Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социальное пространство и социальное воспроизводство 10
1.1. Социальное пространство как категория социальной философии 10
1. 2. Народонаселение в глобальном, региональном и локальном воспроизводстве социального пространства 32
Глава 2. Демографическая динамика как фактор трансформации социального пространства 57
2. 1. Связь поколений (нарушенные традиции и новые тенденции) 57
2. 2. Тендерные асимметрии в институциональной трансформации социального пространства 81
2. 3. Мигранты в изменяющемся социальном пространстве 100
Заключение 130
Список использованной литературы 136
- Социальное пространство как категория социальной философии
- Народонаселение в глобальном, региональном и локальном воспроизводстве социального пространства
- Связь поколений (нарушенные традиции и новые тенденции)
- Мигранты в изменяющемся социальном пространстве
Введение к работе
Актуальность исследования. Проблема изменения социального пространства - одна из важных областей исследований социальной философии. Данная работа посвящена субстанциональной традиции рассмотрения динамики социума в демографическом контексте. Если мировое сообщество переживает эту проблему как демографический взрыв, то Россия в настоящее время находится в состоянии депопуляции населения и демографической катастрофы. Страна, составляющая 1/8 часть физического пространства планеты и располагающая самыми обширными минеральными и органическими ресурсами, становится вожделенным объектом геополитических притязаний наиболее успешных сообществ мировой цивилизации. Она масштабно теряет воспроизводственный потенциал, что происходит главным образом за счет депопуляции народонаселения.
Демографический аспект воспроизводства социального пространства представляет особый интерес для всего комплекса социальных и естественных наук. В целом, социальный заказ науке обусловлен реальным положением дел в России, связанным с процессами депопуляции населения, что актуализирует тенденции переориентации социальных практик в качестве поиска ответов на геополитические вызовы цивилизации. Стране необходима эффективная демографическая политика как механизм целенаправленного воздействия на определенные социальные процессы. Она предполагает целостную систему общепринятых идей на уровне властных структур и концептуально объединенных средств, при содействии которых государство и другие общественные институты, соблюдая определенные принципы, достигают конкретных целей как на современном этапе развития, так и на последующих. Демографическая политика должна быть грамотной, научно состоятельной и, безусловно, социально-философски обоснованной.
Социальная философия располагает мощным методологическим инструментарием, позволяющим конструктивно влиять на различные формы социальной практики, оценивать ситуацию в изменяющемся социальном пространстве российского общества с учетом глубинных процессов, затрагивающих его функциониро-
вание и воспроизводство. Концепция демографической политики образует правовое и идеологическое поле, в рамках которого должны формироваться программные документы по вопросам рождаемости и поддержки семьи, взаимосвязи поколений, здоровья и продолжительности жизни, тендерных отношений, миграции и иных направлений государственного регулирования демографического развития. Она составляет ту область деятельности, с помощью которой могут быть реализованы соответствующие государственные и общественные проекты в смежных отраслях.
Степень разработанности проблемы. У истоков философского осмысления проблемы народонаселения в Древнем мире стоял древнекитайский философ Конфуций, впервые поставивший вопрос об оптимальном количестве населения в контексте его идеального соотношения с площадью земли. Античные мыслители Платон и Аристотель рассматривали проблему перенаселения как одну из острейших в социальном отношении, ставя ее в зависимость от обеспеченности земельными ресурсами. Средневековые философы (Ф. Аквинский, Т. Мор, Т. Кампанелла) развивали идею об общественной полезности увеличения численности народонаселения.
Представители социальных идей Нового времени (Т. Мэн, А. Сера, С. Фортрей и др.) полагали, что многочисленное население составляет основу мощи и богатства государства. Альтернативные идеи о негативных последствиях увеличения народонаселения получили развитие у Д. Таунсенда, Р. Уоллеса, Т.Мальтуса. Последний объяснял причины социальных бедствий, политических потрясений и экологических катастроф, его с неконтролируемым ростом. Сторонники Т. Мальтуса опирались на базовые положения его учения: закон убывающей производительности в сельском хозяйстве, принцип демографического давления на условия и средства существования, теорию накопления. К. Маркс, Ф. Энгельс и их последователи критиковали биологический детерминизм мальтузианства в демографии и выводили закономерности демографической динамики из законов социально-экономического развития общественных систем.
Концептуальное развитие теории социального пространства базируется на идеях Ф. Ратцеля и П. А. Сорокина. В числе современных представителей пространственного подхода в социальной философии - зарубежные авторы П. Бурдье, Э. Гидденс, Н. Луман, Д. Харвей , российские - В. Г. Виноградский, Г. Е. Зборовский, В. И. Ильин, В. А. Писачкин, А. Ф. Филиппов, В. Г. Черников. Тезисы этой теории позволяют определить специфический ракурс осмысления демографической проблемы.
Взаимосвязь поколений в различное время рассматривалась Геродотом, Р.Шеффилдом, Л. Лурье, П. А. Сорокиным, И. Г. Смирновым, К. Мангеймом, X. Ортега-и-Гасетом, М. Мидом, Г. Маркузе, Л. Фойером. К. Мангейм ввел в науку понятие «поколенческий союз» и рассматривал смену поколений как универсальный процесс, основанный на ритме человеческой жизни. Т. Парсонс и М. Мид трактуют поколение как объект социализации. Для Г. Маркузе, Л. Фойера поколение - это субъект социально-политического конфликта. Демографический анализ поколений представлен в трудах советских социологов и демографов Я. С. Улицкого, И. С. Кона, Б. Ц. Урланиса, В. А. Болдарева и др. Результаты современных исследований в изучении этого вопроса приводятся в работах Т. Шанина, Ю. А. Левады, Б. В. Дубина, В. П. Данилова, Н. В. Шахматовой и др.
Тендерная асимметрия социального пространства — проблема социально-философского и социокультурного плана. Изучением вопроса тендерных отношений занимались Э. Дюркгейм, Г. Зиммель, Н. А. Бердяев, В. В. Розанов, Я. И. Рубин, А. Окли, О. Вейнингер, В. А. Геодакян и др. Современные разработки принадлежат К. В. Фофановой, Т. А. Дадаевой, Г. А. Брандт и др.
Одним из важнейших факторов дестабилизации социального пространства служит миграция. Проблемы данного явления исследуют специалисты разных направлений: демографы (Л. Г. Вишневский, С. Ю. Корнекова, И. С. Семенова), урбанисты, географы (В. В: Покшишевский, Б. С. Хорев), экономисты (Ж. А. Зайонч-ковская, Н. М. Римашевская), юристы (Н. Н. Зинченко), социологи (Т. И. Заславская, И. Б. Орлов, Т. Н. Юдина и др.). Важным направлением изучения миграции
6 становится конфликтный подход, представленный изысканиями А. В. Дмитриева, Л. М. Дробижевой, В. А. Тишкова, Г. И. Пядухова и др.
В 1945 году американский исследователь Ф. Ноутстайн ввел в научный оборот понятие «демографический переход», характеризующее типы воспроизводства народонаселения. В дальнейшем теория демографического перехода получила развитие в трудах российских ученых: В. В. Бойко, А. Г. Вишневского, Л. Е. Дарского.
Исследованием вопросов демографического развития современного общества занимаются представители отечественной социально-философской мысли А.В.Дмитриев, С. С. Сулакшин, И. Т. Фролов, В. В. Ильин, В. М. Лейбин, Н. Н. Моисеев, А. А. Гагаев, Н. С. Савкин. Региональные проблемы демографии освещены в трудах Н. Н. Логиновой, В. А. Нежданова, В. Ф. Разживина и др. Анализ существующих источников создает возможность для дальнейшей разработки этой темы.
Объектом исследования является демографический аспект социального пространства.
Предметом исследования служит воспроизводство социального пространства в контексте динамики его демографических состояний.
Цель работы состоит в изучении демографических состояний социального пространства, смена которых ведет к его трансформации.
Для достижения цели исследования были поставлены следующие задачи:
обосновать роль народонаселения в качестве субстанции социального пространства в традиции субстанционализма;
установить место и роль качества социума в воспроизводстве социального пространства;
рассмотреть демографическую асимметрию между полами как компонент социокультурной деформации общества.
- определить миграцию как деривата трансформации социального про
странства.
Методологические основания исследования. В диссертационной работе _, - использовались методы: системного подхода, структурно-функционального ана-
лиза, деятельностный (применяемый к исследованию общественных явлений), сравнительный, или компаративный (дающий возможность сопоставить однотипные явления демографических процессов, протекающих как на глобальном, так и на региональном и локальном уровне), институциональный (позволяющий выделять и рассматривать достаточно устойчивые социальные процессы и отношения, в которых участвуют определенные социальные группы, выполняющие социально значимые функции, действуют нормы и предписания, регулирующие определенные области интеракций людей).
Научная новизна исследования заключается в следующем:
Обоснована роль народонаселения как субстанции социального пространства и выявлены качественные демографические состояния социума. Так, сокращение численности населения приводит к деформации социального пространства, изменению его конфигураций, плотности, потере гибкости и других качеств.
Определены место и роль качества народонаселения в воспроизводстве социального пространства, дана оценка связи между поколениями в ряду факторов стабилизации социума.
Демографическая асимметрия между полом и возрастом как категориями устанавливает необходимый компонент социокультурной деформации социального пространства общества как социальной категории.
Выявлена роль миграции как деривата трансформации социального пространства, что обеспечивает определенную качественную динамику социального пространства и задает более высокий уровень пространственной подвижности населения.
Положения, выносимые на защиту:
1. Народонаселение образует субстанцию социального пространства, совокупность отношений, взаимосвязей и взаимодействий между людьми, их социальными группами и общностями. Изменение его плотности, концентрации, состава и структуры неизбежно модифицирует качественные характеристики социума, его конфигурацию и содержательные свойства.
Концепция демографического перехода вскрывает определенные причинные составляющие демографических трансформаций.
Социальное пространство исключительно актуально в аспекте свойств и качеств социума как совокупности явлений, характеризующих его воспроизводство в системе социальных и природных детерминант, и способности населения реагировать на сложившиеся природные, экономические, социокультурные условия, умение приспосабливать их к изменяющимся потребностям. Эти свойства принимают форму наблюдаемых количественно и качественно измеряемых характеристик, которые могут приводить к изменению, деформации социального пространства. Важнейшей чертой его стабилизации выступает связь между поколениями. Поколение в социальной философии предстает как тип социальной связи и символической солидарности индивидов, служа средством объединения разных возрастных слоев и в то же время отражая индивидуальные особенности каждой из действующих в обществе межпоколенческих групп, слагающих социальную систему.
Демографическая асимметрия между полами все более воздействует на социокультурную деформацию общества. Деформация семьи и падение рождаемости повышают уязвимость регионов по многим аспектам. Население региона стареет. Модернизационные перемены приводят к изменению структуры уровня образования, разбалансировке равенства профессиональной роли мужчины и женщины, изменению статуса детства, возникновению периода юности, увеличению притязаний к качеству жизни. Складывающаяся модель демографического поведения характеризуется поздними браками, малодетностью и планированием рождения детей.
Миграция становится важнейшим фактором трансформации социального пространства. Возрастающая зависимость от иммиграции приводит к возможности функционирования секторов экономики только при содействии иностранной иммиграции. Значительность и однородность последней порождают социальную напряженность, конфликты, особенно в крупных демографических цен-
трах. Факторами напряжения являются преступность, наркомания, терроризм и т. п.
Теоретическая и практическая значимость исследования. В диссертации конституируется топологический подход к проблеме. Теоретическая значимость определяется тем, что результаты проведенной работы позволяют создать рекомендации по коррекции управления демографическими процессами и состояниями социального пространства страны и региона. Материалы исследования могут быть использованы при разработке специальных учебных курсов по социальной философии, социологии и другим дисциплинам.
Предложенные выводы и рекомендации применимы при организации обучения в высших учебных заведениях, а также в учреждениях послевузовского образования, системе подготовки и переподготовки специалистов в области философии, социологии, демографии, социального управления, менеджмента и других дисциплин.
Апробация результатов исследования проходила на кафедре методологии науки и прикладной социологии МГУ им. Н. П. Огарева. Основные положения диссертации были представлены на Всероссийской научно-практической конференции «Четвертые Саранские философские чтения» (Саранск, 2008), в материалах региональной научно-практической конференции «Четвертые Держа-винские чтения в Республике Мордовия» (Саранск, 2008), в докладах и научных сообщениях автора на Огаревских чтениях в МГУ им. Н. П. Огарева (2004 - 2006 гг.), а также отражены в десяти публикациях.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.
Социальное пространство как категория социальной философии
Проблемы народонаселения традиционно актуальны в социальной философии. Без определенного минимума населения невозможны разделение труда, его специализация и кооперация, расширение производственной деятельности, освоение новых земель и природных богатств. Взаимодействие народонаселения в качестве предпосылки исторического процесса с самим историческим процессом всегда является конкретным. В марксистской трактовке оно всецело подчинено исторической ступени развития общества и, в конечном счете, соответствует состоянию производительных сил и производственных отношений. Н. С. Савкин отмечает, что «социальная философия рассматривает народонаселение как фактор общественного развития, анализируя степень влияния его плотности на общественные процессы. Необходимым моментом для социальной философии является поиск факторов, влияющих на демографические процессы» [122, с. 29].
Важнейшие трансформации, связанные с динамикой народонаселения, безусловно касаются состояний социального пространства. Наряду с социальным временем оно характеризует социальное бытие на философском уровне как процесс сочетающейся и сменяющейся деятельности людей, фиксирующий устойчивость и представляющий «движение человеческого бытия в виде определенной координации людей, их действий и предметных условий, средств и результатов их жизненного процесса, в формах их непосредственно совместных взаимодействий» [58, с. 65].
Аналитические возможности категории социального пространства, по мнению исследователей, заключаются в ее разрешающих способностях при характеристике общественных отношений в особом ракурсе, когда появляется вероятность оценки народонаселения в масштабе «разнообразных социальных связей того-или иного общественного субъекта, выразить факт нарастания их плотности и сгущенности, измерить степень их взаимопересечения, усложнения и богатства» [15, с. 24].
Известный историк XX в. Ф. Бродель (1902-1985) в фундаментальном труде «Материальная цивилизация и капитализм в XV - XVIII вв.» отмечал, что в указанный период население то увеличивалось, то уменьшалось, и в первом случае происходил рост производства и обмена, расширялось земледелие на целинных, лесистых, болотистых и гористых землях. В то же время увеличивалось количество мануфактур, размеры деревень и чаще - городов, возрастали масштабы передвижения людей, усиливалась и конструктивная реакция на давление, вызываемое ростом народонаселения. Конечно, войны и столкновения, набеги и разбои участились, увеличивались армии или вооруженные отряды, общество порождало нуворишей и новых привилегированных людей больше, чем обычно. Предел возможностей достигается легче, чем всегда. Таковы обычные признаки. «Однако, - пишет французский автор, - не будем безоговорочно превозносить демографические подъемы. Они бывали то благодетельными, то вредоносными. Растущее население обнаруживает, что его отношения с пространством, которое оно занимает, с теми богатствами, какими оно располагает, изменились. Попросту оно преодолевает критические точки, и каждый раз вся его структура оказывается под угрозой. Короче говоря, движение никогда не было простым и однозначным: возрастающая демографическая перегрузка нередко заканчивается, -а в прошлом неизменно заканчивалась — так что возможности общества прокормить людей оказываются недостаточными» [11, с. 2-3]. Эта истина, банальная вплоть до XVIII в., и сегодня актуальна в некоторых отсталых странах. В этом случае определенный предел повышения благосостояния оказывается непреодолимым, так как, усиливаясь, демографический подъем приводит к снижению уровня жизни, увеличивает и без того внушительное число недоедающих, нищих и бродяг. Эпидемии и голод - последний предшествует первым и сопутствует им — восстанавливают равновесие между количеством ртов и недостаточным питанием, спросом и предложением рабочей силы; эти очень жестокие коррекции образуют сильную сторону эпохи Старого порядка. Автор отмечает длительный рост населения на Западе в 1100 - 1350 гг., в 1450 - 1650 г. и с 1750 г., за которым уже не было спада. Таким образом, представлено три больших периода биологического роста, за двумя первыми из которых в середине исследуемой эпохи следовали спады - крайне резкий с 1350 по 1450 г. и менее существенный (скорее замедление темпов роста, чем спад) — с 1650 по 1750 г. В настоящее время всякое увеличение роста народонаселения в отсталых странах влечет за собой снижение уровня жизни, к счастью, без жесточайшего сокращения численности людей (по крайней мере после 1945 г.).
С каждым спадом происходит решение определенных проблем, снимается напряжение и улучшается положение выживших; это, по сути, является лекарством, хотя и в огромной дозах. После Черной смерти середины XIV в. и последовавших за ней и усугубивших ее ударов эпидемий имения были сконцентрированы в руках отдельных владельцев. Возделывались только хорошие земли (меньше было хлопот и больше продуктивность), уровень жизни и реальная заработная плата выживших людей повышались. Именно таким образом начиналось в Лангедоке столетие 1350 — 1450 гг., когда крестьянин со своей патриархальной семьей становился хозяином пустой земли. Однако через некоторое время численность людей возросла и они отвоевали то, что «отняли» было у человека дикие животные и растения: очистили от камней поля, выкорчевали деревья и кустарники. В то же время прогресс лег тяжким грузом на их плечи и возродил нищету.
Длительные флуктуации отмечались и за пределами Европы, и примерно в то же время Китай и Индия прогрессировали или переживали регресс в таком же ритме, что и Запад, как если бы все человечество подчинялось велению некоей первичной космической судьбы, по сравнению с которой вся остальная его история была второстепенной истиной [11, с. 2-3].
Социальное пространство - предпосылка коммуникационного взаимодействия и поле складывающихся отношений, характер которых определяется многими факторами (политическими, экономическими, культурными, научно-техническими и т. д.). Оно предстает в качестве исходной ступени интерпретации как некая данность, или своего рода мгновенный снимок непрерывного процесса эволюции общества, что само по себе еще не позволяет создать точного представления о социальной жизни, в том числе о трансформации общественных отношений. Тем не менее важно понимать, что цели и способы социального развития имманентно присутствуют в самом социальном пространстве. К. Лейбниц в переписке с Кларком (1715—1716гг.) определил пространство как «нечто чисто относительное, подобно времени пространство есть порядок сосуществований, а время есть порядок следований. Ибо пространство обозначает с точки зрения возможности порядок вещей, которые существуют одновременно, до тех пор, пока они существуют вместе, и не связано с их частными способностями существования: и когда мы видим несколько вещей вместе, мы начинаем воспринимать этот порядок вещей вокруг нас...» [57, с. 431].
Народонаселение в глобальном, региональном и локальном воспроизводстве социального пространства
Народонаселение является объектом изучения в различных научных дисциплинах. При очевидных достоинствах количественный анализ статистических данных, применяемый в демографии, не позволяет выявить его такие характеристики, как источник активности, созидательную или разрушительную энергии. С этой целью могут быть использованы иные методы, свойственные социальной философии, в отражении которых демографические процессы оказываются компонентом более широкой системы - «общества» [121, с. 100]. В основе социальной философии лежит подход, обеспечивающий возможность учета качественных характеристик населения, позволяющих определить место и роль демографических процессов в воспроизводстве социальной структуры общества, его социальных институтов, процесса общественного производства и потребления, функционирования духовной культуры, формирования образа жизни, качественных состояний социального пространства.
По оценкам демографов, на заре истории человечества численность народонаселения земного шара долгое время оставалась стабильной. В течение нескольких сотен тысячелетий его прирост составлял всего 0,004 % [155, с. 333]. В VII - VI тыс. до н. э., в эпоху первой сельскохозяйственной революции, численность населения равнялась 5 - 10 млн, а за полтора тысячелетия увеличилась в 2 раза. К началу н. э. на Земле проживало около 300 млн чел. По современным данным, в 1650 г. количество населения достигло 500 млн чел., рост данного показателя составлял 0,3 % в год. Однако этот процесс происходил с разной степенью интенсивности. Наиболее заметные изменения наблюдались в группе про-мышленно развитых европейских стран. Если их население с 1000, по 1750 г. в течение каждого десятилетия увеличивалось в среднем на 1,4 % то в последующие два столетия эта цифра составляла 9,5 %. Таким образом, промышленная революция ознаменовала собой рост численности населения планеты в течение 250 лет в 2 раза. В 1750 - 1950 гг. число людей, проживавших в государствах Западной Европы, Японии, Северной Америке и России, увеличилось в 5 раз, за этот же период резко выросла доля этих регионов в населении земного шара.
Интенсивный прирост населения в Европе сопровождался бурной европейской колонизацией других территорий. Характеризуя этот период, авторы доклада «Наше общее будущее» отмечают, что в последние годы XIX столетия многих беспокоил избыток населения в Европе. Несколько смягчила остроту проблемы эмиграция в Северную Америку, Австралию и Новую Зеландию. В своем апогее, т. е в 1881 - 1900 гг., постоянная эмиграция поглощала почти 20 % прироста численности населения Европы [91, с. 99].
Одной из первых работ в области зарождающейся демографии и социального прогнозирования стала книга Т. Мальтуса «Опыт о законе народонаселения». В силу исторической обусловленности она не могла появиться раньше, претендуя на научное открытие, поскольку главным условием ее подготовки являлась необходимая критическая масса статистических данных, характеризующих динамические подвижки демографических процессов там, где они прежде себя не обнаруживали. Следует признать вполне естественным обилие неточностей в расчетах исследователя, на которые оппоненты указывали уже в первой половине XIX в.
Закон о народонаселении, фиксирующий взаимосвязь между ростом численности людей и повышением производительности земель, подверг сомнению традиционную оценку роста населения как исключительно положительного фактора. Он зафиксировал издержки этого явления в масштабе планеты. Сложилась первая пессимистическая модель негативных последствий прогресса, восприятие которых в эпоху Великой французской революции было по меньшей мере затруднено. Оно противоречило доминирующей традиции рационализма и сопутствующему ему оптимизму, вызывало негативную реакцию оппонентов, веривших в светлое будущее человечества, свободу, равенство и братство.
Европейская культура и философия находились в ожидании волны скепсиса и пессимизма. Превалирующая в культуре романтическая установка продолжала пробуждать надежду на разум и справедливое социальное переустройство мира. Лишь в условиях, когда демографический вопрос занял одно из наиболее важных мест среди глобальных проблем человечества, многие идеи Т. Мальтуса стали общепризнанными в контексте обозначения пределов роста, пограничных для жизни и развития. Они удивили мировое сообщество печальным соответствием реальности.
Демографическая статистика XXI в. иллюстрирует процесс, во многом соответствующий духу теории народонаселения Т. Мальтуса. Кроме того, она дает основания для возрождения неомальтузианства в тех или иных формах. Образцы работ такого рода в изобилии появились в 60 - 70 г. XX в. Резко ускорившийся к середине века рост мирового населения в современной демографической интерпретации представляет собой графическую экспоненту с тенденцией к стремительному увеличению от 1 617 млн жителей планеты в 1900 г. до 6 252 млн в 2000 г. Таким образом, за истекшее столетие произошел четырехкратный при рост населения, несмотря на две мировые войны и революционные катаклизмы, унесшие миллионы человеческих жизней. Динамика роста народонаселения, его естественное движение неравномерны как в координатах времени, так и в пространственном аспекте. Увеличение общего числа жителей планеты характеризуют следующие показатели: в 1910 г. - 1 755 млн чел., 1920 г. - 1 811, 1930 г. - 2 070, 1940 г. - 2 295, 1950 г. - 2 528, 1960 г. - 2 983, 1970 г. - 3 599, 1975 г. - 3 947, 1980 г. - 4 451, 1990 г. - 5 292, в 2001 г. - 6 137 млн чел. Если во второй четверти века (1925-1950 гг.,) количество населения Земли увеличилось на 600 млн чел, то в последующие 25 лет - на 1 542 млн. Наиболее высокий прирост наблюдается в развивающихся странах, где проживает более 3/4 населения земного шара. В них устойчиво сохраняется ис ключительно высокая рождаемость и значительно увеличена средняя продолжи тельность жизни. Иная демографическая ситуация отмечается в высокоразвитых странах мира, где проживает около 1/4 мирового населения. Во второй половине XX в. здесь в 1,5 раза снизилась рождаемость. В отдельных странах этой группы (ФРГ, Австрия, Швеция и др.) происходит естественная убыль населения, когда смертность превышает рождаемость. - - ----- 35 Размещение населения в мире происходит крайне неравномерно. 70 % людей планеты проживает на 7 % ее территории. Средняя плотность жителей составляет 40 чел. на 1 км . При этом самые густонаселенные районы характеризуются стабильной плотностью (300 и более человек на 1 км2). Особенно высоким этот показатель является в некоторых районах Китая, Японии и других странах, где концентрация населения превышает 1 тыс. чел. на 1 км2. В России средняя плотность составляет 8,7 чел. на 1 км2, причем в европейской части страны на эту площадь приходится 29 чел., в Сибири — 2,5 чел. Основная зона расселения с высокой плотностью - более 50 чел. на 1 км , с большим числом крупных городов и городских агломераций, сосредоточена на 34 % территории страны, где проживает около 140 млн населения.
Численность населения России в 1897 г. составляла 67 млн 473 тыс., 1959 г. - 117 млн 240 тыс., 1989 г. - 147 млн 022 тыс., в 2002 г. - 145 млн 164 тыс. Таким образом, с 1992 г. Страна относится к группе государств с отрицательной динамикой роста населения. Графическое пересечение двух экспанент рождаемости и смертности на 1 000 населения образует фигуру, получившую образное название демографический крест. За прошедшее столетие Россия пережила пять демографических катастроф: Первая мировая и Гражданская войны, голод 1921 - 1923 гг., и 1933 г., Вторая мировая война, голод 1947 г. В 1933 г. показатель средней продолжительности жизни опускался до 18,2 лет. В настоящее время данный показатель в стране является одним из самых низких в Европе при наиболее высокой младенческой смертности [100, с. 120].
Связь поколений (нарушенные традиции и новые тенденции)
Одним из существенных показателей качества социального пространства, как отмечалось выше, служит взаимосвязь поколений. Важность смены поколений и связанная с ней передача главных общественных и диктуемых индивиду личных ценностей занимает в сознании носителей каждой из культур заметное место. Можно даже сказать, что сам ход истории и развития социума предстает как трансляция опыта старшим поколением младшему. В традиционном сознании такое понимание является обычным. Однако процессы, происходящие в современном мировом сообществе, заставляют изменить свое отношение к ряду моментов, до недавнего времени казавшихся незыблемыми и неизменными. Период конца XX - начала XXI в. многие воспринимают как наглядную демонстрацию «распавшейся связи времен». Именно поэтому вопросы о поколенческих взаимосвязях и изменениях в них сегодня вновь в центре внимания социально-философской мысли.
Для обычного человека поколение - это современники и люди разных возрастов, живущие в одно время. Толкование этого слова уходит глубоко в древность: еще Геродот писал, что три поколения составляют столетие [23, с. 58]. Этимологически понятие поколения с давних времен традиционно связывают с понятием продолжения рода, сменой и чередованием возрастных групп внутри семьи. В словаре В. Даля как близкие к нему по смыслу приведены слова «род, племя, колено» и особо подчеркнуты два его значения: 1) однокровные в восходящем и нисходящем порядке с праотцами и потомками; 2) одно колено, наличные люди или животные в данный срок [30]. Ф. Энгельс в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства», касаясь вопроса об использовании Л. Морганом в книге «Древнее общество» понятия «gens» для обозначения родового союза, отмечал, что понятие «поколение» происходит от общеарийского корня «gan», что значит - «производить потомство».
Со временем трактовка проблемы поколения как такового и связанных с ним процессов расширилась, а их понимание значительно видоизменилось. Комиссия по Программе развития ООН в докладе «Россия в 2015 году: цели и приоритеты развития» анализирует вопросы развития человеческого потенциала в стране за 2005 г. В этом документе поколения определяются как «большие социальные группы людей, рожденных приблизительно в один исторический период и имеющих близкий набор ценностей, схожий социальный опыт и сочетающиеся структуры восприятии мира...» [35]. Как видим, придя в науку из бытового обращения, этот термин приобрел сложное структурное значение, превратившись в междисциплинарное и полисемантическое понятие, при этом его восприятие на разных этапах эволюции знания об обществе менялось, оставаясь постоянным предметом дискуссий в отношении его употребления и смыслового наполнения.
Широта трактования поколения до настоящего времени является причиной споров об истинном значении данного понятия. Например, для антропологов и юристов важную роль в понимании этого термина играют генетическая наследственность и происхождение от общего предка. Исторический подход предполагает не только хронологическую одновременность проживания поколенческих групп в обществе, но, скорее, общий условно-символический смысл общих для них социальных установок, деятельности и переживаний. Так, исследования Л. Фойера, Р. Шеффилда, Л. Лурье и Г. Смирнова были направлены в первую очередь на всесторонний анализ поколенческих характеристик с целью формирования наиболее точного образа конкретной временной эпохи [173].
Психологическая трактовка понятия «поколение» во многом близка исторической, с той разницей, что психология сосредоточена на выявлении основных личностных характеристик, интеллектуальных, ценностных и нравственных установок людей в рамках их принадлежности к своей возрастной группе.
Более дифференцированно относятся к определению этого понятия этнографы. Рассматривая его как возрастную группу в рамках этноса, объединенного. общими традициями и предписаниями, этнография, с одной стороны, должна отталкиваться от выделения социально оформленных возрастно-однородных общностей, зафиксированных у многих народов, с другой — для представления полной картины исследовать переход индивидов из одного возрастного и общественного статуса в другой, что у разных народностей сопровождается определенным кругом обрядов и ритуалов. Попытки упорядочить систему классификации и унифицировать определение понятия, которым оперирует этнография в рамках описания поколений, не увенчались особым успехом, в связи с чем, как отмечает Н. В. Шахматова, термин «поколение» до сих пор не имеет в рамках данной дисциплины однозначного очертания [160, с. 71 - 72]. Демография трактует содержание поколений в формальных и количественных показателях, в частности, используя термин как в генеалогическом смысле, так и для изучения процесса изменения свойств личности во времени, на протяжении их жизни.
Из вышесказанного следует, что широта определения понятия «поколение» делает крайне затруднительной его четкую классификацию, в связи с чем, например, И. С. Кон в свое время предлагал совершенно отказаться от этого термина и заменить его более конкретными понятиями («возрастная группа», «возрастная когорта», «возрастной класс») [61], однако данное предложение не представляется оптимальным, поскольку может внести путаницу в исследования социологического и социально-философского характера.
М. Глотов указывает на существование в современном обществознании трех подходов к этому явлению: 1) историко-культурологический подход характеризует поколение как совокупность людей, объединенных активным участием в конкретных исторических событиях, обладающих общими духовно-нравственными идеалами и являющихся носителями определенного типа субкультуры [24, с. 45]; 2) социально-демографический подход определяет поколение как сосуществующие и воспроизводящиеся одна из другой возрастные группы: дети, молодежь, взрослые, пожилые и долгожители; 3) социологический подход предполагает рассмотрение поколения как социальной общности людей в определенных возрастных границах, для которых характерны сходные условия социализации и жизнедеятельности, типичные потребности и ценностные ориентации [37, с. 62].
Особенность социально-философского понимания феномена поколения состоит в его универсальности. Социальная философия трактует поколение в первую очередь как тип социальной связи и символической солидарности действующих индивидов [37, с. 63]. Ее толкование можно считать наиболее общим и всеобъемлющим, поскольку понимание поколения формируется: во-впервых, в рамках представления о границах одного поколения в его общих социальных и культурных нормах, значимого опыта и типовых реакций; во-вторых, в способах перехода от поколения к поколению [37, с. 63]. Человек, таким образом, рассматривает себя в составе как единой возрастной единицы (реального поколения - ровесников), так и в одновременной связи с как минимум двумя иными подобными группами - молодежью, пожилыми людьми.
Мигранты в изменяющемся социальном пространстве
В социальной философии проблемы миграции рассматриваются как с те" ретической, так и с практической точки зрения. Проведение такого расширенно-го анализа безусловно,заслуга западных философов: Ж. Ф. Дюмона, X. Йонаса» Ж. К. Шене, В. Хесле, а также российскиих авторов В. В. Ильина, С. Г. Киселе#а С. А. Панарина, С. С. Сулакшина и др. В общественных науках термином «миграция» (от лат. migratio - переселение) обычно обозначают перемещение нас -ления в пределах одной страны (внутренняя миграция) или из одной страны & другую (международная миграция).
Российский мыслитель С. Э. Крапивенский, анализируя состояние мигр " ционных процессов, приходит к выводу: «Миграционная подвижность население в целом есть феномен положительный, поскольку такая подвижность делает возможным более равномерное распределение населения в социальном пространстве:? его перераспределение между трудоизбыточными и трудонедостаточными районами, способствует выравниванию профессионально-производственного опыт -людей» [65, с. 122].
Положительный или отрицательный эффект оказывает миграция в каждое конкретном случае, зависит от ее темпов, направленности и структуры миграционных потоков. Применительно к российской ситуации, можно вспомнить о том, почему общество беспокоила миграция сельского населения в 1950— 70-егг.: ее темпы намного превышали темпы роста производительности труда в сельском хозяйстве; миграция опустошала и без того трудонедостаточные регионы, поскольку мигранты направлялись в более благодатные в экономическом и природно-климатическом отношении районы; в миграционном потоке преобладала молодежь - самая трудоспособная и образованная часть селян.
На протяжении последних десятилетий формы миграционных процессов претерпели масштабную модификацию. На современном этапе общество переживает активную глобализацию, что проявляется в создании и деятельности крупных торгово-экономических и политических объединений и союзов, укреплении позиций транснациональных корпораций, появлении и быстром уве# нии глобальных информационных систем, компьютеризации многих сфер недеятельности человечества. Возросли активность и направленность мигр онных потоков. С. Ю. Корнекова и И. С. Семенова отмечают, что в России W изошли коренные изменения их причин, направлений и интенсивности. На Г1" тяжений всего послевоенного периода, до начала 1990-х гг., преобладали м гг ционные потоки из центральных областей Европейской части на Восток и С Переориентация российской экономики на рыночные отношения поменял направление на противоположное. Другие кардинальные трансформации ы&г ционных процессов на территории страны связаны с распадом СССР, обостри ем политических и национальных проблем в союзных республиках [64, с. 82] -Миграция населения, будучи неотъемлемым атрибутом общества, пр т н " певает качественные изменения на каждом этапе его развития. С появлением вых технических возможностей и способов производства, средств коммуций, видоизменениями социального и геополитического характера в мире возї кают новые тенденции миграции. Они проявляются в различной причинной o J словленности передвижений, пространственно-географическом перераспределении населения, а также в спаде или активизации миграционных процессов.
Важная особенность изменения социального пространства под влияние миграции связана с миграционным давлением. Так, увеличение международна миграции - одно из наиболее явных последствий роста населения и углубляї щейся нищеты в развивающихся странах. За последние три десятилетия к -минимум 35 млн чел. из стран Юга поселились на Севере, ежегодно к ним щ & соединяется примерно 1 млн. чел. Около 1 млн. чел. работает за рубежом ті - контрактам на определенный срок. Число нелегальных международных миграїї тов составляет примерно 15-20 млн чел. Кроме этого, необходимо учитывать3" значительное количество беженцев. В настоящее время в мире их насчитыва—" " ется около 19 млн [107, с. 305].
Российский философ В. В. Ильин отмечает: «В РФ 10 млн мигрантов; лиш 5 % из них имеет легитимную регистрацию» [51, с. 103]. На период до 2015 г. ггравительство приняло концепцию регулирования миграционных потоков «в целях создания действенного механизма замещения естественной убыли населения». К 2050 г., согласно официальной стратегии при пессимистическом прогнозе, каждый 4-й житель России будет иммигрантом. Ситуацию обостряют две неприятные тенденции: 1) массовый выезд соотечественников с северных, северо-восточных и восточных территорий, где в основном сконцентрированы природные богатства; 2) просачивание, укоренение на этих территориях этнических нелегалов. Имея в виду отток человеческого и финансового капитала, приходится признать: Россия является донором стратегических оппонентов (не инвестируя свою хозяйственную деятельность, неся потери от низких процентных ставок, лишаясь кадровой базы).
Существует вероятность того, что рост населения, ограниченные возможности трудоустройства, закрытие международных рынков и продолжающееся разрушение окружающей среды будут вынуждать миллионы людей покидать свои страны. Между тем зажиточные страны закрывают свои границы, поскольку опасаются застоя в экономике, высокого уровня безработицы и перспективы необходимости увеличения числа рабочих мест.
Иногда политика промышленно развитых стран приводит к усилению миграционного давления. Во-первых, они ограничивают занятость в развивающихся странах, поднимая торговые и тарифные барьеры, лимитирующие их экспортный потенциал. Во-вторых, в промышленно развитых странах действительно существует спрос на работников, высокообразованных ученых или низко квалифицированной рабочей силы для выполнения тяжелого ручного труда, от которого отказываются местные жители. Данный спрос рождает двойственный подход к миграции - официальный запрет, не подкрепленный достаточно эффективной системой мер, позволяющей значительному числу рабочих строительных специальностей, сборщиков фруктов или нянь найти способ проникновения в эти страны.
Г. А. Пядухов в исследовании «Этнические группы мигрантов: тенден-- - ции притока, стратегии поведения» отмечает, что социальное пространство ре- 103
гионов подвержено также динамике конфессионального характера, в частности за счет притока мигрантов-мусульман. Характеристику обрядности в иноэтни-ческой среде на примере азербайджанской диаспоры мигрантов из Закавказья в Мордовию характеризуют Л. И. Никонова и А. Ф. Мельник [94].
Авторы монографии «Государственная политика вывода России из демографического кризиса» (2007) приходят к заключению, что развитие современных тенденций внутренней миграции «ведет к ослаблению консолидирующей роли русских в стране». Усиление неравномерности расселения русских как носителей цивилизационных государствообразующих потенциалов вследствие внутренней миграции - не самый настораживающий вывод, основанный на полученных данных.
Наиболее опасными являются процессы, проявляющиеся в политико-административной и геополитической составляющих внутренней миграции русского этноса. «Политико-административный миграционный процесс проявляется в том, что русское население "покидает" национально-государственные образования, теряя таким образом роль "проводника" русско-цивилизационной государственной политики на этих территориях. Постепенная утрата русским этносом преобладающей части России в рамках национально-государственных образований — прямой путь к потере целостности страны, к формированию суверенных (сепаратистских) амбиций, к развитию этнократических кланов. В целом это приводит к разрушению общего ментального и культурного пространств, создает основу для этнических трений, отдаления от общих российских социокультурных традиций - скреп государства» [25, с. 140].
