Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Категория «фантастическое» и её социально философские импликации 17
1.1 Социально-философский анализ категории «фантастическое» 17
1.2 Фантастическое и идеальное импликации творческой деятельности человека и общества 36
1.3 Творческое продуктивное воображение как конструкт социальной реальности 47
1.4 Фантазия и фантастическое в социуме и научной фантастике 58
Глава 2 Научная фантастика как социально-философский феномен 80
2.1 Научная фантастика в системе культуры её генезис и институализация 80
2.2 «Фантастическое поле» социальной реальности 115
2.3 Прогностическая функция научной фантастики 133
Заключение 163
Список использованной литературы 178
- Социально-философский анализ категории «фантастическое»
- Творческое продуктивное воображение как конструкт социальной реальности
- Научная фантастика в системе культуры её генезис и институализация
Введение к работе
Актуальность исследования.
В современной науке всё более востребованными становятся системные исследования и комплексное изучение объекта. Этому способствуют междисциплинарные контакты и научные изыскания, проводящиеся на границе между двумя или более научными дисциплинами. Научная фантастика является предметом междисциплинарного исследования с позиций философии, социологии, культурологии, филологии.
Из множества проявлений научной фантастики объектом изучения в диссертации выступает научно-фантастическая литература (далее НФЛ), выражающая в единстве всё многообразие и противоречия, сущность и содержание социально-философского феномена «научная фантастика», позволяющего проследить общие и единичные связи научного и художественного методов познания. Наравне с понятиями, близкими научной фантастике по содержанию: миф, фольклор, волшебная сказка, как исторические корни научной фантастики; фантазия, фантастическое, воображение, интуиция, как формы психической деятельности человека; прогностика, футурология как направленность человеческого мышления и воображения в будущее; возможные миры, виртуальность как возможность конструирования реальностей разных иерархических уровней; утопия, антиутопия, фэнтези, киберпанк как литературные поджанры научно-фантастической литературы; оюивопись, кинофантастика, театр, музыка, архитектура, хореография как виды искусства; игра как форма деятельности в условных ситуациях; гипотетический (философский) дискурс утопический (идеологический) дискурс, как связующее звено между «знанием» и «незнанием» — научная фантастика включена разными своими гранями в сферу культуры, философии, науки и бытового социального взаимодействия.
Актуальность исследования обусловлена недостаточной
разработанностью целостного и системного представления о научной фантастике как актуальном социальном феномене бытия, её статусе и функциях в конструировании социальной реальности и социальных взаимодействиях. Научная фантастика D пограничная и недостаточно изученная область науки и духовной культуры общества, в которой образное, художественное содержание тесно связано с коммуникативным процессом, научным, философским, социальным знанием, развивающаяся как по законам социума, культуры и искусства, так и по законам науковедения. В диссертации на примере изучения научной фантастики предпринимается попытка проследить эти взаимодействия в научном и художественном мышлении.
Одна из главных идей исследования - диалектическое взаимодействие возможного и невозможного. Возможное, по определению М.Н. Эпштеина (р. 1950), есть «то, что может стать действительностью», модальность этой категории включает в себя и её отрицание — «невозможность». В диссертации обосновывается положительная сторона мировоззрения, в основе которого социальная «философия возможного», устанавливающая социальную ценность основных понятий научной фантастики: фантастического, чудесного, виртуального.
В диссертационном исследовании анализируется процесс роста сферы мыслимого: человеческий мир всё более переходит в модус возможного как текстуальная, знаковая, информационная, компьютерная вселенная, всё более растворяющая в себе вселенную фактов.
Писатель-фантаст, как и поэт, композитор, художник, вокалист, хореограф, исходя из своего мировоззрения воспроизводит в творчестве образы чувственного восприятия объективной и субъективной реальности. Своим творческим воображением и фантазией он соединяет чувственное восприятие мира с рациональным и конструирует новые образы социальной
реальности. Основа художественного произведения - образное художественное видение реальности, несущее в себе концептуально нагруженную и ценностно-ориентированную информацию. В коммуникативном процессе художественного общения автор и реципиент участвуют в творческом философском, научном дискурсе: при передаче смысловой информации от автора к реципиенту используются как философские научные понятия, так и специальные художественные приёмы, создаётся определённая образно-понятийная структура текста. При этом теория познания в отношении к научной фантастике, оказывается в рамках «долженствующей» модальности и тоже вступает с ней в философский дискурс. Теория познания даёт фантастике возможность метафизических вымыслов и отклонения от мира научных фактов, требует проверки всех её утверждений критерием соответствия эмпирической действительности. Научная фантастика, наоборот, берёт на себя проверку действительности с точки зрения её соответствия философским идеям истины, добра, красоты, единства, свободы, целесообразности, указывая науке, что мир ещё далёк от гармонии. Конструируя возможные гармоничные социальные реальности, предлагая возможные варианты взаимодействия человека с природой, воспитывая в человеке человеческое и т.д., научная фантастика выполняет важнейшие социальные функции: онтологическую — «зеркала социальной реальности», гносеологическую — конструирования моделей возможной социальной реальности, прогностическую - предвосхищения, предвидения будущего, а также когнитивную, информационно-коммуникативную, культурологическую, воспитательно-формирующую, гедонистическую, психотерапевтическую функции.
Автор диссертационного исследования пытается обосновать положительную сторону того мировоззрения, которое можно определить как «социальную философию возможного».
Конструируя будущее через призму прошлого и реальность настоящего, научная фантастика уже в этом содержит социально-философский концепт, в методологическом плане актуализирующийся, прежде всего, в художественно-эстетической и научной деятельности. «Как показали в своих работах С.Г. Кара-Мурза, З.М. Оруджев, Ю.В. Соколов, игнорирование и искажение прошлого неизбежно ведёт к неспособности адекватно понять настоящее, значительно уменьшает прогностические способности общества (элиты), единственной эмпирической основой которых являются факты прошлого, порождает сильнейшие деструктивные процессы в общественном организме»1.
Компаративистский анализ проблемы взаимосвязи реального и фантастического позволяет сделать вывод о двунаправленности этого процесса. С одной стороны, наука с помощью научного методологического аппарата исследует реальное и фантастическое в различных их проявлениях. С другой стороны, научная фантастика использует методологию науки наравне с художественными методами для конструирования специфической, т.е. фантастической реальности. Признавая многозначность самого понятия «научная фантастика», многообразие его коннатационной символики, в диссертационном исследовании особое внимание уделено анализу научной фантастики, преломленной сквозь призму её литературного воплощения -художественной научно-фантастической литературы.
Категория «фантастическое» рассматривается в соотношении категорий «реальное/нереальное», критерием которого является объективная действительность, позволяющая определить принадлелсностъ данного явления либо к реальному миру, либо к миру фантазий человека.
Модальность категории «фантастическое» определяется в работе как особое восприятие необычных, таинственных, нереальных событий,
Ліосанов А.Б. Отношение к прошлому как социологическая проблема //Социология власти. — 2008. № 2. С. 99.
объектов и явлений, не объяснимых известными науке законами природы и общества.
В соответствии с указанными подходами в работе формулируется и комплекс основных представлений и понятий о научной фантастике как способе конструирования социальной реальности.
Степень научной разработанности проблемы.
Как художественный метод познания социальной реальности, фантастическое занимает значительное место в науке и философии, литературе и искусстве. Диалектическое соотношение фантастического и реального используется специалистами самых различных отраслей знания: философами, социологами, психологами, филологами, искусствоведами и т.д. Российская академическая наука заинтересовалось феноменом НФ с середины XX века: первая кандидатская диссертация (Т.В.Ланина, 1954) защищена на материале романа Марка Твена «Янки при дворе короля Артура»; в 1970-е годы защищены первые докторские диссертации: «Герберт Джордж Уэллс» (Ю.И. Кагарлицкий, 1971) и «Сатирические утопии К. Чапека» (СВ. Никольский, 1971). В 1980-1990-х гг. доминируют исследования научной фантастики стран Европы и США и литературной антиутопии: «Современный фантастический рассказ Великобритании: 50-70-е годы» (Н.М. Кубатиева, 1980), «Творчество Джеймса Грэма Балларда: К вопросу о специфике художественного метода» (В.Л. Гопман, 1981), «Новые тенденции в современной английской и американской научной фантастике» (Л.Г. Михайлова, 1981), «Философская фантастика в современной английской литературе: романы Д.Р.Р. Толкина, У. Голдинга и К. Уилсона 50-60-годов» (СЛ. Кошелева, 1983), «Чешская фантастическая проза 70-80-х годов XX века» (И.А. Герчикова, 1987), «Волшебно-сказочные корни научной фантастики» (Е.М. Неелов, 1988), «"Готический" роман и своеобразие фантастического в прозе английского романтизма» (Е.В. Григорьева, 1989), «Литературные истоки антиутопического жанра»
(Ю.Л. Латынина, 1992), «Русская литературная антиутопия XX века» (Б.А. Ланин, 1993) «Эволюция социально утопии как жанра кинематографа» (Е.Ю. Ермакова, 1995). К началу XXI века проведено около 200 специальных исследований в области философии, литературоведения, языкознания, искусствоведения, педагогики, посвященных различным проявлениям фантазии и чудесного в социальной и культурной сферах. Во второй половине XX века исследователями НФЛ создан ряд монографий посвященных творчеству отечественных и зарубежных писателей-фантастов (Е.П. Брандис, В,И. Дмитриевский, Ю.Б. Кагарлицкий, Б.В. Ляпунов), природе фантастики (Т.А. Чернышова, 1985), особенностям жанра НФЛ (Б.А. Ланин, 1993), также написаны работы обобщающего, философского, историко-литературного и проблемно-теоретического характера -Ю.Б. Рюриков (1961), И.В. Бестужев-Лада (1968), А.Ф. Бритиков (1970), Г.И. Гуревич (1983), Д.А. Биленкин (1988), ставших базовыми для многих последующих исследований отечественной НФЛ.
В целом, в российских исследованиях НФЛ представлены яркая публицистическая критика современной научной фантастики, история отечественной и иностранной фантастики, значительная библиография, опирающаяся на исследования в области культуры и литературы М.М. Бахтина, Ф.М. Достоевского - создателя «фантастического реализма»; А.Ф. Лосева в области мифологии; исследования волшебной сказки как жанра В.Я. Проппа.
Под влиянием философских феноменологических исследований к проблеме воображения обращаются французский философ Ж.П. Сартр («Воображение», 1936) и («Воображаемое: Феноменологическая психология воображения», 1940), психолог Т.А. Рибо («Опыт исследования творческого воображения», 1901), швейцарский философ и психолог Жан Пиаже («Речь и мышление ребёнка», 1932). С 1930-х годов воображение и фантазия как объекты исследования присутствуют в научных работах по философии,
эстетике, психологии и литературоведению. Проблемы фантазии и поэтического воображения подняты в работах французским философом Гастоном Башларом («Психоанализ огня», 1937 и «Поэтика пространства», 1957) и Жильбером Дюраном («Антропологические структуры воображения», 1960).
Комплексно проблему исследования «воображения», «фантазии», «фантастического», «чудесного» в основных видах западной научной фантастики рассматривает Цветан Тодоров («Введение в фантастическую литературу», 1970). Феномен воображения и фантастического в культуре исследуют Роже Кайуа («В сердцевине фантастического», 1965, «Образы, образы...», 1966) и Жан Старобинский («К понятию воображения: Вехи истории», 1970). Философию фантастического исследует классик современной НФЛ - польский фантаст Станислав Лем («Сумма технологии», 1964, «Фантастика и футурология», 1970, «Библиотека XXI века», 1986).
На прошедшей в 2006 году в МГУ международной научной конференции «Русская фантастика на перекрёстке эпох и культур», фантастика признана предметом изучения науки. Философская секция конференции обсудила проблемы модальности фантастического и онтологии фантастической литературы на примерах творчества основоположников и классиков советской НФЛ: И.А. Ефремова и А.Н. и Б.Н. Стругацких, Г.С. Гора и современных российских писателей-фантастов (В.О. Пелевина, СВ. Лукьяненко) и определила фантастику как способ познавательной практики.
Несмотря на значительное количество опубликованных работ, еще не выработаны основные дефиниции научной фантастики, не решен ряд ключевых проблем её дальнейшего развития и места в теории познания социальной реальности. Не существует общепринятого определения термина «научная фантастика», так как феномен очень многообразен. Сам термин «научная фантастика» условен и лишь указывает на проблему.
Целью исследования является анализ диалектической взаимосвязи научной фантастики и социальной реальности.
В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:
определение научно-методологического обоснования содержания понятия научная фантастика как социально-философской категории;
обоснование использования в социальной философии категории «возможная социальная реальность»;
доказательство гипотезы о том, что научная фантастика является способом конструирования социальной реальности;
доказательство того, что ключевой (базовой) функцией научной фантастики является функция научного предвидения.
Объектом исследования в диссертации является созданная российскими, советскими и зарубежными писателями-фантастами научно-фантастическая литература как своеобразная форма отражения взаимодействия общества (человека) с окружающей средой.
Предметом исследования являются социально-философские функции научной фантастики как конструкта социальной реальности.
Теоретико-методологической базой диссертации являются социально-философское и литературоведческое наследие российских и зарубежных авторов.
Основным методом исследования выступает системный, междисциплинарный подход, позволяющий использовать теоретические положения как классической и современной социальной философии, так и других социальных дисциплин. Основу исследования составляет компаративистский анализ научно-фантастической литературы, в прогностическом, мировоззренческом и аксиологическом аспектах.
Автор диссертационного исследования опирается на работы отечественных и зарубежных ученых, разрабатывающих проблемы
социального конструирования реальности (П. Бергер, Т. Лукман), опережающего отражения действительности и возможного моделирования будущего (П.К. Анохин, Н.А. Бернштейн, В.И. Франкл, М.Н. Эпштейн), творческого продуктивного воображения (И. Кант, Г.В.Ф. Гегель, Ж.-П. Сартр, М. Мерло-Понти, М. Элиаде, Я.Э Голосовкер, С.Л. Рубенштейн, Э.В. Ильенков, Ю.М. Бородай, A.M. Коршунов, Р.Г. Натадзе, Ю.И. Кагарлицкий), категории фантастического в соотношении с категориями реальное/нереальное (Э. Гуссерль, B.C. Соловьёв, А.Ф. Вельтман, В.Ф. Одоевский, В.Г. Белинский, Ф.М. Достоевский, В.Я. Брюсов, Р. Кайуа, Ц. Тодоров), взаимоотношение бытия и его иного D небытия (М. Хайдеггер, Н. Гартман, П. Тиллих, А.Н. Чанышев, В.Б. Кучевский, В.А. Конев), виртуальности как возможности конструирования реальностей разных иерархических уровней и множественности миров (Ф. Аквинский, Г.В. Лейбниц, А. Бергсон, А.А. Фридман, М.А. Марков, С.А. Крипке, Я.Ю. Хинтикка, Н.А. Носов, Д.В. Иванов, И.Р. Пригожий, Ж. Бодрийар, А.А. Яшин), роль фантастики и фантастического в системе культуры (Карл Маннгейм, Р. Мэй, С. Лем, М.М. Бахтин, И.В. Бестужев-Лада, З.И. Файнбург, Э.А. Араб-Оглы, Г.Х. Шахназаров,) и мифа, фольклора, волшебной сказки, как исторических корней научной фантастики (С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский, А. Белый, А.Ф. Лосев, В.Я. Пропп, Е.М. Неёлов, Г.И. Гуревич, Т.А. Чернышева и др.), фантастоведения (Т.В. Ланина, Ю.И. Кагарлицкий, СВ. Никольский, Б.А. Ланин, Е.П. Брандис, В.И. Дмитревский А.Ф. Бритиков, Д.А. Биленкин, Е.Н. Ковтун). Исследование основывается на социально-философском анализе разработок данной тематики.
В работе применяются методы: логический, сравнительно-исторический, компаративистский, проводится структуралистский анализ научной фантастики как части системы культуры и научного знания, герменевтический анализ текстов научно-фантастических произведений, используется метод философского дискурс-анализа. Применение того или
иного метода диктовалось общей логикой и структурой диссертационной работы, характером подлежащих рассмотрению проблем и спецификой имеющихся конкретных материалов.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые содержание научной фантастики в междисциплинарном исследовании рассмотрено как процесс и результат взаимодействия двух форм культуры: науки и литературы и как институализированный феномен социальной реальности со специфическими социально-философскими функциями.
Впервые научная фантастика рассмотрена с позиций социального взаимодействия константной и порождаемой реальностей, понимаемых в рамках виртуальной концепции Н.А. Носова.
Впервые анализ содержания научной фантастики выполнен с применением «принципа опережающего отражения действительности», предложенного русским физиологом, академиком П. К. Анохиным (1898-1974).
В ходе анализа научной фантастики выявлена ведущая философская тенденция развития содержания научно-фантастического произведения в рамках «философии возможного». В ходе исследования систематизирована типология научной фантастики:
а) гиперболизированная фантастика, отвечающая одному из основных
принципов социального конструирования принципам «большой лжи»:
миф, волшебная сказка, фэнтези;
б) фантастика реального мира:
D технократическая фантастика, описывающая науку и технику будущего;
D фантастика природы, описывающая новые формы растений, насекомых, животных, негуманоидные формы жизни, палеобиологию, конструирование гибридов (человек-животное), биотехнологии и т.д.;
фантастика социума, описывающая социальное взаимодействие в
обществе будущего или далекого прошлого;
фантастика духовного мира, описывающая человека будущего и его
неординарные способности в настоящем;
В диссертации обобщено содержание научной фантастики с позиций выполняемых ею социальных функций и выявлены доминирующие функции: социального прогнозирования D у фантастики реального мира и психотерапевтическая функция у гиперболизированной фантастики. Автором предложено определение научной фантастики и научно-фантастической литературы с позиций социальной философии:
научная фантастика это творческий, трансцендентный процесс в деятельности и взаимодействии людей по преобразованию реальной действительности и конструированию новых знаний и представлений о картине мира и социальной реальности. В процессе такого взаимодействия частично или полностью изменяется существующий в данный момент порядок вещей. Исходя из этого научно-фантастическая литература в диссертации понимается как социально-философская литература часть общего литературного эпического жанра, интегрирующая чувственное познание в рациональное и конструирующая на основе отражения реальной действительности новые представления о картине мира и социальной реальности, частично или полностью не совместимые с актуальной действительностью.
Научная фантастика рассматривается в диссертации как находящийся в
стадии становления социокультурный институт с тенденцией обособления в
самостоятельный, о чём свидетельствует, удовлетворяющая человеческие
потребности в конструировании возможной социальной реальности,
исторически сложившаяся, относительно устойчивая,
самовозобновляющаяся форма социального взаимодействия личности и научной фантастики в социуме.
На защиту выносятся следующие положения диссертации:
1. Научная фантастика возникла и существует как своеобразная форма
ответа на основные проблемы культуры и философии, в частности: что есть
окружающий человека мир и что есть мир человека, каким видятся в
будущем мир человека и сам человек.
Научная фантастика представляет собой научную, философскую, культурологическую и социальную ценность, имеет значительный научный и социальный статус и является способом конструирования социальной реальности.
Научная фантастика D это творческий, трансцендентный процесс в деятельности и взаимодействии людей по преобразованию реальной действительности и конструированию новых знаний о социальной реальности и представлений о картине мира. В процессе такого взаимодействия частично или полностью изменяется существующий в данный момент порядок вещей.
4. Научная фантастика D находящийся в стадии становления, с
тенденцией обособления в самостоятельный, социокультурный институт, о
чём свидетельствует исторически сложившаяся, устойчивая,
самовозобновляющаяся форма социального взаимодействия личности и
научной фантастики в социуме, удовлетворяющая человеческие потребности
в конструирований возможной социальной реальности.
5. Участвуя в философском дискурсе, научная фантастика использует
диалектические методы познания, что позволяет более основательно
разрабатывать категорию виртуальности, доказывать возможность
конструирования и существования реальностей разных иерархических
уровней.
Теоретическая и практическая ценность работы заключается в том, что в ней исследованы актуальные для современной социальной философии проблемы возможного и невозможного, реального и фантастического,
фантастического и рационального, статуса и функций научной фантастики. Выводы исследования могут быть использованы в вузовских лекционных курсах по социальной философии, социологии, психологии, истории науки, культурологии, в спецкурсах «Теория решения изобретательских задач», «Развитие творческого воображения», «Имитационное моделирование и ситуационный анализ процессов развития науки и социума», а также при составлении вузовских учебных программ для обучения бакалавров, магистров и специалистов; подготовке аспирантов в рамках курса «Социальная философия».
В ходе диссертационной работы, по мнению автора, удалось очертить предметную область для дальнейшего изучения научной фантастики в рамках социальной философии, социологии, психологии, культурологи.
Апробация работы. Основные итоги исследования изложены в научных публикациях автора общим объёмом 3,25 п.л. и апробированы в ходе двенадцати научных конференций: «Социальная ответственность бизнеса» межрегиональной НПК (Северодвинск, 2004); международной НПК «Информационные технологии в науке, образовании и промышленности» (Архангельск, 2005); всероссийской научной конференции «Современный мир: проблема свободы» (Архангельск, 2006); НПК предприятий ГРЦАС и Севмашвтуза «М.В. Ломоносов и развитие производительных сил Поморского Севера» (Северодвинск, 2006); межрегиональной НПК «Проблемы становления и развития местного самоуправления на Русском Севере» (Северодвинск, 2007); всероссийской научной конференции 21-22 октября 2008г., «Бренное и вечное: социальные ритуалы и мифологизированное пространство современного мира: (Великий Новгород, НовГУ им. Ярослава Мудрого); международной научной конференции «Высшее образование в условиях реформирования системы подготовки специалистов и глобальные проблемы современности». (Санкт-Петербург 25-27 ноября 2008 г.); международной научной конференции, посвященной 80-
летию АЛТИ-АГТУ «Россия и россияне: особенности цивилизации» (Архангельск 22-23 мая 2009 г.); XXXII, XXXIII XXXIV, XXXV Ломоносовские чтения (Северодвинск 2003-2008, Архангельск 2003-2007),
Структура диссертационной работы определяется последовательностью решения основных задач и состоит из введения, двух глав (первая глава включает четыре параграфа, вторая глава - три параграфа), заключения и списка литературы.
Социально-философский анализ категории «фантастическое»
В основе анализа механизма функционирования научной фантастики в социуме лежит социально-философская категория эстетики — фантастическое. Импликацией категории «фантастическое» являются онтологические понятия «возможное», «фантазия», «фантастика», «чудесное», «сверхъестественное» «идеальное», «не бывалое», «неправдоподобное», «небытие», находящиеся в диалектическом единстве и противоречии с понятиями, «действительное», «реальность», «реальное», «обычное», «правдоподобное», «естественное», «бытие».
Фантастическое - древнейший компонент человеческой культуры. Древнее человеческое сообщество, осознавая самоё себя и познавая на опыте окружающий мир, использовало фантастические, символические образы как средство (раскрывающее одно явление через другое) и как способ психологического упорядочивания социальных событий, организации мира значений и ориентации в нем.
Средством и способом взаимодействия выступала лингвистическая коммуникация, в процессе которой возникали локальные, относительно устойчивые, но исторически и культурно подвижные «формы понимания мира». Эти «формы», т е. описания и объяснения социальной практики (в виде лингвистических образов), выступали конституирующими элементами данной практики, составляли также неотъемлемую часть социальных шаблонов и образцов (поведенческих, коммуникативных, когнитивных, лингвистических). Данное социальное взаимодействие необходимо рассматриваться как результат «конвенциональной интеллигибельности».
Исторически первой социальной интеллигибельной формой понимания мира стало мифологическое мировоззрения, положившее начало культуре, искусству, религии. Ф. Энгельс писал: «... Всякая религия является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внеземных сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, - отражением, в котором земные силы принимают форму неземных...» .
Воображение, фантазия древнего человека как родового существа, — результат рассудочного познания им окружающего мира, создавали одновременно ощущение индивидуальности, уникальности, отдельности, превращая его из общественного животного в личность. Есть основания полагать, что фантазия, язык, миф, а позднее и литература — наиболее древние человеческие феномены, и в антропологическом смысле человек есть существо эстетическое, нежели чем этическое.
Облачённая в фантастическую форму, система мифологического мировоззрения универсально объясняла мир и регламентировала поведение людей в этом мире. Как и всякое мировоззрение, мифологическая «форма понимания мира», развилась и достигла своего расцвета в эпоху становления классового общества, около 10 тысяч лет назад.
Однако неандертальцы, жившие в среднем палеолите около 130 тысяч лет назад и кроманьонцы, жившие в эпоху верхнего палеолита 50-100 тысяч лет назад, уже обладали развитым воображением, фантазией и зачатками мифологического мировоззрения, имели представления о бытии и небытии, загробной жизни, и магических ритуалах.
Вместе с ритуалами и погребениями появилось искусство, в частности, изображения женщин, называемых Венерами : Венера из Тан-Тана (Марокко), созданная более 300 тыс. лет назад4, Костеньковская Венера (г. Воронеж), Мальтийская Венера (Иркутская область). Венеры каменного века хранятся во многих музеях мира: в Эрмитаже, в Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН5.
О высоком уровне психического развития неондертальцев и кроманьонцев свидетельствует также созданная ими пещерная живопись, которая по мастерству изображения животных не уступает лучшим образцам мирового искусства. В древнейших произведениях того времени эстетическая природа его мышления представлена особенно наглядно. Например, известные изделия скифских художников в «зверином стиле» сочетают реальные животные и фантастические формы: хищные кошки с птичьими когтями и клювами, фантастические грифоны с туловищами рыбы, человеческим лицом и птичьими крыльями. Художественная мысль человека соединяла реальное явление, с фантастическим образом, порождая мифологические существа: Нюй-ва - божество с головой и руками женщины и телом змеи (Древний Китай), бог Анубис - человек с головой шакала (Древний Египет), кентавр - конь с головой мужчины (Древняя Греция), человек с головой оленя (лопари — лапландцы).
Творческое продуктивное воображение как конструкт социальной реальности
Категория воображения в истории социальной философии определялась изменениями ценностных ориентации культуры: её средневековая религиозная ориентация не способствовала признанию ценности воображения, так как создававшийся творческой мощью фантазии потусторонний мир — мистическое бытие — воспринимался как подлинное бытие. Воображение было «обнаружено» в процессе познания сциентистски ориентированной европейской философией Нового времени. Понимание науки у Бэкона включало, прежде всего, новую классификацию наук, в основу которой он положил такие способности человеческой души, как память, воображение (фантазия), разум. Соответственно этому главными науками, по Бэкону, должны быть история, поэзия, философия. Ф. Бэкон отождествлял воображение с фантазией, и считал его противостоящим научному познанию бытия конструирующим небытие. Такое отношение к воображению и фантазии было сохранено просветительской философией XVIII века.
Радикальный шаг в трактовке воображения совершается в философии и эстетике И. Канта. В работе «Критика способности суждения» (1790) И. Кант ввёл в теорию познания воображение: «Наши знания — это духовная конструкция, возведённая воображением из материала чувственных восприятий и каркаса доопытных (априорных) логических категорий»45. В этом тезисе Кант раскрывает творческую природу воображения, для него оно является важнейшим условием эстетического суждения вообще, так как оно есть результат свободной игры рассудка и силы воображения. Воображение понимается Кантом не как репродуктивное, только воспроизводящее данные формы данного предмета, «...а продуктивное и самодеятельное, как источник произвольных форм всевозможных созерцаний».
В учении о продуктивной способности воображения И. Кант анализирует творческую деятельность человека и создаёт завершенную концепция творчества. Творческая деятельность в его понимании оказывается соединительным звеном между многообразием чувственных впечатлений и единством понятий рассудка в силу того, что она обладает одновременно наглядностью впечатления и синтезирующей силой понятия. «Трансцендентальное воображение»47 у Канта предстаёт как общая основа созерцания и деятельности, таким образом, творчество лежит в самой основе познания.
Кант предлагал, рассматривать свою эпоху (эпоха Просвещения), как необходимую историческую эпоху в развитии человечества, сущность которой состоит в широком использовании человеческого разума для реализации социальных проектов. Считая познание выражением родовой сущности человека, Кант был убеждён, что основание бытия человека в его мышлении и успешное развитие и применение разума возможно при условии преодоления всех форм несвободы путём длительного морального совершенствования человеческого рода. Наряду с деятельностью «чистого разума» в человеке, Кант придаёт большое значение и действиям «практического разума» и «продуктивного воображения». Новый подход к воображению означал наступление новой эпохи в истории европейской культуры.
Идеалистическое учение Канта было продолжено Ф. В. Шеллингом. По Шеллингу, творческая способность воображения есть единство сознательной и бессознательной деятельностией, поэтому те, кто наиболее одарён этой способностью, - гении - творят как бы в состоянии наития, бессознательно, подобно тому, как творит природа, с той разницей, что этот объективный, то есть бессознательный, процесс протекает всё же в субъективности человека и, стало быть, опосредован его свободой. Согласно Шеллингу творчество, и прежде всего творчество художника и философа, - высшая форма человеческой жизнедеятельности: здесь человек соприкасается с абсолютом.
Культура Романтизма радикально изменила отношение к фантазии, и относилась к ней как способности созидания превосходящей вульгарно-прозаическую, пошлую, низменную реальность поэтической «художественной реальности» - способности, позволявшей считать не науку, а искусство и философию высшими формами активности человеческого духа, сопоставимыми с творческой мощью Бога.
Научная фантастика в системе культуры её генезис и институализация
История фантастики, как и история философии, насчитывает несколько тысячелетий и восходит к мифам, сказкам, духовному и литературному наследию древнейших цивилизаций (Египта, Китая, Иудеи, Индии, Греции, Рима и др.), образующих своего рода фундамент современной мировой научной фантастики. Обращение к мифу важно для понимания исторических корней научной фантастики, но не самих по себе, а в их связи с миром фольклорной, волшебной, сказки. Миф помогает понять волшебную сказку, которая, в свою очередь, помогает понять научную фантастику. Научная фантастика генетически и / или типологически восходит к волшебной сказке и мифу и её интертексту алы юстъ важна для понимания истоков невозможного, чудесного, фантастического в текстах научно-фантастической литературы.
Термин интертекстуальность, введённый в 1967 году французской исследовательницей литературы и языка, философом постструктуралистской ориентации Юлией Кристевой (р. 1941) для обозначения общего свойства текстов, выражающегося в наличии между ними связей, благодаря которым тексты (или их части) могут многими разнообразными способами явно или неявно ссылаться друг на друга, вести диалог текста с текстами (и жанрами), предшествующими и параллельными ему во времени . В целом, концепция интертекстуальности восходит к фундаментальной идее неклассической философии об активной роли социокультурной среды в процессе смыслопонимания и смыслопорождения. Так, у Г. X Гадамера (1900-2002), «всё сказанное обладает истиной не просто в себе самой, но указывает на уже и ещё не сказанное... И только когда несказанное совмещается со сказанным, всё высказывание становится понятным»100. Понимание текста, согласно Гадамеру, есть одновременно его интерпретация, а потому не только открытие скрытых смыслов, но и их порождение. Гадамер здесь указывает на важное свойство языка и речи — свойство человеческого мышления, суть которого состоит в том, что человек что-то понимает только тогда, когда он мыслит, а значит, активно строит воображаемый образ понимаемого. Это было понято уже в немецкой классической философии: «В особенности хорошо это понимал И. Г. Фихте (1762-1814), который говорил о том, что понимание даже газетного текста требует того, чтобы мы воображали себе то, о чем идет речь» .
В России проблема интертекстуальности в фантастической литературе исследована доктором филологии Петрозаводского государственного университета Е. М. Неёловым в докторской диссертации на тему «Волшебно-сказочные корни научной фантастики» и в работе «Фольклорный интертекст в русской фантастике» .
Мысль о близости научной фантастики и фольклорной, волшебной, сказки высказывалась многими писателями-фантастами и литературоведами. Классик советской научной фантастики А. Р. Беляев (1884-1942) писал в 1938 году: «Всем известны сказочные сапоги-скороходы, ковер-самолет, волшебные зеркала, при помощи которых можно видеть на далекое расстояние. Подобные сказки — предшественники научной фантастики»104. В конце 1960-х годов один из ведущих советских писателей-фантастов Г. И. Гуревич (1917-1998) подчеркивал: «Научная фантастика продолжает линию тех волшебных сказок, которые выражали мечту человека о власти над природой»105. В 1970-е годы советский литературовед, писатель-фантаст В. А. Ревич (1929-1997) констатировал: «Несомненно, что фольклорные жанры, в частности сказки, были предшественниками современной фантастической литературы».
Таким образом, писатель-фантаст использует авторскую интертекстуальность вводя её в текстовую реальность. Цель использования интертекстуальности — ввод читателя в мир фантастики, фантастическое, когнитивное пространство произведения, при этом предполагается определенная интеллектуальная работа читателя во время прочтения текста.
Это не простое копирование образца, а достижение с помощью этого образца желаемого результата. Употребление различных видов интертекстем соответствует временному периоду в литературе (постмодернизму), но имеет качественно отличительные от него признаки, которые
