Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Малые социальные группы как объект социолингвистического изучения 11
1.1 Семья как малая социальная группа 11
1.2 Функции семьи 12
1.3 Типы семей 13
1.4 Структура семьи 14
1.5 Распределение обязанностей в семье и проблема лидерства 16
Глава 2. Языковой мир семьи 18
2.1 Специфика семейной речи 18
2.2 Семейный словарь 23
2.2.1 Пути пополнения семейного словаря 24
2.2.2 Фонетический уровень 26
2.2.3 Лексический уровень 27
2.3 Имена, прозвища и обращения в семье 34
2.3.1 Функции прозвищ в семье 35
2.3.2 Как, когда и почему возникают прозвища 37
2.3.3 Стимул для имянаречения 39
2.3.4 Лексическая база прозвищ 40
2.3.5 Прозвище еязыковой игре 42
2.3.6 "Обратное действие" прозвища 43
2.3.7 Обращения 44
2.3.7.1 Обращения с использованием терминов родства 44
2.3.7.2 Обращения по названию чужого родственного отношения 47
2.3.8 Влияние ситуации на выбор обращения 49
2.3.9 Обозначения людей, не включенных в круг семьи 51
2.3.10 Семейные прецедентные имена (ПИ) 52
2.4 Семейные номинации 53
2.4.1 Что получает название 54
2.4.2 Источники семейных номинаций 56
2.4.3 На каком основании присваивается номинация 57
2.4.4 Множественность домашних названий 64
2.5 Семейная фразеология 66
2.5.1 Разновидности «семейных фразеологизмов» 66
2.5.2 Прецедентный текст в семейном общении 72
2.6 Выводы к главе 2 78
Глава 3. Речевое общение в семье 81
3.1 Речь в семье: общие положения 81
3.1.1 Полиглоссность семейного общения 81
3.1.2 Семейный этикет Родители - дети Дети - родители Муж-жена Дети-дети 85
3.2 Структура семейной коммуникации 92
3.2.1 Пространство и время 94
3.2.2 Вещный мир 97
3.2.3 Семейная фразеология в различных коммуникативных ситуациях 99
3.3 Асимметрия семейных ролей 108
3.4 Жанр замечания 115
3.4.1 Смежные жанры 117
3.4.2 Ограничения на употребления жанра замечания 118
3.4.3 Коммуникативные типы замечаний 118
3.4.4 Речевые формы выражения замечания 120
3.5 Фатическое общение как источник семейного фольклора
3.5.1 Семейное стихосложение 123
3.5.2 Вымысел в семейном общении 124
3.5.3 Общение с детьми 127
3.6 Выводы к главе 3 130
Общее заключение 132
Литература 135
- Распределение обязанностей в семье и проблема лидерства
- На каком основании присваивается номинация
- Семейный этикет Родители - дети Дети - родители Муж-жена Дети-дети
- Семейная фразеология в различных коммуникативных ситуациях
Распределение обязанностей в семье и проблема лидерства
Основной определяющей характеристикой семейного общения является наличие широкой общей апперцепционной базы у партнеров коммуникации (ПК). Языковая действительность входит в нашу жизнь в непосредственной спаянности с ситуацией, с контекстом употребления, с эмоциональной и стилистической окраской. ""Знание" каких бы то ни было компонентов языка неотделимо от житейского, интеллектуального и эмоционального опыта субъекта, в процессе которого это знание приобреталось и пускалось в ход. Оно укоренено в переплетении ассоциативных ходов - словесных, интонационно-жестовых, образных, сюжетных, - конфигурации которых неотделимы от личности субъекта" ..- Поэтому всякое знание языка - так же индивидуально, как жизненный опыт. Но, подобно жизненному опыту, языковой опыт личности пересекается с опытом других людей. ... Носитель языка сознает, что некоторые из аспектов его памяти имеют заведомо индивидуальный, сугубо личный характер; некоторые другие - принадлежат более или менее узкому и четко очерченному кругу "своих", разделяющих тождественный Опыт ... о третьих можно сказать, что они имеют хождение в неопределенной по составу среде" [Гаспаров 1996: 99-100].
Из коллективного опыта некоторого социума возникает феномен прецеденти ости1. Мы будем пользоваться этим термином в том понимании, в каком он представлен в книге Д.Б. Гудкова [Гудков 1999]. Автор работает в русле сложившейся в русистике традиции, развивая идеи предшественников, начиная с Ю.Н. Караулова, введшего в лингвистический обиход понятие прецедентного текста.
Д.Б. Гудков выделяет четыре уровня прецедентности: автопрецеденты, социумно-прецедентные феномены, национально-прецедентные феномены, универсально-прецедентные феномены [Гудков 1999: 25-26]. Прецедентные феномены (ПФ) потенциально могут изменять свой статус -автопрецеденты могут получить статус групповых, а узкогрупповые приобрести общекультурное значение. Нас в первую очередь будут интересовать социумно-прецедентные (внутрисемейные) ПФ, а также роль национально-прецедентных феноменов в семейном общении.
Таким образом, для получения статуса прецедентности важны: известность членам данного социума (сообщества); значимость для них; частота обращения. Рассматривая национально прецедентные феномены, Д.Б. Гудков выделяет следующие их разновидности: прецедентный текст (ПТ) -"обращение к нему многократно возобновляется в процессе коммуникации через связанные с этим текстом высказывания и символы"; прецедентное высказывание (ПВ) - "сюда входят цитаты (в традиционном понимании), а также название произведения; прецедентная ситуация (ПС) - "некая "эталонная", "идеальная" ситуация с определенными коннотациями"; прецедентное имя (ПИ) - "индивидуальное имя, связанное или 1) с широко известным текстом, относящимся, как правило, к чисілу прецедентных (например, Обломов, Тарас Бульба), или 2) с ситуацией, хорошо известной носителям языка и выступающей как прецедентная (например, Иван Сусанин, Колумб)" [там же: 27-28].
На уровне внутрисемейного общения также можно обнаружить все указанные типы ПФ. Аналогом прецедентных текстов является "семейный фольклор" - рассказы-пластинки, повторяющиеся шутки, сказки, рассказываемые детям и т.п.; ПВ соответствуют цитаты из высказываний других членов семьи, общих знакомых, а также самоцитаты; прецедентными для данной семьи являются ситуации, сыгравшие заметную роль в ее жизни {ремонт, переезд, женитьба, поступление в институт), а также частные происшествия, запомнившиеся по каким-то причинам, ср. высказывания А не получится как в тот раз? или Не надо мне тут второй Прибалтики (намек на конфликт, случившийся во время отдыха в Прибалтике); в класс ПИ входят имена (или прозвища) членов семьи, знакомых, сослуживцев и т.п.
Разумеется, состав ПФ не однороден и внутри семьи. Чем больше поколений включает семья, чем сложнее ее структура, тем менее целен ее "язык"; Внутри семьи также выделяются микрогруппы {муж-жена; родители-demw, группы, объединенные общей деятельностью или времяпровождением). Чем теснее контакт, тем богаче общий опыт, а именно общий опыт и создает ПФ.
Еще одной важной особенностью семейной речи, которую отмечают исследователи разговорной речи вообще, является ее тесная спаянность с ситуацией. Эта опора на конситуацию приводит к экономии речевых средств, эллиптичности высказываний. Язык в семье не только выступает как средство общения, но и реализует оппозицию свое/чужое, "... определенные единицы (слова, обороты, конструкции) наряду с номинативной и оценочной функциями приобретают свойства символа принадлежности говорящего к данной группе" [Крысин 1989а: 82]. Эта общность проявляется уже на самом нижнем уровне языковой системы, в особенностях просодии и интонации, мелодического рисунка речи (так, родственников одного пола при телефонном разговоре нередко путают друг с другом из-за сходства интонаций, тембра голоса). О существовании семейных орфоэпических традиций см. [Каленчук 1998].
Эта внутрисемейная маркированность языковых средств проявляется также на уровне лексики и фразеологии, в особенностях словоупотребления. Это касается и состава "семейного словаря", соотношения активного и пассивного запаса слов, который находится в постоянном движении, однако в силу наличия общего языкового опыта у членов одной семьи имеет значительное сходство. Наблюдается и общность паралингвистических средств общения, например, существование характерных семейных жестов.
Эту внутригрупповую общность средств выражения, обусловленную во многом одинаковым взглядом на вещи, очень хорошо охарактеризовал в повести "Юность" Л.Н. Толстой: "Сущность этой способности состоит в условленном чувстве меры и в условленном одностороннем взгляде на предметы. Два человека одного кружка или одного семейства, имеющие эту способность, всегда до одной и той же точки допускают выражение чувства, далее которой они оба вместе уже видят фразу; в одну и ту же минуту они видят, где кончается похвала и начинается ирония, где кончается увлечение и начинается притворство, - что для людей с другим пониманием может казаться совершенно иначе. ... Для облегчения этого одинакового понимания между людьми одного кружка или семейства устанавливается свой язык, свои обороты речи, даже слова, определяющие те оттенки понятий, которые для других не существуют. ... ни с кем, как с Володей, с которым мы развивались в одинаковых условиях, не довели мы эту способность до такой тонкости. Например, у нас с Володей установились, бог знает как, следующие слова с соответствующими понятиями: изюм означало тщеславное желание показать, что у меня есть деньги, шишка (причем надо было соединить пальцы и сделать особенное ударение на обоих ш) означало что-то свежее, здоровое, изящное, но не щегольское; существительное, употребленное во множественном числе, означало несправедливое пристрастие к этому предмету и.т.д., и т.д."
На каком основании присваивается номинация
При попытке классификации домашних названий исследователь сталкивается со значительными трудностями. Дело в том, что здесь мы видим пестрый, разнородный набор, поскольку домашние номинации не являются результатом сознательного конструирования топонимической системы, а представляют собой продукт спонтанного, неосознанного называния. Здесь можно проследить, конечно, некоторые закономерности.
Домашние названия несут в себе отношение называющего субъекта к данному предмету, месту. Давая название, человек выделяет те признаки, которые с его точки зрения важны для использования данного объекта. Каждый класс объектов обладает своим, значимым для человека набором признаков. Так, например, для комнаты важно, какого она размера, кто в ней живет, а для магазина - что в нем продается, далеко или близко он находится и т.п.. Рассмотрим конкретные примеры названий различных классов объектов, а также попытаемся представить в какие языковые формы отливаются называния, присвоенные на различных основаниях.
Домашние номинации делятся на мотивированные и семантически немотивированные (к последним относятся называния, присвоенные по созвучию, возникшие из оговорки и т.п.).
Выделяются также прямые и переносные (получившиеся в результате различных типов метонимических и метафорических переносов) номинации. К прямым мы относим общеупотребительные названия, которые понятны стороннему наблюдателю, не знакомому с обычаями данной семьи. Сложно дать однозначный ответ на вопрос, можно ли считать их в полной мере названиями. Говорящие, как правило, не воспринимают их как названия, хотя они регулярно воспроизводятся в речи в качестве обозначений конкретных определенных предметов. Поэтому на вопрос Как вы это называете? многие информанты отвечают, что они никак не называют эту вещь или Как называется, так и называем. Такие названия содержат эксплицитную характеристику называемого предмета и имеют прозрачную внутреннюю форму.
Больший интерес для исследователя представляют менее "прозрачные" номинации, получившиеся в результате словообразования по семейным моделям, в результате различных типов метонимических переносов и метафорические названия.
Ниже мы рассмотрим названия обоих типов. В основу нашей классификации легли различные признаки, по которым было присвоено название (внешние признаки, функции, происхождение, принадлежность и т.п.). Для каждого признака представлены типичные формы его языкового выражения, вначале даются прямые, затем переносные названия.
Для обозначения конкретного определенного бытового предмета используется имя нарицательное, которое говорящий считает наиболее типичным обозначением данного предмета, хотя, как мы уже упоминали выше, для других людей это обозначение может и не представляться таковым, например, в одной семье антресоль называют полатями. Называния такого типа уже упоминались нами выше. Приведем некоторые примеры: Кружка (большая кружка для мелкого мусора), Ведро (мусорное ведро), Печка (маленькая духовка, не встроенная в плиту), Камень (большой кусок гранита, которым закладывают окно, чтобы оно не хлопало от ветра), Почта (ближайшее почтовое отделение), Свалка (ближайшая свалка на даче, куда обычно вывозят мусор) и т.п.
Возможно закрепление за предметом уменьшительной формы слова, которая в семейном употреблении приобретает смыслоразличительный оттенок. Например, различаются тапочки и тапони (вязаные тапочки без подметок); название серые штаники или просто штаники обозначает домашние штаны, а серыми штанами именуются официальные брюки.
Для обозначения бытовых предметов используются и слова-эрзацы (т.е. слова, принадлежащие тому же семантическому полю или содержащие одинаковый компонент значения; термин Л.А. Капанадзе). Так в одной семье микроволновку называют телевизором. Как правило, такие обозначения имеют ироничный оттенок, наблюдается игра на контрасте предмета и обозначения, например, высокий детский стульчик называют троном.
Размер. Наиболее часто для характеризации предмета по размеру используются прилагательные большой и маленький (реже - средний). Иногда встречаются оба члена оппозиции: большая ложка (столовая), маленькая ложка (чайная), иногда только один: маленький стульчик, маленький молоток, большой шкаф, большой стол.
Нам встретился интересный (но единичный) пример метонимического переноса по модели: вещь - ее размер. В одной из исследуемых семей самодельный шкаф получил название 14 на 44 (четырнадцать на сорок четыре), поскольку мать семейства долго просила мужа и сына сделать ей для него полочки размером 14x44.
Примером метафорического обозначения по размеру может служить название чашка для гномика (оно возникло из следующего диалога, жена дала мужу очень маленькую чашку, поскольку все остальные были грязные, он возмутился: Что это!? Это ты у гномика отняла?). Название дома Китайская стена (за его длину - около 12-ти подъездов).
Семейный этикет Родители - дети Дети - родители Муж-жена Дети-дети
Проблемам вежливости и речевого этикета посвящена обширная лингвистическая литература, см., в частности, [Гольдин 1983], [Формановская 1982; 1989] и др.
В настоящее время многие исследователи говорят о кризисе языковой культуры и о падении уровня вежливости, так А.Н. Байкулова пишет: «К сожалению, констатируя общий кризис культуры в современном обществе, нельзя не видеть негативных последствий этого явления и в сфере семейных отношений вообще, и в речевом поведении членов семьи в частности. Записи закрытых семейных бесед даже в благополучных семьях культурных людей свидетельствуют о явном преобладании стратегий дисгармоничного речевого поведения ... Подобное речевое поведение противоречит этикетным нормам. Малоупотребительными оказываются и этикетные формы извините, спасибо, пожалуйста и др.» [Байкулова 1999:142].
Мы не можем согласиться с тезисом о падении культуры. По нашему мнению, определенная грубость и тяготение к дисгармоничным тактикам речевого поведения не являются приметами современности, это явление вневременное. Что же касается правил этикета, то этикет (в широком смысле) прежде всего служит для обеспечения нормального бесконфликтного общения между малознакомыми людьми. Он является некоторыми «рельсами», которые позволяют без лишнего напряжения осуществлять успешное взаимодействие, ориентируясь на пол, возраст и общественное положение говорящего (об описании этикета как особой семиотической системы см. [Цивьян 1962]). Отступление от этикетных норм - это всегда риск, опасность упасть в глазах собеседника, возможность коммуникативной неудачи (например, неподготовленный переход на ты может быть расценен как наглость, а может быть воспринят как свидетельство нового этапа в отношениях).
Семейное общение не нуждается в этикетной «подпорке» для установления контакта, оно развивается более непосредственно. В семейном общении угроза коммуникативной неудачи, ссоры не столь страшна - для примирения с родственниками нужно, как правило, меньше психологических усилий, чем для восстановления отношений с посторонним человеком. Речевая небрежность также вряд ли уронит человека в глазах его родных, поскольку они не строят иллюзий относительно него.
Еще одна причина редукции этикетных форм в семье - это тесная спаянность с бытом. Многие стороны жизни, о которых неприлично упоминать в обществе, неизбежно всплывают в домашнем речевом общении. В разговоре с посторонними в таких случаях прибегают к эвфемизмам, в семье эвфемизмы также используются, но наряду с ними употребляются и достаточно откровенные выражения. Семейные эвфемизмы служат, впрочем, не столько для маскировки, сколько для усиления выразительности речи, борьбы с рутиной. Этим же целям служат и дисфемизмы, придающие высказыванию дополнительную экспрессивную окраску (о сосуществовании процессов эвфемизации и дисфемизации см. [Крысин 1996]).
Приведем примеры семейных эвфемизмов. Существует целый ряд таких выражений обозначающих, например, отправление естественных потребностей у людей и домашних животных: Котик высказался или самовыразился; Котик в ванной присел, набезобразничал; Мать дочери: Обслужи котика (= убери за котом)!
Вместо пойду в уборную употребляются выражения: щас приду; пойду с Борей пообщаюсь (в туалете висит фотография Б. Ельцина) и т.п. Состав эвфемизмов постоянно обогащается, поскольку они постепенно теряют статус эвфемизма и начинают восприниматься как слишком буквальное обозначение.
Этикетная вежливость порой противоречит искренности. Во внутрисемейном общении искренность чаще предпочтительней вежливости. Нарушение этикета позволяет приблизиться к адресату. М.М. Бахтин писал: «При всем громадном различии между фамильярными и интимными жанрами ... они одинаково ощущают своего адресата в большей или меньшей степени вне рамок социальной иерархии и общественных условностей, так сказать "без чинов"» [Бахтин 1986: 277]. Гипертрофированная вежливость в семье была бы неуместна и только затрудняла бы общение.
Сниженный порог вежливости характерен не только для семьи, но и для других малых социальных групп, члены которых принадлежат к одной возрастной группе, преимущественно молодежных, - фамильярность свидетельствует о непосредственности, неформальности отношений. Однако нельзя сказать, что в семье совсем не соблюдаются этикетные нормы, просто они сильно редуцированы по сравнению с другими сферами коммуникации. Некоторые стандартные этикетные формулы имеют свои «семейные» аналоги. Например, вместо формул извинения нередко и иногда с иронией употребляются иноязычные sorry или pardon и т.п. В каждой семье стихийно устанавливается свой уровень вежливости, привычной нормы3, отступление от которой остро ощущается другими членами семьи. Другое дело, что сами «нормы» варьируются в некоторых пределах от семьи к семье и постороннему наблюдателю могут показаться грубыми или излишне церемонными, ср., например, следующие диалоги. 1. Две подруги А. и Б. вместе снимают квартиру. А.: Кать / можно я тушь (для ресниц) твою возьму? Б.(рассержено): Маш! Я те сто раз говорила - бери не спрашивай / что такое/мы ж вместе живем! А. Да ладно /я и дома тоже спрашиваю II. 2. Б. в гостях у подруги А., собираются уходить, Диалог происходит в прихожей: А. Ну что / пошли? Б. Пошли / а ты с родителями попрощаться не хочешь? А. Да зачем/они там все равно телек смотрят II Б.(удивленно) Да? Ну пошли II. Как мы уже говорили выше, речевое общение в семье неоднородно, поэтому и степень вежливости зависит от соотношения семейных ролей говорящих. Остановимся на этом подробнее.
Семейная фразеология в различных коммуникативных ситуациях
Домашнее общение характеризуется многообразием коммуникативных ситуаций, которые сопровождаются определенными типами речевого взаимодействия. Наиболее продуктивным представляется рассматривать семейное общение через призму речевых жанров (РЖ). Набор РЖ, составляющих ядро семейного общения достаточно стереотипен. Однако в зависимости от структуры семьи и других причин (наличия маленьких детей, режима работы родителей и т.п.) одни и те же жанры будут иметь в разных семьях разный вес.
При определении понятия «речевой жанр» мы будем опираться на классическое определение М.М. Бахтина (являющегося родоначальником этой проблематики в русистике), охарактеризовавшего РЖ «кр относительно устойчивые тематические, композиционные и шіистические типы высказываний" [Бахтин 1986, с 255].
Одним из спорных вопросов остается проблема определения границ РЖ. М.М. Бахтин считал высказывание основной единицей речевого общения, обладающей смысловой завершенностью и отграниченной от других таких же единиц сменой субъектов речи, тем самым, приравнивая границы высказывания к границам речевых жанров. Это автоматически исключало из рассмотрения "диалогические жанры", где композиционное построение требует взаимодействия высказываний. М.Ю. Федосюк, полемизируя с мнением М.М. Бахтина, пишет: "... использование термина высказывание в определении понятия "речевой жанр" неоправданно ограничивает возможную сферу применения этого понятия. ... Понимание речевого жанра как типа речевого произведения, границами которого непременно является смена субъектов речи, не дает возможности квалифицировать как жанры такие, например, разновидности текстов, как беседа, дискуссия, спор или ссора" [Федосюк 1996, с 73-74].
С нашей точки зрения, высказывание (по Бахтину) представляет собой речевой акт (или комбинацию речевых актов), речевое действие одного партнера коммуникации (ПК). Речевое взаимодействие ПК, которое может состоять из нескольких речевых актов, мы будем называть коммуникативным актом (КА). Жанр, таким образом, будет представлять собой текстовую реализацию определенного типа коммуникативного акта. Таким образом, речевой жанр является более крупной единицей, чем речевой акт и может состоять из одного и более РА. (цитата из Гайды)
Как известно, до сих пор не существует исчерпывающей типологии речевых жанров. «Разработка типологии ситуаций (и следовательно - типологии жанров) существенно затруднена из-за того, что пока нет специфических и надежных методов "этнотаксономии общества"» [Китайгородская, Розанова 1999: 32]. Однако определенная работа в этом направлении ведется.
По мнению авторов указанной работы, в основе типологии РЖ должна лежать типология коммуникативных ситуаций. В книге представлен достаточно подробный перечень коммуникативных параметров для составления "паспорта" жанра. Эти параметры упорядочены по четырем основным группам (время, место, характеристики ПК, тема), см. [Китайгородская, Розанова 1999: 24-37]. Таким образом, выделение речевого жанра производится на основании экстралингвистических критериев, характеризующих партнеров коммуникации и параметры ситуации. Далее проводится собственно лингвиїгтический анализ полученных текстов. Многие речевые жанры, в том числе жанры домашней коммуникации, достаточно подробно описывались в литературе. Жанровой структуре семейного общения посвящен целый раздел книги [Китайгородская, Розанова 1999: 251-350]. Авторы приводят краткую характеристику РЖ, принадлежащих к инструктивному, прескриптивному, апеллятивному, фатическому типам, выделяют малые и большие жанры, приводят примеры текстов различных РЖ.
Дать исчерпывающее описание всех жанров, представленных в домашнем общении, - задача, решить которую под силу лишь большому авторскому коллективу. Мы ограничимся тем, что опишем лишь жанровую структуру домашней коммуникации, т.е. опираясь на схему, предложенную в указанном исследовании, покажем, как определенные параметры ситуации влияют на выбор жанра, при этом за исключением отдельных случаев сам жанр не описывается. В работе представлено для иллюстрации подробное описание жанра замечания, а также рассмотрены (но несколько более кратко) некоторые фатические жанры, актуальные для семейного общения, которые представляются недостаточно изученными.
Подробно анализируется ролевое взаимоотношение членов семьи, показано, какие ограничения накладывают на употребление РЖ семейные роли. Показано функционирование семейной фразеологии (которая складывается из прецедентных ситуаций, прецедентных текстов, самоцитат, обозначений ситуаций, специфичных для данной семьи и т.п., (подробнее о составе семейной фразеологии, см. 2.5.1) в различных ситуациях семейного общения.
Домашнее общение происходит преимущественно в пределах квартиры (летом - дачи). Машина также является "кусочком дома".
Пространство квартиры функционально разделено, что отражается в названиях комнат и помещений (см. 2.4). Некоторые из них закреплены за одним или несколькими членами семьи, ср. мамина кухня, папин рабочий кабинет, родительская, детская, бабушкина комната, Настина комната, другие являются местами общего пользования гостиная, столовая, кухня, коридор, ванная, туалет. Но и в общем пространстве некоторые места имеют «хозяина», например, дедушкино кресло, мамино место (на диване у телевизора), папина табуретка (на которой он обычно сидит за кухонным столом) Юкин шкафчук (висит в прихожей) и т.п. Функциональное назначение помещений в некоторой степени обусловливает типы речевого взаимодействия. Так, проводы и встречи (воплощающиеся в жанрах прощания и приветствия чаще всего происходят в прихожей (хотя в процессе сборов адресат может перемещаться по всей квартире); гостиная (общая комната), где часто стоит телевизор, располагает к неторопливой беседе за семейной игрой, общим делом или просмотром сериала. Детская отведена под игры (сопровождающиеся особыми видами речевого взаимодействия, см. об этом ниже), ср. типичные реплики взрослых: Ну вы хорошо устроились (у папы в кабинете) я посмотрю/ давайте собирайте игрушке к себе/ папа щас придет\; Уберите игрушки с прохода/ я ж наступить могу случайно , или Здесь не место для игр\ Столовая (которую редко можно—встретить—в—современной—квартире) служит местом семейных разговоров за совместной трапезой или застольных бесед при приеме гостей. И, наконец, кухня6 - наверное, наиболее многофункциональное помещение, может совмещать в себе и столовую, и гостиную, помимо своей основной функции - место для приготовления пищи - она используется и для работы, и для разговора по душам. Кухня -это место, где чаще всего собирается вся семья, решаются общие хозяйственные вопросы, происходит взаимная координация планов, здесь спонтанно может возникнуть продолжительная беседа (хотя один собирался пойти в магазин, а другой встал на минутку вскипятить чаю).
