Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Микрополе красного тона в русском языке и языке произведений В. Набокова 8
1. Полевое устройство цветообозначений.. 8
2. Основные направления изучения семантики цвета 12
2.1. Принципы и подходы к изучению цвета 12
2.2. Культурная и социальная значимость цвета 15
2.3. Лингвистические аспекты изучения цветообозначений 19
3. Языковые номинации красного тона в русском языке и в произведениях В. Набокова 29
3.1. Цветообозначения красного тона как полевая структура 30
3.2. Структурные особенности микрополя красного цвета в произведениях В. Набокова 38
4. Особенности употребления слова в художественной речи 44
Глава II. Значение и употребление цветообозначений красного тона в произведениях В. Набокова 51
1. Специфика сочетаемости цветообозначений красного тона в произведениях В. Набокова 52
2. Особенности употребления цветообозначений красного тона в семантической области «природа» 55
2.1. Свет/огонь 55
2.1.1. Огонь 56
2.1.2. Солнце 57
2.1.3. Свет от источников искусственного освещения 63
2.1.4. Свет рекламы 66
2.2. Фауна 67
2.2.1. Животные 68
2.2.2. Птицы 69
2.2.3 Насекомые 70
2.3. Флора 74
2.3.1. Цветы .75
2.3.2. Деревья 79
2.3.3. Грибы / ягоды 82
2.4. Земля 83
3. Особенности употребления цветообозначений красного тона в семантической области «человек» 85
3.1. Кожа/лицо 87
3.1.1. Физиологические / эмоциональные состояния 90
3.2. Щеки 94
3.3. Губы 96
3.4. Уши 98
3.5. Нос 99
3.6. Глаза 100
3.7. Руки 102
3.8. Ноги 103
3.9. Волосы 103
3.10. Кровь 104
4. Особенности употребления цветообозначений красного тона в семантической области «артефакты» 106
4.1. Одежда 108
4.1.1. Женская одежда 109
4.1.2. Мужская одежда 113
4.2. Строения 115
4.3. «Мелочи» 119
Глава III. Тропы и сложные эпитеты с цветообозначениями красного тона в языке В. Набокова 121
1. Сравнения на основе цветового признака красного тона 122
2. Метафоры, включающие цветовой признак красного тона 130
3. Метонимические конструкции на основе цветового признака красного тона 143
4 Сложный эпитет у В. Набокова 153
Заключение 160
Список сокращений названий произведений В.В. Набокова 166
Список сокращений словарей 168
Библиографический список 169
- Полевое устройство цветообозначений..
- Специфика сочетаемости цветообозначений красного тона в произведениях В. Набокова
- Сравнения на основе цветового признака красного тона
Введение к работе
Интерес к изучению цветообозначений возник в 50-60-е годы XX века и был продиктован следующими причинами: во-первых, древней историей цветообозначений, основанной на чрезвычайной важности цвета для человеческого опыта. Поскольку ни один объект окружающего человека мира не существует вне цвета, цветовые характеристики - необходимый компонент визуализации пространства. Во-вторых, внимание к цветообозначениям обусловлено их важностью в формировании языковой картины мира, его концептуализации. Е.В. Рахилина утверждает, что цвет служит для того, чтобы отличить один предмет физического мира от другого ему подобного. Эта «различительная» функция особенно проявляется в тех случаях, когда объекты существуют в большом количестве экземпляров, т.е. цвет становится с языковой точки зрения релевантным и может быть описан языковыми средствами [Рахилина 2000]. В-третьих, цвето-обозначения представляют собой иерархически упорядоченную лексическую группу, системные отношения которой могут быть исследованы с позиции полевого подхода. В-четвертых, цветовая семантика пронизывает всю лексическую систему языка, и потому выявление семантических, словообразовательных, морфологических, синтаксических особенностей цветообозначений представляет исключительно важную языковедческую задачу. В-пятых, цветообозначения содержат в себе значительные эстетические потенции: семантическое богатство и способность к образованию новых, экспрессивно-образных значений способствуют активному использованию цветообозначений в художественных целях.
Цветообозначения, функционирующие в художественном тексте, представляют собой отдельную область изучения. Отраженные в художественном пространстве текста, они становятся репрезентантами индивидуальной картины мира Индивидуально-авторское употребление цветообозначений может отличаться от общеязыкового, в связи с чем специфика функционирования цветообозначений в художественной системе писателя представляет особый интерес для исследователя.
Настоящее диссертационное сочинение посвящено семантике и специфике функционирования цветообозначений красного тона в произведениях В. Набокова. Обращение к его прозе не является случайным: В. Набоков - писатель чрезвычайно наблюдательный, воспринимающий мир посредством исключительно чуткого оптического «инструментария», в котором цвету отводится важное место.
Исследование творчества Набокова началось уже в 20-30 х гг. прошлого столетия, когда о Набокове заговорили его современники, русские эмигранты: Г. Иванов, М. Цеглин, Н. Андреев, М. Кантор, М. Осоргин, В. Вейдле, Вл. Ходасевич, П. Бицилли, Н. Бер-
берова, Г. Адамович. Они наметили основные направления изучения набоковского творчества, которые были продолжены сначала западными исследователями, а потом и российскими учеными, обратившимися к произведениям В. Набокова только в конце 90-х годов XX в. Среди наиболее значительных исследований творчества Набокова отметим работы Б. Аверина [1997], В. Александрова [1999], Г. Барабтарло [1997; 2001], С. Давыдова [1997; 2001], А. Долинина [1997], Д. Конноли [1997], А. Люксембурга [1996; 2001], М. Медарич [1997; 2000], К. Проффера [2000], А. Пятигорского [1997], С. Сенде-ровича [1997; 1999], П. Тамми [1997] и др.
Обращает на себя внимание тот факт, что исследования, посвященные В. Набокову, являются по преимуществу литературоведческими. Языковые аспекты набоковского творчества остаются мало изученными, между тем как мастерство Набокова-стилиста отмечали даже недоброжелательные критики его произведений. Широко известно также утверждение самого Набокова: «Всякая великая литература - это феномен языка, а не идей» [Набоков 1996: 124]. В отечественном набоковедении исследование языка писателя началось не так давно. Труды Ю. Левина [1998; 1998а; 19986] посвящены специфике языкового выражения набоковского мировидения (биспациальности), а также анализу некоторых образных средств. Л. Рягузова [1999; 2000] рассматривает концептосфе-ру В. Набокова, в частности, языковую концептуализацию важнейшего фрагмента художественной системы писателя - «творчество». В работе В. Виноградовой и И. Улуха-нова [1996] находит отражение окказиональное словообразование писателя. Ряд произведений В. Набокова проанализирован М. Дымарским в свете лингвистики текста [2001]. В центре внимания Г. Гиржевой и В. Заики [2001] находятся языковые средства создания портретных характеристик в романах Набокова. М. Дмитровская [2001] исследует сюжетообразуюшую функцию набоковских метафор в романе «Машенька» и рассказе «Тяжелый дым». О. Вертинская [2001] выявляет специфику эмоционально-оценочной лексики. Следует отметить монографию Г. Рахимкуловой [2003], в которой рассматриваются художественные произведения Набокова в аспекте языковой игры. Названная работа продолжает исследования по игровой поэтике писателя (см. также: [Люксембург, Рахимкулова 1996; Люксембург 2001; Рахимкулова 2001]).
Ряд авторов намечает подходы к исследованию цвета в творчестве В. Набокова. Так, Г. Левингтон считает, что «цвет может оказаться важным средством дешифровки набоковских намеков» [Левингтон 1997: 329]. С. Сендерович и Е. Шварц полагают, что «программа» и «концептуальное ядро» романа «Лолита» «были получены» Набоковым у Блока, влияние которого ощущается даже на уровне цветописи, в ключевом образе «сине-лилового сумрака» [Сендерович, Шварц 1999: 63]. А. Яновский, исследуя роман
«Машенька», пишет: «Важно отметить значимость цветопередачи в поэтике Набокова: "эмигрантское" пространство романа по-достоевски насыщено желтым цветом» [Яновский 1997: 845]. Ю. Левинг считает, что в «Даре» «гопос красно-коричневого заката имманентно несет в себе некую катастрофичность, сопровождаясь состоянием почти физического увечья» [Левинг 1999а: 85], а «в "Машеньке" предвестие изгнания пульсирует в тексте вкраплением тревожных красок—оранжевым вечером <.. .> лиловая синева переходит <...> в червонную красноту» [Там же: 88]. Эти подходы в общем виде сформулированы И. Паперно: «Создается впечатление, что Набоков как бы украшает и расцвечивает канву» материала [Паперно 1997: 504], при этом «расцвечивание» выступает, по мнению исследователя, метафорой творчества: «Введение цвета в текст <...> операция, равносильная превращению сырого словесного материала в творение искусства» [Там же]. Однако, отмечая важную роль, которую играют цветообозначения в художественных произведениях В. Набокова, никто из исследователей до сих пор не рассматривал их специфику как целостного образования, не анализировал их роль в организации художественного текста. Сказанное определяет актуальность исследования.
Цель диссертационного сочинения - исследование семантики и специфики функционирования цветообозначений красного тона в произведениях В. Набокова
Достижение цели исследования потребовало решения ряда частных задач:
Определение теоретических основ и методологической базы анализа цветолексем.
Описание структуры микрополя цветообозначений красного тона в русском языке и в языке художественных произведений В. Набокова; выделение общеязыковых и индивидуально-авторских средств со значением красного тона в произведениях В. Набокова.
Анализ особенностей сочетаемости цветообозначений красного тона с определенными семантическими группами объектов.
Анализ образных языковых средств цветономинации: сравнений, метафор, метонимических конструкций.
Исследование сложного эпитета.
Теоретическую основу исследования составили работы по лексической семантике, структурной организации лексической системы, в частности по проблемам полевого описания лексики АЛ. Уфимцевой [1962], В.Г. Гака [1977], Г.С. Шура [1974], Д.Н. Шмелева [1977], ИА. Стернина [1985], Л.М. Васильева [1990], Ю.Д. Апресяна [1995], Н.Д. Арутюновой [1999]; сочинения, посвященные специфике художественного слова, АА. Потебни [1976; 1993], БА. Ларина [1974], ВВ. Виноградова [1980; 1981], Г.О. Винокура [1997], Р. Якобсона [1975], Я. Мукаржовского [1996], М. Дымарского [2001]; концепции цветовой номинации Б. Берлина и П. Кея [1969], НБ. Бахилиной [1975], Р.М.
Фрумкиной [1984], А. Вежбицкой [19%], в особенности работы, в которых рассматриваются проблемы цветообозначений красного тона: Р.В. Алимпиевой [1986], Т. Михайловой [1994]; интерпретация текстов В. Набокова и их особенностей опирается на труды ученых-набоковедов.
Научная новизна работы заключается в комплексном исследовании фрагмента цветового поля в языке В. Набокова, которое позволяет концептуализировать его эстетические и этические воззрения, описать фрагмент индивидуальной картины мира.
Теоретическая значимость определяется комплексным подходом к исследованию микрополя цветономинаций как узуального, так и окказионального порядка, функционирующего в эстетически значимой системе художественного текста.
Предмет исследования - функциональные особенности сгруктурно-семантической организации микрополя цветообозначений красного тона в произведениях В. Набокова.
Материалом для исследования послужили тексты художественных произведений, написанные В. Набоковым в течение 1918-1940 гг. на русском языке , а также романы «Лолита» и «Другие берега», переведенные на русский язык самим автором и практически созданные им заново. Из них методом сплошной выборки было извлечено 1009 примеров употребления лексем со значением красного тона, в том числе 167 употреблений сложных прилагательных, в составе которых присутствует по крайней мере одна основа, содержащая цветовой признак красного тона. Они и стали объектом настоящего исследования, которое базируется на анализе цветовых прилагательных, существительных, глаголов, причастий, деепричастий, наречий.
В процессе исследования были использованы следующие методы: анализ словарных дефиниций, палевый метод, контекстуальный и компонентный анализ, статистический метод, а также в ряде случаев этимологический анализ и метод культурной реконструкции.
Практическое значение работы состоит в возможности использования результатов исследования в спецсеминарах по лингвистическому анализу художественного текста и творчеству В.В. Набокова, в разработках курсов лексикологии и стилистики, а также при составлении словаря языка В. Набокова.
Апробация исследования. Основные положения диссертации были изложены в докладах на научной конференции преподавательского состава и студентов КГУ «Кирилл и Мефодий: духовное наследие» (Калининград, 2002); международной научно-методической конференции «Слово в тексте и в словаре» (Калининград-Светлогорск, 2003); на научно-практических семинарах «Текст в лингводидактическом аспекте» (Ка-
1 Список произведений В. Набокова, использованных в диссертации, а также их сокращенных названий приведен в конце работы.
лининград-Зеленоградск, 2002); «Язык и культура: кирилло-мефодиевская традиция в славянских языках и литературах» (Калининград-Светлогорск, 2003), а также на ежегодных научных семинарах аспирантов КГУ (2002,2003,2004) и отражены в 5 публикациях.
Положения, выносимые на защиту.
Систематизация цветообозначений красного тона в произведениях В. Набокова может быть проведена в двух направлениях — парадигматическом, что позволяет рассмотреть цветообозначения с точки зрения структуры и исследовать системные отношения между ними, и синтагматическом, что приводит к выявлению приоритетных со-четаемостных связей цветообозначений с определенными семантическими зонами.
Микрополе цветообозначений красного тона, представленное в произведениях В. Набокова, является многокомпонентным развернутым структурным образованием, которое включает в свой состав как узуальные, так и окказиональные цветообозначения.
. 3. Сочетаемость цветообозначений у Набокова может соответствовать общеязыковому стандарту, а может выходить за его пределы. Анализ их употреблений важен для реконструкции авторской картины мира.
В набоковском тексте цветообозначения не только выполняют функции называния признака, но и часто сопровождаются эмоциональной оценкой.
Особенности идиостиля писателя проявляются в тропах (сравнениях, метафорах, метонимических конструкциях) и сложных эпитетах, часто воплощающих игровое начало, свойственное в целом поэтике В. Набокова.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, 3 глав, заключения, списка сокращений названий произведений В. Набокова, списка словарей и библиографического списка.
Полевое устройство цветообозначений..
Накопленные к настоящему времени данные многочисленных исследований, посвященных проблемам системной организации лексики [Уфимцева 1962; Васильев 1971; Щур 1974; Виноградов 1977; Шмелев 1977; Гак 1977; Новиков 1982 и др.], позволяют утверждать, что «словарный состав языка, несмотря на свою "открытость", не представляет безграничного ряда разрозненных единиц», но является «определенной системой, отдельные звенья которой закономерно связаны между собой и постоянно взаимодействуют» [Уфимцева 1962: 37]. Многие исследователи приводят цветообозна-чения в качестве примера наиболее организованной лексической группы. Н.Б. Бахилина пишет: «Во многих лингвистических исследованиях группа цветообозначений является излюбленным, может быть, даже тривиальным примером наличия системных отношений в лексике разных языков» [Бахилина 1975: 7]. РМ. Фрумкина утверждает: «В лексике обнаруживаются лишь несколько групп с достаточно высокой степенью внутренней организации: термины родства, числительных, цветообозначений, этической, эстетической, религиозной лексики» [Фрумкина 1984: 19], в силу чего «данному фрагменту лексики [цветообозначениям -И.Л.] был придан особый статус» [Гам же: 3-4].
С другой стороны, в современной лингвистике сложилась традиция рассматривать лексическую систему языка как совокупность пересекающихся полей, при помощи которых вербализируется, распределяется, структурируется и хранится информация о предметах и явлениях окружающего мира, их свойствах и отношениях, а также о языковых признаках и категориях. Понятие «поле» в языкознании возникло как интуитивное отражение структурно-функционального подхода к явлениям языка, который неотделим от анализа групп и который, однако, на разных этапах рассматривался то как системный, то как просто групповой. Языковой материал всегда обусловливал необходимость такого подхода, независимо от того, что в концепциях различных авторов типы групп оказывались неоднородными, а принципы, лежащие в основе различных группировок элементов, неодинаковы.
Закономерно возникают вопросы: каковы критерии выделения и идентификации элементов полевой системы? Обладают ли цветообозначения как системное лексическое образование статусом поля?
В лексикологических работах по названной проблеме отсутствуют единая типология группировок, единые критерии их выделения, единые способы описания структурной организации. Таким образом, в связи с вопросом о лексико-семантическом поле неизбежно возникает проблема дифференциации различных лексических объединений.
Понятие «поле» получило распространение в 30-х гг. XX века в связи с исследованиями Г. Ибсена, который под полем понимал объединение слов с общим значением. И. Трир ввел в научный обиход термины «лексическое» (языковое) поле и «понятийное» (семантическое) поле. По Триру, поле - это группа слов, тесно связанных друг с другом по смыслу. В отечественном языкознании системный подход к описанию лексики связывают с работой НА. Уфимцевой «Опыт изучения лексики как системы», в которой рассматривается понятие «лексико-семантическая группа», критерием выделения которой служит не «понятийный круг» или «сфера чистых понятий», а слово «как основная словарная единица в его многообразных и сложных смысловых связях с другими единицами словаря» [Уфимцева 1962: 4]. В этой концепции понятия «лексико-семантическая группа», «поле», «синонимическая группа» выступают как равноправные. По мнению ЛМ. Васильева, понятия «поле» и «лексико-семантическая группа» находятся в родо-видовых отношениях, т. е. лексико-семантическая группа выступает в роли разновидности поля. Под лексико-семантической группой Л.М Васильев понимает любое лексическое образование, объединенное общей парадигматической семой (семантическим множителем, по терминологии автора), исключая тематические группы (классы слов, объединенные одной типовой ситуацией или темой, например, «магазин», «театр», «спорт» и под.) [Васильев 1971].
Ф Л. Филин полагает, что в «лексико-семантическую группу» входят элементы, связанные «однородными значениями». От разновидностей лексико-семантических групп (синонимических рядов, антонимов, лексических групп с родо-видовыми отношениями) автор отграничивает словообразовательные объединения, грамматические классы, значения полисемичных слов и тематические группы (названия частей тела, термины скотоводства и под.), которые иногда могут смыкаться и даже полностью совпадать с лексико-семантической группой [Филин 1982].
Г.С. Щур обозначает расмотренное направление исследований как парадигматическое. Другое направление опирается на концепцию синтагматических полей В. Порцига. Синтагматический подход, связанный с сочетаемостью слов на основе синтаксических и морфологических параметров, нашел отражение в исследованиях В.Г. Адмони [1968], ГА Золотовой [1970], И.П. Ивановой [1981]. При этом обращает на себя внимание тот факт, что авторы рассматривают соответствующие явления не только с функциональной точки зрения, но и с точки зрения наличия у них общего семантического признака. Интерпретация частей речи как полей, пересекающихся друг с другом (ГА. Адмони), изучение взаимосвязи лексики с конструкциями, в которых она выступает, позволяют увидеть полевую организацию в синтаксической подсистеме языка (ГА. Залогова), способствуют осознанию того факта, что «поле может объединять в своем составе разнородные языковые средства, принадлежащие к различным грамматическим классам и уровням языка» [Полевые структуры... 1989:4]. Таким образом, предметом исследования в теории поля в современной лингвистике являются объединения языковых единиц, выделяемых на основе общности выражаемого ими значения (семантический принцип), или по общности выполняемых ими функций (функциональный принцип), или на основе комбинации двух признаков (функционально-семантический принцип). В «Лингвистическом энциклопедическом словаре» понятие «поле» толкуется как «совокупность языковых единиц, объединенных общностью содержания (иногда также общностью формальных показателей) и отражающих понятийное или функциональное сходство обозначаемых явлений» [Кузнецов 1990: 380]. На основании имеющихся точек зрения основными признаками языкового поля можно считать следующие:
Специфика сочетаемости цветообозначений красного тона в произведениях В. Набокова
Микрополе цветообозначений красного тона представляет собой развернутое многокомпонентное системное образование, которое может быть структурировано также исходя из приоритетных семантических связей с определенными семантическими зонами. Сочетаемость слова обусловлена его категориальной и семантической валентностью, под которой понимается такое свойство значения слова, которое позволяет ему иметь при себе определенный набор синтактико емантических позиций. Синтакгико-семантическая позиция - это закрепленная правилами языка возможность употребления этого слова с рядом однотипно связанных с ним распространителей его значения. Набор имеющихся при слове синтактако-семантических позиций составляет синтаксическую сочетаемость этого слова [Морковкин 2002: 5]. Следует иметь в виду, что сочетаемость языковой единицы определяется в первую очередь семантическими факторами: различным «весом» компонентов его значения. Ядерные компоненты разрешают сочетаемость со словами, в значении которых есть аналогичные семантические признаки, периферийные ограничивают круг таких слов. Так, например, ядерным компонентом слова красный является компонент цвет , который, подпадая под более общую характеристику признак , дает возможность сочетания со словами, обозначающими предметы, за исключением тех, в структуре которых не «предусмотрена» цветовая характеристика. Периферийный компонент цвета крови ограничивает класс объектов, которые могут быть охарактеризованы словом красный. Однако это явление характерно для стандартного языка, в художественном же употреблении, вследствие особой роли периферийных компонентов, сочетаемость языковых единиц может существенно меняться. Сочетаемость языковой единицы, выполняющей эстетическую функцию, может быть индивидуальной. Вместе с тем наличие особых связей слов, устанавливающихся на уровне художественного текста, не исключает их употребления в общепринятом значении. Следует согласиться с выводами Д.М. Поцепни, что в обычном применении слова «всегда есть частичка особенного, распознать и описать которое помогает соотношение с мыслью художника» [Поцепня 1997: 68]. Именно с учетом этого факта при рассмотрении сочетаемости цветообозначений в рамках отдельных семантических зон необходимо прибегать к более широкому контексту функционирования цветолексем, а в некоторых случаях - анализировать их употребление, исходя из контекста всего произведения, и шире—творчества писателя.
Рассмотрим закономерности сочетаемости цветообозначений красного тона у В. Набокова. Цветообозначение красный (418 употреблений, что составляет 41 % от общего количества употреблений лексем красного тона; — самое частотное лексическое средство, активно функционирующее в художественном мире В. Набокова. Оно представлено во всех семантических зонах и преобладает во всех анализируемых произведениях писателя, за исключением сборника рассказов «Возвращение Чорба», романа «Лолита», повести «Волшебник», где наблюдается перевес употреблений лексемы розовый.
Согласно «Словарю сочетаемости слов русского языка», слово «красный» (в значении «цвета крови», «покрасневший от прилива крови») может иметь сочетаемость со словами цвет, фон, краска, отблеск чего-л., платье, костюм, юбка, нитки, знамя, флаг, звезда, ткань, материал, сумка, машина, автобус, карандаш, чернила, тушь, закат, небо, роза, гвоздика, яблоко, листья, пятно, лицо, нос, уши, щеки, губы, руки... Красным можно быть от стыда, смущения, возмущения, слез, ожога, жары, холода, вина; красный может относиться к революционной деятельности, к советскому социалистическому строю, к Красной Армии [ССРЯ 2002:288]. У цветообозначений красного тона В. Набокова не отмечена сочетаемостная позиция лексемы красный со значением «относящийся к революционной деятельности, к советскому социалистическому строю, к Красной Армии», однако другие стандартные и стереотипные связи цветолексемы выявляются в произведениях писателя, хотя в некоторых случаях подвергаются эстетическому переосмыслению. Самая высокая частотность словоупотреблений выявлена в сфере артефактов - 259 словоупотреблений, в том числе в подзонах «одежда» - 6423, «строения» -9. В других семантических зонах отмечается такая частотность словоупотреблений: «человек» — 108, в том числе в подзонах «физиологические / эмоциональные состояния» — 45, «губы» -12, «кожа» — 10, «глаза» — 8, «уши» — 5, «кровь» — 5; в семантической области «природа» — 51, в том числе в подзонах «свет от источников искусственного освещения»— 19, «земля»—16.
Сравнения на основе цветового признака красного тона
В основе сравнения как языкового явления лежит одна из операций разума, с помощью которой человек, познавая мир, сравнивает между собой объекты окружающей действительности. Сравнения делятся на «общеязыковые», которые представляют собой «довольно обширный класс приближающихся к идиомам сравнений со стертостью образного потенциала» [Некрасова 1979:223] и «необщеязыковые», среди которых выд еляют сравнения с конкретно-чувственной» и «с чисто словесной» (непредметной, не денотативной) основой признака [Некрасова 1977:241]. А.Д. Григорьева и Н.Н. Иванова называют их «поэтическими» [Григорьева, Иванова 1985:35]. Общеязыковые сравнения создаются на основе привычной и свободной сочетаемости слов, например, здоров, как бык, труслив, как заяц, устал, как собака, летит, как стрела . В.Н. Телия пишет о таких сравнениях: «Такого типа свободные сочетания являются своего рода устойчивыми культурно-языковыми штампами, но в аспекте лексико-синтаксической организации языка они выступают как свободные сочетания, поскольку на сочетаемость подобного рода не налагается никаких внутриязыковых ограничений» [Гелия 1972:458]. М.И. Че-ремисина считает, что сравнение - это вообще категория синтаксическая [Черемисина 1976]. Такой же точки зрения придерживаются СЕ. Крючков и Л.Ю. Максимов [1977]. СЕ. Никитина и ИВ. Васильева относят сравнение к тропам, поскольку оно представляет собой «грамматически оформленное образное сопоставление на основе предполагаемого общего признака» [Никитина, Васильева 1996: 126]. Эту точку зрения разделяют авторы «Словаря-справочника лингвистических терминов»: «Сравнение - это троп, состоящий в уподоблении одного предмета другому на основании общего у него признака» [Розенталь, Теленкова 1985: 337]. Н.Д. Арутюнова полагает, что и языковые, и образные сравнения базируются на способности человека устанавливать между известными и неизвестными объектами сходство и различие. Сходство всегда предполагает наличие общих свойств. Сравнение как ментальная операция производится с целью указания на степень схожести объектов. Большое значение имеет выбор объекта, наиболее подходящего для осуществления той или иной задачи [Арутюнова 1990: 8-9]. Поэтому сравнительный оборот включает в себя три компонента: то, что сравнивается (предмет), то, с чем сравнивается (образ) и признак, по которому происходит сравнение, например, лицо бело, как снег. Такое сравнение Б.В. Томашевский называет полным [Гомашевский 1983: 204]. СЕ. Никитина и КВ. Васильева для обозначения компонентов языкового сравнения используют следующие термины: субъект, объект, основание [Никитина, Васильева 1996:128]. В отличие от полных, в сокращенных сравнениях признак не назван, его надо домыслить, например, руки, как лед [Гомашевский 1983:215].
Сравнение одного объекта с другим имеет различные формы реализации, оно может выражаться лексическими средствами, в качестве которых выступают слова похож, подобен (подобно), походить, казаться и т.п.; морфологическими - словоформами существительных в творительном падеже68 (так называемым творительным сравнения), сравнительной степе В русском языке, как и любом другом существует ряд слов, способных не только обозначать предметы, но и отражать характерную для них компаративную интенсивность одного или нескольких признаков, причем эта интенсивность может быть и объективной и субъективно-языковой, приписываемой предмету в соответствии с устоявшимися в коллективном языковом сознании ассоциациями [см.: Огольцев, Огольцева 1996: 37]. 68 Об отношении творительного сравнения к градуированию см.: [Туровский 1988]. нью, предлогами вроде, наподобие; синтаксическими—посредством оборотов с союзами как, будто, словно, точно. Воздействие сравнение на читателя зависит от степени необычности: общеязыковые отличаются от образных тем, что их субъект и объект заранее известен, сравнения образные содержат неожиданные сопоставления и сближения объектов, их свойств и признаков. MB. Панов называет языковое сравнение «обычным, бытовым, хозяйственно-прозаическим», а образное — «поэтическим, острым, живописным» [Панов 1991: 10]. И если саму операцию сравнения следует отнести к фундаментальным особенностям мышления и языка, то установление основания сходства зависит по преимуществу от субъективного взгляда. «Сопоставлением утверждается не тождество, а некоторое смыкание в восприятии художника объектов в общем признаке», «индивидуально увиденное автором сопоставление признаков объекта» [Григорьева, Иванова 1985: 37], поэтому сравнения смогут передавать круг устойчивых представлений и индивидуальных ассоциаций, образующих картину мира субъекта. Представляется интересным тот факт, что В. Набоков в лекциях, посвященных творчеству ЛИ. Толстого, говорит о том, что сравнения Толстого обращены скорее к разуму, чем к зрительному восприятию, к этическому, а не эстетическому началу. Набоков считает, что сравнения Толстого утилитарны, он пользуется ими не для усиления образности, не для открытия нового угла зрения на ту или иную сцену, а для того чтобы подчеркнуть свою нравственную позицию69. Он отмечает: «Толстой редко использует поэтические сравнения» [Набоков 1996: 280]. Сам Набоков, уделяя большое внимание этому виду тропа, предпочитал использовать образные сравнения.
