Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Звукосимволизм и интерпретация прозаического текста 9
1.1. Теория содержательности звуковой материи нарратива 9
1.2. Лингвистические аспекты звукового символизма 21
1.3. Звуковой символизм как компонент художественного идиостиля прозаика 41
Выводы 50
Глава II. Смысловой и экспрессивный потенциал фонетического уровня прозаического художественного текста 52
2.1. Звуковой символизм - стилистическое средство достижения точного и яркого воплощения замысла прозаика 52
2.1.1 Ассоциативный эффект повторов гласных 54
2.1.2. Аллитерация как фоносемантический прием выявления выразительно-изобразительных возможностей языка (звуковая гамма, звуковой комплекс, звуковые узоры, звуковая картина) 66
Выводы 103
Глава III. Звукоцветовая синестезия - своеобразный аспект символики звуков речи 105
3.1. Ассонирование гласных в аспекте цветописи 108
3.2. Корреляция звука и цвета в области согласных 119
Выводы 139
Заключение 140
Список использованной литературы 143
Словари 153
Источники исследования 154
- Теория содержательности звуковой материи нарратива
- Звуковой символизм - стилистическое средство достижения точного и яркого воплощения замысла прозаика
- Ассонирование гласных в аспекте цветописи
Введение к работе
Актуальность исследования. Диссертационное исследование посвящено проблемам лингвистической теории содержательности звуковой формы в языке. Актуальность его определяется оживлением интереса к вопросу соотношения между планом выражения и планом содержания в языке вообще и в прозаической художественной речи в частности. Исследуются смысловые функции звуковых повторов. Особое внимание филологов привлекает звуко-символизм (такое отношение между звуком и содержанием, когда связь между ними носит мотивированный характер). Содержательность языковой формы понимается как символическое значение, в связи с этим возникает возможность считать символику звуков речи значимостью фонетической формы, т.е. фонетическим значением. Разумеется, легче всего обнаружить символику звуков в поэтической речи. Однако как поэты, так и прозаики не могли пройти мимо такого важного свойства звука речи, как быть носителем некоторого значения, поскольку эта особенность звуков открывает дополнительные возможности ярче выразить содержание. В основе звукосимволизма, как правило, лежит транспозиция одних видов ощущений в другие, обусловленная физическими свойствами звуков, однако эта обусловленность носит потенциальный, латентный характер и проявляется лишь тогда, когда звучание слова в силу тех или иных причин приходит в соответствие с содержанием слов. Иначе говоря, это возможно, когда между формой и содержанием в языке проявляется структурное сходство, когда имеется общий для них стержень.
С изучением звукового символизма связаны имена М.В.Ломоносова, Ю.М.Лотмана, Ф.де Соссюра, Б.В.Гончарова, А.П.Журавлева, С.В.Воронина, В.В.Левицкого, И.Н.Горелова, М.А.Балаш и др. В связи со сказанным возникает интерес к исследованию в названном аспекте прозы вообще и к произве-
дениям известного писателя Л.Улицкой в частности. Исследователи, занимающиеся изучением языковой личности Л.Улицкой (Л.Стариковский, С.Малашенок, О.Рыжова, Ж.Сизова, В.Сухоруков, Ю.Щигарева, М.Георгадзе, В.Юзбашев), отмечали, что в ее творчестве мир познается через языковые связи. Они считают, что изобразительность в ее прозе театральна, она внимательна к жестам и интонациям, ценит в "исполнителях" всё индивидуально-выразительное, неравнодушна к внешней нарядности сцен. "Гибкий язык ее произведений одинаково приспособлен к решению всех этих задач", (В.Юзбашев). На наш взгляд, немалую роль в этом играет звукосимво-лизм. Ведущими чертами ее идиостиля являются глубокий психологизм, наблюдательность, вдумчивость, ироничность, точность деталей, нюансов человеческой души. Трудно переоценить значение единиц фонетического уровня в реализации названных особенностей прозы Л.Улицкой.
Актуальность данной работы обусловлена несколькими причинами: а) необходимостью изучения возможностей звуковой выразительности прозаического текста; б) сложностью и д искусен он ностыо вопросов, касающихся взаимосвязи звукописи и цветописи со смыслом; в) недостаточной изученностью идиостиля одного из наиболее интересных писателей конца XX — начала XXI вв, в частности вклада Л.Улицкой в фоносемантику.
Предметом исследования является специфика звукового символизма в прозаическом тексте.
Объект исследования - особенности и средства реализации звукописи и цветописи в произведениях Л.Улицкой.
Материалом исследования послужила собранная и составленная автором диссертации картотека, являющаяся результатом сплошной выборки текстов прозы Л.Улицкой (картотека включает около 2000 языковых единиц), опубликованной в сборниках и монографических изданиях.
Цели и задачи. Цель данного исследования сводится к выявлению и
5 описанию на материале прозаических текстов Л.Улицкой фоносемантиче-ских особенностей для возможно более полного изучения их в исследуемом идиостиле. Общая цель диссертации обусловливает постановку и решение частных задач:
а) раскрытие экстралингвистических причин возникновения звукосим
волизма и специфических его особенностей в прозе писателя;
б) определение инвентаря средств звукосимволизма и его функций в
идиостиле Л.Улицкой;
в) выявление роли цветописи в произведениях прозаика; г) установление
значимости участия звукосимволизма в звуковой организации исследуемых
текстов.
Методы исследования определяются характером названных задач. Это, прежде всего, метод непосредственного наблюдения, поставляющий материал для дальнейшего системного исследования. Основной лингвистический метод - описательно-аналитический, используется также контекстуальный анализ, предполагающий интерпретацию языковых фактов, кроме того применяется метод лингвистического эксперимента.
Актуальность, цели и задачи обусловливают положения, выносимые на защиту:
1. Лингвистическая наука обращается к изучению звучащей речи как одной из форм существования языка, репрезентирующей физические свойства составных его элементов. Отсюда проблема выявления роли звуковой организации в процессах понимания остается чрезвычайно актуальной. При этом наиболее оправданным представляется подход к тексту с позиций лин-гвосинергетики, в рамках которой текст определяется как открытая, неравновесная, нелинейная система, способная обмениваться с окружающим миром веществом, информацией. Фоническая сторона текста являет собой не что иное, как вещество, способное воздействовать на процессы восприятия.
Фоническая содержательность возникает из неосознаваемой потребности говорящих установить, обнаружить связь между звуком и смыслом, возникающую в процессе первичного наименования. На наш взгляд, фоносе-мантика активно действует в сфере эмоций. Впечатления, регистрируемые различными органами чувств, обнаруживают определенное сходство именно потому, что восприятие и понимание текста регулируются эмоцией как единственным способом проявления субъективной мотивации речевой деятельности. Отсутствие эмоциональной характеристики в тексте невозможно, поскольку его создателем является конкретный индивид со своей собственной концептуальной системой. В идиостиле Л.Улицкой это обнаруживается в результате анализа звукосодержательности ее прозы.
Фоносемантические элементы (а именно звукосимволизм), являющиеся в языке формальными, в идиостиле Л.Улицкой получают особую смысловую нагрузку, участвуя в формировании понятий, концептуально значимых для всего ее творчества. Повтор, симметрия и контраст звуков, цветопись относятся к излюбленным приемам Л.Улицкой. При помощи этих фоно-семантических средств она углубляется в смысл слова, анализирует все или несколько его значений, что создает семантическую емкость, оживляет внутреннюю форму слова, создает опору восприятия прозаического текста при его художественной расшифровке, указывая на мотивированную связь между фонообразом, цветообразом и значением. Названные фоносемантические средства в ее идиостиле создают информацию о потенциальных возможностях системы русского языка на различных этапах его развития.
Исследуя фоносемантические средства, следует иметь в виду, что применять к ним какие бы то ни было статистические правила, связанные просто с частотностью гласных или согласных, нельзя: превышение порога частотности не дает должного объяснения возникновения названных звуко-символических приемов. Следует учитывать некий важный для этих средств
параметр, не привязанный непосредственно к частотности звуков, а именно -обусловленность ассонанса, аллитерации тем, что они находятся в составе таких слов, которые называем носителями ассонанса и аллитерации и служат не для описания конкретной ситуации, а для создания с их помощью художественного уровня прозаического текста, т.е. лексического свойства слова.
5. Подсказанные талантом прозаика звуковые пропорции создают нужную тональность во фрагменте или целом тексте, окрашенную соответствующим ей цветом. В аспекте звукоцветовых соответствий следует отметить, что не всегда частотность является фактором первостепенной важности для создания определенной окраски гласных и согласных. Только в том случае, если они находятся в словах, называемых носителями ассонанса и аллитерации и участвуют в создании высокого уровня текста, звуки обретают способность цветообозначений.
Научная новизна данной работы состоит в том, что она является первой попыткой рассмотрения системного функционирования звукового символизма в идиостиле Л.Улицкой. Особенности звукосимволизма избранного нами индивидуального стиля прозаика до сих пор не были предметом систематического исследования. Новизна работы заключается и в своеобразии подхода к этим проблемам фоносемантики. Соответствующие факты рассматриваются с учетом их места и роли в системе художественно-экспрессивных средств конкретного индивидуального стиля.
Впервые последовательно анализируется функционирование фонетического значения, подчинение звукописи содержанию, элементы ее (звуковая гамма, звукообраз, звуковой комплекс, звуковые рисунки) на примере прозы Л.Улицкой. Кроме того, звукоцветовая синестезия гласных и согласных в ее творчестве до сих пор не становилась никогда предметом научного рассмотрения.
Приведенные положения важны не только в теоретическом, но и в прак-
8 тическом отношениях.
Теоретическое значение работы заключается в анализе малоисследованных аспектов функционирования звукосимволизма в индивидуальных стилях прозаиков. Результаты исследования расширяют имеющиеся представления об экспрессивных и стилистических ресурсах языка прозы.
Практическая значимость заключается в использовании результатов работы в процессе преподавания вузовского курса "Стилистика русского языка и языка художественных произведений" (лингвистический анализ текста), а также в спецкурсах и спецсеминарах (как вузовских, так и школьных) "Теоретическая стилистика" по творчеству писателей-прозаиков.
Апробация исследования. Материалы исследования обсуждались на заседании кафедры теории и истории русского языка Дагестанского государственного педагогического университета, представлены в виде докладов и сообщений на научно-практических и теоретических конференциях:
"Русский язык и культура речи: проблемы и перспективы." Махачкала, 2004;
"Проблемы прикладной лингвистики." Пенза, 2005;
"Повышение культуры русской речи в пол и культурной среде." Махачкала, 2006;
"Языки народов мира и Российской Федерации." Махачкала, 2006.
Основные положения работы изложены в 7 публикациях.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения. Справочный аппарат диссертации представлен списком использованной литературы.
Теория содержательности звуковой материи нарратива
Одной из немногих областей языкознания, вызывающих неугасаемый интерес и непрекращающиеся споры на протяжении нескольких веков, является звукоизобразителыюсть.
Проблема происхождения языка считается самой старой в истории языкознания. Как только люди обратили внимание на такую важную сторону языка, как общение с его помощью, они задали вопрос: по какому принципу вещи получили свое название.
На заре эволюции человеческой мысли уже существовали первые попытки осмыслить вопрос о связи звука и значения: древнеиндийские Веды, учение Конфуция и даосизм в древнем Китае. Размышления античных философов представлены в известном диалоге Платона "Кратил" [Перельму-тер 1980], где он открыл эру длительной борьбы между сторонниками теории "фюсей", или кратилианцами, утверждавшими наличие изоморфизма звучания слова и вещи "по природе", и апологетами Гермогена, т.е. теории "тесей", рассматривающих слово в его отношении к вещи как приписанное "по установлению".
Платон, Пифагор и Гераклит, описывая теорию происхождения языка, сравнивали вселенную с огромным колоколом, из которого каждый предмет может извлечь свое собственное, только ему свойственное звучание. Если ударить по колоколу, то присущий этому предмету тон и будет словом - отзвуком.
В средние века этого вопроса касались Святой Августин, Фома Аквинский [Перельмутер 1980].
В средние века по поводу природы и признаков первоначального языка широко утверждается теория, близкая к аристотелевскому тезису ("тесей"). Между тем у Данте находим изречение о непосредственной связи имени и вещи: "nomina sunt consequential rerum" ("имена суть следствия вещей").
Тема естественной экспрессивности языка снова утверждается в эпоху Ренессанса. О языковом выражении (Signatura) как о внешнем отражении бытия говорит Якоб Бем в своем трактате "De signature rerum" [Перельмутер 1980]. Для него выражение является средством, которое делает возможным знание сущего. Под термином signature нужно понимать общность всех чувственно воспринимаемых качеств вещи. Внешние формы вещей, животных и растений, форма и облик человека, звуковые проявления, произносимые слова - все это берет свое начало в сущности (Gestaltnis), которая означает у Бема внутреннюю форму, и все это образует выражение, внешнее отражение бытия. Вполне естественно предположить, что подобный философский взгляд оказал влияние на концепцию В.фон Гумбольдта и других философов языка, разделяющих мнение о том, что "каждое понятие обязательно должно быть внутренне привязано к свойственным ему самому признакам или к другим соотносимым с ним понятиям, в то время как артикуляционное чувство fArticulationssinn) подыскивает обозначающие это понятие звуки" (Там же). Якоб Бем затрагивает важнейшую философско-психологическую проблему процесса познания, неразрывно связанную с происхождением языка и его развития.
В XVH-XIX веках многие ученые (Бросс 1821; Лейбниц 1936; Гумбольдт 1880; Paul 1898 и др.) обсуждали проблемы происхождения языка, ономатопеи, ее свойств и места в системе языка.
Звуковой символизм - стилистическое средство достижения точного и яркого воплощения замысла прозаика
В данной главе рассматриваются определенные тенденции включения фоносемантических средств языковой выразительности, некоторые явления, связанные с анализом особенностей звуковой символики. Подобные явления, ассоциирующиеся с различными видами семантизации формальных элементов языка, в частности с звукописью, отражают одно из важнейших свойств языка - реализацию словотворческих возможностей языковой системы - и наглядно показывают динамический характер языковых элементов на фонетическом и семантическом уровнях. Фонетическое значение - это содержательность звуковой формы, поэтому легче обнаружить проявление символики звуков в эмоционально окрашенной, описательной ритмизированной прозе, где звуковой строй языка всегда ощутим. Интонационно-звуковая организация речи является одним из основных средств усиления ее художественной выразительности. Действительно, многие исследователи подчеркивают соответствие звуковой формы фрагментов произведения с общим его содержанием. Соответствие формы и содержания - непременное условие самого существования художественного произведения. Например, Р.Якубинский писал, что "эмоции, вызванные звуками, не должны протекать в направлении, противоположном эмоциям, вызываемым "содержанием", и обратно, а если так, то "содержание" произведения и его звуковой состав находятся в эмоциональной зависимости друг от друга" [Якубинский 1986], Звукопись способствует тонкому проникновению в глубину звучащей речи, выявляет способность ее производить впечатление не только смыслом слов, но и их звучанием, их музыкой.
Л.Улицкая, по нашему мнению, мастер словесной живописи, в ее прозе звукопись занимает значительное место. Содержание многих ее произведений, в широком смысле слова, определяет звукопись и в какой-то мере подкрепляется ею: в свете этого абсолютного закона мы попытаемся исследовать звукопись прозаика - выявить ее характерные, существенные формы, систематизировать и классифицировать их. В этом нам поможет терминологическая система, заимствованная у А.Гербстмана. Она привлекательна тем, что позволяет досконально, весьма подробно анализировать звукопись, начиная с простейшего - элементов звукописи - и кончая сложной звукописной системой [Гербстман 1984].
Наиболее организованной в звуковом отношении, весьма часто встречающейся формой звукописи является звуковая гамма, образующаяся повторением звукосочетания гласного и согласного, ассонансами, аллитерациями, повторением двух согласных звуков, из которых один постоянный, а другой переменный.
Звуковой стороне прозаической речи Л.Улицкая уделяет особое внимание, она ищет в звукописи средство усилить образную сторону речи, повысить ее эмоциональность, убедительность. В связи с этим прозаик придает эстетическое значение фонике. Проза писателя - драматизированный сплав виденного и прочувствованного в жизни. Творчество Л.Улицкой - стремление идти неисхоженными тропами, быть непохожей на всех, ни в чем не отступать от своего характера и своего видения мира. Материальные единицы текста, в частности фонетику, Л.Улицкая переводит на семантический уровень. Звукопись подчеркивает конденсацию мысли в ее произведениях, смысловое пространство сжимается, но заполняется до отказа, становится насыщенным. Из-за сжатости изложения часто приходится "пробиваться" сквозь текст к лежащим за ним субстанциям. Динамика языковых элементов нашла такое активное отражение в прозе Л.Улицкой не случайно: одним из важнейших свойств лирического субъекта ее произведений является изменчивость, динамичность. Изменчивость как одна из важнейших категорий поэтики Л.Улицкой, отражающая психологизм, наблюдательность писателя, интересующегося прежде всего построением человеческих характеров, "собственно человеком в соприкосновении с проблемами, идеями, а не самими проблемами, идеями" [Л.Улицкая 2003]. Эта категория и как отражение языкового развития тесно связана со способностью языковой единицы уже на фонетическом уровне совмещать в себе различные качества звуковой символики (повтор, симметрия, контраст звуков, сближение слов не только по смыслу, но и по звучанию) и развивать каждое из них в разных направлениях.
Ассонирование гласных в аспекте цветописи
Своеобразный аспект символики звуков речи и ассонирующих гласных представлен, на наш взгляд, в работе А.П.Журавлева "Фонетическое значение" (1974). Во время социологического интервьюирования информантам предъявлялись гласные: э, о, ы, у, и, а, а затем они указывали цвет каждого из них. Чаще всего для "а" называют красный цвет и его оттенки, для "и" - голубой, для "ы" - темные цвета (черный, коричневый, темно-синий, темно-зеленый), для "о" - светлые (светло-желтый, розовый, голубой), для "у" - сине-зеленый, для "э" - желто-зеленый. Таким образом, опираясь на полученные результаты, А.П.Журавлев построил таблицу звуко-цветовых соответствий русских гласных.
Данные этих экспериментов предоставили нам огромную информацию и открыли обширное поле для анализа прозы Л.Улицкой в этом интересном ракурсе и еще раз продемонстрировали, что звуки только тогда семантизируются, когда тесно связаны со смыслом, идеей произведения. Интересен в этом плане фрагмент из рассказа "Зверь":
Отсутствие Марии имело стереоскопический эффект: оно углублялось упрятанным позади пего от-сутствием Елизаветы Ивановны. Точно так же, как десятилетием раньше Вера натыкалась на осиротевшие вещи матери, теперь она вынимала из укромных углов завалявшуюся заколку головную повязку или старый носок Марии и тут же замечала, что мамин чернильный прибор (а на самом деле корнов-ский, отцовский) из слоистого серого мрамора с почерневшими бронзовыми нашлёпками всё ЩЦё стоит на письменном столе, над которым прежде возвышалась крупная фигура матери, в воспоминаниях всё более походившей на Екатерину Великую, а кресло, в котором Мария любила устраивать кукольное гнездо, прежде служило вместилищем большого тела Елизаветы Ивановны. Теперь уже не один, а два призрака населяли квартиру. Печальная и подавленная, Вера сидела в кресле перед выключенным телевизором, уставившись в экран пугающе-стоячим взглядом. Если рассмотреть распределение гласных в нем с точки зрения их окраски, то получим звукоцветовые гаммы, буквально сопровождающие содержание и движение эмоционального тона произведения. Доминирующим гласным является "у". Это скорее всего можно объяснить наличием "у" в ключевых словах: "отсутствие Марии", "углублялось отсутствием...", "уставившись пугающе-стоячим взглядом", в которых и заключена связь с обозначением основной темы. Этот гласный окрашивает фрагмент "темным", "тусклым тоном", "темно-синим цветом".
В третьей клаузе (перевод с английского термина clause - часть сложного предложения) второго предложения наблюдается сгущение звука "е" ("чернильный прибор из серого мрамора с почерневшими нашлёпками всё еще стоит на письменном столе матери"), который разбавляет темную тональность светлой, даже желто-зелёной краской (таблица звукоцветовых соответствий русских гласных с учетом того, что "е" и "ё" - йотированные гласные), эта тональность создает для героини эффект присутствия ушедшей матери. Последние предложения отрывка, кроме уже проанализированных выше, опять нагнетают концентрацию звука "у" и свидетельствующую о том, что печаль перерастает в депрессию, трагедию героини, что и определяет черный цвет этого гласного.
Наблюдается использование звукоцветовой синестезии гласных и в следующем прозаическом фрагменте из романа Улицкой "Казус Кукоцкого": Уже набралось семеро, когда в очереди в магазине on услышал бабий разговор, что в городе объявился убийца, которого уже десять лет не могут найти, а он, маньяк, убивает только по праздникам, на все красные числа, и что на все праздники мужчин режет, а на Восьмое марта, раз в году, непременно женщину. Семен только сперва удивился, а через несколько дней смекнул, что речь-то о нам шла. Преувеличили, конечно, и насчет лет, и насчет праздников. Но в корне правильно. Спустя недели две , проходя мимо прежней своей работы, увидел на большом листе - "Разыскивается..." Было приклеено три фотографии, двух мужиков и одной бабы-мошенницы, с именами, а вместо четвертой фотографии нарисованная картинка - фоторобот. Всего только было у той картинки с Семеном общего, что крутые надбровные дуги да коротко стриженная голова.
