Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1.ЭТНОКУЛЬТУРНЫЕ ДВИЖЕНИЯ КАК КОНКРЕТНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ ТИП НАЦИОНАЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ 19
1.1. Способы описания и анализа парадигмы «национального» в социальной антропологии 19
1.2. Парадигмы национализмов и этнокультурные движения 49
ГЛАВА 2 СУБЪЕКТНО-ОБЪЕКТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В РЕГИОНАЛЬНОЙ КУЛЬТУРНОЙ ИНТЕРАКЦИИ 84
2.1. Субъектно-объектные отношения этнокультурных движений в среднем Поволжье 84
2,2. Этнокультурное развитие как фактор становления поликультурного пространства 115
ГЛАВА З.ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ СТАНОВЛЕНИЯ РЕГИОНАЛЬНОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ И КОЭВОЛЮЦИОННОГО РАЗВИТИЯ ДУХОВНОСТЕЙ 150
3.1. Региональные этнические культуры как результат духовной коэволюции народов 150
3.2. Влияние глобальных этнических фрустраций на практику строительства национальной политики в России 195
ЗАКЛЮЧЕНИЕ БИБЛИОГРАФИЯ
- Способы описания и анализа парадигмы «национального» в социальной антропологии
- Субъектно-объектные отношения этнокультурных движений в среднем Поволжье
- Региональные этнические культуры как результат духовной коэволюции народов
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена социальной практикой массового возникновения и широкого распространения эволюционных процессов национальных социокультурных ориентиров, а также необходимостью формирования толерантного сознания в российском полиэтническом социуме.
Изучение национальных движений и проблем формирования толерантного сознания в многоэтническом российском региональном социуме имеет не только актуальное теоретико-методологическое, но и социально-практическое значение. В этой связи представляется, что исследование ментальных основ формирования «национального» в процессе цивилизации нерусских народов России вызывает не только научный интерес, но и способствует выработке оптимальной государственной культурной политики и её реализации в полиэтническом пространстве страны.
Одним из приоритетных направлений становится выявление общих черт и специфических особенностей формирования толерантной ментальносте в многонациональных культурных средах. В чём сходство или отличие межэтнического взаимодействия в различных регионах России, чем отличаются друг от друга национальные движения, получившие развитие на территории европейской части бывшего Советского Союза? Без квалифицированного ответа на эти и подобные вопросы невозможно дать эффективные рекомендации в области долгосрочной и текущей внешней и внутренней политики.
Тема взаимодействия этносов и проявления в них «национального» важна, конечно, и сама по себе, - в своем собственном содержании. Диссертанту представляется, что сегодня в региональной науке она приобретает особое звучание, прежде всего в связи с уяснением
«национального» в социальном контексте формирования национального самосознания, этнокультурного ренессанса и коэволюции духовности народов Средней Волги. И в российском масштабе именно эти, будто бы отвлеченные вопросы, и стали сегодня едва ли не самыми главными в жизни нашего многоэтнического социума, где сосредоточены самые болезненные и трагические социально-политические конфликты и противоречия. Поэтому широкое и открытое обсуждение этих «базисных» вопросов становится для всех нас задачей приоритетной важности.
В регионе Средней Волги проживает около 20 миллионов человек с различной этнической принадлежностью. Здесь этнические формы сопрягаются между собою в рамках своей «анклавное», ведут активный поиск путей духовного согласия, однако в культурном взаимодействии людей на уровне социальной психологии сохраняются еще некоторые особенности, порождённые несовместимостью отдельных этнокультурных ценностей, которые, при благоприятствующих им условиях, смогли бы привести к возникновению общественной напряжённости во взаимоотношениях разных этносов и, как следствие, к конфликтам. Проблемы этносов в регионе по-прежнему далеки от решения, хотя и предпринимаются определенные меры по кардинальному изменению ситуации. Так же считает и Л.М. Дробижева, что до сих пор «среди ученых и политиков не прекращаются споры о том, какой путь оптимален - забыть об этничности, как можно реже упоминать о ней («этничность -персональное дело каждого»), обеспечить экономическое благополучие населения (и тогда напряженность уйдет из этой сферы сама собой) или, наоборот, демонстрировать, что государство помнит о полиэтническом составе своих граждан и стремится гарантировать их интересы согласно законодательно закрепленным нормам»1.
Дробижева Л.М. Этнические аспекты изучения социальной дифференциации //Социальное неравенство этнических групп: представления и реальность. -M.,Akademia, 2002. -С.З.
С позиций рационального развития межкультурных интеракций российских народов особым направлением деятельности региональных сообществ должна быть гармонизация межнациональных отношений. Прежде всего, речь должна идти о современной государственной политике, пытающейся эффективно противодействовать экстремизму, шовинизму и тоталитарному сознанию, имевшим место прежде. Поэтому попытки использования разнообразных систем и средств по формированию в полиэтническом пространстве толерантного сознания должны поощряться, и они обязаны соответствовать этим целям. Этому же должна способствовать и социальная философия как способ познания действительности.
Следует признать, что в росте межнациональной напряженности зачастую и отсутствие миграционной политики играет немалую роль. Это во многом провоцирует конфликты и способствует «вынужденной маргинализации» автохтонного населения. Например, за последние годы в этническом составе Ульяновской области значительно выросла доля азербайджанской диаспоры, составляющая в 2004 году десятки тысяч человек и по своему количеству приближающаяся к численности региональной мордвы, и этот факт не может не затрагивать культурные интересы коренных народов региона. Кроме влияния фактора роста физической массы мигрантов, в Ульяновской области следует иметь в виду еще наличие конфессионального расхождения между проживающими в регионе татарами и прибывающими из-за ее пределов тех же азербайджанцев, поскольку одни являются сторонниками шиитского вероисповедания, а другие - суннитского. Да и в Самарской и Саратовской областях большинство переселенцев (из числа мигрантов) являются выходцами из среднеазиатских и кавказских республик. Эти явления также сказываются на процессе региональной этнокультурной эволюции.
В настоящей диссертационной работе автор сделал попытку взглянуть на эти проблемы с точки зрения социокультурной диффузии автохтонных народов Поволжья в аспекте современного взаимодействия их духовных ценностей, но без увязывания их с социальными последствиями современных миграционных процессов.
Как представляется автору предлагаемого исследования, изучение рассматриваемых социальных аспектов «этнического» в культуре имеет определенную важность, как для теоретической разработки, так и практической реализации оптимальной национальной политики в исторической перспективе в рамках полиэтнического и поликультурного пространства страны, так как содействовало бы избежать некоторые межэтнические конфликты и их трагических последствий во многих регионах.
Степень разработанности темы. Выдвижение проблем межнациональной толерантности в центр общественной жизнедеятельности вызвало к ним большой интерес. Публикации, посвященные описанию и анализу многоликих проявлений национализма и толерантности, можно сегодня встретить не только в солидных научных изданиях, но и в периодике, на страницах многих литературно-художественных журналов. Регулярными становятся научные и научно-практические конференции, разрабатываются международные, республиканские и региональные исследовательские программы, проводятся многочисленные «круглые столы», формируются координационные центры.
Активизировались и отечественные исследователи, среди которых наиболее заметными стали Р.Абдулатипов, Л.Болтенкова, В.Болотоков, М.Губогло, Ю.Бромлей, С.Эфендиев, Г.Гусейнов, М.Джунусов, А.Доронченков, Л.Дробижева, В.Ильин, М.Иордан, В.Калашников,
Р.Кочесоков, Х.Тхагапсоев, С.Кулешов, Э.Тадевосян, Г.Тафаев и многие другие.
Национальное движение является традиционным объектом изучения в отечественной науке. В России этому посвящали свои исследования как дореволюционные ученые (Н.Бердяев, С.Булгаков, А.Градовский, М.Грушевский, К.Залевский, Р.Диовский, М.Драгоманов, И.Ильин, Н.Клепинин, К.Леонтьев, З.Ленский, А.Потресов, П.Милюков, С.Семковский, М.Славинский, В.Соловьев, В.Строганов, Г.Федотов и др.), так и советские научные деятели (Э.Баграмов, Л.Брутян, М.Джунусов, М.Иордан, С.Калтахчян, А.Кива, Г.Ким, А.Ковалев, М.Куличенко, М.Лазарев, А.Празаускас, Н.Симония, М.Степанянц, Г.Тавадов, Э.Тадевосян, В.Тишков, М.Кучуков, К.Унежев, А.Шадже, Е.Троицкий, Р.Ульяновский, А.Шин, В.Михайлов и др.). Они внесли значительный вклад в изучение общественной природы национальных движений. Ими же немало сделано и по выявлению структуры, основных тенденций эволюции этого социально-политического явления. Тем не менее в наблюдаемых концептуальных разногласиях этих ученых и отстаиваемых ими своих точек зрения образовался известный разрыв между практикуемыми подходами.
В предлагаемой диссертации отмечается, что одной из главных особенностей жизнедеятельности современных этнокультурных движений является чрезвычайная значимость субъективной стороны в их становлении, развитии и функционировании. Между тем, и появляющиеся исследования объективных факторов национальных движений подчеркивают первоначальную доминанту субъективного начала над социальной основой. В многонациональной России они проявляются даже там, где поначалу субъективные условия и не должны становится решающим фактором, но в процессе этнокультурной эволюции и в благоприятных для этого условиях они выходят в разряд первостепенной
важности. Постепенно они оказываются представленными в контексте закономерностей событийных процессов и включены в механизмы взаимопереходов субъективного в объективное. В итоге, субъективные свойства этнокультурного национального движения становятся одной из самых важных процессуальных сторон. В этой связи целесообразно отметить, что историческая специфика «советских» национальных движений находит свое проявление и наиболее полное раскрытие именно в плоскости решения насущных национальных проблем.
К настоящему времени советскими и российскими учеными проделана большая работа по изучению социально-политических, историко-этнологических и онтологических условий развития «советских» национальных движений. Тем не менее, самостоятельных исследований в области изучения этнокультурных движений до сих пор не было. В связи с этим, перед диссертантом возникали вопросы чисто методологического характера. Им проведен целый комплекс этнолингвистических, этнокультурных, этнодемографических, миграционных и т.п. исследований в тесной привязанности к региону Средней Волги в рамках выявления степени толерантности данного многонационального социума и формирования его анклавной ментальности. Одновременно следует констатировать, что работы, специально посвященные социально-философскому анализу эволюции этнокультурных национальных движений, практически отсутствуют. Те же из них, которые частично касаются данной проблематики, как правило, носят узкоцелевой или прикладной характер. Следует уточнить, что это является общей бедой российской политической этносоциологии. В Российском обществе в освещении этих вопросов стала проявляться острая потребность, поскольку именно здесь сосредоточены самые болезненные и трагические социально-политические напряжения, конфликты и противоречия последних десятилетий. В данной связи, анализируя причинно-
следственные связи межэтнических и внутриэтнических конфликтов, один из видных отечественных исследователей С.А. Арутюнов с сожалением констатирует, что «в этих «дискуссиях»2 мало поднимаются вопросы практической направленности. Поэтому научное обсуждение этих «базисных» вопросов становится для общества задачей приоритетной важности. Одновременно автору близка и точка зрения В.А. Тишкова, отмечающего, что в последние годы утрачено немало знаний о том же Афганистане и США, других регионах, включая и бывших субъектов Советского Союза: «Сегодня мы хороши на уровне политических дебатов, умных и просвещенных суждений, но эмпирического, полевого материала не хватает... Те же из соотечественников, кто это делает в качестве американских стипендиатов, занимают часто более антироссийскую позицию, чем сами американцы»3. Данную проблему поднимает и региональная наука, особо подчеркивая, «что речь в данном случае идет не о тривиальном методологическом отставании в каких-то сферах социально-гуманитарного исследования, а о проблеме, куда более масштабной - о методологических анахронизмах в социологической науке, которая не поспевает за динамизмом современных социальных и культурных процессов, а точнее - о явной неадекватности доминирующей сегодня дисциплинарно-позицинированной социальной методологии реальностям времени»4.
Цель и задачи работы. Основная цель исследования - выделить и проанализировать общие черты и особенности социокультурных и ментальных парадигм народов региона Средней Волги и выявить их роль в процессе формирования регионального толерантного сознания; раскрыть
2 Арутюнов С.А. Этичность - объективная реальность (отклик на статью С.В.Чешко) //Этнографическое обозрение, №5,1995. - С. 7-Ю.
Тишков В. Социально-культурный аспект терроризмаУ/Межэтнические отношения и конфликты в постсоветских государствах. Ежегодный доклад,2001. - Москва,2002. -СЮ.
4 Тхагапсоев Х.Г. Этнос в современном мире: исторический реликт или фактор цивилизационного развития? //Научная мысль Кавказа,№2 -Нальчик, 2005. -С.23.
внутренний смысл этнокультурного движения как живого, самостоятельно развивающегося общественно-политического организма, выступающего в процессе социокультурной коэволюции. Для реализации данной цели в диссертации поставлены следующие задачи:
- определить социокультурные, психосоматические и ментальные
основы современных этнокультурных потребностей нерусских народов
Средней Волги;
исследовать предпосылки и причины формирования средневолжской региональной этнокультурной толерантности, вычленить основные этапы ее развития;
охарактеризовать природу субъектов региональных этнокультурных движений, проанализировать их структуру и проследить внутреннее самодвижение как одно из главных условий развертывания всего социокультурного движения нерусских народов Средней Волги;
раскрыть сущностные черты и функции идеологии толерантности регионального социума как социально-политической детерминанты национального движения;
описать механизм субъект-субъектных, субъект-объектных и объект-объектных отношений в этнокультурных движениях.
Объектом исследования является процесс толерантной социально-культурной эволюции индивида и социальных групп в рамках нации и место в этом процессе этнокультурной идентичности.
Предметом исследования являются социально-культурные механизмы становления национально-культурной толерантности и их феноменологическое и диалектическое обоснование.
Методология исследования.
В диссертации в той или иной степени нашли свое применение выработанные мировой научно-исследовательской практикой основные направления и опорные методологические пункты в изучении
этнокультурной толерантности. При этом автор пытался не только использовать, но и совместить эвристический потенциал социально-психологического анализа с культурологическим, психоаналитическим и иными подходами, содержание теорий «модернизации» и «центра-периферии» с возможностями теорий групп и инноватики, данные конфликтологии с положениями этнопсихологии, этнополитологии и этносоциологии, и так далее. Сравнительно-обобщающее изучение природы и механизма разворачивания социокультурного движения потребовало применения комплексного и междисциплинарного подходов. Методологическим основанием работы стало философское учение о субъектно-объектных отношениях.
В работе использованы методы эмпирического и теоретического уровней научного анализа: сбор и обработка статистической информации, включенное наблюдение, конкретно-социологические исследования, контент-анализ, сравнение, анализ и синтез, системный подход, восхождение от абстрактного к конкретному, методы современной синергетики в изучении систем (в том числе социальных) в нестабильном состоянии и другие.
Научная новизна исследования. Новизна данной работы заключается, прежде всего, в том, что изучение средневолжской региональной толерантности в рамках постсоветского этнокультурного ренессанса нерусских народов Среднего Поволжья, проживающих вне своих национально-государственных образований, ещё не выступало в качестве предмета развернутого и всестороннего социально-философского анализа. В содержательном аспекте научная новизна исследования состоит в следующем:
-социокультурные парадигмы толерантности нерусских народов Волго-Урала с применением метода сравнительно-типологического
сопоставления форм общественного сознания и с учетом социально-исторических рамок формирования их межнациональной толерантности;
-отмечены важные системные изменения в содержании традиционной анклавной ментальносте, в природе современных культурных движений;
-произведено вычленение общих черт «этнического» и наднационального;
-выявлены особенности анклавной ментальносте;
-с помощью смещения моментов взаимопереходов «субъективного» в «объективное» и на течение зарождения и объективации «национального» в наднациональную анклавную толерантность была сделана определенная попытка преодолеть методологический недостаток анализа этнокультурных процессов на основе выделения каких-либо ярко выделяющихся факторов;
-выявлено, что социокультурный толерантный этнический стереотип прослеживается как целостное, «живое» общественно-политическое явление со своим системообразующим фактором и с внутренними тенденциями развития и т.д.;
-введено в научный оборот соответствующим образом интерпретированное интегративное понятие «субъект этнокультурного движения», позволяющее достаточно полно проследить диалектику взаимоотношений субъективной основы и объективной стороны в каждом культурном движении нерусского национального ренессанса;
-предпринята попытка идентифицировать «этническое» и «националистическое», выявить их роль в сохранении государственной безопасности России, комплексно разобрать их структуры, характерные черты и функции;
-отстаивается тезис, что региональная многонациональная толерантность есть цементирующее звено государства в глобальных этнических фрустрациях;
-обосновывается ряд самостоятельных - пусть не бесспорных -положений по поводу традиционно трудных вопросов разбираемой темы: о природе национализма, о характере и механизме связи национального и социального, о содержании и степени демократичности современных российских национальных движений, о государственной заинтересованности в сохранении межэтнического мира и политарной культуры нерусских народов и т.п.;
-рассмотрена природа толерантной ментальносте народов Средней Волги, большое место уделено анализу ее психосоциальной основы и структуры;
-определенная новизна диссертации состоит и в активной категориальной «эксплуатации» психологического фактора в исследовании социального пространства этнокультурного сознания.
На защиту выносятся следующие положения и выводы, которые были получены диссертантом в результате проделанной работы:
1. Отличительной чертой средневолжских национальных движений в
постсоветский период является их ориентация на сохранение
социокультурного единства проживающих в регионе народов единой
пространственно-временной полиэтноноосферы и формирование
толерантного политического сознания.
Региональная толерантность - это анклавная ментальность полиэтнического и многокультурного социума, рассматриваемая как совокупность когнитивных социокультурных регуляций этносов без явных или латентных стремлений кого бы то ни было из них к культурной доминанте в области социальной и культурной жизни.
Средневолжская толерантность является разновидностью и типичным представителем «советского» национального сознания, в котором достаточно ярко и полно нашли свое выражение как объективные, так и субъективные причины «советских» национальных учений. В
Средневолжском полиэтническом ментальном сознании народов выпукло и зримо представлена структура их однотипного коллективного субъекта и основные характеристики «советского» национализма. Здесь наглядно продемонстрирована логика и тенденции практического воплощения идей этнокультурного возрождения нерусских народов.
Одна из главных современных особенностей толерантного сознания поволжских нерусских этносов, проживающих вне своих национально-государственных образований, - это очередная поступательная фаза развития национального движения и его социального содержания, когда узконациональные цели и задачи подчиняются общим целям и задачам совместного выживания и социокультурного согласия.
На всех этапах своего существования многонациональный социум региона Средней Волги, проживающий вне своих национально-государственных образований, выступает основой коэволюционного духовного развития поволжан в качестве превращенной формы социальных явлений (зависимой переменной) и одновременно как множество самостоятельных субкультур, которые в рамках своей нации сохраняют свою отдельную этническую самобытность (как независимые переменные). В каждую историческую эпоху средневолжский нерусский этнический социум (как состоящий из отдельных «национализмов») сохраняет особый характер взаимоотношений, как между собой, так и в рамках собственной нации, и одновременно содержит отличительную специфику собственного социального содержания (как «переменные»),
Отличительная особенность региональной толерантности и ее явленных форм - (в виде этнокультурных движений, охранительного, патриотического и экономического и иного вида национализмов) - состоит в логическом соединении процесса нарастания относительной самостоятельности охранительного национализма как «зависимой переменной» с одновременным вырабатыванием его созидательного
потенциала в качестве «независимой переменной» и усиления формирования принципов этнокультурного и социального взаимного уважения.
7. Российский национализм - это одновременное, а значит,
синхронно-усиленное выступление многих однотипных национальных
движений, в итоге ставящих перед обществом заведомо охранительные
задачи (от вмешательства в свои российские структуры иных,
противостоящих национализмов). Объективная необходимость сохранения
государственной целостности диктует объединение всех «национализмов»,
в противном случае это обернется радикализацией применяемых средств и
методов против России некоторыми мировыми национализмами.
Неуклонное рассогласование целей и средств «советских национализмов»
составило основу и стало источником развала в начале 90-х годов СССР и
раскололо советское общество, а потенциальное расслоение
«региональных национализмов» в начале XXI века способно оказаться и
источником разложения российского патриотического национального
движения и диверсификации цементирующих сил России.
Внутренняя противоречивость развития российского национализма проявляется в неоднозначности принимаемых правительством решений по национальным проблемам в последние десятилетия, в рассогласовании действий между правительством и патриотическими силами, в развертывании позитивных сил по укреплению государственной безопасности, и, одновременно, в недопустимом компрадорстве правительства в области национально-культурных, экономических и политических технологий.
Если прежние национальные учения отмечали субъективную цель национализмов в стремлении разорвать старые отношения между нациями, то современная объективная роль российских национализмов заключается
в том, чтобы объединить позитивные национализмы для усиления социальных взаимосвязей между народами страны.
10. Автономные свойства этнокультурных саморегуляций средневолжских регионов не только способствуют сохранению собственной традиционной этнической культуры, но и играют огромную роль в духовно-культурной коэволюции народов. Они также проявляются и в процессе этноформирования, и в ходе вырабатывания ими толерантно-поликультурного анклавного мировоззрения. В ходе этнического заселения и конфессионального освоения этого географического ареала они же явились главным фактором социально-политической стабильности.
Теоретическая значимость проведенного анализа заключается в социально-философском осмыслении полученной в результате различных исследований информации по вышеуказанным проблемам и в их системном обобщении. Полученные результаты и выводы позволяют в определенной степени уточнить и подвергнуть критике некоторые прежде устоявшиеся среди исследователей теоретические постулаты и штампы в отношении понятия «этнонациональное» сознание и толерантность, характера и форм их взаимосвязи, общих теорий социо- и этногенеза.
Выводы, полученные в диссертации, носят междисциплинарный характер и могут способствовать формированию стратегии исследования новейших социальных процессов на стыках различных гуманитарных наук.
Методологическая значимость диссертации заключается в содействии данного исследования в прогнозировании направленности изменений в развитии Средневолжских этнических общностей, разработке теоретических моделей построения национальной политики в России.
Практическая значимость работы состоит в том, что на основе результатов предпринятого исследования можно выработать ряд конкретных методик и практических рекомендаций по снятию
этнокультурной напряженности в регионе, регулированию других национальных потребностей и предупреждению отрицательных проявлений в развертывании сепаратизма.
Результаты диссертационного исследования можно также использовать при разработке теории современного политического процесса, в деятельности государственных и общественно-политических организаций. Кроме того, проведенные исследования могут быть приложимы и в пропагандистской работе по нейтрализации негативных моментов развертывания этнокультурных движений, в воспитании молодого поколения как в духе уважения и понимания своих исторических корней, так и по предупреждению экстремистских, шовинистических и националистических поползновений.
Кроме того, они могут быть использованы в преподавании курсов по общей и этнической социологии, философии, политологии, культурологии и в других учебных заведениях.
Апробация диссертационной работы. Основные положения и выводы исследования докладывались автором на различных республиканских, региональных и иных конференциях и симпозиумах.
Материалы диссертационной работы неоднократно апробировались в работе «круглых столов», обсуждениях и дискуссиях по проблеме межнациональных отношений в средствах массовой информации (газеты, радио, телевидение), а также активно апробировались автором на лекциях, семинарских занятиях и спецкурсах в преподавательской деятельности.
Концептуальные положения диссертационного исследования введены в учебный процесс Ульяновского филиала Поволжской академии государственной службы им. П.А.Столыпина, Ульяновского государственного университета, Ульяновского государственного технического университета.
Положения диссертации отражены в 3 монографиях, журнальных статьях, в других публикациях автора на русском языке общим объемом свыше 60 печатных листов.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, шести параграфов, заключения и библиографического списка..
Способы описания и анализа парадигмы «национального» в социальной антропологии
Проблемы научных парадигм «этнического» привлекают специалистов разных областей знания. В их исследованиях выявляются многообразные образующие этносов, включая и генетические связи, и специфичность национальных культур, и многое другое, что, в свою очередь, в единстве составляют «этническое». Эти подходы к этнической культуре показывают, что этнос, будучи «духовной собственностью» и «совокупным продуктом» породившей его этнической субстанции, всегда индивидуален и вырабатывает неповторимое видение окружающего мира, создает самобытную этнокультурную доминанту, которой нельзя научиться или просто заимствовать. Иными словами, этнокультурная доминанта становится определяющей субстанцией, задающей архитектуру духовного «храма» как отдельного человека, так и этнической социальной группы или сообщества, где каждый кирпичик есть продукт индивидуального творчества его строителя, что и вызывает затруднения в научном определении этничности и «этнического» в социальной антропологии и культуре. Например, социология культуры рассматривает влияние этнического и социокультурного процесса на индивидуальное поведение личности через определенные механизмы их опосредования. Основоположником западной социологии Огюстом Контом этот процесс развития рассматривался как прогресс духа и человеческого разума. Исследователи его научного наследия отмечают, что «система Конта содержит одновременно две концепции: объективистскую, связанную с идеей прогресса социального познания, а поэтому разделяющую общество и культуру, и культурно-аналитическую...» Со временем эти концепции получили автономное развитие и вылились в своеобразные научные направления. Одним из ярких представителей социокультурного аспекта стал французский социолог Эмиль Дюркгейм6, в основе учения которого лежит концепция социологизма, а культурно-аналитическая тенденция характерна исследованиям Макса Вебера и Георга Зиммеля , придерживавшихся взглядов исследования высших смыслообразующих принципов культуры. Современные исследователи также немало внимания уделяют этим подходам, однако с учетом эволюции гносеологии, появились исследования дифференцированного подхода к культурологическим процессам в концепте рационалистической методологии, связывающие системную теорию морфологии (структуры) и исторического разворачивания культуры как самоорганизующегося целого9. Исходя из того, что цивилизационные типы культуры не выстраиваются в примитивную поступательную историческую последовательность, поскольку в каждой этнической культуре присутствуют такие типы субъекта культурно-исторического процесса, как цивилизация индивида, эволюция паллиата (социальной среды) и личности (как исторического субъекта), эти исследователи рассматривают культурологический процесс в рамках эволюции типа отношений между субъектами культуры и созданными ими типами цивилизаций. Разделяя эти взгляды на культурологический процесс, мы рассматриваем этнокультурное взаимодействие в контексте их эволюции и взаимосвязи. Подобный подход проявляется и в исследованиях американских социологов: «времена, места и культуры смешаны вместе. Это становится отраженным в искусстве, философии и социальной мысли и они символизируются в эфемерности, коллаже, фрагментации»10. Говоря языком социальной философии, культура (этническая в частности), как форма массового сознания, развивается в тесной взаимосвязи с процессом эволюции социальной среды, индивида и субъекта культуры, поскольку они в контексте культуры отдельно друг от друга существовать не могут. Смысл данного умозаключения состоит в том, что индивид, паллиат и личность отличаются друг от друга по типу своей ментальности: индивиду не дано осознать трагизм бытия ввиду его собственной невычлененности из синкретического целого, а паллиат уже осознал этот трагизм и ищет выход из него путем реализации своего проекта через механизм опосредования, т.е. через субъект культуры (через личность), а последнеее, в свою очередь, выражает субъективное видение социального через произведения искусства, литературы и т.п.11. Поскольку культура является одним из факторов влияния на процесс формирования массового сознания и этнической идентичности, то и современные этнокультурные движения и социальные институты уделяют ему определенное внимание. Придавая значение семантической адекватности культуры, этнокультурные образования Средневолжского региона рассматривают развитие этнообразования, этнолингвистики и массовой национальной культуры как важную часть возрождения и сохранения этнокультуры как целого.
Субъектно-объектные отношения этнокультурных движений в среднем Поволжье
Субъект - объектные отношения этнокультурного движения, как правило, возникают на фоне и в контексте объект - объектных и субъект -субъектных отношений. Субъект - объектные отношения в национальном движении как бы «растягивают» социальное пространство, где на одном конце интеракций находятся объект - объектные, а на другом - субъект -субъектные отношения.
В отличие от субъекта, идейно - психологическая атмосфера нации живет в реальном мире. По-другому говоря, объект находится ближе к реальности бытия, чем отношения субъекта к действительности. Одновременно, задача субъекта - приобщить нацию к этнокультурному движению, т.е. переместить в созданный мир «национальных» идей, поэтому выступает как «двойной» объект взаимоотношений: в отношении национальных идей и в отношениях с иноязычными группами населения.
Народы, как правило, выступают в качестве объектов воздействия (своего и чужого субъекта) и взаимодействуют между собой. При этом, хотя они и отделены друг от друга языковыми, конфессиональными, культурными матрицами, но они являются лишь формальными факторами отчуждения. Поэтому, сверхзадачей каждого субъекта является доведение ведомых ими народов до степени собственной национальной озабоченности и придания своим культурным матрицам черты толерантных (а в конфликтных ситуациях интолерантных) ценностных основ. Тогда субъект национального движения и многонациональный социум (объект) сливаются в неразрывное единство. На противоположной стороне этнокультурных движений наблюдается естественное стремление консолидации по решению адекватных этнокультурных задач. То же самое начинают предпринимать и народы, выступая уже в качестве объект-субъектов этнокультурных движений.
Субъект национального движения, увлекая народ идеей этнокультурного ренессанса, ориентирует собственный народ на культурную активность. Выдвигая свою «нацию» как «референтную группу», субъект этнокультурного движения делает ее объектом национальных идей, и, одновременно, оставляет ей возможность самой быть субъектом в отношении направляемых действий.
Нация, таким образом, получает социокультурную активность, ей придается рациональный импульс национального развития. В обстановке разбуженного общественного сознания отражаемая реальность сливается с переживанием субъекта отражения, вследствие чего субъект-объект (народ), стимулируемый результатами реального этнокультурного прогресса, получает моральное «поощрение» к немедленным практическим действиям по реализации принимаемых решений.
Это входит в так называемую «теорию социальных групп», которая предусматривает перевод субъекта национальных движений с помощью этнокультурного «национального» из положения субгруппы в положение самостоятельной супрагруппы. По своей природе, субгруппы равнозначны внутри более крупной социальной группы, или же сообщества, и по этой причине являются ведомыми более крупными группами. Превращение их в супрагруппы придает им самостоятельность, причем не только в плане выработки этнокультурных идеологем, но и в участии в социально-политических технологиях. Этот момент укрывает еще один любопытный момент, проистекающий из того, что, в этом случае все «референтные группы», кроме «нации», теряют статус «нормативных образцов» идентичности и переводятся на ожидаемый уровень этнической статусности. Отсюда националистический критерий: наибольший субъект национальной социальной группы должен больше выражать и удовлетворять потребности этнокультурного движения. В этом случае, как собственная нация, так и иноязычная социальная группа начинает испытывать сильнейший нонконформизм, ибо на них одновременно действуют многообразные «ин» и «аут» группы. Например, в отношении иноязычного населения титульная нация является «ин» группой. Она может явиться для субъекта национального движения и «аут» группой, если определенное этнокультурное движение ставит перед собой не задачи коэволюции культур и консолидации многоэтнического сообщества, а сепаратистские или иные шовинистические цели (вне зависимости от этнической основы данного движения). Данные особенности этнокультурных движений показывают отличительные характеристики субъект-объектных отношений на каждом этапе эволюции национальных движений.
. Нередко бывает и так, что этнокультурные движения раскалывают и собственный этнический социум. В этих условиях совокупность взаимоотношений субъективируется и приобретает искаженный характер.
Встречается немало случаев, когда иные этносоциальные группы, передоверив защиту своих интересов активному меньшинству, начинают вести лишь отчужденнно-формальные отношения со своим этнокультурным движением. Официальное сношение происходит лишь на уровне активных субъектов. В этой обстановке используется концепция двухступенчатого потока информации, контролируемая «лидерами мнений».
Региональные этнические культуры как результат духовной коэволюции народов
Наукой выявлено, что регион Поволжья был заселен людьми давно, еще 80-100 тыс. лет назад.
В конце IX века на Средней Волге и всем Нижнем Прикамье было сформировано государство Волжская Болгария, пережившая период наивысшего расцвета.
В начале нашей эры некоторые тюркские племена оторвались от остальных тюрков и, зигзагообразно кочуя с юга на север (весной) и с севера на юг (осенью) через земли североиранских племен, продвигались на запад по Семиречью и степям нынешнего Казахстана.По мнению и историка В.Д.Дмитриева это продвижение, вероятно, заняло около двух столетий. Во И-Ш веках они оказались на Северном Кавказе среди ираноязычных аланов и сарматов. Исторические источники их называют по разному, и среди них имеются названия племен «сувары» и «болгары». По сведениям специалистов, и болгары, и савиры говорили на сходном с чувашским языке: у них вместо «з», звучавшем в других тюркских языках, употреблялся звук «р» (ротацизм), вместо «ш» - «л» (ламбдаизм). Как подтверждают археологи, около пяти столетий провели здесь болгары (оногуры) и сувары, осваивая навыки оседлой жизни и земледелия. Североиранские племена Южной Сибири, Средней Азии, степей нынешнего Казахстана, особенно сарматы и аланы Северного Кавказа, оказали на болгар и сувар значительное хозяйственное, культурное и общественное влияние. Наследие этой культуры сохранилось в настоящее время в фольклорном наряде, национальных элементах женской одежды, в деталях народных вышивок. Языческий культ их в существенных элементах был сходен с древней религией тюрко-язычных племен и народов Саяна и Алтая, поэтому и в культовой терминологии просвечивается влияние зароастризма - древней религии иранских племен, а позднее и государств. В этот язык перешло немало иранских слов, существующих и поныне.
На Северном Кавказе племена сувазов-сювазей испытывали вторжение тюрко-язычных гуннов, авар, хазар и других завоевателей. В 30-60-х годах VII века образовалась Великая Болгария, простиравшаяся от Каспия до Азовского моря. По сведениям историков, в него входили пять племенных союзов под предводительством вождя Кубрата. После его смерти Великая Болгария, теснимая хазарами, распалась. В VII веке на территории современного Дагестана существовало еще Суварское княжество с центром в городе Ворочан, однако эти образования историки не считают настоящей государственностью.
В 70-х годах VII века западные болгары во главе с племенным вождем Аспарухом, сыном Кубрата, ушли на Дунай, где образовали дунайскую Болгарию. Тогда же племена «серебряных болгар» и болгарское племя берсула (берсилы) переселились в Волго-Камье. Некоторые историки предполагают, что «серебряных болгар» возглавлял второй сын Кубрата по имени Котраг. Сувары с 60-х годов VIII века находились в составе Хазарского каганата и после вторжения в 732-737 годах на их земли арабов, покинув основной массой прикаспийские степи, переселились в Среднее Поволжье. Разместились они рядом с болгарами. Болгары и сувары проникали в среду восточнофинских, в основном марийских племен, обитавших здесь еще с IV тысячелетия до н.э., угорских (венгерских) племен, переселившихся в IV-V веках в бассейны Кондурчи и Черемшана из Западной Сибири, а также именьковцев, переселившихся в III-IV веках со среднего Днепра восточных славян, расселившихся впоследствии по нижней Каме и на территории современной Ульяновской области (значительная часть именьковцев затем вернулась на Днепр, а частью ассимилирована предками чувашей).
Болгарские и суварские племена в Среднем Поволжье стали оседлыми, хотя долго еще сохранялись пережитки кочевого быта. Большинство их размещалось на левобережье Волги южнее нижней Камы. Болгарские племена эсегелов и темтюзей обитали на правобережье Волги. Объединение всех земель Волжской Болгарии в единое государство произошло при эльтебере (предводителе народа, царе) Алмасе (Алмуше), сыне Шилки. Он царствовал с 895 по 925 годы. Год вступления Алмаса на престол чувашскими историками считается датой создания своей государственности, некоторыми татарскими исследователями, считающими себя наследниками болгар, - болгарской, другая часть татарских исследователей, соглашаясь с чувашскими коллегами, относит это к образованию болгаро-чувашской государственности, а третьи -болгаро-татарской. После Алмаса царями Волжской Болгарии были Микаиль, Наср, Талиб, Мумин, Мумин-Шамсун, Хайдар, Сагид, Бурадж, Ибрагим, Султан-Мурат. Ильгам - последний из царей погиб в 1236 году в сражениях с войсками Золотой Орды.
Волжская Болгария занимала обширную территорию Среднего Поволжья. От Самарской Луки на юге до реки Вятки на севере, от средней Камы на востоке и до Суры на западе располагалась это государство. Основные массы болгар и сувар, которых в начале X века Ахмед ибн-Фадлан называет сувазами, обитали на территории современной Самарской и Ульяновской, части Пензенской областей, Закамских и юго-западных районов Татарстана, юго-восточных районов Чувашской республики.
Вслед за предками чувашей и мари, одним из основателей этого союза явились некоторые мордовские племена. Мордовский исследователь П.И.Мельников-Печерский приводит сведения, что во время войн Андрея
Боголюбского с болгарами, мордва, жившая на устье Оки (а там проживали не только эрзя, но и мокша, терюхане, мурома), и далее по берегам Волги, подвергалась нападениям русских дружин.
Это государство играло важную роль в транзитно-посреднической торговле. На Болгарские ярмарки съезжались хазарские, русские, среднеазиатские, арабские, персидские, армянские, византийские купцы. В пользу болгарского царя с приезжих купцов взималась пошлина в размере десятой части привезенного товара. Выезжая к северным племенам, в страну «Вису» и «Югру», болгарские купцы выгодно обменивали свои товары на собольи, бобровые и беличьи меха, которые затем шли на экспорт. Болгарские купцы торговали также на Руси и в восточных странах. С X века в Волжской Болгарии появляется своя чеканная монета, что дало толчок развитию экономики и торговли. Возникла Волжская Болгария как раннефеодальное государство. Здесь развивались отношения так называемого «государственного феодализма» восточного типа. Князья и военачальники как наместники царя управляли городами и сельскими общинами.
Похожие диссертации на Этнокультурная толерантность народов Поволжья
