Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Оптическая образность 12
1.1. Зеркало и другие оптические образы в истории культуры 14
1.2. Оптическая образность в творчестве В.В.Набокова 33
Глава II. Система энантиоморфизма на сюжетно-композицонном уровне 61
2.1. Двоемирие как симметрично-асимметричная оппозиционность 62
2.1.1. Временная модель двоемирия в романе В.В.Набокова «Машенька».64
2.1.2. Пространственная модель двоемирия в романах В.В.Набокова «Защита Лужина», «Приглашение на казнь», «Камера обскура» 72
2.2. Двойничество в зеркальном мире В.В.Набокова 97
2.3. Энантиоморфизм как композиционно-повествовательный принцип . 114
Глава III. Языковая структура творчества В.В.Набокова в рамках системы энантиоморфизма 128
Заключение 155
Библиография 159
- Зеркало и другие оптические образы в истории культуры
- Двоемирие как симметрично-асимметричная оппозиционность
- Двойничество в зеркальном мире В.В.Набокова
- Энантиоморфизм как композиционно-повествовательный принцип
Введение к работе
Цель искусства в понимании В.В.Набокова сводится к поискам такого зеркала, отражаясь в котором «непонятный и уродливый предмет» превращался бы в прекрасный, стройный образ: «... бывают, знаете, удивительные уловки... в моде были... такие штуки, назывались «нетки»... у вас было такое вот дикое зеркало и целая коллекция разных неток, то есть абсолютно нелепых предметов: всякие такие бесформенные, пестрые, в дырках, в пятнах, рябые, шишковатые штуки, вроде каких-то ископаемых, -но зеркало, которое обыкновенные предметы абсолютно искажало, теперь, значит, получало настоящую пищу, то есть, когда вы такой непонятный и уродливый предмет ставили так, что он отражался в непонятном и уродливом зеркале, получалось замечательно; нет на нет давало да, все восстанавливалось, все было хорошо, - и вот из бесформенной пестряди получался в зеркале чудный образ: цветы, корабль, фигура, какой-нибудь пейзаж» .
Настоящее исследование посвящено зеркальной симметрии-асимметрии, энантиоморфизму (от греч. enantios - находящийся напротив, противоположный и morphe - форма). Это своего рода ключ к более глубокому пониманию творчества В.В.Набокова («Можно было - на заказ -даже собственный портрет, то есть вам давали какую-то кошмарную кашу. А это и были вы, но ключ от вас был у зеркала» ). Такое понятие, как энантиоморфизм, никогда не употреблялось писателем и исследователями его творчества, но выделение его представляется не только возможным, но и необходимым. Только оно в полном объеме раскрывает сложную систему симметричной и асимметричной оппозиционности в произведениях писателя, дает возможность из различных осколков составить представление об
'Набоков В.В. Приглашение на казнь.- С.128-129. Здесь и далее цит.по: Набоков В.В. Русский период. Собрание сочинений в 5 тт. - Т.4. - СПб., 2002. 2 Там же.-С. 129.
4 удивительном набоковском мире, понять и осмыслить его. Тяга В.В.Набокова ко всякому проявлению в своем творчестве энантиоморфизма, на наш взгляд, уходит корнями в детство писателя: к зеркальным поверхностям Оредежи и Невы, к зеркально-круглым колесам велосипеда, двуязычию (как минимум), энтомологии (зеркальная форма бабочки), шахматам, к словесным играм.
Энантиоморфизм еще не является хорошо изученной темой и в других науках, но необходимость ее выделения ощущается уже многими учеными. Понятие «энантиоморфизм» можно найти в различных научных дисциплинах: в химии (кристаллохимии: на учении о симметрии в основном
базируется описание строения кристаллов) , биологии , физике (кристаллофизике: принцип Неймана и принцип Кюри)3, медицине4 и в семиотике5. «Наиболее простым и одновременно распространенным случаем соединения структурного тождества и различия является энантиоморфизм, зеркальная симметрия, при которой обе части зеркально равны, но неравны при наложении, т.е. относятся друг к другу как правое и левое...» . Зеркальные отражения имеют двойственную основу: с одной стороны, это отражаемый предмет, с другой- нечто прямо (и не совсем прямо) противоположное. Это и тождество, синонимия, с одной стороны, и различие, перевернутость, противопоставление, антитеза, с другой.
В «Российском энциклопедическом словаре» дается следующее определение энантиоморфизма: ЭНАНТИОМОРФИЗМ (от греч. enantios -
Зоркий П.М. Симметрия молекул и кристаллических структур. - М, 1986. Харгиттаи И., Харгиттаи М. Симметрия глазами химика. - М., 1989.
2 Гуреева М.А. Энантиоморфизм в дроблении бескишечных турбеллярий
(Turbellaria, Афа)/Гуреева М.А.//Докл. АН СССР, 1985. - Т.281, N2. - С.429-431.
3 Сиротин Ю.М. Шаскольская М.П. Основы кристаллографии. - М, 1979.
Переломова Н.В. Ташева М.М. Задачник по кристаллофизике. - М., 1972.
4 Глотов В.А. Принцип симметрии Кюри и конфигурации микрососудистых узлов,
их симметрия и асимметрия, энантиоморфизм микрососудистых сетей //
.
5 Лотман Ю.М. Семиотика культуры // Лотман Ю.М, Избранные статьи: В 3 тт. -
Т.1.- Таллинн, 1992.
Там же. - С.21.
5 противоположный и morphe - форма), свойство некоторых кристаллов существовать в модификациях, являющихся зеркальными отражениями друг друга (правая и левая модификации). Энантиоморфизм возможен в кристаллах, не имеющих центра симметрии, плоскостей и зеркальных осей симметрии. Пример - кварц .
Все творчество В.В.Набокова наполнено подобными кристаллами, симметричной и асимметричной оппозиционностью. Мир произведений писателя дробится на мельчайшие осколки: он теряется в собственных бликах и отблесках.
Актуальность исследования.
Критическое переосмысление сложившейся метафизической традиции, в которой принцип зеркального отражения используется для описания онтологических и гносеологических отношений между различными родами сущего, является одной из актуальных задач не только современной философии, но и литературоведения.
Возникает необходимость уточнить значение энантиоморфизма, зеркальной симметрии-асимметрии, установить границы его применимости в литературе, и в частности, в творчестве В.В.Набокова. Такое явление еще мало изучено и разработано. Это и оптическая образность, и двоемирие (константа, постоянно присутствующая в произведениях писателя: посюсторонность и потусторонность, реальность2 - ирреальность, некое
2 Для В.В.Набокова «реальность» - вещь весьма субъективная. «Я могу определить ее только как своего рода постепенное накопление сведений и как специализацию. Если мы возьмем, например, лилию или какой-нибудь другой природный объект, то для натуралиста лилия более реальна, чем для обычного человека. Но она куда более реальна для ботаника. А еще одного уровня реальности достигает тот ботаник, который специализируется по лилиям. Можно, так сказать, подбираться к реальности все ближе и ближе; но все будет недостаточно близко, потому что реальность - это бесконечная последовательность ступеней, уровней восприятия, двойных донышек, и потому она неиссякаема и недостижима. Вы можете узнавать все больше о конкретной вещи, но вы никогда не сможете узнать о ней всего: это безнадежно. Стало быть, мы живем в окружении более или менее призрачных предметов - взять хоть вот эту машинку. Для
Зазеркалье, вывернутый наизнанку мир, сон и явь, жизнь и смерть), оппозиция «герой и окружение», тема двойничества, палиндромы и другие зеркальные преображения слов, рассматриваемые нами в рамках энантиоморфизма. И поэтому мы не ошибемся, если скажем: зеркальная симметрия-асимметрия (энантиоморфизм) - основа творчества В.В.Набокова. Но все вышеперечисленные элементы взаимосвязаны, они не существуют в художественном мире сами по себе, а образуют некое целое, и следовательно, речь в работе пойдет о системе , конкретнее, системе энантиоморфизма.
Данное исследование, на наш взгляд, также позволит показать необходимость спекулятивного опыта в литературе.
Целью исследования является многоаспектное раскрытие энантиоморфизма в творчестве В.В.Набокова. Поставленная цель потребовала решения следующих задач:
выявление и анализ оптических образов, наиболее часто встречающихся в творчестве В.В.Набокова; изучение системы энантиоморфизма в творчестве В.В.Набокова, во-первых, на образном, во-вторых, на сюжетно-композиционном, в-третьих, на языковом уровнях;
меня это совершенное привидение - я ничего в ней не понимаю и, ну то есть, для меня она - тайна, такая же тайна, какой была бы для лорда Байрона» (Набоков В.В. Интервью телевидению Би-Би-Си, 1962 г.// Набоков В.В. Американский период. Собрание сочинений в 5 тт. - Т.2. - СПб., 1999. - С.568).
1 СИСТЕМА (от греч. systema - целое, составленное из частей; соединение), множество элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, образующих определенную целостность, единство. Выделяют материальные и абстрактные системы. Первые разделяются на системы неорганической природы (физические, геологические, химические и др.) и живые системы (простейшие биологические системы, организмы, популяции, виды, экосистемы); особый класс материальных живых систем - социальные системы (от простейших социальных объединений до социально-экономической структуры общества). Абстрактные системы - понятия, гипотезы, теории, научные знания о системах, лингвистические (языковые), формализованные, логические системы и др. В современной науке исследование систем разного рода проводится в рамках системного подхода, различных специальных теорий систем, в кибернетике, системотехнике, системном анализе и т.д. ().
7 исследование различных произведений В.В.Набокова в рамках системы энантиоморфизма;
рассмотрение системы энантиоморфизма как основы мировосприятия В.В.Набокова, главного элемента его творчества.
Научная новизна исследования обусловлена тем, что в работе
впервые:
творчество В.В.Набокова рассматривается в рамках энантиоморфизма, хотя отдельные составляющие этого явления исследовались в отечественном и зарубежном набоковедении; прослеживаются разные уровни системы энантиоморфизма в творчестве В.В.Набокова;
оптическая образность в творчестве В.В.Набокова рассматривается в контексте мировой культуры. Энантиоморфизм представляется весьма перспективной темой. Она
позволяет наметить и выделить более частные грани изучения творчества
писателя: двоемирие, двойничество, сны, шахматы, тема смерти, творчества,
языковая структура, принцип игры, пародия как одно из средств достижения
структурной и тематической двойственности в произведениях писателя,
цветопись (белый и черный как два начала, символизирующие добро и зло) и
многие другие.
Предметом исследования послужили романы В.В.Набокова, как русскоязычного, так и англоязычного периода, наиболее полно отражающие представления писателя о зеркальной симметрии-асимметрии. Это -«Машенька», «Защита Лужина», «Камера обскура», «Приглашение на казнь», «Под знаком незаконнорожденных», «Отчаяние», «Бледное пламя». В работе упоминаются и другие произведения писателя, отбор которых определялся внутренними связями, на наш взгляд, существующими между ними: тематического, структурного, жанрового свойства. Однако следует отметить, что каждый из романов В.В.Набокова уникален по своему художественному
8 воплощению, оригинален по сюжетному и композиционному решению. Каждый построен по особой модели, определяющей его структуру и проецирующей дальше, в приемы, в тропы, обусловливает организацию образов (зеркала, воды, солнца, луны, круга, картины, сна, тени и мн.др.), подчиняет себе сложную систему аллюзий в тексте. Но все же набоковское творчество - это своего рода макротекст, в нем нет ничего лишнего или случайного, все его произведения друг с другом соотносятся и перекликаются, одно в другое переходят, и потому должны рассматриваться как относительно художественное целое, что в общем характерно для каждого большого художника. Целесообразность подобного прочтения состоит еще и в том, что оно открывает возможность обнаружить соответствия между произведениями, на первый взгляд ничего не имеющими общего между собой.
Теоретико-методологическую основу нашего исследования составляют:
Труды, посвященные приему зеркальности: работы М.М.Бахтина, ученых тартуской школы (Ю.И.Левина, Л.Н.Столовича, Б.А.Успенского, Ю.М.Лотмана, З.Г.Минц и Г.В.Обатнина), Е.К.Созиной и др. Названные исследователи систематизируют различные значения зеркала, определяют набор функций, которые оно может выполнять, а также рассматривают способы их реализации в конкретных художественных текстах;
Работы крупнейших отечественных и зарубежных набоковедов: В.Е.Александрова, С.С.Давыдова, Н.Букс, С.Ильина, Б.Бойда, Д.Б.Джонсона, О.В.Сконечной, И.П.Смирнова, А.М.Люксембург, В.П.Старк, А.В.Леденева и
др.;
3. Диссертационные исследования, учебные пособия кафедры русской
литературы XX века Московского педагогического государственного
9 университета, а именно О.В.Дефье , В.А.Славиной , Л.А.Трубиной , Е.В.Кургановой4, Н.Е.Назаровой5, А.А.Пимкиной6.
Методы исследования. В работе использованы:
Историко-генетический метод, так как мы исследуем явления и образы, имеющие генетическую связь в их развитии;
Структурно-типологический метод, с помощью которого сложный образ исследования, энантиоморфизм, описывается через более простые, оптические;
Системный анализ текста- принцип целостности: материал дается не как механическое множество отдельных элементов, связей, зависимостей, а как органичная совокупность этих структурных составляющих, как внутренне связанное и функционирующее целое, как система.
Практическое значение работы. Теоретические положения диссертационного исследования, конкретный литературоведческий подход могут быть использованы при разработке проблем истории и теории русской литературы, включены в программу по литературе средней школы для классов с углубленным гуманитарным обучением (можно предложить спецкурс или факультатив). Результаты и выводы данной работы также могут применяться при построении лекционных, практических курсов,
Дефье О.В. Концепция художника в русской прозе первой трети XX века: Типология, традиции, способы образного воплощения: Дис. ... д-ра филол.наук/Моск.пед.гос.ун-т. -М., 1999.
2 Славина В.А. Русская литература. XX век. Учебное пособие для студентов-
филологов, учащихся средних учебных заведений гуманитарного профиля. - М., 2000.
3 Трубина Л.А. Историческое сознание в русской литературе первой трети XX века:
Типология; Поэтика: Дис. ... д-ра филол.наук/Моск.пед.гос.ун-т. -М, 1999.
Курганова Е.В. Особенности комического в творчестве В.В.Набокова 20-30-х годов: Дис. ... канд.филол.наук/Моск.пед.гос.ун-т. -М., 2001.
Назарова Н.Е. Лейтмотивы в произведениях В.В.Набокова («Машенька», «Лолита», «Ада, или Страсть»): Дис.... канд.филол.наук/Моск.пед.гос.ун-т. -М, 1999.
6 ПимкинаА.А. Принцип игры в творчестве В.В.Набокова: Дис. ... канд.филол.наук/Моск.пед.гос.ун-т. - М., 1999.
10 спецкурсов и спецсеминаров по русской литературе XX века в высших учебных заведениях.
Структура работы: Диссертация включает в себя введение, три главы, заключение. Библиография содержит 220 наименований.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования обсуждены на кафедре русской литературы XX века Московского педагогического государственного университета; отмечены как глубокие доклады на Пятых, Шестых и Седьмых Шешуковских чтениях (МТТГУ, 2000, 2001, 2002), на международной научно-практической конференции «Семантика и образ мира» (Таллинн, 2001), на Всероссийской научной конференции «Пушкинские чтения- 2002» в Лен.гос.обл.ун-те им.А.С.Пушкина (2002); а также отражены в следующих публикациях:
Шипилова О.Д. (Заболотняя О.Д.) «Миражи в зеркалах», или пробуждение от сна (зазеркалье в романе В.Набокова «Приглашение на казнь») // Проблемы эволюции русской литературы XX века. V Шешуковские чтения: материалы межвузовской научной конференции. Вып.7. -М.: Издательство МПГУ, 2001. - С.230-233;
Шипилова О.Д. (Заболотняя О.Д.) Иная реальность в повести Д.Рубиной «Высокая вода венецианцев» // Проблемы эволюции русской литературы XX века. V Шешуковские чтения: материалы межвузовской научной конференции. Вып.7. - М.: Издательство МПГУ, 2001.-С.227-230;
Шипилова О.Д. (Заболотняя О.Д.) Мир отражений в романе В.В.Набокова «Bend sinister» («Под знаком незаконнорожденных») // Славянскія літаратурьі у кантэксце сусветнай: Матэрыялы V Міжнароднай навуковай канферэнцьй, прысвечанай 80-годдзю Беларускага дзяржаунага універсїтзта (Мінск, 16-18 кастрьічніка 2001 г.): У трох частках. -Частка III. - Мінск, 2001. - С.169-174;
Шипилова О.Д. (Заболотняя О.Д.) Роль зеркальных отражений в языковой структуре романа В.Набокова «Bend sinister» («Под знаком незаконнорожденных»)// Пушкинские чтения- 2002: Материалы межвузовской научной конференции (Санкт-Петербург, 6 июня 2002 г.). СПб.: Лен. гос. об л .ун-т им. А.С.Пушкина, 2002. - С Л18-119;
Заболотняя О.Д. Зеркальные отражения как основа темы круга в романе В.В.Набокова «Bend sinister» («Под знаком незаконнорожденных») // Проблемы эволюции русской литературы XX века. Сборник научных статей, посвященных С.И.Шешукову. Вып.8.-М.:Изд-воМПГУ, 2003.-С.155-158.
Зеркало и другие оптические образы в истории культуры
Историческое развитие понятия «зеркало» осуществляется от образа «зеркала», имеющего связующее значение в мифологическом историческом сознании, и проявляется в изменении конкретно-чувственного содержания данного понятия, - в его переходе от конкретных образов ко все более абстрактному содержанию, характеризующему более широкие связи и опосредования.
Кульминацией и логическим завершением исторического развития понятия «зеркало» и является изменение названия понятия при сохранении его содержания. Возникает термин «отражение», самостоятельный, но существующий вначале параллельно с термином «зеркало» и лишь в дальнейшем обособляющийся и расширяющийся в своем объеме.
Феномен «зеркальности» предопределил специфическую мировоззренческую предпосылку в истории культуры к решению основного вопроса философии, который по-разному выражался в зависимости от мировоззренческих позиций авторов философских систем. Зеркало- это своего рода инструмент художественного познания. Еще в первой монографии по историческому материализму, вышедшей на русском языке в России в 1901 г., Л.Вольтман отмечал, что «представления о зеркале и зеркальном изображении служат к тому, чтобы философски выразить отношение мышления и бытия»1.
Функционирование зеркала в мире культуры можно разделить на два уровня отражения зеркалом: через отражение зеркалом предмета и его самоотражение (приблизительно, можно сказать, хотя это и не полно, что отражение идет на уровне сознания и самосознания). Первый уровень -уровень непосредственного отражения зеркалом мира, т.е. бытовое, обыденное понятие зеркала. Для отражения таким зеркалом объектов мира характерно снижение размерности изображения: в зеркале объемный мир отображается в плоскостном, двумерном. Второй уровень - уровень опосредованного отражения зеркалом мира, т.е. зеркало сознательно помещено в объект отражения. В живописи зеркало помещено в предмет картины, в литературе - в предмет произведения как средство добиться полноты восприятия за счет искривления, а тем самым и расширения пространства (далеко не только визуального) произведения. На данном уровне пространство свертывается, уплотняется, невидимое становится видимым, актуально зримым. Пространство становится более полным, замкнутым и завершенным. Эти уровни отражения зеркалом мира и являются одним из основных предметов нашего исследования.
Из всех оптичесих образов зеркало в своей предметной ипостаси наиболее автономно, но и оно предстает в тесной взаимосвязи с другими элементами. Это касается прежде всего магических зеркал, которые наделены способностью трансформировать и трансформироваться, чему, как правило, помогает лунный свет, часто служащий знаком двойственности описываемых событий.
Очень часто в искусстве встречается образное соприсутствие луны и водного зеркала. Связь эта не случайна. Луна, светящаяся отраженным солнечным светом, уже в самой способности отражения оказывается соприродной зеркалу. Порой поэтический образ луны прямо наделяется признаками зеркальности. Лунный свет, сам будучи отраженным, дробясь, образует множество отражений, вступающих с луной и друг с другом в причудливую игру.
Ряд зеркальных признаков соотносит с луной и мифология: призрачность, обманчивость, связь со смертью, с потусторонним миром. Последнее роднит луну с зеркалом и в плане пространственных соотношений, ибо луна всегда повернута к земле одной стороной, и «остров чистых душ», место их преображения или просто вместилище душ, по поверьям, находится на невидимой для нас, обратной стороне луны, так же, как связанный со смертью и находящийся по ту сторону зеркальной границы мир Зазеркалья. Значима в интересующем нас аспекте и связь луны с водой, которой луна управляет, регулируя приливы и отливы. Амальгама водного зеркала часто создается именно лунным светом. Наконец, серебро, с древности считавшееся лунным металлом, уже не просто указывает на родство луны и зеркала, но до изобретения зеркал само выполняло их функции (образное сочетание зеркала и луны принадлежит к числу универсальных, общемировых).
Интерес античных философов к эффектам зеркального отражения был связан с представлениями об особой космогонической функции света и универсальной значимости зрительного восприятия, следствием которого является преимущество зрения перед другими доступными человеку ощущениями (Платон). Древнегреческая мифология обнаруживает достаточно сложный комплекс представлений, связанных с зеркальным отражением, которые затем были восприняты и концептуализированы античной философией.
В дионисийской мифологии зеркало имеет двоякую функцию: оно символизирует растворение бога в мире (пожирание отрока Диониса Загрея титанами) и сохранение его внутреннего единства в бесконечном многообразии эманаций-отражений. Случай с Нарциссом может быть интерпретирован как инвертированный вариант дионисийской мифологемы -гибельным оказывается соединение с собственным отражением. Несколько иные символические возможности зеркального отражения открывает эпизод из сказаний о Персее: с помощью подаренного Афиной отполированного щита герой убивает Горгону- чудовище, непосредственный взгляд на которое смертелен для человека. Таким образом, зеркало служит здесь средством, с помощью которого, смертный может иметь дело с нечеловеческим, трансцендентальным, избегая при этом гибельной для него встречи «лицом к лицу».
Так как Платон полагает основой всякого ощущения орган зрения -глаза человека, то они должны быть уподоблены источнику света - Солнцу. Способность видеть уделена глазу самим Солнцем, как некое истечение, поэтому он самое «солнцеобразное» из орудий наших ощущений.
В древности зеркала были металлические, а потому мифическое представление солнца зеркалом, известное еще греческим философам, совпадало с уподоблением его золотому щиту. Раскольники уверяют, что в зеркало по ночам смотрится нечистая сила, т.е. во время ночи блестящий щит солнца закрывается демонами мрака. Также и примета, что разбитое зеркало предвещает несчастье или смерть, указывает на солнечное затмение, когда, по народному воззрению, нечистая сила нападает на это светило и стремится уничтожить его. У многих народов сохранился обычай: в доме усопшего закрывать тканью все зеркала или поворачивать их к стене. Известны также поверия, когда с приходом смерти разбивается зеркало или падает картина.
Двоемирие как симметрично-асимметричная оппозиционность
Система энантиоморфизма организует художественный мир как взаимоотражающиеся миры. Зеркало (как и другие зеркальные образы) способно наиболее адекватно выразить соотношение этих миров, так как его значение в традиционной культуре связывается с пограничностью, идеей перехода из одного мира в другой. Оппозиция миров в художественной системе произведения может быть организована по двум моделям: пространственной и временной. Зеркало и другие оптические образы организуют пространственную и временную модели мира, которые в разных произведениях могут актуализировать различные значения: единства, гармонии, разрыва, оторванности.
Пространственная модель предполагает вертикальную иерархию уровней в рамках одной временной системы, которая может быть выражена противопоставлением земного и небесного, телесного и духовного, реального и воображаемого, внешнего и внутреннего. Она может реализовываться в двух формах. Первая - противопоставление внутреннего мира героя, мира мечты миру внешнему, реальному («Защита Лужина», «Камера обскура», «Приглашение на казнь», «Под знаком незаконнорожденных»). Неприятие героем действительности определяет его уход в свой, выдуманный, мир. Такая структура восходит к художественной системе романтизма, где внутренний мир героя выдвигается на первый план. В символизме эта идея уже трансформируется, реальности противостоит не мир, выдуманный героем, а сверхреальность, мир божественный, к которому он стремится. Анализ произведений В.В.Набокова показывает, что его герои «спасаются» от реальности двумя путями: уходом в мир прошлого или созданием своего мира... мира мечты, иллюзии и фантазии.
Вторая форма реализации пространственной модели у В.В.Набокова -гармоничное слияние миров, когда верх и низ, дух и материя представляют неразрывное единство, отражают друг друга. Но для писателя больше характерен разрыв, чем гармония, поэтому лишь немногие произведения строятся по такой модели (рассказ «Облако, озеро, башня», где образы, составляющие название произведения, и являются зеркальным символом гармонии и единения).
Временная модель организует оппозицию миров, находящихся в разных временных пластах: настоящем и прошлом, настоящем и будущем. Две этих модели (пространственная и временная) не являются взаимоисключающими и могут совмещаться в художественной системе одного автора. Так герой В.В.Набокова уходит из реального мира в воображаемый (мечта, фантазия, сон) - пространственная модель, а идеалом для него является прошлое, он не может жить в настоящем, организованном по прямо противоположным законам, - временная модель.
Временную модель двоемирия мы рассмотрим на примере романа «Машенька». Пространственная модель отражена в романах «Защита Лужина», «Приглашение на казнь» и «Камера обскура».
Один из вариантов организации оппозиции миров в художественной системе произведения реализуется во временной модели. Противопоставляются (или сопоставляются) два мира, находящихся в разных временных системах (прошлом и настоящем, настоящем и будущем). Чаще всего они сопоставляются в культурологическом контексте, так как смена времени может вести за собой смену культурной эпохи. Мир прошлого отражается в настоящем. Прошлое начинает переживаться как настоящее и даже становится для героя более реальным. В художественной системе В.В.Набокова прошлое представлено русским культурным миром, настоящее - германским, английским, американским, который соотносится с русским по принципу отражения. Отражение приводит к мене правого и левого, законы организации мира меняются на прямо противоположные, создается антимир. Эта особенность зеркального отражения отмечена во введении к сборнику «Зеркало. Семиотика зеркальности»: «Таким образом, простейшие зеркальные эффекты: мена правого и левого, внешнего и внутреннего... оказываются знаками других организаций, что, с точки зрения данной организации, представляется как неправильность или дезорганизация»1. Способность соединять и разделять- важнейшие характеристики зеркала.
Временную модель (как и пространственную) организуют зеркальный образ, символ, мотив, композиция, ставшие структурообразующими в романе В.В.Набокова «Машенька». На первый план выходит образ тени. Он соотносится с зеркалом, отражением, так как тень- это, по определению самого В.В.Набокова, отражение человека в «солнечных зеркалах асфальта»1. Вся жизнь в эмиграции воспринимается Ганиным как тень настоящей жизни в юности, в России, которую он восстанавливает по памяти: «Тень его жила в пансионе госпожи Дорн, - он же сам был в России, переживал воспоминание свое, как действительность» . Обитатели русского Берлина в «Машеньке» воспроизведены как обитатели мира теней. Ганин сам превращается в тень. А затем тенью становится вся его жизнь, дом, сквозь который беспрепятственно проходят поезда, жизнь проходит сквозь него не касаясь: «...поезда, насквозь проходившие через этот унылый дом, где жило семь русских потерянных теней, - вся жизнь ему представилась той же съемкой, во время которой равнодушный статист не ведает, в какой картине он участвует» .
Двойничество в зеркальном мире В.В.Набокова
Герой В.В.Набокова существует в расколотом мире, где противопоставлены земное и небесное, телесное и духовное, прошлое и настоящее, при этом ценностные его ориентиры связываются с другой реальностью (неземной, нетелесной, ненастоящей), она для него является истиной, к ней он стремится.
Герой В.В.Набокова так же расколот, как и мир, который его окружает. Он раздваивается между миром выдуманным и миром реальным. Зеркало подчеркивает это раздвоение, отображая лишь внешнюю оболочку, о которой герой, находясь в мире мечты, забывает. Это герой-наблюдатель. У В.В.Набокова положительной характеристикой является способность к созерцанию. Наблюдение для героя - это возможность бессмертия. Он стремится отразить этот мир в своей памяти и тем самым сохранить от исчезновения. Отражение, копия - это дополнительная возможность существования. Герой В.В.Набокова все время об этом задумывается, его очень занимает возможность перехода прошлого в будущее через зеркало памяти. Зеркало памяти преобразует прошлое в будущее, становится окном перехода их одного времени в другое. Образ тени, о котором упоминалось выше, многозначен, это бездонный символ. На уровне персонажей с тенью непосредственно связана тема двойничества. «Двойник для Набокова скорее тень. Различие сие существенно. «Единственное у Достоевского - «Doppelgaenger», сказал однажды Набоков. Немецкий эквивалент русскому слову, за подставной личиной иронии, нужен Набокову своей более глубокой... этимологией, которой подчеркивается параллельность существования, а не идентичность маски. Автор стремится обозревать жизнь сразу со всех сторон, чтобы в конце концов, уяснив положение, отменить всех своих соглядатаев - остается один автор... мотив двойничества, хотя и неопровержимо присутствует в набоковском творчестве, подменяет собой иную, более глубокую идею и должен быть переименован. Все герои Набокова суть один человек, и этот человек даже не автор. Взаимоотношения автора и героя зеркально повторятся, если шагнуть дальше циркулем землемера» .
Персонажи как зеркальные отображения друг друга. «Литературным адекватом мотива зеркала является тема двойника. Подобно тому как Зазеркалье - это странная модель обыденного мира, двойник - остраненное отражение персонажа. Изменяя по законам зеркального отражения (энантиоморфизма) образ персонажа, двойник представляет собой сочетание черт, позволяющих увидеть их инвариантную основу, и сдвигов (замена симметрии правого-левого может получать исключительно широкую интерпретацию самого различного свойства: мертвец - двойник живого, несущий - сущего, безобразный - прекрасного, преступный - святого, ничтожный - великого и т.д.), что создает поле широких возможностей для художественного моделирования» .
Мотив двойничества у В.В.Набокова кроме общих, свойственных ему характеристик, каждый раз приобретает дополнительную семантическую нагрузку. Смысловое различие роли двойников в произведениях писателя заключается в тех функциях, которые они выполняют: 1) раздвоение героя, пытающегося стать творцом собственной судьбы («Соглядатай»); 2) двойничество как распад личности героя («Отчаяние»); 3) возможность посмертного существования в душе своего двойника («Истинная жизнь Себастьяна Найта»). Безусловно, эти функции весьма условны, они лишь отражают определенный пласт доминирующих оттенков, не претендуя на строгую систематичность, так как это вообще противоречит поэтике В.В.Набокова. Все обозначенные мотивы у автора переплетены между собой, образуя некий единый тематический пласт. Для передачи идеи и сути двойничества важным для писателя является образ зеркала, который возникает постоянно: Смуров отражается в чужих взглядах, как в зеркалах; Герман ужасно боится самого этого слова; в истории о Себастьяне Найте зеркало появляется в самый ключевой момент, когда герой узнает о безнадежном состоянии своего брата. Зеркало, как уже говорилось, не только предмет обихода, но и метафора раскрытия внутреннего «я». Плюс к этому, зеркало вводит тему двоемирия, Зазеркалья, которую Владимир Набоков наследует от Льюиса Кэрролла. Бесспорное влияние английского писателя позволяет нам определить и этимологию двойничества В.В.Набокова. Известно, что предпринимались попытки связать набоковских двойников как с русской литературной традицией (Н.В.Гоголь, Ф.М.Достоевский), так и с западной (например, творчество романтиков - Э.Т.А.Гофмана, Ж.де Нерваля, Э.По). Безусловно, В.В.Набоков усваивает опыт предшественников (положительно или негативно), но все же скорее отталкивается от него, не примыкая в толковании этой темы ни к одной из упомянутых традиций. Самое большое сходство набоковские двойники как зеркальные отражения, отмеченные потусторонностью, обнаруживают именно с традицией Кэрролла - с источником, из которого данная тема берет свое начало.
Двойничество - один из устойчивых мотивов творчества В.В.Набокова. Первые наметки этой темы мы обнаруживаем в самых ранних произведениях (рассказы, роман «Машенька»), в «Соглядатае» мотив двойничества становится доминирующим и приобретает ту многоцветность, которая в дальнейшем станет уже отличительным его свойством. В «Приглашении на казнь» многие персонажи взаимозаменяемы (тюремщик - директор тюрьмы, директор тюрьмы - адвокат). Их гротескное сходство подчеркнуто фонетическим составом имен: Родриг - Роман - Родион. Даже Цинциннат изначально не является неотраженным героем: раздвоение внутренних побуждений - «добавочный» Цинциннат. Герой обнаруживает двойственность своей натуры, не умея связно ответить директору тюрьмы. Цинциннат разрывается между стремлением отстоять права своего смелого, независимого духа и сильнейшим страхом перед неизвестностью. Называя свое окружение «отбросами бреда, швалью кошмаров», он говорит: «В теории - хотелось бы проснуться. Но проснуться я не могу без посторонней помощи, а этой помощи безумно боюсь, да и душа моя обленилась, привыкла к своим тесным пеленам»1.
Энантиоморфизм как композиционно-повествовательный принцип
Для понимания темы, поставленной в нашей работе, важно обратить внимание на композицию произведений В.В.Набокова, для которых характерно зеркальное повторение событий, кольцеобразность. Сюжет «Защиты Лужина» построен на повторе: бюст воскового мужчины с двумя лицами, печальным и радостным, поочередно распахивающего то слева, то справа пиджак. В левом кармане - самопишущее перо, окропившее белизну чернилами, справа- перо, которое никогда не течет. Это двойник самого героя, символизирующий собой «черно-белого шахматного бога» .
Композицию «Защиты Лужина» можно рассматривать как зеркальное построение сюжета. Образы, переживания детства вторгаются в жизнь Лужина, а жизнь, кажется, двинулась по неведомой спирали, где ключевые моменты повторяются, но повторяются не точно, не дословно. Непрерывное жужжание мухи, летающей кругами неподалеку от задремавшей жены героя, намекает на засасывающую повторяемость тутошней жизни. Здесь переживается заново детство, появляются новые ощущения, новое восприятие, так как «произошел нежный оптический обман: он вернулся в жизнь не с той стороны, откуда вышел»2.
Всю жизнь Лужина можно представить в виде зеркальной повторяемости событий: «Он дошел, словно гуляя, до конца платформы и вдруг задвигался очень быстро, сбежал по ступеням - битая тропинка, садик начальника станции, забор, калитка, елки- дальше овражек и сразу густой лес... Сначала он бежал прямо лесом, шурша в папоротнике, скользя на красноватых ландышевьк листьях, - и шапка висела сзади на шее, придержанная только резинкой, коленям в шерстяных, уже городских чулках было жарко, - он плакал на бегу, по-детски картаво чертыхаясь, когда ветка хлестала по лбу, - и наконец остановился, присел, запыхавшись, на корточки, так что ладен покрыл ему ноги... В лесу было тихо и сыро... Погодя он заметил, что заморосило. Тогда он встал с земли, нашел знакомую тропинку и побежал, спотыкаясь о корни, со смутной, мстительной мыслью: добраться до дому и там спрятаться, провести там зиму, питаясь в кладовой вареньем и сыром. Тропинка, минут десять поюлив в лесу, спустилась к реке, которая была сплошь в кольцах от дождя, и еще через пять минут показался лесопильный завод, мельница, мост, где по щиколотку утопаешь в опилках, и дорожка вверх, и через голые кусты сирени - дом»1.
Лужин будет также «убегать» после шахматного матча с Турати: «Тогда, покачивая короткими своими руками, он ускорил шаг. Проплыл бледный огонь и рассыпался с печальным шелестом. Трудно, трудно было найти дорогу домой в этом мягком тумане. Лужин чувствовал, что нужно взять налево и там будет большой лес, а уж в лесу он легко найдет тропинку... деревья неожиданно обступили его, шуршал папоротник под ногами, было сыро и тихо. Он тяжело опустился, присел, очень уж запыхался, и слезы лились по лицу. Погодя он встал, снял с колена мокрый лист и, побродив между стволами, нашел знакомую тропинку... Сейчас появится река и лесопильный завод, и через голые кусты глянет усадьба... Тропинка, поюлив в лесу, вылилась в поперечную дорогу, а дальше, в темноте, поблескивала река. Увидел он и мост, и на том берегу смутное нагромождение... Но на том берегу все было незнакомо...» . После этого Лужин теряет сознание. Параллель описаний очевидна.
Сравним описание сходных действий: «задвигался очень быстро» - «он ускорил шаг»; «остановился, присел, запыхавшись, на корточки» - «он тяжело опустился, присел, очень уж запыхался»; «плакал на бегу» - «слезы лились по лицу»; «тогда он встал с земли, нашел знакомую тропинку»- «он встал... и, побродив между стволами, нашел знакомую тропинку». Или описание окружающего мира: «шурша в папоротнике» - «шуршал папоротник», «в лесу было тихо и сыро» - «было сыро и тихо». Совпадение, как видим, полное.
После побега с шахматного турнира Лужин попадает в больницу. Первое, что он там видит, - это лицо доктора. Лицо из прошлого! «Безобразный туман жаждал очертаний, воплощений, и однажды во мраке появилось как бы зеркальное пятнышко, и в этом тусклом луче явилось Лужину лицо с черной курчавой бородой, знакомый образ, обитатель детских кошмаров» , т.е. лицо мельника, когда-то давно после побега со станции снявшего маленького Лужина с чердака их загородного дома. Сравним: «сзади, поминутно перегибаясь через перила, поднимались кучер, сторож и почему-то Акулина-молочница, да еще чернобородый мужик с мельницы, обитатель будущих кошмаров. Он-то, как самый сильный, и понес его с чердака до коляски» . В больнице Лужин живет воспоминаниями о детстве, и хотя никакой внешней схожести санатория с поместьем Лужиных нет, В.В.Набоков пишет: «Непроизвольным движением души он этих тропинок [тропинок поместья] искал в санаторском саду, но у клумб был другой очерк, и березы были размещены иначе, и просветы в их рыжей листве, налитые осенней синевой, никак не соответствовали рисунку тех памятных березовых просветов, на которые он эти вырезанные части лазури так и этак накладывал. Неповторим как будто был тот далекий мир...» , то «дошкольное, дошахматное детство»2.
