Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Гражданское общество и его институты многовариантность развития 11
1.1. Возникновение концепции гражданского общества в западной философии 11
1.2. Гражданское общество как философско-политическая проблема в России 36
Глава 2. Проблемы интеграции коренных народов Крайнего Севера в российское общество и формирования у них институтов гражданского общества 70
2.1. Экономические и социокультурные проблемы жизнедеятельности коренных народов Крайнего Севера 70
2.2. Развитие элементов гражданского общества у коренных народов Крайнего Севера 101
Заключение 129
Библиографический список 134
- Возникновение концепции гражданского общества в западной философии
- Гражданское общество как философско-политическая проблема в России
- Экономические и социокультурные проблемы жизнедеятельности коренных народов Крайнего Севера
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
В современных условиях жизни общества особое значение приобретает понятия элемента, части, меньшинства. Мозаичность картины современного мира предполагает необходимость внимания ко всем ее компонентам. Этому соответствуют и нормы морали и права, требующие толерантности, наконец, формирующие идеал гражданского общества, в котором объединяются множество социальных групп.
Определяющим принципом гражданского общества является не только строгое соблюдение гражданских прав, но и стимулирование развития духовной сферы, внутренней культуры, самосознания граждан и этнических групп.
Этими факторами обусловлен интерес к коренным народам, в частности, коренным народам российского Севера, в бытии которых имеют место некоторые элементы гражданского общества, всестороннее развитие которых необходимо как для выживания и развития малых этносов, так и для общества в целом — для его нормального экономического, социального и особенно нравственного состояния.
Кардинальные изменения в нашей стране, затронувшие все сферы жизни, вновь поставили в центр внимания проблему поиска путей развития России. Глобальные проблемы в мировом процессе заставляют интеллектуальную элиту человечества опять и опять ставить вопрос о будущем, его социальных основаниях и ориентирах, которые сохранят человечество во всем богатстве и разнообразии культур.
Особую актуальность тема исследования приобретает сегодня в Красноярском крае в связи с проведенным референдумом по объединению края, Таймырского (Долгано-Ненецкого) и Эвенкийского автономных округов. Стремление к укрупнению субъектов Российской Федерации совпадает с объективными требованиями интеграции коренных народов Крайнего Севера в
4 российское общество, одновременно акцентируя внимание на всех проблемах этого процесса.
Референдум в Красноярском крае состоялся, Эвенкия и Таймыр вновь войдут в состав края, таким образом, первый необходимый организационный шаг на пути к интеграции осуществлен. Дальше нашим народам предстоит идти вместе, а значит, очередная задача в том, чтобы укрепить связи, сделать их органичными. В этом направлении представляется необходимым, в частности, закрепление в Уставе Красноярского края соответствующих норм, соблюдение которых поспособствует дальнейшему и безболезненному интеграционному процессу, а также укреплению и развитию у коренных народов Крайнего Севера элементов гражданского общества.
Формирование элементов гражданского общества у коренных малочисленных народов Крайнего Севера в современном обществе возможно при использовании существующих рычагов, укреплении и развитии позитивных сторон процесса интеграции коренных народов в российское общество. Вопрос в том, какие механизмы могут быть задействованы для достижения этой цели.
Коренные жители Крайнего Севера страны сегодня как никогда нуждаются во внимании и заботе государства и общества, помощи в сохранении их традиций. Обращение к проблемам коренного населения должно помочь сохранению жизни малых народов на большой земле в их самобытности: коренные народы не выключены из контекста мировой истории, — они вписывают свою уникальную страницу в ее летопись.
Степень разработанности проблемы.
Проблема гражданского общества стала предметом особенно пристального внимания исследователей сравнительно недавно.
Среди тех авторов, в чьих трудах поднимались проблемы взаимоотношения человека и общества — Аристотель, Августин Блаженный,
5 Цицерон, Марк Аврелий, Эразм Роттердамский, Мартин Лютер, Бенедикт Спиноза, Фрэнсис Бэкон, Томас Гоббс, Джон Локк, Ж.-Ж. Руссо и др.
В России эти вопросы исследовали Симеон Полоцкий, Иван Посошков, Александр Радищев.
Различные аспекты в изучении гражданского общества затрагивают исследования А. И. Абрамова, Г. А. Багатурии, В. В. Бибихина, М. Грабарь-Пассека, А. В. Гулыги, Б. С. Итенберга, А. Ф. Лосева, Б. В. Мееровского, И. С. Нарского, В. С. Нерсесянца, М. Ф. Овсянникова, Б. Рассела, В. В. Сапова, В. В. Соколова, А. Л. Субботина, Е. И. Темнова, М. А. Тимофеева, С. Л. Утченко, А. Ф. Филиппова и др.
Общетеоретические моменты исследования гражданского общества находят отражение в трудах Э. Арато и Дж. Л. Коэн, В. П. Волгина, С. Г. Кара-Мурзы, А. С. Панарина, ряда других ученых.
Анализ гражданского общества как философско-политической проблемы в России нашел отражение в трудах А. И. Герцена, В. И. Ленина, В. С. Соловьева, И. А. Ильина, К. Д. Кавелина, В. В. Кожинова, П. И. Новгородцева, С. Г. Пушкарева, Г. И. Успенского, В. В. Шульгина, А. Н. Энгельгардта, а также работах Н. Н. Алексеева, А. А. Зимина, В. К. Кантора, С. Г. Кара-Мурзы, Н. А. Нарочницкой, А. С. Панарина и других.
Отдельные аспекты проблемы формирования гражданского общества в нашей стране исследовали А. Н. Ерошкина, П. А. Зайончковский, Л. Г. Захарова, А. П. Корелин, В. Д. Назаров, С. Ю. Рыбас, В. Страда и др.
С 90-х годов гражданское общество стало предметом повышенного интереса, особенно актуальным для изучения в России в связи с обострившейся проблемой поиска путей развития. Гражданскому обществу и его проблемам на русской почве посвящают свои работы Е. В. Белокурова, А. М. Верховский, В. П. Любин, Б. С. Орлов, А. В. Птушенко... Среди участников сегодняшней дискуссии о путях России, гражданском обществе и демократии, индивидуализме и коллективизме — красноярские ученые А. Г. Аникевич, В.
И. Замышляев, В. И. Кудашов, И. С. Малолеткова, Н. М. Ненин, В. Н. Севастьянов и другие.
Что же касается коренных малочисленных народов Севера, то им, ввиду специфичности темы, посвящено весьма небольшое количество научных трудов, исследующих народы Севера в контексте формирующегося гражданского общества. Поэтому, на наш взгляд, здесь обширное поле для научных исследований.
Отдельные стороны проблемы жизнедеятельности малых этносов Севера исследованы относительно неплохо. Особенности функционирования автономий на территории России исследовали этнологи Т. В. Батаева, А. С. Бигелдей, А. В. Танкин, Т. В. Слепцова, Л. А. Файнберг и другие ученые.
Этнографические признаки, а также быт, мораль, традиции народов Севера стали предметом изучения Д. Богоявленского, Б. О. Долгих, В. С. Луковцева, В. Н. Слюнина, В. Степанова, В. Тишкова, Л. А. Файнберга, С. А. Хрущева...
В последние годы стало больше публиковаться материалов самих представителей коренных народов (А. Немтушкин, С. Харючи, Е. И. Михайлова, Р. Суляндзига и др.)
Появились работы, посвященные правовому статусу национальных меньшинств (А. X. Абашидзе, Ф. Р. Ананидзе, Н. Рулан, А. Фене, С. С. Юрьев).
Современное состояние местного самоуправления исследуются в работах юристов, политологов, философов: А.Г. Аникевича, О.Н. Ванеева, В.В. Еремяна, Н.А. Емельянова, О.Е. Кутафина, М.А. Спаса и др.
Важным источником информации сегодня о коренных народах являются официальные сайты администраций автономных округов, а также сайты общественных организаций коренных народов.
Для описания правовых проблем коренных народов большое значение имеют материалы различных законодательных актов: Конституции Российской Федерации, документов отечественного и международного права.
7 Объект исследования.
Этнические группы в современном обществе.
Предмет исследования.
многовариантность развития гражданского общества и формирование его элементов у коренных малочисленных народов Крайнего Севера.
Цели и задачи исследования.
Цель исследования: раскрыть многовариантность развития гражданского общества и выявить место коренных народов Севера в развивающемся гражданском обществе в России.
Достижение цели требует решения следующих задач:
- исследовать гражданское общество как предмет познания философской
мысли и позитивный способ существования современного социума;
изучить экономические, социокультурные, правовые проблемы коренных народов;
выявить основные проблемы интеграции коренных народов в российское общество;
раскрыть противоречия между объективно неизбежным процессом включения коренных народов в российское общество и необходимостью сохранения самобытности;
выявить определяющую роль традиционных форм хозяйствования у коренных народов;
- раскрыть обусловливающее значение уклада жизни и сознания
коренных народов в формирование элементов гражданского общества;
- показать коренные народы Севера как равноценную и уникальную часть
российского общества.
Методологическая и теоретическая основа исследования.
Методологической основой исследования является диалектико-материалистический метод, требующий объективности оценок всей совокупности реальных обстоятельств, осознания их противоречивости, взаимосвязи и динамики. Широкое применение в исследовании получили методы системного подхода и структурного анализа, в центре внимания которых принципы целостности и структурности, акцентирующие внимание на внутреннем динамизме объектов познания и особенностях их функционирования; функциональный подход, акцентирующий внимание на особенностях функционирования объектов исследования; метод компаративистского анализа, направленный на выявление специфики в отношении к коренному населению различных стран мира. Также использовались общенаучные методы анализа, синтеза, принцип историзма.
В диссертационном исследовании учитывались сложившиеся в философии, социологии, культурологи, этнологии, правоведении положения и выводы по исследуемой тематике, содержащиеся в работах отечественных и зарубежных авторов.
Научная новизна исследования.
В результате исследования были сделаны следующие выводы, которые могут расцениваться в качестве научной новизны:
- выделены и проанализированы основные этапы развития концепции
гражданского общества в философской и политической мысли;
- выявлено соотношение типа гражданского общества и типа государства;
- показана сложность и противоречивость понятия гражданского
общества в его эволюции в западной философии;
- показано значение идеи гражданского общества как одной из основных
проблем современной России;
- показана диалектика процесса интеграции коренных народов в
российское общество, связанная с противоречием между объективно
9 неизбежным процессом их включения в жизнь доминирующей нации и необходимостью сохранения самобытности;
определены элементы гражданского общества, развитие которых становится актуальной задачей для интеграции коренных народов Крайнего Севера в российское общество;
определена обусловленность социокультурного развития коренных народов спецификой их традиционного коллективистского типа жизнедеятельности;
определены возможные подходы в формировании государственной политики в общественной поддержке по формированию институтов гражданского общества у коренных народов Крайнего Севера.
Апробация результатов исследования.
Различные теоретические выводы и обобщения, фрагменты исследования нашли отражение в докладах на межвузовских, межрегиональных научных конференциях, научных конференциях с международным участием, в том числе: «Демократические процесс в Сибири: опыт последнего десятилетия» (2001 г., Красноярск), «Общество. Власть. Профсоюзы» (2001 г., Красноярск), «Проблемы обществоведения» (2002 г., Красноярск), «Право. Личность. Культура.» (2002 и 2004 гг., Красноярск), «Власть и общество» (2003 г., Абакан), «Край большого будущего. История, действительность, перспектива» (2004 г., Красноярск), «Проблемы эффективности защиты гражданских прав» (2004 г., Красноярск), «Человек, культура и общество в контексте глобализации» (2005 г., Москва).
Научно-практическая значимость исследования.
Теоретическое значение исследования заключается в том, что его результаты могут способствовать привлечению внимания к проблемам коренных малочисленных народов в целом и русского Севера, в частности, как полноценных членов российского общества, углублению знаний об их образе
10
жизни, сознании, культуре, помогают в раскрытии актуальных этнологических,
экологических и других проблем современности, могут служить теоретико-
методологической основой для дальнейшего анализа предпосылок
формирования элементов гражданского общества, их значения и места в
развитии современного российского общества, особенностей
функционирования институтов гражданского общества на различных этапах исторического развития социума.
Материалы диссертации могут быть использованы в процессе преподавания социальной философии, социологии, культурологии, этнологии.
Структура диссертации.
Структура диссертации определяется целью работы,
последовательностью решения поставленных задач и состоит из введения, двух глав, включающих четыре параграфа, заключения и библиографического списка.
Возникновение концепции гражданского общества в западной философии
Несмотря на то, что категория «гражданское общество» является одной из ключевых в современном обществознании (а, может быть, именно поэтому), многие вопросы, связанные с ней, продолжают оставаться спорными. Дискуссию вызывают и генезис, и сущность, и типология гражданского общества. Некоторые авторы даже подвергают сомнению научную значимость этой проблемы, связывая взрыв ее популярности в 1990-е и последующие годы преимущественно с политическими потребностями нынешнего времени, когда в одних странах (в основном, в развивающихся и в России) в гражданском обществе увидели некую альтернативу утратившему свое влияние государству, а в других (в том числе в США и странах Западной Европы) — движущую силу грядущего обновления [См., напр.: 104].
Действительно, став очень популярным среди политиков, зазвучав в их устах магической формулой, с помощью которой они хотят изменить наш несовершенный мир, понятие «гражданское общество», в принципе, до сих пор не имеет четкого, недвусмысленного, научно корректного определения. Видимо, поэтому некоторые достаточно авторитетные справочные издания просто не берутся его толковать. Нет, в частности, этого понятия ни в «Философском энциклопедическом словаре» [См.: 173], ни в «Новейшем философском словаре» [См.: 108]. Там же, где определения гражданского общества есть, они даны часто крайне вычурно («на грани эйфории», — как отмечают исследователи [12. С. 111], но отнюдь не всегда убедительно. Это относится как к энциклопедическому словарю по политологии [См.: 116. С. 75-78], так и к последнему изданию энциклопедического словаря по философии [См.: 172. С. 191-193]. Главный редактор этого издания и автор статьи «Гражданское общество» А. А. Ивин определяет гражданское общество как «сферу спонтанного самопроявления свободных индивидов и добровольных ассоциаций и организаций, огражденную законом от прямого вмешательства и произвольной регламентации их деятельности со стороны органов государственной власти. Гражданское общество включает всю совокупность неполитических отношений в обществе, а именно: экономические, социальные, семейные, духовные, нравственные, национальные, религиозные отношения и др.» [53. С. 191]. Думается, что независимость организаций гражданского общества в этом определении, как минимум, преувеличена.
Впрочем, и сам А. А. Ивин весьма нетвердо стоит на своих позициях. «В капиталистическом обществе государство избегает вмешиваться в частную жизнь граждан, не навязывает им единую идеологию и единую систему ценностей», — пишет он в одном месте [Там же. С. 192]. А буквально через абзац констатирует обратную картину: «Государство всегда стремится подмять под себя граждан, сузить сферу их нерегламентированной деятельности, разобщить и атомизировать их» [Там же].
В действительности, как нам представляется, отношения между государством и гражданским обществом куда сложнее, диалектичнее, чем их обычно представляют ученые или политики, которые, ссылаясь на Гегеля и Маркса, если не воздвигают чуть ли не «китайскую стену» между этими институтами, то представляют их лишь как некие «противовесы» друг другу. Отрицательная роль при этом отводится обычно государству, а положительная - гражданскому обществу, стремящемуся нейтрализовать тоталитарные тенденции со стороны государства, «ограничить его деятельность политической сферой, оставляя все остальное свободному выбору индивидов» [Там же].
В то же время, вопреки Гегелю, который вполне ясно и определенно писал, что «развитие гражданского общества наступает позднее, чем развитие государства», что оно «создано лишь в современном мире» [30. С. 228], некоторые авторы относят процесс формирования гражданского общества «к ранним фазам социогенеза» [9. С. 76] и утверждают, что античный полис являлся «идеальным примером... функционирования гражданского общества» [12. С. 126].
Оба эти положения, безусловно, имея под собой реальные основания, противоречат тому представлению о гражданском обществе, которое утвердилось в научной литературе со времен Гегеля, определявшего суть его весьма недвусмысленно: «В гражданском обществе каждый для себя — цель, все остальное для него ничто» [30. С. 228].
Мало того, что на «ранних фазах социогенеза» не было государства и, следовательно, не было ни граждан, ни, соответственно, «гражданского общества», отношения между формирующимися людьми объективно должны были иметь совсем другой характер, чем их рисует для людей гражданского общества Гегель, а до него Томас Гоббс, утверждавший, что «пока люди живут без общей власти, держащей их в страхе, они находятся в том состоянии, которое называется войной, а именно в состоянии войны всех против всех» [32. С. 9].
Напротив, как давно уже отметили исследователи, существа, превращающиеся в людей, обладали «стадным инстинктом». Но главное, что в отличии от животных, этот инстинкт ими сознавался. «...Сознание необходимости вступить в сношения с окружающими индивидами является началом осознания того, что человек вообще живет в обществе», — подытожили данный факт еще Маркс и Энгельс [95. С. 30]. Постепенно это сознание усложнялось, как усложнялись отношения и между самими формирующимися людьми. Появление в ходе совместной охоты так называемой «стратегии сотрудничества», возникновение общих поселений и жилищ, которые стали главными центрами производственной, домашнехозяйственной и духовной жизни, а также целый ряд других факторов, достаточно подробно описанных современными учеными, позволяет предполагать, что уже в эпоху мустье (древний палеолит) люди жили не стадами, а социально сплоченными коллективами — общинами, причем преимущество получали именно те коллективы-общины, которые активнее подавляли или изгоняли агрессивных, индивидуалистически настроенных членов сообщества [См.: 161. С. 122, 127 и др.]
Таким образом, если понимать под «гражданским обществом» некий социальный идеал, предполагающий определенную гармонию между членами, входящими в данное человеческое (предчеловеческое) сообщество, то процесс формирования гражданского общества действительно можно отнести к ранним фазам социогенеза. Но это, повторим, никак не согласуется с утвердившимся в науке мнением, что «гражданское общество» имеет смысл только в сопоставлении его с «государством». О государстве же в период древнего (нижнего) палеолита говорить явно преждевременно.
При всей до сих пор сохраняющейся сложности и далеко еще не полной решенности вопроса о происхождении, сущности и функционировании государства (особенно с точки зрения взаимоотношения его с обществом), некоторые выводы мы можем сделать, опираясь на материалы лучше всего исследованных городов-государств Древнего Двуречья (в частности, Египта и Месопотамии) и Греции [См.: 157. С. 650-651].
Гражданское общество как философско-политическая проблема в России
Понятие «гражданское общество», хотя и было знакомо как в царской, так и советской России, но никогда не имело у нас широкого распространения. Достаточно отметить тот факт, что его нет даже в известном до Октябрьской революции своей либеральной направленностью «Энциклопедическом словаре братьев Гранат». Нет там и статьи «Общество». Зато есть обширнейшая статья «Государство», и гораздо меньшего объема — «Гражданин», принадлежащая правоведу М. А. Рейснеру.
«В высшей степени характерно, — писал автор статьи, — что современное русское государственное право совершенно не знает термина «гражданин». И хотя в государственный актах упоминается с одной стороны «гражданская свобода», а с другой «русское общество», однако «население» везде именуется «подданными», а не гражданами» [122. С. 387].
В то время, как в европейских государствах укреплялось отрицательное отношение к термину «подданный» и происходила повсеместная замена его словом «гражданин», в России долго держалась формула присяги на подданство следующего вида: «хощу и должен... верным и послушным рабом и подданным быти» или «верным, добрым и послушным рабом и вечно-подданным со своею фамилиею быть». Даже члены высших классов при московских царях именовались «холопами».
Необходимыми предпосылками формирования «гражданства» Рейснер считал не только социальные («состояние личной свободы и частноправового равенства»), но также политические и духовные, моральные (психические).
Только наличие в членах государства интереса к государственным делам и способность установить связь между личным и общим благом позволяет возникнуть «психической связи между гражданином и государством, причем гражданин считает дело Родины своим, себе близким, его живо касающимся... На этой почве вырастает особый гражданский патриотизм, достигающий порой очень высокого напряжения, который основан на сознании, что Родина предоставляет гражданину наиболее высокие блага свободы и общественной справедливости». «Так рождается понятие особой... «гражданской» доблести, состоящей в том, что гражданин, связав себя морально с государством, не только подчиняет свою деятельность нуждам и пользам целого, но и приносит себя в жертву общему интересу» [Там же. С. 389, 390].
Однако в предреволюционной России М. А. Рейснер не видит возможности сформировать полноценного гражданина. «...Современная частноправовая свобода... при существующих условиях товарно-капиталистического производства необходимо приводит к тяжелой экономической зависимости одной части населения (труда) от другой (капитала) и этим путем приводит как бы к новой крепостнической зависимости рабочих масс от собственников земли и капитала. Ввиду этого нарушается необходимая предпосылка самого понятия «гражданин»: рабочие перестают считать государство своим, ослабляется их привязанность к политической организации. Само понятие «гражданин» теряет свое значение, и на первый план выступает начало не государственного, а трудового союза, рабочего товарищества, а с ним и понятия «товарища» [Там же. С. 391].
Точка зрения либерального профессора, перешедшего потом на сторону большевиков, вполне понятна, а исторически он оказался весьма прозорлив: так или иначе, но условия в России сложились не в пользу общегосударственного интереса, и «товарищи» вытеснили «граждан».
Гораздо больше чем «гражданами» и «гражданским обществом» русская научная и политическая мысль всегда интересовалась государством.
В. С. Соловьев (1853-1900) в одной из своих поздних статей, посвященных этому вопросу, решил рассмотреть, как идея государства отразилась в главных языках образованного человечества. «Коренное значение того слова, которое известный народ употребляет для обозначения государства, содержит, конечно, если не прямое указание, то ясный намек на то, какую сторону или какую задачу собирательной жизни считал или считает он для себя самою важною» [144. С. 551].
Так, для древних греков государство было городом (полисом), или самостоятельной гражданской общиной (политией). «Называя государство городом, греки, — писал Соловьев, — указали на существенное значение для государства его культурной задачи».
«...Люди практического характера — римляне — ставили выше всего другую сторону государства, именно его задачу объединять людей для общего дела или осуществлять их солидарность в этом деле. Для них государство было — res publica, то есть общее или всенародное дело» [Там же. С. 552, 554].
В средние века, согласно В. Соловьеву, выступили две новые политические идеи общего значения: западноевропейская и византийская. «В первой из них, прошедшей множество фазисов развития — от феодального королевства до современной французской или американской республики, — подчеркивается в особенности относительный характер государства. На всех главных европейских языках понятие государства обозначается словами, происшедшими от латинского слова status: etat, estado, Staat, state и т.д. Status значит состояние, и, называя так государство, европейские народы видят в нем только относительное состояние, результат взаимодействия различных социальных сил и элементов. Так было в средние века, когда государство в Европе представляло собою лишь равнодействующую враждебных сил и элементов: центральной королевской власти, духовенства, феодальных владетелей и городских общин; то же самое и теперь, когда это государство есть лишь равнодействующая противоборствующих классовых и партийных интересов».
Экономические и социокультурные проблемы жизнедеятельности коренных народов Крайнего Севера
Отношение человека к другим народам строится, в целом, на тех принципах, что и его отношение к природе. Поэтому корни современного экологического кризиса и кризиса отношений между «западной» цивилизацией и коренными народами одни и те же. Рассматривая окружающий мир утилитарно, как средство для достижения своих целей, современное общество распространяет это подход как на природу, так и на другие народы.
«Западный» антропоцентризм тесно связан с этноцентризмом, с идеей о том, что западная цивилизация — единственная, достойная носить название цивилизации. Важное следствие этой связи состоит в том, что наши отношения с культурой коренных народов не смогут претерпеть решительных изменений без параллельного решительного изменения наших отношений с природой.
Позиция же, противоположная этно- и антропоцентризму, подчеркивает уникальный характер и ценность культур коренных народов. Наш интерес к коренным народам, в частности, коренным народам российского Севера, обусловлен тем, что в их бытии мы находим элементы гражданского общества, причем именно в том понимании, которое изложено выше.
Прежде всего необходимо определиться, что именно понимается под «коренными народами».
Словарь по правам человека дает следующее определение:
«Коренные народы (Indigenous peoples) могут быть идентифицированы в определенных географических районах при наличии следующих характеристик в различной степени:
- тесная связь с территорией проживания их предков и природными ресурсами в этих районах;
- самоидентификация и идентификация другими как членов определенной культурной группы;
- родной язык, часто отличающийся от государственного;
- наличие традиционных социальных и политических институтов;
- ориентация на традиционные средства к существованию.
Коренные народы составляют неосновную часть общества. Как правило, они настроены на сохранение, развитие и передачу по наследству будущим поколениям земли своих предков и своего этнического своеобразия как основы продолжения существования своего народа в соответствии с своими собственными культурными традициями, социальными институтами и правовыми системами. Представитель коренного народа это тот, кто считает себя принадлежащим к коренному народу и признается этим народом своим членом.» [84]. На наш взгляд, в этом определении уже вполне четко просматриваются контуры элементов гражданского общества у коренных народов: социальные институты, правовые системы, политические институты.
Согласно конвенциям Международной организации труда в качестве основополагающего критерия для определения групп, принадлежащих к коренным народам, рассматривается указание на это самих народов [См.: 70; 71]. Они, что также немаловажно, ведут племенной образ жизни или являются потомками тех, кто населял данную географическую область в период её завоевания или колонизации. Положение же их регулируется, прежде всего, «обычным правом» или специальным законодательством.
Для более чёткого понимания термина «коренные народы» следует сравнить его с понятием «национальные меньшинства».
Общепринятая точка зрения — включение в категорию меньшинств (при наличии соответствующих признаков) лишь граждан данного государства. При разработке правовых норм Совета Европы использовалась резолюция Парламентской Ассамблеи Совета Европы № 1201 от 1 февраля 1993 г., согласно которой к меньшинствам относили лиц, образующих меньшую по численности (по сравнению с остальным населением) группу, имеющих отличия от прочего населения и совместно стремящихся сохранить свою самобытность, проживающих на территории страны и являющихся её гражданами.
Кроме того, выделяется и такой аспект, раскрывающий дефиницию «национальное меньшинство», как наличие у этих социальных групп этнических, языковых, религиозных, культурных признаков, которые в силу действующего внутригосударственного законодательства ограничивают или затрудняют возможность реализации прав и свобод, распространяющихся на «государствообразующее» (основное) население страны.
Конституирование социальной группы как национального меньшинства связано с юридически закреплённым, как видно из Конвенции СНГ от 21 октября 1994 г., делением на государствообразующее и иное (т.е. основное и неосновное) население. Специалисты по проблеме меньшинств не случайно подчеркивают, что «малочисленные» или «меньшие по численности» группы подлежат защите лишь постольку, поскольку они одновременно являются «недоминирующими» [См.: 169].
Французский исследователь А. Фене считает, что «именно действия власти, определяющие отличие как неполноценность, трансформируют группу в меньшинство» [Там же].
Однако современное международное право, базирующееся на идее приоритета прав человека и равенства, независимо от расы, языка, религии и других обстоятельств, запрещает любую дискриминацию и отрицает какую-либо «неполноценность» лиц, принадлежащих к меньшинствам.
Следует ли воспринимать определение национального меньшинства в качестве «недоминирующего» населения государства как указание на его неполноценность? Так терминологический вопрос обретает статус деликатной социально-политической и философской проблемы, и тут важно сохранить равновесие, испытывая уважение к представителями различных народностей и не спекулируя на ранимом чувстве национальной гордости.
В этом аспекте проблемы национальных меньшинств и коренных народов смыкаются, как, впрочем, смыкаются они во многом.
Некоторые ученые (И. П. Блищенко, Ф. Р. Ананидзе, А. X. Абашидзе) утверждают о сближении правового статуса меньшинств и коренных народов [См.: 1. С. 3]. Это справедливо постольку, поскольку справедливо относить коренные народы к разновидности национальных меньшинств, характеризующейся с точки зрения «этнонации».
