Содержание к диссертации
Введение
Глава І.Факторы определяющие словообразовательный потенциал глаголов с семой "эмоция" 20
1. Актантная структура глаголов с семой "эмоция" 21
2. Лексико-семантическая группа глаголов с семой "эмоция 31
2.1. Глаголы эмоционального состояния 34
2.2. Глаголы эмоционального отношения 37
2.3. Глаголы эмоционального воздействия 39
2.4. Глаголы внешнего выражения эмоций 42
3. Типовая словообразовательная парадигма глаголов с семой "эмоция" .54
Глава II. Словообразовательный анализ производных от глаголов с семой "эмоция" 56
1. Производные глаголы 56
2. Производные имена 75
Глава III. Семантический анализ производных от глаголов с семой "эмоция" 89
1. Производные глаголы 90
1.1. Производные от однозначных глаголов с семой "эмоция" 90
1.2. Производные от многозначных глаголов с семой "эмоция" 101
1.2.1. Однозначные дериваты 101
1.2.2. Многозначные дериваты 117
2. Производные имена 124
2.1 Производные имена деятеля 124
2.2. Производные прилагательные 129
2.3. Причастные образования 136
2.4. Отглагольные имена действия 140
Заключение 149
Список использованной литературы 153
Список использованных сокращений 168
Источники иллюстративного материала 169
Приложение 170
- Актантная структура глаголов с семой "эмоция"
- Производные глаголы
- Производные от однозначных глаголов с семой "эмоция"
Введение к работе
Эмоции присутствуют в любой сфере человеческой жизни, они являются важнейшей составляющей человеческого существования. Эмоции изучаются целым рядом наук: психологией, физиологией, социологией, философией, этикой, медициной, кибернетикой, биохимией, лингвистикой, литературоведением. Многообразие наук, исследующих это явление, порождает множество терминов и классификаций, определяющих и упорядочивающих эмоции. В рамках общепсихологических исследований были попытки создать классификации эмоций на основании их функционального назначения или физиологических и вербальных коррелятов. В русле когнитивной психологии анализируется соотношение эмоции и когниции и выясняется роль эмоции в процессах познания. Обращение к психологическим теориям представляется необходимым по ряду причин. Прежде всего, чтобы адекватно описать, точнее - приблизиться к описанию чувственного содержания слова, нужно, несомненно, достаточно хорошо представлять специфику отражаемого словом явления. Надёжные данные в этом плане могут предоставить, в первую очередь, психологические исследования. Кроме того, такие работы, как правило, содержат обширный языковой материал (например, названия чувств, настроений, эмоций), который может оказаться весьма полезным при организации экспериментальных исследований.
Однако, оказывается, что среди психологов нет единого мнения о том, что такое эмоциональные явления, многие авторы сам термин эмоция толкуют по-разному [Выготский 2000]. В качестве основных понятий рассматриваются так называемые аффективные состояния, или глобальные настроения, имеющие качественные характеристики возбуждения или депрессии; центральной характеристикой таких состояний настроения является их диф-фузность и нефокусированность, а эмоции при этом трактуются как более специфические реакции на конкретные события [Рубинштейн 1999]. Анализируется также аффект, который означает недифференцированное возбуж-
5 дение, которое может быть эмоциональным или вызываться другими физиологическими процессами. При этом термин "эмоция" используется для обозначения кратковременных настроений. Настроения и эмоции нередко имеют общую характеристику в том, что они возникают как реакция на оценку. В целом эмоции рассматриваются как особый класс психических процессов и состояний, связанных с инстинктами, потребностями и мотивами, отражающих в форме непосредственного переживания (удовлетворения, радости, страха и т.д.) значимость действующих на индивида явлений и ситуаций для осуществления его жизнедеятельности. Некоторые исследователи считают это определение неполным, так как в нём не отражены связь эмоций с бессознательной сферой, их отношения к деятельности (а не жизнедеятельности) человека, а также специфика их возникновения и закономерности функционирования.
Можно расположить обозначенные вышеприведёнными терминами понятия в ином соотношении: от эмоционального тона ощущений как простейшей формы эмоций через аффект к высшему продукту развития эмоций человека — чувствам и страстям. Настроения тогда можно трактовать как изменения общего эмоционального тона. Качественными характеристиками эмоций следует считать знак (положительный или отрицательный) и модальность (удивление, радость, отвращение и др.) [Краткий психологический словарь 1985]. Физиологи же указывают на тесную связь эмоций с потребностями организма, но при этом также не объясняют различия между собственно эмоциями и чувствами .
В целом история исследования эмоций всегда была непосредственно связана с преобладающей на разных этапах развития психологии тенденцией исследования психических явлений. Поэтому в психологии эмоций сама трактовка понятия (или термина — во многих случаях сами эти слова употребляются как синонимы) эмоция может быть различной в зависимости от теоретических оснований конкретного исследования. Традиционно определение основных понятий и классификация эмоций связываются с физиологи-
ческими коррелятами эмоций и выражениями лица (в рамках общей тенденции поиска физиологических оснований психических явлений), с языковыми коррелятами (в рамках общих представлений о системности, отражаемой средствами естественного языка) и т.п. [Мягкова 1990].
Сопоставление ряда классификаций эмоций даёт основание для следующих выводов. Во-первых, тема эмоций не является привилегированной областью какой-либо одной дисциплины: её разработкой занимаются философы, психологи, физиологи, лингвисты. Во-вторых, типы классификаций эмоций и эмоциональных состояний значительно отличаются друг от друга, а их содержание определяется исходными теоретическими позициями авторов.
Несмотря на то, что подходы к исследованию эмоций могут быть различными, практически все они едины в одном: изложение теории или описание эксперимента обязательно содержит некоторый ряд названий эмоций, т.е. использует "эмоциональный лексикон". Следует отметить, что в лингвистических исследованиях названия эмоций анализируются как специфическая область лексического состава языка. При этом, по словам В.И. Шаховского, "на языковом уровне эмоции трансформируются в эмотивность; эмоция -психологическая категория, а эмотивность - языковая, поскольку эмоции могут и вызываться и передаваться (выражаться, проявляться) в языке и языком" [Шаховский 1987: 13].
Актуальность настоящего исследования обусловлена тем, что вопросы, касающиеся эмоциональной лексики, остаются до сих пор во многом спорными, несмотря на возросший к ним справедливый интерес [Жуковская 1975, Вайгла 1978, Васильев 1981, Фрумкина 1983, Шаховский 1983, Шаховский 1987, Бабенко 1989, Пиотровская 1995, Мягкова 2000]. Этот интерес объясняется теоретической и практической важностью проблематики, связанной с эмоциональными словами: речь идёт не только о проявлении эмоциональных моментов на лексическом уровне; вопрос об эмоциональной лексике непосредственно относится к таким важным теоретическим проблемам, как язык и общество, язык и речь, языковые функции. В плане семасио-
7 логическом это проблема эмоционального (т.е. коннотативного) и денотативного в лексике, а также вопрос о взаимоотношениях между такими понятиями, как эмоциональность, экспрессивность, оценочность, т.е. субъективное отношение, образность, стилистическая отнесённость слова. Всё это усложняет выделение эмоциональной лексики и является отчасти причиной отсутствия единства в критериях её определения. Почти не изучены закономерности возникновения в языке эмоциональных слов (связь с тематическими группами и др.), а также нет исследования, посвященного словопорождаю-щи'м способностям эмоциональной глагольной лексики как отдельной тематической группы. В работах по таким проблемам, как вид глагола, глагольная семантика и т.д., можно найти отдельные сведения о значении некоторых глаголов, относящихся к эмоциональной сфере деятельности человека (см. работы М.Н. Янценецкой, Л.Г. Бабенко, Л.М. Васильева, Н.С. Авиловой, Г.А. Золотовой, Е.Ю. Мягковой, P.M. Фрумкиной). Системного описания словообразовательных возможностей глаголов с семой "эмоция" с исследованием условий словообразования, а также ограничений в реализации деривационных потенций глагола нами не обнаружено. Вместе с тем, выбор в качестве объекта исследования глаголов с семой "эмоция" обуславливается отсутствием среди достаточного количества исследований по эмоциональной лексике работ вышеуказанного характера.
Главная трудность изучения языка эмоций объясняется сложностью и уникальностью самого объекта изучения. Эмоции имеют двоякий способ обнаружения в языке. С одной стороны, они эмоционально окрашивают речь говорящего, используются в речи в виде эмоциональных оценок. Такую способность А.А. Уфимцева считает "неповторимой чертой естественного языка по сравнению с другими видами семиотических систем" [Уфимцева 1986: 43]. С другой стороны, "эмоции отражаются языковыми знаками как объективно существующая реальность, подобная любой другой конкретно наблюдаемой реальности" [Бабенко 1989: 11]. В науке выделены как принципиально различные два класса эмотивной лексики. Так называемая лексика эмоций
8 включала слова, предметно-логическое значение которых составляют понятия об эмоциях (слова типа боязнь). К эмоциональной лексике относили эмоционально окрашенные, содержащие чувственный фон слова (окаменеть (сердцем), (любовное) опьянение, огонь (любви); запятнать (позором), медовые (речи), оплеуха). В центре пристального внимания оказалась прежде всего эмоциональная лексика, связанная с выражением эмоций говорящего. Особый интерес вызывает способность таких лексем образовывать новые слова, т.е. словообразовательный потенциал глагольной эмоциональной лексики, чем также определяется актуальность темы исследования.
Объектом данного исследования является глагольная лексика с денотативной семой "эмоция" с позиции деривационных возможностей. Данные слова выделены в качестве объекта исследования по следующим причинам.
Исследование слов этой части глагольной лексики с позиций их деривационного потенциала является частью изучения системных отношений словообразования и лексики. Изучение отдельного семантического пласта глагольной лексики необходимо для объективного и адекватного определения значений глаголов, их места, роли в системных связях лексики и словообразования. С точки зрения изучения системных отношений в русском языке представляется целесообразным исследовать деривационный потенциал всей глагольной лексики, в том числе и с семой "эмоция".
В русском языке глаголов (производных и непроизводных), называющих эмоции, свыше 35% от общего числа эмоциональной лексики [Бабенко 1989]. Как утверждает Л.Г. Бабенко, "глагол является именно той частью речи, которая наиболее приспособлена для отражения эмоций", поскольку "эмотив-ная лексика ситуативна в своей денотативной основе, ибо эмоции нерасторжимо связаны с субъектом, их испытывающим, и объектом, их вызывающим" [Бабенко 1989: 65]. В настоящее время существует ряд работ, посвященных эмоциональной лексике. В этих исследованиях такая лексика рассматривается в каком-то одном аспекте: семантическая структура ряда глаголов эмоционального состояния [Жуковская 1975]; классификация эмоцио-
9 нальной лексики в функционально-семантическом плане и проблемы перевода этой лексики [Вайгла 1978]; место эмотивного компонента в значении слова и проблемы описания эмоций [Шаховский 1983, 1987]; лексика эмоций русского языка как объект системно-семасиологического анализа [Бабенко 1989]; языковые средства выражения эмоций [Пиотровская 1995]; специфические и синтаксические средства номинации эмоциональной деятельности (на материале предложения с глаголами эмоциональной деятельности) [Кри-вошеева 1999]; разработка психолингвистической теории эмоциональности слова [Мягкова 2000]. Однако в аспекте словообразовательного потенциала, в свете порождения новых слов, глаголы, характеризующие эмоциональную деятельность человека, не были описаны ранее.
Изучение данной группы глаголов с позиции их словообразовательного потенциала имеет значение для практики преподавания русского языка как в русской, так и иноязычной аудитории. Исследование такого рода играет большую роль в изучении русского языка как родного, так и неродного, в обогащении словарного запаса говорящих. Изучение эмоциональной лексики позволяет ближе подойти к мировосприятию того или иного народа, выявлению того, какие признаки являются наиболее значимыми для носителя языка и его окружающих.
В связи с выделением в качестве объекта исследования глагольной лексики, называющей эмоции, необходимо уточнить наше понимание места семы "эмоция" в составе лексического значения слова.
Мы разграничиваем два макрокомпонента лексической семантики - де-нотацию и коннотацию. Некоторые исследователи выделяют три макрокомпонента: логико-предметный, эмотивный и функционально-стилистический [Шаховский 1987: 85-86]; денотацию, коннотацию и образный компонент [Загоровская 1983: 16]. В научной литературе встречается широкое и узкое понимание денотации.
В широком смысле денотация понимается как "сфера значения, ориентированная на отражение объективной действительности (в противополож-
10 ность коннотации, ориентированной на говорящее лицо и коммуникативную ситуацию)" [Бабенко 1989: 20].
В узком понимании денотация мыслится как "часть лексического значения, ориентированная на отражение только конкретных объектов (предметная отнесённость)" [Там же: 20]. Такая точка зрения приводит к разделению слов на две группы. В одну войдёт конкретная лексика, способная быть денотатом; во вторую - абстрактная, не являющаяся денотатом слов. Мы придерживаемся широкого взгляда на денотацию, рассматривая её как "класс объектов, объединяемый выделенными при их номинации свойствами" [Те-лия 1986: 17] Такое определение денотации включает в себя и логико-предметную часть значения [Стернин 1985: 42]. В таком случае денотатом слов могут быть как конкретные объекты, так и абстрактные понятия, т.е. в том числе и эмоции.
Коннотация - это периферийная часть лексического значения слова. По определению Л.Г. Бабенко, это часть "многокомпонентная, как и денотация, факультативная, содержащая информацию о личности говорящего, в том числе и о его эмоциональном состоянии, ситуации общения, характере отношения говорящего к собеседнику и предмету речи" [Бабенко 1989: 21]. При таком понимании коннотации эмоциональный смысл - один из компонентов коннотации. Наличие его в слове обусловлено прежде всего психикой говорящего. Подобный подход встречаем у В.Н. Телии: "Коннотация — семантическая сущность, узуально или окказионально входящая в семантику языковых единиц и выражающая эмотивно-оценочное и стилистически маркированное отношение субъекта речи к действительности при её обозначении в высказывании, которое получают на основе этой информации экспрессивный эффект" [Телия 1986: 5]. В.И. Шаховский коннотацию ограничивает только эмоциональным компонентом: "коннотация есть собственная эмоциональная окраска слова, входящая в его внутреннюю форму как один из семантических признаков "эмоции" [Шаховский 1987: 83].
Проблема выделения компонентов, составляющих коннотацию, вызывает в науке острейшие дискуссии [Харченко 1976, Говердовский 1985, Лукьянова 1980, Телия 1986, Шаховский 1983, 1987]. Обычно коннотацию связывают с категориями экспрессивности, образности, оценочности и эмоциональности. Эмоционально-оценочный тип коннотации достаточно подробно рассмотрен в ряде исследований [Телия 1986, Шаховский 1987].
В данном исследовании мы будем рассматривать только те слова, в которых эмоциональный компонент значения слова является денотативным, поскольку, как пишет Л.Г. Бабенко, "денотатом может быть и такая не всегда наблюдаемая идеальная сущность, как эмоция" [Бабенко 1989: 21]. Подтверждение этого находим и у Э.В. Кузнецовой: "денотатом слова могут быть не только объекты, доступные нашему непосредственному восприятию (предметы типа дом, дорога, книга и т.п.; качества типа красный, твёрдый, узкий; действия типа бежать, кричать, бросать и т.п.), но и так называемые "идеальные предметы" - отвлечённые понятия определённой степени абстракции (например, труд, цель, защита, мир; общий, будущий, ценный; победить, приобрести, соответствовать)" [Кузнецова 1989: 18-19]. Перечисленные Э.В. Кузнецовой "идеальные предметы" можно дополнить и такими понятиями, как страх, испуг, боязнь, радость, веселье, т.е. словами, обозначающими эмоцию. Ещё конкретнее об эмоциональном компоненте значения как денотате высказался В.И. Шаховский: "эмотивная семантика может быть представлена в слове в денотативном макрокомпоненте и составлять единственное содержание семантики слова. Такая эмотивная семантика имеет статус значения, она облигаторна для слова и составляет ядро его значения" [Шаховский 1987: 85]. Придерживаясь указанного мнения В.И. Шаховского, мы в качестве объекта исследования отбирали глаголы с денотативным значением эмотивности.
Отбор материала для нашего исследования мы проводили по "Словарю русского языка" СИ. Ожегова [Ожегов 1985] (СО). Это означает, что мы ориентируемся только на кодифицированный литературный язык. Доказа-
12 тельство этого находим у А.П. Василевича: "Авторы при описании материала ссылаются на данные различных словарей <...>. Понятно, что в этом случае исследователи ориентируются на кодифицированный литературный язык" [Василевич 1983: 98]. Многозначные глаголы типа бояться, возмутить, жаловаться, реветь, томиться мы рассматривали только в том значении, которое содержит денотативную сему "эмоция". Материалом исследования послужили 304 глагольные лексемы и 1137 образованных от них дериватов.
Предметом настоящего исследования является словообразовательный потенциал непроизводных и производных глаголов, характеризующих эмоциональную деятельность человека.
Важность исследования причин и закономерностей, определяющих словообразовательный потенциал лексических единиц всех частей речи, выявление деривационно активных и деривационно пассивных лексем, изучение взаимосвязей семантических и словообразовательных значений производящих и производных слов неоднократно отмечалась в работах лингвистов (Бе-локриницкая С.С., Гейгер P.M., Гинзбург Е.Л., Денисик Л.Н., Земская Е.А., Клобукова Л.П., Казак М.Ю., Никитевич В.И., Плотникова Г.Н., Попова Т.В., Соболева П.А., Трифонова Н.С., Хене Б., Яруллина Т.С. и др.). Но, несмотря на большой ряд работ в этом направлении, не все проблемы ещё решены.
При определении словообразовательного потенциала той или иной части речи учитываются разные факторы: количество дериватов в словообразовательной парадигме и словообразовательном гнезде; частеречная принадлежность производных слов; семантическая структура слова; словообразовательные значения производных и т.д. В большинстве работ рассматривается количественная характеристика словообразующих возможностей, в других -семантико-грамматическая характеристика (по частеречной принадлежности производных, их категориально-грамматическому разнообразию); в ряде работ классифицирующим признаком является словообразовательное значение. Наиболее перспективным, с нашей точки зрения, представляется семантический аспект изучения словообразовательного потенциала. Анализ количест-
13 венного состава представляет простую констатацию способности слова порождать дериваты, но не позволяет определить причины его деривационной активности или пассивности [Попова 1996: 70]. В данном исследовании деривационный потенциал рассматривается в семантическом аспекте. Нас интересует, какие участки данной группы открыты для словообразования, а какие, наоборот, закрыты, и с чем это связано; какова частеречная принадлежность вторичных единиц номинации и в какие словообразовательные категории они объединяются, какую роль деривационный потенциал объекта исследования играет при моделировании языковой национальной картины мира. Как справедливо отмечает Е.С. Кубрякова, изучение семантических аспектов словообразования - "важнейшая часть исследования и описания его функций, а главной среди них считается номинативная ..." [Кубрякова 1981:
3].
Деривационный потенциал слова, в частности глагола, изучался преимущественно на уровне семантики, присущей тем или иным частям речи (см. работы по словообразовательным гнёздам П.А. Соболевой, Е.Л. Гинзбурга, И.В. Альтман). Словообразовательный потенциал глагола на уровне словообразовательных значений (т.е. возможность глагола порождать производные с определёнными словообразовательными значениями) в рамках тематической группы со значением эмоциональной деятельности не был в отечественной лингвистике предметом специального исследования.
Цель диссертации состоит в том, чтобы в результате определения словообразовательных возможностей исследуемой глагольной лексики выявить условия реализации (с помощью каких словообразовательных аффиксов) и причины нереализации деривационных потенций глаголов с семой "эмоция". . Поставленная цель требует решения частных задач:
определить объём и содержание глаголов в составе тематической группы, имеющей общее значение "эмоциональная деятельность человека";
установить количество и характер словообразовательных валентностей глаголов с семой "эмоция";
3) проанализировать словообразовательные парадигмы исследуемых
глаголов как следствие реализации словообразовательного потенциала;
построить типовую парадигму глаголов с семой "эмоция";
выявить особенности реализации словообразовательного потенциала глаголов с семой "эмоция" в производных;
определить объём и содержание производных в словообразовательных парадигмах с исходными глаголами, характеризующими эмоции человека;
определить принципы формальной организации производных в словообразовательных парадигмах с исходными глаголами, характеризующими эмоции человека;
рассмотреть семантические отношения между исходным эмоциональным глаголом и его производными.
Решение поставленных задач требует применения различных методов исследования.
Для выделения исследуемой лексики использовался метод компонентного анализа, поскольку его применение наиболее экономно и оправдано при изучении семантических объединений, которые группируются "на основании какого-либо семантического признака, общего для всех входящих в него лексических единиц" [Кузнецов 1986: 15]. Данный метод является основным видом семантического анализа. Компонентный анализ разработан и используется в исследованиях отечественных и зарубежных учёных (Апресян Ю.Д., Ахманова О.С., Балли Ш., Гак В.Г., Гулыга В.Е., Гудавичус А., Кирьян А.Д., Комарова З.И., Коробейникова В.А., Комлев Н.Г., Кретов А.А., Кузнецов A.M., Лаврова Л.В., Стернин И.А., Телия В.Н., Филлмор Ч., Фругель И.А., Шмелёв Д.Н. и др.).
В качестве дополнительного использовался экспериментальный метода Хотя, как отмечает З.К. Тарланов, "приёмы экспериментального выявления значений слов, их функционирования едва ли могут быть признаны вполне объективными для изучения каких-то явлений в масштабе языка" [Тарланов
15 1995: 69], но в отдельных случаях применение эксперимента вполне оправдано. В нашей работе эксперимент использовался для анализа значений некоторых производных, дефиниции которых не зафиксированы в словарях.
В работе довольно широко использовался метод статистического анализа, а для характеристики деривационных процессов использовался метод морфемно-словообразовательного анализа.
Анализ словообразовательного потенциала исследуемых глаголов возможен с различных точек зрения: семасиологической и ономасиологической. Семасиологический подход основывается на методике анализа, при котором первичным является производное слово, соотносимое с производящим. При таком подходе главными характеристиками структурно-семантических словообразовательных отношений производных и производящих будут категории регулярности/нерегулярности и продуктивности/непродуктивности. Основные положения семасиологического анализа были разработаны Г.О. Винокуром [Винокур 1959] и широко используются как в теоретических исследованиях, так и в практике преподавания русского языка в русской и иностранной аудитории.
Однако на современном этапе развития словообразования такой подход признаётся недостаточным многими лингвистами (Габинская О.А., Кубряко-ва Е.С., Кузнецов A.M., Милославский И.Г., Плотникова Г.Н., Соболева П.А., Янценецкая М.Н. и др.). Описание деривационных процессов только с позиции семасиологии отодвигает на второй план изначальные элементы словообразовательного процесса, такие как производящая основа и сам механизм образования слов в русском языке. В данном случае исходным элементом анализа является производящее слово, а последующим - производимые им дериваты и механизм их образования. Кроме того, настоящий подход предполагает обращение к исходному слову и к анализу его влияния на организацию словообразовательной парадигмы, что является одной из первостепенных задач данного исследования. Важно отметить, что при ономасиологическом подходе остаются значимыми и другие аспекты исследуемых единиц:
характер номинации, стилистические особенности, коннотативные связи и т.д. [Милославский 1985: 4].
Ономасиологический подход, предполагающий анализ лексики современного русского языка на основе словообразовательного синтеза, также перспективен для практики обучения русскому языку как родному и как иностранному, потому что "в нём заложены огромные возможности по обогащению словаря учащихся и формированию целостного представления о словообразовательной системе русского языка" [Плотникова 1988: 50].
Анализ отобранных глагольных лексем мы проводили по следующим словарям: "Словарь русского языка" СИ. Ожегова, " Словарь русского языка " в 4 томах (МАС), " Словарь современного русского литературного языка " в 17 томах (БАС), " Словообразовательный словарь русского языка " в 2 томах А.Н. Тихонова, по мере необходимости использовались "Словарь сочетаемости" В.И. Красных, "Словарь сочетаемости слов русского языка" под редакцией П.Н. Денисова и В.В. Морковкина, "Морфемно-орфографический словарь" А.Н. Тихонова, "Синтаксический словарь" Г.А. Золотовой, учебный словарь-справочник "Лексико-семантические группы русских глаголов" под редакцией Т.В. Матвеевой.
Научная новизна исследования состоит в том, что впервые описан словообразовательный потенциал группы глаголов с денотативной семой "эмоция"; выделены факторы, определяющие деривационные возможности глагольной лексики; выявлено своеобразие отражения валентностей производящего глагола производными различных частей речи (существительными, прилагательными, глаголами).
На защиту выносятся следующие положения:
1. Глаголы со значением характеристики эмоциональной деятельности человека имеют сходную актантную структуру и почти одинаковое количество валентностей, что отражается и на словообразовательном уровне в производных.
Словообразовательный потенциал глагольных лексем прогнозируется их актантной структурой.
На деривационную активность исходных глаголов влияют следующие факторы:
характер лексического значения производящего глагола (активность проявляют слова с развитой многозначностью);
стилистическая маркированность/немаркированность исходного слова (стилистически нейтральная лексема обладает большими деривационными возможностями, чем стилистически отмеченная);
-характер производности исходной лексемы (словообразовательная способность больше у непроизводного глагола).
4. Для большинства производных слов характерна неидиоматичность
семантики, что делает возможным выведение общих моделей толкования.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что:
впервые дана структурно-семантическая характеристика глаголов с семой "эмоция"; принципы и подходы к описанию этой группы могут быть использованы при описании других лексико-семантических групп;
выявлены причинно-условные зависимости, влияющие на образование производных слов;
одним из результатов является определение общих моделей и правил образования слов, что позволяет описать производные лексемы, а также выявить принципы пополнения лексического состава русского языка.
Практическая ценность исследования определяется тем, что его материалы могут быть использованы в практике вузовского и школьного преподавания, а также в практической лексикографии при переиздании толковых словарей и создании новых.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования изложены в 9 публикациях.
По материалам исследования прочитаны доклады на межвузовской научно-практической конференции "Русский и кавказские языки: вопросы
18 функционирования и сопоставительного исследования" в Махачкале, в 2001 году; на IX Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых учёных "Ломоносов" в Москве, в 2002 году.
В 2003 году был получен грант для поддержки научно-исследовательской работы аспирантов высших учебных заведений Минобразования России на завершение диссертационного исследования.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка литературы, приложения.
Во ВВЕДЕНИИ обоснована актуальность избранной темы, обозначены объект, предмет, материал лингвистического исследования, определены цель и задачи, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, представлены методы исследования, сформулированы положения, выносимые на защиту.
ПЕРВАЯ ГЛАВА «Факторы, определяющие словообразовательный по
тенциал глаголов с семой "эмоция"» посвящена выделению названных глаго
лов, определению их актантной структуры, анализу условий реализа
ции/нереализации установленных валентностей в производных, построению
типовой словообразовательной парадигмы глаголов с семой "эмоция". а
ВТОРАЯ ГЛАВА «Словообразовательный анализ производных от глаголов с семой "эмоция"» посвящена анализу морфемного состава дериватов исследуемой лексики, установлена частотность словообразовательных аффиксов, выявлены способы реализации словообразовательного значения (с помощью каких морфем и слов какой части речи).
ТРЕТЬЯ ГЛАВА «Семантический анализ производных от глаголов с семой "эмоция"» посвящена рассмотрению того, как семантика производящего глагола усваивается дериватом; выявлению случаев фразеологичности семантики и анализу этих случаев; установлению места словообразовательного значения и значения производящего глагола в семантике производного. Такой анализ даёт возможность получить целостное представление о словооб-
19 разовательной семантике производных, образуемых от глаголов с семой "эмоция", и проследить реализацию словообразовательного потенциала.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ содержит общие выводы по материалам исследования.
ПРИЛОЖЕНИЕ представляет собой набор словообразовательных парадигм отобранной для анализа глагольной лексики.
Актантная структура глаголов с семой "эмоция"
Вопрос об актантной структуре в лингвистике изначально рассматривался в области синтаксиса. Одним из первых обратил на это внимание Л. Теньер в своей работе "Основы структурного синтаксиса".
В этой книге Л. Теньер рассматривает глагол и подчиняющиеся ему члены предложения как маленькую драму (un petit drame), которую образуют действующие лица (les acteurs) и обстоятельства (les circonstances). А в структурном синтаксисе "действие, актёры и обстоятельства становятся соответственно глаголом (le verbe), актантами (les actants) и сирконстантами (les circonstances)" [Теньер 1988: 117]. Глагол управляет всей вербальной фразой и подчиняет себе действующие лица и обстоятельства [Там же: 118].
В зависимости от выполняемой по отношению к глаголу функции Л. Теньером выделены три вида актантов: первый актант (prime actant), второй актант (seconde actant), третий актант (tiers actant). С семантической точки зрения это соответственно "тот, кто (что) совершает действие" (в традиционной грамматике это подлежащее); "тот, кто (что) испытывает на себе действие" (дополнение) и "тот, в пользу которого или в ущерб которому осуществляется действие" (косвенное дополнение). При этом французский лингвист не противопоставляет, в отличие от традиционной грамматики, подлежащее и дополнение; он просто делает различие между первым и вторым участником. Подлежащее для него - один из видов дополнения: "субъект — это такое же дополнение, как и все другие" [Там же: 124]. Таким образом, "актанты -это живые существа или предметы, которые участвуют в процессе в любом качестве, даже в качестве простого статиста, и любым способом, не исключая самого пассивного" [Там же: 117].
Указывая, что актантами являются слова, которые заполняют валентности глаголов, в главе "Валентность и залог" Л. Теньер, считая актанты реализованными валентностями, пишет: "...Вовсе не обязательно, чтобы все валентности какого-либо глагола были заняты соответствующими актантами, чтобы они были всегда, если можно так выразиться, насыщены. Некоторые валентности могут оказаться незанятыми, или свободными" [Там же: 250]. Затем автор, опираясь на число актантов у глагола, выделяет четыре вида последних. Первый вид - это безвалентные глаголы (les verbes avalents), называемые в традиционной грамматике безличными, "они обозначают события, которые происходят без участия каких бы то ни было актантов" [Там же: 251]. Затем называются одновалентные (monovalents), или непереходные, глаголы. Переходные глаголы определяются Л. Теньером как двухвалентные (bivalents) . Трёхвалентные (trivalents) глаголы автор также относит к переходным, так как в традиционной грамматике трёхвалентные глаголы не отличаются от глаголов с двумя актантами и смешиваются с ними под общим названием переходных [Там же: 267]. Но у этих глаголов есть свои особенности, которые обусловлены именно их трёхвалентным характером, поэтому такие глаголы необходимо рассматривать отдельно от двухвалентных.
Таким образом, для Л. Теньера число актантов, или реализованных валентностей, у глагола обусловливается его семантикой. Зависимые от глагола слова, не заполняющие валентности глагола, получили название сиркон-станты. Они соответствуют обстоятельствам, свободно присоединяются к предикатным словам, дополняя обозначаемые ими ситуации.
Близка к работам об актантной структуре статья Ю.Д. Апресяна "Опыт описания значений глаголов по их синтаксическим признакам (типам управления)". В ней Ю.Д. Апресян рассматривает зависимость значений глаголов от их семантических связей: "Между синтаксическими свойствами слов и их семантическими признаками имеется регулярное соответствие. Оно проявля-ется в том, что различия в синтаксическом поведении слов указывают на наличие семантических различий в значениях этих слов..." [Апресян 1965: 51].
Производные глаголы
Производные глагольные дериваты, реализующие количественно-временные значения, передают различные способы действия: начинательный, ограничительный, финитивный, однократный, уменьшительный, смягчительный, многократный, прерывисто-смягчительный, длительно-смягчительный, сопроводительный, осложнено-интенсивный, длительно-дистрибутивно-взаимный, терминативный, завершительный или комплетив-ный, интенсивный, накопительный, распределительный (дистрибутивный).
Начинательный способ действия мы, вслед за Г.К. Ульяновым, Ф.Ф. Фортунатовым, В.В. Виноградовым, делим на два типа: ингрессивную начи-нательность и инхоативную начинательность [Виноградов 1972].
Ингрессивная начинательность обозначает "действие единичное и определённое, начало и продолжение которого составляют единое целое" [Авилова 1976: 272]. Этот тип начинательного способа действия выражается с помощью разных приставок, которые, изменяя лексическое значение производящей основы, изменяют и её грамматические характеристики (совершенный вид).
Ингрессивное значение может быть передано с помощью префикса вз-(вс-). Эта приставка вносит в семантику производящей основы значение быстрого возникновения, наступления какого-нибудь действия. В.В. Виноградов считает его непродуктивным и рассматривает как книжно-архаический синоним приставки за- в том же значении [Виноградов 1972: 419]. Приставка вз- (ее-) сочетается с ограниченным числом основ, в основном со значением чувств. С глаголами семантического поля "эмоция" этот префикс образует следующие дериваты: а) от глаголов со значением "эмоциональное состояние": взбеситься (во 2 зн.), взволноваться (во 2 зн.), взгрустить, встоско-вать, взъяриться; б) от глаголов "эмоционального отношения": взревновать; в) от глаголов "эмоционального воздействия": взбаламутить, взбесить, взвеселить, взволновать, взмолить, встревожить,; г) от глаголов "внешнего выражения эмоций": взвеселиться, взреветь, взрыдать, всполошить.
Формант воз-, реализующий этот же тип начинательности, придаёт словам дополнительный оттенок архаичности или торжественности. С помощью воз- (вое-) образованы возвеселить, возгордиться, возликовать, возлюбить, вознегодовать, возрадоваться, возреветь, возревновать, возрыдать, восторжествовать, восхвалить.
Ингрессивный тип начинательности выражается и приставкой за-, которая образует в основном стилистически сниженные дериваты: прост, завеситься, прост, забояться, разг. загордиться, прост, залюбить (в 1 зн.), разг. замлеть (во 2 зн.), разг. запечалиться, зарадоваться, разг. заробеть, засмеяться, разг. засовеститься, разг. застесняться, разг. застыдить (в 1 зн.), застыдиться, прост, затомиться (в 1 зн.), прост, затосковаться.
Значение ингрессивной начинательности выражается и префиксами о- и об- {обо-), если они присоединяются к глаголам со значением психического, эмоционального состояния и обозначает начало наступления психического состояния, которого раньше не было. Это следующие производные: обеспокоить (в 1 зн.), обеспокоиться, обласкать, обоготворить, обозлить, обозлиться, обрадовать, обрадоваться, огневаться, озлить, озлиться, озлобиться, оконфузить, опечалить, оподлеть, оробеть, освирепеть, осердить, остолбенеть, оцепенеть.
Префикс по- в описываемое значение привносит ещё и значение "совершение действия в один приём": побрезгать, повздорить, погрозить, пожалеть, позавидовать, полюбить, польстить, понравиться, порадовать, порадоваться, поругать, посетовать (в 1 зн.), посовеститься, посочувствовать, постесняться, постыдиться, потревожить (во 2 зн.), похвалить, похвастать, похулить, пошутить (в 1 зн.).
Меньше всего производных со значением ингрессивнои начинательности образовано с помощью приставки при-: приласкать, приласкаться, при-печалитъся, приревновать.
С помощью приставки раз- (рас-) или раз-(рас-) и постфикса -ся образуются слова, в которых оттенок ингрессивнои начинательности сочетается со значением интенсивности, и поэтому можно говорить об особом выражении интенсивной начинательности. Приставка раз- (рас-) выделяется в словах разбесить, развеселить, развеселиться, разволноваться (во 2 зн.), разгневать, разгневаться, разгорячить, разгорячиться, раздосадовать, раздразнить, разозлиться, разомлеть, рассвирепеть, рассердить, рассердиться, рассмешить, рассмеяться, растревожить, растрогать, расхвастать, расхулить.
Производные от однозначных глаголов с семой "эмоция"
При анализе дериватов, образованных от однозначных глаголов, мы обнаружили следующее.
Рассматриваемые глаголы образуют такие дериваты, в которых на долю словообразовательного форманта приходится то или иное обстоятельственное (количественное или временное) значение, а корневая морфема сохраняет значение мотивирующей основы, или, как пишет А.Н. Тихонов, "выступает функцией своего рода "гена" - "носителя наследственности", обеспечивающего преемственность семантики" [Тихонов 1967: 114].
Так, значение следующих глаголов раскладывается на два компонента в соответствии с морфемной структурой этих глаголов: на долю словообразовательного форманта приходится обстоятельственное значение времени, а корень передаёт лексическое значение мотивирующей основы. Дефиниция следующих слов имеет формулу "начать + inf мотивирующего глагола": за-блаженствовать, забуянить, загневатъся, загорячиться, загрустить, за-ехидничатъ, закичиться, законфузиться, заликовать, занервничать, запаниковать, запсиховать, зарыдать, затужить, захандрить, захихикать, захохотать, захрабритъся, а также устаревшие взвеселить, возрадоваться, возрыдать. Толкование слов разбахвалиться, разбраниться, разбуяниться, раз-важничиться, разгореватъся, разгруститься, разлютоваться, разобидеться, разогорчить, разрыдаться, раскапризничаться, распсиховаться, растужиться, расхандриться, расхвалить, расхвастаться, расхохотаться имеет формулу "начать сильно + inf мотивирующего глагола". Дериваты побахва-литься, побезобразничать, побесить, поблаженствовать, побуянить, поважничать, повеселить, повеселиться, поглумиться, погоревать, погрустить, подосадовать, позлить, позлиться, позлорадствовать, поизмываться, поиронизировать, покапризничать, поликовать, полюбоваться, полюто-вать, помучить, понегодоватъ, понервничать, поподличать, порыдать, посердиться, поскорбеть, посмешить, потерзаться, потужить, похихикать, похохотать объединяются толкованием "inf мотивирующего глагола + некоторое время". Дефиницию "слегка + inf мотивирующего глагола" имеют по-конфузитъ, поконфузиться, полебезить, понежничать, поразвлечь, похандрить, похрабриться. Производные пробуянить, прогоревать, прогрустить, проиронизировать, пролебезить, промучить, прорыдать, протерзаться объединяются толкованием "inf мотивирующего глагола + в течение какого-л. времени". Побранивать, поругивать, похваливать, похихикивать, похохатывать имеют формулу "время от времени, слегка + inf мотивирующего глагола"; хвастнуть, хихикнуть, хохотнуть — "однокр. к inf мотивирующего глагола"; серживаться, хваливать — "многокр. к inf мотивирующего глагола". Определения глаголов отбуянить, отгоревать, отгрустить, отмучить имеют формулу "перестать + inf мотивирующего глагола". В словарных толкованиях избранить, изругать, нахвалиться, нахвастаться, переконфузить, перенервничать, перетрусить содержатся однокоренные глаголы с приставками по-, с- или вы-. Как известно, эти морфемы могут являться и словообразовательными аффиксами, и видовыми приставками. В последнем случае они, сохраняя лексическое значение, изменяют грамматическое значение вида производящей основы. На наш взгляд, использование в толковании слов с видовыми префиксами не нарушает принципа Г.О. Винокура. Определения слов нахвастаться и нахвалиться имеют формулу "вдоволь, много + сов. в. inf мотивирующего глагола", избранить, изругать, переконфузить, перенервничать, перетрусить - "сильно + сов. в. inf мотивирующего глагола". В словарных толкованиях таких глагольных дериватов, как изважничаться, изгореваться, изнервничаться, изозлиться, исподличаться, набуянить, нахвалить, нахвастать в качестве производящей основы используется деепричастие. Перечисленные дериваты с формантом из-..-ся имеют формулу толкования "деепричастие мотивирующего глагола + стать...(соответственно значению мотивирующей основы)", дериваты с на-: "деепричастие мотивирующего глагола + наговорить (натворить) много...(соответственно значению мотивирующей основы)".
Авторы словарей не всегда включают исходный глагол (или его формы) в толкование. В этом случае производящее мы устанавливаем перетолковы-ванием.
Так, в определении слова развеселиться "прийти в весёлое настроение; стать весёлым" (MAC) употреблено однокоренное слово весёлый, которое не является его производящим. На непоследовательность толковых словарей в выборе способа толкования производных слов обращает внимание Р.И. Лихтман, отмечая, что такие слова в ряде словарей толкуются или "без ссылки на однокоренное слово или со ссылкой на разные однокоренные слова, которые трудно квалифицировать как производящие" [Лихтман 1991: 119]. Используемое в качестве производящего для глагола развеселиться слово весёлый толкуется как "1. Полный веселья, жизнерадостный. Выражающий веселье. 2. Вызывающий, доставляющий веселье" (МАС). В качестве производящего оно включает в своё определение абстрактное существительное веселье, хотя исследователи (И.Г. Милославский, З.А. Мирошникова) считают, что отглагольные имена действий и отадъективные имена свойств не должны встречаться в толкованиях: вместо них следует пользоваться исходными глаголами и прилагательными.
