Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Историко-литературные и этнологические предпосылки и условия возникновения русской литературы Горного Алтая . 23
1.1. Природно-ландшафтное, этническое и эстетическое пространство Горного Алтая . 23
1.2. Русские в Горном Алтае. 29
1.3. Сочинения Ивана Штыгашева. 36
1.4. Литературное творчество Григория Чорос-Гуркина. 42
1.5. Мифологема Хан-Алтая в произведениях Григория Чорос-Гуркина. 50
Глава вторая. Жанрово-тематические, стилевые тенденции в литературе 1920-1940 годов . " 61
2.1. Структурно-организационные и эстетические направления в русской литературе Сибири первого постреволюционного периода . 61
2.2. Своеобразие историко-литературного процесса 1920 годов
в Горном Алтае. 67
2.3. Цикл путевых очерков Петра Гордиенко "Ойротия". 75
2.4. Стилевые тенденции в литературе 1930 годов. 87
2.5. Жанрово-тематические особенности литературы 1940 годов. 98
2.6. Повесть Николая Глебова "Кара-Баарчык". 115
Глава третья. Проблемы оппозиции общественно-публицистического и индивидуально-лирического направлений в литературе 1950-1960 годов . 123
3.1. Стилевые противостояния в литературе 1950 годов. 123
3.2. Общественно-публицистические тенденции в горноалтайской литературе 1950-1960 годов. 128
3.3. Творчество Георгия Кондакова. 139
3.4. Эволюция индивидуально-лирического начала в поэзии и прозе 1960 годов. 162
3.5. Лирика Александра Эдокова. 173
Глава четвертая. Основные эстетические тенденции в литера туре 1970-1980 годов. 183
4.1. Общественно-литературные особенности историко-литературно го процесса 1970 годов . 183
4.2. Творчество молодых писателей 1970 годов. Возникновение женского течения в прозе и поэзии. 187
4.3. Эстетические тенденции в литературе 1980 годов. 200
4.4. Проза Кузьмы Поклонова и Ольги Бондарчук. 209
4.5. Тематические и структурные особенности коллективных и авторских поэтических сборников второй половины 1980 годов. 223
Глава пятая. Русская литература Горного Алтая новейшего периода . 229
5.1. Роль периодических изданий в формировании и развитии историко-литературного процесса. 229
5.2. Литературно-издательская ситуация в 1990 годы. 242
5.3. Мифологема Хан-Алтая в поэтических сборниках Алексея Куладжи и Юлии Туденевой. 246
5.4. Смысло- и структурообразующие элементы картины мира в лирике Ольги Граковой, Сергея Решетнева, Лилии Юсуповой. 259
5.5. Тема России и тема войны в лирике 1990 годов. 274
5.6. Проза новейшего периода. Своеобразие поэтики Сергея Адлыкова, Владимира Бахмутова, Ольги Казаковой. 286
Заключение 305
Список использованной литературы 313
- Природно-ландшафтное, этническое и эстетическое пространство Горного Алтая
- Структурно-организационные и эстетические направления в русской литературе Сибири первого постреволюционного периода
- Стилевые противостояния в литературе 1950 годов.
- Общественно-литературные особенности историко-литературно го процесса 1970 годов
Введение к работе
Минувшее столетие, и особенно его последняя треть, явило столь стремительное, ускоренное движение во всех сферах социокультурной жизни, что существенно изменились алгоритмы, инструменты и даже приоритеты при выборе объектов культурологического познания. Усилились интеграционные процессы во всех областях науки, актуализировалась потребность в системном подходе ко всей совокупности фактов и явлений. В контексте общих историко-литературных проблем стала очевидной необходимость изучения всемирной литературы как гипертекста, то есть - "не как суммы отдельных литератур, но как многосложной динамической макросистемы, складывающейся из исторически подвижных систем меньшего диапазона. Ведь литература каждого народа входит в мировую литературу не только именами и произведениями отдельных художников и не только общим своим национальным вкладом. Она включается в нее и разветвленной системой взаимосвязей - генетических, контактных, типологических - с другими литературами. Устойчивость и системность этих связей, наблюдаемая в определенных пространственных границах, в группах литератур, непосредственно соседствующих или сопредельных, позволяет говорить о региональной общности литературного развития. Действуя на всем пространстве всемирной литературы, так же, как и в развитии ее во времени, эти три основные типа связей, в которых выражается ее единство, обозреваются в пределах региона с наибольшей широтой и возможностью выхода к теории сравнительного анализа. Именно региональный масштаб является наиболее удобной "стартовой площадкой" для изучения взаимосвязей мирового литературного процесса в их комплексе."1 (выд. мною - Л.Ч.)
Необходимость и актуальность исследования истории русской литературы во всем взаимодействии и определенной паритетности составляющих ее компонентов представлялась достаточно несомненной уже в XIX веке, поскольку существовала реальная опасность предельного сужения, по формулировке Николая Пиксанова, "исторической карты литературно-культурных путей сообщения" и ограничения этих путей следующим графиком движения: "От древнего Киева на Москву с веткой на Новгород, и от Москвы на Петербург."
Концентрация общекультурной и литературной жизни в двух столицах - Москве и Петербурге / Ленинграде - на протяжении, как минимум, двух столетий, безусловно, не только формировала неадекватное представление о реальном историко-литературном процессе, но и деформировала в определенной степени естественное течение этого процесса, поскольку достаточно долгое время принято было считать (и не только на обывательском уровне), что подлинная оценка, а главное - развитие творческих способностей литераторов возможна именно в данных центрах культуры.
"Вся литературная деятельность сосредоточивается у нас почти исключительно в двух столицах, и мы смотрим на это как на вещь совершенно нормальную, - писал Николай Добролюбов в статье, посвященной "Пермскому сборнику". - А между тем... в провинциях-то и живут люди рассуждающие, серьезно интересующиеся наукой и литературой, с любовью следящие за современным направлением мысли. В провинции-то обыкновенно и развиваются цельные, крепкие люди, оттуда-то и наезжают они в столицы "с жаждой знаний и труда", с свежими силами и с любовью к делу".3
О гипертрофированности сердца России (Москвы) и ее головы (Петербурга) и дистрофии вследствие этого всех остальных частей российского тела писали, обозначая те или иные аспекты установившегося положения и в самой литературе, и в ее истории многие деятели культуры XIX - начала XX века: В. Белинский, Н. Добролюбов, А. Герцен, Г. Потанин, М. Салтыков-Щедрин, А. Щапов, Н. Ядринцев и другие.4 Своеобразным резюме - в рамках указанного периода - позволительно считать, на наш взгляд, утверждение, сделанное А. Пыпиным в его "Истории русской литературы": "Нет сомнения, что местное и провинциальное имеют право на развитие и что литература может быть вполне национальной лишь тогда, когда она свободно переработает и покроет эти местные развития, не уничтожая их, своим широко возрастающим содержанием".5
В этом высказывании теоретически и методологически концептуальной нам представляется соотнесенность национального и провинциального в качестве категорий, синонимичных общему и отдельному, составляющих объективно неразрывное единство.
Опыт предшественников, в том числе и А. Пыпина, был в значительной степени усвоен и творчески трансформирован Николаем Пиксановым, который приступил к теоретической и практической разработке различных аспектов литературного регионализма еще в дореволюционные годы. Впервые основные принципы русского культуроведения были намечены им в книге "Три эпохи", опубликованной в 1913 году, затем они были развиты в работе "Два века русской литературы" (1923), получившей одобрение одного из самых известных литературоведов этого периода - Петра Сакулина, который назвал счастливо плодотворной идею об областных литературных гнездах.6 В наиболее развернутом и завершенном виде эта идея Пиксанова была представлена автором в монографии "Областные культурные гнезда: Историко-краеведный семинар", опубликованной в 1928 году, которая и в настоящее время продолжает оставаться методологической основой тех научных изысканий, которые посвящены проблемам литературного регионализма.
Одно из главных положений указанной работы определяется словосочетанием, вынесенным в название книги: "областные культурные гнезда", и эти гнезда, представляющие собой особенный сплав ландшафтно-природных, исторических, эстетических, религиозно-философских явлений, традиций и тенденций, требуют, по мысли ученого, системного изучения - как важнейшая составляющая процесса взаимодействия провинциальной и национальной культур. Под системностью Н. Пиксанов в данном контексте подразумевал также такое исследование "культурного гнезда", которое учитывает социально-исторический фактор, географическое положение, развитие местного просвещения, науки, печати, издательского дела, искусства, литературы. В качестве подсобных материалов для исследователя он называл словари местных писателей, краевую библиографию, краевое архивоведение и так далее.7
Необходимо отметить, что П. Сакулин, принимая в целом положение Пиксанова о методологической необходимости изучения областных культурных гнезд, то есть, по терминологии самого Сакулина, горизонтального сечения культурологического процесса, считал тем не менее, что "по отношению к новому периоду областной принцип не может иметь того значения, какое принадлежит ему в древнем периоде... по мере приближения к нашему времени, культурная обособленность областей становится все меньше и меньше; идет процесс нивелировки и централизации, как естественный результат все возрастающего сближения областей и государственного строительства. Областной принцип идет на убыль, и его значение об о ратно пропорционально росту культуры".
Тенденция к нивелировке и централизации, усиливающаяся по мере развертывания государственного строительства, безусловно, имела место и в российской литературе советского периода, и в мировом культурном процессе XX века; собственно, она является одной из доминирующих и в настоящее время. Но существует - как антитеза - и другая тенденция, четко обозначившаяся в последние десятилетия: это достаточно устойчивый научный интерес именно к горизонтальному сечению, к тому комплексу философско-эстетических особенностей культурных гнезд, который теснейшим образом связан с их территориальной принадлежностью.
В современном литературоведении присутствие в общей системе историко-литературных, культурологических работ, посвященных исследованию влияния ландшафтно-природного фактора на собственно эстетические процессы представляется не только возможным, обоснованным, но и совершенно необходимым. Так, по мнению Георгия Гачева, автора многих книг, научной целью которых является раскрытие, обозначение важнейших составляющих национального образа мира, "первое и очевидное, что определяет лицо народа, - природа, среди которой он вырастает и совершает свою историю. Она - фактор постоянно действующий. Тело земли: лес (и какой), горы, степи, море, пустыня, тундра, вечная мерзлота или джунгли; климат умеренный или подверженный катастрофическим изломам.., животный мир, растительность - все это предопределяет и последующий род труда... и модель мира... Здесь коренится и арсенал символов и архетипов, и образность литера туры и искусства, которые весьма стабильны... Природа - это текст, скрижаль завета, которую данный Народ призван прочитать, понять и реализовать в ходе истории".
Следует также подчеркнуть, что изучение истории любой национальной литературы, в том числе и русской, преимущественно в диахроническом плане, предполагающем в основном анализ последовательности появления и развития во времени эстетических фактов и явлений, безусловно, ограничивает познавательный процесс, так как усиливает один вектор "системы координат", а именно - вертикальный, в ущерб другому вектору - горизонтальному / пространственному. Подобная односторонность отрицательно сказывается на всех аспектах познания, поскольку, по справедливому утверждению одного из самых известных и последовательных исследователей различных аспектов "проблемы литературного регионализма" - сибирского ученого Бориса Чмыхало, "вполне очевидно, что историко-литературный процесс локализуется с той же обязательностью, как и разворачивается во времени. Пространство, как и время, является условием существования литературы в качестве своеобразной динамической системы".10
Иными словами, паритетность и взаимодействие временного и пространственного векторов является методологически обязательными при исследовании национального (и мирового) историко-литературного, культурологического процессов, и особенно - при изучении различных аспектов проблемы литературного регионализма. Об этом убедительно свидетельствуют работы современных ученых - В. Абашева, К. Анисимова, Г. Болотовой, Е.
Власовой, Е. Дергачевой-Скоп, Л. Казаркнна, Г. Кунгурова, О. Ласунского, Н. Милонова, Ю. Постнова, В. Трушкина, Л. Якимовой, Н. Яновского и многих других.11
Из вышесказанного со всей очевидностью следует, что изучение определенного "культурного гнезда", в нашем случае - русской литературы Горного Алтая, является не только возможным, но и обоснованным. Более того: оно представляется совершенно насущным - безусловно актуальным - в силу, как минимум, двух существенных причин:
1. Нельзя считать принципиально оправданным в начале XXI века присутствие на карте литературной Сибири "белого пятна" там, где фактически существует и активно развивается яркое философско-эстетическое образование, являющееся неотъемлемой частью и региональной, и национальной культуры.
Исследование развития русскоязычной литературы в национальных регионах, где "значительный пласт художественности связан с ко ренными, местными типами и формами бытия и мыслевыражения", - это одна из тех "частных" литературоведческих проблем, без решения которых невозможно сколько-нибудь объективное концептуальное представление обо всем историко-литературном процессе определенного региона и - шире - обо всей общенациональной культуре.
Термин "русскоязычная литература" в контексте нашего исследования синонимичен тому определению, которое было дано одним из самых авторитетных российских ориенталистов XX века - Петром Тартаковским в его монографии (созданной в соавторстве с С. Каганович) "Русскоязычная поэзия Узбекистана на современном этапе" (Ташкент, 1991): этот термин взят в самом широком понимании и относится "к представителям русской литературы, по разным причинам связавшим свою творческую судьбу с народами того или иного национального региона, и к национальным художникам, избравшим для самовыражения русскую речевую стихию".
Необходимо отметить, что русскоязычная литература Горного Алтая представляет собой особую семиосферу, ядром которой является именно русская речевая стихия, а принцип бинарности, обязательный, по утверждению Юрия Лотмана, для "построения реальной семиотической системы", манифестирован прежде всего в билингвистичности - доминирующем структурообразующем элементе в соответствующей картине мира. В этническом плане данная литература является многонациональным сплавом, оказывающим мощное влияние на формирование всех основных компонентов той части общенационального историко-литературного процесса, которая локализована в указанном регионе. Так, например, Григорий Чорос-Гуркин, один из основателей русской литературы Горного Алтая, по происхождению - алтаец. Георгий Кондаков -сын алтайки и русского переселенца, он писал свои произведения на русском языке, но прекрасно владел алтайским, много занимался переводами. Среди литераторов новейшего периода этническая неоднородность и даже полифонич-ность проявлена еще более отчетливо. Например, Сергей Адлыков и Алексей Куладжи - алтайцы, причем, Адлыков - правнук классика алтайской литературы Николая Улагашева, а Куладжи - из известного на Алтае рода Кульджин, его дед, Аргымай Кульджин, был видным деятелем дореволюционного российского коневодства, о нем писал в своих очерках Вячеслав Шишков. Владимир Бахму-тов, Ольга Гракова, Ольга Казакова, Юлия Туденева - имеют в основном славянские корни. Лилия Юсупова - татарка, дочь известной поэтессы Иделбике. Список можно продолжить...
В структурном плане русская литература - равноправная составляющая, наряду с алтайской литературой, того двуединства, которое занимает ведущее место в эстетическом процессе данного культурного гнезда - Горного Алтая.
Следует подчеркнуть, что в настоя Щее время достаточно полно исследована только алтайская литература. Различным аспектам ее становления и бытования - от фольклора и его многопланового использования в произведениях современных авторов до жанрово-тематических структур и элементов поэтики, от национального формирования эстетических ценностей до взаимодействия с культурами других народов Сибири и интеграции с российским и мировым искусством - посвящены монографии, сборники и отдельные статьи многих авторов, в том числе - К. Антошина, В. Дементьева, 3. Ка-загачевой, С. Каташа, С. Каташева, Н. Киндиковой, Р. Панкиной, А. Сагалае-ва, С. Суразакова и других авторов.15 Не менее полно разработаны и персо палии. Практически все выдающиеся деятели алтайской литературы - от Михаила Чевалкова до современных писателей, включая активно функционирующих и в последнее десятилетие Аржана Адарова, Бронтоя Бедюрова, Ди-ваша Каинчина, Паслея Самыка, Бориса Укачина, - являются объектами многопланового литературоведческого изучения.16
Русская литература Горного Алтая в научном плане практически не разработана - степень изученности ее можно считать минимальной, в основном из-за многих внелитературных причин и обстоятельств, которыми изобилует исторический, культурологический текст России XIX и XX веков. Долгое время она находилась как бы за пределами ("за скобками") историко-литературного процесса. В настоящее время не существует ни одной научной работы (за исключениехМ публикаций, принадлежащих автору этих строк), посвященной изучению истории, художественному своеобразию данной литературы или творчеству отдельных ее представителей.
Литературоведческий актив о русской литературе Горного Алтая состоит из двух непаритетных с научной точки зрения частей:
- во-первых, работы, посвященные жизни и творчеству Григория Ивановича Гуркина и, частично, Ивана Матвеевича Штыгашева;
- во-вторых, небольшое число рецензий, преимущественно газетных, посвященных в основном отдельным поэтическим сборникам Константина Козлова, Георгия Кондакова и произведениям некоторых других авторов.17
Следует уточнить, что ранее существовавший исследовательский интерес к личностям и творчеству Григория Гуркина и Ивана Штыгашева лежит несколько в стороне от темы нашего исследования, поскольку обозначенный интерес был вызван восприятием этих авторов не в качестве представителей, фактически - основателей, русскоязычной литературы Горного Алтая, а в качестве деятелей алтайской культуры в целом и литературы, в частности.
Именно в этом плане рассматривают литературное творчество Григория Чорос-Гуркина практически все авторы посвященных ему искусствоведческих и литературоведческих работ. Так, например, Нина Киндикова в серьезном
исследовательском труде - монографии "Аптайская литература в контексте тюркоязычных литератур Сибири", в которой она успешно разрабатывает комплекс проблем, связанных с этно-эстетическим генезисом алтайской литературы, включает произведения Гуркина (а также - и произведения Штыгашева) в ряд анализируемых ею сочинений, написанных на ачтаиском языке, игнорируя тот факт, что произведения эти созданы на русском языке.19
Аналогичная ситуация - в сборнике "Памятное завещание", имеющим подзаголовок "Алтайская дореволюционная проза" (Горно-Алтайск, 1990) и в многоплановой, содержательной монографии Эльвиры Чининой "Русская литература XIX века и становление молодой алтайской литературы" (Горно-Алтайск, 1998).
Вследствие вышеобозначенных положений позволительно утверждать, что научная новизна нашего исследования определяется следующими факторами:
- во-первых, самой постановкой вопроса - впервые в отечественном литературоведении - о необходимости изучения русской /русскоязычной литературы Горного Алтая в качестве органичной и эстетически значимой части национальной литературы;
- во-вторых, введением в научно-исследовательский оборот обширного историко-литературного материала, разноплановой фактической информации (в том числе и библиографической), имеющей непосредственное отношение к истории и культуре Горного Алтая;
- в-третьих, рассмотрением основных компонентов почти вековой истории русской литературы Горного Алтая в качестве эстетически своеобразного и целостного образования, имеющего собственную эволюцию, традиции и тенденции.
- в-четвертых, осмыслением всех процессов, происходивших в русской литературе Горного Алтая в контексте сибирской и общероссийской литератур, а также выявлениехМ особенностей взаимодействия как с ними, так и с алтайской литературой.
Основные результаты исследования заключаются в следующем:
- собран и систематизирован целый комплекс художественных и публицистических текстов, литературно-критических работ, созданных литераторами Горного Алтая;
- впервые в российском литературоведении русскоязычная литература Горного Алтая рассмотрена в качестве территориально локализованного и эстетически целостного образования - культурного гнезда, имеющего собственную эволюцию, историко-культурологические характеристики;
- выявлены основные философско-эстетические тенденции, доминирующие в русской литературе Горного Алтая ХІХ-ХХ веков;
- обозначены особенности взаимодействия указанной литературы с литературой алтайской - в контексте общесибирского и общероссийского историко-литературного процесса;
- сделан анализ большинства эстетически значимых художественных произведений, созданных русскими литераторами Горного Алтая, выявлены те авторы, творчество которых оказали наибольшее влияние на формирование общей картины мира данного семиотического пространства;
- рассмотрены важнейшие факты и тенденции литературно- издательского процесса в Горном Алтае, его специфика;
- проанализированы важнейшие аспекты художественного мира Сергея Адлыкова, Владимира Бахмутова, Ольги Бондарчук, Николая Глебова, Петра
Гордиенко, Ольги Граковой, Ольги Казаковой, Константина Козлова, Георгия Кондакова, Алексея Куладжи, Николая Пивоварова, Кузьмы Поклонова, Сергея Решетнева, Юлии Туденевой, Григория Чорос-Гуркина, Ивана Шты-гашева, Александра Эдокова, Лилии Юсуповой и многих других русскоязычных литераторов.
Цель данного диссертационного исследования заключается в следующем: изучить основные этапы эволюции русской литературы Горного Алтая, исследовать эту литературу как своеобразную художественную систему, рассмотреть важнейшие философско-эстетические составляющие, особенности и тенденции данной системы, выявить наиболее характерные и значимые пути и формы взаимодействия русской горноалтайской литературы с литературой сибирской и общероссийской.
С главной целью соотносятся конкретные исследовательские задачи:
- систехматизация и классификация разноуровневой историко-культурной информации, позволяющей обозначить наиболее значимые характеристики Горного Алтая как определенного семиотического пространства;
- осмысление всех процессов, происходивших в данной литературе в контексте общесибирской и общероссийской литератур, а также выявление особенностей взаимодействия как с ними, так и с алтайской литературой;
- исследование русской литературы Горного Алтая как целостной художественной системы, с акцентированием внимания на жанровых, стилевых, смысло- и структурообразующих доминантах в историко-литературном процессе в целом и в художественном мире тех русскоязычных писателей Горного Алтая, чье творчество оказало наиболее существенное влияние на формирование соответствующих философско-эстетических тенденций.
Методология исследования основана на принципах системного анализа материала, отражающих наиболее существенные свойства и признаки общей картиньимира, созданной русскоязычными литераторами Горного Ал тая, а именно: на принципах целостности, структурности, взаимозависимости, иерархичности и множественности, позволяющих использовать различные модели описания.
В качестве структурообразующего нами выбран диахронно-синхронный принцип исследования, дающий возможность в достаточной мере организовать и дифференцировать объемный историко-литературный материал; основной ракурс рассмотрения которого - жанрово-тематические, стилевые реалии и тенденции, поскольку именно эти аспекты эстетического процесса дают "путь выхода на уровень целого, способ художественного завершения, соотносящий каждое отдельное произведение с традицией и определяющий его место в той реальности, в которой оно бытует",20 то есть позволяют наиболее успешно решать эвристические - классификационные - и аналитические задачи.
Рассматриваемый нами материал потребовал также следующих структурных дифференциаций: ограничение непосредственного объекта исследования кругом тех произведений, которые написаны жителями Горного Алтая, то есть теми людьми, которые имеют не косвенное, эпизодическое отношение к данному региону, а находятся (находились) достаточно длительно внутри этого природно-ландшафтного и культурологического (а также - семиотического) пространства, оказывающего мощное воздействие на все составляющие его элементы, в том числе и на творчество живущих здесь литераторов.
Подавляющее большинство исследуемых материалов хронологически принадлежит XX веку. Исключение представляют лишь сочинения Ивана Шты-гашева, которые были созданы в конце XIX столетия, и несколько произведений современных авторов, написанных и опубликованных в 2001-2002 годах.
Основной массив литературных источников в данной диссертации составляют: коллективные и авторские сборники горноалтайских авторов, увидевшие свет в течение XX века, журнальные и газетные публикации в горноалтайских изданиях - "Эл-Алтай", "Мир Алтая", "Ойротский край", "Красная Ойротия", "Звезда Алтая", "Каракорум", "Постскриптум", в изданиях сибирских, российских и всесоюзных - "Алтай", "Литературная газета", "Литературное обозрение", "Литературная Россия", "Сибирские огни" и других, а также теоретические и литературно-критические работы, посвященные как фундаментальным проблемам мирового культурологического процесса, так и локальным вопросам национальной и региональной литературы.
Практическое значение диссертации заключается в том, что собранный в ней, систематизированный и эстетически осмысленный материал в различных своих аспектах и в представленной в данной работе целостности может быть использован в более широком спектре, чем в настоящее время, в вузовских лекционных курсах и спецкурсах, в рамках республиканской общеобразовательной программы - "регионально-национального компонента", при создании различных типов антологий, хрестоматий, учебных пособий для вузов и средних учебных заведений, а также при разработке научных проблем, связанных с вопросами литературного регионализма, истории литературы Сибири и общероссийской литературы.
На защиту выносятся следующие положения:
- русскоязычная литература Горного Алтая представляет собой, вследствие определенной совокупности природно-ландшафтных, этнологических, исторических, философско-религиозных, эстетических условий и особенностей, своеобразное культурное гнездо, основной характеристикой которого является органичный и многоаспектный диалог культур - русской и алтайской; непосредственное и наиболее значимое влияние на формирование кардинальных качеств данного культурного гнезда оказали, почти на пари тетных основах, традиции русской классической литературы, в первую очередь романтической, установки и принципы, утвердившиеся в Алтайской духовной миссии, воспитанниками которой были основатели русскоязычной литературы Горного Алтая Иван Штыгашев и Григорий Чорос-Гуркин, а также - алтайская фольклорно-мифологическая система;
- одной из важнейших составляющих общей картины мира, созданной в горноалтайской русской литературе на протяжении всего периода ее существования, является мифологехМа Хан-Алтая, основные философско-эстетические параметры которой были отчетливо обозначены в первые десятилетия XX века - в произведениях Григория Чорос-Гуркина, а затем получили развитие и обогащение в творчестве литераторов других поколений - в цикле путевых очерков Петра Гордиенко "Ойротия", в повести Николая Гле-бова "Кара-Баарчык", в поэзии Георгия Кондакова, в прозе Козьмы Покло-нова, в лирике Ольги Граковой, Алексея Куладжи, Юлии Туденевой, в рассказах и повестях Владимира Бахмутова, в сочинениях других писателей;
- основной этап развития русской литературы Горного Алтая начался в 1920 годы, вследствие создания в Ойротской автономной области первого печатного органа - газеты "Ойротский край"; и первые постреволюционные десятилетия - двадцатые-сороковые годы - являются периодом становления данной литературы и ее многопланового взаимодействия с общесибирским и всероссийским культурологическим процессом;
- в 1950-1960 годы XX века в исследуемой на ми литературе отчетливо обозначилось противостояние, возникшее еще в предыдущие десятилетия: конфликт между общественно-публицистическими и индивидуально-лирическими стилевыми тенденциями, получивший наиболее яркое проявление в творчестве двух литературных лидеров этого периода - соответственно Константина Козлова и Георгия Кондакова; основное направление поэзии Г. Кондакова - философская лирика - стало ведущим в горноалтайской литературе на протяжении всех после дующих десятилетий; центральным смысло- и структурообразующим элементом этой лирики является "диалог с разговаривающей Вселенной", восходящий к научным теориям Константина Циолковского и к поэзии Николая Заболоцкого;
- в 1970-1980 годы впервые в истории русской литературы Горного Алтая паритетную позицию с традиционным для данной литературы жанром рассказа-были занял жанр повести, именно с ним связана реализация новых аспектов этой литературы как художественной системы, и прежде всего - активный и эксплицитный ввод в поэтику фольклорно-мифологических элементов, выполняющих разноплановые эстетические функции;
- в 1990 годы, помимо традиционной для горноалтайских литераторов концентрации на Горном Алтае - основном объекте художественного познания - и актуализации на новом этапе развития мифологемы Хан-Алтая в качестве одного из основных смысло- и сюжетообразующих компонентов в творчестве Владимира Бахмутова, Алексея Куладжи, Юлии Туденевой и многих других писателей, возникла и укрепилась иная тенденция, в основе которой лежало ярко выраженное тяготение к расширению хронотопиче-ского континуума, что нашло наиболее полное отражение в произведениях Сергея Адлыкова, Ольги Граковой, Ольги Казаковой, Сергея Решетнева, Лилии Юсуповой;
- русскоязычная литература Горного Алтая — это большой и крайне интересный во всех аспектах эстетического и философского познания мира пласт культуры — и как самостоятельное образование, и в контексте сибирской и общероссийской литературы; его изучение необходимо и актуально для глубокого понимания историко-литературных тенденций XIX-XX веков.
Основные положения и выводы работы апробированы на международных, всероссийских, региональных и межвузовских научно-практических конференциях и семинарах (с 1983 по 2003 год включительно - Бийск, Гор но-Алтайск, Красноярск, Ленинград, Пицунда), а также в лекционном курсе "Литература Российской Федерации", в спецкурсах "История русской литературы Горного Алтая" и "Русская литература Горного Алтая новейшего периода". Материалы диссертации нашли достаточно полное отражение в монографии "История русской литературы Горного Алтая: Эволюция. Тенденции. Пути интеграции" (Томск, 2003), в программе спецкурса "Русская литература Горного Алтая XIX-XX вв." (Томск, 2003), в учебном пособии "Эстетические тенденции в русской литературе Горного Алтая новейшего периода" (Томск, 2004), в научных статьях, а также в предисловиях к книгам горноалтайских авторов. Общее количество опубликованных работ - более сорока, их совокупный объем составляет свыше ста печатных листов.
Логика исследования и его специфика обусловили структуру диссертационного сочинения: оно состоит из Введения, пяти глав и Заключения. Завершает исследование библиографический список, содержащий 811 наименований и состоящий из двух основных частей:
1. Общий раздел, включающий - по подразделам - научные, литературно-критические работы, художественные и публицистические тексты, воспоминания, выступления, рецензии, дающие в совокупности представление о различных аспектах общероссийского историко-литературного процесса;
2. Литература Горного Алтая - раздел основан на тех же структурных принципах, что и предыдущий, и содержит многоаспектную информацию о литературе данного культурного гнезда: прежде всего - о самих художественных текстах, а также о сопряженных с ними литературоведческих, искусствоведческих, документально-исторических и публицистических материалах.
Природно-ландшафтное, этническое и эстетическое пространство Горного Алтая
Алтай - в историко-географической системе координат - это "самая высокая часть обширной горной страны на юге Сибири.., известная своими сверкающими вершинами, тысячами бирюзовых озер, бурными порожистыми реками, зеленью темнохвойной тайги..."1 Трудно найти ученого, тем более литератора, который не был бы восхищен его природой и не попытался бы запечатлеть свое восхищение в слове. Один из первых исследователей Горного Алтая - географ, этнограф, фольклорист и публицист Николай Ядринцев так писал о своем первом впечатлении от Чуйской степи: "Скалы и хребты, спускаясь в долину, были покрыты лесом, местами со скал струились водопады. Вдали была мягкая зелень лугов. Когда мы спустились к этой степи, мы почувствовали тепло, а вдали, как бы контрастом с этой зеленью и теплом, возвышались величественные белые вершины Чуйских Альп, сплошь покрытые снегом. Мы видели, чувствовали эти снега, но не ощущали их ледяного дыхания, вокруг нас все цвело, мягкий нежный воздух ласкал, а ледяные громады служили только прекрасным аксессуаром и декорацией к открывшемуся пейзажу... Следя за своими ощущениями... я чувствовал, что это отдаление от людского мира, это постоянное сосредоточение внимания на одной природе как-то подчиняло ей, заставляло чувст вовать всю ее внушительность, и подавляло и в то же время сбли-жало, - словом, делало вас пантеистом".
Известный сибирский прозаик Георгий Гребенщиков, посвятивший воплощению темы Алтая многие годы своей творческой жизни,3 в начале XX века написал по мотивам алтайских легенд и сказаний очень своеобразное в жанровом плане произведение - "Хан-Алтай", которое позволительно назвать одой Горному Алтаю. Оно содержит ключевые понятия не только алтайского фольклора, но и всей философско-эстетической системы, созданной многими поколениями людей, живущих в Горном Алтае, достаточно точно воспроизводит, концентрирует и усиливает главные мотивы, образы, цветообозначения, традиционно присутствующие в мифологеме Алтая. "О Алтай, Алтай!
Ты стоишь, Алтай, выше туч и звезд. Голубые небеса - крыша гор твоих, а неисчислимые звезды - очи небесных стражей, оберегающих белизну вершин твоих.
Кто хоть одну жизнь прожил на горах твоих, Алтай, тот никогда не умрет. На высоте снеговых вершин твоих Белый Дух Ак-Яик живет. На седой главе твоей сияет вечный свет. На каменной груди твоей истоки вечной любви - живая вода. В гранитных недрах твоих - сокровища заповеданные. О Алтай, Алтай, будь благославен! О Алтай, Алтай! Прекрасно имя твое! Слово Алтай - синее слово в белом сиянии, окруженное радугой. Как на серой земле блестит и виднеется белый камень - Ала-Тас - так на синих горах блестят крылья вечных снегов.
Высоко ушла в небо в жемчужной короне глава твоя, Алтай, великая Белуха - царица земли! Музыкой ласкает слово Алтай. Песней звучит для каждого странника. Родиной - каждой светлой душе. Маяком - для всякого искателя подвига. Храмом для всякого молящегося...
Какой на Алтае белее снег - только ослепленные снегом Алтая скажут. Какая красивее и мощнее река - только видевшие реку Катунь скажут. Какое самое святое озеро на Алтае - только восторг безмолвия скажет"
Современные представители естественных наук, вслед за учеными и писателями минувших веков констатируют, как очевидный, следующий факт: на указанной территории "отмечается феномен особого воздействия на психику человека, отраженный в многочисленных преданиях, мифах, легендах, визионерском опыте".5
Географически Горный Алтай является также центром соединения Великого пояса евразийских степей и территорий Центральной Азии и, кроме того, одним из немногих активных центров планетогенеза и эпицентров культурогенеза в Евразии, местом схождения трех мировых религий - буддизма, христианства, ислама.
Структурно-организационные и эстетические направления в русской литературе Сибири первого постреволюционного периода
Историко-литературный процесс в России первой половины XX века, особенно после Октябрьской революции, в определенной мере, как известно, корректировался идеологическими программами и общеисторической ситуацией. В двадцатые годы это положение в значительной степени было обусловлено тем, что в подавляющем большинстве регионов страны культурными центрами, в силу объективных обстоятельств, стали периодические издания и прежде всего -газеты: от областных и районных до армейских.
В. Трушкин, исследователь литературного процесса в Сибири периода революции и гражданской войны, убедительно доказывает -на примере деятельности редакционного и авторского коллектива газеты "Красный стрелок" - несомненное влияние на этот процесс именно таких малых и мобильных творческих объединений. Газета находилась в 1920 году в ведении политотдела Реввоенсовета 5-й армии, победительницы Колчака, и выполняла, почти на паритетных началах с политическими и идеологическими, эстетические функции, так как ее постоянными авторами в это время были Ярослав Гашек, Владимир Зазубрин, Василий Лебедев-Кумач, Михаил Скуратов и другие литераторы, ставшие впоследствии достаточно известными и активно участвовавшими в формировании историко-литературного процесса в сибирском и общероссийском масштабе.1
Безусловными творческими центрами, объединившими в начале двадцатых годов пишущих людей разных возрастов, степени одаренности и эстетических предпочтений были областные газеты. Так, в 1920 году при иркутской газете "Власть труда" было создано литературно-художественное объединение ИЛХО. Сначала оно называлось "Баркой поэтов" и преобладали в нем поэты, ориентировавшиеся на эстетические системы акмеистов и символистов -И. Гаевский, Е. Титова, Н. Шастина, А. Шостакович и другие.2 В 1923 году "сотрудники газеты "Власть труда" и талантливая молодежь "кружка молодых поэтов" - Г. Ржанов, А. Вечерский (Го-ленковский), Н. Хребтовский, А. Оборин, И. Уткин, Д. Алтаузен, И. Молчанов-Сибирский, М. Скуратов, В. Друзин - организовали новое ИЛХО... еще испытывавшее влияние декадентства, но уже стремившиеся соответствовать статусу комсомольских поэтов?
"Красный Алтай" в начале двадцатых годов инициировал не только создание литературного объединения, в которое вошли А. Балик, П. Казанский, А. Караваева, Л. Лесная, А. Пиотровский, Г. Пушкарев и другие, но и издание коллективных сборников, первый из которых - "Сноп" - вышел в свет в 1921 году. Кроме того, только в течение 1921-1923 годов усилиями участников этого литобъеди-нения были изданы авторские сборники, например, стихи А. Караваевой, Л. Лесной, А. Пиотровского, рассказы Г. Пушкарева, а также альманах "Рабочие зори".
Омская газета "Рабочий путь" предоставила свои страницы творческому объединению под названием "Артель поэтов и писателей", в числе его активных участников были: Г. Вяткин, П. Драверт, Л. Мартынов, А. Сорокин, К. Урманов, Н. Янчевский и другие. Деятельность "Артели..." не ограничивалась обсуждениями произведений друг друга и газетными публикациями. В 1922-1923 годах омичи выпустили два номера журнала "Искусство"5, и, в частности, именно в этом журнале, во втором номере, было напечатано одно из лучших стихотворений Леонида Мартынова данного периода, написанное под впечатлением изгнания из Омска в ноябре 1919 года колчаковских войск: "Бегут вассалы Колчака..."6
Второй важнейшей особенностью двадцатых годов была всепроникающая атмосфера революционного романтизма, суть которой выразительно передал Вячеслав Полонский: "Разве мы в те годы не жили глубоким убеждением в неизбежности немедленного взрыва мировой пролетарской революции? Разве мы об этом не говорили на митингах и собраниях и не писали в прессе? Разве мы не уничтожали деньги? Разве мы не распускали налогового управления? Разве мы не вводили бесплатных почтовых услуг? ...Все мы жили в обстановке революционного романтизма, усталые, измученные, но радостные, праздничные, непричесанные, неумытые, нестриженные и небритые, но ясные и чистые мыслью и сердцем".7
Стилевые противостояния в литературе 1950 годов.
Середина XX века была переломной во многих отношениях и во всех сферах жизни общества в нашей стране, шире - в жизни всего мира, пережившего самую тяжелую войну в истории человечества и пытающегося обрести себя в новой ситуации и в новой атмосфере. Страны искали адекватные формы сосуществования, художники - способы самовыражения, а в целом это означало качественно иное состояние - движение к планетарному сознанию: внутреннее движение, реально коснувшееся, в той или иной мере, всех, живущих на Земле, и нашедшее свое внешнее, видимое воплощение как в межгосударственных объединениях, так и в конкретной художественной практике многих писателей этого времени, в том числе и российских.
События, происходившие на планете и в Советском Союзе, с большей степенью, чем раньше, становились объективной частью жизни и творчества отдельных индивидуумов. И в этом плане можно считать паритетными по значимости для советского искусства в целом и для людей, его создающих, принятое в 1951 году Всемирным Советом Мира Обращение о подписании Пакта Мира между СССР, США, Англией, Францией и Китаем.
Авторы коллективной монографии "История русской советской поэзии, 1941-80" отмечают: "Это событие, взволновавшее все человечество, вызвало новый подъем политической лирики. Не было, кажется, поэта, который не сказал бы своего весомого слова в защиту мира, против войны... Выходили специальные антологии, составленные из антимилитаристских стихов. Значительным событием поэтической жизни стал выпуск сборника "Поэты мира в борьбе за мир" (1951), в котором приняли участие 95 советских поэтов. Широко публиковались специальные поэтические циклы, посвященные борьбе за мир. Многие стихи носили как бы программный характер, в них господствовали ораторские интонации. Даже названия их имели форму призыва, обращения: "Возвысьте голос, честные люди!", "Американскому солдату", "Сомкнем тесней ряды!" Но знаменательно, что оставались они глубоко прочувствованными. Поэзию согревала неподдельность переживаний, искренность гнева против поджигателей войны, пламенная любовь к своей миролюбивой советской Отчизне. Оправдывалось наблюдение А. Твардовского о распространении в поэзии элементов "беллетристичности". В том смысле, что многие стихи отличались повествовательностью, были сюжетны. Авторы будто не доверяли силе одних только убеждающих слов и старались обязательно опереться на конкретные жизненные факты, случаи, ситуации".1
Не менее значимыми были и следующие события: смерть Иосифа Сталина в марте 1953 года, Второй Всесоюзный съезд советских писателей, состоявшийся в 1954 году, и Двадцатый съезд КПСС (1956 год), на котором прозвучал знаменитый доклад Н.С. Хрущева о культе личности Сталина, доклад, следствием которого стал новый импульс к развитию жизни всего общества и - соответственно - литературы.
Один из активных участников литературной жизни периода "хрущевской оттепели" - Владимир Лакшин - вспоминал об этом времени: "После февраля 1956 года, когда стал известен секретный доклад Хрущева о культе Сталина, возникло ощущение, что мы становимся свидетелями небывалых событий. Привычно поскрипывавшее в медлительном качании колесо истории вдруг сделало первый видимый нам оборот и закрутилось, сверкая спицами, обещая и нас, молодых, втянуть в свой обод, суля движение, перемены - жизнь".
В литературной жизни страны серьезные перемены приобрели ярко выраженную динамику - после Второго Всесоюзного съезда писателей, состоявшегося, как уже было отмечено, в 1954 году, то есть через двадцать лет после Первого, еще два писательских съезда последовали, можно сказать, один за другим: Третий - в 1959 году, Четвертый - в 1965-м. "В числе факторов, заметно повлиявших на литературную жизнь Российской Федерации, и в частности, на творческую работу писателей-сибиряков, необходимо отметить, - по мнению авторов академического труда "Очерки истории русской литературы Сибири", - создание Союза писателей РСФСР (в 1958 году - Л.Ч.)... Достаточно сказать, что в период до II съезда писателей РСФСР (1965) количество местных писательских организаций в России выросло с 48 до 67. В это время были основаны отделения Союза писателей РСФСР в крупнейших городах Сибири - Омске, Кемерове, Томске.
Общественно-литературные особенности историко-литературно го процесса 1970 годов
На общероссийский эстетический процесс первой половины семидесятых годов определенное влияние оказали, особенно в начале этого периода, и общественно-литературные, и историко-политические события, в числе которых были: прошедший 29 июня - 3 июля 1971 года Пятый съезд писателей СССР, пятидесятилетний юбилей Советского Союза - в декабре 1972 года, Четвертый съезд писателей РСФСР, прошедший в конце 1975 года, подъем новой, третьей волны литературной эмиграции.
Семидесятые годы в художественном плане принесли утверждение и дальнейший этап развития неоклассическому направлению в русской прозе: именно в этот период были созданы и опубликованы поздние повести Юрия Бондарева и Василя Быкова, Бориса Васильева, вошел в литературу Вячеслав Кондратьев с повестью "Сашка", иные грани осознания человеком себя в истории и в Природе выявили "Белый пароход" Чингиза Айтматова" и "Царь-рыба" Виктора Астафьева, рассказы о "чудиках" Василия Шукшина, его повесть-сказка "До третьих петухов", Валентин Распутин утвердил свое право называться одним из лучших прозаиков двадцатого века, и так далее...
Симптоматично, что даже в беглом перечислении самых значительных имен, то есть литераторов, активный период творчества которых соотносится с указанным десятилетием и которые оказали решающее влияние на формирование основных эстетических тенденций семидесятых годов и последующих десятилетий, обозначаются существенные особенности этих лет.
Во-первых, определенная "децентрализация" литературы: ее "золотой фонд" создавался в последнюю треть XX века преимущественно теми писателями, которые сознательно привносили в свое творчество "культурно-генетические" ценности "своих провинций" и обнаруживали в этом историческом, фольклорном, эстетическом и психологическом слое, или, учитывая терминологию, используемую в нашей работе, - в культурном гнезде, все необходимое для написания произведений, художественный уровень которых соотносим с лучшими образцами литературы мировой, добавляя к этому, разумеется, и оригинальность мировидения и незаурядную степень собственного дарования.
Во-вторых, доминирование в числе реальных художественных достижений современной литературы именно прозы, а "внутри" ее - явное преимущество жанра повести, который в семидесятые годы и, можно сказать, во всем современном историко-литературном процессе взял на себя главную роль, и исполнил ее прекрасно. При этом, по справедливому утверждению Людмилы Якимовой, сформулированному в ее статье "О жанровой ситуации литературы 70-х годов", в Сибири лидерство повести было особенно ярко выражено, поскольку "здесь ее главенствующая роль проявилась в форме даже более решительной и безоговорочной, чем в советской литературе в целом. Не роман, не рассказ, не очерк, а именно средняя эпическая форма выдвинулась на передний край литературы, заняла ключевые позиции в разных ее сферах".
Одним из убедительных доказательств данного положения является сделанный Л. Якимовой сравнительный анализ публикаций двух жанровых форм - романа и повести - в течение семидесятых годов в двух крупных региональных изданиях: в журналах "Сибирские огни" и "Дальний Восток". Так, "Сибирские огни" напечатали за это десятилетие 102 повести и 27 романов, "Дальний Восток" соответственно - 97 повестей и 24 романа. Даже принимая во внимание то обстоятельство, что роман - более крупная эпическая форма и объективно не может быть равной по объему с повестью, все-таки доминирование последней очевидно.
Русская литература Горного Алтая в обозначенной общественно-литературной и жанровой ситуации вновь продемонстрировала качество, в значительной мере присущее, по мнению Кирилла Анисимова, всей сибирской литературе, а именно - "своего рода консерватизм, замедляющий эволюцию жанровых форм, а также смену литературных направлений".2
Из всех вышеназванных литературных и исторических событий к истории литературы Горного Алтая, как русской, так и алтайской, непосредственное отношение имело только второе - юбилейные мероприятия к 50-летию СССР. В рамках этих мероприятий в течение почти полугода, начиная с мая 1972 года, проходили "Дни советской литературы на Алтае", и периодически на страницах "Звезды Алтая", по сути, впервые в истории Горного Алтая, появлялись публикации произведений поэтов и прозаиков из различных регионов страны, а также литературно-критические материалы горноалтайских авторов о творчестве некоторых из них.
