Содержание к диссертации
Введение
I. Китайская философская традиция как ценностно-детерминирующий фактор
устойчивости социальных систем 12
1. Традиционализм как основополагающий фактор культуры Китая 12
2. Конфуцианство, даосизм, буддизм — единство трех учений в контексте концепции устойчивого развития 23
3. Неоконфуцианство и современная китайская философия 57
II. Социально-философский анализ концепции устойчивого развития Китая...74
1. Экологическая ситуация и экологическая этика 74
2. Модернизация и политика устойчивого развития Китая 92
3. Устойчивое развитие Китая в контексте диалога цивилизаций 109
Заключение 130
Библиографический список литературы 135
- Традиционализм как основополагающий фактор культуры Китая
- Неоконфуцианство и современная китайская философия
- Экологическая ситуация и экологическая этика
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В конце XX века общественные и политические лидеры начали говорить о так называемом «sustainable development», то есть о необходимости такого развития, которое удовлетворяло бы жизненные потребности нынешнего поколения людей без лишения такой возможности будущих поколений.
Первая Конференция ООН по вопросам окружающей среды и развитию была проведена, как известно, в 1992 году в Рио-де-Жанейро. На этой конференции был сделан вывод о том, что «человечество переживает решающий момент своей истории. Мир столкнулся с проблемами усугубляющейся нищеты, голода, болезней, неграмотности и продолжающейся деградации экологических систем, от которых зависит наше благосостояние» .
В 2002 году подобная конференция была проведена в Йоханнесбурге, участники которой подвели итоги десятилетней работы, а также уточнили приоритеты с учетом современных актуальных проблем .
Самое активное участие принимали на всемирном Саммите представители Китая, который в настоящее время доказывает своё предпочтение стратегии устойчивого развития (чжунго кэ чисюй фачжань -устойчивое развитие Китая, где «чисюй» - беспрерывный, длительный, тянуться, продолжаться) как единственно возможному варианту осуществления объявленных в стране реформ, решения насущных социальных, экономических, экологических проблем и достижения всеобщего благополучия.
Возрастающее могущество Китая вызывает в современном мире всё больший научный и общественный интерес и дает все основания предполагать, что страна превращается из региональной державы в мировую. Причем китайское правительство не выражает своего стремления к абсолютному лидерству, все еще называя себя развивающейся страной. Китай готов к
1 Программа действий. Повестка дня на 21 век и другие документы конференции в Рио-де-Жанейро в
популярном изложении. Центр «За наше общее будущее». - Женева, 1993. - С.1.
2 Мантатов В.В. Зеркало расколотого мира / Постнеклассическая наука: проблема человека. Сб. материалов
межрегионального философского семинара (8-9 октября 2002г.). Вып.4-5. - Улан-Удэ: Бурятское книжное
издательство, 2003. - С.447.
4 многостороннему международному сотрудничеству в деле всемирного перехода на путь устойчивого развития и готов максимально внести в него свой вклад.
И у Китая есть, что предложить миру. Это не только успехи социально-экономической политики. Великая китайская традиционная культура содержит много ценностных установок, которые служат основанием для устойчивого развития самой древней цивилизации. Ведь концепция устойчивого развития предполагает необходимую реорганизацию не только и не столько в социально-политической, экономической и экологической сфере, а, прежде всего, - это «революция в ценностях», это духовно-нравственное преобразование общества на основе единения человека, природы и космоса.
С этой точки зрения, морально-этические императивы китайской философской традиции представляют собой особую ценность. Китайская философия играла определяющую роль в формировании мировоззрения китайцев, поэтому они всегда рассматривали себя как органическую часть единой Вселенной. Экологическая этика традиционно не позволяла нарушать гармонию социоприродного взаимодействия. Таким образом, еще в Древнем Китае, по мнению многих исследователей, были заложены аксиологические основы устойчивого развития.
Познание мудрости философских учений Китая, а именно конфуцианства, даосизма и буддизма, вернет человека к истинным ценностям, пробудит в нем стремление к нравственному самосовершенствованию, актуализирует такие понятия, как справедливость, духовность, гармония, единство с природой и другие морально-этические ценности, на которых основывается гуманистический смысл устойчивого развития.
Таким образом, исследование традиционной культуры и философии Китая как основополагающих факторов развития китайского менталитета, а также объективный анализ причин жизнестойкости и стабильности современной китайской цивилизации могут внести определенный вклад в
5 создание общепланетарной стратегии устойчивого развития как новой парадигмы развития человеческой цивилизации в новом тысячелетии.
Степень научной разработанности. Традиционной культуре Китая, роли философского знания в процессе ее формирования, историческому и политическому исследованию китайской государственности посвящено большое количество работ советской и российской синологии.
Изучению истории и культуры Китая, национальных традиций, духовных ценностей, особенностям формирования китайского мировоззрения в отечественной науке посвятили свои труды В.М. Алексеев, Л.С. Васильев, Н.И. Конрад, М.Е. Кравцова, М.В. Крюков, А.Е. Лукьянов, В.В. Малявин, Л.Д. Позднеева, В.А. Рубин, М.Л. Титаренко, Г.А. Ткаченко и многие другие.
В контексте общественных и политических взглядов необходимо отметить коллективную монографию «Традиции в общественно-политической жизни и политической культуре КНР» / Отв.ред. М.Л. Титаренко, Л.С. Переломов; «Китай: цивилизация и реформы» М.Л. Титаренко; «Китай на пути модернизации и реформ: 1949-1999» Л.П. Делюсина, «Китай и китайцы глазами российского ученого», «Модернизация тайваньского общества» В.Г. Бурова.
Конфуцианству как ведущему философскому учению и основе традиционной культуры Китая, а также исследованию его роли и значения в современное время, в эпоху строительства китайского социализма посвящены работы Н.А. Абрамовой, А.И. Кобзева, В.В. Малявина, А.С. Мартынова, Л.С. Переломова, М.Л. Титаренко, В.Ф. Феоктистова и др.1
Философия даосизма, где единство человека, природы и космоса является основной проблематикой философских воззрений, представлена учеными Т.П.
Абрамова Н.А. Конфуцианство в духовной культуре Китая. - Чита, 1997; Политическая культура Китая. Традиции и современность. - М., 2001; Кобзев А.И. Теоретическая новация в неоконфуцианстве как текстологическая проблема (Ван Япмкн и идейная борьба вокруг «Дасюе») // Конфуцианство в Китае. Проблемы теории и практики / Отв. ред. Л.П. Делюсин. - М.: Наука, 1982. — С. 149-176; Малявин В.В. Конфуций. - М., 1992; Переломов Л.С. Конфуций: жизнь, учение, судьба. - М., 1993, Слово Конфуция. - М., 1992; Конфуций. Лунь Юй. - М., 1998; Титаренко М.Л. Древнекитайский философ Мо Ди, его школа и учение. - М., 1985; Феоктистов В.Ф. Философия и общественно-политические взгляды Сюнь-цзы. Исследования и перевод.-M., 1976.
Григорьевой, А.А.. Долиным, А.Е. Лукьяновым, В.В. Малявиным, Н.Е. Померанцевой, И.И. Семененко, Е.А. Торчиновым и др.1
Идею гармонии и всеобщего единства в философии китайского буддизма раскрыл в своих научных трудах Л.Е. Янгутов . Философию китайского буддизма также исследовали Н.В. Абаев, М.Е. Ермаков, СЮ. Лепехов, Е.А. Торчинов3.
Социально-антропологический аспект в древней и средневековой китайской философии исследовал в своей научной работе А.В. Чебунин.
Интерес к экологической культуре Китая как важному фактору социоприродного взаимодействия, а также к проблеме взаимоотношения человека и природы представлен в работах Н.В. Абаева, Л.Л. Абаевой, Н.А. Абрамовой, Т.П. Григорьевой, A.M. Карапетьянца, Э.С. Кульпин, А.С. Мартынова, СП. Нестеркина и др.4
Григорьева Т.П. Дао и логос (встреча культур). - М., 1992; Долин А.А. Наука жизни древних даосов // Проблемы Дальнего Востока. - 1989. - №2. - С.209-218; Лукьянов А.Е. В лабиринтах Дао // Проблемы Дальнего востока. - 1990. - №6. - С.187-198; Философия раннего даосизма. -М., 1991; Цивилизация палингенеза в даосизме // Проблемы Дальнего Востока. - 1998. - №2. - С.126-140; Малявин В.В. Чжуан-цзы. - М., 1985; Китайская цивилизация. - M., 2000; Сумерки Дао. Культура Китая на пороге Нового времени. - М., 2000; Померанцева Л.Е. Человек — мера всех вещей. Дао и даосизм в Китае / Под. ред. Е.А. Торчинова. - М., 1982; Семененко И.И. Лао-цзы. Обрести себя в Дао. - М., 2000; Торчинов Е.А. Даосизм: опыт историко-религиозного описания. - СПб., 1998; Даосизм. «Дао дэ цзин» / Пер. Е.А. Торчинова. - СПб., 1999; Кобзев А., Торчинов Е., Коркевич А., Янгутов Л. Словарь китайской философии и культуры (конфуцианство, даосизм, буддизм) // Проблемы Дальнего Востока. - 1993. - №2. - С.153-164.
2 Янгутов Л.Е. Китайский буддизм: тексты, исследования, словарь. - Улан-Удэ, 1998; Единство, тождество и гармония в философии китайского буддизма.- Новосибирск, 1995.
3 Абаев Н.В. Чань-буддизм и культура психологической деятельности в средневековом Китае. - Новосибирск, 1983; Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае. - Новосибирск, 1989; Ермаков М.Е. Мир китайского буддизма. - СПб., 1994; Лепехов СЮ. Философия мадхьямиков и генезис буддийской цивилизации. - Улан-удэ, 1999; Торчинов Е.А. Философия китайского буддизма. - СПб., 2001; Буддизм, государство и общество в странах Центральной и Восточной Азии в средние века // Сб. статей АН СССР, Отделение истории, ин-т востоковедения / Отв. ред. Г.М. Бонгард-Левин.- М.: Наука, 1982;
4 Абаев H.B., Абаева ЛЛ. Влияние религиозно-философских учений на экологическую культуру и традиции народов Восточной и центральной Азии // Вестник БГУ.- Улан-Удэ, 1999. Вып. 12. - С.59-79; Абаев H.B., Нестеркин СП. Человек и природа в чаньской (дзэнской) культуре: некоторые философско-психологические аспекты взаимодействия // Проблема человека в традиционных китайских учениях / Отв. ред. Т.П. Григорьева -М.: Наука, 1983. - С.57-73; Абрамова Н.А. Традиционная культура Китая и межкультурное взаимодействие (социально-философский аспект). - Чита: ЧитГТУ, 1998; Григорьева Т.П. Человек и мир в системе традиционных китайских учений // Проблема человека в традиционных китайских учениях / Отв. ред. Т.П. Григорьева. - М., 1983. - С.2; Карапетьянц A.M. Человек и природа в конфуцианском Четверокнижии // Проблема человека в традиционных китайских учениях / Отв. ред. Т.П. Григорьева. - М., 1983, - С192-207; Кульпин Э.С. Человек и природа в Китае. - М., 1990; Мартынов А.С. Конфуцианская личность и природа // Проблема человека в традиционных китайских учениях / Отв. ред. Т.П. Григорьева. - М.: Наука, 1983. - С. 180-192.
Проблемы развития экософии как одного из актуальных направлений эколого-гуманитарных наук разрабатываются в трудах К.И. Шилина1.
Интерес к китайской цивилизации широко представлен в работах современных западных синологов О. Веггеля, Р. Лифтона, Дж. Цзе Сюна, Б.Шварца, Р. Соломона, Я. Скоггарда и многих других.
Необходимо отметить работы крупнейшего китайского мыслителя XX века Фэн Ю-ланя «A History of Chinese Philosophy», а также «Краткая история китайской философии», переведенную с английского Р.В. Котенко, в которых ученый рассматривает духовное наследие китайской философии, пропустив ее сквозь призму европейской метафизики.
Исследования этики устойчивого развития России и мировой цивилизации в целом представлены в работах российских ученых Э.В. Гирусова, В.И. Данилов-Данильяна, Н.Н. Моисеева, А.Д. Урсула, В.А. Балханова, В.В. Мантатова, Л.В. Мантатовой, А.Б. Вебера, В.А. Коптюга, В.К. Левашова и других2.
Проблему модернизации и устойчивого развития Китая, а также построения «социалистической духовной цивилизации» (шэхуэйчжуи цзиншэн вэньмин) исследуют китайские ученые: Ли Лушэн, Лу Юньбинь, Оуян Чжиюань, Сюй Сяньчунь, Тан Юцин, Хао Чжигун, Хуан Шижуй, Чжан Шаохуа, Чэнь Мэйхао и другие3.
Шилин К.И. Глобальная экософия Китая // Информационные материалы. Серия Г: Идейно-теоретические тенденции в современном Китае: развитие традиций и поиски путей модернизации. Вып.1. II Всероссийская конференция. Редколлегия: Титаренко, Феоктистов, Ломанов. - М., 22-24 мая 1996.- С.55-56; Экософия постконфуцианства // Информационные материалы. Серия Г: Идейно-теоретические тенденции в современном Китае: развитие традиций и поиски путей модернизации. Вып.2. III Всероссийская конференция. - С.99-105.
2 Вернадский В.И. Научная мысль как планетарное явление.- М.: Наука, 1991; Данилов-Данильяи В.И. Возможна ли «коэволюция» природы и человека? // Вопросы философии.- 1998.- №8. - С. 15-26; Моисеев Н.Н. Человек и ноосфера. - М.: Молодая гвардия, 1990; Моисеев Н.Н. Алгоритм развития. - М.: Наука, 1987; Моисеев Н.Н. Современный антропогенез и цивилизационные разломы. Эколого-политологический анализ // Вопросы философии. - 1995. - №1.- С.23-34; Урсул А.Д. Переход России к устойчивому развитию. Ноосферная стратегия. - М.: Издательский дом «Ноосфера», 1998; Балханов В.А. Мировоззренческие основы устойчивого развития в контексте диалога цивилизаций // XXI век: диалог цивилизаций и устойчивое развитие. Тезисы докладов международного симпозиума. 3-5 июля 2001г. - С.55-57; Мантатов B.B. Стратегия разума и устойчивое развитие: В 2 т. - Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство. - Т.І. - 1998. T.2. - 2000; Мантатов B.B., Мантатова Л.В. Этика устойчивого развития в информационную эпоху. - Улан-Удэ, Бурятское книжное издательство, 2002; Мантатов В.В. Зеркало расколотого мира // Постнеклассическая наука: проблема человека: Сб. материалов межрегионального философского семинара. Устойчивое развитие. Вып. 4-5. - Улан-Удэ, Бурятское книжное издательство, 2003.-С.447-451.
Ли Лушэн. Шиши кэ чисюй фачжань ши сетяо вого жэнькоу, хуаньцзин гуанси дэ чжанлюй цзюецзэ (Основа устойчивого развития - координация роста населения с имеющимися ресурсами и состоянием
Тему устойчивого развития Китая затрагивают в своих научных работах Н.А. Абрамова и М.И. Варакина. Однако комплексного исследования проблемы становления этики устойчивого развития Китая в отечественной науке не представлено.
Актуальность темы, теоретическая и практическая значимость и неразработанность проблемы определили объект, предмет, цель и задачи диссертационного исследования.
Объектом исследования является стратегия устойчивого развития Китая как необходимое условие осуществления объявленных в стране реформ.
Предметом исследования выступает проблема формирования этики устойчивого развития Китая.
Целью исследования является философский анализ традиционных и современных предпосылок формирования этики устойчивого развития Китая, а также ее роли в создании глобальной этики.
Достижение цели предполагает решение следующих задач:
Обоснование роли культурной традиции как основополагающего фактора устойчивости китайской цивилизации;
раскрытие в традиционных философских учениях Китая нравственных императивов, созвучных концепции устойчивого развития;
выявление в современной китайской философии предпосылок этики устойчивого развития;
анализ современной экологической ситуации в Китае и обоснование необходимости формирования экологической этики;
окружающей среды) // Нинся шэхуэй кэсюе. - 1997. - №2. - С. 19-23. - Кит.яз.; Лу Юньбинь. Кэчисюй фачжань яньцзю гуаньдянь шупин (Подходы к проблеме устойчивого развития) // Лилунь таньтао. - 1997. - №2. - С. 10-14. - Кит.яз.; Оуян Чжиюань. Экологические проблемы в процессе модернизации китайского общества // Философские исследования. - М., 2001, №1; Сюй Сяньчунь. Стратегия устойчивого развития с китайской спецификой // РЖ: китаеведение. - М., 2002, №2; Тан Юцин. Вого жэнькоу, цзыюань, хуаньцзин кэ чисюй фачжань дэ сяньчжуан, дуйцэ чжаньлюй янь цзю (Изучение влияния состояния населения, ресурсов, окружающей среды на устойчивое развитие и стратегия контрмер) // Хэйлунцзян шэхуй кэсюе. - 1997. - №2. С.21-26; Хао Чжигун. Защита окружающей среды и устойчивое развития Китая // Проблемы и потенциал устойчивого развития Китая и России в XXI веке. - М., 1996.- 4.1; Хуан Шижуй. Вого гудай цзю юньсюй «кэ чисюй фачжань» дэ сысян (Идейная основа «устойчивого развития» заложена в древнем Китае) // Хуанань шифань дасюе. - 1997. - №2. - С.61-62. - Кит.яз; Чэнь Мэйхао. Шэндай вэньхуа юй кэ чисюй фачжань (Экологическая культура и устойчивое развитие) // Кэцзи даобао. - 1977. - С.7-10. Кит.яз.
философский анализ современных социально-политических процессов в Китае в контексте устойчивого развития;
исследование устойчивого развития Китая в контексте диалога цивилизаций.
Гипотеза исследования. Этика устойчивого развития во многом созвучна с философской традицией Китая, не случайно концепция устойчивого развития получила в стране всеобщее признание. Опыт Китая в реализации данной концепции имеет мировое значение.
Методологическая и теоретическая основа исследования. В диссертационном исследовании используются общенаучный системный, а также компаративистский подходы. Основную теоретическую базу исследования составляют принципиальные идеи, положения, выводы ученых отечественной синологии и китайских исследователей. Для раскрытия полноты и целостности проблемы в работе были использованы материалы смежных с социальной философией наук: социологии, политологии, экологии и культурологии, а также материалы конференций ООН в Рио-де-Жанейро (1992) и Йоханнесбурге (2002), программные документы КНР.
Научная новизна исследования. Данная диссертация представляет собой одно из первых социально-философских исследований этики устойчивого развития Китая. В диссертации исследуются ценностные основания политики устойчивого развития Китая, в аспекте данной концепции проанализированы современные социально-политические процессы. Определен вклад китайской культурной традиции в формирование глобальной этики; показана конгениальность эколого-этических традиций Китая и России, их созвучность этике устойчивого развития.
Основные положения, выносимые на защиту: 1. Традиционализм китайского общества является важным фактором исторического самосохранения и основой современного устойчивого развития страны, а также может быть примером в деле формирования
10 собственных стратегий развития для многих государств мира, в том числе и России.
Традиционные философские учения Китая содержат в себе много ценностных установок, таких, как социальная гармония, единство природы и человека, биосферы и общества, идея самосовершенствования и др., которые необходимо актуализировать в современном обществе для создания единой глобальной этики устойчивого развития.
Современная философия Китая, вобравшая в себя ценности собственной традиционной философии, а также русской нравственной и западной экологической философии, может стать исходным пунктом в движении всего человечества к «духовной цивилизации».
Для сохранения окружающей среды и улучшения экологической ситуации необходима экологизация сознания. Развитие экологической этики является условием сохранения человеческой жизни на земле.
Всесторонняя модернизация общества должна проходить при условии соответствия всем требованиям концепции устойчивого развития.
Философско-этические традиции Китая и России созвучны этике устойчивого развития, и их синтез может способствовать формированию глобальной этики человечества. Устойчивое развитие Китая не только будет способствовать расширению партнерских отношений России и Китая, но и внесет значимый духовно-этический вклад в стратегию устойчивого развития всего мира.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в социально-философском рассмотрении устойчивого развития Китая, которое имеет большое значение в изучении современных общецивилизационных процессов.
Основные теоретические положения и выводы, сделанные в ходе исследования, могут быть использованы в преподавании ряда гуманитарных дисциплин: по восточной философии, регионоведению, теории устойчивого развития. Материалы исследования могут быть полезны в подготовке учебных
пособий по социальной философии и различных спецкурсов по устойчивому развитию.
Апробация работы. Основные положения и результаты, полученные в ходе исследования, обсуждались на заседаниях кафедры философии, логики и социальной экологии Института устойчивого развития Восточно-Сибирского государственного технологического университета (ИУР ВСГТУ), на международном симпозиуме «XXI век: диалог цивилизаций и устойчивое развитие» (Улан-Удэ, 2001), на ознакомительном семинаре для учащихся среднеспециальных учреждений образования (г.Улан-Удэ), а также раскрыты в ряде научных публикаций.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых содержит по три параграфа, заключения и библиографического списка литературы.
class1 Китайская философская традиция как ценностно-детерминирующий фактор
устойчивости социальных систем class1
Традиционализм как основополагающий фактор культуры Китая
Известно, что Китай является одной из немногих стран, глубоко почитающих и оберегающих древние традиции, которые, в свою очередь, позволяют стране устойчиво развиваться. Традиции — основной способ передачи и освоения культурного наследия, в них аккумулирована многовековая мудрость житейского опыта, своеобразные особенности народа. Иначе говоря, каждый народ сохраняет себя, свою самобытность благодаря духовному наследию: традициям, нравственной культуре, укладу жизни. Китайский исследователь Чжан Ливэнь пишет: «Традиция — самое широкое по объему понятие, отражающее наиболее общие закономерности объективных вещей и явлений; это то, что передается нам по наследству историей и что имеет определенное отношение к культуре, идеологии, морали, обычаям, психологии, искусству. Традиция — один из видов социального бытия, которому свойственно сложное во многих аспектах и на многих уровнях содержание и такая же сложная сеть связей...»1.
Оскар Веггель в своем фундаментальном труде, посвященном соотношению традиции и реформы в современном Китае, дает следующее определение традиции: «Под традициями здесь понимаются ценностные представления, модели поведения, критерии легитимации и не в последнюю очередь - институты в том виде, как они сохраняются в коллективном сознании китайского народа, и в той степени, в какой они представляются желательными сегодня. При этом ценностные критерии значительно старше и более почитаются, чем институты, которые развивались в повседневной практике и неоднократно изменялись в соответствии с потребностями. Их история восходит большей частью к Конфуцию, тогда как институциональные начала впервые заложены в Минскую и Цинскую эпоху»1.
Традиции - не только система наследования опыта прошлых поколений, но и определенный способ развития человеческой культуры. Более того, они способствуют гармоничному функционированию общественных отношений, выполняя роль стабилизирующего фактора в постоянно изменяющихся в процессе исторического развития социально-политических и морально-нравственных сторонах жизни. Т.Э.Кафаров пишет в своей статье «Традиция как социокультурный феномен»: «Традиции обеспечивают устойчивость изменяющихся и развивающихся отношений между людьми. Без устойчивости не может быть развития и вообще изменения, стало быть, без традиции не может быть развития и изменения общественных отношений. Обеспечивая устойчивость и стабилизацию последних, традиция тем самым служит непременным условием социального бытия»2.
Таким образом, традиции являются обязательным атрибутом исторического развития человечества, и поэтому очень важно в современном мире, нередко жестоком и несправедливом в распределении жизненных благ, суметь достойно развиваться, сохраняя и почитая заключенную в традиции мудрость своего народа. В этом смысле весьма показателен китайский опыт, который в действительности демонстрирует свою жизнестойкость на протяжении нескольких тысяч лет. Уникальность китайской цивилизации заключается именно в не прерывавшейся линии культурной преемственности, которая гармонично связывает глубокую древность и современные реалии.
Феномен китайского традиционализма состоит из нескольких факторов. Во-первых, это сам китайский народ, в основном ханьцы, в антропологическом смысле почти неизменившийся за всю свою историю, что свидетельствует о соблюдении родства и передаче культурных ценностей от поколения к поколению. Во-вторых, это, конечно, иероглифическая письменность, которая, несмотря на некоторые трудности в деле освоения иероглифической грамоты, является уникальным культурным наследием. Китайский народ создал и сохранил богатое письменное наследие, древнейшее китайское историописание указывает на «особый историзм мышления» и также служит «питательной средой» для китайской традиции1. В современном высокотехнологичном мире все больший интерес вызывают традиционные китайские знания и практики, которые помогают убеждаться в справедливости архаических представлений, что человек и природа, вселенная «неразделимы и единосущи», и это особенно актуально в наше время экологических катастроф. Мудрость китайской протонауки, уверенное ее присутствие наряду с современной наукой еще раз подтверждает жизнеспособность китайского традиционализма.
Исходя из вышесказанного, можно сказать, что традиция, благодаря некоторому историзму и ассоциативности мышления, в Китае оказывает особое, намного большее воздействие предшествующих поколений на последующие. Это осознает и сам китайский народ, для которого собственная культура - это не только объект гордости и величия, но и составляет специфику национального характера. Традиционная культура - «это национальная культура, передающаяся исторически из поколения в поколения. Она связана и составляет единство с национальным духом. Под национальным духом понимается особый духовный облик нации, совместно выработанные, устойчивые духовные качества и психологические качества»2.
Неоконфуцианство и современная китайская философия
В ходе длительного исторического развития каждое из трех философских учений - конфуцианство, даосизм и китайский буддизм — испытывало влияние двух других. Находя друг в друге всё больше сходных идей, традиций, они дополняли друг друга, обеспечивая удовлетворение духовных потребностей всех слоев китайского населения.
Все три учения имели свою преобладающую сферу влияния, и именно это, то есть то, что составляло специфику каждого, способствовало их объединению в единую систему. Конфуцианство доминировало в области социальных и семейных отношений, в сфере этики. Но так как оно было слишком рациональным и реалистичным, требовались учения, которые могли бы решить проблемы более эмоциональных переживаний. В этой области имели поддержку даосизм и буддизм.
Для большинства простого народа, это были, конечно, религиозные варианты учений. Религиозный даосизм, возникший как протестующая замена быстро распространявшемуся «варварскому» религиозному буддизму, господствовал в сфере мистики, магии, суеверий с его рассуждениями о богах, духах и пр. Религиозный буддизм привлекал своей идеей спасения, представлениями об аде и рае, монастырями, чтениями сутр, замаливаниями грехов и т.д. Но если религиозный даосизм и религиозный буддизм противостояли друг другу, то философский даосизм и философский буддизм были союзниками.
Имея много общего, абстрактно-теоретические философские концепции конфуцианства, даосизма и буддизма, разумеется, различались своими структурой, высшими идеалами, главными целями, а также средствами их достижения, благодаря которым все три учения и сохранили свое самостоятельное присутствие до наших дней, мирно сосуществуя и развиваясь каждое в своей области.
Можно отметить, что философские направления этих учений были доступны только высшим слоям общества, образованным и интеллектуальным его членам. Среди конфуцианцев это были, прежде всего, выходцы из мощного сословия аристократов (ши), которые верно соблюдали все нормы, обряды, ритуалы, предписанные Конфуцием, и довольно пренебрежительно относились к суеверным предрассудкам неграмотного населения. Философские идеи даосизма и буддизма могли развивать также исключительно их ученые представители, получавшие образование в существовавших при монастырях интеллектуальных философско-теоретических средоточиях.
Связь даосизма и китайского буддизма несомненна. Философские концепции обоих учений имеют очень много общего, собственно, философия школы Чань и есть результат синтеза этих теорий. Огромное влияние и на даосизм, и на буддизм имело конфуцианство, которое переросло в неоконфуцианство - лучший пример гармоничного слияния трех систем.
Зарождение неоконфуцианства в 7-10 веках было обусловлено требованиями самой эпохи, когда конфуцианство в лице своих последователей Мэн-цзы («природа человека изначально добра»), Сюнь-цзы («Природа человека изначально зла») и Дун Чжун-шу (идеолог ханьской империи, объединившей социально-политическую философию конфуцианства и метафизику школы «инь-ян») теряло свое доминирование во многом вследствие того, что возрождение даосизма и распространение буддизма вызывали в людях интерес к проблеме «сверхнравственных ценностей», проблеме природы и судьбы человека, и когда все эти метафизические вопросы требовали нового подхода в истолковании.
Надо полагать, что проникновение буддизма вызвало первоначально негативную реакцию со стороны конфуцианцев, полагавших, что чужая культура принесет только вред обществу. Но дальнейшее распространение индийского учения продемонстрировало свою тождественность некоторым конфуцианским принципам, что положило начало взаимным заимствованиям. Заключительным же этапом философских взаимоотношений стало возрождение конфуцианства в образе неоконфуцианства, чья философия поднялась на новый смысловой и структурный уровень. Одним из главных вопросов неоконфуцианства было достижение состояния совершенномудрия, так же, как и буддистов — достижения состояния Будды. Так возникает новое понятие - у юй — «отсутствие (эгоистических) желаний», которое можно сравнить с у вэй — «недеянием» даосов и с .у синь — «не-сознанием» школы Чань. Неоконфуцианцы считали так же, как и Мэн-цзы, что человек по природе добр и в интуитивном поведении у него нет эгоизма, поэтому для достижения совершенства необходимо вести естественную жизнь, и точно также считали, как мы помним, философы Чань.
Неоконфуцианцы уделяли огромное внимание космологическим идеям. На основе знаменитой «Книги перемен», используя графические гексаграммы инь и ян, они строили свои концепции Вселенной. Заслуживает внимания открытие неоконфуцианцем Шао Юном «круглой диаграммы 64 гексаграмм», в котором, по мнению многих, «может быть найден всеобщий закон, управляющий эволюцией всех вещей, и ключ к тайне космоса», и в котором находит свое выражение всеобщий закон «отрицания себя» Лао-цзы.
Следующей несомненной заслугой неоконфуцианцев-космологов является введение термина ци, который объясняется как первичное вещество, из которого образованы все вещи, или, в более конкретном смысле, физический материал, из которого составлена каждая индивидуальная вещь. Нравственная нотация высказываний неоконфуцианцев о том, что между всеми вещами есть внутренняя метафизическая связь, изначальное единство, о котором необходимо всегда помнить, имеет большую актуальность в сегодняшние дни. Люди должны помнить (или вспомнить) то, что все они, независимо от национальности, гражданской принадлежности, религиозно-идеологических пристрастий, образованности и каких-либо других социальных различий, едины в том, что являются жителями своей планеты Земля, едины с окружающей Природой, всеми вещами, в конце концов, едины с Космосом. Понимание этого единства должно привести к осознанию ответственности каждого за свои деяния, совершенные по отношению к природе, обществу, к конкретному человеку или даже к самому себе, поскольку всё взаимосвязано. Человеческие «деяния», по мнению неоконфуцианцев, не обязательно должны состоять сплошь из каких-то героических поступков (хотя они, конечно, не отрицаются). Человек должен жить обыкновенной, нормальной жизнью, служа обществу и следуя нравственному поведению, любя людей не только потому, что он член того же общества, но и потому, что все они дети «вселенских родителей»: «В жизни я следую и служу, когда приходит смерть, я отдыхаю». В этой фразе заложена фундаментальная мысль об отношении неоконфуцианцев к жизни. Достигший совершенной мудрости человек понимает, что «жизнь ничего не дает, смерть ничего не отнимает». Поэтому совершенномудрый живет обычной жизнью, но все его нравственные деяния, благодаря этому пониманию, обретают новый смысл, получая более высокую, «сверхнравственную ценность». В этом неоконфуцианцы были близки к школе «Чань», развивая их идеологию о «непостижимом Дао».
Неоконфуцианцы развили далее концепцию жэпь (гуманности), дали новое объяснение понятию шэн (жизнь, порождать), которое интерпретировалось теперь именно как «способность к порождению жизни». Всем вещам свойственна устремленность к жизни, которая и составляет жэнь Неба и Земли.
Экологическая ситуация и экологическая этика
В качестве Повестки дня на XXI век мировые лидеры, как мы знаем, приняли концепцию устойчивого развития, рассматриваемую среди прочих определений и как такое развитие, которое "не вызывает в биосфере процессов разрушения, деградации, результатом которых может стать возникновение принципиально неприемлемых для человека условий"1.
Устойчивое развитие предполагает, по мнению многих специалистов, переход от потребительского общества к духовной цивилизации. Г.Г. Зейналов пишет, что важной задачей духовного развития должно стать совершенствование этики устойчивого развития. Приняв такую этику за жизненную установку, человек должен научиться осознавать необходимость соблюдения меры. Разумные ограничения должны касаться не только сферы потребления, но также экономической и демографической стабилизации, что в целом несет в себе цель глобального изменения образа жизни.
Осмысление единства и взаимозависимости природного и социального должно установить определенные границы человеческой деятельности, наполнив ее экологически нравственным содержанием. Г.Г. Зейналов продолжает: «Поэтому ближайшей целью для общества является формирование новой этики как этики устойчивого развития на основе ответственности как критерия новой духовности. Новая этика должна основываться на реальных следствиях действий и выражать объективную ответственность, а не только субъективное самоопределение личности. В связи с этим парадигма социоприродного императива должна соответствовать той ситуации, в которой человек находится. Следовательно, необходимо разработать этику рационального потребления, рационального питания, здорового образа жизни, а также этику рационального хозяйствования, ответственности человека и хозяйствующих субъектов за социальные, экономические и экологические последствия своей деятельности»1.
Таковой является экологическая этика, которая, обратившись к экологическим проблемам и поставив перед собой цель содействия сохранности биосферы, направляет человека по пути бережного отношения к окружающей среде и ко всему живому. Важной характеристикой экологической этики является то, что она, затрагивая проблемы справедливого распределения биоресурсов планеты, озабочена сохранением приемлемых природных условий для жизни будущих поколений. Известная фраза «мы берем землю взаймы у наших детей» в этом контексте весьма показательна и предупреждает об опасности хищнического и расточительного использования природных богатств. Следовательно, экологическая этика является одним из условий устойчивого развития общества, принятого как стратегическая программа развития всех стран в новом столетии.
Экологическая этика охватывает ряд вопросов философской проблематики: «Основная задача этой науки состоит в конструировании системы нормативных установок, определяющих отношение, поведение, действия человека, направленные на его естественное окружение. Центральный вопрос здесь таков: как человек (будь то отдельная личность или целое сообщество) должен вести себя по отношению к природе? Под природой подразумевается упомянутое выше естественное окружение, в котором пребывает человек. Разумеется, такая постановка вопроса предполагает приложимость морально-этических понятий к камням, рыбам, животным, деревьям, водоемам и т.д. Любая жизнеспособная экологическая этика обязательно должна ответить на три вопроса: 1)какова природа природы? 2)какова природа человека? и 3)каким образом человек должен относиться к природе?»2.
Экологическая этика исходит из осознания внутренней связи нравственного долга и идеи целостности экосистем. «Следовать экологическим законам природы - это не только быть благоразумным из одних лишь человеческих соображений, безотносительно к окружающей природе в ее внутренних измерениях и с учетом ее внешних оіраничений; напротив, следовать именно экологической сути вещей становится фундаментальной целью, или, иначе говоря, само единство человека с его окружением определяет основу для человеческих ценностей»1.
Ощущение единства человека и природы, традиционно присущее китайскому мироощущению, вызывает потребность апеллировать такими ценностными понятиями, как гармония, упорядоченность, взаимозависимость, устойчивость. Смысловая ценность таких понятий должна с необходимостью осознаваться всеми людьми, ибо природа не является собственностью человека, следовательно, она должна восприниматься как «всеобщее благо» и таким же образом естественно признать самоценность любого члена всей экосистемы.
Таким образом, экологическая этика, возлагая на человека определенную ответственность и нравственные обязательства перед природой, побуждает его к стремлению охранять и сохранять те или иные виды животных, растений, географических зон и т.д. Более того, экологическая этика призывает к бережному отношению не только отдельных видов в силу их редкости, возможного исчезновения или уникальной красоты, хотя это, безусловно, является первостепенной причиной, но и ко всей окружающей среде в целом, ведь ценность мира природы не зависит от его пользы для человечества, во всем ее разнообразии, так как именно в природном разнообразии лежит залог ее устойчивости и целостности. Тем более что, судя по нынешним результатам потребительского использования природных ресурсов, неконтролируемого вторжения в природную среду, экологическая ситуация быстро ухудшается, и в будущем для человека будет важен, скорее всего, любой ресурс природы.
Человек не может жить вне природы, не может обойтись без биотического многообразия. Эта глубокая взаимозависимость восходит к зарождению жизни, ведь даже появление человека на Земле и его эволюция были обусловлены воздействиями на него разнообразных природных явлений. Поэтому сохранение всей сложности экосистемы, «великого порядка природы», обеспечит сохранение здоровой жизни самому человеку. Экологическая этика, занимаясь проблемой гармонизации природного мира, главной своей целью имеет, собственно, сохранение и поддержание человеческой жизни. Достижение этой цели видится в глубинной переоценке ценностей, в отрицании былого отчуждения от природы в связи с техническим прогрессом и в возвращении к изначальному восприятию природы как своего дома. «...Экологическая этика даст достойный ответ на призыв к человеку войти во внутреннее единство с механизмами действия самой вселенной. Тот, кто сможет соединить правильное понимание своего нравственного долга с глубоким пониманием природы, придет в конечном итоге и к подлинной натуралистической этике»1.
Экологическая мудрость заключается, таким образом, в знании того, как жить в гармоничных отношениях со всеми существами, обеспечивая и реализуя максимум «внутреннего блага» для всех. Каждый человек и любое существо в соответствии со своим потенциалом и предназначением имеет право на полную самореализацию. Такое раскрытие себя будет иметь нравственную ценность в том случае, если человек, стремясь к самопостижению и мудрости, осознает себя как природу, то есть познает включенность индивидуального «я» во внутреннее «я» природы. Человек создан в единстве с природой, значит, защита природного мира есть защита самого человека.
