Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Глобальная история как модель глобализационных процессов
1. Философско-историческое знание о постсовременном мире . 14
2. Понятия и методология глобальной истории 28
3. Идея и концепт империи: современные дискуссии 41
Глава II. Функции концепта «империя» в познании глобализирующегося мира
1. Империя в исследовательском дискурсе глобальной политической истории
2. Методологические итоги социально-философского анализа «российской империи» в контексте глобальной истории
3. Значение оппозиции «Европа - Азия» для развития знания об империи
4 Империя и новые модели глобализации 99
Заключение 121
Список использованной литературы 132
- Философско-историческое знание о постсовременном мире
- Понятия и методология глобальной истории
- Империя в исследовательском дискурсе глобальной политической истории
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Происходящие в последние десятилетия социальные, политические и экономические изменения в мире привели к расширению взаимосвязей и взаимозависимостей различных стран, народов: преодолеваются культурные барьеры, раннее разделявшие народы, происходит постепенное стирание границ между «своим» и «чужим». Возникающие при этом перемены охватывают практически все формы общественной жизни и получают в философском и общественно-научном знании неоднозначные оценки. Это связано с тем, что процессы глобализации предполагают формирование новых форм и институтов, способных стать регуляторами социальных процессов в XXI веке. Многие теоретические и методологические проблемы, возникающие в этом контексте решает современная глобалистика, и, в частности, такое ее направление, как глобальная история. В современной глобалистике представление о мире как целом формируется при помощи разнообразных культурных призм, создающих множество изображений и воплощающих плюральность мировых культур. Этот подход актуализирует значение исторического аспекта глобалистики - глобальной истории. В ее рамках исследуются наравне с интеграционными и локализующие моменты в глобализации, о роли которых часто забывают, подпадая под влияние «объединяющего» пафоса глобалистики.
Одним из востребованных концептов глобальной истории является понятие империи. С его помощью исследователи теории и практики глобализации выступают против ограничения видения событий и процессов реальности XXI века, однолинейной концепцией эволюции и унификации различных моделей общества. Протесты против такого усеченного взгляда на мир оформились в систему, суть которой -стремление познать роль, которую играют в глобализации мира разные
4 институты и траектории развития. На первый план выходит задача изучить воздействие периферий на ядро миросистемы, как оно представлено развитыми странами. В этом случае начинается диалог с теорией цивилизаций и философией истории, которым традиционно свойственен интерес к сложным социокультурным образованиям как своего рода проектам глобального жизнеустройства.
Современное знание о процессах глобализации культивирует идеи «нового универсализма», который не предполагает подчинения частного и особенного всеобщему и целому. В рамках этих представлений получает развитие идея о том, что, преодолевая границы национальных государств, глобальное целое вместе с тем обостряет социальные, культурные, мировоззренческие противоречия в мире. На этот аспект глобализации указывает в своей известной работе «Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка» С. Хатингтон, акцентирующий внимание на имперском, наступательном характере политической экспансии периферийных цивилизационных общностей, основанных на общности языка, культуры и религии. В этом контексте арсенал современных знаний глобальной истории об империи может быть использован для анализа преемственности и дискретности функций многих социальных и политических институтов в современном мире, и, в частности, в России. Следовательно, исследование концепта «империя» приобретает методологическое значение для изучения процессов интеграции и дифференциации в становящемся пространстве глобализирующегося мира XXI века. Всем сказанным определяются актуальность избранной темы данной диссертационной работы.
Степень разработанности проблемы. В современной научной литературе исследование проблематики, связанной с концептом «империя», находится на границе между философско-историческим и социально-гуманитарным знанием. Если говорить более конкретно, то в современном социально-гуманитарном дискурсе об империи сталкиваются
5
концепции, опирающиеся на междисциплинарные миросистемный,
цивилизационный1 подходы, философско-исторические исследования и
историко-политологический анализ. Современные формы изучения
истории мировых империй инициированы миросистемным подходом2 и
идеей И. Валлерстайна об эволюции общества от «мир-империи» к «мир-
экономике». Однако надо подчеркнуть, что понятие «мир-империя»
Валлерстайн соотносит в миросистемном подходе с эпохой до 1500 года,
когда начинается формирование капиталистической мир-экономики.
Да и сам мир-империи исследуется, прежде всего, с экономической
точки зрения как проявления «азиатского способа производства».
Историко-политологический анализ4 предполагает скорее интерес к смене
соотношения политических сил в мире роли модели «империя» в
становлении могущественных транснациональных систем
1 Наряду с популярными сегодня авторами - «классиками» - Н. Я. Данилевский, О. Шпенглер, А. Дж. Тойнби, Ф. Гизо, Г. Т. Бокль, Ф. Бродель, отметим современных последователей и сторонников их идей. Это - Ш. Айзенщдадт, Н.Я. Бромлей, Б.С. Ерасов, А.С. Ахиезер, А.С. Панарин, С. Хантингтон. См. об этом, например: Февр Л. Цивилизация: эволюция, слова и групп идей // Бои за историю. М, 1991; Барг М.А. Категория «цивилизация» как метод сравнительно-исторического анализа // История СССР. 1990, № 5; Панарин А.С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. М., 1998; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка. М., 2002; Ерасов Б.С. Сравнительное изучение цивилизаций. М., 1998; Яковец Ю.В. История цивилизаций. М., 1995; Гребенюк А.В. Цивилизации античного мира и средневековой Европы. Методологические очерки. М., 2001; Кара-Мурза С.Г. Истмат и проблемы Восток-Запад. М., 2001; Мчедлова M.M. Вопросы цивилизации во французском обществознании. M., 1996; Черняк Е.Б. Цивилиография. М., 1996.
Его основоположниками являются Ф. Бродель и И. Валлерстайн. См.: Бродель Ф. Время мира. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. XV - XVIII вв. M. 1992; Бродель Ф. Динамика капитализма. Смоленск, 1993; Бродель Ф. Что такое Франция? Книга первая. Пространство и история. М., 1994; Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001; Валлерстайн И. Конец знакомого мира. М., 2004; См. также: Блок М. Апология истории или ремесло историка. М., 1973; И. Валлерстайн и миросистемный подход в современной западной литературе. М., 1997; Философия и методология истории. Благовещенск, 2000.
3 См.: Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001; Валлерстайн
И. Конец знакомого мира. М., 2004; Валлерстайн И. Изучение мировых систем. Введение. М., 2006; И.
Валлерстайн и миросистемный подход в современной западной литературе. М., 1997; Осмысливая
мировой капитализм (И. Валлерстайн и миросистемный подход в современной западной литературе). М.,
1999; Политическая наука. Сборник научных трудов. 3'2004. Современные империи. М., 2004;
Иноземцев Вл.Л. За 10 лет. К концепции постэкономического общества. М., 1999.
4 Основу этого подхода составляют идеи геополитики в ее классических и современных версиях - X.
Маккиндер, К. Хаусхофер, А.Т. Мэхен, Н. Спикмен, К. Шмитт, Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, Л.Н.
Гумилев, Г.В. Вернадский. См.: Вернадский Г.В. Начертания русской истории. СПб., 2000; Классика
геополитики. XX век. Хрестоматия. М., 2003; Классика геополитики. XIX век. Хрестоматия. М., 2003;
Меньшиков М. Национальная империя. М., 2004; Нация и империя в русской мысли начала XX века. М.,
2004; Хаусхофер К. О геополитике. Работы разных лет. М., 2001; См. также: Бжезинский 36. Выбор:
глобальное господство или глобальное лидерство. М., 2004; Дугин А.Г. Основы геополитики.
Геополитическое будущее России. М., 2003; Лапкин В.В., Пантин В.И. Геоэкономическая политика и
глобальная политическая история. М., 2004; От миропорядка империй к имперскому миропорядку. М„
2005.
государственности.
Эти общие установки конкретизируются в знании об империях. Сегодня тема империи актуализирована в разных отраслях социально-гуманитарного знания: философском (философии истории, политической философии, социальной философии), социологическом (теоретическая социология, политическая социология), политологическом, историческом (в конструкциях глобальной истории и глобальной политической истории).
Так проблематика империи разрабатывалась в мировой и отечественной философии истории в контексте таких тем как «теократия -идеократия», «народная монархия», «универсальное государство», «вселенское государство», «либеральная империя» и т.д.5
В исторической науке присутствует «более строгое» определение империи - как конкретного исторического феномена, рода государственного устройства в его отношении к формам национальной государственности как государственные устройства, в которых одна этническая группа устанавливает и сохраняет контроль над другими этническими группами в границах определенной территории. Это воинственные государства. Их границы — военные, они расширяются или защищаются скорее силою оружия, чем средствами естественного или культурного свойства (т.е. этнического, расового или религиозного). Власть сосредоточена в руках правителя, как светская, так и духовная, в разных пропорциях. С тем чтобы сделать свою власть легитимной и прочной
5 Эти идеи развивали А. Августин. Дж. Вико, Г.В.Ф. Гегель, А. Дж. Тойнби, Вл. С. Соловьев, C.H. Булгаков. Н.А. Бердяев, П.Б. Струве, H.C. Трубецкой и др. См. об этом, например: Вико Дж. Основания Новой науки об общей природе наций. Киев, 1994; Гегель Г.В.Ф. Философия истории. // Сочинения. В 14 томах. T.8. М.-Л., 1935; Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М., 1977; Нация и империя в русской мысли начала XX века. М., 2004; Струве П.Б. Patriotica. Россия. Родина. Чужбина. М.: Республика, 1997; Тойнби А. Постижение истории. М., 1991; Трубецкой H.C. Наследие Чингисхана. М., 1999; Философия истории в России. Антология. М, 1994; См. также: Арон Р. Измерение исторического сознания. В кн.: Избранное. Измерения исторического сознания. М., 2004; Гобозов И.А. Введение в философию истории. М., 1993; Гречко П.К. Концептуальные модели истории. М., 1996; Неклесса А.И. Трансмутация истории. // Вопросы философии. 2001. №3; Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2000; Рашковский Б.Е. Историк как свидетель или об источниках исторического познания. // Вопросы философии. 1998.№ 2; Розов H.C. Философия и теория истории. Кн. 1. Пролегомены. М., 2002; Философия истории в России. Антология. М., 1994; Сергейчик Е.М. Философия истории. СПб., 2002.
правитель или правительница опираются на имперскую культуру, которая сочетает в себе трансцендентную или мифическую концепцию правления с опорой на элитную по рождению или по заслугам, которая выполняет основные административные, финансовые, военные и правовые функции государства. Система состоит из набора символов, институтов и пространственных связей, которые определяют власть правителя и правящей элиты. Практика представляет собой управление или манипулирование элементами системы, осуществляемое правителем и правящими элитами ради усиления своей власти и достижения поставленных целей. Имперская культура не представляет собой нечто цельное и четко определенное. Она способна видоизменяться, и часто выглядит противоречивой, далеко не единой и подверженной трансформациям. Отношения между правителем и правящей верхушкой обычно сводятся к двум проблемам: является ли его власть абсолютной или ограниченной, и если ограниченной, то в какой степени, и обязана ли правящая верхушка своим положением происхождению или заслугам. На ранних стадиях развития империи легитимизация правителя, как правило, была духовного или религиозного свойства. В XX веке основное изменение в империях состоит в том, что они приобретают светский характер, не отказываясь от мифотворчества, и опираются преимущественно на более неформальные методы управления, типичные для массовых обществ, такие как пропаганда или средства экономического воздействия6.
В политологическом знании концепции империи играют важную роль в контексте теоретических разработок проблемы, а также и в исследовании процессов, разворачивающихся сегодня в сфере глобальной
6 Сегодня эта позиция представлена в большинстве зарубежных и отечественных исторических исследованиях по проблемам империи. См., например: Геллер М.В. История Российской империи. В 3 т. М., 1997; Гефтер М.Я, Россия. Диалог вопросов. М., 2002; Геллер М.В. История Российской империи. В 2 т. M., 2001; Имперский строй России в региональном измерении (Х1Х-начало XX века). М., 1997; Политическая наука. Сборник научных трудов. 3'2004. Современные империи. М., 2004; Российская империя в зарубежной историографии. М., 2005; Российская империя в сравнительной перспективе. М., 2004; Российская империя: стратегия стабилизации и опыт обновления. Воронеж, 2004.
политики7. Многое в спорах о «за» и «против» имперской идеи высказано в отечественной политической философии и политологии 90-х годов XX века8. При этом значение империи связывается с ролью монархической идеологии, что характерно для всей русской интеллектуальной традиции XIX : начала XX века. Выделяются духовные и сакральные основания имперской власти, особенности бюрократического аппарата империи и пр. Многие российские исследователи делают акцент на описании социокультурных аспектов империй.
В современном социально-философском знании одновременно решается проблема концептуализации империи как идеи и империи как структуры. При этом к числу Основных характеристик имперской государственности относятся ее безграничность, основанная на «большом имперском пространстве в сочетании с изначальным универсализмом власти и базовых социокультурных ценностей.
В этом направлении сегодня работают многие отечественные и зарубежные ученые. См., например: Бабурин С.Н. Мир империй. СПб., 2005; Бауман 3. Индивидуализированное общество. М., 2002; Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М., 2000; Бжезинский 36. Выбор: глобальное господство или глобальное лидерство. M., 2004; Бузгалин А.В. Постмодернизм устарел (закат либерализма чреват угрозой протоимперии). // Вопросы философии. 2004. № 2; Глобальное сообщество: новая система координат (подходы к проблеме). СПб., 2000; Иноземцев Вл.Л. За 10 лет. К концепции постэкономического общества. М., 1999; Лапкин В.В., Пантин В.И. Философия исторического прогнозирования. Ритмы и циклы мирового развития. М., 2006; Межуев. Б.В. «Либеральная империя» Найла Ферпосона. Политическая наука. Сборник научных трудов. М., 2004; Миллер А.И. Империя и современный мир - некоторые парадоксы и заблуждения. Политическая наука. Сборник научных трудов. М., 2004; Назаретян А.П. Цивилизационные кризисы в контексте универсальной истории (синергетика, психология, футурология). M., 2004; Назаретян А.П. Модели самоорганизации в курсе «Универсальная история». // Философские науки. 2006. №№ 7-8; Неклесса А.И. A la carte. // Полис. 2001. № 3; Неклесса А.И. Ordo quadro: Пришествие постсовременного мира. М., 2001; От миропорядка империй к имперскому миропорядку. M., 2005; Пантин В.И. Циклы и волны глобальной истории. М., 2003; Уткин А.И. Американская империя. // Космополис. - 2003. № 1.; Хабермас Ю. Вовлечения Другого. СПб., 2001; Хабермас Ю. Европейское национальное государство: его достижения и пределы. О прошлом и будущем суверенитета и гражданства. // Нации и национализм. М., 2002; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка. М., 2002; Хардт M., Негри А. Империя. М., 2005; Чешков М.А. Глобальный контекст постсоветской России. Очерки, теории и методологии мироцелостности. М., 1999; Современные империи. М., 2004; Федотова В.Г. Хорошее общество. M., 2006.
8 Эта позиция представлена в таких работах, как: Ионов И.Н. Российская цивилизация. IX - начала XX века. M., 1995; Каппелер А. Образование наций и национальные движения в Российской империи. В кн.: Российская империя в зарубежной историографии. М., 2005; Каспе СИ. Империя под ударом: Конец дебатов о политике и культуре. // Полития. 2003, №1; Межуев Б.В. «Либеральная империя» Найла Ферпосона. В кн.: Политическая наука. Сборник научных трудов. М., 2004; Мигранян А. Век империй прошел. // Стратегия России. 2005. № 4; Миллер А.И. Советское наследие «империи положительного действия». В кн.: Политическая наука. Сборник научных трудов. М., 2004; Неизбежность империи. M., 1996; Российская империя: Стратегия стабилизации и опыт обновления. Воронеж, 2004; См. также: Российская империя в зарубежной историографии. М., 2005.
Несмотря на высокий уровень разработки вопросов, касающихся темы диссертации следует сказать и о том, что появляется очень мало работ, раскрывающих роль моделей империи в становлении взаимосвязанного и реально взаимодействующего, т.е. глобального мира. Данное диссертационное исследование нацелено на то, чтобы восполнить этот пробел.
Научная гипотеза. Отправной точкой будем считать модель «онтологии империи». В рамках этого концепта империя не исчерпывается государством. Имперское пространство определяют два горизонта - территория и собственно государственная граница (которая может быть и менее четко очерченной, чем граница современного государства) и - смысловой горизонт коммуникаций. Реальный пространственный предел этой имперской власти - фактическая граница империи, а степень универсализма имперской идеи - ее идеальная граница. Сочетание потенциала экспансии с имперской идеей образует идеальную границу империи. Функции имперских систем сводятся к разрешению напряжений, возникающих при столкновении универсалистских культурно мотивированных ориентации с реальным разнообразием и разнородностью представленных в конкретном пространстве существования различных цивилизаций и культур. Эта модель позволяет более четко определить в какой степени и какими методами империи обеспечивали в истории межцивилизационное взаимодействие; а также зафиксировать роль знания об имперских системах в анализе глобализирующегося мира. Особое значение в контексте работы приобретают оценки процессов, обеспечивающих этически и культурно неоднородной «материи» империи в единый экономико-политический и социально-культурный организм; а также проблем взаимодействия центра и периферий.
Эти моменты могут быть положены в основу социально-философского анализа имперского опыта применительно к
глобализирующемуся миру. Имперская политика, как она представлена сегодня в разработках «глобальной истории» и «глобальной политической истории», позволяет более четко видеть перспективы становления транснациональных общностей на базе межцивилизационных коммуникаций, а также оценить роль политических институтов (в частности, государства) в этих процессах.
Объектом исследования выступают популярные сегодня комплексы знаний об империи, как они функционируют в процессах познания реальностей глобализирующегося мира.
Предмет исследования — концепт «империя» и его эвристическое значение для разработки философских и общественно-научных моделей глобализирующегося мира.
Цель исследования - систематизировать содержательное и методологическое значение социально-философского и исторического знания об империи для познания глобализующегося мира XXI века. Достижение поставленной цели предполагает решение нескольких конкретных задач:
- рассмотреть знание об империи в контексте современной
философии истории и становящейся научной дисциплины - глобальной
истории;
- раскрыть методологическое значение понятий глобальной истории
для характеристики существующего знания об имперском «прошлом и
настоящем» мира и России;
- обозначить методологические итоги социально-философского
анализа «российской империи» в контексте глобальной истории;
- ввести в научный оборот новые моменты, которые привнес концепт
«империя» в дискуссии о глобализации.
Теоретико-методологические основы исследования. В диссертационной работе использованы общенаучные принципы и приемы
системного подхода; исторической и логической реконструкции, как она применяется в социальной философии; приемы компаративистики.
Для теоретического анализа рассматриваемых в диссертационном исследовании проблем большее значение имели идеи К. Маркса, Р. Арона, И. Валлерстайна, Ф. Ницше, М. Вебера, К. Ясперса, А. Дж. Тойнби, Ф. Броделя, Н.Я. Данилевского, Л.Н. Гумилева, Н.С. Трубецкого, Н.А. Бердяева, Н.Н. Моисеева и др.
Рассматривая империю как самостоятельную историческую конструкцию и «концепт» современного знания о глобализации, автор опирался на результаты научных исследований М. Блока, Ф. Броделя, П. Вена, М.В. Геллера, С. И. Каспэ, Ю. Хабермаса, В.В. Лапкина, В.И. Пантина, А.И. Филиппова, Н. Н. Алексеева, А. С. Ахиезера, С. Н. Бабурина, А. И. Миллера и др.
Содержательные примеры для данного исследования и аналогии методологического плана присутствуют в работах Б.С. Ерасова, И.А. Гобозова, Н.С. Розова, Б.В. Межуева, В.Н. Шевченко, Г.Д. Чеснокова, Ю.В. Пивоварова, М.А. Пешкова, П.К. Гречко, И.Н. Ионова, Л.Н. Москвичева, Н.Луманна, И. Пригожина, П. Бергера, С. Хантингтона, А.П. Назаретяна, А.И. Неклесса, Г.В. Федотовой, А.С. Панарина, А.И. Уткина и
др.
Контекст современного знания о глобализирующемся мире в диссертации, задан работами Э. Баумана, Э. Гидденса, У. Бека, К.Х. Делокарова, В.И. Аршинова, Н.Н. Моисеева, М. Хардта и А. Негри и др.
Научная новизна исследования. Представленный в работе анализ роли концепта «империя» в познании глобализирующегося мира в XXI веке содержит определенные моменты новизны:
1. Концепт «империя» позволяет увидеть общие тенденции в формировании межцивилизованных связей в исторической эволюции. Используя его, можно преодолеть экономико-политический детерминизм во взглядах на главенствующие факторы в интеграционных процессах, как
они шли в мировой истории.
2. Актуализация знания об империи предполагает установление
связей между философско-историческими конструкциями о глобальном мире и результатами полученными в рамках исследовательских программ социологии, экономики, истории. В диссертации рассматривается в этой связи глобальная история, социально-теоретическая модель И. Валлерстайна и философско-историческая конструкция А. Дж. Тойнби.
Модели современных политических стратегий, ориентированных на локализацию межцивилизованных конфликтов, на преодоление ситуации «столкновения цивилизаций», созданы как антиподы «имперскому властвованию». Однако теоретическая оппозиция имперской модели политики, возродившейся в современном мире на рубеже XX - XXI веков, игнорируют зафиксированный в концепте «империя» опыт консолидации и культурной интеграции - примирения межцивилизованных конфликтов, имперскую практику по формированию новых общностей.
Знание о российской империи, концептуализированное в моделях глобальной истории, позволяет по-новому осмыслить цивилизационное значение надгосударственных функций империи в мировой истории.
5. Знание об империи носит обобщающий характер, оно синтезирует
в себе философско-исторический, социально-философский, политико-
философский и конкретно-научный дискурс.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Осмысление роли концептуального знания об империи в ситуации, когда востребовано адекватное знание о глобальных процессах, расширяет предметное поле глобалистики и ее социально-философскую перспективу. Положения и выводы диссертации могут быть использованы в практике академического преподавания таких дисциплин, как социальная философия, политическая философия, философия истории.
Апробация работы. Диссертация прошла обсуждение и была рекомендована к защите на заседании кафедры философии Российской
13 академии государственной службы при Президенте Российской Федерации 26 декабря 2006 г. (протокол № 10). Принята к защите на заседании диссертационного совета Д-502.006.07 в Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации 19 марта 2006 г. (протокол № 9). Основные идеи диссертации представлены в авторских публикациях.
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав (семи параграфов) и списка литературы по теме диссертации.
Философско-историческое знание о постсовременном мире
В работе «Измерение исторического сознания» известный французский социолог Р. Арон начинает свой анализ философско-исторического знания с констатации: «Осознание прошлого — историческая часть человеческого существования... Человек действительно имеет прошлое лишь в том случае, если он осознает, что оно у него есть, ибо только это осознание дает возможность диалога и выбора. Пока они не осознают того, кто они есть и кем были, они не достигли подлинного измерения истории»9. Человек — это одновременно объект и субъект исторического познания, «именно исходя из человека, мы поймем подлинный характер как науки, так и философии»10. Для современности важно понять историю, функции и характерные черты философии истории, необходимой цивилизациям, «которые больше не могут обойтись как без глобального видения своего хода, так и без общей картины мира»11.
Отталкиваясь от сказанного, мы попытаемся охарактеризовать значение философско-исторических идей для познания глобализирующегося мира в XXI веке и одновременно обозначить роль философии истории в развитии знания о современности (модерне) и постсовременности (постмодерне). Еще раз процитируем Р. Арона, Исследуя историческое сознание, он отмечает, что актуализация интереса к истории есть свидетельство «ставшего»... Она порождается современным интересом, и думающие, страдающие, чувствующие люди находят нужным изучение прошлого.
В своей работе Р. Арон отмечает сложности, с которыми-сталкиваются современные социальные науки, не различающие науку об истории и собственно философию истории. Он считает, что методологически неверно отождествлять историческое научное знание и философию истории: «Во всяком историческом описании имеются некоторые элементы философии истории, но они остаются имплицитными и невыраженными. На практике они сводятся к рабочим гипотезам, к идеям исследования. Историк их включает в интерпретацию фрагмента прошлого, а философ использует для интерпретации прошлого в целом. Для первого истина проявляется в результатах, достигнутых благодаря руководящим идеям, но за их пределами. Для второго идея является сущностью, опорой и гарантией истины»13.
Мы присоединяемся к мнению Р. Арона - известного специалиста по философии и методологии исторической науки, согласно которому в XX веке философия истории существовала преимущественно как знание, решительно отрицавшее историческое единство14. Однако нельзя отрицать, что тяга к философскому исследованию истории, не ослабевала, а усиливалась15. Даже отрицая единство исторических процессов, философия истории преследует цель создать модель истории как целого. Как об этом пишет Р. Арон, «отрицание исторического единства современной философией плюрализма не превращает историческое целое в хаос, в котором бы индивид или коллектив свободно прокладывал себе путь или осуществлял свое призвание: каждое историческое целое она считает реальным, каждое из них принудительно для составляющих ее людей... Тираническая история без цели и без глобального единства, но с отдельными блоками, — такова догматическая философия плюрализма, которая оказывает давление на наше историческое сознание. Больше нет единого целого, так же, как и смысла целого»16. Арон замечает, что закат философских моноисторических концепций, которые видели в централизации или империях знак исторического прогресса, является характерной чертой социального знания в XX веке. Однако не только «отсутствие философии истории», но и «потребность в ней... является характерной чертой» современности. «Человечество осознает, что оно вовлечено в авантюру, где оно ставит на карту и свою душу, и свое существование. Оно не может более полагаться на иллюзорных богов прогресса и истории... Оно согласно на терпеливый и медленный, в сущности, незавершенный анализ. Оно не смирится с тем, чтобы больше не думать, не желать будущего» .
Все сказанное позволяет нам говорить об актуальности философско-исторического исследования в конце XX — начале XXI веке. Однако прежде чем охарактеризовать роль философско-исторических конструкций в анализе современности и повстсовременности, мы ретроспективно воспроизведем основные проблемы философско-исторического знания. Философия истории — это раздел философского знания, связанный «с постижением смысла и закономерностей исторического процесса» . Соответствующий тип сознания активизируется в переходные, нестабильные эпохи, когда рушатся привычный уклад, казавшиеся незыблемыми учреждения и проблематизируется само человеческое бытие. Философия истории решает вопросы о соотношении прошлого, настоящего и будущего, а сама постановка этих проблем свидетельствует о неудовлетворенности настоящим.
Понятия и методология глобальной истории
Как самостоятельная научная дисциплина глобальная история формируется, начиная, с 70-х годов XX века. Уже сам термин «глобальная история» указывает на близость проблематики к вопросам из социологии и философии, связанными с глобальными процессами. По своим истокам это направление исследований связано с идеями холизма, то есть целостности и взаимосвязанности исторического процесса и представлением о мире как «структурированном целом»43. Емкую характеристику глобальной истории дает один из авторитетных сторонников этой концепции в нашей стране И.Н. Ионов. По его мнению, глобальная история представляет собой
форму развития идеи универсальной (всеобщей) истории в современных условиях эволюции научного знания: «Предметом изучения являются процессы, указывающие на единство Земли (биогеоценозов), человечества как биосоциальной общности и собственно общества. В рамках исследований по глобальной истории «выявляются процессы становления транснациональных сфер социальной жизни людей, обладающих собственной динамикой развития по сравнению с племенами, нациями и государствами».
В теории глобальной истории своеобразно сочетаются такие разные теории и методологии, как универсальный эволюционизм и синергетика (основателем которой стал эмигрировавший в США австрийский философ Э. Янч, а в России — академик Н.Н. Моисеев), миросистемная теория (созданная французским историком Ф. Броделем и американским социологом И. Валлерстайном); и историческая геополитика - история мировых держав как узлов глобальной системы политических отношений.
Глобальная история начала выделяться из всеобщей истории в 60-70-х годах XX века, когда в гуманитарных науках растет недоверие и пренебрежение к обобщающим схемам и универсальным выводам. Приблизительно в этот же период в естественных науках возник интерес к феномену самоорганизации систем и его анализ в синергетике. В 1967 г. бельгийский ученый русского происхождения И. Пригожий создал теорию диссипативных структур и выдвинул принцип «порядок через флуктуацию» (то есть через случайные, хаотические изменения). В момегіт максимального нарастания хаоса система либо разрушается, либо кардинально перестраивается, причем направление выхода из кризиса принципиально непредсказуемо. Под влиянием идей синергетики И.
. Пригожина и Г. Хакена внимание ученых сосредоточилось на моментах дискретности эволюции и непредсказуемости направления развития не только физических или химических объектов, но и социальных систем.
Основой исследований по теории глобальной истории в этих условиях стали проблемы общественной коммуникации, цивилизационных кризисов, коэволюции общества и окружающей среды. При этом философы, в частности Э. Янч, акцентировали внимание на процессах «автопоэзиса», эндогенного процесса самопорождения сложных социальных и интеллектуальных структур с их последующим отбором на жизнестойкость. Именно так трактуются в его книге «Самоорганизующаяся Вселенная. Научные и гуманитарные следствия возникающей парадигмы эволюции» (1980) рост и эволюция городов, развитие научных знаний, систем ценностей, мировоззрений и религий.
В этот период историки начинают разрабатывать идеи о коэволюции мира живой природы и мира людей, а также о взаимодействии демографических процессов, общества и власти. Известно, что в отечественной научной литературе по глобалистике анализ глобальных процессов связан не столько с историей или антропологией, сколько с прогностикой. Такие исследования ставит своей целью прежде всего создание различных сценариев дальнейшего развития человечества, причем сознательно используются достижения синергетики47. Выделяются «умеренно пессимистические и «умеренно-оптимистические» концепции развития человечества.
Империя в исследовательском дискурсе глобальной политической истории
Для сторонников концепции глобальной истории глобальность является важной характеристикой исторического развития, проявлявшаяся на всех этапах человеческой истории. Эту позицию разделяют и специалисты по глобальной политической истории. В настоящее время четко оформленная и общепринятая концепция глобальной политической истории отсутствует. Как самостоятельная область исследований со своим предметом и методами она еще только начинает складываться. Проблемное поле этой науки находится на стыке глобальной истории и политической науки. Глобальная политическая история использует как собственно исторические подходы, так и подходы политической науки с ее анализом процессов глобализации, развития политических систем. Об этом говорят такие авторитетные исследователи глобальной политической истории, как А.И. Неклесса, В.И. Пантин, В.В. Лапкин86. Развитие глобальной политической истории они считают императивом в современной исторической науке. Между тем, расширение перспектив политического знания знаниями об историческом развитии обозначает новые перспективы для социально-гуманитарного знания87. Глобальная политическая история «способна «преодолеть пространственные, временные и другие (например, схематически-идеологические) ограничения, которые присущи локальным политическим историям отдельных стран и в значительной мере воспроизводятся в курсах всеобщей истории»88.
Для глобальной политической истории важно знание о процессах, указывающих на взаимодействие, взаимовлияние событий и явлений в разных странах, цивилизациях и регионах. Для глобальной истории временная упорядоченность, согласованность процессов и событий, локализованных в разных местах, имеет принципиальное значение: так наглядно проявляется глобальность, присущая историческому развитию. Вместе с тем согласованность процессов, протекающих в разных регионах мира, часто указывает на наличие существенных, хотя и не очевидных связей между развитием напрямую не взаимодействующих обществ. Глобальная политическая история исходит из необходимости преодоления ограниченности «европоцентризма» и «западоцентризма» (впрочем, как и «россиецентризма» или «востокоцентризма») в трактовке прошлого и настоящего политического развития. Такая ограниченность весьма опасна, поскольку она, например, оправдывает взгляд на современную «американоцентричную» модель глобализации со всеми ее диспропорциями и уродливыми односторонностями как на единственно возможную.. В западной политической науке нередко присутствует известная абсолютизация реально существующих особенностей развития Западной Европы и Запада в целом. Критикуя эту абсолютизацию, канадский историк А.Г.Франк отмечал: «Европейцы просто превратили свою историю в «миф», а на самом деле она развивалась при большой поддержке других стран. Европе никогда ничего не давалось легко, а если и давалось, то наименьшую роль здесь играла ее пресловутая «исключительность». Европа не «создавала мир вокруг себя». Скорее, наоборот — она присоединилась к мировой экономике, в которой доминировала Азия, и европейцы долго стремились достичь ее уровня развития, а потом просто использовали потенциал азиатской экономики.
Не случайно такие мыслители как Лейбниц, Вольтер, Адам Смит, «считали Азию центром мировой экономики и цивилизации»89.
В рамках глобальной политической истории сталкивается несколько трактовок явления одновременности масштабных исторических сдвигов. Одни теоретики защищают идеи социоестественной истории90. Для глобальной политической истории ее отечественные интерпретаторы (и, в частности, В.В. Лапкин и В.И. Пантин, чьей аргументации мы в данной работе и следуем) опираются на историософскую идею об «осевом времени», как она сформулирована немецким философом-экзистенциалистом К. Ясперсом91. Проиллюстрируем близость философско-исторической детерминации Ясперсом процессов мировой истории исследовательским принципам глобальной политической истории.
В работе «Истоки истории и ее цель» (1949) он сформулировал понятие осевого времени и описал в общих чертах структуру мировой истории, обусловленную событиями осевого времени. Осевое время Ясперс характеризовал достаточно подробно: «Ось мировой истории, если она вообще существует, может быть обнаружена только эмпирически, как факт, значимый для всех людей, в том числе и для христиан.
