Содержание к диссертации
ГЛАВА 1. Единицы исследования и разговорная речь как сфера их
функциони рова ния 14
1.1. Прецедентное высказывание в ряду других прецедентных феноме
нов и соотносимых с ним единиц 14
-
Прецедентный феномен 14
-
Прецедентный текст и прецедентная ситуация 15
-
Прецедентное имя и прецедентное высказывание 20
-
Классификации прецедентных высказываний 25
-
Трансформация прецедентных высказываний и ее виды 29
Отсутствие трансформации прецедентных высказываний как показа
тель «чужого слова» 32
1.2. Разговорная речь как сфера коммуникации 33
-
Факторы непринужденности и неподготовленности 34
-
Коммуникативный акт и его компоненты 41
-
Коммуникативные намерения говорящего 54
-
Понятие нормы 56
Выводы 58
ГЛАВА 2. Оценочно-характеризующее значение прецедентных выска
зываний 59
2.1. Типовая функциональная семантика слов и общие особенности
семантики прецедентных высказываний 60
-
Идентифицирующие и предикатные знаки. Функциональная на-груженность последних в составе высказывания 60
-
Предикативное значение прецедентных высказываний 63
2.2. Оценочная характеристика лица и предмета 65
-
Оценка лица 65
-
Оценка предмета 85
-
Оценочная характеристика ситуации 92
-
Идентифицирующая функция оценочных прецедентных высказываний 96
-
Прецедентные высказывания как единицы речевого этикета 99
-
Прецедентное высказывание как штамп сознания и штамп речи 103
-
Экспрессивная функция прецедентных высказываний 112
Выводы 124
Заключение 128
Список использованной литературы 131
Приложение 142
Введение к работе
Диалогизм, взаимодействие «своего» и «чужого» слова определяется самой природой межличностного общения, основу которого составляет потребность одного человека в другом с целью получения или передачи информации, развития отношений, обмена мнениями :н т.д. Таким образом, «свое» может существовать только в контексте «чужого». Как отмечал М.М. Бахтин, любой говорящий не является Адамом и предмет его речи обсуждается, оспаривается, оценивается не впервые, он уже рассматривался с разных точек зрения, с позиций различных мировоззрений, поэтому большинство высказываний обращено не только к тому или иному предмету, явлению, но и к чужим словам о нем. «Любая беседа полна передач и интерпретаций чужих слов. На каждом шагу в ней «цитата» или «ссылка» на то, что сказало определенное лицо, на «говорят» или на «все говорят», на слова своего собеседника, на собственные ранее сказанные слова, на газету, на постановление, на документ, на книгу» (Бахтин: 1975, 151).
Однако из всего корпуса единиц, входящих в рамки «чужого слова», пристальное внимание лингвистов привлекли единицы, обладающие достаточно частотной воспроизводимостью, стремящиеся к устойчивости компонентного и грамматического состава, имеющие закрепленный источник и автора (по крайней мере, осознаются говорящим как «чужое слово»), знакомые широкому кругу носителей русского языка и отражающие культурную, историко-литературную шімять национально-лингво-культурного сообщества. Такие единицы получили названия «крылатые слова», «крылатые выражения», «логоэпистемы», «интертексты», «интертекстемы», «прецедентные высказывания». Проблемы, связанные с изучением данных единиц, отражены в работах В.В. Красных, Д.Б Гудкова, В.Г. Костомарова, Н.Д. Бурвиковой, К.П. Сидоренко, Ю.А. Сорокина, И.М. Михалевой, Т.В.Радзиевской, И.В. Арнольд, О.А.Михайловой, О.А. Дмитриевой, Е.В. Михайловой. Интерес исследователей к вышеуказанным единицам вызван изменениями мировосприя- тия и «самоощущения современного человека, которое получило название постмодернистская чувствительность» (Яценко: 1997, 65), что не может не находить отражения в языковом сознании и языковом существовании. Как отмечают Ю.М. Лотман, Н.Д. Бурвикова, В.Г. Костомаров, К.П. Сидоренко, культурная, историко-литературная память всегда оказывала большое влияние на менталитет русского человека и степень насыщенности русского текста, особенно литературного, «чужим словом», отражающим эту память, всегда была достаточно высокой, но в современных условиях, когда «дистиллированный двумерный язык тоталитарного времени сменился многопространственным языком карнавала» (Бурвикова, Костомаров: 1998, 23), подобные отсылки участились. Смешение стилей, диалогичность, полифония авторских голосов — таковы характернейшие особенности современного русского текста. Однако насыщенность прецедентными единицами характерна не только для публицистических и литературно-художественных (печатных) текстов, послуживших материалом большинства исследователей данной проблемы, но также стала типичной чертой современного повседневного языкового существования, что и определяет актуальность нашей работы, обращенной к исследованию функционирования прецедентных высказываний в сфере разговорной речи.
Исследования единиц цитатного характера условно можно разделить на два направления: 1) определение корпуса выражений, наиболее частотно используемых в речи носителей русского языка; 2) выявление функций и механизмов функционирования последних. Первое направление представлено в словарных работах, к числу которых относятся словари крылатых слов и выражений Н.С. Ашукина и М.Г. Ашукиной, В.П. Фелициной и Ю.Е. Прохорова, словарь романсных и оперных крылатых выражений С.Г. Шулежковой; словарь разговорнЕ.іх выражений, включающих и цитатный материал, В.П. Белянина и И.А Бутенко; словарь современных цитат из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина, составленный К.П. Сидоренко, и др. Однако очевидно, что исчерпывающее описание
6 корпуса цитатных единиц вряд ли представляется возможным и большая часть словарей отражает дискурс определенных социальных кругов национального сообщества.
Если говорить о вопросах функционирования и функциональной нагруженности цитатных единиц, то наиболее глубоко явление «интертекстуальности» (именно такой термин предпочитает большинство исследователей вслед за Ю. Кристевой) изучено в работах, посвященных литературно-художественным текстам (Р. Барт, Р.Д. Тименчик, Н.А. Фатеева, И.В. Арнольд и др.). Так, Ю.М. Лотман в работе «Текст в тексте», выделяя в качестве одной из основных функций текста «порождение нового смысла», подчеркивает, что структурно текст организован как «система разнородных семиотических пространств» и что именно его внутренняя неоднородность позволяет выполнять данную функцию. «Возникающая при этом в тексте смысловая игра, скольжение между структурными упо-рядоченностями разного рода придает тексту большие смысловые возможности, чем те, которыми располагает любой язык, взятый в отдельности» (Лотман: 1981, 8). Авторам художественных произведений введение «чужого» текста в свой позволяет не только расширить смысловые рамки последнего, но и включить свое произведение в вертикальный контекст истории искусства и сопоставить себя с другими авторами.
Анализ публицистических текстов также приводит исследователей (В.Г. Костомаров, Е.А. Земская и др.) к выводу, что в данных типах текста цитатные единицы реализуют прежде всего поэтическую функцию языка за счет усиления диалогичности дискурса. «Порождая двуплановость или многоплановость, "включенный текст" служит целям языковой игры разного рода : способствует поэтизации текста, создает поэтический намек, подтекст, рождает загадку, создает ироническое, саркастическое, гротескное, трагическое или иное звучание, способствует иерархизации смысла <...>» (Земская: 1996, 167). Таким образом, представляется возможным говорить о том, что функция расширения смысловых рамок присуща единицам цитатного характера в любом виде текста.
Вопросы воспроизводства и восприятия цитатных единиц языковой личностью, проблемы функционирования «чужого» текста непосредственно в речевом общении стали предметом лингвистических исследований сравнительно недавно.
Так, Ю.Н. Караулов в работе «Русский язык и языковая личность» вводит понятие «прецедентный текст» (широко известный и значимый в познавательном и эмоциональном плане для говорящего) и рассматривает апелляции к подобным текстам посредством цитат, имен, названий произведений как единицы, представляющие как тезаурусный (знания о мире), так и высший, мотивационный уровень структуры языковой личности и отражающие коммуникативно-деятельностные потребности последней. На основе анализа разговорной речи персонажей романа Р. Киреева «Подготовительная тетрадь», которые с некоторыми оговорками выступали в качестве моделей языковых личностей, Ю.Н, Караулов делает вывод о том, что «представления о прецедентных текстах как неком декоруме в организации и функционировании языковой личности» лишено оснований. Обращение к тем или иным прецедентным текстам может быть показателем индивидуальных черт характера языковой личности, отражением жизненных установок, мотивов, целей, системы оценок последней (Караулов: 1987, 53, 216-237).
К одному из наиболее активно разрабатываемых сегодня направлений в изучении «чужого слова», связанного с попытками определить специфику национальной картины мира, относятся работы, рассматривающие данные единицы как элементы общей базы знаний и представлений носителей языка (лингво-когнитивный аспект) (Г.Г. Слышкин, О.А. Леон-тович, В.И.Шаховский). Так, Ю.Е. Прохоров, относя апелляции к прецедентным текстам («прецедентные текстовые реминисценции») к национальным социокультурным стереотипам, отмечает: «Наличие в речевом репертуаре языковой личности некоторого объема прецедентных текстов как "вещи в себе" позволяет судить о свойствах этой личности; также естественно и то, что включение прецедентных текстов в речевое общение как "вещи для других" соотносится с совокупным знанием представителей данной этнокультуры» (Прохоров: 1996,156-157).
Пытаясь выделить единицы лингво-менталыюго комплекса, обуславливающие успешность коммуникации, В.В. Красных, Д.Б. Гудков, И.В. Захаренко, Д.В. Багаева вводят понятие «прецедентный феномен» — хорошо известный всем представителям национально-лингво-культурного сообщества; значимый для представителей последнего и часто используемый посредством апелляций в речи членов данного' сообщества. Однако исследователи разграничивают, с одной стороны, стереотипы речевого общения, которые можно отнести к числу такого рода феноменов при широком понимании прецедентности, и, с другой стороны — собственно прецедентные феномены, за каждым из которых стоит «некий конкретный единичный феномен, так сказать, "денотат"» (Красных: 1997, 136). К числу собственно прецедентных феноменов относят прецедентный текст, прецедентную ситуацию, прецедентное имя и прецедентное высказывание. «Национально-детерминированные, минимизированные» инварианты восприятия того или иного прецедентного феномена являются элементами когнитивной базы — совокупности знаний и представлений национально-лигво-культурного сообщества (Красных: 1997, 130-131). Рассматривая общие механизмы функционирования прецедентных феноменов, исследователи разграничивают феномены собственно когнитивного плана и феномены лингво-когнитивного плана. К первому типу относятся прецедентный текст и прецедентная ситуация, поскольк)' данные феномены «хранятся в сознании говорящих в виде инвариантов восприятия — невербальных, но вербализуемых», в то время как прецедентное высказывание и прецедентное имя являются феноменами линпю-когнитивного, вербального уровня. Таким образом, в процессе коммуникации вербализуемые прецедентные феномены актуализируются посредством вербальных (Захаренко, Красных, Гудков, Багаева: 1997, 85).
Очевидно, что, рассматривая «собственно прецедентные феномены» как некие общие элементы базы знаний и представлений общающихся, способствующие успешной коммуникации, мы так или иначе касаемся их социальной функции. Прецедентные единицы, наряду с другими стереотипами, выполняют функцию разграничения «свой» - «чужой» — либо на уровне культур, либо внутри национального сообщества. Известно, что основная функция стереотипов — именно социальная, ( А. К. Байбурин -1995, Л.Г. Матевосян - 1994, СЕ. Никитина - 1995, В.А. Рыжков - 1998 ), она базируется на «извечно существующем страхе индивида оказаться в положении социального аутсайдера» (Николаева: 1995, 84). Таким образом, стереотипы (речевые, коммуникативные, ментальные), каковыми являются и прецедентные феномены, — это то, что объединяет одну группу людей — коллектив, социум, нацию — и одновременно отделяет ее от другого сообщества.
Сложность выявления функциональной нагруженности цитатных единиц, связанной с их собственно лингвистическим статусом, обусловлена структурно-семантическим разнообразием последних. Выделенные исследователями функции основаны на различных критериях. Так, например, С.Г. Шулежкова говорит о следующих функциях крылатых выражений: 1) номинативная, то есть способность называть те или иные фрагменты действительности и формировать понятия о них («Искра божья», «брать борзыми щенками»); 2) передавать, сообщать законченную мысль, равную суждению или умозаключению («Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе»); 3) средство выражения самых разнообразных чувств, эмоций («Смейся, паяц! — горькая ирония); 4) этикетно-речевые формулы (Шулежкова: 1995, 159). Очевидно, что в данном случае объединены как собственно языковые, так и речевые функции «крылатых выражений».
Однако если говорить об общих особенностях семантики крылатых выражений, прецедентных высказываний, предопределяющих их функциональною нагруженность, то в качестве таковых исследователи выделяют наличие эмоционального и оценочного компонентов. Так, С.Г. Шулежкова, говоря о номинативной функции крылатых выражений, отмеча- ет, что наличие эмоциональной окрашенности и оценочных сем в значении данных единиц способствует тому, что они не просто называют предметы или явления, а оценивают их (Шулежкова: 1995, 160); Ю.Н. Караулов подчеркивает, что эмоционально-оценочный момент «присущ всякому обращению к прецедентным текстам» (Караулов: 1987, 240), и называет апелляции к подобным текстам типовыми, стандартными средствами оценки (Там же. С. 109); И.В. Арнольд, говоря о способности реминисценций и цитат «порождать идейно-оценочную и экспрессивную информацию», наделяет их эйдологической функцией (Арнольд: 1997, 50).
Выделение исследователями предикативной функции (тесно связанной с оценкой) как одной из основных, присущих цитатным единицам, основано на сходстве последних с метафорой. Некоторые ученые считают, что подобные единицы («логоэпистемы» и «экфоремы» в их терминологии) вообще можно считать метафорой при широком понимании последней (Бурвикова, Костомаров: 1998, 26). Другие исследователи пишут о тенденции к метафоричности, поскольку, с одной стороны, функционирование прецедентных высказываний подобно метафоре (используя данные единицы, говорящий приписывает одному предмету, лицу, явлению свойства других), с другой стороны, «метафора отождествляет, прецедентное высказывание же сополагает, не настаивая на уподоблении, иногда даже, наоборот, подчеркивая контрасты» (Гудков, Красных, Захаренко, Багае-ва: 1997, ПО). Так или иначе, именно сходство формирования значения позволяет говорить о том, что прецедентные высказывания, как и метафора, выполняют предикативную функцию.
Очевидно, что для выявления тех или иных функций цитатных единиц и механизмов их функционирования, необходимо учитывать не только общие особенности семантики последних, но и сферу их употребления. Как уже отмечалось, большая часть исследований по данной проблеме основывается на материале литературно-художественных и публицистических, то есть печатных текстов, в то время как сфера разговорной речи остается без должного внимания. Научная новизна нашего исследования
11 состоит в том, что в нем выделяются характеристики прецедентных высказываний, обусловленные сферой их функционирования.. Таким образом, объектом данного исследования выступают факты разговорной речи носителей русского языка, предметом — прецедентное высказывание, которое мы, вслед за В.В. Красных, Д.Б. Гудковым и др., понимаем как репродуцируемый продукт речемыслительной деятельности; законченную и са-модостотачную единицу, которая может быть или не быть предикативной; к числу прецедентных высказываний принадлежат цитаты из текстов различного характера.
Материалом для исследования послужили рукописные записи фактов употребления прецедентных высказываний в разговорной речи носителей русского языка: более 150 фактов с обязательной фиксацией релевантных компонентов ситуации речевого общения и ближайших реплик, необходимых для понимания смысла и функциональной нагрузки прецедентных высказываний. Информантами выступали говорящие от 20 до 55 лет, демонстрирующие, по стратификации О.Б. Сиротининой, литературно-разговорный тип речевого поведения, имеющие высшее или незаконченное высшее образование (филологи, юристы, конструкторы, экономисты, дизайнеры); жители городов Владивостока и Санкт-Петербурга. Прецедентные высказывания, используемые непосредственно в диссертации, представлены в Приложении в более широком контексте первоисточника в том порядке, в каком они встречаются в тексте работы1.
Цель диссертационного исследования — выявление особенностей функционирования прецедентных высказываний в разговорной речи, обусловленных спецификой данной сферы коммуникации ( параметрами неподготовленности, непринужденности, персонально сти; устной и диалогичной формами существования). Для достижения поставленной цели оказалось необходимым решить следующие задачи : 1 В приложение не включены прецедентные высказывания, представленные в достаточно широком контексте первоисточника в тексте диссертации. проанализировать сложившееся в современной лингвистике представление о прецедентных высказываниях и связанных с ними таких прецедентных феноменах, как прецедентный текст, прецедентная ситуация и прецедентное имя, выявляя их характерные качества, проявившиеся при употреблении в письменной речи; произвести анализ собранного фактического материала с целью выявления параметров разговорной речи, оказывающих влияние на функционирование прецедентных высказываний в данной сфере коммуникации ; классифицировать собранные в ходе наблюдения за разговорной речью прецедентные высказывания, считая адекватным критерием для такой классификации целевое назначение высказываний, включающих в свой состав прецедентные высказывания и равных по объему последним; определить синтаксические и семантические функции прецедентных высказываний; определить и описать механизмы реализации прецедентными высказываниями выявленных функций, учитывая их целевое назначение в условиях реальной коммуникации.
Теоретическая значимость: анализ собранного материала расширяет существующее сегодня представление о прецедентных высказываниях за счет выявленных особенностей их функционирования в сфере разговорной речи, а также дает более полное представление о сущностных характеристиках данных единиц.
Материалы и выводы, сделанные в ходе данной работы, можно использовать при обучении иностранцев русскому языку. Как уже было отмечено, определение полного корпуса прецедентных высказываний, особенно звучащих в разговорной речи, не представляется возможным, к тому же обращение к словарю в условиях реальной речевой коммуникации весьма затруднительно. В то время как знание функций и механизмов функционирования прецедентных высказываний способно облегчить восприятие данных единиц, чем и определяется практическое значение настоящего исследования. із Положения, выносимые на защиту:
Такие параметры разговорной речи, как непринужденность, неподготовленность, непосредственное участие коммуникантов в общении, персональная обращенность, устная форма существования, оказывают влияние на функционирование прецедентных высказываний в данной сфере коммуникации;
Особенности, связанные с функционированием в сфере разговорной речи, усложняют основные, сущностные характеристики данных единиц;
3) «Закон ассоциативного присоединения тем», характерный для разго ворного текста, не может не проявить себя в характере появления преце дентных высказываний в речи;
Оценочное значение, присущее прецедентным высказываниям, определяет их позицию в структуре диалогичного общения (стимул - реакция); данные единицы занимают позицию реактивных реплик или же входят в состав таковых;
Поскольку оценочное значение присуще прецедентным высказываниям различной структуры (от слова до предложения), их семантика будет усложняться по мере усложнения грамматической структуры;
Значение прецедентных высказываний, звучащих в разговорной речи, может оказаться спаянным с ситуацией речевого общения, синкретичным, поскольку смысловая нерасчлененность, конситуативность являются характерными особенностями семантики слов и высказываний, функционирующих в данной сфере коммуникации.
