Содержание к диссертации
Введение
РАЗДЕЛ I. Теоретический анализ отношения группы к времени как социально-психологического феномена 18
Глава 1. Проблема группового отношения к времени в социальной психологии 18
Социальная психология времени как самостоятельное направление исследований: предмет и основные теоретические проблемы 18
Состояние исследований группового отношения к времени в социальной психологии
Глава 2. Подходы к изучению группового отношения к времени в социологии и культурной антропологии 37
Групповое отношение к времени как предмет исследования в социальных науках...37
Социальное конструирование отношения к времени 44
Глава 3. Исследования группового отношения к времени в экономических науках и теории организаций 52
Изучение отношения к времени в экономических науках 52
Исследования временных характеристик организационных процессов 56
Конструктивистский подход к изучению времени в организациях 59
Глава 4. Психологические исследования отношения к времени в малых группах 69
Социально-психологические подходы к анализу структуры группового отношения к времени 69
Исследования влияния объективных временных факторов на групповую динамику .77
Глава 5. Структура, функции и детерминация группового отношения к времени 89
Групповое отношение к времени в свете теории психологических отношений 90
Феномены социальной психологии времени и структура отношения к времени в социальных группах 99
Факторы становления отношения к времени в социальной группе 112
выводы по разделу i 122
РАЗДЕЛ II. Эмпирическое исследование факторов и механизмов группового отношения к времени 123
Глава 6. Структура и факторы группового отношения к времени в организациях 123
Отношение сотрудников к времени в организации: концептуальная схема исследования 123
Эмпирическая проверка связи между компонентами структуры группового отношения к времени 127
Организационная культура и отношение сотрудников к времени 146
Глава 7. Факторы отношения к времени в сфере экономического поведения 172
Отношение к времени и его роль в потребительском, сберегательном и предпринимательском поведении 172
Отношение к времени в группах с разным субъективным экономическим статусом175
ГЛАВА 8. Межгрупповое сравнение как фактор отношения к времени 188
Роль временных категорий в формировании групповой идентичности 188
Социально-временная дистанция 190
Чиновники и предприниматели: временные характеристики авто- и гетеростереотипов 194
Социально-временные авто- и гетеростереотипы у работников российских организаций 204
Выводы по разделу II 215
РАЗДЕЛ III. Эмпирическое исследование группового отношения к прошлому и будущему 217
Глава 9. Социально-психологические факторы отношения членов группы к совместному прошлому 217
Феномен коллективной памяти: понятие и подходы к изучению 217
Коллективное прошлое в организациях: организационная память и обмен опытом .221 Эмпирическое исследование отношения к совместному прошлому и обмена опытом в
российских организациях 233
Глава 10. Групповая рефлексивность как фактор отношения к коллективному прошлому 246
Групповая рефлексивность как социально-психологический феномен 247
Основные подходы к изучению групповой рефлексивности в социальной психологии 251
Эмпирическое исследование групповой рефлексивности в российских организациях 257
Влияние групповой рефлексии на индивидуальную временную перспективу 275
Глава 11. Образ коллективного будущего как социально психологический феномен 291
Коллективный образ будущего: определение, структура, функции и механизмы формирования 293
Социально-психологические факторы формирования коллективного образа будущего 298
Глава 12. Образ будущего у руководителей и социальная интеграция в организациях 317
Влияние лидера на групповое отношение к времени 318
Особенности временной перспективы российских руководителей 322
Образ будущего у российских руководителей 325
Глава 13. Социально-психологичекая детерминация отношения к совместному будущему у сотрудников российских организаций 337
Отношение к будущему в организациях: теоретический анализ 337
Эмпирическое исследование социально-психологических факторов отношения к будущему в трудовых коллективах 353
Глава 14. Образ коллективного будущего в больших социальных группах 381
Особенности образа будущего в больших социальных группах 381
Эмпирическое исследование содержания и психологических факторов
конструирования россиянами образа будущего 386
Выводы по разделу III 415
Заключение 417
Библиография
- Состояние исследований группового отношения к времени в социальной психологии
- Социальное конструирование отношения к времени
- Феномены социальной психологии времени и структура отношения к времени в социальных группах
- Эмпирическая проверка связи между компонентами структуры группового отношения к времени
Состояние исследований группового отношения к времени в социальной психологии
Первой концептуальной монографией по социальной психологии времени стала книга Дж. Маграта и Дж. Келли «Социальная психология времени», вышедшая в 1985 г. Ее авторы основывают свой подход на предположении о том, что объективные повторяющиеся последовательности в социальном поведении людей -ритмы человеческого поведения - определяют субъективное восприятие, переживание и осмысление времени группой (Futoran et al., 1989; The Social Psychology of Time, 1988; McGrath, 1991).
По мнению Дж. Маграта и Дж. Келли, на протяжении многих десятилетий социальная психология отличалась методологической слепотой в отношении времени. Во-первых, время рассматривалось не как самостоятельная переменная, а как среда, в которой происходят изучаемые явления. Во-вторых, требование контроля внешних факторов, чистоты эксперимента приводило к тому, что социально-психологические явления изучались преимущественно в лабораторных условиях, где длительность, темп и последовательность процессов задавались искусственно. И даже в полевых исследованиях условия, несмотря на их «естественность», оставались статичными. В-третьих, изучение времени требует большого терпения и значительных средств: исследования стадий развития группы, изменения установки на протяжении длительного времени, социализации были немногочисленны из-за высокой стоимости и отсутствия соответствующих технических, методологических и статистических инструментов, необходимых для изучения временного характера этих процессов. В-четвертых, отсутствовала какая-либо концептуализация понятия «время». В теоретических работах очень часто упоминались такие понятия, как «процесс», «динамика» и «изменение», однако без какого-либо их определения. Очень популярным стало понятие групповой «динамики», которое несло в себе все те же смыслы, которые оно имеет в физических науках.
Начиная с середины 1980-х годов в социальной психологии эта ньютонианская концепция времени, восходящая к Аристотелю и рассматривающая изменение как признак неустойчивости, стала уступать место гераклитовои концепции времени, предполагающей, что изменения происходят постоянно, что социально-психологические явления являются прежде всего процессами и имеют временную специфику. Именно под таким углом зрения в американской и европейской социальной психологии стали изучаться социальный обмен, процессы вторичной социализации, стрессы в организации, стадии группового развития, а также исследования роли времени в поведении потребителей. В России это были исследования стадий развития внутригрупповых и межгрупповых отношений, а в 1990-е гг. -работы, посвященные восприятию социальных, в том числе организационных, изменений (Психологическая теория коллектива, 1979; Уманский, 1980; Донцов, 1984; Кричевский, Дубовская, 1991; Агеев, 1990; Шихирев, 1999; Сушков, 1999; Белинская, Тихомандрицкая, 2001; Динамика социально-психологических явлений в изменяющемся обществе, 1996; Совместная деятельность в условиях организационно-экономических изменений, 1997; Журавлев, 1999, 2005; Базаров, 2000; Емельянова, Маташкова, 2002; Алавидзе и др., 2002).
Хотя предложенная Дж. Магратом и Дж. Келли концепция синхронизации ритмов не стала общепринятой, им удалось угадать то направление, в котором стала позднее развиваться социальная психология времени: изучение влияния объективных условий группового взаимодействия на отношение группы к времени. С конца 1980-х годов исследование социально-психологической проблематики времени идет нарастающими темпами. Наиболее динамично оно развивается в трех областях: организационной, экономической и кросс-культурной психологии.
В организационной психологии внимание к проблеме времени неуклонно растет с начала 1980-х (McGrath, Rotchford, 1983; Clark, 1985; Sirianni, 1987; Bluedorn, Denhardt, 1988; Hassard, 1991; Heejin, Liebenau, 1999; Ancona et al., 2001; Bluedorn, 2002; Cunha, 2004, Bonneau, 2007; Ryan, 2008). Наибольший интерес исследователей вызывает влияние, которое оказывают новые технологии на отношение группы к времени (Barley, 1988; Sahay, 1997; Lee, Liebenau, 2000), особенности взаимодействия при решении задачи (Ballard, Seibold, 2000; Ballard et al., 2008), скорость обратной связи (Onken, 1999), особенности принятия решений в организации (Butler, 1995), характер лидерства (Thorns, Greenberger, 1995; Mocciaro Li Destri A., Dagnino, 2004; Thorns, 2004; Bluedorn, 2008; Tyssen et al., 2013), характеристики организационной культуры и организационные нормы, регламентирующие взаимодействие во времени (Schriber, Gutek, 1987; Ancona et al., 2001; Bonneau, 2007). Чрезвычайно активно разрабатываются временные аспекты групповой динамики в командах, работающих внутри организации (McGrath, Kelly, 1985; Gersick, 1989; Seers, Woodruff, 1997; Marks et al., 2001; Harrison et al, 2003; Arrow et al., 2004; Ballard et al., 2008).
В экономической психологии проблема времени стала изучаться с середины 1970-х годов в связи с потребительским поведением: тем, как на него влияют отношение к времени в культуре, временная ориентация покупателей, их предпочтения в организации своего времени (van Raaij, 1991; Jacoby et al., 1976; Holman, 1980; Hornik, 1984; Bergadaa, 1990; Carmon, 1991; McDonald, 1994; Grant, 2003). Однако сегодня все большее внимание уделяется и другим темам. Исследуются временные аспекты психологии сберегательного поведения (Maital, Maital, 1978; Klos et al., 2005; Ersner-Hershfield et al., 2009), трудовой мотивации (Seijts, 1998), предпринимательства (Bird, 1992; Das, Teng, 1997), поведения безработных (Roche, 1990; Martz, 2003), экономических ожиданий (Красильникова, 2011; Емельянова, 2012; Хащенко, 2012; Зарубин, Сырцова, 2013; Емельянова, Дробышева, 2013).
Социальное конструирование отношения к времени
Другой социолог организаций, Ф. Дубинскас, анализируя профессиональные субкультуры разработчиков и менеджеров в биотехнологических компаниях, приходит к выводу о том, что они основаны на разных образах времени (Dubinskas, 1988).
В своих исследованиях Э. Шейн выделяет в качестве основных измерений отношения к времени в организационной культуре такие характеристики, как временная ориентация (на прошлое, настоящее или будущее), полихронность - монохронность, отношение к использованию времени (ценность времени как ресурса, пунктуальность и т.д.), протяженность временного горизонта, а также симметрия или асимметрия в организации времени разными отделами (Шейн, 2003).
Ж. Шрайбер также рассматривает отношение к времени как одну из характеристик корпоративной культуры. Опираясь на результаты опроса 529 сотрудников из 51 рабочей группы в 23 организациях, она выделяет такие параметры отношения к времени в организации, как графики и сроки окончания работ, временные буферы (предусмотренные для того, чтобы учесть непредсказуемые обстоятельства), временные границы между рабочим и нерабочим временем, временные границы между различными группами внутри организации (временная последовательность рабочих смен или взаимодействия между функциональными подразделениями), аллокация рабочего времени, пунктуальность, ориентация на будущее, ориентация на качество или скорость («лучше поздно, но хорошо» или «плохое решение, принятое вовремя, лучше, чем хорошее, принятое поздно»), скорость работы, внимание к времени, степень независимости работников при распределении времени, рутинный или инновационный характер деятельности, одновременное или последовательное выполнение задач (Schriber, 1986; Schriber, Gutek, 1987). Ж. Френсис-Смит и И. Робертсон в своем исследовании выделили схожие параметры отношения к времени в организациях: временная ориентация, ориентация на планирование, пунктуальность, четкость границ работы/отдыха, координация, закладывание запасов времени (буферов), темп деятельности, чувство срочности, ориентация на качество/скорость, полихронность, осознанность использования времени, автономия (оценка своего контроля за временем), рабочая нагрузка и др. (Francis-Smythe, Robertson, 1999; Francis-Smythe, Robertson, 2003).
Некоторые из этих характеристик (ориентация на будущее, степень самостоятельности в определении сроков и эффективное распределение времени, полихронность) могут оказывать особенно значительное влияние на успешность организации (Lim, Seers, 1993; Onken, 1999).
Конструктивистская парадигма оказала большое влияние и на исследования экономистов в области организационной стратегии (Mosakowski, Earley, 2000). Все большее внимание обращается на то, как концепция времени, используемая исследователем, влияет на интерпретацию данных. Например, мнение о том, что уровень доверия в стратегическом альянсе прямо пропорционален длительности партнерства, основывается на линейной, механистической концепции времени. Между тем партнерство может возвращаться на предыдущие стадии своего развития, а история отношений пересматриваться и реконструироваться сторонами. Коллективные представления о времени могут приводить к ложным стратегическим решениям (например, принцип «чем быстрее, тем лучше» оправдывает себя далеко не на всех рынках). Разработка стратегии часто не учитывает особенностей временной перспективы компаний-конкурентов или культурные особенности отношения к времени на восточных рынках. Интерпретация отношения к времени у сотрудников как характеристики организационной или деловой культуры позволяет выделить основные факторы, влияющие на внутриорганизационные различия в осмыслении времени. Однако для того, чтобы показать, как именно происходит социальное конструирование времени в организации, анализа кейсов и анкетирования не достаточно. Ряд исследователей пытается решить эту задачу, обратившись к методологии анализа дискурса.
Традиционное разграничение между объективным и субъективным временем теряет при таком подходе смысл, ведь время рождается не в головах людей, а социальных и дискурсивных практиках, отношениях, взаимодействиях. С этих позиций мы никогда не имеем дело с самим временем, мы сталкиваемся лишь с множеством межличностных и межгрупповых взаимодействий, в которых «акторы» осуществляют свой собственный отсчет времени, ставят цели, переживают начинания и завершения (Latour, 2005). Таким образом, время создается в дискурсивном взаимодействии по поводу времени (не наоборот). С одной стороны, дискурс находится под влиянием результатов предыдущих взаимодействий: языка, культуры, институциональных норм. Например, Э. Оке и С. Джекоби, исследуя дискурс физиков-теоретиков и физиков-экспериментаторов в университетской лаборатории, показали, как «культурные часы», т.е. институциональные нормы отношения к времени, влияют на дискурс о сроках и формах презентации результатов исследования (Ochs, Jacoby, 1997). С другой стороны, влияние социального порядка на дискурс осуществляется именно через конструирование, проговаривание стандартов, представлений об ожидаемом (dayman, 1989; Zucchermaglio, Talamo, 2000).
На наш взгляд, применение анализа дискурса в исследованиях организационного времени позволяет увидеть не только проявление уже сложившегося отношения к времени, но и сам процесс формирования этого отношения во внутригрупповом взаимодействии.
Феномены социальной психологии времени и структура отношения к времени в социальных группах
К когнитивным компонентам группового отношения к времени можно отнести и социально-временные авто- и гетеростереотипы - разделяемые членами группы представления о своей и чужих социальных группах с точки зрения включенности во временную структуру объективных социальных процессов и явлений, а также групповых особенностей отношения к времени (например, представления о пожилых людях как о «медлительных» и «отставших от жизни»; этнические стереотипы о «непунктуальных» латиноамериканцах и т.п.). Социально-временные авто- и гетеростереотипы формируются в ходе социальной категоризации, социальной идентификации и социального сравнения.
Во-первых, это валентность отношения членов группы к прошлому, настоящему и будущему своей и чужих групп - положительная, нейтральная или негативная оценка прошлого, настоящего и будущего своей и чужих групп.
Во-вторых, это коллективные переживания по поводу совместного прошлого - коллективные эмоциональные состояния, вызванные воспоминаниями о совместном прошлом (например, при различных коммеморативных ритуалах, праздниках, поминках, просмотре исторических кинофильмов и т.д.).
В-третьих, это коллективные страхи по поводу будущего - тревожные и панические состояния, переживаемые членами группы при обсуждении возможных событий будущего, которые могут негативно сказаться на их жизнедеятельности. Социально-психологическая природа данного феномена проявляется в механизмах эмоционального заражения, поляризации (сдвига к крайним оценкам), а также самоподтверждения (наблюдая за словами и действиями друг друга, члены группы находят все больше подтверждений своим ожиданиям и все больше опираются на них в собственном поведении).
В-четвертых, это субъективная удовлетворенность организацией времени как ресурса совместной жизнедеятельности. Групповая оценка эффективности организации времени совместной деятельности - степень удовлетворенности членов группы эффективностью совместного планирования, использования, измерения и контроля времени в ходе совместной деятельности.
Наконец, среди конативных компонентов группового отношения к времени следует выделить готовность членов группы обмениваться опытом коллективного прошлого, рефлексивность группы, а также предпочтения, в соответствии с которыми группа организует время совместной жизнедеятельности.
Во-первых, это готовность членов группы обмениваться опытом коллективного прошлого - ориентация на обмен воспоминаниями о прошлом и знаниями, накопленными в ходе совместной деятельности. Основной функцией такого обмена является формирование коллективной памяти. В организациях коллективная память приобретает форму организационных знаний - сложившейся на протяжении истории трудового коллектива совокупности индивидуальных, групповых и корпоративных представлений об объекте и участниках совместной деятельности, ее задачах, а также проверенных на опыте способах их решения (Smalla, Sage, 2006; Ходкинсон, Сперроу, 2007). Таким образом, обмен знаниями в организации увязывает новые задачи с имеющимся у трудового коллектива опытом, поддерживает коллективную память о конкретных ситуациях в прошлом. Как показывают наши исследования (см. раздел III данной монографии), большая или меньшая готовность сотрудников обмениваться опытом определяется в большей сткепени групповыми, а не индивидуальными факторами.
Во-вторых, это рефлексивность группы - ориентация группы на критическое осмысление результатов совместной деятельности, поиск новых путей решения задачи, планирование и анализ совместных действий, приводящие к более глубокому пониманию членами группы сложившейся ситуации (West, 1996, p. 560). По аналогии с индивидуальной управленческой рефлексивностью (Карпов, 2003), могут быть выделены ретроспективная и проспективная групповая рефлексивность.
В-третьих, это групповые нормы использования времени как ресурса совместной деятельности - нормы, регламентирующие планирование времени совместной деятельности, соотношение между рабочим и личным временем, пунктуальность, полихронность и т.п. В частности, к таким нормам относятся: предпочитаемая степень и способы контроля за личным и групповым временем, пунктуальность; гибкость в отношении временного распорядка, подвижность границы между рабочим и личным временем, предпочитаемые способы планирования и распределения времени .
Групповые нормы отношения к времени регулируют распоряжение временем, стандартные последовательность, длительность, темп и ритм действий при осуществлении той или иной деятельности. Это нормы, определяющие «общепринятое» отношение к времени, например, в протестантской деловой культуре это ориентация на будущее, требования пунктуальности, ценность времени как ресурса, целесообразность долговременного планирования (Furnham, 1990, р. 62-66). Групповые нормы отношения к времени ярко проявляются при сравнении поведения сельских жителей и горожан (Bourdieu, 1990), а также различных типов организационных культур, например, бюрократической и предпринимательской (Шейн, 2003). К групповым нормам относятся нормативные биографические траектории (например, нормативная продолжительность и последовательность стадий карьеры), а также процедурные нормы - графики и регламенты, регулирующие совместную деятельность: например, закрепленная в договоре максимальная длительность выполнения работ или длительность отпуска, график проекта и т.д., т.е. это такие представления, которые имеют не только дескриптивный, но и прескриптивныи характер, служат правилами взаимодействия в сообществе и обеспечены санкциями. Являясь одной из форм поддержания групповых границ, социально-временные нормы тесно связаны с представлением о различиях между временными характеристиками своей и других групп.
Эмпирическая проверка связи между компонентами структуры группового отношения к времени
Обобщая результаты проведенного нами эмпирического исследования, можно сделать следующие основные выводы.
Во-первых, с помощью методов структурного моделирования и регрессионного анализа получены эмпирические доказательства взаимосвязи компонентов структуры группового отношения к времени. Наиболее весомый вклад в отношение к прошлому, настоящему и будущему в структуре групповой временной перспективы вносят ценностно-мотивационный и конативный ее компоненты, связанные с тремя различными социально-психологическими процессами. Во-первых, это групповая идентификация на основе общих целей. Во-вторых, это групповая рефлексия и обмен знаниями, которые носят рациональный, инструментальный характер и направлены на повышение эффективности совместной деятельности. В-третьих, это процесс эмоционального заражения в ходе неформального обсуждения совместного прошлого и будущего, которое имеет динамику коллективных тревожных состояний.
Во-вторых, эмпирически подтверждено влияние на характеристики групповой временной перспективы таких социально-психологических феноменов, как социальная интеграция (групповая идентификация, общность ценностей, групповое доверие), групповая рефлексия, коллективные эмоциональные состояния, а также формирование лидерами коллективного видения будущего и характеристики корпоративной культуры. Наиболее важными социально-психологическими факторами отношения к времени как ресурсу являются социальная интеграция (общность ценностей, ориентация на командную работу, сплоченность, доверие), ориентация организационной культуры на клиентов, а также предпринимательские ценности и делегирование полномочий.
В-третьих, установлено влияние компонентов группового отношения к времени на эффективность совместной деятельности и феномены социальной интеграции. Групповое отношение к времени влияет на общую оценку эффективности организации, долю рынка и рост прибыли, качество продукции / услуг, разработку новой продукции и услуг, удовлетворенность сотрудников.
В-четвертых, характеристики отношения к времени как ресурсу связаны с характером совместной деятельности и внутригрупповыми отношениями. В частности, ценность времени как ресурса в организации тем выше, чем короче ее бизнес-цикл, чем более автономны сотрудники при организации своего времени и чем выше уровень доверия в коллективе. Полихронность прямо связана со скоростью бизнес-цикла, ориентацией сотрудников на высокий темп деятельности и с выраженностью ориентации на рыночную организационную культуру.
В-пятых, существует взаимосвязь между типологическими характеристиками организационной культуры и отношением к времени в организации. Ориентация на органическую организационную культуру прямо связана с высокой оценкой способности коллектива придерживаться установленных сроков, удовлетворенностью организацией времени в компании, высокой ориентацией на работу в быстром темпе. Ориентация на инновационную культуру связана с низкой пунктуальностью сотрудников. Ориентация на рыночную культуру связана с высокой ценностью времени, высокой полихронностью при организации деятельности и высокой пунктуальностью. Наконец, ориентация на бюрократическую культуру связана с более долгосрочной ориентацией при планировании деятельности, высокой частотой авралов и перегрузки сотрудников, низкой ценностью времени.
В-шестых, ориентация на учет опыта прошлого в деятельности организации связана с уровнем внутриорганизационного доверия, выраженностью ценностей взаимной поддержки (клановой организационной культуры), а также силой организационной культуры, т.е. сформированностью единой системы ценностей и норм. Отношение к корпоративному прошлому играет важную роль в интеграции трудового коллектива организации. По-видимому, ориентация на учет прошлого в деятельности организации является одним из условий принятия сотрудниками лидерского видения будущего. И наоборот, наличие долгосрочной совместной цели позволяет увязать корпоративное прошлое с будущим организации. Расширение организационной временной перспективы, актуализация коллективной памяти и формирование видения будущего организации являются одними из механизмов социальной интеграции.
В-седьмых, ориентация на будущее при принятии управленческих решений, эмоциональная значимость будущего компании для сотрудников, а также понимание сотрудниками долгосрочных целей компании прямо взаимосвязаны с уровнем внутриорганизационного доверия. Отношение сотрудников к будущему организации является той характеристикой организационной временной перспективы, которая наиболее красноречиво указывает на отношение сотрудников к организации в целом. В-восьмых, чем выше социальная интеграция организации (сила организационной культуры, ориентация на ценности взаимной поддержки, уровень доверия и организационной идентичности), тем более сбалансирована организационная временная перспектива, тем более связаны между собой корпоративное прошлое и будущее в представлениях ее сотрудников, тем более значимыми, близкими и позитивными они воспринимаются.
В заключение хотелось бы наметить несколько наиболее перспективных направлений социально-психологического исследования отношения к времени в организации.
Требует дальнейшего изучения влияние объективной организации совместной деятельности на отношение к времени в организации. Не вполне ясно, какие из объективных факторов являются более весомыми, а какие менее: динамичность внешней среды или стадия организационного цикла, организационная структура или периодичность и критерии оценки деятельности? Особенно важным в этой связи является вопрос о том, как функции подразделения, его роль в деятельности организации влияет на отношение к времени его сотрудников: какова для них ценность времени, предпочтения в его организации, как они оценивают свою деятельность и деятельность других подразделений.
С этим вопросом связан и другой: какова роль организационных субкультур в формировании отношения к времени у сотрудников. Как известно, субкультуры в организации формируются не только на основе принадлежности к одному структурному подразделению, но и по профессиональному, тендерному, этническому признаку (Кузнецова, 2009). По-видимому, ключевой в данном случае является организационная идентичность сотрудников, влияющая на выбор стандартов отношения к времени той или иной организационной субкультуры.
