетливо проявляются новые социальные ограничения. Появление платных образовательных услуг в средней и высшей школе, а также элитных учебных заведений, плюрализация обучения в общеобразовательной школе и др. ведут к росту неравенства шансов различных социальных групп молодежи на доступ к разным видам обучения и ступеням образования. По ходу становления рынка труда кардинально изменились условия трудоустройства: отныне молодой человек сам ответственен за поиски работы, трудоустройство происходит в условиях изменившихся институтов и форм трудовых отношений, а складывающаяся структура занятости молодежи все сильнее определяется новыми запросами экономики и общества. В условиях существования безработицы, в том числе структурной, проблема трудоустройства молодежи постоянно сохраняет свою остроту.
Радикальные перемены, которые произошли в жизни россиян за последние два десятилетия, оказали большое влияние на различные группы молодежи, особенно на их ценности и реальные образовательные и профессиональные траектории. Они существенно отличаются от того, что фиксировали исследования, проводившиеся в 1960-1980-е годы. Вот почему нужны комплексные исследования социальных проблем российской молодежи на рубеже и в начале третьего тысячелетия. Такие исследования имеют очевидное прогностическое значение, создают необходимую основу для того, чтобы своевременно воздействовать на социальные процессы, разрешать конфликты и противоречия. В особенности необходимо изучение процессов формирования современных – иных, нежели прежде – образовательных и профессиональных траекторий молодежи.
В функционировании общества и в жизни каждого человека существует сложный социальный процесс, когда после получения обязательного школьного образования он включается в длительную серию взаимосвязанных и взаимообусловленных актов принятия решений и социальных действий, связанных с выбором профессии, получением дальнейшего образования и профессиональной подготовки, выходом на рынок труда, началом профессиональной деятельности. Эта серия решений и социальной активности имеет кардинальное предопределяющее значение для всей жизни отдельного человека. Интеграция молодого поколения в сферу общественного производства и социум чрезвычайно важна и для общества.
Интеграция в трудовую деятельность в современных обществах предваряется получением послешкольного образования и профессиональной подготовки, поэтому все опции молодого человека относительно образования, неразрывно связаны с выбором профессии или направлением обучения, включающим профессиональную специализацию. Взаимосвязь между образовательной и профессиональной составляющими обнаруживается с самых первых решений о выборе учебного заведения профессионального образования, она продолжается при определении специализации подготовки в ходе учебы, сохраняется после выхода на рынок труда, когда работник обращается к дополнительному обучению, переучиванию, смене специальности в соответствии с запросами меняющегося рынка труда. Большая часть сегодняшней студенческой и учащейся молодежи совмещает получение дневного профессионального образования с обращением к дополнительной трудовой занятости и еще значительная часть трудящейся молодежи получает профессиональное образование в заочных формах обучения. Таким образом, продолжительный период получения после школы образования и обучения, перехода к профессиональным статусам и первым годам трудовой деятельности целесообразно описывать и изучать как формирование образовательных и профессиональных траекторий молодежи с учетом их тесной взаимосвязи и взаимообусловленности, возможности чередования и совмещения, реверсивных движений. Концептуальные подходы к их изучению и их операционализация для целей исследования будут представлены ниже (раздел 1.2). Молодежь в процессе социального воспроизводства выступает как агент социализации и как деятельностный актор социальной практики.
Молодежь социализируется системой образования в ходе подготовки в качестве члена общества и работника. То есть может рассматриваться как объект изучения в парадигме социологии образования. Одновременно в процессе получения образования и включения в трудовую деятельность молодежь выступает как субъект общественного развития, то есть может рассматриваться как актор в парадигме социологии молодежи. Поэтому выбранным направлением исследования образовательных и профессиональных траекторий молодежи становится опора на обе парадигмы – социологии образования и социологии молодежи. Такой подход не является методологической предконструкцией, необходимость данного сочетания диктуется самой социальной реальностью – социальной природой интеграции молодежи, получающей образование, в профессиональную деятельность. С одной стороны, на основе функционирования системы образования как социального института, взаимодействия самой сферы образования с другими социальными подсистемами, в процессе целенаправленной социализации происходит освоение конкретных социальных ролей, развитие личности и социальных групп молодежи. С другой стороны, осознанный выбор молодым поколением путей и способов включения в различные «ячейки» образовательной и социально-профессиональной структуры, реализация ее мотиваций и активности, совершенствуя саму молодежь и изменяя ее социальное положение, ведут к преобразованиям социально-профессиональной структуры и развитию общества в целом.
Подобный подход был предвосхищен в исследованиях В.Н. Шубкина, начавшего 1960-е годы исследование данной проблематики с изучения выбора профессии молодежью. Исследуя субъективные и объективные стороны процесса он исходил из того, что «общественное поведение молодежи, вступающей в самостоятельную трудовую жизнь, чрезвычайно сложный процесс, определяющийся как спецификой личности, так и влиянием внешних условий»1. Показательно, что его труды и исследования Ф.Р. Филиппова, М.Н. Руткевича, М.Х. Титмы, В.В. Семеновой и др. при описании истории развития российской социологии характеризуются «положившими начало» в становлении как социологии образования, так и социологии молодежи
Рынок труда и занятость молодежи
Исследование профессиональной карьеры выпускников факультета менеджмента Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ) нацелено на изучение реальных результатов профессиональной карьеры1. Ставится задача описания того, кто, как и почему добивается успеха в российском бизнесе и, более широко, в российском обществе. Рассматриваются следующие вопросы: какова связь между успешностью профессиональной карьеры выпускников вуза и качеством обучения, академическими достижениями; что более значимо для успешной карьеры –широкий профиль или узкопрофессиональная подготовка; на какой основе формируется карьерный успех молодого специалиста-менеджера в российской бизнес-среде: благодаря аскриптивным или достиженческим факторам.
В последние десятилетия масштабные лонгитюдные исследования, появляющиеся в развитых странах мира, зарекомендовали себя как источник надежных и информативных данных. Спрос на них возрастает в результате потребности государственного управления в выработке и принятии решений на основе научных данных и разработок. Все более заметное место стали занимать масштабные лонгитюды в сфере образования при изучении эффектов образования, профессионализации, формирования карьерных стратегий; процессов, происходящих на рынке труда. Наиболее известны крупные лонгитюдные исследования образовательных и трудовых траекторий2. В русле этого тренда в 2009 году НИУ ВШЭ начала масштабный лонгитюдный проект «Мониторинг образовательных и трудовых траекторий выпускников школ и вузов»3.
Мониторинг реализуется Институтом образования НИУ ВШЭ под руководством И.Д. Фрумина Д.Ю. Куракиным, Д.С. Поповым, Ю.А. Тюменевой, Ю.В. Кузьминой4. В рамках этого проекта реализуется сбор информации о школьниках и студентах: социальном и материальном статусе их семей, образовании, предшествующем опыте учебы и работы, привычках, отношениях и самочувствии. Среди ключевых задач проекта: 15.06.2013.URL: http://www.hse.ru/org/projects/75642514 . 1) изучение связи между рядом экономических, социальных и психологических характеристик участников исследования, их предшествующим образовательным и трудовым опытом, с одной стороны, и выборами траекторий профессионализации – с другой; 2) идентификация прогностических характеристик различных факторов; 3) кластеризация участников исследования по предположительно прогностическим характеристикам; 4) отслеживание траектории каждого кластера; выделение «типичных» траекторий и «групп риска». Настоящий лонгитюдный мониторинг является комплексным исследовательским инструментом, опирающимся на ряд существующих методов, основные из которых – анкетный опрос по репрезентативной панельной выборке и качественные методы социологического исследования. Исследование проводится трехлетними циклами. Первая волна (cohort panel) была осуществлена в 2009 году, вторая – в 2012. Такая схема позволяет осуществлять мониторинг изменений, происходящих с выбранными группами на протяжении многих лет. Данный лонгитюдный проект значим для развития фундаментальной науки и наряду с этим нацелен на получение информации, которая может быть использована в качестве надежных диагностических средств в социальной политике, принятии управленческих решений в вузах и школах, при экспертной оценке качества образования.
Все приведенные исследования образовательных и профессиональных траекторий и профессиональных карьер касаются в основном судеб выпускников вуза, молодых специалистов – этой безусловно наиболее важной для инновационного и экономического развития общества части молодого поколения. Такие исследования призваны прежде всего принципиально улучшить понимание того, насколько учебный процесс адекватен требованиям, предъявляемым рынком труда и обществом к подготовке молодых специалистов. Они важны и в более широком плане – для осознания глубинных социальных закономерностей и механизмов достижения успеха в нашем обществе.
Социологами, ведущими в России фундаментальные исследования образовательных и профессиональных траекторий молодежи (Д.Л. Константиновским, Д.Ю. Куракиным), выработан ряд концептуальных представлений на этот счет. Образовательная траектория определяется ими как «совокупность шагов, предпринимаемых отдельными индивидами и социальными группами для удовлетворения своих образовательных потребностей. Траектории могут включать в себя формальные и неформальные виды образовательной деятельности. Они также могут быть прерывистыми (и тогда значение имеет период “ухода” из образовательной системы), рекурсивными (включающими в себя серию возвращений в образовательную систему для более успешной адаптации на рынке труда), непрерывными (в которых, например, начало трудовой деятельности не означает прекращения обучения, а, напротив, стимулирует образовательные потребности) и т.д.»1.
Отдельные субъекты или группы, реализуя свои потребности в образовании, обращаются к различным элементам инфраструктуры образования на основе тех институтов / установлений (возможностей и ограничений их участия в различных формах образовательной деятельности), которые регламентируют продвижение в образовательном поле. Такой ракурс изучения образовательных траекторий включает в анализ вопросы, касающиеся шансов различных социальных групп на получение того или иного уровня образования, выявления депривированных групп и разного рода барьеров (социальных, институциональных) в получении и продолжении образования. Между «образовательной» и «карьерно-профессиональной» траекториями нет больших различий, поскольку по мере индивидуализации траекторий их субъекты неоднократно пересекают условную границу между областью образования и областью профессиональной деятельности. Этапы обучения и трудовой деятельности отображаются в траекториях как сменяющие друг друга или протекающие параллельно. Поэтому важным исходным принципом исследования траекторий становится принцип непрерывности образования2.
Разделяя концептуальные подходы к определению понятий «образовательные и профессиональные траектории», разработанные Д.Л. Константиновским и Д.Ю. Куракиным, подчеркнем то, что мы рассматриваем их в тесном взаимоотношении – как совокупность актов выборов (решений о выборе и реальных шагов), совершаемых индивидами и социальными группами при реализации взаимосвязанных потребностей в получении и возобновлении образования и профессиональной подготовки как медиаторах обретения и изменения положения в поле социально-профессиональных позиций.
Образовательные и профессиональные траектории непрерывны и взаимосвязаны, поскольку рекурсивно взаимосвязаны система образования и рынок труда. Образовательная траектория может выступать в виде своего рода «инвестиций». Переход от одной стадии получения образования к другой может означать реализацию стратегии приобретения более ценного (в перспективе) образовательного ресурса или стратегии расширения набора квалификаций и навыков.
Образование и повышение квалификации в ходе трудовой деятельности молодых рабочих
Уменьшение числа учащихся в связи со спадом демографической волны приводит к уменьшению отсева, повышает удельный вес оканчивающих школу. Далее, если нормативы приема в учреждения профессионального образования не корректируются в сторону снижения, это будет способствовать росту доли поступающих в вузы и отчасти техникумы из числа принятых десять лет назад в первый класс школы. В то же время это резко уменьшает удельный вес выпускников, которые должны сразу начать работать после окончания школы (в том числе пройдя подготовку в системе профессионального обучения), укрепляет в них «вузовскую ориентацию», основанную на том, что вузы способны поглотить всех окончивших среднюю школу.
Забота о подготовке будущих высококвалифицированных специалистов в периоды спада демографической волны требует по-иному, более реалистично, взглянуть на пропорции между отдельными каналами и видами подготовки молодежи к будущей профессии, отказаться от экстенсивного подхода, упора на количественную сторону в деле подготовки специалистов. Уменьшение численности вступающей в рабочий возраст молодежи приводит к тому, что повышается доля тех, кто может выбрать профессии высокой квалификации, редкие специальности, и соответственно сокращается доля тех, кто будет занят непосредственно производительным трудом, работать по массовым профессиям. Соотношение между структурой потребностей общества в кадрах по профессиям и структурой профессиональных склонностей молодежи может стать более напряженным. Это имеет прямое отношение к тем, кто после окончания средней школы вступил в трудовую жизнь в конце нулевых годов нынешнего века. Подобная ситуация продержится еще в течение следующего десятилетия.
В условиях, когда общее число абитуриентов (из числа выпускников основной и полной средней школы) сравняется и будет ниже современных размеров приема в учебных учреждениях профессионального образования всех уровней, Министерство образования прогнозирует уменьшение спроса на образовательные услуги, изменение структуры намерений населения на получение профессионального образования (уменьшение спроса на среднее и, возможно, даже на высшее образование), сокращение сектора платного образования, уменьшение числа государственных (муниципальных) общеобразовательных учреждений и педагогов в них в определенный период и др. Вполне вероятно, что именно период спада демографической волны может быть использован для модернизации системы образования и системных мер по повышению ее качества.
К традиционным функциям учреждений профессионального образования, которые в отдельных секторах будут сокращены, прибавятся новые, разовьются дополнительные. Так, в соответствии с законом «Об образовании в РФ» учебные заведения начального профессионального образования (которые испытают на себе сокращение контингентов обучаемых) будут преобразованы. С одной стороны, технические лицеи и средние ПУ войдут в состав системы среднего профессионального образования, с другой стороны, на их базе будут созданы образовательные комплексы различного типа: предоставляющие профессиональную подготовку по профессиям рабочих и должностям служащих на основе коротких программ освоения, центры непрерывного профессионального образования, предполагающие расширение объемов подготовки, переподготовки и повышения квалификации взрослых. Аналогично возможно использование потенциала среднего профессионального образования – как путем расширения его функции по переподготовке и повышению квалификации работающих и высвобождаемых работников, так и путем дальнейшей интеграции в многофункциональные образовательные комплексы. Высвобождающийся потенциал вузов может быть использован на увеличение программ бакалавриата для более быстрого включения студентов в трудовую жизнь, рост контингентов обучающихся по программам послевузовского образования. Кроме того возрастет спрос на получение второго высшего образования. Все это будет способствовать эффективному удовлетворению потребностей рынка труда в высококвалифицированных специалистах.
Как видим, демографическая волна окажет существенное воздействие на все функционирование системы общего и профессионального образования. Необходимо принять ряд мер опережающего организационного характера, которые будут дифференцированы по отношению к различным уровням образования и регионам России.
Жизненный старт молодежи непосредственно связано с состоянием сферы занятости и институтов рынка труда. Сложившаяся по прошествии экономических реформ под воздействием основных участников – государства, предпринимателей и работников – российская модель рынка труда, со своим набором институтов и формами трудовых отношений, привела к уменьшению доли занятого населения, увеличению безработицы, которой оказались наиболее сильно затронуты именно молодые люди, вступающие на рынок труда впервые. Рынок труда коренным образом поменял экономическую и социальную приоритетность секторов экономики, отраслей, предприятий, профессий. Поменялись и модели получения доходов. Все это и многие другие черты российского рынка труда в совокупности существенно воздействуют на формирование образовательных и профессиональных ориентаций молодежи, конкретные решения о выборе профессии и учебного заведения профессиональной подготовки, реальное трудоустройство. Следует учесть, что рынок труда наряду с другими социальными подсистемами общества – системой образования, демографическими процессами – развивается относительно автономно и потому его воздействие на начало самостоятельной жизни молодежи весьма противоречиво усложняет этот процесс. Вот почему анализ на базе статистических материалов особенностей занятости молодежи становится одним из важных аспектов изучения образовательных траекторий и профессиональных карьер молодежи в настоящее время.
Экономическая активность и занятость молодежи: динамические сдвиги Трансформационные процессы в экономике России на протяжении переходного периода непосредственно отражались на общероссийском и локальных рынках труда. Одним из показателей изменяющейся ситуации на рынке труда становится изменение масштабов экономической активности и занятости населения: резкое их сокращение в 1990-е годы и последующее увеличение в 2000-е вплоть до начала кризиса осенью 2008. В результате обвального спада производства, сократившихся возможностей трудоустройства для пенсионеров, а также возросших сложностей сочетать трудовую деятельность с воспитанием детей для женщин и т.п. уровень экономической активности1 всего населения уменьшился с 70,3% в 1992 году до 61,0% в 1998. Экономическая конъюнктура быстро изменилась, и уже в 2000-е годы в связи с наметившимся экономическим оживлением происходил постепенный рост уровня экономической активности населения: с 64,8% в 2000 году до 67,8% в 2008 и далее до 68,7% в 20122 (см. рис. 2.2.1).
Использование и конверсия профессиональной подготовки как основные способы выстраивания траекторий
Характер занятий малочисленной группы молодежи младшего возраста (до 20 лет), которую формируют выпадающие из «погони за образованием», отличает очень высокий удельный вес неквалифицированных рабочих (31,4% от всех занятых до 20 лет) и рабочих сельского и лесного хозяйства (23,2%). Доля квалифицированных рабочих (9,2%) ниже среднего показателя по всему занятому населению. Это означает, что не все выбирающие стезю квалифицированного рабочего в индустрии успевают обучиться этому труду к 20 годам. Совместно с небольшой группой полуквалифицированных рабочих (4,1%) в сумме рабочие промышленности, строительства, транспорта и сельского хозяйства составляют 67,9% этого возрастного контингента. Среди профессий непроизводственной сферы большая часть (18,9%) приходится на работников торговли и сферы обслуживания и меньшая (11,7%) – на профессии преимущественно умственного труда (специалистов среднего уровня квалификации, успевших к 20 годам закончить ССУЗы, и группу служащих). Таким образом, у рано выходящих на рынок труда высока вероятность получить работу низкой квалификации, в менее престижном производстве или отраслевом секторе, то есть начать профессиональную траекторию со «слабых» позиций, а в худшем случае – закрепиться в них надолго.
По-иному выглядит профессиональное распределение молодежи 20-29 лет. Профессиями преимущественно умственного труда заняты 45,6% этой группы, что равняется соответствующему показателю во всем занятом населении. При этом за исключением группы руководителей, по всем другим профессионально квалификационным группам умственного труда наблюдается превышение показателей у 20-29-летних относительно всех занятых. В этом проявляются более высокие уровни профессионального образования, которых достигает молодая когорта в сравнении со старшими поколениями. Профессиями специалистов высшего уровня заняты21,5% контингента 20-29-летних и 16,0% – профессиями специалистов среднего уровня квалификации. Группа работников торговли, сферы обслуживания и ЖКХ также относительно более многолюдна среди 20-29-летних, чем среди всех занятых (18,4% против 14,6). Профессии рабочих (в сумме) имеет меньше молодых людей 20-29-лет (36,0%), чем занятия специалистов, служащих и руководителей вместе взятых. Однако квалифицированных рабочих индустрии в относительном выражении меньше (13,6%), нежели рабочих средней и низкой квалификации индустрии и сельского хозяйства (22,4%).
Таким образом, в структуре профессиональной занятости молодежи 20-29 лет (то есть после завершения основной массой молодежи образования) прежде всего выделяются своими масштабами группы, располагающиеся по полюсам шкалы занятости. Много работников, с одной стороны, с самой высокой (руководители, специалисты высшей квалификации – более четверти всех молодых занятых), и, с другой – с самой низкой квалификацией (полуквалифицированные и неквалифицированные рабочие – пятая часть рабочих мест). Одновременно сформировалась отчасти уравновешивающая две полярные группы – группа работников сферы обслуживания, торговли, ЖКХ (чуть менее пятой части рабочих мест молодежи). Тем самым профессиональную структуру молодежи 20-29 лет отличает большая сбалансированность по сравнению со всем занятым населением, у которого полярность двух вышеназванных доминант выражена сильнее, а работники сферы обслуживания не образуют равновеликую им группу. Общее соотношение между «белыми» (группы с 1-й по 5-ю в табл. 2.2.3) и «синими» (группы 6-9) воротничками составляет у 20-29-летних 64,0% против 36,0%, тогда как во всем занятом населении – 56,8% против 43,2%. То есть, если состав рабочей силы всех занятых РФ все еще в определенной мере сохраняет индустриальный характер, то профессиональная структура занятой молодежи 20-29 лет в целом соответствует показателям наиболее развитых стран Центральной и Восточной Европы (в Германии соответствующие показатели 66,8% против 33,2%, во Франции – 65,3% против 34,7%, в Чехии и Венгрии – 59% против 41%1). Итак, в целом тенденции перемен и характеристика отраслевой и профессиональной занятости молодежи свидетельствуют о том, что конфигурация рабочих мест, занимаемых молодежью сегодня, в существенно большей степени, нежели прежде, оказалась приближенной к структуре профессиональных склонностей юношей и девушек. Как показывают многолетние социологические исследования разных групп молодежи, на пороге профессионального самоопределения длительное время, на протяжении 1960-80-х годов, существовало противоречивое несоответствие структуры субъективных профессиональных стремлений юношей и девушек (с господствующей ориентацией на профессии умственного высококвалифицированного труда) и структуры потребностей экономики в кадрах по профессиям (предлагавшей в большом объеме вакансии рабочих, занятия в индустрии, сельском хозяйстве и т.п.)2. Сегодня изменившимся профессиональным ориентациям молодежи, генерируемым ценностями новой экономики (господству стремлений к профессиям, обеспечивающим быструю финансовую самостоятельность и материальную обеспеченность, продвижение и карьеру) все в большей степени соответствует сместившаяся структура спроса, предоставляющая в отдельных сегментах, секторах, отраслях, предприятиях, профессиях условия для реализации искомых молодежью возможностей. Укрепившаяся в последние 10-15 лет ориентация молодежи на профессии, предполагающие наличие высшего образования, выводящие в сферу сервисной составляющей экономики, находит не только адекватное предложение на рынке образовательных услуг, но и определенную степень сходства со стороны структуры рынка труда.
