Содержание к диссертации
Введение
Часть I. Теоретические основы сопоставительного изучения русских и арабских паремий 15
Глава 1. Русские паремии как этнокультурный феномен и аспекты их изучения 15
1.1. Состояние и перспективы изучения паремиологии в отечественном языкознании 15
1.2. Статус пословиц и поговорок в паремиологическои системе русского языка 39
Выводы по главе 1 69
Глава 2. Арабский паремиологический фонд: специфика и направления исследования 73
2.1. Основные проблемы изучения паремий в арабском языке 73
2.2. Когнитивно-семантические и стилистические особенности арабских пословиц и поговорок 93
Выводы по главе 2 120
Часть П. Лингвокультурологическое моделирование русской и арабской паремиологическои системы, включающей компонент «родственные отношения» 123
Глава 1. Принципы структурирования паремиологическои семьи в русских и арабских пословицах 123
1.1. Семантика и функционирование паремий о семье и доме в русском и арабском языках 125
1.2. Отражение тендерного аспекта в русских и арабских пословицах 139
1.3. Языковая вербализация отношений между родителями и детьми в русских и арабских паремиях 176
1.4. Моделирование когнитивно-смысловой организации русских и арабских пословиц, включающих лексемы «брат» и «сестра» 205
Выводы по главе 1 213
Глава 2. Взаимодействие и взаимовлияние родных и неродных на статус семьи 222
2.1. Языковая репрезентация отношений между родственниками в русских и арабских паремиях 222
2.2. Семантико-смысловые отношения в русских и арабских паремиях с лексемой «друг» 247
2.3. Специфика русских и арабских паремий, отражающих отношения между соседями 262
2.4. Функциональные особенности русских и арабских паремий с
компонентом родственных отношений 271
Выводы по главе 2 330
Заключение 336
Библиография
- Статус пословиц и поговорок в паремиологическои системе русского языка
- Когнитивно-семантические и стилистические особенности арабских пословиц и поговорок
- Языковая вербализация отношений между родителями и детьми в русских и арабских паремиях
- Семантико-смысловые отношения в русских и арабских паремиях с лексемой «друг»
Введение к работе
Диссертация посвящена исследованию семантики и прагматики паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в русском и арабском языках с позиций новых перспективных направлений, позволяющих решить целых круг проблем, связанных с вербализацией в языке лингвистических и экстралингвистических знаний.
Паремии, характеризующиеся особым культурно-прагматическим потенциалом, тесно связаны с материальной и духовной культурой народа, его историей и обычаями, традициями, особенностями мировосприятия, они содержат в себе «и нравственный закон, и здравый смысл, выраженные в кратком изречении, которые завещали предки в руководство потомкам» (Буслаев, 1959:209). Л.Н. Гумилев говорит о том, что каждый этнос имеет свою собственную, внутреннюю структуру и свой неповторимый стереотип поведения, которые находят отражение, в том числе и в содержательной структуре паремий. Однако выявление этнокультурного своеобразия языковой картины мира на материале одного языка не имеет доказательной базы, поэтому закономерным является исследование паремий двух разноструктурных и генетически различных языков - русского и арабского, тем более что современный этап развития филологического знания характеризуется повышенным интересом к сопоставительным исследования разноструктурных языков с точки зрения установления в них общего и специфического на разных уровнях языка. Основы такого подхода были заложены в трудах представителей Казанской лингвистической школы И.А.Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского, В.А.Богородицкого и
др.
Актуальность диссертационного исследования обусловлена интенсивным развитием сопоставительной лингвистики как в плане конкретизации и совершенствования ее основополагающих теоретических положений, так и в отношении частных описаний отдельных языковых факторов.
Уместно здесь вспомнить слова Л.В.Щербы о том, что сравнивая детально разные языки, мы разрушаем ту иллюзию, к
которой нас приучает знание лишь одного языка, - иллюзию, будто существуют незыблемые понятия, которые одинаковы для всех времен и всех народов.
Актуальность стимулируется и тем, что особое место в сопоставительных исследованиях занимает осмысление феномена культуры как специфической формы существования человека и общества в мире. В последнее время, как известно, лингвистика целиком обратилась к миру человека, человеческому опыту, формам отражения и истолкования действительности. По мнению Ю.С. Степанова, сгустком культуры в сознании человека является концепт, это то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. Согласно данному определению концепт включает в себя понятийную и культурную составляющие. Нужно также отметить и то, что актуализировались внешние связи лингвистики с другими науками, а антропоцентрический подход к языку становится определяющим в современном языкознании.
Проблема изучения малых жанров фольклора в аспекте
соотношения языка и культура не является новой как в русистике,
так и в сопоставительно-типологическом языкознании (Л.Г.
Пермяков, Н.Ф.Алефиренко, Н.А. Андрамонова, В.К. Харченко,
Н.Н. Фаттахова, Е.Ф. Арсентьева, Г.А.Багаутдинова,
Л.К.Байрамова, З.А.Биктагирова, Т.Г.Бочина, Н.М. Жанпеисова, P.P. Замалетдинов, Е.В.Иванова, М.Ю. Котова, М.А. Кулькова, В.А. Маслова, Н.Б. Мечковская, Т.Г.Никитина, Л.Х. Нурыева, Н.Н. Семененко и др.), тем не менее недостаточно исследований, раскрывающих этнокультурную специфику паремий через обращенность к внутренней форме, отражающей устаревшие реалии, символы, обычаи и традиции.
Кроме того, несмотря на существование ряда работ монографического характера (Е.В. Кухарева, В.Д. Ушаков), в арабском языке устойчивые конструкции не подвергались лингвистическому описанию с учетом современным аспектов изучения, они рассматриваются либо в работах, посвященных литературоведению, социологии, социопсихологии (Е.А. Ревзин, М.А. Родионов, В.Э. Шагать, Б.Я. Шифдар и др.), либо фрагментарно в работах лингвистического характера, чаще в лексикографическом аспекте (Рагиб аль-Асфахани, Ибрагим ан-
Наззам, Ибн Абду Рабу, Ибн Салям аль-Азди, Имиль Якуб, Абу Муфриж ас-Судуси, Ахмад аль-Майдани, Х.К. Баранов, И.А. Амирьянц, В.Д. Ушаков, Г.Ш. Шарбатов, Е.В. Кухарева и др.). Таким образом, актуальность настоящей работы также определяется необходимостью восполнить существующий пробел в описании устойчивых конструкций в арабском языке, еще не рассмотренных с точки зрения соотношения языка и культуры, для проведения сопоставительного исследования паремиологической картины мира в генетически различных языках - русском и арабском.
Объектом исследования являются русские и арабские паремии, прежде всего пословицы и поговорки, с семантикой «родственные отношения», объединенные в лексико-семантические группы, организующие единое паремиологическое пространство сопоставляемых языков.
Родство, родственные отношения - это отношения, установившиеся в ранние периоды существования человечества. Родство определяется как «связь между людьми, основанная на происхождении одного лица от другого (прямое родство), или разных лиц от общего предка, а также на брачных семейных отношениях» (СИ. Ожегов), в арабском языке выражение Silatu аг-rahlm имеет значение родственные отношения. Слово Rahlm буквально объясняется как место образования зародыша (матка), но в сочетании со словом sila отношения понимается как родство и его причины. (Al-mu'jam al-wasTt).
Предмет исследования - семантика и прагматика лексико-семантических групп с наименованием родственных отношений, воплощающих специфику духовной и социальной культуры двух народов, в русской и арабской паремиологических картинах мира.
Цель исследования - дать комплексное сопоставительное освещение паремий с наименованием родственных отношений для выявления сходств и различий русской и арабской концептосфер в концептуально-семантическом и этнокультурологическом аспектах.
В соответствии с поставленной целью в диссертации предполагается решение следующих исследовательских задач:
выработать теоретико-методологическую платформу сопоставительного исследования паремий разноструктурных и генетически различных - арабского и русского - языков;
определить критерии классификации паремий, вербализующих компонент-наименование родственных отношений в сопоставляемых языках;
- выявить этнокультурный потенциал арабских и русских
паремиологических единиц;
- аргументировать целесообразность выделения лексико-
семантических групп, связанных с компонентом-наименованием
родственных отношений, в сопоставляемых языках;
продемонстрировать сходство и различие
паремиологического дискурса арабского и русского языков;
описать универсальное, общечеловеческое значение рассматриваемых паремий и охарактеризовать их национально-специфическое значение;
выяснить содержательную структуру паремий в плане взаимодействия грамматических и неграмматических значений;
разработать принципы лексикографирования паремий с учетом их содержания и формы.
Методы и приемы исследования. Основным методом в
диссертации является сопоставительно-контрастивный,
позволяющий выявить универсальное и уникальное в паремиологическом членении национальной русской и арабской картин мира; методы семантического анализа: компонентный и дефиниционный анализы, анализ семантических полей, которые дают возможность выявления типологических черт того или иного языка. В работе использованы также методы лингвистического эксперимента, трансформации и отчасти - статистики.
Материал диссертационного исследования составили 7000 арабских и более 9000 русских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений, извлеченных путем сплошной выборки из русских и арабских паремиологических сборников следующих составителей: В.И. Даля, А.И.Соболева, А.Н. Мартыновой, В.В. Митрофанова, Ф. Селиванова, В.П. Аникина, В.П. Жукова, A.M. Жигулёва, В.И. Зимина, П.Ф. Лебедева, В.П. Фелициной, В.М. Мокиенко, Н.Ф. Дика, К.М.
Кудрявцева, С.Л. Бреслава, А.А. Мельника, Э.В Померанцевой, Ахмада аль-Майдани, Мухаммеда Исмаиля Сыния, Насыфа Мустафы Абдель-Азиза, Абду ль-Кадира Салеха, Имиля Якуба, Имиля Насыфа, Е.В. Кухаревой, В.Ф. Поликанова и др. В работе также использовались фольклорные образцы, собранные непосредственно у представителей арабских стран (Туниса и Египта).
Научная новизна определяется тем, что впервые проводится сопоставительное комплексное многомерное исследование русских и арабских паремий с компонентом-наименованием родственных отношений в лингвистическом и экстралингвистическом плане с привлечением данных культурологического характера. Впервые проведено целостное, обобщающее изучение соответствующих паремий русского и арабского языков в аспекте их аналогичности и неаналогичности. Инновационный характер исследования обусловлен тем, что в научный оборот введен обширный массив арабских паремий, впервые переведенных на русский язык, создана семантическая типология русских и арабских паремий, включающая параметализацию глобального понятия «человек» в его отнесенности к родственным связям. В процессе дешифровки содержания паремий вскрыты взаимодействие и иерархия семных и компонентных элементов в составе русских и арабских паремий.
Теоретическая значимость заключается в том, что материалы работы вносят существенный вклад в разработку общей теории взаимодействия языка и культуры в области паремиологических конструкций. Многомерное системное их описание позволяет разработать перспективные методики для анализа паремиологических систем не только генетически различных языков, но и культур, ориентированных на разные конфессии. Предложенные общая и частные методики анализа языкового материала могут быть успешно применены для сопоставительного исследования паремиологий языков с различной структурой и принадлежностью к разным языковым семьям.
Результаты работы вносят некоторые коррективы в представления о тенденциях развития сопоставительных исследований паремий генетически различных языков, а также
дополняют картину современного состояния паремиологии, ее прагматических и функциональных свойств.
Практическая значимость работы состоит в том, что исследование, строящееся на основе большого по объему языкового материала, обеспечивает возможность широкого практического использования теоретического материала и языковой базы исследования в преподавании лексики современного арабского и русского языков, сопоставительной грамматики арабского и русского языков, курсов лингвокультурологии, межкультурной коммуникации, при чтении курсов и спецкурсов, затрагивающих проблемы языка и культуры по специальностям «лингвистика», «филология». Прикладная ценность работы определяется также возможностью использования практического материала при составлении учебников, учебных пособий и словарей по арабскому и русскому языкам.
Теоретико-методологической основой работы являются следующие фундаментальные положения лингвистики, определившие проблематику и аспекты современной этнолингвистики (Н.Ф. Алефиренко, Н.А. Андрамонова, Н.Д. Арутюнова, СВ. Иванова, В.И. Карасик, М.В. Пименова), принципы и постулаты классического и современного языкознания в области общей теории фразеологии (В.В. Виноградов, Н.В. Крушевский, Н.М. Шанский, В.Н. Телия, Н.Н. Фаттахова, Ар-Рагиб Аль-Асфахани, Ибрагим Ан-Наззам, Ибн Абду Рабу и др.), семантики, в том числе когнитивной (А.А. Потебня, Ю.Д.Апресян, З.К. Тарланов, Н.Д. Арутюнова, СМ. Толстая, В.П. Жуков, Ибн Салям Аль-Азди, Имиль Якуб и др.), лингвокультурологии (Д.С Лихачёв, Н.И. Толстой, Ю.С Степанов, В.Г. Костомаров, Г.Л. Пермяков, Саты Аль-Хусри, Аль-Калькашанди и др.), сопоставительно-контрастивной лингвистики, в том числе, паремиологии (В.Н. Ярцева, В.Г. Гак, Э.М. Ахунзянов, P.P. Замалетдинов, Н.Н. Фаттахова, Л.Н. Байрамова, М.З. Закиев, Т.Г. Бочина, Ибн Кайим Аль-Жаузи, Мунир Аль Ба лябаки, Марун Абуд и др.) и теории перевода (Р.К. Миньяр-Белоручев, Ж. Муэн, Г.Ш. Шарбатов, Х.К. Баранов, М.И. Махмутов, и др.).
На защиту выносятся следующие положения:
Лексико-семантическое поле родственные отношения отражает ментальность, своеобразие национального характера того или иного народа и в силу этого служит ценностно-смысловым репрезентантом коллективной языковой личности.
Паремиологическая модель семьи является сложной, многоплановой структурой, представляя собой определенным образом структурированную совокупность стереотипов поведения, ритуалов, морально-нравственных норм.
3. Универсальность сопоставляемых паремий обнаруживается
в содержательном и формальном их описании безотносительно к
этническим особенностям. Арабская и русская паремиологическая
концептуализация родственных отношений характеризуется
значительным сходством, что свидетельствует о единой
познавательной и логической структуре мышления генетически
различных народов.
Асимметрия обнаруживается в синтагматических и парадигматических несоответствиях, которые проявляются между содержательной структурой паремий и обозначаемыми реалиями.
Содержательная структура паремий проявляется в установлении синтагматических валентностей каждого из слов-терминов родства, определение сочетаемо стных ограничений способно выявить очень тонкие нюансы смысла, позволяющие объяснить особенности национального менталитета.
6. Восприятие и осознание человеком мира в паремиях
оказывается производным от культурно-исторического бытия
человека и его социокультурных стереотипов. Социокультурные
стереотипы, которые отражаются в рассматриваемых паремиях,
зависят от культурно-дискурсивного пространства, в котором
находится человек, относящийся к арабской или русской языковой
личности.
7. Эмоциональное, интеллектуальное и поведенческое
воздействие на коллективную языковую личность реализуется с
помощью целого комплекса лингвистических и
внелингвистических средств. Языковое оформление паремий
свидетельствует о различной стилистической окрашенности:
арабские паремии тяготеют к возвышенному стилю, к поэтичности,
русские паремии нередко характеризуются определенной сниженностью стиля.
8. Системное представление единиц языка и культуры несет фоновые знания, с помощью которых единицы языка соотносятся с фактом культуры. Социально значимые жизненные ситуации и определенные модели поведения человека в них, отражают национальную иерархию ценностей, влияние на которую оказывает и конфессиональная принадлежность языковой личности.
Апробация работы. Работа обсуждалась и была рекомендована к защите на расширенном заседания кафедры современного русского языка и методики преподавания Института филологии и искусств Казанского (Приволжского) федерального университета совместно с кафедрой индоиранских и африканских языков Института востоковедения и межкультурных отношений Казанского (Приволжского) федерального университета.
Всего по теме диссертации опубликовано 42 работы, в том
числе 8 статей в журналах, рекомендованных ВАК, 2 монографии,
2 словаря, 3 учебника и 11 учебных пособий. Основные положения
и результаты исследования были представлены в выступлениях с
докладами на Всероссийской научно-практической конференции
«Восток-запад: диалог культур в полилингвальной среде» (Казань,
октябрь 2008 г.), на Международной научно-практической
конференции посвященной памяти профессора 3.3. Гатиатуллиной
«Сопоставительная филология и межкультурная коммуникация»
(Казань, январь 2009 г.), на Международной научно-практической
конференции «Исламское образование в России и за рубежом»
(Казань, сентябрь 2009 г.), на Международной научно-
практической конференции, посвященной году учителя
«Модернизация профессионального образования: вопросы теории и
практический опыт» (Казань, апрель 2010 г.), на Республиканской
научно-практической конференции «Современные проблемы
русистики и лингвометодики» (Казань, январь 2010 г.), на
Международной научной конференции «Филология и образование:
современные концепции и технологии» (Казань, июнь 2010 г.), на
Международной научно-практической конференции
«Государственно-конфессиональное партнёрство и
институализация духовного образования в РФ и странах СНГ»
(Москва, декабрь 2010 г.), на Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня рождения профессора Л.З. Шакировой «Филология и образование: современные концепции и технологии» (Казань, февраль 2011 года).
Объем и структура работы. Работа состоит из введения, двух частей, заключения, списка литературы, который включает в себя 358 наименований, общий объем работы составляет 365 страниц.
Статус пословиц и поговорок в паремиологическои системе русского языка
Современная эпоха неразрывно связана с процессами глобализации, расширения мирового рынка, распространения массовой культуры и диалога культур. Диалог культур понимается сегодня и как обмен культурными предметами, деятельностями, и как обмен образами сознания [138, с. 4].
Как известно, языкознание проникнуто культурно-историческим, а также социокультурным содержанием, поскольку предметом своим имеет язык, который является условием и продуктом культуры, что в свою очередь определяет тесную взаимосвязь гуманитарных наук [92, с. 50]. «Всякий языковед, изучающий язык данной культуры, - утверждал Г.О.Винокур, -тем самым... непременно становится исследователем той культуры, к продуктам которой принадлежит избранный им язык» [131, с. 211].
Язык является основным средством общения людей, средством обмена эмоциями и мыслями, возникающими в процессе сотрудничества людей (экономического, научного, производственного), в совместной жизни людей (семейной, личной, общественной, частной, официальной), в процессе создания предметов материальной и духовной культуры (технических изобретений, философских учений, произведений художественной литературы, искусства и т.д.). Культура включает в себя всю сферу материальной деятельности, а также систему духовных ценностей. К культуре относится и система взаимоотношений людей, религиозных верований, социальных связей, сформировавшихся в конкретном обществе у конкретного народа. Язык, как утверждает Ю.А. Бельчиков, необходимо рассматривать, с одной стороны, как средство выражения наиболее значительной части культуры - её интеллектуальной части, имеющей словесную, вербальную форму, и существенного фрагмента эмоциональной стороны культуры. С другой стороны, язык - феномен национальной культуры. Это фундаментальная черта языка обусловлена тем, что язык вообще реализуется в национальных вариантах [94, с. 91]. Культура и язык обладают характерными свойствами, способствующими их взаимодействию. П.М. Бицилли считает, что язык в отношении своего строения, своей лексики есть одна из важнейших сторон культуры, быть может, самая важная [97, с. 3]. По мнению Т.Ю. Виноградовой, язык представляется наиболее адекватной системой идентификации и репрезентации человека как личности и как социума - носителя индивидуального и типологического начал [130, с. 162].
Неотъемлемой частью культуры является язык. Национальные особенности мышления и поведения фиксируются в знаках языка и тем самым отражаются в нем. Еще Пифагор советовал «для познания нравов какого ни есть народа» прежде всего изучить его язык. В.Н. Телия пишет: «То, что культура „включена" в язык, - факт неоспоримый, поскольку язык, как средство коммуникации, вбирает в значения все, что связано с культурно-традиционной компетенцией его носителей, транслируемой благодаря языку из поколения в поколение. Язык обладает способностью накапливать и хранить в содержании единиц лексикона сведения о предшествующих (то есть уже накопленных) значениях об обозначаемом» [328, с. 83].
Язык способен аккумулировать повторяющийся опыт людей, которые его создают. Выполняя репрезентативную функцию, язык располагает чрезвычайно богатым набором выражений, представляющих имеющийся опыт как социума в целом, так и каждой конкретной личности. Таким образом, язык оказывается наиболее адекватной системой идентификации и репрезентации человека как представителя определенной нации, что доказывает следующая мысль Т.Ю.Виноградовой: «Языковая личность располагает языковой системой, с помощью которой может представлять свой опыт, может хранить его непосредственно в системе, в тесной связи с определённым сенсорным каналом» [130, с. 159].
Язык и культура - явления взаимосвязанные. Язык является хранителем культурных ценностей, зафиксированных (закодированных) в единицах языка, в устных и письменных текстах. Культура включает в себя знания о различных сферах жизнедеятельности носителей языка, системе свойственных им ценностей и моделях поведения. Т.О. Винокур рассматривает конкретный язык как явление, целиком вписанное в соответствующую национальную культуру, как один из продуктов духовного творчества данного культурно-исторического коллектива. Данная концепция представляет недифференцированный подход к соотношению языка и культуры. Однако Г.О. Винокур считает необходимым выделить язык среди других явлений культуры, поскольку он «составляет ... условие» таких культурных образований, как письменность, наука, искусство, мораль и т.д. [131, с. 211].
Осваивая иностранный язык, человек постигает картину мира, отражаемую данным языком, что приводит к формированию представлений о национальной культуре носителей языка. По мнению Н.К. Кажекеновой, состав понятия «культура» включает следующие составляющие: 1) артефакты, или материальная культура; 2) понятия, связанные с системой верований, ценностей и этических представлений (духовная культура); 3) модели поведения как социальная культура [180, с. 220].
Когнитивно-семантические и стилистические особенности арабских пословиц и поговорок
Таким образом, значение пословицы и ее внутренняя форма образуют единое когнитивное пространство, единую когнитивную структуру, иначе говоря - когнитивную модель пословицы.
Опыт классификации пословиц по темам опирается на их реальные свойства: у каждой пословицы есть своя тема - многозначность пословичного суждения не означает отсутствия тематических границ.
Вопрос классификации пословиц является спорным среди паремиологов. Классификация по темам основывается на реальных свойствах пословиц: каждая из них имеет свою тему. Однако содержание многих пословиц выходит за пределы определенной заданной темы и относится ко многим темам одновременно. Способность одной пословицы отражать различные сферы жизнедеятельности придает ей такие свойства, как многозначность и многоассоциативность. Этим объясняется тот факт, что отдельные пословицы попадают в разные разделы. С подобными случаями сталкивались, например, В.И.Даль, М.А. Рыбникова, В.Д. Глебов и др. В.П. Аникин считает, что многозначность в пределах темы делает пословицы трудными для толкования [15, с. 7]. Например, пословица «Готовь летом сани, а зимою телегу» толкует не вообще о строгом распорядке дел, а о своевременности, предусмотрительности именно в хозяйственных заботах, -употребивший пословицу в речи не обязательно имеет в виду именно сани и телегу, хотя и говорит о них.
Существует и другой способ размещения пословиц в сборниках -алфавитный. Он исключает узость их тематического толкования, - и уже в этом его немаловажное достоинство. При алфавитном порядке, как правило, сами собой выделяются весьма значимые для пословиц начальные слова. Таковы, к примеру, все пословицы, начинающиеся со слова «худое»: «Худое дело, коли сам истец судья», «Худое дерево в сук растёт», «Худое долго помнится, а хорошее скоро забудется», «Худое ремесло лучше доброго воровства». Таким образом, по мнению В.П. Аникина, алфавитный порядок помогает понять обобщённый, переносный смысл пословиц [15, с. 7]. В.И. Даль, напротив, критиковал алфавитные сборники пословиц. Он писал: «азбучный сборник может служить разве для одной только забавы: чтобы, заглянув в него, поискать, есть ли в нём пословица, которая мне взбрела на ум, или она пропущена» [13, с. 20]. Сам В.И. Даль распределил весь собранный материал по 180 темам. Г.Л. Пермяков выделил семь основных прагматических функций паремий, или семь основных практических целей, ради которых паремии употребляются: 1) моделирующая функция. Суть её заключается в том, что обладающая ею паремия даёт словесную (или мыслительную) модель (схему) той или иной жизненной (или логической) ситуации; 2) поучительная функция. Все паремии обладают одним общим свойством - служить средством обучения каким-то нужным вещам; 3) прогностическая функция. Её основная суть - в предсказании будущего; 4) магическая функция. Основная суть магической функции состоит в том, чтобы словами вызвать нужные действия, навязать другим людям свою волю; 5) негативно-коммуникативная функция. Смысл изречений, обладающих этой функцией, заключается в том, чтобы, сказав что-либо, ничего при этом не сообщить, или же уйти от (нежелательного) ответа, или отвести довод собеседника; 6) развлекательная функция. Из самого названия функции следует, что пословица используется для развлечения слушателей; 7) орнаментальная функция. По мнению многих паремиологов, это одна из основных функций всех типов народных изречений. Её суть заключается в украшении речи [264, с. 88-89]. Пословицы представляют собой фонетически упорядоченные предложения. По мнению А.А. Крикманна, эта упорядоченность достигается повторами звуков и их отдельных фонетических признаков. Например, пословица «Всяк сверчок знай свой шесток» проявляет довольно высокую степень эвфонической (благозвучной) упорядоченности [205, с. 152]. Действительно, все пять слов связаны между собой в данном случае повторами конечных звуков.
Н.И. Кравцов и С.Г. Лазутин отмечают, что пословица - предельно отшлифованная форма, отличающаяся строгой, часто симметричной композицией. Этому содействуют как ритмичность, так и употребление рифмы [198, с. 76]. Действительно, ритм и рифма помогают выделить основную мысль и сохранить единство пословицы. Ритм представляет собой регулярное повторение или мерное чередование звуков и слогов [314, с. 526]; ритм не только придает пословице благозвучие и запоминаемость, но и подчеркивает и скрепляет мысль. Ритмичность многих пословиц подкрепляется рифмой, которая представляет собой «созвучие двух слов, стоящих на конце стиха» [332, с. 406]. Часто ритмические перебои совмещаются с рифмой: « Часом - с квасом, порой с водой»: I -1 -1 -1 Рифмы в пословицах имеют тот же тип, что и другие жанры фольклора: рифмуются одни и те же грамматические категории: два глагола, два существительных и т.д. Например, «Большой вырос, а ума не вынес». Иногда встречаются отступления от этого правила: «За правое дело стой смело!». Бывают и более сложные рифмы: «Молодец на овец, а против молодца и сам овца». Рифмой могут скрепляться две или большее количество частей пословицы: «Кто кого смог, тот того и с ног». Рифмой связываются слова в простых пословицах: «Лихо не приходит тихо», «У нас с ним и лён не делен»; в одной половине пословицы: «Хитрый Митрий, да и Иван не дурак»; в обеих ее половинах: «Живёт - хлеб жуёт, спит - небо коптит».
Языковая вербализация отношений между родителями и детьми в русских и арабских паремиях
Добрую жену взять - ни скуки, ни горя не знать [13, с. 325]. Говорится, когда человек удачно женился и счастлив.
Примечательно, что по две пословицы данной группы каждого из рассматриваемых языков предостерегают от силы женских чар.
Воистину, женщины — мясо на чурбане (мясника)! Следует отметить, что в арабских паремиях часто используется лексема «воистину» с целью акцентирования внимания на ключевом слове. Арабский пословичный фонд зафиксировал характернейшее для арабской речи традиционное употребление данного слова с особым восточным колоритом. Г.С. Голева отмечает, что своеобразие жизни и быта того или иного народа находит своё отражение в речевом этикете [146, с. 50].
Схвкл (jl JUjllj jj»i jj U J I t J - 1 allah il-mujTr mini n-niswan in fajrit, wa r-rijal in hajmit [27, с 64] Только Аллах оберегает от женщин, если они соблазняют, и от мужчин, если они нападают. Рус: Взглянет - огнем опалит, слово молвит -рублем подарит [3, с. 287]. На красивый цветок летит и мотылек [3, с. 50].
Три русских паремии описывают непостоянство и непредсказуемость женщин. Следует отметить, что арабских пословиц о непостоянстве женщин не выявлено. На наш взгляд, это объясняется «ограниченной» свободой арабских женщин, что и является основой их предсказуемости. Все они - дочери Евы [3, с. 287]. Меж: бабьими да и нет не проденешь иголки [23, с. 169]. Пока баба с печи летит, семьдесят семь дум передумает [13 с. 308]. 154 8) Арабские и русские паремии объединены когнитемой «лучше женщине быть с мужем, чем остаться одной». В паремиях обоих языков раскрывается женская перспектива, социальный статус замужней женщины признаётся выше, нежели статус незамужней. На наш взгляд, это отражает взгляды русского и арабского народов на необходимость брака и полноценной семьи. З.А. Биктагирова объективировала положительную коннотацию замужества в следующих пословичных стереотипах: быть замужем почётно, замужество даёт определённую защищённость, жизнь без мужа трудна [96, с. 13].
Сдедует отметить, что в арабских паремиях, в отличие от русских, культивируется образ «плохого мужчины», который также нужен женщине. Муж; из стебля лучше, чем сидение. Понимается, что лучше для женщины иметь плохого мужа, чем сидеть дома одной. Эта пословица используется с целью иллюстрации следующего: владение чем-либо в малой степени лучше, нежели отсутствие всего.
Та, которая находится под опекой своего мужа, может крутить луну вокруг пальца. Действительно, вращение человеком луны невозможно. Таким образом, здесь имеет место обиходная катахреза. В.П. Москвин назвал обиходные катахрезы «принятыми языком катахрезами с угасшей внутренней формой, не являющимися стилистическими ошибками» [251, с. 120]. В русских паремиях подобный стилистический тро тоже имеет место, например: В своем болоте и лягушка поет [23, с. 125]. Е.В.Клюев позитивно характеризует катахрезу, рассматривая её как разновидность метафоры [188, с. 188].
Даже если мужчина - уголь, то его присутствие в доме 155 милость. В данной пословице имеется в виду никчемный или больной мужчина, так как «уголь» - это то, что не приносит пользы. Однако даже самый плохой мужчина нужен в доме. В этой пословице отражаются взгляды арабов на необходимость брака и полноценной семьи.
Однако нами обнаружена русская пословица, противоречащая вышесказанному. Это доказывает, что у русского народа всё же больше преобладает чувственная, духовная составляющая в вопросах женитьбы. Следует отметить, что у арабов не может быть подобной пословицы, так как считается, что женщина, несмотря ни на что, должна выйти замуж:
Лучше в девицах пробыть, чем за нелюбимым мужем быть [14, с. 247]. Равное количество паремий в обоих языках указывает на то, что мужчина - это кормилец в доме и что он должен обеспечивать свою жену всем необходимым. В арабских паремиях данной группы, в отличие от русских, прослеживается мнение, что мужчина не имеет права расходовать личные деньги своей жены. Это, на наш взгляд, обусловлено тем, что в арабском мире испокон веков установлено, что муж полностью несёт ответственность за свою жену, а деньги жены, если она работает, то это её личные деньги.
Семантико-смысловые отношения в русских и арабских паремиях с лексемой «друг»
В арабском языке очень распространено такое синтаксическое правило, как ограничение (KHASR). В основе этого правила лежит двойное отрицание с использованием частиц «нет» и «кроме». Нами выявлена паремия, отражающая данное правило. друга, кроме как после дракт . То есть, чтобы считать друга настоящим, необходимо преодолеть с ним какую-либо трудную ситуацию и убедиться, что он поведёт себя правильно. Следует отметить, что данная пословица вполне могла звучать иначе: «Друг становится настоящим только после драки». Но арабы отдают предпочтение конструкциям двойного отрицания.
He приходят беды, кроме как от любимых.
В свою очередь для русских пословиц характерно использование акротезы, то есть приёма актуализированного утверждения одного из предметов (признаков, явлений) действительности путём отрицания его альтернативы. Не телом хороша жена, а делом (русский фольклор). Т.Г. Бочина утверждает, что отрицательно-утвердительная формула акротезы согласуется с ходом познания истины, при котором отрицание не отменяет полностью предыдущее знание, а корректирует, уточняет его, проникая в более глубокие слои сущности явлений. Отрицательно-утвердительное противопоставление не... а используется в пословице для раскрытия первопричин явлений, переключения внимания с тревиальных общеивестных фактов на их скрытую подоплёку, с внешних проявлений предметов, процессов на их глубинную суть [106, с. 18].
Не годы мрут, а люди [23, с. 179]. В данной пословице говорится о прошлом и о друзьях, которых уже нет.
Русским паремиям данной группы более присущи эмоциональность, стилистическая окрашенность, они более экспрессивны, чем арабские, в них чаще используется эмоционально-оценочная лексика, такая, как мил, милее, слаще и др. С этой целью в русских пословицах данной группы широко используются слова с уменьшительно-ласкательными суффиксами: бражка, водочка, дорожка, табачёк, денежка, дружка. Они привносят в стилистическое созначение пословицы эмотивность, коннотативную окрашенность, отражают эмоциональное, личностное отношение к объекту высказывания.
В составе арабских паремии данной группы обнаружены перифрастические конструкции, в состав которых входит лексема «друг»: друг нужды - сильно нуждающийся человек, друзья опасных вещей -ребёнок, подлец, глупец.
Друг нужды слепой. В данной пословице под выражением «друг нужды» подразумевается человек, сильно в чём-либо нуждающийся.Подразумевается, что человек в состоянии нужды неадекватно воспринимает происходящее вокруг. У него создается впечатление, что отказавший ему в просьбе преднамеренно сделал это с целью усугубить его положение просящего.
Существует три самых опасных оружия, бойся их друзей (обладателей) и отдаляйся от них, это - нож: в руках ребёнка, ручка в руках подлеца или деньги в руках глупца. 2.3. Специфика русских и арабских паремий, отражающих отношения между соседями Сосед, - ка - кто живёт близко, бок-о-бок, подле, возле, межа с межёй, в одном доме, стена об стену; кто поселился рядом [156, с. 281].
Сосед, - а - 1. Человек, который живёт вблизи, рядом с кем-нибудь. 2. Тот, кто занимает ближайшее к кому-нибудь место, находится рядом [257, с. 750]. JAJAR сосед - человек, жилище которого находится поблизости. Компаньон по владению недвижимостью или по торговле. Муж и жена по отношению друг к другу [400, с. 150].
Следует отметить, что в русском языке лексема «сосед» произошла от глагола «соседати», то есть, сидеть вместе, заседать [156, с. 281]. В арабском языке этимология этого слова интерпретируется следующим образом. Лексема jU. JAR сосед происходит от глагола третьей породы JJU. JAWARA жить по соседству; находиться по соседству; граничить, примыкать, прилегать [86, с. 133]. Самая меньшая группа как в русском паремиологическом фонде, так и в арабском образована паремиями, отражающими отношения между соседями. Между паремиями двух языков данной группы обнаруживается большое сходство в отношении выделяемых когнитем. yuwarrithu [тунисский фольклор] Пророк завещал (хорошо обращаться с соседом), и я даже подумал, что он оставил соседу настоящее наследство. Данная пословица призывает хорошо обращаться с соседями. Следует отметить, что в арабских пословицах часто прямо или косвенно упоминается Пророк Мухаммед. Дело в том, что у арабов-мусульман Пророк Мухаммед является идеалом и непререкаемым авторитетом во всех без исключения жизненных ситуациях. Поэтому упоминание Пророка в пословицах преследует цель усилить значение пословицы.
